Карта ролевой игры "Страна чудес без тормозов или Конец света"

Виляю хвостом, сидя на ветке вечнозеленого карликового дерева, которое взращено руками садовника Ее Величества. Мало кто любит колючие иголки, потому возле ели даже светлячки не кружат по ночам. Но мне нравится дурманящий запах, исходящий от коры, и даже зная, что полнейшее одиночество меня ждет здесь, очень часто прилетаю сюда.
Делаю кувырок назад и, зацепившись хвостом за сук, повисаю вниз головой, разглядывая свое неизменное совершенство. И шерсть моя гладка, как шелковые волокна, которыми набита перина Королевы. И фигура моя статная да привлекательная, так что все жители страны завидуют мне. Когти заточены до безумной остроты, что стоит мне их выпустить, блестят даже в тусклом свете полумесяца. Мой мурлыкающий голос надеются услышать все, но мало кого я радую утробным урчанием. Однако улыбку я дарую всем. Потому что добрый.
Снова делаю кувырок и исчезаю, постепенно растворяясь в воздухе. Сначала лапы, затем туловище, и после голову с длинными усами делаю невидимой. Вскоре только улыбка повисает над еловой веткой, но с еще одним моим вдохом исчезает и она.

“Я летаю. Я в раю…” - прикрыв глаза, левитирую над тюльпаном и повторяю мысленно непонятно откуда взявшиеся в голове слова. Воздух свеж и ароматен, а нежнейшие лепестки весьма недурственно почесывают мое пузо. Слегка покачиваю хвостом, используя его в качестве руля, и подставляю для массажа то одну лапу, то другую, то шеей, то спиной поворачиваюсь.
- Пр-р-р-риятно-о-о… - утробно растягиваю слово, наслаждаясь процедурами своего личного спа-салона. Конечно, с удовольствием от вылизывания “бубенцов” не сравнится, но тоже очень даже ничего.
Разнежевшись до желеобразного состояния, я не сразу замечаю шепот цветов между собой. Он сначала тихий и неразборчивый, словно шум морского прибоя, но потом различаю слово. Одно-единственное, но его повторяет каждый цветок, передавая соседним:
- Чужие… чужие… чужие…
С любопытством переворачиваюсь снова на живот и осматриваю бескрайние просторы цветочного леса, которые блекло освещаются светом звезд. Тревожные перекачивания бутонов и листьев начинаются с юга. Где-то там, у воды, те, которые потревожили покой жителей Страны чудес. От предвкушения грядущего приключения растягиваю губы в фирменной улыбке и устремляюсь туда, чтоб спустя несколько минут зависнуть над блондинистой головой существа, очень напоминающего человека. “Существо” какое-то не то испуганное, не то удивленное, не то растерянное. Но кто еще может помочь в беде, как не я?
Не придумав ничего лучше, являю только свою улыбку и произношу:
- Бу!

Стоит мне явить свою умопомрачительную улыбку угнетенному человеческому существу, как оно веселеет. По крайней мере, лыбится в ответ весьма широко, да и еще и почтенно отступает. Радуюсь воспроизведенному эффекту, и тяну губы в стороны едва ли не до треска.


Голос человека тихий, тонкий, явно девчачий, да и юбка свидетельствует о принадлежности к женскому полу. Осознав это, тут же исчезаю, чтоб явиться целиком, вальяжно развалившись на невидимом облаке. Одну переднюю лапу вытягиваю вперед, словно потягиваясь, а вторую, согнув - под подбородок подпихиваю. И как только прикрываю задние лапы пушистым хвостом-веером, отвечаю:
- Я - самый необыкновенный, умный, добрый, веселый, храбрый, красивый, - на этом слове поднимаю заднюю лапу и, наклонившись, медленно провожу языком по внутренней ее части, приглаживая выбившиеся шерстинки, а после кладу лапу на место и продолжаю, - кот во всей Стране чудес. Конечно, тебе будет сложно произносить все это, - снисходительность в голосе смягчает мои слова. - Потому зови меня Чешир-р-р, - протягиваю последний слог, кувыркаюсь через спину и снова исчезаю, чтобы появиться уже за спиной девушки-человека. - А кто ты? И что здесь делаешь? Я тебя здесь никогда не видел, а знаю всех. Может, ты потерялась? Я могу помочь тебя найти.
“Как же хорошо делать добрые дела, - хвалю себя мысленно. - Потом можно будет всем рассказывать, и обо мне снова пчелы будут слагать стихи. Возможно, даже Кроля согласится вылизать мне уши.”

Осматриваю чужестранку со всех сторон, подмечая и мятую одежду, и мокрое пятно на том месте, откуда у порядочных котов растет хвост. “Неряшлива,” - констатирую мысленно и решаю, что вести этого человека женского пола к Королеве в таком виде никак нельзя. Только к Шляпе.


Услышав имя в ответ, снова скрываю свое тело и, будучи невидимым, делаю кувырок в воздухе, так что со стороны может казаться, что моя улыбка танцует.
- Стефи, - пробую имя на вкус, но никаких рычащих ноток при произношении нет совсем, потому звучание тихое и глухое. - Мягкое у тебя имя, не храброе совсем. А путь-то тебе ждет совсем неблизкий, - как могу, преувеличиваю свои будущие заслуги. Ведь чем страшнее и интереснее приключение, тем больше будет почитания в конце. “Может, и Королева меня наградит,” - мечтательно рассуждаю, уже представляя море рыбы, принадлежащее одному мне, и молоко, что льется рекой прямо мне в рот.
Я в мельчайших подробностях вижу свою распрекрасную жизнь с необъятными запасами еды, но непонятное урчание врывается резко и останавливает поток моей фантазии.


Хлестнув воздух хвостом от досады из-за того, что меня вырвали из царства грез, все же решаю помочь этой странной Стефи. Снова являю свой необыкновенный лик во всей красе и произношу:
- Видишь, справа от тебя тропинка. Иди по ней, никуда не сворачивая, и выйдешь прямо на Дышащее поле. Разуваешься, повыше поднимаешь свою юбку, - последнее совсем не обязательно, но я вхожу в раж и придумываю задания все замысловатее и замысловатее, - и идешь через мягкую перину земли, повторяя слова: “Простите меня, Землецарь, что на ваши владения ступила. Простите великодушно.” А если забудешь слова, то так на том поле и останешься навек, - на последнем слове убираю улыбку со своей морды, следя за реакцией девушки. И как только чувствую, что достаточно настращал, выдаю радостно. - Но если преодолеешь, то в доме у Шляпника тебя ждет чай со вкусняшками разными. И я пойду с тобой, потому ничего не бойся. Все подскажу и напомню, - делаю кувырок через голову и устремляюсь в сторону тропинки, показывая в качестве знака направления только свой хвост. - Не отставай!
Еще раз для виду оглядываюсь и лечу к Дышащему полю. Долго там находиться никак нельзя, а то и правда, можно остаться навек. Испарения, извергаемые землей, слишком успокаивают и никуда уходить оттуда не хочется.
“Бр-р-р… Страшная участь,” - по спине моей прокатывается дрожь.
Вдруг, прямо посреди поляны, вижу еще одно существо, которое в странной позе восседает прямо на земляной подушке. Не желая даже летать долго в опасной зоне, являю свою голову перед лицом задумчивого существа и спрашиваю:
- Живая? - и исчезаю, снова телепортируясь на край поля, служа ориентиром для Стефи.

Мне удается вывести из плена дурманящих ароматов, источаемых Полем, новую мою почитательницу - а то, что она ей станет, я совсем не сомневаюсь. Ведь после вопроса девушка начинает оглядываться, а после ползет ко мне на карачках. Нет, я конечно люблю поклонение, но такого проявления уважения не ожидал. Тем временем через владения Землецаря вприпрыжку бежит Стефи. Ее юбка высоко поднята, а с губ в повторе срываются слова заговора, которые поведал ей я. Картинка - хоть рисуй, настолько живая и яркая, так что я сожалею, что рисовать совсем не умею.
Когда обе человеческие девушки оказываются рядом со мной, являю им свое исключительное совершенство и, поглаживая задние лапы хвостом, рассматриваю внимательно. Что-то в них есть такое, что единит, но пока не могу понять что. То ли цвет волос схож, то ли выражение лица, то ли…
“Зубы?” - мелькает предположение в мозгу, но дальше раздается крик.


Девушка, завороженная ранее испарениями земли, теперь испуганно тычет в меня пальцами, совершенно сводя на нет эффект от своих предыдущих ползаний на коленях. Обиженно исчезаю, оставив на виду только хвост, которым сейчас раздраженно рассекаю воздух.
“Никакого уважения к моей персоне!”
Зато Стефи пытается исправить ситуацию:


Слова блондинки слегка успокаивают меня, но показываться снова не спешу. Не хочу радовать улыбкой существо, которое называет меня “какой-то штукой”. Да и помогать совсем перехотелось. Даже ради вылизываний Кроли.
“Лучше сам пойду к Шляпе молоко лососевое пить. У него точно для меня найдется мисочка вкуснятины.”
Бросаю взгляд на разговаривающих девушек и все же проявляю себя. Хвост трубой, спина прямая. Если кому непонятно, то я очень обижен. И начинаю демонстративно шагать по воздуху в сторону жилища Шляпника. Там осталось-то всего идти десятка два метров.
“А если чужачки поспешат за мной, то и кружить по округе, где полно всяческих опасностей, им не придется,” - мысленно заключаю, надеясь, что мой безмолвный манифест не останется незамеченным.

Долго расстраиваться я не умею, но достойно показывать свою обиду продолжаю. Ведь слышатся сзади чьи-то шаги, а значит, есть зрители моего представления. Выгибаю спину сильнее и шагаю от бедра, ритмично попой то в одну сторону, то в другую покачивая. Скользит в сознании мысль продлить удовольствие от эффекта, полученного мной, путем выбора более длинного пути в жилище Шляпника, но крыша в виде большого кекса, политого сгущенным молоком, уже белеет в лучах восходящего солнца.


Обращение этой Энже задевает. “Как ей вообще пришло в голово так непочтительно обращаться ко мне! Самому великолепному Чеширу!” Исчезаю на пару мгновений от переизбытка возмущения и снова являю свой пушистый хвост.
- Я иду завтракать, - снисходительно отвечаю, даже не поворачивая морды в сторону женских голосов. Более подробно рассказывать пока не собираюсь, ведь открывающийся вид на пряничный домик с глазурью все может сказать сам за себя. Уж очень аппетитно он выглядит. Во всяком случае, обшивку приходится постоянно обновлять, так как рысохвосты съедают ее.
“Ох, если б у меня были часы такие, как у Кроли, то я бы точно поспевал к завтраку,” - близость пищи благотворно влияет на мое настроение, и улыбка снова появляется на мохнатой морде.
- Если вы тоже не прочь отведать лакомств, то идите со мной. Шляпа любит гостей! - говорю своим новым знакомым и исчезаю, чтобы телепортироваться уже внутрь дома.

“Я люблю есть,” - констатирую мысленно, поедая с удовольствием лососевое молоко, которое специально для меня оставил Шляпник. Даже умилительная записочка прилагалась с росчерком-подписью черничным вареньем, так что отсутствие хозяина жилища меня совершенно не расстраивает. Восседая аки Дейнерис на Железном троне, нежу свою попу в кресло-кровати, которое выполняет еще и роль массажера. Сотни жучков-зеленок движутся по матерчатому подкладу, создавая не только характерный гул, но и приятные ощущения от расслабления мышц даря.
- Мням-м-мр-р-р… - довольно урчу, едва ли не в пять минут прикончив выделенную дозу лакомства. - Найти бы еще… - мечтательно облизываюсь, осознавая, что в отсутствие хозяина могу делать все, что угодно. И никто не будет следить за количеством мной съеденного и грозить ожирением.
Столкнув жестяную миску хвостом на пол, осматриваюсь, пытаясь предугадать, где Шляпа может хранить молоко. Все полки снизу доверху завалены какими-то механическими деталями, тряпочными кусками и надувными шариками, оставшимися после празднования дня рождения. На то, что выставлено на столе, я даже не смотрю. После наказания Королевы, в назидание и на память о том самом “вечном” чаепитии весь стол завален всяческими конфетами, тортами, пирожными. Всегда свежими, мягкими и ароматными, но для меня совершенно не употребимыми.
Учуяв возле ящиков, скрытых насыпью деревянных досок, нечто вкуснопахнущее, устремляюсь к ним. Грохот и звон чашек и прочей кухонной посуды какое-то время наполняет дом, но наконец замечаю заветную бутылочку. Тяну ее бережно на себя, но тут открывается входная дверь. Я вздрагиваю, и вся молочно-белая жижа, которая должна быть в моем желудке, покрывает теперь мою шерсть, клетчатый пол и стены.
Облизываюсь недовольно и поднимаю взгляд на вошедших.

Кроме того, что я выпустил из лап свое любимое лососевое молоко, так вошедшие чужачки кривят носами. Даже Стефи, на которую я возлагал столько надежд, меня расстраивает. И пусть говорит она не мне, но слух у меня острый. Я даже зубохвостов слышу за версту, а тут даже не шепот:


“Еще и рыбу не любит…” - обижено поджимаю губы, перечеркивая мысленно весь свой предыдущий план по помощи обездоленным и обдумывая новый. “Королева может наградить горой рыбы куда вероятнее, если с удовольствием казнит кого-нибудь. Мне просто нужно ее к этому решению подтолкнуть.”
Предвкушающая улыбка растекается на моей морде, и я с удовольствием принимаюсь вылизываться, каждую капельку лакомства собирая. Чего пропадать добру? К тому же, от дома Шляпника до расположения охранников Ее Величества лапой подать. Так что избежать своей участи грымзам никак не удастся.
Но дальше происходит нечто странное. Эта странная Энже начинает подзывать меня к себе с совершенно голодным видом:


От первого поползновения ухожу чудом, выскользнув из загребущих рук только благодаря липкому лососевому молоку на шерстке. Жилище Шляпника оглашает мой раздраженно-возмущенный “Мяв-в-вр-р-р!”, но даже это не отпугивает Энже. Потому выпускаю свои острые когти, показывая, что буду драться до последнего, и даже глаз не пожалею. Выцарапаю и зубоскалам отдам.


Пытаюсь телепортироваться в другую часть дома, но молочный след выдает, и меня обхватывают двумя руками и прикладываются зубами к самому важному и дорогому моему украшению - хвосту. Шиплю, что есть силы, переворачиваясь в воздухе, и прорываю когтями мешочек с серебрянной пылью, что подвешен прямо под потолком. Это не простая пыль, а разработка самого Шляпника для уборки ненужной еды. Стоит мельчайшим частицам оказаться в воздухе, как цветокрылы слетаются на зов, и под тихое шуршание съедают все, чего касаются частички.
“Теперь злым чужачкам будет не до меня,” - стряхиваю остатки лососевого молока прямо на головы Энже и Стефи, напоследок кувыркаюсь и телепортируюсь в кабинет начальника охраны Королевы - Валета.
- …упустили группу посторонних у лимонадной реки? Искать и доставить к Ее Величеству немедленно! - успеваю услышать я прежде, чем комнату, усеянную различными карточными атрибутами, покидает Шестерка.
“О! Королева уже ищет чужаков,” - радуюсь и являю грозному Валету свою голову, водрузив ее прямо на стол.
- Прошу прощения за свое втор-р-ржение, но я знаю еще об одной группе чужачек в Стране чудес, - улыбаюсь, показывая все свои белоснежные зубы. Я зол, обижен и готов мстить. - Они ворвались в дом Шляпника, пока его не было, и хозяйничают там до сих пор. Поспешите.
И исчезаю, чтоб издалека наблюдать за тем, как неблагодарных чужачек забирает стража.

Я с нетерпением слежу за действиями стражников. Мне хочется их подгонять и всячески подпинывать, но сдерживаю себя и просто лечу невидимым за кустистыми ветвями шиповника. Четыре десятки с Валетом во главе шагают к дому Шляпника, так что гул от топота их ног заставляет жужамедов замолкнуть на пару мгновений. Но этих поющих проглотов так легко от еды не отвадить. Они провожают черными глазенками слуг Королевы и снова принимаются причмокивать от удовольствия, втягивая в свои наглые морды ароматную цветочную патоку.
“Нур-р-р же… - нетерпеливо хлестаю по воздуху хвостом, даже не замечая, что от переизбытка эмоций он проявляется для взора посторонних. - Уйдут же!”
Тем временем достопочтимая королевская стража окружает пряничный дом и грохотом врывается внутрь. Наверное, те минуты неизвестности становятся самыми нервными для меня сегодня.
“Что можно там делать так долго?”
Решаю не пускать на самотек поимку злостных преступниц и появляюсь одной улыбкой внутри жилища Шляпы. В пылу драки я остаюсь незамеченным, но самое важное для себя успеваю вынести прежде, чем снова телепортироваться на улицу: неблагодарным чудачкам от расплаты не уйти. Они, конечно, сопротивляются, но самую гадко воспитанную девицу выволакивают на улицу.
"Как же сложно удержаться и не разодрать своими острейшими когтями одежонку этой Энже. Хочется своими лапами отплатить за неподобающее поведение!"
Подпрыгиваю, кручусь и раздаю удары воздуху, пытаясь хоть так выпустить душащую меня мстю.

“Меня? Меня называть сарделькой? Да я самый красивый мурчепушист в Стране чудес!” - возмущение прямо распирает меня, но Валет бесцеремонно затыкает гадкую шипучку, и становится чуть легче. А особенно радостно видеть ее связанной и на пути к темнице Королевы.
“Так тебе и надо! - злобно смеюсь на безуспешные попытки негодяйки освободиться. - Даже напасть нормально не можешь, только строишь из себя. Я, я - самый красивый, сильный и необыкновенный!”
Не выпуская пленницу ни на секунду из виду, привожу себя в порядок, ведь к самой Королеве за наградой иду. А то, что меня наградят, уже не вызывает сомнений. Так что я и шерсть приглаживаю, и когти по пути о камни точу, и улыбку свою солнцеликую на махокрылах отрабатываю. Но как только показываются ворота дворца, телепортируюсь сразу в приемный зал. Знаю, что Ее Величество не любит незваных гостей, но желание увидеть, как наказание настигнет Энже, вынуждает рискнуть.
И какой же ждет меня сюрприз, когда вижу в клетке беснующегося человекоподобного зверя, очаровашку Кролю и невозмутимую Сеню. Не удержавшись, дергаю белый хвостик лапой и, отлетев на расстояние, проявляюсь широчайшей улыбкой, ведь Валет как раз вводит негодяйку пред грозные очи Королевы.

Неотрывно гляжу, как Валет отчитывается перед Королевой, и что-то мне его скупые слова совсем не нравятся. “А где же упоминание, что именно я сообщил о местонахождении чужаков?” - раздумывая, подлетаю к “сладкой парочке твикс” еще ближе. Не то, чтобы хочу услышать нежности венценосной семьи, но пропустить похвальбу в свой адрес точно не желаю. Замерев в своей излюбленной позе “я - добряк, и участливость - мое второе имя”, тяну губы в улыбке и бесцеремонно подслушиваю.
Пребывать в хорошем настроении мне невольно помогает Кроля. Ее искреннее возмущение после моего легкого подначивания слишком мимимишно, чтобы огорчение одолевало меня.


Хмыкаю довольно, и даже на пару мгновений проявляю всего себя, лучащегося самодовольством. Кувыркаюсь через спину, взбив хвостом воздух, словно перину, и снова заставляю тело исчезнуть в другом измерении, танцуя в тени косматых хризантем одной улыбкой. На какие-то мгновения я даже забываю причину своего появления здесь, подверженный внезапному желанию поиграть и размяться посредством остроумных шуток. Но только собираюсь подлететь к левому уху Кроли, чтоб неожиданно лизнуть его, крольчиха возвращает мои мысли к негодяйке Энже.


- Она вся неправильная, а не только ее зубы, - ворчу и исчезаю полностью, только голосом обозначая свое присутствие. “Подумать только, называть меня сарделькой!” - Эта чужачка вместе со второй такой же разгромили дом Шляпника. Теперь зубогрызы останутся голодными, ведь все сладости полностью испорчены, - театрально причитаю, надеясь, что и Королева меня услышит. Но вот про то, что я к разрушениям тоже приложил лапы, умалчиваю. Иначе Ее Величество может меня пушистой шубки лишить.

Знаете, очень обидно, когда ты ожидаешь от друзей поддержки, а не получаешь ее. Возможно, я чуток преувеличил последствия разгрома дома Шляпы этими чужачками. И самую малость скрыл свой вклад в итоговый бедлам. Но это же не повод усомниться в моих словах?


Аж воздухом давлюсь от такого заявления крольчихи.
- Да она… она... - начинаю мелькать то появляясь, то исчезая, не в силах контролировать чувства. Нервоз сразу отражается на моей способности телепортироваться. - Она меня поймать хотела, когда я банку с молоком достать пытался! Эта Энже, кроме того, что вкусность мою уничтожила, меня, самого Чешира, гоняла по углам, а пото-о-ом, - делаю паузу для усиления эффекта, - укусила! - и поворачиваюсь задом, показывая свой полосатый хвост, на самом кончике которого не хватает клока шерсти.
Но мой эмоциональный возглас тонет в истошном крике Ее Величества:


Даже кувыркаюсь пару раз через голову от мощного потока звуковых волн, который меня сносит. Не сразу удается сообразить, на кого направлен гнев Королевы, а потому делаюсь невидимым от кончиков когтей до кончиков усов. До выяснения обстоятельств, так сказать. Глупых нет, потому что все глупые уже без голов давно. Я сам, конечно, не знаю этого точно, но слухи, которые ходят между одуванами слишком похожи на правду, чтоб им не верить.
- Кроля, а Кроля, - проговариваю едва слышно, следя из своего межмирья за действиями карт-стражников, часть которых ринулась чего-то в кусты лопухов. - А этих чужаков, кажется, того, - показываю характерный знак когтем по шее, потом понимаю, что меня-то не видно совсем, и уточняю, - убьют.
Я, конечно, возмущен поведением и безграничным неуважением, проявленным в отношении меня. Да и за выдранный клок шерсти заставлю ответить. Но вот прямо смерти никому не желаю. Где-то в душе начинает ворочаться совесть, просыпаясь. Я даже забываю, что хотел сдать Энже и Стефани Королеве ради личной награды. Все-равно она мне не светит, слишком Ее Червонное Величество взбудоражена, чтобы что-то у нее просить без негативных последствий для себя.
- Если мы ничего не предпримем, их точно лишат жизни, - шепчу, чтоб даже пролетающие мимо махокрылы не слышали. Узнает о моих словах Королева, и на плахе окажусь я сам.
Но долгое молчание Кроли в ответ смущает. Оборачиваюсь, ожидая увидеть возмущение или же наоборот одобрение, но вижу лишь покачивающиеся нарциссы да мелькающий белый хвост вдали. Не долго думая, телепортируюсь следом за пушистой беглянкой в порванном красном пиджаке и появляюсь прямо перед ней, останавливая прыткий бег от места главного действа.
- У тебя уже есть план по вызволению чужезубов? - растекаюсь улыбкой, заинтересованно выспрашивая.
Но тут в кустах слева слышится шум, словно стражники напролом устремляются в нашу сторону.
"С чего бы? Может, кто-то смог ускользнуть и прямо сейчас бежит к нам?"

Наблюдать за суетливыми раздумиями Кроли можно почти так же долго, как и следить за тем, как в миску наливают белоснежное лососевое молоко. Крольчиха что-то недовольно бормочет себе под нос, все время оглядываясь, и от этого уши ее забавно двигаются. Так и хочется помять их лапами, периодически покусывая да вылизывая. Улыбка моя становится шире. Я не теряю надежды, что задуманное станет реальностью.


Кроля наконец излагает свои мысли по спасению чужаков от королевской казни, и моя роль в этом геройском действе меня не воодушевляет. Я-то, конечно, могу и корону у Ее Величества украсть, и бармаглота добычи лишить, вытащив прямо из-под носа, но рисковать своей драгоценной шкурой понапрасну не хочется совсем.
"Нужно отвлечь внимание, - подвожу итог своим измышлениям, - а как я это сделаю, уже другой вопрос. Пожалуй, Королева оступится сама… Ну, или почти сама... А корона такая тяжелая, и свалиться может в любой момент. Случа-а-айно..."
Кивнув про себя, расплываюсь в широчайшей улыбке. Я прямо тащусь от своего ума и сообразительности, так что даже появление из кустов Стефи, пахнущей моим любимым лакомством, и ее последующая неудачная попытка напасть не портят мне настроение. Почти не портят.


- Я тебе помогал… мур-р-р… От Землецар-р-ря и заточения на Дышащем поле спас, к Шляпе пр-р-роводил, еду разнообразную пр-р-редоставил, - кувыркаюсь в воздухе, проявляя всего совершенного себя. Мне не понять обиды этой чужезубой. Ко мне претензий быть не может. Все мои действия - лишь ответ на неожиданную непочтительность, не предполагаемую грубость и дикие нападки. - А ты-ы-ы, - дематериализируюсь, чтобы появиться за спиной Стефани и шепнуть на ухо, - вместе с Энже покусилась на мой хвост. Он пострадал, кстати, - показываю недостающий пучок шерсти на пушистой кисточке. - Никакой благодарности за мою исключительную доброту, - последние слова проговариваю, глядя прямо в глаза чужачки. Мне хочется надеяться, она понимает, что еще одного нападения на свою едва ли не царственную персону я не прощу.
Тут мне вспоминается, что Энжи не выказывала ни капли раскаяния, когда ее приволокли стражники. "Быть может, не надо никого спасать?" - скользит в сознании мысль, но оформиться не успевает. Стефи обращается к Кроле в поисках совета, и у них даже завязывается милая, но короткая беседа. Затем крольчиха становится на четыре лапы и высоко подняв хвост, как знамя, дает отмашку к реализации плана по спасению чужезубов.


Громкий клич Кроли быстро сменяется топотом лап и дрожанием листьев нарциссов над головой. Бросаю короткий взгляд на Стефи и с мыслями, что эта странная человечка по-воспитаннее и по-контактнее, чем та, что до сих пор под стражей, исчезаю, перемещаясь к шахматной доске. И зависнув одними глазами на самом ее краю, пытаюсь понять расстановку сил.


"А эта Энже шустрая," - с удивлением гляжу на дверь клетки, что отворяется со скрипом. Но мешкать некогда. Сейчас или никогда. Бросаюсь под ноги Ее Величеству, проявляясь только тогда, когда длинные юбки Королевы, вышитые золотистыми нитями с цветочной пыльцой, скрывают меня. Чувствую, как в боку появляется боль от удара, словно меня пнули ногой, как никчемную грушу для битья, но звонкий звук падающей на мраморные плиты короны греет душу. Не допуская второй подачи в мою многострадальную тушку, растворяюсь в воздухе, чтобы проявиться только одной лапой возле своей добычи. Быстро цепляю царственный атрибут когтем, и спустя мгновение он исчезает вместе со мной.

Операция "Ы" проходит с выверенной точностью. Корона оказывается в моих загребущих лапах, и Королева переключается на ее поиски мгновенно.
- Это не я, это не я, это не я! - неразборчиво приговариваю, передвигаясь вприпрыжку по лестнице и с трудом удерживая венец власти в зубах. - Меня здесь не было, - с закрытыми глазами перемещаюсь в покои Ее Величества и на ощупь ищу, куда водрузить корону. Какое-то время у меня на пути ничего не появляется, но потом я все же натыкаюсь на вожделенное препятствие. Не долго думая, ставлю драгоценность на ближайшую горизонтальную поверхность и исчезаю как раз до того, как в покои врывается злющая Королева.
- Кажется, пронесло, - вытираю лапой несуществующий пот со лба, покачиваясь в ласковых объятиях лепестков ярко голубого пиона, что растет прямо в охраняемых златокрылами садах. Уж тут меня точно искать никто не станет. - И зачем мне нужен был этот стресс? - ворчу, приглаживая шерсть языком снова и снова. - Если б о моем подвиге можно было рассказать… - вздыхаю горесно. - Но нет. За такое головы бы не лишиться.
Только когда все шерстинки оказываются на своих местах, решаюсь покинуть тайное место. Первая мысль - отправиться в густолесье кактусов и затаиться на приличном расстоянии от Королевы и всех сопутствующих проблем с пришельцами, но оставлять Кролю одну с чужезубами будет неправильным.
- Эх, была не была. Что не сделаешь ради друзей, - махнув лапой, телепортируюсь на поляну с ландышами.
На всякий случай проявляюсь в месте назначения лишь одним глазом, но не увидев никого, кроме Кроли, являю всего себя белоснежной крольчихе, предварительно лизнув ей нос.


- Ушли чужезубы уже, да? - оглядываюсь и принюхиваюсь, но и след неблагодарных чужаков простыл. - Не, ну раз так, то можно и молока попить, - мечтательно облизываюсь, но тут вспоминаю оставленный в доме Шляпника погром. - А хотя нет, не могу. У меня дела, знаешь ли. Я потом к нему загляну. Обязательно, - и для убедительности киваю. "Чур меня от уборки! Чур!" - Увидимся, Кроль, - приобнимаю крольчиху хвостом и сразу исчезаю, напоследок одарив ее своей фирменной улыбкой.