Карта ролевой игры "Блуждая во времени"

Ветер был нынче дикий, порывистый, сметал с ног, тянул за собой, глаз слепил, парус рвал да стрелы с пути сбивал. Дыхание славного Одина, чтобы помнили сыны его - отец их лишь к избранным благоволит, тем кто живота не жалеет во славу его и биться идёт каждый раз до последнего. Атли поднял глаза к полуденному солнцу, нахмурившись, рукой глаз заслонил, чтобы не слепило. На чужбине светило иное, не грело вовсе. Не то что дома... Говаривали, что у викинга в крови лёд, потому не знает он ни жалости ни пощады. И лишь дома тот лёд растоплен, лишь дома помнит он, что не только воин Вальхаллы. Атли всё дурью считал, но дома и правда завсегда уж лучше: и кабаны жирнее, и пиво пьянее, и девки охочее да краше.

Набег нынче добрым выдался: вдоволь германцев к Хель отправили, немало своих в Астгард проводили, в достатке добычи везли нынче домой. Даром, что ветер словно с пути сбивал, кружил и доплыть никак не давал. Разве остановило бы это Громовержца Тора на пути к дому? Вот и славное войско его не остановит во век. Сердце стучало громко, словно в такт бешеному ритму барабанов, что на бой смертельный зовут. Негоже воину в пути на воде помирать, хуже только в постели да старым. Ветер всё неистовствовал: уже и небо затянул облаками, туман нагнал да воду с неба пустил, словно бабьи слёзы по мужам невернувшимся.

Наконец ветер чуть утих да туман рассеялся, берег показался. Оттуда-то и эхо звучное доносится. Хоть и слепило, но собравшихся и на берегу увидать стало можно. Сколько б не возвращался Атли домой а завсегда знал, что сестра на берегу выглядывать будет, даром что мужа поперёд, но и о Одноглазом не позабудет поди. Правда, нынче его тоже поперёд высматриваться будут, жена уж должна. Вернуться не даром же поди просила? Ох и горяча девка, ох и ладна да и красой Фрея не обделила. Мысли о жене кровь скорее да горячее бежать заставили. Дворовые хоть и задорные девки, а поди ж ты с женой занятнее.

Загребной всё громче покрикивал, так, что аж в ушах звенело. Атли поморщился да смолчал, лишь родича нового толкнул, Рунвида, дабы поблагодарил Одноглазого, что уха нет и не мешают крики:
- Коль сестра твоя не уморила, то Большегрудую Герду тебе отдам, - щедро решил воин, - а что? На одну сиську ухо больное приложишь, второй прикроешься и позабудешь где болело, лишь в штанах жать будет.

- Парус снять да якорь бросить, - едва слова сорвались с губ Одноглазого, как половина мужиков с мест сорвалась быстро. Ох и заскучали в дороге даром, что рабынь в достатке, их лишь на суше валять по шкурам можно, вот и торопятся поди. Атли усмехнулся в кулак да головой покачал. Покуда все в воду прыгали да драккар крепили, ему о добыче да раненных позаботиться надо. Куда что сносить, кого в дом родной, кого к фармор определить. Да подзатыльников неповоротливым раздать. На пир в чей дом решить, рабов управляющему передать, что дома было выслушать опять же надо и баню затопить велеть.

Наконец, управился. Льот все на берегу стоит, в плащ кутается, да всё подойти решиться не может. Оно и ясно, жена главы дома Топора, с достоинством встречать должна. Вокруг бабы слёзы льют да на мужей все вешаются. То ли и правда заскучали, то ли даров ждут, кто ж их разберет? Он вот себе на радостную встречу уж давно подарок выбрал, тот что жены достоин будет. Одноглазый окинул жену взглядом, усмехнулся:
- Али не признала? Почитай здесь одноглазых окромя меня и не видать. Неужто так встречать мужа должно?
Улыбнулась жена, глаза красивые подняла да к нему шагнула. Крепко да сладко целовала, видно, что всё же соскучилась, даром что на берегу стояла словно и не ждала вовсе. Довольно Атли усмехнулся, обнял жену да к дому пошёл. С бани уж дым валил, дворовые с вёдрами туда-сюда скакали, позаботилась жена, чтобы встретить. За собой Льот потянул: с купанием поможет да как заскучала покажет, Атли уж на берегу показывать был готов, да Льот позорить не стал, чай не девка дворовая, а хозяйка в доме, жена главы рода.
Атли пинком выпроводил очередного раба, что воду принёс, нечего людям мешать да на жену его глаза пялить. Льот смеющуюся на руки подхватил, она не возражала вовсе, на поцелуи охотно отвечала да ладонями по груди вела. Хороша да горяча жена у Одноглазого.

Довольный собой и женой Атли к выходу пошёл, рубаху чистую надел, да жене с платьем помог, ругнувшись, топор поднял. Неужто никто из дворовых не сообразил, что торопился хозяин да случайно с собой в баню занес? Всех сечь надо. Но больно доволен нынче Атли, не даром не один час времени с женой нынче провели, пусть пока не битые рабы будут. Это завсегда успеется. Холодным воздухом потянуло из открытой двери, яркий свет в глаз ударил. Словно и не вечереет нынче, а полдень на дворе. Вскрикнула жена, увидала поди чего, неужто кто в их дом с бедой явился. Быстро Одноглазый Льот за спину передвинул да топор покрепче схватил. Не иначе Локи забавлялся. Свет снова ударил в глаз.

Когда Атли смог-таки разлепить глаз, то понял - зря. Локи ли сегодня над ним шутил, либо царство Хиль тако дряно он не ведал и не знал. Самого его крепко прижало к чему-то холодному, н а наковальню что ли приладили? И руки-ноги в кандалы затянули. Атли видал не единожды, когда рабов перевозили на продажу, да уж больно эти другие были. Неужто оставил Один своего любимца милостью своей? Отдал на поругание? Атли снова попробовал потянуть руку - ему бы боевой топор да щит, не посрамил бы свой род Одноглазый, добрую дань отдал бы Одину, не за так продал бы жизнь.

В голове вдруг голос чужеземный зазвучал, быстро вскинулся Атли. Фрея Милостивая! То же тролли, видимо, в полон взяли, не иначе! Во всяком случае только те могли быть столь уродливы. Яйца вместо головы, лапы как у лягух, что французы уплетали, да ещё и рожи серые. Атли поморщился и плюнул, чем так прогневал Одноглазый богов? Ведь не иначе как они от плевка троллей оградили, вон, медленно льётся тот по воздуху. Но от слова крепкого, глядишь и беззащитны твари окажутся:
- Эй, вы, порождение Локи, дети Хиль, *******, - много ещё Атли слов затейливых вспомнил, почитай в походах да на хольмганге любят воины своё отношение к происходящему высказать. Тролли не спешили внимать словам докучливым, ворожили поди над мужиком каким-то, тот тоже на наковальне лежал, к лицу его чудовище присосалось, аж в дрожь бросило викинга. Неужто такова смерть у воина? Без одежи и чудовищем во рту. Снова руку вытянуть пытался, что ж за кандалы такие, что пальцем шевельнуть не дают? Окинул взглядом избу Атли. Один Всемогущий! Да тут и бабы, одна рабынька ладная да жинка Одноглазого. Это ж совсем никуда не годно, мало того, что самого Атли в полон взяли, так и жену притащить вздумали, ещё и одежу сняли. Не иначе правый серый, вот ему-то первому Атли голову и отвернёт. Звучно Одноглазый прикрикнул:
- Жена! Ты бы прикрылась покуда муж твой троллей жизни лишать станет!

Снова дернул руками, да пуще прежнего, боль руку пронзала, но не сдавался Одноглазый. Так хоть горячее становилось, даром, что руку изранил.

Всё досаднее да досаднее Одноглазому становилось, мало того, что топора нет да жинку на показ выставили, так ещё и в глаз никому не дать. Снова рассказал Атли троллям, что он о них думает, и о отцах их, и о дедах, даже прадедов припомнил. А пока душу отводил, да звуки другие заглушал, снова и снова оковы дергал. С руки уж кровь падала, добре это, хорошо, кабы смазала оковы чуть, глядишь и сладится, скользящая рука и выскользнуть может. Ему быть одну руку освободить, а там он уж троллям надаёт от души.

- Ох и говорливая ты у меня, жена, ох и говорливая! - Буркнул Атли, - толь волос долог, а ум короток. Чтобы я на свою жену шкуру этого зверья набросил, да не бывать такому. Да Валькирии бросят меня гнить на бранном поле, если на падаль эту позарюсь! Да Фригг наш дом стороной обходить станет, а Один глаз в нашу сторону не повернёт! Ты, жена, поди забыла, как Унли привез жене каку болезнь заморску, тоже небось, на чужой шкуре и подхватил! Так что слушай мужа да помалкивай!

Справедлив жены упрёк был, что ж за мужик Одноглазый коль о жене своей позаботится не может? Разве удержали бы Одина оковы, коли в бой он бы рвался? Разве не нашлись у Тора силы молот поднять? Даже Локи, и тот бы выпутался! Не оставит Один его милостью, совет разумный в ухо шепнёт, только услыхать его надобно. Кровь всё стекала по руке, теперь та куда свободнее в кандалах ходила, ещё чуток и поди справится Одноглазый. Ему бы руку освободить да топор в ту руку, и не страшны ни тролли, ни великаны, ни каки други беды . Наконец, выскользнула рука из оковы, пусть изодрал всю в кровь, но всё ж достал..
Потянул Атли руку, чтобы ухватить чего, да ударился. Эка невидаль! Вокруг него зараза какая наколдовала да круги какие, что и не пройти. Эх и зря он девку Бьёрна не слушал, да ж ведьмина внучка, авось чего бы и рассказала толкового. Снова ударил Атли поперед себя, ещё раз и ещё, стал в сторону раскачиваться, кажись и наковальня поддалась чуток. Эх, ему бы сейчас отвара, что берсекам перед боем дают, даром что дури больше чем сил становится, уж Одноглазому бы любая помощь сгодилась. Ещё удар, ещё, ещё. Потом вдруг кричать всё кругом стало, светом разным гореть. Неужто в тролльем царстве зов валькирий так слышится? Уши бы зажать, да глаз прикрыть, но негоже воину так бой встречать. Правда и тайны все раскрывать не стоит, то не наука Локки, а мудрость Одина. Приложил Атли руку к оковам, те в крови, как и рука, не понять поди куцеумым сразу-то.

Услыхали поди тролльи отродья, явились, щебетать стали что-то непонятное, уж попадись они ему на ратном поле, не сносить бы им головы. Снова часть к мужику на наковальне бросилась, один вот пучеглазый к Атли пошёл, щёлкал по ихнему, дрянь ту что жизнь высасывает в руках крутил, смотрел пристально. На руку кивал, ох и хотел той рукой Атли ему в глаз засветить! Наконец, нажал серый что-то и к нему ближе пришёл, чудовище, как у мужика тама, тянул к лицу Одноглазому, да и сам склонился. Не растерялся Атли, быстро руку высвободил, да со всей дури, что была, к себе притянул, зубами в ухо аль шею, аль что там у троллей ещё есть вцепился.
Ох и верещало чудище, ещё громчее, чем до того звенело. Крепко держал Одноглазый, зубы не разжимал. Сейчас и дружки появятся, будет кем прикрыться. А коли выпустить не захотят, так шею-то и свернёт напрочь, хоть одного двух да с собой прихватит.

Серый гад на вкус был такой же, как и на вид - мерзкий. Такой дрянной, что Атли почуял, что и вдохнуть не может. Словно отравил его тролль кровью своей. Ох и не даром говорил Одноглазый Льот, что с тролльей шкурой и подхватить чего можно. С кровякой тоже всё неладно. Серый верещал всё громче и громче, соплеменники его бросили мужика, что поди и помер уже, и медленно в сторону Атли пошли. Льот шумела, баба помершего мужика тоже что-то кричала, но никто не мог перешуметь воя лупоглазого. Не каждая жинка так по мужу убиваться станет, как этот по уху. Атли зубы расцепил и кровь плюнул, в руке силы остались, удержит, коли воздуха хватит, а коли нет, то поперед свернёт паскуде шею.

Одноглазый внимательно следил за подкрадывающимися троллями, как те со спины заходить пытались, сильнее шею свого пленника сдавливал, тот верещал пуще прежнего, и остальные останавливались. Атли снова кровь с зубов плюнул, хорошо, что Один лишь своих сынов храбростью да отвагой метит. А тролли верещат почище германцев да французов. Сам бы Атли никакого родича не пожалел и себе бы не просил. Уж лучше языка лишиться, чем верещать, как баба и своим сородичам не дать биться... А может, серый и есть баба? Кто их троллей разберёт? Атли снова придавил шею, чуть поморщился от визга и прокричал, чтобы слыхали гады серые:
- Коль не отпустите, сверну шею вашему троллю, сними оковы, а то коль до других доберусь шибко злой буду. И с жинки сними!
Лупоглазые снова защебетали, бошками неразумными кивали, не иначе совет военный устроили. А Одноглазому их ждать некогда, дышалось дюже тяжело. Снова шею пленнику сдавил, опять тот верещать начал. Один из плоскоруких пошёл куда-то к стене и стал в ту ладошкой бить. Совсем Локи, дурака, разума лишил? Неужто решил так запугать? Уж башкой бы постучался, глядишь и толка больше вышло б. Но ка ни странно почуял Одноглазый, что руку чуть сдавило, а потом и вовсе попускать стало. Неужто и правда отпустят?
Что помнил с детских присказок про троллей Атли, что веры им нет никакой, а значит и ему обмануть гоже. Раз уж попал к Одноглазому в руки ихний король, аль ещё кто важный, то попускать нельзя:
- И жинку мою освободи.

Однако, Льот и сама, кажись, справлялась не хуже. Уж больно ладна да хороша у Одноглазого жена, опять-таки смекалкой не обделена. Вон с чернявой сообразили поди, что к чему, порушили всем в тролльем царстве. Только не свободе радоваться Льот стала, а биться словно рыба на берегу. кинулись к ней тролльи паскудники, чудище свое к лицу приложили... Успокоилась жена. Неужто то и не гадость совсем? Атли тоже взял штуковину, носом чуть понюхал, правда, словно ветерок в ней жил.Опять горло серому сдавил:
- тебе же говорю жинку попусти!

Время словно ход замедлило, так лишь в бою бывает. Верещит серый, тролльи морды вокруг толпятся, кудахчут. Помог Один любимцу, под руку кто важный попался не иначе. Атли снова жену отпустить требует. Горло тонкое передавить грозит.

Вдруг померший ожил, да заорал. Тролльи морды причитать сильнее стали, один вон даже метнулся к недавнему покойнику.
- А ну сюды ходь, сын Локки, - Атли нахмурился да рукой поманил, пущай до мужика дела ему не было, но вдруг оружие какое рядом, не хватало ещё ухватит отродье троллье чего. Одна радость трое их тут, да боязливые, видно, троллья армия в другой пещере совет держит. Подошёл серый, лупоглазье своё до земли опустил. Авось задумал чего, гнида троллья. Ну ничего, с двумя-то Одноглазый и голыми руками справится. Схватил обоих за шею да бошками друг о друга прибил. Помереть вроде и не помрут, но и брыкаться перестали. Третий дернулся было куда, но того, что заглавный был Атли снова тряхнул, тот и замер:
- А вот кабы жинку сразу освободил, то и трогать бы не пришлось. Я тебе, троллья морда, говорю, а ну оковы с жинки сними! - Этот тоже давай о стену лупить, что ж дурни такие эти тролли, вот бы сразу с разбегу да головой вперёд. Щёлкнуло что-то, обе женщины, кажись, освободились. Серый причитать громче стал плоской лапой в Атли тыкать. - Льот, найди чего и по голове приголубь и этого, уж больно говорливый!

Ох и не даром Один любимца надоумил! Хороша жинка, глаза горят, щеки алеют, горяча да и приголубить может. От как тролльей морде перепало, забудет как в ихню одаль захаживать. Кровякой синей мазаться стал, снова сплюнул Атли на пол, мстительно попав на одного из троллей. По стенке колдовской вторым стучать начал.

- А ежели сожрёт? - Ох и не нравились Атли тролльи штуки, добра от них не жди. Даром, что сказывают судьбы людские в руках Норн, сам Одноглазый на себя да на Одина покуда рассчитывал. Но ветерок и правда толь оттуда дул, а помирать в троллячей пещере, да всего троих с собой прихватив, зазорно. Валькириям стыдно за Атли спускаться станет, не видать ему Астгарда, не видать накрытых столов Вальхаллы. Да и как с жинкой под боком помирать, негоже это воину. Даром, что чудовище сожрать может, глядишь, Атли первый сожрёт!

- Чего это! С собой возьмём, сгодится, а дома сыну игрушка будет из тролльей пещеры. - Схватил Атли за ногу тролля да за собой потянул. Ох и ладно тот башкой о землю приложился, как бы череп не помял, а то плохая игрушка станется, камушки через дыры выпадать станут. О том, чтобы о стены руки бить, чтобы остальных троллей в полон взять Атли и думать не хотел, Того, что жинка приголубила ещё раз о земь ударил - теперь уж и не проснётся, второму шею до хруста провернул. - Ах ты ж сын Локи, за топора не потребовал!!! А почто тебе мужик энтот? Не продать его, поди, да и дома мало чем пригодиться, авось увидала чего, Льот? Так я и ему шею сверну, чтобы неповадно было. Рабыньку можем и забрать, поди выкупит а коль нет, так к хозяйству пристроим.

Чернявая бросилась к мужику и как давай ему дрянь троллью в рот пихать. Подивился Атли, у того же своя была, али думает, что с двумя сподручнее? Глупы иноземные бабы, да чего с них взять коли у мужей мудрости научиться нельзя?
- Хотя, права ты, жинка, коли троллей много выскочит, эти поди бежать медленно будут, а мы с тобой поперед успеем. - Кивнул Атли мыслям своим разумным, помог мужику подняться за волосы потянув, какую-то тряпицу жене бросил, что рядом валялась, пусть прикроется, негоже всяким троллям да рабам на жену главы рода глазья пялить.

Ох и милостива жена у Одноглазого, не гоже это! Чай начнёт ещё за рабов заступаться, на волю кого отпустить попросит. Дурно место - троллья пещера, вон уж и ум за разум заходится.
- Да кабы и помрёт, - махнул рукой Атли и снова за ногу серого потянул, - хорошо бы, чтоб поперёк дороги, знамо троллей тут немало!

Быстро жинка смекнула, как мужу хорошее настроение возвернуть, справедливо стать Атли отметила, да за плечом укрыться поспешила. Кивнул Атли довольно, по волосам жены ладонью провел, да не пачкаться о бякость троллью велел.

- Дак продадим, хоть не Герда с пудовыми титьками, а серебра отсыпят, - махнул Атли рукой,- да и жрёт, поди поменьше мужиков. Жена, ну не с пустыми же руками возвернуться?
Тащить двоих мужиков да бабу упирающуюся, а то что чернявая упираться будет, Атли не усомнился, тяжковато будет. Но почем бабе мужьи трудности? Тем более без толкового оружия-то. Атли снова тюкнул серого о стену и пустил ненадолго, попробовал вытащить чего, кусок вон наковальни сгодиться али иголка где завалилась. На штуковине рядом с помершим да ожившим мужиком много непонятного всякого, кажись и иголки были, али троллий нож такой мелкий. А и Локи с ним, лишь бы резал. Хотел Атли в рубаху всё завернуть, да нема той, потому схватил за штуковину да дернул посильнее - поддалась. Чернявой в руки всё сунул:
- Держи крепко! - Наказал

Жинка рядом ластилась, испугалась поди, глупенькая. Крепко Атли жену обнял, поцеловал от души, даром, что отвлечься нельзя, авось в последний раз. Наказ суровый дать не забыл:
- Ты коли что не так пойдёт, беги быстро, Льот, на меня не оборачивайся, я их подзадержу..

Атли недоуменно на бледного посмотрел. Он что думает, что Одноглазый, как баба прикрываться станет? Вот ещё! Древние на бой завсегда нагими выходили, уж точно не тряпицей прикрывшись. Точно толку никакого с этого мужика не будет. Вытер рожу от кровищи серого паскудной, да бросил на земь тряпицу.

Удивленно Атли посмотрел. Надо поди чего? Кивнул просто, некогда тут за здравие да знакомство чарку поднимать. Снова схватил троллье отродье и потащил за собой

Но мужик был не так уж и плох, хорошо серого о землю приложил. Одобрительно Атли кивнул:
- Может руку отпилим? - Дернул за указанное тролля. Но мужик что-то не унимался, всё на своем бормотал, нашел тут многоязычного... Атли никак сообразить не мог, что мужик тот хотел, но на всякий случай тролля держал крепко, авось убежать решится. А им и без руки, да и без ноги, поди, сгодится.

Довольный клич издал Атли, почти как боевой, но чуть потише! Топор его, тот что рубит без устали. Уж теперь-то троллям конец придёт. Теперь Одноглазый задаст им жару, щедрая жатва ждёт сегодня их. Топор перекинул он из руки в руку, да резко в землю перед носом серого воткнул. Снова тот заверещал, стал в стену куцей лапой тыкать, даже проход им натыкал. Довольно хохотнул Атли, снова за ногу схватил и потащил за собой к мужику, что из царства Хиль возвернулся, топор тому дал, на руку троллячью, что по полу волочилась, показал и махнул - руби дескать. Только снова серый начал орать аки причитальщицы над павшими, на цифры тыкать что-то мужику на трёх пальцах показывать. На пяти-то оно сподручнее, то пяти и взяться неоткуда.

Возвернул себе топор Атли, не понимают ничего кругом в воинском деле, неужто затупить топор хотят кровью не обагрив? Правда синей да паскудной Атли тоже не сильно доверял, авось ржа пойдёт али что похуже? Снова схватил серого за ногу, жене приказал за левым плечом стоять и пошёл топором размахивая на выход из тролльего царства.

Чуть раньше

Почесал глаз Атли, да уж подхватить много можно, да тут куды не плюнь, а нахватался 6, да и прикусил он тролля знатно, не иначе наглотался кровяки дрянной.
- Шею заодно перевязать насоветуй, что ж я, как баба в бантах рассекать стану?!

Атли обернулся, по что жинка кличит? Что-то втолковать она иноземцам пыталась. Покачал головой Атли, второй раз за день подумал, что больно добра жена его. Да разве ж это дело?! Видно без него совсем двор распустила, а дворовых ежели не сеть да оплеухами не прикармливать толку мало будет.

- А ты пошукай покуда, коли что плохо лежит да на пути будет, как до дома не взять? - С набега у воинов с пустыми руками позорно вернуться, даром что не набег нынче, но с худого тролля хоть паршивый серый да кусок.

чуть поморщился одноглазый, вот же тоже баба, хоть и жинка. Вечно им все объясняй да обещай и что неймётся? Сказано бежать - беги! Уж коли воля Одина, то вернется муж, а коли нет, то валькирии приветят за столы праздничные в Вальхаллу пировать отнесут. Рукой махнул Атли, а Льот уж снова о сокровищах думать принялась, да и бледного с чернявой прикинула, как пристроить к общему дело. Всё ж научилась чему от мужа жинка-то, явно путнему.

Нынче
Тролль всё скрипел, тащить его становилось все мерзопакостнее, ну неужто не мог обо что удариться да почти помереть. Нет же, верещит паскудник, Одноглазого от дела отвлекает да у жены под ногами путается. Снова остановится пришлось и головой о стену чуть успокоить троллью рожу. Лазов здесь больно много, серорожи куцепалые попадались ещё пару раз. Топор от их крови вроде как и не тупился вовсе, правда махать в этих лазах неудобно, то ли дело в поле: раз махнул и двоим-троим что отсёк!
Ходили они долго аль коротко, наконец зашли куда не пойми полукругом лампочки светили, стул почитай, как у главы рода, посредине, не иначе застолье. Атли ткнул пальцем, но оказалось, то не яства заморские, а дрянь какая-то. Только шуметь громче стало. А что тут думать? Раз тролли ценят, то порушить надобно! Не иначе проделки Локи этот стол. От души Атли топор опустил поверх, так что даже пещеры шататься начали, а тролльи мамки выть всё громче, самих их словно в низ потянуло, видно тролли прямой путь в царство Хиль проложили!

Кругом всё красным светило, словно кровью залило. Хорошее поле брани, когда кровяка красная, а не синяя, аж сердце радуется и помереть не жалко. Трясется всё вокруг, подтянул Атли жинку к себе нечего ей крутиться без опеки, коли тварь кака подберется, пока к Хиль тянет. Тролля тоже чуть притянул, обещал же сыну игруху, как лишить? Коли суждено Одноглазому, то истинного сына воспитает, с младенчества будет лежать на шкуре какой, добыть её успеется, и черепом тролля, как погремушкой шуметь.

Серый снова верещать начал, ох и надоел же гадёныш! Снова пристукнул Атли кулаком по башке противнючей, нечего баб пугать да валькирий отгонять. И без него гремит всё кругом, словно в барабаны бьют усиленно, да желудок к полу прибивает. Покуда бился Атли с отродьями кровью залило чутка, синяя она, вот же дрянь! Плюнул на земь осерчало. Опять же, коль придавит их, то помирать рядом с троллями да рабами, хорошо хоть жинка рядом. Уткнул Атли лицо в волосы Льот, быстро их боги разлучить решились. Даром, что всего ничего вместе были, по сердцу девка пришлась.
- Ну что ты, глупенькая, неужто Один даст нам в тролльей пещере жизни оставить? Не бывать такому! Тебе сыновей мне рожать, неужто я им буду сказывать, как мамка их пуганулась чего?

Шатало так, что как бы про себя Атли чего сказануть не пришлось, прижал жинку с себе, да рядом со столом разгромленным Ах ты ж сын Локи! Чуть троллью рожу не забыл, авось сгодится, снова серого паскудника притянул, за лапу трехпалую, если уж и придавит черепушку, то руку сыну принесёт, хоть худа игрушка, да сгодится.

Померший мужик что-то кричал и стул бил, видать, решил, что то всему виной, вот пусть сам на него и садиться, Атли с жинкой и тут неплохо. Под столом авось и не придавит камнями.

Удар о царство подземное был такой силы, что дух вышибло, чуть глаза единственного не лишился да половины зубов в придачу! Жинку тряхнул сильнее, осмотрел придирчиво, лицо чуть приподнял, по щеке пальцем грубовато провёл:
- Не ушиблась, хорошая моя? - Прижал к себе крепко.
Кажись и не задавило всех, нече рассиживаться, чай некого поджидать. Вдруг дым повалил кругом, погорят точно погорят. Поднялся на ноги Атли, жинку за собой потянул, топор на плечо закинул да кусок лупоглазого за собой потянул.
- Пошли, жинка, авось куда и выберемся. И ты пошли, полудохлик, - кивнул Атли мужику, что с ними и раньше был, даром, что биться не умел, чай не тролль и то сердцу приятно. - Был же тут уже, поди знаешь куда идти.

Снова по лазу пошёл Одноглазый, не иначе другого выхода и нет, на встречу почти сразу гарм выскочил(*пёс, охранявший мир мёртвых), горящий. Вот же здоровая тварина!
- Ах ты, отродье троллье! - Не растерялся Атли, топор что есть мочи на башку опустил, та и отлетела. Атли жинке только крикнул:
- Туши псину, шкуру снимем , сыну на чём спать будет!
А коли не хватит, вот и ещё одна подоспела. Правда погорела. Плюнул поверх Атли, дальше пошёл.Да чуть башку не свернул. Кусок земли под землей из лаза появился. Точно проделки Локи! но эта земля куда сердцу милее, не троллья поди, да и куска вон нет в стене. небо виднеется да хаты страшные.высоченные, неужто к великанам занесло.
откуда-то голоса иноземные снова раздались, потянул Атли Льот за спи, да топор поудобнее схватил. Ещё народу навалило. Что ж рассадник тут у троллей! Не иначе разводить хотели.

На дворе воняло чем-то непонятным, когда избы горят, то всё чаще соломой да жженой шерстью пахнет, люди орут частенько. А тут вонища знатная, видно тролли со страху, что пещеры лишись да к Хилль прибыли, чего обронили. Не даром же сказывают, что вонючие они, паскуды. Внимательно Атли по сторонам осмотрелся, дома для великанов да ещё и с дырами кругом, нет хорошей избы, чтобы ночь скоротать. Почесал Атли голову и призадумался, как дальше-то быть? Надо бы Хилль найти, да потребовать, чтобы их с жинкой обратно возвернула. Не место Атли здесь, вдоволь он Одину жертв приносил, ничем любимец не посрамил, в Астгарде на пьяной драке после смерти быть ему, да и жинку не позабудет, Фрея милостивая не оставит её без присмотра в мире ином.

Хоть не больно любы-то иноземцы были Атли, но всё ж сообща отбиваться, ежели что приключится, легче, да и в дозоре, покуда остальные отдыхают, кто постоять сможет. На том и порешил, а покуда до Хиль не добрались надо и утробу чуть набить. Жинка у Атли хозяйственная, мудростью не обделена, тащит вон псину, ей и отобедают. Недалече деревце стояло, топору, поди, быстро поддастся. Костерок зажгут и приготовят.

Жена, давай домой или деликатесов хочется?

Разделывать тварючью псину было легко, почитай волк обычный, только чуть крепче да больше. Матерый, поди. Первым делом на костер крови вражьей пролить надобно, хоть и мелкое, да подношение богам. Вспыхнула вражья кровь пламенем ярко по началу, а потом и вовсе полымем взмыло. Аж глаз прикрыл!

Паром обдало да хвоей потянуло, так лишь у них дома в Скандинавии бывает. Дома-то оно завсегда лучше, чем повсюду.

- Ох и добра нынче банька, жена, словно с отъезда моего топилась, - довольно Одноглазый на жену смотрел. Глаза горят да щеки раскраснелись, хороша жинка, хотел бы Атли, чтоб такая валькирия за ним пришла, когда время его землю топтать выйдет.

- Так я с женой попарится завсегда готов. - Согласно Атли кивнул, - хоть по второму разу, хоть по пятому.
Слегка удивился Атли, что по телу дрянь какая размазана. Не иначе рабы веник какой мудрёный раздобыли или кадушку опосля руды помыли худо... Этим-то веником всех и отходит, когда напарится, а кадушкой добавит, чтобы неповадно было. Распустились, поди, без твёрдой хозяйской руки.

Как взял и не упомнит, неужто на драккаре не бросил? Потёр шею Атли, видно хороша банька, что память на прочь сшибает, как хороший удар топора с ног.
- Так то ж для сына, настоящий викинг должен с рождения лежать на волчьей шкуре и играть костьми врага, - как иначе мужика вырастишь? Уж больно говорлива ты, жинка, стала, покуда меня рядом не было. Заскучала поди?
Усмехнулся Атли, жену на руки подхватил, прижал к себе крепко да в парилку зашёл.

Усмехнулся Одноглазый, да покрепче жену прижал:
- Если бы всё до ночи рабынь не гоняла, а апосля на усталость не жалилась, то и было бы. Но время впереди долгое, ночи длинные, уж постараюсь жену потешить.
Сарафан уж в угол полетел, рубаха следом, делом стало быть слова подкреплять стоит.

Хмыкнул Атли, да крепче жинку прижал:
-То ж сказки скальдовы, Льот, - покачал головой, - откуда троллям взяться?
Но голову почесал и всё ж призадумался: синяя, кажись, а рожа серая, покачал головой - не иначе сказки, что Рике сказывали припомнил. Ох и дурь же, откуда троллям в Скандинавии взяться? Всех, поди, повыбили воины Одина ещё до начала времён.

В зале шумно было, чарки заздравные уж поднимали да кабана резали, в углу девки круговую затеяли, а поодаль скальд вокруг собрал почитателей присказок да баек. За руку жену Атли взял и за собой потянул, привычно дорогу себе прокладывая, где подтолкнув кого, где затрещину отвесив. За стол хозяйский уселся, на девку дворовую прикрикнул:
- Рог тащи, дура, хозяин вернулся!
Жинка дёрнулась было за хозяйством что проследить, да не отпустил Атли руки её, на колени усадил:
- Мало тебе рабынь полдома? Ещё и новых напривёз. А жинка бегать от меня будет?

Крики на пиру всё громче да бойче становились: кто  пытался здравницу прочесть, кто сказ со скальда стребовать, кто хольмганг затеять - знамо дело, без него на празднике никак. Да и не привыкли  по иному воины павших память чтить,  ведь и те сейчас в Вальхалле не иначе развлекаются - пьют хмельное да кулаки разминают. Одноглазый тоже не плоховал, долю свою вносил, кого пивом обольёт, кому затрещину отвесит, словом, опять-таки, важным на дело подобьёт, да рог не забывал в сторону отводить, чтобы рабыньки доливали до полной. Те и правда старались, уж то ли по затрещинам от хозяина заскучать не успели, то ли хозяйка на расправу не жадная.

Девки в углу круговую затеяли, против обыкновения Герда туда поперёд всех не побежала, даром, что рабыня, а мужики поглазеть завсегда горазды, а кто слово супротив мужского скажет? Не иначе Льот не оценила стараний да бабской красоты. Усмехнулся Одноглазый в кулак, жену чуть притянул:
- Смотрю и Герда за ум взялась, а я уж было её Рунвиду подарить хотел, думал, что окромя сис... - поправился, всё ж не с девкой какой говорит, - танцев не умеет ничего. Не даром же мы на неё столько еды извели? Пусть теперь отрабатывает, а брату твоему, кого неоткормленного отдадим. А Герда, глядишь, и сыновей ещё порадует...

Ярче огня глаза Льот вспыхнули, но смолчала. Вместо того стала рассказывать за хозяйство: как козы доятся да сено собирается. Уж и заскучать успел Одноглазый, зевать начал, благо хоть кто-то драку затеял, кулаки чуть размять да дурь выбить, ссадил с колен жену, по заду хлопнул, да наказ строгий дал, чтоб девок немужних из родни сегодня в зал и близко не пускала. На потеху мужиках дворовые есть, а своих потом поперепутаешься за кого замуж совать.
К досаде Одноглазого быстро драка завершилась, как Бьёрн уехал, так и задора в драках мало стало, Тор с Рыжим всё жен больше милуют, только на Сигвальда и Атли надёжа, но с соперниками прямо беда и недоразумение, пару раз бока намяли и нет охочих соваться.

На столы уж блюда новые расставляли, чарки полнее краев по новой наливали за здравие, да Герда поперед всех в круговой скакала. Хорошо жинку Одноглазый изучил за время короткое, вот и порадовала мужа, пустив бесполезную до хозяйства девку, чтобы глаза намозолила и в дар к брату отправилась.

Пяток вёсен спустя

- А троллей было видимо-невидимо, выскакивали они в тех лазах словно из-под земли, на воина Одина кидались, да угощал их воин топором поперёд всего, чтобы мало не казалось и добавки не просили, - голос жинки ровно лился, сыновья на шкуре пред ней с открытыми ртами сидели и совсем спать не желали. Разве ж это дело на ночь дитям таки сказки сказывать? Кто заснёт завершения не дослушав? Разве что сам Одноглазый и заснёт, покуда жену в постель получит.
- Мама, а какие они тролли?
- Серые и противные, а голова, что твоя погремушка, - откликнулся Атли, не дав жене вставить слово, видно, что из сказок Ульрики запомнилось и надо же дурь така! - И непременно придут за вами, если не будете спать и мамку рядом держать, чтобы стать добрыми воинами Одина надобно самим укладываться. Быстро спать.

Дети со смехом накрылись шкурой и подставили мордашки на поцелуй матери, Атли закатил глаза, усмешку в кулак припрятав, и помог Льот подняться. Снова в тягости жинка, почитай ещё одного воина по осени родит она дому Топора. Льот только шкуру детям подоткнула да лишнее с постели детской скинула. Недовольно в руках старую игрушку, что с набега привёз повертела:
- И где только взял уродство это?
- Да с набега, - Атли пожал плечами, чуть недоуменно посмотрел и на череп похоже, и странно больно. Прямо как у троллей с детских побасенок, - француз, наверно, был, а голову чуть топором подправили...
Да и нашла о чём думать, покуда муж дома, видно много времени на размышления оставляет Одноглазый. Подхватил привычно жену на руки Атли, да на супружью постель понёс, если уж думать то, о чём поприятнее французов.