Карта ролевой игры "Последний шанс"

Тони кивнула и выдохнула свободнее.

Все итальянцы одинаковые, - подумала Тони, услышав последние слова. Мысль, что хоть один из них "легче" других, исчезла.
Потому она поправила сумку на плече и прошла в холл, а затем во двор, совершенно не заботясь о том, идет она одна или все желавшие увидеть море тоже отправятся на берег. Почему-то ей было грустно. От того, что все они никак не хотят понять друг друга, и будто даже получают от своей и чужой боли удовольствие.
Тони шла по дороге, пиная мелкие камешки носком туфельки и надеялась, что брат не станет ее догонять.

"Строить из себя роковых соблазнительниц - это та-а-ак вульгарно!"
Доменико Дольче

В то утро Тони, как никогда, хотелось понежиться в постели и сделать после обычную зарядку и пару упражнений на растяжку. Что угодно, но только не выбираться в промозглый туман, окутавший горы. Тони вздохнула и сладко потянулась в кровати, закинув руки за голову. Что-то там о силе духа, плавно переходящую в здоровье тела. Еще раз тяжело вздохнув, Тони все же заставила себя встать и, потерев лицо ладонями, отправилась умываться. Их предупреждали о том, что отъезд рано. До этого ей еще надо было на пробежку.
Тони так и не договорилась с братом, но рассчитывала, что он помнит или хотя бы разрешит ей поехать к гроту одной в обществе Лауры. Если жена брата туда соберется.
Как все сложно. Тони быстро завязала волосы в хвост и скрутила их, чтобы не били по спине. Спустившись вниз, попросила на кухне немного хлеба, улыбнулась девушке, которая согласилась помочь.
Бежать вниз к морю, как и бегать по песку, было не слишком удобно. Тони оставалось только бегать вокруг пансиона. Скучно, но тоже неплохо. Она натянула капюшон темной толстовки и свернула за углом здания.
Многие любили бегать с наушниками. Тони любила окружающий шум. Да, это отвлекало. Но в этом же можно было поймать собственную музыку. Вдох. Хруст камешков под подошвами кроссовок. Выдох. Удаляющийся шум просыпающегося дома. Вдох.

Освежившись и переодевшись после пробежки, Тони попыталась собрать сумку. Ну почему ей всегда так много нужно?
Вздохнув с огорчением, она попробовала переложить все вещи. Камеру Тони ни за что не могла оставить. В крайнем случае, уломает носить ее Фаба.
В автобусе Тони улыбнулась Элен, бросила взгляд на брата с женой, пожелала доброго утра Лауре, удержалась от того, чтобы прилюдно показать Фабрицио язык: еще не решила прощать его или нет. И подумав пару секунд, утроилась через ряд впереди брата, скинув сандалии и забравшись на сиденье с ногами. Длинное платье полностью скрывало ноги, жаловаться Фабрицио было не на что.
Тони смотрела в окно, прислушиваясь к словам синьоры Фереа. Пришла мысль, что ей не хватает Милана. Смутиссов по утрам, толчеи на улицах, шума издательства, цвета.
Они поехали в гору, повернули, солнце алым заревом залило покрытые виноградниками склоны, и Тони поняла, что жизнью можно наслаждаться везде. Каждый день.

В отсутствие брата можно было безнаказанно искупаться. Длительнoe отсутствиe, Тони улыбнулась, постоянное общение с коллегами по издательству избавило девушку от неведения во многих вопросах. Можно было достать камеру. Но Тони нашла занятие интереснее: выудив из сумки свой блокнот, она прислонилась спиной к дереву недалеко от синьор Фереа, вчерашнего знакомого искателя ванной и еще одной гостьи пансиона. Тони набрасывала эскизы того, как можно было бы одеть каждого из них. Но сбоку листа карандаш почему-то резкими росчерками упрямо выводил фигуру мужчины в узких светлых штанах и сдвинутой набок белой шляпе.

...

Лаура и Фабрицио не садятся вместе, так и хочется спросить у брата "что ты натворил?!" Хочется, но смысла нет.
Йолк встречает их шумом и разноцветьем ярмарочного дня. Тони следует за братом, который, явно, собирается последовать совету синьоры Фереа и взять такси в пансион сразу. Надо думать, для того, чтобы потом метаться там в четырех стенах или, наоборот, сидеть и не двигаться, что она часто замечала за ним. Способность, перенятая от отца, Серджо Маркьонне.
- Нам обязательно сразу возвращаться в пансион?
- Тебе изначально здесь было нечего делать, - бросает Фабрицио, даже не обернувшись.
Тони оплетает пальцами руку брата, немного живого тепла, хороший кофе и не оставлять одного - как раз то, что нужно.
- Ты не думал о том, что если бы наш отец хотя бы раз услышал нашу мать, наши собственные жизни могли бы сложиться совсем по-другому? - Тони произносит это, размеряя дыхание, чтобы ее голос не задрожал. Не от страха.
Отворачивается, делая вид, что засмотрелась на безделушку на прилавке.

Тони крепче сжала вещицу в пальцах, монетка с изображением раскрывающего пасти пса о трех головах. Перевернула взглянуть на реверс и грустно улыбнулась - женщина с чашей, Медея.
Из ядовитой слюны лающего Кербера вырос цветок аконит, который заваривала Медея в свое колдовское зелье.
Слова брата делали больно, показывать это Тони не хотела.
- Говорят, здесь на набережной стоит копия Арго, - проговорила она, - я погуглила, - улыбнувшись брату, будто уже забыла о его словах. - Может быть, купим что-нибудь перекусить и сходим посмотреть? Если честно, я так и не позавтракала.

Брат ее совсем не слушает. Осознав это, Тони оборачивается в ту сторону, куда смотрит Фабрицио. Медленно переводит взгляд на брата и по его лицу понимает, что вот-вот услышит звуки итальянского марша. Возможно, даже арию Радамеса в походе. Впервые за долгие годы Фабрицио оставляет ее, даже не обернувшись. Казалось бы, самое время воспользоваться дарованной свободой, но если брата посадят в греческую тюрьму, у них будут проблемы. И тут Фабрицио ее удивляет.

Тони не спеша рассматривала работы художников, бесчисленные рисунки, лежащие на плитах набережной или заботливо расставленные на деревянных опорках. Ничего особенного не было. Как можно было тосковать по светлому дворику галереи Брера, находясь в теплой и приветливой Греции, она не понимала. Постоянное пребывание в Милане, кажется, отучило ее воспринимать новое. Пару раз девушка бросала взгляды на брата с женой. Почему она считает, что помогает им хоть в чем-то? Будто ее старший брат без нее не справится. Тони вздохнула и тут же услышала оклик Фабрицио.
Стоило им пройти немного вдоль набережной, как

Перед ними раскинулся древний Йолкос, и Тони замерла, залюбовавшись зрелищем. Актеры вступили в игру, и девушка вспомнила о том, где она, только когда брат позвал ее со ступеней ресторана, откуда, в чем она убедилась, открывался лучший вид на сцену.

Увидев неподалеку Элен с мужем, строгим синьором Эльдерманом, девушка бросила на знакомую неуверенный взгляд. Она может предпочесть общение с мужем.

За нее отвечает старший брат, потому Тони только сдерживает улыбку и разводит руками за спиной у Фабрицио. Проще предоставить мужчинам решать, где им лучше быть.
- Рада встрече, - улыбка выходит искренней, не то, что бы она была не привычна к компании брата и его жены, но ее не покидало ощущение, что вдвоем им было бы лучше.

Тони с улыбкой кивает мужу Элен.
Пока все они рассаживаются за столом Тони не может ничего расслышать из захватившего ее представления, потому извинившись перед всеми и попросив брата сделать для нее заказ, отходит к парапету, чтобы быть ближе.

- Спорить о чем? - Тони возвращается вовремя, чтобы услышать обрывок последней фразы и задает вопрос раньше, чем понимает, что вмешалась в разговор. Заинтересованная тем, каким будет ответ, девушка не сразу замечает, что к их компании присоединился винодел, которому брат пожимает руку, приглашая за стол. Подавив непонятное замешательство, вызванное приходом еще одного знакомого, Тони занимает свое место.
- У Медеи дела идут отлично, - сообщает она на случай, если это кого-нибудь интересует. - В предыдущей арии она послала любовнице мужа отравленную диадему.
Тони отпивает немного воды, чтобы не оборачиваться вновь к брату и его собеседнику.

Тони едва заметно вздрагивает от резкого движения мужчины и тут же одергивает себя. Да что за абсурд! Это все взгляды и рычание брата вместе с тем, что она наблюдает последние два дня. Он обычный мужчина, и все абсолютно нормально.

Тони спокойно оборачивается, чтобы ответить, тут же замечает, куда направлен его взгляд, и заметно хмурится. Смотрит в глаза, ощущая, что не сдерживает улыбку.
- Как вы думаете, долго можно носить на голове отравленную диадему?


Тони узнает девушку из пансиона и кивнув пришедшим наблюдает за тем, как к их столу присоединяют еще один, чтобы было больше места.

- Здесь можно научиться греческим танцам? - вопрос Тони задает ни к кому не обращаясь, но не скрывая интерес.

- Не настолько увлекательный, как некоторые итальянские оперы, - Тони опускает глаза, но уверена, что невестка успела заметить улыбку на ее губах. - Да и сравнится ли Ясон с итальянскими..., - короткая заминка, Тони переводит взгляд с брата на мужчину рядом, - тенорами.
Услышав вопрос брата, адресованный Адриано, Тони сжимает салфетку, лежащую у нее на коленях в кулак, но не вмешивается.
Только понимает, что слова брата поднимают в ней волну протеста. Не важно, что он, возможно, прав.

- Нет, - коротко отвечает девушка, поражаясь тому, что кто-то так легко смог выдержать удар ее брата. - Вы советуете? - Тони ищет описание блюда среди строчек меню.

Девушка чуть наклоняет голову к плечу, едва заметно. Так вот, значит, как. Во взгляде Тони на крохотное мгновение проявляется жесткость, присущая Марелли.

Тони отпивает вина из бокала, только чуть покачав головой. Ощущение, что она снова дома. И на нее смотрит кто-то вроде Баглиони, только не держит дистанцию.
- Я бы ограничила свое знакомство с культурой танцами, - отвечает она мягко и вежливо. Оборачивается к мужчине рядом с Элевтерией, приветливо кивнув.

- Я бы правда хотела научиться. А откуда вы родом? - она старается вспомнить имя. - И какие танцы в вашей стране?

- Не уверена, что хотела бы острое блюдо, - это не ее брат, и даже с ним она не всегда соглашается. - Салат, пожалуйста. И что-нибудь из десертов, - девушка кивает официанту и отдает меню.
- Вы так любите свое вино? - Тони все же улыбается ему. Конечно, каждый любит кровь своих виноградников. Но ей интересно, станет ли он советовать плохое.

- Спасибо, - девушка признает, что не помнила имя, - Тони, - она протягивает руку, так же спокойно, как всегда делала это в издательстве, хотя бы на минуту почувствовав себя свободнее.

- Да, почему нет, - открыто улыбнувшись, соглашается Тони, - если только вы начнете учить нас всей компанией. Тери, вы бы хотели попробовать?

Реакция так сильно напоминает ей брата, что Тони вместо того, чтобы проигнорировать, оборачивается и пристально смотрит на мужчину.
- А вам неинтересно научиться? - в полной мере сознавая, что подначивает.

- Хорошо, - легко соглашается девушка.

Ее взгляд замирает на его руках, загорелых, немного обветренных. Но Тони тут же заставляет себя смотреть собеседнику в лицо.

Тони смотрит на итальянца, пока он говорит, кивает, соглашаясь с тем, что любимое дело важно для мужчины.

- Заканчиваю Академию искусств в Милане, - впервые немного смутившись, ее профессия по сравнению с его делом кажется бесполезной. Тони не знает, зачем рассказывает это, но вопрос ведь обычный. - По направлению дизайн. Мне интересно издательское дело, но в нем очень много работы и это отнимает много времени. Не думаю, - взгляд на брата, - что у меня будет возможность им заниматься.

- Я всегда могу попросить брата, - отвечает Тони, стараясь загасить озорство во взгляде. Одна только мысль о Фабрицио и ковбойских танцах вызывает желание рассмеяться. Последние слова не ускользают от ее внимания. - Наши желания не совпадают? Вам не интересны танцы?
Она понимает, что может заиграться, что не стоит, что перед ней не Пабло. Но все же Антонелла Марелли продолжает улыбаться и крошит кекс с имбирем, отщипывая от него крохотные кусочки пальцами. Сладко и необычно, Тони тянется за бокалом с водой, чтобы загасить ощущение.