Карта ролевой игры "Мир прекрасной Эры. Магический поединок"

"Золотые крылья"

Если бы не газировка, наверное, Кае не было бы так весело. Ей бы вообще не было бы весело, ибо этот Тёмный умудрялся довести её до белого каления парой слов. Им, в "Тенебрисе", видимо, выдают глаза-рентгены, если он умудряется каждый раз бить точно в цель. Не физически - слава Эре, так низко он не опустился бы, как смела надеяться Кая, никогда. А вот словами получалось очень даже... болезненно.

- М-м-м-м, какая вера в ту, что вчера ещё была твоей... напарницей, - она отодвинула со столика какое-то блюдо и устроилась на краю стола, положив ногу на ногу и вертя пустой бокал в пальцах. - Так вот почему ты так усиленно угрожал от меня избавиться? Не хотелось обременять себя непосильным балластом?
Она сделала вид, что расправляет ткань шортов, в чём они абсолютно не нуждались. На языке её вертелись тысячи слов, которые хотелось выплюнуть в лицо Тёмному, надеясь, что они принесут ему хоть немного того, что приносили его слова ей. Но внезапно для самой себя Кая проговорила:
- Спасибо за то, что сделал вчера. Я конечно, понимаю, ты действовал исключительно ради себя и спасения своей з... заносчивой личности. Но я привыкла благодарить тех, кто что-то для меня делает.

Прикосновение обожгло, и Кая машинально отдёрнула руку. Вчера Тёмный держал её на руках, и это не вызывало в ней ровным счётом ничего. Сегодня же всё изменилось. И то, что он говорил ей - изменилось тоже. То, как Кая воспринимала его слова - в первую очередь.
- Да, я и забыла, что и в этом мы с тобой совершенно разные, - тихо проговорила Кая, так и вертя пустой бокал. - Совершенно-совершенно разные.
Вся её весёлость исчезла. Она лезла туда, куда совершенно не следовало лезть. Где её совершенно не ждали. Ни с её "спасибо", ни со снами, ни с поздравлениями. Тёмный прав. Здесь каждый сам за себя. Просто ей весь этот поединок был не нужен, а для Аэдана вся жизнь сосредоточилась в одной точке - состязании.

- Я это и сказала, - согласилась Кая. - Пожалуй, за время, проведённое вместе, я хоть что-то успела о тебе понять. И даже заранее поздравить с победой в том, в чём ты достоин победить. И я совершенно серьёзна. Правда.
Он мог воспринять её слова, сопровождённые смехом, как попытку высмеять его, но ей не хотелось, чтобы Тёмный так думал. Он действительно был сильнее остальных. На её взгляд. А она пребывала в разряде "ноль баллов".

И Кая не выдержала. Стоило этому болвану отвернуться и уставиться в окно, она соскочила со стола и запустила в него пустым бокалом.
- Во-первых, тебе не должно быть никакого дела до того, где я буду это делать! - прошипела она, хватая со стола что-то ещё и отправляя следом за первым улетевшим в Тёмного предметом. - Во-вторых... во-вторых...
Она запнулась, то ли пытаясь глотнуть воздуха, то ли подбирая какое-нибудь ругательство поизощрённее.
- Во-вторых, оно не алкогольное, болван!
Последние слова она прошептала, выходя из его чёртовой ложи, где Его Величество изволило уединиться. Но оказываться в компании остальных участников не хотелось. Тем более, что один из коридоров ресторана вёл туда, где можно было побыть в одиночестве. Кая стремительно достигла выхода на площадку, устроенную на одном из золотых крыльев дирижабля, захлопнула за собой дверь и вгляделась в очертания вечерней Лацие. По щеке её тут же скатилась капля.
Всего лишь дождь, ничего особенного.

Крыло "Золотых крыльев"


Кая обернулась так стремительно, что пришлось вцепиться пальцами в перила смотровой площадки. Это был Неприкасаемый, и теперь ей оставалось только гадать - как скоро она погрузится в темноту, к которой она уже, кажется, начинала привыкать.
Она ничего не ответила, просто смотрела на Хоксворта, не зная что ему ответить.

- Тебе не за что извиняться. - Кая пожала плечами, на всякий случай сильнее вцепляясь пальцами в перила. Сделать шаг к нему и отойти от края - равносильно тому, чтобы потерять под ногами опору. И разноцветье красок. А в темноту Кая не хотела. В её жизни и так за два дня было слишком много Тьмы. - Я просто... хотела побыть одна. Мне это нужно. А смотровая площадка - она для всех. И я не могу хотеть или не хотеть, чтобы ты ушёл.
Вот. Она становится такой же высокомерной, как этот чёртов Тёмный. Вместо того, чтобы поблагодарить Хоксворта за то, что он вчера для них - и для неё - сделал, она строит из себя королеву.
- Я хотела найти тебя и поблагодарить за то, что ты вчера сделал. Но наверное, я слишком трусиха... Для этого.
Она неопределённо помахала в воздухе рукой, надеясь, что он поймёт, о чём речь. Хотя, ей совершенно не хотелось обсуждать свою ущербность.

- Да, у меня всё в порядке. - Она переступила с ноги на ногу, словно сомневалась в том, что если сделает следующий шаг - он её не убьёт. - А одна потому, что люблю одиночество. Я вообще не хотела отправляться на поединок. Да и сейчас не хочу в нём участвовать.
Кая пожала плечами, словно это не имело для неё никакого значения. Да, собственно говоря, именно так оно и было, разве нет?

- Так и не мешал бы! - рявкнула Кая в закрывающуюся дверь. После чего, пробормотав извинения, прошествовала мимо Хоксворта с гордо поднятой головой. Полосу Тьмы, даже если она рождается внутри, нужно всегда уметь проходить с достоинством. Кая вошла в черноту, когда вместо цвета в её мире остались только запахи, звуки и дождь, коснулась ручки двери, отдёргивая ладонь с шипением, но тут же берясь за обжигающий металл снова. Это была никакая не магия, а чёрная ярость, тут же наполнившая собой Каю, прошедшая через каждую клеточку её тела, испепеляющая Тёмная злость. Распахнув дверь, Кая вышла со смотровой площадки в коридор, прошла мимо Аэдана и, ускоряя шаги, вернулась в общий зал.

Всё было чертовски неправильно. Начиная от её участия в этом поединке, заканчивая тем, что происходило сейчас. Она занимала чьё-то место, которое, не раздумывая, отдала бы по праву тому, кто должен был быть вместо неё. А вместо этого...
Бесполезная слепая, умудряющая кидаться вилками и ножами в будущих победителей магического поединка. Если её арестуют в комитете по защите прав чемпионов состязания, она совершенно, ни капли этому не удивится.

А она ничего не добивалась. Что бы он там о ней ни думал. И мог засунуть все свои мысли на её счёт себе куда-нибудь поглубже.

Кая вышла из ресторана, обхватила себя руками и долгое время стояла под дождём, пока волосы не намокли, а одежда не стала липнуть к телу. Она стояла, чувствуя себя на том месте, где и должна была быть - в стороне. В стороне от общего праздника и веселья.
Чего же она тогда добивалась? Помешать чьим-то-офигеть-каким-великим-императорским-тёмным-планам-по-завоеванию-мира? Если он так думал - мог трижды засунуть свои мысли куда-нибудь себе поглубже!
А вообще, она вернётся и сама ему об этом скажет.
Прошествовав по залу ресторана словно королева дождя и поджав губы, чтобы не рассмеяться над собственным жалким видом, Кая направилась туда, где учинила погром несколькими минутами ранее. Тёмный стоял спиной к ней, заложив руки за спину. Теперь у неё есть шанс не только высказать ему всё, но ещё и докидать в него все предметы, которые попадутся под руку.
Подойдя к нему, Кая встала перед ним лицом к лицу и нахмурилась, видя запёкшуюся кровь на рассечённой брови. Пока Тёмный не решил её придушить, она приподнялась на носочках, невесомо прикоснулась к царапине и тут же отстранилась, делая шаг назад.
- Выведи меня отсюда, пожалуйста. Я больше не хочу здесь оставаться, - прошептала Кая едва слышно, ожидая того момента, когда Тёмный либо расхохочется ей в лицо. Либо выкинет её из окна.

Мне б увидеть сон твой когда-нибудь

Тьма была повсюду. Кае казалось, что за эти два дня она научилась различать множество её оттенков. Тьма всюду - в его глазах, в его прикосновениях, в том, как он поворачивает голову к ней, как встречается с ней взглядом. Только над этой Тьмой Кая никогда не будет иметь власти, никогда не сможет её приручить. Да и не хочет. Настолько дикая, неконтролируемая - она сжигала, но в этом и был весь он. Аэдан Хейз. Тёмный. К которому она хотела ворваться в сны.
Ей не нужна власть над его Тьмой, потому что в его снах она сможет быть хозяйкой. Королевой. Только его королевой...

Кая закусила губу так, что на ней выступила капелька крови. Если бы не касание ладони Аэдана к её спине, которой он оставлял отпечаток на её коже даже сквозь одежду, Кая бы отступила. Ушла. Молча. Без споров и желания доказать ему, что он неправ. Показать ему, как мало правды в его словах. Собственно, правды там не было вовсе.
Сейчас же, чувствуя обжигающе-слепящие прикосновения его Тьмы, Кая ощущала себя болезненно-счастливой. Пусть желает сделать ей больно, сколько захочет. Лишь бы не отпускал.
У них было так мало и так много одновременно - глоток воздуха, один на двоих. Дыхание, которое Кая задержала, словно это могло оставить воспоминания об этих мгновениях глубоко внутри неё. И Кая поняла, что это всё, что у них есть. И будет.
И будет?
Если да, то она станет красть у самой себя эти мгновения, впитывать их всем своим существом, чтобы после, когда останется одна, смотреть их в своих мечтах. Он украл у неё даже желание делать новый вдох. В котором не будет его. Так разве теперь ей остаётся хоть что-то, кроме того, чтобы впитывать эти секунды, зная, что скоро они исчезнут?
Губы Тёмного в миллиметре от её губ. Ей казалось, что она ощущает их вкус, но это была всего лишь иллюзия. Сон, который создавала она сама. И покорно принимала эту горькую реальность.

Это тоже всего лишь её выдумка. Желание, чтобы он сказал ей эти слова. Или она бы сказала их ему. В последние несколько дней она научилась творить такие несбыточные мечты. И сейчас так легко было поверить в собственные фантазии.

Он её оставил, и Кая почувствовала себя беззащитной. Будто у неё украли что-то важное - какую-то часть, которая принадлежала только ей. Тёмный протягивал ей свой пиджак, и Кая покорно взяла его и отошла в сторону. На Хейза она больше не смотрела. Иллюзия рассеялась, оставив после себя лишь воспоминание. Да и то угрожало вот-вот рассыпаться на осколки. Когда он повторит ей то, что уже сказал однажды. Когда прогонит на все четыре стороны.
И когда Кая молча уйдёт.
Она повернулась к нему спиной и принялась стягивать с себя мокрую одежду. Дышать она не могла, потому что клеймо на спине до сих пор ослепляюще жгло. Он хотел причастить её к своей Тьме? Ему это удалось. Ему вообще многое удавалось делать просто превосходно. Например, лишать её покоя. Рождать в ней желания, такие, о которых она даже не подозревала. Абсолютно полярные желания...
Отбросив свою одежду, Кая надела пиджак Аэдана, кутаясь в него и в его запах, будто хотела защититься от его хозяина. Сжав пальцами ткань на груди, она сделала глубокий вдох, и проговорила:
- Ты должен знать кое-что. Если тебе это, конечно, интересно. У тебя прекрасно получается делать мне больно. Даже просто тем, что ты... вдруг исчезаешь. Ты рядом, но ты где-то вне меня. И почему-то это причиняет мне боль. Наверное, я просто не привыкла к тому, как обжигает твоя Тьма.

"Да к чёрту это соревнование!" - хотелось выкрикнуть Кае, внутри которой слова Тёмного родили обиду и злость. При чём тут это соревнование, причём тут вообще "вы все"? Если она говорит о себе. О том, что важно ей. О том, как важен он.
Но она промолчала. Для него это было самым важным. Для него. Значит, и для неё это должно иметь не меньшее значение. Если уж на то пошло, не было бы этого поединка, она бы не стояла сейчас здесь, не слушала бы то, что он ей говорил. Пусть эти слова и не хотелось слышать.
- Я не говорила про завтра. Мне достаточно нашего сегодня.
Вот. Она это сказала. Почти неслышно. Так, что самой Кае эти слова показались шелестом, сорвавшимся с губ. В то время, пока Тёмный рассказывал ей о том мгновении, когда "все они" будут пытаться друг друга уничтожить, ей с лихвой хватало их "сегодня". Пусть в нём они и были так далеки друг от друга. Или же ей казалось, что далеки.

Всё произошло так внезапно, что поначалу Кая испытала лишь страх. Она боялась не его. И не его слов, которые ослепляли и оглушали так же, как это делало недавно прикосновение его Тьмы. Она боялась самой себя и того робкого неуверенного счастья, которое рождала в Кае близость её Тёмного.
Что он хотел, чтобы она сделала с ним? Она была готова исполнить любой его приказ, если бы умела. Если бы он её научил.
И если бы не попросил его прогнать. Этого бы она не смогла сделать никогда. Всё остальное - было в его власти. Как и сама Кая.
Она задохнулась, испытывая столько всего сразу, что кислорода в этом маленьком помещении больше не осталось. Может, он и существовал для Аэдана, для неё - нет. Растерянность, стыд, желание, чтобы он смотрел на неё вот так, как делал это сейчас. Словно хотел только её одну, желал только её... Никто и никогда не позволял себе подобного. Никто и никогда не видел её такой. И никому она сама не хотела позволять. Кроме него.
Поцелуй обжёг губы, свёл с ума, заставляя усомниться в том, что всё происходящее - реальность. Кая замерла, всё так же не дыша, замечая только одну мысль, пульсирующую в висках: "Что она может ему дать?" Ведь она ничего не умела. У неё не было никакого опыта, ни в поцелуях, ни в том, как реагировать на столь смелые ласки. Или это были не ласки? Чёрт, она вообще ничего об этом не знает.
Неумело ответив на поцелуй, Кая сделала вдох. Воздух, которым дышал Аэдан, стал её частью, смог вернуть ей ощущение, что она жива. И что всё происходящее - реальность. Обведя язык Тёмного своим и чувствуя вкус его поцелуя, Кая обняла Хейза за шею, притягивая к себе. Она хотела вжаться в него так сильно, чтобы почувствовать, что способна стать его частью. И чтобы он чувствовал то же самое.
Но Тёмный решил, что ему хватит... Отскочив от неё так стремительно, что Кая не успела сделать даже судорожного вдоха, он вернул ей пустоту и одиночество. И холод. Оказывается, в его Тьме было не холодно, когда он был настолько рядом. А сейчас, когда она исчезла, Кая ощутила могильный холод.
- Ты... не хочешь всего этого? - хрипло выдохнула Кая, шагнув к Аэдану, словно этот маленький шаг мог вернуть её в их сон, который только что они смотрели вместе. Что она говорит? О чём вообще его спрашивает? Она и сама-то себя не понимает, так отчего же надеется, что поймёт он? - Ты меня не хочешь?
Снова стыд опалил её щёки предательским румянцем. Она предлагает ему себя, как какая-нибудь блудница. Спрашивает о том, о чём никогда бы и никого не спросила. Потому что не знает, как нужно сделать. И как он хочет, чтобы она сделала.
В висках забилась новая мысль - он может решить, что она делает это намеренно. Что у неё своя цель. И пусть решает, лишь бы не отводил взгляда.
- Прости, я не знаю, как нужно правильно...

Сон мой написан на сотне пустых страниц,
Время проходит. И время - увы - песок.
Помнить тебя среди тысяч знакомых лиц...
Время проходит. Слова - как удар в висок...

Сон мой написан и соткан из чёрной Тьмы,
Помнить тебя среди тысяч знакомых лиц.
Вырваться бы на свободу как из тюрьмы.
Вырвать тебя невозможно с пустых страниц...

Кая была растеряна. Наблюдая за сменой эмоций на лице Аэдана, на котором отражалось столько много всего, почти неуловимого, но что Кая впитывала всем своим существом, она была растеряна. Она не понимала, хочет ли он её или чего-то, что у них могло бы быть. Ей казалось, что она чувствует его желание, вожделение, потребность в ней, но сразу следом за этим появлялось сомнение. Его сомнение. И Кая чувствовала, как её сердце замирает. Что будет, если он сейчас уйдёт? Сначала посмеётся над тем, что она ему сказала, а после - уйдёт? Что останется ей? Его запах, которым она окутана сейчас? Горький вкус их первого поцелуя? Воспоминание, которое она будет проживать раз за разом в своих мечтах? Это будет её самая большая драгоценность. Но он заберёт с собой так много...
Так что же останется ей?

Короткое слово. Выдохом. Которое она бы хотела выпить с его губ. Которое бы хотела слышать раз за разом. Когда он будет снова к ней прикасаться. Так, как это может и должен делать только он один. Едва удержавшись от просьбы, чтобы он повторил, Кая снова начала дышать свободно. Этот Тёмный и сам, должно быть, не ведал, что творит с ней. И она никогда не даст ему в руки такое оружие. Не потому, что боится его. Потому, что боится его потерять.

Она не понимала, о чём он говорит ей. Не хотела понимать. Он действительно верит в то, что она пожалеет? Действительно считает, что она может пожалеть, если сейчас останется с ним. Даже если он уйдёт, ничего ей не оставив после себя, она и тогда не пожалеет. Что вернулась, что попросила вывести её из её собственной тьмы, в которой, оказывается, жила всё это время. Она могла бы пожалеть о том, что ушла из его жизни, но не о том, что хотела в ней остаться.
- Почему нельзя?
Глупый вопрос. Наверное. Но ответ на него для неё был очень важным.
Он снова приблизился к ней, возвращая ей ощущение, что он всегда будет настолько близко. Её Тёмный, которого порой она готова была убить собственными руками, и которому хотела подарить всё, что сможет.

- Ты можешь делать, что захочешь. Потому что я твоя.
Возможно, она и вправду пожалеет об этом тысячу раз. Когда-нибудь потом. В другой жизни. Но сейчас она не жалела ни об одном мгновении рядом с ним. Чувствовала себя настолько живой впервые за всё её короткое существование. Обжегшаяся о его Тьму, впитавшая в себя все её оттенки, она чувствовала себя живой.
Он испепелял взглядом, сводил с ума касаниями, распалял внутри Каи пожар таких ощущений, которые она не испытывала никогда. Смущение отступило, и теперь на каждый жадный взгляд, на каждое прикосновение тело реагировало совершенно первобытно. Она хотела его всего. Своего Тёмного. Глубоко в себе, навсегда. Чтобы и он принадлежал только ей.
Последняя преграда в виде пиджака была отброшена в сторону. В любой момент сюда могли войти. Кто угодно. Но Каю это совершенно не волновало. И в том, как она отдавалась его рукам, и в том, как отпускала с губ тихий стон, когда он до боли сжал в пальцах пряди её волос, и в том, как жадно целовал, лишая остатков разума - она принадлежала только своему Тёмному.
Он действительно считает, что она пожалеет об этом?
И действительно думает, что ему чего-то нельзя?
Опираясь руками о стену, чтобы не упасть, Кая тяжело дышала, прикрыв глаза. Что он хотел сделать с ней, помимо того, что уже сделал? Свести с ума ещё больше, чем он уже свёл? Или просто хотел показать те грани безумия, через которые она могла переступить с ним одним?
Она готова была позволить ему всё.

Снова судорожный рваный вдох. Словно её толкнули в пропасть, в которой нет дна. И она будет падать в неё вечно. Одна.
Он предлагает ей бежать от него. Глупый.
Вместо того, чтобы исполнить его "просьбу", Кая развернулась к Тёмному, подошла вплотную и поднялась на носочки, чтобы дотянуться до его губ. Он был очень высоким, и Кая почувствовала себя очень маленькой и особенно хрупкой. Она невесомо, едва касаясь его губ, поцеловала Аэдана, нежно... совсем не так, как он учил её. Медленно расстегнула несколько верхних пуговиц его рубашки, прикасаясь к его коже, выцеловывая на ней причастность Хейза ей одной. Каждым касанием губ. Каждым движением языка, слизывающим солоноватый привкус его кожи, каждым обжигающим прикосновением дыхания. Она хотела его всего. Себе. Навсегда.
- Я не буду бежать от тебя, Аэдан Хейз. - Снова короткий поцелуй в уголок губ, чтобы после жадно и коротко ворваться языком в тепло его рта. - Я буду... - Прикусить кожу, чтобы после зализать укус, словно извиняясь за то, что делала с ним. - Я буду делать всё то, что хочу делать сейчас. С тобой одним. Всё, чему бы хотела научиться. С тобой. Я не буду бежать от тебя, мой Тёмный. А если это сделаешь ты, спрячься в своих снах. Там тебя найду я...

И только вода на твоих ресницах, которую хочется сцеловать (с)

Отпечатки его Тьмы были повсюду. На коже, словно въевшийся пепел. На её теле - везде, где он касался. На её душе, впитавшись в неё так глубоко, что Кая сама себе казалась тёмной. Он был везде. Заместил собою все реальности и все сны. Испепелил в себе её - свою маленькую провидицу - сделав частью своего существа. Знал ли он о том, что сотворил? Иногда Кае казалось - знал. Чувствовал всё, что успел сделать с нею. И хотел познать, есть ли те грани, переступив через которые, поймёт, что она окончательно растворилась в нём.
Сегодня он дал ей возможность касаться его в ответ. Не только Аэдан оставил на её коже свои следы - она сделала то же самое. Лёгкие, невесомые, они приковывали его к ней тонкими золотыми нитями её армы. Золотое на чёрном. Множество стежков, один за другим. Пропитанные её огнём, который Аэдан распалил в ней, золотые нити. И пусть он не заметил их сегодня, пусть ушёл, оставив её одну, Кая верила - теперь он не забудет. Не сможет исчезнуть из её снов, даже если будет далеко... В другом мире. Эта маленькая слабость сродни проступку, на который она пошла, не раздумывая, заслуживала наказания. Быть может, он почувствует, что сделала Кая, и вернётся к ней, чтобы покарать? А она будет умолять его остановиться и продолжать, пока не станет захлёбываться собственными криками.
Она приковала его к себе, но это было ничтожной малостью по сравнению с тем, что с нею сделал он.

Его слова всё ещё звучали в пустоте её комнаты. Безвредно. Разве может быть безвредным его отравляющее присутствие? Разве может быть безвредным яд, разлившийся по венам? Разве может быть безвредной Тьма, в которой она была перепачкана, и которая сейчас, когда её властелин ушёл, рвалась к нему? Вместе с Каей... Выбежать бы к нему, туда, куда он ушёл... Догнать, попробовать забрать у него всё то, что он унёс с собой... Потребовать, чтобы вернул ей мир, в котором она чувствовала себя живой...
Кая обхватила себя руками и опустилась на пол возле двери, вжимаясь в деревянную поверхность. Фантазия о том, что её Тёмный находится рядом, стала настолько реальной, что она поверила в неё тотчас. Проведя пальцами по двери, Кая прикрыла глаза, чувствуя, как ладонь стало покалывать. Его Тьма, всюду, везде, в ней... Иллюзия того, что Аэдан рядом.

Сколько она просидела так, Кая не знала. Прохлада окутывала со всех сторон, то заставляя дрожать от озноба, то принося обманчивое ощущение, что её кожа горит в лихорадке. Она знала, что он ушёл. Знала же? Так почему продолжала верить, что её Тёмный вот-вот войдёт в её комнату и вернётся в её жизнь? Не потому ли, что сейчас он казался её сном? Её выдумкой, в которую она так быстро и просто поверила?
Нет, вот же... Следы его Тьмы, которые она не хочет стирать с кожи. Он считал, что они пачкают её, она - что испачкается, если избавится от напоминаний о том, что Аэдан Хейз существует. Испачкается в том мире, где его не было рядом с ней. Кая поднялась на ноги и направилась в сторону своей постели. Она обманет время. Она посмотрит свои мечты, и тогда часы и минуты без Аэдана станут краткими мгновениями. Потому что она разделит свой сон вместе с ним. Хотя бы в своих фантазиях.
Видения... Золото на чёрном... Тонкие нити, связывающие реальность и выдумку. Одна за другой, одна за другой, как стежки по небу. Они берут начало в её выдуманном мире и превращаются в прозрачный мост, по которому она перейдёт в другую реальность. Совершенно новую, где она ещё не была.

Влажные от воды стены каюты, раскрашенные зеленью вьюнка и голубыми всполохами крыльев бабочек. Кая спустилась с призрачного моста, шагнув на деревянный пол каюты. Поймала своё отражение в зеркале, висящем на одной из стен, и задержала дыхание - на неё смотрела незнакомка. Это была она, Кая, но в то же время - совершенно другая девушка, которую она видела впервые. Всё те же светлые волосы, убранные в простую причёску, ничего не видящие глаза, губы, которые она по привычке прикусывала - но во всём облике что-то новое и неизведанное. Быть может, смелость, которой ей так не хватало?
Она прикоснулась рукой к гладкой поверхности зеркала, очертила контуры лица, провела ниже, по шее, к груди, приподнятой корсажем небесно-голубого платья. Ей нужно было привыкнуть к тому, какая она теперь. Свыкнуться с тем, какой он её сделал.
Подойдя к невысокому резному столику, Кая устроилась на стуле, взяла в руки деревянный гребень с драгоценными камнями и принялась расчёсывать волосы.
Он придёт. Она знала.
Тот, кого она так ждала и хотела видеть.
Он придёт, она обязательно дождётся...
Крылья бабочек затрепетали, и они стали взлетать, но тут же садились обратно на стены, впиваясь лапками в длинные плети вьюнка. Бабочки должны были остаться - она так хотела. Так хотела Кая. Это был её сон, и она желала быть здесь хозяйкой. Которая подчинится любому приказу того, кто придёт в её выдуманную реальность.
Сотканный из Тьмы, он казался принадлежащим другому миру. Она почувствовала его прежде, чем увидела. И прежде, чем ощутила прикосновения к своей пылающей коже. Один он был способен сжечь её своим присутствием. Только он один...
- Я ждала тебя...
Шорохом слова по натянутым до предела нервам.
- Я ждала тебя...
Сегодня он должен был стать единственным. А вчера - первым.
Пусть целует жадно, впиваясь пальцами в кожу - грубо. Оставляя на ней свои следы, те которые не сотрутся. Она же в кровь искусает губы.
Пусть молчит, как сейчас. Его взгляд говорит ей о многом. Он оставит на ней печать. Принадлежность ему одному. Её дьяволу и богу.

Он опускается на колени. Перед ней. Заставляя пальцами вцепиться в резные подлокотники. До боли. До онемения. Лишь бы вглядываться в его лицо, на котором - желание. Он вожделеет только её. Поклоняется ей одной. Он жаждет только свою маленькую провидицу, которая сегодня - только для него - станет смелой. Его наказанием, его блудницей.
Губами выцеловывает кожу, поднимаясь выше, понуждая шире раздвинуть ноги. Вчера бы она смутилась, попыталась закрыться, захотела бы сбежать. Сегодня - лишь открывается навстречу его рукам и губам. Пусть он будет как можно глубже в ней. Быстрее, пока она не растворилась в желании, которое опаляет её, как адский огонь преисподней.
- Пожалуйста. Умоляю...
Что он хочет услышать ещё? И почему медлит? Заставляя злиться, прикусывать губы, чтобы сдержать ругательства, которые уже готовы с них сорваться. И усмешка, что змеится на его губах, говорит о том, что он слышит каждую её мысль.
Он встаёт с колен так быстро, что Кая вскрикивает, когда Тёмный вздёргивает её наверх. Грубо пальцами - в плечи, оставляя свои метки. Свои следы на её коже. Знак, что она принадлежит ему. Навсегда.
Разворачивает её спиной к себе, заставляет прогнуться, опереться руками о стол. Пространство истончается и исчезает. Замещаясь потоками воды, которые льются с неба. Они под дождём, она - мокрая. Везде. И бабочки замирают, впитывая в свои крылья влагу. Сегодня этой влаги будет очень много. Её - только для Тёмного.
Пусть молчит. Лишь бы только грубо ласкал. Как сейчас, когда его пальцы врываются в неё. Заставляя застонать, от боли, смешанной с необузданным наслаждением.
Пусть молчит, лишь бы вбивался в неё так, как умеет только он. Впитываясь в её кожу своей Тьмой. Растворяя её в себе одном.
Тёмный обхватил пальцами её подбородок, понуждая запрокинуть голову. Жадный поцелуй, когда он буквально трахал языком её рот - вот то, что давало возможность Кае сделать новый вдох.
- Попроси меня...
О чём он хочет, чтобы она его попросила? О чём она должна его умолять? Она будет. Лишь бы только он не прекращал свои пытки.
- Умоляю... Ещё. Я хочу тебя. Всего. Внутри...
Снова усмешка, которую она чувствует кожей. Он не пойдёт у неё на поводу. Не даст ей ничего из того, о чём она просит. По крайней мере, не сейчас. Потому что это - его наказание, которое он будет дарить ей снова и снова...

Кая распахнула глаза, резко садясь на постели. Сколько она спала? Час, два? Или сутки? Её кожа, горящая от Тьмы, покрылась бисеринками пота. Тёмный сам не ведал, что он сотворил с нею. И в кого превратил. Она вся горела от желания. Сходила с ума. Что ему ещё может быть нужно?
Рухнув обратно на постель, Кая натянула одеяло до подбородка, но тут же откинула его прочь. Прикосновение лёгкой ткани - а не его рук - было неприятным и отвратительным. Закрыв глаза, провидица, провела ладонью по своей груди, животу, ниже... Отдёрнула руку, но тут же смело прикоснулась к себе снова. Это не будет её сном. Это не будет тем видением, которое Аэдан Хейз способен будет прочесть по её глазам. Это будет её маленькой тайной - удовольствие, которое Кая получит, шепча имя своего Тёмного, словно молитву...

Мне бы крылья, чтобы укрыть тебя,
Мне бы вьюгу, чтоб убаюкала.
Мне бы небо черное показать,
Мне бы волны, чтобы тебя укачать. (с)

Один сон на двоих

Никогда Кая ещё не делала этого так. Никогда не ласкала себя настолько откровенно, представляя, что это делает мужчина. В её несмелых фантазиях обычно она видела лишь размытый силуэт. У него не было ни имени, ни лица... У него не было ничего, за что Кая бы захотела ухватиться, как за попытку осязать то, что сейчас было настолько ощутимым. Глупая. Она считала, что когда Аэдан ушёл, он забрал с собой всё. Теперь она поняла - он оставил гораздо больше. Гораздо больше, чем всё. Свой запах, память о его руках и губах. Он оставил ей звук его голоса. Он оставил ей своё имя. Оно срывалось в пустоту её холодной комнаты. Раз за разом, словно самая жаркая молитва.
Никогда ещё она не делала этого так. Погрузившись в водоворот своих видений, которые были ярче самой красочной реальности.
- Аэдан... - имя как возможность причаститься. Имя как способ жить дальше. Имя, как мольба и как приказ.
Ну же... сделай хоть что-то со мной, пока я не превратилась в твою тень, которая будет следовать за тобой везде, куда бы ты ни отправился. Она будет бесплотной, ты не сможешь осязать её, но сможешь почувствовать. Что станет тогда со мной и с тобой, если вдруг я не смогу больше ждать и растворюсь в этом сером сумраке без тебя? Сможешь ли ты жить только воспоминаниями обо мне и нашем мире? Я - не смогу.
Поэтому сделай со мной всё, что бы ты ни захотел сделать. Пусть это будет болезненно, сладко, грубо, нежно, жёстко... Пусть это будет так, как захочешь один лишь ты. Только касайся, ласкай, бери то, что принадлежит одному тебе без остатка.
Ты и так сорвал с меня все покровы, обнажая не только тело, но и душу. И теперь душа рвётся к тебе. Но предательские желания физической потребности в тебе заставляют меня оставаться в постели. Моей постели, которая могла бы стать нашей. Заставляют дрожать от прикосновения влажных простыней к разгорячённой коже, лишь бы только я могла создать иллюзию того, что это делаешь ты. Ты хочешь посмотреть, что сотворил со мной? Где-то там, в другом мире, где ты был сегодня со мной, ты сотворил со мной своё чёрное колдовство, и теперь я - послушна тебе во всём. Если захочешь, можешь стать моим палачом. Только не убивай меня слишком поспешно - дай мне насладиться мгновениями этой потребности в тебе. Жажды обрести тебя всего. Вобрать тебя всего. В душу и тело. До самого конца.
Кая заметалась на постели. Впервые она не могла подчинить себе свой сон. Она должна была вернуться на этот проклятый галеон. Она должна была вернуться к этому проклятому Тёмному, потому что без него не было возможности сделать новый вдох. Нет, она убьёт его за то, что он с ней сделал, но сначала... Сначала она будет мучить его точно так же, как мучил он её всё это время. Она прикажет ему лечь на спину на её постели, чтобы после медленно, не позволяя Тёмному двигаться, опуститься поцелуями по его груди и животу. Ещё ниже, невесомо, почти не касаясь... Согревая кожу своим дыханием, впитывая аромат, присущий только ему одному. Она медленно обхватит ладонью его член, чуть сжимая... Склонится на ним, золотистые волосы Каи скроют от Тёмного всё. Но он будет ощущать каждое касание, будет слышать каждый её стон. Она будет пробовать его на вкус медленно, познавая его и запоминая. Будет изучать, чтобы после она смогла бы доставлять ему такое удовольствие всегда, когда бы он ни приказал ей это сделать. Она собиралась его помучить, а после собственноручно убить? Глупая. Это он мучает её - своим вкусом, запахом, тем, как не выдерживает, берёт её волосы в горсть, насаживает себя с такой силой, что Кая не может сделать следующий вдох...
Она не дышала, шепча имя Аэдана, притягивала к себе его голову, когда он ласкал её губами и языком. Разводила ноги как можно шире, открываясь одному ему. Когда всё успело измениться? Когда они поменялись местами? Когда Кая оказалась распятой на собственной постели?
Ну же, сделай хоть что-то ещё... Пусть это будет болезненно, как и должно быть. Всегда. С тобой. Пусть эта боль вопьётся в моё тело миллионами игл освобождения. Жаркого и пульсирующего в висках. Только сделай хоть что-нибудь, Тёмный.
Тёмный...
Мой Тёмный...
Мой...
Кая громко застонала, чувствуя сладостные спазмы внизу живота. Вот оно - долгожданное освобождение. Кратковременная передышка перед тем, как она почувствует все грани жажды. Жажды своего Тёмного. Она станет всепоглощающей, неутолимой. Она станет тем, что будет способно превратить Каю в жалкое подобие тени...

Утро перед финальным испытанием

Утро ворвалось в мир Каи настойчивым звуками, доносящимися из-за распахнутого окна. Она чувствовала себя напуганной и растерянной. С ней никогда не происходило подобного. Никогда ещё она не теряла способность контролировать сон, никогда не жаждала так вернуться куда-то, понимая, что потеряла возможность это сделать. Этот проклятый галеон. Он был так нужен ей... Так нужно было оказаться там. Снова. С Аэданом. Она даже сейчас испытывала злость на саму себя, что не смогла, не обрела власть над сновидением, не сумела...
Поднявшись с постели, Кая потянулась, чувствуя сладостно-болезненную усталость. И всё ту же растерянность. Что если вчерашний день и вечер ей привиделись? Что если она всё это выдумала, и теперь всё окончено, а ей останутся лишь воспоминания о том, как могло бы быть? Что если её жизнь снова станет прежней. Она вошла в ванную комнату и взглянула на своё отражение. Бледное лицо, припухшие губы, взгляд... блудницы. Боги, что она творила сегодня ночью? И как теперь скрыть эту тайну от Аэдана? Его Тьма всё ещё была на ней. Россыпь отпечатков ладоней Аэдана Хейза на её теле. Пепел его ада. Она оставит их все, как причастность ему одному. И если сегодня ей будет суждено погибнуть, её убаюкает в объятиях не только смерть, но и его Тьма.
Смерть - это начало. Неизведанный новый мир. И в этот мир она заберёт с собой частичку его Тьмы, чтобы ей не было так одиноко. Она не боялась потерять свои мечты. Она боялась потерять своё проклятие и потребность. Аэдана.
Умывшись, Кая вышла из ванной и отправилась одеваться. Натягивая удобную одежду, замерла. На её запястье был браслет. Простой браслет - круглые бусины и голубая лента. Кая растерянно села на постели, закрывая лицо ладонями. Стыд сжигал её в адском пожаре. Этот браслет она видела в своём сне. Те бабочки, нити воспоминаний, лунный свет, галеон... И браслет. Откуда он на её запястье?

Это был сон? Боги, пусть кто-нибудь скажет ей, что это был всего лишь сон. Он не мог прийти к ней ночью. Не мог видеть её такой, какой она была. Не мог ласкать её, трогать там, где её не касался ни один мужчина... Или мог?
В то время, как она сгорала в калейдоскопе видений, снов и жажды к своему Тёмному, он был рядом с ней... Выпивал её стоны, слизывал с её губ своё имя, делился её же собственным вкусом... А ей нужно было всего лишь проснуться, притянуть к себе, умоляя войти в неё, умоляя взять её... И никогда. Никуда. Его. Не отпускать.
Быстро натянув облегающие светлые брюки и чёрную футболку, Кая обулась, завязала волосы в хвост, и выбежала из комнаты.

Она искала среди остальных студентов Аэдана. Её Тёмного. Потребность увидеть его сжигала изнутри. Увидеть и поверить, что он реален, что существует. Он был таким же, как и вчера - закованный в чёрную броню одежды, высокий, уверенный в себе. И в том, что он хочет Победы. А Кая на сегодня хотела стать всего лишь его тенью. Быстро подойдя к Аэдану, старательно отводя взгляд, не зная, была ли эта ночь только её выдумкой, или они смотрели откровенные мечты вместе, Кая привстала на носочки и шепнула:
- Я... люблю тебя.
И больше ничего. Она не собиралась отдавать ему ничего, потому что было нечего. Кроме самой себя. Кроме своей души. Кроме своего сердца.
Невесомый поцелуй, словно мазок кистью по холсту... И она быстро вошла в Сферус, оказываясь в обители Сумеречного оракула. Ещё вчера она не хотела ничего. Ни испытаний, ни состязания. Сегодня же намеревалась выжить любой ценой.
По стенам расползались призрачные круги. Было темно и страшно. Кая потерянно села на землю, и прикоснулась к браслету. Присутствие Аэдана было физически ощутимым.
Ещё вчера она не хотела ничего. Сегодня хотела самое главное - Аэдана. Она выйдет из Сферуса, вернётся к нему. Потому что ей нужно, просто необходимо снова увидеть его, войти в его жизнь. Отравить собой. Услышать своё имя, своё имя-молитву, которое она слизнёт с губ своего Тёмного, причащаясь к нему снова и снова...

Первая ступень

Кая безотрывно смотрела на ровный ряд деревянных бусин. Первая. Вторая. Третья. Каждая из них - как частичка того, что жило в её душе. Каждая - как обещание, данное обоими. Она пробегала по ним пальцами. Ровный ряд деревянных бусин, нанизанных на голубую ленту. Тепло. Тьма. Сон. Жар. Шёпот. Нежность. Грубость. Она пройдёт все испытания. Ради него. Докажет ему, что она достойна. Хотя бы быть его тенью. Первый шаг. Прикосновение к первой круглой бусине, которая могла связать её с Тёмным.
Я рядом с тобой, где бы ты ни был... Я - твоя тень. Я следую за тобой, куда бы ты ни пошёл.

Алая пустыня была бесконечной. Жаркой. Иссушающей. Уничтожающей. Красный песок оседал на коже, но тут же, словно испугавшись, отступал от отпечатков Тьмы на коже Каи. Она впервые чувствовала себя настолько одинокой. Раньше стремилась к одиночеству - теперь оно её убивало. Кая медленно брела по алому песку, зажмуриваясь, когда ветер кидал ей в лицо горсти алого цвета. Почему ты не оставил везде свои отметины, Тёмный? Почему не клеймил собой всю меня? Почему позволил этому алому песку касаться моей кожи там, где на это имеешь право ты один?
Кая остановилась, открывая слепые глаза. Пустыня была бесконечной, бескрайней, вызывающей совсем не ту жажду, в которой провидица хотела сгорать...

- Дороже любви - знание, что Аэдан жив. И счастлив. Пусть без меня, пусть в придуманном им самим мире. Но счастлив. Любовь никогда не может быть благом, если в ней нет спокойствия и счастья. Страсть, желание испепелить, желание сделать больно, если оба хотят этого - это и есть сама жизнь. Каждый вдох, распирающий лёгкие до боли. Каждое касание клеймом на коже. Когда этого хотят оба. Может ли быть дороже этого любовь-болезнь, которая иссушает? Для меня - нет. Только если Аэдан будет счастлив, пусть и без моей любви, я буду спокойна.

- Больше веры только небо, которое хранит все молитвы. Моя - о том, кто стал мне дороже всего. Небо - вместилище всех чаяний и надежд. Сотканное из света и тьмы, оно хранит в себе ответы на все вопросы. В нём одном - вера во всё чудесное. И вера в то, что кто-то когда-то станет ответом на твои мольбы. Войдёт в твою жизнь, уверенно, испепеляя своим присутствием и возрождая к жизни. Небо - обитель веры. Больше веры может быть только небо.

Кая остановилась, стряхивая с одежды алую пыль. Алое на чёрном. Алое на тёмном. Яркие разводы отступающих красок, бегущих от Тьмы Аэдана, как от проклятия, которым он заклеймил Каю. Она постоянно говорит и думает о нём. Он везде. В каждой секунде её времени. Он отравил собою всё её существо и мысли. Он заставил, поработил... Он был где-то рядом. Что за ответы дал он на вопросы Оракула? Была ли там Кая? Была ли там хотя бы её тень?

- Незыблемее смерти только память. Даже если смерть разлучает нас с теми, кто был нашей жизнью, нам остаётся так много - память. Мгновения-драгоценности, которые были такими нужными и важными, но которые мы не могли оценить, когда становились их обладателями. После время даёт нам возможность осмыслить всё наново. Вынуть из шкатулки воспоминаний эти минуты. Секунды. Мгновения. Наша память - она всегда незыблемее смерти.

Что будет, если она не сможет выйти из Сферуса? Что, если Кая останется здесь алой статуей, засыпанной песком? Будут ли её помнить? Будет ли он помнить? Станет ли перебирать в воспоминаниях те краткие мгновения, когда они были вместе? Станет ли строить в фантазиях мост, чтобы перейди в её сновидения? В её огненно-алую пустыню, где она растворится в этом жгучем песке? Она бы - стала. Каждую ночь, каждую минуту, каждое мгновение...


- Беспощаднее жизни - Тьма. Всепоглощающая и уничтожающая - она растворяет в себе. Его Тьма. Его Тьма, дающая возможность сделать новый вдох. Он - её властелин, а я - всего лишь его тень. Он беспощаден ко мне. И его Тьма следует за желаниями своего хозяина...

Кая снова продолжила путь. Пусть Оракул задаст ей столько вопросов, что стрелки часов, отсчитывающие её жизнь, остановятся. Она и тогда не прекратит свой путь, потому что он и есть - основа её существа. Шаг за шагом. Один, второй, третий. Как деревянные бусины её браслета. Путь из пустыни, где она провела долгих восемнадцать лет своей жизни. Слишком долгих, потому что в них не было смысла. Без него...

Первая ступень. Алая пустошь

Алый песок перестал проникать под одежду. Перестал слепить и без того невидящие глаза. Перестал отступать от Тьмы на коже Каи. Провидица чувствовала, как её начинают охватывать сомнения. Сможет ли она выйти отсюда? И что ей делать, если она покинет Сферус без Аэдана? Разрешат ли ей вернуться сюда, чтобы искать его здесь - среди алых песков, среди небытия и безвременья? В жажде отыскать те обломки безымянного галеона, где она когда-то была счастлива?
А ещё она сомневалась в своих способностях соткать фантазии. Что если Аэдан, которого видит она - плод её воображения? Что если её видения - неправда? А сам Тёмный столь могущественен, силён и красив - что она рядом с ним смотрится смехотворно?
Она топнула ногой, начиная злиться. Пусть она жалкая, смехотворная, бесполезная - какая угодно! Он выбрал её. Он её желал. Значит она должна быть его достойна...

Ярко-алые всполохи на мерцающем в красном зареве солнца песке, пришли в движение. На Каю сразу отовсюду надвигались маленькие торнадо. Закручиваясь по спирали, вбрасывая в огненное небо горсти песка, они подступали к провидице, пока один из смерчей не коснулся её руки. Кая ощутила, как торнадо дёргает её в сторону, бросая в алое песчаное море.
- Ты сказала, что незыблемее смерти - память? Ничто не может быть незыблемее конца жизни!
Свистящий шёпот проник под кожу. Начал уничтожать изнутри, вырывая из сердца Каи то, что было так дорого...
... На белоснежных простынях лежала смертельно больная бабушка. Никто не мог ей помочь. Все были бессильны. Двенадцатилетняя Кая опустилась на пол возле её постели, положив на край кровати голову. Рука бабушки - такая хрупкая, почти прозрачная, к которой ещё не докоснулось дыхание старости, была так близко. Дыхание. Она слушала её дыхание, зная, что это последние их секунды вместе...
Забудь. Забудь... Забудь!
- Никогда!
Снова торнадо тащило её за руку, куда-то, где она была совсем недавно. Три года назад, когда умирала её любимая собака...
... положив огромную лобастую голову на колени своей маленькой хозяйки, Альма смотрела на Каю полными боли глазами. А Кае так хотелось разделить эту боль с ней.
- Альмочка... Я не знаю, чем тебе помочь. Я... не знаю...
Кая всхлипнула, наклоняясь и касаясь губами широкого лба собаки. Она была её преданным другом. Все эти годы. А теперь оставляла её. И Кая не знала - от чего больше боли в глазах Альмы - от того, что ей не хочется оставлять Каю одну, или из-за того, что изнутри её пожирала болезнь, с которой не было возможности справиться...
Забудь... Забудь. Забудь!
И снова всхлипом в равнодушные небеса:
- Никогда!

Кая обняла себя руками. Торнадо не отступали, а она была такой измученной, что хотела лишь одного - забытья.
... Они стояли друг напротив друга, разделяя мир на равные части. Чёрно-серую и ярко-радужную. Слепая провидица и её Тёмный. Аэдан поднял свой скипетр, направляя его на Каю. Она замерла. Доля секунды. Мир, разделённый на до и после. Один удар... Её сердце ускорило бег. А после разлетелось на осколки. Он ударил первым. Убил. Он показал ей новый мир - Смерть.
Забудь... Забудь!
И даже на грани другого мира, последнее слово всхлипом с мёртвых губ:
- Никогда...

Вторая ступень. Сказка для скорпиона

Кая не могла пошевелить ни руками, ни ногами. Её тело, плотно опутанное в кокон, было бесчувственным. Она ощущала, как серебристые нити, паутиной мерцающие подле неё, выпивают из неё силы. Тонкие золотистые линии, истончающиеся, чтобы после снова налиться силой - вот её арма. Золото на чёрном... Её след в судьбе Тёмного. Никто не имеет права иначе забирать её магию! Она принадлежит только Аэдану. Она сшивает вместе две судьбы - его и её. Связывая их навсегда.
Над головой Каи было занесено жало. Гигантский скорпион приготовился нанести удар. Всего одно движение, и она погибнет, пронзённая насквозь...
- Подожди! - закричала Кая, будто это было способно остановить скорпиона. Ну же, думай, маленькая провидица. Ты же обещала себе выжить. Вновь всполохом в памяти то, что дорого. Сон, мост, галеон... Крылья бабочек, зелёные плети плюща... И девушка, сидящая на полу и рассказывающая призракам свои мечты.

Порт Веластелия. Давно минувшие века

Дождь забирал небесную воду и горстями бросал её вниз, обрушивая на землю потоки. Алия, которой сегодня исполнилось восемнадцать, высунулась из окна и радостно завизжала, когда ливень забрался за воротник платья, а светлые локоны мгновенно намокли, испортив всю причёску. Сегодня в их порт зайдут корабли - они придут из дальних стран, таких же, как и Веластелия, окружённых водой со всех сторон. Алия почувствовала себя гордой - чуть позже они с отцом разожгут на маяке огонь, чтобы задержавшиеся в пути суда нашли дорогу в порт.
Закрыв окно, Алия сбежала вниз, где в единственной комнатушке, служащей им домом, хозяйничал отец. Старик тотчас поднял голову, пряча за спиной то - что мастерил, но Алия успела разглядеть, что это было - маленький искусно вырезанный из дерева дракончик.
- Совсем скоро, папа! Совсем скоро! Они придут совсем скоро...
Она закружилась на месте, счастливо смеясь, после чего выбежала на улицу, чтобы забраться на прибрежную скалу и, мысленно подгоняя время, всматриваться в горизонт, где вот-вот должны были появиться разноцветные точки парусов...

Кая сделала глубокий вдох, прикрыла глаза и попыталась прогнать дурноту. Кокон пил её арму, и она не могла с этим справиться. Но она должна! Должна ради себя. И ради него... Браслет, энергетика Тёмного, которую она чувствовала внутри... Кая открыла глаза и продолжила свою сказку...

Порт Веластелия. Праздник разноцветных парусов

Десять домов и маяк - их порт был маленьким, но в такие дни, как этот, когда гавань заполнялась причалившими кораблями, Веластелия наполнялась шумом и гомоном. Ароматами специй и спелых фруктов, разноцветьем парусов на мачтах, упирающихся верхушками в небеса. С кораблей по сходням выносили тяжёлые сундуки, и Алия гадала, что же находится в каждом из них. После эти сундуки забирали другие суда, которые увозили их дальше. В такие моменты Алия верила в то, что есть какой-то другой мир, кроме их Веластелии. Где-то там, в бескрайней глади морей, должно быть, располагались такие же небольшие острова. Кто жил там? Такие же люди, как она или её отец? Как старуха Лорге, что ковыляла по единственной улочке, напоминая большую безобразную ворону? Алия редко общалась с теми, кто приплывал сюда, ей мешал слишком малый возраст и стеснение. Но сегодня, в день её рождения, она собиралась набраться смелости и провести несколько минут на празднике, который устраивали в трактире.

Она увидела его сразу, едва вошла в полумрак, разбавленный лишь неясным светом от нескольких свечей. Светлые волосы до плеч, серые глаза, впившиеся в её фигурку, шрам, пересекающий правую щёку. Алия замерла на месте, не в силах двинуться дальше. Трактир не показался ей таким уж весёлым местом. За грубо сколоченными столами сидели несколько мужчин, на чьих лицах были написаны усталость, раздражение и отпечаток чего-то неуловимого. Быть может, те дальние страны, где они бывали, оставили печать на их лицах? Каждая по-своему. Какая-то прикосновением палящего солнца, какая-то - ледяными ветрами, бросающими им за воротники рубах лишь холод и дождь. Алия несмело присела рядом с Люцией, что как раз шептала ей что-то, что девушка не могла расслышать. Она смотрела только на него. Он был капитаном... Она видела его мельком, когда он направлялся к трактиру. Просто тогда не могла рассмотреть толком. А теперь жадно изучала его черты, чувствуя, как горит огнём её лицо, когда он смотрит на неё в ответ.

Небольшой, но густой лес, который Алия знала, как свои пять пальцев. Неровный диск луны на небе и шёпот волн. Она шагнула под деревья, отводя низко нависающие ветви, и тут же оказалась прижатой к горячему и крепкому мужскому телу.
- Я ждал тебя слишком долго.
Голос обжёг прикосновением к виску.
- Не могла ускользнуть из дома, пока отец не заснул.
Её тело била дрожь, которую Алия не могла унять. Даже когда сгорала в прикосновениях к его телу. Даже когда подставляла лицо, чтобы он прикасался к нему губами. Даже когда он ворвался в её рот языком, жадно, по-хозяйски, будто имел на это право. Его пальцы принялись срывать с неё одежду - лёгкая накидка светлым пятном упала на чуть влажный мох. Что он сделает с ней? Уложит прямо на землю, устроится между её ног, возьмёт её грубо и быстро? Или же, напротив, будет ласков и нежен?
Он нетерпеливо срывал с неё одежду - чертыхнулся, когда расстёгивал бесконечный ряд крошечных пуговок, когда его пальцы запутались в завязках сорочки... Когда жадно припал к её груди, царапая кожу колючей щетиной.
Алия испытывала сладостно-болезненную радость - наконец, рядом с ней тот, кому она хочет отдать себя без остатка. Пусть он так груб с нею, пусть нетерпелив - она сегодня станет принадлежать ему без остатка.
Он уложил её на землю, и вскрик Алии потонул в жёстком поцелуе. Клеймил ли он её прикосновением своих губ или же хотел заглушить тот звук, что мог привлечь внимание в порту - Алия не знала. Едва он отстранился, начиная быстро вбиваться в неё, она закусила губу до крови, едва сдерживая слёзы и болезненные стоны. Должно быть, так будет лишь в первый раз. Потом всё будет иначе...

Веластелия. Через несколько безымянных лет

Он поднимался на маяк каждый день, веря в то, что однажды в порт снова придут корабли. Вернее, один корабль, которого так ждала его дочь. Его Алия, что медленно умирала с каждым ударом сердца. С каждым прожитым мгновением. Старику казалось, что на их маленьком острове, последние несколько лет окружённом плотным туманом, лежит проклятие. В порт больше не заходили суда, а немногочисленные жители покинули Веластелию, отправившись искать другой, лучшей жизни. Старуха Лорге отошла в мир иной, и теперь о ней напоминала лишь поросшая вереском могила. Заброшенные дома смотрели на туманную морскую гладь слепыми окнами без стёкол.
Но он всё равно поднимался на маяк каждый день, чтобы разжечь огонь, который станет путеводным для корабля, что непременно вернётся. Вот-вот, совсем скоро. Стоит лишь ещё немного подождать.
Старик вышел на улицу, и жалобно вздохнул, наблюдая за тем, как медленно, едва переставляя ноги, вдоль берега идёт его дочь. Сгорбленная и худая... Ей не было и двадцати пяти, но она выглядела как старуха. Лишь только золотой локон, выбившийся из-под капюшона плаща, напоминал о том, какой яркой и красивой была Алия семь лет назад. Словно солнце на небе, словно яркий луч на поверхности воды... Она была такой. Когда-то.
Он постоял так немного, глядя ей вслед, и отправился в лес за хворостом.

- Ты всего лишь моё видение, да?
- С чего ты взяла? Я такой же настоящий, что и вчера. И позавчера.
- Ты не можешь здесь находиться. Все покинули это место. Давно.
- А я прилетаю сюда.
- Откуда?
- С небес. И ты задавала этот вопрос вчера.
- И позавчера.
- Всё ещё не веришь?
- Верю...
Этот разговор стал привычным. И Алия, оставаясь в одиночестве, даже начинала скучать по нему. Она ждала, когда наступит следующий день, чтобы отправиться на свою обычную прогулку, дойти до прибрежных скал и встретить там Ройса. Скрытое низко опущенным капюшоном, его лицо было главной загадкой для Алии. Какой он? Какого цвета его глаза? Как он улыбается, когда говорит с нею? Смуглая ли у него кожа? Он был высоким и широкоплечим, а чёрный плащ, в который был неизменно одет Ройс, казался Алии рыцарской бронёй. Они встретились недавно, но на все вопросы девушки о том, откуда он здесь взялся, Ройс неизменно отшучивался, что прилетел с небес. Или это были не шутки? Она не могла понять. Однажды она даже пришла на прогулку чуть раньше обычного, уверенная в том, что непременно увидит, как Ройс приводит к берегам их острова свою лодку, но когда достигла скал - он уже ждал её там.
- Почему ты скрываешь своё лицо?
- Оно тебе не понравится.
- Откуда ты знаешь? Мне не стыдно показать тебе, как выгляжу я.
Алия скинула капюшон, и ветер подхватил её золотистые волосы, разбрасывая по плечам.
- Ты очень красивая.
- Разве? - она хмыкнула. - Я уродка. Старая уродка.
- Нет. Ты самая красивая из всех, кого я видел...

Алия сгорала в огне желания. Сжавшись под одеялом, слушая, как размеренно ступает наверху её отец, она лихорадочно ласкала себя прямо сквозь ткань сорочки. Она сходила с ума. Ройс распалил в ней пожар, даже ни разу к ней не прикоснувшись. Впервые за долгие семь лет она хотела не своего капитана. А его. Ройса. Даже не зная, как он выглядит. Не зная, откуда он. Не зная, придёт ли он завтра. Впервые она хотела кого-то настолько настоящего. Или он был всего лишь её выдумкой.
Повернувшись набок, Алия сжала ноги вместе и судорожно всхлипнула. Он нужен ей. Её Ройс. Кем бы он ни был.

- Я хочу увидеть твоё лицо.
- Ты можешь просить о чём угодно. Но только не об этом.
- Почему?
- Тогда ты не придёшь сюда больше. Никогда.
- Почему?
- Потому что я это знаю.
- Знаешь, что? Если ты сейчас же не покажешь мне своего лица - вот тогда я не приду сюда больше. Завтра, и послезавтра. Я вообще никогда сюда не вернусь.
- Ты не знаешь, на что меня обрекаешь.
- А ты - меня.
Она шагнула к нему. Застывшему на месте. Покорившемуся её желанию, которое - как он считал - обречёт его на муки. Тонкие пальцы прикоснулись к капюшону его плаща. Сначала несмело, после - более уверенно. Алия откинула ткань, и её слабый вскрик потонул в мучительном стоне Ройса. Она впилась взглядом в его лицо - изъеденное проказой, оно казалось жуткой маской. На неё смотрели живые тёмные глаза - и в этом взгляде была такая боль, что Алия вздрогнула. Он был прав - она обрекла и себя, и его на то, чтобы мучиться. Ей - от того, что она больше не вернётся сюда. Ему - от того, что больше она не придёт.
Ройс откинул голову назад, и его ноздри затрепетали, словно он чувствовал какой-то аромат.
- Завтра тебя ждёт выбор. И чего бы ты ни захотела - я верю, что ты будешь счастлива.
Вернув капюшон на место, он развернулся, чтобы скрыться в пелене наступающего отовсюду тумана.

Он снова ей снился. Её Ройс. Ставший спасением хозяин небес, с которых он спустился, чтобы украсть её покой. Алия, даже во сне, испытывала жуткий, всепоглощающий страх. Что если он не придёт к ней завтра? Что она будет делать тогда? Останется одна... Снова одна. Только в этот раз это станет её смертью.
Едва утро забрезжило на тёмном небосклоне, Алия поднялась с постели и принялась одеваться.
Грубое шерстяное платье, тёмная накидка и башмаки - она одевалась быстро, торопясь скорее оказаться возле скал, чтобы понять, не врала ли она сама себе всё это время? Был ли Ройс настоящим?
- Дочка! Доченька! Корабль! Идёт сюда! Ты слышишь?
Алия вздрогнула, оборачиваясь и вглядываясь в фигуру отца, что стоял на маяке и махал ей. Она не видела корабля, только туман, что со всех сторон обступил остров, будто хотел укрыть собою её ото всех. Ройс говорил ей о выборе. Он имел ввиду именно это? Алия звонко рассмеялась и побежала к скалам. Она скажет ему, что ей не нужен ни корабль, ни капитан. Ни кто-то другой, кроме него. Пусть он безобразен, пусть прячется от неё за бронёй одежды. Алии нужен только он.
Ройс ждал её, повернувшись к ней спиной. Подбежать бы к нему, обнять, прижаться... Лишь бы он не исчезал.
- Я выбираю тебя.
Голос дрожит, как и сама Алия. Она медленно скидывает плащ, и ветер бросает в её лицо золото волос. Неспешно подходит к Ройсу, обнимает со спины, вжимается в него так крепко, будто хочет стать его частью.
- Ты уверена?
- Да. Да!
Он оборачивается к ней. Заставляя отступить. Проводит пальцами по её щеке. Они длинные и сильные... И она уже жаждет того момента, когда он будет ласкать её. Ими. Капюшон мягко сползает с его лица, и Алия охает от неожиданности. Нет вчерашнего Ройса. Нет уродливого лица и следов проказы. Он смотрит на неё чёрными как ночь глазами, в которых светится любовь.
- Я же говорил, что прилетел с небес. За тобой.
Распахиваются чёрные крылья, на обсидиановой чешуе золотыми бликами играет солнце. Дракон склоняет перед Алией голову, признавая её власть над ним.

Она смеётся, когда они возносятся наверх. Туда, в синеву небес. Над морем. Навстречу свободе. И маленькая точка, стремительно несущаяся по морю навстречу острову, скрывается с глаз всё больше с каждым взмахом широких крыльев...

Сказка для скорпиона

В сказках и мечтах Каи всегда побеждала любовь. Когда бы она ни мечтала о ней, когда бы ни пыталась соткать из снов полотно своих фантазий - всегда любовь была способна победить всех чудовищ, все страхи и всё, что убивало душу. Но... Раньше Кая могла лишь предполагать - что есть любовь. Теперь же чувствовала её каждой клеточкой тела. Сегодня она сказала Тёмному, что любит. Может, он сочтёт, что её слова были слишком поспешными, может, напротив, его это отвратит от неё... Но она не знала, как облечь в слова всё то, что чувствовала. Впервые за свою короткую жизнь. Любовь - слишком блёклое слово, не способное отразить и миллионную часть из того, что ощущала Кая. Этот Тёмный словно пропитал собою всё её существование. Каждый вдох, каждую её частичку... Отравил своей Тьмой, привязал к себе... Если всё это - всего лишь любовь, значит, она его любит.
Она почувствовала, как к ней возвращается способность двигаться и первым делом прикоснулась к браслету на запястье. Над нею всё ещё зависало жало скорпиона. Ему не понравилась её сказка? Кая может рассказать ему тысячу других. Сочинить их, чтобы только покинуть этот хрустальный кокон. Чтобы вернуться обратно... К своему Тёмному. Она может создать новую сказку, ещё одну и ещё... И самой любимой станет та, которую она придумает о них. Они все станут самыми любимыми, потому что будут о нём. И о ней.
Кокон перестал вытягивать из неё арму, и Кая поняла, что падает вниз...

Сферус. 3 ступень.

Она стояла напротив своей соперницы - Сартры Невидимки. Устроители поединка, пожалуй, были чересчур жестоки. Что Кая может противопоставить ей? Сартра уничтожит её простым мановением руки. Энергетический щит, купол, мгновенный портал... Что там ещё умеют силовики "Умбры"? Они с детства готовятся к тому, чтобы воевать. Кая же в этом абсолютный ноль.
"Не думаю, что меня спасут твои ноль баллов"...
Кая поджала губы, начиная испытывать злость. Может быть, у неё и было ноль баллов, но она собиралась выжить и вернуться... Хотя бы для того, чтобы наказать Тёмного за эти слова. Примерно рассчитав расстояние до Сартры, Кая ждала того момента, когда Невидимка атакует первой.

3 ступень испытания

Невидимка поворачивается к Кае спиной, словно не понимает, с кем ей придётся сражаться. Провидица с силой стискивает браслет тонкими пальцами. Её бесполезная злость, распалившаяся внутри до размеров пожара, воспринимает насмешку, как издевательство. В первые мгновения после этого - хочется сбежать. В голове предательская мысль - она не достойна стоять здесь. Она не достойна проходить испытания. Она не достойна его.
Но Кая остаётся на месте. Ей даже интересно, что станет с нею через мгновение. Толпа за хрустальными стенками Сферуса, кажется, сходит с ума. Можно попробовать атаковать первой, пока Невидимка даёт ей такую возможность. Бросить Копьё Сновидений, погрузить в транс. Вычерпать из пространства весь Свет. Переместиться к Сартре и ударить первой. Только одна беда - ещё на моменте броска Копья, Кая будет иссушена до дна.
Момент упущен, и теперь провидица наблюдает за тем, как Сартра создаёт огненный шар. Ей нужно выжить... Любой ценой. Убежать, чувствуя себя трусихой, увернуться, попробовать защититься, - но выжить. Она смотрит, как Невидимка бросает в неё файербол, но тот неожиданно врезается в прочный энергетический купол, которым накрыта Кая... Сартра перепутала и защитила её, вместо того, чтобы выстроить барьер над собой? Удивление от этого столь велико, что Кая, как заворожённая, наблюдает за тем, как огонь, словно живой, стекает по граням купола, падая на песок и расплавляя его. А потом купол взрывается... Он словно становится стеклянным, разлетаясь на тысячи осколков, смешиваясь с расплавленным песком, тоже превращающимся в стеклянное крошево. Но прежде, чем звездопад обломков обрушится сверху, Кая успевает сделать бросок. Копьё сновидений летит в Невидимку - только оно не такое, какие учили создавать провидицу в "Дормино". В нём была частичка самой Каи - возможность увидеть то, что сокрыто и недоступно человеческому взгляду. Краткий миг будущего, которое сможет увидеть Сартра, если копьё достигнет цели. Что будет в нём - Кая не знала. Да и нанести особого вреда Невидимке оно не могло. Как надеялась провидица. Сартра накрыла её защитным барьером - ударить в ответ Кая не могла. И не хотела. Свой главный приз на поединке она уже получила.
Уже падая на песок, Кая успела закрыть лицо ладонями. Их посекло осколками, а один из них полоснул по надбровью, после чего обломки энергетического щита растаяли, оставляя после себя только лежащую на песке девушку.
Кая села, стирая со лба беспрестанно бегущую кровь. Может быть, она успеет выйти из Сферуса и сможет понаблюдать за тем, как сражается Аэдан. Если конечно...
Нет. Он выжил - в этом провидица не сомневалась ни капли.

Окончание поединка

Её видения в последнее время всё меньше поддавались контролю. Если для Тёмного самым важным было контролировать всё и вся кругом - вспомнить хотя бы его слова "я позже покажу тебе, что значит "ждать" и "внизу"" - Кая, кажется, стала полной его противоположностью, раз за разом теряя контроль. Ещё пару дней назад она знала, что её зрение - и есть видения, предвосхищающие то, что ждало провидицу через мгновение. Сегодня же поняла, что этот "дар" стал совсем иным. Приобрёл совершенно другие грани. Она ежесекундно отирала кровь, глядя на Сартру, до которой долетело копьё. Невидимка схватила его, но вместо того, чтобы развоплотить при помощи ментальной защиты, позволило ему воздействовать на себя.
Ещё пару дней назад Кая умела всё, что ей так было нужно - вернуть себя в то сновидение, в котором так уютно было находиться. Или "прочитать" все видения, которые были связаны только с ней. Сегодня всё было иначе. Может, попробовать увидеть, что сейчас происходит с Аэданом? Хотя, о чём это она? Он, должно быть, уже давно прошёл все испытания и ждёт её за пределами Сферуса. Или... не ждёт?

- Ты и не поранила. Это всё купол. Наверное, всего лишь столкновение разных арм. - Кая с благодарностью улыбнулась Сартре, забирая у неё ткань и прижимая к надбровью. Та мгновенно пропиталась кровью, но алая влага перестала заливать глаз. - Ты меня спасла от собственного удара. - Она внимательно посмотрела на Невидимку, но тут же поспешно добавила: - Спасибо!
Она замолчала, размышляя над вопросом Сартры. Что сподвигло её вложить в Копьё не только ментальный удар-сновидение, но и тот редчайший дар, что у неё был, Кая не знала. Просто действовала импульсивно, следуя за своим сиюминутным желанием.
- Это не иллюзия. Скорее видение того, что возможно. Одна из нитей судьбы. Просто обычно они касаются только меня, и я не знаю, как они действуют на остальных. - Кая неуверенно улыбнулась, поднимаясь на ноги. - Надеюсь, там не было ничего плохого. - Она оглядела хрустальный купол Сферуса. Толпа зрителей, ликование, восторг... - У тебя есть, за кого болеть на этом поединке? Ну, ты понимаешь, о чём я? - как можно более бесстрастно спросила Кая у Сартры. - Если да, пойдём, посмотрим с трибуны?