Материнская любовь (СЛР, 18+)

Радаслава, спасибо за главу
Вообще-то, если Семён решится на женитьбу - удивлена не буду. Вот если потом - долго и счастливо - тогда, наверное
Кажется, Настя обрела своё счастье
_________________

Спасибо за продолжение)
При всей своей хорошести Семена, постоянно тянуть и подталкивать сложно и не всегда будет терпение(( поэтому может подруги в чем-то правы, что им не по пути...
_________________

Спасибо за продолжение!
Интересно, что надумает Семён? Неужели до предложения созреет? Тогда надо будет с мамой воевать...
_________________

Не думаю, что Семен решит жениться на Алине. Уже давно бы переехал и искал себя в большом городе, если бы хотел быть с ней.
А у Насти с Захаром может что-то хорошее и получится.

А ситуация ведь очень хорошая, показывает истинную суть человека в ней. Правда мы девушки такие, за первую любовь цепляемся долго.
А Настёна, да

Хорошесть Сёмы очень условная, а при такой маме, его мягкотелость ему же боком и вылезет.

Да, он просто плывёт по течению - по принципу "само сложится"... Для Алины лучше, если расстанутся, с такой мамой воевать всю жизнь - себе дороже.

Что бы переехать - надо решительность, а когда страшно, легче сидеть и ждать у моря погоды.
А у подружки всё сложится
___________________________________

Наконец-то Алина все напрямую сказала Семену, без реверансов. Но мне кажется, что Сема не решится на такой отважный для него поступок как отрывание от мамкиной юбки пусть и ради Алины
_________________

 » ГЛАВА 13. Последняя капля

Домой вернулась весёлая и отдохнувшая. Настроение было самое благодушное. Выйдя на работу, творила красоту с таким воодушевлением, что еле успевала обслужить всех желающих. Поток клиенток рос, я радовалась жизни, стараясь не думать о насущных проблемах.

Сёма звонил очень редко, до сих пор дуясь на меня за Новый год. А я думала, о том, что говорили девчонки, о наших взаимоотношениях, о будущем, которое казалось далёким и призрачным.
Встречи становились всё реже, только страсть не утихала. Стоило любимому меня обнять, и всё внутри обмирало, сердце стучало как бешеное, стараясь выпрыгнуть из груди. Если бы не это, я бы уже с ним, наверное, рассталась.
Вот в таких грустных раздумьях приближался мой день рождения. Праздник я решила провести здесь, в своей уютной и, ставшей уже родной, квартире. Ждала в гости родителей и Семёна, но он почему-то не приехал. Неясная тревога червоточиной поселилась внутри меня. Любимый не отвечал на звонки, и я не могла понять, что случилось. Только накануне мы хорошо поговорили, обещание приехать оставалось в силе.

На стол я накрывала, а внутри разрастался страх. Мысли, что что-то могло случиться, и вообще где Сёма - не покидали. Сначала он собирался ехать с моими родителями, но в последний момент передумал и сообщил, что доберётся на маршрутке. За вечер я уже успела перекрутить в своей голове все варианты аварий, которые случаются на дорогах. Неведение было самым худшим из возможного.
Отец видел мою нервозность и понимал её причины, мама тоже поняла, но в своей манере пыталась меня успокоить:
- Что ты волнуешься, приедет твой Сёма поздно вечером, не думаю, что он жаждет с нами общаться – ему ты нужна.
Отвечать ей, я ничего не стала. Она всегда найдёт тридцать три отмазки, только бы не переживать и не волноваться. В этом вся мама, она обычно говорила, что нервы дороже, любого волнения. Я так не умела.

Сидение дома меня начало раздражать, и я вытащила своих родителей на прогулку по заснеженному городу, освещённому тысячами огней. Внутренняя тревога разрасталась и папа, видя моё состояние, предложил, что они с мамой останутся у меня до утра. Она в ответ нахмурилась, но возражать не стала. Я поняла, что без поддержки родных, просто сломаю себе мозг, придумывая катастрофы одну хуже другой, в которые мог бы попасть мой любимый.
Дома я постелила родителям на своей кровати, а себе разложила диванчик в кухне, благо она у меня была достаточно большая и вместительная. Уснуть не получалось, на звонки Семён не отвечал. Тяжело вздохнув, я набрала смс: «Сёма, что случилось, ты в порядке, жив? Я волнуюсь. Если не смог приехать, достаточно было только сообщить. А сейчас я гадаю, что с тобой стряслось».
После этого я ещё долго смотрела в потолок, а тревога внутри всё росла и росла, сердце сжималось и ныло. В итоге забылась тревожным сном.

Проснулась рано, и уснуть больше так и не смогла. Радовало, что на работу сегодня не надо, впереди ещё два дня выходных. Включив небольшой светильник, решила позавтракать. Двигалась по кухне тихо, стараясь издавать как можно меньше звуков, но папа мои шевеления услышал и вскоре поскрёбся в дверь.
- Проходи, - прошептала я. – Мама спит?
- Спит как младенец, - так же тихо ответил мне отец.
- Пап, мне тревожно, я места себе не нахожу. Сёма не отвечал вчера весь вечер, после я написала ему смс, но ответа так и нет. Это на него не похоже. Что-то случилось. Я не знаю, что делать и как быть.
- Поехали, - спокойно предложил папа.
- Куда?
- Давай оставим маму здесь, напишем ей записку, а сами поедем прямиком к Семёну. Я могу зайти к нему домой и узнать, что случилось. Тебе-то появляться у него не стоит.

Папино предложение меня немного озадачило, поездку я не предполагала. Пара минут раздумий и я решилась.
- Поехали.
Дорога выдалась не лётная. Всю ночь шёл снег. Ехали медленно и аккуратно.
Папа, поначалу, пытался меня успокаивать, на что я пояснила:
- Не спокойно на душе, вдруг, что-то случилось. В больницу попал, в аварию. Мне надо убедиться, что жив и с ним всё в порядке.
Отец меня всегда понимал и сочувствовал, никогда не отговаривая, считая, что могу сама сделать правильные выводы, в нужный момент.

Рассвет встретил нас на середине пути, и в город мы приехали совсем не рано, я благоразумно посчитала, что можно сразу отправиться к Семёну. В выходной день народ в нашем маленьком городке просыпался достаточно поздно, поэтому прохожих было не много. Папа заехал во двор, где жила семья моего любимого.
Около нужного подъезда, я увидела девушку Катю, которая жила на два этажа выше Сёмы. Решив, не дёргать пока отца, а просто полюбопытствовать у Катерины, которая была меня младше всего на год, не произошло ли тут чего-то необычного. Но стоило мне сделать пару шагов в направлении подъезда, как оттуда вышел Семён, живой и здоровый, немного пошатывающийся. Я нахмурилась, пытаясь понять, что происходит.

Его соседка, повисла на нём и попыталась поцеловать. Я не верила своим глазам, парень был пьян. Как-то нехотя он приобнял девушку и, повернув голову, увидел меня. Внутри всё похолодело. Его, взгляд был виноватым, а грустинка в глазах превратилась во вселенскую печаль. Сердце ухнуло куда-то вниз, показалось, что я сейчас упаду в обморок. Неспроста Катерина вешалась на него, ох, неспроста…
Я стояла и смотрела, понимая, что это конец, моим мечтам и чаяниям. Нашей любви. Вообще всему, что было нашим общим.
Девушка тоже увидела меня, и очень деловито, по-хозяйски взяла Семёна под руку, будто имела на это право.

Было стыдно, и я чувствовала себя полнейшей дурой. Слёзы сами собой, большими горошинами, покатились из глаз. Я развернулась, что бы сесть обратно в машину. Сил идти почти не было, и эти три шага, которые надо было преодолеть, оказались самым трудным препятствием.
- Алина, - раздался оклик за спиной. Это придало мне ускорения, и резко открыв дверь, я нырнула в салон, сказав коротко:
- Поехали.
Отцу дважды говорить не приходилось, он всё видел, поэтому машина молниеносно сорвалась с места. В окно я видела, что Сёма пытается отлепить от себя девушку, и даже побежать за машиной, но силы были не равны. Да и Катерина вцепилась в него клещом, не желая расставаться с таким завидным женихом.

Сняв сапоги, я подтянула ноги под себя и, свернувшись в комочек, замерла. Внутри, червоточина, появившаяся не так давно, превратилась в чёрную дыру, сквозь которую утекали силы. Почувствовала, что отец остановился и пристегнул меня, очень осторожно, стараясь не потревожить.
Машина поехала дальше. Не знаю, сколько времени просидела так, но через некоторое время слёзы высохли, и я задремала, обессиленно.
Сон был тревожным и прерывистым, я периодически куда-то проваливалась. Вынырнув в очередной раз из забытья, открыла глаза. Отец вёл машину, дорога была ровная, мерное покачивание и еле слышное урчание мотора, успокаивали. Посмотрела в окно, мимо пролетали заснеженные деревья и я, глубоко вздохнув, спросила:
- Мы далеко?
- Осталось ещё около часа, - ответил папа, вопросов он не задавал.

В этот момент я поняла, что надо будет объясняться с мамой. И как раз сейчас, мне этого жутко не хотелось. Она как всегда отмахнётся и скажет, что не о чем горевать.
Перед глазами стояла картина – пьяный Сёма и вешающаяся на него девушка. Мой Сёма пьяный. Хотя нет – это уже не мой Сёма. Больше не мой. Прислушиваясь к себе, я поняла, что внутри образовалась пустота. Та самая чёрная дыра заполнила меня всю до основания, ни оставив, ни одной светлой частички.
По приезду, очень удивила мама, она не ёрничала и не говорила, своё привычное: «Всё пойдёт, всё перемелется, нечего реветь, жизнь прекрасна и не стоит из-за парня слёзы лить». Она просто меня обняла и, прижав к себе, сказала:
- Ты поплачь, слёзы душу очищают, доченька.

Видимо мой вид говорил сам за себя, или папа чего успел сообщить, пока я спала в машине. Но родители меня поддержали и остались ещё на одну ночь. Я же напившись чая, прилегла на раскладушку и забылась сном без сновидений, проспав до утра.
Попытка подняться не увенчалась успехом, боль в голове начала распространяться от макушки вниз, заполняя собой весь мир вокруг. Я легла обратно, облегчение было условное. Хотелось пить и в туалет. Собравшись с духом, превозмогая боль, встала и пошла, искать таблетки. На самом деле у меня их не было, но в шкафчике осталась аптечка от Юльки, и там что-то подобное могло найтись. Достала прозрачную пластиковую коробку, на которой был нарисован красный крест. Роясь в лекарствах, оставшихся по наследству, поняла, что не знаю, чем воспользоваться.

При себе никогда не носила таблеток, как-то потребности не было. Пока жила в спортивном интернате вообще проблем не возникало, голова заболела – пошла в медпункт, врач что выдала, то и пила. Дома можно было попросить у мамы, она без вопросов давала обезболивающие, каким сама пользовалась.
Раздался стук в дверь, в кухню заглянул папа, увидав, что роюсь в аптечке, вопросительно посмотрела на меня.
- Голова болит, жуть, - пояснила я.

Он подошёл, заглянул в коробку и, вытащив одно из лекарств, сказал:
- Вот это выпей и приляг на пол часика.
Я, как послушная дочка, выполнила требуемое, дотелепав предварительно в уборную. И через некоторое время задремала. Проснулась, когда уже рассвело. Голова не болела, но была как ватная.
- Ну, что делать собираешься? – поинтересовался отец, когда мы пили чай.
- Да, что делать-то… просто, жить, - вяло ответила я ему. – Пап, ты не волнуйся, я переживу. Буду пока работать.

В этот момент зазвонил мой телефон. Выйдя в коридор, достала его из кармана дублёнки и посмотрела на экран. Звонил Семён. Усмехнувшись, сбросила звонок. Думаю не о чем нам говорить, да и зачем. Что бы выслушивать его оправдания, ещё врать начнёт.
- Он? – спросила мама, которая смотрела телевизор, лёжа на кровати. Я в ответ только кивнула и ушла к папе. На кухне телефон пиликнул, пришла смска.
«Алинка, прости, я только сегодня нашёл телефон. Катька – это просто случайность и недоразумение. Я тебя люблю».
Положила телефон на стол, кивком головы приглашая отца прочитать.
- Отвечать будешь? – поинтересовался он.
Отрицательно помотав головой, ответила:
- Зачем? Не вижу в этом смысла, я сейчас просто чувствую себя преданной, от этого мне плохо. Но последнее время наши отношения были совсем уж тупиковые. Надо было просто расстаться, и тогда не было бы этого нелепого предательства. Он же был пьян, папа, Сёма и пьяный, да ещё и утром. Я, конечно, не понимаю, что там произошло, но в любом случае это результат его мягкотелости. И сейчас передо мной он будет стелиться ковриком, вымаливая прощения. Этого я не хочу. Никогда не мечтала вытирать об него ноги и сейчас не буду. Постараюсь забыть, то, что произошло вчера, и буду помнить только светлое и хорошее, что у нас было.

Пока я это всё говорила, на глаза опять навернулись слёзы. Папа прижал меня к себе, и я разревелась, тихо выпуская из себя боль. Мне немного полегчало и я отпустила родителей домой. Мама грустно попрощалась со мной и сказала, что она меня очень любит и верит, что всё наладится.
Сейчас, мне в это верилось с трудом. Хотелось выть, так было себя жалко. В этот момент мир вокруг казался тёмным и безрадостным. Все мои надежды и мечты разбились о жестокую действительность. Сердце превратилось в камень, в этот момент казалось, что больше я никогда не полюблю.

___________________________________

Алине с родителями очень повезло, они ее поддержат, а она сильная девочка! Либо найдет другого мужчину, либо Семен объяснит, почему имелась такая ситуация и будут вместе, но у него уйдет вот эта самая мягкотелость! Сможет по жизни искать и пробивать свой путь жизни...
Радаслава, спасибо за продолжение)
_________________

Радаслава, спасибо за продолжение!
Отношения на расстоянии - испытание, которое редко кто проходит...
Хорошо, что у Алины замечательные родители, готовые поддержать в трудную минуту.
_________________

Видимо, без "материнской любви" здесь не обошлось(
Зато это поможет Алине разрубить этот узел и начать жить.

Может увиденное поможет Алине бросить окончательно этот чемодан без ручки
_________________

Сёма - это безнадёжный вариант. Тряпочка... Хорошо, когда есть адекватные родители

Не было бы такой мамы у Сёмы и расставания бы не было

Для Алины это благо, в какой-то мере, для Сёмы однозначно нет.

Поможет, она уже всё для себя решила.
___________________________________

Спасибо за продолжение.
Что и следовало ожидать , их пути разошлись.
_________________

 » ГЛАВА 14. Освобождение

Окунувшись с головой в работу, я старалась поменьше думать о произошедшем. Правда, не всегда получалось и, иногда, вечерами накатывала такая тоска, что я зарывалась в подушки и самозабвенно ревела.

Семён закидывал меня смсками и звонил два раза в день, всегда в одно и то же время. Я не отвечала, совсем не потому, что такая гордая. Мне просто не хотелось слышать, как он будет оправдываться, и как он будет говорить, что меня любит. Про любовь он писал в сообщениях, которые я поначалу читала. Через две недели я внесла его номер в чёрный список, устав от звонков и смсок.

Моё сердце, потихоньку покрывалось толстым панцирем, медленно превращаясь в камень.
Прошёл месяц, и я неожиданно свалилась с высокой температурой. Обойтись обычным набором жаропонижающих не удалось. Пришлось вызывать врача. Так долго в своей жизни я не болела ещё ни разу. Почти неделю я просто лежала в постели, силы меня покинули. Приехал папа, взяв на работе небольшой отпуск.

Мне казалось, что умираю. Я в основном пила сок, чай, воду. Есть не могла, совсем. Просто кусок в горло не лез. В одну из ночей температура поднялась до самого пика, почти до отметки сорок, на градуснике, я пропотела и, проснувшись посреди ночи, поняла, что мне полегчало. Только очень хотелось переодеться, так как ночнушка на мне была мокрая.

Услышав шебуршание в комнате, проснулся папа. Войдя ко мне, увидел, что я роюсь в шкафу.
- Дочь, ты чего? – тихо спросил он.
Вздрогнув от неожиданности, я обернулась:
- Переодеться надо, я вся мокрая.
Благополучно найдя искомое, я переоделась и забралась обратно в кровать, стало значительно легче. Достала градусник, лежащий на прикроватной тумбочке. Отец, тем временем поцеловал меня в лоб и определил:
- Думаю у тебя сейчас в радиусе тридцати семи температура, - и не ошибся, шкала на градуснике показывала тридцать семь и два.

С этого дня я пошла на поправку, медленно, но уверенно. И вроде бы чувствовала себя гораздо лучше, но сил не было. На приёме у врача выяснилось, что у меня очень низкое артериальное давление, и доктор пояснил, что так бывает, когда долго держится высокая температура.
Отец уехал, когда понял, что я уже могу сама дойти и до аптеки, и до магазина. В общей сложности на больничном я пробыла две недели.

На работе меня уже заждались и директор, сказала, что теперь десять дней я буду работать без выходных. Правда такой график не выдержал мой, ещё не окрепший организм, на третий день под вечер, я упала в обморок, встав со своего рабочего места, прямо при клиентке. Та, даже отругала начальство, сказав, что до чего же вы довели бедную девочку. В этот же день, чуть позже приехала Ариана Викторовна, которая являлась владелицей салона, но не руководила им. О том, что произошло, она узнала именно от клиентки, которая меня пожалела.

Отчитав директрису, она самолично, расписала для меня индивидуальный график работы, на эти самые десять ближайших дней, с учётом моего самочувствия. Возражения не принимались, поэтому в итоге все смирились. Я тоже пробовала сказать, что смогу работать больше, но она пресекла мои попытки на корню:
- Алина, от работы дохнут кони, а на бессмертного пони ты совсем не похожа. В зеркало давно себя видела?
После её слов пошла, смотреть на своё отражение, и поняла, что действительно давно себя не видела, мельком заглядывая в зеркало по пути на работу. Впалые щёки и тёмные круги под глазами, являли миру тщедушную замухрышку, которая вот-вот сейчас отправится в мир иной.

Ариана Викторовна пригласила меня на разговор, где озвучила, что я в первую очередь должна беречь себя и хорошо питаться, не забывая при этом бывать регулярно на свежем воздухе.
Забота меня порадовала, и я подумала, что вот гулять я хожу действительно мало. Лыжи остались в отчем доме, и я этой зимой ни разу на них не стояла.
По дороге домой, набрала в магазине побольше фруктов и сладкого, решив, что сейчас мне это не повредит. Впереди маячил выходной, и я даже озадачилась, что же буду делать.

Уже дома, жуя вторую грушу, я задумалась, и поняла, что с тех пор как заболела – ни разу не вспомнила о Семёне. Это меня поразило. Включила комп, залезла в контакт. Просматривая фотографии, поняла, что ничего не испытываю, ни сожаления, ни тоски, вообще ничего. Испугалась. Как такое возможно, столько лет вместе, а чувства канули в лету.
А вечером позвонила Юлька, и сообщила, что завтра прилетает ко мне, на два дня. Обрадовавшись, я забыла поинтересоваться, почему так неожиданно и скоропалительно.

Подруга приехала в полдень, я уже проснулась и даже приготовила незамысловатый, быстрый пирожок, наподобие шарлотки, только с замороженной вишней.
- Привет, Алинка, - с порога радостно завопила Юля. – Как же я по тебе соскучилась.
Побросав пакеты и сумку, она, не раздеваясь, начала обниматься. Я радостно засмеялась, поймав себя на мысли, что почти забыла, когда даже улыбалась, искренне и от души, а не вымучено и потому, что так надо. После обнимашек она отодвинула меня от себя и рассмотрела:
- Да, подруга, довела ты себя.
- Я неделю пластом лежала, с температурой под сорок, - решила оправдаться я.

Юлька нахмурилась, вспоминая, когда мы с ней последний раз созванивались. Видать вспомнила и виновато спросила:
- Кто помогал-то?
- Папа приезжал.
- Хорошо, что у тебя такой батя мировой, - с лёгким налётом зависти заметила подруга. Она своего отца помнила очень смутно, и то, что помнила, радости не вызывало.

Даже ей маленькой иногда доставалось от пьющего мужчины, стоило ненароком, попасть под руку, когда он был в ударе, а точнее в пьяном угаре. Мать успела его выгнать и развестись, лишив при этом родительских прав. Вспоминать Юля об этом не любила, а вот ко мне в гости бегала с удовольствием.
- Ну, если бы отца по работе не отпустили, то и мама бы приехала, правда с папой мне легче, он меня как-то лучше понимает, - сказала я, а сама вспомнила, как чутко мама отнеслась ко мне, в свой последний приезд. С нравоучениями не лезла, и даже показалось, что сочувствует и сопереживает.
- Завтра приедет Настя, - сообщила подруга, удивив меня, ещё больше чем своим приездом.
- Дата какая-то, о которой я забыла? – полюбопытствовала я.
- Нет, - Юлька отрицательно помотала головой. – Но повод есть, завтра и узнаешь. Тебе когда на работу надо?
Кивнув, пояснила:
- Завтра с утра, всего часа на четыре.
- Вот и хорошо, пока ты будешь работать я нашу подругу встречу, по городу её и себя выгуляю, а вечером и пообщаемся, - деловито распланировала грядущий день Юля.

Решив не форсировать события, я просто наслаждалась присутствием подруги и возможностью поболтать.
Когда я поделилась с Юлькой своим вчерашним открытием, что после болезни ни разу даже не вспомнила о Семёне, услышала от неё такое объяснение:
- Я о таком слышала, когда человек, что-то очень переживает, он может сильно заболеть, но в этом огне и жаре, сопровождающем недуг, сгорает причина болезни. Это лучше. Чем если бы ты закрылась от мира как в панцире. Теперь тебе должно быть легче.
Утвердительно кивнув, я добавила:
- Да, мне вообще сейчас просто шикарно, слабость ещё есть, но она чисто физическая и незначительная. Вот думаю, надо будет попросить отца, что бы лыжи привёз, а то я только и живу по графику: дом – работа – дом. По здоровой физической нагрузке соскучилась.

На следующий день, когда я пришла с работы, дома помимо Насти, ещё был и наш земляк Матвей Захаров, которого я не видела с тех пор как покинула спортивный интернат. Вся троица настороженно и заговорщицки на меня посмотрела. Я, приподняв удивлённо брови, вопросительно уставилась на них.
- Что-то случилось? – мой вопрос вывел ребят из молчаливого состояния, а Настя, с которой мы ещё не успели поздороваться, бросилась меня обнимать.
Войдя на кухню, я заметила, что мои гости снова дружно замолчали и смотрят на меня как-то выжидательно.
- Что не так, у меня рога выросли? – решила пошутить я.
- Короче, хватит тут уже разводить тайны Мадридского двора, - подал голос Матвей. – Алина, ты сядь.
Он меня просто, чуть ли не насильно, усадил на табурет, и, набрав побольше воздуха в лёгкие, выпалил:

- Семён женится.
- И на ком? – безэмоционально полюбопытствовала я, удивившись сама, что внутри ничего не ёкнуло, кроме, пожалуй, обиды, что я такой чести не оказалась достойной.
- На Катерине, соседке, она беременная.

От такого ответа у меня брови поползли вверх.
- Беременная от Сёмы?
- Ну, по крайней мере, она так говорит, и видимо есть повод думать, что так и есть. Отвертеться Семёну не удастся, - пояснил Матвей.
- А он пытается? – мои вопросы были простые, но надо же, что-то спрашивать.
- А там мама настаивает. Ты, что не заметила, что Сёма перестал бомбардировать тебя звонками и смсками буквально недели две назад? – удивлённо спросил Матвей, его видимо поразила моя реакция на услышанное. Ну, а что они хотели, что бы я в истерике билась.

- Да я, ещё месяц назад занесла его номер в чёрный список, поэтому не в курсе, когда звонки прекратились, - поведала я и потянулась за пирожным, которое манило своим кремом из взбитых сливок.
Повисла гробовая тишина, даже Юлька, которая вроде поняла моё состояние, удивлённо уставилась на меня.

Я огляделась, и пояснила:
- Ну и чего вы на меня уставились? Я переболела, в прямом смысле этого слова, вот только с больничного выкарабкалась, и всё, нет мне больше до него дела. Я, конечно, могу сейчас сидеть и плакать от обиды, потому как я, вся такая хорошая и умная, ко двору не пришлась. А какая-то там Катька первая, повесившаяся на него разбитная деваха, сразу замуж выскочила. Да только смысла я в этом не вижу никакого. И жалеть не буду. Замуж по залёту, я бы всё равно не пошла. Вернее не стала бы делать ничего такого, что привело к таким последствиям. Хотя мне конечно любопытно, что там такого произошло. Так, что Мотя рассказывай. Тебе же не терпится поделиться.

Парень настороженно сглотнул, он видимо совсем другой реакции ожидал. Да если честно, мне самой было удивительно. И ведь действительно, слушала про Сёму новости, как про постороннего человека. Внутри было пусто, от этого становилось немного страшно. Но ребятам я решила ничего не говорить, решив, разобраться с собой попозже.
- В общем, я был у родителей, - начал своё повествование Матвей. – Заходил в спортивную школу, там собственно и новости узнал. Виктор Фёдорович всегда в курсе всего касающегося нас, а учитывая, что Семён ему сам рассказал, что произошло, то собственно новости почти из первых уст.
Девчонки притихли. Им было интересно, всё-таки столько лет наши с Сёмой отношения были гранитной стабильностью, они обе всегда думали, о том, что я первая выскочу замуж.

- В твой день рождения, - Матвей снова посмотрел на меня настороженно, так как видимо не знал, чего можно ожидать от брошенной девушки, - Сёма собирался на маршрутку, после работы. Но придя домой увидел свою мать, истерически рыдающую. Что-то она там плела, он даже не особо понял, но в итоге она усадила его за стол и налила вина. В общем, отказаться у него не получилась, мама-то у него жутко настырная. Напоила его она самолично. Телефон кстати спрятала, предварительно выключив звук. Сёма даже не помнит, в какой момент Катя появилась, только то, что утром проснулся, а она рядом в его постели, и оба в неглиже. Ну, а дальше они вышли на улицу, и столкнулись с Алиной. Катерина была довольна. Семён попытался догнать, но куда там за машиной не угонишься.

Закончив свой рассказ, Матвей оглядел всех нас хмурым взглядом и спросил у меня:
- Ты бы хоть поговорила с ним, чем сразу клеймить.
- А ты считаешь, что у них ничего не было? – удивлённо спросила я.
- Да, какая разница, - с горяча парень подскочил с табурета, и заходил по кухне. – Он же тебя любит.
- Ну, нифига себе, - это уже возмутилась Юлька. – Вам значит гулять можно, оправдываясь всякой ерундой. А потом, ну я же тебя люблю и мы прощать должны. А если твоя девушка по пьяни гульнёт, ты её простишь?
- Ну, это разные вещи, - всё так же хмуро буркнул Матвей.
- Да и чем же они разные? - это уже праведно возмущалась Анастасия. – По-моему права у нас одинаковые и не должен изменять никто из пары.
- Так не бывает, - заметил Матвей, видимо уже совсем не радуясь, что пришёл рассказать, всё что знает.

Решив спасать парня, и зная, что мои подруги могут и заклевать, в особенности Юлька, я спокойно ему сказала:
- Моть, спасибо, что рассказал, я хотя бы знаю теперь, что случилось. И если честно, оглядываясь назад, я понимаю, что меня высшие силы уберегли от такой свекрови. Она готова была на всё, только бы разлучить нас. То, что она мне наговорила, в голове не укладывается, в особенности в свете того, что ты рассказал. Я у неё – шалава готовая прыгнуть к парню в постель, а Катя видать – пример непорочности и целомудрия. И проблема была в первую очередь в том, что Семён не хотел ни на что решаться, ему было удобно около её юбки.

Мои подруги клевать парня перестали, но выводы сделали, по крайней мере, о том, что думают мужчины в данной ситуации. В итоге Матвей поделился последними новостями. В частности тем, что Катерина заявила Сёминой матери о беременности, и та поставила сына перед фактом будущей женитьбы.
- Странная женщина, - задумчиво произнесла Юлька. – На тебе она ему не позволяла жениться категорически, а тут вот прям – хватай и бери.
- Его спасать надо, - выдал неожиданно Матвей.
Мы все ошарашенно уставились на него:
- Что? – первой подала голос Юлька. – В смысле спасать?
- В прямом, - парень возбуждённо подскочил с табурета, на который уже успел опять усесться, немного успокоившись и заходить по кухне. – Алина, ты просто должна спасти его от этого бредового шага.

Я открыла рот от удивления и недоумённо смотрела на такого неистово жестикулирующего Матвея.
- И не смотри на меня так, - яростно уставился он на меня в ответ. – Ты должна его спасти.
- Кому должна? – неуверенно спросила я.
- В первую очередь себе, ты же его любишь, - также яростно озвучивал свою позицию парень, он то был ещё не в курсе, что как-то и не люблю уже вовсе. – Кто как не ты должен спасать любимого человека. И простить должна, раз он накосячил. Вообще любящая женщина должна быть и терпеливой и понимающей.
- Может ей ещё голову пеплом посыпать? – хмуро глянув на говорившего, спросила Настя. - Что-то Матвей у тебя девушка много должна, вот только хотелось бы знать, на каких основаниях. Как-то Сёма не стремился защитить Алинку от своей матери. А она и терпеть должна, и спасать. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

Парень, было, открыл рот, видимо думая, дальше убеждать меня в том, что я должна там чего-то Семёну. Я его остановила, выставив руку вперёд и резко сказав:
- Всё, баста.
Достав телефон, набрала своего любимого тренера, и тот очень быстро ответил, я включила громкую связь.
- Здравствуй Алина.
- Здравствуйте Виктор Фёдорович, тут у нас спор. Матвей Захаров прям, вот требует, что бы я бежала спасать Семёна из-под венца.
- Да, ты, что и не вздумай. Что там спасать-то. Если дурак, пусть сам свои дурости расхлёбывает. А ты девочка живи – тебе вот не хватало с ним, потом мучится, его же мать тебе житья не даст. Как ты?
- Хорошо у меня всё теперь, Виктор Фёдорович, и спасибо вам, - с теплом в голосе ответила я.

Мы распрощались с ним, и опять всем женским составом уставились на Матвея.
- Да, ну вас, бессердечные вы, - сказал он в сердцах и ушёл.
- Ну, вот как он себе это всё представляет, интересно, - всплеснула руками Юлька. – Я прям, уже приставила, ты приехала и выцарапываешь из рук хищницы Катьки своего Сёму. А тут ещё мамаша его будет его выцарапывать уже тебя и возвращать невесте.
Мне стало смешно, когда я прям, вот представила данную картину.

- Да-а, - выдавила из себя, скептическое, Настя. – Мотя жжёт.
Ещё немного поёрничав, по этому поводу, мы перешли к более насущным проблемам. Обе мои закадычные подружки собрались замуж. И Анастасия у нас стала первой ласточкой. Захар оказался очень серьёзным парнем, что очень меня удивило. Ну, а Юлия наконец-то дала своё согласие такому терпеливому Витьку.
Обе подруги хотели видеть меня на своих торжествах, в качестве свидетельницы.

___________________________________

Осталось теперь Алине найти своего единственного
_________________