Карта ролевой игры "Три дня в Вероне"

Файорэлба пробиралась сквозь толпу вслед за матерью. Она вертела головой, осматриваясь по сторонам и бросая кокетливые взгляды на молодых синьоров, одетых в бархатные одежды. Сегодня было такое чудесное утро. Совсем не похожее на вчерашнее. У Файорэлбы было хорошее настроение и маленькие букетик фиалок в руках, которые ей преподнес молодой поэт в знак признания её красоты. Вот и сейчас он шел за нею, под мелодичный аккомпанемент лютни напевая приятную песню о девичьей красоте, что уносит покой из мужского сердца. Файорэлба, украдкой бросала на молодого поэта лукавые взгляды, чуть приостанавливалась, когда он отставал и снова бежала влед за матерью, как только молодой человек нагонял ее.
Такие милые игры в догонялки ...
И вдруг в один миг все изменилось. Раздался страшный шум, крики, звон стали, кто-то застонал от боли. Файорэлба испуганно прижалась спиной к колонне, глядя на искаженные злостью лица. На площади началась драка.
Сеньора Скварчалупи довольно решительно взяла Файорэлбу за руку и потащила с площади. Они почти вбежали в ворота дома.

Скинув плащ на руки Фелиции, Файорэлба бросилась вверх по лестнице, чтобы из окон посмотреть на площадь. Но уже было все спокойно. Сразу стало скучно. Файорэлба размечталась о красивом синьоре, который непременно спас бы её там на площади, останься они чуточку подольше, а потом, конечно же, влюбился бы в нее и увез на белом коне туда, куда все женихи увозят своих невест.
Девушка мечтательно вздохнула и, крадучись от матери, распахнула створку окна. Высунувшись почти по пояс, она, к сожалению, не увидела там молодого поэта с лютней, который так мило воспевал её красоту сегодня.
Настроение испортилось. День потянулся медленно, тягуче. Матушка ни за что не даст Файорэлбе провести его в праздности - сейчас засадит за шитье или за чтение Библии.

- Сегодня в доме Капулетти бал. - Фелиция быстро вошла в комнату. - Синьора решила посетить его и тебя возьмет, мой цветочек.
- Иииии! - Завизжала от радости Файорэлба и захлопала в ладоши. - Неси новое платье, Фелиция, и нитки жемчуга мне в косы. Да неси же!
- Куда спешить? До вечера еще далеко ...
- Нет! Хочу сейчас! Тем более, матушка призовет тебя скоро к себе!
- И то верно.


Сердце Файорэлбы счастливо и сладко заныло, когда она увидела ярко освещенный дом и услышала звуки музыки ...

Она кивнула, не в силах оторвать взгляда от окружающей её обстановки. Горели свечи и факелы, плавно кружились под музыку пары. Вокруг все было богато и красиво. Недалеко от дверей щебетала стайка молоденьких девушек. Ели бы они не жили так замкнуто, то эти девушки, наверняка были бы подругами Файорэлбы и сейчас она подошла бы к ним и тоже щебетала и смеялась, искоса поглядывая на молодых веселых синьоров.
Файорэлба вздохнула и прошла в залу вслед за матерью. Ну с Богом! А так хотелось танцевать! Мысленно Файорэлба стала вспоминать фигуры танца, что сейчас играли музыканты: два шага вперед - поворот - присели - поворот - в ладоши хлопнули и два шага назад. Да, так хотелось танцевать ...

"Раз-два-три - поворот, раз-два-три-четыре - поворот, учтиво поклонись синьору, изящней поведи рукой и снова раз-два-три-поворот, раз-два-три-четыре - поворот ..." Файорэлба кивала головой и притопывала ногой в такт музыке - "раз-два-три, раз-два-три-четыре"

Наверное, матушка отругала бы её за столь поспешный ответ, но Файорэлба ничего не смогла с собой поделать:
- Да! - И уже чуть тише. - Конечно, синьор.
Он был высок, красив и статен. Учтив, богат, воспитан. Файорэлба со всем изяществом на которое была сейчас способна, опустила руку на сжатый кулак синьора и они пошли туда, где танцевали пары. Чуть музыка затихла, они встали напротив друг друга и Файорэлба, чуть смущенно улыбнувшись, сделала два шага вперед. Синьор тоже сделал два шага вперед навстречу ей, их ладони соприкоснулись ...

Все было как во сне. И музыка волшебная, и танец ... И кавалер напротив. Смущаясь под пристальными взглядами молодого синьора, она опускала голову, пряча довольную улыбку. Выполняя очередную фигуру танца, они переплели пальцы и закружились. Руки его были теплыми и сильными. А когда он, обхватив её за талию, приподнял над полом, у Файорэлбы закружилась голова.


Зардевшись от удовольствия, девушка тихо сказала:

- Меня зовут Файорэлба, синьор.

Он слишком близко стоял и был крайне непочтителен, по мнению Файорэлбы. Даже дерзок! Сердце испуганно забилось - что скажет мать, увидев, что так непочтителен к ней незнакомец. Она чувствовала будто сейчас была в объятиях этого синьора.


- А Вы дерзки чрезмерно, синьор. Не нужно так близко от меня стоять. Может, кто увидит, тогда стыда не оберусь. Гостей сегодня много в доме Капулетти.
Она проскользнула под его рукой и отбежала к следующей колонне.

Файорэлба повернулась к незнакомцу спиной, чтоб скрыть и радость оттого, что он не отступил, и румянец, что жаром полыхнул на щеки. Он пошел за нею! И речи его так сладостны для её сердца. О, боги! Сам искуситель-змей не мог бы такие речи придумать. Подумать только "Ангел", "Луч солнца". Матушка права, говоря о коварстве мужском. А может быть, это она - Файорэлба -грешна, раз позволяет незнакомцу столь дерзкие речи? Вон как сразу начал незнакомый синьор, а имени своего не назвал. И даже матушке не представился. Стыдно как! Что он подумает о ней? Склонила она низко голову.


Дернулась Файрэлба, остолбенела от дерзости такой:
- Нет! Прошу Вас, синьор! А вон и матушка моя, должна уже бежать я. Прощайте!
И не глядя на молодого синьора, девушка почти бегом устремилась к идущей навстречу матери:
- Матушка, вы не меня ли ищете? Я тут ...

******

Всю ночь не спала Файорэлба, вспоминала и красивого незнакомца, и сладкие речи его. Ну почему же не назвал он имени своего? Наверное, все было несерьезно и лишь на час развлечение нашел он в ней. Горячие слезы текли по щекам девушки от мыслей таких. Что уж говорить: приглянулся незнакомец ей. Не знала она, ни имени его, ни рода. Но статен был незнакомец. И глаза его такие ... грешные.

То тоскою, то стыдом томимая, уснула Файорэлба лишь под утро. Чуть голову на подушку преклонила и вот уже Фелиция будит - в церковь пора собираться. Кое-как поднялась девушка с постели, еле переставляя ноги добралась до умывальни. Чуть сбрызнув щеки холодной водою, вернулась в спальню. Так хотелось снова лечь, завернуться в одеяло хотя бы на часочек. Кровать и мягкие подушки манили.
Как взгляд незнакомца вчера. Файорэбла вспыхнула, вспомнив, что говорил вчера на балу незнакомец. Прижав ладони к горящим щекам посмотрела на себя в зеркало - вид виноватый, будто совершила она что-то неправильное.
Вид, как у грешницы. А может, так и есть? Может, зря позволила себе внимать речам незнакомца и вот сейчас расплата? Как бы матушка не заметила, а то расспросы учинит. Но Файорэлбе и сказать-то нечего. Только слова и танец между нею и тем незнакомым синьором.
Как бы не так! А прикосновения, а тайный смысл его льстивых слов. И главное, что нравились ей и слова и прикосновения. Грешна она!
Сегодня в церкви у Господа прощения попросит, а также попросит защитить её слабую!

С помощью Фелиции одевшись, накинув кружевное покрывало на голову, Файорэбла спустилась вниз.

Что-то матушка была решительно настроена сегодня. Пугаясь гнева матери и гнева божьего, Файорэлба старалась вести себя тихо, быть послушной и услужливой. По дороге в церковь она держалась на шаг позади матери. Опустив глаза долу, она смотрела только на камни, коими была мощена дорога к церкви. И была настолько погружена в свои мысли, что вздрогнула, когда перед её глазами внезапно появился букетик фиалок. Вчерашний поэт, воспевавший её красоту под нежные аккорды лютни! Еще один искуситель! Файорэлба с таким ужасом посмотрела на молодого поэта, что тот вздрогнул и оглянулся в поисках того, что так могло напугать девушку. А Файорэлба отрицательно покачав головой, не принимая цветов, еще крепче прижала к груди молитвенник и, вновь обратив взор долу, направила свои шаги вслед матери.


Файорэлба увидела его сразу. Тот незнакомец, синьор, что пригласил её вчера на танец на балу в доме Капулетти. Зачем он здесь? Зачем так смотрит на нее? А она зачем так смотрит, не в силах отвести от него глаз. При свете утра он был еще красивее, еще статнее. "Мой Ангел" шептал он ей вчера. Сердце Файорэлбы отчаянно забилось и она рванула вслед за вошедшей под своды церкви матерью.

Файорэлба тут же упала на колени рядом и горячо принялась молиться.

Пересказав священнику все, что было у нее на сердце, Файорэлба получила строгий наказ во всем слушаться мать свою и уповать на Бога. С синьором тем не видеться пока он в дом к ним не придет и не объявит о своих намерениях.
Не видеться с синьором? Это было сложно. Потому что как только Файорэлба повернулась к выходу, она увидела его. Он стоял около выхода из церкви и раскланиваясь с выходящими, и будто ждал кого-то. О чем она? Конечно же, он ждет её. Сердце сладко встрепенулось. Но как же его имя?

Файорэлба поспешила вслед за матерью. Стараясь не смотреть на статного синьора, она выскользнула из церкви.

Немного робея, Файорэлба опустилась на скамью.

- Присяду. Спасибо. - Подумав, решила завязать беседу. Новость была пока одна. - Бал в доме Капулетти вчера удался на славу. Было так красиво!

Да, прошедший бал был главной новостью города. Файрэлба подхватила слова Летиции:
- Да танцы были ... великолепны. Такие музыканты искусные играли. А уж наряды ... В каком красивом платье была Джульетта, вы видели? А Розалина? Джульетта - невеста графа? Невеста? Уже и дата венчания назначена? Вот это новость!

Он снова здесь! Он что преследует её? Загоняет, как охотник зверя? Файорэлба снова вцепилась в молитвенник и старалась не смотреть на синьора. Но все-таки не выдержала, повернувшись, она выпалила:
- Хоть мы и не скучали, Вы можете остаться и развлечь нас. Синьор ...?

Файорэлба жалела, что пришла сюда и что позволила этому синьору развлекать их. Она надеялась, что подруги не замечают её неровного дыханья и то, как нервно она сжимает молитвенник в руках. И где же матушка? Пора бы ей уже вернуться.
Хоть на колени падай прямо тут и молись, в надежде, что молитвы защитят её от чар этого незнакомца. Но почему она до сих пор думает о нем, как о незнакомце, ведь он назвал свое имя. Дерэнт - так мужественно. Вчера он говорил, как имя "Файорэлба" идет к ней. Сегодня она могла бы вернуть комплимент, если бы решилась. И что бы он сделал, осмелься она обратиться к нему с таким комплиментом? "Ах, я хотел бы, чтоб нас связывал еще и поцелуй".
Воспоминания эти заставили Файорэлбу нервно дернуться. Испугавшись, что подруги, и - о, ужас - синьор Грава поймут её состояние, она пересела и зябко поведя плечами, сказала:
- Такой холодный нынче утром ветерок. Как будто бурю предвещает ...

У нее скоро начнется истерика. Файорэлба совершенно не знала, как вести себя. Ей было страшно от желания броситься к нему, прижаться и замереть в его объятиях. И еще более страшно от того, что если хоть кто-нибудь догадается об этом её желании.
А вдруг он понял тайны её сердца. Ведь неспроста он ходит за ней, будто она ведет его за собой на веревке. Ведь не спроста же? Тогда, наверняка, он обо всем догадывается. Или нет! Он все знает! Файорэлбе стало вдруг так жарко, и щеки снова запылали. Представив его плащ на своих плечах, она с излишней поспешностью воскликнула:
- Нет! Не нужно плаща!

И зацепилась за слова Розалины :
- Да! Тут сквозняк! Я пересяду. Я сяду вон туда. Спасибо, Розалина.
Подобрав юбки, Файорэлба перебралась в самый дальний угол беседки и замерла там, с испугом глядя на синьора Граву.

Файорэлба прижалась лбом к ладони Летиции:
- Со мною все в порядке кажется уже. Спасибо, Летти. Как только матушка придет, мы с ней домой пойдем и там Фелиция определит мои болезни. Сегодня плохо ночь спала я. Может быть, от этого неважно чувствую себя.

- От этого! И Фелиция, уверена, скажет мне тоже самое.

- Да, матушка.
Файорэлба вскочила с места и почти бегом направилась к выходу из беседки. Но вспомнив о манерах, она повернулась и присела в реверансе:
- Было так приятно провести с вами время. Синьорины ... Синьоры ...
И выскочила из беседки так быстро, будто за ней гнались:
- Матушка? Я тут.

Он защищал их. Это было ... так необычно, так волнующе. Файорэлба почти не видела, что там происходит - перед ней стояла матушка. Да и широкие плечи Дерэнта загораживали почти все. Но она испугалась громких криков и звона клинков. Потом кричала девушка и звала кого-то. Файорэлба преисполнилась печали и горя. Наверное, какая-то девушка потеряла своего любимого. Это было так ужасно! Чтобы чувствовала, если бы потеряла Дерэнта. А разве он её любимый?
Так не хотелось, чтобы он уходил. Почти всю дорогу до дома она оглядывалась. Но он шел за ними. Такой надежный, сильный. Она огорчилась, когда он не принял приглашения сегодня войти в их дом, умыть лицо и выпить вина. Он обещал прийти на ужин завтра. Но завтра - это целая вечность!
Файорэлба кинулась на шею Фелиции, обняла верную и преданную служанку, а потом хохоча помчалась наверх в свою комнату. Она плеснула в умывальне холодною водою на лицо, чтоб остудить горячий румянец и напевая, уселась к зеркалу, вплетать в косы новые ленты. Задумалась, какие ленты хочет она видеть в волосах своих. Белый - цвет чистоты и нежности, а алый - цвет поцелуев и волнений сладких. Чего же хочет она?
Она упала на кроватьи подняла вверх руки, в которых зажаты были ленты. Вдруг шорох под балконом и тихий голос позвал её по имени:

Кто это? Это он? Дерэнт? Файорэлба тенью метнулась на балкон и выглянувши в сад, увидела его. Да это Дерэнт. Зачем он тут? И испугалась сразу:
- Бог мой! Зачем ты тут? Вдруг матушка увидит!