Карта ролевой игры "Архитектура Страха"

Некоторые думают, что жизнь бродячего артиста сложна и наполнена лишений. Это как посмотреть. Моя жизнь началась под куполом цирка. В буквальном смысле!
Мама ходила по канату будучи на 9 месяце беременности, без страховок и на приличной высоте. Мне даже кажется, что к звуку оваций я привыкла еще в утробе.
Будь у меня шанс родиться в другой семье и в другом месте, я бы его не использовала, ведь всей душой благодарна Богу за свою судьбу.
Мои родители любили меня безмерно, как и все обитатели большой цирковой семьи. Немногие могут похвастаться хотя бы одним лучшим другом,а у меня их целых два - Донна и Нат. Я доверяю им, как самой себе и во всем могу положиться.
Я обожаю нашу труппу, поровну разделяющую тягости пути и радость триумфа. Я люблю просыпаться задолго до рассвета, пробираться на арену и репетировать, репетировать, репетировать, пока не устанут руки. Почему руки? Потому, что вопреки стараниям мамы и папы сделать меня второй Облачной танцовщицей, сердцем я давно была с ней - с иллюзией. Маленькое волшебство открыло мне дорогу к чуду и, свернуть с нее я не смогла.
Конечно, у любой магии есть своя цена, даже у иллюзорной. Моя - способность говорить. Я не помню как лишилась речи, вернее, я знаю что виной всему жуткое, круглое клеймо, выжженное на моем языке нелюдями. Но вот как я к ним попала и за что они со мной так поступили, для меня до сих пор остается тайной. Воспоминания стерлись и не приходят даже в сне. Мне было всего лишь восемь лет.
Я не жалуюсь на жизнь. Она полна тепла, дружбы и захватывающих приключений. Если высшие силы забрали мой голос в качестве цены, то замечу, что они сильно продешевили!
Трагедии в цирке тоже случаются, заставляя меня уйти с головой в переживания. В прошлом году мы осиротели, но почти сразу же обрели нового родителя в лице мадам Дюпре. Она зажгла в цирке особенный огонь, и если кто-то не чувствует атмосферу возвышенной силы, то он либо чужак, либо просто бесчувственный.
Вот только я осиротела дважды. Вслед за месье Дюпре, ушел из жизни мой отец. Он не болел, его не мучили увечья. Просто уснул и больше не проснулся. Боль я пропустила через себя, молча и стойко, балансируя на канате между упадком и полетом. Я выбрала полет.
Я нужна маме, нужна Зверю как его верный, ответственный ассистент, нужна Донне как отличный собеседник и Натану как чуткий друг, нужна Шиан, хоть она внутренне и сторонится меня. Я нужна цирку, даря ему свою безграничную любовь, а цирк нужен мне, даря волю к жизни. Мы одно целое и не сможем существовать друг без друга.

7 ноября 1835 года. Прибытие в Фалам Кнок

Объездив почти весь свет, я с уверенностью заявляю, что Шотландия мой фаворит. Таинственная холодность, омываемая серыми дождями. Долины живописных равнин в сочетании с нагорьями, поросшими вереском, служат фундаментом застывшей архитектуре старинных замков, городов и деревень. Стада овец, как сама жизнь - белых и черных, кучерявых и лысых, звуки волынки вместо пения петуха, вот что такое Шотландия!
Приезд сюда я ждала много лет. Именно здесь случится мое первое сольное выступление. Если мне удастся удивить Девону , она позволит и дальше ставить собственные номера. Правда, и со Зверем не хотелось расставаться. Я уважала его профессионализм и боялась, что еще ничему толком не научилась, для одиночного плаванья. Но он поймет. За фанатичной привязанностью к иллюзии, скрывалось доброе сердце, как и у всех в нашей труппе.
Я знаю, что невозможно жить одним черным цветом, обязательно встречаются яркие краски, и важно хранить их, согреваться ими в суровые холода.
Наш фургончик, обставленный фонарями, как ель в рождество, остановился рядом со всеми. Мама, проведя пол ночи на козлах, свалилась спать замертво, а я, укутавшись в шаль, высунула носик наружу и подошла к небольшому скоплению наших. Спешила помочь им хоть в чем-нибудь.

Почувствовав приближение Донны, я улыбнулась. Парочка метаморфоз пальцами, и с моих плеч спадает шаль, при этом еще одна остается на мне.
Молча укутываю ею подругу. Через пару секунд моя любимая заклинательница змей ощутит кожей шеи это.
А какой прок юным, хрупким созданиям возводить шатры? Мы худенькие, тоненькие барышни должны насладиться объятиями муз, ведь скоро нам блистать на арене, а шанса получить новые впечатления время может и не дать.

Я поискала глазами Натана. Он кружил рядом с Шиан, грустной, или злой, издали не разобрать. Для нее я тоже кое-что приготовила, через считанные мгновения оно приземлится ей на нос.
Милая моя Шиан, это все, что я могу для тебя сделать. Я бы многое отдала, чтоб все члены нашей семьи были счастливы, но не я не всемогущая, а только любящая всем сердцем.

Блэйз еще не явился на свет Божий, в отличии от весельчака Брэйди. Последнему я тоже уготовила пожелание доброго утра, волшебным образом появившиеся в его левом кармане.

Обычно я общаюсь с нашими при помощи карточек или бумажек с карандашом, которые всегда при мне. Но иногда, мне нравится их удивлять. Не всех - Девона и Зверь попросили не беспокоить их по пустякам, а мама и Натан понимают меня по глазам. Но я все равно дорожу каждым, даже Девоной, которую многие недолюбливают. Мне понятны их опасения, ведь она женщина-загадка, а мы привыкли быть осторожными с теми, кто хранит тайны. Не будем о грустном!

Утро принесло нам новый, невероятный день и я собираюсь прожить его с улыбкой на лице, подарив частичку света каждому, кто готов ее принять.

Окрестности Фалам Кнок.

Мы гуляли с Донной совсем недолго. Не люблю её подопечных, исключительно потому, что боюсь быть ужаленной. Хуже, если ужалят в ягодицы и я со стыда никому не позволю высосать яд. Теперь всегда, куда-нибудь садясь, я проверяю нет ли там змей. Донна смеется над этим, а я сама серьезность.
Так вот, не успела наша прогулка начаться, и я запуталась в своих карточках. Нравится ли мне Шотландия? О, я хотела дать полноценный ответ. Но вместо заготовки, мне в руку упала карта трефового валета. Ума не приложу, как он у меня оказался!? Обычно карточные колоды я с собой не таскаю, а оставляю в фургончике.

Но тут все встало на свои места. Змеи засуетились, поднялся ветер, и нам явился темный человек. Он пришел не за мной, он пришел к ней.
Еще одна моя особенная способность - вовремя исчезнуть. И пока Донна еще не коснулась своего валета, я незаметно сошла с тропы и скрылась в оголенной гуще серых веток.

Фалам Кнок
Нам запрещено входить в замок, но меня так и подначивало взглянуть на него одним глазком. Нарушив запрет, я без труда отыскала в замке неприметные садовые калитки, и войдя, очутилась в дивном, осеннем парке, где под ногами еще хрустели остатки золотистой листвы.
Ветер здесь гулял особенный. Я не стала рисковать, оставалась возле калитка, готовая в любой момент испариться и отсюда, если меня заметят.
Из замка доносились звуки игры на музыкальном инструменте, похожем на волынку.
Я прикрыла веки, распахнула объятия ветру и запела сердцем вместе с ним в унисон:

Фалам Кнок и окрестности

Допев свою песню, я открыла глаза. И вовремя! К моему месту приближались несколько дам, столкновение с которыми не входило в мои планы. Пришлось поторопиться, и покинуть замок.

Я прогуливалась в полном одиночестве, постоянно натыкаясь на наших. Они были так увлечены своими заботами, что не замечали меня.
Шиан прошла мимо, все такая же обеспокоенная, как и утром. Натан возился с канатами, но нигде не было видно Блэйза. Он что, до сих пор спит?!
Надо подарить ему маленького петушка.
Шаг за шагом я приближалась к пустынной природе, созданной специально для одиночества. Уловив звук жонглирования, так хорошо знакомый с детства, я без труда определила что невольно рискую нарушить кропотливую работу Брэйди.

Осев за оголенными кустами, так, чтоб он не мог меня заметить, я восторженно наблюдала, как напряженно он отдается ремеслу, как играют его мускулы сквозь ткань сорочки, а часть лица, не скрытая маской, выдавала что оно остается таким, будто он за штурвалом корабля, идущего ко дну, но до сих пор сохраняет хладнокровие. Ему не мешали ни ветер, ни хмурый день. Шарики вели себя как дрессированные, подчиняясь Брэйди, а не законам природы.
Я смотрела на маленькое представление, и на душе становилось тепло за мужчину. Честно, я переживала, что он не сможет прижиться в цирки Дюпре. Но Брэйди старался, и стал одной из звезд нашей труппы.

Цирк

Все были при деле, одна я слонялась как тень старого призрака по кладбищу.
А не пора ли и мне по репетировать?
Сначала я пыталась отыскать Натана, чтобы он натянул и проверил канат. Но братишка был недосягаем, а тревожить остальных мне не хотелось.
Придется использовать то, что есть.

Фургончик.
Мама еще спала, когда я бесшумно вползла в наш тесный мирок. Её беспокойный храп и сиплое дыхание, до сих пор выдавали усталость. Стараясь ее не разбудить, я прошла к своей кровати, достала из под нее сундук с одеждой и выбрала старый костюм для канатоходства. Захватив свои особые колоды карт и кое-какой реквизит, я также бесшумно исчезла из фургончика, как и отовсюду, где сегодня была.

Цирк
Поскольку переодеться у себя я не могла, ведь рисковала разбудить маму, пришлось идти к Донне. Но подруга была занята, и я не стала ее беспокоить.
Побродив по цирку с вещами в руках, вздохнула и ушла переодеваться в уединенное место, где еще недавно репетировал Брэйди.

Ни души!
Бросив цирковые вещички на землю, я перешла к раздеванию.
Медленно сняла с плеч шаль, грациозно нагнулась и ухватившись за подол шерстяного платья, подняла его вверх и сняла через голову.
Ноябрьский холод сурово отнесся к моей нижней сорочке, пробрав меня до костей. Зубы заскрежетали сами по себе.
Я нагнулась и подхватила с земли черные колготы. Избавив ногу от башмака, плавно натянула на себя обтягивающий гипюр с мелким кружевом. Спасибо Дюпре, он не жалел денег на теплые костюмы, иначе я окоченела бы моментально.

Еще раз оглянулась, а нет ли тут случайных зрителей. Вроде нет. Быстро сбрасываю сорочку и надеваю шерстяной корсет с низом, и длинным рукавом. Вот и весь мой вид для репетиций.

Башмачики и шаль возвращаю на законные места, платье и сорочку беру с собой и улыбнувшись, иду обратно в цирк, опробовать канат.

Цирк

Я с опаской оглядела канат. А разве у нас за последний год были несчастные случаи?! По-моему, пляши Натан джигу на гнилой веревке, и то не сорвался бы!

Тьфу! Мне не по канату ходить, а с картами воевать. Какая разница, как он натянут? Я вооружилась секретной амуницией, разулась и полезла на верх по толстому шесту. От земли не сильно высоко, но на выступление надо бы поднять еще в два раза - для эффектности.
Ходить по канату я научилась раньше, чем ходить по земле. У меня не было сложностей с равновесием или страхом высоты. Я свободно ходила на любых высотах и на любой толщине, хоть с открытыми, хоть с завязанными глазами! Вот только не испытывала восторга. Зверь подсказал как совместить приятное с полезным, и вуаля, у меня собственный сольный номер!

Я ступаю на канат и сразу чувствую, что натянут он слабо. Не беда, и первые шаги выводят меня на колею. Спину ровно, грудь вперед, на личике загадочная улыбка и взгляд чередуется между колеей и зрителями. Зрителей, к слову, у меня не было. Цирк бурлил, репетировали все, кому не лень. На арене мы семья, вне арены - семья, на репетициях мы каждый сам за себя. Такой вот парадокс.

А! Как же не устойчива веревка! Однако ж, балансировать мне удается с легкостью. Грациозные, почти танцевальные шаги выделываю идеально и дохожу до середины с широко разведенными в стороны руками. Дальше и не нужно.
Задираю левую ногу высоко в верх, руки возвожу в замок над головой и начинаю крутится на носке, как балерина. Канат подо мной шатает как при атлантическом шторме! Держусь спокойно. Настала очередь пальчиков и основного номера.

Цирк

Натренировавшись вдоволь, я присела на канате, свесив ноги.
Из фургона Блейза до меня дошли звуки, возвещавшие о пробуждении его обитателя. Верная данному слову, я уже успела и для него сделать утро особенным.
Мой подарочек уже бежал к нему со всех лап. А на его шейке наш силач должен был найти мое послание.


С изумлением ожидала его реакции, покачиваясь на веревке, как на качелях.

Цирк

Я обрадовалась. Наш силач улыбнулся, а стало быть, мне удалось поднять ему настроение. На сегодня план-осчастливь с утра братьев и сестер, выполнен.



Я кивнула в ответ. О да, старший брат, а еще много пьешь, но знать об этом тебе не обязательно!




Я кивнула, затем покачала головой. На сегодня мне репетиций хватит. Уперлась в Блейза взглядом, затем многозначительно перевела его в сторону ящиков со снарядами и кивнула на них.



Пожала плечами, загадочно улыбнулась и слегка похлопала себя по левому боку, у Блейза на этом месте находился кармашек.

Жалко у пчелки, а мясо у нас на столах берется не с лавки, а вот с таких вот милых Флинтов. Но я не горела желанием убивать пташку. Пожелав Блейзу удачи глазами, я спрыгнула с каната.
Холод продолжал свирепствовать и даже моя теплая шаль слабо помогала. Натянула сверху костюма платье, блаженно ощущая прилив тепла, ушла в свой фургончик.

Флинт так и остался на ящике, возмущенно кукарекая.

Цирк

***

Я сидела в своем фургоне и готовилась к выступлению. Из зеркала на меня смотрела симпатичная девчонка с нарядной прической и ярким макияжем. Мама, оставив канатоходство, промышляла гримом и для доченьки постаралась на славу.
Костюм у меня был новенький, недавно приобретенный мадам Девоной и подаренный специально для моего первого выступления. Хотя, выступлением это будет назвать сложно. Только сейчас я заволновалась! А удастся ли мне привлечь публику и не ударить в грязь лицом?

Мама ласково прошлась рукой по моим волосам и пожелав мне удачи, убежала выполнять свою работу. А я осталась один на один со своим внезапно возникшим страхом.
Нервно забарабанила пальцами по столу. Проверила секретную амуницию, страховку и прочие свои штучки. Все идеально! Тогда почему на душе скребут кошки? Почему едва ощутимо дрожат пальцы и хочется забраться под кровать, притаиться там и не вылазить до тех пор, пока цирк не начнет собираться уезжать.
Всегда чувствовавшая себя с семьей, как за каменной стеной, сейчас я была как никогда одинока и не могла ни с кем поделиться своими страхами. Даже с мамой!
Единственное, что у меня было для непредвиденных случаев, это особая колода - карты ТАРО.

Я полезла за ними в дыру под полом, надежно скрытую под лисьим ковриком. Деревянная шкатулочка, замотанная в невзрачный платок хранила запрещенную колоду. Мама строго на строго следила, чтоб кроме игральных карт, в мои руки ничего не попадало. Суеверная!
ТАРО я баловалась давно, но исключительно сама. Не хотела никого пугать, да и Дюпре мог бы записать меня в ярмарочные гадалки - чего мне совсем уж не хотелось.

Перетасовав колоду, я задала один единственный вопрос:
"Благополучно ли я выступлю?" - и вытащила наугад карту, показавшуюся мне наиболее притягательной.
13...перевернутый...

Мне сделалось хуже, а если вернее - на миг я не перестала дышать. Карта означала одно - сегодня меня ждет нечто плохое, и связано оно с выступлением.
Сглотнув, я зачем-то сунула колоду в свободный тайник кармана и на шатающихся ногах вышла их фургончика.

Канатная дорожка, видневшаяся на пустоши, вонзилась в сердце острой иглой. Я должна была идти туда и продемонстрировать свой номер, но черт возьми - я боялась так, будто меня ведут на плаху!
Очень медленно я брела по пустоши, пытаясь набраться смелости и выступить, не обращая внимания на людей и циркачей, на сгустившееся сумерки и балаганный шум! Я бродила потерянной душой, не находя в голове слов, могущих заставить меня пойти к канату.

Цирк

Мое состояние, и без того сродни бушующему в море шторму, продолжало меня угнетать. Надо скорее покончить с номером!
Время я выбрала идеальное - почти все зрители были заняты созерцанием других артистов, и на меня никто не обращал внимания.
Подойдя к конструкции, где канат был приподнят над землей в добрых 10 футов (3 метра), я сжала кулаки. Может просто сделать вид, что я уже закончила номер? Все равно никто не смотрит, а Девона вряд ли будет ругаться.
Но нет. Внутренняя упрямица могла слечь с сердечным приступом, если её престиж вдруг будет нарушен. Пришлось мне поджав губы, снимать сапоги и карабкаться по шесту на канат. Слава Богу, это позорище никто не видит.
Мне еще никогда не приходилось из-за страха чувствовать себя такой одинокой и никчемной, как сейчас.

В ночи повеяло прохладой,
Словно вокруг сгустилось зло,
А это просто мое сердце,
Куда-то вниз сейчас сползло...

Неуверенность - первый враг канатоходца. А что делаю я? Правильно, ступаю пуантиком на канат. В костюме тяжелее, чем в обычном одеянии на репетициях.
Собрав нервы, какие удалось поймать, грациозно расставляю руки в стороны и представляя себя птичкой, ступаю по канату.
На удивление, шаги выходят слаженными, без малейших помарок. Балерина на канате, не иначе!

Я дошла до цели ровно за три секунды. Остановившись посреди каната, повернулась лицом к замку и сохраняя баланс, быстренько размяла пальцы. Пора!
Выставляю руки перед собой и в ладонях появляются необычные веерные карты. Я начинаю ими вращать. Пока ничего "магического", только вращения убыстряются и в один миг вместо карт в моих руках оказываются два белоснежных

Дожидаюсь пока крошки окончат свой поцелуй и отпускаю их в небо.
Уверенность ко мне не возвращается, удерживать равновесие все труднее, но я улыбаюсь и приступаю ко второму трюку.
В руках появляется колода карт с черными птицами.
Сделав простые метаморфозы с красочной тосовкой, посылаю колоду вниз, к земле, но она не рассыпается, а застывает в воздухе.
Теперь я становлюсь её кукловодом и дергая за невидимые ниточки, заставляю карты изображать различные фигуры в вертикали:
Сначала круг, затем квадрат и более сложный элемент - спираль. Карты все время в движении, одна ошибка и конструкция рухнет!
Я стараюсь держаться, но честно - не могу! Напряжение оказалось не по силам хрупкой девочке.
Карты неожиданно для меня самой, устремляются змейкой вверх, и оказываются над моей головой.
Какого черта?! Я этого не делала!
Черные масти разбиваются на несколько кружков и вращаясь у меня над головой, берут и превращаются в ворон! Тут уж я впала в полнейший ступор! Ноги заскользили и попятившись вперед...клянусь - я должна была рухнуть на землю! Но каким-то чудом удержалась.
Некогда было соображать, что это сейчас была за чертовщина! В голове прозвучал четкий приказ к отступлению. Ледяной страх грозил опрокинуть меня с каната в любой момент.
Я повернулась и встала параллельно веревке. Взмахнув руками, птичьими шажками двинулась к шесту, но не сделала и пары движений, как...из моего кармана сами по себе выпали карты ТАРО! И, будто и к ним прицеплена специальная конструкция, начали дьявольски кружится под канатом, образовывая дивные фигуры животных, гор и даже замка!
Мой голос - будь он у меня, я орала бы так, как не орет раненый гарпуном кит!
Карты Таро взмыли ко мне и стали окружать, пока не скрыли от меня Божий свет своим чудовищным водоворотом. Я заскользила и ...сорвалась вниз...
Конец?!
Хлопок и карты взрываются, являя пустоту.
Я же непостижимо оказываюсь на пустоши, в толпе людей, и в противоположной стороне от канатов. Ошарашенная, не могу понять и вклиниться в происходящее!

Маяк над бездной

 В этот день мое представление о мире перевернулось с ног на голову! Я не успела отойти от шока с картами, как снова попала в водоворот, принесший меня в самое сердце адского нечто. Надо мною сгустилась настоящая, ледяная, штормовая тьма. Время застыло. Местами пробивавшийся сквозь грозовые тучи свет молний, явил мне несколько человеческих теней, и пока я убеждала себя, что мне это не снится, люди погрузились в полумрак. 
 Противный морской воздух вызывал у меня тошноту, наполняя легкие смесью соли и влажности. Сколько себя помню, я ненавидела море! Извечные страдания от морской болезни, каждый раз, когда цирку доводилось пересаживаться на корабли, ни шел ни в какое сравнение с пережитым однажды штормом в Атлантике! А то, что я сейчас наблюдала, было в разы хуже.
 На мне так и остался костюм с представления - золотистое платье до колен, плотный сюртук без пуговиц, и пуанты для кантоходства. Надо ли говорить, как сильно меня пробрало холодом?!
 Я очутилась на какой-то площадке, на неизвестном острове, где повсюду ненавистное, бурлящее море, волны бьют, как молот по наковальне, а в небо растет величественный маяк, и вершина его теряется в грозовых тучах, страшнее которых мне еще видеть не преходилось. 
 Это ад, не иначе как я умерла! Но мертвые не дрожат от холода, не  испытывают панический страх и уж тем более, не задают вопросов, а их скопилось не мало. 
 Я не знала из людей, стоящих рядом никого, кроме Блейза, но и он представлялся мне чужаком. Правы были сплетники, думая что Девона - ведьма! А стало быть, и цирковым доверять нельзя, особенно новеньким. 
 Попятившись назад, я принялась изучать своих собратьев по несчастью:
Все из высшего общества, судя по одежде, куда мне до них? Дюпре учил нас тому, что мы для господ - развлечение, и не стоит питать иллюзий. За нахальство и дерзость, которые ты проявила, посмотрев им в глаза или задав неуместные вопросы, неминуемо наступит расплата, ведь они терпеть не могут плебеев. Правда, меня - немую девчонку, это не касалось. Я при всем своем желании не могла с ними говорить, и уж тем более никогда не позволяла себе приближаться на близкое расстояние. 
 Что делать теперь, я не представляла! Дело в том, что мои карточки и карандаш, остались в фургоне, а без них я могла разве что попытаться объясниться на пальцах и вызывать у них недоумение. Только Блейз поймет меня, но я и его опасалась. Я перестала верить сейчас даже самой себе. 
 
 На меня направил взгляд один из незнакомцев и при вспышке молний, я заметила в них любопытство. Да, я понимаю что внешним видом отличалась от остальных барышень, но сейчас не время и не место задаваться вопросами кто я и как тут очутилась. Я просто не знала на них ответы, и еще не знала, почему именно мы застряли на адском островке с дьявольским маяком, как мы вообще сюда попали?! 
 Иметь на языке сотню вопросов, но не суметь их задать, по истине пытливая насмешка судьбы. 
Тем временем мои собраться по несчастью, перешли в ознакомительную фазу:

- Кристофер Марсден, виконт Сент-Джайлз. - представился хорошо одетый джентельмен. - А с кем честь имею говорить? - пауза - Не знаю, где мы, но погодка тут, надо заметить, так себе.

- Фрейзер Кохран, журналист, - сказал парень, тот самый, что недавно смотрел на меня. - Приглашен в Фалам Кнок для освещения событий... чем и занимался до сего момента... И, если честно, совсем не понял - как я тут очутился? Что за странное стечение обстоятельств? Я бы даже рискнул сказать мистика... 

Я раньше видела журналистов. Они обычно были на нервах, неопрятные и жутко надоедливые, чего не скажешь об этом юноше, которого я сначала приняла за аристократа. Чтож, бывают исключения и я даже рада. Хотя, сложно судить, ведь я, вообще-то, впервые вижу его! Вдруг, первое впечатление обманчиво?! 

Знакомство глазами - вещь нужная, но проклятая погода давала о себе знать. Я дрожала - зуб на зуб не попадал. 

- Может быть пройдем внутрь? Леди, - журналист тактично поклонился нам - Пожалуйте вперед.
Свою реплику знакомства я получаю шанс не выдавать. Да уж, не думала что у меня когда-нибудь возникнет комплекс по поводу немоты! 
А укрыться от непогоды отличная идея! Но я и шагу не ступлю без остальных. Что, если в маяке скрывается какая-то диковенная опасность?! Лучше сгинуть в шторме, чем в пасти вонючего минотавра. 

Я медленно ответвляюсь от троицы и пячусь назад, чтоб не выделяться.

Я во все глаза наблюдала за господином журналистом, ни на миг не забывающем о моем существовании и так благородно пришедшем на помощь, что в голове зацвели розы. Впрочем, достаточно было первой фразы из его уст, чтоб розовая пелена тут же спала:




Это я дуреха?! Ффф! Журналисты, что с них взять! Пока я хмурила брови, мы уже с его легкой подачи, оказались внутри маяка. Уставшая и промокшая, я вернулась к дрожанию от холода.
Зловещая полость помещения, старая винтовая лестница, и загадочный свет, пробивающийся откуда-то сверху - никаких чудовищ, кроме завываний стихии, грозящей разрушить и это убежище одним мощным ударом!



Господин журналист держал меня за руку крайне взволнованно, будто боялся отпустить. Тронутая его непонятной заботой по отношению к себе (незнакомой ему девчушке), я еще раз внимательно оглядела юношу. Заносчивости или злобы, его умное лицо не таило. И все же, его интерес к моей персоне я объяснить не могла. В ситуации, где мы оказались, такими как я жертвуют в первую очередь, чтоб под ногами не путались. Да и ценность моей жизни в сравнении с ихними ничтожно мала.

Холодная твердь под ногами от атаки волны, заполнилась водой. Одна из леди предложила искать спасения наверху, но рассыпающаяся лестница, уходящая в никуда своей высотой, не внушала доверия. Утонуть или разбиться? Что выбрать?
Мысли о смерти действуют на меня угнетающе. Я еще слишком молода, чтобы оказаться за чертой! И если я дышу, то должна бороться!



Я и не боялась. Ну почти, не боялась. Ладно, вру - я боюсь до чертиков! И если все тело дрожит от холода, то коленки от страха.



Благодарность к ...моему внезапному попечителю стерла недопонимание, когда мне на плечи лег его теплые сюртук.
Я сжала его ладонь в ответ и притянула к себе, прижав чуть выше левой груди, затем отвесила легкий поклон и мельком улыбнулась. Чтобы не вводить его и дальше в недоумение, свободной ладонью указала на свои губы, затем отрицательно покачала головой.

И не понятно, то ли теплота в голову ударила, то ли страх, но во мне проснулась желание спеть в уме что-нибудь ободряющее.

Что происходит?!
 Почему я нахожу себя целующейся с журналистом!? Его губы такие мягкие, успокаивающие, что от неожиданности я не знаю, как реагировать - оттолкнуть и залепить наглецу пощечину или робко подарить ему ответную любезность? Я ж не ханжа какая-нибудь, про пестики-тычинки знаю, и про поцелуи тоже. 
 Пока я наслаждалась в раздумьях, основной костяк нашей группы двинулся вверх по лестнице, громко позвав нас немедленно присоединиться. 
 Журналист оторвался от меня и не говоря ни слова, сжав мою руку, потащил к остальным. 
 
Мы оказались последними. Скрипучие ступеньки грозили обвалится даже под моим легким весом, но не успели мы на них ступить, как пол под нами исчез в бурлящей пучине! Каменные стенны маяка затрещали под гнетом стихии, возвещая о своей ветхости. 
Торопливо отстукивали по лестнице чьи-то каблучки. Фрейзер сжимал мою руку, вел вперед, как наездник цирковую лошадь и знаете, находясь посреди безумного, личного конца света, я вдруг захотела повторения поцелуя. А что? Кто мне гарантирует, что в следующую секунду лестница не обвалится и я не сгину окончательно с белого света?

Раздался оглушительный раскат грома, и лестницу резко зашатало. Даже я при своей сноровке не сумела сохранить равновесие и вот вот грозилась сорваться вниз...

 Ступени подо мной заходили ходуном. Мельком оглянувшись, чуть не издала безмолвный крик: лестница развалилась - крошилась на сотни щепок, буквально следом за нами! А внизу бурлила, поднимающаяся все выше и выше, водная погибель. 
 Одной рукой, я отчаянно вцепилась в перлиа, за вторую меня крепко  удерживал журналист. Вернее, не удерживал, а пытался тащить наверх со скоростью молний, разрушающих стены маяка.  Ему что-то мешало,  и мгновения погодя, я поняла что это я не поддаюсь, оставаясь на месте. 
 Понимая, что рискую погубить и себя, и его заодно, я попыталась вырвать руку, чтоб он более не отягощался баластом. Фрейзер, раскусив мои намерения, дернул вверх так, что чуть плечо мне не вывихнул! Вместо перил, ладонь сжимала влажную дощечку, и я с ужасом приготовилась падать в пучину, все еще истерично сопротивляясь возможности ползти по шатающейся лестнице.
 Мое тело сковал страх и двигаться не получалось. Если бы не господин Фрейзер, вовремя подхвативший меня за талию (как раз когда я ощутила пустоту под ногами) и не скачнувший вперед через несколько ступенек, мы бы оба очутились погребенными в бездне! 

 Он дотянул со мной наперевес до заветной двери наверху. Вся наша компания вздохнула с облегчением, оказавшись в какой-никакой безопасности. До нас донесся хруст ломающегося дерева - это лестница за дверью сгинула окончательно. 
 Мой спаситель оставил меня, но напоследок я заметила, как гневно сверкали его глаза. Еще бы! Чуть не погибнуть из-за незнакомой циркачки, чье имя ему до сих пор неизвестно. 
 Я отдышалась, слегка согнувшись, уперлась ладонями в колени. За это время, девушки обследовали помещение на предмет согревательного и полезного. 
 Немного придя в себя, я выпрямилась и с благодарностью приняла теплый плед, любезно предлагаемый одной из дам. Укутавшись, стала оглядываться. 
 Мы были на вершине маяка. Но меня заинтересовали большие, панорамные окна, через которые проникал свет и кроме дождя, ничего им не угрожало. 
 Как завороженная, я поднялась на площадку к ним и вгляделась в даль (насколько позволяла видимость). Шторм, порожденный беспробудной тьмой.
Разгул стихии масштабов великого потопа, не иначе! 
 За спиной суетились мужчины и женщины, а потом я ощутила невероятное, тепло и оказалась в ярком, мигающем потоке света. Кто-то сумел зажечь маяк!
Одна из дам громко закричала:
-Смотрите, там лодка! Сюда! Скорее сюда! 
Действительно, к нам плыла странная лодка, сошедшая со страниц древнегреческих мифов о реке Стикс. 

Господин Фрейзер поднялся ко мне, встал рядом и стал меня вопросительно рассматривать. Отвлекаясь от всеобщего ажиотажа по поводу лодки, я набрала полную грудь воздуха, подула на стекло, заставив его крохотный участок запотеть и написала пальцем в момент, когда ослепляющий свет на миг от нас отклонился:

"Меня зовут Лори, я немая. Спасибо вам..."