Дж. Р. Уорд "Любовник навеки"

Гориан: 19.11.10 08:32

А уж это непрекращающееся секс-ралли! Да, таким можно наслаждаться первое время, но когда это превращается в обязаловку...

...

Uncia: 19.11.10 11:09

Imperialprincess, LaLunaLili, Killit, Tais, спасибо за отличный перевод!

...

Мэг: 19.11.10 11:21

Killit Поздравляю я лазуритом!!!

...

lionela: 19.11.10 16:15

СПАСИБО за перевод.

...

Ветерок: 19.11.10 16:42

Tais, Imperialprincess, LaLunaLili, Killit, девочки, спасибо огромное за новую главу!!!!
Спасибо за то, что открыли для меня "Братство" и эту замечательную писательницу!

...

Леди-М: 26.11.10 09:13

Очень интересно! Спасибо!

...

журавлик: 26.11.10 22:01

Спасибо, что переводите этого замечательного писателя!!!!!!

...

кариша: 01.12.10 11:13

Вот интересно.... В этой книге тоже присутствует сюжетная линия о Крутом копе(это я его так называю).у него все будет хорошо? Извиняюсь но оч.хоч. знать...

...

LaLunaLili: 01.12.10 12:39

История копа рассказывается в четвертой книге, но частью серии он уже стал и в последующих романах присутствует. А вот о его судьбе вы узнаете только через два романа. Пока он лишь один из ...
Будет ли у него все хорошо... хм, это огромный спойлер. Но я поделюсь

...

Karo: 01.12.10 12:40

И тебе привет, тож рада тебя видеть...)))
Неужели ты начала читать серию Братства Черного Кинжала Впечатляет, да?!!!

...

кариша: 01.12.10 14:40

Розик,огромное спасибо!!!!

...

LaLunaLili: 09.12.10 19:57

 » Глава 3

Ридинг - Imperialprincess (спасибо тебе, солнце!!! )
Корректировка, самоистязание, массовое мучение и мозготравка - все в одном флаконе))) - Tais и Killit (На том и порешили?))))))))))

Глава 3

«Павлов был прав», подумала Мэри, направляясь в сторону центра города. Ее паника в ответ на сообщение из офиса доктора Делии Кроус была непроизвольной реакцией, к тому же совсем лишенной логики. «Дополнительные тесты» могли значить что угодно. Только то, что любые новости от врача ассоциировались у нее с катастрофой, еще не означало, что она могла предвидеть будущее. Мэри не имела ни малейшего понятия, что было не так, и было ли. Уже почти два года ее болезнь находилась в состоянии ремиссии, и она чувствовала себя вполне неплохо. Конечно, бывало, что она уставала, ну, а с кем не случалось? К тому же, работа и волонтерская работа занимали все ее время.
Завтра утром первым делом она позвонит и запишется на прием. Но сейчас ей предстояло ненадолго заменить Билла на горячей линии для самоубийц.
Мэри сделала глубокий вдох, когда подступивший страх немного ослаб. Следующие двадцать четыре часа обещали стать тестом на выносливость, когда каждый нерв натянут почти до предела, а мысли мечутся как безумные. Фокус заключался в том, чтобы переждать приступы паники и затем, когда страх рассеется, укрепить силы.
Мэри нашла свободное место, припарковала свой «Цивик» и поспешила к ветхому шестиэтажному зданию. Эта часть города выглядела весьма сомнительно, внешне напоминая о попытке еще тогда, в семидесятых, облагородить квартал, по праву считавшийся «плохим районом».
Оптимизм семидесятых не оправдал себя и теперь заколоченные офисные здания соседствовали с дешевыми квартирками.
Мэри остановилась перед входом и помахала двум копам, проезжающим мимо на патрульной машине. Главный офис «Горячей линии по предотвращению самоубийств» находился на втором этаже со стороны фасада, поэтому, подняв глаза, Мэри посмотрела на свет в знакомых окнах.
Впервые она соприкоснулась с этой организацией, будучи по ту сторону линии. И уже спустя три года сидела на телефоне каждую ночь среды, пятницы и субботы. А также работала по праздникам и подменяла коллег. Никому даже не было известно о том, что она когда-то сюда звонила. Впрочем, как и о том, что у нее была лейкемия. И если бы ей пришлось возвращаться к борьбе с болезнью, этого также никто бы не узнал.
После того, как Мери наблюдала за смертью матери, она не хотела видеть кого-либо, плачущим у ее кровати. Ей уже была хорошо знакома эта бессильная ярость, когда понимаешь, что милосердие господне не исцеляет по желанию. Она просто не хотела манерничать перед людьми, борясь за каждый вздох и наблюдая, как постепенно отказывает очередной орган, еще глубже погружая ее в пучину отчаяния.
«Отлично», подумала она, когда ей удалось взять себя в руки.
Услышав слева какой-то шорох, Мэри краем глаза заметила тень, скрывшуюся за углом здания. Насторожившись, она быстро ввела код, вошла и поднялась по лестнице на второй этаж. Затем нажала кнопку интеркома и зашла в офис.
Проходя по приемной, Мэри помахала исполнительному директору, Ронде Ньют, которая сидела на телефоне. Затем кивнула Нен, Стюарту и Лоле, также работающим в сегодняшней смене, и устроилась в свободной кабинке. Убедившись, что у нее достаточно бланков учета звонков и ручек, а также удостоверившись, что справочник ответов на случай экстренной ситуации у нее под рукой, Мэри вытащила из сумочки бутылку воды.
Одна из ее телефонных линий почти мгновенно зазвонила. Она посмотрела на экран и увидела знакомый номер. Полиция сказала, что звонили с телефона-автомата в центре города.
Это снова был ее звонящий.
Когда раздался второй звонок, она подняла трубку, следуя уже привычному сценарию: «Горячая линия по предотвращению самоубийств. Это Мэри. Я могу вам помочь?»
Ответом ей была лишь тишина. Казалось, на том конце линии даже не дышали.
Но на заднем фоне она смутно расслышала шум мотора удаляющегося автомобиля.
Согласно проверке входящих звонков полицией, этот человек всегда звонил с улицы, меняя свое местонахождение, чтобы его не могли отследить.
- Это Мэри. Я могу вам помочь? - понизив голос, она нарушила протокол. – Я знаю, это ты, и я рада, что ты сегодня позвонил. Но прошу, скажи мне свое имя или, хотя бы, что у тебя случилось?
Но так и не дождалась ответа. Звонящий повесил трубку.
- Еще один из твоих? – спросила Ронда, отхлебнув травяной чай из чашки.
Мэри положила трубку на рычаг. – Как ты догадалась?
Женщина кивнула через плечо.
- Я тут слышу много звонков, но ни один разговор не идет дальше приветствия. А тут вдруг ты, ни с того ни сего, согнулась над своим телефоном.
- Да, понимаешь…
- Послушай, сегодня ко мне снова приходили копы. Сказали, мало что могут сделать, не назначив наряд к каждому телефону-автомату в городе. А на данном этапе они не хотят заходить так далеко.
- Я тебе уже говорила. Я не чувствую никакой опасности.
- Но не можешь сказать наверняка, что ее нет.
- Да ладно тебе, Ронда. Все это тянется уже месяцев девять, так ведь? Если бы они хотели на меня напасть, то давно бы это сделали. И я на самом деле хочу помочь…
- Вот это меня и беспокоит. Ты ведь действительно чувствуешь ответственность за каждого звонящего, принимаешь все слишком близко к сердцу.
- Это не так. Они звонят сюда, потому что у них проблемы, а я знаю, что могу помочь.
- Мэри, перестань. Только послушай себя, - придвинув стул поближе, Ронда понизила голос и села рядом.
- Мне… тяжело это говорить. Но думаю, тебе нужен перерыв.
Мэри отпрянула.
- От чего?
- Ты бываешь здесь слишком часто.
- Я работаю то же количество дней, что и другие.
- Но засиживаешься часами и после окончания своей смены. Еще и постоянно многих прикрываешь. Ты себя не щадишь. Я знаю, что сегодня ты заменяешь Билла, но когда он придет, я хочу, чтобы ты ушла и пару недель здесь не появлялась. Подумай о своем будущем. Это тяжелая, изнурительная работа, поэтому тебе лучше держаться от нее подальше.
- Ронда, не сейчас. Прошу тебя, не сейчас. На данном этапе мне нужно быть здесь больше, чем когда-либо.
Ронда нежно сжала ладонь Мэри.
- Это не подходящее место, чтобы решать свои проблемы, и ты это знаешь. Ты одна из лучших волонтеров, которые у меня когда-либо работали. И я хочу, чтобы ты вернулась, но только после того, как отдохнешь и прочистишь голову.
- У меня может не хватить на это времени, - прошептала Мэри еле слышно.
- Что?
Встряхнувшись, она выдавила улыбку.
- Ничего. Ты, конечно же, права. Я уйду, как только придет Билл.

***

Билл появился приблизительно через час, и спустя две минуты после его прихода Мэри покинула офис. Оказавшись дома, она захлопнула дверь и облокотилась о деревянную панель, вслушиваясь в тишину. Ужасающую, сокрушающую тишину.
Боже, как же ей хотелось вернуться обратно в офис. Ей было просто необходимо услышать мягкие голоса волонтеров, звонки телефонов и жужжание флуоресцентных ламп на потолке…
Потому что без этих отвлекающих деталей ее мозг переполняли страшные картины больничных коек, иголок и капельниц, висящих рядом. Ее сознание тут же наводнили ужасные кадры возможного будущего. На них она была с обритой головой, кожей серого оттенка и запавшими глазами, с каждой секундой становясь все меньше похожей на себя прежнюю… пока совсем не переставала быть собой.
А она еще отлично помнила, какого это – уже не чувствовать себя человеком. Не забыла, как после начала курса химиотерапии она быстро перешла в подкласс хрупких, умирающих больных. Которые становились не больше чем жалким, пугающим напоминанием о смертности других, живым примером скоротечности жизни.
Мэри сорвалась с места, проскочила гостиную с кухней и, открыв раздвижную дверь, выбежала в ночь. Страх буквально душил ее, но, ощутив дуновение морозного воздуха, она смогла сделать вдох.
Ты ведь ничего не знаешь наверняка. Не знаешь, в чем проблема…
Направляясь к бассейну, она продолжала повторять эту мантру, пытаясь совладать с захлестывающей ее паникой.
Углубленный в землю бассейн выглядел не намного больше огромной ванны с загустевшей от холода водой, и в лунном свете напоминал лужицу нефти. Сев на край и сняв обувь с носками, Мэри окунула ступни в ледяную воду и не вынула их, даже когда те онемели. Сейчас она сожалела лишь об одном - что у нее не хватало смелости нырнуть в бассейн и доплыть до самой решетки на дне. Если бы она подержалась за нее достаточно долго, то смогла бы навсегда унять боль.
Мэри подумала о своей матери. О том, как Сисси Лус умерла в своей собственной кровати, в месте, который они обе всегда называли «милым домом».
В памяти Мэри все еще была свежа каждая мелочь, связанная с той спальней: то, как свет проникал сквозь кружевные гардины, падая на вещи причудливыми узорами, бледно желтые стены и желтовато-белый ковер во всю площадь пола, стеганое одеяло с маленькими розочками на кремовом фоне, которое так любила ее мать, аромат мускатного ореха и имбиря, исходящий от вазочки с ароматической смесью из сухих цветочных лепестков, распятие над резным изголовьем и большую икону Мадонны на полу в углу.
Воспоминания жгли ее изнутри, поэтому Мэри заставила себя представить комнату после того, как все осталось позади – болезнь, смерть матери, уборка, а затем и продажа дома. Она была как раз такой, как и перед отъездом Мэри. Чистой и аккуратной. Без «католических костылей» ее матери, оставивших после себя слабый след на стене в форме распятия, который прикрывали репродукции Эндрю Уайета [28].
Она не смогла сдержать слез. Они побежали медленно, неустанно. А Мэри все сидела, наблюдая, как те падают и исчезают, ударяясь о поверхность воды.
Когда она подняла взгляд, то поняла, что уже не одна.
Вскочив на ноги, Мэри попятилась было назад, но затем, вытерев слезы, замерла. Перед ней стоял всего лишь мальчик. Подросток. С темными волосами и бледной кожей. Он выглядел таким худым, что казался почти истощенным, и таким красивым, что просто не мог быть обычным человеком.
- Что ты здесь делаешь? – спросила она, не испытывая уже былого страха. Трудно бояться кого-то со столь ангельской внешностью.
- Кто ты?
Он лишь тряхнул головой.
- Ты заблудился? – выглядело именно так. К тому же он, должно быть, замерз в одних джинсах и футболке.
- Как тебя зовут?
Незнакомец поднес руку к горлу и, проведя ею вверх и вниз, затряс головой.
Словно был иностранцем и не мог изъясняться на незнакомом языке.
- Ты говоришь по-английски?
Он кивнул, и его руки запорхали, используя язык жестов. Мальчик говорил на АЯЖ [29].
Мэри вспомнила свою прежнюю жизнь, когда учила пациентов-аутистов пользоваться жестами для общения.
Ты читаешь по губам или можешь слышать? – спросила она.
Он замер, словно даже не ожидал, что она его поймет.
Я прекрасно слышу. Просто не могу говорить.
Какое-то время Мэри, не отрываясь, смотрела на мальчика.
- Это ты мне звонил.
Он замешкался. Но затем кивнул.
Я никогда не хотел пугать тебя. И звонил не для того, чтобы надоедать. Мне просто… нравится знать, что ты на том конце провода. Но в этом нет ничего нездорового, честно. Клянусь.
Он пристально посмотрел Мэри в глаза.
- Я верю тебе, - только что же это она наделала? Горячая линия запрещала контакты со звонящими.
Что ж, но не выкидывать же бедного парня вон?!
- Ты голоден?
Он замотал головой.
Может, я просто посижу тут с тобой какое-то время? Я могу оставаться на другой стороне бассейна.
Похоже, люди не раз просили его держаться от них подальше.
- Нет, - ответила она.
На что он кивнул и развернулся, чтобы уйти.
- Я имела в виду, садись здесь. Рядом со мной.
Он медленно подошел к Мэри, словно ожидая, что она передумает. Когда же она лишь села обратно, опустив ноги в воду, он снял потрепанные кроссовки, закатал широкие брюки и уселся на тот же край приблизительно в трех футах [30] от нее.
Боже, каким же изможденным он выглядел.
Окунув ноги в воду, незнакомец улыбнулся.
Холодно.
- Хочешь, я принесу свитер?
Он покачал головой и стал выводить ногами круги на воде.
- Как тебя зовут?
Джон Мэтью.
Мэри улыбнулась, подумав, что у них есть что-то общее.
- Два пророка Нового Завета[31].
Имя дали мне монахини.
- Монахини?
Последовала долгая пауза, словно Джон обдумывал, рассказать ли ей о чем-то.
- Ты из приюта? – спокойным голосом предположила она. Мэри вспомнила, что в городе все еще имелся один приют – Милосердия Пресвятой Девы.
Я родился в туалете на автобусной остановке. Уборщик, который меня нашел, принес меня в приют. Имя дали мне монахини.
Мэри старалась сдерживаться и не вздрагивать, слушая его историю.
- А, и где ты сейчас живешь? Тебя усыновили?
Он покачал головой.
- У приемных родителей? – Господи, пожалуйста, пусть окажется, что он живет у приемных родителей. Хороших приемных родителей, которые заботятся о нем. У добрых людей, не забывающих ему повторять – «ты любим, даже несмотря на то, что настоящие родители бросили тебя».
Когда Джон не ответил, Мэри посмотрела на его старую одежду, а затем перевела взгляд на лицо. Он совсем не выглядел как человек, познавший в жизни много радостей.
Мой дом на Десятой улице, - наконец ответил мальчик.
Это означало – либо он нелегально живет в каком-то богом забытом здании, либо снимает кишащую крысами лачугу. Поэтому то, что он выглядел таким чистым, было поистине чудом.
- Ты живешь недалеко от здания, где находится офис Горячей линии, верно? Вот как ты узнал, что я была этим вечером на телефоне, хотя сегодня и не моя смена.
Он кивнул.
Моя квартира – через дорогу. Я часто наблюдаю, как ты приходишь и уходишь, но я не какой-то там извращенец. Наверно, ты для меня как друг. Когда я впервые позвонил… знаешь, это был какой-то порыв или вроде того. Ты ответила… и мне понравился звук твоего голоса.
«У него красивые руки», мелькнула мысль у Мэри. «Как у девушки. Изящные, с тонкими пальцами».
- И сегодня ты решил пойти за мной?
Да я практически каждый день ходил. У меня есть велосипед, а ты водишь очень медленно. Я подумал, что если буду приглядывать за тобой, ты будешь в большей безопасности. Ты часто засиживаешься допоздна, а в этой части города женщине не безопасно находиться одной. Даже если она на машине.
Мэри встряхнула головой. Парень был очень странным. Он выглядел как ребенок, но в его словах чувствовался мужчина. И ей стоило бы быть напуганной – за ней увязался какой-то мальчик, считающий себя своего рода ее защитником, тогда как на самом деле именно он выглядел так, словно нуждался в помощи.
Скажи мне, почему ты только что плакала? – спросил он жестами.
Он пристально посмотрел ей в глаза. И чувствовать на себе взгляд взрослого мужчины с лицом ребенка было поистине жутко.
- Потому что у меня, возможно, не осталось времени, - выпалила она.
- Мэри? Ты кого-то ждешь?
Оглянувшись через правое плечо, Мэри увидела Беллу, свою единственную соседку. Та прошла через лужайку – размером в два акра – пролегающую между их домами, и остановилась на краю газона.
- О, Белла. Эй, иди, познакомься с Джоном.
И Белла направилась в сторону бассейна. Она переехала в большой старый фермерский дом год назад, и они с Мэри стали частенько болтать вечерами. Ростом в шесть футов, с копной темных волос, которые ниспадали до самой поясницы, Белла выглядела просто умопомрачительно. Ее лицо было столь прекрасно, что Мэри понадобились месяцы, чтобы перестать на нее глазеть. А тело словно было создано, чтобы красоваться на обложке «Спортс Иллюстрейтид» в одном купальнике.
Оттого и не удивительно, что при виде нее Джон был так охвачен благоговением.
Мэри подумала, какого бы это было – добиться подобной реакции от мужчины, пусть даже такого юного. Она никогда не слыла красавицей, попадая скорее в категорию не дурнушек, но и не милашек. И химиотерапия, оставившая свой след на ее волосах и коже, была тут совсем не причем.
Слегка улыбнувшись, Белла наклонилась и подала руку мальчику.
- Привет.
Джон протянул ладонь и быстро коснулся ее руки, будто не был уверен, что она настоящая. Забавно, Мэри частенько чувствовала то же самое по отношению к этой женщине. Было в ней что-то слишком… нереальное. Она казалась какой-то сказочной, более яркой по сравнению с другими людьми. И, несомненно, более прекрасной.
Тем не менее, Белла не пыталась изображать из себя femme fatale[32]. Она оказалась тихой и скромной. Жила одна и, по-видимому, зарабатывала писательством. Так как Мэри никогда не видела ее в дневное время. Более того, казалось, что никто никогда не входил и не выходил из старого фермерского дома.
Джон взглянул на Мэри и спросил:
Ты хочешь, чтобы я ушел?
Затем, словно ожидая ее положительного ответа, он вынул ноги из воды.
Мэри положила ладонь ему на плечо, стараясь игнорировать выступающие у него под футболкой кости, и произнесла:
- Нет. Оставайся.
Сняв кроссовки с носками, Белла скользнула пальцами ног по воде.
- Ну же, Джон. Оставайся с нами.

---------------
[28] - Э́ндрю Нью́элл Уа́йет (англ. Andrew Newell Wyeth, 12 июля 1917, Чеддс-Форд, штат Пенсильвания, США — 16 января 2009, там же) — американский художник-реалист, один из виднейших представителей изобразительного искусства США XX века.
[29] – АЯЖ - американский язык жестов.
[30] - 3 фута = 0,91 метра
[31] – Здесь имеется в виду, что Джона назвали в честь двух пророков Нового завета: Джона и Мэтью (John и Matthew), у нас более известных как Иоанн и Матфей. А Мэри (как станет известно позднее) - в честь Девы Марии.
[32] - франц. - роковая женщина


To be continued...

...

Alenija: 09.12.10 22:17

Imperialprincess, Tais, Killit, LaLunaLili, спасибо за продолжение!!!

...

lubonka: 09.12.10 22:26

Imperialprincess, Tais, Killit, LaLunaLili, спасибо вам большое!!!

...

Moonlight: 09.12.10 22:41

Девочки, я в полном восторге!!! Огромное вам спасибо.

...