Проводник

Новик Михаил: 03.01.16 16:33

 » Проводник  [ Завершено ]

В нашем современном мире уже всё давным давно прогнозировано и определено, подчинено ритму развивающейся техногенной цивилизации. Но всё ли мы знаем об окружающем мире? Может быть есть тайны, которых мы просто не замечаем, или не желаем замечать. В одно мгновение всё может измениться.

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Anonymous)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: Дата последней модерации: -

...

Новик Михаил: 03.01.16 19:16

 » Часть 1

– Заходи. Вот твоя комната, можешь здесь расположиться.
Старик открыл дверь в светлую комнату, которая станет моим местом проживания в этой деревне на время контракта. Крашеные масляными красками дощатые потолок и пол. Дешёвые бумажные обои. Из мебели – шкаф, кровать, стол и кресло. Открытая витая электропроводка к которой подключен купол с одинокой лампочкой под потолком и электрическая розетка. Что ещё нужно командировочному?
Окно выходит в сад, который радует глаз свежими ярко-зелёными красками листьев первой половины лета. Я отрыл створку окна и с удовольствием вдохнул свежий, наполненный запахом свежескошенной травы воздух. Яркие лучи солнца красиво лежат на плодовых деревьях, подсвечивают завязь яблок, груш и вишен, которая облепила ветки так, что кажется как будто это виноградные гроздья. Так бы и стоял ещё долгое время, вдыхая здоровый запах незагрязнённой цивилизацией природы, но водитель ждать не будет, надо двигаться, освобождать багажник машины от своих вещей.
Всего пару часов назад, когда я озвучил своё внезапное желание поселиться у местных жителей без предварительного налаживания отношений, на меня посмотрели как на сумасшедшего. Неоднократно представители чешской компании, которые по заказу руководства Белорусского государства строят тут, в Несвижском районе, крупный мясозаготовительный комплекс, пытались наладить конструктивный контакт с жителями четырёх находящихся вокруг строительства деревень. Но никому и никогда не удавалось этого добиться.
Нет, никто не нападал на представителей компании, не гнал их прочь, не пытался помешать проезду строительного транспорта, который сутками месил колёсами дороги проходящие через деревни. Местные жители как будто совсем не видели, что происходит вокруг. И к тому же, что очень необычно в современных условиях, они ни с кем не разговаривали. Совсем не разговаривали с посторонними, даже не отвечали на приветствия. Только в единичных случаях они шли на контакт, и происходило это в случаях, если рядом стоял милиционер или представитель иных местных властей, который в жёсткой форме приказывал отвечать на вопросы. И, конечно, под принуждением никаких конструктивных разговоров не получалось.
Безусловно, компании было бы значительно проще при помощи местных жителей разместить приезжих строителей на первых этапах строительства, найти среди них подсобных рабочих и решить множество иных мелких проблем, которые, при больших объёмах работ, возникают каждый день. Но наладить взаимоотношения никак не получалось.
Это было неприятно, но почти никак не отразилось строительства. В итоге всё организовали без помощи аборигенов. Сейчас строительство идёт, как запланировано и даже с опережением графика. По правде говоря, строителям было почти всё равно, как ведут себя местные. Они на самом деле, были даже рады отношению этих ненормальных к строительству. Поскольку по опыту знали, что в цивилизованной Европе на них бы уже с самого начала работ нападали бы различные “зелёные” и прочие охранники природы и прав человека, которых с энтузиазмом приглашают местные жители. А тут тишина и никто не мешает заниматься своими делами. Ни и что, что до рабочей площадки приходится ехать лишних полчаса. Пройдет короткий промежуток времени и всё образуется на самой строительной площадке., а люди, которые живут вокруг, в конце концов не получат по несколько сотен евро за аренду жилья.
Не желает деревенская молодёжь поработать за деньги в несколько раз больше их обычных зарплат – так это их проблемы. Так что можно было бы успокоиться, однако руководителю строительства что-то не давало этого сделать. Он хотел понять, почему местные жители так нестандартно себя ведут. Что касается протестов – это понятно. Беларусь не та страна, чтобы здесь люди серьёзно дурью маялись. Но живут в деревнях небогато и, тем не менее, никто не желает подзаработать лёгких денег.
Первоначальные справки у тех, кто курировал строительство со стороны государства ничего не дали. Эти люди и сами ничего не знали и на все вопросы только пожимали плечами. Позже после разговоров с представителями администрации района некая информация появилась, но на уровне – жители деревень всегда такие, нелюдимые, живит изолированно, идут на контакт с другими только под принуждением, но не мешают и делать этого не будут. Поэтому не нужнона них обращать внимания.
Однако опытного Вольшына Жуха, руководителя проекта чешской компании, эти заявления не успокоили. Это его не первый и даже не десятый объект строительства и ещё никогда он не встречался с полным безразличием местного населения. Он же не какой-то дом строит, а целый сельскохозяйственный комплекс на территории почти пять тысяч гектаров. Тут будут работать тысячи людей, которые обеспечат потребности в мясе почти всей страны с десяти миллионным населением. Все окружающие территории приспосабливаются под требования мясного производства: вырубаются леса, распахиваются поля. Рядом с деревнями закладываются агрогородки, строятся дороги. Но местным будто всё равно.
Вольшын был бы спокоен, даже если бы местные жители объявили ему войну, хоть это и совсем неразумно. Всё делается на уровне высоких Европейских стандартов, никаких проблем с экологами быть не может. Для района мясозаготовительный комплекс – экономический прорыв. Особенно это отразится на качестве жизни местных людей. Сейчас изменяется их жизнь, появляются перспективы на будущее, но местные на это никак не реагируют. Такого просто не может быть и поэтому абсолютное игнорирование строительства нервировало его руководителя. Он никак не мог понять, почему люди ведут себя таким образом? Не могут быть все жители окружающих деревень совсем безразличными. Их живёт тут более тысячи человек и никто из них не подал голоса, даже не посмотрел в сторону строительства.
По прошествии почти месяца размышлений Вольшым решился обратиться к директору компании с предложением прислать ему специалиста по связям с общественностью. На вопрос, почему он приглашает такого сотрудника, если известно, что протестов местного населения нет, и представители государства очень уверенно заявили, что их не будет, а если что – они сразу всё разрешат, Вольшын аргументировано ответить не смог. Однако директор компании поверил своему опытному сотруднику и решил отправить в Беларусь нужного специалиста.
В компании было несколько сотрудников, которые работали в контакте с общественностью. Различных нестыковок и проблем хватало, поэтому и держался небольшой штат для разрешения сложных ситуаций.
Я работал тут уже третий год. За время работы набрался нужного опыта. Не раз сталкивался с представителями разных общественных организаций, умел разговаривать с людьми, успокаивать их. Имел в активе несколько разрешённых положительно сложных дел и поэтому считался ценным сотрудником. Но сейчас важнее всего было моё происхождение.
На самом деле я чех в шестом поколении но когда-то в начале ХІХ века мои предки приехали в Прагу именно с белорусских земель. Им пришлось спасаться от войск Суворова в те времена, когда этот русский военноначальник подавлял восстание в родных местах моих предков. Бежали сначала в Пруссию, потом после захвата её Наполеоном, в Чехию. С тех пор и жил в Праге мой род. Со временем происхождение почти забылось, только остались сведения, что среди моих предков были Дугинкие, некогда важный и значительный дворянский белорусский род. Также осталась традиция изучать в детстве белорусский язык. Поэтому меня посчитали наилучшим кандидатом для командировки. Знал бы кто, что моё владение белорусским языком сразу создаст массу проблем.
Уже в аэропорту “Минск-2”, как только я произнёс несколько слов на языке предков, таможенники посмотрели на меня как на врага и целый час перетрясали мой багаж. Задали десятки вопросов на которые я сбивчиво ответил, так как зачастую не понимал их смысла и с неохотой отпустили не найдя ничего запрещённого. Потом только третий таксист понял, куда меня нужно отвезти. Поэтому в гостинице я решил общаться по-английски, чтобы было проще.
На следующий день за мной приехала машина, чтобы отвезти в Несвиж. Вольшын уже ждал меня.
– О, Витольд! Приветствую! Как дорога? – спросил он как только увидел меня на пороге своего кабинета, под который была отведена одна комната в самой крупной Несвижской гостинице. Офисное строение, которое будет являться частью мясозаготовительного комплекса и куда на время работы переедет руководство стройки, ещё не был готов.
– И я приветствую тебя, Вольшын! Всё хорошо. – рассеянно ответил я ему. Вольшын знал меня немало времени и поэтому сразу заметил моё неуверенное состояние.
– У тебя проблемы? – он постарался сразу оценить ситуацию.
– Да. Мне кажется, что на моём месте должен быть другой человек, который разговаривает по-русски. Мой язык пока что принёс только проблемы, а по-русски я не говорю. Тут же, с кем я не заговорю, все отвечают на незнакомом мне языке, и не сразу догадываются, что я их не понимаю. Бюджетом услуги переводчика для меня не предусмотрены. Будут сложности.
– Согласен, с языками тут не сразу разберёшься. Государственное двуязычие и, кажется, белорусский язык может совсем исчезнуть, уступив русскому. Почти все разговаривают по-русски и со временем забывают другой язык. Понимают, когда к ним обращаются по-белорусски, но уже с трудом, и свободно говорить не могут – Вольшын задумчиво потёр лоб ладонью – но, понимаешь, Витольд я и так с большим трудом убедил нашего директора прислать тебя сюда, поскольку реальных причин для этого нет, только мои сомнения. Поэтому уже ничего не изменить, будеш работать ты. И на самом деле, может и лучше, что ты владеешь только белорусским языком, потому что жители деревень разговаривают только на нём. Может это послужит основанием с ними познакомиться и наладить контакт – немного успокоил он меня.
– .Первая хорошая новость. Буду работать. – Конечно, слова Вольшина ещё ничего не означают, но у него получилось меня немного успокоить.
– Вот и хорошо – и Жух сообщил мне о том, что происходит у него с местными жителями, точнее – не происходит. На первый взгляд – всё отлично. Ситуация кажется более приятной, чем можно было бы надеяться, однако и меня самого она смутила. Не может такого быть. Никак не может. Потом я задал несколько вопросов, которые ещё больше меня обеспокоили. На самом деле, желательно понять, куда мы вляпались с этим строительством. Было у меня дело с одним неокультом, и во время того как я с ним разбирался, очень много разной информации получил.
Было абсолютно очевидно, что жители окружающих строительство деревень очень замкнутая группа людей. Может быть это только некие местные дела? Если это так, то это для ещё хуже. Когда потом станет ясно, что мы, даже не зная того, своими действиями разрушили сформированную столетиями своеобразную культуру, или религию – нас потом европейские защитники прав человека живьём съедят. И никто не обратит внимания, что это был государственный заказ и мы работали в рамках договора. На это даже не обратят внимания.
Раз уничтожили – значит виноваты. Многолетняя безупречная репутация компании пошатнётся и тогда на её дальнейшей деятельности можно поставить большой крест. Так что Вольшин не зря обеспокоился. Угроза затронуть аутентичную культуру – более серьёзная опасность для компании, чем все “зелёные” вместе взятые. С охранниками природы всегда можно договориться и полюбовно разойтись, а тут, может получиться и так, что договариваться не будет никакой возможности, и тогда…? Может быть всё, что хочешь. Все варианты и их последствия перечислить невозможно, поэтому любой из них может быть опасен для компании.
Поэтому нужно срочно разобраться, с чем мы здесь имеем дело. Если знаешь, чего можно ожидать, есть возможность заблаговременно подготовиться. Но с чего начать, если с местными жителями даже поговорить не получатся, а собирать о них информацию в городе мне будет тяжело, поскольку тут по-белорусски не разговаривают. Что делать?
Немного подумав, я попросил Вольшына поинтересоваться у тех из белорусов, которые у него работают, кто из них хорошо владеет белорусским языком и знает тех, кто может нам помочь. Он почти сразу начал звонить, с кем-то поговорил и потом обратился ко мне.
– Сейчас подойдёт один человек. Это инженер технического надзора. Очень образованный и наблюдательный мужчина, у которого много знакомых. Не знаю, как у него с белорусским языком, но он говорит по-чешски и , как мне кажется, что среди всех, с кем мы тут работаем, он будет для нас наиболее полезным и если сам не сможет ответить на вопросы, сможет направить к тем, кто сделает это.
Через несколько минут в кабинет зашёл невысокий мужчина средних лет одетый в чистую строительную робу. Вольшын сразу предупредил его, что вопрос, по которому его вызвали, не связан со строительством и быстро пересказал нашу проблему. Показалось, что проблема, с которой мы обратились к этому человеку, совсем его не удивила, и это стало понятно из первых слов его ответа.
– Всё как всегда. Своим и дела нет, а иностранцы всё рассмотрят. Может и хорошо, что вы задумались об этой теме. Я сам почти ничего не знаю, только некоторые слухи, но дела здесь очень интересные. Мой брат – историк по образованию. Однажды он познакомил меня со своим однокурсником, который думал писать научную работу про эти места. Этот человек почти два года работал по этой теме, в архивах сидел, с разными людьми разговаривал. Сведений много нашёл, но что-то у него не получилось, и диссертацию он так и не сделал. Я не долго с ним разговаривал, да и было это на праздновании дня рождения, там больше о другом говорили, но несколько фраз он произнёс и меня они заинтересовали. Думаю, что вам с ним нужно поговорить, тем более, что он всё время разговаривает по-белорусски.
– Можете с ним связать? – обрадовался я.
– Попробую – и мужчина начал куда-то названивать.
Вот и первое реальное направление деятельности нарисовалось. Случайно Вольшын позвал этого человека, а получилось очень удачно. Может этот историк, о котором шла речь и не большой профессионал (диссертацию он же не написал), но человек всё равно работал в нужном мне направлении. Ещё он говорит по-белорусски, имеет свой круг общения и поэтому сможет свести с людьми, с которыми и я смогу свободно разговаривать. Однако завязывать всё на одного человека неразумно, надо искать и иные каналы получения информации..
Несколько направлений у меня есть. Я их наметил себе, ещё готовясь к поездке. Однако то, как встретила родина предков, меня сильно смутило. Думаю, лучше всего сейчас мне было бы переждать несколько дней, в некотором смысле осмотреться, прижиться, понять, как можно позиционировать себя и только тогда начинать активно действовать. Но сидеть нельзя. Не за то мне деньги платят, поэтому предложение инженера меня очень заинтересовало.
Через несколько минут мужчина передал мне свой телефон. Я познакомился с Евгением, тем самым историком, который мне был нужен. Мы договорились встретиться через день, в полдень, в фойе исторического факультета Белорусского Государственного Университета, где тот работал преподавателем.
То, что встреча состоится только послезавтра, мне было неудобно. Желательно, чтобы она прошла раньше, однако у Евгения так не получалось. У меня появились два свободных дня, которые необходимо заполнить, но чем? Ну если так получилось, буду изучать окружение. Для этого нужно где-то поселиться, желательно в Несвиже, но не вместе со строителями, и погулять по городу, посмотреть его музеи, попытаться познакомиться с жителями, начать тут приживаться, становиться своим. А уже потом, после разговора с историком, думать, что делать дальше. Но, может быть, попробовать сразу заехать в одну из деревень, попроситься на постой?! От этой неожиданной мысли мне сделалось как-то легко, показалось, что поступить так будет правильно.
Со слов Вольшына, это не имеет смысла, но что-то мне подсказывало, что так и нужно сделать. Уже не первый раз у меня возникает ощущение, что мои некоторые, не все мысли про то, как надо поступать являются правильными и только такие поступки приведут к наилучшему результату. Что это? Интуиция? Не знаю. Но в который раз я замечал, что внутреннее чувство ведёт меня в правильном направлении.
На моё пожелание отправиться в деревню Вольшын сначала ответил отказом. Только через десять минут, поняв, что я не отступлю от этой идеи, он согласился дать мне машину с водителем.
«Шкода», та, что забирала меня из Минской гостиницы, промчалась через Несвиж, выскочила на качественную асфальтированную трассу и, набрав скорость, полетела по ленте дороги между зелёными полями и небольшими деревеньками. Буквально через двадцать минут окружение резко изменилось. Дорогу обступил тёмный густой лес, от вида которого по спине пробежали мурашки. Но это было всего на секунду. На мгновение создалось впечатление, что я еду в ловушку, но вскоре неприятное ощущение прошло.
Тем временем автомобиль съехал с асфальта и поехал по разбитой колёсами грунтовке. Скорость резко уменьшилась, затрясло на выбоинах, дорога не позволяла ехать быстрее двадцати километров в час. Вокруг работали люди и техника. Было видно, что строится нормальная дорога в том направлении, куда меня вёз штатный водитель компании, который, как бы извиняясь за неудобства, произнёс.
– Совсем разбили дорогу грузовики. Ничего, через месяц будет сделана новая, тогда домчим до деревни за минуту, а пока нужно немного потерпеть.
От неожиданной качки меня начало мутить. На моё счастье, спереди показался столб с белой металлической Шильдой, на которой было что-то написано кириллицей. Скорее всего это означало, что мы подъезжаем к деревне.
– Октябрьский. – пояснил водитель – вам сюда или дальше поедем? – определённо он был не рад тому, что мы сюда приехали, видимо посчитал это моей блажью. Но это его проблемы. Хотя, чего греха таить, и сам я сильно сомневался бы в разумности такой просьбы.
– Давай заедем и тогда решим. – Я ещё сам был ни в чём не уверен и поэтому решил снова довериться чувствам.
Машина заехала в деревню, но водителю сразу пришлось прижаться к обочине, чтобы пропустить мимо колонну строительной техники. Тяжёлые самосвалы с рокотом двигались нам навстречу, обдавая пылью всё вокруг. Поравнялись с нами и сыпанув на последок в лобовое стекло «шкоды» мелкими камешками, прогремели мимо.
После проезда колонны показалось, что всё вокруг замерло, затаилось. Когда лёгкий ветер унёс поднятую колёсами пыль, я увидел пустую деревенскую улицу, припорошенную жёлтым песком. Совсем пустую улицу! Ни души…. Вдоль дороги, по бокам, деревянные заборы, почти в рост человека, за которыми, немного в глубине, стоят деревянные одноэтажные дома.
Я уже наблюдал тип белорусских деревенских усадьб в интернете и потом, на протяжении пути мог наблюдать несколько деревень. Поэтому можно было уверенно заявлять, что внешне наблюдаемое мною поселение, - обычное для Беларуси, а отсутствие жителей – так только что колонна прошла, кто хочет дышать пылью? Но что-то меня насторожило. Сразу я не понял что, и поэтому попросил водителя проехать через всю деревню и остановиться.
«Шкода» медленно ехала по деревенской улице. Я внимательно смотрел по сторонам и никак не мог понять, что меня беспокоит. Когда доехали до околицы, до меня, наконец, дошло! Когда я раньше проезжал по другим деревням, то наблюдал во дворах и даже на улице домашних животных. Не много, и в основном это были курицы, также на солнце грелись коты, во дворах лаяли собаки, но видел и коров. В последнее время почти нигде в Европе домашних животных хозяева не держали, особенно на своём дворе, поэтому это бросалось в глаза. Тут также этого не было. И это по сравнению с другими деревнями, которые я недавно наблюдал, также бросалось в глаза.
Я вышел из машины и начал высматривать, искать животных во дворах. Заглянул в один, потом во второй, третий. Никого и ничего!. Но дома жилые. Видны вещи хозяев, сушится бельё, возле колодцев стоят вёдра. Неужели тут никто не держит скотину и не ходит по дворам? Очень это невероятно.
Начал поворачиваться, чтобы отойти от третьего двора, который я рассматривал, но вдруг встретился взглядом с глазами старика. Он неожиданно выскочил ниоткуда. Мгновение назад никого не было, и бах – вот он, стоит передо мной, и, кажется, смотрит тёмными глазами прямо мне в душу. От неожиданности я покрылся холодным потом, дыхание перехватило. Несколько раз попробовал вздохнуть и не смог этого сделать, потом, по моим ощущениям через вечность, закашлялся и начал тяжело дышать. Старик всё это время молчал, стоял и смотрел на меня.
Немного отдышавшись, я понял, что меня всего колотит. Руки и ноги трясутся, в животе кишки, будто в тугой узел связались и никак не могут развязаться. И ещё взгляд старика – тяжёлый, недобрый. Он как будто вынуждал меня поскорее убраться отсюда, уйти прочь. Однако я как-то смог себя пересилить. Не для того сюда ехал, чтобы сразу сбежать, поддавшись неким абсурдным ужасам. Но что делать? Как, что? Здороваться, конечно. Как всегда делают люди с теми, кого встречают. Но, как на злость, слова всех приветствий вылетели из моей головы, осталась только одна фраза, несколько слов, которые ещё в раннем детстве вынудил выучить меня отец. Превозмогая себя, охрипшим голосом, я выдавил.
– Виту с Бои Вам, Люти.
Взгляд старика мгновенно изменился. Он перестал на меня давить и, кажется, стал удивлённым. Хозяин двора сделал несколько шагов в мою сторону и встал напротив, на расстоянии руки. Его взгляд оббежал моё лицо, осмотрел шею, руки, ноги и вновь впился в мои глаза, но теперь мне уже не хотелось сбежать отсюда подальше.
– Зачем ты приехал? – услышал я вопрос старика.
– Я…Меня зовут Витольд и я бы хотел, если это возможно, пожить временно в вашей деревне – начал я говорить, но старик засмеялся.
– Наследник Дугинских, который желает пожить в Люти?! – сквозь смех произнёс он, чем сильно удивил меня. Откуда он может знать происхождение моих предков? Я уже хотел об этом спросить, но старик не дал мне этого сделать, продолживши говорить. – Пожить ты можешь. Я тебя приму. Пошли в хату.
Старик открыл калитку и пригласил меня идти за собой. Двигаясь вслед за ним, внезапно я осознал, что дом находится значительно дальше, чем мне сначала показалось. Потом мне под ноги подвернулась курица, выскочила из будки и залаяла собака. От неожиданности я оступился. Старик оглянулся в мою сторону, улыбнулся, от чего на его лице проступили следы от глубоких застарелых шрамов, и снова похромал вперёд. Захромал?! Как это? Только что я ничего такого не видел. Откуда шрамы?! Богом клянусь, минуту назад их не было.
Я в растерянности догнал хозяина и начал присматриваться к нему. Тот же, как будто понял моё состояние и остановился.
– Вижу, ничего тебе отец про нас не говорил. Сколько тебе? Годов под тридцать, но ещё нет? Должен был рассказать. Видимо не успел. Ну ,тогда смотри.
С удивлением я рассматривал этого человека, всё лицо которого как будто было рассечено сеткой давно заживших шрамов. Потом увидел левую руку, от кисти которой остался только мизинец. И ещё хромая нога. Что с ним случилось? Неужели дед такой неудачник, что с ним постоянно происходят несчастья, или это отголосок войны с фашистами. Нет, не может быть, человек хоть и старый, но ему не больше семидесяти лет, таким образом, во время последней войны его ещё не было.
Хозяин, после того, как я его рассмотрел, снова улыбнулся и пригласил в дом, завёл в комнату. Бесконечное число вопросов крутилось у меня на языке, но старик держал себя так, что интересоваться и спрашивать у него, о чём либо, было неудобно. Ну ничего, может быть позже появится такая возможность.
Через несколько минут я вернулся к машине за своими вещами. Водитель не ожидал, что у меня получится найти приют в этой деревне, поэтому очень удивился, когда услышал просьбу достать из багажника мои дорожные сумки. Он пробовал меня расспросить, но я не стал ничего ему пояснять, потому что и сам ничего не понимал, сказал только, что остаюсь и он свободен. Жду его утром через день.
Наверное, человек обиделся на меня, но сейчас это меня почти не волновало. Более всего меня смущало положение, в котором я оказался. То, что жизнь столкнула меня с чем-то необычным, я уже понял. Но что это, и чем эта встреча обернётся? Неизвестно? И от осознания этого мне было не по себе. Но есть поговорка. Время подскажет. Потому я решил: не нужно сейчас об этом серьёзно задумываться, нужно делать то, зачем сюда приехал. Иначе можно надумать неизвестно чего. Эх, отец, ничего ты мне не рассказал, и уже, к сожалению, не сможешь. Полгода назад я тебя похоронил.
Вернувшись в дом, забросил сумки в шкаф и вышел искать хозяина. Тот находился во дворе. Я подошёл и попробовал начать беседу. Однако старик только отмахнулся от меня, сказал, что занят и поговорим за ужином, тогда и познакомимся. Пришлось мне молча наблюдать. Дед занимался работой по хозяйству и не обращал на меня никакого внимания. Постепенно я осмотрел весь двор. Такой обычный, и в то же время как будто снятый с рисунков прошлого. Бедновато живёт хозяин. Особенно по Европейским меркам. Но везде чисто, аккуратно, всё на своих местах.
Неожиданно появилась хозяйка. Кинула глазом в мою сторону и, не сказав ни слова, пошла в дом. Через минуту послышался звон посуды. Ещё через полчаса двор наполнился людьми. Я с удивлением отметил, что на самом деле, под одной со мной крышей будет обитать ещё немало народа. Мужчина, видимо сын старика с моложавой женою и аж пять детей разного возраста, которые пришли вместе с родителями.
Удивительно было увидеть такую большую семью. В официальных документах, которые прислали мне в Прагу перед командировкой, была справка о количестве населения. И в ней обозначалось, что детей в деревнях почти нет. Получается, я попал во двор, где живут почти все дети? Интересно.
Сын хозяина подошёл ближе и я удивлением и некоторым неосознанным страхом рассмотрел его. Неужели неудачливость старого хозяина – это семейная черта? На лице этого молодого мужчины также было множество шрамов, да и шёл он несколько кособоко. Казалось у него травмирован позвоночник.
На меня никто не обращал внимания. Только один из малышей подбежал и , посмотрев в глаза, что-то пролепетал, но что, я не смог понять, и быстренько откатился за угол дома. С ума сойти можно от такого отношения. В голову полезли разные мысли, но ничего конструктивного, больше какие-то глупости. Снова всплыла в памяти встреча с культистами. Может и теперь я вляпался в нечто подобное и скоро меня начнут просвещать и убеждать истинно уверовать? Однако ничего, связанного с поклонение, или религиозными знаками я ещё не видел. Нужно наблюдать. Может за ужином что-нибудь проясниться?
Вскоре старик позвал меня в дом. Там уже был накрыт стол, за который меня сразу посадили. Но никто ничего не говорил, все сидели и чего-то ожидали. В скором времени скрипнула дверь, в комнату вошёл молодой человек в милицейской форме.
– Ну что про него скажешь? – кивнул в мою сторону старик, адресуя вопрос милиционеру.
Тот не спеша обошёл сто, стал так, чтобы меня видеть, и произнёс.
– Пока ещё точно ничего не известно. Но по всем данным, что я смог просмотреть, этот человек не связан ни с какими спецслужбами. За ним никто не следит и сюда он, скорее всего, попал случайно. Его руководитель строительства из Праги вызвал. Это связано с нами, но как-то вскользь.
– Вскользь или нет, надо проверить. Говоришь, за ним не следят? Ну, тогда никто и не заметит. Давай дочка.
Внезапно мою голову обхватили руки и немного повернули. Появилось лицо женщины. Её глаза будто прошили мой мозг, будто пробили в нём защитную оболочку и я почувствовал, что нахожусь как будто в тумане. Сквозь туман раздались вопросы, на которые я очень хотел ответить и начал делать это с радостью, как только мне позволили.
Чуть позднее напасть прошла, отпустила. В голове, будто рубильник включился, и я снова ощутил себя самостоятельным человеком. Несколько мгновений приходил в норму, а потом взорвался.
– Что вы себе позволяете? Что со мной сделали?! Д-да я вас всех за решётку посажу!
Я попробовал вскочить, но мощные руки сына хозяина удержали на стуле, не дали мне этого сделать. Несколько минут я старался вырваться из захвата, но сделать это оказалось невозможно. В итоге пришлось сдаться.
– Мы тебя очень обидели и просим прощения. Понимаю, что сразу ты нас не простишь, но пройдёт время, и ты всё поймёшь. То, что мы сделали, не нанесло тебе вреда. Сейчас на, выпей, это тебе немного поможет. – Старик сунул мне в руку стакан и, не знаю почему, но я выпил то, что было в нём налито.Сразу перехватило дыхание и в животе как будто взорвался вулкан – Закусывай огурцами. – снова предложил хозяин и я накинулся на еду. – Вот и хорошо.
– Зачем вы так со мной? – спросил я через минуту. Самогон на самом деле немного расслабил и примирил меня с тем, что произошло, в дополнение работу никто не отменял, поэтому некоторое время я решил перетерпеть. Кроме того стало интересно понять, почему эти люди так поступили со мной. И ещё, что это было на самом деле? Может гипноз? Я конечно, человек далёкий от всякой мистики, но было время, интересовался этим и то, что произошло, меня удивило. Было бы лучше, если бы это происходило не со мной, но тут уже ничего не сделаешь. Тем временем старик дал пояснения.
– Понимаешь Витольд, у нас сложная ситуация. Постоянно разные спецслужбы лезут сюда используя любые возможности. Да и строительство твоё в довольно неудобных местах для такого комплекса, но по соседству с нами начато не просто так.Думают, что когда у нас отнимут землю, населят вокруг других людей, тогда поставят нас в условия, в которых мы не сможем им противостоять. И тогда мы сломаемся.
– Не говорите глупости. Кому вы нужны? – начал я и замолчал. Старик сквозь прищуренные веки посмотрел на меня и улыбнулся.
– Сам ответишь, или мне пояснить? – до меня начало потихоньку доходить.
– Ваш гипноз.
– И только? Мне казалось, что ты ещё кое-что заметил.
– Да Это … – я начал подбирать слова, потом догадался – иллюзия. Деревня с дороги смотрится совсем иначе, чем сейчас и выглядите вы иначе, чем в начале знакомства.
– Вот видишь, ты нашёл уже две существенные причины, чтобы нами интересоваться, а их на самом деле значительно больше.
– Ну так и сообщили бы об этом куда следует, чтобы вас не трогали, научили бы того, кому там это нужно или на другое сотрудничество пошли – ляпнул я и сразу сообразил. Люди живут тут долго, и они выработали свои модели поведения неспроста. Нет, нельзя им было раньше раскрываться и отдавать знания. Такие возможности многим вскружили бы голову и тогда ...
Тогда в итоге в этих деревнях никого бы не осталось. Человек страшное существо. Ради своих амбиций может уничтожить всё, и жизнь других людей для многих ничего не значит. И если отдать сакральное знание или начать на кого-то работать, то живые неподчинённые жестко никому носители знания рано или поздно станут помехой для амбициозных лидеров и это приведёт к смерти сельчан. И другой вариант возможен. Если кому-то дать преимущество окружающие могут объединиться и пощипать возвысившегося соседа. Это опять кровь и опять обвинят во всём сельчан.
Хотя сейчас другие времена и жизнью необычных людей уже не так просто распоряжаться. Это раньше иметь необычные возможности было опасно. Особенно в средние века. Теперь всё далеко не так сурово и может не стоит цепляться за прежние условия выживания, может пора выползать из раковины? Хотя, что я знаю? Надо сначала больше узнать и понять и лишь потом советовать. Но прежде .. и у меня вырвался вопрос.
– Как вы смогли выжить?
– Не просто, очень не просто. Мы отбили немало нападений и с различными последствиями. Бывало, что и мирно расходились, бывало и воевали. Много чего было.
– Но почему так происходит? Почему вы так живёте? Откуда знания и возможности? Откуда знаете про меня? – вопросы посыпались из меня как из рога изобилия, но старик хлопнул рукой по столу, призывая остановиться, и я замолчал.
– А вот на эти и многие другие вопросы ты получишь ответ, подождав пять дней. Сходишь с нами в одно место, а потом ещё поговорим. А теперь давай знакомиться и, наконец, уже поужинаем. – Сказано это было таким тоном, что стало сразу понятно, на мои вопросы ответов сегодня не будет. Пришлось мне поумерить своё любопытство, и разговор перевёлся на другие темы.
Старик назвался Андреем, свою жену представил Раей, сына Михаилом, невестку Любовью. Потом назвал внуков, но их имена я не запомнил. Мне показалось, что имена не настоящие, выдуманные, для таких заинтересованных, как я. Как будто клички, которые предназначены спрятать сущность их хозяев. Это ощущение было подобно тому, которое подсказывало правильность моих мыслей. Последним Андрей познакомил со мной милиционера – Василия. Он также присел с нами за стол, и я очень хотел понять, кто он такой и почему здесь находится. Но расспрашивать его было неудобно. Единственное, что я мог понять, - он родственник невестки хозяина, возможно, брат, потому что просматривалось некоторое внешнее подобие с Любовью.
Потом, после разрешения хозяина, Рая принесла большой чугунок с картошкой приправленной шкварками, и начался ужин. Простая сельская еда, картошка, огурцы, капуста и кислое молоко. Всё очень просто, но вкусно. Во время ужина послышались первые разговоры, такие, какие бывают в любой семье. Команды детям, чтобы те себя хорошо вели, реплики по поводу деревенских дел, погоды, планов, разговоры про соседей. Казалось, что это обычная семья с обычными заботами. Это только я подспудно ожидал чего-то особенного, памятуя события этого дня.
Несколько раз я пытался перевести разговор в нужное мне направление, но ничего не получилось. В итоге добился того, что Андрей меня предупредил.
– Не пытайся больше, никто с тобой открыто разговаривать не станет. В своё время всё увидишь и узнаешь.
– Но что мне сейчас делать?
– Что хочешь. Тебя никто не держит. Ходи где хочешь, смотри, можешь куда-нибудь съездить. Твои дела. Возвращайся в любое время. Двери у нас никто не закрывает, поэтому никому не помешаешь, а воров у нас нет.
Вскоре исчезли дети и из соседней комнаты послышались звуки телевизора. Хозяйка начала убирать со стола. Я поднялся, поблагодарил и направился в свою комнату. Прилёг на кровать и попробовал привести мысли в порядок. Ещё никогда я не сталкивался с подобной проблемой, которая ожидает меня здесь. Все стандартные и отработанные пути деятельности в этих условиях, скорее всего не дадут результат. Мало того, несмотря на то, что у меня, судя из слов Вольшина, получилось сделать невозможное, поселиться в доме деревенского жителя, это пока мне ничего не дало. Нет, не так дало, но то, что не укладывается ни в какие рамки, и как писать об этом в отчёте руководству компании, непонятно.
Кстати, нужно что-нибудь написать. От меня ожидают известий, а я тут разлёгся.
Достал из сумки нетбук, включил его в розетку. Через переходник подключил к нему смартфон. Сигнал связи слабый, но устойчивый. Минута – и получил доступ в интернет. На почте уже ожидало письмо из офиса компании. Надо отвечать. Но что писать?
После недолгих размышлений решил коротко, в нескольких абзацах описать сегодняшние события. В несколько рядков свёлся приезд и заселение. Этого мало. Надо писать про планы и направления деятельности. Значит пишем. Планирую наладить тесный контакт с местным населением, которые ещё присматриваются ко мне, и поэтому нужно время. Ну, и в конце, пишу про запланированную встречу с историком. Знакомить всех с всякими своими проблемами и невероятными событиями не надо. Пока всё. Не очень хороший доклад, но и не пустая страничка.

...

Новик Михаил: 03.01.16 19:17

 » Часть 2

...

Новик Михаил: 03.01.16 19:18

 » Часть 3

...

Новик Михаил: 03.01.16 19:19

 » Часть 4

...