Лондон

Вивьен Рейнолдс:

- Тебе не страшно?
- Да брось! Резня, убийцы, грязные копы, Я РОЖДЁН ДЛЯ ЭТОГО! (с) Двойной форсаж

Вокзал Ватерлоо.
- А где зеленые волосы? - разочарованно повисая на шее Дилана.
- Если ты сейчас скажешь, что любила их больше меня, не возьму с собой.
- Куда не возьмешь? - Элен более сдержана и походит к нам, держа под руку Эдварда.
- На гоночки! - не сдерживая предвкушения, потираю руки. - Элен, это...
- Мы знакомы, - перебивает Дилан, - Привет.
- Привет.
Отхожу в сторону, хватая Филдинга за локоть и уговариваю тоже сходить и поглазеть на тачки. Он уклончиво отвечает что-то делах, и я не настаиваю, этот тон у мужчины вполне очевиден: у меня есть дела, жаль, что не смогу провести время с тобой. Наслушалась в свое время от отца, а потом и Ленгстона.
Тактичности хватает минут на пять, потом я опять влажу между Диланом и Элен с волнующим меня от самого Парижа вопросом:
- Чип, а ты просто смотришь или участвуешь?
- Работаю. Оберегаю все сборище от неожиданностей.
- Круто. Не думала, что на гонках нужны хакеры.
Чип фыркает и покровительственно обнимает за плечи:
- Детка, гонки это не только тачки и девчонки в мини.
- Кстати о девчонках, можно мне махать красной тряпочкой и давать старт?
- Там серьезнейший кастинг и...
Скептично смотрю на него.
- Неужели?
- И я мог бы замолвить словечко. Только надо будет тебя принарядить.
Довольно киваю и сразу говорю, что мини от меня не дождется - в Лондоне слишком холодно.

Найтсбридж.
На место отправляемся на внедорожнике Ленгстона, угнанного Чипом из его гаража под благовидным предлогом: прокатиться до того потрясного мексиканского ресторанчика. Элен сидит сзади и разговаривает по телефону с няней своего сына. Она не выглядит мамой. Не знаю, откуда это ощущение, что "мама" должна быть в платье в цветочек и лентой в волосах. Моя-то всегда в ярких цветах и беспорядком на голове. Другой мне не надо, но иногда увлекательно наблюдать, как разных, непохожих друг на друга женщин объединяет одно чувство - любовь к своим детям.
- А мне нужно будет изображать недалекого ума девицу? - интересуюсь, когда Дилан говорит, что сначала надо познакомиться с "хозяевами" заезда.
- Не стоит. Просто болтай в два раза меньше. "Хозяева" - катарцы, они отвлекутся на рыжие волосы и бледную кожу, и думаю, что выдадут тебе еще и финишный флаг просто так, на память. Но не оставайся с ними, - быстрый взгляд на заднее сидение, на Элен. - По возможности будьте рядом со мной. Не делайте глупостей.
- Мы просто красиво постоим! - возражаю, но понимаю его обеспокоенность, я бы и сама не хотела попасть в переплет по неосторожности.
- И сколько раз ты нарушала это обещание? - Чип выгибает бровь и паркуется в крайнем ряду. Впереди - толпа, машины и музыка, выбивающая в висках разрозненный ритм.

Бредящая Форсажами я счастлива среди толпы и мощных автомобилей. Воздух вокруг будто пульсирует адреналином, пробирается под кожу мурашками. Нетерпеливое ожидание чего-то грандиозного щекочет изнутри, заставляет лучезарно улыбаться катарцам и потрясенно охать, глядя на их "маленькую вечеринку". Мне любезно выдают тонкий красный платок. Ткань мягкая, нежная, помещается в кулак, но повязываю на талию, немного ниже рваного края белого топа. Засунув руки в передние карманы кожаных штанов, внимательно слушаю приглушенный разговор Дилана и Тамима, делаю вид, что разглядываю одну из роскошных машин. Стараюсь незаметно отодвинуться от одного из особо активных мужчин, демонстративно подвигаю к локтям рукава кожанки, безуспешно надеясь, что примут жест за угрожающий. Оглядываюсь и замечаю знакомое лицо. И дернув Чипа за рукав, киваю головой, мол, отойду, недалеко.
Пробираюсь через толпу к мистеру Римский нос. Вокруг его машины - форменное безобразие. Охающие и ахающие мужики и бабы, заглядывающие под капот будто там святой грааль запрятан. Из любопытства тоже заглядываю, просунув голову между локтями. С минуту наблюдаю за хитросплетением проводов и труб. Отчетливо понимаю, то различаю только двигатель и аккумулятор. Машины люблю исключительно эстетически, совершенно не интересуясь их наполнением. А Камаро шикарна со всех сторон и во всех позах. Размышляю над тем как спросить разрешения, прежде чем присесть на капот или же присесть сзади и не спрашивать вовсе. Пока размышляю, толпа рассасывается и я остаюсь один на один с машиной. Поднимаю руки и кладу ладони на край крышки:
- Можно?
Мистер Римский кивает и помогает опустить капот. Зачарованно веду пальцами по краю серебряной полосы, а потом не удерживаюсь и опускаюсь на край. Металл еще теплый, гладкий под ладонью. Хочется откинуться на локти и посмотреть вверх, но рядом нет дю Вилля, а провоцировать разгоряченных предстоящей гонкой мужиков - не лучшая затея. Поэтому только поворачиваюсь в терпеливо сносящему мои капризы мужчине:
- Она потрясающая, мистер Таунсенд.

...

Челси Роджерс:

Поговаривают, что скептицизм страшная штука. Это такой таракан, который поселился у тебя в голове, и вместо того, чтобы молча наслаждаться всеми прелестями жизни, он не дает тебе покоя, постоянно напоминая о себе. И вот мой таракан долгое время твердил мне, что знакомства в интернете к добру не приведут. Однако любую установку в своей голове можно сломать. Стоит только захотеть. А если по счастливой случайности обстоятельства складываются так, что козыри оказываются у вас на руках, непременно воспользуйтесь ими. Моим козырем оказалась моя работа. И какое счастье, что я не специализируюсь в определенной отрасли спорта. Именно поэтому мне однажды посчастливилось писать статьи о гонках Формулы 1. Но все было не так просто. Пришел – посмотрел –написал. Нет. Моя работа заключалась в том, что мне нужно было писать о фанатах. И, чтобы получить как можно больше информации, я зарегистрировалась на официальном сайте F1, где случай свел меня с очень интересным собеседником. Слово за слово и вот уже почти год прошел, а мы все общаемся. Шах и мат, таракан. Похоже пришло время от тебя избавиться.
И вот сейчас я как ненормальная бегаю по квартире от чемодана к чемодану, чтобы выбрать себе одежду. Даже чем-то напомнила себе школьницу, которая не может решить что же ей одеть. Спальня стала похожа на свалку, в которой просто нереально что-то найти. Но все же среди всего барахла я отыскала то, что по моему мнению замечательно подходит для такого рода мероприятия. Не прошло и десяти минут с того момента как я оделась, когда раздался телефонный звонок.
- Да, Грейс?
-Челси, мы внизу. Давай шевелись, если не хочешь опоздать.

За неделю до
Выдержка из личной переписки пользователя N.LD|XR и пользователя R-qj.BI на сайте F1
…
21:05:28. R-qj.BI: А я тебе говорю, что Гайярдо – это идеальная машина. Ты бы видел ее вживую. Не машина, а мечта.
21:05:56. N.LD|XR: Наверное стоит отдать этой машине должное, раз ей удалось так тебя впечатлить. Ведь насколько я помню не так давно ты вообще не желала ничего слышать о Ламборгини. А тут прям любовь с первого взгляда.
21:06:22. R-qj.BI: На самом деле они ужасны. Я не знаю почему, но они меня отталкивает. Но стоило мне увидеть эту машину…
21:07:09. N.LD|XR: Понятно все с тобой, любительница странных машин. Кстати, раз ты действительно в таком восторге от тест-драйва этой машины… А как ты на него попала?
21:07:41. R-qj.BI: Ну знакомые посодействовали. Ничего такого.
21:08:48. N.LD|XR: Понятно. Так вот. У меня к тебе есть предложение. Не хочешь поприсутствовать на
гонках стритрейсеров? Зрелище то еще! К тому же будет возможность лично познакомится.
21:10:35. R-qj.BI: Интересное предложение. Особенно если учитывать, что мы почти год с тобой общаемся. Почему именно сейчас?
21:11:12. N.LD|XR: Да вот просто вспомнил про гонки и решил, что возможно тебе это станет интересно.
21:11:58. R-qj.BI: Я и не отрицаю. Где и когда?
21:12:29. N.LD|XR: Что, вот так просто? В Лондоне, ровно через неделю. На Найтсбридж.
21:14:18. R-qj.BI: Так это просто шикарно. Я как раз буду в Лондоне по работе. Совмещу приятное с полезным. Только есть один вопрос. Как я тебя узнаю?
21:18:18. N.LD|XR: Ничего сложного. Ищи там блондина у голубого Мустанге. Думаю не ошибешься.
…

Knightsbridge
Столпотворение народа для меня явно не в новинку. Иногда даже удивляешься, до какой степени человек способен ко всему привыкнуть. Помню первую гонку стритрейсеров, на которой мне довелось побывать. Это было интересно, но поначалу пугало. Огромные толпы народа, часть из которых были пьяные или находится под какими-то веществами. Но попадались и нормальные. И все не передать того ощущения, когда ты чувствуешь себя частью этого всего. Когда как ненормальный, выбрав фаворита, ждешь окончания гонки, чтобы узнать результаты. И чем больше становился круг моих знакомых, тем элитнее становились гонки, зрителем которых мне посчастливилось быть. Однажды, набравшись смелости, я села за руль и приняла участие в заезде. До первого места мне было далеко, но и главным лузером я не была. Скажем так – достаточный уровень. И вот сейчас, сидя в машине друзей, я готовилась снова окунуться в эту атмосферу.
- Челси, так что мы будем делать?
- Не мы, а вы. Нужна запись этой гонки. Как хочешь снимай это все, но мне нужен материал. Головой отвечаешь. Я тебе камеру не для развлечений купила.
- А ты?
- А что я? Ты не забывай, что я себе имя уже сделала, а тебе еще только предстоит покорять горы. Так что дерзай. У меня своих дел хватает.
С этими словами я покинула машину и отправилась в толпу. Чем дальше я продвигалась сквозь столпотворение людей, тем все больше про себя отмечала, что контингент тут собрался относительно нормальный. И по численности зрителей и болельщиков это мероприятие было грандиознее. Те гонки, на которых я присутствовала, были скорее для «своих», здесь же собрались все неравнодушные. Грейс и Дон, с которыми я сюда приехала, впервые попали на мероприятие подобного масштаба и нехорошо было с моей стороны их бросать. Но что поделать. Они хотят стать журналистами, а для опыта нужна практика. Я им ее предоставила. Теперь пусть дерзают, а у меня дело есть. Пробраться к месту, где столпились все, у кого есть машины, не составило труда. Такое место всегда выделяется тем, что там больше народу и девиц, которые так и норовят подцепить кого-то этим вечером. Последних здесь просто тьма. Но мне все это было по барабану. Я просто ходила среди них и выискивая то, что мне нужно было. И вскоре цель была найдена. Красивейший Шелби Мустанг голубого цвета. Машина так и манила к себе. Сопротивляться я и не собиралась, поэтому сразу рванула в ее направлении. Около машины собралось немало народу. Но мне было наплевать. Я просто ходила вокруг нее и рассматривала каждую делать.
- Нравится?
Неожиданный голос сзади заставил меня оторваться от моего занятия и повернуться лицом к владельцу автомобиля.
- Мустанг GT500. Шикарная машина. Но все же с Гайярдо ему не сравниться, - выпалила я, улыбаясь при этом собеседнику.

...

Констанс Лоренс:

Мэрилебон

Как и всегда, днём на Мэрилебон проще найти на дороге фунт, чем место для парковки. Хоть я и езжу не на монстроподобном роллсе, а на небольшом двухдверном мерседесе, но в плане парковки это помогает не очень сильно. Точнее говоря, вообще не помогает. Каждый раз, когда я вот так мотаюсь кругами, высматривая свободное местечко, я даю себе слово, что завтра оставлю машину у дома и приеду на подземке. В самом деле, ведь станция на Бейкер-стрит совсем рядом, буквально в нескольких шагах. Но эти мысли улетучиваются в небытие сразу после того, как мне всё же удаётся куда-нибудь приткнуться, и подземка сразу теряет всю свою привлекательность. Вот и сегодня не было в этом плане исключением.

Оставив машину на Парк-роуд, я подошла к маленькому, внешне неприметному магазинчику с претензиозным названием Odorarium. Это по-латыни. Заумно очень, да? Впрочем, это я малость кривлю душой. И совсем немного кокетничаю. Но сама с собой же можно? Я люблю этот магазин до каждого камешка в его стенах, несмотря на то, что родные до сих пор считают мой бизнес глупостью, блажью, капризом и совершенно бесполезным вложением капитала. Хотя уже несколько лет я работаю совсем не в убыток, а очень даже наоборот. Впрочем, их мнение на мой счёт меняется постоянно. Они то агитируют меня бросать всё и срочно выходить замуж и рожать детей, это случается обычно после того, как маман в очередной раз сходит на чай к своим старым подружкам, у которых всегда есть на примете очередной «очень подходящий мальчик для твоей непристроенной девочки». Но эти разговоры я, слава богу, как-то уже научилась обходить на подлёте. Потом они бросаются в другую крайность и с той же настойчивостью пихают меня в семейный бизнес, под постоянный присмотр Нейта. Нет, конечно, я очень люблю Нейта, но работать с ним — увольте! Мне более чем хватило пары месяцев после окончания университета, чтобы понять, что я крупно пролетела с выбором профессии, это раз, финансы — это совсем не моё, это два, а брата я очень люблю дома и ненавижу на работе, это три.

Поэтому я спрятала свой диплом с глаз долой и сначала несколько месяцев тусила так, что дым стоял коромыслом, наслаждаясь жизнью, пока, как ни парадоксально, не заскучала от веселья. Вот именно тогда мне и пришла в голову эта идея — а почему бы не превратить моё хобби в дело. И открыть магазин ароматов. Семья сочла, что это я снова дурю и отмахнулись, мол, делай что хочешь. И, к моему собственному удивлению — мне это удалось. А сейчас, спустя четыре года, Odorarium — это весьма популярное в узких кругах местечко. Помимо традиционных услуг, мы подбираем индивидуальный аромат для клиента учитывая его вкусы и пристрастия, внешность, возраст. По вашему желанию сделаем на заказ полную эксклюзивную линию, начиная от духов или одеколона, до освежителя в туфли. Наши услуги очень не дёшевы, но поверьте, они того стоят до последнего пенса. Нейт как-то однажды сунул нос в мою бухгалтерию, долго хмыкал, а потом заявил, что раз у меня всё так успешно, то мне надо расширять лабораторию и ставить производство на поток. Я только вздохнула и подняла глаза к небу, мысленно считая до двадцати, потому что до десяти уже не помогало. Мужчина, в бизнесе он может и разбирается, но вот в эксклюзиве и ценах на него — абсолютно нет.

Взбежав по ступенькам, я толкнула входную дверь. Старинный бронзовый колокольчик мелодично звякнул, приветствуя, и вместо привычного прохладного воздуха с едва уловимым ароматом можжевельника и цветов апельсина, заставляющего клиентов расслабляться, успокаиваться и щедро платить, в лицо мне ударила тяжёлая волна, насыщенная приторными ароматами всевозможных эфирных масел. Долорес, испанка, моя помощница, оглянулась на дверь и нервно подскочила на ноги, кидаясь ко мне.

— Что тут происходит, чёрт возьми? — От приторного запаха у меня даже разболелась голова.
— Констанс, у нас тут небольшая авария. — Долорес махнула рукой в сторону двух типов в спецовках, ковыряющихся во внутренностях кондиционера. — Что-то утром перегорело, кондиционер и вытяжка вышли из строя. Но только здесь, в торговом зале. Всё остальное здание в порядке. Я вызвала гарантийщиков, они скоро уже починят.
— Скоро? И как долго уже длится это скоро? Долорес, ты с ума сошла? Утром сломался, а уже почти полдень! Торговый зал — это же самое главное. Срочно запри двери, и повесь табличку, что мы не работаем по техническим причинам. И, пока воздух не очистится, никаких клиентов! Odorarium — это не дешёвая лавка с домашней косметикой, а любой, кто сейчас сюда войдёт, подумает именно так.
— Да чего вы кипятитесь, леди, — старший из двух типов в спецовках поднялся на ноги и взявшись за стремянку, поволок её в угол к вскрытому зеву вытяжного шкафа. На антикварном дубовом полу остались чёрные следы от резиновых заглушек. — Раз сказали, что починим, значит починим. Делов-то. — Я почуствовала, что начинаю закипать.
— Мы всё отчистим, Констанс, — в голосе Долорес уже слишались истерические нотки, видимо моё лицо её изрядно напугало. — Я сейчас же вызвоню Лили, чтобы пришла и ждала здесь, пока они всё не закончат.

В самом деле, Долорес-то причём, чтобы на ней срываться. Я только рукой махнула и от греха подальше сбежала наверх, в лабораторию, тем более, что меня ждал заказ от одной из новых клиенток. Возиться с ароматами, смешивать новые запахи, всегда доставляло мне удовольствие. И хотя сейчас на меня посменно работали двое молодых, но очень талантливых ребят, выпускников химфакультета, составление композиций я всё равно не доверяла никому, по прежнему проводя в лаборатории намного больше времени, чем за бухгалтерскими бумагами. Вот и сегодня, я натянула халат и устроившись за столом, открыла матовый ящик, скрывающий в себе целый чувственный мир. Клиентка настаивала на том, что она женщина страстная и ей нужны духи с экзотичным запахом тропических цветов, и убедить её на словах, что это совсем ей не подходит не получилось. Но она всё же согласилась попробовать то, что я подберу для неё. Если ей категорически не понравится, я сделаю ей тропическое буйство, как она хочет, но я уверена, что когда она попробует... Люди часто подвержены в своих вкусах стереотипам. Вот считается, что тропики — это страсть, и всё тут. А ведь если взять за основу запах герани, такой обманчиво простой, и к его горчинке добавить нотку грейпфрута, тоже горчащего, смягчить это каплей лаванды и добавить едва уловимую нотку шоколадной сладости... я капнула получившуюся смесь на стерильную палочку и помахала перед лицом, давая аромату раскрыться. Да, это именно то, что надо! Если ей не понравится, я готова сама год не есть шоколада! Довольная результатом, я отдала пробирку лаборанту, теперь это его работа, превратить это в настоящие духи, и посмотрела на часы. Ого, а времени-то уже... Как там ремонт? Спустившись вниз, я обнаружила Долорес и Лили домывающими пол в торговом зале. От удушливо-приторной атмосферы не осталось и следа. Ну, слава богу!

Найтсбридж
Уже совсем стемнело, когда я наконец-то вышла на улицу и пошла в сторону Парк-роуд, вспоминая, где же я оставила свою машину. До дому доберусь минут за двадцать. По вечернему городу ездить одно удовольствие, когда уже нет пробок и можно просто наслаждаться ездой. Я раслаблено вела машину, уже предвкушая ожидающую меня дома пенную ванную, бокал муската с клубникой... Но при въезде на Найтсбридж была вынуждена затормозить. Дорога оказалась перекрыта намертво. Безуспешно посигналив, мне всё же пришлось выйти из машины. Собравшаяся толпа зевак обсуждала стритрейсеров, их машины, и предстоящие гонки. Конечно, можно было бы отъехать назад, и сделать крюк. Но любопытство победило. Я стала пробираться вперёд, желая посмотреть на сие событие поближе.

...

Шеридан О`Хара:

Несколько месяцев спустя.
Сидя у иллюминатора в самолете, смотрела на проплывающие мимо облака. Самолет нес меня в Англию, где все началось, и где, все должно закончиться. Прямая спина на сиденье, напряжена. Я вся была напряжена, вглядываясь в лица пассажиров.
Забирая стаканчик у стюардессы, обнаружила, что рука дрожит. Качнув головой, отказываясь от напитка, сжала ладони в замок у себя на коленях.
Я должна была увидеть его. Я хотела ему отомстить раньше, закрывая, глаза я видела его лицо. Его холодные глаза, которые становились темнее при взгляде на меня. Его. В его объятиях я испытывала всю гамму чувств и то главное… Я качнула головой, прогоняя видения.
- Он меня сдал…
- Он тебя отпустил, Шерри… Это труднее.
- Говард, - прошептали мои губы, и яростно ладонью смахнула слезу со щеки.

Я никогда не забуду Париж.
Невозможно забыть то, что меняет течение жизни. Заставляет принимать решения, о которых ранее никогда не думала.
Картина была перепродана, и этих денег хватило бы мне на первое время. Странное чувство, в последние дни, преследовало меня. Будто что-то должно случиться. Я списывала это на волнение, на постоянное бегство, которое признаться, стало утомлять.
Неприятный осадок остался после встречи с Бастианом.
- Не в первый раз ты кого-то использовала, - произносил Говард.
- Да, но он был мил, - отвечала я.
День, проведенный с ним, с Бастианом, заставил меня почувствовать свободной. На миг я перестала оглядываться, окунаясь в прелесть Франции. Было легко и свободно. Будто так и должно быть всегда.
- Если предположить, что я все же прав, зачем вы стали бы выбирать такую жизнь?
- Я не понимаю, о чем вы говорите, Бастиан, - продолжение игры, но каждый знает правду. – Я хотела провести незабываемый вечер с вами. А вы все испортили. Почему вы, мужчины, вечно все портите? – добавила с горечью

Мы распрощались, зная, что больше никогда не увидимся. Я ждала, в тот же вечер, что под окнами завоет сирена полиции. Но ее не было. Стоя у окна, улыбка касалась моих губ. Я бы не стала винить мсье дю Вилля, если бы он вызвал полицию, прочитав в утренних новостях о пропаже картины. Но за окном, Париж, продолжал жить своей размеренной, немного медленной жизнью, не освещая улицы сигнальными огнями полицейских машин.
- Шеридан, если вам случится вновь выпить утренний кофе в Париже, пусть он будет так же хорош.
Я понимающе улыбнулась и, подняв лицо к мужчине, приблизилась, коснулась его щеки своей, чтобы прошептать на ухо.
- Спасибо за чудесный день, мсье дю Вилль. Вы совершаете ошибку. Но это лучшая ваша ошибка. Прощайте Бастиан.
Не оглядываясь, скрылась в дверях подъезда.
События после изменили все, вынуждая снова бежать. Только теперь в одиночестве.


Англия. Наши дни.
Стоя на пороге одной из квартир небольшого дома на окраине Лондона, ждала пока откроется дверь. Шаги по паркету и поворот дверной ручки. В щель сквозь дверную цепочку просунулось лицо мужчины возраст которого определить было трудно. Взъерошенные, длиннее чем положено, светлые волосы, постоянно взлохмаченный рукой. Бледная кожа щек, но что выделяло его – глаза. Светлые пронзительные, которые знали все. Так казалось. И так было. Сейчас эти глаза смотрели неодобрительно и даже презрительно.
Увидев меня человек резко закрыл дверь.
С несменяемым спокойным выражением лица и продолжила стоять, ожидая когда дверь откроется вновь. Ждать пришлось недолго.
- Я не должен сотрудничать с тобой напрямую. Уходи.
- Говард мертв.
Его лицо ничего не выразило, лишь глаз предательски дернулся. Дверь снова закрылась. Послышался щелчок отодвигаемой цепочки и вновь открылась.
- Заходи.
Прежде чем закрыть дверь, осмотрел просторы коридора.
- Как это случилось?
- Его убили.
- Твоя вина.
- Да.
Короткие вопросы и ответы на них. Я прошла в глубь квартиры –студии. Бордак и пыль. Большое количество мониторов, компьютеров и примочек. Я смотрела по сторонам, ища места куда можно было бы сесть, но вся мебель, количество которой сводилось к дивану, двум креслам и столу, были захламлены гаджетами и одеждой.
На столе, посреди квартиры, коробка с недоеденной пиццей. Шторы плотно задёрнуть, создавая мрак, и затхлость из-за давно не открывавшихся окон.
- Что тебе нужно?
Мужчина обошел меня и посмотрел на меня в упор.
- Говард доверял тебе.
Глаза мужчины закрылись, на долю секунды, и открылись вновь.
- Я повторяю вопрос: Что тебе нужно?
- Недалеко от твоего дома я оставила машину, там ее не найдут,мне нужно чтобы она ездила быстрее ветра. Ну и, - подумав добавила, - лучше чтобы ее не узнали снаружи. Но без фанатизма. Без молний и стрел. Я люблю когда все лаконично.
Мужчина скептически хмыкнул, и посмотрел на меня слегка насмешливым взглядом. Подошел к окну и выглянул.
- Ты занялась угоном?
Я промолчала, вскинув подбородок, показывая всем видом, что это не его дело.
- Я не буду спрашивать зачем тебе. На это потребуется время. Тебе нужно ее прокачать.
Я кивнула, заявив безапелляционно.
- Два дня.
- Они не согласятся.
- Я хорошо заплачу.
- Что еще?
- Мои счета заблокированы Интерполом. Мне необходимо, чтобы их взломали и перекинули деньги на этот счёт.
Достала из сумочки листок бумаги с цифрами.
- Ты хочешь, чтобы я взломал счета, которые заблокировал сам Интерпол?
- Именно. Ах, прости, ты не справишься. - вызов
Патрик тяжело вздохнул, глаза яростно сверкнули, и снова взлохматил волосы, но листок из моих рук принял.
- Твое лицо в газетах.
-Было, - поправила мужчину я. – В наше время быстро забывают своих героев. Я вернусь через два дня. Надеюсь к тому времени все будет готово.
Кинула ключи от машины и мужчина поймал их на лету. Дождавшись его кивка, ушла.

Knightsbridge.
За несколько кварталов от места гонок, были слышны людские голоса и громкая музыка.
Скорость пришлось снизить почти до нуля, когда я подъезжала к месту сбора машин и людей. Объезжая зевак и участников мероприятия пыталась найти место, где удобнее встать. Образовавшаяся людская толпа, возле одной из машин, и пришлось посигналить, чтобы расступились.
Зачем я решила участвовать в этом? Сама не знала ответ на это вопрос. Дело было даже не в деньгах, что перейдут победителю. Азарт, драйв- вот истинная причина. Я обожала скорость. Эмоции во время нее сравнимы лишь с сексом. Ну, и конечно опасность, которая невероятно заводит.
Но была и еще одна причина - я не могла больше думать о Говарде, и о том как он погиб. Вина за случившиеся, разъедала изнутри. Я должна была переключиться на что-то другое.
Я вышла из машины, Honda S2000, и осмотрелась по сторонам. Фары подъезжающих и стоявших машин светили так ярко, что ничего не разглядеть на расстоянии руки.
- Детка ты участвуешь? – спешил ко мне нагловатый тип.
Я по морщилась от такого обращения, но взяв себя в руки, сладко улыбнулась.
- Я бы очень этого хотела, - уверенно заявила, не забывая и про кокетливый кивок и улыбку.
Видимо расценив улыбку по- своему, парень подошел ближе:
- Не переживай я тебя утешу, если проиграешь
- Я никогда не проигрываю – излишне самоуверенно заявила, отталкивая рукой в грудь. – сколько?
- Ты подумай, малышка, - дерзко улыбнулся, и назвав сумму, получил в руки банкноты от меня.
Оставшись одна, если среди такого количества людей, и громыхающей музыки можно считаться одной, осматривалась по сторонам.

...

Фиона Коллингвуд:

Рекламное агентство «КромвеллПромоушенГрупп» (CromwellPromotionGroup – CPG)

Добралась до Лондона без проблем за пятьдесят минут, благодаря большой кружке крепкого кофе от Томаса. А вот до агентства я добиралась со скоростью чуть быстрее черепахи. Светофор сломался и все просто встало. В голове даже промелькнула мысль пересесть на метро, но я ее быстро отбросила. Нееет! К метро я еще не готова. Мне пока достаточно того, что есть: работа, вождение моей машинки, и своя квартира, в которой никого и ничего нет, даже еды! Не забыть бы купить еды, да... И вообще еще куча дел, но когда это мне все делать? Нет, просить Томаса не стану. Опять скажет, без меня как без рук и предложит нанять домработницу. Вот только по логике вещей, девушка, снимающая квартиру не в Лондоне, там вообще цены заоблачные, имеющая зарплату простого работника офиса не в состоянии содержать еще и домработницу. Это будет выглядеть подозрительно!
Поднявшись на четвертый этаж офисного здания компании я прямиком направилась к кабинету начальства.
- Мисс... Скотт! Вы опоздали!
Улыбка, с которой я зашла к мистеру Кромвеллу, стала медленно угасать. Прикрыв за собой дверь, я подошла ближе к столу, но присаживаться в кресло напротив директора не стала. Он внимательно осмотрел меня с макушки до пят. Мне стало чуточку неловко. Я не понимала, что он нашел в моем внешнем виде такого любопытного. Одежда на мне приличная, цвета не кричащие, макияж легкий, волосы причесаны...
- Сэр, там светофор не работал, и я в пробке... застряла...
- Значит выезжай по-раньше!
- Но я и так за час выехала... - столкнулась с недовольным взглядом Кромвелла и продолжать не стала. Он лишь вскинул брови от того, что я начала оправдываться. Похоже, этот скряга решил по полной влиться в свою роль. - И... еще я остановилась купить газету и кофе, и булочку... - ох, булочка! Ты так сладко пахнешь, а я так сильно хочу есть!!!
- Мне кажется, что кофе и булочка не совместимы с фотографиями.
- Сэр, вы же не думаете...
- В следующий раз не опаздываете! - прервал меня чуть полноватый с сединой на висках мужчина. Он что думает, я фотографии заляпаю? Он что думает, что я не профессионал?
Я лишь выдохнула, чтобы не ответить ему снова, ведь я первый день на работе. Поудобнее перехватив шуршащий пакет с булочкой, кивнула и развернулась к двери, чтобы выйти.
- И в следующий раз мне тоже купи кофе, черный, большой стакан.
Я обернулась и с удивлением посмотрела на него.
- А что? - невозмутимо улыбнулся Кромвелл. - Вы же сами просили, мисс Коллинг... Мисс Скотт. Простите. Чтобы вам не оказывали ни поблажек, ни особого внимания, и работать на самых началах вы сами вызвались, не так ли?
- Да, я помню, просто не привыкла...
- Так что... Идите и обустраивайте свой кабинет, а завтра я жду свой кофе. И без опозданий! - тяжело вздохнула и кивнула в ответ.
- А у вас секретарши нет, что ли?
- Есть, но у тебя кофе из кафе «Лантана». А я очень люблю их кофе. Он очень ароматный, и дает большой заряд бодрствования. К сожалению Белинде это кафе совсем не по пути. Но теперь я знаю кому по пути. Чему рад, - мужчина отклонился на спинку кресла и улыбнулся. - Наконец-то у меня будет любимый кофе.
Заставила себя улыбнуться в ответ начальству, вновь кивнула и покинула его кабинет. Вот же угораздило!

Мой кабинет располагался в самом конце коридора, возле пожарного выхода. На двери висела табличка с номером «420». Сам же кабинет скорее был похож на каморку размером 3х3 метра, с небольшим окном с видом на пожарный выход соседнего здания. Судя по бардаку и слою пыли это помещение в последние несколько лет использовали как хранилище ненужных вещей, и никто никогда не обитал здесь вообще, разве что мыши. О, нет! Только не это! Надеюсь их здесь нет...
- Будто я устроилась на работу не в рекламное агентство, а в клининговую компанию, а это помещение мне дали в качестве испытательного срока. Правда, больше похоже на испытание. Выживу ли я в данных условиях или нет.
Работать в такой пыли, конечно, было не возможно. Пришлось всю первую половину рабочего дня потратить лишь на то, чтобы привести в порядок рабочий стол. Спасалась я кофе и булочкой.
- Фух! - плюхнулась на стул у рабочего стола, который теперь сиял и сверкал чистотой. - Устала... - посмотрела на часы. - Уже обед. Какой кошмар! Куда ушло время? На какую-то ненужную уборку! Неужели у них тут уборщиц нет? Есть, точно знаю, ведь пол мытый! - вздохнула. Осмотрела еще раз свой маленький кабинет и представила предстоящий фронт работ. Дня три не меньше... Взяла газету и отправилась в кафе, расположенное на первом этаже. Я была голодна, как никогда.
За обедом я отдохнула, и физически и морально. Набиралась сил поедая первое и второе, и читала газету. Поедая десерт не могла налюбоваться статьей о Хоторне, а фотографии разбитого ягуара и промокшего мужчины, с растерянным видом ползающего по земле со своими бумажками, доставляли поистине огромное удовольствие. Подожди, одуванчик, это только начало. Впереди тебя и твою семью ждет еще много интересного!
Вернувшись на рабочее место, я предпочла оставить кабинет в том состоянии, в котором он есть на данный момент. Продолжать уборку не было никакого желания, к тому же настроение после обеда стало отличным, и я решила заняться поиском разного рода информации. После обеда ко мне заглянул мистер Кромвелл, решил проверить, как у меня дела. Начальство дало мне пару дней на организацию рабочего места и мне пришлось согласиться. Три дня выпросить не вышло. А после я вновь была представлена сама себе и вновь погрузилась в интернет с головой.
Удалось найти пару вещей об отце Эдди и старшем брате. Да и то, эту информацию еще предстояло проверить. Записав все важное и необходимое в свой блокнот, я обнаружила, что рабочий день уже закончился. И закончился он как более часа назад. Черт! Вечно так! Увлекусь чем-нибудь и не замечаю, как время пролетает. Быстро собралась и вышла из кабинета. На удивление работников в офисе было много, и не понятно, ушел ли вообще кто-то домой. Трудоголики...
Покинув офис, села в машину и поехала в сторону дома. Ехала до тех пор, пока в животе не заурчало. И тут я вспомнила, что дома в холодильнике есть только кубики льда. Осознание этого заставило меня простонать. В магазин я так и не заехала, чтобы купить продукты, да и устала я, чтобы еще по магазинам шататься с продуктовой тележкой. К тому же, что купить надо в магазине? Я же и готовить то не умею. Тогда в кафе надо завернуть, а потом, уже разберусь что покупать из продуктов надо. Может Томас мне список напишет?
Остановилась возле небольшого кафе, что приглянулось по симпатичной вывеске, и решила там и поужинать. В ресторане решила не светиться лишний раз. Если играть роль простой бедной девушки, так на совесть!
- Мне пожалуйста самое вкусное ваше блюдо, чай и... и все, пока что... Спасибо, - сделала заказ официантке и оглядела помещение. Оформлено было скромно, но гармонично. Надеюсь у них цена и качество так же соразмерны. Хотелось бы конечно, чтобы качество было отличное, но... Я пока не знаю какие кафе тут хорошие...
Официантка принесла мой заказ. Поблагодарив ее, я принялась за трапезу, попутно делая заметки в блокноте и расписывая план на завтрашний рабочий день. Не забыть заправиться...
- Мэри, давай быстрее, мы опоздаем из-за тебя! - послышался громкий женский голос позади меня. - Гонки начнутся через час, а нам еще до Найтсбриджа доехать надо... - с досадой произнесла она.
Я с любопытством замерла, слушая разговор за соседнем столиком. Гонками я особо не увлекалась, да и как мне можно увлекаться такими вещами, когда меня всю жизнь возил личный водитель. Вот только теперь я стала самостоятельным водителем. Но в данном случае это мероприятие предполагало какие-то рамки, мне так думалось. Но вот какие? Любопытство стало подогреваться еще и тем, что за мной сейчас нет «слежки», никто не говорит, что это не по правилам этикета или что девушки участвовать в таких мероприятиях не должны, и все в таком духе. Запах авантюры так и не оставил меня в покое. Поэтому едва я доела фирменное блюдо этого кафе, то тут же расплатилась и отправилась на поиски этого самого Найтсбриджа.


Найтсбридж

Вот что значит не местная! Я колесила неизвестно где и неизвестно сколько времени. Навигатор мне постоянно врал! Или это я плохо ориентировалась в том, что он мне показывал на своем маленьком мониторчике? В общем, когда я добралась до нужного мне место, то выяснилось, что черта с два я туда попаду на своей машинке. Дороги перекрыты. Как проехать во внутрь всей тусовки я понятия не имела, но зато уже предполагала как дойти пешком. Так! Оставить машину здесь я не могу. Была бы моя, то ладно, а то ведь арендованная. Тогда ставлю машину на стоянку. Черт! Где тут по близости стоянка? Я не могла отступить после того, сколько я потратила времени, сил и бензина. Только бы хватило его потом до заправки доехать...
Еще покатавшись вокруг, я нашла платную стоянку. Ужас! Это же надо столько раз туда-сюда ездить... Надеюсь никто не заметил, а то это выглядело реально смешно. Красная букашка на скорости рассекает узкие улочки Лондона туда-сюда, словно потерявшаяся божья коровка, застрявшая в лабиринте.
Внутри царил полный хаос. Я даже обомлела на несколько секунд, осматривая окружающих. Да, этот тип людей мне был не знаком. Громкая музыка, громкие возгласы и крики, кто-то суетиться, бегает. Девушки... Они были одеты совсем не так как я, а я не хотела выделяться. Поэтому быстро пробралась в сторону, подальше от шумной толпы, и прильнула к одному из столбов. Перевела дыхание, будто марш-бросок сделала. Черт, потрясающе! Чувствую себя агентом под прикрытием! Хорошо, что брать фотоаппарат не стала, а то бы меня точно вышвырнули. Ведь наверняка такие мероприятия незаконны. Я подтянула рукава свитера к локтям и только сейчас поняла, что плащ оставила в машине. Надеюсь не замерзну, вроде тепло пока. Приподняла чуток юбку, и поправила сумочку на плече. Нет, определенно мне это не поможет сойти за свою, они одеты в микро. Микро снизу, микро сверху. Проще было напялить купальник и все. Ладно, подойду чуть-чуть ближе. Не съедят же, наверное...
Не спеша, стараясь не привлекать к себе внимания, я пробралась ближе, где стояли машины и возле них крутились все кому ни лень. Девушки чуть не ложились на эти самые машины и их нисколько не смущало то, что они в микро, и сверкают своими прелестями. А может они специально и сверкают? Да, скорее всего. Но любопытно было, что все их старания особо не приносили плоды. Мужчины увлеченно рассматривали не то, что лежит на капоте, а то что под ним. Усмехнулась. Нашла себе подходящее место, откуда можно было все рассмотреть и при этом никому не мешать. Вновь столб был моим дорогим союзником и помощником. Навалилась спиной на него и удовлетворенно вздохнула. Отличное место! Можно людей посмотреть и себя не показать! Можно, если что интересное будет, снять на телефон.

...

Эрик Нортон:

Я родился и вырос на Родине фон Рихтхофена и Шумахера и с детства мечтал давить на газ и занимать призовые места. Конечно, получил образование и специальность, способную прокормить в будущем семью, но никогда всерьёз не собирался работать по ней. Я верил, что моя жизнь – это трассы Формулы 1. Началось всё с картинга. Мне было девять или десять, когда я впервые побывал на соревновании и захотел заниматься этим видом спорта. Позже был шаг наверх, в Формулу 3. Именно тогда я решил, что учёбу можно забросить – это не то, что будет меня кормить. Мне нужно посвятить себя тренировкам! Родители не позволили и, наверное, были правы. Я был так себе гонщиком, слишком нетерпеливым и задиристым, правда, тогда не хотел этого признать. На тренировки уходили всё моё свободное время и силы, но как бы ни старался – я редко приходил к финишу первым. А потом я попал в аварию, из которой мог и не выкарабкаться. Получив многочисленные травмы и переломы, я полгода не мог вернуться на трассу. За это время мой контракт истёк и меня заменили. Какое-то время я пытался снова пробиться, напомнить о себе, но всё было тщетно. И мне пришлось смириться с мыслью, что трасса – это не моя жизнь, а только мечта.
Жизнь без гонок была для меня серой, как асфальт, и такой же скучной. Я чувствовал себя никчёмным, не мог найти себе места.
Университет я закончил потому что... ну, так надо. Не бросать же, когда четыре из пяти лет уже пройдены. Потом несколько лет работал сразу на двух работах, стараясь хоть чем-то забить пустоту, а в редкие свободные часы гонял по автобанам, пытаясь утолить жажду скорости. Вот только гнать одному, пугая достопочтенных бюргеров, это не то же самое что соревноваться с равными. А ещё на меня один за другим посыпались штрафы. Лишение прав на месяц, потом на полгода...
Не хватит слов, чтобы описать, что для меня тогда значило лишение прав на полгода. Что-то сродни персонального конца света. Месяц я выдержал, второй маялся как заключённый, не имея возможности вырваться на дорогу, на третий уехал к отцу в Лондон.
К слову, мой отец, Уэйн Нортон, англичанин, а мать, Тереза Конелли, итальянка по отцу и немка по матери. Они встретились, когда отца закинуло в Германию, там и прожили шестнадцать лет в браке.
Сейчас модно говорить о том, что разводы ломают детскую психику. Я, конечно, не психолог да и ребёнком уже не был, но на мне их развод никак не сказался. Отчим – нормальный мужик, и с его появлением наша семья возросла не на одну, а сразу на две единицы. К моей родной сестре добавилась сводная. Девчонки быстро нашли общий язык, я тоже не чувствовал себя лишним или ущемлённым. Может, был слишком занят тренировками, чтобы жить драмой, а может родители сделали всё грамотно и пострадавших не оказалось. Оставлю анализ профессионалам, факт – мне плохо не было.
Каждое лето я уезжал к отцу в Лондон, но мы редко там задерживались. Мой старик не может сидеть на месте, он настоящий перекати-поле. Поражаюсь как он выдержал шестнадцать лет брака, лишь раз в год покидая Германию, и то всей семьёй. Целью поездок была чаще всего Италия, чтобы одним выстрелом убить двух зайцев. То есть, провести отпуск и навестить родственников матери. Может понимая, что это не его, я не держал зла за то, что он стал жить так, как ему было необходимо. Так, в годы юности я побывал с ним в Корее, Новой Зеландии и Штатах.
И полтора года назад, появившись на его пороге, я совсем не удивился, что он опять в чемоданном настроении. Годы идут, а отец верен себе. Он сразу понял, что я не в порядке и, выслушав, предложил остаться пожить сколько захочу. Сам он собирался в Штаты и не просто так, а с прицелом переехать насовсем.
«Ты обяжешь меня, если останешься и присмотришь за баром» сказал он тогда. И я согласился, потому что хотел отвлечься, чем-то занять себя. Отец уехал, а я неожиданно для себя втянулся. Уже всего через пару месяцев я понял, что мне интересно, что большую половину постоянных посетителей я знаю уже не только в лицо, но и по имени, и что мне будет не хватать шумных вечеров с дартсом, футбольными трансляциями и половиной пинты лагера за час до закрытия.
Я задержался в Лондоне. Сначала говоря себе "потому что отец попросил", а потом свыкнувшись с мыслью, что мне нравится моя новая жизнь. Я пошёл на курсы и научился смешивать коктейли. Новые знания и искусство оттачивал под неустанным надзором Энджи, бармена в «Ржавом гвозде». Дружеские отношения у нас не сложились, но зато хорошие рабочие. А потом я узнал от него, что до того, как бар выкупил отец, тот принадлежал отцу Энджи и что парень надеется выкупить заведение у моего старика. Как-то глупо, но в тот момент у меня возникло ощущение, что меня снова лишают того, что мне действительно дорого. Опыт – полезная штука. В этот раз я воспринял известие гораздо спокойнее, даже философски. До отведённого отцом окончания срока оставалось всего несколько месяцев, я работал и ждал что будет. И жизнь показала, что задом она периодически поворачивается ко всем. Энджи не смог выкупить бар. После, когда мы говорили об этом, я ясно дал понять, что второго шанса не дам, потому что теперь бар мой. Отец действительно переписал его на меня, а я обещал, несмотря на его "и слышать ничего не хочу", что со временем выплачу полную стоимость.

Вот так, спустя год я обнаружил, что незаметно для самого себя перебрался в Лондон.
Конечно, жажда скорости не исчезла бесследно, но я нашёл способ утолять её, и именно так, как мне всегда хотелось: соперничая и рискуя. А ещё с переездом и постоянной занятостью по вечерам, в моей жизни возникло интернетное знакомство. Случилось как-то само собой. Я не первый год кручусь на немецком форуме Формулы 1, но в чате бывал редко – там не встретишь гонщиков, только болельщиков. Но в день знакомства с Челси мне горело обсудить исход тура хоть с кем-то, а когда вышел из чата я совершенно забыл зачем приходил. Не сговариваясь, мы стали ждать друг друга и просиживали в чате часами, разговаривая обо всём и ни о чём. Челси отличалась от большинства знакомых мне девушек, и тем интереснее было узнавать и сравнивать её мнение со своим. Позже мы выяснили, что у нас, помимо автоспорта, есть и другие общие темы, и предложение встретиться было, на мой взгляд, логичным шагом.
Челси сказала, что собирается в Лондон, Тамим сообщил новую дату сбора – дни до часа Х тянулись медленно, но с не сходящей с лица улыбкой.

Так и не понял собираюсь на гонки или на свидание, но то, что в этот вечер прилив адреналина сильнее обычного совершенно точно.

Knightsbridge

Жизнь нужно принимать такой, какая она есть. Эта мудрость пришла ко мне не сразу, свою порцию безответных «Почему так? Почему именно со мной?» я отхватил и, как бы ни было горько, проглотил. Сейчас я доволен своей жизнью и прежние стремления перестали казаться единственно возможной дорогой в жизни. Мне чертовски нравилась ночная жизнь, что в баре, что здесь на дороге ночного города. Она пульсировала басами, звенела смехом и визгом шин, рычала движками и играла огнями на сверкающих боках машин. Ночью нет рутины, опаздывающих на работу и пробок на дорогах. Люди становятся как-то свободнее и улыбчивее, раскованнее.
Появление нулёвого Камаро привлекло и моё внимание. Без малого пять метров длины, почти два ширины, четыреста шестьдесят серийных лошадок наверняка прокачаны, вентили гортанно рыкают, щекоча нервы и заставляя сердца стучать быстрее. Форд и шевроле могут соперничать сколько угодно, и хоть я сам езжу на форде, не могу остаться равнодушным к извечному сопернику. Оставив на время пост у машины, окунулся в мир нового чуда техники. Владелец шевроле оказался мне знаком, а то, что он сегодня не участвует в гонке порадовало, не смотря на желание увидеть монстра в действии.

Возвращаясь к своей малышке, заметил рядом темноволосую девушку и понял, что это и есть Челси.
– Нравится?
Когда она оборачивается, довольно улыбаюсь.

– Не сдаёшься? – смеюсь легко, потому что она пришла, скоро старт и, вообще, вечер обещает быть классным. – Привет, Челси.
Легко обнимаю и наши щёки касаются друг друга.
– Ты, – отстранившись, восхищённо показываю на её прикид, – не такая, как я думал.
– Не такая? – переспрашивает, отвечая улыбкой на мою.
– Красивее, – киваю для убедительности, – намного красивее.
Оказывается то, что мы немало знаем друг о друге и общаемся уже год, теряется при личной встрече, делая её похожей на остальные. Немного неловкую паузу скрашивают улыбки. Хочется сказать «Эй, это же я», но она тоже больше не безликая, а очень красивая девушка с выразительными глазами и массой других очевидных достоинств.
– Как тебе тут? – прерываю паузу.
– Эрик! Деньги, и давай на старт! – Брат Тамима машет рукой в сторону линии старта.
– Уже? – вырывается недовольно, но возвращает к действию. Вытаскиваю из бумажника две штуки и обхожу машину, направляясь к водительскому месту.
– Ну а что нам ждать когда полиция заявится?
Он прав, конечно.
– Пожелай мне удачи, Челси. И никуда не уходи, я скоро.
Из машины подмигнул оставшейся дожидаться меня девушке и встал в ряд участвующих в заезде.

Нас пятеро. Слева тёмно-зелёный додж Тамима, справа красная Берлинетта, ещё правее бьюик одного знакомого и мазерати. Тамим сосредоченно смотрит на дорогу, парень в Берлинетте радостно лыбится, Бен болтает по телефону.
В центр дороги выходит рыжеволосая девушка с платками – газуем вхолостую, разогревая двигатели. Впереди лента дороги, круг, который замкнётся на этом же месте, но кто-то из нас получит десять штук, а кто-то проиграет.

...

Элен Стоун:

Только дилетанты думают, что гонки – это очень романтично; во время езды не должно быть ничего, кроме машины и гонщика, третьим может быть только опасность, вернее, все прочее приносит опасность.
Эрих Мария Ремарк «Жизнь взаймы»
 
Париж – Лондон – вокзал Ватерлоо
 
Идея поехать в Лондон так меня захватила, сама не ожидала, несколько дней пролетели очень быстро – утром беготня по городу, вечером выступления, сборы, звонки в Америку. Надо же было кроме всего прочего решить, как быть с Джоном. Оставить его в Нью-Йорке на неопределенное время с няней мне не позволяла совесть, а ехать сейчас за ним туда – не было возможности.
Только, видимо, мое возвращение было решено свыше, потому что неожиданно на электронку пришло письмо – от матери. Роуз Элизабет Стейдж писала, что очень хочет увидеть дочь и внука, что жизнь ее в Австралии сложилась неплохо, но сейчас мужчина, с которым она жила все это время, умер, общих детей у них нет, и ее на этом континенте ничто не держит.
«Моник (мама всегда назвала меня вторым именем и на французский манер), я становлюсь старой и сентиментальной. Прошу тебя, прости свою глупую мать, и давай доживем остаток моих дней вместе. Обещаю, что не буду слишком докучать нравоучениями, а вот помочь воспитать Максимилиана (и тут мама осталась верна себе, выбрав для внука собственное имя) смогу. Позвони мне, дочка, и мы все уладим. Я не бедная. Поэтому деньги на дорогу высылать не надо, наоборот, могу, если нужно помочь тебе в финансовом плане».
Я читала письмо, а монитор перед глазами расплывался от слез. Мама, мама, как давно я тебя не видела, как ты была нужна мне когда-то, как мне не хватало тебя. Будь ты рядом, кто знает, каких глупостей мне удалось бы избежать. Но с другой стороны, будь рядом мама, вероятно, у нее не было бы сейчас внука.
Вернувшийся Филдинг, застал меня скрюченную в кресле с ноутом на коленях и со слезами.
– Эй, крошка, хватит нюни распускать, по сыну тоскуешь? – Эдд присел рядом и обнял меня за плечи.
– Мама… нашлась…. мама, – всхлипнув, уткнулась в его плечо и так и не поднимая головы, рассказала все – как умер отец, уехала мама, про Даллас, Джона, герцога Клермонта. Все, что до этого знал обо мне только Сэб, и то, наверное, не все. Ему в свое время досталась лайт-версия, Филдинг же услышал все без утайки. Он напоил меня бренди и кофе, успокоил и разработал план действий, который я и сообщила маме, позвонив ей, как только там наступило приемлемое для звонка время.
Не знаю, почему я поверила, что она сможет все устроить в Нью-Йорке и привезти в Лондон Джона, но я согласилась на это, и, как покажет время, не ошиблась…
Еще несколько телефонных звонков – моих и Филдинга (он что-то там улаживала с юристами) – и мама отправляется в Америку, а мы – в Лондон.
Вопрос, где жить, для меня однозначен – в Клермонт-хаусе. Во всяком случае, первое время, тем более, вроде и Филдинг собирается остановиться у Ленгстона. Звоню в особняк и, естественно, налетаю на Чипа. Впрочем, я именно его и искала – никто лучше не сможет устроить встречу, да и вообще, кто, если не Дилан?

Летим вместе с рыженькой Вив, как и договаривались, вообще она мне очень импонирует, и надеюсь, мы подружимся… И каково же мое удивление, когда Вив виснет на шее встречающего меня Чипа, а он собирается куда-то ее взять или не взять.
Ловлю конец фразы и спрашиваю Дилана, о чем, собственно, речь.
– На гоночки! – отвечает Вивьен, потирая руки, и пытается нас познакомить. – Элен, это...
– Мы знакомы, – перебивает ее Чип, обнимая меня, – Привет.
– Привет, – улыбаясь, целую его в щеку и пытаюсь уточнить, как дела у него, у Сэба и что вообще происходит, пока Вив уговаривает Эдварда поехать с нами на гонки. Это «с нами» умиляет больше всего, потому что кто сказала, что я еду с ними? У меня были совершенно другие планы, правда, для их осуществления как раз и нужен был Дилан, потому – о да – я еду с ними, а  Филдинг отправляется по каким-то своим важным мужским делам (и почему это считается, что важные дела могут быть только у мужчин?) и просит завезти его чемодан в Клермонт-хаус и сообщить Ленгстону, что поприветствовать его Эдвард Филдинг приедет сам.
Пока обсуждаю это с Эдвардом, краем глаза замечаю, что у Чипа с Вив довольно дружеские отношения – он обнимает ее за плечи, они смеются, что-то обсуждая, и вообще общаются, как старые знакомые. Мне в этом смысле немного сложнее, потому что странная дружба, связывающая меня с Диланом, иногда вызывает неловкие моменты и паузы в разговоре, когда я ловлю на себе его взгляды и понимаю, что приняв мое братско-сестринское отношение, он не оставил попыток убедить меня в чем-то ином, и от этого иногда нам не так легко, как ему с Вив.
 
Найтсбридж
Садимся во внедорожник Сэба и отъезжаем от вокзала. Куда едем, я сначала не обращаю внимания. Потому что звонит телефон, и приходится долго объясняться с няней, что да, это моя мама и бабушка Джона, и да, я в ней уверена, и она хорошая женщина, и нет, у нее не имеется приводов в полицию, и она не сворует серебряные ложки. Когда я по пятому разу объясняю няне, что и как нужно сделать, и, наконец, слышу в трубке голос Джона, который говорит, что очень скучает, чтобы Чип не увидел в зеркальце заднего вида (в которое он постоянно бросает на меня взгляды), как заблестели мои глаза слезами, перевожу взгляд за окно и …понимаю, что едем мы совершенно не туда.
– Да, мой хороший, мама скоро приедет, а пока слушайся няню и бабушку.
– А бабушка – твоя мама, – задает ребенок коварный вопрос, – она тебя любит, как ты меня? – слышится голос сына на другом конце провода.
– Конечно, заяц, и тебя она любит, она хорошая, – уверяю малыша в том, в чем мне еще долго придется уверять саму себя.
– Ты где мамачка? – спрашивает Джон.
– В Лондоне, мой хороший, где мы с тобой раньше жили, – отвечаю машинально, пытаясь понять, куда же мы едем.
– Там Чип, – кричит заяц так, что даже, наверное, Дилан услышал, во всяком случае ловлю в зеркале его мимолетную улыбку.
– Да, милый, Чип и он передает тебе привет.
– Хаг’ашо, и ему пг’ивет, целую тебя, – в трубке раздаются громкие чмоки.
– Я тебя тоже. До встречи, мой хороший, – тоже негромко целую трубку, потом снова говорю с няней и, когда, наконец, разговор заканчивается, останавливается и машина.
Приехали.
Дилан паркуется в крайнем ряду и говорит, что надо познакомиться с «хозяевами» заезда. Я вообще смутно понимаю, куда мы попали, а неугомонная Вивьен уже выпросила для себя право махать флажком на старте. Не скажу, что мне это было бы не интересно, но просить уж точно не буду.
– А мне нужно будет изображать недалекого ума девицу? – спрашивает Вив со смехом, на что Чип отвечает, милостивно улыбаясь, что надо просто поменьше болтать.
– По возможности будьте рядом со мной. Не делайте глупостей, – добавляет, повернувшись ко мне и слегка сжав руку.
– Мы просто красиво постоим! – обещает Вив, а я просто пожимаю плечами, потому что Дилан и сам все прекрасно понимает.
Впереди полно машин, толпа людей, все говорят об авто, гонках, вроде как кто-то принимает ставки или собирается их делать, я пока не очень просекаю ситуацию. Потом Вив куда-то уходит, слегка тронув Чипа за рукав – «мол, на минуточку», да и сам он тоже должен куда-то спешить, он же не просто поглазеть на гонки приехал, а сказал, что по работе.
– Элен, побудь пока тут, я скоро, и постарайся ни во что не вляпаться.
– Во что бы? – слегка усмехаясь, пожимаю плечами, – обещаю быть белой и пушистой и не сходить с места.
Чип скрывается в толпе, а я иду в ту сторону, куда незадолго до этого умчалась Вив. Машины, машины, какие-то парни, громкие разговоры, шум, кокетничающие девицы, – я совершенно далека от всего этого, никогда не интересовалась ни Формулой-1, ни чем-то подобным, при этом люблю скорость и чувствую, что хочется чего-то такого, чтобы получить свою порцию адреналина и пощекотать нервы.
Пробираюсь вперед, расхаживаю межу машинами. Они такие красивые, и мне неожиданно хочется попробовать – а как это – гонки? Понятно, что вряд ли кто-то разрешит мне участвовать, но хотя бы посидеть на месте водителя?
Неожиданно для самой себя открываю дверцу авто и опускаюсь на кожаное сиденье. Руки сами самой тянутся к рулю, ноги так и норовят нажать на педали…

...

Эдвин Хоторн:

Комнаты как всегда встретили пустотой, бросив остатки имущества на старый дубовый столик для газет, я устало передвигая ноги отправился в гостиную, так все называли самую большую комнату в квартире, где из мебели стояли лишь диван, журнальный стол и рояль, последний вообще достался мне вместе с самой квартирой от прошлого хозяина, а учитывая размеры, то у меня давно складывалось впечатление что дом строился вокруг этого инструмента. До, до, ре, соль выбивает палец на старых клавишах, усмехнувшись, вспоминаю, как часами высиживал за нотами, лишь бы мамочка и папочка похвалили, они же лишь кивали головой считая это нормой. Считая, что навык игры на пианино сродни чему-то врожденному, как зрение или голос, ля ми ре.
Была уже глубокая ночь, но о сне оставалось лишь мечтать, нужно было закончить работу, которую сам себе выпросил. Разложив на столе фото картин и каталоги, я отправился в ванную выковыривать из глаза злосчастную линзу.
Несколько ранее.
Кафе было оформлено в стиле Италия 30-е, красные кожаные диваны, клетчатые скатерти, вечно улыбающиеся официантки в фартучках и большие плафоны над столами. Я успел выпить уже три чашки кофе, прежде чем появились заказчики. Ребята из Восточной Европы плохо понимали в стиле, но хорошо в деньгах, я прекрасно осознавал, что они всего лишь посредники, стоящие за кем-то более серьезным, но все же не простые шестерки и право голоса имеют. Поприветствовав друг друга рукопожатием, я был неприятно удивлен новостью, что придется ждать еще кого-то.
Она появилась уже скоро, эффектная, такая никогда не потеряется в толпе, с совершенно дикой энергетикой читающейся в ее глазах словно вызов, с грацией дикой кошки опустившись на стул и закинув ногу за ногу, приготовилась слушать.
- И так вас двое, и вас обоих считают лучшими, но как посмотрю вы друг друга не знаете . - начал один из заказчиков.
- Приятно слышать, такой отзыв. Но мне кажется, нас может сравнить только идиот. – отвечаю я начиная раздражаться от того, что меня сравнивают с какой-то девчонкой. Та лишь хмыкает в ответ. – Я предлагал Вам легальное приобретение картин по наименьшей стоимости, с соответствующими документами, подтверждающими факт смены владельца, что поможет избежать проблем с таможенным контролем. О чем пела эта пташка, затруднюсь даже предположить, но уж точно, что похвастать тем, же она не может.
- Продолжай, мне интересно услышать твое предложение, ибо что предлагает она я уже знаю. – отозвался второй клиент.
- Ну начнем с того что, картинами владеет пожилая женщина, которой они достались в наследство от мужа, почившего около двух лет назад. Так вот он то знал толк в искусстве, она же хорошо разбирается в вязании носков и воспитании котов. Я со всеми своими дипломами и прочим пафосом, смогу убедить старуху в том, что картины, пылящиеся в ее комнате простая подделка, как эксперт конечно и объясню, что сумма, которую вы благосклонно предлагаете, это предел ее мечтаний. Дальше дело за вами и юристами, которые составят договор купли продажи.
- А ты сможешь ее убедить легально. – первый слишком недоверчив.
- Врать это моя профессия. – широко улыбаясь играю с чашкой, вращая ее по кругу.
- Сколько хочешь, за работу?
- Крупицы, всего два процента от реальной стоимости товара. – соглашение было заключено, на следующий день…

Я проснулся от настойчивого писка ноута, это был вызов видеозвонка от Лили, отклеив прилипшее ко лбу фото, я клацнул по кнопке приема звонка и на экране появилось встревоженная рыжая физиономия сестрицы.
- Что с тобой случилось, черт возьми! – визжит она в монитор – Я не могу тебе дозвониться, машину разбитую нашли недалеко от поселка, отец в бешенстве. Чем ты думал.
- Только мою? Больше там ничего не нашли.- понимаю что видимо ФИби оказалась расторопнее.
- Да, отец говорил только про твою – немного озадачивается лиса. – А что ?
- Ничего, просто потерял управление, но цел. – поднявшись с дивана показываю сестре что могу ходить. – теперь придется поездить на такси, уверен что переживу.
- Куда денешься, готовься, отец в бешенстве. Просто так ягуара тебе точно не простит. Он так орал..- веселится сестра
-Понял, значит, не буду торопиться с покупкой телефона. Проживу еще сутки в мире.
Отключив конференцию, и худо бедно собравшись, я отправился на встречу. Совершенно не ожидая очередной подлянки. Последняя наступила очень скоро. Закончив с делами к обеду, я нашел телефонную будку и договорился о встречи с Фредом и вот уже пол часа слушал его здоровый ржачь и цитирование кусочков из статьи в желтой газетенке, а так же комментарии о том, как здорово я вышел на снимках.
- Стерва, мелкая. – скомкав газету я отправил ее в мусорное ведро, с болью представляя реакцию семьи. – попадется на глаза задушу, а ты наржался, собирайся, нас ждать не станут.

Найтсбридж
Это был соседний со мной район и пропустить такое чудесное мероприятие как стрирейсинг, ни я ни Фред просто так пропустить не могли. Участвовать тоже в планы не входило, но побродить, подцепить девчонку и выиграть немного денег на ставках, можно было почти всегда. Фред восторгался каждой из выставленных машин как пятилетний карапуз, издавая все более и более громкие звуки восторга, успел полапать как минимум пятерых девчонок. Я откровенно тупил, совершенно не способный выкинуть мысли о статье в газете. Да газетенка малотиражная, да с королевским шлейфом желтизны, но стоит только подобному проскользнуть хоть где-то , греха не оберешься. Отец наверняка уже в курсе, и стоит мне только выйти на связь как получу просто феерическую головомойку, если не улажу дело раньше и в газете не будет опровержений. Среди машин глаз выделяет белую хонду с 2000, обманчиво хрупкая крошка достойна внимания.
- Я хочу поставить на нее. - передаю свернутые в трубочку тысячу фунтов.
- Уверен, братишка, за рулем загадочная незнакомка, под капотом неизвестное оборудование кругом загадка и интрига. – скороговоркой выдает букмекер, но тут же забирает деньги не давая поразмыслить.
- Она мне нравится!
- Поздравишь ее после победы, если конечно девочка справится. – похлопав меня по плечу он пошел в глубь толпы. Я же попытался выйти в сторону чтобы, оценить все со стороны и буквально замер на дороге. Удивительное дело случай, но чтобы так подфартило, да еще и мне, такого просто быть не может. Облокотившись на столб за гонками наблюдала вчерашняя пигалица папарацци. В такой толпе подкрасться к ней со спины не составило труда.
- Привет подруга. – быстро зажав ей рот рукой чтобы не орала прижимаю к себе. – Поговорим? О твоем дурном поведении и моей популярности в сегодняшних газетах?.

...

Джеймс Таунсенд:

– Она потрясающая, мистер Таунсенд.
От наблюдения за дилером отвлекла женщина, назвавшая меня по имени, но я его уже запомнил – не уйдёт. Обернувшись, смотрю на удобно расположившуюся на капоте рыжеволосую красотку.
– Так и есть, – киваю и улыбаюсь, узнав в девушке художницу, с которой свёл знакомство в Вегасе.
Пользуясь случаем, многозначительно указываю подбородком на Вивьен и обращаюсь к молоденькой незнакомке:
– Поищи кого-нибудь, кто свободен.
Девчонка скривила губы и, смерив Вивьен взглядом, ретировалась.
– Никогда бы не подумал, что гонки – место, где можно встретить человека искусства, впрочем, что художницы разбираются в спортивных машинах тоже бы не подумал, – подал руку Вивьен и помог подняться. Короткий поцелуй в щёку, и оглядываюсь по сторонам, – Одна? А где Бастиан?
Вивьен рассказывает о том, что дю Вилля задержали дела в Париже и, заставляя улыбаться, доказывает, что гонки самое что ни на есть подходящее для неё место. После чего разговор возвращается к как оказалось, нежно любимому ею Камаро, и Вивьен желает фото на фоне автомобиля. Убеждать, что сейчас не время не стал и щёлкнул пару раз её смартом, увековечивая прекрасное.
Только когда Вивьен окликнул Тамим и она потянулась к платку на талии, понял какую роль она здесь выполняет. Пожелав удачи, проводил её взглядом до стартовой линии и вернулся к поиску парня в спадающих джинсах.
Любопытные потянулись к старту и толпа немного поредела. Вижу «своего» парнишку, но в следующий момент он исчезает за одной из машин и я теряю его из вида. Вот дерьмо. Нарочито неторопливо обхожу одну за другой машины, делая вид, что разглядываю их, пока снова не нахожу глазами дилера.
– Я никогда не проигрываю. – Звучит дерзкое совсем рядом.
Этот голос я знаю. И действительно, возле белой хонды отсчитывает купюры Шеридан О`Xара. Катарец предлагает ей о чём-то подумать и уходит, унося с собой взнос.
– Не только воровка и угонщица, но ещё и участница нелегальных гонок.
Её плечи заметно напрягаются, но когда она оборачивается ко мне на губах играет улыбка.
– И ты тоже?
– Я? Нет, я не участвую.
Взгляды слишком пристальные, чтобы сойти за вежливые. Разглядываю её, пытаюсь найти в чертах что-то новое. Ведь что-то есть, что-то изменилось. Мелькнуло в тот момент, когда она обернулась. Улыбку нацепить успела, а спрятать отчаяние – нет.
– И что же вы здесь делаете, агент? – в голосе издёвка, но она зря рассчитывает меня этим разозлить.
– Как тебе вариант «слежу за тобой»?
Она снова напрягается, в глазах мелькает сомнение, сменяющееся пониманием, что это может быть правдой. Молчу, позволяя этой мысли укорениться.
– Блефуешь, – с наигранной уверенностью.
– Ты думаешь, о тебе забыли? Прошло всего несколько месяцев и ты уже опять о себе напомнила, – иронично улыбаюсь, – Машина в розыске.
Теперь я, правда, блефую, но вижу по вздёрнутому подбородку, что прав.
А потом что-то меняется. Не могу сказать что, но чувствую это. Где-то на заднем плане слышу визг шин стартовавших машин. Должно быть, громкий, но его перекрывает одно тихо произнесённое ею «Джеймс». Отчётливо понимаю, что дела её плохи. Улыбка сходит. Хочется хорошенько встряхнуть и спросить когда уже у неё мозги встанут на место, но Шеридан делает шаг ближе, словно просит об утешении. Приостанавливая, кладу руки на её талию, и всё равно держать себя в узде получается только до того момента, когда она снова встречается со мной взглядом. Какие бы чувства ей ни владели – от них в её глазах становится больше золота. Оно плавит жидким пламенем всё разумное, разжигает кровь. Глухие, тяжёлые удары сердца выбивают горячее дыхание. Она ведёт ладонями по моим рукам от локтей к плечам, чтобы задержать их на шее. Непроизвольно повторяя движение, моя рука, лаская, скользит от талии по пояснице, вверх.
– Эй! Э-эй!
Оклик заставляет обоих посмотреть в сторону зовущего. Кажется, это брат Тамима. Парень жестикулирует, показывая что следующая группа уже занимает позиции на старте.
Притяжение рассыпалось, стоило разомкнуть руки. Быстро, как столбик пепла, упав на дно пепельницы.
Смотрю поверх отъезжающей хонды, туда, где до этого был наркодилер. Парень, лавируя между автомобилями, направляется в гущу людей у линии старта. Следую за ним, боясь потерять в толпе. Коротко стриженный русый затылок появляется и исчезает за плечами и головами зевак. Стараясь не упустить из вида, не успеваю следить за остальными и налетаю на случайно заступившую мне дорогу молодую женщину.
– Прошу прощения, – извиняясь и придерживая, вежливо кладу руку чуть ниже её лопаток.
Поймав равновесие, девушка оборачивается и в меня летит недовольный взгляд ещё одной давней знакомой. Кто бы мог подумать, что нелегальные гонки такое знаменитое и посещаемое место, что встретить тут можно кого угодно. Имя приходит моментально – с момента ареста Моргана Никсона прошло не так уж много времени. Вижу за спиной Роксаны своего «красавца» да так близко, что даже различаю что в пластиковом пакетике, который он показывает потенциальному покупателю, не травка, не порошок, не колёса, а маленькие белесые кристаллики.
– Мисс Никсон, какая встреча, – ловлю её недоуменный взгляд и улыбаюсь.
То, что она меня не помнит, может сыграть на руку. Иногда люди до того как признать, что память их подводит, умудряются выболтать много интересного.
– Как поживаете? Как дела у вашего крёстного?

...

Шанель Меррик:

Задумавшись о том, что же все-таки происходит со мной я и не заметила, как парень, который находился в палате когда я очнулась куда-то делся. Симпатичный, кстати… И о чем я думаю?! Мне бы вспомнить кто я такая, а я отвлекаюсь на смазливые мордашки.. И вообще, что со мной не так? Почему я так спокойно воспринимаю то, что не помню абсолютно ничего о себе?

Посттравматический шок? Или как там это по-умному называется? Только травма-то от чего? Я присела на кровать. Подперла подбородок руками и попыталась всеми силами собраться, чтобы вспомнить хоть что-то. Видимо я слишком глубоко поразилась в свои мысли, потому что доктору, чтобы привлечь мое внимание пришлось картинно прокашляться.

– спросил он, беря в свои ладони мою руку. Зажал палец на запястье. Молчит, ждет ответа и считает пульс.

-Простите, как? Как вы меня назвали? – я подняла на него непонимающий взгляд.

Он нахмурился, что-то отмечая у себя в папочке. Меня это очень напрягло. Мало того, что я итак ничего не помню, он там еще что-то пишет и ничего мне не объясняет.



-Задавайте, конечно. – Буркнула я, безуспешно пытаясь скрыть раздражение. Что, черт возьми, со мной происходит и кто мне это объяснит?!



Я снова напряглась, пытаясь отыскать в своем сознании хоть какую-то информацию. Обрывки воспоминаний всплывали в моей голове, но не было ничего конкретного. Никаких имен, дат, мест, ничего… Я отрицательно махнула головой. Сил отвечать не было.



Он развернулся и быстро вышел из палаты. Странный какой-то… Как-будто убежал. Но у меня были проблемы поважнее. Я улеглась на кровать и принялась размышлять. Шанель Меррик. Меня зовут Шанель Меррик. Я примеряла это имя на себя как новое платье на шоппинге. И отчего-то мне казалось, что оно мне абсолютно не идет. Знаете как оно бывает, вроде на вешалке красивое, и фасон тот, и цвет такой, а примеришь на себя - и вот оно уже совсем не такое.. Цвет не тот на фигуре не сидит… Мне бы топать ногами, кричать и плакать. Реагировать как нормальные люди. Да, мне очень хотелось понять, что происходит. Понять, все вспомнить и вести себя как нормальный человек, реагировать на то, что происходит как обычная девушка. Но апатия навалилась на меня тяжелым грузом, подминая под себя и не давая хоть какой-то эмоции вырваться в наружу. От размышлений меня отвлекли чьи-то шаги. Я подняла голову и снова встретилась взглядом с глазами цвета горького шоколада. Этот взгляд я помню...
-Я думала вы ушли. – Сказала я, в глубине дужи желая, чтобы он действительно ушел отсюда и оставил меня в покое.

Его ответ нанес заметный удар по апатии окутавшей меня защитным барьером. Стена дала трещину.



Тишина. Барьер уже трещит и рушится.



Барьер рухнул. Он рассыпался, выпуская в наружу все эмоции. Обиду, отчаянье, но быстрее всего огромной волной неслась злость. Она растекалась по всему телу, оставляя за собой мелкую дрожь. Это он виноват в том, что произошло. Из-за него на моем теле десятки синяков. По его вине у меня противно ноют множественные ушибы. Он забрал у меня все воспоминания.

То, что я сделала в следующую секунду поразило даже меня. Не знаю, где взялись силы, но я вложила всю злость в кулак, который взлетел и крепким ударом отпечатался на челюсти моего обидчика. Он даже не отшатнулся. Я уставилась на него, вкладывая во взгляд всю злость, которая захлестывала меня сейчас, и энергично трясла кулаком. Рука противно ныла, а я с раздражением ожидала хоть какой-то реакции..

...

Вивьен Рейнолдс:

И самое главное, ни за что не подпускайте их к тачкам! (с) Форсаж 5

Найтсбридж.
– Никогда бы не подумал, что гонки – место, где можно встретить человека искусства, впрочем, что художницы разбираются в спортивных машинах тоже бы не подумал. Одна? А где Бастиан?
Горячо убеждаю в том, что ночная жизнь – самое что ни есть "рыбное" место для творческого человека. Особенно, если существует возможность созерцать шикарные машины и ощущать в воздухе любимый художниками азарт. А Бастиан - невозможный трудоголик, который иногда нуждается в отдыхе от моих сомнительных идей.
Меня тактично снимают с машины, за что мщу бесконечными и наивными вопросами о его делах, самочувствии, даже умудряюсь спросить, где же его девушка. Ответы короткие и однозначные, требую подробности, но мистер Римский умело уводит меня в любование машиной, и я уже забываю, что хотела узнать, чуть ли не дергая за рукав, теперь уже требуя фото на память.
Сделанные фотографии на фоне крошки Таунсенда радуют словно новые кисточки, от покупки которых мне никогда не удержаться. Но все же от попытки приобрести Камаро останавливает тот факт, что в первой же поездке сломаю ее пополам, мимоходом зацепив собственный позвоночник. К глубокой печали и цепкому раздражению чувствовать машину я так и не научилась.
Как только собираюсь напомнить Римскому про обещанные красные портьеры и позирование, меня окликает Тамим. Преувеличенно вздохнуть и пробормотать "ох уж эта работа" доставляет огромное удовольствие. Развожу руками и подставляю щеку для быстрого поцелуя. Выражаю надежду, что еще увидимся, и отхожу, снимая платок с талии.
Линия старта ослепительно белая, засвеченная фарами. Машины стоят настолько ровно, будто замеряли линейкой, в сантиметре от линии. Широкая улыбка растягивает губы, когда пять сосредоточенных взглядов замирают на красной ткани. Несколько мгновений отделают их от первого рывка вперед. Хочется тянуть дольше, держать в напряжении, смотреть как пальцы сжимают руль нетерпеливо. Но здравый смысл побеждает, кому сказать, не поверят, и я резко опускаю поднятую руку. Платок с легкостью описывает полукруг, а после вздымается вверх из-за пролетевших мимо машин. Ветер и звук стертой резины вышибают дух. Успеваю подавить желание запрыгать на месте как маленькая девочка. Нахожу взглядом Тамима и широко улыбаюсь, благодаря за такую мелочь, подарившую столько удовольствия. Позже надо поблагодарить и Чипа, когда закончит свою непонятную мне работу по обеспечению неприкосновенности гонок.
Вторая группа уже занимает свои места, и я с любопытством замечаю среди участников девушек. В их глазах то же безумие, та же жажда скорости. Мышцы лица уже сводит от улыбки, но не обращаю на это внимание, просто снова опускаю руку и вижу отражение красного платка в лобовом стекле. Похоже, я нашла себе еще одну работу по душе.

Сколько нужно времени, чтобы проехать круг? Почему не спросила? Подпрыгиваю от нетерпения в толпе таких же зрителей. Мимолетное волнение за Элен исчезает - она не маленькая. Дилан тоже где-то рядом, поэтому ощущение безопасности в таком далеком не безопасном месте, не смущает. Забывшись, наступаю кому на ногу, что чуть не оборачивается для меня падением с высоких каблуков, но толпа удерживает, и я разворачиваюсь к извинениями пострадавшей девушке. Она просто машет рукой и улыбается парню, протиснувшемуся в толчею. Она склоняется и шепчет на ухо что-то, удивляюсь как можно что-то расслышать в таком гомоне, но теряю тут же интерес к ним. Пока по не закрытой курткой пояснице не проезжается его рука, царапая чем-то острым. Стараюсь не подать виду, что заметила, продолжаю выглядывать гонщиков. Но любопытство назойливой мухой крутится вокруг, слегка обернувшись рассматриваю в тонких женских пальцах прозрачный пакетик с кристаллами. Очевидно, что это не морская соль для ванным с лавандой. Странно, но мысли вызвать копов не возникает, настолько въелось под кожу ощущение драйва от гонок. Интересно, со всеми так? Кто хоть раз дышал этим воздухом, смешанным с запахами горелой резины и удручающей смеси духов и человеческих тел, смог забыть обо всем?

...

Челси Роджерс:

Толпа гудит требуя хлеба и зрелищ. Почти в каждой машине из колонок доносятся биты и басы, и мне кажется, что почти физически ощущаю как вибрирует земля под ногами. Однако мне все равно. Я просто стою и разглядываю парня напротив. Таким ли я его себе представляла? Скорее нет. Каждый раз при общении с ним воображение вырисовывало какой-то образ. И каждый раз по мере того, как я узнавала о нем новые факты, образ становился другим.

Его его явно забавляет мое нежелание сдавать позицию по поводу машины. Эх, что поделать, упрямая я, так что спорить бесполезно.
Он подходит и обнимает меня. И это скорее дружеские объятия, без всякой задней мысли, однако внутри все равно какие-то странные ощущения.

- Не такая? – с ноткой удивления переспрашиваю. Хотя самой безумно интересно, какой он представлял меня все это время.

Его ответ меня смущает. И я очень надеюсь, что мои щеки не стали пунцового цвета. Однако скрывать то, что мне льстят его слова, - глупо. Любой девушке будет приятно, что ее сочли красивой.

И вновь между нами возникает неловкая пауза. В моей жизни было немало свиданий, однако такое со мной впервые. Я чувствую себя школьницей, прибежавшей на первое свидание к парню, при этом была вынуждена врать родителям о том куда идет, и теперь просто не знает что делать. Поэтому ничего лучшего, чем просто мило улыбаться я не придумала. Главное, чтобы он не подумал, что я ненормальная, поскольку вменяемый человек не будет просто так стоять с улыбкой от уха до уха. Никакие мысли и слова не лезут в голову, пауза затягивается, но Эрик вовремя сориентировался и направил разговор в новое русло.

Я отрываю свой взгляд от него и переключаюсь на окружающих нас людей. В Германии подобные мероприятия проводятся довольно часто, однако этот сбор ститрейсеров отличается чем-то от тех, на которых я была. И вроде кажется, что может быть другого? Те же крутые тачки, активная публика, море девиц в мини, собравшихся здесь для того, чтобы показать себя. Но все равно в воздухе царит совсем другая атмосфера.
Наконец собравшись с мыслями и обдумав в голове что сказать, я уже было открыла рот, но не судьба была мне выдать ответ. К Эрику подскочил какой-то парень, требуя деньги и чтобы тот как можно скорее залез в машину и ехал на старт. Я молниеносно отскакиваю в сторону, пропуская Эрика к машине.

- Удачи, Эрик, -только и успеваю выпалить я, в то время как машина уже подъехала на старт.

Что же, Челси, проявила себя во всей красе, браво.

Внимательно наблюдаю за машинами, готовыми стартовать в любую секунду, и за людьми, которые пожелали сделать ставки на заезд. Они вот вот раздавят бедного мужчину, собиравшего деньги. Подобные гонки отличный способ подзаработать. Однако стоит заметить, что нужно быть большим спецом или завсегдатаем данного мероприятия, чтобы знать на какую машину поставить. Я по натуре человек азартный, поэтому изо всех сил борюсь с желанием сделать ставку, поскольку к добру это еще не приводило. Карма видать. Скажем так, если я поставлю на кого-то, то шансы этого человека выиграть гонку становятся ничтожно малы. Пусть сейчас победит сильнейший.
Неожиданно для самой себя вспоминаю разговор Эрика с тем самым парнем и упоминание о полиции.

Черт, Грейс и Дон!

Достаю из кармана телефон и пытаюсь среди контактов найти телефон кого-то из них. Но чудо техники настроено против меня и не желает реагировать на мои запросы. со всей силы бою телефоном о ладошку, в надежде что старые добрые методы сработают. И вуаля. Экран загорелся и я быстро набрала Грейс, надеясь, что они не успели натворить глупостей.
- Челси! Где тебя носит? Тут такое происходит.
- Грейс, слушай меня внимательно. Мне все равно что и где происходит, просто скажи мне, что вам хватило ума оставить камеру в машине!
- Значит ты все-таки проверяла нас на наличие смекалки? Обрадую тебя. У меня мозги еще на месте. Я не дурная, чтобы на месте нелегального сбора гонщиков светить камерой. Хотя Дон порывался ее взять. Но я его убедила, что ты просто решила нас проверить.
- Грейси, ты представить себе не можешь, как я рада, что у тебя есть мозги. Наслаждайтесь зрелищем. И еще. Если вдруг что-то случится – меня не ждите, садитесь и уезжайте.
- Окей. Договорились. Но ты тоже гляди в оба! Если что я всегда на связи.
Чувствую, как гора упала с плеч. Все-таки нехорошо было так поступать с ними, подставлять. Ведь могли бы и получить, засветись они с камерой. Радует, что Грейс умная, далеко пойдет.

В это время на старте перед машинами уже появилась длинноногая рыжеволосая девушка. Напряжение достигло своего апогея. Машины наготове, водители сосредоточены, публика с замиранием сердца ждет начала. И именно в этот момент девушка дает отмашку. Машины срываются со своих мест и в мгновение ока оказываются уже так далеко, что и вообразить себе невозможно. Гонка началась.

...

Фиона Коллингвуд:

Вокруг бурлила ночная жизнь не бедного Лондона. То там, то здесь сверкали не только дорогие авто, но дорогие шмотки, часы, украшения... Конечно и простых людей хватало, если можно назвать таких людей, которым позволили сюда попасть. Мне повезло? Вероятно. В своем скромном прикиде я скорее походила на чью-то младшую сестру, чем на засланного агента или газетного шпиона. Это играло мне на руку, но и расслабляться не стоило.
Гонки начались и рев моторов эхом раздался по всему окружению. Чуть нахмурилась. Слишком шумно стало не только из-за рева двигателей, но из-за криков толпы. Облокотилась на стол выглядывая, стараясь рассмотреть происходящее со своего места. В толпу у старта лезть не решалась. Через очень короткое время определился первый победитель заезда. Толпа ликовала, а я любовалась на радостных и разочарованных людей. Невольно улыбнулась наблюдая за толпой.
- Привет подруга, - все с той же улыбкой оборачиваюсь. Вижу Хоторна и успеваю лишь округлить глаза и набрать в легкие немного воздуха, прежде чем этот нахал закрывает мне рот ладонью и прижимает к себе, не давая отступить. - Поговорим? О твоем дурном поведении и моей популярности в сегодняшних газетах? - его голос раздается прямо над моим ухом, и, несмотря на музыку и шум вокруг, слышу его очень четко.
Сердце начинает быстрее стучать, наполняя кровь адреналином. Дергаюсь, пытаюсь выбраться. Ухватилась за его руки, стараюсь отлепить их от себя. Сумка слетела с плеча и повисла на локте. Хватка у Рыжего крепкая. Он не поддается на все мои попытки вырваться или убрать его руки. В ответ на попытки только сильнее сжимает руки. Мне ничего не остается, лишь замереть в его «объятиях». Эдди поворачивает голову лицом к себе, не убирая ладони с моих губ, и заглядывает в глаза. Я бы прошила его молниями из глаз, если бы могла. Видимо, почувствовав мой гнев, он ухмыльнулся, чувствуя свое превосходство в данной ситуации.
- Кто тебе разрешил публиковать частные фотографии и распускать слухи?! - проговорил он мне почти в лицо. Я же кипела от ярости. - И не вздумай орать! - он не спеша убрал руку ото рта, чтобы я ответила, но отвечать я не торопилась. Вместо этого с силой наступила каблуком ему на ногу. Мужчина дернулся, едва сдержался, чтобы не вскрикнуть, но зашипел как змея, которой на хвост наступили. Хватка его конечно ослабла, и я тут же воспользовалась заминкой, рванула что было сил. Успела сделать целый шаг, пока не была поймана за руку и дернута в обратную сторону. Но в этот раз я была готова и не собиралась попадаться в его «объятия». Поэтому тут же огрела сумочкой по рыжей голове. Я может быть много чего не умею, но выводить людей из себя у меня получается, судя по выражению лица Хоторна. Мужчина с всклокоченными волосами от первого удала сумочкой, смог защититься от следующего покушения ею же. Схватился за свободную руку, прижал меня к столбу спиной, и навис, как коршун над добычей. Я нервно сглотнула.
- Ты что себе позволяешь?!
- Пошел к черту! - сквозь зубы прошипела я в ответ. Хочу с силой заехать ему между ног, но тут же упираюсь коленом в его ногу. Успел-таки побеспокоиться о сохранности колокольчиков... Неприятно сжимает руки, вдавливает их в бетонный столб, и немного наклоняется. Я вижу, как он сжимает губы в раздражении, всматривается в мое лицо. Я тоже сжимаю губы, но в гневе, и отворачиваюсь. Неровно дышу, но адреналин уже зашкаливает и кислорода не хватает. Начинаю глубоко дышать ртом и губы мгновенно пересыхают. Я не знаю, что на уме у этого остолопа, и от этого беспокойство внутри увеличивается все сильнее и сильнее.
- Развлекаешься? - к нам подошел мужчина, сияющий голливудской улыбкой. Я уже открыла рот, чтобы попросить его о помощи, что мол, этот хам напал на меня, как мужчина добавил: - Познакомь меня со своей крошкой, Эдди, - твою душу! Сжала губы в бешенстве. Теперь его довольное лицо стало меня раздражать.
- Это она, Фред! - с раздражением ответил Рыжий. Я уже не на шутку разволновалась. С одним-то справиться не могла, а тут двое. Одно лишь порадовало, Хоторн перестал пялиться на меня вблизи и даже руку отпустил, правда, только одну. - Она автор статьи в газете. Это ее фотки там!
Я не автор, но его заблуждение развеивать не хотела. Стояла и смотрела то на одного, то на другого мужчину. Фред, будто узнавший нечто потрясающе важное, с восхищением проулюлюкал. Я для приличия подергала рукой, стараясь вырваться, надеялась, что вдруг бдительность Эдди утеряна, но нет.
- Ты же стал знаменитым, популярным... Радуйся! - зря я это сказала. Фред почему-то на мои слова стал откровенно ржать, а Эдди сжал сильнее руку и повернулся ко мне. Он хочет что-то сказать в ответ, я вижу, но он молчит, видимо подбирает слова. Я не стала ждать, и продолжила: - И отпусти! Меня! Немедленно! - уже откровенно дергаю рукой, стараюсь вырваться из его хватки.
- Нуууу... - протянул Фред, наблюдая за нашей сценкой. - Я пойду. Не буду вам мешать , - проговорил мужчина и пристально оглядел меня с ног до головы. - Милаха... - произнес с ухмылкой на губах. - Развлекайся! - он хлопнул по плечу Рыжего и собирался отойти от нас, как зашумела толпа, раздались крики и хлопанье в ладоши.
- Смотрите! Победила красная машина! - радостно завопила я, указывая свободной рукой в сторону финиша. Я не видела ни старта, ни финиша, а также каких цветов машины участвовали в данном заезде, я даже самих машин не видела из-за этих двух верзил, которые загородили мне весь обзор. Но отвлекающий маневр мне был просто необходим. Мужчины невольно обернулись в указанную мной сторону, и я тут же пинаю в голень Хоторну и одновременно дергаю рукой. Надеюсь, что после удара его хватка ослабнет и мне удастся вырваться из его захвата и сбежать. Правда, он будет еще более злым, чем сейчас, но... все будет хорошо, если я сбегу и больше не попадусь ему на глаза. Но если сбежать не выйдет.... Так, ладно! Подумаешь, к мести за статью появиться месть за побои. Твою душу... Главное вырваться и оставить этого недоумка ни с чем. Ха!

...

Райль де Гальварра:

Марио отрывается от беседы, и возвращается ко мне. Смотрит на дорогу, комментируя.
Это так, средненько. Тут бы вы могли по соперничать. Хотите попробовать?
- Ты же сам говоришь не интересно. Так зачем спрашиваешь. Надо что – ни будь посущественнееНо внимание переключается на


толкаю собеседника вбок, отвлекая от его мыслей: - Скажи, что мне померещилось! Это же наш недавний консультант. Он тоже любитель погонять?
- Ничего себе агрегат! Это же Камаро нового выпуска! - Марио искренне восхищается машиной, - раньше я его не видел тут, в гонках по крайней мере не участвовал. Такую мощь я б не забыл, да и многие точно.
- Все когда то делается впервые. Тем более с такой машиной.
Тот только пожимает плечами: - Все может быть. И если он такой же хороший водитель, как и его машина, то успех ему обеспечен.
Толпа уже переключилась на старт первой четверки, которая рванула с места только флажок успел взмахнул старт, оставляя за собой визг шин и рев моторов.

-Марио, ну что ты стоишь, иди делай ставки, - терпением никогда не отличался я. - А то что стоять без толку. – Вижу сомнение в глазах его, и догадываюсь, о чем он думает.
- Марио, не беспокойся. Я все понимаю, не юнец ведь. Машина нова, не прокачана, с такой вряд ли победишь. Но! лучше проиграть достойному сопернику, и получить долю наслаждения от гонки, чем легкая победа с дилетантами. А мы сюда зачем приехали? За адреналином.
Отправив Марио, сам прислонился на капот Феррари, ожидая исхода первого заезда. " Уличные гонки - это мир безумных скоростей, множества мощных автомобилей и столь же красивых женщин. В этот мир невозможно заглядывать изредка, попавший сюда остается навеки жить в этом мире, плененный скоростью"- говорил когда – то мне друг. И как же он был прав. Однажды, еще юнцом, решив попробовать, каждый раз не мог себе отказать в удовольствие погонять еще и еще. Став старше, а страсть осталась та же. Сборище напоминает муравейник – машины, люди, все смешалось.
Краем глаза заметил новую знакомую. Да ее трудно не заметить. Строгая, деловая - ее одежда ярко отличалась на фоне всех остальных. Не многословна. Но она изменилась. Увлечено болтала с каким - то гонщиком. Улыбка на лице смягчила ее черты и уже нет той нервозности и напряжения.


С ухмылкой воспринимаю вопрос. – Нет. «Все мы ходим под Богом, Всем назначен свой срок. В этом мире убогом Суеты и тревог» - вспомнились слова из песни.
- Не поверю, что ты не любишь риск? – смотрю в глаза девушки, возвращая вопрос. - Уже то, что ты села с незнакомым мужчиной и поехала не боясь, говорит само за себя. И глаза.
- А что с моими глазами? – Роксана с толикой кокетства смотрит на меня.
-С глазами ничего, - улыбаюсь, - они у тебя красивые. И они тебя и выдают. Они горят. За фасадом сдержанности и холодности полыхает вулкан страсти. Я не прав?
Никогда не пробовала отправить все куда подальше и развеяться быстрой ездой?
- Мистер Гальварра, - Марио спешит к нам, - вспоминает, что мы не на работе, - Райль. Ваш заезд. Все, как вы хотели, - все еще не до конца уверен в правильности решения моего, а может быть и своего.
- Вот и отлично, - хлопаю мужчину по плечу, - вот и отлично.
- Роксана, - приобнимаю за тонкую талию, - будешь моим талисманом сегодня? - и не дожидаясь ответа срываю поцелуй с губ девушки, - На удачу!- Быстро отхожу, чтоб не схлопотать, сажусь за руль и подмигиваю девушке, отъезжая на исходную. Ребячество, честное слово Райль. Азарт предстоящего заезда будоражит кровь.
На старте уже четыре машины. Dodge, Buick , Maserati и Ford, - отметил про себя марки машин. Не зная обладателей этих машин и их умения, остается ориентироваться только по ним для начала. И в каждой из них гонщик уже считает себя победителем, надеется на фортуну и на то, что другие где - то оплошают.
На середину идет рыженькая с платками для старта. Кому из нас в этот раз ты принесет, вот вопрос. Все внимание теперь на этом куске красной ткани в руках девушки. Гипнотизируешь глазами, а секунды тянутся мучительно долго, напряжение щекочет нервы и пальцы невольно сжимаются и разжимаются на руле. Нога на педали газа, как будто уже срослась с ней, и машина готова в секунду сорваться с места лишь бы только был дан долгожданный старт. А вот и он! Нога вдавливается в педаль на полную и все срываются с места, оставляя шлейф пыли из под колес. Удачный старт - первый шаг к победе. Все внимание теперь сконцентрировано на дороге и на управлении машиной. Не подведи, малышка! Пока идет прямая дорога все держаться друг друга, не отставая, первый поворот и машины заносит, мазерати вырывается вперед и виляет, не давая другим обогнать ее. Но это не надолго. Тут все меняется в мгновение ока. Вот уже я обхожу соперников с возгласами: - Ух ха ха!!! - несусь вперед и остальных наблюдаю в зеркало, невольно расслабляясь и радуясь этой маленькой победе. И вдруг уже не первый я .
- Чёрт!- форд проносится рядом и ты уже рвешь и мечешь, стремишься догнать, обогнать его. Адреналин зашкаливает, смесь азарта и злости движет вперед, и только успеваешь переключать передачи и давить до отказа на «газ». Второй поворот и бьюик заносит и разворачивает на месте. Радость, что одним соперником меньше, смешивается с досадой за парня. Не повезло сегодня
нас четверо и гонка продолжается...

...

Эрик Нортон:

Каждый раз, находясь на линии старта, я чувствую, что именно в этот момент живу как никогда пóлно. Бурлящая радость предвкушения гонки, сгущаясь, опускается комком напряжения в желудок, чтобы когда линия в конце круга став финишной будет пройдена, лопнуть и затопить всё существо эйфорией. Или разочарованием. Рёв мотора вибрирует в теле, ноющем в ожидании дозы скорости. Красотка перед нами взмахивает красным платком. Педаль газа в пол и тело пронзает острое удовольствие, сравнимое разве что с наркотическим кайфом. Внешний мир пропадает, остаюсь только я, машина и тёмная лента асфальта. Я стартовал третьим. Бывало и лучше. Впереди мазерати и берлинетта, но я сделал на старте Бена и Тамима. Улыбка растягивает губы, но быстро исчезает – двое впереди должны любоваться на мои стопари, а не я на их.
«Левых» на дороге почти нет, а те, что есть шарахаются представляя для нас почти такую же опасность, как мы для них. Они как камни в бурном потоке, между которыми мы лавируем, только хуже. С перепугу дёрнутся в сторону, а на глубину двух метров закопают потом и тебя. Переключаю скорость, выворачиваю руль и бью по газу. В поворот сносит боком, от задних колёс валит дым и остаются чёрные следы на асфальте, но мой занос управляемый – дрифт. Этому я научился на трассах Формулы. Легко поглаживая пальцем рычажок впрыска закиси, слежу за дорогой и соперниками. Я почти сровнялся с мазерати. За рулём один из катарцев. Не знал, что у него новая тачка.
Скоро ещё один поворот налево – крутой – и мне нужно использовать его для обгона. Этот парень силён на прямой, но не в прохождении поворотов на скорости.
Дорога, с огнями фар, перекрывающих проулки машин, уличными фонарями и вывесками, смазанная, как непросохшая акварель. Огни текут по стёклам машины, слепя и отвлекая. Поворот резкий. Парень на Берлинетте явно не знает трассу, с дуру бьёт по тормозам и почти теряет управление. Катарец (как же его зовут?) радуется, как ребёнок, и на один короткий миг забывает обо мне. Этого достаточно, чтобы оказавший для него под «мёртвым» углом, пустить тачку между ограждением и мазерати. Доля секунды решает исход. Он теряет скорость и видит меня слишком поздно, когда я уже вровень с ним. Зазор между ограждением и крылом мазерати сужается, если не успею прорваться – вылечу в кювет и закончу свою жизнь в превратившейся в кусок дерьма жести. Опускаю рычажок – мустанг вскидывается и делает рывок вперёд, с силой откидывая меня на спинку сиденья. Кажется что от рывка даже мозг отшвырнуло в затылок. Всё же цепляю мазерати задним крылом и резко подрезаю, избежав столкновения с ограждением.
Катарец остаётся позади и, виляя, пытается остаться на дороге. Но время потеряно, а потом я вижу в зеркало заднего вида, что машину развернуло и бьюик Бена цепляет его ещё раз. Машины крутятся как пластмассовые игрушки, брошенные на пол капризным ребёнком, и остаются далеко позади.
Я первый! На хвосте Тамим и Берлинетта, и если парень в феррари не кажется опасным соперником, то Тамима я знаю как облупленного и он, как только мы выйдем на финишную прямую, врубит турбо и попытается меня обойти. Но ему не хватает выдержки и терпения. Вижу в зеркало как быстро нагоняет додж.
– Рано, Тамим, – крутанув руль, резко ухожу вправо, не давая ему обогнать.
Он пытается проскочить слева, но, Боже, как часто мы уже играли в эту игру, чтобы надеяться, что я не предвижу его маневр.
Последний поворот. За ним теряю из вида Берлинетту, а Тамим почти поравнялся своим передним крылом с моим задним. Впереди в подрагивающей дымке финиш. Время. Готов спорить, что на счёт «три» Тамим попробует вырваться вперёд.
– Раз.
Шальная улыбка трогает губы.
– Два.
Нажатием пальца переключаю подачу закиси азота на вторую ступень и рву с навязывающим нежелательную близость доджем.
– Неа, Тамим, «три» в этот раз не будет.
Он приходит на целую секунду и десять штук позже меня.

Глушу мотор и вылезаю из машины. Меня просто распирает от радости и адреналина. Ребята окружают плотным кольцом, жмут руку и хлопают по плечам. Брат Тамима протягивает мятую стопку банкнот – беру не считая. Это не первая моя победа и прежде обманов не было. За ним подходит сам Тамим. Обмениваемся рукопожатием и коротко обнимаемся – честная гонка, никаких обид. Улыбаясь и принимая поздравления, среди десятков лиц ищу одно.
Челси стоит немного в стороне и улыбается мне. Кивая ребятам, оставляю их, чтобы разделить радость победы с ней.
– Привет, подружка, – улыбаюсь от уха до уха, всё ещё чувствуя себя героем дня, – Ты принесла мне удачу.
Ветер пособничает и бросает ей в лицо волосы. Я машинально тянусь, чтобы убрать. Наши руки сталкиваются, как в кино, и так же банально осознаю ненужность помощи. Ну да чёрт с ним. Я хотел к ней прикоснуться, и я это сделал. Челси, уступая, опускает руку и я, деловито, заправляю волосы за ушко. Задерживаю руку на её шее, касаясь указательным пальцем мочки, провожу большим по щеке.
Она поднимает на меня глаза: слишком сообразительные, чтобы не понимать. Улыбаясь, опускаю руку.
– Ты справился бы и без моей поддержки, – неосознанным жестом касается волос, проводит по ним кончиками пальцев.
– Я в этом не уверен.
Умалчиваю о том, что выиграл и прошлую гонку. Ведь ей должно быть приятно думать, что она причастна к победе.
– Хочешь прокачу? – меняю тему, собираясь так же быстро сменить обстановку.
– Да! – Она снова быстро соглашается и заставляет улыбаться.
– Это, конечно, не Гайярдо, – шутливо изображая сожаление, беру её руку в свою и веду к машине, – а всего лишь Мустанг, но я простой парень и мне нравится.
Челси легонько толкает меня в плечо, явно чтобы не прикидывался, и смеётся. Первый раз слышу её смех. Повернув голову, смотрю на неё: лёгкую и близкую.

Ночные улицы мелькают цветным калейдоскопом, не оставаясь в памяти. Кажется, я чаще смотрю на девушку рядом, чем на дорогу. Прокатив с ветерком, сменил темп на прогулочный, оттягивая время, когда придётся везти её домой.
– Ты часто встречаешься с теми, – показываю на себя и на неё, – с кем познакомилась в сети?
Снова меняю тему разговора, когда мы, наконец, разговорились и возникшее было напряжение спало.
Не отрывая затылок от подголовника, Челси отрицательно мотает головой и, уронив её набок, смотрит на меня:
– Ты первый.
– Вообще первый? – округляю глаза и, не выдержав, начинаю смеяться.
– Эрик, – с укором, но тоже улыбаясь.
– Я шучу, – отпустив рычаг коробки передач, опускаю руку на её бедро и, не спуская глаз с дороги, ищу руку. Тёплые пальцы сами находят мои, поднырнув под ладонь. Несильно сжимаю, молчаливо прося не обижаться.
Часы на доске приборов показывают три ночи – пора решать, что дальше.
– Как ты смотришь на то, чтобы выпить и рассказать мне о своей жизни в Берлине?

...