Карта ролевой игры "Оборотни: Большая охота"

По большому счету, когда маменька и папенька лисы, тебе ничего более и не остается, как быть таким же. Не то чтобы я жаловался и роптал на свою судьбу, но потратив из имеющихся двадцати шести лет, восемь на борьбу с самим собой как-то начинаешь задумываться, а зачем? Ну, подумаешь животное. Главное не грызун какой-либо.
Пару лет назад путешествуя по стране, когда человек во мне примерился с хвостом и походкой на четырех лапах, я встретил парочку бобров-перевертышей. Подумал, какие они бедолаги. Непроходимый лес, болото, ручьи и заросли – ни единого намека на цивилизацию, а им всё равно. Ах. Нет. Счастливые люди. Или оборотни? Как правильно не знаю. Впоследствии одна сущность всегда глушит другую. Многие живут в гармонии, но я таких редко встречал. Особенно в душных офисах заметно, как зверь страдает, а вместе с ним человек. Собственно оттуда я и сбежал. Превратился в курьера, вожу пакеты из одной части страны в другую. Мотаюсь в разъездах, наслаждаюсь свежим воздухом. Гигантский плюс работа без серьезных рамок и ограничений. Заказы разные. Пару раз летал в Россию с важным пакетом документов, был в Риме, Сингапуре, ЮАР. Красиво. Всегда остается время погулять по городу, изучить природу и людей. Но иногда тяжело. Да. Особенно, когда большая луна давит на мозги, а ты в четырех стенах с удавкой-галстуком на шее изображаешь винтик в большой бизнес-машине.
Этот город не стал исключением. Один пакет для клиента. Встреча намечена на послезавтра. А пока я сам по себе. Гуляю. Точнее еду подальше в лес, поближе к горам. Большая луна на подходе.
Небольшой съезд, пара витиеватых поворотов и поляна, сплошь уставленная автомобилями.
Интересно, когда встречаешь оборотней, всегда рассуждаешь на тему множества личин перевоплощения, есть ли пиявка-оборотень, гусеничка-оборотень? Ходят ли они стаей или стараются жить отдельно? Как спариваются и прочее и прочее – много вопросов. Другое дело хищники. Тут всё понятно. Много пантов, мышечной массы и гонора. Вот прямо как сейчас, в Вулф-плейсе.
Паркую взятую на прокат тайоту возле большой сосны. Как можно дальше от основной массы, в надежде, что никому не захочется поточить об неё когти.
Надо бы пожевать чего съестного до обращения. Расслабить кишку и занять желудок.
Смотрю на себя в зеркало заднего вида. Ерошу волосы. Навести лоск надо, вдруг, тут есть дамочки для такого гарного парня, как я.
Пора выходить и явить миру меня.

Хлопнул дверью, подтянул штаны и… на меня смотрит дамочка. Очень приличная и красивая. В знак дружелюбия помахал ей рукой и тихо прошептал:
- Привет.
Хотя, может это не на меня девушка смотрела. В любом случае надо пометить кустики и колесо самой большой тачки, ну, чтоб потом выйти на запах после гуляний по лесу.
Вокруг болтают, все естественно об альфах и бетах. Кто главней, сильней, быстрей. Совсем шальные кошки и собаки.
Качаю головой, спускаюсь чуть ниже по склону. Сталкиваюсь с представителями различных веров. Аж в носу свербит от запахов и родословных. Жаль родители не приехали. Им понравилось. Обязательно. Сестра уж точно впала в оргазмическую кому от количества больших волосатых мужиков.
Не.Лучше без сестры. Приглядывай еще за ней.
Присел на пень, достал пирожок из кармана.
Хорошо здесь. Свежо.
- Комары.
Интересно, когда все начнется?
Кушаю пирожок, изучаю обстановку.

Аж подавился.
Напугала, чертовка.
Щуплая рыжая девчонка. Нет, девушка. Мать моя женщина! Лиса к тому же.
Ну, что, Райли, сегодня у кого-то будет секс в кой-то веки, м?
- Что ж ты так подкрадываешься. Я чуть не помер от приступа сердечного. Пришлось бы откачивать. Искусственное дыхание делать и всё такое,- вздохнул, утерся рукавом.- Какими судьбами здесь? Я Райли, кстати. Пирожок хочешь?
Чуть вдали послышались крики, треск костра и запах опаленной плоти.
Началось, черт подери. Началось.
Порылся в кармане на предмет пирога.
- Ну, дак, как? Будешь?- протянул выпечку завернутую в целлофан.

- Охота?
Кивнула или мне показалось?
Наконец-то.
Охота.
Затолкал в рот пирожок, обтер ладони о штаны.
- Знаю, вежливые лисы такое не предлагают даме, но ты когда-нибудь охотилась на уток?- с набитым ртом еле проговорил.- А на зайца?- закатил глаза.- Женщина, да как ты жила без меня все это время на одних белках?
Зачем-то схватил ее за руку и потащил в лес. Вообще так себя не веду с незнакомыми. Наверно соскучился по сестре. Да. Мелкая вечно хомяков ловила. Ностальгия. Такая прелесть смотреть на ужимки и прыжки.
Оглядываюсь на рыжую. Перехожу на быстрый шаг. Ветки хрустят под ногами.
- Ты когда последний раз охотилась?

- Как это никогда?
Моргнул пару раз, икнул от удивления.
Осмотрел девушку с ног до головы. Рыжая, молодая, лет так двадцать на вид. Если с шестнадцати обращается, то должна уметь… а если нет? Во дела!
Так…
Так…
Срочно придумать, мозговать.
Завертелся на месте, решая куда пойти. С чего начать.
Мать всегда говорила с девушками все сложнее происходит. Они не всегда могут обернуться легко. Иногда годами борются с собой, словно плутают в тумане. Глупышки. А всего-то надо расслабиться и отключится. Хотя мне помогает полный желудок.
Ревностно покосился на пирожок в руке Эдди.
Ай. Я же поделился. Надо быть щедрым.
- В общем так. Знаешь, как роженицы дышат? Типа вдох выдох. Два коротких и один длинный? Так вот тебе так нельзя – кишки сводит и судорога идет. Потом замучаешься вспоминать, где твои ноги, а где уши.
Кстати, об ушах.
Прислушался.
Тихо тут.
- Значит так, для начала медитация,- уселся на траву в позу лотоса, зажмурил глаза.- Будем открывать чакры для энергии цЫ. Садись и считай до ста. Эдди. Эй? Ты слышишь меня? Я перед кем тут распинаюсь. Сейчас пирожок отберу!- пригрозил новой знакомой.

Ну как тебе сказать…
- В животе не урчит? Хм… тогда раздевайся.
Пока девушка тушевалась, я скинул кроссовки и куртку.
В лесу тепло и сухо к тому же шерсть сделает свое дело. Главное сильно не пялится на грудь и другие волнующие душу части тела. А то получится как у кузена Игги. Неловко и сконфужено. Голый, с эрекцией размером с Эйфелеву башню и кучка молоденьких лисиц на поляне. Вот смеху то было.
Смотрю на Эдди. Интересно откуда она? И не охотилась ни разу. Моя семья большая. Все друг другу помогают. Подтрунивают. Не без этого. Но помогают всегда, особенно мелким и неопытным. Следят за поколениями, учат, заботятся.
Скинул рубаху и стащил один носок.
- А ты сама откуда? Я местный только живу севернее. В моем роду почти все чернобурые и я такой же.

Притих.
Кажется, послышался запах зверя. Или это моими носками попахивает? Какой позор.
- Дома у меня есть сестра Элли. Она помладше тебя на вид. Кстати, сколько тебе лет?

Я чуть не упал, прыгая на одной ноге по лесному настилу – в мою сторону, грациозно покачиваясь, шел снежный барс.
- Не ешь меня. Я жилистый. Не вкусный,- все, что успел пролепетать до того, как огромная кошка потерлась о мои голые ноги. Хвост оплел щиколотку, барс мурлыкал, выказывая дружелюбный настрой.

- Моя семья дома. Ведут оседлый образ жизни. Молодняк вроде меня веселится и только. Всегда интересно узнать новое. Знакомиться с людьми и верами, понимаешь?
Да, конечно, понимает. Только я трещу без остановки, как сорока на суку.
- Эй, Эддисон, а я ей нравлюсь. Кис-кис-кис,- потрепал кошку за ухом,- я буду звать тебя Барсиком. Представляешь, мой собственный Барсик,- улыбнулся во все белоснежные, запуская большие пальцы под резинку боксеров.
Осмотрев территорию, пришлось аккуратно сложить вещи в стопку, чтоб не испачкать и не потерять.
Почти готов.
Хотя… тут вообще не реально быть готовым к превращению. Твои кишки будто наматывают на винты. Руки скручивает, колени выворачивает назад, кожа лопается полосами и тут даже кричать не получается нормально, потому что горло меняется. И я сиплю, скулю. Выдыхаю.
Мир вертится. Это из-за моего сопротивления. Не могу до конца отпустить себя. Боюсь потерять человека внутри животного и не вернуться.
Но ничего. С каждым разом будет легче. Я уверен в этом.
Растягиваюсь в траве черным мехом, верчусь на спине перед барсом, игриво покачиваюсь в разные стороны.
Поглядываю на лисицу. Хочется ее поторопить.
Тявкаю.
Осталось дождаться Эддисон.

Слышь, ты чО такая дерзкая?
Каракал? Я прав? Попроще будет – рысь.
Не успел обратиться, как меня атакуют кошачьи. Проверяю Эддисон, чтоб никто не откусил случайно девушке лапку. Смотрю на барсика в оборонительной стойке, ну, а рысь, красотка рысь показывает огромные клыки, предлагая лису невообразимое:

Хлебом не корми, а поиграть - святое дело.

Мама всегда говорила, будь вежлив и учтив с прелестными девушками. Если она целует тебя в нос, ты должен обязательно лизнуть в ответ.
Надеюсь, вы знаете, как лисы смеются и не станете пугаться, так как это очень странно.
Подпрыгиваю на месте, огибаю снежного барса, подмигиваю защитнице. О, да. Мама меня родила ловеласом.
- Что такие прелестные девы делают здесь в таком убогом месте?- вылизываю лапу.- Дамы, меня на всех хватит,- самоуверенности мне явно отец отсыпал. Надеюсь, они меня не затреплют из-за длинного языка. Кланяюсь и выдыхаю:- Я весь ваш.

Не успеваю нарадоваться такому цветнику вокруг моего бренного тела, как какая-то маленькая гнусь выпрыгивает со стороны кустов. Я бы почуял, успел отскочить, отшвырнуть незнакомца в сторону, но проворный кусок меха юркнул меж лап и вцепился в мою морду. Вот так и погибают молодым и красивым.
- Твою норку!- по запаху это хорь, конечно, но мама меня учила не выражаться.
Лапки цепко схватили уши и… и… я… вот, черт. Я испугался. К тому же мелкая зараза что-то начала вопить.
Мотнув пару раз головой, пытаясь скинуть вредителя, я сдался и дал деру по опушке, ломясь в орешник сквозь заросли крапивы.
- А-а-а. Спасите, помогите. Грабубляют!
Язык меня не слушался. Я нес всякую чушь, быстро перебирая лапами.
Главное не оступиться, главное не упасть.
- Барсик, Эдди, рыся-я-я-я-я.
Зажмурил глаза, несусь в неизвестность.

Поминая кузена Олли, которого покусал бешенный хорек, волосы на хвосте стали дыбом. Весь рационализм и здравый смысл улетучились. Прощай, мать, отец…
Дал волю лапам и хвосту как дополнительной точке, противовесу для быстрых маневров на поворотах.
Рядом клацнули челюсти.
- Мамочки.
Мелкий зверек тащит уши, почти пришпоривает коготками. Брыкаюсь подобно дикому коню.
И-го-го.
Впереди марево запахов. Явный и отчетливый – крови. Второй – волков. Убийство? Несчастный случай? Что это? Что? Кто? Втягиваю воздух ноздрями.
Люди.
Пытаюсь увернуть в сторону, дальше от возни с телом, но маленький наездник совсем обнаглел. Брыкаюсь. Нет. Нет. Хотя… Может тебя сожрут там. Рычу и скалюсь, а этой заразе все равно.
Впереди что-то несуразное. Волк против парня?
Стая. Там стая. Паника. Паника. Скалюсь. Продолжаю бежать.
В дом не принято приглашать людей. Не принято.
Головой мотаю. Нет одобрения.
Пло-х-хо.
Убить. Оно понятно. Убить?
Хорек стрекочет и попискивает.
Надо валить отсюда-а-а.
Лапы скользят по грязи, зад заносит. На раз, два, три… Буксую. Жмурюсь. Скулю. Большая блоха давит уши.
Кровь. Повсюду алая лента. Она жрет траву и землю.
Бежать.

Ср*нь господня!
Упс. Прости ма. Я не специально. Просто тут такое происходит, что забываешь, где голова, а где хвост.
Дрожит лис только хорьку нипочем…
Пахнет чем? Лишь бы не обмочится. И чего побежал? Глупость какая. Тут медведей бояться надо. Такой сожрет, как корова языком слижет. А еще страшнее наступит и кишки из глотки полезут во все стороны. Собирать заманаешься. А еще… а еще я слыхал про медвежий-хочун. Не желал бы я оказаться тем человеком, самочкой в берлоге.
Дергаю хвостом. По холке зудом. Жалко человека. У медведя большой. Скулить охота. Уселся задницей на мох, голову на бок повернул. В раздумьях весь. Поесть бы. Кишку и так крутит, да еще мелкий на холке притих. Пиявка. Скинуть чтоль?
- За дорогу велено платить,- фырчу.- Беру пирогами. А лучше дичью.

Смотри какой самоуверенный. Мелкий такой. Длинный. Суетливый. И как его не прибило раньше? Жизнь большая, а он меньше бобра.
- Конечно, иду.
Нагоняю хорька. Случайно наступаю на хвост. Ладно. Не случайно. Как истинный гений скрываю свою умелую мстю – подпрыгиваю на месте, фыркаю. Ой-ой, это что это? А-а… хвост. А я думал змея. Ггг…
Настил из листвы и хвойных иголок отвлекают. Носом по земле. След чую петлявый. А вот тут мышь-полевка пробежала. Занятное дело, делаю круг, но нос упорно тянет за хорем. Опасные они. Как мама говорит про таких, во, гипер активные. И себе и тебе мозги вынесут. Впрочем все равно лишь бы брюхо набить, перья пощипать, хрещами похрустеть.
- Только ты сам в нору,у тебя морда уже.

Запахи.
Кругом одни запахи.
Голову кружит лес, мягкий настил под лапами, озон в воздухе. Не бегу, бреду, цепляя носом следы, ушами треск веток и шебуршание под слоем листьев маленького, тепленького, наивного зверька. Прыгаю, прыгаю, лапами жму мягкую землю, носом под слой истлевшей листвы. Вкуснятина - пирожок на четырёх лапках - полевка. Клацают челюсти. Ещё. Ещё. Не достал. Досада. Взвизгиваю. Я недоволен. Рою землю. Куда ты, сладкий меховичок? Лис добрый, лис щедрый. Он не причинит тебе боли.
Слюна из пасти.
Ушёл пирожок. Убег в норку под землю негодяй.
Как так? Как так...
Мама учила не расстраиваться, а брать новый след и идти до конца.
Я шел, куда-то шел... Ах, пиявка!
Искать. Носом, ушами, глазами юркого хорька, бормочущего себе под нос.
След его петляет, будто тот не хуже лисы путать умеет по кромке леса прямиком в чащу. Его запах на свежей листве, мягком мху. Бегу. Уже близко. И волки рядом делят что-то или кого-то. Туда не иду. Лис не трус, он просто бережливый.
Нора - лаз. Он узкий и неудобный. А рядом знакомая пиявка и тело.
М-м-м... Тянет, тянет брюхо. Не жду. Слизываю кровь, её великое вкуснейшество в глотку по небу. Туда в тепло. Урчать хочется. Хорь суетиться, ковыряется в суслике, как хирург забирает органы. Терпеть. Не мешать. Я просто начну с крови на мху. Капля за каплей, вылежу все... до тела, тёплого.
Шершавым языком все себе. И тебя лист с густой вкуснятиной, и тебя, мой юркий друг. Слизываю с холки хоря красные пятна пока тот пирует потрахами. Главное чтоб аккуратно, нежно, а то цапнет.
Все мне? Это? Это? А за что?
Благодарный. Довольный.
Пировать. Пирожок.
Фыр.

что тебе хвоста жалко,протиффффный XD

Прекрасное звучание на зубах. Хрящи и сухожилия. А он уже тянет:

- Куда?- поворачиваю уши в его сторону. Теперь понятно куда.
Иду позади. Ниже к земле, лапами мягче. Пусть хорь будет первый, пусть сгоношит крылатых, а я буду рядом.
Немного назад, чуток вперед. Огибая лунные зайчики от ночного солнца. Ночь продолжается. Хочется выключить далекий вой волков, стон загнанного зверя и запах лисицы, что осталась позади, и кошки, лизнувшей в нос. И барсик. Он помнит, но сейчас святое место охоты, теплой крови и последнего удара сердца трофея – время для веселья.
Облизываю пасть, языком по носу, поминаю суслика добрым словом, как учил дед.
Позиция чуть левее, там, где трава выше и шумит камыш. Хорек скрывается из виду. Почти не слышу его, но чую. Хитер пиявка.
Секунды перед бойней.
Раз, раз, раз…
Стая на крыло в небо, писк хорька, мне в зубы селезня. Прыжок.Успел! Не церемонясь, душу птицу под кряканье уцелевших счастливчиков. Придавливаю крылья лапой, почти лег на тушу, чтобы не хлопала о морду. Еще бы одну, еще. Их так много. Жаль не поймать всех. Я жадный. Хочу всё.
Утка обмякла.
Где ты, пиявка? Я угощаю.
Мягко стелет крыло в зубах, несусь в сторону трескотни. Он уже пирует. Мелкий доктор.
Моя очередь делиться. Пока не остыло. Опускаю на траву селезня, а сам носом к распоротой утке. Ты больше не будешь, нет? Вгрызаюсь в птичий жирок, снимая самый смак. Перья в нос. Пожалуй, отгрызу ему бошку и всё, что выпирает. Оно явно лишнее и уже ни к чему.
Хорошо внутри. Сыто. Ленно. Аж брюхо расперает.
Трусь мордой о хоря.
Луна ползет по небу.
- И куда в тебя лезет?

только смелым покоряются моряXD

Вот же переросток!
- И не звони мне больше!- рычу вдогонку.
Шаги стихают. Уже человек-пиявка далеко, а лису рано уходить.
Кататься по траве, спиной вертеться, специально. Вот так. И так. Собирая запахи на шкуру - ему прощальный поцелуй до следующей луны.
Смотрю тоскливо на селезня. У того большая стая, как у меня. Ма, па, сестра, кузины, кузены… хочется домой вернуться. В такие моменты всегда тоскуешь о родне, особенно перед превращением. Зверю тяжко, а человеку и подавно. Лис привык к маленькой верткой пиявке. Как дома. Чувствовал себя в стае.
Надо идти.
Тушку в зубы.
Петляю по зарослям, бреду вдоль реки, максимально отдаляясь от остальных оборотней. Готовлюсь к часу «х». До машины бы. Еще чуть-чуть. Утка становится непосильной ношей, но я все равно тащу. Еду не бросают – дичь необходима. Человек Райли скажет спасибо лису. Да, человек? Молчит пока, не очнулся толком. Ну, ничего. Скоро. Совсем близко стоянка. Нос ведет, а за ним и тело волочится. Уже не лапами по сосновым иголкам, а руками загребаю. Кости крутит, выворачивает сухожилия, хрустят хрящи. Позвонки выстреливают один за другом в ряд.
Тяжесть в желудке в миг сгорает.
Крутит. Крутит.
Я - Райли. Я.
Подобного угля оказывается мало для того чтобы боль стихла в пояснице и тут начинается ломка. Кости ноют, собираясь в таз, тянут бедренную связками. О, колени, икры, голень, стопа. Тупая. Ноющая.
Сцепить зубы должен. Рычать.
В следующий раз он сделает это дома.
Клянется себе.
Осматривается.
Сквозь осипшее, прорывается в воздух:
- Твою-то норку…
Прижимаю дохлого гуся к телу. Я возле машин, а шмотки не здесь, они ниже по склону. Правая нога немного онемела. Надо полежать чуть. Чтоб земля перестала раскачиваться.