Рэйчел Гибсон "Сплошные сложности"

А может и так!Кто ж их знает знаменитостей!



Я думаю ему фанатки не толко переходник подОрят!(Волку нашему)!

Танюшик , Леночка , Зодик , Галчонок , спасибо за начало !
Девчонки , спасибо за немыслимое кол-во комментариев , так приятно зайти в любимую темку и выкинуть все мыли из головы

так и мы сегодня целый день с этой песней везде бродим , Танюшик , спасибки

Галя , усе в нетерпении
печально , когда внезапные факторы вмешиваются в наши надежды и мечты , таких примеров , как случай с Марком , много , да хотя бы вспомнить того же Константинова черт , щас такая мысля закралась , пошла факты сопоставлять

Мариша , спасибо за ссылку комментарии читали ?
это сразил , до сих пор гыгыкаем

Какая приятная новость!!! Гибсон рулит))))
Переводчицам легкого перевода!!! И огромное спасибо за ваш труд

Обожаю Гибсон и хоккейную тему, с превеликим удовольствием жду продолжения! Спасибо девочки!!!!

Да, Мариш, у Волка наши корни. Надеюсь, бабуля жива и здорова.

Нинель, мечты сбываются не только в сказках.
Лирическое отступление: я терпеть не могу, когда ГГ рычит. Ну, еще не люблю, когда ГГ-ня от страсти извивается ( змеюга штоль?)
Поэтому когда вычитываю, то твердой, даже на миг не дрогающейся редакторской рукой правлю подобные опусы.
К счастью моему, Гибсон обходится без рычаний и извиваний. Но вот была пара мест в диалогах между Марком и Челси, когда б я рык оставила. К месту он там, ой к месту!
А любители руля и педали газа скоро даже поймут почему.

Малина, отзовись!
_________________

Девочки, спасибо большое за новую Гибсон
начало интереснейшее
_________________

taniyska, Sig ra Elena, Zoda, LGA, спасибо вам большое, за то что вновь радуете нас новым переводом Р. Гибсон! Спасибо за такое замечательное оформление глав, словно смотришь кино, ощущение полного погружения в роман!
_________________

Спасибо за главу в шикарном переводе и оформлении!!!

taniyska, Sig ra Elena, Zoda, LGA, спасибо за главу.
Пропустила недельный драгоценный флуд. Сажусь читать.

наш замечательный, найфлудейший флуд! вот скучаешь без него - это да...ну девы, должна сказать, что ничего у Лупула нет интересного на ФБ. стр. пустые((( так что наверное на Т. читать его интересней...
_________________

Всем приветик!
Извините, давно не появлялась, еле догнала. Столько страниц-то написали)))))))
taniyska, Sig ra Elena, Zoda, LGA - спасибо вам за первую главу!!!
ГГ-и очень понравились. Уже предвкушаю их словесные баталии!!!
Так она же только приехала в город. И работу ей эту только-только предложили. Вот, кстати она и выясняет - приехала заранее, познакомиться. А могла бы только завтра и заявиться, ведь официально она на работе только с завтрашнего дня.
Да!!! Спасибо!!!
(П.С. кажись к 2013 обещаются "Железный чел.-3" снять....)
Уже даже жду этот момент. Девы, спасибо вам за все новости и ссылки, с огромным удовольствием читала и смотрела! Он жеш нам теперь такой родной такой любимый
Какая прелесть!!!!
Одной из самых добрых и поддерживающих групп поддержки.
Вооооот! Надо что б Лапулю было так же хорошо у нас. Надо так сказать проникнуться русским духом...
Девочки, ну что же там в итоге? Видно, аль не видно? Интересно жжешь!
Или это так и осталось тайной? Будем надеяться.

И спасибо вам за домашний уют - тапочки-гипноз, твит.-коньячок, пастухи, виллы, племянники.... осень, дожди... КАК ЖЕ У НАС ХОРОШО!!!!!
Девочки, я тут немного в запарке на работе.... И совсем не немного, а много и много....
Наверное в ближайшее время буду реже появляться, меня назначили и.о.зав.аптекой. Вся в ужасе, принимаю дела, попутно осваиваю комп.аптеч.программы и учу основные приказы Минздрава.....
Зато больше не будет ночных дежурств и как белый человек в праздники и выходные - дома.
_________________

Иришечка , с аквамаринами!


Татулечка , с жемчугом тебя !



Марьяша , с повышением !

С нетерпением будем ждать перевода!

Галя, поздравляю с Днем Рождения!!!




_________________

 » Глава 2

ГЛАВА 2

Перевод: taniyska
Редактор: Sig ra Elena
Художник-оформитель: Zoda

Девочки, спасибо всем за поздравления с повышением и подарки! Я вас всех лю! В свою очередь всех поздравляю с повышениями и не только с форумными
А теперь переходим к главному событию этого вечера. В честь Дня Рождения нашего франшизного игрока, хоккейного (и не только) комментатора, приятного собеседника и просто прекрасного человека Галочки (LGA) встречаем вторую главу! Гала, мы очень рады, что ты у нас есть. Желаем тебе здоровья, здоровья всем близким, счастья и радости!

P.S. Новости из Екатеринбурга. Джоффри Лупул спел караоке с вратарем "Автомобилиста" Крисом Холтом. И сам теперь удивляется, с чего это он Так что осваивается наш маЛчик.

- Просто великолепно, Челс. Спасибо.
Челси подняла взгляд от блюда со спагетти и посмотрела через стол на свою сестру Бо. Еда не была великолепной. Все дело в «Прего».
- Я готовлю изысканные блюда.
- Это лучше, чем у мамы.
Сестры содрогнулись.
- Она никогда не сливает подливу.
- Сыпет приправу в соус, - привела пример Бо, поднимая бокал с мерло. – Твое здоровье.
- За что пьем? – Челси тоже взяла бокал. – За мое умение открывать банку?
- За это и за твою новую работу.
Если не считать цвета волос, то когда Челси смотрела на Бо, ей казалось, что она смотрит в зеркало. Те же голубые глаза, маленький нос и полные губы. Те же тонкие кости и большая грудь. Будто сестры Олсен закончили артистическую карьеру и купили себе по комплекту сисек как у стриптизерш. Только в реальности подобное телосложение оказалось не таким уж гламурным. Реальность была такова, что Бо и Челси родились, чтобы страдать от боли в спине и плечах. К сорока годам у них все начнет обвисать и болтаться.
Бо коснулась своим бокалом бокала Челси:
- Цель: продержаться дольше, чем другие сиделки.
Челси была старшей из двоих на пять минут, но Бо была более зрелой. Или так все считали.
- Я продержусь дольше.
Она хотела получить эти десять штук, но не собиралась говорить сестре, что собирается сделать с деньгами. В последний раз, когда Челси подняла тему об уменьшении груди, вся семья вышла из себя. Они обвинили ее в излишней импульсивности, и хотя иногда так и было, Челси годами думала о том, чтобы уменьшить грудь.
- Он может сомневаться в моем интеллекте и не уважать мое Пуччи, но я много работала на придурков и знаю, как переиграть их с помощью моей чарующей индивидуальности. Я просто буду улыбаться и убью его своей добротой. Я же актриса. Какие проблемы? – Она сделала глоток, затем поставила бокал на стол. – Но, должно быть от сотрясения, у него пострадали клетки мозга, потому что кто не любит Пуччи? - Бо подняла руку. - Ты не в счет. – Челси накрутила спагетти на вилку. – Ты боишься красок. И Марк Бресслер не в счет, потому что он слишком большой придурок, чтобы оценить искусство дизайнерской одежды.
Квартира Бо была очень похожа на свою хозяйку. Суровость и минимализм. Над диваном в черно-белую полоску висело несколько эскизов, нарисованных тушью. У Бо имелось несколько покрытых пылью искусственных папоротников, но нигде не было настоящих ярких пятен.
- Он хоккеист, - Бо пожала плечами и откусила кусок. – Элитные хоккеисты высокомерны и грубы. – Прожевав, она добавила: – Хотя, когда я работала с Марком, он был не таким уж плохим. По крайней мере, не таким, какими могут быть некоторые из них. Перед аварией мы делали большую рекламную кампанию с ним и некоторыми другими игроками, и он был относительно мил. Конечно, мы спорили, но он в итоге прислушивался к моим доводам. И не ломался, когда надо было снять рубашку. У этого парня полный комплект из восьми кубиков. – Бо улыбнулась и подняла руку: – Клянусь. Богом.
Челси подумала о мужчине, который медленно шел к ней по дорожке, опираясь на трость, выглядя как угодно, только не слабым. Все в нем излучало силу и мрачность. Глаза, волосы... да сама аура. Опасный архетип. Как Хью Джекман в «Людях Х», если убрать клыки, растительность на лице и суперсилу. Только не путайте с Хью Джекманом, который ведет церемонию вручения «Оскара», поет и танцует. Челси просто не могла представить Марка Бресслера распевающим песни.
- Насколько страшной была та авария?
- Никто в отделе ухода за выздоравливающими не сказал тебе?
- Кое-что сказали. – Челси пожала плечами и откусила кусочек чесночного хлеба. – Они дали мне папку с его расписанием и еще кое-какой информацией.
- А ты не прочитала?
- Я проглядела.
Бо округлила глаза:
- Челси!
- Что? Я видела, что к нему два раза в неделю приходит физиотерапевт, а остальное собираюсь прочитать завтра. Я никогда ничего не читаю до самого последнего момента. Так у меня в голове всегда свежая информация.
- Это было твоим постоянным оправданием в школе. Просто чудо, что ты смогла ее закончить.
Челси ткнула куском хлеба в сторону сестры:
- Что случилось с Бресслером?
- В прошлом январе он попал на гололед на мосту на шоссе Пятьсот двадцать. Его «хаммер» перевернулся три раза, - Бо сделала глоток вина. – Это было ужасно. Огромный внедорожник выглядел так, будто его сжали. Никто не думал, что Марк выживет.
- У него… - Челси постучала пальцем по виску… - с головой не все в порядке?
Это могло бы объяснить его грубое поведение и то, что ему не понравилось ее платье от Пуччи.
- Я не уверена насчет его мозгов.
- Я знала визажиста, которая работала в «Молодых и дерзких». После того как она стукнулась головой о балкон, она так и не стала прежней. Как будто у нее сломался какой-то фильтр, и все, что у нее было на уме, то было и на языке. Она сказала одному из режиссеров, что у него дерьмо вместо мозгов. - Челси доела хлеб и добавила: – Это было правдой, но ее все равно уволили.
- Я думала, ты была статистом в «Смелых и красивых».
- Это было в прошлом месяце. А в «Молодых и дерзких» я работала примерно три года назад. – Челси пожала плечами. – Я играла девушку из бара, носила топ без бретелек и пару «Дэйзи Дюк». Моей репликой было: «Хочешь купить девушке выпить?»
Челси надеялась, что это блестяще произнесенная фраза превратится в постоянную роль, но, конечно, такого не случилось.
- У меня есть «Слэшер кэмп», - сказала Бо с улыбкой. – Мы можем перемотать на твою сцену и смотреть ее снова и снова.
Челси засмеялась. Она изображала шлюху номер один, разрубленную топором, буквально, во второсортном фильме.
- Думаю, это был мой самый лучший крик.
- А я думала, твой лучший крик был в «Убийце Валентина».
- Тот тоже хорошо получился.
И снова она была шлюхой номер один, которую убивали. В тот раз закололи ножом в сердце.
- Мама ненавидит фильмы ужасов.
Челси взяла свой бокал с вином и посмотрела на хорошую успешную сестру:
- Мама ненавидит почти все, связанное со мной.
- Нет, это не так. Она ненавидит видеть тебя покрытой кровью и полуголой. Она просто беспокоится о тебе.
Вот еще одна тема, на которую Челси не хотела говорить. В основном из-за того, что этот разговор всегда заканчивался одинаково. Бо страдала, потому что все думали, что сестра – бестолочь. Импульсивная и порывистая: в семье полной агрессивных трудоголиков кто-то должен был оказаться козлом отпущения.
- Расскажи мне о Бресслере, - сказала Челси, намеренно меня тему.
Бо вышла из-за стола, взяв пустую тарелку и бокал:
- Он в разводе.
Об этом Челси, вероятно, могла догадаться. Встав, она допила вино.
- Дети?
- Нет.
Взяв свою тарелку, она последовала за сестрой на кухню:
- Он был капитаном. Так?
- Примерно последние шесть лет. – Бо поставила посуду в раковину и взглянула на сестру через плечо. – Его статистика в НХЛ была одной из лучших, и если бы он играл в победном матче вчера ночью, то бы выиграл приз самого ценного игрока. – Включив воду, она сполоснула тарелку. – На следующий день после аварии вся команда была в раздрае. Настоящий хаос. Все беспокоились за Марка, но также беспокоились и о команде, и о том, как потеря капитана отразится на шансах «Чинуков» выиграть Кубок. Покойный мистер Даффи действовал быстро и купил Тая Саважа. Все были потрясены тем, насколько хорошо это сработало. Саваж пришел и проделал невероятную работу, оказавшись в шкуре Марка. Ну, или в его коньках. Марку не нужно было беспокоиться ни о чем, кроме выздоровления.
Прошлым вечером Челси была на матче с Бо и Джулсом Гарсией – ассистентом миссис Даффи и точной копией Марио Лопеза. Того Марио, который стал приглашенной звездой в сериале «Части тела». А не Марио из «Спасенные звонком».
Челси не была такой уж фанаткой хоккея, но ей пришлось признать, что она оказалась охваченной лихорадкой и еле усидела на стуле. Они остались на церемонию вручения Кубка и смотрели, как все игроки катаются по кругу, подняв приз над головой, как герои-завоеватели.
- Бресслер был вчера в арене? – Она открыла посудомойку и загружала ее, пока сестра споласкивала тарелки.
Бо покачала головой:
- Мы прислали за ним машину, но он не показался. Думаю, у него бывают хорошие и плохие ночи. Наверное, вчера у него была плохая ночь.
Челси вытащила верхнюю подставку и положила на нее бокалы.
- Должно быть, для него большое облегчение знать, что его авария не стоила команде Кубка.
- Представляю. Он чуть не умер, так что у него были заботы поважнее. – Бо передала ей тарелку.
– И я думаю, если человек ходит после подобной аварии, он должен чувствовать себя счастливым, что остался жив. Я знала каскадера, который упал из горящего здания и неудачно ударился о мат. Очнувшись от комы, вернулся в колледж, и теперь он адвокат, который занимается вопросами нанесения ущерба здоровью. Этот случай изменил всю его жизнь и заставил взглянуть на нее с правильной стороны.
- Да. Иногда происходит что-то неожиданное, что может изменить твою жизнь. – Выключив воду, Бо вытерла руки. – Что ты будешь делать с премией в десять тысяч?
Челси закрыла посудомойку и отвернулась. Если на планете имелся хоть один человек, умевший читать ее, даже когда она этого не хотела, то этим человеком была ее сестра.
- Я не решила.
- Как насчет колледжа?
- Может быть, - она зашла в гостиную и провела пальцем по искусственному папоротнику, с которого следовало стереть пыль.
- А что насчет инвестиций? Я могу свести тебя со своим брокером.
Челси могла солгать, но сестра узнала бы об этом. Уклончивый ответ – вот лучшая тактика.
- У меня есть время, я подумаю об этом.
- Ты не можешь просто спустить все на дизайнерскую одежду.
- Мне нравится тратить деньги на одежду. – Когда у нее есть деньги, которые можно потратить. – Особенно на дизайнерскую одежду.
- Что ж, мне жаль, что приходится говорить тебе это, но Марк Бресслер прав. Ты - коллизия несочетающихся цветов.
Челси повернулась и посмотрела на сестру, стоявшую в дверном проеме кухни, одетую в белое и черное с короткими темными волосами, забранными в толстый хвост. Она чуть не улыбнулась, услышав от сестры свое описание.
- Премия, которую ты получишь от программы по уходу за выздоравливающими не будет иметь смысла, если ты потратишь ее на одежду. Если ты сейчас запишешься, то сможешь пойти в колледж этой осенью.
Они не говорили об отъезде Челси, но сейчас настало время для такого разговора.
- Осенью меня здесь не будет. Я вернусь в Лос-Анджелес. – Она ожидала, что сестра начнет протестовать, пытаться убедить ее остаться, чтобы они могли жить поближе друг к другу.
Она не ожидала, что следующие слова Бо станут для нее подобно удару в грудь.
- Тебе тридцать и пришло время быть ответственной, Челси. Ты попробовала все эти актерские штучки. Тебе нужно ставить более реалистичные цели.
Челси знала: остальные члены семьи считали, что ее погоня за актерскими мечтами – глупа. Она знала, что они закатывали глаза и говорили, что она нереалистична, но не знала, что Бо тоже так считает.
Удар превратился в легкое покалывание в уголке сердца.
- Если внезапно я стану ответственной, о чем станут все разговаривать, когда я выхожу из комнаты?
Остальные родственники могли сколько угодно говорить, чего они хотят от Челси, и это никогда не ранило так сильно, как сейчас, когда то же самое сказала Бо.
Сестра вздохнула:
- Ты не можешь играть в фильмах ужасов всю оставшуюся жизнь. И ты действительно хочешь вечно оставаться чьим-то ассистентом?
Челси заправила волосы за уши. Нет, она не хотела вечно быть чьим-то ассистентом. И она лучше, чем кто-либо знала, что не сможет сниматься в фильмах ужасов всю оставшуюся жизнь, потому что становилась слишком старой. Но у нее был план. Когда она убегала из Лос-Анджелеса, у нее не было особого плана. Кроме как убраться из города до того, как кого-нибудь убьет. Спасибо команде «Чинуков»: теперь план у нее был.
- Не будь такой грустной и обиженной. Я просто сказала, что пришло время повзрослеть.
- Зачем? Ты достаточно взрослая для нас обеих, - сказала Челси, умудрившись не высказать боли, которую чувствовала.
- Приходится. Ты всегда была веселой близняшкой. Той, с которой все хотят быть рядом, - Бо сложила руки под грудью. – Той, которая закатывает вечеринки, когда папа и мама уезжают из города, а я была той, кто бегает с подставками для стаканов, чтобы банки пива твоих друзей не оставили кругов на мамином кофейном столике. Той, которая все чистила после, чтобы у тебя не было неприятностей.
Покалывание переместилось от сердца к глазам.
- Ты бегала повсюду с подставками под кружки, потому что всегда хотела, чтобы все считали тебя хорошим близнецом. Умным близнецом. Ответственным близнецом. – Она ткнула пальцем в сторону сестры: – И тебе никогда не приходилось подчищать за мной.
- Я все еще подчищаю за тобой.
- Нет. Это не так.
- Тогда почему ты здесь?
- Потому что нуждалась в своей сестре. – Челси прижала руку к животу, как будто ее ударили, но не заплакала. Она была лучшей актрисой, чем ее считали. – Я собиралась съехать от тебя, как только получу первую зарплату, но мне не нужно ждать. У меня достаточно денег, чтобы заплатить за первый месяц аренды плюс задаток. – Челси посмотрела в голубые глаза сестры. Они с Бо были такими разными. И все же похожими в намного больших вещах, чем внешность, и они точно знали, что сказать, чтобы причинить друг другу боль. - Я знаю, вся семья считает, что я бестолочь, но не знала, что и ты так думаешь.
Бо опустила руки:
- Теперь знаешь.
- Да. - Челси повернулась и пошла к гостевой спальне. – Теперь знаю.
Она удалилась прежде, чем эмоции пересилили ее способность контролировать их. Тихо закрыла дверь за собой и села на край кровати. Бо была другой половинкой души Челси. Единственным человеком в мире, который мог причинить ей боль.
Вытянувшись на постели, Челси уставилась на стену. Она чувствовала себя лузером только когда находилась в кругу своей семьи. Мать была успешным промоутером в Вегасе. Отец работал кардиологом, пока не умер три года назад. Брат – адвокат в Мериленде. Старшая сестра жила во Флориде: дипломированный бухгалтер, который имеет кучу клиентов и ворочает миллионами. Бо работала в промоутерском отделе хоккейной команды, выигравшей Кубок Стэнли. А Челси… была безработной актрисой.
Она была несчастлива из-за своей жизни только когда находилась рядом со своими родными. Ей бы хотелось доставить удовольствие всем им тем, что она известная личность и имеет должный статус. Ей бы хотелось получать роли в хороших фильмах и сериалах. Она бы убила за то, чтобы в ее портфолио было что-то большее, чем фильмы ужасов, эпизодические роли в сериалах и телевизионной рекламе. И определенно хотела, чтобы ее резюме не было заполнено таким количеством незаметных ролей, что Челс даже немного смущалась. Но это не значило, что она – несчастный человек. Это не так. Конечно, жизни в Голливуде она наелась досыта. Ей нужен был перерыв. Может быть, решение уехать было немного поспешным, но Челси собиралась вернуться. И когда она вернется, то станет лучше, чем когда-либо. Ее тело станет более пропорциональным. Больше никакой боли в спине. Никакой боли в плечах. Никаких ролей шлюх.



Позади нее открылась дверь, и Челси почувствовала, как матрас прогнулся под весом сестры.
- Я не хочу, чтобы ты уезжала.
Челси вытерла слезы:
- Я думаю, так будет лучше.
- Нет, - Бо прижалась к ней, будто они снова были детьми, и обняла рукой за плечи. – Мне нравится, что ты здесь, и я хочу, чтобы ты оставалась столько, сколько пожелаешь. Прости, что я все это сказала. Я не думаю, что ты бестолочь. Думаю, что ты импульсивная, и очень за тебя беспокоюсь.
Повернувшись, Челси посмотрела в голубые глаза сестры:
- Знаю, но ты не должна. Я уже долго забочусь сама о себе. Может быть, не благодаря тем профессиям, которые нравятся тебе или маме, но я никогда не голодала.
За исключением нескольких недель вначале, когда она жила в машине, но семья об этом не знала.
- Мне жаль, я разозлилась и сказала тебе все это. Просто хочу, чтобы ты осталась. Я скучала по тебе.
- Я тоже скучала и тоже сожалею. – Сестра была инем для ее яня. Темнотой ее света. Одна не могла существовать без другой. - Я люблю тебя, Бо.
- Я тоже люблю тебя, Челс. Прости за то, что я сказала о твоей одежде. Знаю, то, что ты носишь, важно для тебя. - Бо чуть сжала ее в объятиях, и она услышала улыбку в голосе сестры: – Они не такие уж и не сочетающиеся.
- Спасибо. А твоя одежда не такая уж и скучная, - засмеялась Челси. – По крайней мере, мы никогда не дрались из-за одежды, как некоторые сестры.
- Точно. И из-за парней.
Со свиданиями всегда было непросто. По какой-то причине, если Бо или Челси отказывали парню, он приглашал другую близняшку. Но сестры никогда не ссорились из-за парней, потому что их привлекали прямо противоположные типы мужчин. Так что это никогда не было проблемой.
- Это потому что ты всегда встречалась с придурковатыми мамочкиными сыночками, а я всегда встречалась со сладкоречивыми лузерами. Нам обеим следует начать встречаться с кем-то иным.
Бо подняла руку перед Челси, и они шлепнули ладонью о ладонь.
- Не хочу думать о твоем отъезде. Так что давай не будем говорить о нем, по крайней мере, три месяца.
- Хорошо.
- Что ты наденешь в свой первый рабочий день?
Челси подумала о мужчине, который оскорбил ее интеллект и ее одежду.
- У меня есть туника от Готье, я надену ее с ремнем и обтягивающими джинсами.
Если Марку не нравится Пуччи, он возненавидит украшенный перьями наряд от Готье.
- Будь помягче с бедным парнем, Челс, - сказала Бо, зевая. – Он вышел из реабилитационного госпиталя всего месяц назад. Не знаю, сможет ли его тело выдержать такое потрясения
Блики света от шестидесятидюймового экрана плясали на обнаженной груди Марка. Правой рукой он сжимал мячик для снятия стресса, наблюдая за лучшими моментами последней игры. Бресслер сидел на кожаном диване в своей главной спальне: черный силуэт в темноте. Лучшие моменты Кубка Стэнли сменило интервью, сделанное этим утром в «Кей». Марк смотрел на себя и удивлялся, как его голосу удалось так нормально звучать, а ему - выглядеть так нормально. Несчастный случай, который переломал ему кости, вырвал его душу. Хитмэн был пуст внутри, и в этот вакуум просачивалась черная злость. Это было то, с чем он не мог справиться. Не пытался справиться. Без своего гнева он был пуст.
Свободной рукой Марк поднял пульт и направил его на телевизор. Нажав большим пальцем на кнопку со стрелкой вверх, пролистал реалити-шоу, повторы на кабельном и задержался на порно на канале «Синемакс». На экране две женщины вели себя как кошки, облизывая друг друга. У них были неплохие сиськи, выбритые киски и каблуки, как у стриптизерш. Раньше это стало бы чем-то вроде высококлассного развлечения, которым Бресслер мог бы насладиться. Одна из женщин прижалась лицом между ног другой, и он смотрел несколько мгновений… в ожидании.
В его боксерах ничего не поднялось, и Хитмэн выключил телевизор, погружая комнату во тьму, отбросил наполненный гелем шарик на диван и поднялся. После несчастного случая даже приличной эрекции у него не было, думал Марк, двигаясь к кровати. Вероятно, дело в таблетках. Или, может, его член просто больше не работает. Удивительно, но это не беспокоило так сильно, как должно было бы.
Принимая во внимание его сексуальную жизнь до аварии, то, что у него не вставало, должно было испугать Марка до смерти. У него всегда могло встать. День или ночь – не имело значения. Хитмэн всегда был готов. Ему никогда не требовалось многого для правильного настроения. А теперь - даже горячее лесбийское порно не вызывало никаких эмоций.
Откинув толстые покрывала, Марк забрался на кровать. Он стал лишь оболочкой мужчины, которым был когда-то. Так душераздирающе, что он мог бы взять пузырек с таблетками, стоявший на ночном столике, и положить этому конец. Если бы такой поступок не был еще более душераздирающим. Если бы это не было решением труса.
Марк никогда не принимал трусливых решений ни в чем. Он ненавидел слабость, что было одной из причин, по которой он ненавидел этих сиделок, хлопотавших вокруг него, считавших ему пульс и проверявших таблетки.
Через несколько минут подействовал «эмбиен», и Марк провалился в глубокий безмятежный сон. И снилась ему лишь единственная мечта, которая у него когда-либо была. Он слышал рев толпы, который смешивался с щелчками графитовых клюшек по льду и «ш-ш-ш» бритвенно-острых коньков. Запахи арены наполняли его нос: пот и кожа, свежий лед и случайно долетевший аромат хот-догов и пива. Хитмэн мог чувствовать адреналин и изнеможение во рту, пока его сердце и ноги неслись по льду - шайба на крюке клюшки. Он мог чувствовать холодный ветер, овевавший щеки, забиравшийся за ворот свитера и охлаждавший пот на груди. Тысячи глаз смотрели на Марка: он ощущал их ожидание, мог видеть волнение на размытых лицах, когда проносился мимо.
В своих снах он возвращался. Он снова был целым. Был мужчиной. Его движения были плавными и легкими и без боли. Иногда ему снилось, что он играет в гольф или бросает фрисби своей старой собаке Бэйб. Бэйб умерла пять лет назад, но это не имело значения. Во сне они оба были полны жизни.
Но в суровом свете утра он всегда просыпался в сокрушительной реальности: жизнь, которую он знал, закончилась. Изменилась. Превратилась во что-то другое. И он всегда просыпался с болью: застывшие мышцы и ноющие кости.
Лучи утреннего солнца проникли в щель между занавесками и упали в изножье кровати королевских размеров. Марк открыл глаза, и по телу прокатилась первая волна боли. Он взглянул на часы, стоявшие на ночном столике. Восемь двадцать пять утра. Он проспал отличных девять часов, но не чувствовал себя отдохнувшим. Бедро пульсировало, а мышцы ноги застыли. Марк медленно поднялся, отказываясь стонать или охать, пока перебирался к краю постели.
Ему нужно было шевелиться, прежде чем мышцы охватит спазм, но он не мог двигаться слишком быстро, иначе мышцы завяжутся узлом. Марк потянулся за пузырьком «викодина» на столике у кровати и проглотил несколько таблеток. Осторожно встал и взял алюминиевую четырехугольную трость, стоявшую рядом с кроватью. Большую часть времени он чувствовал себя хромым стариком, а в особенности по утрам, прежде чем мог разогреть мышцы.
Размеренно и медленно он прошел по толстому бежевому ковру в ванную. Алюминиевая трость ударялась о гладкий мраморный пол. Большую часть своей взрослой жизни Марк просыпался, испытывая боль разной степени. Обычно от жестких ударов, которые он получал в игре, или от старых спортивных травм. Он привык работать, преодолевая боль. Она всегда была частью его взрослой жизни, но совсем не походила на то, как он страдал сейчас. Теперь ему было нужно нечто большее, чем «мотрин», чтобы прожить день.
Подогрев под полом согрел босые ноги, когда Марк встал перед унитазом, чтобы отлить. Этим утром была назначена встреча с врачом. Обычно Хитмэн ненавидел бесконечные посещения докторов. Большую часть времени в клинике приходилось проводить в ожидании, а он никогда не был терпеливым мужчиной. Но сегодня надеялся получить хорошие новости, что ему больше не надо носить лангету на руке. Может, это был и небольшой, но все-таки прогресс.
Откинув волосы с глаз, Марк спустил воду. Ему также нужно было записаться к парикмахеру. Он стригся один раз в госпитале, но это раздражало до чертиков. То, что он не мог просто сесть в машину и поехать в парикмахерскую, выводило из себя и напоминало о том, как сильно он зависит от других людей.
Он спустил боксеры вниз по ногам, по темно-розовому шраму, портившему его левое бедро и колено. Из всего, по чему Марк скучал из своей старой жизни, вождение было почти наверху списка. Он ненавидел, что не мог сесть в одну из своих машин и уехать. Хитмэн провел в разных больницах пять месяцев. Теперь он чуть больше месяца был дома и чувствовал себя в ловушке.
Оставив трость у унитаза, Марк оперся здоровой рукой о стену и двинулся к душевой кабинке. Включил воду и подождал, пока она нагреется, прежде чем зайти внутрь. После месяцев обтираний губкой в больницах он полюбил стояние в душе на собственных ногах.
За исключением травмы правой руки и перелома правой большой берцовой кости, большая часть переломов пришлась на левую сторону тела. Доктора уверили, что способность водить вернется. Марк с нетерпением ждал того дня, когда больше не нужно будет полагаться на кого-то.
Горячая вода брызнула ему на грудь, и он подставил голову под мощную струю. Марк был твердо уверен, что избавился от сиделки с двухцветными волосами и Пуччи. Капли воды скользили по растянувшимся в улыбке губам, когда он вспомнил, как она задохнулась от возмущения. По тому, как она произнесла «Пуччи», Марк понял, что это, должно быть, какой-то дорогой дизайнер. Она сказала это так же, как его бывшая жена говорила: «Это Шанель». Марку было все равно, сколько что-то стоит. Он знал, что вещь ужасна, когда видел ее.
Вымыв волосы, он намылил тело, затем потянулся за съемной душевой головкой и выключил массажный режим. Поднес ее к левому бедру и позволил горячей воде выбить всю дурь из мышц. Было чертовски больно, но самую сильную боль это облегчило. Закончив, Марк вытерся и почистил зубы. Однодневная щетина покрывала его щеки и подбородок. Вместо того чтобы побриться, он подошел к большому гардеробу и надел спортивные штаны из синего нейлона и обычную белую футболку.
Сунул ноги в черные найковские сланцы, потому что завязывание шнурков было настоящей морокой. Вчера утром перед пресс-конференцией Марку понадобилась вечность, чтобы застегнуть рубашку и завязать шнурки на туфлях. Ну, может, и не вечность, но то, что раньше он делал не думая, теперь требовало от него раздумий и усилий.
Положив лангету на правую руку, Марк закрепил ее липкой лентой, прежде чем взять черную титановую трость с дивана, где сидел прошлой ночью.
Первоначальные владельцы дома построили лифт для слуг в большом шкафу дальше по коридору. Опираясь на трость, Марк вышел из спальни, прошел мимо винтовой лестницы, по которой когда-то взбегал, перепрыгивая через две ступеньки. Он взглянул на изящные перила из дерева и кованого железа, двигаясь по лестничной площадке. Солнечный свет струился сквозь витражные стекла на входной двери, отбрасывая расплывчатые рисунки на мраморный пол. Открыв дверь шкафа, на маленьком лифте Марк спустился вниз и, когда двери лифта раздвинулись, вышел в кухню. Он насыпал себе в чашку «Уиттис» и поел за кухонным столом, потому что нужно было, чтобы что-то находилось в желудке, иначе таблетки, которые Марк принял, вызовут тошноту.
Он ел завтрак чемпионов сколько себя помнил. Возможно, потому что его отец мог позволить себе кормить этим сына. Иногда Марк не мог вспомнить, что делал на прошлой неделе, но он помнил, как сидел за старым кухонным столом своей бабушки, покрытым желтой скатертью, в центре которой стояла белая сахарница, и ел «Уиттис» перед школой. Он с полной ясностью помнил утро в тысяча девятьсот восьмидесятом году, когда бабушка поставила на стол оранжевую коробку, и Марк уставился на олимпийскую сборную по хоккею, изображенную на ней. Его сердце остановилось. Горло сжалось, пока он смотрел на Дэйва Силка, Нейла Бротена и других парней. Ему было восемь, и они были его героями. Бабушка сказал, что он может вырасти и стать тем, кем захочет. Он поверил ей. Он не очень во многое верил, но верил тому, что говорила бабушка Бресслер. Она никогда ему не врала. И все еще не врала. Даже тогда, когда солгать было бы проще. Когда Марк очнулся от комы через месяц после аварии, первое, что он увидел, было ее лицо. Она стояла рядом с отцом Марка в изножье кровати. А потом рассказала внуку об аварии. Бабуля перечислила все его травмы, начиная с перелома черепа и заканчивая сломанным большим пальцем ноги. Она не упомянула лишь, что он больше не сможет играть в хоккей, но и не надо было. Марк понял это, услышав о травмах и посмотрев в глаза отца.
Из двух взрослых людей в его жизни бабушка всегда была самой сильной. Она умела повернуть все к лучшему. Но в тот день в больнице бабуля выглядела измученной и истощенной. Перечислив все травмы, она сказала, что Марк все еще может быть тем, кем хочет. Но в отличие от того утра, тридцать лет назад, он больше не верил ей. Он никогда снова не будет играть в хоккей, и они оба знали, что это единственное, чего он хотел.
Марк споласкивал чашку, когда раздались громкие переливы дверного звонка. Хитмэн еще не вызвал водителя, и в голову пришла мысль только об одном человеке, который мог заявиться в такой ранний час.
Взяв трость, Марк вышел из кухни и прошел по коридору. Прежде чем добраться до входа в дом, он смог увидеть калейдоскоп красок через непрозрачное стекло. Хитмэн встал поустойчивей на ноги и открыл дверь здоровой рукой. На крыльце стояла сиделка с желто-красными волосами и в больших солнечных очках. Ее потрепанная «хонда» была припаркована на подъездной дорожке.
- Вы вернулись.
Челси широко улыбнулась:
- Доброе утро, мистер Бресслер.
Она выглядела так, будто была покрыта раскрашенными перьями. Как павлин. Павлин с большой грудью. Как можно было этого не заметить? Может, из-за боли, которую Марк чувствовал? Скорее всего, из-за ужасного оранжевого пиджака.
- Вам нравится моя рубашка?
Марк посмотрел ей в глаза:
- Вы надели ее, чтобы позлить меня.
Ее улыбка стала еще шире:
- Ну-у-у, с чего бы мне хотеть позлить вас?