Карта ролевой игры "Фазенда Ла Панталонас"

Пару недель назад
– Док, Вам придется потесниться, церковный дом кто-то вздумал ремонтировать, и мне негде голову притулить. А также бесплатно пообедать.
– И Вам утро доброе, падре, – доктор явно был не очень рад моему вторжению во флигель, но мне и в самом деле больше некуда было податься. Это ж надо такому случиться. Прилетел из Ватикана в родной приход, думал, встретят с распростертыми объятиями, а тут храм закрыт, дом на ремонте, слуги куда-то сбежали. Вот надо было рабов держать, это все мой либерализм чертов, прости меня. Господи. – размашисто перекрестился.
– Доброго, сын мой, доброго, а чем тут кормят у вас сегодня, – сел за стол и подвинул к себе блюдо с завтраком…
Так и начался очередной заседание общества любителей крокодилов рауд моего пребывания на фазенде.
 
Утро
– Док, Вы уже встали? Я бы хотел прочесть вашу газету и вообще, идите пить кофе, – я сел в столовой и только начал намазывать на булочку масло, вдыхая ароматный запах кофе, как моему взору престала картина…
Дон Хуан. Как можно? Что с ним? мы осиротели – столько мыслей сразу пронеслось в мое голове, но главная – он обещал завещать все мне церкви. – Схватив требник и кадило, бегу, на ходу надевая облачение.
– Док, где Ваш саквояж, идемте скорей. Там. Дон… Хотя, Вы ему уже наверное не поможете, надо отходную читать.

Док оказался проворнее на поворотах, и вот он уже лечит Дона, а мне остается только читать над ним Писание. Меня даже не пустили отпустить ему грехи. Как же так, он может умереть без покаяния, и двери Рая будут навсегда закрыты для моего самого щедрого прихожанина. Сколько он отсыпал бабла пожертвовал на несчастных крокодильчиков деятелей нивы господней Стою, читаб молитвы. Жду, когда док освободит пациента, но он не торопится, какая досада
И еще оборачивается, типа, мешаю я ему, нет друг мой, мы в одной упряжке


- А я просто молюсь о здравии нашего досточтимного Дона, да продлит Господь его дни, - смотрю на дока. на эту его ухмыляющуюся физиономию. Да, мы с тобойодного поля ягоды, так что или вместе или - не вставай у меня на пути.

А вот это правильное решение
- Конечно, друг мой, самое время, - открытая дверь чуть не сбивает родствеников. А тут еще и красотка Паула появилась. Конечно, сточки зрения морали... но какой мужчина устоит *Оглядел плотоядно*

- Не беспокойтесь, мэм, о них есть кому позаботиться - отвлек на себя красотку, пока дока осадили родичи.

Я надо сказать, никогда чревоугодием не отличался, но покушать любил, особенно булочки с какао, ну и конечно запивая текилой. Очень, знаете, взбадривает. Вот я и занялся этим, пока суть да дело. Потом неожиданно нарисовался стряпчий, и все закрутились – мадам Паула (да хранит Господь ее душу) убежала куда-то, надо думать, за носками, как потом оказалось, за ними, но вот незадача – не те…
А тут и Дон воскрес. Да в таком непотребном виде. Хорошо хоть док закрыл глаза самой чувствительной даме, а потом догадался проводить Дона на свежий воздух. Именно, именно, там ему будет гораздо лучше. С трудом оторвавшись от булочек с какао, заметил я другие булочки – на которые усиленно направлял свой взор Терри. А ведь он прав. Бое, как он прав. Ключик, замочек, носочек… Паула повела стряпчего в покои, ах смелая дева, помоги ей Господь не оступиться. А что там такое адвокат-то говорил – любовница у него преставилась? Или думал, не важно, падре мысли читает. Так не хочет ли он, чтобы и наша дражайшая Паула преставилась? Надо помочь, надо помочь…
С сожалением окончив трапезу, впихнув в себя последний кусок булочки и запив какао, отполировал все текилой и поднялся с места.
– Терри, дорогой, надо утешить мадам Алисию, она так переволновалась. Столько всего сразу. Сумасшедшее утро. Надо утешить словом Божиим. Только не тут. Здесь все напоминает о явлении Дона. Какое непотребство, дама и сомлела. Надо вывести на воздух или на кровать...

Я направил свои стопы следом за Терри, слушая его разглагольстввования - Да, друг ой, в пределах разумного. Только один Господь знает, каковы они, эти пределы. Но тут неожиданно невеста означенного, млдшая так сказать дочь Дона, решила,что мненепременно надо к ее папеньке, поддержать его словом Божиим


Под руки меня подхватила и на улицу тащит. Ну как я мог деве противиться? Сказано в Писании - идите и дано вам будет. Вот и пошел я, только взгляд на Терри бросил. Красноречивый...

Следуя за девушкой, я размышлял о бренности бытия, о том, как вдруг может оборваться человеческая жизнь. Вот толко что был Дон бравый и здоровый, как раз - упал с лошади, а тм глядишь и ... хотел сказать в рай, но потом подумал, что такая душа будет дого пребывать в чистилище, и не факт, что дальше путь ее будет в райские кущи. Мои размышления прервала девица

С одной стороны, она размышялла здраво, ряся моя давно уже не нова, да и шляпа новая не помешает, а уж пожертвования на нужды прихода, это совсем замечательная песнь, но тайна исповеди. Как я могу раскрыть тайну исповеди, нет, я н могу взять на себя такой грех.
- Нет, дочь моя, увольте, я не могу раскрыть вам тайну исповеди,- но могу использовать ее в своих интересах. Никак не могу назвать Вам имя, если Ваш отец не пожелал этого сдлеать. НЕ гневите Бога, дитя мое, Ваш папенька еще жив, да хранит его Господь на многая лета, а Вы тут про завещение. Не гневите Бога.

Наш разговор рервал внезапный крик доктора

И я явственно почувтсвовал запах паленого. Не думая ни секунды, подбежал к Бингли и помог ему тянуть кресло с Доном. Он хоть и не жилец ппочти, но килограммов живой массы на душу населения никто не отменял.
- Давайте, Док, давайте отнесем его во флигель, даже если пострадает фазенда, наш флигель вдалеке и ветер в другую сторону.

Раздавшийся внезапно громкий крик
быль столь неожиданным, что я чуть не выронил кресло с Доном.
Увидев, кто кричит и осознав происходящее, не оставляя своей ноши решил внушить юноше, как подобает себя вести в приличном обществе.
– Не кричите, молодой человек, где вас воспитывали, и к тому же, неужели вы не понимает, что жизнь Дона важнее десяти фазенд вместе взятых. Если только не на фазенде его завещание. Хотя, какая разница, сгорит, и не было его, сказать же, что там написано, можно что угодно. Это же ваш дед, юноша, неужели не жаль, он тут почти при смерти, а вы – бросайте, да как можно. Господь велел нам заботиться о ближнем…

Я, конечно, понял насущную необходимость дока умыться лавандовой водой, мне бы тоже это не мешало, но Дон, Дон, оставленный на мое попечение, взывал храпящим немым укором к моей совести (остатки которой еще где-то гнездились) и я не мог его покинуть, хоть и очень хотелось уйти куда-то от этой суматохи, криков, страннх запахов и всего того хаоса, который творился на фазенде.
Уйти и забыться в объятиях красивой девушки за чтением Священного Писания. Хм, что-то я отвлекся.
– Терри, мне нуджна Ваша помощь. Жулия, бросайте кастрюлю, надо донести Дона до фазенды, флигеля, в общем, до дома.
Пока они несут кресло. я тольк о слегка его поддерживаю и читаю про себя псалтирь. чтобы нашему Дону скорее поправиться отдать Богу душу
Доносим нашего досточтимого больного до дому, располагаемся в гостиной, а в дверях стоит пони. Бог мой, что делает животина в доме? Ах, ну да, конюшня, она же сгорела. До сих пор запах гнилой моркови гари витает над усадьбой.
Смотрю, а слгуи совсем распоясались. Хозяева с утра маковой росинки во рту не держали. Ах как хочется какао с булочками.
– Жулия, Эммария что стоите, как истуканы, принесите наконец поесть. От волнения мы все ужасно проголодались, особенно Ваш хозяин.

На мой призыв рабы немного засуетились, да так, что за их топотом и грохотом посуды я едва услышал тихий голос подельника, собутыльника, Терри
и засунув руку в грубокий карман рясы, аккуратно вытащил просимое и передал товарищу. Сам погибай, товарища выручай!
Завтрак неожиданно подали, и я вместе со всеми уселся за стол ах, мое какао с булочками, не забыв забрать у Терри заветный шкалик.
Поглощая какао, я не особо обращал внимание на происходящее, когда неожиданно увидел вопиющее богохульство. Жулия, эта… не знаю, как назвать… женщина, подняла юбки и махала ими на Дона. Нет, конечно, она права, но мне-то весь обзор закрыла Эммария, да еще водой стала Дона поливать.
Я уже хотел было вмешаться и попросить ее отойти, чтобы мне было видно, но тут по гостиной поплыл аромат аммиака, а лицо Дона осветила блаженная улыбка? Неужто преставился? Ведь так всегда бывает – у умершего срабатывает последняя фрикция.

Только принялся жевать что-то вкусное мясное, как поступило предложение выпить
отт юноши, которого я перед тем сильно отчитал, и было за что – кто-то с пустым ведром по лужайке бегала, думая, что я не вижу. Эх, молодежь, молодежь. Да, но предложение-то дельно, надо поддержать.
– Истину глаголите, сын мой, выпить оно всегда для здоровья пользительно.
А тут меня еще и подельник молодой жених поддержал. Да еще и за меня тост предложил, как тут отказать. а я и не собирался

Да и внук его поддержал и еще так дельно сказал
Ох, как выкрутился, шельмец, но да ладно, Господь прощал и нам велел
– Ваше здоровье, господа, – поднял я бокал и тут только увидел, что там ничего нет, и в графине рядом тоже. Эй, как там тебя, Эммария, принеси вина или что есть в вашем доме. Только не молока, или если молока, то от дикой коровки.
А Терри выпил меж тем и продолжал разговор
 
– Не знаю, не знаю, сын мой, вчера он вроде уже готов был престать пред лицом, – закашлялся, – Всевышнего, а сейчас, на все воля Божия, на все. Но мы может ее ускорить.

Вот только выпить вина мне не удалось. Вернее, его выпила... моя ряса.

Ошарашенно смотрю на служанку. У меня даже нет слов приличных, чтоб ей высказать.
- Аккуратне, дочь моя, - произношу сквозь зубы и подрываюсь из-за стола - не могу же я в таком виде тут оставаться, когда ряса вся промокла насквозь вплоть до самого дорогого. Надо срочно найти, во что переодеться.
Вбегаю в комнату и ищу в шкафу - не могу же я выйти на люди в таком виде.

В этой комнате ничего путного не оказалось, и я пошел в другую. Не знаю, что вело меня. видимо, провидение, и я оказался в будуаре Паулы. Только открыл шкаф, а там – платье, с круженными оборками – мой любимый цвет, мой любимый размер, ах как я хочу это примерить, но тут дверь открылась и показался Терри. Я сразу сделал вид, что не при делах.
– А Вы на кровати, друг мой, вот там что-то такое розовое, не то ли это, что Дон обмолвился? А я пока переоденусь.
Не найдя ничего более путного, я выбрал платье самого скромного фасона и разорвав платье по шву, надел его на себя на манер расы и препоясал чресла своим поясом. Вроде и ничего вышло.
– Как я выгляжу, – спросил у появившегося в дверях Ману. – Нашли что-нибудь? – обратился к Тэрри.

Голос Терри слился сголосом Ману




Только вот последней фразы я непонял.
- За что статья, мой друг - какая, почему-то понял сразу - за то, что мы белье посмортрим, за то, что надел вот это, ну так ничего другого не было методично отпарываю кружева зубами, - или за что-то другое? И какая саттья - газетная или Вы про УК?
Но тут наш мирный разговр прервался, потому что в комнате появилась она

- Дочь моя, - подставляю себя женским рукам, - что Вы делаете, дочь моя? Я же не могу при всех, да как же, да что же, - а платье тем временем оказывается в руках Паулы, а я в растерянности стою, не зная, то ли схватить мокрую рясу, то ли сигануть в окно прямо так...

Терри тоже решил прояснить вопрос со статьей,и слушая его, я вдруг почувствовал себя героем. А что в самом деле – Дона вытащили? вытащили. Заблудших овец вразумили? вразумили. Даже в борьбе за дело крокодилов преуспели и булочки съедены. И да, мы – сама скромность.
– Конечно не откажем. Каждому должно воздасться по делам его, а наши дела исключительно добрые и заслуживают того, чтобы быть увековеченными. Особенно бедна спина Терри, мой сорванный псалмами голос и погибшая ряса.
Посмотрев еще раз в глаза Пауле и стоящим рядом мужчинам, понимаю, что стоит все-таки одеться и только начинаю искать в ворохе белья хоть что-то потребное, как слышу
Смотрю напанталоны, вижу иероглифы, но яточно таких не знаю и почерк не мой, хочу откреститься, как Терри уже кричит
И в этом он прав – тайная надпись, которая может помочь узнать имя. Имя, сестра, имя! Нет, это из другой проповеди…
Теоот сооюражает быстрее меня и, схватив панталоны, вылетает из комнаты с криком «Бингли». Да, док поможет. Спасибо еще Терри помог найти хоть что-то прикрыть мои телеса. Бегу следом, натягивая рубаху, батистовую, с жабо, какая удача, ночную сорочку, какая досада. Запихнуть в брюки – годится. Хватаю пояс и препоясываю чресла. Будет как праздничная белая ряса.
Бегом полетаем коридор, влетаем в кухню. Сзади слышу стук каблуков и шорох юбок Паулы. Тут, мы спасены.
Пока Терри объясняет доктору, что нам надо, стою, тяжело дыша. Нет, зря я забросил утренние пробежки, вот слегка пробежался, и уже отдышка, никуда не годится.

Доктор не мог расшифровать надпись, но он знал, как это сделать. Воистину – учение свет, а неучение – тьма.
Оставалось только дойти до болот и …найти девственницу. Дружной рысцой направились в нужном направлении, убегая, краем глаза заметил, как пони Карузо – вот же прожорливая тварь – жует что-то розовое, что достал из кармана досточтимого Дона. Бюстгальтер, – подумалось мне, – он же с косточками, подавится животное. (только не спрашивайте, откуда у падре такие познания). А потом и девственница нашлась, сама, Сусси оказалась ею, надо же, а я думал, Терри уже успел, не успел, значит, хорошо, тогда после венчания все и свершится, хорошо, по божески.
Придумываю, что говорить, что петь, но кроме «На реках Вавилонских тамо седохом и плакахом. Егда помянути нам Сиона» ничего не вспоминается. А нет, вот еще «Блажен муж иже не иди на совет нечестивых». А я и не идут на нечестивый совет, у нас самый что ни на есть честивый, да.
Тут еще народ нарисовался. Всем видимо хочется на болота, в пасть крокодила. Нет, это отрадно, что в моем приходе сплошные девственницы, хотя никто кроме дока не может это утверждать или опровергнуть, но все же…
Вот и болота. Снизу поднимается туман, крокодилы выставили свои спины – прыгай, не хочу, но вот я что-то – не хочу…