Карта ролевой игры "Добро пожаловать в "Синий лес"!"

Кружит, вокруг меня весь мир кружит...

Сказать, что болела голова - ничего не сказать. Раскалывалась, крошилась на кусочки, взрывалась мини-гранатами и рассыпалась на осколки со страшным звоном. Все тело ныло в такт биению молоточков в висках. Во рту было сухо так, что язык, кажется, прилип к небу, за глоток воды можно было отдать если не жизнь, то пару дней точно. Гребанный аквавит... Ладно, хороший был напиток, из премиальной серии норвежских аквавитов Linie Aquavit («линье-аквавит»). Термин «линье» в названии означал, что напиток пересекал экватор. Своим названием напиток данной серии был обязан тому, что сначала его везут морским путём в Южное полушарие и обратно, при этом он дважды пересекает экватор. Благодаря постоянному движению внутри бочки аквавит впитывал аромат дерева, приобретал бархатный вкус и золотистый цвет... Энциклопедическая справка возникла в воспаленном мозгу совершенно случайно и пропала так же быстро как появилась. Думать было тяжело.
Эмиль, придерживая голову руками, поднял верхнюю часть туловища, выдохнул, смахнул упавшую челку, а потом высунул ноги из-под пледа, которым каким-то непонятным образом был накрыт. Ступни приятно охладил паркет. Облизнув губы, Эмиль осторожно двинулся в сторону кухни, чтобы напиться воды, закусив ту аспирином, и выкурить первую сигарету, а затем - ванной комнаты, чтобы принять душ и обязательно почистить зубы.
Почему-то некоторые люди считают,что рабочий день владельца ресторана начинается ближе к вечеру, когда в зале наблюдается наплыв гостей, которых должен встретить радушный хозяин. Это было не так. Несмотря на вчерашнее желание сгинуть в аквавите, (если не утонуть, то захлебнуться), сегодня утром все равно никуда не исчезла необходимость встать и заняться делами. Натянув на себя белоснежную рубашку и костюм (спасибо, химчистка), уложив волосы и проверив содержимое карманов и папки с документами, Эмиль покинул свой домик, закрыл дверь и пошел к ресторану на Сосновой улице.
Прохладный утренний воздух помогал окончательно протрезветь. Вторая сигарета, хоть и не была такой же "сладкой", как первая, все равно хорошо прочищала мозги. Он шел, рассматривая домики, прохожих и лес, окружающий поселок, не слишком быстро, хоть уже и опаздывал. Кто-то бы сказал, что это расп*здяйство и безалаберность, но Хольк считал, что имеет полное право на некоторое время для того, чтобы привести себя в порядок не только внешне, но и внутренне. Очередная безуспешная попытка.

Зашиваю душу, зашиваю душу и не спеша дышу

Вчера вечером

Эмиль вернулся домой после работы и, сбросив одежду прямо на пол, подошел к холодильнику и вытащил бутылку холодного пива. Есть не хотелось, в ресторане удалось найти момент, чтобы перекусить. Напиток обжигал горло, затянувшись, он выглянул в окно и посмотрел на лес. В сумерках тот оправдывал свое название и казался синим. Спустя опустевшую бутылку и окурок в пустой пепельнице Эмилю надоел вид из окна.
Он вернулся в гостиную, чтобы утонуть в кожаном кресле и протянуть руку к бутылке с аквавитом и стакану. Обычно столь благородный напиток пьют охлажденным до восемнадцати градусов, но можно и так. Крепкий алкоголь прокатился по языку и согрел грудь. Эмиль выдохнул и прикрыл глаза, расслабляясь и уходя своими мыслями в прошлое. То, как бы ни хотелось него избавиться окончательно, всегда возвращалось.
Согретый в руке смартфон. Коротко остриженные ногти царапают экран. Случайная разблокировка. Совсем не случайно открытый список контактов. Мария. Вызов.
- Эмиль, ты опять пьешь?
Отрицать было бессмысленно. Бывшая жена чувстовала такие вещи не хуже собаки, натасканной на наркотики.
- Не так уж часто я это делаю, - жалкое оправдание.
- Нет, но при этом ты всегда звонишь мне, не считаясь с режимом моего маленького сына и ревностью мужа.
- Бен - такой милаха, дорогая. Меня очень веселит, когда тот ревнует ко мне, зная всю предысторию наших с тобой отношений.
Эмиль опускает стакан на поднос, но только для того, чтобы его вновь наполнить. Пауза не укрывается от внимания нынешней мисс Смит.
- Тебе разве не нужно завтра на работу, Эмиль? Мне казалось, что у вас скоро должен быть праздник, а следовательно наплыв гостей в твоем ресторане.
Он слишком громко ухмыльнулся, алкоголь пошел носом.
- Наср*ть. Вот правда. У меня есть хороший управляющий и персонал вполне пригодный, чтобы обслужить всех желающих провести вечер, наслаждаясь высокой кухней. Я серьезно. Я не планирую выходить к посетителям и развлекать их рассказами о том, на чем настаивается аквавит и какое вино предпочтительнее к рыбе. Довольно. Я устал.
- Ты послушай себя, Эмиль! Ты уже потерял сеть ресторанов в столице, собрав последнее, поселился в Синем лесу, а теперь хочешь и это про... потерять?! Неужели ты настолько не дорожишь своим делом? Неужели тебе не нужны деньги и репутация?
Эмиль стукнул пустым стаканом о стол и пьяно зажмурился от громкого голоса бывшей жены.
- У меня достаточно средств, чтобы дожить эту жизнь и даже оставить тебе кое-что, а репутация... Мария, если я сам не знаю,какой я человек в свои тридцать с небольшим, то какая мне разница на мнение других? Они всегда видели и воспринимали меня как бизнесмена, ресторатора и приятного собеседника, но ни черта не знают о том, что творится у меня внутри, понимаешь? Даже друзья не знают меня так, как ты.
- Поэтому я и терплю твои звонки по-пьяни, - чуть смеется Мария.- Нет, серьезно.Тебе нужно установить приложение, которое блокирует набор телефонов бывших.
- Шутишь,да?
- Конечно... А если серьезно, иди спать, Эмиль, уже поздно, а завтра тебя ждет трудный день...

Все давно решено, я хочу перемен.
Брошу камень на дно и стремительно вверх.
Сквозь барьеры и сплетни, проблемы и весь мир
Иду напролом сквозь огни, моя вера — факир, а стопы до дыр.




В ресторане было пусто, что логично: закрыто, в окнах не горит свет. Эмиль открыл дверь со стороны заднего двора и включил свет в помещении, которое служило ему офисом, бросил портфель на стул, подрубил компьютер. Сейчас бы кофе, но работники ресторана придут только через полчаса, значит, придется подождать со своими желаниями. Всегда приходится отодвигать их на второй план.

Жужжание вентилятора в системном блоке, откинутая на спинку кресла голова. Ничего не хочется делать. Эмиль берет себя в руки и пытается вникнуть в последние отчеты. Кажется, что раздается самый натуральный скрежет в голове. Но нет. В кабинет после короткого стука заходит управляющая Элиза.

- Добрый день, шеф. Какие-то особые поручения?

Он рассматривает ее так, будто видит в первый раз – привлекательная, жизнерадостная, ответственная, отличный работник. Замужем. Двое детей. Не близкая подруга.

- Если добрый, - буркнул себе под нос и подозвал работницу к монитору, тыкнул кончиком ручки на отчет по поставкам рыбы и морепродуктов. – Можешь объяснить?

- Мм... Я же говорила вам еще на той неделе, что поставщик не реагирует на наши звонки, игнорирует условия, прописанные в договоре и вообще ведет себя крайне нагло.

- Сверку отправляли?- прикусывая кончик злосчастной ручки, спросил Эмиль. Дурацкая детская привычка.

- Да, он даже подтвердил ее. Только при этом настаивает на том, чтобы увеличить цены по договору, хотя тот действителен до конца года... - Элиза закатила глаза и почесала нос. – Такое ощущение, что его рыба из золота делается...

Эмиль, почесав затылок, взял в руки мобильный телефон и повертел его в руках.

- Кажется, Микель Андерссон тоже с ним работает. Подожди здесь, я сейчас ему наберу.

Долгие гудки в трубке и принятый вызов.

- Привет, Эмиль, рад слышать.

- Привет, это взаимно. Извини, если отвлекаю от работы. Не подскажешь, фирма «Ит фиш» с тобой сотрудничает? Нет ли проблем с поставками?

Кажется, что приятель по ту сторону телефона несколько обескуражен вопросом. Шуршание бумаги и пауза длиной в минуту, чтобы проверить по компьютеру.

- Все в порядке, по крайней мере, никакой задолженности нет...

Это то, что Эмиль хотел выяснить. Дело не в отсутствии товара, а в пренебрежении клиентом – его рестораном.

- Спасибо за информацию, Микель. Значит, буду разговаривать с поставщиком. Увидимся.

Он кладет трубку, но лишь для того, чтобы набрать номер, указанный в договоре.
- Я разберусь. Проконтролируй подготовку к вечеру, - отпуская администратора, сказал Эмиль.
Спустя несколько десятков попыток безуспешных наборов, кажется, литра выпитого кофе и скуренной половины пачки сигарет, Эмиль смог дозвониться до директора фирмы. К сожалению, разговор ни к чему не привел. Тот настаивал на новых ценах и отказывался везти товар, пока не будет дополнительного соглашения к договору и предоплаты...

Эмиль повесил трубку, хотя куда с большим удовольствием швырнул бы ту в стену. Он хотел кричать от негодования и злости, но позволил себе лишь пару крепких слов.

Выход был лишь один и имя ему - Свенн Даль. Адвокат, который приехал в «Синий лес» - это его единственный шанс выиграть судебный спор. Обращаться к другим юристам не хотелось - ездить в город, терять время и, возможно, проиграть в итоге. Нет.

- Добрый день, герр Даль. Извините, если отвлекаю. Меня зовут Эмиль Хольк, я владею рестораном на Сосновой улице. У меня возникли разногласия с поставщиком рыбы и требуется помощь адвоката. Да, я планирую подавать иск. Да, встретиться с вами крайне важно. Давайте пересечемся завтра, поскольку сегодня праздник и я боюсь, что не смогу уделить вам достаточно времени и ввести в курс дела... Договорились. Благодарю вас, до встречи в «Улыбке богини» в два часа.

Эмиль закончил телефонный разговор и потер виски. Маленькие молоточки, кажется, не хотели никуда исчезать. Он знал, что это просто сволочизм поставщика, понимал, что он сам ничего не сделал, чтобы получить такое отношение к себе и все же было обидно и горько осознавать, что это с ним происходит. Ни с кем-то, а именно с ним. Несправедливо... Не страшно. Он переживет.
От вкуса кофе уже тошнило. Голодный желудок безуспешно пытался обратить на себя внимание Эмиля, но тот вместе с управляющей занялся текущими делами - проверкой зала, кухни, персонала. Все должно было быть идеально, начиная от приветливой улыбки официантов и заканчивая вкусом приготовленных блюд. Благо, что рыбу он закупал не только у "Ит Фиш".
Двери ресторана "Улыбка богини" открылись вовремя. Эмиль и сам не знал, почему так назвал свой ресторан. Улыбался он редко, богам не верил, а женского пола - тем более, но людям нравилось его заведение, здесь было вкусно и уютно. И даже то, что хозяин не слишком часто из своего кабинета выходил к гостям, никого не отталкивало.


Добро пожаловать в ресторан. Еда, напитки и Элиза в вашем распоряжении. Я постараюсь прийти утром и поучаствовать в беседе. Хотя бы урывками.

Мы засыпаем с тобою в разных мирах,
Мы ждем, что завтра будет лучше, чем в вчера.
Мы снова ищем ответы во снах.
От этих мыслей кругом голова.

Эмиль сидел в своем кресле и больше не пытаясь даже шевелиться. От свечения монитора резало в глазах, цифры расплывались, совершенно не хотелось думать, но мысли в хаотичном порядке бились о черепную коробку и разрывали голову. Нужно было заставить себя чего-нибудь поесть, иначе язва не заставит себя долго ждать. Эмиль потер уставшие глаза и вместо вызова официанта открыл программу видеонаблюдения.
Это была не паранойя, а обычная мера предосторожности. Он обязан был знать, что творится в его заведении, даже когда он отсутствовал. Это было вынужденной мерой, ведь однажды он уже поплатился за свою невнимательность к делам - потерял два своих ресторана, ушлый управляющий сделал все, чтобы забрать его "детище", откусить кусок побольше и повкуснее. И Эмиль мог винить в этом лишь самого себя - нельзя было поддаваться очередному витку депрессии, уходить в запой, забивая на дела и полагаясь на сотрудников. Он, человек с хорошим образованием, опытом работы в сфере общественного питания, единственный и любимый сын своих родителей, допустил ситуацию, в которой оказался - в аду из вины, боли, горечи и отсутствия внятных оправданий. Принудительное лечение от алкоголизма в хорошей клинике, долгие разговоры с психологом, поддержка Марии, которая не перестала быть его другом даже в такое время. Другом... Она, кажется, всегда была именно им, а не женой, штамп в паспорте и кольцо на пальце не меняли этого факта.
Эмиль перевел взгляд с монитора на мобильный телефон. Разблокировка. Длинные гудки.
- Не говори, что ты снова пьешь, Эмиль, - голос бывшей жены звучал обеспокоенно. - Если хочешь, я могу приехать. Или на первый раз обойтись звонком твоему врачу?
- Не беспокой герра Ургента по пустякам, Мария. Я трезв как стеклышко. В моем теле сегодня побывали лишь кофе и сигаретный дым.
Он слышал ее облегченный выдох и вновь почувствовал себя виноватым. Он умеет портить жизнь человеку, который находится на расстоянии во многие сотни километров. Прекрасно.
- Я очень рада это слышать, ты меня вчера порядком напугал.
- Я люблю аквавит, ты знаешь, но после лечения я могу себя контролировать.
- Все алкоголики так говорят, - засмеялась Мария и Эмиль не смог не улыбнуться. Она всегда его понимала. Всегда мирилась с его перепадами настроения. Она была бы идеальной женой, но... Но.
- Я хотел извиниться за свое некрасивое поведение вчера. Я не должен был звонить и пугать тебя. Прости...
Она снова тихо рассмеялась и принялась рассказывать о том, что их с Беном сын сделал первые шаги, как забавно плюхается на попку и сгрыз уже пятую соску. Эмиль слушал и отвечал в положенных местах, но мыслями вновь вернулся к монитору, где отображался зал ресторана, коридоры и служебные помещения.
- Кажется, тебе не слишком интересно слушать меня, - спустя несколько минут догадалась Мария.
- Нет, дорогая, просто мои официанты, похоже, вместо того, чтобы обслуживать клиентов, застряли в курилке. Я тебе позже перезвоню, ладно? Привет супругу.
- Не обещаю передать, - хохотнула Мария. - Береги себя, - наставление от бывшей жены вновь вызвало грустную улыбку у Эмиля.

Вызывать Элизу и отчитывать за то, что она не справляется, Эмиль не стал. Он должен сам справиться со своими подчиненными. Хорошо, что к его кабинету примыкала комната, где можно было привести себя в порядок и даже принять душ при желании. Он умылся, почистил зубы и вышел из кабинета, направляясь прямиком к стайке сотрудников, замолчавших при его появлении.
- Лишу премии, - коротко, но емко бросил Эмиль. Затушенные наспех сигареты и увеличенный отток воздуха в вытяжке стали ему ответом.
- Мы...
- Ничего не хочу слышать. Быстро в зал принимать заказы. Я буду рядом и если мне что-то не понравится, пеняйте на себя...
Официанты поспешили к гостям, а Эмиль - следом за ними. Вовремя, поскольку до него донеслись реплики нескольких посетителей.

- Добрый вечер, позвольте представиться, меня зовут Эмиль Хольк и это мое заведение. Скандинавская кухня очень разнообразна, поэтому в "Улыбке богини" нет фирменных блюд, точнее каждый день оно новое. Например, сегодня мы будем рады предложить вам селедочку Сюрстрёмминг или торт смёргасторте в качестве закуски, щёттбюлляр или шведские фрикадельки, а также сливочный суп лохикейто на основное и на десерт - удивительно вкусный черничный суп или прекрасный сметанный крем с черносливом. Уверен, что все представленные блюда придутся вам по душе. Если же возникнут какие-то вопросы или проблемы, мои официанты и Элиза, управляющая, будут рады вам помочь. Приятного вечера.
Эмиль знал, что впечатление от первого посещения - самое главное. Именно оно может побудить вернуться сюда снова.
Его взгляд заскользил по помещению и наткнулся на человека, с которым договорился встретиться завтра. Неожиданно. Нацепив на лицо очередную вежливую улыбку, Эмиль подошел к юристу, услышав издалека его фразу.

Этого не могло быть, в апреле довольно прохладно по вечерам, к тому же система кондиционирования работала в ресторане исправно. Меньше всего Эмилю хотелось, чтобы его гостям было душно.

- Добрый вечер, герр Даль. Рад видеть вас в своем заведении. Полагаю, вы пришли сюда не говорить по нашему делу, а чтобы отдохнуть и провести время в приятной компании, поэтому не буду вас очень отвлекать. Просто не мог не подойти, чтобы поздороваться. Надеюсь, вам и вашей спутнице все понравится... И я распоряжусь, чтобы усилили вытяжку, об этом не беспокойтесь. Что же касается наших десертов, то все они традиционные и качественные. В этом можете не сомневаться. Также советую вам попробовать аквавит, он настаивается в дубовых бочках на различных травах - тмин, укроп, кориандр, корица, фенхель, анис, зверобой и другие. В нашем ресторане только лучшие сорта.
Эмиль кивает и направляется к Элизе, чтобы поговорить с ней о ситуации, которая заставила его выйти из своего укрытия. Нельзя вечно прятаться. Можно прятать себя от других.

Мне сотни раз скажут: Боже!
Что никто, ничем не поможет.
Но я же знаю, что мною движет -
Вот, как я это вижу.


14 апреля

Эмиль чувствовал, что гости остались довольными вечером и надеялся получить хорошие рекомендации и рекламу своему заведению. Он вернулся домой поздним вечером и уснул, влив в себя пару порций аквавита.
Утром же, приняв душ и ограничившись чашкой кофе, Эмиль вновь отправился на работу. Он знал, что вечером в его ресторан вряд ли кто-то придет - все будут на празднике, но в обед можно было открыться, тем более,что у него уже была назначена встреча с адвокатом.


- Я благодарю вас за помощь и надеюсь на победу мероприятия. Что же касается напитков и еды - мы заботимся о репутации ресторана и делаем все возможное, чтобы наши гости приходили сюда снова и снова.
При более длительном чем вчера общении Эмиль смог составить более объективное мнение о юристе. Ему понравился этот человек. Было понятно,что тот знает толк в своей работе, говорит только по существу и не бросает лишних слов на ветер. Эмилю импонировали такие люди и он захотел продолжить общение со Свенном даже после окончания судебного процесса. Конечно, если это желание будет взаимным.
Адвокат ушел, а ресторан открыл свои двери для посетителей. Их было немного, но среди них выделилась молодая девушка. Она привлекала к себе внимание не только своей привлекательной внешностью, молодостью, жизнерадостностью, но и, к сожалению для Эмиля, неожиданной неприятной ситуацией.

- Добрый день. Я - владелец этого заведения. Позвольте принести вам свои извинения и предложить вам новые блюда, совершенно бесплатно, разумеется. Мы чтим наших гостей и будем рады сгладить ваши испорченные впечатления.
Девушка согласилась и Эмиль проследил за тем, чтобы клиентка ушла сытой и улыбающейся.
Закрыв ресторан, он вернулся домой, поел и переоделся в простые спортивные штаны, футболку, толстовку с капюшоном. На улице гудели. Праздник танцующей Луны набирал обороты. Эмиль не планировал идти к людям, он мечтал только о том,чтобы напиться в одиночестве и уснуть. Но вопреки ожиданиям обычная реакция на аквавит не наступала, вместо забытья появилось желание совершать подвиги. Вместо того, чтобы забраться в кровать, накрыться одеялом и ни о чем не думать, он надел ботинки, куртку, натянул тонкую шапку до бровей и, прихватив почти целую бутылку, отправился в сторону леса.
Он не хотел, чтобы люди, отмечающие праздник, веселящиеся и прыгающие через костер, видели его в таком состоянии - алкоголик не вязался с образом успешного ресторатора. Это было похоже на раздвоение личности или паранойю. Это могло обернуться новым лечением. Новыми переживаниями Марии. Закрытием бизнеса, который только-только начал приносить доход. Но это было то, чего он по-настоящему хотел - уйти, раствориться в звуках леса и реки, тихо посидеть и подумать над тем, что делать дальше. Как жить.
Эмиль шел между деревьями, иногда прислоняясь к их шершавой коре, выдыхая сигаретный дым и отпивая из бутылки. Он шел долго, не имея конкретного маршрута и не зная конечной точки своего пути. Он просто шел, пока усталость не свалила его с ног, пока не пришлось сесть около сосны, затушить о землю сигарету, закрыть глаза, плотнее укутаться в куртку и, наконец, провалиться в небытие.

Благодарю всех, кто упоминает мою скромную персону в своих постах. Буду завтра утром.

Каждый раз, когда эти краски молчат -
Я должен искать, чем бы разбавить их.
Каждый раз, когда стихи стоило бы начинать так -
Нужно понять, с чего начинают их!


Небытие – прекрасное место. Да, там нет радости и счастья, но зато не существует боли и разочарования. Пустое, абсолютно обезличенное место без каких-либо звуков и ощущений. Полный вакуум. Здесь хорошо именно так, как может быть только тут. Хочется остаться насовсем. Не знать, не чувствовать, не играть никаких ролей и не совершать никаких действий. Не дышать.
Эмиль не понимал, что его нашли, не слышал обеспокоенного вопроса соседа, никак не отреагировал на звуки. Не адекват с закрытыми глазами и отсутствием мыслей.

Первое, что почувствовал Эмиль, еще даже не подняв веки, это то, что его лижут – длинный шершавый язык скользил по небритой щеке и грозился залезть в ухо. Часто дыхание пускало по коже мурашки, а занемевшая от долгого сидения нога ныла.
Он заставил себя поднять веки и увидел перед собой морду Уллы, с каким-то кажущимся извращенным наслаждением облизывающей его помятое лицо и глядящей почти влюбленными глазами. Эмиль прикрылся рукой и попробовал отогнать собаку командой «фу», но вместо внятного слова изо рта вырвался только воздух. Пришлось отрывать ладонь от лица и попытаться оттолкнуть от себя навязчивые лобызания собаки, но не тут-то было. Улла превосходила его по силам в данный момент и вполне была довольна происходящим, не желая отступать.
Эмиль подтянул воротник куртки и еще ниже опустил шапку. Одо, который все это время наблюдал за происходящим, видимо, почувствовал ревность (кто ж знает?) и принялся лаять. От громких звуков у Холька появилось желание не просто спрятаться, а провалиться под землю, чтобы в этот раз его точно никто не нашел и не будил. Только тогда Эмиль заметил, что помимо собак рядом с ним стоит сосед. Только тогда понял, что собака отступила, повинуясь воле хозяина. Только тогда перестал чувствовать покачивания земли.
Эмиль подтянул к себе ногу и потер ягодицу, проморгался и потер мокрое от слюней лицо. Нужно было подняться, но сил на это не было от слова совсем.

Сказать, что после этих слов ресторатору было стыдно – ничего не сказать. Теперь он был готов не просто провалиться под землю, а еще улететь с ней в открытый космос, забуриться в какую-нибудь Черную дыру и сгинуть.
Эмиль молчал. Ему нечего было сказать, все оправдания казались жалкими и ненужными. Если бы кто-то увидел со стороны, то правильно решил бы, что это жалкое зрелище. Ничего красивого. Он висел безвольным мешком на плече Ханса и старался на расплескать содержимое желудка. Иначе это было бы катастрофой. Ему не хотелось обидеть единственного человека, который к нему подошел и помог. Эмиля всегда удивляло в Хансе и его четвероногих друзьях именно это – преданность друзьям и умение любить, бескорыстно и сильно. До встречи и знакомства с егерем и его питомцами Хольк не думал, что такие чувства вообще возможны. Всегда хотел. Наверно, Мария тоже его любила в какой-то период их отношений, но, не получив того же в ответ, ее чувства угасли, превратившись в симпатию и уважение. Не более.
Он не знал, сколько времени занял обратный путь домой, но был рад вновь очутиться в родных стенах.

Как тот уходил, закрывая за собой дверь, Хольк не слышал. Его снова забрало к себе небытие. Ему опять казалось, что есть только он один или что мира вокруг нет. Здесь можно не быть.


Вернусь в понедельник. Хороших выходных.

Эта весна видно дарит, строки по нотам.
По душе током, она же часто так развлекается да?

Он очнулся от запаха – стойкого, пряного и острого аромата аквавита, наполнившего его гостиную и, кажется весь дом. Он обнаружил себя на диване и вспомнил не особо приятный шершавый язык соседской собаки и неожиданную, но очень ценную помощь ее хозяина егеря. Чувство вины обожгло грудь. Стало не по себе от мысли, что тот видел его в состоянии сильного опьянения, но что-то изменить Эмиль уже не мог.
Пахло алкоголем. Сильно. Маняще. Дурманяще. Запах просто витал в воздухе и забивал ноздри, не давая нормально дышать. Эмиль заставил себя приоткрыть глаза и в первые мгновения ничего кроме света Луны, который пробивался через окно, не видел, а когда приподнялся, понял, откуда доносится запах. Отовсюду. Аквавит прибывал, заполнил его гостиную до уровня дивана. Еще чуть-чуть и хозяин дома мог бы утонуть, захлебнувшись в алкогольном напитке. Он бы просто не проснулся больше. Его бы не стало. Небытие, в которое он так стремился, пришло к нему само.
Эмиль не мог поверить, что это происходит с ним. Это сказка или сон. Желая убедиться в своей правоте, он наклонился и подчерпнул жидкость ладонью, поднес к лицу, снова принюхался. Ошибки не было. Он попробовал мокрые пальцы кончиком языка, спиртосодержащее обожгло рецепторы, сомнений не оставалось. Это был аквавит. Много аквавита. Целое озеро вокруг него. Неверие сменилось восхищением и восторгом. Выпив из ладони, он набрал снова. Он пил и пил, без устали и со сбившимся дыханием, облизывая губы и жадно озираясь, а затем и вовсе прикрыв глаза от наслаждения…
Эмиль пил до тех пор, пока не почувствовал, как травяной дух аквавита сменился на металлический привкус, а сладость напитка – солью. Он в недоумении раскрыл глаза и увидел, что вокруг него не любимый алкогольный напиток, а кровь. Целое озеро настоящей, красной человеческой крови… Ужас отразился в его глазах. Испачканные пальцы, одежда, диван и все вокруг…
Эмиль почувствовал, как к горлу поступает спазм. Желание вывести, вытравить из себя эту гадость оказалось сильнее страха ступить в красное, чтобы добраться до уборной. Совмещенный санузел оказался чистым и сухим. Хольк захлопнул за собой дверь и опустился на колени около унитаза, долго выблевывая из себя бурые сгустки, а затем и желчь… Его трясло. Это был не вой на Луну. Это было выворачивание наизнанку. Избавление. Перерождение.
Почувствовав себя абсолютно пустым, Эмиль стянул с себя мокрую одежду и загрузил в стиральную машинку, запустив самую долгую программу. Он больше не оденет эти вещи, но хотелось, чтобы они были хотя бы немного чище, чем есть. Желание избавиться от «грязи» было нестерпимым, он залез под воду и долго стоял под горячими струями воды, лил на себя гель для душа и отдирал кожу мочалкой, чистил зубы несколько раз, пока не пропах мятной зубной пастой. Он оттягивал момент выхода в гостиную как мог. Не хотел идти туда, но и оставаться все время в ванной было не резонно…
Гостиная ничем не отличалась от той, что обычно встречала его после работы. Ничто не указывало на то, что здесь творилось еще недавно. Но Эмиль чувствовал себя здесь очень неуютно. Ему откровенно было страшно оставаться в своем доме. Поэтому он, социофоб и интроверт, захватив телефон, кошелек, ключи и сигареты, одевшись в джинсы, свитер и куртку, поспешил к людям. Туда, где горели костры, раздавались голоса и звучала музыка. Туда, где ничего не напоминало о том ужасе, который он пережил. Где будет новый он.

Здесь нет ни припева, здесь нет ни куплета, здесь нет ничего.
Это просто послания моим, тем кто дороже всего.
Вот, я стою молодой, с мечтами, с открытой душой нараспашку.
Отчётливо помню, с чего началось всё, и как заварил эту кашу.

Они были здесь. Люди. Знакомые и не очень. Чужие и ближе. Хорошо, что просто люди.
Горел костер. От его огня хотелось согреться, что Эмиль и сделал. Подошел ближе, протянул ладони, свет пламени отражался в них так причудливо и красиво, что это помогло на короткое мгновение забыть о том, что совсем недавно они были красными от крови. Он дышал нагретым, пахнущим горящим деревом воздухом и этот запах казался ему одним из самых лучших. Захотелось присоединиться к нему, стать одним целым. Он достал из кармана пачку сигарет и прикурил от горящей ветки. Возможно, это казалось обыденным со стороны, но Эмиль в тот момент курил «трубку мира» с собой и окружающим миром, вдыхал общий воздух и думал о том, что он, пожалуй, если не счастливый, то, по крайней мере, очень удачливый человек. Ведь все могло быть по-другому. И, как оказалось, ему есть что терять. Не только бизнес и родителей, но и себя, пусть человека со множеством тараканов, но человека, живое существо, которое зачем-то появилось на этом свете. Есть шанс, кому-то нужно.
Вокруг царило веселье. Люди пили, ели и танцевали. Общались. Эмиль же не мог заставить себя даже посмотреть в сторону столов – точно не тех, где стояло спиртное. Нет, он не боялся, что аквавит в бутылках превратится в кровь, хотелось верить, что тот ужас не повторится. Он мог бы взять алкоголь в руки, понюхать и даже символически пригубить, но не сейчас. Совсем позже. Может быть, через год или два. Или больше. Он не знал. Понимал, что его дело связано с тем, чтобы угощать людей, но… Сейчас ему было сложно не вспоминать, а значит, трудно представить подобное.
Около костра пришло четкое понимание того, что сегодняшний день станет поворотным в его судьбе. День, который еще утром мог стать одним из многих в череде таких же серых будней, стал знаковым и изменил ощущение окружающей действительности, а значит, все.

Цепляйте меня, если нужен. Но ответить смогу завтра.

Ночь у костра

Упали в любовь и ударились в танцы

Он не знал, сколько простоял, любуясь огнем. Он слышал, что его имя прозвучало среди разговоров, но не обратил на это никакого внимания. Слишком сильно ушел в себя и свои переживания. Потратил неимоверно много сил на осмысление и принятие, на внутреннюю перестройку себя. Погрузившись в новое состояние, не сразу заметил, что столкнулся с кем-то, а потом почувствовал давление на ногу и услышал сумбурные извинения молодой девушки. Рыжая и веснушчатая она была очень похожа на пламя костра, которым Эмиль только что напитывался. Почему-то это сравнение пришло ему на ум и вызвало желание улыбнуться, но на его лице так давно не было улыбки, что растянутые губы растолковались как гримаса боли.



Он отрицательно покачал головой, показывая, что ему не больно. То есть он не повел себя как нормальные люди, которые после подобных встреч обычно спрашивают имя собеседника, интересуются положением дел и предлагают выпить за знакомство. Не его случай. У Эмиля свело новым спазмом внутренности от подобного развития событий, вежливые слова, вопросы и вообще все застряли комом где-то на уровне кадыка.
Ему действительно не было больно. Ему было... Странно. Да. Именно это слово. Необычность состояла в том, что раньше он бы просто ушел, оставив этот незначительный эпизод позади, а сейчас не хотел этого делать. Напротив. Ему понравилось это неуклюжее знакомство, юный, но внимательный взгляд рыжеволосой девушки и ее ненужные, но искренние попытки сгладить ситуацию.
Эмиль понимал, что время уходит и нужно что-то делать, чтобы не выглядеть в глазах незнакомки нелюдимом и дикарём. Молчуном. Но говорить он не мог. Будто язык отрезали. И тогда он не придумал ничего лучше, чем отвести девушку от костра в сторону танцующих пар, среди которых заметил несколько знакомых лиц, и поклонившись и увидев удивление на лице, усыпанном веснушками словно звездами, взять ее в кольцо из своих рук и повести в медленном танце.

You’re a summer, girl.
You know, you’re summer, girl…

Теперь он мог показаться не просто невежливым, а самым настоящим немым. Приобнимая девушку за талию, покачиваясь синхронно в такт, Эмиль находился к ней так близко, что игнорировать ее вопросы было нереально. Глупая ситуация. Он же мог говорить, умел красиво и грамотно выражать свои мысли. У него никогда не было проблем с красноречием, но после аквавитово-кровавой сцены то, что казалось простым, вдруг стало сложным.

Видимо, ей было это важно. Его прощение. Его... отношение к ней. Это не было похоже на вежливое участие и совсем не походило на безразличие. Это удивляло. И цепляло.



Он пересилил себя. Прочистил горло, проглатывая ком, и удивляясь тому, как хрипло звучит его голос, произнес:
- Мне на за что тебя прощать, Лиса.
Ее имя в его устах получилось на выдохе, шипящее "с" показалось слишком долгим, но Эмилю понравилось, как оно прозвучало. И как имя подходило его владелице.
Он услышал боль в ее речи и понял, что это его роднит с ней - умение чувствовать, переживать, если не саморефлексировать, то проживать внутри себя то, что волнует и тревожит. Эмиль понимал, что таких людей немного - глубоких, сложных, тех, которых хочется если не разгадать, то хотя бы понять.
- Я ... Мне очень жаль, что с тобой произошло подобное. Я могу сказать в качестве утешения, что на свете не существует людей, которые бы не пережили утрату или боль, но... все зависит от того, как ты к этому относишься. До недавнего времени я цеплялся за свой потерянный бизнес, неудачный брак, за переживания, которые доставил близкому человеку, за то, что не умею любить и никогда не узнаю, что это такое. Я думал, что ничего не изменится, жил прошлым, искал утешения там, где не должен был... Не поверишь, но этой ночью я понял, что ошибался. Нужно уметь отпускать и двигаться дальше. Нужно жить.

Он смутился. Комплимент Лисы не показался неискренним, но был неожиданным.
- Я занимался танцами раньше. Мама отводила меня в группу и следила за тем, чтобы я не пропускал уроки. Потом, конечно, это хобби исчезло из моей жизни, но мне приятно порой вспомнить детство... У тебя очень красивый кулон, Лиса. Актуальный, я бы сказал. Луна сегодня какая-то особенная... Мелодия закончилась. Ты не устала? Может, хочешь присесть и отдохнуть? Честно говоря, я давно не проживал такого длинного дня, как сегодня. И в то же время мне пока что совсем не хочется возвращаться домой одному... Могу... Тебе не покажется странным, если я приглашу тебя к себе сейчас? То есть... Это не то, что ты можешь подумать. Ни к чему тебя не обяжет. У меня есть хорошая гостевая комната. Просто мне будет спокойнее, если я буду знать, что за стенкой кто-то спит.
Выпалив последнее, Эмиль замер в ожидании ответа. Кажется, он совсем рехнулся.

Я силу воли тренирую
Я против грусти протестую
Зачем мне нужна она?
Ведь есть только ты одна.


Он тоже не понимал. Абсолютно ничего не понимал. Действительность казалась сном, а небытие слилось с явью в одно. Единственное, на что он мог рассчитывать и полагаться - на свою интуицию, а она говорила, что девушка напротив очень одинока. Возможно, даже сильнее, чем он сам. Может быть, гораздо больше него и всех, кто сегодня собрался на этой поляне.

Вопрос застал врасплох. Эмиль плохо помнил, что у него находится в холодильнике, предпочитая есть в ресторане, он мало следил за его содержимым.
- Я найду для тебя чай и варенье. Не сомневайся. Мы можем заглянуть в "Улыбку богини" по дороге, там точно это есть. Я даже могу приготовить что-нибудь... Не слишком сложное, потому как не хочу, чтобы потом на меня обижался шеф-повар за то, что я хозяйничал на его территории, но вполне съедобное... Омлет, например.
На самом деле, это было одно из немногого, что он умел готовить, но признаваться в этом не хотелось. Ресторатор должен любить кухню и уметь готовить, но Эмиль всегда больше тяготел к управлению и процессу дегустации. Он бросил быстрый взгляд на практически опустевшие столы и пригладил затылок. Нет, он не подойдет к ним. В ресторане другое, там все принадлежит ему. А здесь... Нет. Он не сможет.

- Вот, значит, как ты обо мне думаешь? - приподняв брови, спросил Хольк. - Я могу говорить столько, что ты устанешь от моей болтовни, честное слово! Но сейчас я не хочу этого делать. Мы оба устали. Предлагаю отправиться в небольшое путешествие по поселку в поисках чая, варенья и таких же сладких морошковых снов. Сегодня был праздник и администрация оплатила банкет для гостей и жителей, а завтра мне придется снова выйти на работу. Позавтракать могут и в гостинице, и в пекарне перекусить, купить что-то в супермаркете, а обедать и ужинать люди предпочитают за уютными столиками. Нужно убедиться, что им всего хватает и нет недовольных.
Он не хотел думать о ресторане в этот момент, но приходилось считаться с грядущим завтра. Единственное, что Эмиль не мог предвидеть, так это того, что недавняя посетительница его ресторана теперь навестит и его дом. Хотел, чтобы она никуда не исчезала и провела еще время с ним. Он повел Лису по одной из тропинок, выводя на Сосновую улицу.
- Поэтому я был серьезен, когда говорил, что мы будем именно спать. Права народная мудрость - утро вечера мудренее.
Их шаги скрадывала мягкая земля, свет луны просачивался через ветви деревьев.
- Не знаю, показывал ли тебе кто-то это место, но мне хочется это сделать для тебя. Наш поселок считается совсем новым, дома построены по последним технологиям. Здесь находится пекарня, если ты еще не была, то советую попробовать местную выпечку. Я, клянусь, иногда предпочитаю их пирожки, а не блюда из ресторана. Кстати, владелец пекарни - очень хороший парень, дружелюбный и веселый, именно поэтому вся его продукция получается вкусной, с душой. А здесь живет Ханс, местный егерь, ты, наверно, знакома с его собаками. Они хоть и не слишком симпатичны на вид могут показаться, но у них доброе сердце, как и у их хозяина. Там находится лесопилка, а в в той стороне - салон красоты и магазин. Уверен, что ты уже должна была там побывать. Везде работают профессионалы своего дела. Кстати, а ты кто по профессии? Где работаешь?
Он долго рассказывал о поселке и его жителях. И только хорошее. До тех пор, пока они не очутились перед дверьми.

Я нарисую в расцветке, где
Солнце сильно любит нас детьми.
Планета находит Планету.

Эмиль Хольк - бизнесмен, ресторатор и просто взрослый самостоятельный мужчина терялся перед хрупкой, милой девушкой, не знал, куда девать свои руки и как не сделать так, чтобы они оказались в рыжих волосах, притягивающих к себе не только взгляд, обжигающих будто по-настоящему зрачки, но и вызывающих желание прикоснуться и пропустить сквозь пальцы. Никогда еще чужие волосы его не интересовали настолько сильно! А еще веснушки. Их хотелось пересчитать и перенести на карту звездного неба, чтобы точно понимать, что какие-то из них совпадают. И тогда можно найти по ним дорогу, верный путь. Без компаса.


Морошковые сны - это прекрасно. Это то, от чего никогда не надо отказываться. Это легко и сладко, не приторно и очень приятно.

- Я, честно признаюсь, сплю молча, - не слишком удачно пошутил Эмиль, хмыкнув. - Но, так и быть, попробую это исправить.

Дети. Она работает с детьми... Это же так здорово! Это требует огромных внутренних сил, терпения и умений. Эмилю казалось, что легче накормить сотню людей, чем обучить музыке, всем этим нотам и мелодиям, маленького человека, который только учится познавать мир.
- Ты меня приятно удивила, Лиса. Я знаю, что нет ничего страшнее, чем заниматься нелюбимым делом, а поэтому четко понимаю, что музыка и ее преподавание для тебя - это смысл жизни. То же самое я могу сказать о своем бизнесе, однако между нами есть разница. У тебя результат работы - музыканты, специалисты в области искусства, а у меня - сытые гости. Небо и земля. Я восхищаюсь тобой и твоим выбором... И отпуск - это тоже замечательно и порой очень нужно. Но я уверен, что твои ученики уже соскучились по тебе... Знаешь что? Ты обязательно должна мне сыграть! Я безумно хочу послушать. Обещай мне, пожалуйста, что до того, как уедешь, сделаешь это. Только сразу предупреждаю, не факт, что после я тебя отпущу. Мне уже не хочется никуда тебя провожать. Мне кажется, что ты сделала самое правильное в своей жизни, приехав сюда.
"И встретив меня" не добавил Эмиль, но четко подумал.

- Я знаю всех, кто живет в поселке и, конечно, знаком с Марит. Мне кажется, что она, как и я, все свое время уделяет работе, забывая о том, что мир гораздо больше, многограннее и шире...
Раньше он тоже это понимал, но теперь со всей ясностью.

Эмиль стоял около двери и несколько секунд перебарывал свой страх, только слова Лисы помогли ему отойти от наваждения и отпереть дверь. Приоткрыв ее на щелку, он увидел, что в гостиной чисто и с облегчением выдохнул. Больше никакой крови.
- Да, все хорошо, проходи. Чувствуй себя здесь как дома. Располагайся. Я могу предложить тебе принять душ, пока готовлю чай и ищу варенье, в шкафчике есть полотенца... Вспомнил, у меня еще есть несколько новых футболок, думаю, что они тебе подойдут в качестве ночной рубашки... Что еще? - Эмиль зашел в ванную и убедился в том, что стиральная машинка закончила работу, он вытащил влажное белье и вместо того, чтобы развесить, отнес в мусорное ведро.
- Не обращай внимания, никогда не любил эти вещи...
Он вернулся обратно в ванную комнату с футболкой, своими спортивными штанами на завязках, которые Лиса смогла бы подвязать, чтобы те не падали, феном, новой зубной щеткой и одноразовым станком.
- Кажется, теперь у тебя есть все необходимое... Мойся, а я пока буду на кухне... Или ты предпочтешь сразу лечь спать? Вот за той дверью - гостевая спальня, а моя чуть дальше, так что мы будем рядом... Кажется, я немного переволновался и теперь не понимаю, за что хвататься... Извини, ко мне не слишком часто заходят гости, а той комнатой вообще никто не пользовался, но я прошу уборщицу держать ее в порядке...
Эмиль осекся, потер щеки и посмотрел на собеседницу.
- А, может, мы с тобой снова потанцуем? - улыбнувшись краем губ, спросил он. По крайней мере, это у них уже получалось и при этом хорошо.

Знаю что, знаю, знаю, что со мной произошло.
Это дарит мне Небеса, здесь, на Земле.




- Я - идиот. Прости меня. Конечно, после душа. И только если ты захочешь. Я совершенно не подумал про усталость и вообще... Пожалуйста, не обращай внимания. Мойся спокойно.
Он проследил за тем, как Лиса скрылась за дверью ванной и только тогда направился в кухню. Он включил чайник, заполнив его свежей водой, поочередно открыл холодильник и полки в поисках съестного, соорудил "холостяцкие" сандвичи и выложил чудом! обнаруженное морошковое варенье в пиалу. Достал свою любимую кружку и ещё одну, из сервиза, что украшал шкаф, фарфоровую с маленькими желтыми цветами и золотой каймой. Наверное, надо было и себе такую достать, но он предпочитал пить чай из большой. Вскипела вода. Автоматически щёлкнул выключатель. Небольшая горстка сухих трав и ягод опустилась на дно заварочного чайника. Залив их кипятком, Эмиль накрыл чай крышкой, а затем завис, глядя в окно. Он все приготовил для чаепития, но понятия не имел, будут ли они сидеть за столом в принципе.
Он откровенно хотел другого. Другую. Ее.
Представление рисовало картинки обнаженной фигуры в пене и под струями воды. Неясное из-за пара, витающего в воздухе, но от этого не менее соблазнительное. Эмиль тряхнул головой, отгоняя видение. У него так давно не было секса, что он даже не знал, есть ли у него презервативы...
Эти мысли были безумными. Лиса не похожа на человека, который будет растрачивать себя на малознакомых людей. А он сейчас именно такой. И торопиться ни в коем случае нельзя. Пугать ее приставаниями тем более. Он и так... Пригласив ее к себе домой, они уже перешли черту обычного первого знакомства. Но он правда не хотел ее отпускать! И дело было не только в страхе вновь оказаться в кровавой гостиной!
Лиса вышла из ванной комнаты, когда он себя уже порядком накрутил.
- Чай готов, - произнес он, кивая на стол и стараясь не рассматривать гостью в своих вещах, которые ожидаемо оказались ей велики. - Но если ты решишь уже идти отдыхать, то ничего страшного. Я все уберу в холодильник и мы съедим все утром. Или можно сходить в пекарню. Как ты захочешь, в общем...
Он всё-таки не мог оторвать от нее глаз. Не мог налюбоваться. Не мог не желать. Но пусть это будет только его проблема. Он справится с ней. Со всем. Теперь у него, кажется, есть ради кого переступать через преграды, а не прятаться в своем мире или смотреть на дно бутылки. Сегодня у Эмиля Холька появилась очень простая и в то же время сложная цель - стать счастливым. С Лисой.

Видишь сама: это не я — это мир сходит с ума.
Видишь сама: это не я — это мир сходит с ума.
Видишь сама: это не я — это мир сходит с ума.
Видишь сама: это не ты — это мир сходит с ума.

Эта ночь была особенная, запоминающаяся на всю жизнь. Никогда ничего подобного с Эмилем не происходило. Не c чем даже сравнить. И было даже немного жаль, что он не обладал талантом фотографа, чтобы запечатлеть каждое мгновение этой ночи. Единственное, что утешало – понимание того, что он и так сумеет запомнить глаза напротив, еще чуть влажные после душа волосы, запах его геля на ее коже. Он и так не сможет стереть это воспоминание из своей памяти, даже если захочет этого. Тем более, если захочет.

- Сам не знаю, откуда оно здесь, поверишь? Мне очень повезло, что ты оказалась его любительницей, и я смог тебе угодить. Если хочешь, я добуду для тебя хоть коробку этого варенья, только бы ты была довольна. Правда, потом, наверно, придется пить антигистаминное, но это ведь только потом… А рыжее… Я совсем не против, если этот цвет будет меня окружать.

- На кухне будет удобнее всего. Располагайся. Вот твоя кружка, ложечка, салфетки, ну, в общем, ты все видишь сама. Угощайся…
Они пили чай и разговаривали. О прошлом и настоящем, не затрагивая тему будущего. О своих родных и курьезных случаях на работе. О ее любви к животным и его аллергии на шерсть. О разном. До тех пор, пока взгляд Лисы окончательно не осоловел и глаза не стали закрываться сами собой. Эмиль убрал со стола и проводил гостью до двери комнаты.
- Думаю, пришло время немного поспать. Надеюсь, что тебе будет комфортно. Если что, окликни меня, не бойся разбудить.
Он не хотел от нее уходить. Больше всего на свете он желал взять ее за руку и отвести в свою спальню, чтобы там уложить на покрывало, стянуть с нее и себя мешающую одежду и показать всю силу своего желания. Присвоить ее. Сделать своей. Но это было преждевременно, поэтому он позволил себе лишь короткий поцелуй в щеку и тихое.
- Спокойной ночи, Лиса.
А затем, пока не передумал и не наделал глупостей, быстрым шагом направился в свою комнату и закрыл за собой дверь. Прислонившись спиной к деревянному полотну, он потрогал кончиками пальцев свои губы, еще хранящие тепло ее кожи, и заставил свое сердце не стучать так быстро. Когда возбуждение прошло, он скинул с себя все, кроме нижнего белья, забрался в холодную постель и уснул без сновидений.

Глубже дышу и нахожу что я такой живой.
Нашел нелегко шум и дышу глубоко — это воздух мой.
Время как вода, не временна она.




Выход из сна был слишком нереальным, чтобы быть настоящим. Выход из сна был не менее сладким, чем морошковые сны и гораздо приятнее, как шершавый язык Уллы. Это было пробуждение, которое оставило на губах вкус ее поцелуя и смущение от того, как у него пахнет изо рта. От мысли, что плохо, чертовски захотелось курить...
Но до возможности взять сигарету Эмиля отделяла фея Лиса и чудовище, которое маячило за окном. Невольно подтянув к себе ноги, он чуть было не спрятался под одеялом, как делал это в детстве, когда ему снились кошмары, но потом взял себя в руки и отбросил в сторону покров, чтобы прижать к себе Лису, чувствуя как кожу на его груди опаляет жар от кулона и как потряхивает его гостью от нетерпения и готовности действовать. Он в этот момент даже не обратил внимания на естественную реакцию своего организма!
- Все хорошо, милая. Все хорошо. Я никому не дам тебя в обиду.
Кажется, он сморозил какую-то глупость, потому что Лиса вдруг улыбнулась, осветив своей улыбкой всю комнату.
- Я не боюсь. Это нёкки должны бояться меня. Идём, Эмиль. Река вышла из берегов. Нам нужно спасать поселок.
Он никогда не одевался так быстро! Ему отчаянно не хотелось выходить из воображаемой безопасности дома, но он понимал, что здесь тоже можно умереть. И он не мог отпустить Лису одну непонятно куда и зачем. Просто не мог.
Он открыл дверь и увидел, как по коврику бежит вода, а чудища от окон отходят и идут в их сторону.
- Надо бежать, Лиса! - сердце заполошно колотилось где-то в горле, ладони стали влажными, а по крови гулял адреналин. Эмиль даже упившись аквавитом такого не ощущал.
Лиса ничего не ответила. Только снова будто озолотилась сверху донизу и раскинула руки. Нёкки замерли, а вода под ногами перестала прибывать и кажется даже пошла на убыль.
- Нам туда, - скомандовала фея и Эмиль повиновался, следуя за ней и не отпуская ее руку, продолжающую быть горячей.
Они шли и речная вода перед ними отступала. Они шли и ждали увидеть перед собой новых чудовищ, но вместо этого встретили адвоката и пекаря. И Эмиль был так рад им, рад, что с ними ничего плохого не случилось, что не мог скрыть своих эмоций. Да и не хотел.
- Как хорошо, что вы оба целы! Знакомьтесь, это моя Лиса. А это Свенн и Хенрик, лучшие юрист и хлебопек Синего Леса. Вы уже видели нёкки? Кажется, праздник продолжается... - все же вытащив из кармана сигарету и прикурив, озадаченно проговорил он. Нужно лечить нервы.