Карта ролевой игры "Сезон чудес"

Хертфорд не счёл нужным ходить вокруг да около, за что Эдвард был ему крайне признателен.

Хертфорд не удивил. Он вдовел достаточно долго, чтобы быть готовым к заключению второго брака, тем более, что над ним висел такой же долг продолжения рода, как и над самим Паудерхэмом. Онория - лучший выбор во всех отношениях, а он один из немногих, кто достоин её руки. Если бы он был в праве решать, Эдвард дал бы своё согласие на этот брак, но он этого права не имел.

- Хертфорд, ваше предложение, безусловно, прельщает перспективами. Союз двух герцогских династий - чего ещё желать? Однако вы должны понимать, что согласие на брак может дать только мой отец, который сейчас с маман в Шотландии. Со своей стороны я даю согласие на то, чтобы вы ухаживали за моей сестрой. Это даст ей время привыкнуть к мысли о вас, как о своём будущем супруге, а когда вернётся Его светлость, официально попросите руки Онории.

Кивок. Пусть говорить о деньгах в Свете не принято, каждый уважающий себя пэр, тем более те, у кого в семье есть дочь на выданье, осведомлены о благосостоянии каждого, кто мог бы претендовать на её руку.

- И я не вижу, - согласился Паудерхэм, - и думаю, что препятствий этому браку не увидит и отец. И всё же с официальным прошением руки Онории придётся подождать. Я рад, - подводя итог разговору, Эдвард поднялся со своего места, - принятому вами решению и скорому союзу наших семей.

Покончив с обменом любезностями, маркизы попрощались и Эдвард отправился на поиск сестры. Он нашёл Онорию с бабушкой в гостиной, они принимали подарки и ждали визитёров. Воспользовавшись тем, что пока таковых в гостиной не было, Эдвард пожелал дамам доброго утра и перешёл к главному:

- Бабушка, Онория, только что отбыл маркиз Хертфорд. Он приезжал просить вашей руки, сестра, и получил моё согласие. Разумеется не на брак, - не дожидаясь пока кто-то из них прервёт его речь, пояснил Эдвард, - а на то, чтобы ухаживать за вами. Таким образом, Онория, у вас будет время привыкнуть к мысли о своём будущем в качестве супруги герцога Норфолк. Будущего герцога, - снова уточнил он. - Достойный претендент и прекрасный союз, думаю, отец согласится со мной.

Эдвард бросил взгляд на каминные часы и заторопился:

- Маркиз Хертфорд справедливо ждёт вашего приглашения, а мне пора откланяться, - взгляд упал на новый букет роз и Паудерхэм улыбнулся, - Думаю, впредь маркиз будет присылать цветы с карточкой.


Отказавшись от мысли ехать в экипаже Эксетеров, Эдвард снова предпочёл верховую езду. Лучше холод, чем гербы рода перед крыльцом дома графа Дартмута на, возможно, большее, чем положено для визита вежливости, время.
Спешившись, маркиз отдал поводья старому груму и велел позаботиться о животном. Он успел только взяться за дверной молоток, как дверь перед ним открылась. На удивление это была не вчерашняя служанка, а сама леди Пэйшенс. Она отступила, пропуская его в дом и он вошёл.

- Доброе утро, леди Пэйшенс, - не ограничившись кивком, опустившейся перед ним в реверансе, молодой женщине, Эдвард взял её руку в свою и поцеловал костяшки пальцев. На ней не было перчаток и губы коснулись кожи - так непривычно и интригующе, - Прекрасная погода. Снег перестал, но стало ещё холоднее. Как вы поживаете?

"Я в порядке" прозвучало коротко и резко. Чуждо той леди Пэйшенс, которую он успел узнать. Паудерхэм непроизвольно прищурился, понимая что она лжёт, но промолчал. Её проблемы - не его дело.

Эдвард молча проследовал за леди Пэйшенс в кабинет, нахмурившись, глядя ей в спину. Перед ним словно был другой человек, как будто из неё вынули душу, оставив лишь оболочку: безразличную и холодную.

Кажется он поторопился снять пальто, подумал Эдвард, оказавшись в холодном кабинете, но тут же забыл об этом.

- Что с вами? - понимание, что это не его дело, не помешало сорваться вопросу с языка. - Что-то случилось?

- Я тоже не знаю, - коротко напомнил маркиз. - Если ваш отец не лжёт и действительно имеет бумаги касающиеся моей семьи, в них должно фигурировать наша фамилия или титул. Возможно, имя моего дяди Закери. Присядьте, - он указал на стул перед столом графа, - я хочу, чтобы вы видели и, при надобности, могли засвидетельствовать, что я не взял из кабинета вашего отца ничего лишнего.

- Позвольте мне судить о том, что важно, а что нет, миледи, - всё ещё рассчитывая получить ответ на поставленный вопрос, требовательным тоном предложил Эдвард.

Он предпочёл бы, чтоб она сидела, но приходилось считаться с тем, что она хозяйка в этом доме. Или хотя бы попробовать считаться.

- Слуги, леди Пэйшенс, - напомнил Паудерхэм, - я не ручаюсь за ваших слуг. А вы? - понимая, что даже если она будет уверять в их верности, абсолютно уверенным быть нельзя. - А также ваш отец. При условии, что бумаги существуют и мы их найдём, рано или поздно граф обнаружит их пропажу, - начав осмотр с нижнего ящика стола, Эдвард на мгновение прервался и посмотрел на леди Пэйшенс, - и не думаю, что он будет рад. Мы говорили с вами об этом уже вчера, ваш отец в безвыходном положении и, клянусь, я не знаю какой будет его реакция, когда он поймёт, что остался ни с чем.

Закончив с нижним ящиком, Эдвард перешёл ко второму, а затем к верхнему, разворачивая и аккуратно складывая письма и бумаги, стоило лишь убедиться, что это не то, что ему нужно. К слову, стоит заметить, что, за редким исключением, все бумаги графа Дартмута были ничем иным как долговыми расписками.

- Хорошо, - отступил Эдвард, - как вам будет угодно.

Он даже забыл о бумагах и только смотрел на спину, перебирающей книги, девушки, теряя дар речи.

- Простите, но, кажется, я чего-то не понимаю, - остановил поток её речи Эдвард. Он сжал пальцами переносицу и тряхнул головой, пытаясь упорядочить свои мысли, приведённые в смятение услышанным. - Вы обладаете достаточными средствами, чтобы расплатиться с долгами своего отца? - Он открыл первый попавшийся ящик и вытащил кипу долговых расписок, а другой рукой взял со стола стопку писем, которые граф даже не удосужился распечатать, но которые, без сомнения, тоже были от кредиторов. - Вы имеете над ним достаточную власть, чтобы увезти из столицы? - теперь в голосе Паудерхэма были уже ясно слышны недоверие и скепсис, - и тем не менее не сделали этого до сих пор? Чего же вы ждёте, леди Пэйшенс? Промедление вам совсем не на руку, - разведя руки в стороны, продемонстрировал масштабы катастрофы.

- Миледи, - Эдвард посмотрел по сторонам, словно проверяя не слышал ли это кто-то ещё, - нам бы оригиналы найти. Для начала, - аккуратно положив всё на свои места, он подошёл к молодой женщине, поднял упавшую книгу и поставил её на полку. Уверенно взяв леди Пэйшенс за локоть, он подвёл её к стулу у стола и усадил. Затем подошёл к двери и, выглянув, громко позвал:

- Матильда! Или как там тебя... Принеси-ка нам чаю.

Вернувшись в кабинет он сел в кресло графа и озадачено посмотрел на леди Пэйшенс. Возникшая в дверях служанка с подносом, предотвратила готовый сорваться с губ вопрос и он решил, что это даже к лучшему. Жестом приказав разлить чай, Эдвард смотрел как наполняются чашки, а потом отправил служанку из кабинета.

- Пейте, леди Пэйшенс.

Дождавшись, что девушка взялась за ручку чашки, он встал и вернулся к своему занятию.

- Шесть тысяч? - переспросил Паудерхэм, изо всех сил пытаясь не звучать слишком уж иронично. - Леди Пэйшенс, вы знаете, что этот дом заложен? А то, что ваш отец одному только портному задолжал почти две тысячи? - Он оторвался от изучения очередной бумаги и снова посмотрел на леди Пэйшенс, - Но даже, если допустить, что вы, отдав свои шесть тысяч, сумеете погасить долги, что вы будете делать дальше? Вести хозяйство, шить, стирать? А на какие деньги собираетесь добраться до места, покупать продукты, топливо, оплачивать другие покупки?

Женщины высшего света не были приспособлены к простой жизни и не понимали, что значит работать - Эдвард не осуждал, предполагая, что до конца и сам не всё понимает, но попытаться объяснить утопичность идеи леди Пэйшенс считал необходимым.

Эдвард был готов согласиться с тем, что остановиться граф Дартмут уже не сможет, но решил не подливать масла в огонь, коли его уже назвали "жестоким".

- Леди Пэйшенс, вы позволите оказать вам услугу? Я понимаю, что этот разговор выходит за рамки приличий, но если вы позволите, я лучше отдам запрошенную вашим отцом сумму вам и попрошу матушку покровительствовать вам и, поверьте, к началу лета вы будете замужем.

- Благодарю вас, нет, - оглядываясь по сторонам, ответил Эдвард.

Куда граф мог спрятать бумаги? Он остановился перед камином и посмотрел на портрет красивой темноволосой леди:

- Ваша мать?

Картина висела немного криво, Эдвард протянул руку, чтобы поправить её, но едва коснулся рамы - на пол скользнул сложенный лист бумаги.

- Мысленно я уже попрощался с этой суммой, - пояснил Паудерхэм, - а вашему отцу платить её всё же не намерен, - добавил, глядя на опустившийся на ковёр лист бумаги.

Несколько мгновений он стоял и смотрел на сложенный лист, интуитивно понимая, что это то, что он ищет и страшась увидеть нечто, что, возможно, изменит его представление о своей семье, предках... может даже отце.

Её коротенькое "да" вывело Эдварда из раздумий, он шагнул вперёд и поднял лист. Развернув, увидел, что это письмо, глаза выхватили из текста знакомое имя и титул и он снова сложил лист, намереваясь прочесть содержимое в тишине кабинета Эксетер-хауса.

Эдвард поднял глаза и, с удивлением, увидел леди Пэйшенс. Кажется, он умудрился забыть о ней, а во взгляде девушки читались напряжение и ожидание.

- Да, - кивнул, подтверждая, что нашёл искомое. - Спасибо, миледи.

Он подошёл к ней, взял её руку в свою и снова поцеловал. Её пальцы были холодны и Эдвард, немного дольше чем следовало, задержал её руку в своей.

- Вы испуганы? Право, не стоит, думаю, всё худшее позади. Я ещё не знаю чего стоит этот листок, но ваша готовность помочь неоценима, миледи, - вернулся он к прерванной теме, - Маман будет рада помочь вам.

Кивнув, маркиз отпустил её ладонь:

- Доброго дня, миледи.

Вернувшись домой, Эдвард прошёл в библиотеку и запер дверь. Лист во внутреннем кармане сюртука жег огнём или же ему так только казалось. Плеснув в бокал виски, маркиз рухнул в кресло и достал пресловутое письмо. Глаза перебегали со строчки на строчку, но в мозаике Эдварда не хватало фрагментов и он не мог сложить полную картину событий. Дядя Закери совершил убийство - это было совершенно ясно и письмо было тому доказательством. И этим Дартмут собирался его шантажировать. Эдвард посмотрел на имя человека, подписавшего письмо, снова сложил лист и убрал его обратно во внутренний карман. Убийство - нелицеприятный факт, как и то, что привело к этой вопиющей жестокости - он поморщился, вспомнив строки из письма и залпом осушил бокал, - но дядя давно мёртв и искупил свои грехи. Бабушка. Вот кого эта история может не просто покоробить, но и свести в могилу. Эдвард провёл рукой по лицу и встал. Но как совершённое убийство объясняло таинственную кончину самого дяди? Ответа не было. Возможно, его может дать отец. Вот только захочет ли? И будет ли молчать Дартмут? Что он предпримет, обнаружив пропажу?
Эдвард вышел из библиотеки и поднялся к себе.
Камердинер напомнил ему о бале, который давала сегодня герцогиня Манчестер. Костюм и ванна с горячей водой уже ждали его и не было ни единого шанса уйти от обязанности сопровождать сестру и бабушку. Проклиная всё на свете, Эдвард начал собираться на бал.

Несколько позже назначенного часа, они вошли в дом герцогини, о чём собравшихся громко оповестил дворецкий.

Оказавшись в зале, Паудерхэм первым делом нашёл глазами хозяйку дома - герцогиню Манчестер, которая в этот момент приветствовала Норфолков.

Дождавшись своей очереди, Эдвард склонился над ручками герцогинь Норфолк и Манчестер, поприветствовал Хертфорда,..

... едва удостоил взглядом Мальтреверса.

- Миледи, вы ослепительны, - ничуть не покривив душой, присоединился он к комплиментам адресованным леди Манчестер. - Надеюсь в вашей бальной карточке ещё осталось место и для танца со мной, - ещё раз приложившись к ручке, Эдвард вписал своё имя в карточку хозяйки приёма.

Кивок, и приличествующее моменту

- Как поживаете, граф?

И взгляд направлен на следующую склоненную к ручке сестры голову.

- Онория, разве ты не упоминала, что сегодня уже обещала все танцы?

- Великолепный, - согласился Паудерхэм, поднося к губам руку леди Пэйшенс. Угадать во что вылилось их предприятие по выражению её лица и глаз ему не удалось. - Прошу вас, оставьте и за мной танец, леди Пэйшенс, - подтверждая слова делом, Эдвард вписал своё имя в карточку леди Пэйшенс.

Паудерхэм предложил руку леди Манчестер и повёл её к столу.

- Ваша светлость, - взглядом отправив слугу, Эдвард улыбнулся герцогине Манчестер и сам выдвинул для неё стул. - Отец с маман отбыли в Шотландию, навестить виконта Глинкерика. Мои братья не торопятся осчастливить бальные залы Лондона своим присутствием, возложив эту обязанность на меня, но оба прибывают в добром здравии и обязательно посетят столицу по весне, - позволив слуге сменить свою тарелку, он продолжил, - Как вам нравится роль дуэньи, миледи? - Эдвард не стал скрывать улыбку, - Право, миледи, если бы вы интересовались повторным замужеством, я уверен, сделали бы партию быстрее ваших подопечных.
Сделав глоток вина и обменявшись замечанием о отменном вкусе блюд с соседом напротив, Паудерхэм снова обратился к леди Манчестер:

- Как поживает его светлость? Вы уже решили в какой колледж его отправите?

"Это то, чего они избегают" подумал, но не стал произносить вслух Эдвард, предполагая, что герцогиня это понимает и без слов.

- Шотландия, - Паудерхэм задумался над поиском подходящих слов, - красивый, но дикий край. Сейчас там не очень красиво. Зимой, и без того не радующие разнообразием растительности, склоны голы, дороги разбиты, а зимы там суровы. Но моя маман любит Шотландию, - и этим было всё сказано.

- Вот как? - порадовался за герцогиню Эдвард, - обе уже получили предложения? Впрочем, это не удивительно, ведь они состоят в родстве с вами.

- Миледи, - иронично усмехнулся маркиз, - Любовь? Что общего имеет это чувство со светским браком? Но если вы ищете её, я буду надеяться вместе с вами, что найдёте, - склонил голову.

- Оксфорд, миледи. Только он, поверьте моему слову. Или же ваш покойный супруг посещал Кембридж?

"Значит, не получили" понял маркиз и не стал продолжать эту щекотливую для леди тему.

Полный соблазна взгляд, и ответная улыбка изогнула губы маркиза.

- Традиция, - понимающе кивнул и услышал голос Мальтреверса

- А в Оксфорде ему, по-вашему, не понравится, Мальтреверс? - бровь маркиза вопросительно изогнулась, но ответа на вопрос он не ждал. Фразу, касающуюся его собственной персоны и вовсе проигнорировал.

Наконец, герцогиня Манчестер объявила начало танцев и гости перешли в бальную залу.

Лучше бы они показывали другие части тела, руки-то у всех одинаковые. Подхватив с подноса проходившего мимо лакея бокал с шампанским, Паудерхэм решил последить за игрой.

Привычка всегда держать сестру в поле зрения окупилась. Эдвард видел, что Хертфорд проводил Онорию к столу, а затем они вместе вернулись в зал. Не пропустил он и момент, когда маркиз развернулся и повёл её в зимний сад. Паудерхэм прищурился и посмотрел на часы. Десять минут. Этого времени предостаточно, чтобы сказать всё, что нужно, но не хватит на большее. Не с Онорией.
Он подошёл к двери, в которую вышли Хертфорд с сестрой и, поглядывая на ширму, из-за которой показалась девичья рука, стал ждать своего часа.

Если бы Эдвард не осознавал необходимость разговора между маркизом и сестрой, он бы давно пошёл следом. Но он понимал и считал минуты.

Было в этом что-то, что беспокоило Паудерхэма. Он был почти уверен, что рука показавшаяся из-за ширмы, принадлежит леди Пэйшенс Дартмут. Сказать, что узнал и заставить задуматься всех остальных как умудрился? В этом было что-то очень личное, пришёл к выводу Эдвард, своего рода признание: "Да, я узнаю её, даже не видя лица". Он молчал достаточно долго, ждал, что кто-то проявит смекалку, пока рука не опустилась и почти исчезла из вида, так и оставшись неузнанной...

- Быть может это рука леди Пэйшенс Дартмут, - тоном нераскаявшегося грешника протянул он, сопроводив слова кривой улыбкой.