Карта ролевой игры "Сезон чудес"

70 Grosvenor St, Mayfair, London.

Отсутствие папеньки за завтраком уже стало своеобразной традицией. Иногда приезжала тетушка Элизабет, чтобы вновь пожаловаться на младшего сына брату. Хотя она точно знала, что последний практически никогда не спускается в столовую. Из чего я делаю вывод, что тетушка таким образом просит меня присмотреть за кузеном Блейком. Ведь папенька не только не укоряет, но и поощряет выходки племянника. Сегодня тетушки не было, пусть завтрак только начался, леди Элизабет никогда не опаздывала и всегда знала к которому часу ее ждут.

Когда лакей подливает уже пятую чашку чая, понимаю, что время заканчивать издевательства над любимыми пирожными с вишнями. Надо написать записки леди Ивонн и леди Мирабелле, с приглашением на чай и тарелочку свежих сплетен. При этом постараться выпроводить папеньку в Уайтс, ибо никто не знает стольких скандальных историй как герцог Квинсберри. А я не могу позволить, чтобы мои подруги ловили каждое слово из его уст. Ведь эти истории, рассказанные вечером у камина, с чашей теплого глинтвейна с лихвой возмещают пропущенные завтраки и были нашей тайной.

Сушеный инжир рассыпается мелкими косточками под последний глоток чая. Как только собираюсь встать и покинуть столовую, входит дворецкий, на пороге которого обгоняет кузен Блейк. Что ж, вместо леди Элизабет жаловаться на судьбу явился кузен единолично.
- Леди Кастерз, прибыл барон Мальтреверс с утренним визитом, - докладывает Гордон, не выдавая оскорбленных намеренным невежеством барона чувств касательно правил приличия.
- Доброе утро, лорд Мальтреверс, прошу присоединяйтесь к завтраку. Как Ваше утро? Полагаю, не благоприятно, раз Вы влетели сюда на крыльях ярости.
Лакей уже ставит приборы и отодвигает стул для гостя. Незаметно вздыхаю и прошу шестую чашку чаю.

Каждый раз при встрече мы тренируем силу воли. Насколько хватит, чтобы не рассмеяться и блюсти свято правила хорошего тона. Кузен намеренно тянет время, играя в нашу игру. В попытке сдержать улыбку подношу чашку к губам, понимаю, что еще один глоток и чай польется из ушей. Звон фарфора и еще один инжир.

- Тогда стоит приносить соболезнования? Его светлость еще не поднялся с постели и предполагаю, что это произойдет нескоро, - вспоминаю, а не захватила ли я с собой кусочек бумаги и карандаш. - Мое утро вполне приятно, благодарю. Надеюсь, дождь не испортит планов на день и Ваше без того пасмурное настроение, дорогой кузен.
Из холла слышится высокий смех и цокот женских каблуков. Рассказывать о том, что идет непрерывный отбор на роль моей покойной маменьки, папенька перестал в тот момент, когда десятилетней я забежала к нему в комнаты, чтобы пожелать "доброго утра".

- Боюсь, милорд, Ваши надежды оправдаются, - киваю кузену и смотрю как резво, недостойно джентльмена, лорд Блейк покидает столовую.
Поднимаюсь из-за стола и нахожу бумагу и карандаш, выглядывающими из-под соседней тарелки. Забираю их и направляюсь в холл.
Присев на изящный диванчик у стойки с зонтами, интересуюсь у хихикающих дам:
- Не будете ли вы так любезны, сообщить мне ваши имена, иначе выйдете через парадный, а не как обычно через черный.
И, расправив на коленке бумагу, приготовилась записывать.

Ничего интересного, кроме приезда друга детства, милости папеньки, скандального выхода за перчатками на Бонд-стрит и совершенно ошалевшего от наглости корсета, не происходило до бала. Говорила мне няня не злоупотреблять пирожными, но кого это волновало в одиннадцать, в двенадцать, а в тринадцать речи о еде из уст няни я благополучно пропускала мимо ушей, не желая отказывать себе в таких маленьких радостях.

Благодаря любезности кузена, избегаю испорченных туфель и отдавленных ног. Светская беседа о погоде во время танца - самое бесполезное, что может быть. Стараюсь улыбаться мило, а не так, будто съела тост с прогорклым маслом.
Вернувшись под бок тетушки и папеньки, продолжаю беседу с графом Эрролом, пытаясь оживить юношу, склонить хотя бы к танцам.
- Милорд, рекомендую пригласить леди Винтерс. Что-что? Ах, простите, она несомненно старше и вдова, но как танцует право слово. По секрету, барон Мальтреверс хорошо о ней отзывался. И даже более чем хорошо. А как на счет дочери графа Далавера? Что-что? Ну и что первый сезон, у вас, дорогой граф Эррол, вообще первый выход в свет. С другой стороны, да, надобно кого-то поопытнее, но не настолько опытную как леди Винтерс.
В задумчивости осматриваю зал, каждая кандидатка подвергается жестким требованием. А когда все же имя озвучивается, граф находит какой-то смехотворный недостаток и отказывается приглашать даму на танец. Стоит поговорить с папенькой, чтобы указал верное направление для своего протеже. Потому что пока он сплетничает с достопочтимыми патронами на диванчиках, милый граф жмется к стеночке и даже мои усилия тщетны.
И если граф желает слиться с узором спрятаться за раскидистым растением в кадке, то барон в своем репертуаре - уже нашел себе приключение, и подсказывает мне интуиция, не одно. Качаю головой, не уследила. Тетушка снова будет расстроенно крушить хрусталь несбывшихся надежд о непоколебимые убеждения младшего.

Вчера. Олмакс.

После праздничной Европы, балы строгого Лондона кажутся несколько бледными и скучными. Когда играет вальс, не остается никаких сомнений, кто стоит за этим намеком на скандал. Невольный вздох и легкая грусть, что никто так и не осмелился увести меня от папеньки. Как порою скучно бывает в Англии.

Едва удерживаю себя от радостного хлопка в ладоши и чопорно вкладываю свою ладонь в протянутую руку.
- Разумеется, милорд.
Первый вальс случился со мной в Вене, когда гостила вместе с папенькой у кузена Генри. Было волшебство нового танца, нового города и новых знакомств. Именно Генри научил меня первым шагам вальса и сейчас хотелось, чтобы это чувство свободы связывало нас даже в Лондоне.
Даже сквозь ткань перчатки и костюма его плечо греет. Легкие шаги и кажется, что еще немного и можно взлететь под стонущие скрипки.

- А кто же может вздохнуть, чтобы не обошлось без нашего горячо любимого брата.
Музыка набирает силу, разливаясь мелодичным громом. Мир вокруг кружится и счастье готово выплеснуться в любой момент. На лице кузена мягкая полуулыбка, постоянно забываю, насколько ему она идет.
На предложение устроить небольшой бардак Генри отвечает решительным отказом. И столь серьезно его лицо, что нет сил удержаться от смеха.
Вальс слишком быстро заканчивается, чтобы можно было насытиться. Но как поговаривала нянечка, лучше недоесть, чем переесть.
Генри возвращает меня папеньке и, раскланявшись, уходит. Долго смотрю вслед, пока высокую фигуру не скрывают многочисленные гости.


Сегодня. Гросвенор-стрит, 70.

После завтрака прошу дворецкого раздобыть баночку целебной мази. Когда Гордон приносит желаемое, прикрепляю записку с единственным словом. «Благодарю.»
- Отнесите на Сент-Джеймс, маркизу Хертфорду.

Папенька отбывает в Уайтс, упоминая о каком-то списке и кандидатурах. Не зная, чем занять себя после просмотра скопившихся приглашений и оставленных карточек, решаю сесть в гостиной с вышиванием. Занятие весьма муторное, но результаты всегда возмещают потраченное время.

Время за вышивкой любимых родителем репейников тянется хуже топленого сахара. Стежки ложатся ровно и близко, колючками покрывая полотно. Где же маркиз Хертфорд? Он не из тех людей, кто будет долго решаться и решать.
Закрадывается мысль о попытке музицирования, но для этого нужна публика. Какой смысл издеваться только над собственными ушами?
И как послание свыше дворецкий докладывает о прибытии Генри. Улыбку сложно спрятать, когда не хочется это делать. Но все же мне это удается.
Отправив дворецкого на поиски верной Клодетт, откладываю вышивку.
- Добрый день, маркиз Хертфорд. Рада видеть Вас, - необходимые ситуации книксен и приветливая улыбка. - Приятная, осмелюсь заявить, неожиданность. Как чувствуют себя герцог и герцогиня Норфолк?
Клодетт неслышно проскальзывает в комнату, низко приседая перед маркизом и усаживается на свое место у окна.

- Что вы думаете об утренней прогулке? Едва ли кто-то сможет нас осудить в желании не тратить время в такой день, - особенно, если служанка миледи последует за нами и на прогулку.
Короткий взгляд в окно. Хотя мне не нужно смотреть, чтобы знать о крупных хлопьях снега покрывающих брусчатку дорог. Погода, при которой все уважающие себя леди продолжают заниматься рукоделием в тепле гостиной, заставляет меня желать прогулки. Но ведь маркиз Хертфорд не стал бы звать леди гулять под снегом. Неужто действует?
- С величайшим удовольствием совершила бы прогулку, милорд, если вы будете столь любезны подождать, пока надену манто.

Абсолютно уверена, что поворот на Гайд-парк мы уже проехали. Оборачиваюсь с вполне логичным вопросом к лорду Генри:
- Разве не в парк мы собирались, дорогой кузен?
- По здравом размышлении, леди Феба, я решил, что более разумной особы в Англии мне не сыскать, и должен признаться, задумал ваше похищение.
- И с какой же целью? Лишить Англию такого сокровища? Постыдились бы, Ваше сиятельство, - негодующий взгляд проблематично совместить с улыбкой, которую прячешь в меховом воротнике. И только нежелание возиться с крошечными пуговицами перчатки спасает маркиза от новой травмы.
Карета останавливается рядом с кондитерской, где про нелепой случайности я еще не была. Но из-за небольшой аварии на дороге, нам приходится немного прогуляться до двери.
Снежинки цепляются за ленты на шляпке, но тут же тают от легкого прикосновения. Поднимаю голову, чтобы понять.
Сладкий запах кондитерской окутывает теплом и радушностью хозяина. Чудесный столик у окна оказывается свободным и мы устраиваемся за ним. Клодетт стоит немного в стороне, грея руки о чашку шоколада.
- Миледи, позвольте представить, Его Сиятельство Бергамот, Его Милость Персик, Его Светлость Шоколадное, Ее Высочество Мускадин и, наконец, Его Величество Королевское Ванильное.
- Весьма польщена таким знакомством.
Продолжаю настойчиво сверлить взглядом кузена. Необоснованные логикой идеи посещают голову. Не мог же Генри просить таким образом молчать и дальше? В любом случае я бы не сказала.
- Малая плата за огорчение от невозможности сопровождать вас сегодня в цирк, как вы с ее светлостью, и намеревались.
- Полагаю, у ее светлости весомые причины для отказа от увеселений. А я же не стану расстраиваться из-за неиспорченной прически в толпе зевак перед цирком.
Решаю не изводить Генри своими догадками и предположениями. В конце концов, мы здесь, чтобы полакомиться сладостями и вдохнуть немного жизни в кузена.
- Миледи, что вы думаете о моем намерении попробовать персик с шоколадным сиропом? Не слишком экстравагантно для маркиза?
- Если только Вы не нарисуете себе шоколадные усы. А я бы предпочла более близкое знакомство с Сиятельством Бергамота и Величеством Ванильного.
Сложив руки в перчатках на столике, в ожидании будущих знакомцев, вспоминаю про листок леди Уислдаун.
- Вы видели сегодняшние новости от леди Уислдаун? Леди Элизабет не сильно расстроилась очередной, граничащей со скандалом, выходке лорда Блейка? Ведь не для кого секрет в личностях описываемых. Судя по тому, что сегодня тайного совещания на Гросвенор не было, оно перенесено в Уайтс. Будем надеяться, что более благоприятная обстановка для свершения сделок не подтолкнет ни папеньку, ни барона на необдуманные поступки.

Наполненная мороженым чаша пустеет медленно, лишь по той причине, что леди не должны уплетать еду за обе щеки. Бергамот и Ванильное оказываются настолько приятными собеседниками, что расставаться уж никак не хочется. И только красочная, рассказанная с теплой улыбкой, история Генри о его путешествиях способна отвлечь меня.
- Какая жалость, что леди не могут испытать на себе этот очаровательный дух авантюризма и приходится довольствоваться лишь любезно рассказанными историями.
Расстроенно вздохнув, отпиваю чай и жмурюсь от контраста холода после мороженого и тепла напитка.
Двери кондитерской беспрестанно открывались и закрывались, звенел колокольчик с редким снежинках удавалась влететь внутрь. Зал заполнялся и пустел с поистине сумасшедшей скоростью. Многие знакомые леди останавливались переброситься несколькими словами о погоде и построить глазки маркизу.
Леди Онория с вдовствующей герцогиней стали приятным сюрпризом. Обменявшись положенными приветствиями и восхищением погодой в общем и целом, перешли к более интересующей теме.

- С превеликим удовольствием загляну на чашечку чаю. Граф Эррол привез из Шотландии новые схемы вышивки, они просто восхитительны, леди Онория, Вы непременно должны их увидеть! - с весьма искусно скрытым удивлением улыбаюсь ее светлости, начиная, впрочем, догадываться о ее мотивах. - О, мисс Бёрлингтон! - заметив только что прибывшую подругу, машу ей рукой, чтобы присоединялась к нашей компании. Сомнение, что кузена может раздражать обилие бессмысленного щебета вокруг, поначалу обеспокоило, но после утихло. Разве бы он пригласил меня в кондитерскую, если бы не был готов терпеть некоторые неудобства?

- Если можно так сказать о давнем друге детства, он является мне названным кузеном. Его маменька по сей день дружит с моим папенькой. И в знак благодарности за дружбу, герцог Квинсберри взял под опеку ее сына. Но дальняя дорога сразила графа простудой, лишив развлечений.
К нам с завидной регулярностью начали подходить не только знакомые леди, но и знакомые джентльмены. Из семейных посиделок встреча превратилась почти что в светский раут. Поприветствовав оказавшегося неподалеку маркиза Паудерхэм, позволила мужчинам развлекать беседой герцогиню Эксетер и леди Онорию. Пока разговор крутился вокруг не интересующих меня орхидей и цирка, к столику подошли виконт Рейвенсберг и мистер Берлингтон. И что самое удивительное, на незапланированную встречу пожаловал сам герцог Квинсберри с бароном Мальтреверс. А так же леди Бентинк и герцогиня Манчестер. Бесконечные приветствия и положенные знаки уважения уже сводят зубы.
Кузен Блейк выглядит как обычно и только небольшая ранка на рассеченной бровью выдает его ранее времяпрепровождение. Предупреждающе смотрит на меня, намекая на то, что он давно вышел из возраста, когда нуждаются в постоянной опеке. Что за упрямец! Достав из рукава платок с вышитой монограммой, прикладываю ткань к ране. На белом батисте проступает красное пятнышко. Промокнув еще раз для верности, прячу платок в ридикюль.
Перевожу взгляд на папеньку, учтиво интересующегося делами герцогини Манчестер. Неужели снова ходил в то ужасное место? Еще и племянника с собой взял. Осуждение в глазах гасится опущенными ресницами и легкой улыбкой на предложение маркиза Паудерхэм смотреть сегодняшнюю пьесу в ложе его семьи.

- Ни за что не пропущу сегодняшнюю пьесу. Но не могу покинуть герцогиню Норфолк, но с превеликим удовольствием приму приглашение на второй акт. Не примите в знак благодарности от меня и герцога эти восхитительные шоколадные пирожные? - указываю рукой на стоящие рядом пирожные, покрытые глазурью и украшенные кусочками яблок.

- Здесь я вынуждена встать на защиту лорда Корнуолла. В буфете театра подают восхитительные засахаренные лепестки чайной розы. Вы просто обязаны их попробовать. Гарантирую, что нигде больше не найдете такой изысканной закуски к чаю.

Разгладив последние складки на юбках, прошу Клодетт поднести шкатулку с украшениями. Выбираю обманчивый в своей простоте гребень, край которого украшают изящно выполненная веточка вишневого цвета. Простые жемчужные сережки и больше никаких украшений. Расшитая серебряной нитью ткань платья сама по себе достаточно нарядная, чтобы еще перегружать ожерельями силуэт. Легкая полупрозрачная шаль на плечи, чтобы подчеркнуть насыщенный цвет платья, цвет спелой вишни, что зреет в садах провинциальной Франции, где мы гостили с папенькой этим летом.
Заставлять ждать себя никогда не входило в список моих вредных привычек. Поэтому встречаемся в холле с папенькой в назначенное время. Интересуюсь здоровьем графа Эррола. К сожалению, он не достаточно поправился, чтобы посетить представление.

Выдержав принятое время для опозданий, мы с папенькой вошли в ложу Норфолков, где после приветствий расселились по интересам. Герцоги принимаются вполголоса обсуждать постановку, а я удобно устраиваюсь рядом с кузеном Блейком, уже увлеченным событиями на сцене, если сцена находится несколько выше чем обычно.
Чуть позже к нам присоединяются леди Дартмут и Эксетеры. Ответная улыбка маркизу Паудерхэм, который оказался соседом слева, и взгляд на сцену, дабы хоть изобразить заинтересованность действиями, которые можно было сократить как минимум в два раза. Раскрыв веер, лениво разгоняю воздух в области груди, не понимая отчего становится так душно. Мелькает мысль одолжить у кузена лорнет, дабы убедиться, что и остальным леди жарко.

- Прекрасно, благодарю Вас. Как чувствует себя ваша семья?

- Была бы весьма признательна, милорд, - согласно киваю и премило улыбаюсь. - Леди Датмут, а Вам не душно? Как для зимы здесь поразительно тепло.
Продолжаю обмахиваться веером, стараясь незаметно отобрать лорнет у Блейка и жалея, что нельзя положить голову на его плечо и проспать всю пьесу. Когда же уже антракт?

Услышав о любимых лепестках тут же отодвинула в сторону духоту и признала необходимость прогулки.
- Полностью согласна, Ваше сиятельство. Нет ничего лучше прогулки в буфет за лимонадом и сладостями, - приняв руку маркиза, поднимаюсь из кресла.
За тяжелыми занавесями дышалось действительно легче. Обвинив во всем непредназначенное для ложи количество народа, со спокойной душой отправляюсь к буфету, по дороге кивая знакомым леди.

В буфете оказывается многолюдно, что наталкивает на мысль о давно не практикуемых развлечениях. Нахожу взглядом барона поверх плеча маркиза и незаметно киваю на наполненные лимонадом стаканы. Кузен понимает сразу же, ведь это наша давняя проделка. Разворачиваюсь к угощениям, щедро разложенным на многоярусных тарелка так, что издали может показаться сплошной стеной с рисунком из пирожных. Набираю в легкие побольше воздуха и кричу:
- ААААААААААА! МЫШЬ!!! Вон там! Там, среди пирожков с черникой! - и указываю веером в нужную сторону. - Уберите мышь!!! Ваше сиятельство, сделайте что-нибудь!

Паника, захлестнувшая ряды желающих подкрепиться, подхватывает нас и резво выносит в холл театра. Уверенная рука маркиза чувствуется на талии и не дает потеряться в толпе. Готовлюсь смущаться и краснеть за свой страх.

- На что Вы намекаете, маркиз Паудерхэм!? Оскорблена моя честь! - от криков "Дуэль! Дуэль! Хоть какое-то разнообразие" удержало лишь изгнание победителя.

- Премного благодарна, барон Мальтреверс, - все еще удерживая на лице праведный гнев, забираю любезно предоставленный стакан. Делаю несколько вздохов, успокаиваясь. - Прошу прощения, милорд, просто перенервничала. С мышами у меня связаны ужасающие воспоминания. В детстве у меня была мышка. Звали ее Олли, доброе милейшее животное. А после того как новая кухарка накормила мышку испорченным сыром, Олли заболела и погрызла мою любимую куклу! Это стало таким потрясением и предательством, что с тех пор при виде мыши я вспоминаю то страшное чувство пустоты, после предательства Олли. Пожалуйста, Ваше сиятельство, примите в знак моего раскаяния в своем неподобающем леди поведении мой лимонад, - протягиваю стакан и улыбаюсь так, будто хочу растопить снега с вершин гор. Вместе с растрепавшейся прической и помятым платьем должно смотреться наивно и мило.

Наблюдаю, как лимонад исчезает из моих рук. А ведь уже приготовилась пить, даже тренировала ранее невозмутимое выражение лица. Расстроенный вздох скрывает суматошное желание привести себя в порядок. Вместе с леди Онорией отлучаемся в дамскую комнату. Возвращаемся в ложу, где занимаем свои места. До окончания представления еще уйма времени, а лорнет так и не удается раздобыть. Поэтому не имением лучшего выхода, вновь начинаю испытывать терпение маркиза Паудерхэм.
- Скажите, милорд, а Вы много путешествовали? - задаю вопрос заговорщицким шепотом и чуть наклонившись в его сторону.

- Просто праздное любопытство, милорд, и я надеялась, что Ваши истории много занимательнее историй на сцене.
К счастью пьеса заканчивается и приходит время прощаться. Обменявшись дежурными любезностями, с папенькой направляемся к карете.
На улице снова снег, что напоминает о Шотландии. Размышляю о возможности уговорить герцога вернуться отправиться завтра не каток.

Задумчиво разложенные за завтраком карты сулят папеньке некую выгоду, кузену Блейку - долгожданную встречу, Генри - удачный брак, а мне - неожиданное знакомство, и только граф Эррол по-прежнему не просматривался.
Папеньку удается уговорить, наше дружное семейство направляется на каток. По неписанному, но твердо соблюдаемому, закону торопимся с Блейком первыми проверить на прочность лед.
Сизые облака кажутся тяжелыми и висят так низко, будто готовятся обрушиться на головы прохожих. Блейк подхватывает за талию и увозит в сторону от несущейся напролом парочки. Со смехом опускаю голову и пытаюсь вернуть равновесие. Кузен любезно помогает и хитро щурится. Оборачиваюсь и вижу леди Онорию в окружении. В следующее мгновение туда летит снежок и невинная улыбка на губах барона. Ох сколько происшествий она скрыла. Замечаю как папенька с отсутствующим видом общается с леди О. и незаметно бросает в проезжающих мимо джентльменов орешки. Качаю головой и подъезжаю к родителю, чтобы указать конкретные цели для обстрела. Но на пути попался совершенно сумасшедший щенок, за которым гнался мистер Бёрлингтон. Хотела было помочь изловить забавное животное, все же на коньках по льду удобнее, но мистер справляется самостоятельно. Провожая взглядом джентльмена, размышляю над тем, есть ли желание прогуляться, или все пора спасать папеньку от простуды.