УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ РЕНЕ ДЮГЕЙ-ТРУЭНА, КОРСАРА - ЭКСТРАСЕНСА
художественный очерк из цикла
"НЕИЗВЕСТНАЯ ИСТОРИЯ В ЛИЦАХ"
Бретань 
Наш герой родился в Бретани, на северо-западе Франции, и судьба его, можно сказать, была предопределена с самого начала. Ведь главное действующее лицо Бретани – это стихия моря и океана. Атлантическая вода миллионы лет упорно точит местные скалы. Когда-то она уже забрала себе кусок побережья, и получился Ла-Манш, знаменитый высокими прибоями и штормами. Западные ветры дуют здесь с февраля по октябрь и гонят волны в разные стороны. Волна резка и неистова, она требует искусных лоцманов, вышколенных вековым опытом и горячей верой. И не даром первые жители полуострова, кельты, по свидетельствам историков, признавали только два времени года: «время рыбной ловли» и «время кораблекрушений". Это одно из самых прекрасных и самых опасных для навигации мест на планете.
Среди достопримечательностей Бретани можно найти сотни, будоражущих воображение своими легендами. Броселианский лес, наполненный волшебством, источник вечной молодости,бьющий у могилы Мерлина, загадочные менгиры, хранящие свои тайны... Но мы орбратим сегодня свой взор на город Сан-Мало, где в конце 17 века родился наш корсар с необычными способностями.
Корсары Сан-Мало 
Название города Сен-Мало происходит от имени одного из семи особо почитаемых в Бретани святителей. Галльский подвижник Маккло жил здесь в 11 веке. Но французам трудно было произносить его имя, и Маккло постепенно превратился в Мало.
Дух этого города – это дух независимости. Здешние люди любят говорить о себе: «Не француз, не бретонец, я - малуанец». И даже флаг Сен-Мало на городской ратуше развевается чуть выше флага Французской республики.
Когда идешь по Сан-Мало, попадаешь в особоый средневековый мир. Узкие улочки петляют внутри стен. У каждого дома здесь своя история: в этом жили судовладельцы, здесь – пират и капитан, там – почтенный путешественник и торговец. Кое-где в старых домах сохранились крутые – почти винтовые – лестницы на второй этаж. Вместо перил – морские канаты-лееры. Потому что на строительстве домов работали корабельные плотники, здесь многое сделано по-морскому.
В XIV веке на торговые корабли в Ла-Манше наводила ужас «бешеная львица» - бретонка Жанна де Бельвиль, мстившая королю Филиппу Шестому за казненного мужа. Потом, когда герцогство Бретань окончательно стало частью Франции, бретонцы сражались уже только против англичан. Корсар Жан-Бар командовал при Людовике Четырнадцатом целой эскадрой. Когда в 1702 году он умер, бретонские моряки говорили, что у них вряд ли будет еще когда-нибудь столь доблестный капитан. Но они ошиблись. Малуанец Рене Дюгей-Труэн оказался достойным продолжателем Жана Бара
Юность Рене. Приключения начинаются.
Рене Дюгей-Труен родился 10 июня 1673 года в семье богатого судовладельца. С детства он был привязан к морю и, убегая в порт, пропадал там целыми днями, играя среди гниющих барок и рыбачьих судов; слонялся по набережным, вдыхая соленый аромат моря, въедливый рыбный дух торговых лавок и теплый запах стружки на верфях.
Там же, на покрытом водорослями пляже Рене впервые услышал голос, предрекавший ему судьбу знаменитого мореплавателя. В свои десять с небольшим он уже знал историю Орлеанской девы Жанны д'Арк. Знал он и о том, что ее обвинили в колдовстве и сожгли на площади в Руане. Может из-за страха перед непониманием (ведь его мать была очень набожной женщиной), может из недоверия к этому "голосу в голове" или надежды, что он однажды оставит его, но Рене хранил свою тайну, решившись открыть ее только накануне своей смерти.
Итак, уже в десять лет мальчик узнал о том, что ждет его в будущем. Он не удивился. Трудно было на тот момент представить, что кто-то сможет надолго разлучить его и море. Однако строгий, практичный отец решил, что Рене (седьмой из одиннадцати детей) неприменно станет священником, и пришлось тому отправиться для обучения в колледж иезуитов в Ренне и засесть за латынь и риторику.
Однако, когда в 1687 году отец скончался, юноша ощутил себя свободным и быстро распростился с духовной семинарией. Да и о какой карьере священника могла идти речь, если у Рене на уме были только шпаги, вино, женщины, карты и танцы. Он сбежал сначала в Руан, а потом в Париж.
Голубоглазый блондин с ангельской внешностью, смелый, дерзкий пятнадцатилетний рубака лихо проматывал доставшееся ему в наследство состояние и вскоре оказался замешан в серьезном скандале. Дело было в том, что девушку, в которую был влюблен его лучший друг, родители посчитали нужным отдать замуж за другого. Рене решил другу помочь и, вызвав новоиспеченного жениха (весьма богатого и влиятельного парижанина) на дуэль, заколол его.Увы, быстро выяснилось, что невеста отнюдь не в восторге от столь безрассудного поступка. Друг Рене был хоть и красив, но беден, как церковная мышь. Тогда Рене великодушно предложил девушке свою руку и сердце. Красавица подумала, подумала – и согласилась.
Однако данный поступок молодого повесы оказался последней каплей в чаше терпения его добропорядочной матери, почтенных родственников и степенных друзей семьи. «Свадьбе не бывать!» - воскликнули они практически в один голос. Посовещавшись, они нашли способ угомонить сумасброда. Старший брат Люк, наследник семейного бизнеса, лично приехал в Париж, запихнул юного бездельника в почтовую карету и отправил в Сен-Мало, где Рене сразу определили на корсарский корабль «Трините» («Троица»). Франция ввязалась в очередную войну и ей как никогда были нужны герои.
Так в 1689 году жизнь Дюгея пошла по другому руслу. Вместо церковных трактатов или разгульной бесшабашной столичной жизни теперь его ожидала океанская волна. Вместо кокетливых женщин - роскошные парусники, вместо молитв - морской жаргон, к которому он долго не мог привыкнуть.
Однако вкрадчивый голос в голове оказался прав: именно тут, на качающейся под ногами палубе, Рене ощущался себя на своем месте.
Морская карьера.
Сначала Рене жестоко страдал от морской болезни, часто стоял, перегнувшись через борт, пока его выворачивало наизнанку. под свист пушечных ядер. ОДнако всякий раз он находил в себе волю, чтобы преодолеть слабость.
Свой первый бой Рене запомнил на всю жизнь. Обычный рейс, безоблачное небо, казалось, ничто не предвещало трагедии. Но вдруг марсовый заметил паруса приближавшегося английского корвета. Корабль явно шел на сближение и намерения его были отнюдь не мирными. "Приготовиться к бою!" - закричал капитан. Обменявшись серией пушечных ударов, корабли сцепились бортами. Французский капитан с обнаженной шпагой в руке первым вскочил на фальшборт, но тут его нога соскользнула и, не удержав равновесия, он свалился в щель между кораблями. Очередная волна с силой толкнула корветы навстречу друг другу, послышался страшныый треск и крики ужаса. Французы растерялись, а англичане напротив уже предвкушали легкую победу, полагая, что обезглавленное судно беззащитно. И тогда Рене Дюгей в отчаянии лично повел команду "Тринити" на абордаж. Люди поверили ему - и не ошиблись. Спустя полчаса англичане были обезоружены, а их корвет оказался под властью французов.
Открытым голосованием Рене единогласно был избран новым капитаном. Так. в восемнадцать лет у него под началом неожиданно появился целый корабль.
В дальнейшем удача не оставляла его. Как он сам признавался в своем дневнике, таинственный голос не оставлял его, ведя от победы к победе. Рене всегда было известно, когда следует выходить в море, чтобы не попасть в бурю, где искать богатую добычу, в каком именно месте организовал тайник капитан захваченного судна.
Подобная благосклонность фортуны вызывала у людей разные чувства. Матросы боготворили его, коллеги - морские офицеры завидывали, презрительно величали "баловнем судьбы". Англичане же, жестоко страдавшие от его блестящих набегов, проклинали и обвиняли в том, что он продал душу дьяволу.
Приведем некоторые цифры, характеризующие масштабы деятельности молодого Дюгей-Труэна в период Войны Франции против Аугсбургской лиги. Корсар в одиночку захватил 17 торговых и 9 военных кораблей противника.
Крейсируя у берегов Ирландии в 1692 году, юный француз отличился при захвате замка Лимерик, взял два и уничтожил четыре английских судна. Затем последовали захват торгового корабля и фрегата в 1693 и приз в два английских корвета стоимостью 750 тысяч ливров. А в следующем году году Дюгей-Труэн на новом фрегате «Дилижант» («Проворная») привел во французские порты сразу пять захваченных военных корабля противника. За первые шесть лет корсар Дюгей не потерпел ни одного поражения. Но однажды весной 1694 года случилось непредвиденное.
Плен и первая любовь.
В мае 1694 года он получил категоричный приказ короля выходить в море. Интуиция (так Рене стал на в обществе величать свой дар предвидения) не советовала ему ввязываться в очередную авантюру. Однако голос - это всего лишь подсказчик, а приказ короля есть приказ. Неприятности не заставили себя ждать.
Шесть английских военных фрегатов взяли в круг «Дилижант» и начали обстрел, перешедший затем в абордаж и рукопашную схватку. Тридцать шесть пушек против триста пятидесяти - исход очевиден. Битва была яростной и длилась 12 часов - с шести утра до шести вечера. Сам Дюгей был ранен в руку, и потеряв большую часть команды Он был вынужден сдаться, чтобы сохранить жизнь остальным.
Его и еще шестерых оставшихся в живых членов экипажа англичане отвезли в Плимут и посадили под замок. Корсары, в отличии от простых пиратов, которых при поимке ожидала неизменная виселица, могли надеяться на помилование. Король мог, если, конечно, вспомнит и захочет, обменять их на военнопленных. Но один бог знал, когда это произойдет, если произойдет.
Там, в сырой Плимутской тюрьме, у Рене гораздо больше было шансов умереть от воспалившейся раны, чем дождаться возвращения на родину. Тем более, что рука у него распухла, покраснела, начался сильный жар. Периодически впадая в забытье, Рене видел странные картины. То ему казалось, что он дома и над ним склоняются лица родных, то он переносился в Париж на весаелые студенческие пирушки. Но чаще всего в его видениях присутствовал прекрасный белокурый ангел с нежными руками и очаровательнейшей улыбкой. Стоило ей всего лишь прикоснуться к нему, как боль уходилаи наступало блаженство.
У белокурого ангела было имя, ее звали Мэри-Эшли, она - дочь хирурга, помогавшая отцу врачевать раненных пленных. Смелый французский капитан с голубыми глазами навсегда похитил ее сердце.
У них было всего две недели, часть из которых Рене провел в бреду. Однако этого времени с лихвой хватило на то, чтобы понять: эти двое созданы друг для друга. Разделенные ржавой решеткой, войной и законом, они дали друг другу клятву вечной любви. а на следующий день Мэри-Эшли тайно пронесла в камеру напильник. Она же помогла достать рыбацкую лодку, на которой французы и переплыли Ла-Манш.
Рене предлагал девушки бежать вместе с ними, но та отказалась. "Я буду ждать тебя!" - пообещала она. А Рене пообещал, что обязательно вернется за ней. сразу же, как закончится эта глупая война.
Увы, больше встретиться им не удалось. Война продолжалась еще три с половиной года. А когда Дюгей смог наконец без опаски войти в гавань Плимута, он с ужасом узнал, что его возлюбленная скончалась от болезни, которой она заразилась от одного из заключенных. Потрясение было слишком велико. Команда едва удержала своего капитана от безумного намерения разнести плимутскую тюрьму из всех своих пушек.
Когда об этой истории - о сражении и бегстве из плена и потере возлюбленной - узнал французский король Людовик 14, он пришел в восторг и назначил корсару награду в 1 тыс. ливров. Дюгей-Труэн скрипя сердце поехал в Версаль, где обратился с прошением передать награду своему помощнику Сент-Обену, потерявшему в том бою ногу. В ответ на это Людовик вознаградил корсара за бескорыстие пенсионом уже в 2 тыс. ливров, не забыв, впрочем, выплатить деньги и Сент-Обену. Более того, за подвиги Дюгей удостоился золотой шпаги и дворянства.
Но Рене все это было безразлично. Ему было 24 года, и сердце его было разбито.
Экспедиция в Рио-де-Жанейро.
После небольшого перерыва корсар возобновил выходы в море. Он был все так же фантастически удачлив. и славился своим благородным отношением к захваченному противнику. Очередная война - теперь уже за испанское наследство - вознесла Дюгей-Труэна на вершину славы. Французский историк отмечал, что «он один был способен вернуть французскому флоту утраченную былую славу ». Для подобных высоких оценок есть все основания.
Однако наибольшую известность королевскому корсару принесла экспедиция в Рио-де-Жанейро.
В 1728 году Рене и его брат Люк, используя частью свою собственную флотилию, частью наняв корабли на деньги короля и вкладчиков (богатых французских предпринимателей), начали компанию против флота Бразилии. Война за испанское наследство подточила королевство (Франция тогда воевала одновременно с 8 странами), поэтому проект, который представили братья-корсары министру морского флота, показался тому через чур дерзким и фантастическим. Однако король Людовик питал безграничное доверие к Дюгею и все-таки дал тому добро на поход к берегам Южной Америки.
Надо заметить, что у данного предприятия была своя предыстория.
Однажды к Рене Дюгею пришла молодая женщина в черной вуали. Она просила за своего брата, бретонского морского капитана, без вести пропавшего где-то в районе Южной Америки. Все было за то, что капитан Жан-Франсуа дю Клерк попал в плен к испанцам, но оставалась и надежда, что он пока еще жив.
«Нам необходимы 70 тысяч ливров, чтобы начать экспедицию, - сказал Люк Труэн, - надо заплатить людям жалование за два месяца вперед и снарядить много кораблей. Дело можно начать только если мы найдем вкладчиков, которые захотят рискнуть» Вот тогда Рене и пошел со своей просьбой к королю.
Снаряженная армада насчитывала 17 кораблей. Большая их часть швартовалась в Бресте, но пять кораблей должны были снаряжаться в порту Ля-Рошели. Было условлено, что экспедиция дождется рошельцев и, только собравшись все вместе, они выйдут в поход.
Англичане через своих шпионов узнали о готовящейся вылазке и послали корабль в Бразилию, чтобы предупредить союзников. Также они снарядили семь крупных военных судов, чтобы не позволить эскадре Дюгея вообще выйти из порта Бреста. Однако накануне Рене, охваченный мистическим предчувствием , отдал приказ выйти в море на сутки раньше назначенного срока – и англичане остались с носом, птичка упорхнула.
Но вот в заливе Рио французам пришлось несладко. Губернатор, предупрежденный англичанами, организовал грамотную оборону. На ультиматум Рене Дюгея с просьбой выдать им захваченных в плен французов во главе с капитаном Дю Клерком, он нагло соврал, что все французы казнены, и что подобная участь ждет и новых визитеров.
Два месяца французская армада безуспешно пыталась войти в порт Рио-де-Жанейро. Все было тщетно. Но тут случилось очередное чудо. В одну из ночей разразилась страшная буря с грозой и молниями. Несколько молний угодили в крепостную стену, разрушив ее, а одна – в прямо в здание городской тюрьмы, где среди прочих сидели все еще живые пленные французы.
Защитники города решили, что это не стихия, а опустошительная бомбардировка пушек нападающих кораблей, и в панике бежали. В городе начались пожары, которые ливень был залить не способен. Паника постепенно охватывала весь город, и к утру все его жители, побросав дома и вещи, спрятались в джунглях.
Французские пленные моряки выбрались через в проем в стене тюрьмы и вплавь добрались до кораблей Дюгея. Разбудив капитана, они, не скрывая радости, поведали тому, что город пуст.
Эта новость сильно удивила корсара, однако он быстро сообразил, как воспользоваться чудесной случайностью. Рене тотчас (как был в ночной рубашке) сел за письменный стол, сочинил и отправил еще одно послание губернатору с требованием заплатить выкуп. «Иначе ваш город будет стерт с лица земли!» - грозно приписал он в конце. Губернатор – поверил.
Когда выкуп был выплачен, эскадра покинула порт, увозя с собой солидное вознаграждение и спасенных моряков. На обратном пути на нее обрушился тропический ураган, в котором потонул один из сильно нагруженных золотом кораблей. Моряков из волн выловили, а вот само судно и груз пошли на дно. Но это была единственная потеря Дюгея.
Надо ли говорить, как обрадовался Людовик такому обороту дел? Выкуп бразильского губернатора хорошо пополнил королевскую казну, опустошенную затяжной войной.
Эпилог
Заслуги Дюгей-Труэна перед Францией не остались без внимания. Корсар был пожалован командорским званием, орденом Св. Людовика и был введен в высшую военную иерархию французского общества.
В 1731 году, уже в чине контр-адмирала, он командовал эскадрой Средиземного моря и, пройдя у берегов Алжира, Туниса, Триполи и острова Кипр, вынудил местных пиратских владык принять все условия, поставленные французским правительством. Причем для этого ему даже не потребовалось стрелять. Прослышав, кто именно плывет к ним и взволнованные одним лишь упоминанием имени Дюгея, средиземноморские пираты сразу же капитулировали.
Однако здоровье Дюге-Труена было совершенно подорвано. Когда опасность войны миновала, он отправился в Париж, в надежде, что столичные хирурги сумеют приостановить ход болезни. Усилия врачей были безрезультатны, и они честно признались старому корсару, что жить ему осталось считанные дни.
Дюгей-Труэн и сам чувствовал приближение смерти. Через некоторое время, 27 сентября 1736 года он тихо скончался в Париже.
В 1973 году прах малуанского корсара был перезахоронен в его родном городе, в соборе. На бастионе Сан-Мало ему поставлен бронзовый памятник, в родном его доме оборудован музей, а несколько улиц бретонских и норманнских прибрежных городов носят его имя. 
Также имя Дюгей-Труэна носит сторожевой эсминец, спущенный на воду в 1983 году.
Французский историк, писатель Жорж Блон в работе «Великий час океанов» описывая жизнь корсара Рене Труэна, сеньора дю Гей, приводит цитату из его мемуаров, написанных незадолго до смерти. Вот она:
"Предоставляю философам объяснить истоки и сущность этого внутреннего голоса, который часто предвещал мне удачу или неудачу. Если они припишут его некоему оберегающему нас гению, живому или пылкому воображению или самой нашей душе, которая в определенные моменты пронизывает мрак будущего, я не посетую на них за это объяснение. Но я не чувствую внутри себя ничего более определенного, чем этот тихий, но внятный и, я бы сказал, упрямый голос, не раз возвещавший мне день и обстоятельства событий, которые должны были произойти. Я знаю, что таким был мудрец античности Сократ, таким даром обладала Жанна д' Арк. И я не удивляюсь уже, что обладая подобной интуицией, Орлеанская дева все-таки погибла. Мне повезло, мне 63 и я умираю в собственной постели. Мой голос ни разу не обманул меня, а я не обманул, смею надеяться, его ожиданий...»
Как мы и говорили, свою главную тайну - причину собственной удачливости - Рене Дюгей открыл лишь на последнем пороге жизни. Но вот что это было за явление, чей голос сопровождал его на протяжении полувека - эту загадку французский корсар оставил нам в наследство.
Мне понравилось!