Неделя Высокой Моды

Он пропустил ее слова без внимания, слишком занятый собственными переживаниями, чтоб вдумываться в их смысл и пытаться анализировать.


Наверное так и есть... - со смешанным чувством радости и огорчения подумал Джереми. Судя по ее возмущенному тону, по тому, что она не стала оправдываться, и как возмущенно сверкали ее глаза...
А вот я бы тебя не бросил! - безмолвно кричала его душа. - Зачем, почему ты меня на него променяла???


Или нет? Все не так? Может это и есть ее жених, которого она просто не хочет обсуждать с ним? Джереми проводил цепким взглядом тщедушного паренька и вновь посмотрел на Джемму, всматриваясь в ее лицо и ища подтверждения своим догадкам.
Вряд ли жених.. вряд ли... Иначе бы она представила его бывшему мужу, хотя бы из желания установить истину...
Но как ни крути, номер у них один на двоих! - подал откуда-то изнутри голос язвительный червячок сомнений.

- Принесите мне уже какой-нибудь нормальный алкогольный напиток, а не этот лимонад, - с раздражением повернулся он к официанту, сунув ему в руки опустевший в который раз бокал. - И лучше если это будет виски. Не разбавляйте, - добавил он уже тому в спину.


- Боже, какой знакомый маршрут, - вновь не удержался он от сарказма. - Кажется ты уже посылала меня туда однажды?

Он не глядя взял стакан у официанта и сделал большой глоток, наблюдая за тем, как она уходила. Уходила от него. Опять.

И что?? Она так и уйдет, вновь оставив ему лишь вопросы? Ни одного, даже крохотного ответика, ничего, что могло бы пролить свет на тот ее странный, внезапный побег? Сколько лет он еще будет мучиться обо всем этом в догадках?

Джереми резко поставил стакан на столик и решительно сорвался с места, почти бегом следуя за ней.

- Джемма! - окликнув ее в коридоре, он в пару шагов догнал девушку и, схватив ее за руку, развернул к себе.
- Скажи, разве я не достоин был объяснений? - он взял ее за вторую руку и оттеснил к стене, отрезая возможность побега. - Тебе было настолько плевать на мои чувства??

Он был уже сильно нетрезв и почти кричал, наклоняясь все ниже к ее лицу, словно боялся, что дальше ей будет не слышно.
- Скажи мне, Джемма... - Джереми вдруг перешел на шепот, обхватив ее лицо ладонями и вглядываясь в глубину ее темных глаз. Пальцы скользнули по щеке, а взгляд опустился к губам, чуть приоткрытым от испуга или волнения...
Она так и не сменила духи, - мелькнуло в его сознании, когда он вдохнул ее такой знакомый запах, и это стало последней каплей, разрушившей все его остатки самообладания. Он сделал еще полшага вперед, так, что девушка оказалась почти прижатой к стене, и со стоном впился ей в губы, терзая их в яростном поцелуе, то ли наказывая, то ли прощаясь... Кровь вспыхнула в венах и заструилась по телу, сметая на своем пути сомнения и страх... Сердце стучало где-то в висках, заглушая все звуки извне и дурманя сознание...
Он хотел ее также, как раньше.. нет, он хотел ее больше! Гораздо больше! Потому что не мог получить...
И со всей силой неутоленного желания, оттененного обреченностью и мукой, он прижал ее бедрами к стене, жадно скользя губами вниз, по шее и плечам, вбирая в себя целиком и ее головокружительный запах, и знакомую нежность кожи, ее неповторимый вкус, который, как выяснилось, он совсем не забыл за эти долгие семь лет...

Идиот... Идиот!!
Ты что, хочешь, чтобы она думала, что до сих пор имеет над тобой власть?
Чтобы знала, что ты не в силах перед ней устоять?
Он замер, прижавшись губами к полуобнаженному полушарию ее груди, а затем медленно отстранился и, все еще тяжело дыша, поднял на нее невидящий взгляд.

- А ты все также прекрасна, - голос звучал немного хрипло, но, как он надеялся, с достаточной насмешкой. - Но слишком доступна...
Он больше не держал ее в объятьях, боясь, что не выдержит, если снова к ней прикоснется, и, отступив на полшага, с иронией закончил:
- Любому, по-видимому...

Джемма шла быстро, но все же в спину ей донеслись слова, брошенные Джереми напоследок. Сколько сарказма было его голосе, сколько язвительности ... и ..и ..боли?
Нет-нет, мысленно помотала головой девушка, откуда боль? Ну разве от раненого самолюбия, еще бы... Но он не думал о том какую боль причинят ей его похождения когда она узнает, а такое всегда выходит наружу, рано или поздно, вот и ей наплевать на его чувства. Да, именно так.
Скрыться, скрыться поскорее из виду, а дальше можно будет сбежать по лестнице.




Но не успев проделать и половины пути Джемма услышала свое имя, и в следующую секунду пальцы Джереми сомкнулись на ее запястье, резко разворачивая ее к нему.
- Отпусти меня! - прошипела она глядя на то место где он касался ее, но хватка и не думала ослабевать. Подняв глаза девушка открыла было рот чтобы сказать все что она о нем думает, но замолчала чуть отпрянув. Ее напугал его вид - лицо Джереми было искажено решительностью и болью.. да да, опять ей мерещилась эта боль, что у Джеммы что-то засосало под ложечкой, похожее на чувство вины. Именно! Он смотрел на нее так будто она была в чем-то виновата, но в чем он ее пытается обвинить?
- Да ты пьян!- почувствовав как в ноздри ударил запах виски почти прокричала Джемма, пытаясь вырваться, но безрезультатно.
Я никогда не видела его таким
И этот осуждающий взгляд, за что? Как он смеет после всего?



О чем он говорит?
Оказавшись прижатой к стене Джемма не оставляла попыток вырваться. Но он прижимал ее все теснее и теснее... кричал почти ей в лицо.
- Объяснений? - задохнулась от возмущения девушка, услышав что он ей сказал.. Да он должен был быть ей благодарен, что освободила ему путь к той жизни которую он хотел. Подумала Джемма но не сказала ничего вслух, отмечая при этом что почему-то не похоже чтобы он испытывал благодарность. И мысли, не имеющие возможности развиться в таких экстренных условиях неприятными ростками пробивались к сознанию, требуя проанализировать, почему, годы спустя его это так тревожит. Только ли дело в раненном самолюбии, и выпивке. заставляющей себя жалеть?
- Чувства? Да как ты смеешь говорить вообще что-то о чувствах, после того как поступил с моими? - прокричала в ответ на новые обвинения Джемма, не в силах сдерживаться. - Какие у тебя были чувства? Гребаное самолюбие? - почти выплюнула последние слова ему в лицо, и снова попыталась освободиться девушка. Ею трясло, к глазам подступали слезы.
Как он смеет, как смеет? Не она разрушила все, он, он... твердила себе Джемма вновь и вновь, ка кгоды назад, когда непонятно откуда взявшиеся сомнения бывало тревожили ее душу.
Но Джереми будто не слышал ее, придавливая все больше к стене. Вот уже он каждой клеточкой ощущала его. Его силу, мощь, и непрошеные воспоминания завладевали ее сознанием.
Когда его губы с яростью накрыли ее рот Джемма почти ждала этого, надеялась на это, и заколотила кулачками по его плечам, наказывая за то что сотворил с ней такое. Оставив в покое ее губы, Джереми передвинулся ниже, оставляя обжигающие следы на ее шее, , ключице, душе, вызывая воспоминания и ответные желания из прошлого. Джемма чувствовала как слабеет с каждой секундой. на глаза пролились слезы слабости, когда она схватилась руками за его плечи, притягивая к себе.



Все закончилось столь же стремительно как началось.
Джемма стояла не в силах пошевелиться, с трудом дыша. Она ненавидела сейчас себя за те ощущения что он пробудил в ней, за то что почувствовала сожаление, когда он отстранился.
Готовая ко всему, и тем не менее больно уязвленная его словами Джемма со всей силой ударила его по щеке, свободной левой рукой и воспользовавшись тем что он отстранился убежала, надеясь что он не заметит ее слез.

Тресь!
На мгновенье звонкая пощечина словно оглушила его, заставив голову дернуться. И хотя он подсознательно ждал этого... Да что там ждал - буквально нарывался! Джереми потер щеку рукой, глядя вслед убегающей Джемме. Все же такие вещи всегда случаются неожиданно...

Он закрыл глаза, прислоняясь к стене, пытаясь выровнять дыхание и сжимая зубы в бессильной злобе, на себя, на нее, на всю эту ситуацию... А затем, когда девушка была уже далеко, медленно сполз по стене вниз, обхватив голову руками и упираясь локтями в колени.

Она была права. Сейчас он и сам чувствовал себя мерзавцем, но....
Черт! Разве не показалось ему, что на мгновенье, на крохотный миг во время этого безумного поцелуя, она прильнула к нему как раньше, открываясь, отдаваясь ему и мечтая о большем?..

Нет.. нет! Наверное показалось... Она больше ему не принадлежала, и уже очень давно... Что там она говорила о чувствах? Да, он не имел права больше тревожить ее, и говорить гадости, только потому, что другой мужчина оказался удачливее его самого. Она права - это все его дурацкое самолюбие.. и желание причинить ей боль.

Он должен оставить ее в покое. В конце концов, какая разница почему и к кому она ушла, если это уже случилось? Зачем ему эта гребаная правда? Пожалеть себя? Убедиться, что он потерял ее окончательно? А разве и так он об этом не знает??
Да после его сегодняшнего поведения она его просто возненавидит! И если раньше, возможно, она хоть немного его уважала... и может быть вспоминала то время, что они были вместе... то теперь даже это останется в прошлом. Теперь наконец в прошлом останется все... Может быть этого он добивался??

Джереми отвел руки от лица и, пошатываясь, поднялся, опираясь о стену. Щека горела огнем, голова кружилась от выпитого за вечер, а в мыслях молотом стучал риторический вопрос - Зачем я столько пил? Зачем?..

Надо быстрее добраться до номера, а там... спасительный сон, забытье..
Быть может сознание окажется к нему благосклонно и вычеркнет из его головы события прошедшего вечера? Он был поистине жалок со всеми его приставаниями... как грубо - пытаться силой получить поцелуй, как недостойно - оскорблять любимую женщину только потому, что ею ты не любим...

Какие длинные коридоры... Где же наконец этот лифт? А, вот и он...
Он нажал кнопку вызова и прислонился лбом к шершавой стене, пытаясь унять головокружение.

- Шеф, вам плохо? - раздался из-за спины обеспокоенный голос.
- Нет! Хорошо... - он и тут не смог удержаться и не съязвить, но тут же пожалел об этом. Линн ни в чем не виновата, и не стоит срываться еще и на ней.
- Что у вас случилось? - тихо спросила она, с участием положив руку ему на плечо. - Я могу чем-то помочь?
- Оставь меня в покое, Линн, - устало отмахнулся он, не открывая глаз.
- Позвольте я вас провожу? - даже видя его в таком состоянии мисс Старлинг оставалась профессионалом.
- Как хочешь...

И почему ему должно быть стыдно за свое поведение? Разве мерзавцам бывает стыдно?
Он продолжал заниматься самобичеванием весь оставшийся путь, не обращая внимания на безмолвный вопрос, застывший в глазах секретарши, слишком занятый собой, слишком пьяный...
Ввалившись наконец в номер, Джереми бессильно упал на кровать прямо в одежде. И, перед тем, как провалиться в глубокий, тяжелый сон, он снова думал о Джемме. Об их сегодняшнем поцелуе... он вспоминал, как чувствовал ее учащенное дыхание на своей щеке.. и руки на его плечах.. Ну разве все это было неправдой?...

Айви чудесно провела время. Музыка,танцы,шоколад. Но самое главное она была с Тристаном. Она отметила про себя, что он стал занимать все ее мысли. Боже, она даже забыла о показе! Она знакома с мистером де Вардом "Тристаном"-поправила она себя, всего два дня, но чувствовала, будто давно знает его. А еще хотела, что бы Тристан всегда был рядом. Когда он поцеловал ее, Айви чуть сама не растаяла, как шоколадка под солнцем. Она хотела, что бы поцелуй не прекращался.

В комнате она оказалась одна. Джулиана и Ванесса видимо еще были на приеме. Айви скинула платье и нырнула под одеяло. Усталость взяла свое и девушка вскоре заснула. Заснула с мыслями о Тристане.

Вечер.

Мисс Латиша прекрасно танцует, скорее всего занималась. Очень маленькая и хрупкая. Неожиданный поворот. Подстроилась, маневренная.

Шеф с новенькой. Красивая. Подходят к клиенту. Руки чисто. Шеф рядом. Спокойно.

Явор, снова пытается дойти до кондиции. И такими темпами ему это удастся, взгляд на часы, уже к 12.

Мисс Тавиани, снова в сумку. Чуть приблизиться. Шеф рядом. Показывает утреннюю бумажку. Скорее всего письмо. Чисто. Плачет. Клиенту не угрожает.

Стэйси. Скандалит. Нет, они верно оба на таблетках. Не отвлекаться. Кто-нибудь из СБ подойдёт.

Генри кивнул, затем подвел в танце мисс Рандольф ещё ближе к креслу, где расположился клиент. - Снова работа, маленькая мисс

Новенькая. Руки чисто, пояс чисто. Без сумки. Хорошо. Музыка умолкла. Мур провёл девушку к остальным, поцеловал маленькую ладошку - Спасибо за танец, мисс Латиша, вынужден покинуть вас. Пошел к клиенту. Встал недалеко слева.

Парочка развлекается... Гм, ну пока не в ближней зоне клиента, то кто Мур такой, чтобы мешать людям?

Мендоса с Тавиани. Танцуют. Присмотреться. Оба слишком много времени проводят с клиентом.

Марлоу. Много пьет, может доставить проблему. Шеф рядом, присмотрит.

Кивок. Пропустить Мендосу. Руки и пояс чисто. Теперь он с клиентом. Лифт. Чисто. Мендоса. Теперь он. Мистер Бернье. Звоночек этажа. Он первый. Чисто. Приоткрыть дверь, проверить растяжки. Чисто. Свет. Потолок-стены-пол, столик на установленном месте. Занавеси прикрыты. Проверить остальные комнаты. Мендоса с клиентом, не оставлять надолго одних. Первым делом спальня. Оставить открытой дверь. Видно Потолок-стены-пол. Чисто. Розетки с оставленными наклейками. На стеклах сигналка. Занавеси. Чисто.

Удивленно приподнял бровь. - Разумеется, мистер Бернье, как вам будет спокойней. Если вы позволите, я принесу себе пуфик под ноги. Вам не помешает ночник?

Пока клиент был в ванной, Мур проверил Мендосу, затем предупредил Хаура об "особом" госте на сегодня. Взял пуф, ночник, пару книг по психологии и досье на Мендосу. Один ствол в кресло, туда же нож. Второй оставить в кобуре... нет, лучше на столик. Душно. Снять пиджак и удавку с шеи, кобуру. Клиент вернулся задумчивый и усталый. Почему-то спит со своим партнером отдельно.... Может это такой период ухаживания у творческих людей? Не его, Мура дело. Задумчиво потер подбородок. Принялся за чтение.
Диего Мендоса, 26 лет, 184/80. Место жительства Нью-Йорк. Не привлекался. Карьера с 19... список журналов, показов и ещё какой-то непонятной простому человеку хрени. Множество связей, все женщины. Почему наш клиент? Он гибкий или что-то нужно от Бернье? Три месяца простоя, скорее всего и полное забвение. И только клиент дал шанс. Сам? по чьей-то просьбе? уточнить. Заметка на полях. Такс, точки пересечения и соприкосновения - всё по работе, мирок тесный когда-то и кого-то видели. Так, особые навыки...языки, танцы...неинтересно. Что с боевкой? Пару занятий там и там. Со стрельбой? Неясно. Потер переносицу. По досье всё чисто. Отложил на столик. Подумать ещё. Клиент не спит, чем-то взволнован. Что за завтра? проверить новенькую. Уточнить по русской. Снова взял досье в руки.

Последующие три дня пролетели как несколько часов. Бернье проводил намного больше времени в Доме Мод, чем обычно. Всё, каждая мелочь требовала его пристального внимания. Бесчисленные разговоры со стилистами, визажистами, хореографом, ассистентом по свету, фотографом, оператором... по сути дела с каждым курьером, который заглядывал в эти дни к "Бернье" и репетиции, репетиции, репетиции...
Модели прилежно занимались, понемногу хорошели и упорно работали. Калейдоскоп дней, лиц, тканей, нарядов, мелких и не очень проблем кружил Луи-Огюста не оставляя времени ни на что. И он был только рад этому.
Узнав у Явора какому именно журналу тот продал фотографии Джулианы, Бернье связался с редакцией и договорился о том, что публикацию снимков отложат на два месяца. Ему было не свойственно уделять столько времени личным проблемам моделей, но, даже если он не показал вида, его очень тронул маленький мальчик на снимке, который показала ему мисс Тавиани. Контракт на рекламу "Каприза" он с ней, разумеется, не заключил, но в показе коллекции оставил.
Так же как и оставил Кэндис. Пришлось сделать ещё одно перераспределение нарядов, но, в конец концов, девочка была не виновата, что Тавиани восстановили и лишать её работы было жестоко. "Проявил сочувствие к одной, прояви и к другой" решил для себя Луи-Огюст, не желая лишних скандалов и истерик.
Ему за глаза хватало кислого и к тому же виноватого лица Мендосы. С ночи после презентации "Соблазна" Бернье стал не любить возвращаться в отель и оставаться в номере с Диего и Муром. Если телохранитель сохранял непроницаемое выражение лица при любых обстоятельствах, то Диего выглядел грустным и затравленным. Может парень и был хорошей моделью, но актёром он был просто отвратительным и Бернье очень скоро пожалел о том, что предложил ему этот пресловутый договор. Он терпел два дня и три ночи, а за день до показа разорвал договор, предварительно пообещав что Мендоса всё-таки сможет принять участие в дефиле, и выпроводил парня в его номер.
Казалось бы можно было вздохнуть свободней, но... этому мешал Генри. Сильно и просто одним своим видом. И с этим тоже нужно было что-то делать. И Бернье даже знал что, но... продолжал тянуть. То, что он ощущал имея Генри "под боком", гораздо больше болезненно мучило, чем радовало. Нет, он конечно, был рад видеть парня каждое утро, день, вечер и почти каждый раз когда оборачивался чтобы просто посмотреть на него, удостовериться что он рядом... С другой стороны, Луи-Огюст понимал что это ни к чему не ведёт. Мур работал. Считал его странным. Не уважал ни то чем он - Бернье - занимается, ни его "наклонности". Бернье даже сильно подозревал что Генри презирает его. Не хотелось бы говорить что Мур пренебрегал своими обязанностями, но Хаур заменял его всё чаще. Луи-Огюст подозревал что Генри встречается с одной из моделей и его это совершенно не касалось! Но ранило. В этом он мог признаться хотя бы самому себе.
Последние пять дней неумолимо превращали его в мазохиста и с этим действительно пора было что-то делать. Тянуть больше было нельзя...


Сегодня 6. сентября
Второй день Недели Моды в Нью-Йорке. Показ коллекции "Триумф" модного дома "Бернье".
_________________

Ложась в тот вечер спать, Шарлин ещё раз посмеялась самым удачным моментам вечеринки - "шоколадный фонтанчик Хеттинга", ну, Латиша! А доставание Мура? Кому как, а Шарлин собственные шутки казались весьма смешными, и она с удовольствием их повспоминала. Её только немного беспокоило, не отразиться ли эта выходка на отношение к ней Бернье? Всё-таки он заметно по-особому выделял своего телохранителя и мог воспринять ту выходку как посягательство на что-то личное. Оставалось надеяться, что он ничего не видел.

Следующие дни до предела были заполнены репетициями, тренировками и прочей предпоказной суетой. Бернье менял наряды, кипел идеями и горел на работе больше всех вместе взятых. Доставалось всем и вся. Шарлин старательно входила каждый раз в тот образ, что был одобрен на первой репетиции, но периодически перепадало и ей. Она стискивала зубы, понимая, что не время показывать характер, поднимала голову повыше и терпела, пытаясь понять, что от неё требуется и воплотить это.
За спиной мэтра по-прежнему торчал столбом мистер Мур, и во время одного из прогонов в одежде для показа Шери не отказала себе в развлечении - нахально посмотреть ему прямо в глаза в момент остановки в конце подиума, находясь в том самом платье, раз уж оно ему так понравилось.
Хеттинг тоже часто оказывался поблизости, хотя по нему всегда было трудно понять, о чём он в настоящий момент думает. Он хвалил её за успехи и хорошие проходы и видно было, что он на самом деле доволен её успехами. Но не более? И Шарлин никак не могла понять, что же ей самой-то надо?

Запретив себе в любое время врываться в смежный номер, Шарлин сама загнала себя в угол: иногда ей чертовски хотелось с кем-нибудь поговорить, а то и излить своё раздражение, но привычный слушатель стал теперь недоступен, а других, способных выслушать такое, вокруг не находилось. Пару раз она только чудом она не сорвалась на костюмеров, прекрасно понимая, как они могут подгадить в самый ответственный момент - туфли другого размера подсунут, как минимум.
Совсем себя держать в узде ей всё равно не удавалось, и это выливалось в язвительных насмешках и пренебрежительных замечаниях. И, разумеется, исключительно не при работодателе. Стать "лицом" Модного Дома - стоило того, чтобы сдерживать характер и быть относительно милой и любезной. Это не помешает - она обязана будет соблюдать образ, если удача всё-таки улыбнётся.

Наконец наступило утро показа.
Шарлин проснулась, точно зная, что сегодня её ждёт успех!
_________________

Обжигающее дыхание на шее и секундное ожидание, которое сейчас казалось вечностью. И, наконец, касание его губ, едва ощутимое, но вызывающее дрожь необъяснимого желания.  Она не хотела слушать, она хотела чувствовать... Принимать участие. Быть той, кто провоцирует его...на это. Укус зубов  и она у грани...
 

Его член вбивался в ее ладонь через ткань…Нет... Этого было не достаточно, ей хотелось чтобы между ними исчезли все преграды. Хотелось почувствовать его гладкую кожу и  провести рукой по всей длине. Раздеть его здесь и сейчас и показать насколько сильно ее желание свети его с ума. Ощутить его вкус на своих губах, извиваться под ним, когда онбудет также вбиваться в ее тело.

 Нет… Еле слышный стон разочарования сорвался с ее губ.

Ее рот приоткрылся под натиском его языка… Поспорим??  О чем?? Ее белье было влажным. Хоть он и не знал об этом. Она уже проиграла эту войну… Даже не начав…Но это не помешает ей вступить в нее снова! Неважно как и неважно где, но она заставит его желать ее прикосновений. Снова и снова.

Она облизнула место укуса, принимая вызов.
- Поспорим, - ее губы обхватили мочку его уха, лаская языком, - но только без свидетелей!- резко прикусила кожу и отсранилась, отступая назад, пытаясь прийти в себя и достойно покинуть место разговора. Дыши глубже Стэйси, глубже!
Еще один шаг в сторону и она готова покинуть его... на некоторое время. Ей нужна передышка, чтобы продолжить эту битву.
- И мне не нужна слава, Явор, она у меня уже есть! -Быстро развернувшись, девушка поспешила к выходу. Подойдя к лифту она нажала кнопку вызова и прислонилась к стене. Ноги с трудом держали ее, она медленно сползла на пол, застонав в голос от неудовлетворенного желания.
Я не дам тебе выиграть, Чед!
_________________

Джулиана проснулась в номере и с трудом отняла голову от подушки. Господи, как хочется спать! Она зевнула и посмотрела вокруг. Никого. Ни Ванессы, ни Айви. Джули бросила взгляд на часы и простонала: время до показа оставалось все меньше, пора вставать.
Она поплелась в ванную и приняла душ, который помог ей взбодриться. Тонкие струи воды вдохнули в нее жизнь, и она улыбнулась своему отражению в зеркале. Наскоро обтерев себя пушистым полотенцем, Джулиана оделась и спустилась позавтракать. Ожидая свой заказ, она обдумывала свое положение. За последние несколько дней у нее не было времени подумать, как жить дальше. Бернье смилостивился и позволил ей участвовать в его показе наравне со всеми. В глубине души Джулии была безумно благодарна ему за это. Кто знает, были бы другие мэтры так же великодушны в этой ситуации?..И она работала как проклятая, чтобы не подвести его. Даже косые взгляды недоброжелателей не волновали ее. И сколько бы ей не пришлось пройти по подиуму, она пройдет этот путь, как свою личную Голгофу. Иногда нужно выложиться на все сто и даже более, внушала она себе. Бернье удалось невозможное: приостановить публикацию ее откровенных фотографий в прессе на пару месяцев.
А что потом? Джулиана вздохнула. Она приедет домой и заберет Бруно у Лео, швырнув ему в лицо этот проклятый чек. Лео надеялся, что у нее не найдется нужной суммы? Он просчитался. Она не вернется к нему, чтобы он не предпринимал.
Официант принес завтрак, и Джули набросилась на салат с видом человека, голодавшего много дней. За несколько дней, проведенных в Нью-Йорке, Джулиана неожиданно для себя поняла простую истину. Она всю свою сознательную жила в мире иллюзий. Мир моды и красоты насквозь иллюзорен. Это красивая обманка, где мало места истинным чувствам и намерениям. За красивыми лицами могут прятаться чудовища. И наоборот.
Джулиана была рада увидеться и переговорить с Кэндис, хотя их встреча была омрачена драматическими для нее событиями. Кэнди изумительно выглядела. Кажется, у нее все в порядке, заключила Джули и допила сок. А вот ей придется строить свою карьеру заново. Получать другую профессию, чтобы не быть содержанкой мужчин.
Мужчины…Джули усмехнулась и, подхватив сумочку, вышла из ресторана. Мужчинам, особенно слабым и неуверенным в себе, в ее жизни не было места. Оно было занято Бруно.

Время бежало ... Нет, оно неслось с космическими скоростями.
Чем ближе был показ, тем требовательнее становился Бернье. Чем требовательнее был Бернье, тем требовательнее был Тристан.

Он гонял моделей на разминки и по подиуму. Он ругался, критиковал и требовал бесконечных повторений.

Ему нравились нынешние модели: девочки обладали ангельским терпением, не капризничали и старались, старались, старались. Снова и снова они повторяли одно и тоже, терпели его резкости и окрики.
Он пытался выжать из них все - они шли ему навстречу и выкладывались по полной.

Новенькая Кэндис оказалась настоящим профессионалом. Работала наравне со всеми и характер свой не показывала.

Больше всех доставалось Айви. Тристан зверел, когда она совершала ошибки. Он орал на нее, требовал больше, чем от всех остальных. По три часа индивидуальных тренировок в день. Он сильно уставал и по вечерам все чаще и все дольше растирал больное колено.

Что же говорить о девушке? Тристан подозревал, что несколько раз девушка плакала.

Пока Айви не дала ему отпор. Однажды утром на тренировку пришла другая Айви - уверенная в себе, гордая и решительная. Она выполняла все указания четко и не ошиблась ни разу.

Тристан был доволен. Когда она прошла по подиуму без единой ошибки, он сгреб её в свои объятия и закружил, покрывая поцелуями её лицо, губы, щеки.

- Умничка! Умничка! - совершенно счастливый шептал он ей, - Вот теперь ты готова. Запомнила, как надо?

**********

В день показа, он волновался, наверное, больше самого маэстро.

Латиша не сомневалась, что поступила правильно, оставшись после ухода мэтра и Генри.... Она оставалась до самого конца вечеринки (спрятав в тайном уголке сердца танец с Генри...) и улыбалась, принимая комплименты и предложения о возможном сотрудничестве. Обмениваясь визитками с теми, кто заинтересовался в ней. Девушка прекрасно понимала, что это не её, но старалась ради будущего сестры... И у неё получалось!
Ночью, она внесла все предполагаемые контакты в органайзер Дилайт, как они и договаривались, просмотрела почту и очень обрадовалась, что свадьба всё-таки состоялась.
А дальше пошли рабочие будни, такие непривычные и насыщенные, что только в спортзале поздними вечерами девушке удавалось расслабиться... Алана, Айви, Кендис и Шарлин, Ванесса и Джулиана, все девочки трудились наравне не покладая рук, кто-то временами срывался, а Латиша быстро осваивала науку быть топ-моделью... Схватывая буквально на лету все тонкости и особенности этого бизнеса.
Брат Алонсо пока не появлялся на её горизонте. А если бы и появился, то Латиша вряд ли заметила бы это. Она сейчас жила как-будто в другом мире, в другом измерении... Иногда улыбаясь немножко грустно или загадочно.
Дни были заполнены до предела, но у неё были любимые моменты времени, когда по утрам на тренировку приходил мистер Мур... Или когда он такой обманчиво отрешённый хищно наблюдал за ними всеми и она улыбалась каждый раз, когда глаза их случайно встречались...
Она с восхищением следила за каждым словом и взглядом маэстро Бернье, которого почти все девушки уже называли Луи. Он не давал им спуску в своей особенной манере, когда одно поднятие брови толкает тебя на желание стать самой лучшей.
А Чедомир Явор так же, только в своей собственной эксклюзивной манере, не давал расслабиться ни одной "рыбьей тушке"...
Тристан уделял внимание каждой девушке, следя за их тренировками, питанием и подбадривая, обучая и... ругая на проходах. Нередко она сердилась на тренера за то, что больше всех доставалось Айви и частенько девушки шутили про базуку в сумочке... Стилисты придумывали и опробовали подходящий к каждому платью макияж и причёски с одобрения маэстро.
Порой Латиша задумывалась, отчего не видно нигде девушки Свеланы, но не верила перешёптываниям некоторых девушек...
Маэстро временами казался задумчивым и отвлечённым...

И все работали, работали и ещё раз работали, пока не пришёл день Дефиле.

Все эти дни, проведенные в участке, Светлана ждала... Ждала Пола.
Она не могла точно сказать, в какой момент возникло это ощущение и в какой момент мистер Астор превратился в Пола....

Сначала это было просто желание выбраться поскорей из тюремной камеры, куда ее поместили до рассмотрения ее дала.
Потом, просто радость при встрече с ним... Как-то незаметно Полу удалось стать мужчиной, рядом с которым бы ей хотелось быть просто женщиной. Если не единственной для него, то хотя бы желанной.
Ей очень хотелось верить в то, что она нужна ему не ради сенсации, а просто потому... потому... Как правило на этом месте Светлана одергивала сама себя, словно чего-то боясь... Возможно, сглазить? Тут она на себя сердилась Вот еще выдумала... Дорогие мужские пиджаки висят в шкафах простых девушек только в сказках.
И все же она ждала. Ждала и, вопреки своим противоречивым мыслям надеялась...


Но когда утром шестого сентября, ей объявили, что обвинение с нее полностью снято за недостаточностью улик и что она может считать себя свободной и спокойно возвращаться в Россию, она растерялась и даже испугалась.
Ведь это означало, в первую очередь, то, что она больше никогда не увидит Пола...

В таких смятенных мыслях она вышла за тюремное заграждение и с какой-то сногсшибательной смесью удивления и глупого восторга увидела ожидающего ее Пола Астора.

- Привет, - сказала она с замиранием сердца, приближаясь к нему. - И давно ждешь?
_________________

Прошло четыре дня.
Странным образом изменившие Пола.
Вроде бы всё шло как обычно, но сместились акценты.
То что раньше казалось единственно имеющим значение, сейчас отошло на второй план.
Он по прежнему занимался своей работой, хотя... положа руку на сердце, в данном случае это было пустой потерей времени и денег. Ладно, расходы отплачивает не он, так что грех жаловаться, но всё же.
В случае с подготовкой к показу надежда на сенсацию не оправдалась.
За это время не произошло ничего представляющего интереса, того, о чём вообще стоило бы писать. Так, пара интрижек среди персонала, сплетни касающиеся личной жизни Бернье, которые он с радостью предпочёл отдать обмусоливать своим коллегам...всё это ни шло ни в какое сравнение с тем, что было по-настоящему важным для него...
А важной была она. Женщина, находящаяся сейчас в месте, где быть не должна.
Все мысли и устремления Астора были связаны со Светланой.
Он нанял хорошего адвоката и был уверен, что дело будет решено в ближайшее время в её пользу.
Договорился максимально улучшить условия в которых она находилась, раз уж пока нет возможности забрать.
И каждый день приходил.
Он просто не мог иначе.
Конечно адвокат отчитывался о каждом посещении.
Но Пол должен был сам видеть её, заглянуть в глаза, услышать голос, чтобы убедится, что с ней всё в порядке. Насколько конечно это вообще возможно в подобных условиях.
Они разговаривали, Пол пытался шутить, чтобы немного подбодрить девушку.


Сейчас он ждал её на улице, прислонившись спиной к дверце машины.


Первый ответ пришедший ему в голову был настолько неожиданным, что Пол скептически рассмеялся.
Однако вслух произнёс:
- Женщины созданы для того, чтобы их ждать. Готова? Тогда поехали.

На лице девушки было какое то странное выражение неуверенности и у Пола возникло, ставшее уже привычным желание, обнять её, прижать к себе и целовать, целовать, целовать.
Но, после того единственного раза, они оба, казалось, избегали прикосновений.
Вот и в этот раз усилием воли ему удалось сдержаться.
Это одновременно раздражало и притягивало.
Астор сам не мог понять что с ним сейчас происходит. А может не хотел понимать.
Потому что это шло в разрез с теми принципами (или их отсутствием), которыми он руководствовался практически всю сознательную жизнь.
Он всегда использовал людей и его это никогда не смущало. Женщины не являлись исключением. Такова его работа - слабое оправдание, но раньше это срабатывало.
Но только не Светлана.
Сейчас ему было противно от того, что он хотел воспользоваться её беззащитностью и по просту использовать в своих целях.
Что-то в ней было такое, что пробудило его давно казалось почившую совесть.

Он усадил Светлану, сам занял место водителя и включил зажигание.
- Сейчас я отвезу тебя в гостиницу, там ты сможешь отдохнуть. А вечером мы отметим твоё освобождение. Возражения не принимаются.
_________________

- Даже если ждать придется всю жизнь, - скептически поинтересовалась Светлана и кивнула головой, подтверждая готовность ехать.
Куда?
Да не все ли равно!


- Тогда я не стану возражать, - усмехнулась Стрешникова.
Светлана села в автомобиль, чувствуя себя немного скованной от такой близости. Пристегивая ремень безопасности, она слегка коснулась его руки и тут же "вспыхнула" словно девчонка.
Она отвернулась к окну, чтобы скрыть свое смущение, но через какое-то время не выдержала и, чуть повернув голову, посмотрела искоса на его руки, уверенно держащие руль.
У него были красивые руки - большие кисти, с ровными пальцами и ухоженными ногтями. Руки, в объятиях которых - она знала уже это - чувствуешь себя так тепло и надежно...

Светлана невольно прикусила верхнюю губу и снова быстро отвернулась к окну.
- Пол, - с запинкой произнесла она, не отрываясь от окна. - я хочу тебе сказать. Что все издержки, связанные с адвокатом и... - Светлана неопределенно помахала рукой перед собой и посмотрела на Астора. - В общем, я верну тебе все деньги.... Что бы ты не говорил, я все-равно благодарна тебе за то, что ты вытащил меня...
_________________

Астор непроизвольно кивнул и внимательно посмотрел на неё.
Банально конечно, но только что Светлана озвучила его мысли

- Вот и умница, - произнёс Пол, усаживая её в машину.


С деланным сомнением Астор посмотрела на девушку
- Неужели? А я уже готовился к битве. Значит все мои аргументы пропадут зря? - протянул он с сожалением.- Или мне просто стоит приберечь их до следующего раза?

Несмотря на то, что оба старались изображать шутливый тон, в машине явно чувствовалась напряжённость.
Пол видел, что несмотря на браваду, Светлана нервничает.
Неужели её тоже беспокоит эта полублизость?
Он обязательно выяснит всё, но не сейчас.


Так всё это из-за денег?
Астор только сейчас понял, что вцепился в руль до того, что побелели костяшки пальцев и немного расслабился.

- Не беспокойся об этом Свиит-лана, хорошо? - Мимолётный взгляд на женщину и он снова следит за дорогой.- Это всё не имеет значения. Главное, ты свободна и с тебя сняты все обвинения. - Он нежно провёл рукой по её щеке, пытаясь успокоить.

Через некоторое время они остановились у небольшого уютного здания в старой части Манхеттена.
Пол помог Светлане выйти и повёл внутрь.
- Я подумал что тебе не захочется возвращаться в Мерсер, - пояснил он. - Но если хочешь, можем вернуться туда.
_________________