Карта ролевой игры "Калейдоскоп историй"

В такое славное утро, когда деревья в белоснежном инее, как модницы в кружевах валансьеннских, а снег под под полозьями хрустит, как сочный лист капусты на зубах, проехаться до соседей - одно удовольствие.
Пара вороных бежала ходко и весело, а князь Зимницкий, глядя на точёный профиль сидевшей рядом дочери, думал, что может, хоть в этот раз, найдётся среди молодых гостей соседа, тот, кто растопит сердце Евпраксии. Ведь двадцать три года ей уже, давно пора отца внуками обрадовать, а она словно и забыла о том, что наследница, что род продолжить должна.
Княжна Евпраксия без труда догадалась о чём думает отец, но на Святках собиралась повеселиться от души, а вовсе не искать жениха. Вот если бы в гости к Тёмным она отправилась не с папа, а с мама, тогда никакого веселья и в помине бы не было. Всё же хорошо, что мама зиму в Бадене проводит.
- Приехали, Всеволод Сергеевич, - кучер Ефим останавливает лошадей напротив крыльца. Князь неспешно выходит и подаёт руку дочери. Следом за барином и барышней тихонько выскальзывает горничная княжны Устинья.

- Лидия Платоновна, - князь Зимницкий склонился к руке хозяйки. - Доехали благополучно. Мария Васильевна на днях прислала письмо из Бадена, передает вам с супругом поклон и желает здравствовать.
- Благодарю, Лидия Платоновна, - улыбнулась Евпраксия, сняв шубку из чёрно-бурой лисы и присев в безупречном книксене. - Настроение самое Святочное.
"Надеюсь, Устя не забудет футляр с гитарой открыть. Ей надо от холода отойти", - побеспокоилась княжна, занимая место на диване, рядом с отцом.

- Непременно, Лидия Платоновна, - пообещал князь. - Передам всё в точности.
А Евпраксия задумчиво улыбнулась, вспоминая до сих пор непревзойдённое по впечатлениям путешествие с тётушкой.
- Баден - это слабость мама, а я влюбилась в Италию. Мы с тетей дважды там бывали - волшебная страна, а особенно, Венеция - дивный город.



- Святки без ряженых, всё равно, что зима без снега! Обязательно наряжусь.

- Лидии Платоновне любой наряд к лицу будет, Семён Михайлович, - отозвалась Евпраксия. - Ваша супруга, наверное, секрет вечной молодости знает. - В семье Тёмных она чувствовала ту теплоту, которой ей не хватало дома: матушка, после двух неудачных попыток подарить супругу наследника, большую часть времени проводила на лечении, оставив дочь на попечении нянек. И чуть-чуть завидовала их дочерям. - Но как хозяйке дома, ей право, стоило бы, Екатериной Великой нарядиться. А из вас преотличный бы князь Потёмкин получился.

- Очень советую, Лидия Платоновна, будете себя чувствовать, как в сказке. Да Италия - сама по себе сказка - особенно, когда к истории древней прикасаешься. Дыхание веков так чувствуется, что можно себя древней римлянкой представить, и в то же время, немного пугает - ведь столько лет назад всё было...



- Почему же? Может быть, Карлу Модестовичу, напротив, понравится. Раз в России живёт, так надо к русским забавам привыкать!

- Самая главная вещь, Лидия Платоновна - это зонтик от солнца, Оно там жаркое и щедрое, особенно, к северянам. Если забудете, то оглянуться не успеете, как вместо прогулки по Колизею, будете в номере скучать, сливками обмазавшись, - улыбнулась Евпраксия.



- Никаких итальянцев, - вступил в разговор князь Всеволод. - Кровиночка моя только за русского, православного человека, замуж выйдет. И никак иначе. Вся надежда на Вас, Лидия Платоновна, не откажите в совете, где хорошего зятя можно найти.
- Папа, а может, я всё же сама... - Евпраксия бросила на отца короткий взгляд. Всеволод Сергеевич женился на выбранной отцом невесте, но семья не сложилась. Мария Васильевна до замужества блистала на балах, будучи одной из первых столичных красавиц, и хоронить себя в глуши не желала.

- Я сама такое видела всего один раз: мадемуазель очень увлеклась античными руинами и зонтик просто оставила где-то в камнях. Её брат еле увёл, - успокоила княгиню Евпраксия.



Девушка только улыбнулась - спорить невежливо да и бесполезно. А если отцу от этого лучше станет, так пожалуйста, пусть Лидия Платоновна жениха поищет. Жених - не муж, ему и отказать можно.



Евпраксия вздрогнула и едва не метнула в шутника чашку - благо, папа из ружья стрелять учил, а с такого расстояния промахнуться весьма затруднительно.

- Поживаем хорошо, Арсений Семёнович, - ответил князь Зимницкий. - Всё по-прежнему. Да и вы не меняетесь. Пошутить до сих пор любите. Дело, конечно, понятное, но барышень всё же напугали. Смотрите, решат они, что долг платежом красен и примутся уже вас пугать.

- Барышня, - Устинья подошла к явившейся наконец-то хозяйке. – Я вам уже умыться приготовила и платье. Тёмно-вишнёвое, атласное, как вы наказывали. И гитара ваша на скамеечке лежит, отдыхает.
- Спасибо, Устя, - Евпраксия улыбнулась горничной, - подай умыться, а потом с платьем поможешь.
Пока молочная сестра княжны хлопотала над полотенцем и мылом, Евпраксия осторожно достала из футляра изящную, отделанную перламутром «краснощёковку», внимательно осмотрела и легонько пробежалась пальцами по струнам, проверяя, не сбился ли лад. Папенька поначалу возражал: «мол, девице фортепьяно пристало», а Евпраксия ничего с собой поделать не могла – как только гитары касалась, так душа пела.
- Барышня, все готово.
Устя ловко полила барышне на руки, помогла сменить наряд и поправила причёску.
Вскоре посвежевшая и похорошевшая Евпраксия, вместе с отцом, вернулась в зал.

"Прямо Петербургский приём получается", - отметила про себя Евпраксия, кивнула молодому человеку:
- Рада знакомству, Дмитрий Сергеевич, - отметив грозный взгляд папа, которым князь Зимницкий обычно начинал "брать на испуг", улыбнулась младшей княжне:
- Благодарю, Гелла Семёновна, доехали мы прекрасно. В такой день - одно удовольствие. Даже моя гитара не замёрзла, хоть я и боялась, - и хозяину дома.
- Семён Михайлович, под вашей крышей все гости очень быстро станут хорошими знакомыми. У вас сам дом к этому располагает.

Евпраксия осторожно посмотрела на отца, но Всеволод Сергеевич, очевидно, ещё не решил, как отнестись к молодому человеку и княжна, улыбнувшись, протянула руку:
- Разрешаю, - тем более, что ей показалось что-то знакомое в его облике. "Мы не могли встречаться раньше?" - задумалась девушка.

- Ничуть не странно, - ответила Евпраксия, слова слетели с губ легко, словно сами собой. - Санкт-Петербург - город большой, Дмитрий Сергеевич, много с кем встретиться можно, вот только не все встречи в памяти остаются. Вы ведь из столицы, верно?
А про себя добавила: "и не только большой город, а холодный да чопорный, душу вымораживает".

По лицу княжны пробежала тень: они с папа тогда навещали заболевшую тётушку и вернулись домой только в декабре. И Дмитрию Сергеевичу, наверняка, рассказали про те дуэли.
- А теперь вы хотите проверить, настоящая я или нет? - чуть-чуть усмехнулась княжна. - Каким способом, Дмитрий Сергеевич, покажете мне мышь? Увы, я их не боюсь.

До игры в фанты.



- Если бы вы были фокусником, Дмитрий Сергеевич, то прибыли бы в цилиндре с белым кроликом внутри. А игра в фанты, действительно, будет. Это очень весело, не сомневайтесь.
Что же до папа, - нежная улыбка осветила лицо девушки и зажгла тёплые искры в тёмно-синих глазах, - его можно понять. Я - единственный ребёнок, больше им с матушкой Господь никого не послал.
Готовьтесь, - перевела разговор Евпраксия. - Уже начинается.

Игра в фанты.



- Благодарю, барышни, но сия забава не для меня, - отговорился князь Зимницкий, а Евпраксия, расстегнув замочек на запястье, опустила в вазу тонкую рубиновую змейку браслета, на миг полыхнувшую тёмно-красным огнём.

- Дмитрий Сергеевич, я бы с удовольствием, - с холодком в голосе ответила Евпраксия. Это же надо, такое придумать и предложить, когда папа рядом! Да если она согласится, не видать ей веселья, как своих ушей – папа живо в сани запихнёт и велит Ефиму домой отвезти. – Но вы выглядите слишком благопристойно для пирата, а платье моё на вас попросту не налезет.



Однако, Дмитрий Сергеевич оказался весьма настойчив и предложил ещё один вариант – тут уж Евпраксия не выдержала и рассмеялась:
- Право, пиратом стоило бы стать вам, а не мне. Мыслите точь-в-точь, как морской разбойник. Но, полагаю, гардеробную добросовестно ограбили сами хозяева и костюмы нас уже ждут. Потому, Дмитрий Сергеевич, я вас покидаю, - Евпраксия поднялась из-за стола.



- Непременно, Екатерина Исаевна, - улыбнулась Евпраксия. – Вы кем предпочитаете быть: Анной Бонни или Мэри Рид? Решайте.
Костюм - просторная рубашка, жилет, брюки и сапоги, и в самом деле ждал Евпраксию в комнате. Устя только руками всплёскивала да охала, глядя как ловко барышня превращается в не пойми что.
"А вот причёску пиратки не носят", - Евпраксия посмотрелась в зеркало и решительно скомандовала горничной:
- Вынимай шпильки.
Через несколько минут по плечам девушки рассыпался водопад тёмных, чуть вьющихся волос.
- Барышня, да вы же во двор выйти не успеете, как в сосульку превратитесь, - забеспокоилась Устинья.
- Ничего, ограблю кого-нибудь, - княжна озорно подмигнула горничной и вышла из комнаты.
"Если что - шубку свою возьму, будет как трофей", - подумала Евпраксия.