Делински Барбара

Инет:

объясни - почему?

просто забудь, что там на лице у кого написано - у Милано написано, но у Дафны написано ничего не было - факт. Всё её поведение и жизнь на виду говорили о её порядочности. Тэк ведь тоже сначала сильно увяз, потом только узнал её настоящую. И выглядеть она должна прекрасно в любой одежде, и годы не должны бросаться в глаза, этакая деловая умница 38-40 лет, прекрасно выглядящая...

предлагай из тех кого уже обсуждали, плиз. Я все предложения отметила в Содержании
не вопрос - предлагай !

...

Лелешна:

Пусть будет Ума, но она старовата...(ИМХО)

...

juliaest:

Славка, Анжелика, Тея, за поздравление!


Я так понимаю, что можно поздравить с окончанием сессии?

Рада, что тебе понравилось.

Леля, почему ты считаешь, что Дафна отрицательный персонаж? Она же не плохая женщина. да, надела ошибок, но кто небезгрешен.
Мне кажется, что у Рис отсутствует амбициозность, она мне не кажется женщиной со стержнем(ИМХО)

.Джеф яркое подтверждение.

Турман выглядит как адвокат, Рис - как блондинка в законе.

До отдыха меньше месяца, надеюсь, что берег и море будет именно таким, но конкуренток нам не надо.

...

Лелешна:

Юля, не хочу начинать споры, но для меня Дафна отрицательный персонаж.. Поясню: знать эту семью много лет, общаться с людьми и так предать подругу.. ДЛЯ МЕНЯ ЕЕ ПОВЕДЕНИЕ НЕПРОСТИТЕЛЬНО!!!!! Одно дело, когда ты спишь с чужим мужем, но не знаешь его семью. А тут НЕ ОШИБКА- ЭТО САМОЕ НАСТОЯЩЕЕ ПРЕДАТЕЛЬСТВО! И Дафне повезло, что Лаура ей не врезала.. Так поступать нельзя! Для меня образ Дафны из положительного стал резко отрицательным и этого теперь НИЧТО не изменит!!!!! И Тэка она не заслужила!!! Вот!!!!

...

Еленочка:

 » Доверие - а/игра - предложение - Джесси и Пейдж

Юля, поздавляю с лазуритом!

Каким я вижу Далласа


А в роли Пейдж мне нравится Ольга Куриленко. У нее такое точеное личико, скульптурное и моську холодную она умеет делать например, в Кванте милосердия. У нее красивые темные волосы и зеленоватые глаза.

...

Еленочка:

Леля, дорогая! Это голосование я пропустила, так как книжку не читала

...

juliaest:

 » Доверие - 4-я глава

Глава 4
Припарковавшись в начале подъездной дороги, ведущей к дому, Даллас вылез из машины и глубоко вдохнул соленый морской воздух почти так же, как Пейдж почти сутки назад. Ранний вечер был теплым, оставшуюся позади городскую жару сменил легкий ветерок.
Даллас посмотрел мгновение в сторону дороги, потом передумал и направился по сужающейся тропинке, которая привела его к дому со стороны моря. Звук волн был приглушенным. Он миновал кустарники и деревья, которые удивительно подходили к береговому пейзажу, остановился у низкой груды камней. Перед Далласом простирался пологий каменистый берег, а за ним море. Он долго смотрел на волны, его настроение улучшалось с каждой минутой.
Затем он бросил взгляд на террасу слева, и у него перехватило дыхание. Там стояла Пейдж, погружённая в свои мысли так, что даже не замечала Далласа.

Пейдж чувствовала себя странно весь день. Она встала рано, гуляла вдоль берега, ощущая неуверенность от того, что не понимала, чтобы ей хотелось сделать. Она знала, чем следует заняться – работать над скульптурой, заказанной одной из галерей, которую Пейдж посетила. Уже вечером, не в силах уснуть, она отправила письма-благодарности устроителям выставки. Но утром по-прежнему ощущала беспокойство, и не знала, как приступить к работе. Может, следует несколько дней отдохнуть, подумала она.
Гуляя она обратила внимание на один из камней на берегу. Пейдж взяла его в руки, повертела, пытаясь понять и прочувствовать его. И тогда она осознала, что хочет сделать. Это будет личное, она никогда это не продаст. Работая над камнем почти весь день, Пейдж почувствовала себя спокойней, как чувствовала до того времени... до того времени, как Даллас уехал.

Даллас смотрел на нее как зачарованный. На Пейдж была надета красная блузка, края которой были завязаны узлом, и белые короткие шорты. Она обхватила себя за талию, и казалось, что женщина одна во вселенной – во вселенной, которую она делила со своим домом и морем.
Даллас впервые почувствовал себя непрошенным гостем. Пейдж любила одиночество, она не хотела его видеть.
И хотя в этот момент слишком велико было желание развернуться и уйти, как он сделал это вчера, Джесси все же решил встретиться с Пейдж, обнять ее.
Когда Даллас сделал первый шаг на лестницу, ведущую с пляжа на террасу, Пейдж посмотрела вниз. С замиранием сердца она наблюдала за Далласом, который поднимался по ступенькам. Он продвигался быстрым темпом, пока не достиг террасы, где остановился в нерешительности.
Он пытался прочесть реакцию на лице Пейдж. Ее глаза были ошеломляюще огромными как у женщины, которая внезапно обнаружила, что незнакомый мужчина проник в ее спальню. Пейдж была растерянна, на это указывали прикушенные губы, и беспомощна - это было написано у нее на лице.
Даллас не замечал раньше этой беспомощности, это показалось ему странным. Вместо того, чтобы обнять женщину и продолжить с того места, где остановился вчера, он погладил Пейдж костяшками пальцев по мягким щекам. Пейдж была как изделие из фарфора: хрупкая и ранимая, но все же не холодная и недоступная. Скорее она вызывала нежность и желание защищать, что испугало бы Далласа, если он не был так околдован этой женщиной.
- Привет, - сказал он тихо.
Пейдж, все еще неуверенно, улыбнулась. Он не был тем человеком, которого она ожидала, предполагая, что Даллас навсегда остался в прошлом. Теперь она не знала, что произойдет, но в глубине души понимала, что была рада возвращению мужчины.
Даллас прокашлялся и окинул взглядом свои рубашку и джинсы.
- Я съездил домой сменить одежду. Ношение костюма у моря не совсем уместно.
Пейдж рассмеялась – смех был нежным и очень тихим – и опустила глаза. Джинсы Далласа были потертыми, но чистыми и хорошо сидели на бедрах. Аккуратная накрахмаленная рубашка была простой, верхние пуговицы расстегнуты. Короткие рукава рубашки обтягивали сильные, казавшиеся надежными, слегка волосатые руки.
- Ты хорошо выглядишь, - прошептала Пейдж, когда собралась с духом.
- Я чувствую себя лучше. – Большие пальцы все еще были на щеках Пейдж, а остальными он поглаживал ее волосы. – Ты так красива - как прекрасная скульптура.
Взгляд Пейдж сказал больше, чем слова, которые она произнесла.
- Я не скульптура.
- Я знаю, - ответил Даллас дрогнувшим голосом и наклонился, чтобы поцеловать ее. Первое прикосновение было мимолетным, но когда Пейдж прикрыла глаза, Даллас накрыло ощущение того, что, наконец, он нашел свое место. Он обидел ее, как и многих женщин, но ни одна женщина не очаровала его уверенностью в себе, и, в тоже время, уязвимостью, которая всплыла на поверхность несколько минут назад. Даллас знал, что он должен уйти, но не мог, его желание остаться было слишком сильным.
Когда рот Пейдж чуть приоткрылся под его губами, Даллас сильнее, но по-прежнему нежно, поцеловал ее. Эта нежность была абсолютно новым для него чувством. Рот Пейдж был теплым и сладким, и она с такой же нежностью целовала его в ответ. Пейдж затронула что-то глубоко внутри Далласа, то, что так или иначе заставило признать ответственность, которую он принял на себя вернувшись. Он отстранился и увидел, что глаза Пейдж закрыты. У нее было мечтательное, словно в трансе, выражение лица. Даллас кончиком языка дотронулся до ее губ. Когда язык Пейдж приветствовал его вторжение, дыхание Далласа перехватило. Он притянул женщину к себе и зарылся лицом в ее волосах.
- Пейдж... Пейдж, - выдохнул он, чувствуя, что, несмотря на всю нежность, что эта женщина разбудила в нем, он хочет немедленно взять ее. Его руки скользили по плечам, спине и ягодицам женщины... Даллас прижался к Пейдж своими бедрами. - Я хочу тебя, Пейдж помоги мне, Боже, но я так хочу тебя.
Пейдж кивнула, и в ответ обхватила руками мускулистую спину Далласа. Она не могла думать ни о чем, кроме тех неземных ощущений, что он ей дарил. Каждая клеточка ее тела стремилась к этому мужчине. Теперь она вынуждена была признать, что после вчерашнего поцелуя и внезапного отъезда Далласа, ее существование было унылым. Сексуальное возбуждение было чем-то новым для Пейдж, и она не была уверенна, что ей это чувство нравилось.
Но теперь Даллас здесь, и это принесло ей больше счастья, чем в последний раз в Нью-Йорке. Тем не менее, Пейдж так мало знала о нем, а вдруг он снова взбудоражит, а потом покинет ее, оставив тосковать. Она положила руки ему на плечи и взглянула на мужчину.
- Даллас, не начинай, если... если...
Даллас увидел страх в глазах Пейдж, и это вызвало слабость в его ногах.
- Нет, дорогая, - пробормотал он, убирая волосы с лица Пейдж. – Я не уйду. Ты этого боишься?
И когда Пейдж кивнула, он, с трудом справившись с собой, прижал ее к себе. Дыхание Далласа обожгло волосы Пейдж.
- Извини меня за вчерашнее, я был подонком. Если тебя это утешит, то я был не в себе всю дорогу до Нью-Йорка. Мне следовало еще до скоростной магистрали развернуться и поехать обратно, но иногда я бываю болваном, полным болваном. – Он обхватил лицо Пейдж своими руками, его голос был тише шепота. – Ты особенная, ты очень особенная.
Приподняв голову, он нежно поцеловал ее, медленно ведя руками по шее женщины. Подрагивающие пальцы скользнули за вырез блузки. Полная грудь заныла, когда его руки продолжили свой пути вниз, а пальцы распустили узел на блузке. Он отодвинул мягкую ткань, чтобы увидеть обнаженную грудь. Дыхание коснулось потемневших и мгновенно затвердевших сосков. Он скользнул по ним языком, ощущая как соски твердеют все сильнее, а дыхание Пейдж становится более прерывистым. Из горла женщины раздался бессвязный слабый звук, Даллас, приподняв голову, увидел желание, полыхающее в ее глазах.
- Ты хочешь меня? – спросил Даллас шепотом, так как ему было нужно, чтобы она подтвердила это словами.
- Да!
Даллас отодвинулся, чтобы взять ее за руку.
– Я больше не могу. Пошли!
Пейдж не нужно было спрашивать куда. Она знала и хотела этого. Ее сердце билось все сильнее, когда она вела Далласа через гостиную и длинный коридор в спальню. Там мужчина заключил ее в объятия и яростно поцеловал.
Блузка Пейдж стала легкой добычей для голодных пальцев и, тут же забытая, упала на пол. Даллас опустился на кровать между раздвинутых ног Пейдж, его рот приник к ее груди так, что Пейдж вскрикнула от удовольствия. Все оказалось точно на своих местах – жаждущий рот, скользящие вдоль спины
нетерпеливые руки. Даллас коснулся кончиком языка соска, слегка прикусил его и осторожно потянул. Жар в нижней части тела разгорался, Пейдж закрыла глаза и прижалась к мужчине. Когда большой и указательный пальцы сжали другой ее сосок, она спрятала руки в волосах мужчины, притянув его голову как можно ближе к себе.
Время потеряло свое значение. Даллас засунул руки за пояс шорт Пейдж и потянул вниз, обнажая бедра. Продолжая целовать грудь Пейдж, он быстро расстегнул пуговицы на рубашке, потом ремень, отстранился на мгновение, чтобы полностью избавиться от одежды. И вот он снова рядом с ней... Внутри нее... Сильный и мощный.
Пейдж наслаждалась этой мощью. Она нуждалась в ней, как ни в чем другом, нуждалась в подтверждение того, что это не сон. Она сдалась на милость растущему пламени страсти, которое разгоралось все больше и больше и окончательно поглотило ее. Затем ее тело потрясли длинные судороги оргазма, она задохнулась и вскрикнула, достигнув своего пика. Через несколько мгновений Даллас присоединился к ней, жадно глотая воздух.
Даллас прошептал имя Пейдж и опустился на женщину:
- Пейдж... Пейдж... с тобой так хорошо.
Пейдж смогла только улыбнуться. В прошлый раз она наслаждалась самой возможностью получить оргазм, теперь же она наслаждалась самим Далласом. Знание, что мужчина достаточно хочет ее, чтобы вернуться, что она в состоянии снова удовлетворить Далласа, было еще одним успехом, которым она могла гордиться. Руки Пейдж скользнули по влажной спине мужчины, и на ее лице засияло выражение удовлетворения.
- Я просто раздавил тебя. – Выдохнул Даллас. – Я не могу пошевелиться.
- Не двигайся, все хорошо.
Даллас скатился с нее, обласканный сиянием удовлетворения Пейдж. Теперь было слышно только их постепенно выравнивающиеся дыхание, которое, наконец, заглушил шум накатывающих волн. Даллас положил голову на подушки и обнаружил, что она без наволочки.
- Мы даже не сняли покрывало. Боже, мой разум меня оставил! – Теперь он весь подобрался и приподнялся на локтях. - О, Господи!
Пейдж подняла голову, взгляд стал обеспокоенным.
- Что?
- О, Боже мой! Пейдж, я был не в состоянии нормально мыслить. Все произошло так быстро, я не предохранялся...
Пейдж положила руку ему на плечо и нежно погладила его напряженные мышцы.
- Ничего не случилось, Даллас, - негромко сказала она. - Все в порядке.
Даллас посмотрел на нее странным взглядом.
- Ты хочешь сказать, что завтра утром пойдешь к врачу?
- Нет, не пойду. – Пейдж не могла предвидеть его возвращения, чтобы подготовиться заранее.
- Как это, все в порядке? Если ты забеременеешь...
- Нет причин для беспокойства. Я уже говорила тебе тогда, у меня сейчас неопасное время.
Даллас нахмурился.
- Ты действительно веришь в эти циклы? Какая наивность! – Он провел руками по волосам и снова повернулся на бок. – Дурак дураком. Рядом с тобой все мысли меня покидают. Проклятье, если бы я так сильно не хотел тебя...
- Даллас...
- Джесси, черт возьми! Я больше не твой водитель!
Пейдж села, попытавшись успокоить его.
- Кто ты тогда?
Даллас уставился на нее.
- Твой любовник! Ты разве не заметила?
Взгляд Пейдж стал непроницаемым.
- Кто ты?
Даллас посмотрел на нее сердито, потом встал с кровати и взял джинсы.
- О чем ты говоришь?
- О тебе, Джесси. Я хочу знать, кто ты, чем ты занимаешься и почему ты здесь.
Даллас натянул штаны, быстрым движением застегнул их.
- Хочешь знать? На самом деле хочешь знать?
- Да.
Даллас стиснул зубы.
- Ну, по крайней мере, водитель!
- Я знаю это, - заверила Пейдж спокойно. – Скажи мне то, чего я не знаю.
- Я был на званом вечере.
Теперь уверенность Пейдж пошатнулась. Она не знала точно, хочет услышать больше или нет.
- На моей выставке?
- Да, на твоей выставке. Как и все прочие. Меня вытащил мой друг, известный адвокат, он охотится за богатыми клиентами, которых много на таких сборищах.
- Понятно, - произнесла Пейдж тихо и опустила голову, чтобы поднять снова, когда Даллас взорвался:
- Нет, ты не понимаешь. Мы стояли там, я и мой друг, пили шампанское, которым устроители твоего приема любезно всех подчивали, и смотрели на тебя. Друг слышал разные сплетни о тебе...
Пейдж содрогнулась, когда Даллас продолжил.
- Я сказал, что он не прав. Мы заключили пари.
Пейдж громко сглотнула, она задрожала, но это не имело ничего общего с дрожью удовольствия, которую она недавно пережила.
- Заключили пари? – спросила она безжизненным голосом.
Даллас и так уже сказал слишком много, чтобы остановиться, да в этот момент он и не желал останавливаться. Он был зол на те чувства, которые Пейдж в нем будила. Он продолжил, отчетливо понимая, что делает женщине больно.
- Мы поспорили, что я заполучу тебя. Кажется, я выиграл.
Сам он не чувствовал себя победителем, скорее сволочью. Не в силах больше находиться в комнате, он повернулся и бросился к двери.
Пейдж была потрясена. Она села на край кровати, схватила блузку, прижала к груди и начала медленно раскачиваться взад и вперед. Она посмотрела в сторону двери, потом уставилась взглядом в пол, глубоко и надрывно вздохнула.
Даллас в не лучшей форме стоял на террасе. Он ненавидел себя, он ненавидел Пейдж. Нет, поправил он себя, он не ненавидел Пейдж. Это была не ненависть, скорее его слабость. Слабость овладевшая им. И жгучее желание все исправить.
Пейдж была довольна своей жизнью, она не приглашала его, не была соблазняющей стороной. И какое он имел право все это разрушить? Конечно, он мог скрыть все от Пейдж. Теперь эта женщина знала, что может чувствовать настоящую страсть. Что, черт возьми, она намерена делать с этим знанием?
Даллас оперся руками о перила ограждения. Море штормило. Или это был ответ исключительно на тот шторм, который он чувствовал внутри себя. Даллас был в растерянности, он не знал уйти или остаться, извиниться или сделать вид, что ничего не произошло. Самым гуманным для женщины было оставить ее в покое. Пейдж забудет его, найдет кого-нибудь, мужчину, который предложит тепло и заботу, любовь, которую она заслуживает. Даллас не мог этого предложить. В его словаре не было слова «любовь». Он не хотел ответственности, тем более детей. Он просто не знал что делать, если Пейдж забеременеет!
Даллас долго стоял размышляя. Вечерний воздух холодил грудь, но он был рад этому, потому, что показал себя как человек с холодным сердцем. Они все правы. Он ублюдок, ублюдок в полном смысле этого слова.
Даллас почувствовал руку на плече и, повернувшись, увидел Пейдж с его рубашкой в руках. Сама Пейдж переоделась, на ней были свитер, бриджи и носки. Ее лицо было бледным, глаза блестели от влаги.
- Ты замерзнешь, - негромко сказала Пейдж и накинула рубашку на плечи мужчины. Чтобы выиграть немного времени, Даллас снял ее, продел, руки в рукава, застегнул пуговицы и заправил рубашку в джинсы.
- После всего, что я сделал, ты должна быть рада, если я заработаю себе пневмонию.
- Этого не будет.
- А должно быть, я болван, ты достойна лучшего.
- Мне никто не нужен. И ты не получишь пневмонию, потому, что погода слишком теплая, а ты слишком крепкий.
Даллас взорвался в душе от такой доброжелательности. Он взял Пейдж за плечи и готов был трясти ее, пока здравый смысл не вернется к женщине. Пейдж должна кричать на него, выкинуть вон, но она не сделала этого. И Даллас не мог изменить это, не сейчас, он слишком устал.
- Пейдж, - сказал он тихо вздохнув. – Разве мои слова не расстроили тебя?
- Конечно, расстроили. Я тоже человек, никто не хочет чувствовать себя дешевкой.
Даллас смутился.
- Господи, я не использовал это слово. – Его пальцы сжали плечи Пейдж. – Это не так, я клянусь. Может быть, это началось как пари, но я никогда бы не заключил его, если бы ты не очаровала меня с первого взгляда. Я нашел бы тебя без всяких пари. В пари был вызов окружающим, потому я и играл твоего водителя. В общем, я был слишком прямолинеен.
- В это я верю.
- Черт возьми, как можно быть такой спокойной! Ты восхищаешь меня, Пейдж! Скажи, что я ублюдок!
- У меня нет такой привычки. Но если ты действительно хочешь скандала, то я могу организовать для тебя немного. Мне попробовать?
Уголки рта Пейдж немного подергивались, она пыталась подавить улыбку. Да, Даллас сделал ей больно, но она не приняла это близко к сердцу. Она чувствовала, что внутри мужчины присутствует какой-то демон, что он не хочет быть таким, что он не должен быть таким. И, несмотря на поступок Далласа, она чувствовала это как женщина. В этом не было ничего предосудительного.
Даллас посмотрел на нее, потом закрыл глаза, покачал головой, нежно обнял Пейдж и задержал в своих объятиях. Он почувствовал, как Пейдж на секунду затаила дыхание, всего на мгновение, а затем медленно расслабилась. Пробежавшая дрожь доказывала, что она более чувствительна, чем пытается показать. Даллас снова почувствовал, что должен уйти, но руки его не слушались. Они просто обняли Пейдж еще сильнее и нежно баюкали.
- Пейдж, Пейдж, Пейдж. Что мне с тобой делать? Ты глупая, если прикидываешься передо мной.
- Я не прикидываюсь. Просто ты... был здесь.
- Это не имеет значения. Я не хотел тебя обидеть, честно говоря, у меня просто нет опыта в области нежных чувств.
Пейдж подняла голову и посмотрела на него.
- Что ты делаешь, Джесси, когда не играешь в шофера?
Даллас улыбнулся. Было приятно обнимать Пейдж, просто так, когда не бушевала страсть, просто прижимать к себе. Он не помнил, что испытывал нечто подобное.
- Я монтирую фильмы.
- Художественные фильмы?
- В большинстве своем документальные.
- И сейчас у тебя перерыв в работе?
- Можно и так сказать. У меня отпуск. Моя последняя работа была весьма напряженной, я закончил на прошлой неделе, и мне надо отдышаться.
- Что это была за работа?
- Документальный фильм о реформе тюрем. Очень удручающий, учитывая те нюансы, которые продюсер хочет подчеркнуть.
- То есть, тема реформы не является основной?
Выражение лица Далласа стало натянутым, его взгляд остановился в районе груди Пейдж.
- Не совсем. Они работали над этим, но это как пытаться перебить хребет соломинкой. Условия в тюрьмах нашей страны ужасные и становятся все хуже и хуже.
- Они лучше, чем в любой другой стране.
- Это не оправдание. Мы живем в Америке, мы гордимся своим образом жизни. Знаешь, материалы фильма весьма удручающие.
- Ты считаешь, что конечный результат фикция?
- Нет, совсем не фикция. Он говорит правду, ну может быть не всю правду...
Их взгляды встретились.
- Но многие мужчины грешат тем, что говорят не всю правду. – Даллас медленно вдохнул. – Я лгал тебе, Пейдж. Но это не значит, что когда ты расспрашивала водителя, я постоянно врал.
- Я знаю, - ответила Пейдж тихо. – Не волнуйся, теперь ты сказал всю правду, не так ли?
Это был удобный шанс. Даллас отодвинулся на небольшое расстояние от Пейдж, несколько мгновений потирая ее плечи. Затем он уронил руки на деревянные перила, стиснул их, прислонившись к ним спиной. В его голосе звучали извиняющиеся нотки.
- Я одиночка, Пейдж. Я не желал в своей жизни ни одной женщины. У меня нет ничего, чтобы предложить тебе. Мы можем быть некоторое время вместе, но в один прекрасный день все рухнет. Я не могу тебе ничего обещать.
Пейдж сжала челюсти, пытаясь усмирить разгорающийся гнев.
- Я думаю, уже сказала тебе, что не хочу ничего от тебя! Разве ты не слышал? Или ты считаешь мои слова пустой женской болтовней? Но, я серьезно так думаю, Даллас. Я не вымаливаю ничего у тебя. Я не просила везти меня из Нью-Йорка или целовать перед дверью. – Пейдж размяла шею рукой. – Я знаю. Я знаю. Я целовала тебя в ответ, но я взяла только то, что ты предлагал. Я не просила ничего у тебя, и не попрошу. И у меня есть собственная гордость. Мой дом, моя жизнь, моя карьера. Я вполне в состояние позаботиться о себе сама!
Пейдж взмахнула рукой, отвернула и продолжила.
- Все это эгоистично... - Затем она повернулась обратно, взмахнув волосами. – И, если ты так обеспокоен требованиями, которые, как ты считаешь, я должна предъявить, то почему не улепетываешь в Нью-Йорк на своем нелепом лимузине?
Она показала дрожащей рукой в сторону подъездной дороги.
- Боже, я никогда не видела ничего подобного. Большие города сводят с ума. Почему горожане считают, что жизнь вращается вокруг них? В жизни есть что-то большее, чем ты, Джесси Даллас!
Пейдж бросила на него сердитый взгляд, отошла к дальнему краю террасы и уставилась на темнеющее море.
Джесси неслышно подошел и встал рядом.
- Я не предполагал, что ты способна на такое.
- На что?
- На потерю терпения.
- Ну, теперь ты знаешь.
- Гм, да, знаю.
- Это случается не часто, - сказала Пейдж, чудесным образом успокоившись. Она должна была выплеснуть все из себя, и это помогло. – Ты получил редкое зрелище.
- Значит, от этого оно и ценно.
Пейдж, которая теперь пришла в себя, посмотрела на Джесси спокойным взглядом.
- Ты голоден?
- Откуда ты об этом знаешь?
- Я сама не ела с десяти утра.
- Видишь, что происходит, когда у тебя нет шофера, который бы заботился о тебе.
- Это обычно. Завтрак в десять, ужин в шесть. Двухразовое питание, очень полезно.
Джесси поднял бровь.
- Тогда не удивительно, в этом случае, я думаю, ты тоже голодна.
- У меня в холодильнике свежий морской язык(!) . Его можно приготовить под лимонным маслом. Не желаешь?
- Так ты приглашаешь меня на ужин?
- Ну-у, если у тебя нет других планов. Ты упоминал, что у тебя друзья где-то рядом.
- Они живут в Глостере, но не в курсе, что я здесь.
- А ты не хочешь преподнести им сюрприз? - Поддела Пейдж немного насмешливым тоном.
- Я даже не думал о них, - буркнул Даллас. – Я приехал к тебе, ты ведь знаешь.
- Ну, если так, то почему бы тебе не поужинать со мной?
- Я не хочу тебя напрягать.
- Ты сомневаешься в моих кулинарных талантах? Я умею хорошо готовить.
- Я верю. Но я бы не вернулся, чтобы заставлять тебя стоять у плиты.
Они вернулись к началу.
- Почему ты вернулся, Джесси? – спросила Пейдж, отбросив все насмешки. Даже темнота не смогла скрыть напряжение в ее лице.
Джесси глубоко вздохнул, медленно перевел взгляд на небо.
- Я сам не уверен, что знаю это. – Он опять опустил взгляд. – Я должен был увидеть тебя, быть с тобой. Мне нужен был отдых... - Он кивнул неопределенно в южную сторону и продолжил:
- От всего этого. Это был, вероятно, проблеск мысли. Черт возьми, я не знаю, почему я вернулся!
- Так ты хочешь остаться на ночь?
- Конечно, хочу.
- Ты умеешь работать руками?
Джесси смотрел на нее невероятно долго, а затем с энтузиазмом ответил:
- Ты ведь знаешь, что у меня умелые руки.
Пейдж продолжила, не обращая внимания на намек.
– Тебе приходилось заниматься ремонтными работами?
Джесси осторожно сказал:
- Зависит от того, какая это работа.
- Ограждение, некоторые доски со стороны пляжа расшатались, некоторые нуждаются в замене. На кухне течет кран, а в ванной дверь плохо закрывается.
- Тебе нужны квалифицированные рабочие.
- Если бы я хотела этого, то так и сделала бы, но я прошу тебя, все просто?
- Очевидно, нет.
- Это почему? Чем ты будешь заниматься, когда я буду работать завтра?
- Ты будешь завтра работать? Я надеялся, что мы поедем вдоль побережья, остановимся поесть в том месте, где предлагают омаров...
- Я должна работать, отпуск-то у тебя, а не у меня.
- Лишь работа да работа...
- Так ты будешь морской язык или нет? Он не становится свежее со временем и...
- Я знаю, что ты голодная. Хорошо, пошли готовить. – Он посмотрел вслед удаляющейся Пейдж. – Но я когда-нибудь вытащу тебя поесть омаров. – Когда Пейдж скрылась за дверью, он крикнул громче. – Ты не можешь все время резать камень!

***

Они ели в столовой, сидя на удобных модных стульях напротив друг друга. Это был совсем не романтический ужин: ни свечей, ни свежих цветов. Но это было приятно, доверительно. Когда Джесси захотел больше узнать о мраморных скульптурах, которые делает Пейдж, она все рассказала ему. И когда, Пейдж, в свою очередь, заинтересовалась его работой, он беспрекословно отвечал на ее вопросы.
- Само по себе это поиск, упорный труд, но интересный, вызывающий.
- Как ты этим занялся?
- Фактически я фотограф. Я начал этим заниматься сразу после школы. У меня не было денег на колледж, поэтому я решил пару лет поработать. У меня хорошо получалось. Ассошиэйтед пресс опубликовало немало моих фотографий, и в итоге они взяли меня в штат. После этого я пошел в разнос. – Он фыкнул. – Хотел посмотреть мир... Это я, конечно, получил. Побывал во всех горячих точках – Иране, Родезии, Вьетнаме, на Филиппинах. Я был молод и энергичен, шел туда, куда никакой другой фотограф не хотел идти.
- Это определенно расширило твой кругозор.
- Худо-бедно, но мне это все-таки нравилось. Я увидел большую часть Европы и Америки, места, где я никогда не был. Но большую часть времени я находился в кризисе. Расширение кругозора? Это правильное слово. Нищета, грязь, репрессии, революции – ужасы, что рождаются в мире.
- Принято считать, что к некоторым вещам привыкаешь со временем.
- Привыкаешь, хотя я и отказывался это признать в тот момент. Я просто сделал вывод, что пришло время вернуться в школу.
- В колледж?
- Ну да. У меня уже было достаточно денег, и, хотя я был ревностным читателем, что-то внутри меня сказало, что необходимо учиться дальше.
- А что это что-то?
Джесси подумал немного, прежде чем ответить.
- Я считаю, что гордость. Мне не на кого было ровняться, но я хотел быть таким же хорошим – если не лучше – чем другие, и колледж казался лучшим началом этого пути.
- Сколько тебе было лет?
- Двадцать семь, и я был самым старшим среди своих однокурсников. Если бы я не был столь решительным, то думаю, что ушел бы после первого же семестра. Это было чертовски сложно.
- Но ты выдержал?
- Мм, да. Я открыл во время учебы монтаж фильмов. – Воспоминания вызвали улыбку на его губах. – У меня был фантастический учитель. Очень одаренный, настоящий талант. Я поразил его еще в самом начале, он обеспечил меня первой работой.
- Возможно, он гордится тем, чего ты добился в своем деле.
Улыбка Джесси угасла.
- Он мертв. У него был инфаркт... – Джесси щелкнул пальцами - ... и его не стало.
- Очень жаль.
Джесси пожал плечами.
- Так и есть. Но он оставил наследство, и моя карьера пошла в гору.
Слушая рассказ Джесси и наблюдая за изменениями его лица, Пейдж поняла, что этот мужчина умеет хорошо скрывать свою боль. Она была уверена, что Джесси был очень предан своему учителю, но признание, что он ощущает необходимость в нем, подразумевало бы признание скорби. Джесси был сильным, увиденное во время работы фотографом закалило его, подумала Пейдж.
- Какие фильмы ты еще монтировал? – спросила она, надеясь, что отвлечет Далласа. Этот хитрый трюк не увенчался успехом.
Джесси наморщил лоб.
- Дай подумать. Документальный фильм об ущемление прав детей, один о детской порнографии. Один очень хороший материал о самоубийствах. И ранее фильм, который разбирал влияние общества на молодежь. Было очень интересно. Потом еще история о политической коррупции, что вызвала много откликов.
- Если бы это было что-то вроде «Следующая голова», я могу себе представить.
- Ты видела этот фильм?
- Да, прошлой зимой.
- И что ты о нем думаешь?
- Это было интересно. Захватывающе, как хороший фильм ужасов, но пугающе, потому, что это не было фильмом ужасов. Во всяком случае, он хорошо сделан. Основательно.
- Спасибо.
Глаза Пейдж расширились.
- Это был твой монтаж? – Она испытала радость от того, что Джесси настолько талантлив. – Ах, дорогой, но если бы я сказала, что это плохо?
- Ну, если это было бы обоснованное мнение, то я бы смирился.
- Ты смирился со многим, не так ли?
- Что мне остается?
Пейдж знала, что по-своему Джесси прав. Есть вещи, которые невозможно изменить, но Пейдж было грустно слышать эти чересчур трезвые слова. В конце концов, есть еще чувства – радость, грусть, увлечение, разочарование. Она знала, что Даллас знаком со всеми из них. Улыбка, которая тронула его губы, после похвальных слов доказывала, что он чувствует радость.
Думая о других чувствах, которые, как считала Пейдж, определенно присутствовали, и, услышав в голосе Джесси сарказм, она продолжила эту тему.
- Ты всегда сам выбираешь фильм, над которым работаешь?
- Я всегда могу отказаться.
- Мне показалось, что ты был немного циничен раньше, тебя подавляют подобные фильмы?
- Меня угнетает их содержание. Сама по себе работа это здорово, мне нравится то, чем я занимаюсь.
- Ты упомянул о напряжение, почему это происходит?
- Продюсер может требовать одно, режиссер другое. Я должен считаться со всеми мнениями, и результат должен быть таким, чтобы устраивал все стороны. С технической точки зрения, художественные фильмы еще сложнее: спецэффекты, места соединения сюжета должны быть такими, чтобы зритель поверил, что все так и произошло.
- Как это?
Пейдж поставила локоть на стол, подперла им подбородок и с интересом стала ждать продолжения. Первый раз во время их беседы в глазах Далласа зажегся огонь.
- Ну, например, когда герой фильма, цепляясь за лиану, пытается перепрыгнуть через пропасть. На самом деле он этого не делает. Показывают, как он готовится к прыжку, хватается за лиану, его испуганное лицо. Есть еще кадры его партнеров или преследователей. Потом зритель видит его приземлившимся, но уже с другой стороны пропасти, дрожащего, но спасенного.
- Это мошенничество.
- Но это так делается.
- Как ты можешь смотреть фильмы, зная, что все эффекты достигнуты монтажом? Это разве не разрушает иллюзии?
Джесси широко улыбнулся.
- Не обязательно. Я такой же, как и остальные зрители, знающий изнанку, но видящий лицо. Такова система шоу-бизнеса. Возьми, к примеру, пение, красивая девушка поет душевные баллады. О любви, ненависти или разбитом сердце. Ты очень хорошо знаешь, что это только песня, но веришь в ее чувства. Ты знаешь, она спела эту песню тысячи раз и споет еще столько же. И, если песня грустная, то вполне возможно, что следующая будет веселой.
- Но невозможно же петь не от всего сердца?
- Наверное, нет, но точно одно, она поет не только для тебя, как кажется.
- Но ты хотел бы этого, - сказала Пейдж с дерзкой улыбкой на лице.
- Я? Ты шутишь? Никогда в жизни!
- Что-то я не уверена в этом, - ответила Пейдж и начала убирать со стола. На полпути на кухню она дразняще добавила. – Я считаю, что тебе нравится, когда женщина изливает тебе из своего сердца и души любовь.
Пейдж услышала тихое ворчание, но и только. Улыбаясь она подумала, что Джесси было бы полезно, чтобы у него была бы такая женщина. Он был слишком долго один, видел слишком много темных сторон жизни. Он на самом деле может побыть некоторое время у нее. Может быть несколько дней здесь, на морском берегу, сделают его более оптимистичным.
Когда Пейдж вернулась с кофейником и пирожными с клубникой, она кивнула в сторону террасы. Джесси взял поднос и пропустил ее вперед. Несколько мгновений спустя они сидели за маленьким столиком, защищенным от морского ветра выступом дома. Освещение гостиной за их спинами давало теплый свет. Полная луна делала все остальное. Вдали слышалось пение волн. Джесси откинулся на стул и прикрыл глаза.
- Здесь очень приятно находиться.
- Расслаблен?
- Угу.
- Как в отпуске?
Вместо того чтобы согласиться во второй раз, Джесси поднял на нее взгляд.
- Ты любишь жить одна, тебя не беспокоит мое присутствие?
- В этом будет что-то новое, кроме того, ты не останешься надолго.
Джесси прищурил глаза.
- Откуда ты знаешь?
- Ты же сказал, что, в конце концов, в один прекрасный день ты уйдешь.
- А если этот день наступит позже, а не раньше.
- Тогда... ладно, посмотрим. Если что-то будет меня раздражать, или ты будешь действовать мне на нервы, то я тебя выгоню.
Джесси наклонился вперед и спросил тихо и подчеркнуто скромно.
- Ты понимаешь, что сделала, Пейдж? Ты пригласила меня на отдых.
- Я не приглашала, ты сам приехал. Вижу, что тебе здесь нравится. Я просто сказала, что можешь остаться, если хочешь. Я не настолько большая эгоистка, чтобы не поделиться жильем. Дом большой.
- Ты очень добра.
- Ну, мы же все-таки друзья.
- Мы любовники, Пейдж, или ты забыла об этом?
Пейдж ответила осторожно.
- Нет.
- И если я здесь останусь, то не рассчитывай, что я буду спать в гостевой спальне.
- Об этом я не думала.
Джесси откинулся на спинку сиденья, его лицо стало серьезным.
- Почему ты это делаешь?
- Я предлагаю тебе ночлег...
- И себя.
- Ты мне нравишься, этого мало?
- Обычно недостаточно.
- Послушай, - сказала Пейдж со вздохом. – Я не собираюсь заводиться снова, одного представления на сегодня достаточно. Если ты хочешь остаться, то - добро пожаловать, если нет, то – скатертью дорога. Это только твое решение, в этом нет ничего сложного.
Джесси взвешивал предложение некоторое время, но Пейдж это показалось вечностью. Когда у нее уже не было сил терпеть эту тишину, она спросила.
- Что с тобой, Джесси? Ты боишься моих чувств или все же своих?
- Я не боюсь.
- В чем вопрос? Мое предложение не содержит никаких задних мыслей. Или прими его, или отклони.
- У тебя холодный рассудок.
- У тебя тоже.
- Означает ли это, что мы сможем вытерпеть друг друга больше одного дня? Я никогда не жил с кем-то.
- А ты не живешь со мной, ты просто остановился в моем доме.
- А ты играешь словами.
Пейдж снова вздохнула, на этот раз устало.
- Может быть, немного. Я хочу съесть пирожное, допить кофе, помыть посуду и почитать книгу. Годится?
Джесси усмехнулся этому вопросу, это было все равно, что Пейдж просила его разрешения, хотя в любом случае она делала то, что хотела. Это было ее жилище, и это была ее жизнь. Да, она может съесть пирожное, выпить кофе, вымыть посуду и почитать книгу. Да, Джесси только остается несколько дней, для того, чтобы доказать им обоим, что он может уйти когда пожелает, как и было обещано.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
(!)морской язык (Solea solea) — рыба семейства солеевых отряда камбалообразных

...

Инет:

, а картинка вообще - отпад

Глава бесподобна, так много открывается в характерах героев...

Переводчику - браво!!!



нисколько не напрягает, пусть будет как народ решил честными выборами

это я так, чтоб не забыли (помнишь как в водевиле "Лев Гурыч Синичкин" Мордюкова просилась на поклон?...)


ошибка ошибке рознь...


давай-давай старайся, уже немного осталось

а волосы песочного цвета?

...

Еленочка:

Отличная глава! Пейдж меня поражает, все-таки в ней очень много холода... Вся такая рассудительная, пока она ярче всего проявила себя в сексе в плане эмоций, а в обычном общении она постоянно выставляет барьеры. По крайней мере, в данной главе Джесси более раскован и чувствителен чем Пейдж, она больше похожа на одиночку. Оно и понятно, у него уже возникла эмоциональная связь с ней помимо плотского желания, он даже открыл ей правду о пари! Вот уж не ожидала, что так скоро она об этом узнает и так спокойно отреагирует! Тяга к откровенности первый признак влюбленности, человек неосознанно пытается наладить отношения и строить их на прочном фундаменте честности и доверия. У Пейдж пока только вожделение к нему, интересно будет понаблюдать как у нее будет возникать влюбленность.
Спасибо за главу!

Смотрела с ним видео, волосы светлые, как калифорнийский песочек если бы я его видела. При намокании темнеют, и на разных фотках оттенки разные из-за освещения и пленки, все-таки он из 80-х, его уже нет на свете... Песочек разных оттенков бывает, я думала о золотистом таком, представляю Далласа темным блондином или светло-русым.

...

juliaest:

Не соглашусь с тобой, Лена, она не холодная. Она одиночка, добавь сюда творческую натуру и получится такая женщина. Пейдж из категории созерцателей, она не выражает эмоции словами, а делает это скорей руками - ее скульптуры, ну и телом - секс с Далласом.

Не сказала бы, что она выставляет барьеры, просто пускает в свой круг только близких людей, взять ту же Мардж. По-поводу раскованности и чувствительности Далласа.Я увидела гнев, злость, обиду, но не увидела ни раскованности, ни чувствительности. Мужик заключил пари на соблазнение, выиграл его, приехал, куда его не звали. У него чувствительности как у....даже слово не подобрать.Отсутствует она у него в данный момент

...

Еленочка:

Юля, помни, что ты ее знаешь лучше чем я , для моих выводов пока мало материала, поэтому говорю, как чувствую по данной главе. Пока она мне кажется именно такой холодной в плане рассудка, замкнутой, у нее свой мир, где Даллас чужой, но она милосердно разрешила ему остаться, отдохнуть. Пейдж даже думает, что может помочь ему стать оптимистом, пока он будет у нее гостить .

Но ведь это и есть барьер , чужим вход воспрещен.

В слова раскованность и чувствительность я вкладывала следующий смысл: он выложил всю правду-матку, сознался во всех грехах по отношению к Пейдж, при этом он показывал ряд эмоций, свою заинтересованность, то есть чувства. У него даже вылетали такие слова как как с тобой хорошо, и я не могу так хочу тебя. У него появилось слабое место, некая зависимость, он даже не смог противиться желанию вернуться к Пейдж с чего оно вообще у него появилось, удивляется сам Даллас, хотя должен был праздновать победу в пари и жить как жил.

...

Лелешна:

Шикарная глава!!!!
Юля, спасибо!!!! Читать очень интересно! Прекрасный перевод!!!!
Кстати, я думаю, что Даллас-то влюбился, а вот Пейдж еще нет. Она очарована, ей понравился секс с ним, но она пока не влюблена.
Она все еще загадка для Далласа, поэтому он так тянется к ней. Ему хочется ее разгадать.. Поэтому он вернулся и напросился (по другому не скажешь) остаться в ее доме.. Очень интересно, что же будет дальше!!!!
Мне очень нравится Пейдж!!! И она совсем не холодная. Мне кажется, что она просто осторожна.

...

Еленочка:

Согласна!

Да, это для него будет хорошим вызовом, если он ее полюбит и захочет найти местечко в ее круге доверия вспомнился фильм Факеры с темой о круге доверия.

Можно и так сказать, интересно почему она так неохотно пускает новых людей в свой мир... Мне она больше всего понравилась на пикнике в парке, Пейдж там больше всего раскрылась. Секс в расчет не беру .

...

Лелешна:

Лена, может все-таки ее раньше обидел кто-то достаточно сильно.. Или просто посмеялся.. Вот она и "закрылась"... Ведь юношеские обиды самые тяжелые и долгоиграющие (если так можно выразиться)
А в парке она была такая открытая, потому что была уверена, что больше этого шофера никогда в жизни не увидит и можно чуток побыть самой собой.. (мне так показалось..)
Я уверена, что если бы Даллас не приехал потом (в ее коттедж), она бы и искать его не стала, а жила бы как и жила...

...

Еленочка:

Леля, думаю мы это узнаем попозже, люблю откровенные разговоры между героями о своем прошлом и прочем, что помогает лучше их узнать.

Тоже так думаю, расслабилась под воздействием очарования Далласа . В ее рабочей поездке он был самым приятным моментом, еще эта его забота и внимание, ну просто ангел-хранитель ! Она уже давненько, видимо, не чувствовала себя слабой женщиной.

Тут даже гадать не стоит! Она очень рассудительная девушка и всякими грезами себя не тешит как я бы, например, делала. Меня очень удивила ее реакция на правду о пари, от другой девушки следовало бы ожидать по крайней мере пинка под зад гаду такому, чтобы с крыльца на попе съехал, а она вон как отреагировала. С достоинством! За это ее уважаю, себя в обиду она не даст.

...