Алхимия Крови

 » Алхимия Крови

Корпорация Эротикон представляет первую ролевую фантасмагорию, сыгранную в двух частях в формате конфьюжн-квеста: "Алхимия крови" и "Архитектура страха".

Шотландия

Добро пожаловать в отель Фалам Кнок, шотландский старинный замок, место, окутанное тайной и влекущее за собой шлейф загадочных и мистических событий. История его уходит корнями в далёкое прошлое, и мало кто может с точностью воссоздать её, несмотря на след, оставленный на древних стенах. Единственное, что напоминает о том, каким было это величественное и мрачное здание в минувшие века - старинная карта, висящая в большом зале замка, а также череда жутких событий, произошедших в Фалам Кноке в начале 20-го века, после чего за ним закрепилась слава отеля самоубийц. Ещё в 1835 году замок принадлежал шотландскому лэрду, однако уничтоживший одно из главных крыльев здания страшный пожар, унёсший сотни жизней, надолго превратил Фалам Кнок в место, где властвовало запустение. Лишь к началу 20-го века замок был выкуплен и перестроен в роскошный отель, который не просуществовал и полугода. Виной всему - череда самоубийств, совершённых в его стенах. Казалось, Фалам Кнок жил своей жизнью, пытаясь изгнать всех, кто вступал под своды его крыши.

Май 2015 года

После долгой и тщательной реставрации в замке Фалам Кнок открывается один из самых дорогих отелей в Европе. Расположенный вдали от шума цивилизации, среди густых лесов и напоенных пряными ароматами трав нагорий, отель обещает своим постояльцам незабываемый отдых.
Владелец отеля, для которого слава замка - всего лишь досужие выдумки, намерен сделать из открытия грандиозное событие, но только для избранных. Честь стать самыми первыми постояльцами и вкусить все прелести сервиса выпадает лишь тем, кто успел забронировать номера, ведь количество предложений ограничено. А некоторые из гостей прибудут по личному приглашению владельца.

Наша игра будет проходить в два сюжетно-взаимосвязанных этапа в разных временных отрезках, при этом специфической особенностью данной игры будет первая партия, отыгранная в настоящем, и вторая партия, отыгранная в прошлом.

Рейтинг 18+
Место действия: Шотландия
Жанр: фантасмагория, мистика, ужасы.
Продолжительность игры: 5 дней (полная продолжительность игры 12 дней. Два этапа по 5 дней с двухдневным перерывом)
Когда: с 18 по 29 июля

В игру требуются персонажи:

1) Киаран О'Кейн - проживает в Ирландии. Бизнесмен и инженер. Владелец частной компании, которая занимается производством жидкосолевых реакторов.
2) Марко Гаттини - Италия. Известный гонщик Формулы-1. За плечами Гаттини семь гоночных сезонов.
3) Морин Брэдиган - место жительства - Ирландия. Дочь известного режиссёра Рори Брэдигана. Сыграла несколько ролей в кинофильмах отца, но поняла, что карьера киноактрисы ей не подходит. Увлекается режиссурой.
4) Грейг Бэйли - Шотландия. Манекенщик и модель, работавший в известных домах моды по всему миру.
5) Кеннет Лэнг - Шотландия. Основатель фармацевтической компании, которая занимается поиском лекарства против старости.
6) Агнес Макинтайр - Шотландия. Скандально известная журналистка, написавшая серию обличительных статей о всемирно известных бизнесменах и их семейной жизни.
7) Дениз Лоури - Шотландия. Светская львица. Организатор благотворительного фонда "Открытые сердца".
8) Николь Доре - Франция. Писательница, автор серии всемирно известных детективных книг, которые были экранизированы с 2010 по 2014 годы.
9) Флорантен Теофиль - Франция. Оперный певец, один из лучших голосов Гранд-опера.
10) Габриэль Макгиллис - Англия. Политик, член партии лейбористов. Вдовец, верит в потусторонние силы и судьбу.
11) Хэйзел Макнайт - Англия. Ресторанный критик. В Фалам-кнок отправляется не только по личному приглашению владельца отеля, но ещё и намереваясь оценить работу ресторана при отеле.
12) Виктория Флеминг - Англия. Овдовела два года назад. Муж Виктории оставил ей огромное наследство и завещал супруге тратить деньги по своему разумению. Виктория объездила почти весь мир, но приглашение в Фалам-кнок стало для неё неожиданностью.


  Добавить тему в подборки

Шотландия. Фалам Кнок. Май 2015

Ярко-жёлтые головки крупных нарциссов тянулись навстречу солнцу, и Кестеру казалось, что он чувствует их аромат, влетающий в приоткрытое окно. Воздух всё ещё был прохладным, но, к полудню, нагретый солнцем и напоенный запахом цветов, приносил с собою ощущение тепла. Вместе с ветром с шотландских нагорий и кристальной прозрачностью голубого неба. Вместе с зеленью молодых листьев и трелями птиц.
Дуглас закатал рукава рубашки и засунул руки в карманы брюк. Тишина кабинета прерывалась лишь едва слышными звуками, которые, казалось, жили в отеле всегда. Где-то стукнуло о пол что-то металлическое, и Кестер не мог с уверенностью сказать, что было тому причиной: неуклюжесть прислуги или что-то совсем иное, чему он не мог бы дать объяснения.
Иногда Дугласу казалось, что Фалам Кнок живёт своей жизнью. Это было безотчётное ощущение, которое рождалось где-то в глубине души, принося с собой тревогу. Но наряду с нею он чувствовал потребность возвращаться в этот замок раз за разом. Даже когда рабочие приступили к реставрации, он всё равно находил тысячу причин, чтобы приехать и лично удостовериться в том, что всё идёт по плану.
На следующий день было назначено официальное открытие отеля, в который Кестер вложил много сил, средств и ожиданий. И несмотря на дурную славу, которая преследовала этот замок на протяжении почти двух сотен лет, Дуглас считал, что теперь в Фалам Кнок начнётся совсем другая жизнь…

Офис Ноя Роксбурга. Два года назад

- Меня интересует только чистота сделки. Досужие домыслы пусть таковыми и остаются. – Кестер и сам не мог толком пояснить, почему начал так нервничать и злиться, стоило Роксбургу завести с ним разговор о слухах и сплетнях, которые преследовали Фалам Кнок.
- С этим как раз нет никаких проблем. – Ной оторвался от бумаг, которые просматривал, должно быть, в сотый раз, и внимательно взглянул на Дугласа. – То, что в двадцатых годах этот замок закрылся из-за того, что пара истеричек решили перерезать себе вены, по-моему, тоже не стоит внимания. А вот слухи о том, что один из хозяев замка лэрд Кэмерон сгинул в нём со всей своей семьёй и множеством гостей на приёме по случаю приобретения фамильного гнезда…

- Ты веришь в проклятия или прочую чертовщину, Роксбург? Никогда бы не подумал.
- Нет. Но и отбрасывать такие факты и не обращать на них внимания я бы не стал.
Дуглас поднялся из кресла и подошёл к огромному – во всю стену – окну, сложил руки на груди и долгое время смотрел на то, как по крышам соседних зданий барабанят капли дождя.
- Ты прав. Но от покупки не откажусь. Просто изучу всё подробнее. Историю, факты… Чтобы избежать повторения участи Кэмерона. – В его голосе послышалась неуверенность, которую он поспешил скрыть за притворным весельем.
- Как знаешь. Послушав меня, ты ничего не теряешь. Дружеские советы в счёт не входят. Не могу понять, почему именно Фалам Кнок?
- Не знаю. Но должен купить именно его.

Шотландия. Фалам Кнок. Май 2015. За две недели до открытия.

Последние пару дней он был сам не свой. Отменил несколько деловых встреч, чтобы ехать в отель, в котором почти всё было готово к открытию, хотя, мог сделать то, что собирался, и находясь в Эдинбурге. Фрида при упоминании отеля в очередной раз закатила глаза, и на лице её появилось выражение крайнего раздражения. Кестер мог поспорить, что она мысленно нарисовала его в постели с любовницей как минимум в десяти позах.
В такие моменты Дуглас в миллиардный раз понимал, что его женитьба на Фриде, равно, как и весь их семилетний брак, были ошибкой. Но с упорством, которого у Кестера было не занимать, Дуглас продолжал тянуть эту волынку так, что ему позавидовали бы все шотландцы вместе взятые. Впрочем, сейчас, когда он садился за руль машины, чтобы отправиться в Фалам Кнок, ему было наплевать и на Фриду, и на брак, и на способности жены нафантазировать то, чего нет.
Скрипнула обивка дорогого кожаного кресла, и Кестер удобнее устроился за массивным столом. Придвинув к себе пачку приглашений, которые взялся подписывать лично, не доверив этого занятия Дениз, он вдохнул аромат бумаги и принялся писать.
Лишь только на последнем имени остановился, словно размышлял о том, стоит ли ему отправлять это приглашение, а после вывел её имя на ровной строке и, не оставив подписи, бросил к остальным, уже дожидающимся отправления адресатам.

День открытия отеля. 7 мая 2015. Фалам-Кнок

Накануне он заснул под утро, так и не покинув собственного кабинета. Небольшой диван в углу был не настолько удобным, как постели в номерах, но Дуглас решил довольствоваться им. Они с Фридой снова повздорили из-за какой-то мелочи, которой Кестер отказывался придавать значение, после чего он ушёл в кабинет, где и провёл большую часть ночи в компании бокала виски и неотступных мыслей.
Он тысячу раз ругал себя за то, что отправил то приглашение, миллион раз – убеждал себя же, что она всё равно не приедет. После начинал ходить из угла в угол, пока не понял, что так вполне может свихнуться. Где-то за окном раздался звук, похожий на крик филина, и Кестер плотнее задёрнул шторы, невольно передёрнув плечами.
В те пару часов, что ему удалось урвать на сон, он видел кошмар. Он преследовал его не первую ночь, но Дуглас не придавал этому сновидению значения. Кестер ощущал касания губ. Они невесомо скользили по его губам, подбородку, шее. Он знал эти прикосновения и жаждал их. Когда-то давно соврал себе, что смог забыть, но теперь они вернулись в его снах. И Дуглас понял, что он не забыл ничего. Даже если бы она исчезла из всех вселенных вместе взятых – он бы не забыл.
Кестер боялся открыть глаза. Боялся, что она пропадёт, в то время как её губы продолжали скользить ниже, а тонкие пальцы расправлялись с пуговицами его рубашки и ремнём брюк.
А потом всё исчезало. Кестер был заперт в тесной тёмной комнате, в которой мог видеть лишь очертания каких-то предметов. И кто-то из темноты тянул к нему руки. Он чувствовал чужие прикосновения, ледяные касания к его разгорячённой ласками коже.
- Ты должен… должен, Кес-с-с-стер, - раздавался шёпот со всех сторон.
Дуглас вскакивал, начинал ощупывать стены, чтобы найти дверь и выйти из комнаты, но чьи-то руки хватали его за одежду и тащили назад…

Дуглас проснулся, резко садясь на диване, и осмотрелся. Всё тот же кабинет, те же звуки – будто кто-то ходит наверху, в одном из номеров. Должно быть, прислуга. То же уханье филина за окном, где уже властвует рассвет.
Мрачно взглянув на часы, Кестер поднялся на ноги, растёр затёкшую от неудобного положения шею и вышел в коридор, чтобы отправиться в душ и на завтрак. Вскоре должны были начать прибывать первые гости.
_________________

Отель "Фалам Кнок", май 2015 года
За несколько дней до открытия

Холод раннего утра пробирал насквозь. Ногам в легких туфлях стало зябко, едва только вышла на улицу из помещения, а теплый кардиган и наброшенная сверху пашмина от дующего с нагорья ветра не спасали.
Дениз зябко куталась, держа большую чашку с кофе обеими руками, и медленно отпивала крепкий горячий напиток, аромат которого смешивался с волшебными запахами обновленной природы. Весна раскрасила мир вокруг в самые живые, сочные и правдивые оттенки. Сделанные неделю назад фото для новых буклетов и ретушировать не надо, придавая им более привлекательный вид. Все и так будет выглядеть ярко и заманчиво. Впечатление усилит контраст старых замковых стен со свежей весенней зеленью и распускающимися цветами.
Направляясь в Фалам Кнок, гости увидят башни отеля издалека. Проследят, как они покажутся над верхушками деревьев, потом сам замок возникнет на холме, представ во всем своем величии. Территорию по бокам центральной подъездной дороги перед замком оставили почти без изменений, разве что немного разровняли и засадили специальной газонной смесью из трав и цветов. Выглядит словно натуральный луг, похожий на густой пестро-зеленый ковер. Перед главным входом ландшафтные дизайнеры создали композиции без излишеств и вычурности, но с поистине королевской сдержанностью и изяществом.
Внутренняя территория претерпела значительные изменения. Некогда сгоревшее крыло, обозначенное на старых планах, уже давно не существовало, и на его месте теперь разбит внушительных размеров искусственный пруд, по которому плавали утки и лебеди. Недавно в пруд запустили рыбу и в планах значилось устраивать рыбалку для желающих. А пойманный гостями улов готовить на ресторанной кухне отеля по персональным заказам.

...История Фалам Кнок, местами печальная и трагическая, а где-то и пугающая, поставила перед реставраторами и строителями непростую задачу сгладить дурные воспоминания и слухи, витавшие вокруг замка, сохранив и подчеркнув при этом местный колорит, налет таинственности и неподвластный времени шарм.
Но именно множество слухов, подтвержденных документально и совершенно нелепых, будто порожденных чьим-то воспаленным воображением, привлекали в Фалам Кнок больше всего туристов, любителей старины и просто любопытных. Исчезновение в 19 веке семьи лэрда Кэмерона, тогдашнего владельца замка, и его гостей, стало легендой, обросшей самыми невероятными подробностями, среди которых есть упоминания о загадочном бродячем цирке и пожаре, от которого загорелись даже небеса.
Затем в двадцатых годах прошлого века недолгий период существования в замке отеля омрачила таинственная гибель двух женщин.
Говорили, что во все времена, пока замок стоял заброшенным, к стенам Фалам Кнок постоянно тянуло тех, кто решал свести счеты с жизнью.
Но разве подобные слухи не являются участью всех старых, таинственных мест? Особенно замков, расположенных также отдаленно от шума цивилизации, как и Фалам Кнок.
Дениз бродила по замку в разные периоды его реставрации и ни разу не почувствовала ничего, что вызвало бы страх или желание бежать отсюда без оглядки. Наоборот, ее тянуло ходить здесь снова и снова, прикасаясь к старым стенам, чувствуя их шероховатую поверхность и будто бы легкую вибрацию, которой камень отзывался на происходившие перемены, и на то, что в нем снова готовы обосноваться люди.
Ночами здесь, звеня цепями и горестно завывая, не бродили призраки. Не распахивались окна, в них не врывался ветер, донося таинственный или зловещий шепот. Здесь не мерк внезапно свет, разве что когда бывали перебои с электричеством во время строительных работ.
И все же в этих стенах таилось что-то. Дениз знала, что оказалась здесь не случайно. Вовсе не потому, что работала на Кестера Дугласа, ставшего владельцем Фалам Кнок. А потому, что именно она и должна была стать помощником того, кто станет новым владельцем замка.
Она и собеседование попала случайно, и на работу ее взяли, несмотря на то, что опыта в деятельности помощника руководителя у нее не было. И не знание двух языков сыграло решающую роль. Просто...
Просто что-то сошлось. Словно через некое расстояние, неровным путанным путем тянулась ниточка от одной точки к другой. Дениз не задумывалась, кто или что тянул эту ниточку и рисовал путь, но двигалась по нему и оказалась в нужном месте.
Будучи прагматиком, привыкшим всему искать убедительные объяснения, Дениз изменяла себе, не желая избавляться от подобных ощущений. И время от времени прислушивалась к ним, словно к тихому голосу, говорившему что-то слишком неразборчиво, чтобы уловить точный смысл и поверить, но убедительной интонацией дававший понять, что прислушиваться стоит. Вдруг когда-нибудь непонятное прояснится, приоткрыв свой тайный смысл.

...Дениз передернула плечами, то ли от прохлады, то ли от вызвавших волнение мыслей. Прикоснулась тыльной стороной ладони к носу - холодный, и наверняка кончик покраснел. Оглянулась, не видит ли кто, и прижала теплый бок кружки с кофе к носу, согревая. Вздрогнула и едва не выронила кружку, вдруг почувствовав, как ноги коснулось что-то теплое и живое. Тихо урча, к лодыжке прижималась серая с белым кошка. Дени уже познакомилась с крупным рыжим котом и полосатой кошечкой, а эту с дымчатой шерсткой еще не видела. Кошки забредали сюда неизвестно откуда. Скорее всего обитали где-то на огромной территории замка. Вреда от них не было. Правда, пока не начали плодиться. И пока не позарились на птичек миссис Дуглас.
Надо сказать шефу, что по замку бродят кошки. Пусть он и решает, что с ними делать.
Дениз наклонилась, погладила животное по изогнувшейся под рукой спинке, взяла с широких перил балюстрады блюдце с недоеденной булочкой и вошла в отель, плотно прикрывая за собой дверь.
Занеся блюдце на кухню ресторана, направилась в административную часть здания, в небольшую комнату с ванной, которую занимала, пока жила здесь. Дениз с удовольствием провела бы час другой, сидя на маленьком диванчике у окна с вязанием в руках и слушая любимую музыку, но пора привести себя в порядок и приступать к делам.

Отель "Фалам Кнок", 7 мая 2015 года
день открытия

На рабочем столе шефа ничего лишнего. В центре накладки из дорогой кожи Дениз положила тонкий файл с распечаткой звонков и мероприятий на сегодня, подровняла и без того аккуратную стопку папок на краю стола, поправила серебряную визитницу, и, окинув кабинет внимательным взглядом, вышла.
Надо заглянуть к миссис Дуглас, узнать, не надо ли ей что-нибудь, потом зайти в офисы служб консьержей и сервиса, еще раз проверить все ли готово к приему гостей.
Идя по коридорам, Дениз несколько раз зевнула - ночь выдалась бессонная. Удалось подремать всего пару часов. А сегодня целый день расписан, и до глубокой ночи, а то и до утра отдохнуть не получится. Еще вечером на усталые ноги придется надевать ненавистные каблуки и натягивать вечерний наряд, в котором и присесть нормально будет сложно.
Но сегодняшние мероприятия стоили того, чтобы потерпеть неудобства. Открытие Фалам Кнок должно пройти безупречно.

Нельзя недооценивать даму с отличным дипломом и французским маникюром.
Из фильма “Блондинка в законе 2”


Хорошо в Шотландии весной. Природа просыпается от сна после зимней спячки. Снега тают, реки и озера освобождаются от ледяного плена. Солнечных дней становится все больше и больше. Особенно в мае. Когда все цветет и благоухает. Суровые нагорья и гордые пустоши покрываются лилово-розовым ковром вереска, скромного растенья с силой дуба, ароматом жимолости и сладостью розы. Через эти прекрасные заросли мама-куропатка вела свой выводок, осторожно озираясь по сторонам, чтобы естественный враг не украл птенца. Все тихо кругом. Ни души. Можно идти. Птица собиралась подать сигнал, как вдруг налетел холодный поток ветра, отчего перья куропатки затрепетали.
Мощный воздушный поток вырвался из-под колес черного кэба, мчавшегося по шоссе, которое находилось в нескольких метрах от вересковых зарослей. Таксист бросил мимолетный взгляд на зеркало салона, в котором отражались рыжий пламень волос головки девушки, внимательно и углубленно изучающей документы. Эта спешащая личность заказала такси от аэропорта Эдинбурга до замка Фалам Кнок, овеянного мрачными легендами и дурной славой.
Кристине Спарк было не до местного фольклора и суеверий. В Фалам Кнок ее вел срочный и неотложный вопрос. На кону стояла не только свобода ее подзащитной, но и будущее Кристы как успешного адвоката. Бывают в жизни судьбоносные встречи, моменты. Также бывают и судьбоносные процессы. От исхода этого дела зависело все. В этом судебном разбирательстве девушка ставила на кон свое карьерное будущее. Шла на риск и собиралась бороться до победного конца. Быть борцом до последнего момента, когда судейский молоток ударит по специальной подставке, символизируя окончательность вынесенного решения. Кристина Спарк намеревалась добиться, чтобы ее подопечную оправдали полностью и безоговорочно. Не для того Криста проделала длинный и нелегкий труд, чтобы до конца своей жизни заниматься мелкими юридическими спорами.
Закончив Мельбурнский университет и пройдя стажировку в лондонской штаб-квартире Freshfields Bruckhaus Deringer, Криста получила великолепный опыт, работая в компании “Запретные удовольствия”, лидера секс-индустрии. Стиснув зубы и не сетуя на рутинную работу, девушка с полной отдачей занималась судебными исками в адрес компании. Отличная юридическая практика. Возможность заработать себе лишние очки, продемонстрировав свой потенциал миру права. Способ приобрести профессиональные знакомства и связи. Но “Запретные удовольствия” – всего лишь ступень в построении карьерной лестницы. Необходимо двигаться дальше. Кристина воспользовалась выпавшей возможностью, когда часть сотрудников фирмы улетели на Кубу, представлять новую линейку продукции. За это время девушка смогла найти себе новое место работы. Без сожаления совести она покинула комфортабельный офис в Эмпайр-Стейт-Билдинг и переместилась в соседнее здание на Манхэттене.
Юридическая компания Skadden, Arps, Slate, Meagher & Flom, имея множество филиалов в разных уголках света, была признана самой влиятельной среди подобных фирм на Уолл-стрит. Skadden давала шанс приобрести ключ к заветной двери. Кристе пришлось начинать фактически с ноля, чтобы переступить порог своих планов. На ней стояло клеймо юриста скандальной индустрии, вызывающее предвзятость у коллег по цеху. Пришлось начинать с мелких тяжб. Медленными и планомерными шагами Кристина двигалась дальше. К своей цели. За ней наблюдали, оценивали, взвешивали ее эффективность и доходы, которые она приносила фирме. Со временем спектр судебных тяжб стал многообразней. Увеличилась заплата, появилась возможность переехать в более комфортабельный квартал Нью-Йорка. Жизнь текла в ритме от суда до суда. Вечный цейтнот времени. Постоянные недосыпания и вечный портфель с кипой аргументов и доказательств для заседаний. Но Криста сознательно и добровольно выбрала такую жизнь. Она не отрицала, что собирается стать независимым адвокатом с перспективой открытия собственной юридической конторы. Пока она только отстояла право стать адвокатом Skadden, чтобы вести защиту во время процесса по уголовному делу. Вела скромную жизнь заурядного юриста, начисто приказ себе забыть о роскошной и комфортабельной жизни на другом конце света. Она добровольно отправилась на чужбину, изгнав себя самовольно из высшего света. Миру, которому Криста принадлежала с самого рождения. Хотела доказать всем, и в первую очередь себе, что сама способна чего-то достигнуть в этой жизни, рассчитывая лишь свои усилия. Девушка знала, что достаточно только одного телефонного звонка, и отец бросит своих избирателей, а мать – любимые показы мод. Они примчатся к ней. Всего лишь намекнуть. Только это как раз и нельзя. Табу. Только по-прежнему редкие и непродолжительные телефонные разговоры с родными с учетом разницы часовых поясов. Оправдываться вечной занятостью, не позволяющей навестить семью. На самом деле – боязнь вернуться в Австралию, прекрасно понимая, что задохнется от воспоминаний прошлого на 7 692 024 км² пятого материка.

- Белый вереск, мисс, - произнес шофер, чтобы прервать молчание, длившееся с самого отъезда от аэропорта. На его памяти подобная пассажирка давно не подалась. – Белый вереск встречается редко не в каждом уголке Шотландии. По нашим поверьям такой вереск приносит счастье, защищает от опасности, даруя силы и мужество.
Действительно, лилово-розовый ковер сменился бескрайним белым цветом, слово альпийский снег. Это было неудивительно. Фалам Кнок находился вдали от шумных городов с вечной суетой и бешеным ритмом их жителей. Здесь сельская местность не такая, как западное побережье Шотландии, где статные пальмы проросли корнями в белоснежный песок побережья и омываются водами Атлантического океана. Настоящее раздолье для профессионалов и любителей серфинга, ловящие отменные волны в октябре. Если невмоготу, можно покорять морскую стихию в апреле-мае на острове Турсо. Сюда на грандиозное соревнование “O'Neill Highland Open” съезжаются лучшие серферы мира. Но Кристе было не до морского праздника. На доску серфинга она не становилось с того самого предрассветного утра, перевернувшего полностью ее жизнь. Кто знает, может ее тело сохранило мышечную память, и доведись девушке снова окунуться в мир серфинга, возможно, высокие волны снова покоряться ей.
- Спасибо, - ответила Кристина, переворачивая страницу документов и так, не взглянув на проносящийся за окном машины пейзаж. – Очень познавательно.
Женская рука протянулась к портфелю за карандашом, чтобы сделать пометки. Послышалось тихое шуршание. Пальцы Кристы то и дело натыкались на потрепанную и перечитанную до дыр книгу под названием “Простые величины”. Роман Саймона Бента, человеком которого считала своим названым братом. Она читала и перечитывала детективные произведения Сая. Для нее эти книги были тонкой ниточкой, соединяющей с далеким и солнечным материком. Особенно читалось перед сном, когда Кристина, закутавшись в плед, пробегалась глазами до боли знакомым страницам. Тихий отдых перед очередным судебным боем. Днем лишь чашечка кофе на перекур и беглая беседа с коллегами. Обсуждали дела клиентов. Кристе платили за то, чтобы она защищала чье-то грязное белье, обеляя его в глазах судьи. Хороший гонорар взамен на ее знания и умения. Порой защита подсудимого становилась делом принципа. Только потому, что от этого завесила карьерное будущее Кристы, но и разжигает адвокатский азарт, стремясь подтвердить свое чутье. Так было в этот раз
Визит в Фалам Кнок был согласован с Кестером Дугласом с помощью Дениз Лоури. Необходимый минимум вещей и максимум документов собран. Семичасовой перелет, во время которого Криста просто проспала, изрядно вымотавшись накануне. Хотя намеревалась поработать в самолете. В Эдинбургском аэропорту поймала такси. В попытке наверстать упущенное из-за сна время Криста, погрузившись в рабочую рутину, не заметила, как черный кэб привез ее к воротам замка. Рассчитавшись с таксистом и отдав скромный багаж швейцару, девушка поспешила на ресепшен. На вопрос о местонахождении мисс Лоури администратор вежливо сообщила, что помощница мистера Дуглас занята в связи с приездом гостей. Оставалось только получить ключ от номера. Кристина направилась стремительно в свою комнату, не обращая внимания на приезд гостей. Оказавшись в номере, девушка не стала тратить время на изучение его комфортабельности, а достала кипу бумаг, уселась в кресло и принялась их изучать. Работа, работа и еще раз работа. И пометка обязательно расспросить Дениз Лоури и Кестера Дугласа.
_________________

Эдинбург, Шотландия (за день до открытия)
 - Вы издеваетесь?! – Агнесс ушам своим не поверила, когда услышала просьбу сэра Вилли Грэга. Президент Шотландского исторического общества, в котором она состояла, мало того, что вызвал её в разгар приготовлений к отпуску, так еще и навязывает совершенно невыполнимое задание! 
- Агнесс, я бы и сам поехал, но у меня билеты на вечерний рейс в Рим, а все остальные, как ты знаешь, еще не вернулись с отдыха. Кроме тебя, в Эдинбурге никого не осталось! – пожилой джентльмен нервно теребил края светло-зеленого килта, то и дело поглядывая на Агнесс глазами а ля «кот из Шрека».
- Но это непросто отель, это Фалам Кнок!  - попыталась она возразить, но спорить с сэром Грэгом себе дороже. Он восседал как король Шотландии на массивном, дубовом стуле XVIII века, а она казалась самой себе провинившейся служанкой, оспаривающей его приказ.
- Чем тебе не угодил Фалам Кнок? Ты же любишь старинные замки, а тут еще такая возможность выпала: попасть в отреставрированную историческую обитель одной из первых, да еще и бесплатно!
- Нет, ну вы правда издеваетесь! Дело не в замке, а в его владельце! Или вы забыли мою статью о Дугласе?!
- А, ты об этом. - Грэг почесал седой затылок, затем усмехнулся, - Агнесс, уже два года прошло, вряд ли он помнит всякие бредни из желтой прессы.
- «Чистая Шотландия» уважаемый журнал! – от обиды она надула губки и поерзала на стуле, намереваясь встать и уйти, но в последний момент сдалась. Сэр Грэг, умудренный опытом, высказал здравую мысль: с чего богатому бизнесмену помнить о какой-то там журналистке, выставившей на всеобщее обозрение немного грязного белья из его жизни?! Вряд ли Кестер Дуглас настолько злопамятен. Он даже в суд на нее не подал! Мистер Дуглас проявил полнейшее безразличие к её персоне и тогда, когда британские и несколько европейских СМИ, разобрали статью Агнесс на цитаты и еще пару месяцев перемывали ему кости. Вот это выдержка у человека! Она прониклась к нему невольным уважением, и в глубине души жалела, что вообще полезла в его частную жизнь.
 Признаться, когда пылающие гневом, обиженные богатеи посылали ей гневные письма, обрывали телефон или грозили судом, она испытывала удовлетворение: работа проделана не зря, негодники понесли наказание, вот и бесятся! Реакция молчунов внушала уверенность, что для них статьи Агнесс – пустой звук, и это задевало лучшие журналистские чувства. Но в случае с Кестером Дугласом, все пошло в противоположенном направлении. Ни для кого в Шотландии ни секрет, как он расправлялся с недоброжелателями: хитро, холодно, расчетливо. Вот и Агнесс ждала суровой схватки с ним, признавая, что на этот раз перешла черту и может поплатиться за дерзость карьерой. К её облегчению, эпизод закончился благополучно. И вот теперь, спустя два года, она может столкнуться с этим человеком на его территории.
- Агнесс, особняк Лэнд-Роял в плачевном состоянии, финансирования на реставрацию нет. Благотворительный вечер, наш последний шанс. Все что тебе нужно сделать, это прибыть в Фалам Кнок и раздать именные приглашения важным для нас людям. Тебе не обязательно там оставаться и тем более не обязательно встречаться с мистером Дугласом! Я прошу один-два дня, не больше. От них твой отпуск не пострадает.
- Ладно, ладно, хорошо! Я передам ваши именные приглашения, но, если вам под двери подкинут мой обугленный трупп, сильно не плачьте! - про себя Агнесс понадеялась, что среди гостей отеля не будет и других героев её колонки «Антисемейные ценности». Впрочем, лично, она ни с кем знакома не была. Может они видели её фото, но не станут же устраивать ей разборки!? А лучше, если вообще не узнают её.
«-Я просто трусиха. Как следить за ними, проникать обманом в их дома и офисы, так пожалуйста, а как столкнуться с глазу на глаз, так я страусенок Оливия!» 
 Она покачала головой и улыбнулась, прокручивая в ушах мелодию из этого мультика.

 ***

 Покидая здание Эдинбургского замка, Агнесс ловко прошла сквозь толпу туристов и по мощеной булыжниками тропе вышла к главным воротам, где по традиции подмигнула на прощение Уоллесу и Брюсу. Спускаясь к садам Принцес-стрит, она с удовольствием приобрела плитку вкуснейшего шоколада и путь домой стал менее горьким.
 В небольшой квартирке возле площади святого Андрея, её уже ожидал аппетитный ужин, заботливо приготовленный мамой и папой. Да, она до сих пор никак от них не съедет, потому что до безумия любит! Единственная дочурочка, избалованная донельзя родителями-геологами, Агнесс не представляла себе самостоятельной жизни за пределами их уютного гнездышка. А ведь ей недавно исполнилось 25!
 Родители до сих пор частенько уезжали в экспедиции, поэтому очень волновались за неё, особенно их пугала экстравагантная профессия Агнесс.
«-Тебе замуж пора, а не в театр абсурда играть!» - вечно журил ее папа, закатывая глаза, когда в очередной раз перехватывал гневные письма или отвечал на звонок обиженного бизнесменишки.

« - Оставь Агнесс в покое! Наша девочка не маленькая и сама за себя отвечает. Хоть мне и не нравится этот сборник сплетен, но указывать ей как жить, не нам!» - вставала на защиту мама.

«-Гав, гав, гав! Ты красотка, никого не слушай!» - оригинальничал Шумахер.

                                                                  ***

 
После ужина, игры в шашки, и прогулки с Шумахером, Агнесс приняла душ и наконец добралась до сумочки.
 Перво-наперво перечитала приглашение на открытие отеля Фалам-Кнок, где вместо имени указывалось «представитель Шотландского исторического общества». Время, место, откуда будет организован трансфер, номер номера и прочая ненужная информация. Она не собирается там задерживаться! Ну если только немного, чтоб одним глазком взглянуть на усилия реставраторов.
 Ехать туда не более получаса. Если заправить Бэмви, то по проселочной дороге и вовсе минут за 15 доберется! Так что они могут со своим трансфером быть свободны.
 Агнесс скользнула к тумбочке и вытащила из ящика ключи от мотоцикла. Взгляд упал на миниатюрную фотокамеру в виде авторучки. Покрутив её в руках, она поставила инструмент папарацци к ключам. Мало ли, вдруг удастся заснять материал для новой статьи?
«- Меня только могила исправит!» - с иронией подумала Агнесс, добавляя к ключам приглашение в отель, блокнот и обычную ручку.
«- Ну это я так, на всякий случай. Непреднамеренно!» - оправдывалась она.
Вскоре, очередь дошла до гардероба. На кровать полетели джинсы и пара водолазок. Спустя пару минут – коктейльное платье, пиджак, кофта, вечерний туалет, шарфик, брюки, блузка и юбка, несколько комплектов нижнего белья. Сверху на одежду полетели туфли, ботинки, маленькая шапочка, перчатки. А увенчала все кожаная, байкерская курточка.
- На 1-2 дня должно хватить, - сказала она с сомнением и вновь покосилась взглядом на полупустой гардероб. Туники так и просились, чтоб она взяла их с собой.
 Шумахер все это время бегал вокруг кровати, весело размахивая пушистым хвостом, пока усталость его не сморила и не отправила спать на излюбленный подоконник.

 ***

 За изучение приглашений Агнесс взялась к первому часу ночи. Уставшая и измотанная, она хотела спать, но первое же имя придало бодрости покрепче, чем кофе!
 Айзек Спенсер
 С одной стороны - известный в исторических кругах деятель, с другой – один из героев её колонки. Между прочим, за статью о нем, сэр Грэг надавал ей по шапке и еще полгода не разрешал появляться в замке, грозя отчислением из ШИО. Мистер Спенсер, подобно Кестеру Дугласу, не стал придаваться прениям с журналом, но... Агнесс была готова обрушить на Вили Грэга сотню проклятий! Рейс в Рим?! Как же! Старик решил приколоться над ней или умертвить оригинальным способом!
 Она не представляла, как спокойно подойдет к мистеру Спенсеру после:
 

Спойлер

И да, никакой мисс Р. не было! Агнесс выдумала её для придания статье более острого оттенка. А о романах мистера Спенсера ей просто рассказали коллеги по ШИО за одним из дружеских чаепитий.
Ладно, это было очень давно и Агнесс надеялась, что Спенсеры забыли про её существование.
 Второе приглашение – Гарет Дженкинс.  Желание отправить старика к праотцам многократно усилилось. И пусть это была одна из первых статеек в действительно желтой газетенке, но парочка гневных писем от поклонниц мистера Дженкинса до сих пор бережно хранится в памяти, как и:

 
 Агнесс тогда удалось пробраться на яхту и сделать несколько снимков, весьма нелицеприятного содержания. Также в ее руки попал снимок результатов анализов несчастной девушки. Да и сама пострадавшая была словоохотливой.
 Тогда все окончилось тем, что Агнесс уволили, а газетенку вскоре закрыли. Она не стала вдаваться в подробности о причинах, так как уже устроилась на новое место работы.
 Ладно Спенсер, но Дженкинс-то зачем! Агнесс чувствовала себя овечкой для жертвоприношения.
 Третье приглашение даже открывать было страшно. Но последующие женские имена успокоили нервную систему. О женщинах Агнесс принципиально не писала, потому могла особо не опасаться гнева с их стороны. Да и солидарность никто не отменял.
 Среди имен мелькнуло Киаран О`Кейн. Признаться, Агнесс планировала проследить за этим мистером Безупречность, но Вилли Грэг строго настрого поклялся, что придаст её анафеме во всех церквях Британии, если она хоть словом заденет их благодетеля.  Получается, судьба преподносит шанс поближе подобраться к нему, да и Вилли не будет рядом! Агнесс победно усмехнулась. Похоже, немного поработать все-таки придется.
 Кеннет Лэнг!? Серьезно?! Чем ШИО поможет фармацевтический магнат?! А хуже всего что статья о нем вышла на днях и пока не последовало никакой официальной реакции! Агнесс проникла под видом служащей в главный филиал его компании и сделала несколько снимков, где мистер Лэнг орет на свою секретаршу. И да, она слегка приукрасила факты, ради скандальности!
 

Спойлер

 И, скажите на милость, с каким видом ей вручать приглашение этому престарелому мачо?! А, все равно! Сунет и уйдет, даже не представившись. ШИО переживет его отсутствие, а вот Вилли вряд ли – потому что она реально отправит старика к предкам за эту адскую выходку!
 Надо отдать должное, Вилли сжалился и не стал делать приглашение для Дугласа, а всего лишь пригласил его супругу.

 
Агнесс завалилась спать почти под утро, в обнимку с ворохом одежды. Она слабо представляла себя предстоящую поездку в Фалам Кнок, но искренне надеялась, что все пройдет тихо мирно. Слава Богу, ей не придется лицезреть Шона Макгрита – головную боль и главного извращенца Шотландии, по совместительству постоянного героя её колонки «антисемейные ценности». Удивительно, что после стольких лет слежки, он так ни разу не напоролся на нее и не попытался встретиться, хотя письма, угрозы и даже судебные разбирательства с его семейкой вымотали Агнесс не по-детски! Сейчас «золотой мальчик» залег на дно и даже папаша не знает, где его сынуля придается грехопадению. Сэр Вилли Грэг мог добить её окончательно, ради шутки включив и его имя в приглашения!

 Кошмар какой! Хорошо, что шансы встретить Макгрита в Фалам-Кнок такие же, как встретить там инопланетян! В отличии от остальных, именно его Агнесс побаивалась. Она написала достаточно, чтоб схлопотать по шапке! Тем более, больше половины информации – её приукрашивания действительности.
 Уснуть окончательно мешала запоздало проснувшаяся логика. На первый взгляд, все выглядело чередой совпадений:
 ШИО решило собрать денег на реставрацию старинного особняка, устроив благотворительную вечеринку в Эдигбургском замке. Списками приглашенных занимался сэр Вилли Грэг, и ему принадлежала идея именных пригласительных с обязательным вручением их лично в руки. Он считал, что это польстит самолюбию богачей и шансы их присутствия увеличатся. В общем, Агнесс активного участия в организации вечера и тому подобном не принимала. Так, обсуждала кое-какие моменты вечеринки, и то вскользь. От гостей и пригласительных она была далека, как земля от луны.
 И преспокойно бы собиралась на отдых в Дублин, если бы её срочно не вызвал президент ШИО. Оказалось, в римском архиве нашли античные документы, связанные с прошлым Шотландии и необходимо немедленно вылетать в Италию, дабы не проворонить историческое открытие! Но вот незадача – недавно, в качестве дани уважения, им в ШИО пришло приглашение на открытие отеля Фалам-Кнок и счастливый сэр Грэг, наведя справки о других гостях, быстренько наклепал именных пригласительных и собрался раздать их прямо на торжественном приеме! До кучи, все члены ШИО, кроме нее, отсутствовали в Эдинбурге, наслаждаясь весенней порой отпусков. Из двух зол господин президент выбрал солнечную Италию, а на долю Агнесс выпала чехарда с пригласительными.
 Но было здесь одно большое НО: зачем доверять такое человеку, которому не только могут отказать, но еще и устроят проблемы?! Или Вилли решил таким образом проучить её, и все было подстроено?!
 Желание поспать недвусмысленно послало логику в неприличное эротическое турне, убаюкивая Агнесс сладкой мыслью:
«- Все обойдется! Всегда выходила сухой из воды и на этот раз выйдешь! Им нет до тебя дела! Раздашь бумажки и быстренько свернешь удочки, тебя ждет Ирландия...»
 Она верила, что раз на нее тогда в суд не подали, то теперь и вовсе не обратят внимания. А мистер Лэнг никогда не видел её лица, чтобы узнать (а остальные могли его просто не запомнить, если по счастливой случайности не натыкались на ее фото). В общем, бояться нечего.

7 мая - день открытия
Поспав несколько часов, Агнесс проснулась разбитой. Её мучили кошмары - сотни облезлых рук тянулись к ней, проклиная, а она никак не могла убежать! 
Бледная, напуганная, она поплелась в ванну и быстренько привела себя впорядок. 
Позавтракав, попрощалась с родителями.
- Умоляю, не влипни в историю, будь благоразумной, - мама крепко обняла на прощание.
- И парня, что-ли себе найди, - добавил папа многозначительно. 
- Угу, вы только за Шумахером как следует присматривайте, а нового питомца я в дом всегда успею привести, - Агнесс кивала, невинно улыбаясь. Эх, знали бы родители куда её занесло!

Взяв из подземной стоянки Бэви, Агнесс погрузила под седенье сумку с вещами. Накинув кожанную куртку и серый, потертый шлем, она ловко оседлала железного коня и во весь опор помчалась в южном направлении, пока держась главной автотрассы. 
Тревога не покидала, и Агнесс компенсировала это отчаянной скоростью. Чем ближе был пункт назначения, тем сильнее хотелось повернуть назад! 
"-Я не старусенок, я смелая и везучая, со мной ничего страшного не случится" - крутила она в голове успокаивающую пластинку, а где-то глубоко, глубоко внутри раздавались тяжкие исдыхания совести:
"-Ты огребешь так, что мало не покажется!"
_________________

Казалось бы, кем может стать человек, родившийся в Венеции – городе на воде, состоящем из множества островков, объединенных между собой исключительно посредством мостов? Моряком? Гондольером? Оперным певцом? Шеф-поваром? Да, да, да, и еще раз да. Но судьба Марко Гаттини была также уникальна, как его родной город.
Он стал гонщиком – человеком, который свое рабочее время проводил за рулем. А в Венеции – во всяком случае, в той ее исторической части, где он родился – совсем не было машин. И не только машин. По узким венецианским улочкам и изящным мостикам, живописно раскинувшимся через многочисленные каналы, не мог бы проехать даже велосипед. Точнее, чисто технически это было возможно, но – строжайше запрещено. Венеция с самого своего основания была городом, где главным средством передвижения являлся водный транспорт. И все же, когда Марко было 3 года, что-то заставило его отца саморучно сколотить карт – подарок его старшей сестре, которой в тот день исполнилось 7 лет, но Анна его не оценила. Зато младшему сыну семейства Гаттини карт пришелся по вкусу – как ему потом рассказывали, он просто сел в него и… поехал. К вящему удивлению тех, кто прогуливался в тот момент по Риве дельи Скьявони – главной венецианской набережной, вольготно протянувшейся вдоль Гранд Канала, пройдясь по которой можно было увидеть много интересного – например, венецианский Арсенал – красивое здание из красного кирпича, с двумя симпатичными башенками, меж которых протянулся очередной мостик. С белоснежного портала главного входа на жителей и гостей города немного насмешливо с высоты своего положения взирал вездесущий Лев Святого Марка. Здесь же, на набережной, находились знаменитый отель Даниэли, Дворец Дожей и прилегающий к нему Мост Вздохов. Отсюда можно было полюбоваться и расположившейся по другую сторону Гранд Канала одной из самых прекрасных венецианских церквей – Санта-Мария делла Салюте. И вот, в величественном окружении всего этого архитектурного великолепия маленький Марко совершил свой первый заезд.
Удивленные прытью 3-х летнего сына, родители решили развивать его талант. Когда Марко было 7, семья перебралась в Падую – на материк, где у юного гонщика было больше возможностей заниматься любимым видом спорта.
И началось – картинг, мировая серия Ниссан, затем Формула-3000… в королевские гонки он попал достаточно рано – в 19 лет, оказавшись, как и многие другие дебютанты, за рулем одной из команд-аутсайдеров – Минарди. Несчастный болид не выдерживал пыла юного итальянца, который гнал железного коня так, как тот был просто неспособен ехать. Боссы команды удивлялись и пытались остудить порывы Марко, прося ехать медленнее, но тот только удивлялся – на его взгляд, это и было медленно, куда же еще медленнее? Талант Гаттини с первого же сезона в Формуле-1 заметили в заводской команде Рено, босс которой – Флавио Бриатторе, на следующий же год переманил Марко к себе, разглядев в нем будущего чемпиона. И не ошибся.
Марко стал чемпионом с Рено дважды подряд – в 2005м и 2006м годах. А вот потом…
…Сидя за рулем командной Рено Клио, которой он был обязан пользоваться согласно своему контракту, Марко поморщился от своих воспоминаний – в 24 года он уже был двукратным чемпионом мира, но дальше его судьба принялась выделывать зигзаги, достойные конфигурации трассы в Сузуке*. Переход в другую конюшню, видевшийся ему новым вызовом, принес лишь разочарование и, недовольный отношением команды к себе, из-за которого был упущен третий титул, темпераментный итальянец вернулся в родную Рено. Но французская конюшня, финансирование которой сильно сократили, за два года так и не смогла построить машину, способную бороться за победу в чемпионате. Он снова ушел, а за ним следом вился шлейф из двух скандалов, в одном из которых он был совершенно не виноват, но в это мало кто верил.
Сам Марко уже давно разочаровался в Формуле-1 и перестал считать ее спортом, но гоняться – это то, что он умел лучше всего в этой жизни, и было слишком поздно менять ориентиры. А Большой Цирк, что ни говори, был самой престижной гоночной серией.
Он надеялся, что с переходом в Феррари – команду-мечту любого итальянца – его черная полоса наконец прервется, но увы… Снова изнуряющая борьба за титул, снова выжимание из машины того, чего в ней даже не было, и снова все напрасно… еще дважды он проиграл чемпионство в последней гонке сезона.
Трехкратный недотрехкратный – насмешливое звание, прилипшее к нему намертво. Рубеж, который никак не удавалось перешагнуть.
Устав бороться с красным ведром**, Марко кинулся в очередную авантюру – в прошлом году в Формулу-1 вернулась Рено, которая очень любила и часто практиковала уходы из королевских гонок с последующим триумфальным возвращением, и снова переманила его к себе. Он поверил, что его третий приход в команду, давшую ему первые два титула, наконец позволит завоевать и третье чемпионство, но… машина была слишком сырой. ФИА в очередной раз поменяла регламент и ужала двигатели до конфигурации V6. Команда не смогла сходу построить сильный болид вокруг нового движка и результаты Рено выглядели удручающе – почти в половине гонок Марко сошел по техническим причинам. Да и начало сезона не задалось – еще на февральских тестах он попал в серьезную аварию, из которой мог бы и не выбраться живым. Жуткой аварией, от воспоминания о которой в жилах стыла кровь, кончилась для него и первая гонка текущего сезона, когда он при попытке обгона столкнулся с болидом Форс Индии, и, потеряв управление, врезался в отбойник, после чего, совершив двойное сальто в воздухе, приземлился у противоположной стены. Его болид превратился в груду обломков, но ему каким-то образом удалось остаться в живых, что само по себе уже казалось чудом. Марко был человеком суеверным, но не набожным, и все же после этого случая он уверовал в то, что у него есть свой ангел-хранитель.
Все эти годы невезения и страшные аварии могли бы многих сломить и натолкнуть на мысль о том, что с гонками пора заканчивать. Но только не Марко Гаттини – он твердо решил, что без 3-го титула Формулу-1 не покинет. Слишком много лет он ради этого вкалывал, как сумасшедший, слишком многим жертвовал во имя мечты, и не хотел даже думать о том, что все было напрасно. К слову, о жертвах…
Взять хотя бы его личную жизнь… краткосрочные романы перемежались более долгоиграющими отношениями, но и те, и другие, вели в никуда. Гражданский брак рассыпался после нескольких лет, не выдержав графиков обоих партнеров, при которых он виделся со своей девушкой так редко, что их отношения постепенно сошли на нет и они поняли, что спокойно могут жить друг без друга. Сейчас у Ребекки был законный муж и двое детей, а он… А он взял паузу, после того, как очередной бурный роман, продлившийся год, резко оборвался все по той же причине – нехватка времени. А если дело было не во времени и девушка охотно ездила с ним на гонки – то непременно оказывалось, что она его просто использует. Он уже не знал, удастся ли ему хоть когда-нибудь найти человека, которому он сможет довериться. Это был замкнутый круг – те, кому не нужно было его имя, не имели на него времени, строя собственную карьеру, а те, кто имел время – не имели иных чувств, кроме корысти.
Марко вздохнул и притормозил на очередном светофоре. Мысли его плавно перетекли от неудавшихся отношений к единственной женщине в его жизни, которой он доверял, как себе – не считая матери и сестры, разумеется – к его пресс-атташе. Вообще, у каждой команды Формулы-1 был собственный пресс-атташе, но Гаттини умудрился обзавестись своим личным. Вот уже много лет Исабель была с ним, покорно мотаясь вместе с Марко из команды в команду, и стала за это время не просто служащей, а родным ему человеком. Пассии-модели сменяли одна другую, менялись болиды и команды, а она всегда была рядом. Она и ее острый язык, которым Исабель нередко могла пройтись и по самому Марко в разговоре тет-а-тет, но на публике всегда стояла на страже его чести, даже в самые черные времена. Ее вера в него, казалось, была несокрушима. Он улыбнулся, вызывая в памяти ее образ – вот она парой действенных фраз стряхивает с него особенно назойливого журналиста, а вот втолковывает, что ему следует сказать, чтобы уйти от неудобного вопроса… Исабель остужала его горячую голову и пресекала попытки рубить никому не нужную правду-матку. Она умела сказать все, не сказав при этом ничего. В этот момент Марко сильно жалел, что не взял ее с собой, решив не быть эгоистом и дать ей возможность заняться собственными делами.
Он был в дороге уже пару часов, выехав в Фалам Кнок из Энстоуна, где располагалась база Рено. Кестер Дуглас – его приятель, с которым он познакомился когда-то благодаря другому шотландцу – экс-пилоту Формулы-1 Дэвиду Култхарду – пригласил его на открытие своего отеля в Шотландии и Марко просто сел и поехал, тем более, что он так кстати находился сейчас в Великобритании. Быстрый и стремительный на трассе, в обычной жизни он вел машину столь аккуратно и медленно, что друзья над ним посмеивались. А Марко не хотел лишний раз рисоваться без всякой к тому надобности – всю жажду адреналина и скорости он оставлял там, где и положено – в гонках, четко разделяя свою профессиональную и личную жизнь.
Еще через пару часов неспешной езды перед Марко показалась громада бывшего замка, который выкупил Кес, чтобы сделать из него элитный отель. Остановившись на парковке, Гаттини с некоторым сожалением выбрался из своего Клио. Он надеялся, что гостей на открытии будет не очень много, хотя понимал, что этой надежде наверняка не суждено сбыться. Кестер просто не мог устроить прием без соответствующей помпы, тем более что у него к тому был прекрасный повод. Утешаясь мыслями о прохладном душе и хорошем кофе - Марко надеялся, что шотландцы не безнадежны в этом плане, хотя, конечно, приготовить кофе лучше итальянского им в любом случае не под силу - он направился к входной двери.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
*Конфигурация трассы в Сузуке - трасса, на которой проходит Гран-При Японии, имеет вид восьмерки, выглядит вот так.
**Красное ведро - ведро - уничижительное название болида, который плохо едет, красное - по цветам Феррари.
_________________

Отель "Фалам Кнок",
7-е мая 2015

Черный кабриолет мчал по дороге, и невозможно было сказать приближал он к чему-то или отдалял. Энтони нравилось, что пути назад уже нет и можно не заморачиваться с выбором, не взвешивать риски, не просчитывать возможные варианты.
Все давно ясно и понятно. Они снова вместе и остается только двигаться дальше.
Анна лукаво улыбалась каким-то своим мыслям и была абсолютно расслаблена. Время от времени запрокидывала назад темноволосую головку и смотрела в чистое, пронзительно голубое небо. Казалось, она вот-вот открыто рассмеется, и ее смех, подхваченный порывом ветра, станет напевом и унесется прочь. Мелодия растает над холмами и пустошами, и мир навсегда запомнит ее, впитает, растворит в хрустальном звоне рек и ручьев, в шорохе трав и листвы, в пении птиц и отзвуках лесного и горного эха.
- Чувствуешь, как мы далеко от всего и ото всех? И только вдвоем. Не надо ни прятаться, ни притворяться. - Энтони отвел взгляд от дороги и посмотрел на сидящую рядом Анну. - Ты выглядишь поистине счастливой. Тебе нравится все это. - Он не спрашивал, а утверждал.
Она кивнула и улыбнулась безупречно белозубой улыбкой, и Тони отвернулся, удовлетворенно отметив, что они чувствуют одно и то же.
- Здесь такой воздух, что его можно черпать горстями и пить, - заметил Энтони. Выставил руку и сделал вид, что ловит встречный ветер. - А еще расфасовывать в тару и продавать по всему свету. "Отведайте глоток ветра шотландский нагорий". Но ты бы, конечно, предпочла холодному ветру глоток пламенного Джонни.
От самого Эдинбурга непрестанно петляющая между холмами и долинами дорога, вдруг распрямилась, и вдалеке показался замок, стоящий на возвышенности. Земля, небо, а между ними каменные стены выглядели единым целым - три вечности, неподвластные времени.
- Дуглас сотворил чудо, - Тони кивнул головой в сторону замка. Кабриолет приближался, и вскоре свернул на подъездную дорогу, ведущую к главному входу отеля "Фалам Кнок". - "Пустой холм" больше не пуст и не мрачен, здесь чувствуется жизнь. Даже в том, как натурально смотрится вон тот искусственный прудик с жирными утками.
Притормозив у входа, Энтони вышел из машины и передал ключи стоящему наготове парковщику, а багажом тут же занялся выросший словно из-под земли беллмэн.
Энтони обошел кабриолет, открыл дверь со стороны пассажира и подал Анне руку, помогая выйти. Едва она ступила на землю, рывком притянул девушку к себе.
- Знаешь, что мне хочется сделать? - шепнул ей на ушко.
И, не дав высказать дерзкое предположение, подхватил Анну на руки и понес к главному входу в отель. Невозмутимый швейцар распахнул перед ними тяжелые величественные двери, пропуская в огромный холл.
- Представим, что мы молодожены, я переношу тебя через порог нашего первого совместного жилища, где мы проведем незабываемое время, - сказал Энтони, останавливаясь посередине холла. Все еще не выпуская Анну из рук, прижал ее к себе плотнее. - Только представь, дорогая, у нас будет самый медовый из всех медовых месяцев. Слаще сладкого, пьянее пьяного... - прошептал он, наклоняясь и касаясь губами ушка девушки. - Ну признайся, моя драгоценная, ты согласилась бы на пьяный медовый месяц?
Ставя Анну на пол, не торопился выпускать ее из объятий. Руки лежали на гибкой девичьей спине, поглаживали, усмиряя и в то же время пробуждая тайный огонь. Он чувствовал в ней этот огонь, словно касался голой кожи, под которой разлилось живое пламя, ощущал, как оно отзывается на его прикосновение.
- Ты бы хотела быть постоянно хмельной от ощущения, что весь мир у твоих ног? - шептал он, водя губами по бархатистой щеке Анны. Ее нежная кожа пахла ночной прохладой, напоенной ароматом цветения геспериса. - Представь, что можно собрать все самые желанные страсти, нанизать их словно ожерелье, надеть, и они будут всегда согревать тебя здесь, - он прижал ладонь к ее груди, чувствуя, как ровно и сильно бьется сердце Анны. - Добро пожаловать, дорогая. Я бесконечно рад, что ты со мной.
_________________

Лондон, Белгрейвия. Май 2015.

Лондонский особняк семьи Спенсеров, построенный из белого камня в стиле барокко, выглядел как всегда величественно и… одиноко. Почему-то именно сейчас ей так показалось.
Было немного нелепо звонить в дверь собственного дома, но традиции аристократической семьи, в которой выросла Вивиан, было невозможно стряхнуть с себя, как песок с колен после раскопок. Она отсутствовала дома месяцами, но каждый раз, как оказывалась в Лондоне, снова была подчинена правилам поведения, вбитым в ее голову с раннего детства. Она позвонила.
Ждать пришлось недолго. Джордж, их дворецкий, открыл дверь быстро, но с присущим ему достоинством.
- Добрый день, мисс Спенсер. – чопорно поздоровался он с Вивиан. И ни тени улыбки. Надо ли говорить, что возвращаться в этот дом было не слишком-то приятно и радостно?
Девушка мысленно вздохнула, покорно принимая правила игры и смиряясь с необходимыми условностями. Наверно, скажи она: «Привет, Джордж!» - дворецкого хватил бы удар.
- Добрый день, Джордж.
За приветствиями последовал традиционный вопрос, не желает ли она чего-нибудь. Да, желает. Желает никогда больше не возвращаться в этот неуютный, негостеприимный дом. Он был слишком огромным лишь для них двоих – для нее и Айзека. Тоби давно жил отдельно, отдалившись от брата и сестры. Иногда она ему завидовала и задумывалась о том, чтобы тоже обрести собственное гнездо. Но тотальный контроль Айзека… нет, старший брат бы ей этого не позволил. К тому же, кроме него у нее никого не было. Он – ее семья, ее опора, едва ли не единственный близкий человек. И они с ним крепко повязаны до конца жизни не только родственными связями…
Конечно, Тоби тоже был ее семьей, несмотря на то, что они общались довольно редко. Но именно к Айзеку она была особо привязана. Он стал фактическим главой их семьи в 18 лет, когда родители погибли в результате обвала во время раскопок в Египте. Это Айзек поддерживал ее, утешал, помогал во всем и просто беззаветно любил. И она знала, что старший брат готов ради нее на все. Действительно на все. К сожалению…
Виви отказалась от предложения дворецкого «подать чего-нибудь» и поднялась к себе. Она упала на огромную кровать с балдахином и уставилась взглядом в потолок. От пустоты огромного дома, в котором сейчас, кроме нее, находились только слуги, ей было не по себе. Чтобы отвлечься, она перенеслась мыслями на Родос – место их последних раскопок. После того, как какое-то время назад была найдена кисть Колосса Родосского, Вивиан загорелась идеей попытаться найти какую-нибудь еще часть статуи, являвшейся одним из семи чудес света. Если Колосс действительно рухнул в море, оно могло сохранить в своих глубинах не только его кисть.
Загадки всегда манили Вивиан. По правде говоря, она верила даже в существование Атлантиды. Когда-нибудь она попытается найти и ее следы. Но пока ее интересовал Колосс. По одной из версий, его останки продали арабам. Но откуда-то ведь всплыла часть его руки? Это вдохновляло и мотивировало ее к поискам. Но пока они ни к чему не привели. Конечно, их экспедиция вытащила со дна кое-какие интересные вещи, которые можно было продать за неплохие деньги, но ей-то ведь нужен был Колосс. Ну хоть частичка…
Раздался стук в дверь и Вивиан неохотно поднялась с кровати. За дверью она обнаружила Джорджа с письмом в руке.
- Миледи, это доставили с пометкой «срочно».
Виви поблагодарила дворецкого и, отпустив его, взглянула на конверт. Обратный адрес заставил ее внутренне напрячься – Шотландия, Фалам Кнок. Но имя отправителя успокоило заметавшуюся было душу – письмо было от Кестера Дугласа – старого знакомого их семьи, вот только причем тут Фалам Кнок? Она быстро вскрыла письмо и пробежала его глазами. По сути, это было официальное приглашение. Кестер отреставрировал старый замок и превратил его в отель, по поводу чего приглашал их на открытие. Вивиан помотала головой – нет, она ни за что туда не поедет! Никогда! Больше никогда…
Сердце забилось как бешеное и она ощутила резкую потребность позвонить Айзеку. Виви набрала номер старшего брата и, когда тот после нескольких гудков взял трубку, рассказала о письме Кестера. В голосе Айзека послышались напряженные нотки, но он, как всегда, был рассудителен. Они должны туда поехать – заявил брат, чтобы убедиться, что все в порядке. Он говорил твердо, и Виви поняла, что спорить бесполезно. Айзек был прав. И раз едет он, то едет и она. Ибо оставаться в неведении будет для нее жуткой пыткой. Они договорились, что Айзек позвонит Тоби, чтобы узнать, отправится ли тот с ними.
Руки ее тряслись, когда она положила телефон на прикроватный столик. Она надеялась, что ей больше никогда не придется возвращаться в Фанам Кнок. Она была не готова взглянуть в лицо своему самому страшному кошмару. И никогда не будет готова. Но у нее нет выбора.
Несколько часов спустя все их небольшое семейство находилось в автомобиле Айзека, который направлялся в Шотландию. Она, Тоби и Айзек вместе – это уже само по себе казалось необычным. В салоне авто повисла гнетущая тишина, от которой хотелось кричать. Но она молчала.
_________________

Черный Ягуар аккуратно тащил мою задницу по извивистой дорожной змее. Глоток кофе, вдох сигаретного дыма со вкусом шоколада. Дэвид Гетта единственный мой попутчик на сегодня. Настроение мрак, так и тянет в пляс. Даже когда жизнь похожа на бесконечный подиум, а объектив камеры – как единственная женщина, с которой приходится заниматься сексом за деньги.
Почему я вообще ворчу? Будто мой образ жизни и профессия не дает мне всего того, о чем когда-то мечтал, если не больше. За крохотным исключением – помимо этого прилагается целый багаж различной дряни. Раньше меня это заботило гораздо меньше. Будто мой компас начал барахлить, не давая правильные ориентиры.

- Самый чистый кокс! – орет мне в ухо представитель одного из самых известных домов моды, чтобы перекричать клубную музыку. – Давай, не пожалеешь!
- Не, я пас. По-моему еще с прошлого раза не выветрилось!
- Я не понял, ты меня сейчас обидеть решил? Шоу, тебе нужен этот контракт или нет?! Или ты нюхаешь только детскую присыпку?
Он меня бесит. Сильно. Потому что слишком влиятельный тип, чтобы портить с ним отношения. В собственных мыслях моя карьера уже стремительно летит ко дну.
- Ладно, давай.

- Сегодня съемка для гей-журнала, - говорит мой ассистент, маленькая брюнетка Мэри-Кейт в очках с черной оправой.
- Ты шутишь?
Аж в дрожь бросило.
- Нет. И ты согласился.
- Когда?! Не было такого, Кейт. Я не мог согласиться. Ты хочешь лишить меня женской ласки?
- Поверь мне, мой милый, после этого у тебя ее станет в два раза больше. Так что, не капризничай, за сет хорошо заплатят. Тем более, я уже обо всем договорилась.
- А-а-а…

Минус двадцать. Мы на севере. Такое чувство, что на самом, мать ее, полюсе. Греюсь в трейлере, принимаю внутрь кофе с коньяком. Мы снимаем ролик нового парфюма от известного бренда. Супер ароматный аромат для зимы во флаконе в виде кубика льда.
- Итак, Эрон. Снимем еще дубль о том, как ты идешь босиком по снегу…
- Ап-чхи!
- Будь здоров. Потом начинаешь раздеваться. Все так же, как мы и обговорили. Понял?
- Понял. Можно мне только еще кружечку кофе?

Ее кожа, как лепесток розы. Чем, интересно, она пользуется? Ее запах, как спелые плоды тропиков. Мы уже час в одной позе. Она сверху, я под ней. Подо мной теплый влажный песок. Дышу той, чье одно имя рождает во мне эрекцию.
- Энжи, больше страсти! – орет на нее фотограф Луи. – Или тебе что-то мешает? Ты как будто лимон сожрала в одно лицо.
- Нет, я в норме. Сейчас все исправлю, - говорит и ерзает на мне, пытаясь сесть повыше.
У нас бикини-сессия на берегу баунти-острова. Сплошная, чтоб ее, романтика. Она профессионал, я тоже. Но как же, зараза, хороша.
- Что-то мешает? – спрашиваю уже я, шепотом.
- Да, твой член между моих ног.
- Так может, ты будешь меньше ерзать?
- А может, ты просто заткнешься?
- Напомни номер домика, в котором ты остановилась?
- Забудь.
- Нет такой цифры.
- Знаешь, я наслышана, что ты эксцентричный тип, хотя по внешности сразу и не скажешь. Удивляюсь, как тебе еще удается держаться в этом бизнесе.
- Внешность часто обманчива.
- И ты не в моем вкусе, так что не суетись.
Вот как? Протянув руку к ее лицу, берусь за подбородок и впиваюсь в ее рот. Визг. Удары, по голове в том числе. Пока я расталкиваю языком ее зубы, чтобы наконец впустила.
- Эрон, что за хрень? – слышу рядом голос Луи.
Ей все-таки удается вырваться. Пощечина. Суета. Крики.
- Что орете?! Я всего лишь пытался расслабить Энжи.
- О, ну, спасибо! Луи, я отказываюсь с ним сниматься! С меня хватит!
Вздыхаю, поворачиваю голову в сторону горизонта, где океан уходит в небо. Интересно, сколько будет длиться эта истерика? Может, я успею пропустить освежающий коктельчик?
- Энжи, мне плевать, что у тебя какие-то проблемы с этим парнем. Я хочу закончить свою работу, которая станет очередным шедевром и принесет всем бабла, а до конца дня еще успеть выпить «Махито» на берегу океана. У тебя пятнадцать минут перерыва. И чтоб была на месте в соответствующем настроении! Тебе еще три костюма менять. Вся команда может отдохнуть. Все свободны на пятнадцать минут!
Она уходит в сторону домиков. Остров грамотно обустроен для туристов. Поднимаюсь и иду за ней. Но Луи не дремлет:
- Ты куда?
- Попить чего-нибудь.
- Не задерживайся, - бросает, прежде чем уставиться на экран фотоаппарата. – Люси, тень!
- Я тебя с собой не звала, - говорит мне Энжи у порога своего домика.
- Я решил извиниться.
- Мне плевать.
- Раз так, может, я зайду?
Улыбается, а значит, я угадал – ей это интересно.
- Ты всегда добиваешься своего?
- Да. Хотя нет, вру. Не всегда. Но это не повод оставлять попытки, обычно везет с третьей. Так что? Хочешь сняться в своем лучшем фотосете?
Закусывает нижнюю губу. Заходит в домик и оставляет дверь открытой…
Этот сет действительно получается удачным и прибыльным. Мы даже начинаем встречаться. Пару месяцев, пока не надоедаем друг другу. В нашем мире не существует таких понятий, как верность и любовь. Только порок, похоть и эталон красоты, проросший из болота чужих слез, боли и костей. Ты всегда в центре внимания, на мушке объектива, пользуешься всем самым лучшим, потому что можешь себе это позволить, и при этом часто один, даже если рядом с кем-то.

- В десять съемка, в чес интервью, в четыре съемка, вечером вечеринка у Марко Поло, явка обязательна, - тараторит Мэри-Кейт.
- Можно я заболею?
- Нет. По контракту тебе нельзя болеть.
- Тогда сдохну. Хоть на один день.
- Это тоже тебе нельзя.
- Я тебя люблю, - говорю в шутку, подразумевая антоним под последним словом.
- Я знаю, - отвечает и улыбается на все свое милое, блин, личико.

Из окна Ягуара задувает холодный ветер, от чего плотнее кутаюсь в лисий мех. Ненавижу холод. Радует одно, что на горизонте виднеется Замок «Фалам Кнок». А это, надеюсь, сулит камином и лучшим виски. Проверяю наличие приглашения в бардачке.

- Тебе следует поехать, - удивляет Кейт.
Так удивляет, что теряю дар речи.
- Я серьезно. Ты выглядишь слишком уставшим, стал раздражительным, и это начала замечать не только я.
- Что, пофукала пару контрактов?
Поджимает губы, значит, прав.
- Съезди, отдохни, как следует. Через неделю опять возьмемся за работу.
- И что я там буду делать? Это что, зАмок?
- Будешь спать, пить виски, курить до рассвета и наслаждаться своим одиночеством.
Вот спасибо! Всегда мечтал о такой старости. Но дареному коню – в рот лучше не лезть.
- Ладно, фиг с тобой. Давай свое приглашение.

Встречают прямиком у порога. Забирают багаж и машину. Стоит зайти внутрь замка, как возникает чувство, будто я попадаю в другое измерение. Несмотря на каменные стены, огромный холл насыщен красками. Повеяло теплом от камина. Но по спине все равно пробегает неприятный холодок. Интересно, здесь водятся приведения? А личная гувернантка мне полагается?
- Прошу сюда, мистер Шоу, - говорит, что ли, дворецкий, на вид, будто из прошлого. – Вас проводят в ваши апартаменты.
_________________

4:00
Было холодно, и хотелось во что-то укутаться. От ветра кожа покрылась мурашками. Где-то далеко закукарекал петух. По дороге медленно, одна за другой, проехали две машины. На востоке, небо уже окрасилось в бежевый и розовый, а чуть севернее, всё ещё всластвовал голубой. Граница ночи и рассвета...
В соседнем доме зажёгся свет. Это Рагнар Сторалльсон уже проснулся и приступил к делам. Снова прокукарекал петух. Наверное, где-то шёл дождь, потому что в воздухе запахло сыростью. 

Семь лет назад.
-Исдис! Исдис, очнись!
Она поняла, что он больше не позвонит. Не напишет. Не скажет ни слова... Поняла внезапно. Ещё минуту назад надеялась. Мечтала. Хотела сама набрать его. Но когда пальцы коснулись холодного глянца, вдруг поняла. И не надо было видеть яркую фотографию. До рези в глазах, выплёвывающую сочные краски прямо на неё. По ту сторону фото над ней смеялись... 
Кто она теперь? Брошенка? Глупая? Дура... 
-Исдис!
-Налей ей воды!
Она верила, что его. В душе уже давно признала, что принадлежит ему. Он должен был стать её единственным. А она стала его одной из многих... Почему она поверила, что он будет принадлежать только ей? Потому что он захотел. И она поверила... Потому что готова была исполнить любое его желание. Стать вещью, но лишь бы рядом с ним, Его вещью.
Но холодный кафель пола - всё, что она заслужила. Её место для брошенных вещей.

7:00
Холодная Исландия превращалась в островок. Покрытая вулканами, словно гнойными нарывами и изъеденная оспинами-фьордами, эта земля напоминала Исдис тролля. Она любила Исландию, безоговорочно. Но иногда хотелось вырваться из её плена. Сбежать. Зачастую жизнь в  Эйильсстадире становилась кошмаром. Единственные, кто мог тебя не знать - новорождённый или покойник. Любой проступок тут же становился достоянием общественности. Нелья было скрыться от пронзительных глаз седовласой старушки. И хоть она уверяла всех, что подслеповата, и с годами зрение уже не то, каждый твой грешок она могла разглядеть в подробностях. Исдис знала, что это - чувствовать на себе этот въедливый взгляд мутных глаз. Он как будто говорил: "Беги! Беги! Но я до тебя всё равно доберусь." А сбежать было некуда. Наедине с собой Исдис заполняли мысли, от которых хотелось рыдать и рвать всё вокруг, крушить, разбивая на мелкие осколки. И она была вынуждена прятаться на глазах у всех. 
Но сейчас  Эйильсстадир с его двумя тысячами знающих друга друга жителей оставался позади. Исдис, наконец, вырвалась из этой холодной ледяной ловушки. Ей не хотелось оставлять бабушку и тётю, но они, пожалуй, обрадовались её отъезду больше самой Исдис. Всё чаще ей казалось, что они с тревогой смотрят на неё и пытаются решить, что делать. 
Исдис и сама пыталась понять, что ей делать. С самой собой. И со своей жизнью. 
Исдис Гирдирдоттир было двадцать восемь лет. Она жила с тёткой и бабушкой в маленьком доме на окраине и работала медсестрой в единственной в городе больнице. По выходным помогала в аптеке. Спокойная унылая жизнь ещё тысяч таких же, как она. Исдис даже была довольна. Если бы не намёки бабушки о том, что пора подумать о собственной семье. 
За последние пару лет она начала привыкать к мысли, что не будет у неё никакой семьи. На неё всё меньше обращали внимание. А те, кто смотрел... Сама Исдис начинала их сравнивать с тем, самым первым. И всегда выигрывал он. А она больше не хотела подчиняться, как подчинилась тогда. Она хотела быть главной. Подавить мужчину любым способом и захватить контроль. Так она могла управлять ситуацией и самой собой. Так она могла быть равнодушной, когда снова окажется брошена. 

9:00
...найденное перо нужно спрятать. В новолуние должно зажечь восемь позолоченных свечей и расставить по кругу. В центр круга положить три сосновых веточки, а на них выложить перо. Гася свечи пальцами, молвить такие слова...
Исдис захлопнула блокнот. Три дня назад тётя отдала ей его, умоляя ничего не говорить бабушке. Пухлая записная книжка - единственное, что осталось от матери. Сначала Исдис думала, что это дневник. Но когда начала читать... Мать бесследно исчезла, когда Исдис было восемь. Она привыкла ничего не спрашивать. И, получив, этот блокнот даже не ожидала, что увидит в нём именно это. Пожелтевшие от времени страницы были заполнены рецептами странных отваров, текстами заговоров и описанием существ, которые могли существовать только в сказках. Иногда встречались вырезки из газет. Статьи пугали кровавыми подробностями странных смертей и исчезновений. А рядом чьей-то рукой были записаны названия каких-то мест и тех самых существ. Сначала она хотела вернуть блокнот тётке. Но потом и сама не поняла, как прочитала всё. А затем ещё раз. И ещё. Неожиданно, блокнот стал затягивать Исдис. Больше всего она любила страницы, где были описаны свойства трав и обереги из птичьех перьев. Внизу каждой странички в маленьком кармашке лежал образец пера или листа. Иногда они были приклеены на соседней странице. Стоило поднести блокнот ближе к лицу, и можно было ощутить лёгкий едва заметный аромат сушёных трав. Но самой необычной властью над Исдис обладали страницы с описаниями роз.  Розы были её страстью, болезнью, слабостью, - длинные толстые зелёные стебли с треугольными шипами. Тугие ароматные бутоны, бордовые, почти фиолетовые. Бархатистые прохладные лепестки. От одной мысли об их прикосновении к коже, накатывали воспоминания. Болезненные, но несущие извращённое удовольствие, возбуждение... Моральную и физическую боль...
Исдис уставилась в иллюминатор. Она думала, что справилась. Надеялась, что стала сильной. Но всё это было не так. 
Едва пришло это странное приглашение, бабушка едва ли не вытолкнула её из дома со словами: "Хорошо проведи время. Но не будь такой жёсткой." Вот и всё. Никто не хотел слышать, что это идиотский розыгрыш, пусть даже в конверт и был вложен билет. Да, в приглашении стояло её имя. Но отель в Шотландии... Исдис ненавида эту страну. В интернете не было ни слова про отель Фалам Кнок и его открытие. Вместо того, чтобы настоять на своём, она покорно отправилась в аэропорт, в очередной раз потеряв контроль над своей жизнью. Как была тряпкой, так ею и осталась. 
Наконец, попросили пристегнуть ремни...

Они приземлились в месте под названием  Инглистон. Мужчина средних лет, в чёрном костюме, держал табличку с именем Исдис и внимательно рассматривал толпу. Когда Исдис подошла к нему, он обронил короткое "Чем могу помочь?" и отвернулся в другую сторону. Видимо, не ожидал, что вместо светловолосого викинга увидит почти что гнома. Исдис была маленького роста, черноволосой. Даже высокая платформа босоножек не помогала ей сравняться ростом с этим мужчной. И тем не менее, он быстро понял, что ждёт именно её. На лицо мелькнуло удивление, недоумение. Но он тут же взял себя в руки, представился и, забрав её багаж, повёл к выходу. Исдис знала, что выглядит не лучшим образом. Она почти сутки не спала от волнения. Волосы кое-как связаны в хвост. Чёрные широкие стрелки вокруг глаз делают взгляд тяжёлым и неприятным. А очки, без которых она была почти слепой, занимали пол-лица. Из-за серой ткани платья, казалось, что у неё измождённый, болезненный вид. 
У автомобиля их встретил водитель. Исдис всё больше терялась в догадках. Когда она, наконец, оказалась в просторном салоне, и машина тронулась с места, то тут же прилипла к окну. Они покидали аэропорт, и перед Исдис открыл свои двери Эдинбург. Из динамиков полилась печальная мелодия волынки. Каменные дома, собор, витрины. Они проезжали мимо ресторанчиков и памятников, мимо парков и больниц. Огромный город, почти страна. Исдис вдруг поняла, что  Эйильсстадир, где все друг друга знали, был намного уютнее Эдинбурга. Здесь можно было потеряться навсегда. 
Скоро они покинули город. Сколько длилась эта поездка, Исдис не знала. Но время остановилось, бессильное перед камнем и зеленью, что были везде. И вдруг они оказались перед высокими воротами. Словно проход в другой мир. Створки распахнулись, пропуская машину, и спустя пару минут, Исдис увидела тот самый Фалам Кнок. 
Он был огромен. И гнетущ. Камень, не подвластный времени, защищённый от всех невзгод вьюном. Тяжёлое ощущение чего-то старого и жестокого. И вместе с тем предвкушение... Это место можно любить. Или ненавидеть. 
Внутри было другое время. Другое измерение. Исдис, не стесняясь, вертела головой, рассматривая холл, лифты, коридоры. Удивительный фантастический мир. 
Её номер оказался сказкой. Огромное пространство, созданное чьей-то неуёмной фантазией. Ванная размером со спальню. И даже балкон. Исдис без сил упала на кровать. Ей хотелось сфотографировать на память каждый сантиметр этого места. Но лишь связалась с семьёй, и, убрав телефон подальше, накрыла голову подушкой. Сон пришёл сразу же. 
_________________

Счастье свило себе гнездо на неприступной скале, но для смелых нет невозможного.
В.Скотт «Квентин Дорвард»

Шотландия, май 2015 года

В столицу Шотландии Николь Доре прилетела ранним утром накануне дня прибытия в Фалам Кнок. Она собиралась по полной использовать представившуюся ей возможность и получить максимум от этой поездки. Забавно: за свои тридцать два года объехала почти весь свет, а вот в Шотландии так и не довелось побывать раньше, несмотря на огромное желание.
Последние месяцы выдались напряженными. После экранизации очередного романа вместе с возросшей популярностью пришли сумасшедшие, насыщенные до такой степени будни, что иногда не доставало времени даже на обычную прогулку. Николь завертелась в круговороте событий и встреч. Особенно заинтересовал контракт с Питером Брадерманом – режиссером с мировым именем, предложившим Николь сотрудничество. Брадерман искал новый сюжет для фильма, а произведения мадемуазель Доре уже не раз вдохновляли его на шедевры.

Невольно вспомнился разговор с Ивонн из аэропорта прямо перед вылетом. Ее подруга и по совместительству агент была настроена крайне решительно.
– Не вздумай там прохлаждаться. Мистер Брадерман ждет новый роман – и как можно скорее. Если ты намереваешься отсидеться в этой шотландской глуши, а потом заявить мне, что ничего не успела, я не собираюсь за тебя отдуваться. Месяц, Николь. У нас всего месяц, чтобы сдать ему достойное следующей шедевральной постановки начало.

Энергичность Ивонн всегда восхищала Николь, а проницательность иногда даже пугала. Вот откуда подруга могла знать, что она на самом деле собиралась в гораздо большей степени полюбоваться красотами старинной Шотландии, чем трудиться над новой историей, которая пока казалась слишком туманной? Не было ни четкой идеи, ни впечатляющих персонажей, одни лишь наброски, которые требовали серьезной и кропотливой работы. А вдохновение упрямо не поддавалось никаким воздействиям и угрозам, как будто решило выспаться вместо самой Николь.

Но в эти места ее все равно тянуло. Давно. Она мечтала побывать на родине любимого автора, которым зачитывалась с детства, но волею судьбы долгие годы что-то мешало добраться до Шотландии, так ярко запечатленной на страницах романов Скотта. Николь надеялась тайком, не признаваясь даже подруге, что, оказавшись в этой стране, столкнувшись с ее неповторимым колоритом, сможет создать что-то абсолютно уникальное и незнакомое. Да, замысловатые, полные тайн истории, впитавшие ее фантазии, получались великолепно, но этого уже было недостаточно. Она хотела писать больше и глубже, а последняя встреча со знаменитым режиссером только утвердила в этом желании: Питер Брадерман признался, что давно мечтает снять историческую ленту с детективной изюминкой.
«Если мадемуазель Доре постарается, мы отлично сработаемся!» – это его заявление до сих пор звенело в ушах. Ивонн тогда заверила режиссера, что мадемуазель Доре непременно постарается и у нее уже есть потрясающая идея, которой гарантирован успех. Дело осталось за малым: найти эту идею и в наилучшем виде преподать Брадерману в ближайшем будущем.
В ближайшем… А у нее еще не было имен для главных героев.

Удача улыбнулась неожиданно: на званом вечере, посвященном юбилею парижского исторического общества, Доре представили некоему Кестеру Дугласу – владельцу старинного шотландского замка-отеля Фалам Кнок, недавно завершившему его реставрацию и готовящемуся к грандиозному открытию.

Николь влюбилась. Нет, не в самого мистера Дугласа: каким бы привлекательным он не казался, женатые мужчины всегда были для нее табу. А вот шанс оказаться в уникальном, овеянном множеством легенд и тайн месте, заворожил настолько, что Николь использовала все свое красноречие и обаяние, чтобы добиться персонального приглашения на открытие.
Ее мечта сбылась. Шотландия, родина килтов и кланов, отваги и чести, горцев и даже виски, ждала совсем скоро, и от этого хотелось петь.
«Лучше бы тебе хотелось писать!» – пробурчала Ивонн, выслушав ее восторженную речь по поводу приглашения в замок. «Надеюсь, что хотя бы там у твоего вдохновения проснется совесть, и ты выдашь что-нибудь стоящее».

Эдинбург приветливо встретил Николь весенним майским солнцем. Город потрясал невероятным сочетанием архитектуры не только викторианской эпохи и средневековья, но и неоклассики. Подобного конгломерата ей не приходилось прежде встречать нигде.
Гуляя по городу и любуясь его красотами, Николь не могла не посетить музей шотландских писателей, где большая часть экспозиций была посвящена как раз ее любимому Вальтеру Скотту.
Город был пропитан его историей, и это почему-то невероятно обрадовало. Если когда-то он воспел в своих книгах окружающие места с таким непререкаемым талантом, то и она непременно почерпнет здесь что-то, что выльется в долгожданный сюжет. Потому Николь и провела весь день на ногах, игнорируя усталость.

Из отеля в Фалам Кнок выехала ранним утром, воспользовавшись частным автомобилем, любезно присланным хозяином замка для гостьи. Водитель, будто почувствовав ее настроение побыть наедине с собственными мыслями, предусмотрительно молчал, не мешая впитывать мелькающий за окном пейзаж. Сначала местность казалась вполне населенной, по обе стороны от дороги было множество маленьких, лепившихся друг ко другу домиков, но они вскоре пропали, и резкий поворот вынес машину на совершенно безлюдную территорию. Здесь не было ничего, кроме зелени деревьев и глуховатых криков птиц, тонущих в роскошных кронах. А еще здесь присутствовал необыкновенный запах, проникающий даже сквозь стекла автомобиля: запах прошлого, опасности, будоражащей кровь, той самой авантюры, очередной раз ввязаться в которую уже столько времени уговаривала Николь ее подруга. Хотелось успеть как можно больше: запомнить, запечатлеть. Прошлое как будто говорило с ней, открывая тайны скрытых в горах повстанцев, столкновений и битв на перевалах и в долинах. Густой лес, простирающийся в окрестностях, скрывал что-то пока неизведанное, а витавший в воздухе аромат пряных трав пьянил лучше любимого вина.

А потом лес внезапно кончился, и перед глазами протянулась изящная дорожка, с высаженными по обочине цветами. Пестрый ковер простирался до самых залитых солнцем стен, и Николь улыбнулась, узнавая загадочный Фалам Кнок, который в реальности выглядел еще более величественно, чем на многочисленных снимках, которые ей пришлось изучить.

_________________

Миром правят деньги.(с)
(Hetalia: Axis Power)

День открытия. 7 мая 2015 года.
Это был отличный повод сбежать из города накануне помолвки. Ровное покрытие дороги мягко шуршало под колесами, пока бронзовый Mercedes-Benz SLS AMG-родстер увозил мужчину на юг от Эдинбурга. Достав из пачки очередную сигарету, он прикурил от золотой Zippo. Крыша автомобиля была сложена, и теплый весенний ветер трепал его модно подстриженные темные волосы. Солнцезащитные очки скрывали голубые глаза, со следами бессонной ночи.

И как он ещё успел улизнуть, пока мистер Гордон Макгрит не заявился к нему в дом, с требованиями Шону присутствовать на приёме в честь помолвки. Вспомнив о симпатичной рыжуле, что осталась в его постели отсыпаться, Шон слегка улыбнулся. Малышка Кассандра была неподражаема. А какие фокусы она вытворяла в постели...

Уххх…

Шон совершенно не ожидал такого от девушки, которая еле согласилась выпить с ним по бокалу вина. И пусть он терпеть не мог это пойло из винограда, но ради отличного траха выпил бы и микстуру для детей.

И не прогадал. Да он никогда не ошибался.

Сколько себя помнил, мужчина всегда знал, что именно ожидать от той или иной девчонки.
Ещё с того первого раза, когда отец привел к нему проститутку. Тогда Шону только исполнилось четырнадцать. И первый сексуальный опыт у него получился отличным от остальных сверстников. Шейла научила его многим штукам, которые могут доставить максимальное удовольствие женщине, и с тех пор младший Макгрит не раз добрым словом вспоминал её. Деньги отца помогали ему получать желаемое. Всегда и везде, чего бы ни захотелось Шону. С тринадцати лет, девчонки ходили табуном за ним, позволяя думать, что он может получить любую. И он получал. Однако, отец требовал, чтобы сын получил образование, и в девятнадцать лет, Шон экстерном получил вышку по юриспруденции, к двадцати двум годам у него за плечами оказалось уже второе. В этот раз Гордон уступил, позволив Шону заниматься тем, что ему нравится. И вот уже у него вторая дипломная корочка по анализу и обеспечению безопасности на предприятии. К двадцати пяти годам Шон защитил докторскую диссертацию по теме «Системы безопасности и промышленный шпионаж». В промежутках между каждым образованием, Макгрит младший уходил в загулы. Между первым и вторым он уехал на Мачу-Пикчу, и там едва не потерялся без вести. Набрел на поселение индейцев, где попробовал местных галлюциногенных грибов, дабы увидеть богов, как это называли местные. Ощущения были настолько незабываемые, что по возвращении, Шон поклялся больше никогда не связываться с индейцами. Перед защитой докторской, он ездил собирать научный материал в Токио, и там попробовал смертельно-ядовитую рыбу – Фугу. Тогда он был настолько напряжен и прислушивался к внутренним ощущениям организма, что даже не запомнил - был ли у этой рыбки вкус. Дважды его исключали из Оксфорда за попойки в кампусе, один раз он даже просидел пять суток в полиции, за драку в баре и тоже едва не попал под исключение.

Всегда выручали деньги. Они вообще всегда выручают. Всё и всех абсолютно можно купить, главное назвать правильную цену.

Удовлетворив желание отца по поводу юридического образования, Шон полностью забил на работу, продолжая путешествовать. Неограниченный лимит на Golden Card, девушки, выпивка, наркотики… всё, что пожелает молодая душа. И Шон был даже счастлив, что Майкл вызвался помогать отцу. Сводный брат будто бы наслаждался работой в семейной корпорации, но сам Шон предпочитал держаться подальше от бизнеса, наведываясь только в качестве консультанта при установке новой системы безопасности. Всё остальное время молодой наследник бизнеса продолжал тратить на девочек, выпивку и закрытые вечеринки.

И вот последняя, которая закончилась оргией на десять человек, была пару дней назад, после чего отец явился в дом Шона и потребовал, чтобы сын остепенился. Сказал, что ему надоело выплачивать залоги за сына, воевать с желтой прессой, чтобы замять скандалы, успокаивать мать. Молодому человеку было по большому счёту наплевать, что нацарапает про него эта невыносимая выскочка «везде засуну свой нос» Агнес Макинтайр. Пусть хоть опишет во всех подробностях сколько раз и кого он поимел за ночь.
- Если ты сам не остановишься, Шон Вильям Макгрит, тогда тебя остановлю я.
- Интересно, как? – огрызнулся молодой человек, мучаясь от страшного похмелья, замешанного на приличной дозе кокса. – Вынудишь завести семейство?
Он сказал это просто, от фонаря, лишь бы позлить отца. Но у Гордона губы растянулись в таком хищном оскале, что Шон почти моментально протрезвел.
- Вот именно, - нараспев произнёс отец.
- Не понял?
- Я всё устроил, Шон. Через три недели ты женишься на Пенеломе Синклер.
- Вот ещё… - пробормотал мужчина, решив, что отец, таким образом, пытается вынудить его перестать отдыхать в своё удовольствие.
- Я подписал от твоего имени брачный договор, так что это не шутка, сын.
- Ты совсем ох***ел, отец?! – Шон вскочил на ноги, опрокинув кожаное кресло. - Если ты подписал, тогда ты и женись!
- Ты женишься, Шон, иначе я лишу тебя средств, которые ты с таким удовольствием тратил до сих пор.
Он в тот же день, только чтобы досадить папаше, отправился в самый скандальный клуб Эдинбурга, наверняка зная, что папарацци не упустят ни одного снимка его загула. И устроил там стриптиз вместе со своими приятелями. Там же подцепил Кассандру.

И сейчас, наблюдая, как стремительно мимо проноситься горный пейзаж, Шон представил себе реакцию отца, когда тот приедет в дом, и не найдет там сына.
Спасибо Кестеру за такое вовремя присланное приглашение.
_________________

Самолет уже набирал высоту, и Киаран медленно выдохнул, поцеловал вытащенный перед этим из-за ворота рубашки золотой крестик, за ним и стыдливо зацепившийся там же трилистник из малахита с серебром. Наконец он расслабился.

По статистике, больше всего авиакатастроф происходит именно в моменты взлета и посадки. А между ними – все прекрасно. Все просто замечательно и великолепно. Как правило.

Он сглотнул, забросил в рот кислый леденец и достал из встроенного шкафчика бутылку и бокал. Шампанское. Оно всегда смягчает темные тона окружающей действительности, веселит, будоражит, делает все намного проще, к тому же от него и не особенно хмелеешь – если не увлекаться, разумеется. А Киарану было не свойственно увлекаться ничем в этом мире, за исключением трех вещей. Первая – это своя компания «Кельтик текнолоджис». Быть трудоголиком приятно и выгодно, счет в крупнейшем банке Дублина тому подтверждение. Вторая – физика, его любовь с младых ногтей, благодаря которой он когда-то и попал в Кембридж. Третья…

- Мистер О'Кейн, как вы там?
Размышления прервал голос пилота, Стюарта Джетмана. Вежливый и приятный парень, удачный выбор в качестве личного пилота.
- Все отлично, Стю. Ясного неба тебе и четких ориентиров до конца полета.
- Спасибо, сэр.

Джетман отключил громкую связь. Самолет уже выровнялся, давление в ушах спало, Киаран снова сглотнул, покатал леденец во рту. Ну вот, неплохо.
Он ненавидел летать с детства, но что поделаешь, если в настоящее время это самый быстрый способ добраться до нужного тебе пункта. Упустишь время – потеряешь деньги либо шансы их заработать, а этого ему не хочется.
Впереди Эдинбург, затем короткая поездка в лимузине в замок Фалам Кнок, который гостеприимно распахнул двери для немногих постояльцев, в том числе и для него самого.

Страна чертополохов и единорогов не так давно взяла курс на независимость от Великобритании и всячески это демонстрировала. Англичане используют атомную энергию и продвигают новые проекты жидкосолевых реакторов? В пику им мы будем закрывать свои АЭС и переходить на альтернативные источники энергии, добудем свет хоть из морской воды.
Идиоты эти чиновники-«скотти», особенно их начальник, министр энергетики Шотландии Фергюс Ивинг. На минувшей конференции по энергетике в Эдинбурге, когда Киаран столкнулся с ним после бурного выступления «новых консерваторов»-антиядерщиков, Ивинг разве что не плюнул ему в лицо при всех. Что касается его слов, то самыми мягкими были: «Ваш мошеннический проект можете предлагать хоть королеве английской, не сомневаюсь – она оценит!».
Киаран сдержался, хотя так и тянуло четко обозначить зоологический род и вид министра, молча развернулся на каблуках и ушел. Тем же вечером он позвонил старому кембриджскому сокурснику и другу Дженнеру Лейману, и случилось чудо – тот рассказал, что недавно создал новую фирму в Лондоне и ищет ноу-хау и инвесторов, как частных, так и государственных.

Ирландец и англичанин все обсудили и решили вместе добиваться гранта британского правительства на сумму 10 миллионов евро, необходимого им для разработки перспективного варианта жидкосолевого реактора. Новый ЖСР назвали Stable Salt Reactor, сокращенно SSR, он продолжал линейку реакторов, некогда разработанных в США Национальной лабораторией Оук-Ридж.
Лондон открывал перед ним и партнером блестящие перспективы, грант уже практически был у них в карманах, а с ним – вероятные многомиллионные контракты на поставку ЖСР нового типа в развивающиеся страны. Тогда зачем ему понадобилось лететь в бесперспективную для его бизнеса Шотландию? О, а это уже касалось третьей любезной сердцу Киарана О'Кейна вещи. Помимо «Кельтик текнолоджис» и физики он любил историю. Особенно всякие необычные факты и загадочные происшествия.

А история замка в Шотландии была настолько необычна, что увлекла его еще на прошедшей конференции историков в том же Эдинбурге. Пожары, затем самоубийства, замок, уничтожающий своих жильцов в считанные мгновения – разве не тайна? Киаран очень ценил свое свободное время и предпочитал его проводить с толком, с пользой для ума, в компании таких же молодых и дерзких исследователей тайн прошлого, «охотников за сенсациями». Причем как в родной Ирландии, так и в Англии и Шотландии. Пару раз он даже принимал участие в волонтерской программе HES, посылал материалы в журнал SLHF, а также разыскивал старинные рукописи для публикации в SHS, разбирал старые карты тут и там и радовался новому опыту.

Узнав о реставрации и грядущем открытии гостиницы, Киаран понял, что не сможет остаться в стороне. Он позвонил Кестеру Дугласу и уточнил, в каком формате будет проходить торжественное мероприятие, а получив именное приглашение на шелковой бумаге с золотым тиснением, потер руки в предвкушении. В приписке значилось, что среди гостей будут и знакомые уже по лондонскому слету специалисты из семьи Спенсер, Айзек, Тобиас и малышка Вив, и та известная журналистка Агнес Макинтайр, с которой Дуглас сейчас был не в лучших отношениях. Интересно, кстати, а она-то как сумела получить приглашение? Нажала на нужные кнопки?

Пока Лейман оформлял и согласовывал финальный пакет документов для комитета, назначавшего грант, О'Кейн направлялся на охоту за темной, мрачной тайной прошлого, которую пока никто не смог разгадать.
Сможет ли он это сделать? Что ж. Киаран сказал себе, что сделает все ради этого.
«Говорите, любопытство сгубило кота, и он без хвоста остался? Ну-ну»

За иллюминатором плыли облака, слабо брезжило отражение ангельски правильного лица Киарана. М-да, внешность порой так обманчива… он давно понял, что хоть лицом пошел в мать, но характером - в твердолобого и энергичного, как породистый бульдог, отца, Брайана О'Кейна. Он усмехнулся и сам себе отсалютовал бокалом шампанского. И сказал вслух:
- Fortan leat! (гэльский «Удачи!»)
Трилистник и крестик скользнули по расстегнутой рубашке и легли на теплую кожу груди, слегка ее холодя. Полет проходит по плану и завершится через час.
А пока что – неплохо пересмотреть видеопрезентацию их с Лейманом детища.


_________________

Сидя в автомобиле с откидным верхом и наслаждаясь ездой, Роуз Пэйтон плавно вдавливала в пол педаль акселератора, набирая больше скорости и проверяя себя на выдержку. Навигатор механическим голосом подсказывал, куда следует повернуть, чтобы не сбиться с указанного маршрута. Прекрасная погода радовала глаз, пестря сочными яркими красками вокруг, напоенная ароматами пряных трав, что мерно покачивались под порывами шаловливого ветра, звуки музыки, которые лились из динамиков, лишь подбадривали, заставляя полностью отдаться быстрой езде и позабыть о том, что есть еще что-то, кроме этого упоительного момента. Волосы свободно хлестали по щекам, то и дело застилая глаза, скрытые темными стеклами солнцезащитных очков. Роуз, положив локоть на дверцу, отводила локоны назад, чтобы хоть как-то придержать их и заправить за ухо. Тщетные хлопоты, ибо, играя с ветром, пряди снова спутывались и закрывали глаза пеленой, чтобы в следующую секунду вновь отлетали в сторону, струясь шелковистым водопадом цвета спелой пшеницы. Красный шелковый шарфик, что тоже трепыхался в воздушных потоках, то и дело норовил сорваться с шеи, потому приходилось поправлять еще и его.
Мимолетный взгляд на стрелку спидометра. Почти семьдесят пять миль в час. Роуз неожиданно даже для самой себя негромко присвистнула в удивлении, понимая, насколько сильно увлеклась, перестав чувствовать скорость. Совсем немного ослабила давление на педаль газа. Чем чревата подобная игра, она знала, как никто другой. Но ехать на личном авто, то и дело подбавляя газку, было сродни вызову себе. Хотя со дня аварии прошло достаточно много времени, она решилась сесть за руль снова не так давно, когда поняла, что сможет смотреть на уходящую вдаль полосу дороги перед собой без прежнего страха, который заметно поослаб после того, как Роуз почти полностью восстановилась. Почти - потому что восстановиться полностью вряд ли когда-нибудь получится вообще, учитывая характер тех травм, которые она получила. О балете пришлось забыть, хотя у нее остались любимые танцы. В память о трагедии, которая отняла у нее так много, после реабилитации ей осталась едва заметное прихрамывание, рассмотреть которое можно было, если только очень сильно постараться - не зря же она балерина. Пусть и бывшая, списанная в утиль за ненадобностью. Превращать падения в элементы танца - высший пилотаж, особенно в классическом балете, где нет места вкусовщине. Что уж говорить о каком-то прихрамывании, которое Роуз научилась маскировать легкой летящей походкой, когда достаточно окрепла и прочно встала на ноги. Многочасовые сеансы восстанавливающей терапии в компании с огромным штатом врачей, на которые не поскупился отец, принесли свои плоды. Роуз снова могла не только ходить, но и танцевать, пусть и не так, как раньше, навсегда распрощавшись с балетом. Ужасные шрамы на левой ноге, которая некогда была переломана в нескольких местах, сейчас искусно скрыты с помощью нескольких пластических операций. Но все же едва заметные розоватые рубцы так и останутся с ней до конца жизни, вынуждая носить лишь брюки и длинные платья до пола. В век прогресса многое зависит от того, насколько толст у тебя кошелек, чтобы решить вопрос о том, как скрыть мелкие недостатки, что могут существенно усложнить жизнь молодой девушке. Это только мужчин шрамы украшают. Женщин же они обезображивают. И все же нужно с этим жить, радуясь возможности наслаждаться тем, что имеешь. Только огромная сила воли и вера в себя может поднять на ноги и заставить сражаться за жизнь дальше, убивая в себе саможаление, самокопание и прочую ерунду. Сейчас все это казалось ерундой, но тогда, сразу после аварии, все было несколько иначе. Но лишь ровно до тех пор, пока Роуз не взяла себя в руки. То, что не убивает, делает нас сильнее. А значит, нужно пытаться смело смотреть своим страхам в лицо, коль уж посчастливилось остаться в живых.
Странно, но сегодня все было по-другому. Страха почему-то не было. Даже ни намека на него или какое-то чувство, ему подобное. Только странное умиротворение и гармония с самой собой, подпитанная невероятной природой, которая буйствовала вокруг. Роуз ехала отдохнуть, отвлекаясь от работы, которой только и жила, погрузившись в нее в попытке наверстать то время, которое упустила, в попытке снова жить, танцуя, обучая танцу тех,кто в этом нуждался. Отец, явно обеспокоенный тем, как много сил тратит Роуз на школу, забросил удочку о том, что вот-вот должно было состояться открытие отреставрированного замка Фалам Кнок, в котором, как доверительно он ей сообщил, есть прекрасная картинная галерея с огромным количеством репродукций, которые не повстречаешь больше нигде в мире. Ценная информация для того, кто всю свою любовь к танцу перенес в увлечение живописью, пусть и был в этом деле всего лишь дилетантом. Получить пригласительный билет на это мероприятие не составляет большого труда, когда у тебя обширные связи, завидное положение в обществе и солидный счет в банке. Именно к таким людям и причислялся ее отец, презентуя дочери путевку в мини-оттпуск, которому, если говорить на чистоту, Роуз была рада. Смена обстановки пойдет ей на пользу, позволив затем окунуться в работу с еще большей силой. Слухам же, что бродили вокруг этого замка, Роуз едва ли верила. Кто знает, быть может это хорошо продуманный ход в попытке привлечь толпы туристов. И все же мистическая туманная дымка, что окутывала прошлое Фалам Кнок, тоже сыграла свою роль.
Тихий шепот шин по асфальту сливался с негромкой мелодией. Приподняв пальцами солнцезащитные очки на макушку, чтобы укротить непослушный танец волос, Роуз пощелкала кнопками на магнитоле, переключая треки, пока не отыскала любимый, негромко подпевая словам. Почти полтора часа за рулем после уморительного начала дня, в котором нужно было сделать кучу дел перед отъездом, немного утомили ее, особенно учитывая, что день уже перевалил за полудень, и то, что Роуз не удосужилась даже позавтракать. Забросив в рот маленькую печенюшку и сделав глоток воды, она потянулась за картой, сверяясь затем, не заплутала ли. Навигатор тоже может ошибиться, особенно, если конечная точка маршрута - некий таинственный замок. Цветастый глянцевый путеводитель подробно описывал схему маршрута, так что в ней разобрался бы даже младенец, умей он читать. Впереди еще порядка десятка километров. Сущий пустяк.
Роуз впервые путешествовала одна с момента событий пятилетней давности, которые не только поставили крест на ее карьере балерины. Нелепая случайность невнимательного водителя-лихача стала причиной трагедии, которая отняла у Роуз не только любимое дело, которому она посвятила всю свою жизнь, начиная с трехлетнего возраста, когда только делала свои первые попытки танцевать. Авария отняла у нее и того, кто был дорог. Уилл, которому в ее жизни отводилось одно из главных мест после балета и родных. Будущий муж так и остался только будущим, которому не суждено было стать настоящим. И как напоминание о нем - тонкий золотистый ободок со сверкающими камушками на безымянном пальце. Кольцо, которое он подарил ей в день их помолвки за несколько месяцев до трагедии. Она так и не снимала его с тех пор, словно сросшись с ним, решив оставить как символ того, что, в отличие от Уилла, выжила, отделавшись переломами, сложными травмами и многомесячной депрессией.
Отец как-то мрачно пошутил, что это кольцо отпугивает от нее потенциальных женихов, с которыми он то и дело так и норовил ее познакомить, желая поскорее стать дедом, пока не отправился к праотцам в переживаниях за дочь.
Роуз бегло глянула на сверкающие в лучах солнца камни, понимая, что, возможно, нужно и правда что-то менять. Но снять кольцо так и не сняла, решив, что в дни ее отдыха в Фалам Кнок кольцо сыграет ей на руку, пресекая ненужные вопросы.
Впереди за деревьями, величаво стоя на большом холме, замаячили стены Фалам Кнок.
Припарковавшись, Роуз открыла дверцу и с наслаждение поставила ноги на землю, разминая затекшие конечности, пока к ней торопливо направлялся швейцар, услужливо предлагая свою помощь, чтобы проводить внутрь величественного здания, в котором ей предстояло провести несколько дней. Осталось лишь дело за малым - добраться до своих апартаментов. Благодарно улыбнувшись швейцару и звонко цокая каблучками, Роуз довольно бодро двинулась к замку, поражаясь красотой и величием его стен.
Если замок настолько прекрасен снаружи, то каков же он внутри? Ответ на этот вопрос не заставил себя ждать, едва Роуз переступила порог, застыв на месте и восхищенно рассматривая внутреннее убранство. Но тут же опомнившись, торопливо последовала дальше, не переставая восторженно смотреть по сторонам.

Из всех автомобилей в личном гараже Спенсеров Айзек выбрал солидный "Роллс-Ройс Фантом", лично проверив его надёжность, позаботился также о том, чтобы гладкие полированные бока усовершенствованной модели блестели как зеркало. Безупречность, аристократичность форм и роскошь. Именно это должны были демонстрировать Спенсеры, являясь на приём Кестера Дугласа.
Они ехали молча. Все трое как будто достигли соглашения в вопросе не нарушать плотную завесу тишины. Айзека душил воротник накрахмаленной хрустящей рубашки, он то и дело поправлял его. Пальцы ощущали липкую от пота кожу. Он открыл окно и подставил лицо студёному ветру нагорья. Долгих десять лет семья Спенсеров не показывалась в Шотландии, хотя связей с Шотландским историческим обществом, как и совместных проектов, было масса. Но ничто не могло заставить аристократическую семью пересечь границу и оказаться вблизи Фалам Кнока.
Айзек не представлял, что почувствует, оказавшись под стенами восстановленного замка. В кошмарах он оказывался там столько раз, что поверил, будто стены из сурового, рассыпающегося от времени камня, постепенно двигаются в сторону дома Спенсеров. И в итоге настигнут его. Рано или поздно.
Но злой рок развернул Спенсеров в обратном направлении и именно они двигались к замку, спрятавшему их тайны.
От потока воздуха Виви вздрогнула и поёжилась. Всегда чуткий к любым изменениям в состоянии сестры, Айзек тут же прикрыл окно. Забота о сестре въелась в него, как цепкий клещ, впиталась в кровь. Он не мог не думать о сестре, не следить за ней, постоянно контролировал её, вызывая своей чрезмерной заботой отторжение. Он знал, что сестра считает его деспотом.
Прекрасно знал, что перегибает палку, но ничего не мог поделать. На свете не было существа дороже Вивиан Спенсер.
По крайней мере, для её старшего брата.
Если бы Тоби не оставил их, если остался рядом, всё было бы иначе. Но он решил пойти своей дорогой, по-своему справляясь с общей бедой. Айзек не судил брата, но не мог не скучать по самому близкому другу детства. По родной крови.
"Роллс-Ройс" стремительно набирал скорость, превращая проносящийся за окнами пейзаж в размытые очертания холмов и вересковых полей. Айзек признавался себе, что любит и уважает гордую и свободную страну с удивительными, крепкими, как кремень, людьми. Их национальный дух сформировался за годы борьбы за независимость. Они боролись за свои традиции, за свои права, расплачиваясь за свою гордость смертью, голодом, нищетой, разрухой. Но дух их остался несломленным, а традиции восстановились. Когда-то, десять лет назад, семья Спенсеров с огромным интересом и даже каким-то рьяным упоением бросилась покорять шотландские нагорья…
Айзек приучил себя не думать и не вспомнить о давних событиях, но как быть, если фатальный замок так близко? Как вести себя, если выстроенная огромным трудом жизнь грозить рухнуть, как карточный домик? Айзек хмурился всё больше, зная, что от этого его лицо приобретает озлобленный вид. В такие минуты все, кто его знал, старался обходить стороной. Но только те, кто знал его особенно хорошо, только самые близкие, знали, что он вовсе не злится. Вот и сейчас Виви протянула руку и включила радио, разрывая тишину салона звуками трека "Coldplay".

Я слышу звук тиканья часов,
Кто будет помнить твое лицо,
Кто будет помнить тебя, когда ты умрешь?
Я слышу звук тиканья часов,
Вернись и ищи меня,
Ищи меня, когда я потерян.

Песня звучала из динамиков, проникая в уши и вытаскивая наружу все самые потаённые мысли, каждое слово приобретало особое значение, будто певец обращался к Спенсерам, осуждал их и умолял вернуться, искать то, что потеряно…

Просто шепот, шепот, шепот, шепот...
Просто шепот, шепот, шепот, шепот...


По позвоночнику пополз холодок. Всего лишь песня, набор слов, положенный на мелодию, вывернул душу наизнанку, заставил чувствовать агонию. И это был клубок эмоций, с которыми Айзек Спенсер жил годы. Лишь тотальный контроль не позволял сорваться, так неужели же нескольким повторяющимся словам удастся?
Они справятся. Они обязательно переживут этот визит к Дугласу.
Айзек крепче вцепился в руль, нажимая на педаль газа. Стрелка спидометра показала превышение скорости, но Айзека подгоняло нетерпение. Быстрее добраться до Фалам Кнока, быстрее выяснить правду, быстрее успокоить призраки прошлого и вернуться обратно, домой. Он не позволит прошлому разрушить их жизнь, пусть порой и казалось, что это всего лишь фасад, скрывающий истинную суть семьи Спенсеров, а не настоящая жизнь.
Айзек не знал того Тоби, каким стал брат, поэтому полагался только на себя. Однако в одном деле ему придётся довериться брату. Перебирая в голове варианты, Айзек почему-то останавливался на самых худших. Воображение подкидывало мрачные картины. По сцепленным в замок рукам Вив он понимал, что она чувствует то же самое. Профиль Тоби, всю дорогу смотрящего в окно, демонстрировал немой укор. Оставалось только догадываться, о чём он думает, но само его присутствие немного успокаивало.
Они поклялись друг другу не вспоминать о случившемся и эту клятву исполняли беспрекословно, ни единым словом не касаясь старых событий. Тема была запретной, но что творилось в голове у них, и как случившееся повлияло на каждого из Спенсеров, оставалось тайной. Но скоро всё изменится, и Айзек не мог представить, чем закончится это путешествие, а пока загонял авто в ворота Фалам Кнока, покрываясь холодным потом. Они прибыли на место.
_________________