Карта ролевой игры "Началось в колхозе утро..."

Сидеть около окна самой дальней комнаты моего дома уже входило у меня в привычку. Весьма удачно это окно выходило на видневшийся вдалеке лес, за которым я мог наблюдать часами. Следить за ласковыми движениями ветра, наблюдать за танцами могучих деревьев, следить за игрой света на их ветвях. Все это я проделывал каждый вечер, в уходящем на ночной покой солнце следя за жизнью деревьев. Черт меня дернул пойти в лесорубы. Каждый раз, слыша треск ствола, наблюдая за его падением, я весь содрогался внутри, внешне оставаясь совершенно спокойным, а может быть и хладнокровным. Кто его знает каким я выгляжу в такие моменты со стороны?
Идти на собрание совсем не хотелось, но и сидеть один я тоже не испытывал желания. А еще этот конкурс самодеятельности. Я и искусство были в очень тяжелых отношениях. Я был идеальным наблюдателем, но созидатель из меня был во всех отношениях никудышный. Но что я мог поделать, долг есть долг. Потратив добрую половину на приготовление номера, я внутренне содрогнулся от одной лишь мысли, что я все же буду вынужден выйти на сцену.
Медленно прогуливаясь по станице, я не торопясь шел к месту сбора, явно опаздывая. Ну и черт с ним: там все равно соберется большая толпа, вряд ли кто-то заметит мое временное отсутствие. Войдя внутрь, я сразу же пошел вдоль стены, изредка поглядывая то на плакаты, украшавшие ее, то на людей, явно получавших удовольствия от этого собрания. Я кивал знакомым лицам, с интересом посматривал на незнакомых мне людей. Прислонившись к стене с пирожком в руке, я стал смотреть на выступления, удивляясь талантам каждого из выступавших.

В какой-то момент молодая девушка, Александра, вышла к остальным и начала петь. Какой у нее был голос! Ее песня звучала несколько печально, а может быть мне так показалось. Я был очарован силой ее голоса, он гипнотизировал меня. Я искренне удивился, когда песня закончилась: я был готов слушать ее голос не один день. Я решил подойти к ней, чтобы выразить свое восхищение, но весьма не вовремя это сделал. Стоило мне дотронуться до ее плеча и произнести лишь ее имя, как тут же заиграла медленная музыка. Мысленно ругнувшись, я улыбнулся широкой улыбкой, в очередной раз удивляясь ее маленькому росту, и продолжил далеко не то, что планировал изначально:
- Александра, а не хотела бы ты потанцевать и позволить мне выразить свое восхищение твоим голосом?

Легка улыбка тронула мои губы, когда она удивленно посмотрела на меня. Я с интересом наблюдал за мыслями Александры, которые буквально высвечивались у нее на лице. Я ждал ее ответа, наблюдая за ее лицом.
Я улыбнулся, выдавая свою страшную тайну:
- Я танцую как медведь, так что это я могу наступить на ногу. И в отличие от меня, ты это точно почувствуешь. А что касается голоса, - продолжил я, беря ее маленькую ладошку в свою руку и подстраиваясь к ритму, - то я полностью очарован. Я и не знал, что ты так красиво поешь, а жаль. Но скажи, - начал я, не в силах унять свой интерес, - у тебя так много мыслей пробежало по лицу перед ответом. О чем ты думала?

Я искренне недоумевал, почему же она смеется над моими словами, но мне нравился этот смех. И нравилась ее улыбка. Открытая, яркая, на нее невозможно было не улыбнуться в ответ. Моя рука, лежавшая на ее талии, казалось чужой, лишней. Но в тоже самое время я чувствовал, что мне нравится держать ее за талию и поглаживать большим пальцем внутреннюю сторону ладони, рисуя круги. Удивительно, но я чувствовал себя в гармонии с Александрой, что редко бывало раньше. И пока эта мысль проскальзывала в моей голове, следом за ней последовала другая, не мене удивительная для меня: я еще не наступил Александре на ногу.

- Песня действительно очень красивая, и имя твое такое же. Мне кажется нельзя дорасти до имени. Оно либо идет, либо нет. Тебе оно очень идет. А кем ты хочешь стать, Александра? - я был готов целую ночь напролет перекатывать ее имя на языке, такое неожиданное удовольствие оно мне доставило. - Я тоже не думал, что буду танцевать, - ответил я с улыбкой на последние ее слова, - но я изначально не хотел сюда приходить. И был бы дураком, если бы не пришел, - добавил я, внимательно смотря на Александру. В какой-то момент я задумался о том, что в моих руках она выглядит очень маленькой, хрупкой. Именно из-за этим мыслей я все же оступился и наступил Александре на ногу.
- Я же говорил, что неуклюж наравне с медведем. Извини меня, - тихо сказал я, придерживая за локоть Александру. Ну что за растяпа, - пронеслось в моей голове. Эта мысль билась во мне, отражаясь в моих глазах каплями печали. Я был уверен, что испортил Александре вечер, и эта мысль сильно расстраивала меня.

Улыбнувшись ее реакции на мои слова, в следующую секунду я вскинул в удивлении брови: эта малышка хочет стать инженером? Покатав эту мысль в голове, я широко улыбнулся. Мне казалось, что профессии наиболее ей подходящей не существует. Затем она прикрыла глаза, а на ее губах появилась мечтательная и счастливая улыбка. Я любовался ей, пока она явно пребывала в мире грез. Именно тогда я и наступил ей на ногу.

Ее слова согрели мне сердце и душу, заставив испытать сильное желание обнять ее. Но я не рискнул, а лишь осмотрел внимательно зал, и уже на ходу, взяв ее руку в свою, я повел ее к сидру и пирожкам.
- Главное, что никто не пострадал, правильно? Хочешь сидр или пирожок? А можно и то, и другое, - добавил я с озорной улыбкой. Протягивая ей стакан с сидром, я вспомнил ее слова:

С улыбкой на губах, которая, казалось, не собирается исчезать в этот вечер, я ответил:
- Благородная у тебя цель, Александра. Полезная. Отчего-то мне кажется, что эта профессия создана как раз для тебя. А если уж благодаря тебе наша станица выйдет на самые верха, то я лично буду готов носить тебя на руках, - я внимательно посмотрел на Александру, забавляясь одной мыслью: носить ее на руках ни составит труда. Посмотрев в окно, я снова посмотрел на Александру:
- А давай прогуляемся? Недалеко. Или далеко, это уж от тебя зависит, - снова улыбнулся я. Почему-то рядом с этой такой хрупкой девушкой я не мог перестать улыбаться.

Сказав это, Александра тут же погрузилась в свои, на этот раз невеселые, мысли. Я молча наблюдал за ней, не зная, как ей помочь. Мне было неведомы ее мысли, я мог сказать лишь, что все будет хорошо, но не смог выдавить из себя и этого. Странные вещи творились со мной в присутствии этой девушки. Какое-то время мы оба молчали, каждый погрузился в свои мысли.

- Правда, - удивленно ответил я, видя ее восторг. Неужели ей никто такого не говорил? Будучи бойкой, открытой и смышленой, она легко может стать инженером, а ее фантазия, которая, как я был уверен неведомо почему, была очень большой, только помогала бы ей в этом. - Мне кажется, - продолжил я, - твой отец был замечательным человеком, если вложил в твою прекрасную голову столь благородную мысль. - Она смущенно остановилась, явно считая, что взболтнула лишнего. А я жалел, что она остановилась: мне хотелось узнать о чем же она мечтает. Почему-то, в ту секунду, это было мне очень важным, но я решил не настаивать в тот момент, отложив этот разговор на некоторое время.

Мои слова явно засмущали ее, поэтому я молча отвесил себе мысленный подзатыльник, продолжая улыбаться доброй, успокаивающей улыбкой. Но по ее лицу было видно, что это предложение ей нравится, и я мысленно пообещал себе обязательно выполнить это желание. Возможно, для этого вовсе и не стоит ждать той поры, когда благодаря ей прославится наша станица.
Я обрадовался как ребенок, когда она согласилась со мной погулять. Чистое, неприкрытое веселье плескалось в моих глазах, пока она не попросила рассказать о своих мечтах. Я смутился, ведь у меня была только одна мечта. С минуту поразмыслив, я решил быть с ней честным в ответ, ведь и она была честна со мной.
- Я, милая Александра, мечтаю о семье. О большой семье, любимой жене и детях. - На какой-то миг замолчав, я продолжил, - Мне хочется найти ту, которая разделяла бы мои интересы, которая была бы доброй. Ту, которая привнесла бы в мой дом уют и тепло. Пожалуй, это можно назвать моей главное мечтой, - добавил я, мельком взглянув на Александру. Я смущался, рассказывая ей то, что тревожило мое сердце не первый год. Но, к своему удивлению, я почувствовал облегчение, открывшись ей, словно с моей души упал очень большой камень. Чувствуя неловкость, я решил продолжить наш разговор о ней самой:
- А о чем мечтаешь ты? Ты прервала свою мысль, а мне, - я сделал еще одну паузу, боясь показаться слишком настырным или даже грубым, - но мне очень хочется узнать о чем же мечтаешь ты, милая Александра.

***
Мы прогуляли неведомое количество времени, в котором каждая секунда отдавалась счастливым эхом по всему телу. Чем больше мы говорили, тем больше мне не хотелось покидать Александру. Мы рассказывали друг другу смешные истории из детства, поделились парой секретов, приоткрывая свои души друг другу. В какой-то момент мы оказались около дома Александры, где печаль явно отразилась на моем лице. Прощаясь, я прошептал слова, звучавшие как мольба:
- Я надеюсь мы увидимся завтра, Александра.
Этих слов она не слышала, но все же около самой двери еще раз обернулась и помахала мне рукой, будто ветер донес их до нее. Помахав в ответ и убедившись, что она находится в безопасности, я пошел к себе домой, упиваясь своей радостью. Давно я ни с кем так не разговаривал, но в тоже самое время я еще никогда ни с кем не сходился так быстро. В какой-то момент мне показалось, что мы способны понимать друг друга с полуслова. Я был счастлив, впервые за долгое время.
Я не спал до самого рассвета, и лишь с первыми лучами солнца заснул с одной лишь мыслью в голове: Александра запала мне в душу. И мне это нравилось.
Проснулся я как всегда рано, и даже не смотря на то, что проспал лишь пару часов, я чувствовал себя бодрым, как никогда. Умывшись и позавтракав, я вышел на улицу и сел на крыльцо, потягивая стакан теплого молока. Соседка, баба Клава, видела во мне своего сына, поэтому часто я находил под своими окнами разные вкусности: то пирожки еще теплые, то парное молоко. Отговаривать ее было бесполезно, поэтому мы молча соблюдали наш договор: я ничего не говорил ей на ее подарки, а она молчала на мою помощь в огороде. В какой-то момент мои мысли снова вернулись к Александре. Я хотел ее увидеть ее снова, очень хотел. Но лишь одна мысль останавливала меня, точнее, две мысли: захочет ли она меня видеть и не выдам ли я своих чувств к ней, не спугнули я ее этим? С этими мыслями я и продолжал сидеть на крыльце и потягивать еще теплое молоко.

Локация "Хорошо в лесу"
Вернувшись домой и переодевшись в рабочую одежду, я пошел в лес. Из головы не выходил образ Александры, да я и не старался его прогнать. Милая девушка, а ее слова о мечте упорно не желали покидать моей головы. Получается, у нас с ней одна мечта на двоих? Отогнав ненужные мысли из головы, я мысленно приказал себе думать о работе, но ничто не могло мне помочь.
Стоило мне пройти каких-то десять метров от дома, как я услышал новость, что пропали ключи. Все были переполошены, отчего станица напоминала улей потревоженных пчел. Белки украли ключ? Я лишь хмыкнул на это, но подобная новость была мне на руку. Лес давно стал мне вторым домом, так что я знал там каждое дерево, каждую травинку.
Нас собралось несколько человек, каждый был рад друг друга видеть, кого-то больше остальных. Вот и я сразу выпрямился при виде подъехавшей Александры. Бросив на нее мимолетный взгляд, я обменялся рукопожатием с Макаром и стал слушать его слова, не отдавая себе отчета в том, что встал вплотную к Александре, словно над нами уже нависла угроза.

-Согласен, далеко друг от друга расходиться не стоит, но все же можно разделиться на две группы. Главное, держать друг друга в поле зрения. Звери тут водятся, но обычно они стараются нас избегать, - подумав о том, что обычно "нас" состояло из одних мужчин, я добавил, - девушки, старайтесь держаться нас, а то мало ли чего. И не пугайтесь, звери этого не любят. А мы будем вас защищать, - подтвердил я слова Макара. - Семечки есть, - перекинув топор на другое плечо, я достал из кармана штанов целую горсть семечек. Только сейчас я по достоинству оценил большие карманы этих штанов: теперь мы точно могли разделиться и надеяться, что хотя бы одной группе повезет и она выманит белок, - Если будем делиться, то как? - Макару явно хотелось пойти с Людмилой, а мне - с Александрой. Повернувшись к Елене, я спросил у нее:
- Лена, предлагаю пойти со мной, но выбирай тех, с кем хочешь пойти, - улыбнувшись широкой улыбкой, я поудобнее перехватил топор и внимательно посмотрел на Александру. Ее решительный взгляд приободрил и меня. Как бы мне хотелось, чтобы этот маленький храбрый солдатик был моим. Тяжко вздохнув, я перевел взгляд на Елену, продолжая предаваться мечтам из ряда "А что, если...".

Пожав плечами, я молча согласился с большинством. Какая мне разница сколько людей вокруг, главное, чтобы Александра была рядом. Смутившись этой мысли, я опустил голову вниз, но Александра в это же самое время предложила дельную вещь.

Мы все согласились с этим, поэтому двинулись вглубь леса. Я любовался природой, окружавшей нас, но больше я любовался Александрой. Она с интересом смотрела вокруг и тут было на что посмотреть. Лес, окружавший нас, будто пропитался жизнью: птицы пели на разный лад, стремясь перепеть друг друга, солнечные лучи, пробиваясь сквозь листву озаряли тень всполохами света, приятно согревая кожу. А какой в лесу запах! Чистый, будоражущий кровь и поднимающий настроение. Но еще больше мое настроение поднимало присутствие Александры. Как бы мне хотелось пригласить ее на прогулку по лесу, вдвоем. А может быть и сделать так?

Высыпав семечки, я едва успел отскочить от пенька, как на него обрушилось цунами из белок. Пока белки трапезничали, мы стали осматривать их дома. Высоко же они их построили! Часть из них мы с Макаром осмотрели самостоятельно, а в некоторых случаях приходилось прибегать к помощи девушек. Увидев, как Макар подсадил Людмилу, я повернулся к Александре, но она осматривала кустики. Интересно, о чем она сейчас думает? Я надеялся, что и тут наши мысли, как и наши мечты, идут в одном русле. Может быть, не стоит зря терять времени и предложить прогуляться сейчас?

Уходить совсем не хотелось. Лес был для меня роднее дома, в котором порой не хватало уюта. А кто, как не женщина сможет его там устроить? И снова в голове появились мысли о семье, большой и дружной семье, наполненной теплом и любовью. И счастье, куда же без него? Я снова взглянул на Александру. Знание, что наши мечты схожи, порождало за собой множество мыслей, но главенствовала над всеми лишь одна. Захочет ли она объединить наши мечты в одну? Захочет ли она разделить мою? А позволит ли разделить ее?

- Давайте тогда возвращаться, - сказал я, внимательно смотря на Александру. Смотря на ее слегка расстроенное лицо, я твердо решил, что приглашу ее погулять по лесу. Сегодня. - Идите за мной, я знаю короткую дорогу.
Мы пошли по едва различимой тропинке, но никто не боялся. Казалось, девушки слегка расстроены нашей неудачной вылазкой. Даже я был расстроен, но по иным причинам. Печаль Александры передалась и мне. Мне не хотелось, чтобы она печалилась и грустила.
Мы вышли на знакомую тропинку, отчего на душе стало одновременно и радостно, и горько. Так не хотелось уходить из этого леса, но деваться было некуда: не стоило пропускать ярмарку. Погруженный в свои мысли, порой невеселые, я вел наш маленький отряд к выходу из леса словно на автомате, не смотря по сторонам.
Вскоре мы вышли из лесу. Я повернулся к остальным, печально смотря на лес.
- Вот мы и вышли. - Я посмотрел на Макара, на Людмилу, но взгляд мой остановился на Александре. Сейчас или никогда. - Вы идите, а я останусь. Александра, ты можешь остаться?
Когда мы остались одни, я встал перед ней, полный неуверенности. Мне не хотелось даже думать о том, что она не захочет прогуляться.Не сейчас, но когда-нибудь обязательно. Когда она захочет.
-Александра, - начал я, беря ее руки в свои для уверенности, - я не буду ходить вокруг да около. Ты не хотела бы погулять по лесу? Только ты я, и лес. Я бы с радостью показал бы тебе свои любимые места. Но не сейчас, а... а когда-нибудь, - тихо закончил я, внимательно смотря ей в глаза. Взяв ее руки в одну свою, я засунул вторую в карман, доставая слегка помятый, но все еще красивый букетик ромашек. - И это тебе. Не грусти, милая Александра, - закончил я с легкой улыбкой на губах.

Я торопился как мог, чтобы догнать вас. Надеюсь, никого ничем не обидел. Александра, выше нос Все же хорошо) А в лес мы обязательно вернемся, вдвоем. А если не захочешь, то я тебя сам туда отнесу

Услышав ее ответ, мне хотелось кричать от радости, но больше этого мне хотелось носить ее на руках. Я был счастлив ее положительному ответу и не до конца верил в ее ответ. Но ее улыбка, светившаяся на губах, развеяла мои сомнения.
- Мы обязательно покормим белок, Александра. И не только их, - сказал я, расплывшись в ответной улыбке.

Я умилялся ее реакции на букетик, чувствуя, как в моей груди разливается тепло. Так хотелось, чтобы это не было минутной радостью, а длилось целую жизнь, целую вечность. Я внимательно следил за Александрой и будто чувствовал все то, что чувствовала она: ласковое прикосновение лепестков к коже, щекотание пальцы в носу. А когда на губах Александры расплылась улыбка, я не мог не ответить ей ответной улыбкой, слегка неуверенной, но очень счастливой. Радость расцвела во мне, когда она сказала, что ей приятно получить подарок от меня. Невольно после этих слов закралась мысль, пока еще только шепчущая в моей голове: это ее я ждал так долго. Милую, маленькую, прекрасную Александру.

- Обязательно, Александра, - так же тихо ответил я.

Придя домой, я бросил топор на привычное место, но через пару минут подобрал его и повесил на стену. Затем полчаса я потратил на уборку, не понимая причину моего настроения. И чуть-чуть пыли в комнате раздражало, и стулья стояли не ровно. Я был в полной растерянности, и именно в таком состоянии меня и застала моя соседка.
- Павлуша, ты дома? Я тебе творожок принесла?
- Я дома. Проходите, - крикнул я в ответ, не отрывая взгляда от точки на обоях. Как она там появилась?
Лишь завидев меня, она поняла, что что-то со мной не так. Она разве что не пытала меня, хотя я абсолютно уверен, что будь мы у нее дома, она бы нашла чем меня помучить. Ей понадобилось десять минут, чтобы понять происходившую ситуацию и вынести свой вердикт.
- Бааа, Павлуша! Да ты влюблен!
На это заявление я лишь молча посмотрел на нее, не в силах вымолвить ни звука. Теперь стало очевидным, что я лишь гнал от себя эту правду. Вслед за этой мыслью пришла и другая: я просто боялся признавать эту правду. А как на это отреагирует Александра? А что она испытывает ко мне?
Я настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как остался один. И лишь творог, лежавший на столе, служил доказательством, что я все же был не один.

На ярмарку я явился слегка расстроенным, но все это было глубоко в душе. Переодевшись в брюки и надев новую, голубую с синим рубашку, я ходил по ярмарке, не зная чем себя занять. В какой-то момент появилось желание купить что-нибудь для Александры, но я тут же отмел эту мысль. Подарок подарком, но я привык делать полезные подарки, которые можно использовать хоть каждый день. В какой-то момент я остановился ка вкопанный, заметив чашечку, блестевшую на солнце своим золотым краем. Подойдя поближе, я внимательно смотрел на нее, чувствуя, что не могу оторвать взгляд. Цветы на ней были нежными, даже хрупкими, но в то же время они казались стойкими. Эти цветы мне напомнили Александру, так что над покупкой этой чашечки я не раздумывал ни секунды.
Держав в руках чашечку словно самую хрупкую вещь в мире, теперь я внимательно смотрел на людей, ходивших вокруг, высматривая Александру, но ее нигде не было видно. Слегка опечаленный таким поворотом событий, я облокотился на ближайшее дерево, стоявшее на небольшом расстоянии от ярмарки и стал внимательно смотреть на это веселье со стороны. Так хотелось, чтобы Александра была сейчас рядом. Чтобы я мог разделить с ней свою счастье. Рассказать ли ей правду, признаться в своих чувствах? Мне так хотелось открыть ей свою душу, что я буквально разрывался между желанием пойти и найти Александру на ярмарке и прийти к ней домой. Так я и стоял в раздумьях, не в силах прийти к единственному, верному решению.

Я смотрел на нее, не в силах оторвать своего взгляда. Выбранное платье очень ей шло, придавая фигуре еще большую стройность и невесомость. Я улыбнулся в ответ, но не успел ничего ответить.

Меня одновременно и поразил, и восхитил ее румянец, так сильно он ей шел. Я снова залюбовался, на минуту утратив связь с реальностью. Но, собравшись с мыслями, ответил:
- Ярмарка очень красивая, - ответил я, и мысленно добавил "но не красивее тебя", - Жду, Александра. Вернее, ждал, - улыбнулся я, беря ее руку в свою, - я ждал тебя, и вот ты здесь. Погуляем?
Сделав шаг в сторону от дерева, я хотел засунуть свободную руку в карман, но вместе с чашкой она туда не поместилась.
- Ах да, это тебе, - добавил я, протягивая выбранный подарок и внимательно смотря за ее реакцией.

Мы зашли на ярмарку, по очереди подводя друг друга к наиболее приглянувшимся местам. Даже если она отходила, я неизменно чувствовал ее присутствие рядом с собой. Мы говорили практически без перерывов обо всем, что приходило нам в голову. Ее смех заставлял меня чувствовать себя самым счастливым человеком в мире, а ее улыбка кипятила мне кровь. Ее маленькая ладошка, лежащая в моей руке, приятно грела сердце, придавая мне смелости. Через какое-то время мы вышли с ярмарки, довольные и молчаливые.
Мы остановились около небольшого прудика в станице, по которому плавало несколько гусей. Я понял, что либо сейчас, либо никогда.
- Александра, - начал я, обращая на себя внимание, - я...мне нужно сказать тебе одну вещь.
Приподняв ей голову за подбородок, я продолжил, не убирая при этом своей руки:
- Ты мне нравишься, очень нравишься. Я абсолютно уверен в одной простой вещи: я влюблен в тебя.
Выпалив это на одном духу, я робко обнял Александру, не в силах сдержать и этого порыва. Я отдался на волю судьбы, вверив себя Александре. Я жаждал ее ответа сильнее всего на свете. Невольно я подумал, что она не согласится. Что же будет тогда? Но я упорно гнал эти мысли от себя, веря в светлое будущее.

Внутри меня разлилось тепло при виде ее реакции. Мои мечты сбывались пусть и малыми частями, но сбывались. Одно то, что она обрадовалась подарку, окрыляло мое сердце и заставляло душу рваться наружу.

- Я рад сделать тебе приятно, Александра, - ответил я, мысленно добавив, что готов делать это каждую секунду, минуту. Целую вечность готов прожить для нее одной, лишь бы видеть эту нежную и счастливую улыбку, слышать ее заразительный смех и смотреть в эти прекрасные глаза. Мой взгляд скользнул по ее губам, вызывая желание узнать, какие они на вкус. Но я решил, что сейчас не время.

С каждым ее словом мое сердце словно останавливалось и начинало биться быстрее, подгоняемое трепещущим в груди изумлением и разрываемое счастьем и любовью. Ее смех, такой чистый и мягкий, не смог не вызвать во мне ответную улыбку. Разве это не счастье?
- Я очень счастлив, Александра, - тихо, едва слышно прошептал я, беря ее лицо в свои руки. Внимательно смотря ей в глаза, я медленно склонился, прошептав около самых губ:
- Я буду любить тебя вечность, моя маленькая Александра.
Ее губы были мягкими, нежными, с привкусом меда. Я провел руками по ее плечам, остановившись на талии и, не разрывая поцелуя, притянул ее ближе, оставляя все же небольшое расстояние между нами. Я хотел выпить ее до дна, вобрать в себя целиком. Понимая, что с каждой секундой поцелуя оторваться от Александры все труднее, я разорвал поцелуй, прижимая ее к себе. Вдохнув полной грудью, я поцеловал ее макушку, потом делала это снова и снова, обещая быть с ней каждую секунду, каждую минуту. Обещая, чтобы каждый миг для нее был наполнен счастьем и любовью.

Эпилог

Я старался сдержать свое обещание, делая различные подарки каждый день. До свадьбы мы жили по отдельности, и с каждым днем время тянулось все медленнее и медленнее, заставляя испытывать мучения. Свадьбу сыграли скромно: с моей стороны почти не было гостей, зато со стороны Александры было достаточного количества, чтобы нам не приходилось скучать.
В белом платье Александра напоминала мне ангела, спустившегося на нашу землю только ради меня одного. Ее маленький рост в сравнении с моим делал ее похожей на облако, которое держало меня своей теплой рукой. Я заметно нервничал весь день, и лишь теплая, согревающая сердце улыбка Александры помогала мне выглядеть спокойным. Эта ночь, наша первая ночь, была самой лучшей. Робко, неуверенно мы любили друг друга, часто прерываясь на разговоры, поцелуи и простые объятия.
Я проснулся по привычке рано, в моих объятиях лежала Александра. Свет, лившийся из окна, освещал нежную кожу Александры, придавая ей неземной вид.
- Моя маленькая, - тихо прошептал я, выскальзывая их кровати, чмокнув Александру в лоб.
Именно с того дня началась моя привычка баловать ее завтраками в постель. И именно из-за этого мы поругались в первый раз. Поругались, конечно, сильно сказано, но говорили мы очень громко. Через пару разбитых тарелок компромисс был найден в виде небольшого графика. В прочем, он постоянно нарушался нами обоими в стремлении проявить свою любовь.
Будучи в лесу, я часто приносил домой Александре что-нибудь из него. То красивую шишку, практически идеальной круглой формы, то букетик ароматных цветов, то пожеванный белкой орех. А она радовалась всем этим глупостям, искренне меня этим удивляя. В один день я решил порадовать ее подарком, сделанным своими руками. Прогнав ее из дома, а сделав вид, что ушел на работу, я вскоре вернулся домой и принялся делать ей плакат. Я пытался передать с ним все свои чувства, который испытываю к ней, но подобное занятие было далеко не для меня. Не успел я скрыть улики за собой, как в дом буквально ворвалась Александра. Сначала она звонко рассмеялась, чем вызвала во мне одновременно и радость, и недоумение, а затем она с нежной улыбкой поцеловала меня в щеку, отбирая подарок и расплываясь в довольной улыбке. Дальнейшая его судьба меня не сильно волновала, я был искренне рад, что ей это понравилось.
Со дня нашей свадьбы прошло два года, и мы начали воплощать нашу совместную мечту в жизнь. У нас были маленький сорванец, так похожий на меня, и маленькая копия Александры, покорившая меня взглядом своих прекрасный и чистых глаз. Порой в нашем доме творилось полнейшая неразбериха, стоял крик одного из жильцов, но каждый из нас был счастлив, окруженный теплом, любовью и заботой. И каждый день, прожитый в окружении горячо любимых мной родных, приносил мне все больше удовольствия. Разве не в том счастья, чтобы тебе было ради кого жить?

Александра, моя малышка, я буду любить тебя вечно