Карта ролевой игры "Ильмарион. Земля изгоев"

Двор Красного Берилла. Покои гвардейца Хитклифа

- Грош, дай воды.

Рыжий гном с кувшином в руках появился у входа в опочивальню своего хозяина. Тот лежал на огромном ложе, и даже при неярком свете трероги было видно, что на его лбу блестят капли пота. Длинные волосы военачальника разметались по подушке, его взгляд был устремлен к купольному своду, а нервные пальцы мяли льняные простыни. По лихорадочному блеску глаз и частому дыханию гном понял, что Хиту опять плохо.

- Грош, - простонал Хит, не видя ничего вокруг, - пить...

- Уже, уже, - аккуратно наливая воду в деревянный кубок, гном нахмурил кустистые брови и произнес недовольным голосом: - Опять окаянная дева приходила? Всю душу наизнанку вывернула. И когда это закончится?

Приподнявшись на цыпочки, он заботливо поднес кубок к губам хозяина, и убедившись, что Хит перехватил его и начал жадно пить, застыл в ожидании. Ярко-рыжая шевелюра и борода гнома были причудливо заплетены в десяток косичек и скреплены немалым количеством золотых, серебряных и бронзовых колец, с каменьями и без, на любой вкус. Хозяин знал о страсти гнома к украшательству, поэтому часто дарил свои или покупал понравившиеся Грошу безделицы. В минуты волнения гном крутил то одно, то другое кольцо. Вот и сейчас его толстые пальцы теребили кольцо на длинной пряди бороды.

Откинув пустую чашу, Хит опять упал на влажные от пота простыни. Кубок с грохотом скатился с ложа и остановился только у камина, но Грош не шевельнулся. Он глядел жалобными глазами на измученного фейри, словно хотел взять на себя часть страданий.
В комнате было холодно, но хозяин не разрешал в полнолуние разжигать пламя.

- Иди, - сказал гному Хит. Боль волнами шла по телу, и военачальнику не хотелось, чтобы сердобольный гном видел, насколько мучительно он переносит ее приступы.

- Может я тут, на ковре посплю? - начал было Грош, но увидев метнувшийся на него недовольный взгляд, попятился.

- Я здесь буду, рядом, - показав куда-то за дверь, гном развернулся и, вздыхая, нехотя пошел к выходу. - Ты только кликни.

- Иди, - уже громче приказал Хит, - и дверь закрой.

- Закрою, как не закрыть, - проворчал Грош, но, потянув на себя створку, проследил, чтобы небольшая щель осталась. Совсем небольшая, с палец.

Кряхтя, Грош устроился у двери на паре подушек, которые вместе с пледом с вечера притащил из своей комнаты, и, почесавшись то тут, то там, заснул чутким сном, готовый соскочить при любом шорохе из опочивальни.

Грош служил у гвардейца Хита с тех пор, как тот выкупил его у заезжих циркачей. Заплатив за него пару золотых и посадив за своей спиной на коня, он крикнул коротышке:

- Смотри, чтобы я не пожалел, что отвалил такие деньги за старого гнома!

На что рыжий, ухватившись своими короткими ручками за пояс богато одетого фейри, крикнул счастливым голосом:

- Ох, переплатил ты, хозяин! Меня и за грош отдали бы, лишь бы избавиться!

С тех самых пор гнома, со сложным именем Трыхдрыхпрых-как-то-так, стали звать Грошем. А он нисколько не обижался. Пусть Хит кличет его как хочет, гном давно знает, что имя - не главное в жизни. Сызмальства болтался он по свету, нигде долго не задерживаясь и испытывая беспросветную нужду и лишения. И вот теперь боги смилостивились над ним: дали хорошего хозяина, к которому он относился как к сыну, теплый дом и уверенность, что его не выкинут на улицу, когда он станет немощным. А это время не за горами, Грошу уже за сто перевалило.

Прислушиваясь к храпу из-за двери, Хит слабо улыбнулся. Грош стал единственным существом, которому он всецело доверял и кому смог открыть свою тайну.

Обратив взор на трепещущий свечной огонь на трероге, Хит вспомнил, как смотрел когда-то на языки пламени, бьющиеся в небольшом очаге.

Когда это было? Годов десять минуло. Точно, десять.

Выполняя секретное задание своей королевы, пришлось как-то военачальнику Хитклифу О'Ши проникнуть через череду Призрачных гор и спуститься на те земли, где люди фейри были не рады. Но в доме, где ему должны были передать сведения о давнем враге Двора Красного Берилла, Хита ждала засада. Только счастливая случайность позволила ему избежать плена и пыток, но стрела предателя догнала его и вонзилась в спину.

Не сразу пришел в себя Хит - боль затуманила разум и лишила возможности управлять конем, поэтому несся его испуганный скакун куда глаза глядят.

Обнаружил себя гвардеец в темноте, лежащим рядом с хрипящем в предсмертной судороге конем - перепрыгивая через овраг, тот напоролся брюхом на кол.

Оглядевшись, военачальник понял, что находится в лесу. Единственный лес, расположенный с этой стороны Призрачных гор, занимал небольшую площадь, но был труднопроходимым, бедным на живность и растительные дары. В близлежащих деревнях поговаривали, что в глубине чащи обитает нечисть, и люди старались обойти нехорошее место стороной.

Несмотря на тяжелое ранение, нельзя было Хиту оставаться на месте - неминуемая смерть ожидала его в нехоженой чаще. Поэтому собрав все свои силы, шагом ли, ползком ли, но он стал пробираться в сторону виднеющихся вдали гор, надеясь, что хоть на один шаг, хоть на один вздох, но будет ближе к родному дому.

Полная луна равнодушно смотрела на не сдающегося фейри, и только дующий в спину ветер невольно помогал ему двигаться вперед, хотя причинял при этом боль, задевая торчащую между лопаток стрелу.

Долго ли, коротко ли шел военачальник, он не ведал - время и расстояние растянулись до бесконечности, но вдруг различил Хит среди деревьев одинокий огонь, ставший путеводной звездой. Молясь всем богам, чтобы огонь не погас, тянул он свое уставшее, израненное острыми сучьями да камнями тело к этому источнику жизни.

Не один раз падая и вновь поднимаясь, цепляясь то за деревья, то за траву, добрел Хит до поляны, на которой стоял небольшой домик, сиротливо прижавшийся к могучему дубу. Лесной великан служил ему опорой и защитой, надежно прикрывая своими могучими ветвями, и только пробивающийся из окна свет выдавал нечаянному путнику его существование.

Из последних сил перешагнул военачальник пару ступенек, ведущих к порогу дома, и навалился на дверь в приступе слабости. Но та оказалась не заперта, и не выдержав веса мужчины, распахнулась, лишая его опоры. Падение и страшная боль стали последним, что помнил Хит, погрузившись в омут беспамятства.

Время от времени выныривал военачальник из липкого сна, но то, что ему виделось, казалось порождением нездорового воображения: то на спинке массивного кресла сидел огромный орел и презрительно смотрел на немощного фейри, то девица необыкновенной красоты улыбалась ему, наклонившись к самому лицу, то он видел, как кто-то черный, чье страшное лицо искажала гримаса отвращения, держал окровавленный нож в руках, а на полу билась, скрежеща когтистыми лапами, обескрыленная птица, щелкая своим кривым клювом и закатывая в смертельном исступлении глаза, то переливающийся всеми цветами радуги туман окутывал пространство небольшой комнаты, а в нем слышалось быстрое бормотание, перерастающее в невозможный крик, и пронизывающая его спину страшная боль опять погружала Хитклифа в спасительную темноту.

Но однажды вынырнув из беспамятства, военачальник понял, что совершенно здоров. Словно заснул он у себя в замке после сытного ужина с рубиновым вином и открыл глаза, чтобы порадоваться заглянувшему в окно солнцу. Но окно не было забрано кованной решеткой, как у него в опочивальне, а висел на нем веселый цветастый ситчик, колышущийся от теплого ветра, и кто-то чужой прижимался к Хитклифу со спины, щекоча кожу теплым дыханием.

Повернувшись на другой бок, Хит застыл в удивлении. Рядом с ним лежала нагая дева и крепко спала. На красивом лице играл слабый румянец, длинные ресница подрагивали, оттеняя своей чернотой белизну кожи, пухлые губы опалялись легким дыханием, а темные волосы густой волной падали на плечо и наползали на грудь. Плавная линия талии рельефно переходила в пышное бедро, до которого захотелось дотронуться. Когда Хитклиф оторвался от созерцания прелестной ноги незнакомки, жалея, что ниже колена она скрыта простыней, то встретил сосредоточенный взгляд уже не спящей девы. Мягко улыбнувшись ему, она перевернулась на спину и потянулась словно кошка, бесстыже выпячивая крепкую грудь.

От этого движения ее прекрасное тело полностью открылось взору мужчины и животный инстинкт пробудил в нем желание овладеть красавицей, не медля ни минуты. Подмяв под себя незнакомку, Хитклиф одним движением вошел в нее и замер, удивленный тем, что позволил себе так поступить. Но дева его подбодрила, качнув бедрами и призывно застонав.

Она ластилась к нему, словно поток разогретого на солнце меда, ее движения были полны то безудержной страстью, тогда она царапалась и билась под Хитклифом, то становились тягучи и нежны, унося его в страну блаженства.

Неутомимая дева умело возбуждала уставшего Хитклифа, побуждая брать ее раз за разом, иногда лишь прерываясь на короткий сон или недолгую трапезу. И только на исходе второго дня, она удовлетворенная откинулась на измятые простыни и, глядя на своего любовника через полуопущенные ресницы, пропела чудным голосом:

- Зови меня Радугой.

Тяжело дышащий от изнурительного действа военачальник смог произнести только свое имя:

- Хитклиф, Хит.

Приподнявшись на локте, Радуга спокойно наблюдала, как восстанавливается его дыхание, как расслаблено вытянулось на ложе его тело. Еще чуть-чуть и Хит заснет.

Положив ладонь на грудь любовника, Радуга спросила то, что ее давно волновало:

- Ты останешься здесь со мной навсегда?

Его ресницы дрогнули.

- Нет. Прости. Я должен вернуться к себе. - Хит намеренно не назвал место, где его ждали.

- А возьмешь ли меня с собой?

Сердце под ладонью застучало чаще. Нет, не возьмет он ее с собой. Не полюбил, как ни старалась.

- Нет. Прости. Это невозможно.

- У тебя есть любимая?

Ревность съедала Радугу, как только та представляла, что какая-нибудь белокурая дева ждет его у окна замка, вытирая заплаканные глаза вышитым платочком.

- Нет.

Радуга выдохнула с облегчением. Она задержала дыхание, боясь услышать противоположное. Значит, шанс влюбить в себя этого желанного мужчину у нее есть. Нужно только переломить его, выбить почву из под ног.

- И не будет, - голос девы утратил певучесть. - Теперь ты только мой. Где бы ты ни находился, куда бы ни прятался, все ночи полнолуния станешь проводить со мной.

Увидев, что Хит поморщился, Радуга разозлилась. Он пренебрегает той, которая его спасла? Да как смеет?!
Сейчас она объяснит ему, почему не следует ее злить:

- Это цена за твою жизнь.

Может недавний любовник думает, что можно уйти из этого дома и жить, как прежде? Как прежде уже никогда не будет! Он стал другим! Она его изменила!

Дева поднялась с постели, тряхнула копной черных волос, пробежалась по ним пальцами, как гребенкой, и стала плести косу. Плавные движения рук сопровождались такой же плавной речью, ставшей вдруг похожей на заговор:

- Твое тело, фейри, пронзенное стрелою, по капле теряло последние крупица жизни, лишь кровь орла, замешанная на колдовских чарах, смогла разжечь в нем гаснущий огонь. Но стрела слишком глубоко вошла в кости спины. Извлеченная из них, она лишила тело подвижности. Перед некогда сильным фейри встал бы выбор: безвольное тело в постели или чудесным образом полученная возможность двигаться. Но фейри был в забытьи, поэтому не мог дать ответ.

- И? - Хитклиф резко сел, подозревая, что услышит страшное. Всколыхнулись воспоминания недолгих пробуждений: и кровавый нож, и умирающий орел, и искаженное лицо не человека. Дева-то непростая оказалась. Ведьма! Точно ведьма!

- Как видишь, ты можешь двигаться. И частично оплатил мне за мои труды. С тобой мне сладко.

Радуга провела по своему нагому телу ладонями, выгибаясь от наслаждения.

- Что ты сделала, чтобы я двигался? - с тревогой в голосе спросил Хит.

Военачальник знал, что только невероятно сильные чары могут поднять обездвиженного бойца на короткий срок.

- Я постаралась на славу, провела древний ритуал, забытый в наше время. Слишком больших сил он требует. Но равновесие должно соблюдаться. Поэтому я буду восполнять свои силы каждое полнолуние. И каждое полнолуние ты будешь испытывать неземное блаженство и неземную боль. Почему боль? Это тоже плата. За возможность двигаться.

- Но я буду далеко отсюда. Как ты найдешь меня, чтобы взимать свою плату?

- Если я сумела провести сложный ритуал, то, неужели ты думаешь, я не смогу явиться к тебе за платой?

- Почему ты сказала, что у меня больше не будет любимой?

- Ну, платонически ты можешь любить любую деву, а вот физически...

- Что?!

- Представь себе, ты влюбился и дева ответила тебе любовью. Вы поженились, ну, или не поженились - суть не в этом, - Радуга приблизилась к Хитклифу и толкнув его ладонью, заставила лечь, а сама забралась сверху.

- Суть в том, что разделив с ней ложе, ты испытаешь не только любовный восторг, но и невероятную боль. Твоя возлюбленная будет с ужасом наблюдать, как ты корчишься в муках, а из твоей спины растут крылья.

Ей понравилась его реакция. Широко открытые глаза и рука, проверяющая спину, на которой пока ничего не было. Пока.

- Да, ты не ослышался. Проводя древний ритуал и не имея под рукой человеческие кости, я восполнила твой позвоночник костями орла.

Он ее не хочет? Пусть услышит правду о себе.

- Дорогой, ты больше не красавец фейри, ты чудовище, из которого в минуты любовного возбуждения полезут крылья. Конечно, пообвыкнув и поупражнявшись, ты со временем сможешь управлять процессом "окрыления", но в постели они будут прорезаться всегда! Только предаваясь похоти со мной, ведь мы не говорим о любви между нами, ты будешь избавлен от этого.

Ведьма медленно провела тонким пальцем от ямочки на подбородке Хитклифа до его живота, обрисовала пупок и двинулась ниже.

- Согласись, это не самая страшная плата за возможность жить и двигаться. Конечно, если ты влюбишься, твой секрет обнаружится. Ты потеряешь все, станешь изгоем. Никто не захочет держать рядом чудовище. Ну, разве что, в цепях.

Немного подумав, Радуга добавила: - Одна я приму тебя любого.

- А если я найду ту, что полюбит чудовище? Которой будет безразлично, есть у меня крылья или нет? - спросил Хит, убирая руку ведьмы со своего тела.

- Прошу, не тешь себя несбыточными мечтами, - сделав разочарованное лицо, ответила Радуга.

- И все-таки?

- Колдовство древнее, никто не помнит, как развеваются его чары, но сдается мне, что любовь - страшная сила, которой подвластно разрушить самое сильное колдовство.

Она не стала бы открывать Хиту карты, но ведьма надеялась, что намыкавшись среди соплеменников, он вернется и полюбит ее. Чары развеются и они будут жить долго и счастливо.

- Говори точнее, не надо напускать туман, - Хит резко сел и схватил Радугу за горло, чего она никак не ожидала. - Если меня полюбит женщина и будет продолжать любить, зная что я чудовище, ты уберешься навсегда из моей жизни? Боль перестанет мучить меня?

- Да, - досадуя, прохрипела ведьма.

Когда Хит разжал пальцы, она, закрыв ладонью покрасневшую шею, добавила с кривой усмешкой:

- Но если дева, которой ты вручишь свое сердце, предаст тебя - всё вернется. И я, и боль. Тебе останется только умереть.

Скинув Радугу с себя, Хит поднялся с постели и начал лихорадочно одеваться в свои вещи, которые чистой стопкой лежали на лавке у очага.

Живой огонь весело бился под котелком, в котором булькала вода, словно говоря Хитклифу, что жизнь продолжается. Даже смерть не сможет остановить фейри, обретшего надежду.

Да, с того дня прошло десять лет. Каждое полнолуние ведьма появлялась в опочивальне военачальника. Возникала из ниоткуда и пропадала в никуда.

А верный Грош наблюдал, как мучается его хозяин, как избегает прекрасных дев, пытающихся получить его сердце, боясь подвергнуть их страшному испытанию.

- Осторожно! - подошедший к фрейлине гвардеец Хит, поддержал ее.

Он в ответе не только за Матильду Первую, но и за каждого ее подданного. Союз с другими дворами его радовал, но приходилось быть начеку. Он помнил, чем закончилось их доверие однажды. Теперь фейри вынуждены жить в изгнании.

Королева Матильда Первая и все ее приближенные находились в волнении. Впервые Двор Красного Берилла покинул парящие острова таким большим составом. Королевский выезд тщательно готовился с того самого момента, как четыре королевы договорились о союзе дворов.

Предстоящая свадьба была веской причиной показать мощь Двора Красного Берилла. Замкнутые в своем заоблачном мире фейри старались скрывать свои технические новинки и разработки. Былые поражения и изгнание сделали их мудрыми: в случае войны они достойно отразят атаки противника и защитят своих подданных.

Выезд королевы на свадьбу было решено обставить помпезно, но не показывать всех возможностей их Двора. Легкокрылый корабль королевы под командованием военачальника Хитклифа О’Ши охранялся военным кораблем, следующим на определенном расстоянии, чтобы не смущать фейри, приглашенных на свадьбу, но на достаточном, чтобы быстро вмешаться в случае нападения.
Гвардеец Хит старался держаться в тени.

Услышав, что предлагает королева, Хит обернулся к Кевину, усиленно кивающему головой очередному гостю на свадьбе.

Вот еще и за другом следить нужно. Бегай потом по всем тоннелям и подземным переходом за его оторвавшейся головой.
- Ты готов покататься на тучках? Что-то мне не внушает доверия их легкость. Подует ветер, и придется гоняться по небу за унесенными ветром.

Посмотрев вслед удаляющейся тучке, на которую сел Кевин рядом с Мередит, Хит покачал головой.
Это становится заразным, - спохватился он, имея в виду качание головой. - И до добра не доведет. Советник Двора Красного Берилла уже потерял голову, как я и предсказывал...

- Как скажет моя королева.

Хитклиф вежливо поклонился, обратившейся к нему, и заметил, как у незнакомки заблестели глаза.

- Но, видимо, моя королева Матильда Первая не расположена кататься на тучках. Волнения и дальняя дорога утомили ее.

Еще раз поклонившись, он добавил с сожалением в голосе:

- Надеюсь, мы с вами еще увидимся.

Служба есть служба...

Хит, стоя за спиной Матильды Первой, заметил, что она нервничает. Ее изящная рука время от времени дотрагивалась до Красного Берилла и теребила цепь, на которой он висел. Казалось, символ власти душит ее. Раздражение сквозило в каждом движении правительницы заоблачных фейри, она едва сдерживалась. Даже во время брачной церемонии она не отвлеклась на волшебное действо. Что тревожило его королеву?
Поискав глазами советника Моллиган, он нашел его в сопровождении все той же советницы Перламутрового двора. Они были увлечены беседой и бросали друг на друга заинтересованные взгляды.
Увидев Кевина, королева, всегда держащая себя в руках, упустила на мгновение контроль над своим лицом и в нем отразилась такая гамма чувств, что Хитклиф поразился своему открытию. Она ревновала!

После окончания церемонии все гости были перемещены во дворец, где праздничные столы ломились от яств, а музыканты исполняли музыку на любой вкус.

Хит обратил внимание, что все гости, кроме королев, садились за столы вольно, без разделения на Дворы, поэтому проводив Матильду к отведенному ей месту за центральным столом, он оставил ее на попечение двух королевских гвардейцев, а сам засобирался в свои покои. Музыка и праздничная суета вот уже десять лет, как не радовали его. Он боялся подпустить к себе женщину, боялся увлечься ею, запустив тем необратимое изменение своего тела.

Вспомнив слова Гроша, он усмехнулся. Верный друг часто подзуживал его, что не следует бежать от женщин, иначе так он никогда не встретит ту, что полюбит его.

- Как? Как я скажу ей, что после ночи любви она проснется в объятиях чудовища?! Крылатого чудовища?

Ответ Гроша его убил:

- Просто скажи ей: "Любовь окрыляет!" И ведь не соврешь!

Да, в его случае "крылатая" фраза приобретала иной смысл. Его любовь действительно окрылит.

Увлеченный своими грустными мыслями, Хитклиф пробирался между танцующими гостями, стремясь к выходу, и тут его взгляд выделил из всей шумной толпы тоненькую девочку. На ее лице было написано такое нетерпение, такое желание танцевать, что он не смог пройти мимо.



- Разрешите вас пригласить, - Хит протянул взволнованной незнакомке руку.
_________________

О, юность, как прекрасна ты
Своей наивностью и страстью,
С которой станешь отдаваться
Простому танцу и любви.

Лови сей миг, он быстротечен!
Ты вспомнишь, как спешила жить,
Боясь минуту упустить,
Идя судьбе своей навстречу.

Непосредственность и веселый нрав юной незнакомки покорили Хитклифа. С удивлением он узнал, что помнит все движения, а милая партнерша с пьянящей грацией подчиняется ему в танце, внося нотку легкости в общении. Хитклиф даже не заметил, когда ему захотелось остаться, когда он забыл о своих тревогах, когда почувствовал себя почти счастливым, а серый мир вдруг окрасился красками. И центром этого нового мира стала она - девушка с восторженными глазами и звонким смехом.

Хитклиф был из рода потомственных военачальников, всегда стоящих рядом с королями по праву рождения, но легко отдающих за них жизнь. Вот и теперь он понял, что если эта необыкновенная девочка попросит отдать за нее жизнь, он, не задумываясь, это сделает.

Как у нее получилось? Ответа Хитклиф не знал.

Он был благодарен судьбе, что она столкнула их.

Он знал, что вернувшись на летающие острова, будет вспоминать эти моменты простого счастья.

не вернусь до утра, можете делать со мной что хотите, только в постель с юной девой не кладите

- Милая Сакса! Что может рассказать воин? О ратном деле юным девам не рассказывают, боясь нарушить их покой и поселить в них страх. О наших прекрасных островах? Их лучше увидеть. О любви? Тогда лучше о ратном деле, потому как я боюсь нарушить свой покой и поселить в себе страх, - улыбнувшись, он посмотрел на очаровательную деву и решил не продолжать размышления о любви: - Или все же рассказать о летающих островах?

Тогда представь себе огромные куски скал, парящие, благодаря волшебству, в кристально-чистом воздухе. Вырванные из Призрачных гор страшной силой, они не могут покинуть этот край, повинуясь сильным ветрам, дующим на высоте. Они связаны с нижним миром невидимыми нитями. Наши острова поистине прекрасны. На каждом из них находятся замки, построенные с королевским размахом. На островах есть все, чем богат нижний мир: источники горной воды, соединяя свои потоки, образуют озера и реки, а потом обрушиваются вниз шумными водопадами, девственные леса соседствуют с возделанными полями, где трудятся вассалы королевы. В лесах много живности и растительных даров. Наш народ не бедствует, живет в мире и согласии. А задача королевского Двора - обеспечить этот мир.

Их разговор прервал призыв принца Риверданна Хаор Таш принять участие в рыцарском турнире.
Хитклиф тут же откликнулся.

- Вы будете моей дамой сердца? - спросил он Саксу. - Соглашайтесь! Тогда я буду стараться выиграть, ведь победитель получает подарок от дамы сердца. Если вы ответите согласием, то повяжете на копье свой шарфик или ленту, чтобы все видели, чью честь и красоту я прославляю.

Зачем пугать девственницу? Всему свой черед. Мечтательным девицам нужно дать их мечту, тогда они, скорее всего, не заметят, что ты - чудовище.



Расставшись с Саксой, окрыленный Хитклиф отправился на свой корабль.

- Вот! Крылья еще не вылезли, а он уже "окрыленный". Смотри-ка, что с нами творят женщины, - ворчал на утро Грош, видя настроение хозяина. Он помогал Хитклифу и его коню облачиться для участия в турнире.

Рыцарские доспехи военачальника сияли серебром, на плаще алели знаки королевского Двора Красного Берилла. И Хитклиф, и его конь испытывали предтурнирное волнение. Правда, копытом, как заметил Грош, бил только конь. Хитклифу просто не позволяли тяжелые латы.

Посадив за спину гнома, Хит отправился к месту ристалища, надеясь получить ответ от Саксы, будет ли она его дамой сердца. Перед глазами вставали картинки из учебника "Рыцарское дело", где прекрасные дамы напутствовали своих героев.

Я думаю, любую женщину, напугал бы красавчик, корчащийся в муках от того, что из его спины лезут крылья. Я бы точно не захотела продолжения любовных отношений. Но я человек, а не фейри, поэтому не знаю их реакции на подобное. Их мир волшебный, наполненный разными существами и всё такое... Взять хотя бы пикси, от них никто не шарахается, хотя они крылатые.

Хит наклонился к своей даме сердца и принял легкий шарфик из ее рук. Хотя ему иначе представлялась эта сцена (см. картинку из "Рыцарского дела"), он порадовался, что Сакса не читала учебник.

Всему виной был Грош, который заставил его облачиться в рыцарские доспехи еще на корабле. Прибыв к месту проведения турнира, Хитклиф увидел, что все рыцари одевают свои доспехи здесь, в специально отведенных шатрах, а он трясся в тяжелых доспехах да еще и с гномом за спиной весь путь от корабля и уже изрядно вспотел.

И если бы Сакса захотела, чтобы он преклонил перед ней колена, она увидела бы печальное зрелище: самостоятельно слезть с коня он бы никак не смог, а валиться в руки крепкого гнома ему было бы стыдно. Он представил, что пытаясь слезть с коня, падает плашмя перед юной принцессой, как мешок с железными кастрюлями, а потом пытается встать. Нет, не на колено, а просто подняться с земли. Да, вся романтика пошла бы насмарку!

А так, прижав руку в латах к затянутому броней сердцу и блеснув глазами в прорезь ведроподобного шлема, он не уронил свое достоинство и был счастлив лицезреть, как лицо красавицы покрывается румянцем.

Отъехав в сторону, он изловчился дать пендаль смущенному гному и опустил копье, чтобы тот повязал шарфик прекрасной девы под набалдашник, выполненный в форме кулака. Именно этим кулаком он и должен выбить противника из седла. Осталось только дождаться объявления имен для выхода на стартовую позицию.

Волнение при виде улыбающейся ему с королевской ложи Саксы затмило желание знать, кто будет его соперником. Но вот прозвучал зычный голос устроителя турнира и Хитклиф понял, что его звездный час настал.

Прозвучавшее имя противника заставило Хитклифа напрячься. Лучший воин Двора Черного Мориона был известен на заоблачных островах. Ратные подвиги принца увековечены в летописях и ему посвящен целый раздел в рыцарском учебнике "Как не упасть лицом в грязь. Ответы с картинками". Достойный противник!

Встав на изготовку, Хит держал тяжелое копье на уровне груди. Его задачей было попасть в щит принца, дабы его не ранить. Во время турниров копье часто разбивалось в щепы и калечило противников. На этом турнире нужно быть предельно внимательным: ему никто не простит смертельной ошибки. На кону союз четырех королевств.
Осознав величие поставленной перед ним цели, Хит двинулся навстречу принцу.
Сойдясь на середине пути, рыцари обменялись пробными ударами, довольно мощными, но оба удержались в седле.
При втором заходе, движения копий были более точны, но принц отбил удар щитом, Хит же не смог уклониться и, получив серьезный удар в бок, едва не вылетел из седла.
Политика-политикой, а проиграть бой он не мог. Глаза прекрасной Саксы наполнились слезами. То ли от досады на него, то ли из жалости - полученный удар едва не сломал ему ребра и теперь вмятина в броне мешала дышать.
Третий заход был самым тяжелым. Лошади неслись навстречу друг другу с бешеной скоростью и, встретившись на полпути, поднялись на дыбы. Едва удержавшись, Хит обнаружил, что его соперника на коне нет, а зрители рукоплещут ему - победителю этого поединка.

О, девы! Хватит упражняться,
Кто в острословии сильней.
Не здесь вам стоит распаляться -
Там, где объятия тесней,
Где слаще меда поцелуи,
Где слышится томленья вздох,
Где выплеск чувств подобен буре!
Ужель не прав? Да чтоб я сдох!

А ну, отбрось топор кровавый!
К порядку дев я призывал.
Наш род всегда был в споре правый!
Тебя я в платье не признал...
(А ты подумал что, нахал?)

Опять слова я слышу брани,
Опять не понял ты меня,
Словами, как оружьем ранил.
Твоя в порядке голова?

За РОД МУЖСКОЙ я встал горою!
Иначе все увидел ты.
Похож на бога я? Пустое!
Я - ангел дивной красоты.