ЦАРЬ ОСТРОВОВ

Я так и не поняла его слов о том, что он может «убить меня». Что они должны были сделать? Напугать меня? Удивить? Заставить смеяться?.. Ладно, спишу это на особый юмор людей. Что есть смерть вообще? Это же перерождение, а в этом нет ничего ни страшного, ни удивительного, ни смешного. В общем, не понятно тут все как-то...
И с любовью у них тут те же проблемы. Как-то все печально. Брейден тоже мне рассказывал о каких-то браках, которым не приписана любовь, то есть это вообще разные вещи и что-то там все прагматично. Мне еще тогда это было не ясно, и тут теперь вновь — не ясно. Ториен явно как-то странно смешивал понятия любви и праздника. Ну не праздника, а как это у них он сказал... Захотел - устроился между ног. И тут вообще странно, но я не знаю как это у людей происходит и остается верить на слово. Но он не упомянул про саму девушку, между ног которой он решил устроиться. Как будто ее нет или никто не спрашивает. Тоже, странно. Может у них девушки не разговаривают? Как, опять же, печально... Ведь они и чувствовать не умеют, как же они тогда... договариваются?..
Паучек, который невольно свалился на плечо Тора уже был у меня на пальце, и благоговейно вздыхал. Да, и я его понимала, кто бы захотел оказаться на Ториене? Тут и под Ториеном было не удобно, но может на нем, было бы удобнее?.. Вообще, о чем речь? Речь о Стенном. Что за род такой не людской, но похож на человека, я смутно представляла. Но только смутно, и думать об этом не хотелось.
- Если ты хочешь достигнуть цели как можно раньше, то лучше не сидеть нам вдвоем на одной лошали, - заявила я как раз в тот момент, когда он погрузился в какие-то свои, очередные размышления. Что-то я вечно не вовремя, видимо. - Он же устал, ты слишком тяжелый! - заявила я и повернулась к мужчине. Но его явно такой расклад не устраивал. Он промолчал не поведя и бровью. - Ой, ну ладно тебе. Думаешь, если бы я захотела то не смогла бы убежать от тебя? Да сто раз уже. Взять к примеру то бревно. Мы шли пешком! Тут даже маленький человек... ребенок смог бы сбежать!
Кажется, зря я это сказала, потому что он только сильнее прижал меня к себе, и мне оставалось только недовольно хмыкнуть. Он хотел что-то проверить, но что я не представляла. Были мысли и о маге, и о еще какой инквизиции, или как ее там, но я чувствоввала какое-то волнение. За кого-то другого. Легкого. В воспоминаниях. В отголосках памяти. Там, где он не показывал и тщательно скрывал. Но там много было чего, и мне не понятного, и не понять мне было этого сейчас.
- Я же чувству... Я же вижу, что ты что-то хочешь, - не выдержала я в очередной раз, в нашей безмолвной поездке. Да и Тейид сидя на Звездочке то и дело косился на меня, будто я в чем-то виновата. Но может так оно и есть? Я опять его не послушала и эта ящерка только и ждет подходящего момента, чтобы по увиливать предо мной своим хвостом. Гордый какой. Правда сейчас он был несколько нервный. Это меня тоже беспокоило.
- Долго нам еще? Если да, то стоит пересесть. Твой конь со мной отдохнет, а Звездочка... Переживет несколько часов, - смотря на нее произнесла я, делая упор на безысходность ситуации. - Я никуда не денусь, я обещаю. Я чувствую, что что-то не так, что ты чего-то не договариваешь, но это нечто, очень важное, - смотря в его глаза произнесла я, после чего отвернулась. Его конь просто остановился и стал говоиться к переселению.
О, конечно, возмущение. Как оно мне уже стало знакомым за последние несколько дней. Возмущался обычно Тейид, а теперь и Ториен. Сговорились чтоли?
- Хорошо, - произнес охотник, скорее не по своему желанию, а от безысходности. Конь его и правда уже устал, ведь путь не близкий. А я удивилась тому, как уже второй раз судьба забрасывает меня на Север и отдаляет от Столицы. Будто специально, будто огражадет от чего... Хотя, если поразмыслить, здесь, на Севере, должно быть куда опаснее. Или же нет?..
Я видела, как он устал. Ториен. Уже двое суток он в седле и не спит. Смотрит за мной, как за редкой бабочкой, которая может упорхнуть в любой момент. Я бы предложила ему выход, но он его не примет. Я знаю, он не согласиться поспать и доверить путь лошадям и мне. Без присмотра. Говорить об этом было просто бессмысленно. Это настолько упертый человек, что... Не человек. Стенной. Да, это еще сложнее.
Через некотрое время мы стали подъезжать к населенному пункту. Его еще не было видно, но зато я ехала верхом на Звездочке, на плече сидел Тейид, и уже он пристально наблюдал за Ториеном. Чем его очень раздражал. И тут даже не нужна сверхчувствительность, стоило лишь взглянуть на их обмен взглядом. Признаться, меня это забавляло. Ториен уже знал, что я могу говорить с животными и от этого часто оборачивался при любом шипени, фырканьи, карканьи, чириканьи, вое местных волков и прочее, что только могло попасться нам на пути. Можно подумать я по дороге армию животных собирала. Но он был тверд как стена и непреклонен в своих суждениях. Я перестала ему что-то противоречить беспокоясь за животных. Его оружие лежало прямо рядом с его конем. Надо отобрать его, - отметила я про себя.
- Ты не можешь так дальше ехать, - вдруг заявил Ториен, даже не повернувшись в мою сторону. Я поняла о чем он. Мы приближались к поселению и мой внешний вид спровоцировал бы катастрофу глобального масштаба. Однако теперь я и от Ториена ждала этой самой катастрофы. Звездочка всю дорогу, вместе с ящерком промывали мне голову, вселяя все ужасы и страхи, что поджидают меня здесь, и я, признаться, многие уже повторно прокрутила.
- Хорошо, не буду ехать так, - ровным голосом ответила я. Но опять почему то он странно посмотрел на меня и чуть ли не фыркнул так, как моя Звездочка. Что за люди? Я сбавила темп лошади и, прежде, чем он заметил не равное растояние между нами, успела привести себя в человеческий вид. Красиво и ровно заплетенные волосы в косу, пусть и сложного плетения; мутного, почти болотного цвета глаза, в которых нет ни намека на изумруды. И платье. Паутинка принял вид костюма, который был на мне от Лапки, блузка, длинная юбка, фартук с кармашками. Когда Ториен обернулся я напяливала на ноги обувь, купленную еще Брейденом. Веревочки мне не поддавались и я просто замотала их как смогла. С довольным выражением лица посмотрела на Тора. Он был удивлен. Этого даже чувствовать не пришлось, все было на его лице написано. Да и я была удивлена, что так быстро справилась с веревочками на обуви, но вот Тора не это удивило, а мой внешний вид. Спрашивать он не стал, хотя казалось, что что-то он очень сильно хотел спросить, вроде вопроса «насколько сильно ты можешь изменить свою внешность». Не спросил. Не знаю почему, может не время?..

Мы не особо разговаривали, всю дорогу лишь обменивались взглядами. Порой я ловила от него разные чувства, от очень не приятных до непонятных. Было пару раз и приятные, но он очень быстро глушил их в себе. А я не намерена была что-либо усиливать или спрашивать.
Вскоре на пути был лишь один дом. Серый. Промозглый. Полный страха и волнения. А еще вокруг были люди. Живые, северные люди. Холодные, как сталь. Невольно притормозила. Я не хотела туда ехать, слишком много людей и они настроены были весьма не дружелюбно. Единственное что немного успокаивало это то, что не дружелюбно они относились не ко мне, а к этому дому, что был впереди. Я нахмурилась и немного разволновалась. Тейид быстренько устроился на моем плече и замер под воротником.
_________________

Природа здесь пахла хвоей, сосульками, и одиночеством. Я подумала, как же трудно приходится тем, кто живет здесь. Как же не хватает им тепла, радостных песен, и солнечных цветов. Все было покрыто снегом, а если не покрыто, то торчала оледенелая земля. Иногда попадались засохшие или замерзлые маленькие кустики многолетней травы. Но в целом все было бело-серое. Тейид смирно сидел под тяжелым плащом Стенного, и это его вполне устраивало. Правда, только это его и устраивало. Звездочка явно устала, и не от физической нагрузки, тут я ей помогала, а скорее от моральной. Она всегда была начеку готова рвануть галопом в противоположную сторону. Подальше от мужчины с Севера, да и от Севера вообще.
Я старалась не поднимать взгляд пока мы подъезжали к дому, где была девушка, которой нужна помощь. Я чувствовала, что им всем здесь нужна помощь. Какая-то озлобленность просто витала в воздухе. Не заметная, не сильная, но постоянная, основательная, с ней люди здесь живут много веков. Вздохнула. Ториен отправился в дом и я следом. Звездочке это все не нравилось и мне пришлось уговорить ее отпустить меня и дождаться. Привязывать ее я не стала. Кто знает чем все закончится, да и не хотела, чтобы она была привязанная. Для меня она свободное животное. Я лишь накинула поводья на стойло для лошадей, сделав вид, что привязала. И вошла в дом.
Я увидела девушку, лежащую на постели, и стало холодно. Что это? Я чуть нахмурилась. Холод был повсюду. В доме было холоднее, чем на улице. Я поежилась, ощущая мороз на своей коже. Это был не природный холод. Он был кем-то созданный. Намеренный. Грубый, властный и жадный. Он вытягивал из девушки жизнь. По коже бегут мурашки, а изо рта моего вырывется облачко теплого воздуха. Тяжело вздохнула. Холод сковывает. Замечаю, что только я дышу так, выпуская пар изо рта, для других в доме окружающая атмосфера не кажется столь холодной.
- Да кого вы тут привели? - возмущенно заявляет пожилая женщина. Ловлю ее взгляд. Чувствую ее удивление и страх. Сомнение. Непонимание. Она не знает кто я. Не может понять кто я. Но точно знает, что я совсем не тот, кого она ждала. Она поняла, что я не маг, но и не человек.
- Не твое дело, старуха. Делай то, что должна, - послышался голос мужчины, с которым я приехала. Пожилая женщина поспешила скрыться за дверью. Волнение. Как много здесь его. Мужчина позвал меня к себе, отойдя чуть поодаль.
- Эту девушку зовут Сьерра. Она погибает. Льдистый овладел её разумом. Ты сможешь помочь? - чувствую его волнение за не. Страх. Надежда борется с безысходностью. Чувствую злость и ненависть его к тому, кто овладел разумом девушки. Это что-то такое, что всегда в нем было, что-то очень старое и тяжелое. Я видела как тяжело ему далось произнести его имя, Льдистый. Чувствую, как надежда внутри этого северного человека прямо-таки бьется. Он готов к другому исходу, но как же сильно он не хочет этого!
- Я никогда прежде этого не делала. Но я попробую, - отвечаю я и чувствую, как тяжелый выдох, едва заметный и слышный человеческому уху, слетает с его губ.
Прошла в комнату с девушкой. Огляделась. В комнате висело много разных сушеных трав. Они не росли здесь, а значит были очень ценны и их сюда привозили трудной, тяжелой дорогой. Я подошла к ним и присмотрелась. Понюхала. Вновь взглянула на девушку. Она была очень слаба. Слабый человек долго не проживет. А питаться она не может. Некоторое время пыталась понять, как мне сделать так, чтобы девушка приняла травы. Я никогда ничего не делала, как люди называют — по-хозяйству. И поэтому не сразу сообразила как поступить, но... Я подготовила воду в емкости и хотела насыпать набор трав, как Стенной меня остановил. Посмотрела на него и ответила, что нужно снять боль. Боль девушки и правда нужно было снять, но это сделают ни травы. Однако говорить мужчине с северных земель, что я сама буду ее лечить, только я и все — не стала. Травы мне нужны, чтобы она получила необходимое количество энергии для тела на время лечения. Я могу попробовать уверить ее в том, что она не голодная, но тело будет слабым. Этого нам не нужно.
В конце концов Стенной вышел. И я вздохнула с облегчением.Он сильно мешал мне своим волнением, страхом, любопытством и ненавистью. Столько ярких и не самых приятных эмоций было не легко выносить. Тем более сейчас, когда я буду тратить силы. Еще не известно, как все пройдет...
Скинула с плеч тяжелый и неудобный меховой плащ мужчины. Напоила девушку отваром и присела рядом, на край постели. Смотрю на нее. Говорю. Молча. Мысленно. Нужно, чтобы она вернулась. Нужно, чтобы Льдистый ушел. Тяжело. Холодно.
- Сьерра! - мысль долетает до сознания, такого маленького, пойманного в ловушку. Оно еще теплое. Еще есть надежда. - Сьерра! - вторю я. - Иди ко мне, иди к теплу, к свету... - отголосками звучит в ее голове. Чувствую, как холод подступает. Девушка кричит хрипом. Тело напряженно, венки на шее вздулись. Ей не хватает сил. Не хватает воздуха. Тепла. Кладу ладонь на грудь, на сердце, и чуть прикрываю глаза. Чувствую его. Холод сковывает мое тело. Он, Льдистый, удивлен моим появлением. Чувствую, как кожа моя леденеет, как покрывается колким инеем.
- Все хорошо, Сьерра. Все будет хорошо...
Тепло разливается по телу девушки. Я хмурюсь. Холод покрывает мою кожу и все больше инея на мне. Он стягивается в лед. Корочка льда очень покалывает кожу. Колит в самое сердце. Тепло все еще льется из меня, проникает в девушку, ладонь моя греет ее сердце. Холодный пот на ее лбу уже не замерзает. Чувствую как тяжело мне моргать, иней на ресницах стал тяжелым. Сьерра глубоко вздохнула. Уже спокойно лежала на постели и даже легкая улыбка играла в уголке ее губ. Я тяжело вздохнула и убрала руку с ее сердца. Она задремала. Кажется, она впервые спокойно и расслабленно уснула, ровно дыша, с ровным сердцебиением.
Я встала с постели. Часть инея осыпалась с меня, часть прилипла и стала таять. Я еще не сталкивалась с подобным. Льдистым. Он довольно силен и теперь сил у меня было поменьше. Легонько пошатнулась. И он теперь знает обо мне. Теперь они все узнают, что Древние уже не все в лесах... Тяжело вздохнула. Вышла из дома.
Увидела Стенного у дерева. Он еще не знал, что все закончилось и что теперь все хорошо, и продолжал испускать нервозность и злость. Снова вздохнула, чтобы подойти к нему и постараться не сильно прочувствовать его эти не хорошие эмоции.
- Что тебе надо? - резко спросил он, я даже заморгала быстрее от неожиданности. Не рассчитала я, что в моем слабом состоянии буду наоборот, более восприимчива к эмоциям. Снова вздохнула, чуть опустив взгляд, и собралась, чтобы ответить, но тут из дома выбежала та самая пожилая женщина.
- Колдовство! Черная магия! Отродьи козни! - кричала она. Внутри меня все замерло. Она все это время была в доме и видела все, что было в той комнате. Видела как извивалась Сьерра в болях и муках, как я, напоив девушку простым отваром трав, ничего не сделала, лишь положила руку ей на сердце. Никаких действий или слов. Еще она видела, как я покрылась ледяной магией, снегом, и как он вел себя со мной потом. И как исходило от меня тепло и свет... Не знаю, что она думала сейчас, но страх и ужас ее просто переполняли.
- Что ты несешь? - едва ли не схватив за грудки женщину, спросил Ториен.
- Ноги моей здесь больше не будет, - только и вымолвила пожилая женщина и бросилась прочь. Я почувствовала исходящей от нее ужас. Она боится меня. Да так боится, что захотела, чтобы меня здесь не было. Чтобы меня вообще не стало...
Прерывисто вздохнула, ощущая на себе этот ужас и желание причинить другому вред. Слышу неподалеку шорох и невольно оборачиваюсь. Маленькая белка спустилась с ели. Я улыбнулась. Чувствую, как остатки инея и снега тают на моей коже и стекают, впитываются в одежду созданную мной. Перевожу взгляд на Стенного. Он тоже это заметил, но его еще и волновало, что произошло в доме: что с девушкой и что со старухой.
- Со Сьеррой все хорошо. Ей нужно в тепло, выспаться, хорошо питаться, отдохнуть какое-то время, чтобы окончательно встать на ноги, но... с ней все хорошо теперь.
Чувство облегчения разливается по его телу, я чувствую, и сама ловлю его. Становиться и мне немного легче. Большего мне нечего сказать мужчине с севера, хотя я чувствую, что есть у него ко мне вопросы. Странное чувство наполняет вокруг. Чувство тревоги. Чувство гнева. Что-то не доброе. С волнением взглянула на мужчину.
_________________

По утру мы отправились в путь. Куда? Понятия не имею. Северный человек сказал, что я нужна ему, чтобы присмотреть за здоровьем девушки. А он потом проводит меня обратно, но зачем? Я знаю, что с девушкой все хорошо, просто время требуется, чтобы ее тело и разум окреп. Да и провожать меня не нужно, мы вполне можем и сами дойти до Столицы, хотя, я бы заглянула домой. И это ведь не так далеко, сделать лишь небольшой крюк… И вот что странно! Когда я сказала про то, что здесь опасно, он ответил, что тем более нужно быть рядом с ним. Как будто это место перестанет быть опасным…
Всю ночь я думала над тем, что случилось вчера. В отличие от своих новых спутников, мне человеческий сон не был нужен, и что оставалось делать всю ночь? Только и оставалось, что думать, размышлять и тихонечко шептаться с ящеркой и моим новым другом, паучком, который упал на меховой плащ, когда меня засунули в маленькое темное помещение. И я так и не поняла, что такое долг, и почему он назвал меня Хмель. Не хмель я… Плющ, было бы вернее, конечно, эти оба растения вьющиеся, но все же они абсолютно разные. Наверное, человек с Севера не знает и не умеет их различать, Да и он не знает, что на мне плющ, откуда бы… Но тогда почему Хмель? – вспомнилась первая встреча, когда он по-разному произнес мое имя и среди них Хмель тоже был. – Так что?.. Имя мое трудно произносимое и трудно запоминающееся?.. Но я думала, куда уж проще, всего три буквы, одна из которых даже не читается вслух… – размышления меня так ни к чему конкретному и не привели.
И я также не поняла, чего он разозлился на меня вчера, когда пришли неожиданные гости.
Будучи в чулане, я слышала их разговор. Слышала и про жену. И я вспомнила, что рассказывал мне Брейден о женщине с Севера. Решила сделать свой вариант. Решила, что будет весело сыграть роль. Мы в лесу частенько преображались в других существ и играли, веселились… К тому же Сьерра спала и не могла присутствовать. Поэтому я и вышла из темной пыльной комнатки. Но не могла я выйти в этой одежде. Этот плащ был жутко большим и неудобным. У меня в нем даже ноги путались. И все мешается и трется о кожу. Как они ходят в этой одежде? Ума не приложу… Но хорошо, что там же, в этой комнатушке, была какая-то тряпка, странного вида, вроде той, на которой лежала Сьерра, только поменьше и с рваными краями. Не знаю, как ходят жены в домах, но я дома хожу без ничего, однако, учитывая, что люди без одежды не ходят вовсе, предположила, что что-то на них все-таки надето. Вот только как надеть эту вещь, я не представляла, оттого просто намотала на тело и придерживала на груди края. Хоть внутри все колотилось от волнения, и это, я чувствовала, было не только у меня одной, подошла-таки к Ториену со спины. Он стоял в дверном проеме и своей фигурой практически весь его закрывал. Головой едва ли не упирался в верхний край проема, а из-за его широкой спины мне ничего не было видно. Поэтому я прикоснулась к спине мужчины и легко провела пальцами по его шее, чтобы привлечь на себя внимание. Я встала на цыпочки, чтобы выглянуть из-за его плеча, но мне не многое удалось увидеть, лишь макушки людей. Все же, какой он большой и высокий... Однако, Ториен обернулся и чуть отодвинулся, и я увидела пришедших мужчин. Они были взволнованы и растеряны, а еще чувствовался страх в их сердцах.
Не понятно… Зачем было ему хватать меня и прижимать к себе? Странное действие. Ко мне еще никто не прикасался так сильно. Так близко к телу… И для чего он губами коснулся шеи? В этих действиях я ничего не уловила. Хотя… Что-то странное в тот момент промелькнуло, что-то глубокое, скрытое. И мурашки по коже у меня пробежали. Хорошо, что он сказал мне отойти. В тот момент я выглядела, наверное, почти так же, как те мужчины, только без страха. Взволнована и растеряна. И вот не понимаю я, чего было так злиться? Все прошло хорошо. Я же внешне была изменена, с простым цветом глаз и с волосами чуть ниже лопаток, а не по бедра. И не в паутинке была, а одетая. В чем-то, типа одежды же, их же! Как же неинтересно ничего не понимать!
Мы ехали какое-то время в тишине. Это не очень приятно. Мы сюда ехали в тишине, сейчас опять в тишине, мне становилось скучно. Тейид со мной до сих пор разговаривал лишь по делу. Обиделся, что мы оказались здесь. Он вообще холод не любит, а тут еще этот мужчина с севера. Не понравился он ему. Можно подумать он видел толпы мужчин с севера! Я фыркнула, когда ящерка в очередной раз отказался со мной болтать обо всем подряд.
- Долго еще ехать? – спросила я, посмотрев сначала на девушку, потом на мужчину.
- До ночи… - буркнул Ториен.
- Так долго?! – явно расстроенным голосом произнесла я и нахмурилась.
- Ночью заночуем в каком-нибудь доме, и поутру снова двинемся в путь, - добавил он, с каким-то удовольствием от того, что мне не понравился его ответ.
- Что?.. – вопрос был риторическим и я, не дожидаясь ответа, просто захныкала. – Как же долго… и скучно… - последнее относилось скорее к общей атмосфере.
Монотонная езда мне совсем не нравилась. Вздохнула. Взглянула на девушку. Она выглядела уставшей. Да и я тоже была уставшая. На лечение ушло много сил, а тут ничего нет, ни радостей, ни счастья, ни веселья. Все это давило на меня. И вновь все едут молча. О, Богиня! Как же так можно? Вопрошала я про себя, а ящерок тихо ржал надо мной.
- Я тебе говорил, не соглашайся! А ты – надо помочь, надо помочь! Вот и наслаждайся!
- Хватит! – буркнула я вслух Тейиду. Посмотрела на мужчину, а тот покосился на меня. Ему не нравилось, что я говорю с животными. А с кем мне еще разговаривать? - Пффф! - Смотря на Ториена прошипела я, на манер ящерицы. Мужчина всю дорогу ехал рядом со Сьеррой, но чуть позади меня, будто не хотел выпускать меня из виду и караулил, чтобы мы не сорвались галопом и не убежали.
Пейзажи сменяли один другого и то возникали намеки на растительность, хоть и бедную, то их не было вовсе, лишь голые камни, земля и снег.
- Скоро привал, нужно подкрепиться и передохнуть, - наконец-то заговорил мужчина. За все это время он обменивался словами лишь со Сьеррой. Я слышала, как она спросила его обо мне. Кто я и откуда. Я в ответ лишь улыбнулась не оборачиваясь на них. О, да, мужчина с северных земель, расскажи ей кто я. Кто я буду в этот раз. А ведь кем я только у тебя не была! И ведьмой – это вообще, как я поняла, самое распространенное существо у людей. Как что – сразу ведьма. Еще была Хмелем, и женой. А также Елью, Белью… усмехнулась, и слегка хихикнула.
Поднялся ветер. Из-за этого широкого мужского плаща меня просто начало сдувать из седла. Ветер трепал мои волосы. Задувал неистово. Я посмотрела на девушку. Ей вообще тяжело было держаться в седле. Она чуть пригнулась ближе к лошади и старалась не поднимать головы.
- Нужно спрятаться в укрытии, надвигается снежная буря, - прокричал Ториен, который, несмотря на ветер, сидел в седле ровно, даже не шевелясь. Почему-то в этот момент мне стало жаль его коня. Бедная лошадка... И тут пошел снег! Радости моей не было предела! Как же это красиво, неистово и великолепно! Я спускаюсь с лошади, оставив на ней ящерку, спрятанную в небольшом мешочке, в котором ранее была еда Лапки. Звездочке и без меня трудно стало преодолевать этот ветер и снег. Поднимаю голову к небу. Снег падает на ресницы, на волосы, на плечи. Падает на лицо и быстро тает. Щекотно скатывается капелькой по щеке. Я улыбаюсь. Подставляю руки снегу и начинаю кружиться.
- Ты что делаешь? – слышу я грубый мужской голос, но просто игнорирую его.
Я продолжаю кружиться, ловить снег лицом и ладонями. Звездочка стоит рядом и щурится от прилетающего в нее снега. Вокруг стало все серо-белое и пушистое. Я улыбаюсь и радуюсь такой прекрасной погоде, такой небывалой красоте, такому невиданному зрелищу.
Тут меня хватают за руку и одергивают. Уже успевший устроиться снег на моей голове слетает вниз и часть его застревает на ресницах. Я усиленно моргаю.
- Да что такое?! – спрашиваю я, стараясь выдернуть свою руку, но хватка мертвая, а сил у меня сейчас не много. Чувствую, как его раздражает мой вопрос и мое поведение. Не понимаю почему и что в этом такого плохого. Плащ слетает с плеч и падает в снег. Это его еще сильнее выводит из себя. Я хмурюсь. Чувствую, как он начинает злиться.
- Нам надо в укрытие пока нас не завалило снегом, - вижу, как слова даются ему с трудом, и он явно совсем не это хотел сказать. Поднимает плащ с земли и резким движением встряхивает его от снега. Да так, что часть этого снега опять полетела в меня. Вижу, как на его скулах играют желваки. Чувствую агрессию, но он ее глушит. Однако, еще ее перебивает недоумение и непонимание. Хоть что-то у нас есть взаимного… Набрасывает плащ на меня вновь и я, кажется, от этого чуть глубже утопла в снегу, потому что он подо мной слегка хрустнул.
- Ты лучше на Сьерру его накинь. Я не замерзну, а она… - посмотрела на девушку, которая льнула к коню, спасаясь от ветра и снега. Вновь посмотрела на мужчину, с явным укором в глазах. Не дожидаясь ответа от него, сняла плащ и, подойдя к девушке, легко накинула его на нее. Я не оборачивалась к Ториену, но даже сквозь завывания ветра слышала, как он шипит от злости и что-то бубнит. Но я сделала вид, что не обращаю на него никакого внимания и ничего не слышу. Кивнула Звездочке и мы пошли вперед. Однако, через несколько метров мы с ней вынуждены были остановиться.
- А… Куда идти? – Спросила я, посмотрев на мужчину. Где это самое укрытие я не знала. Я вообще не знала где мы сейчас и в какую сторону двигаться. Зачем и почему пошла прямо?.. Да просто так. Потому что надо было пойти. Одежду колыхало в разные стороны, волосы сильно развивались под порывами ветра. И я уже вся сама была покрыта снегом. Но я стояла ровно, не дрожала и не избегала встречи ни с ветром, ни со снегом. Словно меня это не касалось. Я стояла и ждала ответа, смотря мужчине в глаза.
_________________

Через какое-то время мы набрели на дом. Он был прогрет и в нем еще чувствовался запах живых людей, еды и горевших дров. Однако, он был пуст. Кажется, что его покинули всего день-два назад. По какой причине я не знала, да и это сейчас никого не волновало. Главное было укрыться от метели.
- Надо позаботиться о животных, - практически с порога сказала я, взглянув на мужчину. Сняла плащ и посадила ящерку на свое плечо. Не хорошо было укрыться самим, а коней оставить мерзнуть на улице. Мужчине мои слова пришлись не по нраву, но он согласился. Все-таки я была права, и нам потом еще ехать, а на заболевшем животном ехать нельзя. Все мы хотели одного: довести девушку до дома и разъехаться по своим делам.
- Хорошо, бездна тебя забери. Ты ищешь кровать для Сьерры и укладываешь ее в нее, зажигаешь огонь, а я займусь твоими друзьями, - ничего не добавляя к словам, ни злости, ни радости, ни каких-либо еще слов, вышел из дома.
- И зачем, интересно, я бездне понадобилась? – с недоумением тихо проговорила я и, не найдя ответа, посмотрела на девушку с улыбкой.
Дом был не большим, и найти кровать оказалось не сложно. Сьерра помогала мне, как могла, в особенности отвечала на мои вопросы: что надо для кровати, чем застелить, чем укрыть, холодно ли ей, какое самочувствие и не голодна ли она. Девушка улеглась и улыбнулась мне. Я улыбнулась ей в ответ и вышла из комнаты в кухню. Теперь нужно было заняться огнем. С этим все оказалось куда сложнее.
- Я же не Древний огня! Как это делается? – задавалась вопросом вслух, сидя на корточках у печи. Тейид спустился с плеча и устроился рядом со сгоревшими поленьями. Шикнул. – Я понимаю, что нужно разжечь, но как? – смотрю на ящерку. – А ты не саламандра? Нателемпай мне языком огня сюда, - с улыбкой произношу и выжидающе смотрю.
- Я ящерица! А не саламандра!
- Но ты же сам сказал, что ты еще не определился, кем хочешь стать!
- Я ящерица! Я ящерица!
- Да что ты так разнервничался? Тебя что саламандра обидела?
- Бросила! – буркнул в ответ Тейид и спрятался за печь.
- Ооох… - я вздохнула, смотря вслед ящерке, потом перевела взгляд на поленья. – Но как мне огонь-то разжечь?
Пришлось возвращаться в комнату и спросить об этом Сьерру. Девушка уже почти задремала, и не сразу смогла мне ответить, но у меня выбора не было. Оказалось все проще, чем я думала. Однако, я не сразу справилась с этим огниво, как назвала его девушка, но через пару минут я-таки высекла искру. Радостно взвизгнула, но сразу же прикрыла рот ладошкой, чтобы не разбудить девушку вновь. Я была рада, что смогла сделать такое человеческое действие, тем более что, ранее я этого никогда не делала. И у меня оно получилось! Как же мне было приятно, я почувствовала себя счастливой. Мне захотелось поделиться этим, и ящерка весьма одобрительно кивнул, но хотелось еще. Я направилась на выход, чтобы рассказать об этом Торену.
Как только я подошла к двери, та вдруг распахнулась. Сильный ветер ворвался в дом, принося с собой снег и холод. Он едва не сбил меня с ног. Я зажмурила глаза. Слегка выставив руки вперед, навстречу ветру, чтобы отгородится, и тут же пошатнулась от его напора. Чувствую сильные руки на своей талии, что прижали меня к мужскому телу. Открыла глаза. Хлопнула дверь и ветер исчез. Снег медленно стал оседать на пол. Сквозь прядь волос, что легла на мое лицо от ветра, я видела Торена. Он смотрел на меня, рассматривал, не ослабляя руки и не отдаляя от себя. Волнение возрастало, но оно было иного рода. Его дыхание стало тяжелым. Я чувствовала его в своей груди и непроизвольно стала дышать также. Чувствую жар в теле. Не мой жар, но он по мне проходит. Покалывает сердце. Не мое. Чувствую тяжесть внизу живота. Приятную. Вновь что-то сковывает внутри. Дышу чаще, чуть приоткрыв рот. Торен резко отпускает руки и быстро делает шаг назад. Я вновь чуть пошатнулась от этих неожиданных действий.
- Надеюсь, буран закончится к завтрашнему утру. Ты уложила Сьерру? – холодно спросил он, не смотря на меня. И как только я кивнула в ответ, тут же мужчина прошел в комнату к девушке. Я осталась стоять у двери, и растеряно смотрю в сторону комнаты.
- А… Что это сейчас было? – произнесла тихонечко я, не обращаясь ни к кому конкретно. Мне совершенно было не понятно, что я почувствовала только что, и что почувствовал человек с севера. Что это были за ощущения? Они такие… напряженные, слишком сложные и очень многогранные. Как?.. Как на них реагировать? Что делать? Что это значит? Это хорошо? Или не хорошо? Почему нельзя получить прямого ответа?
Побыв некоторое время в комнате, Торен вернулся на кухню, а присела на стул за столом. Стоять в центре кухни было бы неудобно.
- Давай укладываться спать. Надо набраться сил на завтрашний переход. Если, конечно, погода позволит, - недовольно и несколько устало проговорил мужчина. Наскоро соорудил то, что здесь называют кроватью, только низкую, прямо на полу. Он снял обувь и верхнюю одежду. Так, значит, они ее все же снимают, хотя бы часть, - отметила я про себя.
- Присоединяйся, ну же, не стесняйся, - спокойно произнес Торен, по-прежнему не смотря на меня.
Куда присоединяться? В каком смысле присоединяться? И что значит «не стесняйся»? Не сразу я поняла, о чем он молвит. Но учитывая, что сейчас все улеглись на кровати, то присоединиться нужно было именно сюда. А почему не к Сьерре? И надо бы спросить, что такое «не стесняйся».
- Я могу обходиться без сна, - ответила я с тем же спокойствием, - обойдусь.
- Мне будет спокойнее, если ты ляжешь здесь, – нотки грубости и твердости звучат в его голосе. Какой-то стальной холод проходится по коже. - Не бойся, я не прикоснусь больше к тебе, Хмель, - старался убедить меня в этом мужчина, но стоило ему это договорить, как вновь волнение прошлось по его телу и отдалось в моем. Что? Опять Хмель? Резко переключилась я с одного на другое.
- Моё имя Эль. Неужели так сложно запомнить? – Ну явно с памятью у него что-то не ладное творится… Но, похоже, моя заметка на счет имени его абсолютно не задела. Он просто пропустил ее, никак не отреагировав. Зато чувствовалось, как в воздухе повисло ожидание. Я вздохнула и осмотрела теплую, толстую, меховую накидку, на которой лежал Тор. Ладно… Присев на краешек, я аккуратно легла на нее, чувствуя, как мех щекочет кожу, и слегка нахмурилась.
- Вы люди такие не понятные…
- Дай поспать. У меня голова разболелась от твоего сварливого языка, - резко выдал мужчина, и я замерла на месте, чуть сжав губы. Слышу шуршание позади себя и вся превратилась в слух. Ловлю его настроение и ощущения. Но все становится тихо после его слов, и чувствую, как через некоторое время он уснул. Вздохнула. И зачем надо было, что бы я присоединилась? Он спит, и как он может быть более спокойным?
Полежав еще некоторое время, я поднялась и осмотрелась. Ящерка грела свою кожу рядом с огнем и тоже спал. Все спят! А мне что делать? Тихонечко прокралась к двери и быстро вышла на улицу. Пойду поболтаю с лошадьми. С теми двумя я еще не особо разговаривал и мне интересно узнать о них все. Пройдя к месту, где стояли лошади, я улыбнулась, подошла к одной и погладила по гриве. Собиралась поинтересоваться, откуда они и как все себя чувствуют здесь, но не успела. Почувствовав спиной присутствие мужчины, резко обернулась.
- Ты куда-то собралась? – голос его жесткий и колючий. Он стоял рядом в том, в чем лег спать. Чувствую злость и волнение.
- Что? – я и правда не поняла его вопроса, ведь я никуда не собиралась. Он подходит ближе. Мои волосы по ветру развиваются, мешают мне смотреть на него. Пытаюсь их убрать назад. Мужчина подходит ближе. Я отхожу назад. Спиной упираюсь в стену. Торен подходит еще ближе и практически полностью закрывает меня от ветра.
- Мы же договорились, что ты будешь присматривать за девушкой. Так, куда ты собралась? – вновь спрашивает он. Часто дышу, чувствуя волнение и непонятную мне злость, исходящую от мужчины с севера.
- Я… Никуда… Я просто вышла к лошадям, посмотреть, как они. Мне было скучно там лежать, - отвечаю я, чувствуя под ладонями шершавую поверхность стены. Торен недовольно смотрит на меня, играя желваками на скулах. Я сглотнула. Мужчина хватает меня за запястье, с силой его сжимает, и тащит в дом. Я едва поспеваю за ним, быстро перебирая ногами по сугробам. Он вталкивает меня в дом и, войдя сам, закрывает дверь. Отряхиваюсь от снега. Не смотрю на него. Пытаюсь разобрать его чувства и ощущения, но их снова так много, что я растерялась. Ложусь на край накидки.
- Нет!
Поднимаю взгляд на мужчину, и непонимающе смотрю на него.
- Что нет? – с удивлением в глазах спрашиваю я.
- Двигайся!
- Что?
- Двигайся, кому говорю?! – прорычал он, но не громко, а сквозь зубы, чтобы не разбудить Сьерру в соседней комнате.
- Куда двигаться? - все также не понимаю я, чего от меня хотят.
- Двигайся к стене, - проговорил он и присел на корточки предо мной. Я нахмурилась, не понимая, зачем мне к стене, и для чего это. Мужчина стал опускаться на край накидки, и мне пришлось ускоренно сдвигаться к стене. Он лег на спину и скрестил руки на груди.
- Так тебе придется еще умудриться перелезть через меня, если вдруг снова надумаешь навестить своих друзей, - проговорил он, закрыв глаза. – Или сбежать…
- Но я не сбежать…
- Спи! – оборвал меня Торен. Вновь напоминать ему, что мне сон не нужен, не стала. Вздохнула и, опустившись с локтя, улеглась на накидку. Отвернулась от мужчины, решив, что лучше пялиться в стену, чем смотреть на него и гадать, что творится у него внутри.
Через несколько часов, начало творится что-то очень странное. Сначала я почувствовала, как тело наливается жаром. Потом снова чувствую злость, какую-то обиду. Чувствую не хорошие чувства и боль. Сердце стало чаще биться. Я нахмурилась, не понимаю, что происходит. Чувствую, как напряжение повисло в воздухе. Раздается шорох позади, тяжелый вздох. Оборачиваюсь. Мужчина спит. Хмурится. Губы с гневом сжаты, на скулах опять играют желваки. Ему сон снится… И очень не хороший. Чувствую, как ему тяжело, как больно. Нет-нет! Я не хочу это чувствовать! Начинаю копошиться на выделенном мне месте. Вставать неудобно. Я стараюсь не касаться мужчины рядом. Но едва я приподнимаюсь, как тяжелая рука ложится на мою талию и придавливает к полу. Я лишь приглушенно пискнула и прикусила губу. Теперь понятно, почему у стены… Отсюда не выбраться… Стараюсь убрать с себя его руку, аккуратно приподнимаю за указательный палец. Практически не дышу. Торен тяжело и шумно вздыхает и поворачивается ко мне. Сжимает руку и, упираясь ладонью в мой живот, притягивает меня к себе в плотную. Я лежу не шевелюсь, только рот приоткрыла от растерянности. Ой, что же делать?! Чувства его сменились. Только жар в теле остался. Нет теперь боли и злости. Что-то приятное разливается по его телу, и я чуть с облегчением вздохнула. Жар в теле немного усилился. Его пальцы пошевелились, слегка скользнув по животу. Неосознанно, на каком-то рефлексе. Он чуть склоняется ко мне. Чувствую его дыхание на своей макушке. Он легко и непринужденно зарылся лицом в мои волосы и тяжело вздохнул, так, что у меня побежали мурашки от его дыхания. Сердце стало биться быстрее, дыхание стало частым, глубоким. Чувствую странную тяжесть в низу живота. Она все сильнее и сильнее, и уже безумно давит, но и вместе с этим приносит какое-то странное чувство. Приятное. И желание. Желание чего-то приятного. Я так увлеклась изучением этого чувства, как не заметила, что он сильнее прижал меня к себе за талию и просунул другую руку у меня под головой. Теперь он прижимал меня к себе не только в районе талии, но и за плечи. Я чувствую, что его это устраивает, ему это нравится. Я не совсем понимаю почему, но мне нравится это ощущение, это незнакомое мне ощущение. Касаюсь его руки, что покоится на моем животе. Ощущения слегка усиливаются. Чувствую, как он сильнее стал дышать, как дыхание его стало обжигающим. Я слегка нахмурилась. Меня это забеспокоило, потому что я не могу контролировать это чувство. Оно стало растекаться по телу, покрывать меня всю. Я стала пытаться убрать руки Торена с себя, но он только сильнее их сжал.
- Торен! – произнесла я негромко. – Торен! - повторила я, чувствуя, как жар разливается по телу. Чувствую, как мужчина скользит головой по моим волосам, упирается в них носом и жадно вдыхает. Чаще задышала и тяжело сглотнула.
_________________

- Никогда тебя не покину. До конца моих дней, сладкая моя, - шепчет мне возле уха, и мурашек на коже становится больше. Что значит никогда?.. Недоумеваю я, с удивлением чуть шире приоткрываю глаза. Мы же собирались после того, как проводим Сьерру домой разойтись, каждый своей дорогой! Волнение нарастает. До конца твоих дней? Это же... ты что… ходить со мной все это время собрался?..
Чувствую его взгляд на себе, на своем теле. Он ласкает меня взглядом. Я с замиранием сердца погружаюсь в его ощущения. Мужчина касаешься меня ладонью, и я едва заметно вздрагиваю. Его прикосновения приятны. Ему эти прикосновения приятны. Ладонь его ложится мне на грудь и замирает. Но лишь на мгновение. Торен ловко распустил шнуровку платья, оголяет грудь и сильнее стягивает одежду. Мы часто дышим. Какое тяжелое чувство... оно копится внизу живота и отдается во всем теле непривычным жаром. Он гладит мое тело ладонью, так нежно, так приятно. Внутри меня возникают странные чувства и эмоции. Чувствую желание. Желание испытать удовольствие. Моя кожа покрыта мурашками. Я слежу за движениями рук мужчины. Вижу, как грудь моя от его прикосновений вздымается и напрягается. Почему соски съежились? Ведь тут не холодно, скорее жарко. Даже очень жарко. Тяжело вздыхаю. Торен слегка приподнимается и касается затверделых сосков. Меня словно пронзило всю насквозь от ощущения, что он испытал при этом, и я, чуть дернувшись, вскрикнула.
- Ш-ш-ш. Сладкая. Тише. Тише.
Вновь не громко произносит он, а я сильнее задышала. Внутри я чувствовала желание и возбуждение, от этого тело мое не отпускали мурашки. От этого в голове бушует ветер и все словно застилает пелена. Меня одурманивают его желание и его ощущения. Он гладит живот и раздвигает ноги. Легко, свободно. Чувствую жжение внизу, напряжение. Не могу сопротивляться этим приятным чувствам. Да и уже не хочу. Мне приятно то, что он делает. Мне любопытно то, что он делает. Он скользит по моему телу ниже, и я невольно выгибаюсь, приподнимая грудь. Его рука ласкает меня между ног, и стало трудно дышать. Ему доставляет такое удовольствие касаться меня там, что я чувствую, как напрягается его тело рядом со мной. Что это? Почему ему так приятны эти действия? Почему они так приятны мне? Чувствую, как нарастают ощущения, эмоции становятся сильными, как и желание. Я двигаю бедрами, чтобы избежать встречи с его пальцами, чуть приподнимаю грудь, хочу отползти назад… Нет… От этого стало еще больше эмоций, еще сильнее его желание, и… И почему у меня так горит между ног? Почему там так… влажно…
Я стала чаще дышать, волнительно, слегка растеряно. Его чувства такие большие и тяжелые, а желание… Я не могу его контролировать. Оно поглотило меня почти с головой. Плохо понимаю, что происходит, но что он хочет - я поняла и почувствовала. Его желание словно молния пронзила меня. Приоткрыла рот, хватая воздух, не в силах произнести ни слова от возбуждения. Торен нависает надо мной, и я начинаю с волнением трепетать. Опасаться этого и желать.
- Не думал, что увижу тебя снова, Уна.
Его слова долетают до моего сознания, силой прорываясь через пелену возбуждения, что застилала меня от всего. Что?.. Чувствую что-то. Что-то далекое. Тяжелое и грустное. Старое воспоминание тянет эти чувства из глубин сознания мужчины. Нет… Он видит не меня. Он видит кого-то другого, но хочет мое тело. Нет… Я не хочу! Не хочу, чтобы ты воспользовался моим телом!..
Мужчина уже снял штаны и прижался ко мне. Я упираюсь ему в грудь. Пытаюсь упереться коленом в его бедро, чтобы оттолкнуть его от себя. Но мужчина горит желанием войти в меня прямо сейчас. Прерывисто дышу и сильнее упираюсь в грудь. Торен замер. Смотрит на меня. Осматривает. Хмурится. Чувствую, как ярость возрастает в нем, и сильнее упираюсь.
- О нет! Отродья кровь! Прикройся, - отклоняется от меня и кидает на меня какую-то тряпку. Я спешно натягиваю ее на себя, подбираю рядом платье и отодвигаюсь назад. Натягиваю тряпку на грудь, куда мужчина все еще жадно смотрит.
- Ты заманил меня. Я была в забытьи, – проговариваю я, чуть хмурюсь. И все еще выравниваю взволнованное дыхание. – Ты воспользовался!
Но мужчину мои слова не убедили, и едва ли тронули.
- Леди, ваш огонь опалил все волосы на моем теле.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - смотрю на его обнаженную широкую грудь и не нахожу следов опаленных огнем волос. Да и как я могла? О чем он вообще? Я не умею делать огонь без помощи.
- Ты хотела меня так же, как я тебя. И не смей отнекиваться, - голос тверд и взволнован.
- Да, ты прав. Я хотела тебя. Но я не Уна. – я поднялась с пола и отбросила тряпку, которую дал мне мужчина, в сторону. Натянула платье и стала его зашнуровывать. – Кстати, а кто такая Уна? – от моего вопроса мужчина разозлился очень сильно. Я даже отшагнула назад.
- Как ты узнала про Уну? – спросил он, но я в ответ пристально посмотрела на него, мол, сам рассказал. Не знаю, понял ли он это или нет, но далее об этом разговор не сложился.
Однако он о чем-то размышлял, что-то не давало ему покоя. Он рассматривает меня, я чувствую это и мне даже не нужно смотреть на него. Он просто сверлит меня взглядом. Это меня волнует. Оборачиваюсь и смотрю на него, желая знать, когда он перестанет прожигать меня взглядом.
- Да, ты не Уна, - заключил он, я лишь приподняла удивленно брови. Это было и так понятно… Его взгляд опустился ниже и задержался на моей груди. Вновь почувствовала жжение внизу и желание. Тяжело сглотнула.
- Даже не думай, - произнесла я и поспешно отошла к столу. И нужно было, чтобы он в прямом смысле не думал об этом! Стоит ему задуматься, как ощущения снова возникают и чувство нарастает. - Скоро рассвет, можешь отдохнуть чуть-чуть. Я обещаю, что дождусь твоего пробуждения, мужчина с северных земель.

Я улыбнулась, увидев поутру столько снега. Конечно, дорога была тяжелой, из-за него же, но все равно было очень красиво. Всю дорогу Торен намеренно меня избегал, не понятно почему. Возможно я как-то напоминаю ему Уну, а может по другой причине, но думать об этом не хотелось. Сьерра уверенно шла на поправку, как я и говорила, и уже чувствовала себя намного лучше.
Наконец, мы приблизились к городу. Здесь прямо-таки кипела жизнь, не смотря на погоду. Я, было, обрадовалась, столько людей, столько разных эмоций и чувств, но… Они оказались совсем не теми. Озлобленные, грубые, колючие. Я опустила голову и предпочла ехать и не смотреть по сторонам, старалась не вслушиваться в эмоции и чувства, но, увы, это удавалось с трудом. Слишком много их, слишком. Они, как рой муравьев, злых не добрых муравьев в голодный год уничтожающий сам себя. Начинаю часто дышать. Сильная боль врывается в сердце, и я хмурюсь. Ярость, ненависть, агрессия. Слышу плачь ребенка. Удары и боль. Страх. Нечем дышать. Я хмурюсь и перевожу дыхание. Не могу разобрать слова. В ушах звенит. Резкий звон. Что-то разбилось. Опять ярость, гнев. Сводит внутри живота. Крик, чей-то крик и страх. Безысходность. Бессилие. Насилие… Упираюсь ладонями в гриву Звездочки. Тяжело. Ничего не слышу и не понимаю, что происходит вокруг.
Мы останавливаемся у какого-то дома. Большого. Здесь много людей, я их чувствую. Гостиный двор. Я была в подобном ранее. Слышу голос чей-то. Доносится будто издалека.
- …Эль! – различила я свое имя. – Слезай с лошади, остановимся здесь, - голос Торена был тверд, но взволнован. Не знаю, сколько раз ему пришлось меня звать, но он уже стоял рядом и держал мою лошадь за узды. Не заметила. Стала спускаться с лошади и едва устояла на ногах.
Оставив лошадей в стойле, мы заняли одну комнату наверху. Всем занимался мужчина и обо всем он договаривался, желая как можно быстрее отправить меня и Сьерру в комнату и скрыть нас с глаз любопытной толпы. В комнате я почувствовала себя лучше. Еще доносились до меня отголоски эмоций и чувств, но не так явно. Я с облегчением вздохнула.
Подняла взгляд и встретилась с голубыми глазами мужчины с северных земель. Он смотрел с подозрением, но ничего не спрашивал. Я подошла к окну и села рядом. Вздохнула. Уставилась на небо, но крики с улицы снова встревожили меня, и я уселась в углу комнаты. Ящерка выползла из-под воротника и устроилась на моих ладонях. Стало теплее.
Какое-то время Торен о чем-то беседовал со Сьеррой, я не слушала их разговор, да и не был он мне понятен. Я сейчас хотела лишь одного, успокоиться и отгородится от чужих чувств и мыслей.
- Я выйду ненадолго, - произнес Торен. Я подняла на него взгляд. – Никуда не ходить, никуда не выходить, ни кого не впускать и ни с кем не разговаривать! – строго произнес он, пристально смотря мне в глаза. А я-то при чем?.. В ответ я лишь кивнула.
Мы остались вдвоем со Сьеррой. Некоторое время мы молчали, но потом я поднялась и подошла к девушке.
- Как ты себя чувствуешь? – спросила я с улыбкой.
- Хорошо, спасибо, - вежливо ответила она и также в ответ улыбнулась. Я вздохнула. Огляделась. Комната была похожа на ту, в которой ночевала я с Лапкой. Это воспоминание заставило меня улыбнуться.
- О! А здесь же должна быть бочка! – спохватилась и уже с большим интересом принялась рассматривать помещение. – Ну да! Вот она! Здесь можно… Как это…
- Помыться?.. – закончила девушка за меня.
- Да! Давай? – спросила я в полном воодушевлении.
- Но Торен сказал…
Я махнула рукой. Мало ли что он там сказал.
- Надо попросить, чтобы принесли нагретой воды, - мысль об играх в воде не давала мне покоя, и я на всех парах вылетела из комнаты.
- Постой, Эль! – послышалось позади, но меня было уже не остановить.
Быстро спустившись вниз, я обнаружила много людей, сидящих за небольшими столиками. В этом помещении было очень шумно. Слегка напряглась. Но они были заняты. Они пили и ели. Я облегченно выдохнула.
- Так, надо найти того человека, который… А вот он! – негромко проговорила я и направилась к мужчине, стоявшему за очень странным и длинным столом, позади которого было много разных бутылок с жидкостями. Неожиданно предо мной за сновали мужчины. Они были странные, будто сознание их было помутнено и их при ходьбе знатно шатало. Я старалась их обойти, чтобы дойти до нужного мне человека. Но там я вдруг увидела Торена. Он о чем-то беседовал с этим самым мужчиной.
- Ой-ёй… Ну ладно. Что ж теперь.
Я направилась к ним, когда случайно врезалась в одного высокого мужчину, от которого странно пахло.
- Хеей! - Произнес он, но увидев меня, заулыбался. Я немного нервно улыбнулась в ответ. – Вы посмотрите-ка кто тут у нас! – очень громко произнес он, да так, что почти все обернулись. Я почувствовала их взгляды на себе. В груди все сжалось. Их чувства почти разом ворвались в мое сознание и у меня едва ли не подкосились ноги. Я старалась не заметить ни его, ни того, что все на меня смотрят, и направилась в сторону бармена и Торена. Но мне перегородили путь.
- Не так быстро, - уже не громко произнес темноволосый мужчина.
- Мне нужно пройти… - ответила я.
- Через меня сначала пройдешь, - ответил он, и я почувствовала его желание и жжение.
- Что?..
- А потом через моих друзей. Да? – крикнул он, и мужчины за одним столиком хором ему вторили. Сердце заколотилось. Чувствую животное желание, оно раздирает изнутри. Желание взять. Желание причинить боль. Он хочет, чтобы я кричала от боли.
- Нет… - пячусь назад. Он хватает меня за предплечье и тянет на себя.
- Да!
Дергает в сторону и тащит к столику, где сидят его друзья.
- Торен! – произношу я, чуть громче. Не могу дышать, не хватает воздуха. Я упираюсь рукой в мужчину, но он просто тащит, я не могу упираться ногами, скольжу по полу. Задеваю бедрами соседние столики. Слышу одобрительное улюлюканье. Вижу, как со стола, к которому меня тащат со звоном слетает посуда на пол. Мужчина толкает меня на столик, и прижимает. Упираюсь ладонями. Он приподнимает меня и с силой кладет на стол. Ударяюсь спиной о столешницу. В голове все плывет. Чувствую боль в теле. Я начинаю дрожать.
- Нет! - произношу я охрипшим голосом. Мужчина дергает меня за ногу ближе к себе. Чувствую другие руки на своих плечах, руках. Все горит. Сдавливает меня внутри. Чувствую, как этот темноволосый мужчина, что притащил сюда, касается бедра. – Нет…
_________________

- Нет, не надо! Не трогай... - говорила не громко. Не могла. Задыхалась от чужих желаний и эмоций. Мужчина сжимает бедро, я упираюсь коленями в него. Тот хватает их, раздвигает в стороны. Чужое дыхание совсем рядом. Кто-то сжимает мне запястья и прижимает локти к столу. Чьи-то пальцы тянуться к завязкам платья на груди, тянут их в стороны. Как много лиц вокруг. В какой-то полудреме чувствую себя. Слышу отголоски смеха, мужского голоса, тяжелого сопения. Мужчина начинает путаться в подоле платья, сгребает его вверх. Сжимает оголенные колени. До боли.
- Нет... - хочу поднять руки, чтобы помешать, но не могу. Они сжимают их только сильнее. До боли. Как много лиц вокруг... Прикрываю глаза на мгновение, прерывисто вздыхаю и отворачиваюсь. Открываю глаза. Вижу мужчину с северных земель идущего к выходу.
- Торен! - зову я, как единственную последнюю надежду перед непоправимыми последствиями. Он услышал. Он увидел. Дышу чаще. Чувствую его злость, уже такую знакомую. Хмурюсь и опускаю взгляд. Смотрю перед собой. Мужчина сжимает бедра, вдавливает свои пальцы в кожу до посинения. Тянет меня к себе ближе. Дыхание становится беспорядочным, в груди все сжимается, внизу живота все горит. До жжения. До боли.
Чувствую, как северная ярость оказалась рядом. Мне не нужно было смотреть на его лицо, чтобы понять насколько он зол. Но я посмотрела. Казалось, он хочет лишить их жизни одним взглядом. Чувствую его злость. Его злость на себе. Он зол на меня. Тогда, в том доме, он тоже был зол на меня, но эта злость иного рода. Я не шевелюсь, смотрю на него, стараюсь переключиться только на его злость, лишь бы перестать чувствовать животные инстинкты и отвратительные желания местных мужчин. Взгляд Торена был красноречив, и мужчины не спеша убрали от меня свои руки. Медленно, будто боясь дать повод броситься, встретившимся им на пути, хищнику. Торен стаскивает меня со стола, не смотрит на меня, словно боится потерять этих мужчин из виду. А может не хочет смотреть на меня из-за злости, которую он сейчас ко мне испытывает.
- Уходи, быстро! - резко сказал он, что я аж вздрогнула и посмотрела на него, но его лицо не изменилось. Хотя нет, изменилось. Поэтому я поспешила уйти наверх. Поднимаясь по лестнице я слышала, как разбилась посуда. Ярость и злость, как цунами хлынули снизу за мной и я побежала наверх, желая поскорее спрятаться, закрыться в маленькой комнатушке. Не видеть, не слышать и не чувствовать то, что сейчас творилось внизу.
- Эль, что случилось? - взволновано спросила Сьерра, увидев меня. Но я не могла рассказать ей, что случилось. Не могла подобрать слов, не знала как описать все, что было там, внизу. Я вымолвила лишь: - Там Торен... И он злой...
Девушка заметно напряглась и я ее прекрасно понимаю. Сейчас я чувствовала примерно тоже самое, что и она, только раз в сто сильнее.
Как бы я ни старалась, но слышала, как снизу доносится какое-то копошение. Радовало лишь то, что разобрать я этого не могла. А все эти смешанные ощущения, что просачивались ко мне, были настолько разными, что я не могла сконцентрироваться ни на каком, поэтому чувствовала в основном растерянность. Если бы Торен не подоспел вовремя, случилось бы не поправимое. Мой хранитель. Плющ, что вьется по моему телу и защищает его от внешних воздействий проявился бы. И наказал обидчика. Началось бы такое... И конечно, о Древней узнала бы вся деревня, началась бы охота. И все мое путешествие подошло бы к концу! Как же так?! Что же творится вокруг? Что стало с людьми за последние шестьсот лет?..
Пару минут я слонялась по комнате, затем села в уголок. Едва я приземлила свою попу на пол, как дверь с грохотом распахнулась и на пороге оказался он. Торен. Во всей своей злющей красе.
- Как ты посмела выйти отсюда? - рявкнул он, да так, что я невольно поднялась с пола и прижалась к стене. Сглотнула.
- Я хотела заказать бадью с водой… - начала было объяснять я, но меня прервали практически сразу.
- В бездну твои объяснения!!! Ты! Посмела! Ослушаться! Меня! – Мужчина навис надо мной, вновь полностью отгородив от внешнего мира. Я хотела посмотреть на Сьерру, но мне ее не было видно из-за его широкого большого тела. Смотрю снизу вверх и прерывисто дышу. Его ярость обволакивает меня. Я чувствую страх. Не могу понять чей и откуда. И почему.
- Да, но я не думала…
- Ха. Ты не думала. Это твое обычное состояние. Не думать! Ты вообще когда-нибудь думаешь? Они могли надругаться над тобой. Ты это понимаешь? - поток слов просто вырывался из его рта.
Я уже ничего не понимала из-за его злости, но кивнула. Часто моргаю и взволнованно дышу. А дышать становиться все тяжелее из-за того, как он давит на меня. Давит и телом, и эмоциями, и чувствами. Держит меня за плечи и трясет, будто я так лучше услышу его или быстрее пойму. Но он это делает не по этому. Теперь я чувствую. Его страх. Страх из-за того, что он напридумывал себе. Надумал, что было бы, не остановись он у двери. Я хмурюсь. Чувствую боль на плечах. Но не от него. Не от Торена, а остаточное ощущение от прижимавших меня к столу мужчин. Думаю, что и колени, и бедра у меня болят, стоит лишь их коснуться. Интересно, как долго? Надо быстрее избавиться от этого ощущения, оно неприятное. Но где мне взять лекарства в виде счастья и радости?..
- Одевайся, - вздрогнула я от его слов, которые вывели меня из собственных размышлений. Мужчина протянул мне свой тяжелый плащ. - И чтобы никаких возражений я не слышал. Ты идешь со мной. В этом плаще, - дополнил он, будто заранее почувствовал, что я стану возражать против его одежды. Что было правдой, я хотела по возражать. Вздохнула с сожалением, что на корню не разрешили по возражать. - Сьерра, мы скоро придем. Надеюсь с документами и с едой. Запрись и никого не впускай. Даже если будет пожар или наводнение, - раздал указания мужчина со знанием дела. Меня несколько смутили его указания, ведь если и правда будет пожар или наводнение, а девушка запрется в комнате, то как она спасется тогда? Однако уточнять этот момент с Тореном сейчас не хотела. Он и так злой. Не хотелось, чтобы эта его злость переросла в дикую ярость.
С трудом напялила на себя его тяжелющий плащ, не без его помощи, и тяжело вздохнула. Чувствовала себя нашкодившей пиксей, которая на радостях перепутала семена цветов при посадке...
- Ау! - вскрикнула я, когда мужчина схватил меня за предплечье и потащил за собой.
- Торен, я могу идти сама, не надо меня тащить, - прохныкала я, едва поспевая за его широкими шагами. Но он меня просто игнорировал. По лесенкам я практически слетела вниз. Мы преодолели пространство первого этажа с еще большей скоростью. Проще вообще было бы закинуть меня на плечо и вынести. Зачем тащить?!
Выйдя на улицу мы какое-то время шли молча. Он приподнял мне воротник и теперь меня вообще не видно было из-за плаща. Я сама едва усматривала дорогу под ногами, чтобы не споткнуться. Хотя это мне не грозило. Меня крепко держали за предплечье, да так, что я и шага в сторону сделать не могла. А ведь даже и не собиралась!
- Торен, зачем мы вышли? Почему я не осталась со Сьеррой? Я бы не вышла больше никуда, правда... - заговорила я, не совсем понимая куда и зачем меня тащат с собой. Мужчина молчит. Борется со злостью ко мне. Не хочет распылять ее сильнее. Я тоже не хочу и потому не повторяю вопроса.
- Потому что я не верю тебе. За тобой присматривать надо, - процедил он нехотя спустя пару минут. Видимо поборов злость и подобрав слова более мягкие.
Ответить мне было нечего. Я не понимала, почему мне нельзя доверять, ведь я все что обещала сделала... Ну, да я вышла из комнаты... Но я не думала... Что все так не хорошо сложится. Как можно сидеть в четырех стенах так долго?!
Мы шли молча. Но я чувствовала как его злость, то уменьшается, то нарастает. Видимо он о чем-то размышляет, и борется сам со своими чувствами. Мне же это перетекает и я то хмурюсь, то вздыхаю с облегчением. Наконец, мы оказались у какого-то дома, но прошли мимо, хотя я почувствовала, что Торен ощутил облегчение, что нашли нужный дом. Свернули за угол миновав пару человек, топчущихся у входа. Мужчина с северных земель резко дернул меня за плечо, остановив, и припечатал к стене. Мы стояли в безлюдном проулке, между домами. Он огляделся по сторонам и опустил голову вниз. Смотрю в ответ растерянно.
- Когда мы зайдем в дом ты молчишь. Стоишь и не двигается. Лишь киваешь по необходимости, - процедил он вновь сквозь зубы. Чувствую его злость, хотя уже не такую сильную, но все равно хмурюсь и опускаю взгляд вниз. Торен касается пальцами подбородка и приподнимает его. Будто хочет убедиться, что я его слышу и понимаю. Невольно задираю голову и вздыхаю.
- Да... Хорошо... - произношу я и стараюсь снять свой подбородок с его пальцев. Верчу головой. Отпускает. Смотрит пару мгновений пристально, не моргает, затем снова хватает под руку и тащишь следом. - Да что ты тащишь... я сама могу... - мужчина одаривает гневным взглядом и я замолкаю. Только недовольно хныкаю.
Заходим в дом. Вижу много обуви и недовольно морщусь. Неудобная обувь. Вообще обувь сама по себе неудобная и не нужная вещь! Осматриваю дом, стены, полки...
- Что-то присмотрели? - обращается мужчина, видя потенциальных покупателей.
- Оу, я... - начала было я, но тут же встретилась со взглядом Торена. Он явно хотел пронзить меня молниями, что сверкали сейчас у него в глазах. Я тут же замолчала и тяжело сглотнула. Потупила взгляд, уставилась в пол.
- Я от бармена с таверны рядом... - многозначительно посмотрел северный мужчина на продавца обуви. Огляделся вокруг. В доме были мы одни. - Нужны документы... - повернулся ко мне и смерил меня взглядом. Я невольно надула губки и отвернулась. Ну да! Ну да, я не сдержалась и начала говорить, но меня же спросили! Я не сама начала разговор! Сама себе объясняла я, пока мужчины общались. Отвернулась. Чувствую, что опять мне светит разъяснительная беседа за углом. Ведь нам нужно посетить еще одно место, где можно взять еды... Вздохнула. Скрестила руки на груди и принялась со скучающим видом расхаживать вдоль стеллажей. Но тут почувствовала злость. Опять! Его злость ко мне! Да что такое?! Обернулась. Желваки играли на его скулах и я нервно сглотнула. Вновь опустила взгляд и встала у двери. Ну да, да! Стоять и не двигаться. Я помню... Недовольно надула губки и глубоко вздохнула, смотря себе под ноги.

»» 18.08.15 10:18 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Я не слушала, о чем разговаривал Торен, но поняла, что это о каких-то вещах для Сьерры. Хоть я и не шевелилась, и стояла молча, я все равно незаметно озиралась по сторонам. Мужчины на пару минут даже скрылись за ширмой. Мне стало любопытно посмотреть, куда они ушли, но только я хотела сделать шаг, как они вышли. Через секунду зазвенел колокольчик на двери и в помещение  вошли два человека. Я немного отшатнулась от входа и замерла. Посмотрела на них, потом на Тора. Снова на людей. Те принялись смотреть обувь, а Торен подошел и вновь накинул на меня плащ. Мы вышли.
- Наконец-то свежий воздух, – негромко произнес мужчина, стоя на крыльце и глубоко вздыхая. - Думал задохнусь.  Пошли.
Тут же взял меня за руку и куда-то повел. Но я почувствовала, что настроение у него, в кои-то веки, стало почти хорошим. Хорошее же настроение у него было, когда поправилась Сьерра. Но мне совсем не нравилось то, что он постоянно держит меня за руку, причем очень крепко, и тащит за собой, словно я сама не могу идти.
- Почему ты себя ведешь так ужасно со мной? – с недовольством прохныкала я и остановилась, резко выдернув руку. И мне это удалось, видимо, он не ожидал такого действия. Но тут же снова схватил за запястье.
- То, что я попала в переделку, не значит, что теперь я должна бежать за тобой… - на глаза попалась не приятная сценка. Мужчина тянет за собой животное с помощью веревки, которая обвязана вокруг шеи. И чем дольше мужчина тянет веревку, тем сильнее она стягивает шею животного. - …как вон та собачка, на привязи, - кивнула в сторону мужчины с собакой. Торен нахмурился, смотря на них, и отпустил мою руку. Я воспользовалась ситуацией и быстро направилась к мужчине высказать ему все, что думаю.
- С собакой нельзя так обращаться, - подойдя к мужчине, заявила я. На лице незнакомца отобразилось удивление и непонимание. - Она не хочет идти с тобой, неужели ты не видишь? – пояснила я, не скрывая уже своего удивления. Непонятно почему, но мои слова не понравились незнакомцу. Он поменялся в лице, губы его сжались, и брови сдвинулись к переносице.
- Ты кто такая, чтобы мне указывать? – я не могу понять, как расценивать этот вопрос, и что он значит, потому что не понимаю, кем нужно быть, чтобы указывать. Я захотела и указала ему на то, что он не прав. Я всегда считала, что для этого не нужно быть кем-то определенным. Я чувствую страх. Страх от собаки. Она смотрит на меня и дрожит. Вижу, как мужчина гневно сжимает в руках веревку. Поднимаю взгляд на него, чувствую, что что-то сейчас будет, но не понимаю что. Что он хочет сказать и сделать? Но совершенно точно только то, что мне это не понравится. Чаще задышала. Почувствовала легкое северное негодование позади себя. Слегка взволновалась, но не обернулась и не посмотрела на Тора, потому что мог снова пустить в меня свой гневный взгляд, а я этого не хотела.
- Мистер, мы тут не местные, и нам бы узнать дорогу до рынка. Не подскажешь, куда нам пройти, - спросил Торен, явно желая сменить тему и центр внимания. Недовольно сжала губы. Меня совсем не устраивало то, что он сменил тему, хотя тот факт, что незнакомец перестал неприятно сверлить меня взглядом, радовало.
- Ах, вы не местные. Ну, тогда понятно, – парень сдвинул кепку на затылок, - вам нужно пройти вон через тот выступ и сразу повернуть налево, а выйдете на площадь, вот там у нас и рынок, - договорил он. Торен уже собрался уходить, но я уходить не собиралась.
- Я никуда не пойду, пока он не освободит собаку, - проговорила я и попыталась скрестить руки на груди, но тяжелый плащ дал мне это сделать с трудом. Чувствую мимолетную злость Торена и он тяжело выдыхает.
- Сколько стоит ваша собака? - голос ровный. Даже веет безысходностью. И верно. Я бы не ушла, пока не освободили собаку.
- Она не продается. – начал было парень. А я почувствовала его плохие мысли, которые пронеслись очень быстро, но для меня они не остались незамеченными. Он хотел потешить свою алчность, что и озвучил спустя секунду. - Хотя...
Я была довольна! Да, довольна! И я не хотела обращать внимание на то, что Торена это определенно не устраивало. Не то что я была довольна, а то что у нас еще одно животное и за него он отдал тому мужчине какие-то ... а да, монеты. Несколько разных монет он отдал. Да вообще! Как можно сравнивать животное с металлом? Не понимаю...
Я сразу же сняла с собаки веревку и погладила по шее. Я хотела хоть чуть-чуть сгладить боль и поднять настроение. Ее благодарность была для меня высшей наградой. Но по сути, и она мне была не нужна, я лишь хотела помочь, и сделать что-то, что позволит жить ей чуточку лучше. В этом непростом и нелегком мире. Легкая грусть на глазах отразилась в одно мгновение. Ведь я еще даже не была в столице, а лишь в окружных деревеньках, где и народу-то, должно быть, мало... а уже так плохо. Смятение. Пес лизнул в ладошку, вывел меня из раздумий. Я поднялась с корточек.
- Надеюсь, нам по дороге больше никакое животное не повстречается, - послышалось ворчание северного человека, - этот зоопарк я не выдержу, - он явно был не рад нашей компании.
Да и вообще компании был не рад. Но мирился. Был весьма снисходителен, ведь чувствовал он совсем не то, что показывал или о чем говорил. Я же не понимала, зачем он старается быть таким, каким не является или делает то, чего не хочет?.. Однако в этих моментах было еще что-то. Очень твердое и глубокое, многие годы отталкиваемое. Я не могла не то что понять, даже не представляла что таиться в глубинах души Северного человека. Он был словно частично закрыт от меня.
- Ты ведь не питаешься человеческой пищей? Но ты можешь её есть? Неужели тебе не хочется попробовать? - вдруг прервал тишину Торен.
- А? - я словно подумала что ослышалась, но поняла, что нет. - Я!.. Ну это... - я улыбнулась и пожала плечом. - Ты прав, мне не нужна ваша пища, но да, я могу ее есть. Но не понимаю, зачем? - с удивлением уставилась на Тора. - Ну познание... да это есть, но это не первостепенной важности, - ответила я, шагая рядом с Тореном. Нутром чувствую недоумение и оборачиваюсь. Выражение его лица явно показывало некоторое удивление. Будто таких слов он не ожидал. Не ответа такого, а слов. Даже я на мгновение погрузилась в это замешательство, но потом я поняла.
- Я имею ввиду, что это не то любопытство, к которому я всенепременно прибегну, - с улыбкой произнесла я и вновь взглянула на Торена. Он будто пытался понять кто перед ним. Я чувствовала, как он испытывает, то сомнение, то недоверие, то облегчение, то еще что-то... И я решила, как и он в прошлый раз, сдвинуть немного тему в иное русло. - Я питаюсь иначе, чем люди. Да могу и их пищу кушать, но толку мне от нее не будет. И мясо есть я не стану вообще. Даже пробовать не буду. Это животное, когда когда-то дышало, жило, имело мысли, сознание, душу... Я понимаю что люди едят их для поддержания своего тела... Но... Нет... Мне нужно и важно быть рядом с домом, с моим лесом. Но если, - продолжила я, и огляделась вокруг. Было много людей, что сновали туда-сюда. Чуть больше, чем я видела ранее, но они не обращали на нас внимание. Даже не понимаю почему, то ли потому что мы были пешком, то ли потому что меня из-под плаща практически видно не было, то ли просто наша "двоица", и теперь уже троица, вместе с собакой, удачно слилась с местностью и не вызывала недоумений?.. И это очень облегчало жизнь сейчас, да, надо признать.
- Но если вдалеке... - продолжила я. - То мне нужно благоприятное окружение. Хорошие эмоции, чистые чувства... Взаимное счастье, любовь, доброта, удовольствие, игры, радость... - я раздвинула руки в стороны пытаясь показать насколько большие и великие чувства и эмоции мне нужны, что аж плащ вновь свалился с плеч. - Ой! - обернулась, ухватилась за него, поднимая. Торен тоже ухватился. За мою руку на плаще... Подняла взгляд на мужчину. Он сжимает кисть в своей руке, слегка. Смотрит мне в глаза, и тут же отпускает руку, перехватывает плащ и взгляд его уже гуляет по плащу, будто проверяет чист ли он. Вновь накидывает на меня и проверяет хорошо ли держится, чтобы не упал вновь. Я потупила взор и сглотнула. Что-то неловкое ощущаю. Не знаю что это. И тут собачка загавкала, отвлекая меня.
- Да, хорошо, Снежок, - ответила я по инерции вслух и посмотрела на спутника. Видно было, что мой разговор с животными его раздражал, видимо от того, что он не понимал о чем мы говорим и я решила его посвятить.
- Просто Снежок говорит мы идет к... К рынку, а он очень хочет косточки, и желательно, чтобы они были с мясом, - посмотрела на собачку и тот довольно облизнулся. - Его давно не кормили и... - взглянула на Торена и прервала слова, потому что он был искренне удивлен.
- Косточки с мясом для собаки? - переспросил он, будто не поверил ушам.
- Ну, да... А для кого еще? Ты тоже хочешь косточки с мясом? - тут он сжал губы очень... очень недовольно. Да так, что я невольно сжала свои, и точно так же как и он. Мы остановились. Смотрим друг на друга. Тишина и недвижимость наших тел затянулась.
- А что он по-твоему кушать будет? - первая нарушила тишину и недовольно вздохнула.
- Ты знаешь сколько стоит...? - Торен на мгновение замер, смотря на меня, потом шумно выдохнул. - Хотя откуда... И почему Снежок? - спросил он уже чуть удивленно.
- Потому что ему нравится снег, он любит с ним играть, валяться в нем, ловить языком, кружиться... - я прервалась. Заметила прищуренный взгляд Торена на себе.
- Вы не родственники? - коротко, но совершенно искренне спросил он. Я задумалась на мгновение. Опустила взгляд в пол. Думаю. Посмотрела на Снежка. Тот довольный виляет хвостом и тоже ожидает от меня ответа, но явно надеется на положительный. Поймала себя на мысли, что чувствую замешательство и подвох. Поднимаю взгляд.
- То.. Торен! - мужчина уже направился в сторону многочисленных маленьких укрытий, видимо рынок. - Стой! Меня подожди! - И я быстро поспешила нагнать его. Оставаться мне здесь одной не безопасно. Я так и не поняла его вопроса про родственность, но потом расспросить-таки собиралась.
Как назвали его? Рынок, да. Здесь было людей куда больше, чем там, где мы были. Они словно муравьи, сновали повсюду и везде. Столько эмоций, чувств, ощущений! Догнав Торена уже во входе на рынок, я остановилась и осмотрелась. Снежок замер подле ног. Через пару секунд меня снова взяли за запястье и потащили следом. Увы, но сейчас я была совсем не против этого, поскольку просто растерялась от увиденного. Хотя уместнее будет сказать, от почувствовавшего. Торен крепко сжимает руку и тянет за собой в нужные ему места. Все мелькает вокруг. Серые лица, серые маленькие здания, и …
- Кровь! - вздрогнув замерла, дернув руку к себе, тем самым остановив Тора. Лишь на мгновение он был удивлен, но потом вновь дернул меня обратно к себе. Дыхание мое ускорилось. Взгляд упал на развешанные оленьи ребра, рога. Я приоткрыла рот, видя эту картину. Меня потянули дальше. Вижу шкуры. Шкуры животных на продажу...
- Зачем убивать ради наживы?.. - проговариваю я тихо, с удивлением и ужасом. Вижу подвешенные тушки птиц.
Слышу стук топора и как кудахтанье оборвалось. Все сжалось. И я сжалась. Торможу Тора. Не могу слышать предсмертные крики. Крики страха и безысходности. Торен подходит, смотрит на меня и сжимает плечи через плащ. Я чувствую его недовольство, что заставляю его сбиваться с намеченного пути, но не могу ничего поделать. Он молчит и во взгляде все и так понятно. Он снова тащит меня следом. И я иду следом. Не смотрю по сторонам. Я понимаю, что люди убивают животных из-за пропитания. Это нормально для животного мира. Коим и является человек. Просто зачем это делать с такой жестокостью? Зачем для наживы?
Я погрузилась в себя и просто следовала за Северным мужчиной. Он останавливался то у одного места, то у другого. Я молчала, тяжело дышала и никуда не поднимала взгляд. Снежок шел рядом. Настолько рядом, что порой просто тёрся у ног.
- Снежку... - наконец произнесла я, подняв взгляд на мужчину, чтобы напомнить о еде для собаки. Смотрю снизу вверх на Стенного, буквально несколько секунд, и он вновь тащит меня следом, и мы вновь прорываемся средь толпы. Точнее он прорывается, а я уже свободно иду следом. Хотя и тут не так. Он идет, а все просто расступались от греха подальше. Он ведь средь всей толпы выделялся издалека. Такого роста мужчин здесь просто не водилось, и он смотрел на всех сверху. Но зато ориентироваться в толпе ему было легко. Поднял взгляд, в крайнем случае встал на цыпочки, и вся дорога перед глазами! Даже всматриваться не нужно...
Торен негодовал, я это чувствовала. Потому что он купил пару косточек для Снежка. Тот конечно был доволен, но не был уверен, что они- таки до него дойдут... И все же!
- Благодарю... - не громко произнесла я, когда мы возвращались обратно в гостиный двор с двумя полными авоськами разной еды. Взглянула на Торена с улыбкой, и поспешила выше по лестнице, чтобы вновь не привлечь к себе внимание посетителей бара внизу. Подгоняю пса за собой.
Вошла в комнату веселая, довольная и отчасти счастливая. Хотя Сьерра встретила меня взволнованно, но увидев мое счастливое лицо, тоже улыбнулась. Следом зашел недовольный Торен с покупками. Я счастливая проскакала к окну и чуть-чуть приоткрыла его. Девушка, в отличии от меня, сделала все, что сказал ей Торен перед уходом. Это меня удивило, но лишь на мгновение. Потом я была занята уже другим. А именно кормлением своей живности. Ящерки и Снежка. А еще мне нужно их познакомить!
- Надо потом Звездочку тоже накормить... - счастливая высказалась я и взглянула на Торена. Почему-то в его взгляде я прочитала какую-то неоднозначность. Вновь возникла агрессия, недовольство и... что-то еще. Что-то знакомое, я чувствовала это еще в том доме, где лечили Сьерру. Но не могу понять. Так много ощущений от тебя! Что за путаница?..

»» 03.09.15 18:05 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Снежок покорно сидел и ждал, когда я вытащу косточку из авоськи, и дам ее ему. Мне кажется он до последнего не верил своему счастью. И только когда я положила ее перед ним, он приглушенно заскулил и уцепился за нее. Принялся глодать от души, смачно причмокивая и урча. Зрелище это, надо сказать, было потрясающе. Он такой довольный и счастливый от еды!.. Я не совсем это понимаю. Но могу понять, заменив еду вещественную, на еду эмоциональную. Так что я тоже была рада. Ведь какое великолепное чувство разливается по телу от осознания того, что твои действия, пусть и не значительные, смогли привести существо к таким эмоциональным выражениям, положительным и потрясающим, искренним и добрым чувствам. Вся та признательность и доброта, все то внимание и сочувствие, что было оказано, - принято и отдано тебе же в стократно! Разве не для этого мы здесь? Разве не могут также поступать другие? Почему же вокруг царит такая жестокость? Ненависть к другим только потому, что они отличаются от вас внешне и внутренне? Но ведь они такие же как и вы! Они как и вы, живые! Они могут общаться и слушать! Они понимают всё! Они чувствуют и ощущают! Так почему же на них смотрят с высока?.. За какие достоинства одна популяция считает себя выше другой?..
Вздохнула и улыбнулась, смотря на довольного Снежка. Тейид тем временем так же смотрел на него, сидя рядом. Наблюдал.
Вновь вздохнула.
Может во внешнем мире дело? Может что-то случилось, что встревожило нас и поставило под угрозу нашу Маа?.. Надо в столицу попасть, может там не все так как здесь, ведь пара селений не значит весь остров и, тем более, мир...
- Не ждите меня, ложитесь спать. Указания те же: никому не открывать и никого не впускать! – Торен красноречиво посмотрел на меня, и я почувствовала какой-то тяжелый акцент в его словах. Я поняла его прекрасно. Кто ж еще открывал дверь как не я... Оставалось лишь утвердительно кивнуть, и он вышел из комнаты. Я посмотрела на Съерру и пожала плечом. Кто их поймет? Мужчин? А тем более Северных...
Через некоторое время в дверь постучали. Снежок, будучи самой большой особью мужского пола в комнате рванул к двери и смачно рявкнул. Даже я вздрогнула. Получается, что он наелся, и обрел «вес». А что? Псина сытая, довольная и счастливая. Он шипел в проем так, будто хотел выдуть неприятеля сквозь щели. Это даже забавно выглядело. Правда, забавно только мне. Съерра испуганными глазами мерила меня и дверь. Затем послышалось:
- Вода для омывания!
- Ох, да! - вскрикнула я, и ломанулась к двери. Съерра меня одернула по пути, упомянув, что Торен просил никому не открывать, но я смогла парировать в ответ:
- А кто еще-то об этом может знать? Не думаю, что они всем предлагают! - и отправилась открывать дверь. Съерра что-то начала говорить про правила содержания гостиного двора, что может быть это навязывание предложения использовать воду за плату. Но я уже открыла дверь.
К счастью, к нашему всеобщему счастью, я оказалась права, и воду принесли именно нам.
- Ну вот, видишь! Все хорошо! - обратилась я к девушке. Съерра лишь приподняла бровь, намекая, что мне просто повезло, но я так не считала. Да и вообще, главное что все хорошо, остальное — не важно!
Прокопошившись у бадьи с водой я знатно повеселела, девушка многое мне рассказала о правилах принятия водных процедур у людей, точнее у людей женского пола, рассказала какие особенности и принципы есть, какие добавки в воду можно использовать для ароматов и как можно отдыхать в этой ёмкости.
Мне все так было интересно, что я старалась запомнить все, что она мне рассказывала. У нас в Зачарованном лесу все было куда проще. Мы просто плескались в ручейках и мелких озерах... А там свои живые ароматы. Нежные лилии или флоксы...
Я слушала рассказы о купании Съерры, которые плавно перешли в рассказы о внешнем ее мире, там откуда она родом и что принято у нее. Какие правила и этикет, нормы и приличия. Я-таки поняла о чем мне толковал в прошлый раз Брейден, про мои распущенные волосы и открытые ноги. И в еще несколько деталей, как мне сказали, женских, меня посвятили. Я чувствовала себя такой довольной и такой важной, будто мне рассказали очень сокровенную тайну. Но чувство духовной близости меня переполняли. Мне очень давно не хватало таких разговоров. Хоть и разговоры мне никогда не были нужны... но люди не умеют общаться ментально, так что выбора нет.
Съерра уснула еще крепче чем обычно. Смотрю на нее с улыбкой. Вижу, что теперь она полностью та, какой была всегда. Сильной, уверенной и честной, прежде всего перед собой. Она уже знает что хочет, во всяком случае я не чувствую в ней неуверенность, что была раньше. Невероятное чувство меня одолевает, накрывает с макушки до пят. Чувство, что ты видела, как при тебе менялся человек. Менялся весь, и физически и морально. Наверное такое же чувство испытывают матери, когда их дети растут...
Я с легкой улыбкой и в задумчивости проследила за девушкой. Она легла спать уступив мне место купания. Вздохнула.
Легко скинув одежду с плеч, которая упав на пол превратилась в паутинку, коей она и была. Я погрузилась в воду, слегка остывшую, и не очень чистую, но меня это не смущало. Главное что это вода и смена обстановки. Чуть прикрыла глаза наслаждаясь мягкостью водной глади, что ласкала кожу, и тишиной вокруг. Мерное сопение послышалось с кровати. Съерра погрузилась в сон и только сверчки за окном пели свою вечную мелодию...
Пока какой-то странный мужчина за окном не начал горланить песню. Ну он думал что это баллада, как и высказался, но это больше походило на крик голодных горностаев. Я приоткрыла глаза и превратилась в слух, пытаясь понять что кричат за окном, но кричали на каком-то не знакомом мне языке. Может картавил очень сильно?..
Не громкий стук о дверь. Я обернулась. Ой-Ёй! Я забыла запереть дверь! Я замерла... Дверь отворилась. Медленно и с переменным успехом. Я застыла в воде, в лохани, посреди комнаты. Показался Торен. Я медленно выдохнула. Закралась мысль о том, что он сейчас начнет опять устраивать мне разнос по поводу незапертых дверей... Но оказалось что нет.
Завидев меня он на мгновение замер, будто не признал. Затем огляделся и, вроде как, проверил все взглядом, расслабился и вошел. Я как ни в чем ни бывало отвернулась и уставилась на свои пальцы на ногах.
Не почувствовать Торена рядом было нельзя. Вновь подняла взгляд, уставилась на него. Внутри будто что-то свалилось с лесенки. Вздрогнула. Он убрал прядку волос с щеки и провел пальцем по губам. Я смотрю на него не отрываясь. Мне не важно, что он делает, я чувствую. Чувствую, что мужчина медленно разгорается изнутри и как его охватывает желание. Сердце дрогает. Наши сердца дрогают. Но все внутри, снаружи лишь два прямых одинаковых взгляда, которые различаются лишь скоростью моргания. Взгляд Торена пристален и тверд, он почти не моргает, а я смотрю и моргаю, часто, пытаясь разложить его эмоции на подробные части и понять. Касается губами щеки. Снова что-то падает с лесенки и прямо под грудь. Потому что именно там как-то встрепенулось. И не зря. Торен почти тут же накрыл грудь ладонью. Ощущение сильного желания разлилось по телу. Я заволновалась и чаще задышала. Но волнение было не только во мне. Тор решил не давать сомнениям и волнениям шанса. Рыча, он прижал мою голову к себе и прижал свои губы к моим. Будто покоряя и удовлетворяя желание. Желание. Он желает меня. Желает овладеть... Из-за него мутнеет разум, я чувствую. Еще я чувствую разницу между Северным мужчиной и мужчинами с бара. Я чувствую, что там я могла упираться, хоть и это не принесло мне результата. А здесь... Я чувствую, что даже упираться не могу. Я хочу отстраниться. Отстранить голову, лицо, губы от поцелуя, но не могу. Не хватает сил. Он более эмоционален и силен, нежели люди. Чувствую его напряжение каждой мышцей своего тела, чувствую его желание и возбуждение каждой клеточкой своего тела... Не могу отстраниться. Тело начинает подрагивать внутри и я хмурюсь.
Торен неистово целует губы, приводя меня в забытие. Воспользовавшись этим он завладел моими устами. Тяжесть разливается по телу. Приятная тяжесть, вязкая, медовая... Я не знаю что делать, как ответить, как...
Запах... Странный запах, знакомый, неприятный... Я напрягаюсь, упираясь в стенки лохани с водой. Я не могу отстраниться от поцелуя, сил обычных не хватает, только если воспользоваться магией древних. Но это нельзя. Ее могут заметить, увидеть или почувствовать. Особенно если рядом окажется маг.
Ладонь Торена ласкает грудь, возбуждает, спускается вниз, к животу. Проходится по нему, чуть вдавливая кончики пальцев.
Это все так же! Тот же запах, те же желания! Желания овладеть телом! Взять его силой! Разница лишь в том, что он не вспоминает о боли и не хочет ее... Но он так же мнет мое тело, как и те мужчины тогда! И пахнет от него также! Я хочу удовольствия, но я не хочу, что бы использовали только мое тело... Удовольствие должно быть везде!
Дергаюсь в сторону, выскальзывая из рук. Волна воды в лохани обошла вокруг и выплеснулась в своем начале, обрызгав мужчину.
Прижала колени к себе. Смотрю на Торена, что начал выказывать недовольство. Я молчу. Смотрю на него и не шевелюсь. Он, кажется, будто с чем-то боролся, но в итоге поднялся с колен и отступил.
- Прости, - он выставил руки впереди, словно огораживаясь от меня, затем отвернулся и принялся укладываться спать.
Облегченно выдохнула. Как же все сложно у людей...

- Ты слышишь? – не громко произнес Торен.
- Это мыши, - ответила я, ведь больше некому, Съерра спит.
- Навряд ли, – недоверчиво произнес Торен, - сиди тут.
Я лишь успела приподнять одну бровь в изумлении, как наш Северный мужчина покинул комнату. Чего ему не спится?.. Некоторое время я прислушивалась. Было слышно нечто. Нечто, потому что я не знаю как это назвать, какая-то возня, приглушенная. Что-то было, но что? Тут, как я поняла, вообще все, что угодно может быть. Прошло некоторое время, может минут тридцать, и в дверь опять постучали.
- Ой-ёй! Я опять дверь забыла закрыть... - прошептала я. Но тут же дверь открыли, и на пороге оказался Торен. «Дубль два», я опять вздохнула с облегчением и улыбнулась. Надо же, как повезло... Но тут Торен попал в свет Луны, чей луч пробился сквозь ставни. И я увидела, что не все так, как прежде. Боль. Боль стала сковывать тело. Мне тяжело дышать. Легкая растерянность, но я понимаю, что это не мое.
- Торен? - чуть подошла к нему. Рот не произвольно раскрылся завидев мужчину. Боль от его тела передавалась ко мне. Я должна была это сразу понять, но я не думала, что так сильно...
- Торен! - мужчина стоял на ногах, но меня нельзя обмануть, я чувствую, как он хочет вот-вот упасть на пол. - Торен! - мужчина молчит. Не шевелится и не падает. Он для остальных людей делает вид, что все хорошо, вот только я не человек. Я вижу все, я всё чувствую... Вид мужчины кричал о том, что его побили человек двадцать, если не больше. И, вероятнее всего били не голыми руками даже, такого голыми руками не одолеть. Синяки и кровоподтеки были чуть ли не повсюду. Однако, если он пришел, еще и сам, то даже в этом случае можно сказать, что его не одолели.
Хмурюсь. Понимаю, что он так и будет молчать.
- Для тебя осталась вода... - с улыбкой произнесла я, чуть с трудом перебивая дыхание. - Как раз... холодная...
Смотрю на мужчину. Я вижу его насквозь, но понимаю, что не имею право вмешиваться в людские дела. Но я же могу чуток помочь? Совсем чуток! Как обычно.
- Я помогу... - Тор как-то взглянул, совсем не дружелюбно. - Я помогу снять... - чуть улыбнулась, указывая на одежду. Не думала я, что тело человеческое может принимать такие цвета. Синий и фиолетовый я точно не видела. Как и крови внутри, запекшийся под кожей. Слегка прикоснулась.
- Да нормально всё! - ответила я на шипение со стороны недовольного Торена. - Полезай в воду. Ну и что, что холодная. Твоему телу сейчас простуда — меньшее зло! У тебя кровяные затеки на ребрах, ногах, и... Что там с тобой было? Ты же не... - посмотрела в глаза мужчине, который теперь сам находился в лохани. - Ты же не сам? Не специально?
- Это лишь месть. Ее стоило ожидать.
- Да? Почему? - тут же подключилась я, разгоняя воду во все стороны в бадье.
- Потому что унижение от поражения принять не каждый может.
- Пф! Ерунда какая.. какое поражение? Не война же...
- Эль! Можешь идти!
- Куда?
Тяжелый взгляд Тора явно хотел пронзить меня насквозь, но я не поддалась.
- Я тут один справлюсь.
- Зачем? Я могу помочь! Это меньше времени займет и быстрее заживет!
Мне показалось, что я услышала, как его зубы скрипнули... Ну до ладно! Я запустила руку в воду и положила на его грудь.
- Эль! - рявкнул мужчина.
- Тш! - мне было все равно что он говорит, я занялась снятием боли.
Я уже ощутила теплоту под ладонью, а он прорычал. Зачем? Не знаю. Но ребра у него не были сломаны. Да, такому сломай, ога. Еще сильно постараться надо. Но ребра отбиты и растяжения есть, и ушибы...
Тепло разливается под моей рукой уходя в тело Торена. Он смотрит на меня. Смотрит слишком пронзительно. Я стараюсь не смотреть ему в глаза.
- Трещина в ребре... Прости за… - хруст. Вогнать кость, где каждая частичка будет вплотную прилегать к другой... - они долго заживают... если не вправить вплотную, мне так рассказывали. Люди хрупкие... - старалась невинно объясниться. Не думаю, что помогло. Ведь потом Торен схватил за руку и притянул к себе.
- Не играй со мной, ведьма!
- Я не играю... Ну, не совсем... но я не о том! - вытягиваю запястье из-за захвата, но Торен тянет обратно к себе. - Я лишь хотела убрать боль, - не громко произношу я, чтобы не разбудить Съерру.
- А что ты еще можешь? - не двузначно определил суть вопроса мужчина. Притягивает к себе, уже держа не за запястье, а за плечи.
- Не надо... Торен. Не надо. Я многое могу, но не надо... - тяжело дышу, чувствую его губы у своих, чувствую желание вновь разгорается. - Отпусти... - волнительно находиться в дюйме от воды, когда твое тело сжимают сильные мужские руки и тянут. Вода все ближе. Горящее желанием мужское тело - тоже. Чувство беспомощности охватывает с макушки до пят. Особенно когда ты не может применять сильную магию. Еще немного и я перевалюсь через край и упаду в воду прямо на Тора.
Всплеск.
- Завтра продолжу твое лечение... - сбивчиво вздохнула и быстро отвернулась, поправляя одежду, стряхивая с нее капельки воды. Тор стер с лица воду. Чувствую его неоднозначные чувства. Но зато желание спало. Прошла к кровати, где спала Съерра и, не разбудив ее, прилегла рядом. Сердце колотится, волнение раскатывается по всему телу. Это не хорошо. Это заразно!

Все это время я делала вид, что сплю. Как оказалось это самый действенный способ при желании чтобы к тебе не подходили с вопросом. Знала бы раньше...
С утра постучали в дверь. Конечно я не стала открывать. Ее открыл Торен. Это оказалось по его части. Точнее, как выяснилось позже, по части Съерры. Но ко мне ни то ни другое отношение не имели в любом случае, так что...
- Ну отлично же! Смотри как все хорошо и быстро сделали!? - произнесла я, рассматривая какую-то бумажку. - Желаю тебе счастья! И любви... - как-то взгрустнулось мне при этих словах, но улыбку на устах я сохранила. - Мне тоже пора. Свою часть договора я выполнила... - посмотрела на Торена.

»» 09.10.15 11:11 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Распрощавшись, я со своей компанией двинулась в путь. А моя компания увеличилась, что меня безумно радовало. Теперь, кроме меня, Звездочки и Тейида, есть еще и Снежок. Собаке месяцев семь от роду, но он проявляет совсем не детский ум, а уж говорить о том, что ничего и никого не боится — не сказать ничего. Не осталось и следа от того боязливого и неуверенного щенка. Порой, в людях такой перемены не встретишь.
Мы передвигались не по той дороге, по которой шли ранее, ведь сейчас я была одна и лишний раз попадаться на глаза местным селянам не хотелось, а шли в обход, по пролеску. Невольно вспоминались прошлые конфликты, которые мне повторять не хотелось.
- Не нуууужноооо опяяяять!! - проскулила я, закатив глаза.
- Я говорил тебе, не стоит оно того! Не нужно было соглашаться! И не было бы ничего плохого!
Я вздохнула, слегка надула недовольно губки. Тейид нет-нет, да напомнит о том, как он был против, а я его не послушала. О том, что я получила от этого путешествия и что могла бы получить, и все это совсем не в положительных красках.
- Но опыт все же есть, какой-никакой, хороший или плохой, но он есть, и это хорошо! - радостно парировала я.
- Но лучше не зарабатывать отрицательный опыт!
- Да все же хорошо! Все хорошо закончилось, чего ты?
- Ты! Ничего! Не понимаешь! В людях!
- Да, знаю я. Впредь буду осторожнее! Честно-честно! - стараюсь убедить ящерку и прячу улыбку.
- Смотри мне! Впредь ни с кем не общаешься, ни к кому не подходишь, даже если у тебя будут вопросы! И тем более никому больше не помогаешь!
- Хорошо... - протянула я. - Но постой! Как же мне узнать о своей проблеме, если я буду молчать? Я не читаю мысли.
- А ты наблюдай и анализируй!
- Но это долго...
Тейид недовольно шикнул и ощетинился, приподняв колючий хохолок. Вздохнула.
- Хорошо, я постараюсь, - но ответ мой его не впечатлил и он продолжил смотреть на меня своими разноцветными глазами, вытаращив их так, что вот-вот лопнут. - Хорошо, я буду делать именно так, как ты сказал.
- Вот и отличненько! - как ни в чем не бывало бойко ответил Тейид и стал обычным, гладким и нежным. Вот же! Теперь ящерица указывает мне, что делать. Пффф...

Спустя несколько дней, мы преодолели пару деревень, что лежали поодаль от нашего пути, и теперь уже могли не опасаться ни охотников местных, не всадников, ни заблудившихся путников. Мы не ехали по тропинке, как обычно это делают люди, мы ехали просто по лесу или по заброшенному полю, главное отсутствие каких-либо троп. Это уменьшало шансы встретиться с кем-либо по пути.
Наконец мы вышли к примой, ведущей нас к Зачарованному лесу.
- Доооом! - протянула я. Чувствую, как сердце встрепенулось, как мысли стали наполняться ясностью, как в теле ощутила прилив сил. Знаю, что еще не близко, но чувствую и предвкушаю.
- Ну конечно я вас возьму с собой! - Мои попутчики встрепенулись от радости.- А как же? Я же не оставлю вас здесь?
- Я увижу зачарованный лес! - хором воскликнули друзья. - Увижу Фей! - послышался голос Снежка. - Увижу пегасов! - различила я радостный голос Звездочки. - Саламандр?.. - неуверенно произнес Тейид, все еще не забывший свою возлюбленную, что оставила его.
- Спокойно, тише! Ну конечно, если хотите!
- Да! Да! Нет! - также хором ответили они. Я посмотрела на взволнованного Тейида. - Ну... С тех пор же прошло много времени. Ты тогда был совсем еще юн... - он отвернулся и свернулся клубочком на гриве Звездочки. Вздохнула. Ох уж эти чувства.
Звездочка тронулась с места, весьма резво. Явно хотела быстрее достичь Зачарованного леса. Снежок то семенил рядом, то делал круги вокруг нас... Как он не устает? Он же толком даже не кушал все это время, как и Звездочка. Они держаться лишь на силе, что черпают от меня. Ну ничего. Скоро мы вернемся и вы хорошо подкрепитесь. И в этот раз я тщательно приготовлюсь для путешествия в столицу. Я уже кое-что знаю об этом мире и людях, и знаю что может понадобиться в дороге, и моим друзьям, и мне. Лес мне поможет в этом, я знаю...

»» 17.10.15 16:56 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Безликий и джинн путешествуют.
В неопределенном будущем.
Сквозь время и пространство.
В поездке ни один джинн безликий не пострадал.

Смеётся, потому что понимает: нужно смеяться над всем, что причиняет боль, чтобы сохранить равновесие, чтобы мир не свёл тебя с ума. ©

Ему нравится бежать. Бежать через лес, мимо вековых деревьев, сквозь густую листву. Перепрыгивать коряги - не уместившиеся в земле корни. Слушать шепот ветра и сбитое дыхание. Отстук крови в висках и хлесткий звук молодых веток, которые задевает.
Мне нравится ловить. Ловить почти неслышный топот босых ног, хриплые вдохи и свистящие выдохи. Торопиться следом, впитывая тонкий запах страха и лукавства. Легко рассыпаясь в пыль, кружиться сквозь воздух, трепетно касаясь хрупких листьев.
Позволить ему пробежать больше обычного. Спина напрягается, когда слышит мой смех. Цепляется за покрытый мхом корень, почти уверен, что специально. Падает, вздымая вокруг себя сухие листья и соцветия, истонченную паутинку.
Подняться не пытается, ждет.
Положить руки по бокам. Смять грубую ткань рубахи, чтобы добраться до кожи. Пересчитать пальцами острые ребра. Втираясь, прижаться, прихватить зубами в основании шеи.
- Тише, - глухим шепотом на ухо, перехватить одной рукой поперек груди. Удержать, вплавить в себя.
Он вырывается намеренно. Зная, что удержат. Скребет по земле, впиваясь ладонями, царапаясь.
Огладить нежно жилистые плечи. Уже вниз по ребрам, вспарывая нитки одежды. С отрешенной улыбкой пустить в себя поток его мыслей, эмоций. С восторгом захлебываться диким возбуждением, колющим нетерпением. Усмехаться показной холодности, обещать забрать всего целиком, если позволит. Когда позволит.
Приподнимает бедра медленно, вжимаясь. Поворачивает голову, на тонких губах насмешливая улыбка. Черные волосы спутаны, падают на бледную щеку. В глазах яркий свет, смешанный с тьмой.
Не отказать. Ни себе, ни ему. Он узкий, каждый раз тесный. Жарче поцелуя Санвы. Жарче ее ярости. Выбить стон, заставить просить. Слушать сухие, рваные вдохи. Плавить разум в жидкий металл. Разбирать по косточкам паническое, мысленное:
- Еще. Ближе. Забирай.
Изгибается, хватает рукой за шею, впиваясь короткими ногтями над позвонками. Обжигает дыханием щеку, хватает зубами губы. Слизывает горячую кровь, жмурится невыносимо.
Опустить рот на горло, языком прижать лихорадочное биение пульса. Рычать гулко, чувствуя как дергается кадык, как трахея вибрирует хриплыми вскриками. Сжать его в кулаке, на грани с болью, не позволяя двигаться резко. Дразнить неспешными касаниями, ухмыляться на изобретательные ругательства. До тех пор, пока его чувства не истончаются, повисая бледной нитью между.
- Мелочно, господин безл...
- Дай.
Пряча довольную улыбку в темных волосах на затылке, позволить ему сорваться. И тут же смаковать силу его удовольствия. Слизывать капли соли с плеча как специю к удовлетворению. Сыто вытянуться на теплой земле и хмыкнуть лениво:
- А ведь это даже не Зачарованный лес.

»» 20.11.15 14:14 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

В лесу. Три локтя по карте.

Отсюда и до обеда – дело, безусловно, веселое. А мы вообще ребята веселые. Видимо, именно потому, что веселье наше зашкаливает за нормальные человеческие нормы, мы трое суток брели по пояс в ряске, чавкая сапогами и пытаясь удержать внутри норовящий прогуляться наружу желудок. Зато скудных припасов хватило на всех. Почему-то с аппетитом все нормально было только у Кифера. Когда он молотил еду так, что за ушами трещало, наше доблестное воинство зеленело в тон окружающего пейзажа и хваталось за нюхательные соли. Крайне популярный продукт среди пиратства. К концу третьего дня почва под ногами перестала напоминать кисель, воздух стал походить на нормальный общечеловеческий, а не собрание галлюциногенных газов в заднице великана и мы было вдохнули полными легкими, как жизнь поспешила напомнить нам, что расслабляться резко – вредно для здоровья. Демоновы рощи… Мне хотелось впиться зубами в горло этого напыщенного хлыща, который возомнил себя пиратом и катался на корабле, на котором каюта капитана напоминала низкопробный бордель. Бабы прилагались. Тоже не первой свежести.
Я не знаю, за каким лядом согласился на эту авантюру. Потому что у меня в жилах вместо крови течет спинномозговая жидкость лягушек или потому что я вдруг решил, что альянс – это звучит гордо, и погибнуть в протухших еще до Травли болотах практически равняется автоматическому возведению в ранг народных героев. Как только я вспомню, кто вообще подписал меня на идею создания альянса – разберу на атомы, прожую и отрыгну обратно. Судя по взглядам моей команды, они примерно тем же самым образом хотели объяснить мне правду жизни. Правда жизни, друзья мои (это я потомкам, запишите), в том, что на дебилах всегда держался мир. Не станет дебилов, остовы мира рухнут в то же мгновение. Меня страшно бесило спокойствие Кифера, в то время как я уже изошел на брюзжание и готов был жевать собственные штаны, представляя, что это шкура Мартина.
- Кто-нибудь… - охрипшим от долгого молчания голосом разрываю тишину, вспугнув парочку мелких птах, суматошно выскочивших из кустов. – Потрудитесь объяснить мне, что мы здесь делаем.
- Но, капитан… - начал было кто-то с заднего ряда.
Очень жаль, что его быстро заткнули. Я не успел насладиться звуками треснувших ребер. Кифер спокойно отложил в сторону фляжку. Я с омерзением проследил за тем, как медленно сомкнулась над ней трава. Хищно. И завораживающе. Вот так сомкнется над нами этот долбанный лес, который не дает ориентироваться даже по звездам, непостижимым образом путая тропы. Прорастет между наших ребер и будем мы смущать улыбками от уха до уха лишь незадачливых грибников, споткнувшихся в густой зелени о черепушки идеальной округлости. Кифер взялся за утиную ножку третьего дня свежести. Лучше бы он жевал траву, честное слово. Ее оттенок зеленого хотя бы немного напоминал здоровый.
С момента моего последнего посещения Амира, соответственно и последней встречи с Варравой, прошло месяца так три. За три месяца практически на пороге Совета Десяти я застрял со всей своей командой во вшивом лесу, которому даже нет названия на карте. Потому что он на ней отсутствует! Хотелось волком выйти и выть в степи. Зверь заинтересованно поднял голову. Принюхался. И сказал «Не…»
- Встали и пошли, - говорю в небо, подложив руки под голову и зажав в зубах травинку.
Сладкий сок брызнул на нижнюю губу, я высасываю из нее жизнь, жадно и терпко. Задумчиво разглядываю небо, подмигивающее мне острыми краями звезд, подглядывающими за незадачливыми путниками через плотное сплетение веток. Их словно кто-то специально переплел между собой, завязал намертво, чтобы ни одна буря не развязала. Пожевав травинку губами, задумчиво хмыкаю и переворачиваюсь так, чтобы угол обзора теперь был с той стороны, где смердели мои сапоги. Все-таки нет ничего прекраснее ночи в лесу. Уже успели залить костер, и подкравшаяся тьма озарилась внутренним светом, присущим только одной ночи. Ты видишь все, до мельчайших деталей. И не понимаешь, что это такое. Никакой аналогии с тем, как это будет выглядеть днем, почему расстояние до кустов среди призрачного ночного света оказывается намного короче, чем под палящими лучами солнца, почему качнувшаяся ветка указывает в ту сторону, куда ты даже не додумался бы посмотреть днем. Ночь оживляет лес. Вместе с темнотой в мир приходит его душа и нужно совсем немного, чтобы ее услышать. Я выплевываю колющийся колосок травинки и чуть смещаюсь влево. Поворачиваю голову, резанув травой щеку и мгновенно ощутив разливающийся терпкий запах крови.
- Кифер. Ты и еще трое проходите триста шагов. Ты меня слышал? Я сказал триста шагов и останавливаетесь. Поворачиваете направо и проходите еще триста. Вот туда, - если бы я смотрел днем, то ничего кроме бурелома не заметил бы. Ночь вырисовала скелет леса. И сквозь его ребра сейчас прорастали стволы деревьев. Погодим немного удобрять местную почву. – Рэд. Берешь еще троих. Через пятьсот шагов останавливаешь, поворачиваешь налево и проходишь еще сотню. Остальные со мной.
Что я тут делаю? В который раз задаюсь этим вопросом. Нет, пить на деловых встречах все-таки нельзя. Проигранные желания в карты из разряда «пойди туда не знаю куда» потом без пары литров и не разберешь.
- Ха! – довольно мурлычу я, когда Кифер вываливается из кустов с феерическим применением по назначению матерного языка. Практически с лингвистической филигранностью.
- Я так и думал, что тут есть система! – отвечаю вопросительным взглядам. – Сейчас остальные подойдут, и будем устраиваться на ночлег. Завтра отыщем этот загадочный клад.
- Капитан...
- Потому что ты меня бесишь, когда не бесишься, Кифер, - сонным голосом отвечаю я, схлопотав в лицо горсть травы. Ой, бабские шутки...
_________________

В лесу.
Предпоследним завернула в тряпицу кусок постного пирога с поздним щавелем. Положила в кузовок рядом с олениной и мехом с водой. Оглянулась: "ничего ли не забыла? Все взяла-захватила?" Добавила горсточку сушеных ягод, если захочется навара попить.
- Столько снеди набрала, будто и вовсе возвращаться не собираешься. - опять заворчал Хольг. Будь его воля - дальше задка землянки не пустил бы, да и то под строгим своим приглядом. Щеки его, в первую встречу нашу мною надесятеро полос исцарапанные, поджить успели, в бороде спрятались, среди косм соломенных, не каждый день чесанных, схоронились, - Надолго ли в этот раз?
- Ночь, день, еще ночь, еще день и к рассвету третьего вернусь, - в который раз терпеливо ответила я и ласково погладила суложника по жестким лохматым вихрам, - Соскучиться не успеешь. А успеешь - Армину кликнешь. Она утешит.
- И не возревнуешь к Арминке? Красивая ведь молодка, отзывчивая, да и на твое место давно метит? А вдруг сладится у нас, слюбится?
- Не возревную, - отвечаю смиренно глаза потупив, а сама руки кулаками в бока упираю, ножкой в поршеньке притоптываю, - Возвернусь, дух Арминкин в хате учую - обоих в болоте притоплю, так и знай!
Последним в кузовок ложится скатень пустых мешков, да обломок ржавого меча, что вместо лопатки садовой использую.
- Ох, баба, не вернешься. Нутром чую - побег затеяла. Какие еще травы в такой дали, будто поближе сена не найдется? И отчего опять одна идешь? Давай провожу, сам посмотрю, чего такого в нашем лесу не растет, а только в поганом за старой дорогой. Или опять скажешь: "не надо"?
- А и скажу, Хольг, как есть скажу. Нечего мужику в бабьи ведовские дела лезть. Спугнешь удачу - силы траву лишишь, вот уж действительно тогда сено разве и принесем. Да и охота была бы ноги топтать, - сняла руку широкую меня за бедро ухватившую, наклонилась, в тыльные косточки поцеловала, обратно пристроила - пусть лежит, пока плащ одеваю. С меня не убудет, а Хольгу спокойнее, - Куда мне бежать-то? Ватажка в такой глуши хоронится, что до ближайшего крупного селения седьмицы две конного хода, а до Столицы все три. Сам знаешь, мне никуда в иное не надо, - мазнула взглядом по полкам и лавкам горшками и горшочками, туесками и мешочками густо занятыми, по притолоке душно сушниной занавешенной. "Хороший яд времени требует", - В Столицу сам и отведешь, раз обещал, по холодам.
- А не отведу если? Если себе оставлю, в ватаге жить, женой мне быть? - насупился. Не нравится ему, когда обещание в залог покорности данное, поминаю.
- Не женой, а суложью. Муж у меня один был, богами дан, богами обратно забран, другого и самого разлюбезного не надо. А порушишь слово - спи в полглаза, дыши в полраза. На первый вяз петлю накину.
- Дура ты баба, как есть дура. Мне что с того, что удавишься?
- Дура, - соглашаюсь, - Да только сердце мое в могилу дочери зарыто. Без него не живу - существую в половину. - Пойду я, Хольг. Раньше выйду, быстрее обернусь.
В губы поцеловала, капюшон накинула, кузовок на плечи вздела и была такова. Бежать я и в самом деле не намеревалась.

Никогда леса не боялась купеческая дочка, в Столице выросшая, только парки да сады видевшая. Никогда по лесу не плутала. Что открыты глаза, что закрыты - всюду как в собственной горнице, ни одна коряга, ни один пень под ноги не кинется, ни одна лоза за юбку не схватится. А ведь ни капли порченной крови по жилам не прячется, ни одного амулета магом заговоренного за корсажем не таится. Нянька говорила - душа чистая, оленья, да в последний год мнится, что не олень в душе копытца мочит - рысь желтоглазая когти заточила, неясыть ночная над сердцем засела. Разве ж олени бредут за версты лишь бы корешок приметный из земли вытянуть, да зелье мертвое из него сварить? Разве засыпают олени с мыслью одной "убью" и просыпаются ли с ней же, от ярости сами на себя не похожие? Ой, не думаю.
Что с тобой сталось, Эвора?
Ночь и день - ровно столько мне идти пришлось, не слишком себя утруждая. А ведь когда-то, совсем недавно, половина дневного перехода непосильной казалась. От лавки до лавки по базару блуждание ноженьки выматывали, голову кружили, а нынче версты под пятку ложатся и ничего. К закату дошла до полянки заветной, густо бесславником поросшей, расположила кузовок под кустом, перекусила олениной - пирог еще вчера съела, пока мягкий, - стала ждать восхода звезд. Бесславник трава редкая, капризная, на старых курганах Древних растет в изобилии, да над кладами зарытыми - еще, говорят, возле черных мажьих башен, но туда ходят еще реже, чем на могильники Древних, - и выкапывать ее надо особо. В ночи темные, безлунные или на самую растущую молодую луну, простоволосой, да нагой. Еще совсем недавно, условие это меня от травки пуще заклятия мажьего отвратило бы, а нынче ничего.
Многое нынче из недоступного прежде по плечу мне приходится. Ой, многое...
Только скинула платье и поршеньки, только косу изрядно отросшую расплела - на стороны разделила, наговор в полголоса запела, только за меч-лопаточку взялась - слышу будто перекликается кто в моем лесу человечьими голосами.
- Ой, нянечка, - задохнулась страхом я, - Ой, Эвора!
Жуть поползла по голой спине, затылок заморозила. На могильниках бесславник растет, на костях мертвых! А кому ж в лесу ночном перекликаться, если до ближайшего крупного селения две седьмицы ходу, а в малых сторожищах нет таких дурней, чтоб в эти гиблые кущи соваться?! Мертвяки встали...
Уж было вовсе к земле припадать собралась, в траве хорониться, а ветер в кронах, да туман болотный мне новую загадку подкинули. В речи слышимой слова отдельные различимы стали и слова те древним рыцарям вовсе не подходили. Ну никаким краем.
- Солдаты, - стиснуло горло наново. Да уже не страхом - злобой рысьей. По моим следам пятками вперед шли. А от этой полянки до ватажьей стоянки... Я, городская, прошла, и они пройдут. Не за что мне было Хольга с его людьми любить, но и гибели я им не желала. На становище не только тати лесные жили - женки их и дети. Им я зла и вовсе не мыслила, хоть и были средь первых изрядные змеи.
Не думала я в тот момент больше ни о чем. И о себе не думала. Подхватилась с земли как есть, одной гривой рыжей укрытая, да сук увесистый на котором хотела корневища от зелени отделять прихватила, да навстречу голосам и прянула. Ноги босые неслышно по траве ступали... Зашла с подветренной стороны, со спины подкралась, вгляделась: первый, второй, третий... десятый... дюжинный... Прядь рыжую со страха зубами закусила, чтоб не запищать, решимость поддерживая, да на макушку тринадцатого со всей моченьки лесину и опустила. Звук глухой, казалось, по всему лесу разнесся....

В лесу. Два с половиной локтя по карте.

- Капитан…
- А?
- А обязательно было напяливать эту чудесную алую косынку, отправляясь в это дивное место? Чтобы мы уж наверняка не остались незамеченными.
- Кифер. Заткнись.
- Что, капитан, не туда свернули? Так надо было ночью идти, когда развлекаться изволили, а не храпеть у меня под боком, норовя подкатиться поближе и отогреться в моих объятиях.
Мне интересно, каким взглядом смотрят на идиотов? Уничижительным? Или издевающимся с прищуром? От ответа на этот вопрос зависит вся моя жизнь. Я когда ухожу в глубокую депрессию, начинаю сильно пить и употреблять запрещенные к свободной торговле вещества. Не то чтобы это обычно заканчивалось печально… Но иногда я оказывался в беспросветной глуши в компании с людьми, которые обычно вытаскивают меня из кабаков и тюрем под носом у осчастливленных моим явлением в их серой и скучной жизни поклонников. И эти люди сейчас тоже как-то странно на меня косятся. Без обычного тепла и душевности. А ведь сколько вместе пройдено! Неблагодарные. И мне ничего не остается, как только вздернув гордо подбородок продираться через какие-то неимоверно колючие заросли. Я слышу, как за спиной тяжело вздыхает Кифер и начинает… рубить. Рубить колючие заросли. То есть, я, мало того, что капитан, так еще и просто выдающаяся во всех смыслах личность, грудью прокладываю им дорогу, а они настолько изнежены, что не могут пару оставшихся веток в сторону отвести? Что же, нужно позволить людям быть гордыми и независимыми.
И именно из этих соображений я круто разворачиваюсь и иду обратно. Гори синим пламенем карточный долг, нет у пирата чести, выели вместе с печенью те, кто решил, что по каким-то весомым причинам есть живые существа, заслуживающие того, чтобы быть выброшенными на окраину жизни. Где им самое место. Среди отбросов и смрада отходов человеческого бытия. Потому что человечество не марает белые рученьки в собственных экскрементах. Им, видите ли, фу как противно. Ну а мне не очень. Я вполне себе комфортно располагаюсь на полянке, где дремлет в сонной тишине засыпающего леса таинственная тень, отбрасываемая кряжистыми деревьями, что сплели свои кроны у самого синего неба. Закладываю руки за голову и принимаюсь насвистывать незамысловатую детскую песенку. Я помню, как еще ребенком, грезил волнами, сотканными из воздуха. Как отплевываясь кровью, я видел в алых каплях паруса самой большой привязанности в моей жизни. Ждал ее всю свою жизнь, потому что больше нечего было ждать, да и незачем. Дождался. И теперь у меня новое ожидание. Глядя в стремительно темнеющее небо, рваными кусками сыплющееся через сплетение веток прямо мне в лицо мелкой сумеречной взвесью, я жду и знаю. Ее руки оботрут мое лицо этой косынкой. Сотрут с него кровь, чуть дрогнут, заметив, как в глазах отражается небо. А большего и не надо.
Небритая физиономия Кифера склонилась надо мной и застыла в этом незамысловатом положении, вздернув бровь. Вот смотрю я на него и в толк взять не могу – что в нем бабы находят? Ну страшный же, как моя жизнь. Глазища в пол-лица, только девке какой суждены были, а не тому достались. Видно еще с зачатия драться за приглянувшееся научился. Да вот все равно не понять ему с глазами его бабьими, что в этом куске красной тряпки вся моя жизнь узлом у основания шеи завязана.
- Сам пойдешь или тебя волочь через заросли прикажешь? – интересуется человек, ставший другом не потому, что кровь наша смешивалась в разных пропорциях не в венах, а в землю проливаясь. По иным причинам.
Я устало отворачиваюсь, зажигаясь интересом только когда замечаю, как ночные тени крадутся через кусты, подминая под себя законы мира. Этот упырь слишком нетерпелив для того, кто привык лежать по несколько дней под холодным дождем, подстерегая давно намеченную жертву. С него не просто станется… Он уже ухватил меня за сапоги и тянет в сторону самых раскидистых кустов! Когда я выворачиваюсь, остальные начинают гоготать на весь лес, скабрезными шуточками подбадривая почему-то совсем не меня.
- Извращенец! – шипеть не получается, слова расходятся в застывшем в полусне лесу, как капли дождя в застоявшейся луже. Отражаются от черных стволов, разбредаются гулким эхом, множатся на сотни голосов, заставляя всю вылезшую нечисть задрожать и попрятаться по норам обратно.
Есть у нас один на двоих шрам от одной на двоих сабли полученный. И туда первым делом выстреливает рука, толкнув в грудь раз и еще раз, чтобы не просто пошатнулся – навзничь опрокинулся. И уже очутившись на земле с прижатой к груди ладонью с удивлением осознать, что лежишь. Вот ведь мерзавец. На шаг впереди постоянно. Где-то далеко тонко завыл ночной охотник, задрав морду к звездам, высыпавшим веснушками на ситце неба. Мотнув головой, поднимаюсь, не принимая протянутую руку. Обвиняюще ткнуть пальцем в грудь не получается. Глухой звук удара заставляет вскинуться, пропустить удар сердца… И дернулся Зверь.
Припечатав ее к земле телом, когда раздалось первое: «Эй!...». В том, что это она, сомневаться не приходится – слишком уж привычно ощущать под собой мягкое тепло. Но чтобы понять, что это именно она, нужно уткнуться носом в шею, втянув в себя с недоверием запах пропитанного лесом тела, чуть сбивающий с толку, слабым напоминанием всколыхнувший память, на всякий случай сжимая руки, чтобы не нашла на земле еще одну хворостину, которой примется гонять меня по всему лесу.
- Надо же, какая встреча! – восхищенно восклицаю, чуть приподнявшись и заглядывая между нашими телами, чтобы тут же утвердительно кивнуть – а ничего так, что на ощупь, что при более детальном рассмотрении. Хорошо, что суть моя все еще хлещет хвостом по бокам, сузив зрачки в толщину волоска.
Сухим крепким поцелуем поздороваться, воруя мятный привкус губ – имею право, давняя знакомая, почти родня! – устроиться на ней поудобнее и завести светскую беседу:
- И что же мы делаем в лесу ночью в гордом одиночестве, кроме как валим мужиков мановением руки? – я бесспорно очарователен, когда улыбаюсь во весь имеющийся арсенал не выбитых зубов.
_________________

В лесу.
Ой, баба глупая, ой, синица разбушевавшаяся, ой, соколица щипанная! Ну во что же ты лезешь, Эвора, птичка певчая, воительница ремнем не поротая?! Ой мне, ой!
Прыть сошла находник еще упасть не успел. А как упал так душа моя вновь в пятки рванула. Не солдат! Ни кольчуги, ни мундира форменного - так тряпье ношенное-латанное, отродясь не стиранное, с миру по нитке собранное, да морда не уставная, не бритая. Насмотрелась я в столице на гвардейцев, по одному в девках даже слезы лила, а замужней стала и горнизонных повидала, и увальней деревенских, и пограничных ухарей. Этот же бандит бандитом, ничего в лице приличного не видится, и вряд ли водится в ушибленной корягой голове. А с головы-то шляпа слетела, мне под ноги покатилась, обнажив косынку вонючую поверх кудели нечесанной на моряцкий манер повязанную.
Тут уж я совсем обомлела, чуть второй раз по голове дубиной не оприходовала. Вот ведь мерзавец! В лес забрался! Где то море и где этот лес?! Да будет ли мне покой на этой земле от швали всяческой, синь безбрежную бороздящей?!
Пнула со зла тело бесчувственное - пальцы на стопе чуть не отшибла. Едва не вскрикнула, да вовремя сама себе ладонью рот зажала. Очнись, Эвора! Ты что делаешь-то, а? Посреди тропы нагишом стоишь, телом белым в ночи светишь, в руке дрын зажат, под ногами то ли живой-оглушенный, то ли покойник неостывший, а ты политесы разводишь, в социальных различиях копаешься. Хватай, пока на тебя саму никто не набрел, и волоки трофей до ближайшего овражка или хотя бы до кустов!
И все же прежде чем под руки тягать, окунула пальцы в пот мужской холодный, липкий, на шее мощной живчик ленивый нащупала, выдохнула с облегчением сама себе признаваясь в радости - не убила. Пусть и скверный, а какой никакой человек... Тяжелый как настоящая лошадь!
До овражка не дотянула. Находник тащился за мной по траве как по каменной насыпи вверх - с грохотом, лязгом и цепляясь за все, за что можно зацепиться. На первом шаге чуть не надорвалась. На втором - ухватила его за ноги. На третьем сама в кусты свалилась. Четвертый решила не делать: сорвала с головы нечесанной, да еще и плешивой, косынку, в рот слюной исходящий затолкала, руки его же ремнем поясным связала, ноги портупеей перехватила, штаны до колен, а камзол до локтей спустила, и перекатом, как тюк или бочку какую под ближайшее деревце и закатила, да там и оставила. Вместе саблей и всем содержимым карманов. Даже шляпу ему вернула, и нож не забрала, хоть и был соблазн великий. Но ведь нож, да чужой - это что? Оружие и первый показчик. А так брожу с дубиной в ночи, никому не мешаю, может хворост на костер собираю. Голышом.
По привычке прикусила прядку, теперь чтоб не засмеяться в голос. Руками трясскими подобрала с земли верную лесину, к себе прижала как дитя родное. Был пыл воинственный, да весь вышел, коленки со страха едва ль не подгибались. Лес вокруг казался страшным, темным, голоса все злей и ближе мерещились. То справа аукнут, то слева загогочут. Показалось даже, что и за спиной кто-то шевелится, руки к горлу тянет. Заметалась на тропинке, не зная в какую строну бежать: то ли обратно к полянке с бесславником за вещами брошенными, то ли прямиком через лес, от страха подальше, сверкая пятками.. Да и не только пятками.
Куда, оглашенная?! До первого поймавшего?!
Зубы сжала, обратно повернула, да дойти судьба не случилась.
Плащ на нем был. Широкий, темный, длинный до травы с плеч стекающий. На нем до травы, а меня бы по самые пятки укрыл, да еще бы осталось. В этом бы плаще я б как тень полночная в лесу растворилась бы, в шаге пройди - не заметишь. Замечательный был плащ, да и владелец его беспечный. Один одинешенек по лесу гулял, горбился. "Как я давеча, когда находника тащила," - подумалось было, да как-то шутливо, не всерьез. Уж больно в везение свое уверовала, да удар вернее рассчитывала. Чтоб опять оглушить да не до смерти, будто не я, а кто-то другая за ядом ворожить явилась...
Удар получился на славу. Короткий, хлесткий, без замаха - будто тюфяк на плетень накинутый выбивать пришлось. Владелец приглянувшейся одежки рухнул как подрубленный, канул в траву и папоротники даже не шумнув.
Да только не пришлось мне обновке порадоваться. Плащ-то я себе добыла, да как оказалось, в очередной раз волей отплатилась, да как бы вышло что и не самой жизнью.
Пискнуть не успела - мир перевернулся, земля с небом перемешались, деревья в пляс пустились. Что-то сшибло меня с ног, опрокинуло, в опад и мох вжало - придавило, в лицо злым прищуром сунулось, да напугало, зубастое, чуть не до полуобморока, будто и без того я за ночь эту страха натерпелась мало! Да еще и целоваться полезло! Как не завопила - сама не поняла, наверное голос погулять туда ушел, откуда мой пленитель взялся. Так молча на него и таращилась, без единой мысли в глупой голове рыжей. А потом, когда завозился на мне, устраиваясь, так же молча распустила бедра, ногами оплела - спеленала, и к губам губами потянулась, приглашающе. Да только вместо поцелуя, другим отдарилась охотно, в последний миг вскинув подбродок и зубами крепкими, еловой веткой, углем, да корой дубовой холимыми, в нос его длинный вцепившись.
Не дамся! Пропаду, под корягой в яме сгнию, зверью на прокорм пойду, но ни одному насильнику ни за что никогда больше не дамся!

В лесу. На смятой карте.

И горазды же ржать эти молодчики. Хлебом не корми, ромом не пои, дать позубоскалить. Любую причину найдут, чтобы над капитаном своим надругаться. И думать не думают, ироды, что у него тонкая душевная организация и ранимое сердце. А как тут не заработаешь себе комплексов на всю оставшуюся жизнь, когда девица из прошлой жизни (я их отмеряю короткими мгновениями, чтобы не привыкать к миру, к земле твердой, застыть остекленевшей роговицей, когда час придет), что вроде как в тепле и заботе среди родни самой близкой чай со сдобными пирогами отведывать должна, а не гнуться телом податливо, заставляя бровь мою изломаться углом недоверия, в самое что ни наесть дорогое зубами впивается! Да лучше бы она коленом усерднее поработала! Нос! Нос – это святое! Сколько можно… То Понирос издеваются над моим практически святым ликом, вверяя рукам полупьяного художника, то эта рыжая со страху зубы еще сильнее сжимает. Все. Я решил. Всех на казнь. Девку тоже. Хорошо смотреться будет в предательских рядах.
Кифер, сотрясаясь всем телом, но предусмотрительно не покатываясь в голос со смеху, сначала решил проверить самочувствие Джея. И только убедившись, что для паники нет причины, обратил свое сиятельное внимание на вцепившуюся в страстном порыве друг в друга парочку. Потому что я в долгу не останусь. И даже если придется пожертвовать для нее половиной самой примечательной части моего тела, значит, пожертвую. Потом спрошу втридорога, но это будет потом. Пока я зубы сжимаю на тонкой полоске кожи – все, что удалось оттяпать себе от ее подбородка. Сжимаю так, чтобы и мысли не мелькнуло, что пожалею, когда расцепят. Чтобы черной гематомой запеклось – узкой, но не лишенной очарования. Кровь кипит в жилах от ярости и знала бы эта дуреха, каких трудов мне стоит удержать рвущегося наружу Зверя. Каким невиданным опытом обернулось бы их знакомство лицом к лицу. Она таких ласк еще в жизни не пробовала, не гнулось тело гибкое ни в одной постели так, как выгнулось бы под ударом лапы, располосовавшей грудь. Жалко грудь-то, весьма знатная она у нее. Утонула в ладони бы, собранная пальцами. Боги, о чем я думаю?! Не иначе, как кровь прилила к самому драгоценному. К закушенному рыжей заразой носу!
Кифер наконец снисходит до моих растоптанных эдельвейсов, сжимая челюсти горе-рабыне и щелкая меня по лбу. Я откатываюсь, а он на нее накидывает тряпку какую-то, прикрывая от сальных взглядов изголодавшихся мужиков. А не все из них моей выдержкой похвастаются. Ох, не все. А я еще, между прочим, не решил, стану за нее зверствовать или нет. Три дня таскал по болотам родню близкую, за неимением другой в семью вписанную, а эта вертихвостка от кровных уз отказывается, в чащобе плутая. И ведь надо же было такому случиться, что именно Джею было поручено ее доставить к родному берегу. Что, не угодил паренек-то? Или зря мне Ассоль месяц мстила занозами в пятки за то, что катал на ней постороннюю женщину? Легкомыслие мое и безграничная уверенность в каждом, кто коротает ночи на одной со мной палубе, играет временами дурные шутки. Ну чего мне стоило расспросить его подробнее, куда он кралю рыжую дел. А вдруг?... Об этом я подумаю после. После. Пока у меня перестали сыпаться искры из глаз и чуть присмирели водовороты в венах, пока уверен в том, что смогу удержаться и не переусердствовать…
Нужно найти прут получше. Для горячих девочек все только самое первоклассное. Не вымочен, конечно, в рассоле, но и так сойдет. Проверяю на доходчивость на одном из подвернувшихся весельчаков и по сдавленному ойканью понимаю – самое оно. Кифер смекает вовремя и пытается спрятать ее за спину, грудью встав на защиту… Чего?! Я с тобой потом разберусь, а сейчас пошел вон.
- Вон… - сквозь стиснутые зубы так глухо, что за скрип принять можно. Чего только в ночном лесу не услышишь.
- Кап… - обрывается сам.
Понимает. Не достучаться. Не дозваться. Лучше так, чем если мелькну серебристой тенью на воле, что шальной искрой бередит кровь. И знаю, что не одобряет все равно, но… да наплевать мне на его одобрение. Вообще на мнение всего мира наплевать. Я себе оправданий не ищу и лицемерить в будущем не намерен. За руку ее хватаю, отшвырнув помощника, что до последнего прикрывает женщину телом. У нее на предплечьях и без того темнеют синяки, видимо, рефлекторно сжал, раз не помню. Тряпка летит в кусты, а уж пней в старом лесу предостаточно. Но я выбираю недавно сломанное дерево, что еще одурманивает соком, бьющим прямо в ноздри из разлома. Умащиваюсь поудобнее, перекидывая ее через колени. Не бейся, пташка, для тебя эта скорость непривычна. Ты бы моргнуть не успела, если бы накрыло тебя мехом серым, придавило к земле. Рта бы не раскрыла, зияя перехваченным горлом. И все же в какой-то вспышке сочувствия, столь неприличествующего ситуации, слежу за тем, чтобы не ударилась грудью об острые колени. Ни к чему причинять лишнюю боль, когда у каждого поступка есть своя цена. Ну… не прощай, не надо.
Свист разрезаемого прутом воздуха заставляет вздрогнуть и очнуться. Словно ото сна очнуться. Телом девичьим пахнет густо, терпко. Не знаю, сможет ли сидеть в ближайшее время, но не умрет точно. Три удара вполсилы. Всего три, девица. За Джея. За глупость. И за нос! И впредь… Не буди во мне глухое и темное. Сейчас Зверь молчит, не хлещет по бокам, не припадает к земле. Но когда рванется внезапно, горящая задница тебе цветочками покажется. А я с поводками не дружу.
_________________