Карта ролевой игры "Анискин отдыхает или деревенский детектив"

- Да, меня вот Ада уже согласилась спасти, - безбожно соврал Димка, вливаясь в уговоры. - Так что теперь ты просто обязана быть спасателем Богачёва.

- А я, такое впечатление, что никогда отсюда и не уезжал, - облёк в слова то, что крутилось в Димкиной голове в последнее время. - Вот даже подумываю - если бриллиантов не накопаем - послать городскую жизнь на фиг, стать трактористом и к вам переехать. - Он положил руку на плечо Аде и притянул её к себе. - Женюсь вот на Адке, будет она мне книжки читать, песни петь. А ночами всё же буду копать клад, вдруг найдётся. Так что идём, на кону практически целая моя жизнь. Или трактористом или бриллиантообладателем. Накопаем и поделимся.

Оказывается, тут назревала целая история с приквелом к ней в виде пасечных приключений. После такого обычно все приличные мужчины обязаны были жениться. Так что женитьба, похоже, светила не только Воронову. Но Димка об этом предусмотрительно промолчал.

- Видимо, после того, как к Химику сходил, так и зарыл, раз не помню, - почесал подбородок Димка. - После его самогона не то, что где бриллианты закопал забудешь, а даже если нефтескважину найдёшь, тоже того... - он махнул рукой, - не вспомнишь, где она.

- А огурцы от Сторожихи отбиваться или от волкодавов? - задумчиво проговорил Дима, перехватывая у Сашки лопату, чтобы тому было удобно нести огурцы и Липочку заодно обнимать. - Пошли.
И они отправились за кладом.

Они зашагали по селу в сторону колхозного сада, и вскоре уже стояли у крепкого и высокого ограждения. У Димки в венах бурлил адреналин. Вроде забава не сказать, что для взрослых парней, однако весело и чувствуешь себя заговорщиком.

- Ага, Сторожиха после "Тайн" этих все кодексы лучше Анискиной знает, - покачал головой Димка. - Так что если загремим, то, видимо, сразу на четыре пожизненных. Каждому.

Димка сначала перекинул Богачёву майку, после лопату, отойдя на пару шагов влево, чтобы ненароком не зашибить Сашку.

- Нет. По воздуху левитируй, - усмехнулся Димка, подставляя Липочке руки "ковшиком". - Не бойся, не буду я смотреть на твоё-Сашкино богатство, - хохотнул он. - Вставай на руки, за плечи хватайся и лезь. Мы с Сашкой квиты - тут я вас подсажу, за забором он вас поймает. Давай, вставай. "Тайны следствия" вечность идти не будут.

- Хоть бы Сторожиха что-то благородное из Института вынесла, - проворчал Димка. - Ну, там, матом бы начала благородно ругаться, а не так, как обычно. А свидание не у одних вас в планах, скоро все к Разливному пойдут, не хочется туда с вырванным на заднице клоком являться.

Димка ловко подсадил Липочку, старательно отводя взгляд от взметнувшегося вверх подподолья девушки и, когда Липочка скрылась на той стороне, притянул Адку к себе за руку, быстро чмокнул в губы и также подставил ей руки, намереваясь полюбоваться обтянутой тканью шортиков попкой.

- Давай, быстрее дело сладим, быстрее купаться побежим.
Но не успел он подсадить Адку, как с той стороны забора раздалось Липочкино:

- Так Сашка тебя и забрал, - недоумённо проговорил Димка. - Или это мне? Что там у вас?
Воронов подтянулся на руках на ограждении и ругнулся, протягивая Липочке руку.
- Давай сюда, на забор посажу. Сашка, кидай этим тварям свои огурцы!

Кидай! Не мешок же она с картошкой, чтобы её кидать!
Димка хватал Липочку, подтягивая её на забор, пока Сашка там свои огуречные дела творил. Но к счастью, забор не понадобился - Липочка стала кормить собак огурцами и проблема слишком поспешного съедения четырёх кладокопателей была решена.

- Так забирай! - закричал в ответ Димка, глядя на то, как Ада балансирует, сидя на заборе. - Забирай, говорю, девок и пошли уже копать. Собак-то нейтрализовали, а Сторожиху огурцом не возьмёшь. Хотя, попытки были.

Димка чмокнул протянутые тонкие пальчики Ады и ловко залез на забор, наблюдая вечерний сад и вечернюю же трапезу собак.
- Давайте, блин, уже лопату отыщем. Темнота скоро совсем кромешная станет. И Институт девиц тоже ведь не вечен.

Ах, ещё и им предстояло выдать каждой псине по огурцу... Димка прищурился, глядя на то, как Ада спорхнула с забора в руки Богачёву и спрыгнул следом. Их огурцы, нетронутые, лежали в Сашиной майке. Димка извлёк овощи и протянул один Аделаиде. Волкодавы алчно ждали, когда им выдадут угощение, но сами забирать огурцы не торопились: сразу видно, дрессировали их лазатели в сад регулярно.
Покормив псин и отыскав лопату, все были готовы к тому, чтобы начать копать. Оставалось лишь найти место.

- Пошли-пошли, - согласился Димка, зашагав следом за Сашкой и размышляя о том, где им лучше скрываться от Сторожихиного дробовика, если всё же они своим копанием захватят и время показа "Вестей". А может, вообще на неё ловушку устроить? А что, это идея. Хотя, нет. Сторожиха в сетке, висящая вниз головой на какой-нибудь груше, способна своим матом перебудить всё село. А делиться кладом со всем Измалково лично Димка был не готов. Оставалось одно: копать. И копать очень быстро.

- Покажи, - требовательно протянул руку Воронов и, дождавшись, когда Ада покажет ранку, поднёс её к глазам, чтобы рассмотреть, а потом медленно лизнул. - Убивает бактерии, - заявил он, делая вид, что всё понимает в медицине.

- Тогда будем верить карте, - решил Воронов. - Причин ей не верить пока у нас нет.

- Конечно! - удивлённо воскликнул Димка. - Думаешь, бриллианты так легко без карты отыскать?

Да уж. Попали они с Богачёвым на двух прекрасных кладокопательниц, с которыми хоть в сад колхозный, хоть от собак между яблонями петлять. Всё-то всегда поддержат и поучаствовать захотят.
- У меня, как в Греции после вступления в Евросоюз, есть всё, кроме огурцов, - философски изрёк Димка, приобнимая Аду. - Кажется, уже недолго. Копать будем по очереди. Сначала я, потом Сашка, потом Липочка, следом Адка. Шучу я, шучу! Мы с Сашкой не будем, так и быть.

Они достигли того места, на котором, судя по карте и требовалось применить всю свою силушку богатырскую. Тут земля была рыхлой, словно совсем недавно кто-то что-то закапывал типа клада. Впрочем, о кладе Димка сейчас думал в самую последнюю очередь - от близости Ады перехватило дыхание, а мозг начал рисовать картины того, как он поведёт сегодня ночью девушку в лес папоротник искать. Мокрая одежда Ады липнет к совершенному телу, вокруг темно, под ногами пружинит мох... Тепло и пахнет свежестью и хвоей. Дальнейшие картины того, как он сидит на земле, прислонившись к дереву и насаживает на себя Аду, обхватив её за талию, были такими яркими, что Дима забрал у Саши лопату и решил, что копать он будет особенно усердно. Чтобы хоть немного сбить горячечное желание.

Картина "Ада на корточках" тоже особо покоя не принесла. Вот бы сейчас все исчезли, а Димка получил бы полную власть над Адой... Тогда бы никакая Сторожиха со своими "Тайнами следствия" была не способна снять Воронова с девушки.
- Ну, начнём, - Димка принялся усердно вгрызаться лопатой в рыхлый грунт, ловко отбрасывая землю прочь. Потом снова и снова, пока рядом не вырос аккуратный холмик. После Саша сменил его на посту, а у Воронова появилась возможность снова стащить с себя майку и снова кинуть её Аде. Теперь они с Сашкой форсили перед девчатами обнажённые по пояс, и Димка подмигнул Аде. Нет, сегодня ночью она от него уже точно никуда не денется. Лопата снова оказалась в его руках, Димка спрыгнул в довольно внушительную яму, копнул раз, другой... Пока железо с глухим стуком не ударилось обо что-то.
- Сашка, помогай, - скомандовал Дима, выкинув лопату наверх и расчищая руками небольшой сундучок. - Вытащим и посмотрим, что там.
Сундучок был извлечён на поверхность стараниями двух парней, замок на нём сбит лопатой, и Димка откинул крышку, удивлённо присвистнув. В нём лежала Ведьмина книга и несколько полотняных мешочков рядом.
- Ну-ка, малыш, знаешь, что за книга это и что с ней делают? - спросил Димка у Ады, протягивая девушке фолиант и кивая на сундук. - Тут ещё мешочки какие-то, - обратился к остальным. - С собой заберём или тут вскроем?

То, что книга необычная, Воронов понял сразу. А вот то, что за ней охотятся все ведьмы, как-то в голове не укладывалось. Их что тут, много, ведьм? Покосившись на Аду, которая проводила по книге пальцами, Димка заподозрил неладное снова. Ведь не зря же раз за разом ловил себя на мысли, что необычные глаза у неё, колдовские.
- Вроде по ней гадала она. Прихватим с собой на озеро, погада...
Договорить он не успел. Случился оптический обман, и ноги Ады оторвались от земли. Правда, стоило ей откинуть книгу, как девушка приземлилась обратно, но всё же. Воронов переглянулся с Липочкой и Сашей и сделал вид, что ничего не случилось.

- Э, нет. Хватит нам полётов, - Димка перехватил руку Ады и поднял книгу, положив её рядом с собой, чтобы самому нести Писание к Разливному. - Полётами займёмся на озере, - он выразительно посмотрел на губы Ады, после опустился взглядом на грудь и снова вернулся к губам. - Ты в порядке?

- Ну, тут так тут, - усмехнулся Димка, развязав ещё один мешочек и высыпав на ладонь немного сушёных трав. - Может, это в огонь кидать надо, чтобы видения были... В общем, чтобы они вообще были, - задумчиво проговорил Воронов, передавая Липочке несколько мешочков. - Смотри, что в твоих и двигать надо отсюда.
Он подошёл к Аде и притянул её к себе. Руки Воронова были перепачканы землёй, сам он вспотел, когда копал, но не мог отказать себе в том, чтобы прижать Аду к себе. Точно колдунья, самая настоящая...

Дима был совершенно не уверен в том, что с Адой всё в порядке, но сейчас было не время и не место выяснять это. Там не то, что Вести, скоро уже Эдвард Радзинский начнёт с голубого экрана вещать. А Воронов был совсем не уверен в том, что окультуривание Сторожихи простирается настолько далеко.
- Да ничего, наверное, - пожал плечами Димка, всё ещё всматриваясь в лицо Ады и переводя взгляд на Сашку с Липочкой. Вдруг и те что странное заметили. - Но убираться нам надо, и чем скорее, тем лучше.

Упаковав книгу, Димка ещё раз внимательно посмотрел на Аду. Когда она успела заметить, что там двойное дно, интересно? Да и вообще, странная была какая-то, будто бы чужая, а не та Аделаида, к которой привык Дима за эти полутора суток.
- Что-то случилось? - с нажимом спросил Димка, приподняв за подбородок лицо Ады, еле различимое в темноте. - С книгой что-то не так?
В этот момент он чувствовал, что готов был защитить её от всего, включая неясное колдовство, если конечно, всё же предположить, что это самое колдовство окажется реальной штукой. Удивительно, пару дней назад он и помыслить не мог, что станет раздумывать об этом всерьёз, а тут не только раздумывает, но ещё во всё это верит. Да и невозможно не поверить, когда всё настолько явно и настолько рядом.
- Может, сжечь её и всего делов? - Димка похлопал по книге, которую держал в руке. - Если она опасная.
А потом, когда Ада прижалась к нему и зарылась пальцами в его волосы, все мысли о чём-то кроме сумасшедшего желания, испарились, будто их никогда и не было. Сейчас была важна только Ада. Только её он хотел, только ею хотел обладать и наслаждаться, только в тепло её тела хотелось погружаться вновь и вновь. Брать то, что в эту колдовскую ночь казалось принадлежащим ему. Да ему оно и принадлежало, Воронов ощущал это каждой клеточкой своего тела. Лишь только одно мешало сейчас ему исполнить своё желание:

Нехотя отстранившись от Ады, Димка предложил Саше забирать всё добро, что нужно было унести отсюда и двигать в сторону Разливного. Рассмотреть, что скрыто в сундуке, они могли и вне колхозного сада.

Озеро Разливное
На берегах озера уже собралось чуть ли не всё Измалково. Тут и там взвивались в воздух костры, пахло картошкой и дымом, слышались плеск и смех. Сразу же захотелось окунуться в эту атмосферу с головой, стать частью праздника и мечтать о том, чтобы ночь Ивана Купала не кончалась. Спрятав сундук и книгу под кустом в отдалении, ребята приготовились искать себе развлечения, которых тут сегодня было в изобилии.
- Иди ко мне, - прошептал Димка Аде, привлекая к себе девушку и жадно целуя её губы. - Сегодня я тебя никуда не отпущу, - и в этих словах было всё, что владело мыслями и желаниями Димы в этот момент.

В этот раз поцелуй казался сумасшествием, сжигающим душу и тело. Димка упивался ощущениями и вкусом губ Ады, притягивал её как можно ближе, пока воздух между ними не превратился в раскалённый кокон, выжигающий все воспоминания о том, что было до того, как они с Аделаидой повстречались. Лишь только на задворках сознания Димы мелькали призрачные мысли о книге. Точнее, о словах Ады о Писании. Книга, по её словам, должна была сыграть роль в судьбах каждого, кто с ней соприкоснётся. Не то, чтобы Воронов верил в это, но если и могло Писание повоздействовать на его судьбу, он бы попросил у книги одного: чтобы в его судьбе была Ада. Большего он и не хотел.

С этим Димка был согласен. Было не просто жарко. Возникало ощущение, что по венам его течёт раскалённая лава. А сердце билось в груди с какой-то неимоверной скоростью. Воронов судорожно сглотнул, когда Ада стянула с себя одежду и откинула её прочь, оставаясь лишь в купальнике. Никчёмной преграде для того, кто мечтал о том, чтобы впитать своим существом прикосновение каждого участка великолепного тела Ады к горячей Диминой коже. И сейчас Воронов хотел только одного: быть с Аделаидой настолько близко, насколько это возможно между мужчиной и женщиной. Она вошла в воду, бросив на него взгляд, и Димка быстро стащил с себя обувь и джинсы и отправился следом. Вода приятно холодила горящую пламенем кожу, но даже это было не способно унять жар желания. Димка подошёл к Аде со спины и провёл прохладными от воды ладонями по её плечам, вниз, пока его пальцы не переплелись с пальцами девушки. Поцелуй лёгкими касаниями губ к шее, аромат её кожи и волос. Бесконечно долгий момент, в котором хочется остаться навечно. И этого так ничтожно мало...
Дима провёл ладонью по её шее, груди, животу, так и оставаясь позади Ады и вжимая её в своё тело. Попка девушки оказалась на уровне его напряжённого паха, и Дима нажал на живот девушки сильнее, давая ей почувствовать насколько сильно он её хочет.
Пальцы провели по кромке трусиков Ады, обманчиво нежно, потому что Воронов едва сдерживал себя, двигаясь просто на нереальных тормозах. Снова поцелуй в шею, прикусил мочку уха, посасывая её, пока ладонь не скользнула в трусики, а пальцы начали ласкать влажную плоть Ады. Только от этого можно было сойти с ума, но Дима растягивал эту пытку, чуть нажимая, скользя то медленно и нежно, то ускоряя темп. Дыхания не хватало, во рту мучительно пересохло. Хотелось избавить Аду и себя от мешающего белья и взять девушку прямо так, сзади. Но Димка продолжал ласкать Аду пальцами, пока с губ её не сорвался стон.
- Я даже не буду спрашивать, тороплюсь я или нет, - хрипло прошептал Димка, прикусывая шею Ады и усиливая нажим пальцев. - Я хочу взять тебя немедленно, потому что ты моя.

Наконец, Ада задрожала, застонав громче, и Димка удовлетворённо улыбнулся, когда она повернулась к нему и впилась в его губы поцелуем, на который он с готовностью ответил. Жар неудовлетворённого желания причинял просто болезненно-сладкую муку, но ведь ночь только начиналась. Здесь, в довольно укромном месте, их тоже могли обнаружить, хоть Воронов в этом и сомневался. Но сейчас, когда Ада устроилась на нём, плотно прижимаясь к его напряжённому члену, которому в плавках стало чересчур тесно, Димке было наплевать на всех, кто мог застать их в таком недвусмысленном положении.

До Димки не сразу дошёл смысл её слов, видимо, мозг, затуманенный адским (или Адским?) желанием, отказывался соображать в принципе. А когда он понял, что сказала Ада, брови его, помимо воли, удивлённо поползли вверх. И в то же время по телу разлилось ощущение торжества. У Ады никого не было до него. В это верилось и не верилось одновременно. Просто для Воронова это было удивительно, и в то же время понимание этого было слишком сладким и необходимым.
Он бесконечно бережно поцеловал Аду, не торопясь отвечать. Сможет ли он сдержаться и сделать всё после так, как это будет правильным? Нет, вряд ли. Во-первых, он до безумия её хочет. Во-вторых, а кто сказал, что сейчас, вот так, неправильно?
- Я не смогу от тебя уже оторваться, - хрипло прошептал он, отстраняясь и делая шаг вперёд, на глубину. - Не смогу и не захочу.
Он всматривался в её глаза, и, видит Бог, смог бы найти возможность остановиться, если бы увидел во взгляде Ады просьбу об этом. Но он не видел. И когда отодвинул её трусики в сторону, и когда высвободил из плавок напряжённый донельзя член, начиная опускать на него Аду. Сейчас ему всё казалось закономерным и верным. Он чувствовал, что так будет правильно, он хотел взять Аду, всю без остатка, в полном понимании этого слова, а девушка - Дима видел это - готова была ему себя отдать.
Обхватив губы Ады поцелуем, так, что полувсхлип-полустон, сорвавшийся с губ девушки, был сдавленным и приглушённым, он насадил Аду на себя до упора и замер, давая привыкнуть к себе. И начал медленно двигаться, сходя с ума от ощущения того, как плотно она его обхватывает. Слишком яркие ощущения, слишком сводящие с ума, слишком...
Он ссадил Аду с себя, когда не смог больше сдерживаться и запрокинул голову, помогая себе рукой и изливаясь. Ада всё ещё была на нём, держалась за его плечи и обхватывала ногами, но сейчас просто уткнулась лбом в плечо Димки и замерла так. Удовольствие прокатывалось по телу Воронова, и было таким полным, словно он никогда до этого и не понимал, насколько сильным может быть наслаждение. Сейчас было правильным всё: и эта ночь, и прижимающаяся к Димке девушка, теперь уже его женщина, которую не хотелось отпускать. И сбившееся дыхание, одно на двоих, и стук сердец...
- Пошли купаться, - Димка убрал прядь волос с лица Ады и нежно поцеловал её в висок. А потом зашагал на глубину, так и прижимая Аду к себе. - И знаешь, я думаю, что мне тебя всегда будет мало. Мне тебя уже... слишком мало.

- Никогда и никуда, - серьёзно заверил Аду Димка, прижимая её ещё ближе к себе. - Никогда и никуда, - повторил, чувствуя, как сладко для него самого слышать эти слова. Они звучали совершенно нормально и в то же время по-особенному. И Воронову это нравилось.

А Димка вдруг понял, что он и думать не хочет ни о ком другом. Точно околдовала его зеленоглазая нимфа, будто мысли все о ком-то ином из головы его выветрила.
- Придётся потрудиться и не раз, - убедил Димка Аду, посмеиваясь вместе с ней. - У нас столько всего впереди, над чем ещё потрудиться нужно будет.
Он уже представлял себе, как он научит её всему тому, что сам умел. И как она в ответ станет учить его отдавать всего себя только той, кто занимает все мысли, а не размениваться на других. И сейчас, когда ночь опустилась на землю окончательно, накрыв землю плотным чернильным куполом, Воронов испытал ни с чем несравнимое чувство полного и цельного счастья. Как много всего он пробовал в своей жизни, и как бесконечно мало и в то же время бесконечно много нужно было ему для счастья. Всего лишь ночь, всего лишь природа, всего лишь горящие по берегам костры. И она рядом. Не всего лишь, а вся она - целый его мир.

Он догнал Аду в несколько широких мощных гребков, а после они долго дурачились, брызгались и веселились. Димка прижимал девушку к себе, жадно целовал, после получал пригоршню воды в лицо и с грозным криком пускался вдогонку, чтобы снова схватить в объятия и целовать, целовать, целовать. Шептать признания, наслаждаться близостью Ады, прижимать её к себе и быть абсолютно счастливым.

- А давай через костёр попрыгаем, а после ты венок мне сплетёшь, - болтал без умолку Димка, ведя следом за собой Аду за руку и выходя из воды. По телу всё ещё проходили волны наслаждения, которое он испытал вместе с Адой на озере. И сейчас хотелось всего и сразу, стать частью праздника и прочувствовать всё то, что для Димки раньше было скучным и обыденным, а сейчас обрело новые краски и оттенки.
- Подожди, давай книгу возьмём!
Он сбегал за книгой, прихватив с собой ещё и мешочек с какими-то травами и повёл Аду к большому костру. Уселся возле него прямо на песке и устроил свою девушку так, чтобы она сидела перед ним. А после пригласил всех желающих погадать на Ведьминой книге.

Они сидели возле костра, и Димка чувствовал жар от высокого пламени. Но гораздо более ощутимым стал жар, исходящий от тела сидящей рядом Ады. Он снова хотел её, только на этот раз желал сделать всё неспешно и неторопливо, чтобы она почувствовала все оттенки от удовольствия и их близости. Сейчас же Воронов наслаждался ароматом её кожи и волос, ощутимых даже на расстоянии и улыбался сам себе, устроившись удобно у костра и впитывая всем своим существом колдовство этой ночи.
Ада бросила в костёр горсть сухих трав, снова вызывая у Димки ассоциации с колдуньей. Его личной колдуньей, которую он никому и никогда не отдаст. Воздух наполнился пьянящим сладковатым ароматом, и по телу Димки разлились волны приятного тепла и расслабленности.

Когда он почувствовал прикосновения ладони Ады, Димке захотелось послать все гадания ко всем чертям, увести её домой и снова овладеть. И не спать до утра, выбивать из тела Ады стоны наслаждения и получать от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. Но Дима, дождавшись, когда книга окажется снова у него, раскрыл её наугад и прочёл, придумывая на ходу то, что хотелось ему:
"Встретишь ты, красавица добра молодца. Лицом приятного, весёлого и умного, и будет он тебе под стать, такой же красивый и собою хорош как и ты. И будете вы на перепутье стоять. То ли ехать в дома разные высокие, да в небо вершинами стремящиеся, то ли остаться там, где тишина и покой. И будет это главным вопросом в жизни вашей, ибо других вопросов отныне нет, раз уж судьба вас обоих связала накрепко навсегда".
Димка передал книгу дальше желающим погадать и пытливо посмотрел в глаза Ады.
- Ну, что, судьба моя, со мной в город поедешь или одна теперь у меня дорога - в трактористы? - с улыбкой спросил у своей колдуньи, а сам так и продолжал серьёзно глядеть в глаза Ады.

- И мне с тобой хорошо, очень, - он притянул её к себе, чтобы Ада устроила голову на его плече и вдохнул аромат волос. - Раньше не верил в любовь быструю, да и вообще в любовь не верил, а теперь думаю, каким же дураком был. Ты моя. Моя колдунья. - Он поцеловал её в висок. - И теперь даже помышлять ни о ком другом не вздумай, - в голосе его прозвучали нотки собственника.
Он задумался о том, что теперь ему предстояло решать как мужчине. Это раньше он выпячивал свою "самость", теперь же слово "мужчина" приобрело совсем другие черты. И ему нужно было решить всё для них двоих. Вот только ответственность эта не душила, а, напротив, была приятной и необходимой.
- А, к чёрту город и всё с ним связанное, в деревне жить хочу. Тут клёво, - Димка улыбнулся сам себе, чувствуя на лице жар от костра. - Перееду сюда. Я же ехал с целью сокровище найти, и нашёл, но ты знаешь, - он понизил голос до шёпота, - мне кажется, сегодня каждый второй парень в таком же девушке своей признается. И чтобы нам не выбиваться из общей картины, предлагаю прыгнуть через костёр.
Димка поднялся на ноги и протянул Аде руку.
- И помни, что я тебя не отпущу.

- Сам не знаю, где ходил так долго, знал бы, что ты меня ждёшь, не был бы таким дураком, - Воронов запустил пальцы в шелковистые волосы Ады, перебирая локоны и наслаждаясь их мягкостью. - А то, что не нужен никто был и хорошо, не особо люблю носы ломать и зубы выбивать, - тихо рассмеялся Димка.

- Расписывай! Из твоих уст они особо сладко звучат, - признался Димка. - Да я и сам знаешь как с детства деревню люблю. Такой кайф всегда тут испытывал, когда на лето к деду приезжал. А после почему-то это не модно стало. И зря.
Насчёт рук он только кивнул и про себя решил, что уж точно никто его не заставит расцепить руки с Адой. Потому что хотел он быть с ней до конца дней. Их общих дней, которые будут длиться и длиться.
Они поднялись с земли, и отошли на расстояние от костра и всё это время Димка, не отрываясь, смотрел в глаза Аде. Улыбка, счастливая, открытая и радостная, не сходила с его лица. И когда они разбежались и прыгнули, а Димка почувствовал жар костра, который на миг охватил их, играя яркими оранжевыми всполохами на волосах и коже Ады, Воронов понял, что это и было завершение колдовства. Его колдунья же выдохнула возле его губ:

- И после неё тоже. В любом мире. В любом обличии.
И не успел Димка губ любимой коснуться, как раздался окрик майора. Ах, чёрт, небось сторожиха нажаловалась за их вылазку в сад колхозный...

- Да не надо арестовывать, сами мы пойдём, - пожал плечами Димка, задвигая Аду за спину и закрывая её собой. - Всё и расскажем, потому что преступления не совершали.
И вправду ничего такого не совершали, однако помочь следствию были готовы. Тем более, что с книгой этой происходила какая-то чертовщина. Димка лишь повернулся к Аде, подмигнул ей и заверил:
- Всё нормально.