Карен Мари Монинг "За туманными горами"

Ой...Элиони, прости, я не правильно выразилась. Я имела в виду стиль автора, мне он показался непривычным, но потом втянулась)))
А перевод у тебя отличный!!!
_________________

 » Глава 8 часть 3

Девчонки, читаем дальше...Короля Джеймса ....

*****
«А где твой муж, Лидия?», резко хлопнула по шее. «Комары? Уже?»
«Имеем свою долю. Поэтому и натягиваем сетки над кроватями. Немного мяты держит их на расстоянии. Я набиваю ею карманы и засовываю листик или два в лиф платья». Она предложила пару из своих листиков, и Эдриен приняла их с благодарностью. «Что касается моего мужа…» Её глаза стали мечтательными. «Этот невозможный мужчина покинул меня более тридцати лет назад. Он умер прямо после рождения Хоука».
«Как?» Эдриен вытерла тыльной стороной руки лоб. Солнце стало вдруг слишком горячим.
«В битве за короля, и умирая, он дал обещание, по крайней мере, так сказал Король Джеймс, что пятнадцать лет из своей жизни его сын прослужит Короне, взамен на защиту королём Далкейта. По сути, служба Сидхи только недавно».
Эдриен нахмурила брови в замешательстве. Яркие цветы Лидии вдруг растворились в головокружительной акварели цвета.
Лидия терпеливо объясняла. «Далкейт – богатое владение. И не было мужчины, чтобы защитить нас, когда муж погиб. Я осталось с двухмесячным крошкой наследником. Давал ли обещание мой муж, или Джеймс его просто выдумал, об этом я уже никогда не узнаю. Я сомневаюсь, что мой Дуглас пообещал бы нашего сына Королю Джеймсу в каком-либо качестве, но одному человеку редко удаётся выиграть спор с королём. Я не была готова выйти замуж снова, моя скорбь по мужу была глубокой. Люди короля охраняли Далкейт, пока я не сняла свои вдовьи одежды. Но Джеймс дал нам свою защиту при условии, что Ястреб на своё восемнадцатилетние явится в Эдинбург, чтобы присягнуть на верность и остаться на пятнадцать лет службы. Как он заявил, мой муж пообещал ему».
«Вы не верите, что ваш муж мог пообещать королю Ястреба?», спросила Эдриен, её зрение замутилось. Она с трудом сморгнула, и оно вновь стало ясным.
Прекрасное лицо Лидии стала задумчивым, и какое-то время казалось, что она вообще может не ответить на вопрос. Эдриен видела воспоминания, порхающие в её глазах, то хорошие, то явно причиняющие боль. «Мой Дуглас был вторым, кто предложил выйти за него замуж, Эдриен».
«А первый?», спросила Эдриен, опустив кончики пальцев в приятно прохладную воду фонтана и промокнув каплями виски.
«Король Джеймс».
«Ах! Презренный человек».
«Определённо презренный. И ни на йоту не прощающий. Он положил глаз на меня и его невозможно было разубедить. Это было моё шестнадцатое лето, я была представлена ко двору вместе с твоей матерью Алтэей. Мы обе получили много предложений в тот сезон, и Джеймс был одним из моих пылких поклонников. Я не принимала это всерьёз, в конце концов, он был королём. Только позже я поняла, каким серьёзным он был. Но было слишком поздно. Я отдала своё сердце Дугласу, когда была ещё совсем девчонкой. А Дуглас, скажем, его не пришлось долго убеждать». Её зелёные глаза моргнули от нежных воспоминаний.
«так король ненавидит Ястреба, потому что вы отказали на его предложение. Кажется невероятным ребячеством».
«Он такой и есть. Джеймс был испорченным с момента своего рождения. С ним нежничали, его баловали и ему угождали бесконечно. К тому моменту, когда он мог жениться, его слепо обожали без конца. Он никогда не слышал слова нет за всю свою жизнь, и не намеревался услышать в дальнейшем. Он посчитал просто невозможным, что женщина могла пожелать стать женой обычного графа, когда могла быть королевой Шотландии».
Эдриен быстро подумала о людях королевской крови её времени. Сколь многим одна пожертвовала, чтобы стать принцессой, а потом королевой. Лидия сделала мудрый выбор, выйдя замуж по любви.
«Его разъярило на самом деле то, что он был достаточно глуп объявить своему двору, что я буду его королевой, даже после того как я отклонила его предложения руки и сердца по нескольким причинам. Я вышла замуж за Дугласа на следующий день после его объявления, хотя мы не знали, что король зашёл так далеко, что объявил о своих намерениях вовсеуслышание, пока недели спустя, новости, наконец, не дошли до Далкейта. Мой муж сказал, что мы приобрели могущественного врага в тот день. Но думаю, никто из нас не знал, насколько мстительным он мог быть. Подозреваю, есть много чего в службе Джеймсу, о чём Ястреб никогда не заговорит. Ходили слухи, что Джеймс угрожал разрушить Далкейт над его головой, если Хоук не подчинился бы хоть малейшей его прихоти». Её голос понизился до доверительного шёпота. «Хоук не знает, но я просила аудиенции с Джеймсом, сама, вскоре, после того как до меня дошли слухи о его рабстве. Я умоляла его отступиться от своих требований к моему сыну». Глаза Лидии затуманились. «Он засмеялся и сказал, что если бы я вышла замуж разумно, Ястреб был бы королевским сыном вместо того, чтобы быть слугой».
Эдриен потёрла шею и с трудом сморгнула. Её зрение тревожно расплывалось, а голова разваливалась на части. «Публичное унижение», сказала она, как в тумане. «Не встречала мужчины, который воспринял бы это спокойно».
«Уверена, именно поэтому Король Джеймс приказал Ястребу жениться по его приказу», тихо продолжала Лидия. «Ещё один утончённый способ продолжить свою месть. Я думаю, он почувствовал себя почти обманутым из-за смерти моего мужа, и часто думала, чтобы он сделал с нами, проживи мой муж дольше. Каким же ожесточённым он стал». Лидия покачала головой. «Я рада, что это ты, Эдриен. Король возненавидит это, когда узнает, какая ты красивая и ничуть не сумасшедшая на самом деле. Не робкая девочка, не жеманная пустышка, но женщина настоящей глубины и темперамента».
Эдриен покраснела от удовольствия. Возрастающий жар творил тревожные вещи с её головой. «Вы сказали, что снова вышли замуж. У вас есть ещё дети?», спросила она, отчаянно пытаясь уследить за нитью разговора.
Улыбка снова появилась на лице Лидии. «О, да. Адриан и Илис. Они во Франции с моей сестрой Элизабет. В своём последнем письме она предупреждала меня, что Адриан становится неисправимым проказником, и она почти махнула рукой на обучение Илис. Лидия засмеялась. «Илис бывает слишком энергичной и неуправляемой временами. Она тебе понравится».
Эдриен не знала как это воспринять, поэтому ничего не сказала. Более того, она чувствовала себя совсем нехорошо. Её зрение двоилось, живот нестерпимо болел, а во рту было сухо, как в пустыне. Она пыталась из всех сил сглотнуть. «Врача аааах?», прохрипела она.
«Эдриен?», Лидия внимательно на неё посмотрела. «Эдриен!»
Она положила руку на лоб молодой женщины. «Ты горишь!»
Эдриен охнула, наклонившись вперёд, и свалилась на вымощенную дорожку.
«Хоук!», Лидия закричала…

Бедненькая девочка.
Выясняется, что наш герой не такой уж и негодяй .
Скорей бы уж появился Адам.

Класс, спасибо Elioni

Класс, всё интереснее и интереснее.
_________________

 » Глава 9 часть 1

Дальше..

Глава 9
«Яд». Лицо Хоука было мрачным и зловещим. Он осторожно изучил крохотный дротик, который старый лекарь выложил на кусок ткани.
«Каллаброн». Лекарь расчесал пальцами длинную белую бороду и опустился на стул со стороны Эдриен.
Хоук застонал. Каллаброн не был благородным ядом. Порочная и медленная отрава, она вызывала затяжное мученье в течение нескольких дней, которое заканчивалось смертью от удушья, пока яд медленно парализовал тело полностью.
Ястреб знал, для него не было противоядия. Он был наслышан о яде, пока служил у Короля Джеймса. Ходили слухи, он забрал жизни многих королевских родственников. Когда один из них пытался сместить одного будущего короля, он не рискнул действовать другим ядом, который мог бы не оправдать надежд. Хоук уронил голову на руки, сжимая их до боли с затуманенными от ярости глазами. Мощь жара, исходившая от высоких языков пламени, не помогала. Но жар должен был помочь ей, как сказал лекарь. Он мог сбить лихорадку. До тех пор… пока она не умрёт.
Возьми меня, только оставь её невредимой! Желал Хоук всем своим сердцем.
«Мы не можем облегчить её боль. Есть средства, я могу дать ей…», тихо сказал лекарь.
«Кто?», взревел Ястреб в приступе гнева, не обращая внимания на старого мужчину. «Кто мог захотеть сделать это? Что она сделала?»
Лекарь вздрогнул и зажмурил глаза.
Стоя в дверном проёме, Лидия пыталась восстановить дыхание. «Итак, это Каллаброн?»
«Да. Кожа почернела вокруг ранки, и от неё исходят зелёноватые линии. Это смертельный укус Каллаброна».
«Я не потеряю её, Хоук», потребовала Лидия.
Хоук медленно поднял голову с рук. «Мама». Слово было мольбой, отчаяньем всем из себя. Мама исправит это. Но он знал, она не сможет.
«Некоторые считают, более человечно прекратить страдание на ранних стадиях», предложил лекарь очень тихо, не встречаясь с Ястребом взглядом.
«Довольно», крикнул Ястреб, заставив его замолчать. «Если всё, что вы можете принести, это мрак и рок, тогда убирайтесь!»
Гордость и возмущение заставили лекаря выпрямиться. «Милорд…»
«Нет! Не бывать этому! Мы не будем убивать её! Она не умрёт!»
«Возможно, цыгане могли бы знать какое-нибудь лекарство», тихо предложила Лидия.
Лекарь презрительно фыркнул. «Уверяю вас, миледи, цыгане не знают ничего подобного рода. Если я сказал вам, что нет леченья, можете быть уверенными, что никто не сможет её исцелить. Эта бродячая стайка головорезов, жуликов и ловкачей точно не смогут…» Старый лекарь внезапно умолк, увидев потемневший взгляд Ястреба.
«Стоит попытаться», согласился Ястреб с Лидией.
«Милорд!» Лекарь неистово запротестовал. «Цыгане не более чем жалкие фокусники! Они…»
«Расположились на моей земле», сурово отрезал Ястреб, «так как у них более тридцати сезонов, с моего благословения, и попридержи язык, старик. Если ты уверен, что они ничего не знают, с чего тебе волноваться, если они придут?»
Лекарь ухмыльнулся. «Я просто не думаю, что дикие танцы и песнопения, и отвратительно пахнущие снадобья из высушенных непонятно кого и непонятно чего подойдут для моей пациентки», резко сказал он.
Ястреб грубо засмеялся. Очевидно, что лекарь ничего не знал из правды о цыганах, гордой группе народа, что покидала страну за страной в поисках свободы, в которой они избрали жить. Как и многих из тех, кто осмелились бороться за то, во что верили, их часто не недооценивали и боялись. Цыганский клан, что обосновался на земле Далкейта был сплочённым объединением талантливых и мудрых людей. Хоть и сомнительно суеверный, Ястреб нашёл некоторые из их «инстинктов» правильными.
Но лекарь, как и многие другие, боялся того, что было непохожим на привычное, и тем самым осуждал это. Невежество переходило в страх, который быстро превращался в травлю. Ястреб посмотрел стальным взглядом на старика и зарычал, «Подойдёт всё, что угодно, если это сможет излечить мою жену. Даже если это высушенные жабьи мозги. Или высушенные лекарские мозги, коли на то пошло».
Лекарь быстро закрыл рот и перекрестился.
Ястреб потёр глаза и вздохнул. Цыгане были лучше, чем ничего. Он быстро подозвал охрану у дверей, чтобы отправить послание в лагерь.
«Я думаю, вы совершаете большую ошибку, милорд…»
«Единственной ошибкой, сделанной в этой комнате, было то, что ты снова открыл свой рот», прогремел Хоук.
Лекарь порывисто вскочил, его старческие суставы затрещали, протестуя. Со сжатыми губами, он достал каменный кувшин, запечатанный воском и герметичную пробку изнутри своей туники, что ближе к телу. Он положил их на очаг, а затем со смелостью и безрассудством, приобретенными теми, кто пережил чуму, голод и войну, достигнув глубокой старости, лекарь осмелился отрезать, «Вы можете использовать это, когда ваши цыгане потерпят неудачу. А насчёт неудачи я уверен», и спасаясь бегством, покинул комнату со скрипом старых суставов и тонких колыхающихся конечностей.
Хоук покачал головой и задумчиво уставился на дрожащую женщину на кровати. Его жена. Его прекрасная, гордая, темпераментная и умирающая жена. Он чувствовал себя совсем беспомощным.
Лидия пересекла комнату и притянула голову своего сына в утешении на грудь. «Хоук, мой милый Хоук». Она шептала те бессмысленные звуки, которые знает только мать.
Время шло, наконец, Хоук отдёрнул свою голову назад. Если он никак не мог помочь своей жене, он не примет помощи и от матери. «Расскажи мне всё в точности, что произошло в саду».
*****

Жалко Эдриан, поскорее бы её спас Адам.
А вот мне интересно, у неё с Адамом что-нибудь будет?
_________________

Скорей всего будет.

Elioni, спасибо за очередную главу, прочитала с интересом.
_________________

Эли!Интересно!!!Жду проду!!!!!!!!!

Разочарую вас, девчонки, но вроде ничего у Эдриен с Адамом не будет... Вы чё, красавицы, Хоук ж горец, единоличный и единоправный собственник... Обзывайте, как хотите, люблю таких мужчин!

В реальной жизни данные экземпляры фактически отсутствую А так хочется!
_________________

Эли, накого разочарования. Я тоже никогда не думала, что у Адама с Эдриен что-то будет. Это ЛР, хоть и мистический. Ну какое тут? Это ж не Смолл, в конце концов, а Монинг! У Адама своя пташка-канарейка будет в его книге.
_________________

 » Глава 9 часть 2

«Иди сюда, сладкая блудница», приказал Адам, и Эсмерельда подошла.
Ей было уже не спастись. Она знала, кем был Адам Блэк в тот самый момент, когда шла к нему. Её народ всегда знал о них, и был соответственно осторожен. Особенно, когда имел дело с вот этим – спровоцировать его гнев, или даже просто привлечь его внимание, могло стать чашей смерти для всего народа. И хоть столь исключительное могущество вливало каплю за каплей безмерный ужас в вены Эсмерельды, оно же и было неопровержимым афродизиаком.
«Что привело его сюда?», задавалась она вопросом. Это было последней её мыслью, когда он начал выделывать с её телом такие вещи, что выворачивали её наизнанку. Его лицо было тёмным от страсти над ней, позолоченное янтарным отсветом костра под рябинами. Запах сандалового дерева и жасмина поднимался от горячей земли вокруг них. Утро только начиналось, когда она, наконец, смогла выползти из его кузницы.
Адам сложил руки домиком и продумывал свою стратегию, пока смотрел, как женщина, спотыкаясь, выходила из его жилища на ослабевших ногах.
«Шут!», слово прозвучало резко, грубо и осуждающе.
Адам застыл. «Вы звали меня, мой Король?», спросил он, обращаясь к своему невидимому господину.
«Что ты делал всё это время, Адам?»
«Искал подход к цыганской девчонке, до момента, как вы спросили. Что такого?»
«Красавица лежит умирающая».
«Эдриен?», Адам испугался. «Нет. Не от моей руки».
«Ну так исправь это».
«Правда, мой Король. Я не имел к этому отношения».
«Не важно. Исправь это. Наша королева будет в ярости, если мы подвергнем риску Договор».
«Я исправлю. Но кто пытался убить красавицу?»
«Это твоя игра, шут. Играй в неё аккуратней. Королева уже спрашивает о тебе».
«Она скучает по мне?», спросил Адам, прихорашиваясь.
Фибн’эара фыркнул. «Может, ты и угодил ей мимоходом, но я – её Король».
*****
Эдриен горела. Как пойманная ведьма из прошлого, привязанная к столбу посреди дров, горящих ярким пламенем, пока крестьяне безмятежно смотрели на неё. Помогите мне! умоляла она пересохшими губами, конвульсивно содрогаясь в клубах дыма. Удушье, удушье, и вдруг она испытала омерзительное чувство тысячи огненных муравьёв, безумно стремительно перемещающихся туда обратно прямо под её кожей.
Она не осознавала, как Ястреб протирал ей лоб, мыл её тело прохладной тканью и закутывал её в мягкие одеяла. Он убирал влажные пряди с её лба и нежно их целовал. Подбросив дров в огонь, он резко обернулся и обнаружил, что она неистово металась в уютном коконе одеял, которые, по словам лекаря, должны были облегчить её лихорадку.
Отчаяние засасывало его, более жестокое и рвущее на части, чем свирепый Нагорный шквалистый ветер.
Примитивный рык сорвался с его губ, когда Ястреб увидел, как она неистово царапает свою безупречную кожу, напрасно пытаясь унять атаки свирепых тварей лихорадки, которых та призвала, чтобы мучить её. Она расцарапает себя до крови, если он не остановит её, но всё ещё не мог вынести мысли о том, чтобы связать ей руки, как посоветовал лекарь. Видение её, натягивающей узлы, сверкнуло перед его ментальным взором, и он проглотил мучительный рёв бессильной ярости. Как ему вести войну против невидимого захватчика, который не имел слабых мест? Как победить яд, от которого не было противоядия?
Пропустив удар сердца, он сорвал с себя рубаху и сбросил сапоги. Одетый в один килт, он лёг на кровать и обернул её собой, тесно прижав её спину к себе.
«Эдриен!» Он яростно ругался, пока баюкал её в своих руках. Как мог он испытывать такую печаль по отношению к незнакомке по своей сути? Откуда поднималось то чувство, что им должно было быть отведено больше времени?
Он облокотился на стену и уложил её между своих ног, его руки обернулись крепко вокруг неё, пока она билась и содрогалась, подбородок опустился на её голову.
Глубоко ночью лихорадка достигла своего пика, и она стала говорить, рыдая серебристыми слезами.
Она никогда не узнает, что он поцелуями выпил их всех одну за другой.
Она никогда не узнает, как с тяжёлым сердцем он слушал её плач о мужчине, который, как он думал, не стоил её слёз, и жалел со всей своей мощью, что не он был первым мужчиной, которого она полюбила.
Неизменно-твёрдый Дарроу Гарет. Ублюдок, что разбил сердце его жены.
Какой шотландец, обладающий чувством собственного достоинства, назвался бы Неизменно-твёрдым?
В ранние часы рассвета, Ястреб уже держал в руке гладкую эбеновую шахматную фигурку, что Гримм отдал ему, именно ту, что упоминала в бреду Эдриен. Он изучал её и дивился, почему эта фигурка имела такое значение для неё, пока она лежала умирающей, и зачем она так отчаянно её искала в тёмных коридорах своей памяти.
****


Извините, что выкладываю маленькими кусками

Как тебе удобнее так и выкладывай - главное выкладывай
_________________

Да!Да!Поддерживаю Тиру!!!!!!