Карта ролевой игры "Детектив "Ограбление века""

Захотелось стукнуть, но несильно. Но ничего кроме подушки в пределах досягаемости не оказалось, а это было бы слишком по-детски.

С круглыми от удивления глазами наблюдаю за этой картиной. Ощущение слабости, такое болезненное для меня, но сейчас оно полностью искупалось его заботой, его силой. Что давало силу мне. Непроизвольно тянусь рукой, но тут же отдергиваю, напоминая себе, что в комнате люди, и махаю ею в воздухе. В принципе, немного помогло. Щипать стало меньше.

Элли и Касс уходят. Хм...

- Блиииин...- тяну я, стискивая виски ладонями. Два дня без виски, заменявшего мне обезбаливающее, аукнулось раскалывающей болью. - Голова разваливается. Кто-то мне Джеки обещал, м?

В комнату заглянул Арчи. Дверь открыл осторожно. Мг...знает, зараза, что я могу не только подносами швырнуть.

- Угу, - соглашаюсь я, поднимаясь на ноги. Потом, ругаясь, ищу в одеяле значок. Мне голову оторвут, если я его потеряю. Наблюдает с улыбкой. И это не злило. Но виски! Я не протяну еще час этой кошмарной боли без Джеки. - Пойдем, - когда надо, я умею быть леди. Вложить свою руку в его ладонь. Ощущения больно кольнули, отозвавшись эхом в затылке. Взъерошила волосы второй рукой. Не помогло. - Но не четверть стакана виски, а половина, - напоминаю, спускаясь по лестнице.
За столом уже собирались остальные. Арчи сидел, с умным видом читая газету. Чуть сжимая мою руку, отпускает. Замечаю ехидный взгляд Арчи. Мысленно обещаю придушить. Обхожу и устраиваюсь в облюбованном кресле.
- Кофе. И виски.

М...что?! Я насмешливо изогнула бровь. Поесть я смогу и после, а вот головная боль мучила немилосердно. Но лаадно...Склоняю голову, скрывая улыбку. Он же не знает пока о том, почему виски для меня лекарство. И говорит так, потому что заботится обо мне. Ради этого стоило сделать исключение.
- Хорошо, - соглашаюсь я. - Но не эту гадость. Инглиш брэкфаст, - вытягиваю руку в сторону тарелки почти на другом конце стола. Ой блиин, как же больно. Чтобы тарелка по пути ни во что не врезалась, пришлось шевелить пальцами перевязанной руки.

- Приятного, - отзываюсь я. Так...теперь вилка. - Вилка. И....скосив глаза в сторону подозрительно счастливого Арчи, добавляю, - виски, - стакан перекочевал ко мне.
- Половину, половину, я помню. Мгм..да, выходить из дома можно, только в сопровождении полиции и с моего разрешения.
Ну что ж...это хотя бы не овсянка.

Лишь усмехаюсь в ответ. Сказать? Нет, нельзя. Я не вмешиваюсь в будущее чаще, чем это можно.

Я не удержалась и фыркнула, подманив к себе крынку с молоком. Кофе я просто так не пью.
- Осторожно, отклонитесь, я расплескать могу, - предупредив тех, кто сидел вдоль маршрута движения крынки по воздуху.

- По-ло-вин-ну, - поднимаю указательный палец левой руки. - Треть была вчера, а у меня без виски голова раскалывается. И нет, не в тюрьме. Сама не понимаю, зачем под замком всех держать. Я не вижу смысла в этом, но так сказал шеф. Но...под честное слово могу. Ну, влетит, ну, убийство дадут запутанное. Переживу.

С усмешкой качаю головой. "Запутанное убийство" я произношу очень редко, это ассоциируется у меня с отцом. Зло стиснула вилку перебинтованной рукой и чуть скривилась, когда запястье пронзило болью. Захотелось ответить колкостью, но...Голова...я даже сдавленно застонать не могла, поэтому просто откинулась на спину кресла, прикрыв глаза. Скоро все пройдет. Добраться бы до виски. Пальцы левой стискивают стакан.
- Поправка, больше половины, - хриплю я, надеясь, что голос звучит не очень умирающе.

Вопросительно изогнула бровь. Раньше я бы только скептически хмыкнула, но сейчас промолчала, кивнув в ответ. Половина так половина, довольно улыбаюсь про себя.

Внутри что-то дрогнуло. Я не люблю, когда прикасаются к волосам, поэтому чаще всего ношу шляпу, но... Непроизвольно хотелось прильнуть к его ладони щекой, почувствовать тепло кожи и как сотни иголок вонзаются в пальцы. И становится жарко...
О чем будет разговор, я знаю. Но сказать не имею права. Ругаюсь сквозь зубы. Иногда меня злило, что я не могу сказать все, что вижу.

Ой блин! Моя сила окончательно сошла с ума...
- Касс, тут такое дело, - я взъерошила волосы. - У меня рука дрогнула, пострадавшая она у меня, видишь? Ничего проливать больше не буду, честно.
Интересно, почему Гудвин?
- Можно сказать, что я ведьма, - усмехаюсь, вставая с кресла. Работа никуда от меня не денется. Прощаюсь со всеми. Арчи возмущается по поводу виски. С улыбкой салютую стаканом. Пока обыск ничего не дал. Посмотрим права ли я. Поднимаюсь наверх и стучу в первую попавшуюся комнату.
- Полиция Лондона, откройте.

Таак, что тут у нас? Хмурясь, рассматриваю представшие взору улики. Глаза Пии становятся совершенно круглыми.
- Послушайте, - говорю я, жестом приглашая Пию присесть. - Я не собираюсь вас ни в чем обвинять. Несомненно, это происки Сатаны, да-да, - я осторожно опускаю улики в бумажные пакеты, выуженные из сумки. Срочно передать на экспертизу и предупредить Томсона, что отпечатки Пии исключаются. - Вспомните, кто находился с вами рядом, когда вы надевали это платье на...обед?
Пиа задумалась. Я вздохнула и присела на корточки, надев очки. Очередное описание, очередной протокол.
- Я не стану писать о вас, как о преступнице. Для вас лучше вспомнить, это снимет подозрения с вас. Я не хочу засадить за решетку невинного человека.

Я скрипнула зубами. Это мне ничего не даст. Коротко ругнувшись, встаю. Поднимаю сумку правой рукой. Больно же...Забрасываю на плечо, и от души ругаюсь уже в голос. Платье тоже придется забрать.
- А жаль, что не важно. Вам бы это здорово помогло, мисс Лурд Гато. Но я не делаю поспешных выводов. Попрошу вас не покидать помещения, захотите выйти, пожалуйста, в любую комнату, вас не станут задерживать.

Я усмехнулась. Нет, не приходилось. Я только один раз в жизни была близка к тому, чтобы убить. На опознании убийцы отца.
- Благодарю вас, мисс Лурд Гато и за молитвы господу нашему. До свиданья и берегите себя.
Закрываю за собой дверь. Странно это. Забираюсь с ногами в кресло в гостиной, сняв тяжелые ботинки и начинаю описание обнаруженных улик. И нужно-таки выловить эту говорящую птицу.

Входит Арчи. Состроил удивленное лицо. Руки зачесались стукнуть блокнотом. Но вместо этого мой взгляд упал на вазу на столике. Но тут...

Какая-то псина схватила мой ботинок и бросилась с добычей вверх по лестнице. Через минуту до меня дошло, что у меня утащили казенные берцы, и что если эта скотина их пожует, мне новые выдадут с треском и скрипом, а к дедушке за помощью я ни за что не пойду.

- Ловим вора! - вопит Арчи и первым бросается следом.
Догоняем собаку мы у двери, о которую она скреблась, не выпуская из зубов мой потрепанный ботинок.
- Я убью это животное!
- Спокойно, ща все решим. Собачка, отдай, - просит Арчи.
Но собачка продолжала ломиться в дверь.

- Джеронимо? - я скептически выгнула бровь, стараясь удержать равновесие. Перед тем, как пришел Арчи, я собиралась дальше на обыск, и один ботинок одеть успела. А второй был в зубах у псины. - Сволочь ты, а не Джеронимо, - с чувством говорю собаке. Та махнула хвостом, но отошла подальше. Ну сволочь же.

Из комнаты вышла и монахиня (монахиня? в таком?) . Наша беготня по коридору перебудила всех тех, кто не встал к завтраку.

- Вообще-то я...- собака проскользнула за дверь и уставилась на меня честными глазами. Зараза! - Пинцет вот, прошу, - протягиваю пинцет, откопав его в сумке. Хорошо, что не сняла очки.

- Мой, чей же, - фыркнула я. - А теперь верни ботинок, сволочь блохастая, - я присела на корточки, чудом не шлепнувшись на пол, и вытянула руку в сторону Джеронимо. - Ботинок! - громко и четко произнесла я.
Ботинок дернулся. Получилась игра в перетягивание каната. За которым наблюдала целая толпа народу. Собака не сдавалась, уползая вместе с ботинком под кровать. Ну уж неет...
- Ботинок! - повторяю я, сжав руку в кулак. Ботинок пролетел мимо Барта и приземлился рядом со мной. Встать у меня вряд ли получится, я и так шаталась. Странное что-то твориться с моей силой.
- Ага! Я же говорил, что ты ведьма! - торжествующе поднял указательный палец к потолку Арчи.

Сцепив зубы, сжимаю ботинок в руке. Я не хочу недомолвок. Мне придется сказать все. И о видениях, и о том, что это не показалось. Но я не совсем ведьма. Джеронимо обиженно тявкнул из комнаты.

- Считайте, что обыск произведен, - фыркаю я, предпринимаю попытку встать, но в одном ботинке после дуэли с Джеронимо это оказалось проблематично. Пришлось уцепиться за ближайшую опору. В ответ на снисходительный и (мне показалось, или с толикой нежности взгляд?) лишь крепче стискиваю пальцами ткань. А вот ботинок. Хм..
- Комната, - шепчу, так как в голове начинало шуметь.
Ботинок послушно проехался по коридору до двери. Надеюсь, Джеронимо не станет больше покушаться на мою обувь.

От ее голоса я чуть не оглохла. Господи, да зачем так громко? И не надо врачей...не надо. В памяти всплывают коридоры, белый халат и вонзенные в кожу иглы. В горле пересохло. Если бы я могла, то сбежала бы отсюда. Слабо загораживаюсь руками, но меня все же решили "спасать".

- Уберите, уберите пожалуйста, - шиплю сквозь стиснутые зубы. - Я не в обморок падаю, - пальцы судорожно цепляются в ткань рубашки. Уйти отсюда, уйти подальше. - Я в сознании, не нужно лечить.
Не надо...Ненавижу больницы и все, что с ними связанно.

Меня трясло от воспоминаний так, что я даже не нашла в себе силы говорить, позволив увести себя, вцепившись в ткань так, что побелели костяшки пальцев здоровой левой руки. Если бы он не поддерживал меня, я бы, скорее всего, упала. Идти в одном ботинке оказалось не очень удобно.

Отвечаю кивком. Кажется, все еще дрожали руки.
- Я...просто..не..люблю вспоминать..., - слова даются с трудом. Говорю, уронив голову на его плечо. Так почему-то было легче. - Больницы. Туда привезли нас, чтобы мы подтвердили, что это отец. Меня и...- я скрипнула зубами. - Деда. Когда он ответил "Да, это мой сын" сердце отца перестало биться. Буквально через несколько минут. Я не помню точно, что тогда было, - отстраняюсь, поворачивая голову в сторону. Я не буду плакать, не буду, черт побери! - Но в больнице перегорели все приборы, а я..стала видеть странные сны...
Я не должна плакать, не должна, повторяю про себя, упрямо стискивая зубы.

Накрываю его руку перебинтованной ладонью. Немного больно, но на это мне было плевать. Ладонь соскальзывает, и я смыкаю руки в замок на его спине. Опора...чтобы не упасть. Берег, ступая на который, я не боюсь утонуть. Половины стакана мне будет мало. Голова болела просто немилосердно.

- Я не плачу, - собирая силу воли в кулак отвечаю я чуть дрожащим голосом, - и постараюсь не заплакать. Я так совсем расклеюсь, а на мне еще описи и всякая бредятина, - ласкащее прикосновение пальцев в коже. Сердце замирает и снова стучит, но уже сумасшедше-быстро. - Сны...разные. Иногда картинки, иногда как в фильме, кадрами, иногда просто отдельные цифры или страницы газет. Прошлое, будущее...которое почти всегда сбывается. От этого у меня голова и раскалывается.