Глафирка:
Спасибо за продолжение!
Наконец - то Софи в России. Дома и стены помогают.
Как всегда у них не получилось разумного разговора. Жаль...
Мари сидящая с детьми сильно напрягла. Я боялась, что эта чеканашка опять сотворит что - нибудь не адекватное. Хорошо, что всё обошлось.
Жду продолжения о Сашко и Кити. Как они там? Будут ли вместе?
Интересно про Лидию,Чем дело кончится у Андрея с Надин.
IrinaAlex:
-Алиса- писал(а):
» Глава 44
Большое спасибо за продолжение!
Так ожидаемая встреча ни Софью, не Александра не порадовала.
Он не стал слушать, она оскорбилась и опять вспылила.
Такие любящие, и такие страстные, никакой возможности сохранять спокойствие.
Когда уже они сделают шаг навстречу друг другу?
Когда поймут, что поврозь еще тяжелее...
Александр не поверил Андрею, что дети его? Но взглянуть то на них захочет?
От Мари прямо жутко делается, даже когда она не буянит.
Сашко везет еще и новость для Кати, ведь он сообщит ей о Софи?
Жалко, что заканчивается роман, но ОЧ.хочется знать, что дальше?
Соечка:
Спасибо за главу!
Надеюсь, Софи последует совету игуменьи и не будет порочь горячку с разводом. А за это время может и Александр одумается и предпримет сам какие-нибудь шаги относительно детей, хотя бы захочет посмотреть на них, а там глядишь и Софи поговорит.
Епистинья:
Доброго времени!
Честно скажу, я и не надеялась, что Софи и Александр сразу помирятся. Столько всего стоит между ними ((((
Время!!! Оно все ставит на свои места и реально лечит....Пусть "переспят" со своими обидами. Разберутся с чувствами и желаниями.
Созреют для нормального разговора.....
-Алиса- писал(а):
- Я этого не говорила, - чуть заметно улыбнулась игуменья. – Но иногда, подождать – самое верное решение. Наберитесь терпения, ведите жизнь праведную, Господь дал Вам возможность познать счастье материнства, вот и посвятите себя детям, а принять решение – доверьте Вашему супругу. Не стоит Вам взваливать на себя бремя такой ноши.
Золотые слова!!! И согласна решение должен принять Александр!
Марииии!!!!
-Алиса- писал(а):
- Тебе нравится? – рассмеялась Мари, взяв его на руки. – Боже, какой же ты хорошенький! Как и твой братец. Вы вырастите такими же красивыми, как и ваш отец. Как же я завидую вашей матери.
Ух, так и ждала от нее подвоха или какой-нибудь неприятности... Обошлось)
Хотя наверное хорошо, что Софи и Мари пообщались.
Надеюсь пути их больше не пересекутся.
Юленька, спасибо огромное за продолжение!
С нетерпением жду, чем порадуешь нас в следующий раз)
Малинка:
Юля, спасибо за главу!!!
Так грустно за них!!!!
Надеюсь в конце, ты подаришь им счастье. Мне кажется они его заслужили!!!
Жду продолжения, с нетерпением!!!
AnnaYanna:
Спасибо за главы!
Софи не позавидуешь, хорошо хоть в Россию вернулась... И хорошо, что Алексей рядом.
Согласна с Софи сейчас: жаль, что не влюбилась в Адама!
Александр как не был героем и хозяином своей жизни, так и продолжает эту линию: все происходит как бы помимо его воли, а он только "реагирует" на внешние обстоятельства, причем далеко не всегда по зову сердца или разума, а скорее ... как бы это выразить... У него словно локатор "адостаточнолиблахородолиэтобудетвыглядеть" главное в его поведении... Нет в нем внутреннего стержня... И с Адамом, и с Мари за него все все сделали другие. В отношениях с Софи тоже по ветру его носит...
Автор, он повзрослеет?
-Алиса-:
Девоньки, всем доброго времени суток.
sveta-voskhod писал(а):
Мудрые слова. Надо остыть, переспать с проблемой. А это действительно проблема, не беда, все можно поправить.
Спасибо большое!
Спасибо большое!
Светочка, Соне не хватило месяца, чтобы остыть. Но думаю, найдутся люди, которые сумеют убедить ее не пороть горячку.
Глафирка писал(а):
Спасибо за продолжение!
Наконец - то Софи в России. Дома и стены помогают.
Наконец - то Софи в России. Дома и стены помогают.
А еще эти стены напоминают о том, что пришлось пережить. Не дано ей Раневского забыть.
Глафирка писал(а):
Как всегда у них не получилось разумного разговора. Жаль...
Слишком мало времени прошло, не успели смириться осмыслить, обдумать, найти оправдания друг другу.
Глафирка писал(а):
Мари сидящая с детьми сильно напрягла. Я боялась, что эта чеканашка опять сотворит что - нибудь не адекватное. Хорошо, что всё обошлось.
И все-таки жаль ее, особенно в свете того, что я ей уготовила. Но об этом чуть позже. Возможно в следующей главе.
Глафирка писал(а):
Жду продолжения о Сашко и Кити. Как они там? Будут ли вместе?
Сашко то может и не забыл, а вот Кити...
Глафирка писал(а):
Интересно про Лидию,Чем дело кончится у Андрея с Надин.
У Андрея был повод обижаться на Надин, но, думаю, она осознала все свои промахи.
IrinaAlex писал(а):
Так ожидаемая встреча ни Софью, не Александра не порадовала.
Он не стал слушать, она оскорбилась и опять вспылила.
Такие любящие, и такие страстные, никакой возможности сохранять спокойствие.
Он не стал слушать, она оскорбилась и опять вспылила.
Такие любящие, и такие страстные, никакой возможности сохранять спокойствие.
Как огонь и порох. И в тоже время не могут друг без друга. Все равно все думы только о друг друге. Судьба, наверное.
IrinaAlex писал(а):
Когда уже они сделают шаг навстречу друг другу?
Когда поймут, что поврозь еще тяжелее...
Когда поймут, что поврозь еще тяжелее...
Скоро, совсем скоро. Ведь теперь оба знают, где искать.
IrinaAlex писал(а):
Александр не поверил Андрею, что дети его? Но взглянуть то на них захочет?
Любопытство победит ревность и злость.
IrinaAlex писал(а):
От Мари прямо жутко делается, даже когда она не буянит.
Ей уготована не самая легкая участь. Хотя, впрочем, она возможно того и не осознает.
IrinaAlex писал(а):
Сашко везет еще и новость для Кати, ведь он сообщит ей о Софи?
Всенепременно
IrinaAlex писал(а):
Жалко, что заканчивается роман, но ОЧ.хочется знать, что дальше?
А я еще напишу. ))))
Соечка писал(а):
Спасибо за главу!
Надеюсь, Софи последует совету игуменьи и не будет порочь горячку с разводом. А за это время может и Александр одумается и предпримет сам какие-нибудь шаги относительно детей, хотя бы захочет посмотреть на них, а там глядишь и Софи поговорит.
Надеюсь, Софи последует совету игуменьи и не будет порочь горячку с разводом. А за это время может и Александр одумается и предпримет сам какие-нибудь шаги относительно детей, хотя бы захочет посмотреть на них, а там глядишь и Софи поговорит.
Александр то может уже и одумался, да только Софья ему ни единого шанса не дала.
Епистинья писал(а):
Честно скажу, я и не надеялась, что Софи и Александр сразу помирятся. Столько всего стоит между ними ((((
Согласна, Оленька. Было бы слишком сказочно.
Епистинья писал(а):
Время!!! Оно все ставит на свои места и реально лечит....Пусть "переспят" со своими обидами. Разберутся с чувствами и желаниями. Созреют для нормального разговора.....
Времени подумать было у обоих предостаточно. Теперь осталось только решить что они значат друг для друга.
Епистинья писал(а):
Золотые слова!!! И согласна решение должен принять Александр!
Конечно, Александр, иначе Софье до конца дней своих сомневаться.
Епистинья писал(а):
Хотя наверное хорошо, что Софи и Мари пообщались.
Ну, по крайней мере, Софа заставила Мари задуматься о том, какую цену ей пришлось заплатить за свое увлечение.
Малинка писал(а):
Так грустно за них!!!!
надеюсь в конце, ты подаришь им счастье. Мне кажется они его заслужили!!!
надеюсь в конце, ты подаришь им счастье. Мне кажется они его заслужили!!!
Малинка, обязательно. Боюсь только Раневскому придется наступить на горло своей гордости и вновь завоевать расположение Софи.
AnnaYanna писал(а):
Спасибо за главы!
Софи не позавидуешь, хорошо хоть в Россию вернулась... И хорошо, что Алексей рядом.
Софи не позавидуешь, хорошо хоть в Россию вернулась... И хорошо, что Алексей рядом.
Привет. Алексей рядом, в пяти верстах, в могиле. Андрей остался в Париже.
AnnaYanna писал(а):
Александр как не был героем и хозяином своей жизни, так и продолжает эту линию: все происходит как бы помимо его воли, а он только "реагирует" на внешние обстоятельства, причем далеко не всегда по зову сердца или разума, а скорее ... как бы это выразить... У него словно локатор "адостаточнолиблахородолиэтобудетвыглядеть" главное в его поведении... Нет в нем внутреннего стержня...
В 19 веке люди за то, чтобы защитить такое эфемерное понятие как честь и достоинство добровольно под пули становились. Я помню про Ретта Батлера, но Раневский другой, не циник, не мерзавец, и он точно не стал бы контрабандистом. Насчет внутреннего стержня не согласна. Именно внутренний стрежень и сильная воля удержали от того, чтобы остаться в России после тяжелого ранения и не бросить Мари посреди Европы, хоть она того и заслужила.
AnnaYanna писал(а):
И с Адамом, и с Мари за него все все сделали другие
Если бы мне не пришло в голову вмешать Мари, то Раневского бы уже с почестями похоронили. Он сознательно отказался брать с собой оружие, дабы не подвергнуть опасности Софью. Кто знает, может Адаму пришло бы в голову прикрыться живым щитом. АНдрей, отправляя Мари в Россию, следовал лишь просьбе Раневского.
AnnaYanna писал(а):
В отношениях с Софи тоже по ветру его носит...
Тяжело простить. Особенно после слов Чартинского о будущем ребенке.
AnnaYanna писал(а):
Автор, он повзрослеет?
Для меня он достаточно взрослый. Куда взрослее многих.
Lerochka, Нюта, Оксана, Ася, Калипсо, Фуся, Panina, пожалуйста, девочки. Спасибо, что отписались.
натали:
Юлия здравствуйте. Прочла очередную главу-супер! Многообещающая глава, я думаю впереди ещё много встреч и терзаний. Спасибо.
-Алиса-:
натали писал(а):
Юлия здравствуйте. Прочла очередную главу-супер! Многообещающая глава, я думаю впереди ещё много встреч и терзаний. Спасибо.
натали, здравствуйте. Конечно, впереди у героев много встреч и не только друг с другом. Предстоит заново налаживать мирную жизнь.
-Алиса-:
» Глава 45
Глава 45Тепло простившись с матушкой Павлой, Софья вышла из темного помещения приемной для посетителей. Майское солнышко припекало совсем по-летнему. У ограды пышным цветом распустилась дикая яблоня. Налетевший порыв ветра, подхватил опавшие лепестки и закружил их по выложенной булыжником дорожке, ведущей к монастырским воротам. Придерживая одной рукой шляпку из серого шелка, Софи устремилась вслед за ними, торопясь покинуть стены обители. После беседы с игуменьей впервые за долгое время беспокойство за собственное будущее и будущее мальчиков оставило ее. Рассеялся мрак, в котором она блуждала долгое время, пыталась найти верные ответы, на мучающие ее вопросы. Права матушка Павла, в ее положении самое разумное довериться Раневскому: коли любит – простит, и сам будет искать с нею встречи, ну а коли не найдет в себе сил простить и принять, так и здесь время станет ее союзником. Дитя, что она носит, не станет ублюдком в глазах всего света. Как бы ни была противна ей эта мысль, что Раневскому против воли придется признать этого ребенка, не было у нее более иного выхода.
Выйдя за ворота, Софья вздохнула полной грудью. Легкая улыбка скользнула по губам: «Все устроится, все непременно устроится. Все самое сложное позади, скоро, совсем скоро я буду дома!» Будто в напоминание, о том, о чем думала только что, в утробе шевельнулось дитя. Приложив руку к животу, Софи замерла. Странное ощущение испытала она в этот момент. Она уж и не помнила, сколько раз кляла нежеланную тягость, но в этот самый миг, захотелось вдруг вновь ощутить это чуть заметное движение – свидетельство новой жизни. Но в тоже время в душу вкрался страх за свое нарождённое дитя. Ведь как сильно было желание избавиться от него, а нынче вдруг страшно стало потерять.
В оконце экипажа показалось недовольное лицо няньки, и Софья поспешила к карете.
- Madame, les garçons sont détraqués. Ici insupportable étouffante. (Madame, мальчики капризничают. Здесь невыносимо душно), - услышала она, едва ступила на подножку экипажа.
- Soyez patient. Nous aurons bientôt l'occasion de vous détendre. (Наберитесь терпения. Вскорости у нас будет возможность отдохнуть), - отозвалась Софья, устраиваясь на сидении и поправляя юбки шелкового платья серо-стального цвета.
«Во всяком случае, я надеюсь на то», - вздохнула она. Рассчитывать на гостеприимство Лиди было самонадеянно с ее стороны, но что-то подсказывало Софи, что кузина не выставит ее за ворота имения с двумя маленькими детьми.
Спустя четверть часа под колесами экипажа зашуршал гравий подъездной аллеи в Воздвиженском.
***
Устроившись за рукоделием в музыкальном салоне, Лидия недовольно поморщилась, когда ее чуткий слух вновь уловил очередную фальшивую ноту. Отложив вышивку, она поднялась с низенькой кушетки и присела за клавикорды рядом с худеньким темноволосым юношей.
- Ты вновь допустил ошибку, Митя, - вздохнула она.
- Простите, Лидия Дмитриевна, - насупился мальчик.
- Ну, довольно на сегодня, - сжалилась над ним Лиди, отпуская его взмахом руки.
Дверь за сорванцом громко захлопнулась, и Лиди, повернувшись к инструменту, коснулась прохладных гладких клавиш. Музыка заполнила помещение, вырвалась в открытое окно и понеслась ввысь, набирая силу. Раньше ей не нравилось играть, но после смерти Алексея, она в поисках чего-нибудь, что могло бы отвлечь от горестных мыслей, все чаще и чаще заходила сюда. Сначала пальцы только перебирали клавиши робко и неуверенно, вспоминая все то, что с таким усердием вдалбливал ей пожилой учитель музыки, нанятый папенькой, дабы выросла она барышней разносторонне образованной, но с каждым днем ее все более влекло в эту комнату. Маленькая Аннушка частенько заслышав звуки музыки тянула свою няньку в музыкальный салон и, устроившись в кресле наблюдала, как тонкие пальцы матери порхают над клавишами, исторгая из инструмента дивные чарующие звуки.
А вот Дмитрию игра на клавикордах была сродни каторге. Занятия музыкой он едва переносил. Не то, чтобы Боженька слухом обделил, так бывало, сядет играть и нарочно не те клавиши жмет, чтобы Лидия Дмитриевна, побыстрее его отпустила. Неловко ему было подле неё. Два года прошло с тех пор, как его жизнь совершенно переменилась, а так не смог забыть, кем он был.
Будучи десятилетним отроком, поначалу не понимал, отчего дворовые мальчишки, видимо, подхватив словечко от старших, презрительно бросают при виде его – барский байстрюк, ну а когда понял, уж такая его обида на отца взяла, мочи не было удержать горьких и злых горячих слез. Долго он тогда плакал, забившись на сеновал в конюшне, до хрипа в горле, до рези в глазах. Как не крути, а без вины, виноватый. А еще конюх Прошка нашептал, что мол, ты барыне на глаза-то не попадайся, а то неровен час, осерчает да продаст кому.
Уж как он перепугался, когда чопорный и важный дворецкий сбился с ног, разыскивая его по всей усадьбе. При мысли о том, что барыня его видеть пожелала, представлялись ему весьма мрачные перспективы собственного будущего. Но его нашли: Прохор выволок мальчишку с сеновала и оттрепал за ухо, пока вел к господскому дому. Емельян втащил упирающегося Митю в покои барыни и, отвесив подзатыльник, торопливо удалился. Лидия Дмитриевна долго не сводила с него пристального взгляда. Не зная, чего ждать от барыни, мальчик переминался у двери с ноги на ногу.
- Подойди, - заговорила она, призывно махнув ему рукой.
Митя боязливо сжался и отрицательно покачал головой. Лидию Дмитриевну его упрямство рассердило. Брови ее нахмурились, а бледные губы сжались в тонкую линию. Поднявшись с кресла, барыня неспешно пересекла комнату и склонилась к нему.
- Митя, я тебя не обижу, - тихо, но строго произнесла она. – Мне неловко с тобой разговаривать, когда ты топчешься у двери. Поди, сядь в кресло. Варвара булочки принесла и чаю. Ты верно голоден?
Мальчик, соглашаясь, кивнул головой, и, прошмыгнув мимо барыни, присел на самый краешек, обитого голубым шелком кресла. Лидия Дмитриевна, вернувшись к столу, разлила чай по чашкам и кивком указала на тарелку с пышными сдобными булочками. Митя нерешительно потянулся к угощению, но поймав одобрительный взгляд барыни, торопливо схватил булку с тарелки.
Наблюдая, как мальчик жадно и неопрятно ест, Лиди тяжело вздохнула. Ей вдруг представилось, что это не сын Алексея, а сам Алексей только маленький, растет неприкаянным сиротой, терпит побои и насмешки и до того ей жалко стало его, что не сдержав слез, она отвернулась и промокнула глаза зажатым в руке платочком.
- Ты, верно, знаешь, кем был твой отец? – спросила она, повернувшись к мальчику.
- Героем войны, - ответил ей Митя с набитым ртом.
Ему даже довелось тайком побывать на семейном кладбище Корсаковых. Просидев на могиле до самой ночи, он корил себя за те злые и жестокие слова в адрес отца, которые в приступе бессильной ярости, шептал в углу сеновала, желая ему всяческих напастей, когда, наконец, понял, кем же на самом деле он барину приходится.
- Верно, - слабо улыбнулась Лидия. – Твой папенька пожелал, чтобы из тебя воспитали достойного продолжателя славного рода Корсаковых.
- Как это? – насторожился мальчик.
- С этого дня я становлюсь твоей опекуншей, - пояснила Лидия Дмитриевна. – Следующий год ты проведешь в усадьбе, я найму гувернера, дабы он обучил тебя хорошим манерам.
Тяжело ей далось это решение. После отъезда Раневского Лиди еще раз перечитала посмертное письмо мужа, но лишь спустя седмицу, отослала она прошение на высочайшее имя, писанное рукой Алексея, о признании его внебрачного сына. Государь к подобным прошениям относился милостиво и по большей части не отказывал. Однако, учитывая, сложности времени, когда оно было подано, ожидание ответа затянулось почти на год. Таким образом, только спустя год после смерти родителя своего Дмитрий Алексеевич Корсаков стал узаконенным отпрыском Алексея.
Все это время вдова Алексея Корсакова занималась воспитанием мальчика. Трудно пришлось гувернеру Дмитрия. Мальчишка обладал чрезмерным упрямством, но после беседы с барыней, когда Лидия Дмитриевна, устав от бесконечных жалоб, monsieur Лаваля, расписала своему воспитаннику, какое будущее его ждет, коли он будет упорствовать и чинить препятствия, своему воспитателю, Дмитрий смирился и даже стал проявлять некоторое рвение к учебе.
Так прошел его первый год в качестве воспитанника madame Корсаковой, по прошествии которого его определили в кадетский корпус. И вот ныне, спустя год, он вернулся в усадьбу, получив кратковременный отпуск.
Музыка достигла крещендо и оборвалась на высокой ноте. Тонкие пальцы исполнительницы замерли на клавишах, голова ее склонилась на грудь.
- Барыня, - робко решился нарушить воцарившуюся в музыкальном салоне тишину, дворецкий, - там с визитом пожаловали.
Лидия захлопнула крышку клавикордов и порывисто поднялась:
- Коли Спицын вновь пожаловал, так скажи, что не здорова, не принимаю, - нахмурилась она.
- Так, господин Спицын еще с утра были, - замялся в дверях Емельян. – Им все было сказано, как Вы велели накануне. Очень недовольны были, обещались на следующей неделе навестить Вас. Там Софья Михайловна пожаловали. Просят принять.
- Софья Михайловна? Раневская? – удивленно взлетели вверх идеально очерченные брови.
- Они самые, - склонился в низком поклоне Емельян.
- Так что стоишь! Проси немедля!
Руки затряслись от волнения: «Невероятно! Софи жива! Вернулась!» Подобрав юбки муслинового платья насыщенного бордового цвета, Лиди торопливо покинула музыкальный салон и устремилась в голубую гостиную, где обычно принимала визитеров. Лакей услужливо распахнул двустворчатые двери и отодвинул портьеру голубого бархата.
Едва Лидия ступила на порог, Софья поднялась ей навстречу.
- Лидия Дмитриевна, прошу меня простить за то, что явилась незваной, - попыталась улыбнуться кузине Софи.
- Софи! Боже мой, Софи! Это и в самом деле ты! – устремилась ей навстречу Лидия. – Оставь, оставь эти церемонии. Я ведь думала… Впрочем, неважно. Ты здесь! – обошла ее кругом Лиди, покачивая головой, будто бы не доверяя собственным глазам.
- Признаться, у меня были некоторые сомнения, что Вам…, - запнулась Софья, - тебе захочется видеть меня здесь.
- Полно! – всплеснула руками Лидия. – Отчего такие мысли?
- Мы нехорошо расстались когда-то, - вздохнула Софья.
- Да, - улыбнулась Лиди, - но то было слишком давно. А кто старое помянет…
- Тому глаз вон, - улыбнулась в ответ Софья. - А что же Алексей Кириллович разве не в имении? – поинтересовалась она.
Лицо Лидии тотчас омрачилось:
- Алексей Кириллович погиб два года назад при Бородино, - вздохнула она.
- Бога ради, прости меня, - шагнула к кузине Софья.
Ей захотелось обнять Лидию, утешить, но испугавшись, что она не примет ее сочувствия, Софи отступила, безвольно уронив руки. Лидия же, угадав ее намерения, сама заключила кузину в объятья.
- Не надобно извиняться, - прошептала она. – Откуда тебе было знать о том?
- Мне неловко обременять тебя, но я не одна пожаловала, - отозвалась Софья.
Проследив за взглядом кузины, Лидия удивленно распахнула глаза при виде пожилой женщины, примостившейся на узеньком диванчике подле двух спящих малышей.
- Это мои дети и их няня, - робко улыбнулась Софья.
- Бог Мой! – выдохнула Лидия. – А Раневский… Где же Раневский? – огляделась она.
- Его здесь нет, - опустила глаза Софья. – Александр Сергеевич остался в Париже.
- В Париже? Я ничего не понимаю… - растерялась Лидия. – Ты должна непременно все мне рассказать. О, прости, я распоряжусь, чтобы Вас устроили, - спохватилась Лидия и потянулась к колокольчику, но еще раз взглянув на спящих мальчиков, приложила палец к губам и торопливо вышла из гостиной, дабы позвать лакея.
Во время обеда Софья впервые увидела свою племянницу и воспитанника Лидии. Сходство Дмитрия с покойным отцом было просто вопиющим. Разглядывая мальчика из-под ресниц, Софья не могла отделаться от мысли о своем будущем ребенке. Кого даровал ей Господь? Мальчика или девочку? Чьи черты: ее или Адама унаследует дитя?
Предложив пройтись после трапезы по парку, Лиди подтвердила догадки своей кузины, рассказав, кем приходится Митя ее покойному супругу.
- Ты так изменилась, Лиди, - задумчиво молвила Софья, выслушав рассказ сестры.
- Людям свойственно меняться, - отозвалась Лиди.
- Не всем, отнюдь не всем, - вздохнула Софья.
- Ты о Раневском сейчас? – поинтересовалась Лидия.
Софи кивнула головой.
- Расскажи мне, - попросила Лиди. – Все, что я знала, так это то, что ты пропала из Рощино, когда там побывали французы.
- Поляки, - усмехнулась Софья.
- Разве это суть важно?
- Ты помнишь Адама Чартинского?
- Родственника Бетси? Который ухаживал за тобой в Петербурге? – весело блеснула глазами Лидия.
- Адам подался на службу к Bonaparte, - начала свой рассказ Софья.
Женщины дошли до конца аллеи и присели на мраморную скамью, согретую ласковым майским солнышком. Софья все говорила и говорила, рассказывая о том, как оказалась пленницей двух поляков, как была уверена в том, что ее брат погиб, как оказалась в Париже, и кем ее представил Чартинский своим близким.
- Я так ждала его, - волнуясь, она сжала ладонь Лидии в своих руках, - но лучше бы мне никогда не встречаться с ним более, - вспоминая свою встречу с Александром на бульваре Сен-Мартен, с горечью закончила она.
- Я не верю, что Раневский разлюбил тебя, - мягко заметила Лидия. – Он приезжал в Воздвиженское после того, как был ранен. Я никогда не видела его таким опустошенным, как после известия о том, что ты пропала.
- Да, но с тех пор прошло немало времени. Все могло перемениться. Я тоже когда-то верила в искренность его чувств, - пожала плечиком Софи, припоминая, как перечитывала его письма в Париже.
- Софи, ему трудно смириться с тем, что ты, пусть даже не по собственной воле, два года делила с Чартинским не только кров, но и…
- Я понимаю, - залилась смущенным румянцем Софья. – Мало того, вскорости от этой связи на свет появится дитя. Боюсь, Александр никогда не примет меня с…
- Ты не права, - перебила ее Лиди. – Я тоже думала, что не смогу принять Митю, но ради того, чтобы Алексей нынче был рядом со мной, живой, я бы смирилась с куда большими его прегрешениями, чем внебрачное дитя, рожденное от дворовой девки. Мне так его не хватает, - голубые глаза Лидии затуманились пеленою слез. – Два года прошло, а я не могу забыть. Каждый божий день думаю о нем, о том, как много не успела ему сказать, о том, что нынче все было бы по-другому. Ты не должна сдаваться, Софи. Коли ты любишь Раневского, не опускай руки.
Обе женщины умолкли. Софье вспомнилось, как она гуляла вдвоем с Корсаковым в этом самом парке. Вспомнился их последний откровенный разговор, после которого, она, надеялась, они расстались друзьями.
- Я намеревалась поехать в Нежино, - поднимаясь со скамьи, заметила Софья.
- Дабы спрятаться там от всего света, - усмехнулась Лиди, вставая следом. – Поверь, коли ты останешься незаметной, Раневскому проще всего будет сделать вид, что в его жизни ничего не переменилось с тех пор, как ты исчезла из Рощино. Нет, Софи. Ты должна объявиться, дабы все знали, что ты жива. Поезжай в Берсенёвку к Мишелю, в Завадное. Маменька рада будет видеть тебя, как и папенька. Не дай Александру забыть о тебе.
- Мне страшно, Лиди, - возразила Софья. – Что ежели ничего не выйдет? Что ежели он пожелает оставить меня на глазах всего света?
- Предпочитаешь всю жизнь прятаться и мучиться сомнениями? – вопросом на вопрос ответила Лидия.
- Нет, конечно же, нет, - покачала головой Софи. – Мне всегда недоставало твоей смелости и решительности.
- Смелости тебе не занимать, Софи. Я вряд ли бы с достоинством выдержала те испытания, что выпали на твою долю, - отозвалась Лидия.
Ночью Софья долго ворочалась в постели. Матушка Павла советовала ей запастись терпением и ждать, а Лиди подталкивала к решительным действиям. Кто из них прав? Не сделает ли она хуже, пытаясь обыграть Раневского на один ход. Безусловно, попытка занять то, место, которое вроде и принадлежит ей по праву в его отсутствие, лишив его возможности выбирать, не сделает ей чести. Но и Лиди права: ей есть ради кого рисковать. Что ежели Лиди ошиблась, и Александр давно охладел к ней? Что будет тогда? На что он пойдет, дабы избавиться от постылой жены?
«Надо решаться, - вздохнула Софья, понимая, что уже не заснет, и поднимаясь с постели. – Ежели я и опередила его, то ненамного. Скоро, совсем скоро он вернется, и тогда я уже ничего не смогу сделать».
Майские ночи были все еще прохладными. Зябко кутаясь в тонкую шерстяную шаль, Софья шагнула к приоткрытому окну и плотно притворила раму. Но холодно было не только от прохлады, проникнувшей в спальню из полуночного весеннего сада, но и от беспокойства, что снедало ее. Более всего хотелось нынче найти тепло в крепких уверенных объятьях, выплакать свои обиды и огорчения на надежном плече. Услышать, что все будет хорошо. Вздохнув, она вернулась в постель, забралась под пуховое одеяло и, свернувшись калачиком, обняла мягкую подушку. Вовсе не подушку хотелось обнимать, а прижаться щекой к теплой коже, вдохнуть его аромат, смешанный с запахом кельнской воды, почувствовать биение сердца под своей ладонью. Что ежели ожиданием она обречет себя на одиночество до конца своих дней, что ежели Александру будет проще забыть о ней, чем вытаскивать на свет божий историю с ее возвращением из Парижа, да еще с приплодом? Как же больно было слышать обвинения, что он бросал ей там, в Париже, но еще горше становилось от мысли, что вернее всего потеряет его навсегда. Она вспомнила все, что говорила Андрею, в порыве злости и отчаяния, возвращаясь с неудавшегося свидания с Раневским. Многое из того, что она тогда сгоряча наговорила, было действительно правдой, но никакая правда не стоила одиночества, уготованного ей.
Наутро Софи спустилась в столовую. Бессонная ночь не прошла бесследно. Разболелась голова. Боль пронзала виски, впивалась в затылок, а яркий свет солнечного весеннего утра, лишь стократно усилил ее.
- Что ты решила? – поинтересовалась Лиди, разливая чай.
- Ждать, - коротко обронила Софи.
Ее кузина покачала головой. В двери робко постучали.
- Entrez! – бросила Лидия, недовольно нахмурившись.
- Барыня, - смущенно переминаясь с ноги на ногу, заговорил дворецкий, - Там вновь господин Спицын пожаловали. Говорят, что не уйдут, покамест Вы не примете их.
- Невозможный человек! – вздохнула Лидия, поднимаясь из-за стола. – Проводи его в малую гостиную, - приказала она дворецкому.
- Кто это? – не сдержала любопытства Софья.
- Дальний родственник Алексея, - отозвалась Лиди. – Пытается оспорить права Мити на наследство, но ничего у него не выйдет.
Лидия вернулась спустя полчаса мрачная и задумчивая.
- Этот Спицын расстроил тебя, – заметила Софья.
- О, monsieur Спицын может расстроить кого угодно, - вздохнула Лиди.
- Я не понимаю, о чем тебе беспокоиться. Ведь Дмитрий признан законным наследником.
- Митя – узаконенное дитя, но, к сожалению, узаконенный ребенок – не есть законный наследник. Monsieur Спицын пытается оспорить завещание Алексея.
Софья умолкла. Она не слишком хорошо разбиралась в хитросплетениях законов, касающихся наследства. Однако слова Лидии заставили ее задуматься о будущем собственных детей. Вправе ли она рисковать их будущим, ожидая, что Александр сам захочет признать их?
- Как это все сложно, - вздохнула она.
Лидия окинула кузину внимательным взглядом:
- Вот и я говорю тебе, Софи. Не стоит ждать милостей от Раневского. Время бежит неумолимо. Сколько он будет раздумывать год-два? Андрей и Михаил вырастут без роду, без племени.
- Может, ты и права, Лиди, - согласилась с кузиной Софья. – Но я все же в Нежино поеду. Не могу я сейчас еще и об этом думать, - опустила она глаза на свой живот.
- Поступай, как знаешь, - неодобрительно поджала губы Лиди. – Только бы локти потом не пришлось кусать.
В полдень следующего дня, Софья вместе со своими домочадцами, выехала из Воздвиженского. Она все еще сомневалась в принятом решении, и когда экипаж достиг развилки дороги на Москву и Тулу, стукнула в стенку дормеза, дабы возница остановился.
Выбравшись наружу, Софи в волнении заходила по дороге.
- Негоже туточки стоять, барыня, - обратился к ней возница. – А коли помешаем кому проехать?
- Ой, да не бурчи ты, Степан, - отмахнулась Софья. – В Тулу сворачивай, в Нежино едем.
Забравшись обратно в экипаж, Софья ободряюще улыбнулась няньке и камеристке:
- Après trois jours, allons sur le site. De plus nous n'avons pas à voyager sur de grandes routes. (Через три дня будем на месте. Более нам не придется путешествовать по большим дорогам.)
- Vraiment de bonnes nouvelles, madame. (Поистине чудесная новость, мадам), - улыбнулась в ответ ее камеристка.
Нянька, соглашаясь, кивнула головой.
«Господи, вручаю тебе судьбу свою и своих детей. Не оставь меня милостью своей», - перекрестилась Софья, когда дормез тронулся и круто приняв влево, покатил по пыльной укатанной дороге по направлению к Туле.
Сухая и теплая погода, установившаяся с самого из выезда из Воздвиженского, на третий день сменилась. Небо нахмурилось, моросил мелкий дождик, и ветер гонял клочья серого тумана над покрытыми зелеными всходами полями. К обеду дождик усилился, превращаясь в настоящий ливень, дробно барабанящий по крыше экипажа. Дорога местами раскисла и там, где еще со времен весенней распутицы, оставались глубокие колеи, превратилась в непролазную жижу. Степану, ругаясь, на чем свет стоит и, подгоняя уставших лошадей, насилу удалось вытащить дормез из одной такой ямы. Спустившись с козел, возница осмелился постучать в оконце кареты:
- Барыня, переждать бы. Туточки вон деревенька видна по пути. Не добраться нам засветло до Нежино.
Софья выглянула из экипажа. За мутной пеленой дождя, виднелась деревушка, дворов десять, не более.
- Поезжай, Степан, - вздохнула она. – Нет у меня сил ждать более.
Что-то недовольно проворчав, возница взобрался обратно на козлы и подстегнул лошадей.
Как и предсказывал Степан, в Нежино въехали глубокой ночью. Дождь к тому времени прекратился и поднялся холодный ветер. Ворота усадьбы оказались закрыты, а сторожка пустовала. Уставшие лошади беспокойно перебирали ногами и, время от времени, фыркали. Вдалеке залаяла собака. Умаявшись ждать, Софи выбралась из экипажа.
- Бери фонарь, - приказала она Степану. – Здесь калитка неподалеку есть.
Калитка вскорости нашлась, и Софи со своим провожатым вошла в небольшой парк, окружавший господский дом. Под ногами хлюпала мокрая земля, неубранные с прошлого года прелые листья, цеплялись к подолу ее плаща и платья. Добравшись до дома, Степан принялся изо всех сил колотить по деревянной двери, подняв с постели престарелого слугу, исполнявшего обязанности дворецкого.
Освещая барыне дорогу, дворецкий проводил ее в гостиную, оставил там подсвечник, а сам бросился на поиски сторожа, дабы отпереть ворота для экипажа. Даже в свете единственной свечи от взгляда Софьи не укрылась убогость и запущенность старого дома. В гостиной почти не осталось мебели, а та, что была, стояла, накрытая пыльными чехлами. Сдернув с кресла чехол, Софи чихнула от тотчас взметнувшейся пыли. Без сил, опустившись в кресло, она в отчаянии огляделась. Не такой рассчитывала она увидеть свою усадьбу. Что же случилось здесь за время ее отсутствия?
***
Соечка:
Юля, спасибо за главу!
Не очень радостное возвращение в Нежино. Там похоже полный развал. Будет чем заняться Софи, меньше времени останется на всякие думы.
Очень изменилась Лидия, повзрослела, поумнела, жизнь научила.
Как долго Софи придется жить одной? Наверное до рождения ребенка точно никуда не поедет из имения.
Интересно, кто родится у нее? Мне кажется, что Александр легче бы признал девочку.