проКиС: про Катю и Сережу

Девочки, привет!
И в эту тему я добралась. Дошла пока до "Он и Она".
Как всегда, мне очень нравится ваш стиль, читается легко и увлекательно.
Экскурс в советские добрые времена вызывает теплую ностальгию, хоть в сельской местности я и не жила.
Парочки у вас получаются интересными, со своими проблемами и "тараканами". И цикл рассказов с одинаковыми именами героев - задумка оригинальная.
Спасибо! Продолжу чтение.
___________________________________

Приветствуем!


Спасибо!


Да мы, в общем-то, тоже.


Агааа. А мы расхлебывай!


Светлана, приятного чтения!
_________________

Комедия дель арте, одним словом.
И запишите для Гааги, мы тоже свидетели, все видели.

ДжЫн и Светлая,спасибо за историю Серджо и Катарины!

Такая легкая, веселая и замечательная история!
Девочки, спасибо!
_________________

ДжЫн и Светлая, спасибо за огромное удовольствие от прочтения!
___________________________________

Договорились!


Всегда пожалуйста!


Эт мы маленько пошалили.


Рады, что понравилось!

Спасибо большое, дамы!
_________________

 » Ein todsicheres Ding*

Жанр: романтический блокбастер
Пейринг: старательный и думающая
Примечание: Посвящается пережившим бурю на Лайнере.

*Одна верная вещь/Верняк

Автор коллажа - zhu4ka

25 декабря, 23:55, ночной клуб «SpiderWeb»

- А? Что? Не слышу! – рявкнул Писарев бармену, пытаясь перекричать грохот музыки и уныло глядя на пустой стакан. Виски он не жаловал, но вот сейчас шло хорошо. Бывают в жизни моменты, когда хорошо идет.
- Я говорю, повторим?
- Ааааа… - он энергично закивал головой. - Да, да, повторим!
Зачем он сюда приперся, откровенно говоря, и сам не особо понимал. Последний проект, в который он вложил столько сил… окъ, пусть не сил, но два вечера промурыжил точно, зарубили на корню, переделывать было лень, и самое лучшее, что он мог придумать – сменить род занятий хоть на пару вечеров. Теперь сидел возле барной стойки, методично накачивался алкоголем и общался с барменом. Тот оказался редкостным идиотом, и Писарев, в конце концов, отвернулся.
«Отвлечься от работы, - мысленно повторял он слова своего гендира, который, зараза, после первого в жизни провала смотрел на него, как на импотента. – Отвлечься от работы…»
Опрокинул еще стакан и снова попросил повторить. В голове неспешно ворочались мысли, перескакивая с провального дизайна на мудака-заказчика и с рыженькой девицы, попавшей в поле его зрения, на извечный вопрос, что подарить на день рождения Майклу. Времени оставалось все меньше. Идей не было вовсе. А способность мыслить сокращалась обратно пропорционально количеству выпитого. И в какой-то момент он обнаружил себя на ногах (пока еще на ногах) пробирающимся сквозь толпу к заинтересовавшей его рыженькой.
«И чего подкрадываться», - пробухтела про себя Катерина. Она еще не определилась, сердиться ли ей на подругу, которая затащила ее сюда и ровно через час пропала с каким-то типа кавалером, или все же попытаться расслабиться и отдохнуть. А от чего, собственно, отдыхать? Будучи сама себе хозяйкой (спасибо папе!), она давно не перетруждалась, работая исключительно в собственное удовольствие.
Скривив губы, Катя рассматривала присутствующий контингент, строго оценивая его по параметрам возможности развлечения. И все больше убеждалась, что делать ей здесь нечего. Она уже достала телефон, чтобы вызвать такси, когда ее напугал какой-то подкравшийся идиот.
- Ну? – вопросительно глянула она на него и, уткнувшись в экран, стала пролистывать список контактов.
- Баранки гну! – рассмеялся Писарев. – Танцуешь?
- С кем? – непонимающе переспросила Катерина.
- Да хотя бы со мной.
Внимательно, насколько это было возможно в полумраке зала, оглядев парня с головы до ног (сойдет!), она убрала телефон в карман и усмехнулась:
- «Хотя бы», конечно, не слишком впечатляет, но почему бы и нет.
- Ты что, трезвая, что ли? – Писарев коротко усмехнулся и протянул руку.
- Не пьяная, - хохотнула в ответ Катерина. Когда ее пальцы коснулись его ладони, ей показалось, что все это уже когда-то было. С ними же, но не здесь. «Или все-таки уже пьяная?» - тряхнула она головой.
- Так дело не пойдет! – отрезал Писарев и, сжав ее ладонь в своей, потащил девушку к барной стойке, ловко минуя столпотворение разношерстной публики. Она и вблизи оказалась прехорошенькой. Что-то в ней было такое… черт его… короче, мужики на таких ведутся. Вот знают, что лучше не трогать, а все равно ведутся. Наконец, он приземлился на свой все еще свободный стул и устроил рыжую у себя на коленях – ему было удобно! – Знакомься, это Вася. Вася, это… Как тебя, кстати, зовут?
- Муся! И что мы пьем?
- Ок, Матильда, - кивнул он. - Я вискарь. Вася, повтори! Ты – вискарь с содовой. Сойдет?
- Без содовой, но льда побольше. Только не забудь, что ты меня, вообще-то, танцевать звал.
- Слышал, Вася? – Писарев кивнул на рыжую. – Давай побыстрее. А то с танцем не сложится, - он снова перевел взгляд на чудесную находку, пока Вася передвигал стаканы по стойке. – У меня к тебе два вопроса. Первый: как ты относишься к художникам? Второй: что подарить писателю на день рождения?
Чуть нахмурившись, но улыбаясь, она перевела взгляд с Васи на нового знакомого. У стойки было светло, и она смогла разглядеть правильные черты красивого лица. Тут не художник, тут скульптор гениальный поработал! «Повезет кому-то такую красоту заполучить в пользование», - весело подумала Катя.
Она сделала глоток из бокала, который подтолкнул ей бармен, и прокричала:
- В галереях мне нравится, а писателю… ну, не знаю… орудие труда!
- Компьютер у Майкла есть, - отмахнулся Писарев, почти по-варварски опрокинув в себя стакан с благородно янтарной жидкостью. – Галереи не люблю. Так что там насчет танцевать? Ты уже достаточно пьяная или повторим? Вася! – он обернулся к замершему в ожидании бармену.
- Повторим! Вася! – в тон выдала Катерина. – Только почему обязательно компьютер? Можно ручку, например. О! Чернильную! – она рассмеялась.
- Отлично, завтра едем покупать ручку. Чернильную. Правда, на хрена Майклу ручка… - он задумчиво посмотрел на стакан. Подумал еще раз и снова опрокинул в себя его содержимое. – Ты как? Готова?
- Смотря к чему, - не отставая от собеседника (или уже собутыльника?), она выпила новую порцию виски. – Танцевать готова, а к совместным покупкам точно нет. Идем!
Катерина легко соскочила с коленей парня и двинулась в сторону танцпола.
Писарев, разминая шею, двинулся за ней, с удовлетворением обнаружив, что ноги по-прежнему слушаются. Глядя на спину Рыжей, едва ли не облизывался. Воспоминания о неудачном проекте вылетели из головы. Шел и приплясывал на ходу.
- А задний бампер у тебя ничего, - пробормотал он себе под нос.
Резкий ритм отдавался в голове Катерины крайне важным вопросом: кой черт дернул ее пить этот проклятый виски. Разговаривать под царящий грохот было невозможно, поэтому она просто двигалась в такт бесконечной музыке, посматривая на своего знакомого и улыбаясь взглядам, которые бросали на него девицы, танцующие рядом.
- Не, так не пойдет, - отрезал Писарев. – Где вдохновение? Где полет? Ну-ка иди сюда…
Он резко притянул ее к себе, мимолетно вдохнув запах ее волос и, прижимаясь к ней, и понимая, что его движения почти неприличны, продолжая ритмично двигаться, нахально провел рукой вдоль ее тела.
Высокие каблуки позволяли смотреть ему прямо в глаза, в которых отражались мигающие огни клубного света, расцвечивая его лицо самыми немыслимыми цветами. Она намеревалась рассказать ему со всевозможными подробностями о том, что так не ведут себя с приличными девушками в приличных местах. Но лишь по-рыбьи хватила воздух ртом. «SpiderWeb» явно не был приличным местом. Да и она сама никогда не претендовала на столь почетный эпитет. Движения его рук вызывали желание забыть о неуместной сейчас благопристойности и отдаться их власти без малейших условностей.
«Ты даже имени его не знаешь!» - бормотнул, прощаясь, здравый смысл.
Катерина прижалась теснее, словно так всегда и было, по-хозяйски небрежно скользнула по его скуле губами, слегка оцарапав их щетиной. И, черт возьми, ей это понравилось! Довольно улыбаясь, она беззаботно продолжала танец. Если это был танец.
Сергей Сергеевич Писарев совершенно точно знал, что это не было танцем. А вот чем это было, он понятия не имел. Следующий шаг – это уже кульбиты на шесте с последующим раздеванием. Причем им обоим там самое место. В голове трепыхнулась мысль о том, что пора задуматься о смене профессии – он же прирожденный стриптизер! Но трепыхнулась вяло, вытесненная из головы биохимическими процессами, вызванными алкоголем и «задним бампером» Рыжей.
Люди вокруг уже расступились, глазея на их парочку. Красивую, но сумасшедшую. И, сам того от себя не ожидая, Писарев подхватил Рыжую на руки и с ней же переместился на сцену.
- Я тебе потом еще виски закажу, идет? – шепнул он ей на ухо, чуть прикусив мочку, и отстраненно задумался, что после таких танцев не виски девушке надо предлагать, а в срочном порядке вызывать такси и тащить к себе.
«Куда еще-то?» – подумала Катерина, утвердительно кивнув:
- Идет!
Пару секунд она вдумчиво рассматривала шест, бесхозно стоящий посреди сцены и призывно сверкающий хромом, пытаясь вспомнить, что ей доводилось видеть где-нибудь в телевизоре как-нибудь связанное с шестом. Господи! Да когда она вообще в последний раз смотрела телевизор?!
Голова уже не соображала, ноги и руки жили абсолютно своей жизнью, и только что-то маленькое и наивно-глупое (может, душа?) искренне жалело печальный одинокий столбик, которому она теперь весьма активно составляла самую близкую компанию.
«Твою ж мать…» - восхищенно думал Писарев, глядя на творящееся безобразие. Им уже аплодировали. Разве что деньги в трусы не пытались засунуть. Впрочем, до трусов не дошло. Пока что. Он не отлипал от нее ни на шаг, и каждое ее движение сопровождалось ответным его движением. Обнаглев окончательно, он скользнул руками куда-то за вырез ее майки. И в этот момент музыка прекратилась.
- Упсик, - ухмыльнулся Писарев и под оглушительные аплодисменты легко поцеловал партнершу по «танцу» в щеку.
- Да уж, - слегка обалдев от внезапной тишины, хмыкнула Катерина и спустилась со сцены не совсем твердым шагом. Вместе с тишиной ненадолго вернулось сознание. «Самое время уйти по-английски», - подумала она, пробираясь сквозь толпу и доставая телефон.
- Эй-эй-эй! – Писарев спрыгнул со сцены вслед за рыжей и схватил за локоть. – Я тебе еще вискарь обещал.
- В другой раз, - она продолжила свой путь к выходу.
- Отлично, - кивнул он – не послала, и то хорошо. – Значит, повторим. Где и когда?
- Что «где и когда»? – и засмеялась. – Не устраивай викторину. Знатоки сегодня не трезвы.
- Повторим где и когда! – снова заиграла музыка, пришлось перекрикивать. – Давай я тебе трезвой позвоню. Телефончик дашь?
Катерина пробормотала скороговорку из десяти цифр, бросила Auf Wiedersehen! и, помахав рукой, растворилась в толпе.
- А поцелуйчик на ночь? – протянул Писарев, глядя ей вслед, и поперся было назад, к барной стойке, но продолжать вести чинную беседу с Васей было не самой радужной перспективой. Развернулся на 180 градусов, доплелся кое-как до вестибюля, натянул куртку, вышел на мороз, поймал такси и отправился домой. Дрыхнуть. Перед самым сном, в голове трепыхнулась свежая мысль. «Что это было?» - подумал он.

26 декабря, 11:55, квартира Писарева

«Что это было?» - мысли не слишком настойчиво пробивались сквозь помехи в голове. Организм Писарева не имел склонности к похмельному синдрому, но теперь что-то пошло не так. То ли вискарь был паленый, то ли незаметно подкралась старость.
Кое-как поднявшись, он упрямо двинулся в душ. Под струями прохладной воды (а вот склонность к самоистязанию была, как ни странно, врожденной) почувствовал себя чуточку бодрее, но только чуточку. Отвратительно крепкий кофе без сахара лишь усугубил ставшую во весь рост катастрофу, придав ей не самые радужные перспективы. Но упорно не желающий замечать физического недомогания Сергей Сергеевич открыл лэптоп и с самым задумчивым видом уставился в окно, пока винда загружалась. Мелодия приветствия ударила по нервам. И тут случилось чудо. Чудо прозрения! Напоминалка бодро и весело сообщала, что до всем известного события осталось два дня.
26 декабря! 26, мать твою-перемать, декабря! 28-го у Майкла Репнина день рождения! А подарка, как не было, так и нет.
Писарев снова уныло посмотрел в окно. Отвратительно жизнерадостно летели хлопья снега. «Еще и Новый год…» - обреченно подумал он и сделал еще одно открытие – елки пока тоже не было. Да и надо ли? Все равно в новогоднюю ночь где-то зависнет.
К слову о зависании! Рыжая с шикарным задним бампером! Что-то она там вчера советовала на днюху Майклу… Оружие? Ружье, что ли… Не… Орудие… Орудие пыток? Фигня. Орудие труда. Чернильная ручка. Хрень. Но вот если подумать… включить фантазию… фантазия у Писарева всегда была буйной. С похмелья, правда, барахлила, но шансы что-то придумать оставались.
Глядя на плавно кружащийся в воздухе и празднично искрящийся снежочек, он силился придумать хоть что-нибудь. Перо. Золотое. И чернила к нему. Тривиально. Есть риск, что Майкл, писатель в вечном поиске нетривиального, не заценит. Тогда сразу страусиное. Или павлинье. Ярко, позитивно, дешево и сердито. Осталось сгонять в зоопарк и выдрать из хвоста какой-нибудь птички перышко. Острогать его перочинным ножиком и подарить. Лучший подарок – это подарок, сделанный собственными руками. Или выдранный из птичьей задницы.
Чуть хохотнув, Писарев открыл страничку в гугле и вбил запрос: «Что подарить писателю». В очередной раз поморщился, слушая, как кошмарно стучит клавиатура по его несчастной голове. Более отвратительный звук, наверное, только у… И вдруг его осенило. Следующим запросом было: «Антикварная пишущая машинка купить Петербург».
Гугл выдал целый список сайтов с объявлениями и… вполне приличный антикварный магазинчик в двух улицах от дома Писарева. Горе-дизайнер снова хохотнул и удовлетворенно потянулся. Хоть что-то хорошее в это утро.
Поскольку желудок его завтрака (или уже обеда) мог попросту не переварить, он решил не тянуть кота за хвост, торопливо натянул джинсы, свитер, куртку, ботинки… и отправился на поиски.
Весело поскрипывая под ногами, снег теперь уже не вызывал утреннего отвращения. Наоборот. Прогулка была именно тем, что нужно – хоть голову проветрил.
- Осторожнее! – услышал он откуда-то сзади, и мимо него пронеслась девочка, выгуливающая собаку. Или собака, выгуливающая девочку. Она, видимо, тоже в восторге от морозного воздуха и снега, тащила за собой хозяйку. Собачка была весьма крупная. Раза в два крупнее девочки. И ярко-рыжего цвета.
«Рыжая!» - Писарев едва не хлопнул себя по лбу. Вытащил из кармана куртки телефон и стал искать номер, на ходу репетируя речь-приглашение вместе выбрать Майклу подарок. Долго листал список контактов, пока не увидел там, видимо, в совсем невменяемом состоянии написанное «Ржая». А ведь думал, что не пьянеет. И, вплотную приблизившись к антикварному магазину с вывеской, где на басурманском мерцало «Künst – Oase», жизнерадостно нажал вызов. Не менее жизнерадостно оператор сообщил ему, что такого абонента не существует. И в этот момент Писарев переступил порог магазина, слушая теперь уже отвратительный звон колокольчика, пошло закрепленного над входной дверью.
В строгом темно-зеленом костюме от Moschino и блузке терракотового цвета, шарф которой был завязан причудливым бантом, Катерина Дмитриевна Нарышкина, стоя перед зеркалом в кабинете, придирчиво изучала свое отражение. Выглядела, кажется, неплохо. Впрочем, глаза все-таки стоило бы спрятать.
Спала она недолго, но крепко. Размышлять о том, что такое происходило ночью в клубе, даже не пыталась. Просто выбросила из головы. Кажется. Выключив зануду-будильник, заставила себя провести утро, не отступая, несмотря ни на что, от заведенных привычек: зарядка, душ, укладка, хлопья, кофе. Если бы еще и голова перестала болеть, жизнь можно было бы счесть совершенной.
Услышав звякнувший колокольчик, она быстро проглотила третью таблетку цитрамона, нацепила на нос очки без диоптрий и вышла к посетителю.
- Добрый день! – бодро приветствовала она клиента. И не поведя бровью, узнав ночного знакомца, Катерина продолжила речь вежливой хозяйки (и за каким чертом Нина отпросилась именно сегодня!): - Что вас интересует?
- Ты! – выдохнул Писарев, в отличие от нее совершенно обалдев, и тут же улыбнулся – Майкл всегда говорил, что случайностей в жизни не случается. – Меня интересует, почему ты мне неправильный номер дала!
- Я никогда и ничего не делаю неправильно.
- То есть это я неправильно записал? - кивнул он. Впрочем, чему тут удивляться? Он был пьяный в дрова. Снова пробежал глазами по ее лицу, спустился по шее к груди, оттуда скользнул по ногам и удовлетворенно отметил про себя, что у нее не только задний бампер шикарен. Там в принципе комплектация на пятерочку. Снова вернулся к груди, надеясь увидеть бейдж с именем. Бейджа не было. Окъ, значит, Муся.
- Так значит, вот где в дневное время отрывается Матильда, - протянул он.
- Что вы ищете у нас? – Катерина попыталась вернуть его к текущей действительности.
- Орудие труда. Я же говорил, что мы вместе будем выбирать ручку моему другу. Чернильную. Есть у вас такое добро?
- Нет, к сожалению, с этим мы вам помочь не сможем, - она замолчала, в ожидании, захочет ли он посмотреть что-то иное.
- Тогда поехали в канцелярию. Веди к своему начальству, сейчас я тебя отпрашивать с работы буду!
- Можете начинать, - с усмешкой отозвалась Катерина Дмитриевна.
- Что-то я начальства не вижу. Или перед праздниками все свалили?
- Да нет, как раз работники на отгулы разбежались, - она скрестила руки на груди.
Писарев снова осмотрел ее с ног до головы, и когда шестеренка, отвечающая за соображалку, щелкнула и стала на место, присвистнул:
- Так Матильда днем не бедная падчерица, а, как минимум, управляющая антикварного магазинчика!
- Вас что-то не устраивает? Обычно покупатели не жалуются.
- Лишь бы тебя все устраивало. Я вообще в восторге! Магазин придется закрыть, если ты не предложишь альтернативу. Хотя, учитывая, что я настроен после покупок сводить тебя куда-нибудь, магазин все равно придется закрыть до конца дня. Завтрашнего.
- В качестве альтернативы из имеющегося у нас могу предложить портативную печатную машинку Continental Standard образца 1932 года. Немецкое качество, русская раскладка клавиатуры, можно печатать два цвета. Не требует дополнительной настройки и регулировки.
- Ни хрена ж себе! – восхитился Писарев. – Дайте две. Вторую у себя поставлю. Так что ты делаешь сегодня вечером?
- Машинка представлена единственным экземпляром. Смотреть будете?
- Да я и так смотрю! – он широко улыбнулся и уставился на ее губы. – Что ты сегодня как неродная?
- Разве мы с вами родственники? – уголок ее рта насмешливо дернулся.
- После всего, что между нами было, я полагаю, мы уже больше, чем родственники.
- Между нами было несколько порций виски. Не думаю, что это является серьезным основанием для родственных уз.
- Да?
- Совершенно в этом уверена.
- То есть все, что между нами может быть, это рыночные отношения в условиях денежно-криминально-капиталистической системы?
- Значит ли это, что вы покупаете машинку? – спросила она, чуть прищурившись.
- И номер телефончика правильный не дашь? – упрямо спросил он.
- Не моя вина, что вчера вы что-то неверно записали.
- И свидание мне не светит? – он скривил губы, чувствуя, что вот теперь закипает. Тоже еще железная леди нашлась! Или это похмелье на нее так действует? – Что ж ты такая злая-то?
- Жалобную книгу дать?
- Не, по книгам – это к Майклу. Он у нас писатель.
Он наклонился к ней, все равно возвышаясь над ее макушкой на целую голову. Их лица оказались в непосредственной близости друг от друга. Серые глаза встретились с зелеными
- И елку наряжать ты мне в этом году не поможешь?
Катерина поправила на носу очки и, протянув ему визитную карточку, ответила самым предупредительным тоном:
- Всегда пожалуйста. Наши партнеры. Decor-студия с надежной репутацией. Вы останетесь довольны.
- И зачем тогда голову мне морочила, динамо?! – рявкнул он ей в лицо так, что ее очки моментально запотели.
- Я так понимаю, без жалобной книги не обойтись, - она вздохнула и отошла к уголку покупателя.
А за ее спиной только зазвенели колокольчики, и следом громко хлопнула входная дверь.
Катерина Дмитриевна оглянулась, чуть пожала плечами и процокала каблучками в свой кабинет.
- Подумаешь… голову ему заморочили, - хохотнула она.
- Тоже мне! Динамо! – рыкнул он, оказавшись на улице и вдохнув морозный воздух. Впереди в обратную сторону семенила девочка с собакой. Собака, кстати, была вовсе никакая не рыжая. Натурально персиковый цвет.
На хрен! Ему еще проект переделывать. И желательно успеть до Нового года.
С этой не вселяющей радости и присутствия духа мыслью он отправился домой.

26 декабря, 23:55, ночной клуб «SpiderWeb»

- Да твою ж мать! Ты издеваешься? Ты вчера свалила, сегодня такая же фигня! Ты че? Полчаса сама не можешь в клубе побыть, если все равно потом приключения себе находишь?
Катерина увернулась от чмока подруги и, рассерженно развернувшись от нее на каблуках, ледоколом «Арктика» пошла сквозь толпу к бару.
- О! Вася, привет! Сделай… виски, что ли, - буркнула она, бросая якорь у стойки.
На вчерашние дрожжи заморский напиток лег кривовато, и, безрезультатно повертев головой (вечер будет определенно скучным), сползла со стула и поплелась на танцпол.
- Нет, Паха, нафиг! Я не приеду, у меня свои планы. А вот прикинь, у меня бывают свои, мать твою, планы!.. Нет, не работа. Я в этом году больше не работаю. Нет, не по бабам. Как же без тебя по бабам? Все. Нафиг. Отбой.
Писарев бросил трубку. Осмотрелся. Все то же. Паутина по стенам. Банки с пауками по углам. Какая-то дымящаяся хрень из бочек. Равнодушно пожав плечами, он проследовал прямиком к бармену.
- О, Вася, привет! Сделай мне…
- Виски, что ли? – отозвался Вася.
- Ну, ты в курсе, - кивнул Писарев и оглянулся по сторонам. Нет, разумеется, не в поисках Рыжей. Она его больше не интересовала. Потому что, чем больше женщину мы… это, тем больше нас они… того! Просто унылое настроение грозило перерасти в откровенный депрессняк. Впрочем, все еще были шансы к Новому году окончательно скатиться в черную меланхолию. Если папа приедет. С новой женой. Воспитанием сына папаша занимался редко, но неизменно в самый неподходящий момент.
- А девушка, с которой вы вчера тут… опять зависает, - с хитрой улыбкой объявил Вася.
- Где! – Писарев живо оторвался от созерцания стакана и стал оглядываться по сторонам.
- На танцполе, где ж еще-то?
«Убью Машку!» - мелькнула зловещая мысль. Ей казалось, что она уже несколько часов упорно пытается отвязаться от какого-то в меру пьяного, но очень назойливого парня. Он был раза в два больше нее и обладал цепкими пальцами. Не успевала она высвободить одну руку, как он тут же хватал ее за другую. Катерина озадаченно осматривалась по сторонам и вдруг споткнулась о пристальный взгляд уже знакомых глаз. Вчерашний «замороченный» сидел у стойки бара и определенно наблюдал за ее мучениями.
«Наверное, еще и радуется», - фыркнула она, но мысленно все-таки послала ему морзянкой SOS.
И в этот самый момент почувствовала, что ее ноги отрываются от земли, а голова начинает приближаться к чужой спине.
«Эй-эй-эй-эй! Это уже ни фига не круто! - мысленно возопил Писарев, увидев, что странное пьяное тело перекинуло рыжую через плечо и куда-то потащило. – Это мое динамо!»
Он вскочил на ноги и бросился через толпу к «своему динамо», попавшему в чужие лапы.
- Эу! Какого хрена тут происходит? – преградив дорогу пренеприятнейшему типу, спросил он и невольно бросил взгляд на задний бампер, который теперь был прямо у него перед глазами.
- Тебе какая разница? – набычившись, спросил тип, в то время как Катерина продолжала отчаянно дергаться и требовать, чтобы ее поставили на землю.
- Такая, что мне не нравится, когда моя жена висит вниз головой на плече у какого-то постороннего мужика. У нее поднимется давление. Ты будешь откачивать?
И вот тут дергаться она перестала. Медленно подбирая отвисшую челюсть.
- Прости, братан. Я ничего такого… - пьяный придурок стащил Катерину со своего плеча и почти вручил «мужу».
- Да я вижу, что такого – ничего. Все, бывай, братан, - хмуро буркнул Писарев и, обняв Рыжую за талию, торопливо повел ее к барной стойке – в исходную позицию.
- Спасибо! – живо отозвалась Катерина. – Буду должна.
Сергей приподнял бровь и иронично хмыкнул.
- Я тебе вчера вискарь обещал за шест. Рассчитались, - заявил он, усаживаясь на стул и демонстративно указывая на стул рядом. – Вася!
Вася весело закивал и достал два чистых стакана.
- Может быть, ты хоть сейчас представишься? – спросил Писарев свою новообретенную «жену».
- Чем тебя Муся не устраивает? - улыбнулась она, с удовольствием выпив новую порцию виски. И повертела в руках пустой стакан, невесело подумав о том, что все могло закончиться не столь радужно, если бы этот самый «муж» не оказался сейчас здесь.
- Тебе не подходит.
- Ну, конечно! Простая Муся мне не подходит. А как насчет имени из Шекспира? Подойдет? – забавлялась Катерина и окликнула бармена:
- Вася!
Вася резво разлил по стаканам виски и, судя по сосредоточенному выражению лица, мысленно подсчитывал чаевые.
- Офелия, что ли? – засмеялся Писарев, делая еще глоток благороднейшего напитка, который второй вечер подряд лился в глотку, будто вода. – Офелия Писарева – годится.
Катерина поперхнулась, расплескав бо́льшую часть спасительной жидкости.
- Ты рехнулся, что ли?
- Офелия! О радость! Помяни мои грехи в своих молитвах, нимфа, - продекламировал он и засмеялся. – Рыжик, ты забыла, что тебя муж только что спас?
- Точно рехнулся! – безапелляционно заявила Катерина, решительно поднялась и, взяв «мужа» с редкой фамилией Писарев (на такое умозаключение она еще была способна) за руку, потащила его со стула. – Идем танцевать! У тебя это хорошо получается.
- И почему мне кажется, что ты меня используешь, а потом опять кинешь? – проворчал Писарев, следуя за ней.
Она в ответ пожала плечами.
- Не хочешь – сиди с Васей.
- К черту Васю! - тут же «кинул» бармена Сергей и притянул ее за руку к себе, чуть качнув бедрами. – Если Джульетта хочет танцевать… то Ромео готов.
- Мне повезло, что не Отелло, - усмехнулась Катерина и осеклась, неожиданно поймав его взгляд.
- У влюбленных, как у сумасшедших,
Кипят мозги: воображенье их
Всегда сильней холодного рассудка, - бормотнула она, почти не понимая, что именно бормочет.
Тряхнув головой, отстранилась. Вступив в круг танцующих и, стараясь не смотреть на него, поймала ритм. «Кто еще из нас рехнулся…» - безнадежно подумала Катерина.
«Шо? Опять?» - волк из славноизвестного мультфильма, который в данный момент проснулся в Писареве, сделал фейспалм. А сам Писарев ринулся за ней – кто-то же должен охранять его… жену… Он снова, как давеча, притянул ее к себе и втянул носом запах ее волос… ее духов… и виски. Это было божественно. Как всегда, башка отрубилась, зато врубились ноги, руки и прочие части тела, задействованные в этом странном действе, которое, трезвым, он бы постеснялся назвать танцем.
- Ты мне нравишься, Рыжик, - выдохнул он, когда их лица на какое-то мгновение оказались близко друг к другу.
- Чепуха! – легко бросила Катерина. – Это виски, - убеждала она скорее себя, продолжая каждым своим движением отвечать на каждое его.
«Черт! И откуда только он взялся со своими танцами?»
Этот ритм сводил его с ума. Ее движения сводили его с ума. Ее лицо в полумраке, в котором так легко было прочитать что-то такое… возбуждающее… сводило его с ума. Ее голос сводил его с ума. Ее голос… Черт! Что она там сказала?
- То есть тебе пофигу, с кем танцевать по пьяни? – спросил он, остановившись, как вкопанный.
- Ну, ты мне еще семейную сцену устрой! – хохотнула Катерина и, недолго думая, собственно, вообще не думая, остановилась перед ним и поцеловала в губы.
Как ошалевший, он резко притянул ее к себе и, вжимаясь в нее, будто желая слиться в единое целое, завладел ее ртом, протиснув язык между зубами, в каком-то бешеном ритме целуя так, будто боялся, что сейчас эти самые губы у него отнимут. В голове шумело – то ли от выпитого спиртного, то ли от нее… черт, он уже даже толком не понимал, где он находится. Теперь с ума сводила единственная мысль, прорезавшаяся сквозь затуманенное сознание: СРОЧНО НУЖНО ЛОВИТЬ ТАКСИ И ТАЩИТЬ ЕЕ ДОМОЙ! А то опять удерет. Или это уже две мысли? Но вместо этого Писарев только сильнее прижал ее к себе, блаженно закрыв глаза – чтобы не двоилось.
В ее же голове мыслей по-прежнему не было. Совсем. Воли не было. Тоже совсем. Напрочь отсутствовали время и пространство. Было лишь обостренное чувство его. Всего, целиком. Рядом, внутри, везде. И в конце этого безумия не стало дыхания.
Когда дыхания не стало, он оторвался от нее на одно-единственное мгновение и, сверкнув глазами, прошептал, не зная, слышит она, или здесь слышно только музыку и больше ничего на земле:
- Поехали ко мне. Покажу тебе свою коллекцию марок.
- Нет, - голова начала проясняться и заполняться размышлениями разной степени осознанности. – Не поеду.
- Тогда к тебе?
- Ко мне тем более. У меня нет коллекции марок.
- Как будто мы собираемся их рассматривать… В гостиницу? Куда угодно…
- Нет.
Писарев только сейчас сообразил, что все еще прижимает ее к себе и, чувствуя себя так, будто только что вышел из холодного душа, отпустил, вытянув руки вдоль длинного тела.
- Номер телефона, как я понимаю, даже смысла нет просить?
- Мне пофигу, с кем танцевать по пьяни. Но это не значит, что я стану… по пьяни всем раздавать номер своего телефона.
- Аааа… - тупо протянул Писарев. – Как скажешь. Можно совет напоследок?
Ничего не отвечая, она посмотрела на него.
- Не ходи больше одна по таким местам. Твоя комплектация… в особенности задний бампер… в действии имеет эффект водородной бомбы. Башню сносит напрочь.
«Докатилась, Нарышкина! Ты даже послать его не можешь», - уныло подумала Катерина, еще раз кинула на него быстрый взгляд и направилась к выходу.
«Нееет, - продолжала она бушевать по дороге домой, - я Машку не убью. Это слишком просто для нее. Я буду ее мучить. Долго. За каждую минуту двух вечеров… случившихся по пьяни…»
«Докатился, Писарев! Ты ж на ней зациклился!», - жалел себя Сергей, вернувшись к бармену.
- Повторим? – с надеждой спросил Вася, на что Писарев только рассеянно кивнул и достал из кармана пачку сигарет. Медленно затянувшись, он еще долго смотрел в толпу, в которой затерялась рыжая Джульетта. Вася услужливо пододвинул к нему пепельницу, но он, кажется, даже не заметил.
«Мозги всмятку… Прибью Майкла с его пишущей машинкой…»

_________________

 » Ein todsicheres Ding (окончание)

27 декабря, 11:55, квартира Писарева

«Пишущая машинка для Майкла!» - Писарев резко подорвался и, глядя широко раскрытыми глазами прямо перед собой, обнаружил, что в голове, как ни странно, довольно ясно, несмотря на две ночи, проведенные не самым полезным для здоровья образом.
Рыжеватый луч скользнул по кровати, и Писарев застонал. Вторая мысль, поразившая его, была совсем не такой обнадеживающей, как первая. Подробности прошлого дня и еще более – ночи – всплыли перед глазами яркой картинкой. Почему-то стало стыдно. За пьянку, за танец, за высказанное вслух предложение, которое, наверное, следовало засунуть себе в задницу. В последнее время он стал слишком многое себе позволять. Или это Рыжая на него так действовала? Да какая разница! Хоть сто раз крутая у нее… комплектация… Это еще не повод бросаться на нее, будто в жизни бабу не видел.
«Такую не видел», - ехидно вклинился в его мысленный монолог внутренний СергейСергеич.
После утреннего кофе (на этот раз уже с вполне приличным сэндвичем), он влез на подоконник и закурил в форточку. Под домом гуляла вчерашняя девочка с рыжей псиной на поводке. Глядя на нее, он только чуть улыбнулся. Кажется, с любимым цветом Писарев определился. Морозный воздух окончательно прояснил мысли. И спустя десять минут выкристаллизовался дальнейший план действий.
Начало было подобно вчерашнему. Джинсы, свитер, ботинки, куртка.
Далее – нюанс. По дороге в антикварный магазин, где стояла одна-единственная на свете необходимая ему пишущая машинка… двухцветная… 1930-какого-то года, он заглянул в цветочный киоск. Покрутился возле роз. И решил, что букеты ей, наверное, и без него охапками дарили. Но все-таки купил. Красные. Дальше было еще пошлее. Коробка шоколадных конфет. Умнее он ничего придумать не смог.
«Прям жених», - сердито размышлял он, перебегая дорогу туда, где сверкала знакомая вывеска.
Звон колокольчиков над дверью.
Он глубоко вдохнул и вошел.
В магазине царила предновогодняя оживленность – в смысле две разномастные молоденькие девушки-продавщицы, толком не обратив на него внимания, не прервали ни на минуту свое веселое щебетание. Рыжей среди них не было.
- Салют! – бодро поприветствовал их Писарев. – Начальство где?
Спустя пять минут, понурив плечи, Писарев уныло плелся домой. Начальство обещалось появиться только после праздников.
«Она, вроде как, собиралась на Бали на праздники!» - весело заявила синеокая блондинка.
«Одна?»
«На Бали в одиночестве не ездят!» - надув губки, возмущенно прошипела зеленоокая шатенка.
Дальнейшее будущее рисовалось теперь исключительно в серых тонах. И как в таких тонах сдавать дизайн заказчику?

27 декабря, 21:00, ночной клуб «SpiderWeb»

Подперев голову рукой, Катерина тоскливо потягивала коктейль, который ей не менее получаса назад сделал Вася. Она сидела здесь с самого открытия. Посетителей еще не было. За какой надобностью она приперлась сюда сегодня, было ясно, как божий день. Она знала его редкую фамилию, которая ей мало что давала в городе с пятимиллионным населением. И знала, что два предыдущих вечера он провел здесь. Все! Из двух зайцев выбирают того, который пожирнее.
Ужасным было то, что Катя прекрасно осознавала, чего хочет. Она хочет за него замуж. Замуж за безымянного первого встречного – это сильно. Но следовало признать, что это был единственный в ее недолгой, но в целом нескучной жизни первый встречный, за которого она захотела замуж.
Вот если… если бы…
Если бы что? Зачем оно надо? Сегодняшний день с самого утра шел наперекосяк. Будильник не включила, на зарядку забила, волосы завязала в банальный хвост, кроме кофе целый день ничего не ела… и кому нужно такое счастье? Подумаешь, мужика красивого увидела! Можно подумать, ее из монастыря выпустили.
«Иди-ка ты, Нарышкина, домой», - провозгласил снова воцарившийся в ее голове здравый смысл.
Она побултыхала в стакане жидкость. Попыталась сообразить, какого она цвета. Белая? Зеленая? Коричневая? Катерина отодвинула от себя так и не допитый коктейль.
- Кофе сделай, - попросила она Васю.
Посидев еще некоторое время, она положила на стойку несколько купюр и поднялась. По полу, весело постукивая, запрыгал ее телефон, непонятным образом выскользнувший из кармана джинсов. И (ну, естественно!) упрыгал в самый дальний угол под лавку. Сначала Катерина попыталась дотянуться до телефона от стола. Потом, усевшись на лавку, предприняла еще одну попытку. Тоже безрезультатную. Оставался последний шанс. Она забралась на лавку с ногами и нырнула головой под стол. Что там Писарев говорил про задний бампер? Хорошо, что клуб еще пустой. Чёёёёрт! Здесь же наверняка полно камер! Вот, наверное, охранники ржут! Теперь она штатный клоун. Здо́рово!
Катерина достала, наконец, трубку, разогнулась, и, по-прежнему стоя на коленях на деревянной лавке, стала обтирать телефон от паутины. Уборщицы здесь, похоже, не перенапрягаются, оправдывая название заведения. И не заметила, как вошел… он!
А он вошел, не питая особых надежд увидеть ее – толку-то, если она с кем-то там на Бали? В том, что такая девушка могла отправиться туда одна, Писарев почему-то сильно сомневался, но вместе с тем какая-то вялая надежда в душе шевелилась. Черт его знает почему. Видимо, врожденное упрямство и неистребимый оптимизм.
Провозившись весь день с этим чертовым дизайном этого чертова сайта для не менее чертова заказчика, он вдруг обнаружил, что теперь сайт не серый… А с какой-то… рыжинкой, что ли?
- Ну ладно, - буркнул себе под нос Писарев, посмотрел на часы и пошел собираться. Потому что теперь он совершенно точно знал, в этот Новый год он поставит елку только в том случае, если найдет Рыжика. И если Рыжик согласится с ним его встретить. И будет встречать впредь каждый новый год на протяжении лет… пятидесяти-шестидесяти – как попрет.
В Паутине было пока еще безлюдно. Он остановился на пороге и сразу уперся взглядом в… задний бампер… Внутренний СергейСергеич в обнимку с проснувшимся волком из мультфильма, дружно принялись плясать канкан вперемешку с хава нагила. А сам Писарев почувствовал, что… волнуется. Он, черт подери, впервые в жизни волнуется, что его пошлет на хрен девушка, которая только этим и занималась последние два дня. Ну окъ, не только этим…
Засунув все свои внутренние голоса подальше, он медленно двинулся к ней, на ходу кивнув Васе, замершему в надежде с бутылкой виски в руках и двумя стаканами.
- Я знаю, как тебя зовут, - выпалил он сходу не заметившей его девушке. Тут даже у Васи челюсть отвисла.
- Черт! – Катерина медленно развернулась к Писареву. – А я тут… вот… - залопотала она, кивнув на телефон.
- Угу… «Укрощение строптивой». Катарина, - растерянно проговорил он, не глядя на телефон, но боясь потерять ее взгляд.
- Точно не Виола? – усмехнулась «шекспировская барышня».
- Не… Нинуля называла тебя Катериной Дмитриевной. Я потом еще на вашем сайте в контактах глянул на всякий случай. Кстати, дизайн говно… В смысле неактуальный, - быстро исправился он.
Она кивнула, неожиданно растеряв все слова.
Он несколько бесконечно долгих мгновений смотрел на нее, а потом решился:
- Ты мне нравишься. Ты мне очень нравишься. И, если у тебя возникают на этот счет какие-то сомнения, то… я сегодня вообще трезвый!
Катерина снова кивнула. И глупо засуетилась. Черт! Черт!! Черт!!! Он действовал на нее определенно отрицательно!
- Я вообще-то уже уходила, - она неловко сползла с лавки, чувствуя себя бульдозером под его взглядом.
- А я… я тоже… Я просто тебе сказать хотел… Вот сказал…
Она кивнула в третий раз. Сделала несколько шагов к выходу. Остановилась и оглянулась.
- Ну? Ты идешь?
Он подорвался с места и бросился следом, едва она позвала.
- Иду, - выдохнул он. – Меня, кстати, Сережа зовут.
Вася, окончательно ошалев, отставил бутылку виски и достал шампанское и бокалы.
- Будешь Сержем, - улыбнулась она, беря его за руку. - Так причем здесь Нинуля?
- Нинуля здесь точно ни причем, - сказал он, сжав ее пальцы. – Я безуспешно пытался купить пишущую машинку. Но тебя не было.
- Ничего не поняла, - Катерина попыталась сосредоточиться. Ее мысли дружным строем повернули в направлении безобразий, которые творились накануне, вновь свергнув здравый смысл. – Тебе не продали машинку?
- Пофиг. Я про нее забыл, когда мне сказали, что ты уехала на Бали.
- Чего? – брови надо было срочно возвращать на место. – Это еще что за фигня?
- Остров в Малайском архипелаге, - будто заученный текст, проговорил Писарев, - в группе Малых Зондских островов, в составе Индонезии, провинция Бали. Омывается с юга Индийским океаном, с севера – морем Бали Тихого океана. С запада отделен одноименным проливом от острова Ява, с востока – Ломбокским проливом от острова Ломбок. Как-то так…
- Скука какая!
- Вот и я подумал, что это не в твоем характере, и решил попытать счастья в этом чертовом клубе.
Забрав в вестибюле верхнюю одежду, он помог ей надеть пальто.
- Уверен, что именно счастья? - не выдержала Катерина и рассмеялась.
- Как ты могла заметить, я очень редко в чем-то сомневаюсь.
Он осторожно, будто спрашивая разрешения, привлек ее к себе, готовый отпустить в любую минуту, если она вздумает вырваться.
- Давай прогуляемся, там снег идет, - шепнул он ей в губы.
- Давай, - коротко коснувшись его губ, она отстранилась. Они вышли на воздух, где серебристые снежинки живо играли в свете фонарей и неоновых вывесок. Она молча пошла вдоль улицы на шаг впереди него. Он смотрел на ее тонкую спину, на то, как рыжие локоны чуть подпрыгивали на ходу. И улыбался, будто идиот.
- Катя, - позвал он ее, пробуя на вкус имя. – Кать! Потанцуй со мной, а.
Она обернулась. Подождала, пока он пройдет разделяющий их шаг. Взяла Сержа под руку и выдохнула в самое ухо:
- Видишь ли… сейчас мне очень хочется посмотреть твои марки. Поэтому, опасаюсь, наш с тобой танец могут не оценить по достоинству местные жители.
- А у меня нет марок. Я соврал. Зато у меня есть очень вкусный чай. И конфеты. И подушка ортопедическая есть… думал, лишняя… А сейчас, кажется, совсем не лишняя.
- Ясно, - Катерина кивнула опять. Определенно, сегодня ей не давали покоя манеры китайского болванчика. – У меня марки есть. Дедушкина коллекция.
- Круто. К тебе или ко мне?
- Решай сам, - и она снова потянула его по улице, теперь уже крепко держась за его руку.
А он резко притормозил, дернул ее на себя и, когда она очутилась в его объятиях, сказал:
- Тогда сегодня смотрим, как я живу.
Кивнуть она не успела. Сгребши ее в охапку и подхватив на руки, он помчался к машине, стоявшей на углу. По правде сказать, Сергей Писарев очень торопился.
- Куда мы опаздываем? – потерлась Катя носом о его ухо.
- Сегодня двадцать седьмое. Завтра понедельник, и у Майкла день рождения. Раньше вторника документы в ЗАГС подать не успеем. Но за это время нам надо успеть решить, уживемся ли… исследовать, так сказать, сферы жизни друг друга. Если, конечно, ты не возражаешь.
Она глухо хохотнула.
- Если ты не будешь ходить в клубы без меня, никогда не повезешь меня на Бали и не имеешь привычку бросать открытым тюбик с зубной пастой, мы обязательно уживемся.
- После того, что между нами было, мне бы и в голову не пришло идти в клуб с кем-то еще. Сомнительная экзотика, оскверненная туристами, меня никогда не интересовала. А насчет тюбика с зубной пастой… постараюсь перевоспитаться. Я чувак старательный.
Катерина что-то промычала, исследуя его ухо теперь уже губами. И вдруг резко отвлеклась.
- Ну? А мне проявлять старательность придется?
- Только когда танцуешь. Я ко всему еще и неприхотлив, - прошептал он, наконец, завладев ее губами, одновременно с этим открывая дверцу машины и усаживая ее на сиденье.

28 декабря, 9:00, квартира Писарева

Сквозь ускользающий сон настойчиво проникали звуки, ощущения, запахи. Катерина осторожно потянулась и открыла глаза. Все вокруг в тусклом свете уличного фонаря было привычным и… родным. Таким, будто она уже прожила однажды целую жизнь здесь, рядом с ним. А может, даже и не одну. И было невероятно, как она была без всего этого… Как она была без него?
Катя прислушалась к ровному дыханию, раздающемуся рядом с ней, повернула голову к Сергею и довольно улыбнулась. Лишняя ортопедическая подушка так и не пригодилась. На данной стадии экспериментов им было достаточно одной. Начальный этап исследований прошел весьма продуктивно. Он был приостановлен на пару часов для чистоты результата, но после долгих и настойчивых прений. Что это было – передать словами невозможно… На что это похоже – на путешествие на Луну и обратно…
Сдержав смешок, Катерина выскользнула из-под одеяла и прошлепала из спальни. Спустя две минуты до нее донеслось испуганное:
- Катя!
Спустя еще несколько секунд взъерошенный Писарев, завернутый в одеяло, метался по квартире, пока не добежал до кухни и не обнаружил там свою Рыжую в пальто. Замер на пороге, а потом уголок его рта пополз вверх. Он подошел к плите, взял чайник и отпил воды из носика. Потом повернулся к Кате и сказал таким будничным тоном, будто говорил это каждый день много-много лет:
- Доброе утро! Омлет будешь?
Она отрицательно мотнула головой.
- Кофе буду, - и зевнула. – Ты чего в такую рань вскочил?
- Чтобы сварить кофе любимой женщине, - пожал он плечами, обернулся в одеяло и достал из шкафчика джезву. – Ты любишь по-турецки?
- Люблю, - она подошла к Сергею, дотянулась до его губ и прошептала в них: - Доброе утро!
- И я люблю, - кажется, совсем не о кофе ответил Писарев, коснувшись ее губ первым после пробуждения поцелуем – легким, как приветствие. – Итак, на первых же часах исследования была обнаружена абсолютная совместимость на физическом и психоэмоциональном уровне. Теперь мы выяснили, что вкусовые пристрастия у нас тоже совпадают в отношении самого главного – кофе. Осталось последнее испытание.
- Уже последнее? – удивленно спросила Катя и обхватила его руками. – И какое же?
- Совместные покупки, любовь моя. У меня большой список. Потому и количество испытаний пришлось подсократить. Набор продуктов для оливье, елка, новый тюбик зубной пасты, кольцо для тебя, галстук для меня… Может, еще что-то по дороге вспомнится.
- И это ты называешь большим списком?
- Для мужика? Огромным!
- Аааа… - глубокомысленно протянула Катерина. – Ясно. Не ясно только, что же из этого списка ты подаришь своему Майклу: набор продуктов или зубную пасту?
- Calvus culum, - простонал Писарев, схватившись за голову, после чего одеяло, слабо державшееся на бедрах, плавно соскользнуло на пол.
- Не ругайся, - отмахнулась она от его латыни. И, проследив за траекторией движения одеяла, мечтательно спросила: - А обязательно весь список покупать именно сегодня?
- Нет, не обязательно. Но выбираться из дому все равно придется. На семь к Майклу, - сказал он, привлекая ее к себе и развязывая пояс пальто. – Хотя до этого времени можно многое успеть. Так что насчет кофе? Варим или нафиг?
«Господи, какой кофе!» - рассыпалось в голове разноцветными брызгами, едва она коснулась губами его губ и вытянулась струной вдоль его тела.
- Кать, - шепнул он, нахально запустив руки куда-то под полы пальто, где было тепло и уютно. – Машинку пишущую со скидкой продашь, а? Ну потом… после обеда…
- И не подумаю, - она удобнее устроилась в его руках. – Еще добавлю пятнадцать процентов за VIP-обслуживание.
- Даааааа, - протянул он, - а я-то думал, что родственные связи еще что-то значат в этом мире. Ладно. Я все понял. Но учти, что в таком случае я намерен использовать это твое VIP-обслуживание на полную катушку. Верняк!
Он резко подхватил ее на руки и, позабыв про джезву, оставшееся на полу одеяло и то, что елки по-прежнему не было, отправился в спальню, точно зная, что оттуда сегодня они выберутся разве только в поисках еды.

Кінець.

_________________

Ну какие же они милые! Читала бы про Писарева и Катю и читала...
Девочки, спасибо за позитив в конце рабочей недели!
_________________

Спасибо, девочки! За огромное удовольствие, за отличных героев

ДжЫн и Светлая,спасибо за замечательную пару!

Милота Хорошо-то как героям, и нам хорошо, что им хорошо)))
Спасибо
___________________________________

Обожаю эту парочку от них веет позитивом и любовью)))
Девочки, спасибо за интересную и милую историю)
_________________

Это же просто очередная история? Впереди ещё 350 минимум?