diamond:
Больше ничего не стану делать или говорить. Не сегодня. Финн устроился в гостевой спальне, а я отправилась в душ смыть кровь со слипшихся волос. Испорченная одежда вампирской проститутки отправилась в мусорное ведро. Позже я отнесу её к печи в подвале и сожгу.
Благодаря Джо-Джо и её целительной магии левое плечо и рука больше не болели в тех местах, куда попали пуля и нож Брута. Но грудь по-прежнему горела от ярости, вызванной потерей Флетчера. Тем, что с ним сделали. Осквернением «Хлева». Садистским удовольствием, которое элементаль Воздуха получала от своих поступков. И зачем? Чтобы меня обвинили в убийстве, которого я даже не совершала? Бессмыслица. Полная и абсолютная.
Я не могла поверить, что Флетчера больше нет. Что он мертв. Что я не успела прийти ему на выручку. Что не смогла спасти его, как много лет назад спас меня он.
Мои беспокойные мысли переключились на наш последний разговор с Флетчером. «Сделай это, и уходи на покой», - словно раздался его хрипловатый шепот у меня в голове. Тогда я фыркнула в ответ на это предложение, отмахнулась от него, как делала уже полгода, с тех самых пор, как старик впервые поднял вопрос о завершении моей карьеры.
Возможно – лишь возможно, – если бы я послушалась его в первый раз, когда он попросил меня уйти на покой много месяцев назад, Флетчер был бы жив.
Дженнифер Эстеп "Укус Паука"
Elenawatson:
– Когда настоящие имохаги получают подобное оскорбление, как получили мы, тюрьмой их не испугать.
– Но мы живем здесь и сейчас, а вы все еще пытаетесь применять законы и обычаи прошлого! Помню, некий туарег вырезал целый гарнизон, спас президента, а потом убил его. Но это произошло очень давно, и, к счастью, методы, выбранные этим туарегом, тоже отошли в прошлое.
– Это был мой отец.
– Как вы сказали? – расширил глаза Ахмед Хабах.
– Туарег, о котором идет речь, который перерезал гарнизон, освободил президента эль-Кебира, а потом по ошибке убил его, был мой отец.
Все застыли. На какое-то мгновение показалось, что они сидят не шатре, а в обледенелой палатке посреди Антарктиды.
– Ваш отец?.. – промямлил Ахмед Хабах.
– Я так и сказал.
– Гасель Сайях, легендарный Гасель Сайях, Охотник, был вашим отцом?
– Ну сколько еще повторять? – возмутился имохаг. – Да, он был моим отцом, и я ношу его имя: Гасель Сайях. Как вы думаете, почему мы вынуждены скрываться на краю света?
– Да будет милостив к нам Господь! – взмолился Ив Клос. – Ваш отец!.. Вот теперь-то мы по-настоящему вляпались!
Альберто Васкес-Фигероа "Туарег 2"
diamond:
Тяжело шагая, Алекс вышел из пещеры. Он стоял на улице и едва осознавал, что идет дождь, поскольку полностью погрузился в размышления о своих дальнейших действиях. Он не мог отвести ее домой. А она не хотела больше оставаться здесь - только не с ним, только не теперь.
Как он мог отпустить ее?
Как он мог вынудить ее остаться?
Никак. Завтра он отдаст ей ключи от своего автомобиля. Если она достаточно благоразумна, то найдет место, где спрятаться, место, о котором никто не знает.
Без сомнения, теперь Кара чувствовала бы себя безопаснее с Барретом, чем с ним.
Измученный, Александр уставился в ночное небо. Его мир был так далек, в миллионах милях от Земли, в другой галактике, а все, кого он когда-либо знал, все, кого когда-то любил, уже давно были мертвы. Он и сам давно должен был умереть.
Внезапно мужчина почувствовал себя уставшим… Уставшим от одиночества, уставшим от существования под покровом ночи. Уставшим от жизни.
Он пересек лужайку и шагнул на узкую тропу вдоль скалы.
Потом долго всматривался невидящим взглядом в простиравшуюся перед ним темноту и впервые с тех пор, как прибыл на Землю, подумывал о завершении своего жалкого существования. Это было бы так просто. Лишь шаг в пустоту, и все проблемы останутся позади…
Аманда Эшли "Темнее ночи"
Elenawatson:
Я не был уверен, что это вообще случится. То есть сказать кому-то: давай встретимся, выпьем кофе – это одно, а сделать – совсем другое. Назначенную встречу всегда можно отменить. Или перенести раз, другой, а потом просто не ответить на эсэмэску. И все будет выглядеть так естественно, что и не поймешь, то ли кому-то просто не хотелось встречаться, то ли все случилось – или, вернее, не случилось – само собой, как многое в жизни. В общем, никто не виноват, «ничего не было – не о чем и беспокоиться» и т. д.
Дэвид Эллис "Дом лжи"
ИнВериал:
— Значит, твой Николас говорит, что не любит тебя и хочет, чтобы ты вышла замуж за другого? Для человека, который тебя не любит, он ведет себя чрезвычайно благородно.
Элизабет выпрямилась от неожиданности и, прерывисто вздохнув, спросила:
— Благородно? Что вы хотите этим сказать?
— Я хочу сказать, что лорда Рейвенуорта скорее всего ждет виселица. Друзей у него немного, и он очень нуждается в тех, что еще остались. Он сидит за решеткой и вдруг гонит от себя единственную женщину, которая может поддержать и успокоить его. Знаешь, почему он это делает? Чтобы оградить от боли, которая ждет тебя, если ты останешься с ним.
Элизабет лишь покачала головой:
— Он меня не любит. Он сказал мне, что даже не знает, что такое любовь.
Тетя Софи вытерла со щек Элизабет слезы.
— Быть может, в том-то все и дело. Наверное, лорд Рейвенуорт не в состоянии распознать любовь среди прочих чувств.
Сердце Элизабет сжалось.
— О чем это вы говорите, тетя Софи?
— Я просто хочу тебе напомнить, что, до того как все это произошло, его светлость пошел на самые крайние меры. Он отказался от бесценных фамильных драгоценностей, собирался развестись с женой, хотя в результате этого от него отвернулось бы все высшее общество. И на все эти жертвы он пошел ради тебя. Может быть, он и сейчас приносит себя в жертву?
В груди Элизабет начала зарождаться надежда.
— Так вы… считаете, что он меня обманул, сказав, что не любит?
— Я считаю, что он старается оградить тебя. Для такого человека, как его светлость, любовь — дело нелегкое. Ему может потребоваться время, чтобы понять, какие именно чувства он испытывает. Но на самом деле он тебя любит, и я не думаю, что он может быть счастлив, если ты выйдешь замуж за кого-нибудь, кроме него самого.
Элизабет задумалась. Неужели это возможно? Очень может быть. Как раз в духе Николаса: считать себя суровым и бесчувственным, а на самом деле быть ласковым, любящим и легкоранимым.
"Грешные обещания" Кэт Мартин
Elenawatson:
Иногда снаружи не видно, насколько люди несчастны или сломаны внутри. У каждого человека на этой планете есть своя боль и тоска. И у всех есть секреты. Иногда от этих секретов бывает плохо.
Лорет Энн Уайт "Тайна пациента"
diamond:
Чтобы оценить принцессу по достоинству, действительно требовалось время. Мэтту однажды удалось узнать настоящую Татьяну, и, видит Бог, он полюбил ее навсегда.
Мэтью упругими шагами направился к Эффингтон-Холлу, ощущая на сердце такую легкость, какой не чувствовал уже больше года. Он улыбнулся про себя. Давно следовало признать, что с самого их разрыва его ни на минуту не оставляли мысли о Татьяне. Его чувства к ней оставались неизменными, даже если он и пытался убедить себя в обратном. И он был совершенно уверен, что она чувствует то же самое.
Конечно, вчерашний вечер не оправдал его ожиданий. Мэтт все еще ничего не знал ни о дальнейших намерениях своей принцессы, ни о том, какое отношение имеет к этому его семья. Длинный список поступков, о которых сожалела Татьяна, многое прояснил для Мэтта. Ее жизнь, принятые ею решения и, что более важно, ее настоящие чувства стали теперь более понятными.
Предать их прошлое забвению было нелегко, еще сложнее Мэтт признал, что брак с принцессой очень сильно повлияет на его будущее. Все, что он хотел в настоящий момент это разобраться со всеми ошибками, которые они с Татьяной совершили.
Виктория Александер "Её высочество, моя жена"
Elenawatson:
— Догадалась! Ну, да на то ты и женщина, — сказал Джон в восхищении. — Мужчине это и в голову не пришло бы. — Попробуй запрятать свадебный пирог хоть в шкатулку для чая, или в складную кровать, или в бочонок из-под маринованной лососины, или вообще в самое неподходящее место, и бьюсь об заклад, что женщина непременно найдёт его сию же минуту!
Чарльз Диккенс «Рождественские истории»
diamond:
Марианна никогда не представляла себе такого покоя, такого удовлетворения, такой радости.
Такой любви.
В последние недели она подозревала о ней. Подозревала, что именно любовь всему виной, вот почему девушку неудержимо к нему тянуло, почему она хотела быть с ним – ради этих новообретённых, до конца неясных ей чувств, которые Томас в ней пробуждал. Подозревала Марианна и о том, что связывает их не просто дружба, а нечто большее, хотя мысль сама по себе была нелепой и очень пугающей. До сих пор она предпочитала вовсе не обращать внимания на данный факт.
Марианна поуютнее устроилась рядом с Томасом, и его руки крепко обняли её. Какая ирония - она искала одной лишь жизни, а нашла любовь. И приключения. И, похоже, нисколько против этого не возражала, что не менее иронично.
О, разумеется, ее будущее теперь будет совершенно не таким, каким она себе представляла. Но, несомненно, в её мечтах отыщется местечко для двух искателей приключений вместо одного. По правде говоря, ее приключения теперь будут не такими всеобъемлющими, как планировалось, - ведь тут, в Англии, у Томаса имелись обязательства, - но она была готова идти на компромисс. Всё же, независимо от её прежних взглядов, любовь таки может быть величайшим приключением в жизни.
Виктория Александер "Урок супружества"
Elenawatson:
Чарли хотел было заговорить об их близости минувшей ночью, но теперь он знал Джессику Эллиндер уже достаточно хорошо, чтобы понимать: если бы она хотела поговорить об этом, она бы уже это сделала. Однако избавиться от смущения Чарли не мог. Может быть, Джессика сожалеет о том, что между ними было? Может, она этого стыдится?
Но главное не это, а другое – хочет ли она повторить то, что между ними произошло?
Прист поморщился. Разговор не ладился. Почему бы заодно не ввернуть какое-нибудь замечание насчет агрессивного секса, который был у нас минувшей ночью, чтобы сделать ситуацию еще более неловкой? Поездка будет долгой. Нам никуда не деться из этой машины. Сможет ли она уходить от этой темы целый час, который мы проведем в дороге? Чарли глубоко вздохнул и начал:
– Мы можем поговорить…
– О том сексе, который был у нас минувшей ночью?
– Да, о нем.
– А что?
– Мне просто интересно, не хочешь ли ты об этом поговорить.
Джессика пожала плечами, как будто находя это предположение смехотворным.
– Зачем? Ты что, хочешь его проанализировать?
– Я не это имел в виду.
– Тогда что же?
– Я хотел сказать… – Когда она поставила вопрос таким образом, Чарли вдруг осознал, что понятия не имеет, о чем говорить. И попробовал еще раз: – Я хочу сказать – что ты… чувствуешь?
– Что я чувствую?
Чарли не мог понять, смеется ли эта женщина над ним или действительно не понимает, о чем он спрашивает.
– Может, мне упростить вопрос?
– Ты хочешь узнать, что я чувствую к тебе? – Джессика искоса посмотрела на него.
Прист ощутил досаду. Ситуация становилась все более неловкой.
– Наверное.
Мисс Эллиндер, похоже, задумалась, но ему показалось, что она только делает вид, будто думает, чтобы он не очень обижался.
– Учитывая нынешние обстоятельства, – произнесла наконец Джессика, – можно прийти к выводу, что минувшей ночью мы действовали неблагоразумно.
– Джессика… – раздраженно сказал Чарли, – ты часом не робот?
Джеймс Хэйзел "Подёнка"
diamond:
Приближалось назначенное время, а я бродила по спальне, так и не решив, что надеть. Было бы хорошо иметь здесь пояс целомудрия[1], но его, к сожалению, не включили в мой гардероб.
Отсутствие музыки в нашем крыле дома, которое поначалу понравилось мне, начало сводить с ума. Меня не особо радовало предположение, что «Клыки» сидели в холле и слушали радио, но с каждым часом я осознавала всю привлекательность этой идеи. Я смогу договориться о том, чтобы мне в комнату поставили телевизор, если правильно использую свои возможности. После изматывающей ночи, которую я провела, мысль позаниматься проституцией, лишь бы получить за это кабельное телевидение, не казалась такой уж плохой, как должна была бы.
Я почти остановилась на прямой черной юбке и свитере с высоким воротом, как послышался стук в дверь. Прежде чем я успела открыть ее, вошел Кларенс. Он принес большой черный полиэтиленовый пакет, который просто бросил на кровать.
- Что это? – окликнула его я, когда он уже собрался выйти из комнаты.
- Почитай карточку.
Это был единственный ответ, который я услышала, прежде чем дверь в мою спальню закрылась с другой стороны.
Дженнифер Арминтраут "Превращение"
Elenawatson:
Когда он шел, приходилось стоять смирно, поскольку его руки — мельничные крылья — могли снести вам голову, подвернись вы не вовремя. Ноги его дергались, как у марионетки, а потом все вмиг рушилось, как карточный домик, и на землю оседало что-то вроде комка дохлых пауков. Это было так уморительно, что сначала я безудержно хохотала, а потом, обнаружив, что кучка его костей лежит неподвижно, кидалась к нему, страшась того, что могла увидеть. Но Тео каждый раз ухитрялся собрать себя и при этом улыбался.
Джон Хардинг "Флоренс и Джайлс"
diamond:
Роксанна провела дрожащими пальцами по волосам.
– Ох, ну просто прекрасно. Погромщики и взломщики не только тусуются на моём участке, но им ещё каким-то образом удалось заполучить ключ от моего дома.
– Это достаточно легко исправить, – сказал Джеб. – Первым делом с утра позвони слесарю и смени замки. Уже станет одной проблемой меньше.
На мгновение лицо Роксанны просветлело, затем снова омрачилось.
– Ага, но таким образом мы не узнаем, кто они и что им нужно, – приуныла она. – Кроме того, пройдёт не меньше недели, пока слесарь со всем управится.
– Неужели ты так и не поняла, что не всегда можно без промедления получить всё, что пожелаешь, принцесса, – ухмыльнулся Джеб.
– Я начала усваивать эту мудрость, но не могу сказать, что мне нравится процесс. – Она бросила взгляд в его сторону. – Ну, спасибо, что проводил. Я это очень ценю, учитывая факт взлома.
– А теперь я должен убраться восвояси, как хороший мальчик, да? Извини, но так не пойдёт. Нам нужно поговорить, помнишь?
Роксанна вздохнула. У неё не было настроения спорить, хотелось распаковать вещи, принять душ, сесть с чашкой какао и насладиться видом из окна… и обдумать последствия происшествия со взломом. Чего ей определённо не хотелось – это ввязываться в эмоциональную и наверняка досадную дискуссию с Джебом.
Ширли Басби "Вернуться домой"
Elenawatson:
А вот уже стоит частокол не то из ошкуренных бревен, не то из костей диковинного зверя, верно огромного, поелику каждая кость была в два-три человеческих роста. За частоколом же двор виднеется и дом. И даже не дом — настоящая крепость.
— Эк вы тут! — восхитился Себастьян. — Уютненько обустроились.
— А то! — Похвала, по всему, была разбойнику приятна. Он подбоченился, окинул гостей насмешливым взглядом. — Шаман — мужик сурьезный… и ежели вдруг вздумаете его сподмануть, будет плохо. Вона погляньте…
Евдокия и поглянула и тут же рот ладонью зажала, потому как от погляду этакого накатила дурнота.
Над воротами висел человек.
Нет, он уже не выглядел человеком, скорее уж пугалом в лохмотьях, но Евдокия точно знала — не пугало это… и не хотела, а приглядывалась, подмечая искаженное мукою лицо, и пустые глазницы, и дыры в щеках, сквозь которые проглядывали желтые зубы.
— Это Михей, — пояснил разбойничек. — Хотел Шамана подвинуть, думал, что самый умный. Ан нет! Был бы умным, был бы живым.
Пожалуй, с этаким утверждением спорить было сложно. Евдокия и не пыталась.
Карина Демина "Хозяйка Серых земель. Люди и нелюди"