Квартиры и Дома

- Дом, говоришь, очаг семейный... тьфу, где мой вейпер? где мой спиннер?

Каждая мелочь: коврик у входной двери, цвет полотенец кухонных, рисунок на пастельном белье, узор дорожки на заднем дворе –  это ее рук дело. Всё на что способен я – это помогать ей. Направить мысли и желания, придать точку опоры творению.
 Любуюсь зданием, а самого затапливает…
Мы сделали это вместе. Вдвоем. Сделали. Сделали…
Молчу и улыбаюсь ей. Нас двое. Енот и домовик не в счет, когда глаза в глаза.
Хочется схватить ее в охапку, стиснуть в объятиях и поцеловать. Проникнуть языком в такой совершенный рот, чтобы услышать, наконец-то, стон полный… полный тысячи желаний.
Звонок, откуда-то чертов звонок, рушащий всё на своем пути. Мне остается стоять и смотреть, как Аврора опускает взгляд, неловко, совершенно по-девичьи наклоняется к сумочке, немного краснея, словно ей стыдно за телефон, который хамит всем и вся в такой прекрасный идеальный вечер.
Домовик треплет штанину.
- Пошли я тебе кухню покажу.
- Неплохо бы поесть,- беру Боба на руки, ступаю на коврик у входной двери.- Как насчет «заморить червячка», Бобстер?
Енот издает серию звуков, а Ифпатий фыркает:
- Тебе лишь бы пожрать.
Женщина скрывается в доме, продолжая разговаривать по телефону. Важный звонок затягивается. Домовик любезно пытается отвлечь мое любопытство, предлагая вереницу названий блюд, которых он мог бы вот прямо сейчас замутить на открытом пламени в жаровне или мангале. У него же теперь куча всего для жарки мяса на углях, даже коптильня своя.
Закипает вода в чайнике. Мне под руку ставят блюдо полное черных и розовых кексиков, украшенных сливками и шоколадом. Всё такое размеренное и монотонное, долгое, бесконечное после событий, где были мы, двое, в пламени.
Не в силах ждать, подрываюсь со стула.
- Я ее позову.
Ступаю в глубину комнат, чтобы увидеть, как ловкие женские пальцы застегивают молнию на красном платье. Прическа. Макияж. Аврора создана покорять мужчин. Платье лишь яркая обертка для сладкой конфеты внутри. Хочется думать, что всё это – ее старания, для меня.
- Ты куда?- мир всё еще сумбурен после второго желания, скоро будет третье. Так всегда. За одним другое, потом еще одно и еще. Раз попробовав – не остановится.
Аврора придерживает плечом телефон, одаривает меня скромной улыбкой облаченной в густую помаду и прикладывает пальчик к губам.
Шепчу:
- Мы пьем чай на кухне с кексами, присоединяйся.
Морфей едва уловимо кивает.  
Ладно. Я мешаю.
Делаю над собой усилие – удаляюсь в страну Ифпатию к остывающему чаю. Надо поесть и прекратить головную боль.
- Вот ты мне скажи, а казан тоже есть? - домовик увлечен рассматриванием двора через оконное стекло.
- В пристройке, - ссыпаю пол сахарницы в кружку.
- Вот теперь можно с уверенностью сказать, что жизнь удалась.
Ифпатий достает кусок мяса из холодильника и начинает над ним ворковать, мурлыкать,  кудесничать.  Ловко режет кусочками, заливает маринадом. С трудом могу сообразить, что в этой маленькой голове задумано для кулинарного исполнения на завтра, лишь продолжаю пить чай и поглядывать на настенные часы.  
- Нет, ну, сколько можно ждать.
Беру Аврорину кружку, пару кексов, и поднимаюсь наверх. Наверху пусто, в синей комнате,  одиноко горит свет для разбросанных на полу туфель.
- Кхм…
Ифпатий вытирает руки белым полотенцем.
- Что, уехала?
- Вроде.
- Хозяйка любит выгуливать экстравагантные наряды и дорогие туфли. Скорее всего, на вечеринку пошла,- складывает полотенце на весу.
- В клуб? – уточняю.
- Или в два клуба.

»» 29.08.17 07:25 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка
_________________

В жизни меня реально беспокоят только две проблемы: как заработать денег не общаясь с людьми и как избежать вопросов "когда замуж?".

Намагиченный джинном дом

Я смотрю на волшебника, долго и в тишине рассматриваю лицо: притягивающие губы, нос и скулы, глаза с голубым аквамариновым сиянием. Задерживаюсь на сводящих с ума длиннющих ресницах. Мне нравится, очень нравится эта красивая, будто составленная исходя из моих вкусов, картинка. Но я абсолютно ничего не знаю об обладателе этой внешности. Какой он за этим выстроенным магией фасадом? Есть ли там вообще что-то? Высота, глубина, масштаб?
И рядом с джинном созданный моим желанием коттедж, каким я вижу его в своих идеальных фантазиях. Вот только внезапно накрывает понимание того, что материализация не приносит удовлетворения. Настоящий дом наполняют не вещи, он состоит из эмоций: уютной нежности и теплой заботы, любви.
Таким был наш семейный особняк на озере Комо, где в удивительной гармонии переплелись чувства родителей. Где папа коллекционировал книги, вечерами в кресле у камина читая сонеты, а мама играла на пианино, пусть и фальшивя там, где не хватало мастерства. Где в саду отец ухаживал за капризными розами только потому, что их любила мать, а она, будучи вегетарианкой, готовила обожаемую им запеченную утку. Родители понимали друг друга без слов, с полувзгляда определяя мысли, доверяли безгранично. Наверное, поэтому и умерли вместе, в один день.
Мне очень бы хотелось вернуть их и те неповторимые ощущения, которые царили в нашем доме, но мертвых нельзя вернуть к жизни. И навязывать ненастоящие чувства. По крайней мере это не в силах джинна, о чем он сразу же поспешил поведать. Тогда мне действительно нечего желать, не нужны пустой холодный дом, в котором нет эмоций, и вызывающе яркая Феррари. Хотя нет, машина все же пригодится.
- Идж, - вернувшись в дом, когда до работы оставалось всего триста метров, я нахожу его на кухне вместе с домовым, - я хочу загадать последнее желание.
Ифпатий смотрит на меня с укором, вздыхает и выходит из комнаты. Он догадывается, что задумала его хозяйка, но искренне считает это пустой тратой времени, слов, чар. Ведь он лучше всех знает все мои мечты. Даже те, в которых боюсь признаться самой себе.
Я прохожу к обеденному столу, накрытому на одного для джинна. Ему идет обстановка кухни, обволакивает его, обнимает ненавязчивым дизайнерским решением. Возможно со временем эти стены станут для Иджа родными, подарят ощущение дома. По крайней мере мне очень хотелось бы этого
- Я хочу, чтобы ты стал свободным, не важно с волшебством или без – каким видишь себя сам независимо от лампы и прочих условностей, - порой сложно объяснить то, что кажется по-настоящему верным. – Хочу, чтобы ты был счастлив, жил без бремени всех этих навязанных тебе понятий рабства и господства. Ты же не по своей воле привязан к артефакту, раз больше всего на свете хочешь свободы. Пусть она у тебя будет такой, какой желаешь ее для себя.
Монолог вышел длинным и путанным, но к счастью Идж не перебивает весь мой бред сумасшедшей, которую домовой наверняка определил бы в дурку за такие речи. За то, что наступаю на горло своему самому важному правилу: брать все и не отдавать ничего.
- Дом записан на тебя – он твой. Машина… доеду до БЦ и заберешь на стоянке, потому что она тоже по документам твоя, - осматриваю последний раз дом и эту сказку, которая была так похожа на реальность. – Мне нужно на работу, некому выйти в дневной эфир и это срочно.
Ифпатий выносит, приныканную им в какой-то укромный уголок лампу и протягивает владельцу. А я, все так же сжимая в кулаке ключ от Берлинетты, выхожу из дома к подъездной дорожке. Прокачусь в последний раз на шикарной авто прежде чем пересяду на такси до той поры, пока своими усилиями не стану владелицей спорткара. В конце концов то, во что вкладываешься, ценишь больше.

»» 31.08.17 01:58 СМИ города Энска
_________________

дом сотканный из надежд

Лампа холодит руки. Задницей на кровати без ориентации, без понятия, в какой из спален, в какой из комнат.
Вокруг меня темнота. Вокруг… пламя… как же я заблуждался…
Должен сказать.
Должен.
Обязан.
Она загадала.
Она пожелала.
Она.
Она…
Она не хочет всё, что я ей предлагал, всё, что мог дать.
Я думал, что жесток, обманом заполучил ее тепло, отбирал ее время, жадно наслаждаясь светом, который так хотел чувствовать минуты-часы-сутки-месяца-года-века-тысячилетия, но в тоже время, отвечать. Отвечать заботой, защитой, жадной до ее тела лаской, до души созерцания, чувством безмерной благодарности за каждый миг вместе.
Теперь в опустошении, все мысли о предательстве. Чувствую, как предана ранимая любовь, как предана неокрепшая дружба. Было ли это? Может, всё это снится.
Каждый вздох полный женщиной из города Энск. Звездой, сияющей возле сердца.  Я шел за ней, чувствовал, что необходим, слышал и осязал ее одиночество…
Сложно. Неописуемо сложно пытаться понять, почему за обожание и доверие… ведь всё должно быть наоборот, хотя, откуда мне знать, как должно быть.
Показал себя, открылся без утайки, боялся непонимания, осуждения…
Творил с ней мироздание, делил сокровенный огонь…
Пламя… я доверился ей.
Оберегал от всего д*рьма внутри себя.
Пуст.
Прожжен насквозь. 
Кажется, та дыра в грудине задевает нервы рук, подрагивают пальцы.
Здесь только холод, хотя, сам соткан из пламени.
Его больше нет. Пламени нет.
Опустошен.
Она хочет, чтобы я был свободен, хочет… каким я вижу себя… вижу…
Что, что делать, когда то, что я видел, то, что хотел, уже было у меня? Что, если с самого первого дня в Энске, я уже получал больше, о чем когда-либо мог мечтать? Что, если мои глупые глаза видели только тебя, словно ты маяк.
Быть свободным? Что она имела ввиду под «свободой»? Какая она эта свобода для неё, для женщины-сокровища, для женщины-звезды?
Моя свобода соткана дыханьем на двоих, зелеными глазами, светлыми волосами с запахом ветра цветов, соткана Авророй Морфей. Возможно, недопустимо, но всё-таки возможно, неидеальной для других… и бесконечно идеальной женщиной для меня, ифрита.
 Чувствами наполнена свобода, когда ты касалась, просто задевала плечом, просто цокала каблуками туфлей рядом по асфальтом покрытой дорожке, просто…
Моя свобода полна желанием жить, делить одну жизнь на двоих.
Что, если ты лишила моей свободы, не дав мне сделать шаг, решила всё за нас двоих необъяснимо жестоко оборвала нить? Что, если…
Прежде всего, без причины. Не дав объяснений, словно и так понятно – я дур*к. Идиот, который обременяет. Аппендикс воспаленный. С моей стороны, да, дур*к доверчивый, открытый, и в тоже время закрытый, считающий, научившийся, за свою жизнь, беречь дорогих сердцу от негативных эмоций собственных; не сотрясать воздух горькими словами, приносящими только грусть и печаль. Решивший, нет, родившийся, быть шутом, болваном и балагуром, чьими словами был едкий сарказм и вечная деб*льная улыбочка в стиле мир-прекрасен. Боги… каждый знает, каких сомнений стоит пустить близко другого человека. Каждый знает, каждый, кто обжигался, каждый. Кто дорожит моментами, из которых лоскутами сложена жизнь.
Я ошибался.
Не стоило говорить, кто я и откуда. Не стоило. Оно того не стоило.
Не стоило быть собой.
Потому что такой я, настоящий, никогда не станет дорог для другого.
Не стоит обманываться.
Ифрит – Идж Хи Ифр Сагир – пустышка. Смех да и только. Пустое, поверхностное, без глубины.
Всегда недостойный.
Должен сказать.
Должен.
Обязан.
Она загадала.
Она пожелала.
Она.
Она…
Кто бы мне ответил, почему их всего три? Три желания.
Кто бы мне ответил, почему я всё еще здесь, почему я всё еще жду, что она передумает. Что она вернется в собственный дом, неправильно, нет, в дом, что был создан для нас нами. К очагу, поднимет залитый соленой водой кусок меня, черный уголек, и вставит обратно, чтобы холод отступил, чтобы не было больно. И скажет. Скажет, какая это шутка. Жестокая, но шутка.
  Что теперь, когда моя свобода, которую я желаю, неосуществима? Что теперь?
Темнота сгущается, превращается в густой липкий деготь и говорит. Говорит десятками голосов на старых забытых языках, говорит об одном, что черный пустынный песок прав – таким, как я, никогда не встретить утреннюю звезду, которая пожелает делить свою жизнь на двоих. Это миф о вечном огне от соприкосновения душ.
- ИХИС-с-сс,- шипит и булькает деготь,- твоё пламя не достойно Свободы, не достойно вечного света.
- Я знаю.
- Она не захотела быть с тобой,- клокочет подобием насмешки чернь,- ты нарушил, ты не дал.
- Я знаю.
Не дал.
- Все желания, которые были загаданы, должны были остаться хозяину лампы.
- Звезда сама пожелала так.
Я оставил завещание, так это принято в мире полном одиноких людей. Это было решено, как только женщина-сокровище пожелала сделать недостойного хозяином здания и машины. Что поделать. Это алчное желание оставить после себя частичку, след. Чтобы она помнила. Поминала иногда, чем никогда.
Хрюкает и захлебывается черная жижа довольно.
- И чтобы ты носил другое лицо?
- Нет.
Это вновь мое алчное, непобедимое стремление быть лучше для спасенной девушки, потому что, такой, как я настоящий - недостойный.
Сейчас уже не важно. Это совершенно не важно, что цвет кожи изменился, потому что я сам этого хотел. Не только она, но и я. Я видел совместное будущее, надеялся, что достоин, что смогу заслужить, занять угол в жизни утренней звезды.
- Ты неисправим, ифрит.
Наверно, он прав, как и черный пустынный песок.
Холод, задевающий нервы рук, медленно, но верно гасит тлеющий светоч.
- Пусть так. Я уважаю ее волю.
Именно поэтому я все еще не произношу слов освобождающих от оков. Мне страшно. Дико и больно от того, что я не смогу совладать с собой, не смогу удержаться, чтобы найти ее среди жителей города Энск, чтобы заставить силой быть со мной, любить меня, желать единого дыхания.
Я не имею на это прав.
Не имею.
Дурные глаза ищут в тенях женский силуэт.
Черное пятно облепляет мои ноги. Запах переработанного машинного масла, дегтя, бензина, нефти – пробирается в ноздри, поближе к легким, поближе к остаткам того, кто зовется Идж Хи Ифр Сагир, ко мне.
- Будь так, ты бы исполнил ее последнее желание, а не заставлял всё сущее томиться, пока ты надеешься, что она придет, обхватит твое отвратительно белое лицо и раздует погасшее, убогое бездымное пламя и скажет, что хочет быть с тобой, делить свет.
Надежда жестока. Слова едкого черного дегтя  тоже.
Но он прав.
- Сущее может и подождать.
- Она не придет, но подождем,- кивает субстанция, облизывая мои бедра масленым пятном.- Зрелище угасающих в одиночестве ифритов – что может быть чудесней?
_________________

Клуб "Сим-Сим" - Дом, бедный, но милый дом

xxx: Британские ученые объяснили, почему люди не видят инопланетян.
xxx: Мало бухают.

Аврора решила попытать счастья за игровым столом, а я пытаю всех окружающих. Начиная с бедняги бармена и заканчивая редкими травоядными, рискнувшими нарушить мое личное пространство. Громкая музыка, поначалу выносящая мозг («что паришься, его туда и не заносили» (с) Сережа), теперь оставалась лишь фоновым звуком. Шест вручила парочке друзей отдыхающих под кабинетом Али шкафов. На память, так сказать. Сувенир. Оккупировала весь диван, наплевав на все нормы этикета (какие нормы этикета в клубе с клеткой, я вас умоляю, металлический привкус крови в воздухе будоражил сознание, и внутренняя сущность рвалась на охоту, разодрать горло наглым людишкам, собирающимся в шумные в толпы), выставила ноги на стол, одна рука на спинке, вдоль – это чтобы смертники не садились рядом, вторая взбалтывает очередную мозговыдиралку. Самую ядреную. С этой хотя бы должно немножко забрать. А то непорядок. Жрать весь вечер спиртное, и ничего. Плюс – не будет похмелья. Минус – а как же веселье, о котором предупреждал Минздрав? В итоге через три бутылки текилы и две виски (растягивала удовольствие, пила не залпом, а мерными глотками, любуясь на голубоватые сполохи на поверхности янтарной жидкости) вернулась Аврора. Я дружелюбно поделилась шампанским, которое осталось еще с первого заказа, бокал заранее отжала у соседей. Пусть бы попробовали жадничать, я бы объяснила, что с ближним своим надо делиться. Знала – ей повезло. Я просто слышала все, что происходило рядом – голоса, сердцебиение, шорохи, царапанье ветра о стекло. Как мне привыкнуть жить в мире, где на сотни, тысячи оттенков и звуков больше? И что самое главное – у меня нормальное зрение, а не приближающееся к таковому у крота. Я отвыкла видеть четкие силуэты вместо размытых, держать книгу и экран планшета на расстоянии вытянутой руки, а не у самого носа. Мир стал ярче, но от этого ничуть не лучше. Пессимизм навсегда со мной. В любом теле и в любом облике. Танцевать и играть больше не хотелось Авроре, а пить и драться мне. Я вообще не планировала махать железками, но почему-то карма у меня такая – влипать в неприятности. Подозреваю, весь клуб вздохнул с облегчением, когда две фигуры – в красном и черном платьях направились в сторону выхода. Обостренное обоняние улавливает запах травы. А глаза выцепляют следы на асфальте, царапины, оставленные в металлопластике стен. Действительно, надо было накуриться. Может, тогда зацепило бы? Да что сделать, чтобы как у всех нормальных людей наступила эйфория? Гребанный магический организм.
- Куда дальше? – спрашиваю, проверяя состояние байка. Своего железного коня я любила больше чем Алеша Вешалку. Он словно был частью меня и не существовал отдельно. И если бы эти криворукие травоядные что-то сделали с моей прелестью, я бы их прибила.
Безразличное пожатие плеч. Поднимаю голову, мысленно матеря волосы. Раньше их хоть можно было собрать в прическу. Непривычно было видеть Аврору такой… апатичной. И я не могла помахать рукой и пожелать приятного вечера. Потому что вечер уже давно таким не был. Не смотря на количество мозговыдиралок.
- Ко мне? – предлагаю, протягивая шлем. Я привыкла ездить без, но с собой вожу – хотя и редко, у меня бывают пассажиры. И некоторых, например, Фиму, без шлема, а в идеале – защитного костюма на манер того, что у космонавтов, вместе со скафандром, да, вообще не возить. Опасно. Для психики и жизни окружающих.
- Поехали.
Заставить себя не лихачить было сложно, но сила воли победила азарт, настойчиво зудевший «ну что ты, хозяйка, тебе жалко, что ли?». Столбов и водителей, проезжавших рядом и мимо – нет, пассажира – да. Дорога до дома по ночной полупустой трассе занимает минут двадцать. Предупреждаю Рору заранее, что в доме телевизор может оккупировать говорящий лось, и это нормально, что он говорит. Вот когда молчит – подозрительно. Мотоцикл в гараж, потом ковыряться в замке, ибо ключи я, конечно, не взяла. А зачем? Плюнула на все, задействовала магию. Входные двери обычные, в доме же – раздвижные японские сёдзи. А так же почти полное отсутствие кроватей – две – одну выбил лось для Вешалки, вторую вытребовал фамильяр. На половину комнаты. Отожрался, гад такой, на казенной еде.
- Проходи, - демонстрирую приветливую улыбку из номера «Как завести друзей». Фигня, а не журнал, но лыбиться почему-то хотелось. Неужели в голову, наконец, ударила мозговыдираловка? – Если непривычно сидеть на полу, есть пару кресел. И… да… в… на…
- Еда закончилась?
- Сожрали всю еду, сожрали. Ответственность надо прививать нахлебникам, ответственность. Ванна там, если в соседней комнате работает телевизор – Алеша смотрит «Дискавери», если тихо – читает Вешалке сонеты. Не обращай внимания.
И чего бы пожевать? Дожидаясь Аврору, перебрала все варианты, но они упирались в мое феноменальное неумение готовить. А даже обычного дошика в холодильнике на завалялось. Заказать? Это мысль. Но сначала… Тянусь к нитям магии, растворяюсь, позволяя энергии течь по телу, наполнять и бурлить, словно горный поток. Связь «маг-фамильяр» по-прежнему оставалась прочной, но неравномерно… скажем так, то тускнела, то светлела. Вздыхаю. И произношу несколько слов. Надеюсь, землетрясение моему дому не грозит. Потому как перемещать такие тяжелые физические объекты в пространстве я еще в совершенстве не умела.
- У тебя наверху что-то упало?
- Типа того. Разоритель холодильника это. То бишь, фамильяр. Хммм, как насчет суши? У меня палочки есть. И соус. Настоящий. Из Осаки.
_________________

Дайте мне бутылку виски, и я покажу вам как рождается философия.

Дом Жени Волковой

Выходя из клуба «Сим-сим» где-то в районе половины пятого утра, я искренне считала, что ночь таки удалась. Во-первых, я встретилась с Али и осталась жива, во-вторых, сыграла вполне себе удачно в карты, заработав на номер люкс отеле, в-третьих, нашла новых друзей. Но во всей этой череде плюсов к рассвету нарисовался один жирный минус – мне совсем не хотелось проводить ночь одной в гостинице.
Ключи от квартиры терра блонд остались у дяди Рая, и заявляться за ними пьяной в пять утра было не лучшим планом. Не известно, как Белоснежиков отреагирует на такой ранний визит, да еще в таком многоговорящем виде. Убить, конечно, может и не убьет, но попытаться может. Благо, уловив мою грусть-тоску, Женя предложила гостевую спальню в своем доме.
Жилье Джордан всем своим видом напоминало элитное общежитие. В одной из комнат жил парнокопытный Алеша, который увлекался каналом Дискавери и вешалкой. Я не успела уточнить, отвечала ли она ему взаимностью, потому что на верхнем этаже загремело нечто, по словам подруги – ее разоритель холодильника фамильяр. О нем я тоже не успела спросить, потому что в дальней комнате квартиры что-то бомбануло и оттуда раздался ржач.
- Домовой самогон гонит, - пояснила хозяйка разношерстного зверинца.
Жека походу настолько привыкла ко всему происходящему в ее доме, что преспокойно завалилась на диван в гостиной, выделив мне большое махровое полотенце и пижаму на переодеться.
Банные процедуры немного прояснили мое поплывшее от спиртного сознание. Начало отпускать, как обычно попутно проперло на хавчик, и это в пять утра. Опытная в этих вопросах Джордан и тут не оставила меня наедине с голодом, заказав суши, которые появились на низеньком стеклянном столе вместе с палочками, соевым соусом и васаби. Про саке я тактично не спрашивала, ибо ну сколько можно пить? Еще назад полезет.
Устроившись рядом с Джордан как настоящая японка на полу, я принялись ковырять очень ранний завтрак. Получалось так себе, в отличие от Жени, которая настолько мастерски владела палочками, что захотелось попросить себе вилку и не париться.
- А вилки у тебя где? – спросила я у подруги.
- Где-то на кухне, - пояснила она туманно, и еще более неопределенно махнула рукой. – Давай научу, легко же.
В общем-то, а чем еще заниматься в полшестого утра? Конечно же, приобретать новые навыки, поэтому я согласилась, мимоходом ощущая, что кроме тяги к знаниям просыпается желание поговорить о моей тяжелой жизни с кем-то понимающим. Не то чтобы Джордан выглядела как психиатр, но это же шесть утра, кухня и состояние легкой упоротости бытия, вызванное алкоголем. Короче говоря, у хозяйки жилища просто не оставалось выбора кроме как слушать пьяный базар.
- Думаю, что у меня есть особый талант, - самым что ни на есть серьезным тоном поведала я, окуная прямоугольничек из риса в соус. – Правда! Мне просто фатально везет в азартные игры, иногда даже снится, что я выигрываю, а потом все так и происходит. Вот и сегодня что-то влекло меня за карточный стол именно к покеру.
Джордан кивнула головой и отправила в рот ломтик маринованного имбиря. Не знаю, насколько она верила откровению, но надо сказать, держалась молодцом, даже создавала видимость заинтересованности в моей алко философии.
- Вот только в любви мне не везет, - запив креветку соком, продолжила я. – То есть я хочу сказать, что мне вот, например, симпатичен мужчина, все вроде бы хорошо, но… В общем, я понимаю, что просто душу своими эмоциями и желаниями и… И я знаю, что настоящие отношения совсем не такие. А мои чувства не любовь, - хлопнув не известно откуда взявшееся саке, продолжаю грузить своего психолога. – Ты же меня понимаешь, Женя? Ты же тоже, наверное, кого-то любишь или любила.
_________________

Я осуществлял свои криминальные действия, роясь в холодильнике лапами с помощью собакена Евы. Провести быстрый дожор не вышло, приходилось идти на уступки сообщницы.
- Зырь рёбрышки копченые есть! Будешь? – вопрошал я из холодильника.
- Гав. Гав.
- Ну, знаешь, я тоже не прочь буженину пожрать, но так не наглею же! Хотя ладно, на жри… - кинул лапой кусочек буженины. – Мне не жалко хозяйка подумает дуреет. Гыыыыы…..


И только я начинаю выбирать , что себе взять. Как меня потянуло магией хз куда. Я упорно сопротивляюсь, так как не хочу прерывать сей увлекательный процес, да и мало ли где накосячил. Женьку то я чую. Назойливая падлюка! Ирод, тут же салями!!!!! Но, как бы бедный котик не старался, силы увы не в нашу пользу Котов- Волкова 0:1. Вот только дверца холодильника закрылась и я как в тардисе мчусь, лечу, надеюсь на голову своей магичке, в пространстве и вселенной. Посадка была, мягко говоря жёстка! Произвол! Пришлось налакаться десятком яиц, что были тут, сметану сожрать, а то всё на мехе! Кряхтя и упираясь лапами в дверь я понял, что так не выберусь из своего саркофага.
- Жеееееееееееееееееееееекаааааааааааааа!!!Вредитель! – орал я. А в ответ тишина, не ну как так, сама вызвала и не встречает. Не красной ж ковровой дорожки прошу! Остался один выход. Вернувшись в человечий вид. Мне пришлось быть немного согнутым в три погибели но благо не долго, дверь открылась и я выпал из холодильника с пюрехой на голове. Фуууу, кошмар. Пополз мытсо, брито и составлять соглашение фамилиар-ведьма, где так вызывать садистки нельзя! Нет, чтоб позвонить и сказать, хотя бы мысленно связаться: Котов, ёптиль приходи ну очень надо. Я чтоб не пришёл? Пришёл.
Эх, жись жистока и несправедлива. Переодевшись я спустился вниз.. Мда. С утреца жрут суши и без меня! Произвол! Завернул за угол кухни:
- Же..ка, - оглядел я её. Там где надо и не надо. – Эммм…..ты решила сменить стилиста7 Рад, очень даже рад.
Что думала, не узнаю, фонит от тебя Жека магией так сказать родной….
- Доброе утро кстати всем! –и обращаюсь к нашей посетительнице. – я – Мэт, отзываюсь также на Котова.
- Прозвище? – тут же поинтересовались.
- Образ жизни! И прежде всего фамилия. Чаю?

»» 21.10.17 22:50 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка
_________________

Разговариваю по скайпу с родителями. Обсуждаем политику: Трамп, Корея, Сирия, всё тлен.
я: Может, давайте сменим тему, хоть о чём-то позитивном поговорим?
папа: Давай о позитивном. Как там твоя личная жизнь?
я: ...
я: Так что ты там говорил про Северную Корею?

Надевая любимую темно-синюю юкату, с грустью констатирую, что придется ее распустить (с этой данной вещью все было не так страшно, ибо раньше Фима ее ушивала – моего микроскопического размера (с) Черт в каталоге не нашлось). Стараниями Мауро я получила грудь побольше (творческая личность, но все же мужик блин) и половину гардероба смело можно было выбрасывать. Пока Рора занимает ванну, завариваю чай. Чай для меня святое. И сидеть над различными церемониями я могу часами. Так я пыталась контролировать раньше приступы агрессии, сейчас этот же метод помогал осваивать магию, что едва ли из ушей не лезла мощными струями энергии. Ведь особо я магию не трачу – попросту не на что. И Армагеддец в ближайшем времени я не планирую. Пока. Расставляю приборы, тащу котацу, себе футон я уже расстелила, но что-то сомневаюсь, что придется сегодня спать. Ну да, пять часов утра… уже сегодня. Несколько минут вылавливаю под диваном гэта – привычка. В моем доме не хватало лишь одного важного элемента – спокойствия, чтобы он стал настоящим островком Востока в городе Энске. То Роджер переборщит с самогонным аппаратом, и рванет так, что примчатся местные МЧСники с воплями, что их достало сюда каждые пять минут мотаться, то Алеша решит прогуляться в магазин и будет искренне недоумевать, почему ему не хотят уступать дорогу – он тоже участник дорожного движения, а то, что на две конечности больше это мелочи, и стыдно должно быть вам, стражам порядкам, вы выше этого. То Котов ограбит ближайший супермаркет. И как этого гада рыжего не поймали еще? Хитрож… наше все.

Внимательно слушаю вернувшуюся Аврору. Периодически киваю и делаю умное лицо, как доктор Айболит, когда слушал нас с Фимой. И ведь реально Мишаня пел шансон! Есть ли особый талант у меня? Кроме магии? Влипать в неприятности – однозначно.

Палочки застывают в воздухе, руки чешутся воткнуть их в стену, но жалко. И котацу жалко. Свою руку тем более. Да и сломаются они. Я ради интереса пробовала проткнуть ладонь вилкой. Нифига. Не получается. Старинная вилка была, тяжелая. Видела бы ее в столь плачевном состоянии мама (до того, как я выпрямила ее обратно) – мне бы влетело. И что я отвечу? В отношениях я ничего не понимаю. НИ-ЧЕ-ГО. Именно так. Капсом. Я и отношения это просто паучий случай, как говорил товарищ Дзир, борец с иномирским терроризмом. Меня не тянуло ни к кому. Вообще. Не было никакой «с первого взгляда». Разве если что врезать с ноги или закопать в ближайшей лесополосе. В черных пакетиках. Я могла привязаться к человеку и сильно, но никогда не проскальзывало и капли романтики. Нет, воспитанная в семье, где любовь и взаимопонимание были константой, я не могла вырасти черствой. И иногда мелкие шумные личинки меня даже умиляли, особенно во время моего путешествия по Хоккайдо. Но ни противоположный пол, ни свой же меня не привлекал. В прошлом облике я не считала себя красивой, да и сейчас признаю, что экзотична и необычна, но не канон. И если честно, плевать. Но могла любоваться красивыми людьми. Как произведениями искусства. Но не прикасаться. Возможно, потому что я такой родилась? Мутация? Или аспект асексуальности, как сказал онлайн-тест, пройденный в интернете? Или просто это не мой жизненный путь и я не должна познать это чувство? Может, мне это просто не нужно. Ведь неполноценной я себя не ощущаю. А, следовательно, целостна.

Вздыхаю, откладываю палочки. И осмысливаю ответ. Хотя в основном в Авроре говорят стресс и алкоголь, но ответить нужно. Правда, чем смогу я утешить и смогу ли – вопрос.
- Возможно, это прозвучит странно, но нет. Если ты не подразумеваешь родных и близких. Тогда и любила, и люблю. А если нет… Любовь это болезнь вообще, ВОЗ подтвердит. Но я попытаюсь. Если уж осмыслила кристаллические решетки базовых магических формул, то биохимию и иже с ним уж как-нибудь потяну.
Нда, контакт не удался. Видимо, я не совсем точно выразилась. Или мое видение любви как всегда казалось странным и неправильным. Психолог в свое время получил ножницы в кресло и больше не заикался о ПТСР. Хотя, в чем-то он был прав. Катализаторы срывали мне крышу. По крайней мере, раньше.
- Не заморачивайся, я на эту тему говорить не умею, если не критикую или не ругаюсь нехорошими словами. Личные тараканы. Чай будешь?
Бодро (насколько это возможно для шести утра после мозговыдираловок и саке) стучу обувкой до чайника. Слышу грохот и закатываю глаза. Когда ж это чудо, которое называется фамильяром, научится простейшим магическим формулам? Тогда же, когда перестанет шариться по холодильникам. Вздыхаю и присаживаюсь обратно, поставив гэта рядом с собой. В крайнем случае ими можно будет зашвырнуть в наглую моську. Наглая моська явилась через пару минут весьма довольная жизнью. Вот зараза рыжая.

В прошлом облике я попыталась бы минимум придушить, но то ли было слишком влом после всех событий вчерашнего и сегодняшнего дней, то ли чай настраивал на философский и человеколюбивый лад. Отвечаю пофигистично-ленивым взглядом, прикидывая, стоит ли тянуться за обувью или пусть пока поживет. Ладно, я сегодня образец буддистского спокойствия и даже наглые фамильяры не вытянут меня из нирваны.
- Стилист решил сменить меня, - дую на кружку. – Мауро творческая личность. Он так видит.
Полностью церемонии решила не придерживаться, и пили мы из обычных кружек. У меня была ушастая – Тоторо. Как же я долго искала ее в интернет-магазине и как ждала заказа. Похоже, я все такой же мерзляк. Что в старом облике, что в новом. И даже магия не спасает. Что такое не везет и как с ним бороться.

»» 12.01.18 22:11 Академия Вселенных и их Мироустройства
_________________

— живу по правилу трёх «н».
— нет ничего невозможного?
— не*уй, на*уй, на*уя.

Обитая у Жени Волковой дома

Что тут скажешь, жизнь моя настолько сурова, будто вместо гражданства Италии в моем паспорте написано, что я родом из Челябинска. Не то, чтобы я жаловалась, но в тумане самопознания услуги в психиатра вряд ли были бы лишними. Поэтому за неимением специалиста с дипломом, в состоянии «алкоголь-еда-утро после тусича» я достаю на поговорить Евгению, которая не остается глуха к моим проблемам. Да-да, она принимает участие в диалоге и говорит, надо заметить, очень верные вещи.

Вот тут я ее понимаю! Серьезно. Я тоже люблю маму и папу, немножко дядю Рая. Говоря откровенно, я прекрасно понимаю, как много он делает для меня, заботится в своем непедагогичном стиле, но как умеет. А ведь мог бы просто сбыть меня в приют или в интернат для трудных подростков, или вообще в Сибирь глухую.
И тут мне становится грустно, потому что память услужливо показывает последнюю встречу с дядей Раем. Я психанула, как капризный подросток, ощутивший посягательство на свою свободу. Мне хотелось считать себя самостоятельной, больше не нуждающейся в его помощи и поддержке. А сейчас я понимаю, что расстроила своего старичка крестного. Ну ладно-ладно, не старичок он в своем дивном возрасте слегка за тридцать. Для мужчины это вообще лучшее время.
От звонка раю приходится отказаться только потому, что часы показывают шесть утра. В такое раннее время Белоснежиков пошлет в трубку любого, кто осмелится тревожить сон. И цензурных слов при этом использовать не станет. Он может.
Если бы я была сейчас одна, то наверняка пустила бы слезу и устроила болото. Но компания Джордан заставляет выглядеть бодрячком и отвлекает от грустных мыслей. Все-таки она классная, хотя вряд ли я озвучу эти свои выводы, потому что по закону подлости именно для таких монологов не хватает нужных слов.

Вместо всей копошащейся в нетрезвом мозгу ерунды о своей родне, киваю соглашаюсь на чай кивком головы. Рассматриваю забавный чайничек, кружечки с анимэшными персонажами и вообще причудами настоящей чайной церемонии. Все-таки азиаты со своими ритуалами очень забавные ребята. А Женя с этой внешностью и цветов волос больше смахивает на гейшу. Можно кстати попробовать в качестве левого дохода попробовать открыть какую-нибудь махровую чайную. Или просто поискать себе председателя как Саюри.
Все же есть в этом странно восточном доме Евгении какое-то умиротворение. Энергетика или как назвать не знаю, но чувствую себя очень спокойно, лениво и расслабленно. Так же, как и в квартире терра-блонд, когда Ифпатий, напевая какую-то попсу, готовит омлет с ветчиной, сыром и грибами на завтрак, а я сижу на лоджии с чашкой кофе и смотрю на голубое в солнечных лучах море.
Да, здесь совсем хорошо. Настолько, что я даже упускаю момент, когда комната пополняется еще одним телом ранней пташки, наверняка прилетевшей сюда на суши, которых на деревянной доске осталось чуть меньше половины. Сколько осилили – столько заточили.

Рассматриваю новоприбывшего с легким удивлением. Несмотря на рань несусветную он вполне себе бодр и жизнерадостен, как выспавшаяся личность. И все это в отличие от нас с Женькой, помятых ночью в клубе, алкококтейлем, другими тяжелыми жизненными обстоятельствами. В общем даже завидно.
- Прозвище? – уточняю с милой приветливой улыбкой.

А он забавный этот Мэт Котов. Не думала, правда, что в доме Жени можно встретить живого мужчину. И судя по всему без признаков терроризирования с ее стороны – как морального, так и физического. Интересно, кто же он? Дальний родственник? Близкий друг? Парень?
- От чая не откажусь, - произношу уверенным тоном и пододвигаюсь, чтобы уступить место за небольшим столом еще одному участнику завтрака. – А я Аврора, подруга Жени.
Не уверена, что стоит вдаваться в подробности нашего с ней знакомства и рассказывать Мэту все нюансы. Меньше знаешь – крепче спишь. А сон в нашей жизни вещь очень важная, которой мне катастрофически не хватает судя по тому, как часто зеваю за последние 10 минут.
- Приятно познакомиться, Аврора, - звучит в ответ.
- Садись уже – тяну Мэта за руку, заставляя опуститься на пол между мной и Женькой, хотя, наверное, для него, обитателя восточного дома, все это в порядке вещей.
Пока мне наливают чай с какими-то цветами, напоминающие формой и размером светло-розовые лепестки сакуры, откидываюсь назад и упираюсь спиной в диван. Снова сладко зеваю и опускаю голову на мягкое сидение. Определенно мне нужен сон. Здоровый, по-детски крепкий сон, который успокоит всю дурь в моей голове. А может и не всю, но точно настроит меня на правильный лад.
Несмотря на внешнюю безмятежность и леность я не могла не думать обо всем, что произошло в моей жизни за последнее время. И это «все» меня не радует, потому что, оглядываясь назад и взвешивая свои поступки, я понимаю, что вела себя как несдержанный капризный ребенок. А мне то между прочим уже не 16, причем давно не 16. Но я не хочу думаю об этом сейчас на нетрезвую больную голову, поэтому улыбаюсь Мэту, который передает мне в руки чашку с горячим напитком.
- Мы тут с Женей говорили о любви, - вспоминаю я тему беседы. – Я никогда не испытывала таких чувств, чтобы они смогли пересилить мой эгоизм. Значит, все эти ощущения ненастоящие. Женя говорит, что любовь – болезнь и хорошо бы по жизни не подцепить эту заразу. А что по этому поводу думаешь ты, Мэт? – задав вопрос, я завею еще раз. – Только формируй ответ быстрее, я предупреждаю, что могу заснуть в процессе обсуждения прямо здесь, если Джордан не определит мне спальню.

»» 11.10.17 16:03 СМИ города Энска
_________________

Съемная квартира Ярославы Медной.

«Кажется, пора вставать», - осторожно заскреблась мысль и я лениво приоткрыла один глаз, не поднимая головы с плеча мужа. Вставать было безнадёжно лень – одно из преимуществ супружеской жизни в том, что спать вдвоём гораздо теплее, чем в гордом одиночестве и я откровенно разомлела, пригревшись под боком у Ильи.
Деликатно пискнул будильник – я машинально протянула руку, чтобы выключить его, и, увидев расположение стрелок на циферблате, подскочила как ужаленная, запуталась в одеяле, и со стуком приземлилась на пол.
- Это ты виноват! – сонная, но довольная, как у объевшегося сметаны кота, улыбка мужа меня достала. Но стоило вспомнить, что мы вытворяли ночью, как по щекам пополз предательский румянец. – Никакого совместного душа, я совсем опоздаю и разорюсь! И подам на тебя в суд!
- За что? За то, что всю ночь делал жену счастливой?
- За то, что на самом деле это твой коварный план по превращению меня в босую домохозяйку, я же знаю, что ты об этом мечтаешь, - одеяло вполне сошло за плащ – в костюме Евы по квартире не гуляю – и, поднявшись, я прошествовала к дверям, с трудом удерживаясь от желания потереть затылок: взгляд у Ильи гипнотизирующий. Ну, змей-искуситель, погоди!
- Ай! – соскучившийся, а вернее, проголодавшийся Джем, влетел мне прямо в ноги, перепутав хозяйку с кеглей, так что я едва успела ухватиться за косяк, чтобы пятая точка не вошла в жёсткое соприкосновение с полом.
Раздавшиеся из-за спины сдавленные звуки говорили о том, что либо муж внезапно подхватил ужасный кашель, либо он очень старается не заржать на всю комнату.
- Знаешь, Ящерка, - Илья всё-таки продышался, - а это мысль. Как насчёт беременной домохозяйки?
- Что?! – я обернулась, придерживая одеяло на груди и уже собралась уточнить, кто из нас – он или я – упал с кровати. Но слова замерли на губах: Илья говорил абсолютно серьёзно – это я поняла по взгляду. – Давай, не сейчас, пожалуйста, - прошептала я и выскользнула в коридор в полном смятении чувств.

»» 12.01.18 13:48 Городские Улицы
_________________

Съемная квартира Ярославы

Что это было? Почему Яся так отреагировала?
Мысли роились в голове, как пчелы в улье, перебивая друг друга.
Что значит "не сейчас"? Я же знаю, что жена очень любит детей. Может, в постели я её устраиваю, а вот в роли отца своих детей она меня не видит?
Эта мысль отозвалась болью в области сердца. Или мне просто показалось? Может, она, Ящерка имела в виду, что нам пока рано думать о детях, едва мы только сошлись снова? Да, похоже, я себя пытаюсь успокоить.
Жену нашел в ванной. За запотевшим стеклом душевой кабины мелькало очертания её роскошного тела. Отбросив все мысли - на время - в сторону, скинул пижамные штаны и шагнул вперед, распахивая створки кабинки.
Вид обнаженной мокрой Ящерки заставил меня забыть обо всем на свете. Какое же это счастье: смотреть, любоваться и знать, что она – моя, теперь навсегда.

-"-

Неспешные ласки в душе, неспешный завтрак, приготовленный Ясей – утро началось замечательно, если не считать Ящеркиного «не сейчас».
- Ты не видела мой мобильный? Куда он подевался? – Я уже минут десять искал свой смартфон, кружа по квартире, заглядывая повсюду, закипая все больше и больше.
- Илюш, сама свой телефон ищу. Куда же он подевался? – Жена возникла в дверном проеме кухни. Растерянная, смущенная. Уж за кем-кем, а за Ясей такого не водилось – чтобы вещи свои разбрасывала, где попало. А тут такое…
- Нас вчера накрыло…- сказал я, намекая на жаркую ночь, сведшую нас с ума. И вспомнил, что мы начали раздеваться в зале, возле небольшого диванчика, скидывая куда глаза глядят свои вещи. Загадочно улыбнулся и ринулся в большую комнату, громко именуемую залом. Точно! Под диванной подушкой мирно лежали два смартфона, мигая оповещениями о пропущенных звонках и непрочитанных сообщениях.
- Вот они, голубчики! – Возвестил я, обрадовав Ясю своей находкой.
Наскоро пробежавшись по оповещениям, читая сообщения.
- Ничего себе! Горыня попал в аварию! – Услышав новость, Яся ахнула, прижав руки к груди.
- Он жив? – Глаза моей Ящерки стали просто огромными, явно выигрывая соревнования у анимэшных героинь.
- Жив, - ответил я, чувствуя внутреннюю дрожь.
- Надо ехать, - заявила Ящерка и отправилась одеваться.
- Погоди! - Я набрал номер справочной больницы, чтобы узнать о состоянии Горыни. Приятный женский голос сообщил мне, что мой родственник находится в палате интенсивной терапии, что состояние его стабильное, правда, досталось ему. Но и на том спасибо, что жив. Матери сообщу, когда все, как следует, узнаю у врачей.
- Я готова, - похоже, Яся успела всплакнуть, переживая за Григория. Я обнял её и сообщил, что у Горыни не все так плохо, как она себе представила.

»» 16.01.18 19:07 Административный Центр
_________________

 » Новокупленная квартира Фердинанда Дроссельмейра

Новокупленная квартира Фера

- Дом, милый дом. – я с радостью вставил ключ в замочную скважину и за пару «хрустящих» оборотов открыл двери в уже свою, по всем документам, квартиру. Времени на многочисленные осмотры вариантов у меня не было, поэтому купил первое, что понравилось. Свежий ремонт в стиле минимализма подкупил сразу, три просторные комнаты в светлых тонах добавили плюсов, а перед панорамными окнами, выходящими во двор, я уже точно устоять не смог.
Стены без обоев, выкрашенные легким ореховым цветом (а я просто обожаю все, что связано с орехами), рождали в уме идеи по их украшению. Но сначала, требовалось перевести кое-какие личные вещи и обзавестись мебелью. А пока в моем арсенале старенькая плита, любезно оставленная предыдущими владельцами, раскладушка и стремянка. Причем лестница встречала меня в полной боевой готовности прямо посреди прихожей. Очень удобное место, чтобы закинуть туда плащ и папку с документами.
Разуваться я не стал. Пусть полы сияли идеальной паркетной чистотой, но больше им меня не обмануть и не заставить считать себя звездой фигурного катания на носках.
Я принялся оглядывать свои владения, прикидывая что где нужно поставить. Мне холостяку многого не надо: большой холодильник, широкая кровать, письменный стол, стеллажи с книгами и тренажерный зал. Ой, чуть не забыл – отдельная комната для приема гостей, с мягкими креслами, доступной музыкой и искусственным камином.
А пока всё будет закупаться, потом доставляться, придется довольствоваться раскладушкой и тем милым ресторанчиком у подъезда. Хорошо еще, что сантехника исправна.
Вообще-то я не планировал так рано переезжать сюда, всему виной обстоятельства.

»» 24.12.17 23:52 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

Дом Каролины.

Путь от кафе до дома кажется таким длинным и одновременно коротким. Я всё время озираюсь по сторонам, высматривая его. Надежда увидеть Синдбада окончательно испаряется, когда машина сворачивает на подъездную дорожку, которая ведёт к моему дому. И за этот короткий отрез пути я испытываю до селе не знакомую дикую смесь боли и разочарования. Не захотел? Или может я переиграла? Возможно просто не успел. Можно найти множества оправданий, но выводы сделать я пока не успеваю, поскольку замечаю его, сидящего у моего крылечка. Мне давно надо было привыкнуть, что этот мужчина играет исключительно по своим собственным правилам.
– Мисс, мы приехали, – из раздумий меня выводит водитель. Расплатившись с ним, выхожу из машины и медленно направляюсь к Сину, который идёт навстречу мне. Значит успел. Но… сделал всё по своему. Мне бы радоваться, да вот только кроме раздражения ничего не испытываю.
– Долго ты добиралась, Королева, – он не упустил случая подколоть.
А меня волновал только один вопрос:
– Де Лука, что ты тут делаешь?
– По-моему это и так ясно – ждал тебя. Из того сумбурного потока слов, я понял лишь одно, что поторопился ос своим предложением. Давай оставим всё как есть.
И это он говорит сейчас, когда я уже решилась?
– То есть ты передумал? – озвучиваю своё предположение.
– Размечталась.
Его недолгий поцелуй отвлекает и успокаивает.
– Просто «да» ты скажешь сама, Королева. А теперь, – заинтересовавшись содержимых моих пакетов, спрашивает, – чем это так сладко пахнет? М?
– Ты опять весь день ничего не ел?
Син берёт пакеты, освободив тем самым мои руки. Обойдя его, направляюсь к дому.
– Пара сэндвичей и кофе сойдут за еду? – Говорит Син, проходя за мной в прихожую.
– Что за вопросы? Конечно нет.
Лёва сразу запрыгал у меня под ногами, пока я проходила на кухню, где Агнесс уже предусмотрительно накрыла стол на две персоны.
– Кажется кто-то начинает привыкать к твоему присутствию в моей жизни, – отмечаю с улыбкой на губах. Подхожу к Сину, который раскладывал пакеты на столешнице, встаю у него за спиной и обнимаю за талию, предлагая. – Может поужинаем, а потом посмотрим фильм?

Уютно устроившись в объятиях Сина, молча досматриваю с ним фильм с «Невидимый гость» с участием Марио Касаса. Последние минуты просмотра проходят в относительной тишине, учитывая, что до этого мы с ним всё время спорили, пытаясь вычислить преступника. Не придя к согласию, решаем дождаться финала. И когда становится ясно, кто был главным злодеем, приподнимаюсь и смотрю на Сина, который не скрывает своего ликования. Пожав плечами, он не стал комментировать свой триумф. А когда пришло время титров, встал с места и накинул свой пиджак.
– Ты это куда собрался? – Поникшим голосом интересуюсь у него, присаживаясь на краю дивана.
– Домой, Королева. Ты со мной?
Нет, он издевается...
– Мой озвученный вариант, де Лука, ты проигнорил, – а я явно пренебрегаю своими желаниями из вредности. Встав с места, подхожу и целую его, и надеясь, что останется, шепчу, – не уходи.
– Если решишься, я буду тебя ждать, – и повернувшись, Син решительно направился к выходу.
Закрывая за ним дверь, прислоняюсь к холодному дереву и чувствую душащую пустоту, готовая ринуться следом, лишь бы подавить зарождающее гнетущее состояние. Но прогнав ненужный порыв прочь, злобно прохожу в гостиную и включаю очередной фильм. Ближайшие пару часов мне было чем себя занять, а там и сон нагонит.

Не нагнал…
Лежа на своей подушке, смотрю на пустующую рядом и чувствую острую потребность в конкретном человеке. Резко присев на кровати, взглянула на львёнка, который устроился у моих ног.
– Кого я обманываю? – Произношу еле слышно и, откинув одеяло, встаю с места. Включив свет, подхожу к зеркалу и рассматриваю своё отражение, после чего начинаю приводить в порядок волосы.
Я собиралась к любимому мужчине, ну и что что среди ночи, вид у меня должен был быть безупречным.

Мне сложно принимать самостоятельно решения. Привычка всегда советоваться с Каем или крёстным никуда не делась, не взирая на показную самостоятельность. Но не спрашивать же у них – переезжать жить к мужику или нет? Сама мысль об этом кажется мне абсурдной. А с Гердой и Мирандолиной мы настолько так и не сблизились. Да и из всех перечисленных в последние дни могла дозвониться только бабушке.
Сжав в руках кулон в виде розы, с которым не расставалась сколько себя помню, тяжело вздохнула. Очевидно, что моя жизнь без Синдбада была в тягость мне самой. Я даже не представляла, что смогу испытывать такую потребность в ком-то. И видимо сейчас, тяжело признать самой себе это. Но я признаю и начинаю поспешно собирать вещи первой необходимости в небольшую сумку. За всем этим процессом Лёва наблюдал в полудрёме, изредка хлопая ушами.

Дом Синдбада

Из салон машины разглядываю в окнах Синдбада свет. Три часа ночи на дворе, а он ещё не спит, мысленно отмечаю этот факт и улыбаюсь. Пока раздумываю, позвонить ему на телефон или прямо сразу постучаться, входная дверь открывается, и темноту очерчивает тонкая дорожка света из проёма. Вижу силуэт Сина, который тут же скрывается во мраке, когда он запирает за собой дверь.
Выйдя из машины, беру небольшую сумку и медленно шагая направляюсь к нему. Ночь была ветреной и тёмной, небо затянуто облаками и невозможно на нём разглядеть ни единой звёздочки. По ярко-алой маленькой точке в темноте, которая то загорается, то исчезает во мраке, догадываюсь, что Синдбад курит. Дойдя, останавливаюсь всего в паре шагов от него.
Льющийся свет из окна слегка озаряет мрак вокруг. Мы молча смотрим друг на друга. А я жду его реакции. Вместо того, чтоб что-то сказать, Син делает затяжку, и выпускает серые клубы дыма в воздух. Чувствую, как начинаю нервничать, и моя решительность вот-вот даст трещину, и уже готова буду развернуться и уехать. Бросив сумку у ног, одолеваю оставшееся расстояние между нами. Взяв сигарету у Сина, делаю затяжку, отмечая, что слегка крепковаты для меня, но всё равно немного успокаивают.
– Не спишь? – Спрашиваю его.
Он пожимает плечами.
– Кого-то ждешь? – Продолжаю после очередной затяжки.
Син в ответ лишь усмехается. Поняв, что дальше не в силах ломать комедию, обнимаю его. После небольшой паузы, уткнувшись ему в шею, говорю:
– Признаться, ты меня удивляешь, Син. Совсем не боишься, что я ограничу твою свободу.

»» 21.12.17 22:51 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка

Параноик - это человек, который был сведен с ума пониманием всех фактов.

Городские улицы - особняк Авроры Морфей Сагира.

Жесткая спинка облезшего дивана помогает сохранять осанку.
Запах хлорки перебивает освежитель воздуха. Жесткое сидение не дает сесть удобно.
Не самая лучшая гостиница, но сейчас - лучше затаиться.
Пока это самый лучший выход.
Информация, что нас окружает - везде.
Нужно лишь правильно закинуть удочку, а потом вытащить нужное.
И терпение.
Безусловно, терпение.
Моего хватило на две недели.
Две недели розысков и оплат на частный Швейцарский счет.
Специалист работал удаленно, но я знал, что смогу положится на то, что она узнает.
Теперь я смотрю на файл на моем ноутбуке, который хранился в анонимно арендованной ячейке до часа икс.
И знаю пароль наизусть.
Просто смотрю, еще не открыв.
Интуитивно чую, что после - пути назад не будет.
Да мне и не надо.
Пути назад нет уже давно.
С того самого момента, как она осмелилась дотронуться до меня так - покусившись на свободу.
И я твердо намерен ей отомстить.
И если добраться до нее я смогу только так... значит пусть это будет именно так.
Двойной клик, беззвучное касание клавиатуры.
В пересланной мне папке - пакет бумаг.
Счета.
Ориентировки.
Фамильное дерево.
Друзья и любовные отношения.
Место проживания и примерное расписание дня - за это я оплатил отдельно.
Аврора Морфей.
Мне потребовался месяц - чтобы максимально обелить свое имя и найти тебя.
Я ничего не знал о тебе еще две недели назад.
Я знаю о тебе сейчас большинство из того, что мне нужно.
Я иду за тобой, Аврора.

***

В этом доме слишком много света и ярких цветов.
Слишком много белого.
Слишком много солнца.
Все секреты наружу.
А еще - в этом доме горечь по небу и запах пепла.
Проникает под маску и сдавливает горло.
Такой странно знакомый.
До тошноты.
Стараюсь двигаться бесшумно.
Касаюсь пола лишь кончиком пальцев.
"Зверь, - шепчет в голове, - Зверь идет".
В висках стучит гулко. Но я не отступлю.
Не могу.
Не хочу.
Нельзя.
Запах горелого дерева и пластика скребет горло.
Разве не должны в домах с женщинами преобладать запахи духов?
Она пахла так сладко...
Остаться здесь, подождать ее?
Мне нужна приманка, чтобы поймать ведьму.
Ведьм ловят на приманки.
Не знаю откуда, но я уверен.
Я здесь, Аврора.
Я пришел за тобой.
Запах гари едва выносим.
Хочется кашлять.
Выкашлять легкие на пол, чтобы внутри не чесалось.
Упрямо молчу, хотя и не ощущаю в доме живых.
Да, именно не ощущаю.
Облизываю губы, чтобы смочить пересохшее.
Ощущаю горелый пластик.
И вижу... мужскую фигуру.
Не то, что я хотел бы увидеть.
Не то, на что рассчитывал.
Он явно крупнее меня, но это ничего.
У меня имеются преимущества. По крайней мере, одно.
Бесшумно поднимаю беретту.
Целюсь в голову.
Знаю, что ты здесь один.
Знаю.
- Медленно повернись ко мне. Руки ладонями вверх. Двигайся плавно. Только от тебя зависит, что будет дальше.
_________________

проклятый дом

За окном тают тени, и становится понятно то, что было известно в самую темную ночь – женский образ, который мерещился бестолковым глазам, всего лишь растворившейся силуэт от напольной лампы.
Д*рак.
Поверивший д*рак в сказку.
Да будет так.
На мое шевеление затекшими пальцами, деготь одобрительно лижет ухо, шепчет:
- Ее желание это твое желание, ее воля это и ифрита воля,- чернь порождает образы, видения полные ощущений.- Наконец-то свободен,- ликует вязкая субстанция,- узри же, Ихис.
Я вижу…
Оковы падают на пол. Больше  нет обманчивого золота в отблеске наручей. Есть металл. Есть письмена на древнем по коже… под кожей… на костях вязью.
Я вижу…
Мой якорь, мой надзиратель, моё наказание, ловушка – лампа стекает по рукам жидким сплавом, просачивается под кожу сквозь поры синим светом, возвращается потерянной частью. Лентами на предплечья, узорами на виски, спину, шею, дополняя письмена-оковы ключами из недостающих слов.
Опьяняет. Она полна силы – моя свобода.
Я верю.
Делаю вдох полный пустоты.
Какой смысл быть свободным без неё? Моей свободы не существует без женщины-сокровища.
Теперь та сила, что созидала, направлена на разрушение.
Теперь, когда ничего не ограничивает,
Кто, если не я, алчный ублюдок, готовый выкрасть ее из мира полного суеты и поработить собой, насильно заставить подарить свое сердце-душу-свободу-дыхание на двоих… кто, если не я буду преградой своему желанию владеть женщиной?
Звезда желает жить без меня.
Наивно было полагать, что недостойного одарят благословением.
Всем известно, звезды гордые и упрямые, они не подлые ифриты, готовые отмотать время назад лишь бы получить желаемое.
Звезды гордые.
И сами боятся тепла сердца.
Да.
Деготь жадно пьет мое пламя. Падальщик  мироздания. Тварь, учуявшая предстоящий пир.
- Передай всем ищущим звезду Ифритам, счастье – обман. Любовь – яд. Доверие – клинок под ребра. Песок был прав.
Картинка трескается, как зеркало по кругу под тем местом, где были мои ноги и проваливается. Проваливается. Дальше. Гулко. Словно я кит, выброшенный на тонкий исхудавший весенним застоем Энска лёд, и он режется, ломко с хрустом.
Слишком тяжелый для этой стороны.
Слишком.
Слышу:
- Рано уходить, Ихис-с-с…
Перед глазами все те же руки, все та же лампа… пол.
И тишина.
Булькает, булькает, булькает.
Клокочет деготь, облепляет собой плечи.
- Ты светишься силой, ифрит. Такой вкусной силой. Обжорство – грех, но я готов пировать тобой пока не погаснут все звезды.
Плевать.
Если бы я был здесь – услышал.
Если бы я был здесь – увидел.

Новый голос.
Аврора?
Оборачиваюсь.
Это нечто кудрявое, полуживое.
Больное?
Не сокровище.
Стоит ли называть это человеком?
Руки тянет, пытается что-то вручить. Зренье ни к черту. Спасибо черному падальщику.
- Курьер? Мы пиццу не заказывали,- прочищаю горло от едкой гари.- И суши и роллы. Вы адресом ошиблись. Здесь никто не живет.
Трудно разжать хватку на железке. Палец за пальцем, не оборачиваясь.
К чертям.
Звенящий запах пороха в привычном едком букете заставляет собраться.
- А как вы вошли в дом? Я не слышал звонка домофона.
Палец за пальцем. Пока он не увидел, пока не подошел ближе. Спрятать металл.
_________________

По пути от Тальсы - Улицы Энска - Замок Ричарда Трашберда.

В салоне старого пикапа пахло пылью и чем-то ещё. Наверное, не съеденным гамбургером, завалившимся куда-то за сиденье, и так глубоко, что даже Буч не смог достать его. К слову, Буч – это мой пёс, старый питбуль, который сейчас сидел на соседнем сиденье, пуская слюну на потёртую кожу. Миля бежала за милей, городок сменялся другим, унося меня дальше от Тальсы, города, где я обосновался, «вылетев» из родительского гнезда. Не то чтобы я хотел уезжать оттуда, где остались друзья и знакомые, но обстоятельства вынудили. А если быть точным, карточная игра с очень плохими людьми. И картёжником я не был, но в тот вечер, когда сладкая попка Лу-лу тёрлась об мой пах, а количество выпитых стаканов крепкого Джека перевалило за надцатое число, чёрт дёрнул сесть за стол, где играли в покер на высокие ставки. Итог – проиграл всё (а это было немало, мы с ребятами только закончили работу для одной студии звукозаписи) и ещё написал расписку на такую же сумму, которой у меня просто не было. Я был «свободным художником», аранжировщиком, который только пробивал путь в огромный мир шоубиза. И поэтому, когда через пару дней несколько лысых парней встретили меня в тёмном переулке на пути к моей съемной квартирке, я решил уехать. Отец всегда повторял: «ты должен дважды подумать, прежде чем что-то сделать, потому что тебе же потом расхлёбывать и жить с тем что ты натворил». Если бы игра была честной, я бы остался и попытался как-то отдать долг. Но так как партнёры по игре жульничали – я пошел на принцип. Когда позвонил матери, сообщая, что планирую немного попутешествовать, чтобы она не переживала, мать предложила заехать в Энск, где жил кузен Дик, и дала адрес. Дика я видел всего пару раз, последний – на похоронах бабушки Розмари, лет пять назад. Нормальный такой чувак.
На приборной доске загорелась красная лампочка, оповещая, что запас бензина почти на исходе. Впрочем, как и деньги в кошельке, что придётся потратить на пару литров горючего. Буч, заскулив, опустил голову мне на колено. Псу надоело созерцать проносящийся за окнами пейзаж, который не сменялся уже несколько часов – лес, дорога и указатели. Развернув бумажку, где быстро нацарапал адрес, снова посмотрел на дорогу, надеясь, что вскоре по пути встретится какой-то указатель или же заправка. Пёс снова посмотрел на меня своими чёрными глазами, полными надежды на кусок отборного говяжьего стейка. Я сам хотел есть.
– Потерпи, дружище. Скоро поедим. У меня есть план! – потрепал старого друга по голове, снова сосредотачиваясь на дороге.
Спустя двадцать минут наконец-то на пути встретилась небольшая заправка со скромным магазинчиком. Оставив Буча в автомобиле, вошел в помещение. На стойках у прилавка ровными рядами лежали шоколадки и прочая снедь, а у кассы стоял седовласый мужчина, который с интересом наблюдал за мной. Я был уверен, что под прилавком у него лежал заряженный дробовик. Вряд ли мои рваные джинсы и потрёпанный автомобиль, который был виден из окна, внушали доверие.
– Чем могу помочь?
– Хочу заправиться. Литров на … – в уме посчитал, на сколько мне хватит. Где же этот Энск? – Литров на десять.
Мужчина пробил чек, принимая от меня смятые купюры.
– Вы не подскажите, как проехать до Энска? – спросил, выкладывая на прилавок пачку чипсов, бутылку воды и вяленое мясо в вакуумной упаковке для Буча.
– Продолжай ехать по этой дороге. Минут через десять будешь на месте.
– Спасибо.

Ровные ряды домиков, словно сошедших с картинок со сказочными сюжетами – это первое, что я увидел, въезжая в городок. Красная черепица на крышах и цветы в кадках дополняли эту картину. Я снова посмотрел на бумажку с адресом, который уже почти выучил на память, пытаясь понять – куда ехать дальше. Приоткрыв окно, притормозив рядом с двумя девушками, которые шли по тротуару, о чём-то весело болтая, оценил комплекцию обоих.
– Милые леди, спасите несчастного заблудившегося путника. Укажите дорогу к вот этому дому, – протянул девушке бумажку с адресом. Девушки сначала посмотрели на пропыленный и в некоторых местах уже проржавевший кузов моего автомобиля и затем на меня.
– Это тут рядом, – махнула рукой светловолосая красавица, переглянувшись с подругой.
– Вы спасли мне жизнь, – улыбнувшись, забрал бумажку обратно. – Благодарю вас, о милые леди.

Я постучал дверным молотком, прикрепленным к дубовой двери несколько раз, ожидая, когда она откроется. Буч, который радовался тому, что наконец-то его выпустили из салона автомобиля, обнюхивал углы. Замок впечатлял размерами и величием. А кузен, оказывается, неплохо живёт.
– Буч, фу… веди себя культурно, – прикрикнул на него как раз в тот момент, когда дверь отворилась, и мужчина в строгом костюме и со строгим взглядом посмотрел на нас.
– Привет. Здесь живёт Ричард Трашберд?
– Да. Это дом сэра Ричарда.
– Отлично, – хлопнув старика по плечу, протиснулся внутрь, бросая спортивную сумку с вещами на блестевший от тщательного натирания паркет. – Я его кузен Роджер. Проезжал тут рядышком и решил – дай загляну и проведаю родственника.
– Сэра Ричарда сейчас нет дома.
Я немного огорчился, но решил не унывать:
– Я его подожду. Слушайте, а где у вас тут кухня? Так жрать хочу, вы себе просто не представляете.

»» 12.11.17 11:13 Обсуждения развития сюжета игры Совсем другая Сказка