Карта ролевой игры "Алхимия Крови"

- Дай!
Оранжевая тарелочка взлетела в небо и тут же взорвалась осколками.
- Дай!
Следующую постигла та же участь.
- Дай!
Эта рассыпалась в "дым".
- Ого! - успел восхититься Дугэл, наблюдая черное облако, в которое превратилась движущаяся мишень.
- Дай!
Возглас Дугэла сбил обработку мишени и последняя тарелочка, получив нечаянную свободу, скрылась в густой траве на границе поля и леса. Дробь не нашла свою жертву.
- Черт!
- Босс, хороший результат восемьдесят шесть из ста! Еще?
- Нет. На сегодня хватит.
Я передал ружье подбежавшему парнишке, который, со знанием дела его проверил, зачехлил и спрятал в специальное отделение в багажнике, куда чуть позже, кряхтя, подтащил машину для выстреливания тарелочек.
Сунув руку в спорран (по установленной еще отцом традиции на стрельбы мы выходили в килтах), я нащупал пачку сигарет, но доставать не стал, вспомнив об обещании матери не курить, пока нахожусь в поместье. Килт Дугэла развевался на ветру, так прытко малец бежал к границе поля, чтобы собрать предупреждающие флажки.
Я наблюдал за сыном дворецкого и вспоминал себя шестнадцатилетним.

Поместье Лаклан, 24 года назад.

- А кто это тут такой хорошенький?
Длинные пальцы с ярким лаком на ногтях зарылась в моих волосах. От Натальи, новой подруги матери, с которой она познакомилась на выставке текстиля в Лондоне, пахло загадкой и пороком.
Как только я увидел эту женщину со славянскими чертами лица, с туго собранными на затылке русыми волосами, открывавшими высокий лоб, с красивой линией бровей и умными глазами, сразу понял, моя жизнь никогда не будет прежней. Поэтому старался избегать с ней встречи, сказав матери, что должен усердно готовиться к экзаменам.
- Мэрид, посмотри, как прелестно у него покраснели уши! Ах, юность! Меня уже невозможно так смутить!
Я встал со стола, не закончив ужин, который приготовили только для меня, так как мама с гостьей собирались посетить Королевский театр в Глазго и там же заночевать.
Не ожидая, что их поездка закончится так быстро, я попросил накрыть в общей столовой, хотя всю последнюю неделю ел у себя или в саду.
- Сломалась машина, и мы опоздали, - извиняющийся голос мамы добавил смущения.

Кивнув гостье в знак приветствия, я поспешил уйти, моля бога, чтобы мама не заметила моего ненормального состояния. Когда Наталья запустила руку в волосы, мое тело прошиб разряд тока. Я отреагировал на гостью, которая в два раза старше меня, как на женщину. Этого я и боялся больше всего.
Возбуждение и страх, что чуть не выдал себя, заставили кинуться под ледяной душ, где я провел час, стараясь смыть с себя наваждение. Эта русская определенно умела пользоваться чарами.

Последующие дни я выходил из своей комнаты, только услышав, что машина с мамой и гостьей отъехала, боясь повторения реакции на Наталью. Сны удивительным способом перемежались с мечтами о странной русской.
Порой мне трудно было отделить явь от бреда, в котором я оказывался, только представив Наталью в своей комнате:
Как вынимаю шпильки из ее волос, и они блестящей волной падают на плечи, а женщина внимательно глядит на меня, слегка кривя рот в усмешке, подстегивая к более решительным действиям, и я, осмелев, провожу рукой по груди, через платье ощущая, как напрягается ее сосок. Услышав стон желания, скольжу по бедру ладонью, задираю край платья, и не нахожу нижнего белья.
Ее губы шепчут мое имя ...

- Кеннет, Кеннет, проснись! Отец попал в больницу, я еду в Эдинбург. Подозрение на инфаркт.
- Мама, я с тобой! - соскакиваю, но чувствуя, что у меня стояк, закрываюсь одеялом.
- Нет, родной, сейчас не надо, тебя не пустят к нему. Я позвоню, когда можно будет, - мама тянется, чтобы поцеловать в щеку и тут же забывает обо мне. Она мыслями уже там, с отцом.

Выглядываю в окно и вижу, как Норри закрывает за ней дверь автомобиля, который тут же трогается. Я долго наблюдаю за удаляющимся светом фар, переживая в душе за отца, а больше всего за мать. Она никогда не отличалась крепостью здоровья, хотя была значительно младше супруга.

Мой отец, Стюард Лэнг, постоянно жил в Эдинбурге и только по субботам возвращался в Лаклан - семейное дело требовало постоянного контроля - текстильная промышленность переживала не лучшие времена. Мама помогала ему, продвигая твид на мировом рынке, и следующий ее проект был связан с Россией.
Вспомнив о России, тут же вспомнил о Наталье: она уехала вместе с мамой или осталась в поместье? Накинув халат, я спустился вниз, захотел сейчас же узнать, исчезла ли причина моего сексуального наваждения.
Я мечтал, чтобы она уехала. И боялся этого.
Ни Норри, ни старого Густава внизу не оказалось. Над входной дверью тускло горел ночник, а в высокие окна едва пробивался лунный свет, то и дело затмеваемый тенью деревьев, гнущихся под натиском ветра. Скудное освещение заставило пожалеть, что я не взял с собой фонарь.

Включать свет и тревожить слуг только для того, чтобы поинтересоваться гостьей, было неловко, поэтому я решил разузнать все сам и отправился в правое крыло, где располагались гостевые комнаты.
Я затаился у ее двери и вслушался в тишину, прерываемую лишь завываниями разошедшегося ветра.
Устав сдерживать дыхание, мучимый страхами быть обнаруженным и понимая абсурдность своего поведения, я собрался уйти, но ручка двери неожиданно повернулась, и в образовавшуюся щель просунулась узкая ладонь, которая схватила меня за ворот халата и потянула на себя.

Опешивший от неожиданности, я влетел в темную комнату и сразу попал в объятия нагой женщины, которая не дала произнести ни слова, прильнув в поцелуе к губам. Мои руки не нашли ничего лучшего, как сомкнуться на ее спине и ощутить одновременно и гладкость кожи, и ее жар.
Сон или явь? Вот что промелькнуло в ошеломленном сознании, когда закончив жадный поцелуй, женщина залезла ладонями под ворот и нетерпеливо провела по плечам, освобождая их от халата. Ее дыхание опалило кожу и я замер, почувствовав губы на своем соске.
Я не сдержал стон, а она, довольно засмеявшись, потянула за пояс, который послушно развязался. Мгновение и халат прохладной волной упал у ног, а настойчивы руки уже исследовали член, пребывающий в готовом к употреблению состоянии.
Я впервые кончил в рот женщины. Я стоял и держался руками за ее голову, прижимая к своему паху, делая последние рывки в ее рот, а она глотала и глотала. Я слышал этот звук. Я до сих пор его слышу.
Встав, она подняла руки, щелкнула заколка, и вскоре волосы темным каскадом упали ей за спину. Она потрясла головой и застонала от удовольствия, потом потянулась ко мне и поцеловала. Этот поцелуй отличался от предыдущего неспешностью и совсем другим вкусом. Осознание того, что гостья делала только что своим ртом, возбудило.
Когда она подтолкнула меня в сторону кровати, я уже опять был готов, но она остудила мой пыл, сомкнув ноги и притянув голову к своей груди.
- Жестче, - простонала она, и я сжал ее крепкую грудь. Женщина выгнулась дугой, подставляя сосок для поцелуя. И уже ее рука направляла меня, показывая, где она ждет ласки, а я с радостью подчинялся и целовал, лизал, прикусывал.
Шелест упаковки и ловкие руки натянули на меня презерватив и только после этого допустили до сокровенного, которое оказалось таким же желанным, как и рот.
Я не помню, как добрался до своей комнаты. Наверное, она выставила меня вскоре после того, как мы в третий раз открыли упаковку с презервативами. Я шел по темным коридорам уставший и сонный, волоча за собой халат, совсем не думая, что могу встретить кого-то на пути.

А утром меня разбудил телефонный звонок. Отец умер.
Наталью я больше никогда не видел, мне сказали, что она уехала в аэропорт еще до рассвета, мамин секретарь Норри ее отвез.
Много позже, мама обмолвилась, что Норри остался от Натальи под большим впечатлением.
- Эти русские очень странные, - рассказывал он своей хозяйке. - Я слышал, что при встречах они всегда целуются, но госпожа Волкофф поцеловала меня на прощание, прямо в губы, и сунула в карман пиджака крупный чек и записку "Ты был великолепен".
Он очень гордился, что Наталья оценила его профессиональные качества.
А я ее возненавидел. Это мне она заплатила за ночь.

После смерти отца мама взяла правление текстильными компаниями на себя, и преуспела, внедрившись в американский рынок. Верный Норри дорос до совета директоров, позволив мне не заниматься семейными делами, а попробовать себя в других направлениях. Диплом университета Глазго, многолетняя практика в фармкомпаниях, стартовый капитал от доли отцовского наследства, и вот спустя двадцать лет я владелец нескольких фармацевтических компаний.
Увлеченный карьерой в непривычной для Лэнгов области, я так и не женился, хотя мама не перестала надеяться, что когда-нибудь возьмет в руки внука или внучку.
Чтобы осуществить ее мечту, я должен действовать в двух направлениях: продлить ей жизнь - это в моих силах, последние испытания засекреченного лекарства весьма удачны, и, наконец, жениться, что гораздо сложнее. Я не верю женщинам, начиная с той самой Натальи, которая смогла затащить в постель и оттр*хать мужика, даже не взглянув ему в лицо, заканчивая дрянной журналисткой Агнес Макинтайр, высасывающей информацию из пальца под видом ярой феминистки.
А пока мне гораздо спокойнее оставаться холостяком, приезжать на выходные к поместье Лаклан, ходить с Дугэлом на стендовую стрельбу, а с его отцом охотиться в горах.

Получив приглашение от Кесера Дугласа посетить его отель, я с радостью согласился. Помимо перечисленных развлечений, меня весьма занимают исторические места со странной "биографией", к которым относится замок "Фалам Кнок".

Внедорожник легко проглатывал расстояние. Я взял Range Rover Autobiography, прозванный любителями качественных автомобилей элитным британцем. Шотландия горная страна, но эта модель прекрасно показала себя и на побережье, и на камнях, и на холмах.

Зная, что еду в необычное место, прославившееся множеством смертей, я подошел к поездке серьезно. Если только в деле не замешана чертовщина, возможно облюбовавшая Фалам Кнок, в чем я сильно сомневаюсь, то для безумца, пытающегося повторить события двухсотлетней давности, я приготовил сюрприз. Я говорю не только об огнестрельном оружии, спрятанном в багажном отделении.
Лаборатория Западного отделения моей компании "Фармлэнг" разработала несколько уникальных препаратов, поднимающих способности человека на новый уровень. Это следующее поколение средств, поставляемых "Фармлэнг" в армию и МИ-6.
Взять хотя бы антихост. Мало кто верит в паранормальные явления, но иногда человек не может определить, события развиваются в реальности или мозг находится под воздействием психотропных средств, действительно он видит привидение или находится под внушением. Получив дозу антихоста, человек становится невосприимчив к гипнозу, его мозг тщательно и быстро обрабатывает информацию, отсекая все, что называется "играми разума". Правда действие препарата кратковременно, но для единственно верных действий в условиях форс-мажора, когда на весах жизнь, антихост незаменим.

Подкатив к центральному входу гостиницы, я передал ключи от внедорожника парню из гаража и, подцепив небольшую сумку, двинулся в ресепшн. Ни к чему гостиничным людям знать, насколько тяжела сумка.
Два моих кофра последовали за мной в блестящей хромом тележке.
Пока я стоял, дожидаясь получения ключа, окинул взглядом интерьер. Приятно, когда берегут традиции и не уничтожают старину в угоду современным веяниям. Вот и ключ оказался не электронным, а самым настоящим, бронзовым, приятно отягощающим своим весом ладонь.
- Нет, у нас есть и электронные, - пояснила девушка за стойкой. - Интерьер номера зависит от его цены. В вашем вы точно не найдете телевизор, только вещи, соответствующие прошлым векам, многие из них приравниваются к раритетам.
- Что, и туалет раритетный? Что-то мне не хочется сверкать голым задом, высунув его в дыру в каменной стене, или мочиться в ров, наполненный дерьмом. Может, горшок под кроватью?
- Что вы! - смутилась девушка. Кончики ушей у нее покраснели. - Ванная и туалетные комнаты оснащены по современному.

Лакей проводил до номера, охотно отвечая на вопросы, и, получив чаевые, удалился. Сумка заняла свое место в сейфе, встроенным в стену и спрятанным за гобеленом. Кофры я поручил разбирать вошедшей горничной, которая дождалась, когда я покину номер, чтобы приступить к развешиванию вещей. Ценю в гостиницах ненавязчивый сервис.
Меня ждал бар, где коротали время в ожидании ужина многие постояльцы.
- Двойной виски.
Широкий стакан, позвякивая кубиками льда, появился передо мной, когда я сел в удобное кресло у столика с курительными принадлежностями. Отлично, в Шотландии еще остались места, где на курильщиков не смотрят как на врагов.

В баре движение людей напоминало броуновское. Пары то сходились, то расходились, рассыпались на единицы, отходя от барной стойки к столикам, где опять складывались в пары. Кто-то говорил тихо, кто-то с надрывом, в каком-то голосе даже послышалась угроза, и мне показалось, что вот-вот назреет скандал.
Наблюдая за посетителями бара, я все-таки нашел систему в, казалось бы, хаотическом передвижении жаждущих выпить масс. Существовало некое ядро, вокруг которого и происходили пляски.
Чем же примечательна хрупкая девушка, вызывающая столько эмоций? Причем эмоции не несли положительный заряд.
Все на свои места поставила кинутая, возбужденным до ненависти молодым человеком, фраза:

Все сразу встало на свои места.
Ну, честное слово, была бы пресловутая Макинтайр светской львицей - лощеной и надменной, мне бы захотелось повыщипывать у нее перья из гузки, но от тоненькой девочки со смущенным взглядом не только перьев не надо, но и извинения за злую статейку брать не хочется.
Я глотнул виски и обжег рот. Пока я отвлекся на ссору, лет подтаял и пойло перестало быть приятным. Драло глотку так, словно садовник прошелся граблями по жухлой листве.
Отставив стакан, я вернулся к созерцанию.

Хм, а девочка не дает себя в обиду. Трусит, но хорохорится.
Нет, определенно мне захотелось ближе познакомиться с мисс Макинтайр. С ней точно не соскучишься.

Проводив глазами быстро удаляющуюся мисс Макинтайр, я глянул на часы. Пора переодеваться к ужину.
Вернувшись в номер, я нашел костюмы отутюженными, туфли начищенными, носки, как я люблю, отдельно от галстуков и носовых платков. Каждой вещи свое место. Горничная заработала щедрые чаевые, которые я и оставил на тумбе вместе с оплатой по счету за услуги, вложив их в специальную книжицу в мягком переплете.

Глянул на лицо, провел рукой по трехдневной щетине. Нет, бриться не буду. Я собираюсь произвести неизгладимое впечатление.
Приняв душ, быстро оделся, завязал галстук-бабочку, застегнул запонки на белоснежной рубашке.
Куда идти даже не пришлось спрашивать. Живая музыка звала и поднимала настроение. Людской гомон, разбавляемый смехом и стуком столовых приборов, говорил о том, что званный ужин в самом разгаре.

Проходя мимо зеркальных стен, увидел себя застегнутым на все пуговицы, к чему явно не подходила физиономия, на которой расплылась улыбка браконьера, предвкушающего славную охоту.
Я остановился у широко распахнутых дверей и поискал глазами мисс Макинтайр. Она сидела одна. Отлично.
Не обращая внимания на удивленные взгляды людей, я рванул узел, и безупречная бабочка повисла безжизненной лентой. Запонки покинули свои гнезда и недовольно звякнули в моей ладони.
Теперь я похож на мужчину, которому срочно требуется женское внимание.

- Простите, леди, - обратился я к мисс Макинтайр, сев напротив нее. - Не могли бы вы мне помочь? Мой верный Тоби, получив носок в подарок, на радостях надрался. Теперь некому завязать галстук и застегнуть запонки. Не могу же я в таком виде пригласить даму на танец?
Я продемонстрировал расхристанные манжеты и дохлую змею, которой прикинулась моя бывшая бабочка. Повертев одну из запонок в своих неловких пальцах, я конечно ее выронил. Она, сверкнув бриллиантовым глазом, покатилась по столешнице и замерла у бокала мисс Макинтайр.

Она отложила телефон, на который до этого смотрела так, будто перед ней встал в стойку скорпион. В ее глазах плескалось смятение. Хотелось бы думать, что это моя особа вызвала душевный трепет, но потому как мисс Макинтайр выдохнула, прежде чем потянуться за запонкой, я понял, что ее что-то сильно тревожит. Даже пугает.
Небесные хляби! Да прыткая журналистка никогда не держала в руках запонки! По тому, как она вдела их в манжеты, не замечая, что бриллиант оказался не на той стороне, можно ожидать, что моя бабочка превратится из дохлой змеи в удавку висельника.
Но я сам отдался в ее руки, забыв, что не всякая женщина может справиться с галстуком, поэтому придется терпеть.

Компенсацией послужила возможность близкого изучения зловредного объекта. Ну оооочень близкого. Заставьте женщину задрать руки, и ее платье неминуемо поползет вверх, открыв все потаенные места. Я не говорю о подвязках на чулках. До того, как мне перекрыли кислород, я успел заметить хорошо сформированную грудь, здоровую кожу, длинную шею и восхитительный румянец, медленно заливающий лицо девушки.

Хотя мне были приятны ее прикосновения, но пришлось повертеть шеей, чтобы суметь ответить, пусть даже придушенно.
- Называйте меня Кеннет, - просипел я, запустив под бабочку палец, пытаясь ослабить удавку. Я не буду искать зеркало. Мне и так понятно, что наверченное слабо напоминает правильный узел. На мгновение я представил себя котом, на которого мстительная хозяйка (видимо, он нассал ей в тапочки) нацепила бантик.
- Ну что же, мисс Макинтайр, - уже более уверенно произнес я, пустив первую порцию кислорода в легкие, - после того, как вы провели обряд вуду, истыкав меня моими же запонками и немного придушив, вам придется взять на себя ответственность за невменяемое состояние околдованного. Ведите меня на танцпол, исполним танец зомби. Как, вы не знаете, как танцуют зомби?! Тесно прижавшись, положив голову на плечо партнера, цепляясь за него руками, совершенно не замечая, что вытворяют эти наглые руки.

Как только я произнес фамилию Агнес, она занервничала и не смогла совладать со своими чувствами.

Я так громко рассмеялся, что вызвал внимание к нашей паре.
- Агнес, вы великолепны! - Я взял журналистку за руку и подвел к стулу, помог сесть, сам направился к месту напротив нее. - В душе обычно поют, а не танцуют. Но раз вы умеете выделывать па на скользкой поверхности, ничто не помешает вам выглядеть грациозной на паркетном полу. Но так и быть, давайте отложим наши танцы.

Усевшись, подал знак официанту, когда тот появился, сделал заказ. Мисс Макинтайр настороженно прислушалась к перечислению блюд и выбранному вину.
- Волынку мне в зубы, как же жмет ваш бантик! - Я рывком стянул с шеи бывшую бабочку и сунул ее в карман. Подняв глаза на смущенную Агнес, решил успокоить. - Я давно не ем маленьких, расслабьтесь. Мне просто интересно, что подтолкнуло заняться такой опасной профессией? Я видел, как на вас навалились в баре. Жаль, что парня быстро оттащили. Я поставил бы на то, что он покинет поле боя с расцарапанным лицом, а вы будете размахивать остатками его рубашки, как трофейным флагом, и плясать джигу на его самолюбии.

Ее немного отпустило. Движения стали плавными, пропала настороженность во взгляде.
- Пари? О, да! Ставлю на то, что не пройдет и пары часов, мы станем закадычными друзьями. Проигравший танцует стриптиз.
Пискнул телефон, и, хотя Агнес спрятала глаза за длинными ресницами, судорожное движение руки, схватившей мобильник, а потом облегченный выдох, сдали ее с потрохами. Она боялась. Что же тебя мучает, девочка? Или кто?

- Без помады матери как-нибудь обойдемся, а насчет второго предположения следует подумать. Впервые вижу преступника, подыскивающего варианты казни. Будьте осторожны, Агнес, слова иногда материализуются.
Официант принес вино и разлил его по высоким бокалам. Я поднял свой и отсалютовал любопытствующей особе, сидящей напротив.
- Чин-чин.
Подержав во рту вино, сглотнул. Приятное послевкусие и легкая кислинка шардоне напомнили о приближающемся лете, которое я собирался провести на теплых пляжах французского побережья.
- Секретарша? У меня теперь работает секретарь. Мужчина. Стелла слишком предприимчивая девушка для этой работы. Ее энергия и выдумка били через край. Последняя фантазия Стеллы пустила псу под хвост полугодовую работу лаборатории синтеза белка. Вы знаете, что такое "чистая комната"? Это помещение, где поддерживается определенный класс чистоты. Прежде чем туда попасть, люди снимают свою одежду, моются и переодеваются в одноразовые комбинезоны. Я не буду объяснять сложно, скажу только, что за счет перепада давлений между "чистым" и "нечистым" помещениями создается воздушный поток. Так вот Стелла решила постоять в этом потоке, как Мэрилин Монро над вентиляцией. С задиранием юбки до головы. Она, видите ли, хотела сделать сюрприз офицеру охраны, наблюдающему за камерами. Теперь оба ищут другую работу. Я не приветствую служебные романы.
Агнес опять озабоченно посмотрела на дисплей телефона.
- Что вас тревожит? - решился задать вопрос я.

Галерея манекенов

Агнес начала фразу в ресторане, а закончила ее в совсем другом помещении. Я тряхнул головой, надеясь, что минутное помутнение сознания пройдет, но колонны, высокими исполинами подпирающие теряющийся в темноте свод, никуда не делись. Большие глаза журналистки не оставляли сомнений. Она видит тоже, что и я.
- Хренов трилистник, куда мы попали? - Я озадаченно оглянулся и увидел, что мы не одни. Еще две пары вели себя также - замерли в неверии. - Мистика какая-то. Три глотка шардоне и мы в ...
Я не стал продолжать. Зачем пугать Агнес?

Галерея манекенов

Она сидела на холодном полу и смеялась. Я протянул Агнес руку, и, как только она вложила ладошку, потянул на себя. Рывок получился сильным, Агнес впечаталась в мою грудь, и я невольно обнял ее.
- Эй! Кто знает, где мы оказались? - крикнул я и вздрогнул от неожиданности: эхо многократно отразилось и позволило оценить масштаб галереи. Она казалась бесконечной.
Почувствовав себя пигмеями в стране великанов, мы сбились в круг. Я не был знаком ни с одним из собратьев по несчастью, поэтому представился:
- Кеннет Лэнг.
Остальные тоже назвали свои имена.
- Надо бы найти выход, только в какую сторону идти?
Колоны уходили строем в левую даль и не менее ровными рядами терялись в противоположной стороне.
- Чтоб мне килт надеть задом-наперед! - выругался я, заметив, что в простенках между колоннами находятся двери. Множество дверей. За каждой из них мог быть выход.

Галерея манекенов

Мы всей толпой двинулись к ближайшей. Я думаю, никто не верил, что она окажется той самой, ведущей в ... А куда бы я хотел попасть? Вспомнив, что сумку с оружием оставил в номере, хмыкнул. И в кого собрался стрелять? Кроме нашей шестерки никого из постояльцев рядом не наблюдалось, и явной угрозы нашим жизням тоже.

Если бы не мистический перенос в темную галерею, основания для страха вообще не было бы. Тем более, что дернув за ручку старой деревянной двери, мы увидели пыльную пустую комнату. Куски обоев с неразличимым рисунком свисали со стен, делая помещение еще более неопрятным.

Следующая комната выглядела близнецом первой - унылый вид запустения и пыли веков.
Третья заметно отличалась от предыдущих. В ней неподвижно сидели люди. Кто-то из женщин вскрикнул от страха. Казалось, что в комнате сгрудились мертвецы. Некоторые из них сидели, некоторые лежали, потеряв руку или ногу, а то и голову.

- Это манекены, - выдохнул я, когда тусклый свет пыльных ламп осветил лицо большой куклы. Я наклонился к ней и разглядел искусную работу старого мастера. Современные манекены выглядят выхолощенными вариантами куклы Барби, эта же отличалась индивидуальностью черт. Манекен ребенка глядел стеклянными глазами, и я готов был поклясться, что его ресницы дрогнули. Холодок пробежал по моей спине, но я взял себя в руки. Нельзя поддаваться панике только от того, что тебе что-то мерещится. Другого выхода из помещения, кроме того, у которого мялись наши дамы, не было, и мы потянулись толпой к следующей двери.
- Может, стоит разделиться? Тремя парами мы быстрее осмотрим комнаты. Если кому-то из нас посчастливится, он подаст сигнал остальным.

Галерея манекенов

Я сунул руку в карман смокинга и достал мобильный телефон. Увы, единственное, на что мог сейчас он сгодиться - послужить в качестве фонарика.
- Связи нет.

Вдруг Агнес заметалась, побежала в предыдущую комнату. Она определенно что-то искала. Я с недоумением следил за ее поведением, в глазах девушки читался страх, в каждом ее движении сквозило отчаяние.
- Что случилось?

Заметив, что Агнес, мерзнет, я снял пиджак и накинул на нее. Она благодарно взглянула в ответ, но, плещущаяся в ее глазах тревога, поразила до глубины души.
- Спокойно, Агнес. Никто из нас не задержится здесь ни на минуту, если мы найдем выход.

Я положил ладони на ее плечи и слегка сжал пальцы. Это немного отрезвило девушку.
- Агнес, прекратите истерику. Вы видите кого-нибудь из обслуги? И я нет. Связь отсутствует. Поверьте, я тоже не планировал так провести вечер, и игры Дугласу не заказывал. Давайте, займемся делом. Наши друзья уже обследовали по паре комнат, мы отстаем.

Я повернулся и пошел в четвертую комнату, которая опять оказалась пустой. Агнес шла следом, но находилась на грани слез. Я не стал ее дергать, пусть следует за мной тенью.

Обходя комнату за комнатой, мы продвигались по бесконечной галерее, все больше удаляясь от пар, ушедших в другую сторону. Поражало обилие манекенов, оставленных в некоторых из помещений. Они сидели кучками или стояли вдоль стен, их было два-три или дюжина, в одежде и без, женские соседствовали с мужскими фигурами, изредка встречались детские.

- Честно говоря, у меня у самого мурашки по коже от их вида, - поделился я с Агнес, пытаясь вызвать хоть какую-то реакцию, отвлечь от тяжелых мыслей. Она все время хмурила лоб и закусывала губу, думая о чем-то своем. - Ты заметила, что они в одежде разных веков? Я не силен в турнюрах, корсетах, кружевах, но и по остаткам одежды видно, что манекены сносились в галерею лет двести. Сюда бы историкам моды попасть. Некоторые из манекенов как живые. Клык даю, что делались они с реально живущих людей, современную штамповку здесь не встретишь. Вот смотри, на этом манекене тщательно нарисованы веснушки, родинка над губой. Второго похожего нет.

Я указал на хорошо сохранившийся манекен в наряде невесты. Волосы девушки, прежде уложенные в замысловатую прическу, растрепались, рваные пряди свисали на тюлевую накидку, сбившуюся на шее, пышные тяжелые рукава оттянули ворот и оголили одно плечо.
Не знаю, что меня толкнуло поправить этот чертов рукав, скорее всего холод, царивший в помещениях, и я невольно отнесся к кукле как к мерзнущей Агнес, но подтянув его, я дотронулся до гипсового плеча и тут же отдернул руку. Пальцы сначала обожгло, но вскоре наступило онемение, я перестал их чувствовать.

- Чтоб в аду ей сгореть! - не сдержался я от ругани, пытаясь растереть онемевшие пальцы. - Агнес, ничего не трогай, эти манекены какие-то неправильные.

Последнюю фразу я сказал вовсе не из-за неприятных ощущений в руке. Я сомневался, но сделав шаг в сторону, убедился, что взгляд "невесты" последовал за мной!
Стой я перед нарисованным портретом, я бы нисколько не удивился, что он не сводит с меня глаз. Каждый из нас хоть раз в жизни наблюдал такой эффект, когда нарисованный художником портрет, куда не отойди, следит за тобой. Но здесь находился манекен, у которого вместо зрачков были вставлены пуговицы!

Я сделал еще несколько шагов, уже по направлению к Агнес и, шокированный увиденным, воскликнул:
- Она не сводит с меня глаз!
В этот момент я на что-то наступил. На полу лежал манекен маленькой девочки. И ударь меня бревном по лбу, я не испытал бы такого потрясения: манекен медленно поднес руки к лицу и зашипел!

Как только я убрал ногу, "ребенок" захныкал каким-то механическим голосом. Я сразу вспомнил игрушку своего детства - заводного клоуна, который начинал смеяться гадким смехом, стоило повернуть ключик.
- Возьми меня на ручки! Возьми меня на ручки! Возьми меня на ручки! - плакал манекен, накручивая нервы до предела. Мы вылетели из комнаты вон и закрыли дверь, но механический крик "ребенка" все равно не стал тише. Мало того, за дверью послышалось какое-то движение, отдаленно напоминающее шаркающие шаги.

Галерея манекенов

Только сейчас до меня дошло, что Агнес не воспринимает ситуацию, в которой мы оказались, серьезно. Я сам пять минут назад не поверил бы, что происходящее реально, если бы не одно но...
Меня не пугают поступки людей, я научился им противостоять, для этого я провел годы тренировок в стрельбе, овладел приемами самообороны и прочими хитростями, могущими спасти жизнь. Но мой мозг бунтует, когда происходит то, чему нет объяснения. Поэтому, переместившись в галерею непонятным образом, первое, что я сделал - раздавил зубами капсулу "антихост". Упаковка из двух штук находилась в кармане пиджака, я всегда беру с собой разработку моей компании, приезжая в незнакомое место. Препарат действует не сразу, оболочка должна раствориться, но когда он попадает в кровь, мозг автоматически переходит в режим работы "меня не обмануть галлюциногенам, я вижу суть вещей". И я вижу, что мы не находимся в состоянии транса, манекены не заводные куклы, а происходящее вокруг не срежиссировано Дугласом и Ко.

Пока Агнес произносила пламенную речь, обстановка в комнате неуловимо поменялась. Манекены стали двигаться. Хаотично, бесшумно, без определенной цели. Сходясь и расходясь, поворачиваясь то в одну сторону, то в другую, наклоняясь и распрямляясь. Часть из них переместилась за спину Агнес, и я запаниковал. Если она вдруг обернется, обязательно заденет тот манекен, что начал наклоняться вперед, словно желал заглянуть девушке в лицо. К пальцам, которыми я дотронулся до "невесты", до сих пор не вернулась чувствительность, поэтому я схватил Агнес за предплечье левой рукой и быстро потащил к выходу, ничего не объясняя. Из кучи хлама, что лежал под ногами, при беге я что-то пнул, и непонятная штуковина полетела по полу впереди меня и закружилась в центре галереи.
Толкнув Агнес к колоннам, я потянулся к ручке, чтобы захлопнуть дверь, и увидел, что все манекены развернули лица в мою сторону. С силой захлопнув дверь, я привалился к ней спиной.
- Достань из внутреннего кармана пиджака блистер, вытащи капсулу и положи под язык. Не спорь, - я строго посмотрел на Агнес. - Просто сделай.
Оторвался от двери только тогда, когда убедился, что в нее никто не толкается. Может, манекены не могут переходить в иные помещения?
Взгляд привлек тот предмет, который я нечаянно выпихнул из комнаты. Маленький механизм помещался в ладони. Рассматривая его, я что-то задел и чуть не выронил от неожиданности, когда заиграла музыка.

- Это механизм от музыкальной шкатулки, - сказал я подошедшей Агнес. Увидев, что она потирает предплечье, на котором скорее всего останутся синяки от моих пальцев, смутился. Я никогда на теле женщины не оставлял синяки. Следы от поцелуев и страстных объятий не в счет. - Прости. Я не хотел сделать тебе больно.
Я не заметил, когда перешел с Агнес на "ты". Испуг за нее и за себя не оставил место для церемоний.

Недалеко от нас, на противоположной стороне галереи из комнаты вышли двое.

Эту фразу произнесла Хейзел, она вынесла из комнаты небольшую шкатулку. Гарет, увидев нас, махнул рукой.
На клочке бумаге, потемневшем от времени были написаны стихи.
Туман страстей и лживых грёз
Пройдёт, развеется, спадёт,
Когда ко мне ты прикоснёшься.
Уснёшь и враз другим проснёшься.
Я прочел вслух странный стишок и взглянул на побелевшие пальцы, которыми коснулся "невесты".

- К манекенам нельзя прикасаться. Гипс сначала обжигает кожу, а потом все начинает неметь. Я не чувствую эти два пальца.
Я продемонстрировал спутникам по несчастью руку.
- Нужно рассказать о найденном остальным. И еще о том, что манекены движутся. Мы не поняли, что заставляет их перемещаться из места в место, но выглядит зловеще. Некоторые из них говорят механическими голосами, думаю, заложен механизм подобный этому.
Я вытащил из кармана брюк деталь от шкатулки.
Мы выслушали опасения Гарета и Хейзел, но все-таки решили продолжить обследование комнат парами, проявляя бОльшую осторожность.

Галерея манекенов

Когда Агнес, пытаясь доказать свою правоту, поступила как упрямая девчонка, влетела в первую попавшуюся комнату, дверь за не захлопнулась с такой силой, что дрогнули даже колонны.
Я тут же попытался открыть ее, но она не поддавалась. Я стал кричать Агнес, чтобы она открыла ее с той стороны, но ответа не последовало. Я бился в дверь плечом, сложилось такое впечатление, что за дверью находилась глухая стена, и хоть бейся в нее головой, она не сдвинется ни на палец.

За спиной послышался шум. Я оглянулся и увидел, что с дальней стороны галереи бегут Дарвел и Кристина, а за ними неумолимо приближается толпа манекенов. Дарвел размахивал саблей, пытаясь отбиться от тех, кто приблизился к ним слишком близко.
На шум выскочили из комнаты Гарет и Хэйзел и застыли, не зная, что делать, куда бежать.
- раздалось из-за двери, в которую я безуспешно ломился. На волне стремительно развивающихся событий я с разбега так долбанул всем телом в дверь, что ее створки моментально распахнулись, чуть не зашибив стоящую за ними бледную Агнес.

В комнату влетели Гарет и Хэйзел, чтобы убедиться, что с Агнес все в порядке, и тут же к нам присоединились Дарвел и Кристина.


Дверь мы закрыли, но как спастись в комнате, полной других манекенов?
Тут на пол выпала из кармана деталь от музыкальной шкатулки. Видимо, когда я бился в дверь, она наполовину высунулась, а теперь окончательно вывалилась. Хлопнувшись на пол, она включилась и по комнате понеслись звуки, которые иначе, чем зловещими не назовешь.

И случилось невероятное. Манекены, которые сначала стояли вдоль стен, начали вдруг перемещаться по комнате, но это было не то хаотичное движение, которое мы наблюдали в других помещениях - появилась система! Казалось, манекены исполняют какой-то свой жуткий танец. В любой момент кто-то из них мог подойти слишком близко и задеть нас, и я бы не поручился, что они не набросятся на нас, как те, которые топтались за дверью.

Беспомощно оглядевшись, куда бы нам спрятаться от танцующих манекенов, я заметил, что в углу находится дверь и она приоткрыта!
- Смотрите! - крикнул я всем - Там открытая дверь, а за ней находится какой-то сад! Я вижу зелень и цветы! Нам нужно только пробраться туда. Дамы, я мало разбираюсь в танцах, может, вы поймете, какой из них исполняют манекены, и мы, присоединившись к ним, попадем к двери.
Видите, они медленно, бестолково, но движутся против часовой стрелки. А это самый близкий путь до выхода. Через центр нам не пробиться!

Галерея манекенов

- Ну, я учился, - я почесал в затылке, не забывая поглядывать по сторонам. Между нами и исчадиями ада становилось все меньше места. - Вообще-то похоже, что именно "шотландский вальс на четверых" танцуют манекены. Видите, они то сходятся, то расходятся. Главное поймать ритм и придерживаться счета, чтобы не сбиться с фигур. Нас шестеро, поэтому придется импровизировать. Обратите внимание, что передвижение по кругу чередуется с фигурой, где все хватаются за руки, пожалуйста, не схватитесь случайно за руку манекена. Это больно, а может, и смертельно опасно.
Мы дождались, когда манекены двинулись против часовой стрелки, и быстро встроились в их ряды.
- Дорогая, держись крепче, - сказал я и прижал Агнес к себе так, что ее ноги не касались пола.

О какой грациозности движений можно говорить, когда девушка висит у тебя на шее, а ты прижимаешь ее за талию, чтобы она не упала. Пот струился по моим вискам и не только от того, что мне приходилось двигаться с Агнес на весу. Страх задеть манекены самому или подставить Агнес требовал максимальной мобилизации сил.
- Вредная девчонка, - шепнул я ей. - Если бы ты выпила капсулу, сейчас получала бы от танца удовольствие.
Мерный топот гипсовых ног по полу, зловещие звуки музыкального механизма - на таких танцах мне еще никогда не приходилось быть.
Я все время оглядывался на друзей по несчастью, но они не отставали, старательно считая "раз-два-три", чтобы не сбиться.
Дверь на свободу была все ближе. Я молился, чтобы музыкальная шкатулка не перестала играть.

Как только первая пара поравнялась с дверью, поднялся сильный ветер - почти ураган. Он выцепил нас из кучи рухнувших на пол манекенов, разбив их на части, и поволок куда-то, где свет оком смотрел из тьмы. От яростного света не помогли ни закрытые глаза, ни ладони, сомкнувшиеся на лице, он ослеплял, он душил, он убивал.
Мгновенная смерть или продолжение кошмара?
Мы все нашли себя сидящими за теми же столиками, где находились во время ужина, даже вино не успело потерять свой терпкий запах, оставаясь налитым в высокие бокалы. Словно ничего не случилось и не было этого смертельного путешествия в галерею.

где-то между галереей и театром

Я сидел и с тупостью барана смотрел на бокал с вином. Неужели то, что было в галерее, привиделось?
Перевел взгляд на Агнес. Ни ссадин, ни кровавых подтеков на руках, ни следов пыли и грязи на вечернем платье.

Вибрация ее телефона подтвердила догадку - я находился под действием галлюциногена. Связь есть, у девушки, сидящей напротив, проблемы все те же, не зря она с таким ужасом смотрит на послание, музыка играет, а официант вот-вот принесет заказанные блюда.
Я откинулся на спинку стула и полез в карман, чтобы достать свой мобильник и посмотреть на часы. Интересно, долго ли я был в отрубе?
Я точно знаю, что положил телефон во внутренний карман.
Не обнаружив его там, я ощупал карманы брюк.
Мои действия со стороны наблюдательный человек расценил бы, как танец сумасшедшего больного чесоткой. Я хлопал себя по карманам, приподнимал зад, в надежде, что телефон выскользнул на стул, и я сижу на нем. Я даже заглянул под стол. Но кроме красивых ножек Агнес, обтянутых тонкой тканью, ничего не нашел. Телефона нигде не было. И только в одном месте он сейчас мог находиться - в чертовой галерее, в комнате, напичканной уродливыми манекенами.

Это подтверждение меня раздосадовало и обрадовало. Раздосадовало то, что в этом отеле на самом деле происходят события, выносящие мне мозг, а обрадовало то, что Агнес была в моих руках, и есть надежда замутить с ней что-нибудь стоящее.
Надежда заиграла всеми цветами радуги и по выдуманному небосводу понеслись сказочные единороги....
Косяк мне в зубы! Агнес, словно услышала мои мечты: поднялась со стула, приблизилась ко мне, наклонилась так, что вырез платья опять показал все ее прелести, схватила меня за воротник и поцеловала.
Что она произнесла до этого, я, клянусь подштанниками святого Петра, не слышал.
Поцелуй был свеж, но с долей отчаяния.
Ну уж нет, маленькая нахалка. Лэнги никогда не остаются долгу.
Я обхватил ее за талию и посадил к себе на колени. Плевать, что подумают окружающие: после галереи мне терять нечего. У меня праздник жизни.
Я вернул поцелуй, захватив ее губы в плен, ворвавшись в рот языком, как победитель врывается в осаждаемый замок. Пленных не брать!

Видимо, судьба решила обломать и этот кайф. Когда я оторвался от Агнес, чтобы набрать в легкие воздух, увидел, что декорации опять сменились.
Мы с ней сидели в огромном золотом кресле, изображающем бутафорский трон, установленном на театральной сцене. В зале находилось всего четверо зрителей, но и они не обращали на нас никакого внимания. Они были заняты разглядыванием синего занавеса.
- Стрельни дробью мне в зад! - выдохнул я. - Опять переместились!
Агнес заерзала на моих коленях, но я покрепче прижал ее к себе.
- Ужасы подождут, - прошептал я и опять поцеловал ее. Жадно, с головокружением от нехватки кислорода, со стоном и страстным желанием.