Мэри Бэлоу "Рождественская невеста"

 » Глава 1

Мэри Бэлоу
"Рождественская невеста"

Глава 1 (бета-ридинг Адская Гончая)

Мистер Эдгар Доунс решил жениться. Несомненно, он должен был сделать это намного раньше, теперь ему уже было тридцать шесть лет, он испытывал уважение к институту брака и трепетную нежность к семейной жизни. Но правда заключалась в том, что он не спешил. Он чувствовал себя пойманным между двумя мирами. Эдгар не был джентльменом. Он был сыном бристольского торговца, который разбогател в течение своей жизни, а затем купил и отремонтировал великолепный особняк недалеко от Бристоля и удалился, чтобы жить там как джентльмен. Эдгар учился в лучших школах, стал уважаемым и успешным адвокатом, а затем взял в свои руки бизнес отца.
Он был чрезвычайно богат и получил образование джентльмена. Он говорил, одевался как джентльмен и наследовал Аббатство Мобли после смерти своего отца. И это было справедливо. Но он не был джентльменом по рождению, а в определенных кругах этот факт имел решающее значение.
Он думал о браке с девушкой своего сословия. На отдельных этапах его взрослой жизни он даже присматривался к некоторым дочерям или сёстрам своих знакомых, как к возможным жёнам. Но при этом Эдгар не чувствовал, что принадлежит к их миру, особенно когда это касалось такого личного дела, как брак. Он и сам затруднялся сказать, почему это было так. Возможно из-за почти пуританских отношений, царящих среди людей его класса, или, возможно, из-за вульгарной озабоченности этих людей деньгами и имуществом. Хотя, ни одно из этих объяснений не казалось ему серъёзным.
Он думал и о женитьбе на леди. Но существовали очевидные аргументы против такого брака. Все они исходили из того факта, что он не был джентльменом. Конечно то, что его сестра Кора, семь лет назад вышла замуж за младшего сына герцога и стала леди Фрэнсис Неллер, говорило в его пользу. Верно было также, что Эдгар удивительно легко нашёл общий язык со своим чрезвычайно элегантным шурином и со всеми его друзьями-аристократами, с которыми познакомился. Но, хотя брак Коры казался действительно удачным и увенчался четырьмя замечательными детьми, было очевидно, что при обычных обстоятельствах лорд Фрэнсис не женился бы на ней. К этому их привела глупая привычка его сестры разыгрывать из себя героиню, даже на секунду не задумываясь над мудростью своих действий, которые не раз вынуждали его спасать Кору из неприятностей, созданных ею самой. Да и какой в конце концов у бедняги был выбор? Заковать Кору в кандалы?
Лорд Неллер и его друзья... Граф Торнхилл, например, маркиз Кэрью или герцог Бриджуотер весьма охотно общались и принимали Эдгара, брата леди Фрэнсис Неллер, в своём кругу. Но отнеслись бы они к нему так же благосклонно, если бы он стал ухаживать за их сестрой или кузиной, желая жениться на ней? Это был вопрос, на который Эдгар не мог ответить даже с малой толикой уверенности, так как никогда не обращался с этим к никому из упомянутых джентльменов. Однако, у него были определённые предположения на этот счёт.
Возможно, нашёлся бы джентльмен с дочерью на выданье, который обнищав, или в случае некрасивости или даже сварливости своей дочери, согласился бы на её брак с адвокатом, сыном торговца. Который был столь же богат, как и лорды с голубой кровью, и станет ещё более богатым, после смерти своего отца. Но смог бы этот джентльмен утверждать, что поступил так в согласии со своими истинными желаниями и совестью? И поверили бы господа из высшего общества в то, что он так низко пал только из желания увидеть свою дочь замужем?
И всё же, в возрасте тридцати шести лет, Эдгар Доунс решил найти себе невесту. Невесту с хорошей родословной, одним словом - леди. И он не собирался затягивать с этим. Он обещал своему отцу, что к Рождеству выберет и пригласит свою суженую с семьёй в Аббатство Мобли, чтобы провести вместе праздники и отпраздновать помолвку. А когда он что-то обещал, то всегда сдерживал своё слово.
Мистер Доунс-старший отпраздновал свой шестидесятилетний день рождения в начале сентября. И хотя трудно было найти более здорового, крепкого и здравомыслящего человека его возраста, он решил вспомнить о том, что смертен и объявил себя стариком. Старик, имеющий последнее желание. Кора рыдала, когда он начал описывать все знакомые ему видимые и скрытые смертельные болезни, а лорд Фрэнсис только морщил губы.
Эдгар качался на стуле, когда услышал, что последнее желание его отца состояло в том, чтобы увидеть его женатым. Возможно, предположил мистер Доунс-старший, он даже проживёт ещё достаточно долго, чтобы увидеть внука в детской? Не то, чтобы у него были какие-либо возражения против внучек, но как это обычно водится, пожилой мужчина жаждал по крайней мере одного внука.
А так как мистер Доунс достиг всего, что ставил себе целью в жизни, включая, пускай и печально короткий, но блаженно-счастливый брак, а также рождение лучших сына и дочери, которых только можно себе пожелать, не говоря уже об успешной карьере и приобретении Аббатства - у него было только одно желание, кроме брака сына, конечно, и это было - рождение внука. Он хотел также, чтобы его сын, женившись, соединил наконец-то фамилию Доунс с семьёй бесспорного аристократизма.
- Ты - джентльмен, сын мой, - сказал он, кивая головой в направлении Эдгара, и глаза его излучали гордость и привязанность. - Ваша дорогая мать была леди во всех смыслах этого слова, имеющих для меня хоть какое-то значение. Но для моего сына, я хочу урождённую леди. Ты заслужил такую жену.
Эдгар чувствовал себя смущенным, тем более, что эти слова были произнесены в присутствии лорда Неллера. А также он ощутил, что его глаза подозрительно повлажнели. Его отец значил для него больше, чем кто-либо другой в этом мире.
- Тебе и правда пора жениться, Эдгар, - сказала Кора. – Детям, конечно, хорошо иметь дядю, который их ужасно балует каждый раз, когда видит, но кузены были бы для них ещё важнее. И для тёти.
Лорд Фрэнсис засмеялся. - Ты должен признать, Эдгар, что у тебя было достаточно времени, чтобы насладиться холостяцкой жизнью. И твоя семья, начала осаждать тебя только теперь, когда тебе уже стукнуло тридцать шесть.
- Это неправда, Фрэнсис, - сказала Кора. - Ты сам знаешь, что каждый раз, когда Эдгар приезжал в Сидлей, с того самого момента как мы поженились, я всегда представляла ему множество молодых особ. Ты знаешь, я делала всё что могла.
Лорд Фрэнсис снова засмеялся. – Но преуспела в этом не больше, чем в своих уроках по плаванию, любовь моя.
- Хорошо, - ответила Кора раздраженно, - Но кто сказал, что человеческое тело - конкретно моё - не тяжелее воды и не пойдет ко дну, как камень? Это всё, что я могу сказать по этому поводу.
- Ещё один повод поблагодарить Бога за милосердие! - сказал Эдгар, вызвав громкий смех шурина, сопровождаемого жалким хихиканьем его сестры.
Но отец был не намерен отклоняться от темы, которую очевидно запланировал миссией своего шестидесятого дня рождения. Эдгар должен был жениться, и жениться на леди. Хотя, заметил он, для его сына ещё не каждая дочь герцога была достаточно хороша.
- Как жаль, что сестры Фрэнсиса уже замужем, - сказала Кора, - Не так ли, Фрэнсис?
- Согласен с тобой, любовь моя.
С другой стороны любая леди, которая подарит ему внуков, продолжил мистер Доунс-старший, подойдёт на роль невестки, при условии, что Эдгар сможет полюбить, испытывать привязанность и уважать её. Это - главное, и имеет большее значение, чем что-либо ещё.
- Она не должна быть обязательно богатой, мой мальчик, - сказал мистер Доунс. - Она может прийти к тебе без единого пенни, если будет действительно любить тебя и подарит наследников.
Обедневшая леди из высшего света, вероятно, любила бы его деньги намного больше, чем его самого, - цинично подумал Эдгар. Но он не мог спорить со своим отцом, который утверждал, что вряд ли доживёт до возраста ста лет, оставаясь таким же крепким и трезвомыслящим, как сейчас в шестьдесят. Было понятно, что его отец хотел увидеть следующее поколение наследников того, ради чего он работал всю свою жизнь, а не уйти, понимая, что его род прервётся после смерти неженатого сына.
Поэтому Эдгар согласился, что действительно настало время подыскать для себя невесту и раз отцу так хочется, он постарается, чтобы у девушки были титулованные предки. В промедлении не было смысла, и он решил заняться поисками безотлагательно, тем более, что у него были дела в Лондоне, городе, который он ненавидел и всячески избегал, когда это было возможно. У него были там определённые связи, чтобы навести справки о предполагаемых невестах. Эдгар обязался выбрать себе невесту, и, возможно, даже обручиться уже до Рождества. Он пригласит её, или, по крайней мере, её родителей в Аббатство Мобли на рождественские праздники. Таким образом, к шестьдесят первому дню рождения отца он будет уже женат, а может даже и в ожидании первенца.
Кора завопила от восторга и прижала руки к своей груди.
- Что ты задумала, любовь моя? – спросил лорд Фрэнсис, улыбаясь. Он часто улыбался, решив, что будет намного проще смеяться, живя с Корой, чем каждый раз хмуриться над всеми её выходками и задумками. Мудрец.
- У Фрэнсиса в этом году не было возможности провести свой обычный месяц в Лондоне, во время Сезона. - Сказала она. - Сначала мы были на севере с Дженнифер и Габриэлем, а затем поехали вместе с ними к Стефани и Алистеру - мы замечательно провели время, да и дети тоже! Не правда ли, Фрэнсис? У Стефани такой восхитительный малыш, папа! Глядя на него я даже начала мечтать о пятом ребёнке, но Фрэнсис настаивает, с тем самым гадким тоном, который он использует, когда хочет доказать, что он хозяин и повелитель, что четверо детей вполне достаточно - большое спасибо. Так о чём я начинала говорить?
- Так как я не провёл месяц во время Сезона в городе, - сказал лорд Фрэнсис, - Я должен поехать туда с тобой и детьми сейчас, осенью. Полагаю, что это именно то, что ты пыталась сказать, любовь моя.
Кора одобрительно кивнула и одарила мужа сияющей улыбкой. - Какая блестящая идея, Фрэнсис! Дженнифер с Габриэлем и Саманта с Хартли говорили, что поедут в Лондон примерно через месяц после того, как спадёт жара. Мы могли бы замечательно провести время. А заодно сопровождать Эдгара и проследить, чтобы он встретил нужных людей.
- Со всем уважением, любовь моя, - ответил Фрэнсис, - Но я не думаю, что Эдгар безусый щенок, нуждающийся в нашем патронаже. Хотя, конечно, мы познакомим его, с несколькими влиятельными людьми, которые обеспечат ему доступ ко всем светским развлечениям нового Сезона. И ты должен остановиться у нас, Эдгар. Пожалуйста. Гостиница «Палтиней» потеряет, конечно, ощутимую прибыль, если ты не остановишься у них, как обычно, но мы можем предложить тебе шумную стайку племянников и племянниц в качестве развлечений. Ну как, можешь сопротивляться такому предложению?
- Эдгар окончательно испортит и разбалует их, – простонала Кора.
- Дедушка по материнской линии портил их в течение последних двух недель. Мы тоже портим их, любовь моя, - заметил её муж. – И всё же мы отлично с ними управляемся, когда это необходимо. Их баловство и проказы вовсе не указывают на нехватку манер и дисциплины.
Так была решена судьба Эдгара. Он должен был поехать в Лондон в конце сентября и остановиться в городском доме своего шурина. Он должен был начать принимать участие в общественной жизни светского общества, в соответствии с осенним периодом. Это время года не изобиловало балами и пышными приёмами, которыми славился весенний Сезон, но всё же большинство жителей великолепных особняков на Мэйфере, вернутся в город в поисках привычных развлечений. Лорд Фрэнсис проследит, чтобы Эдгар получил приглашения на самые значительные светские мероприятия, а Кора побеспокоится представить его возможным кандидаткам в невесты.
Он нуждался в их помощи. Несмотря на учтивые слова шурина, Эдгар не сомневался в этом. Он, конечно, мог бы и самостоятельно управиться с поставленной задачей, но ему пришлось бы затратить гораздо больше усилий, опираясь лишь на тот факт, что Фрэнсис, муж его сестры, является сыном герцога и вхож в Высшее общество.
Эдгар понимал, что будет достаточно трудно прижиться в кругах, в которые он не был вхож по праву рождения. Он был готов к некоторому холодку, а возможно даже высокомерию некоторых аристократов. Но он также знал, что его богатство откроет множество дверей, особенно в дома тех членов общества, которые, так или иначе, нуждались в средствах.
Доунс не сомневался, что найти невесту к Рождеству дело вполне выполнимое. Благородную девушку, которая не смотрела бы на его собственное происхождение с презрением или снисходительностью. Девушку достаточно милую, чтобы он смог полюбить её, по крайней мере, на это хотелось бы надеяться. Он принадлежал семье, в которой придают большое значение явлению, назваемому любовью. Он любил своего отца и сестру, а они любили его. Его родители наслаждались браком по любви. Так случилось и с Корой и Фрэнсисом, хотя, поначалу, их брак не казался слишком многообещающим. Эдгар решил, что ему тоже хотелось бы брака по любви, ну а если не получится, то хотя бы основанный на взаимной привязанности.
У него есть время до Рождества. Три месяца.
Он выберет себе невесту, размышлял Эдгар по дороге в Лондон. Эта мысль в какой-то мере пугала его, но в какой-то и ободряла.
В конце концов, он был сыном своего отца, и он найдёт решение этой проблемы.

* * *

Друзья лорда Неллера действительно были в Лондоне. Граф и графиня Торнхилл и маркиз Кэрью с супругой вместе прибыли из Йоркшира в сопровождении их шестерых детей, с целью посетить магазины и показать достопримечательности, желательно в менее безумном темпе, чем предполагал Сезон. Даже герцог и герцогиня Бриджуотер приехали со своим новорожденным сыном, главным образом, потому что все их друзья были здесь. Сестра герцога и близкая подруга Коры, графиня Гринвалд, также прибыла в столицу со всей своей семьей. Все они по-доброму отнеслись к брату Коры и решили взять его под свою коллективную опеку.
Это было, конечно, очень приятно, но и довольно смущающе. Для мужчины, привыкшего командовать другими людьми и самостоятельно управлять собственной жизнью и делами – это казалось маленьким унижением. Своё первое приглашение Эдгар получил на мероприятие, названное суаре в узком кругу, от графини Гринвалд. Памятуя о том, что речь идёт об «узком круге» Эдгар подумал, что это будет хорошим началом и подготовкой к более многолюдным приёмам, ожидаемым в течение Сезона.
Но, когда его сестра упомянула, что приглашены около ста человек, Эдгар внезапно почувствовал нелепую нервозность. Он никогда не забывал, как другие мальчики в школе заставляли его страдать, смеясь над его происхождением, но никогда не жаловался своему отцу, или директору, который, несомненно, разделил бы чувства большей части своих учеников. Эдгар просто научился использовать свои кулаки и язык, также нанося боль своим одноклассникам. Он научился выносливости, гордости и чувству собственного достоинства. Он осознал существование невидимого барьера между мальчишками из аристократических семей и теми, кто относился к более низким слоям общества. Эдгар поклялся себе, что он не будет пытаться пересечь этот барьер.
Будучи юношей, он презирал даже саму мысль о том, чтобы хотеть пересечь его. Он гордился тем, кем он был и тем, что он добился сам и чего достиг его отец. Но Кора вышла замуж за лорда Фрэнсиса, тем самым, построив мост в Высшее общество. А затем его отец выразил своё последнее желание, пускай и вероятно за тридцать лет до своей смерти.
Эдгар тщательно оделся, собираясь на суаре. Он надел простой синий вечерний сюртук, серые бриджи и белую сорочку. И попросил своего камердинера завязать его шейный платок простым узлом, а не делать одно из этих сложных сооружений, модных сейчас в Высшем свете. Единственной драгоценностью, украшающей его костюм, была алмазная булавка, сверкающая в складках шейного платка. Его одежда была из дорогого сукна и сшита на заказ. Эдгар предпочёл качество вычурности. Он не пытался выставить на показ своё богатство. И уж конечно он не надел бы ничего, что можно было бы назвать щегольским, от одной только мысли об этом его бросало в дрожь.
Кора и её друзья собирались представить его этим вечером нескольким молодым особам. Он был прекрасно осведомлён, что вчера после обеда у Кэрью, они обсуждали его.
Он понимал, что скрывается за восторженным перешёптыванием и украдкой брошенными, заинтересованными взглядами в его сторону, - он был предметом их беседы.
Эдгару только хотелось надеяться, что они не будут представлять его очень молодым девушкам. Ему всё-таки уже тридцать шесть лет и было бы несправедливым ожидать, что молоденькая девушка, только что вышедшая из классной комнаты, полюбит его. Да он и сам не хотел жениться на девушке, которая по возрасту годилась бы ему в дочери. Эдгар решил сказать Коре, что хотел бы найти девушку не моложе двадцати одного года. Хотя, такие леди, считались уже засидевшимися. И с ними могло быть что-то не так, раз им не удалось никого заманить в брачную ловушку, не достигнув двадцати лет. Может в этом что-то есть? Как же он сможет узнать?
- С удовольствием пригласил бы тебя сыграть партию в карты, старина, - сказал лорд Фрэнсис Эдгару, когда они вошли в фойе городского дома Гринвалдов. Он похлопал шурина по плечу и усмехнулся. - Но Кора оторвёт мне голову, если я вмешаюсь в её планы относительно тебя. Она с рвением возьмётся за возложенные на себя обязанности, как только выйдет из женской уборной. Но нет, даже так долго тебе ждать не придётся. Вон идёт наша хозяйка и, судя по блеску в её глазах, Эдгар, посмею предположить, что за тебя возьмутся серьёзно.
И действительно, приблизившись к ним, леди Гринвалд поприветствовала обоих с тёплой улыбкой, а затем, пропустив свою руку под локоть Эдгара, повлекла его в сторону зала, чтобы представить его нескольким гостям, «которые могли бы быть ему интересны».
- Все просто жаждут познакомиться с новым лицом и услышать новую речь, мистер Доунс, - сказала она, - Особенно в это время года, когда в городе не так уж много людей.
Эдгару показалось, что людей в гостиной леди Гринвалд было более чем достаточно, но возможно это впечатление базировалось на том факте, что почти все леди находящиеся здесь, были ему незнакомы.
Он был представлен многим гостям и кратко поговорил с новыми знакомыми о погоде и на другие такие же общие темы, пока леди Гринвалд, наконец, не повела его туда, где, как он предположил, была её первоначальная цель. Сэр Уэбстер Грейнджер сердечно потряс его руку, вместо того, чтобы просто поприветсвовать кивком, и смеялся так сердечно, что одно это уже выдавало его причины. Леди Грейнджер сделала реверанс, который выглядел бы гораздо более уместным в гостиной королевы, а мисс Фанни Грейнджер, молоденькая и небольшого роста, густо покраснев, потупила свой взгляд в пол, куда-то в район ботинок Эдгара.
Это было запланировано, подумал Доунс. А он, будучи опытным адвокатом и бизнесменом, неплохо разбирался в интонациях и жестах. Слова оппонента не всегда были необходимы для оценки ситуации. Ему с первого момента стало ясно, что сэр Уэбстер Грейнджер и его жена были заинтересованы выдать за него свою дочь. Он не сомневался, что леди Гринвалд хорошо выполнила свою задачу и Грейнджеры были осведомлены о его социальном статусе.
- Вы бывали в Бристоле, мистер Доунс? - спросил сэр Уэбстер, когда леди Гринвалд извинившись, ушла поприветствовать вновь прибывших гостей.
- Я живу в Бристоле и там же веду большую часть своих дел, сэр, - сказал Эдгар намеренно открыто, не допуская даже тени ошибки.
- Мы неизменно проводим день в Бристоле всякий раз, когда едем в Бат, где леди Грейнджер, принимает лечебные ванны, - продолжил сэр Уэбстер. - У неё там живёт тётя. В Бристоле, как Вы понимаете.
- Это - замечательное место для проживания, - ответил Эдгар. О Господи, девочке не более восемнадцати! Он, должно быть, был в её возрасте, когда она родилась, а её мать скорее всего его ровесница.
- Фанни всегда особенно наслаждается днями, проведёнными в Бристоле, - добавила леди Грейнджер. - Вы должны назвать достопримечательности, которые Вам больше всего нравятся в Бристоле, мистер Доунс, а Фанни скажет, согласна ли она с Вами.
Наверное, невозможно было найти более верного способа связать язык девочки. Она подняла глаза сначала к его груди, а когда попыталась посмотреть ему в глаза, опять отчаянно покраснела. Бедный ребёнок.
- Всякий раз, когда я, побывав в Лондоне, возвращаюсь домой, - сказал Эдгар, - Меня спрашивают, что я видел, и что мне больше всего понравилось в столице. Я никогда не могу ответить на этот вопрос. Я могу описать Лондонский Тауэр, Гайд-парк или дюжину других увиденных мест, но никогда не могу выбрать что-то одно, как наиболее понравившееся. Вам нравится Бристоль, мисс Грейнджер?
Она бросила на него короткий, благодарный взгляд. У неё были прекрасные серые глаза и довольно тонкие черты лица. - Да, мне нравится там, сэр, - ответила Фанни. – Думаю, потому что моя двоюродная бабушка живет там.
Это не был глубокий ответ, но привлекательно-искренний.
- Это - лучшая причина для того, чтобы любить какое-то место, - заметил Доунс. - Я вырос в Бристоле, живя там с отцом и сестрой, которых я любил и по-прежнему люблю, поэтому Бристоль для меня всегда будет более дорогим местом, чем Лондон.
Девочка почти расслабилась и даже неуверенно улыбнулась. – А Ваша матушка? Она не живёт там же, сэр?
- Она умерла, рожая мою сестру, - ответил Эдгар. - Но я помню ощущение любви, которое она дарила всем, кто её окружал.
- А Ваша сестра - леди Кора Неллер, мистер Доунс, - объявил сэр Уэбстер, потирая руки, таким тоном, как если бы Эдгар не знал этого. - Замечательная леди! Я помню случай, произошедший ещё до её брака с Неллером, когда она спасла пуделей леди Келлингтон от участи быть растоптанными в Гайд-парке.
- Ах, да. - Эдгар улыбнулся. - У моей сестры есть привычка бросаться всем и вся на помощь.
- Она спасла собак, которых чуть было не растоптали? - Мисс Грейнджер, наконец, взглянула ему прямо в лицо.
Фрэнсис, несомненно, гораздо лучше смог бы представить историю во всей её ложногероической славе, но и Эдгар прилагал все усилия. Тем не менее, казалось, ему не удалось передать юмор героизма Коры, подвергавшую опасности свою жизнь, чтобы спасти чужих собак, единственной опасностью для которых, были её попытки их спасти. Мисс Грейнджер смотрела на него во все глаза, а её рот, сложился в небольшое беспокойное «О». Рот, предназначенный для поцелуев? Скорее он напоминал Эдгару рты детишек Коры, когда они слушали его рассказы, при его посещениях детской.
Он, должно быть, становиться старым, подумал Эдгар. Слишком старым, чтобы искать невесту.
А затем он посмотрел через комнату в сторону двери, в проёме которой стояла только что прибывшая леди. Она была одна. Одетая по-модному и изящно - в шёлковое облегающее платье ярко-алого цвета, которое как нельзя лучше подчёркивало великолепную грудь женщины. Вся её фигура была великолепна и очень чувственна - это было тело зрелой женщины. По предположению Эдгара ей было уже за тридцать. Тёмные волосы леди были высоко уложены и лишь слегка завивались, а не были закручены в локоны, как у большинства присутствующих женщин. Она обвела зал смелым взглядом, с лёгкой полуулыбкой на губах, которая могла означать уверенность, презрение или же насмешливую иронию. С такого растояния трудно было сказать точно.
Эдгар неождиданно понял, что для джентльмена, он смотрит на женщину непозволительно долго и пристально. Сэр Уэбстер, кажется, продолжал говорить что-то лестное о Коре... Взгляд женщины остановился на его лице, на мгновение скрестившись с его, а затем намеренно медленно скользнул вниз по его телу и снова вернулся к лицу. Она насмешливо приподняла одну бровь, когда их глаза встретились, а её губы сложились в удивлённое «O», которое ему напомнило о губах мисс Грейнджер. С той лишь разницей, что в этот раз, мысль о племянницах и племянникахне пришла ему в голову. Он почувствовал, как горячая волна окатила его, как если бы руки, а не взгляд женщины, скользили вдоль его тела.
Если бы они не находились в гостиной графа Гринвалда, то он бы подумал, что она одна из знаменитых и красивейших куртизанок Лондона.
- Ах, да, действительно, - сказал он сэру Уэбстеру, чувствуя, что это был правильный ответ на то, что было только что сказано, хотя и не испытывал особенной уверенности.
Сэр Уэбстер казался удовлетворенным ответом. Леди Грейнджер улыбнулась, а мисс Фанни опять опустила свой взор к полу.
Леди в алом, пройдя в комнату, подошла поприветствовать графа Гринвалда, который в ответном приветствии склонился к её руке.


Вторую главу выложу через пару часов.
_________________

Вот, начало положено. Спасибо, Фро
_________________

Ура! с отличным начинанием!


девочки, не кидайтесь тапками, плиз, забыла, опять я насчет ты-вы:
Эдгар к отцу всегда на вы, верно? отец к Эдгару на ты.
а как Эдгар обращался к Сперлингу? на вы?
_________________

Фройляйн, Адская Гончая, СПАСИБО!!! Начало положено!!! МОЛОДЦЫ!!!

Свет, всё верно.
А к Джеку Эдгар на "Вы", потому что они малознакомы.
_________________

Илона, пожалуйста, как только главы будут поступать на ридинг - не откладывай в долгий ящик.


Я всегда готова!!!
_________________

Фройляйн, это я предыдущее сообщение тебе адресовала, а получилось "немного" непонятно...
Как только Света мне пришлет 12 главу, постараюсь побыстрее справиться!
_________________

 » Глава 2

Глава 2 (перевод - click9, бета-ридинг - Фиби + Фройляйн)

Элен Стэплтон была приглашена всюду. Она была достаточно респектабельна, будучи вдовой уже 10 лет. Прожив первые четыре года своего вдовства с кузиной в Шотландии, она не следовала ни одной из двух линий поведения, которые ожидают от вдовы. Элен не удалилась от общества, чтобы жить в поместье сына ее умершего мужа, но и не проявляла интереса к новому браку.
Она стала путешествовать. Ее муж, на 30 лет старше неё и безумно влюбленный в жену, оставил ей щедрое наследство. Это наследство она сохранила и приумножила, делая осмотрительные вложения. Леди Стэплтон побывала в каждом уголке Британских островов и каждой стране Европы. Она даже побывала в Греции и Египте, хотя всем кто интересовался, говорила, что слишком заботится о своих удобствах, чтобы повторить любое из этих путешествий. Иногда она отдыхала от поездок, поселяясь во временной резиденции в Лондоне, где продолжала развлекаться, участвуя во всевозможных мероприятиях. Это был один из таких случаев. Она почти всегда избегала давки весеннего Сезона.
Элен всегда была осторожна, путешествуя с компаньонками, подходящими знакомыми дамами и джентльменами в качестве сопровождения. В Лондоне она всегда снимала дом вместе с компаньонкой, обычно с тетей, которую отсылала в деревню навестить племянников, детей племянников и племянниц, как только были соблюдены приличия. Таким образом, она всегда одна участвовала в развлечениях, передавая извинения гостям от тети. Не было ни одной столь болезненной тёти, как миссис Кросс.
От 36-летних вдов, даже обладающих средствами, не ожидают поездок по городу и посещения множества вечеринок, особенно когда они имеют компаньонку, которая, к несчастью, часто подхватывает простуду или мучается от головных болей. От леди в этом возрасте не ожидают, что они будут одеваться по своему усмотрению, отдавая предпочтение пурпурным или темно-красным цветам и носить высокие тюрбаны, украшенные экзотическими перьями. И уж тем более от них не ожидают склонности к алым, изумрудно-зелёным и солнечно-жёлтым платьям или выходам в общество с непокрытой головой.
Леди Стэплтон делала все, что не ожидают от леди ее возраста. Но ее непоколебимость и уверенность в себе, кажется, служили достаточным оправданием отсутствию эскорта или компаньонки. Она была красива и обладала гордой манерой держать себя, что вкупе с безупречным вкусом и элегантностью, не давало возможности назвать ее внешний вид вульгарным или даже неподходящим для ее лет.
Если у неё и были близкие друзья, то очень мало. Вокруг нее была атмосфера отчужденности, даже загадки, хотя она достаточно свободно рассказывала о своих путешествиях и впечатлениях. Все знали, что она - дочь респектабельного, но обедневшего шотландского джентльмена и вдова сэра Кристиана Стэплтона. Элен была любезна, очаровательна и общительна, но все же создавалось впечатление, что она скрывает намного больше, чем показывает.
Она была приглашена всюду. Джентльмены считали ее обворожительной, несмотря на то, что она была уже далеко не юна. Дамы тайно завидовали ей, а возраст Элен защищал её от их ревности. Было ощущение, хотя никто не мог объяснить почему, что она балансирует на грани респектабельности.
Элен знала, но это беспокоило ее не более, чем щелчок пальцев. Она давно решила, если быть точными, шесть лет назад, что жизнь дана, чтобы жить и наслаждаться, и она жила и наслаждалась. Она заслужила удовольствие. В своей жизни Элен была лишена любви (или это просто глупая чувствительность, которой подвержены молодые люди?), выданная в девятнадцать лет замуж за старого, богатого 54-летнего Кристиана Стэплтона. Она прожила семь лет в браке с ясной улыбкой, некоторой привязанностью и притворным пылом в постели. Она прожила их, но не смогла бы вспомнить, что еще было в ее жизни в течение этих лет. После смерти мужа она сама себя наказала за вдовство и молодость с её слабостями, вернувшись к тихой жизни в Шотландии, где встретила свою прежнюю любовь уже женатым, обладающим пятью детьми и огромным желанием завести с ней интрижку. Хотя ей очень хотелось согласиться, она устояла и в целом стала скучным и малодушным человеком, как будто поверила, что не заслуживала лучшего.
Она заслуживала большего. Любой человек заслуживает возможности жить. Никто никому ничего не должен. И она не была в долгу перед кем-либо. Неужели она не оплатила свой долг одиннадцатью годами своей жизни? Семь лет с Кристианом и четыре после его смерти.
В 30 лет (возможно, это был шок от этой особой цифры?) она сбросила оковы. И хотя она всегда старалась тщательно сохранить респектабельный вид, теперь ее не беспокоило, насколько близко она подошла к его краю. На самом деле, она скорее наслаждалась ощущением, что она почти, но еще не совсем, скандально известна.

* * *

Элен прибыла достаточно поздно на суаре леди Гринвалд, что было обычным для нее. Она любила приезжать после всех, тогда она могла оглядеться и выбрать группу, к которой хотела бы присоединиться. Элен ненавидела находиться среди людей, у которых нет больше тем для беседы, кроме погоды и состояния их здоровья. Ей нравились интересные люди.
Она была знакома с большинством гостей, находящихся в гостиной и смотрящих на неё.
Это обычное явление на большинстве приёмов в Лондоне. И это было так же верно для большинства мероприятий вне Сезона. Было не слишком много семей, находящихся в Лондоне в это время. Неизбежно, все кто был, были приглашены везде. Так же неизбежно все, кто был приглашен, посещали каждый прием.
Здесь был маркиз Кэрью, в компании своих друзей. Она встретила маркиза первый раз всего лишь неделю назад и не искала продолжения знакомства с ним, так как он, в её глазах, выглядел заурядным мужчиной со слегка травмированными рукой и ногой, а его безмятежная улыбка, казалась ей глупой. Тогда он говорил с ней об её увлечении декоративным садоводством - несомненно, глупая тема для разговора. Неожиданно её внимание привлёк необычайно элегантный лорд Фрэнсис Неллер, стоявший в этой же группе. Где бы Элен не увидела его, она начинала ощущать сожаление, что он уже женат. Его женой была дочь торговца, которая сопровождала его всюду, куда бы он не пошел. И сейчас она была с ним, смеясь несколько не по-светски на чем-то сказанным. Какая потеря совершенно восхитительного мужчины.
Скользнув глазами к другой группе приглашённых, она заметила мужчину, с которым не была знакома. Её взгляд остановился на нём, сначала лишь потому, что он был для неё незнакомцем. А затем он обернулся, и ей не хотелось первой отводить свой взгляд. На самом деле было больше причин посмотреть на него, чем просто упрямство. Он был достаточно высоким и крупным мужчиной. Но эта крупность не создавала ощущение полноты. Она была уверена, что на его теле не было ни одной лишней унции жира. Но, несомненно, он не был худым мужчиной. У него была великолепно сложенная фигура - она снова скользнула взглядом сверху вниз и обратно, неторопливо изучая, в то же время отмечая простоту и элегантность очень дорогой одежды. Его лицо и голова полностью соответствовали такому телу. Каштановые волосы были коротко и мастерски подстрижены. Лицо было удивительно привлекательно. Он создавал ощущение силы и достоинства, подумала она. Но не физической силы. Он выглядел так, точно полностью осознавал, кто он такой и что из себя представляет, и все это полностью его удовлетворяло. Мужчина, который знает чего хочет, и которому нет дела до того, что думают об этом другие.
Она почувствовала волну чистой страсти, когда он вновь обернулся к Грейнджерам, рядом с которыми стоял, и в то же мгновение граф Гринвалд подошел чтобы поприветствовать ее. Она объяснила, что ее тетя вынуждена остаться дома, чтобы вылечить непрекращающийся кашель.
«Кто он такой?» хотелось спросить женщине, но она, конечно же, этого не сделала. Это было не в ее стиле так прямо проявлять интерес к мужчине. Но она решила потихоньку предпринять некоторые шаги, ведь не было необходимости спешить, чтобы узнать кто он. И не только узнать, но и познакомиться с ним. Было вполне очевидно, что мужчина не женат, и, должно быть, очень близок ей по возрасту. В гостиной леди Гринвалд не было незнакомых женщин. Было маловероятно, что у него была жена, которая сейчас отсутствовала. Мистер Грейнджер, беседующий с ним, привёз в город дочь, в надежде найти ей мужа еще до Рождества. Он был не богат. Это не позволяло ему привезти дочь на Сезон, когда тратятся непомерные деньги на туалеты, бесчисленные балы и вечерние платья. Поэтому он приехал сейчас в надежде поймать в ловушку одинокого джентльмена с достаточным состоянием. Девушке было двадцать, и она была опасно близка к тому, чтобы остаться в девицах.
Неизвестный джентльмен должен быть одинок и богат. Он определенно выглядел состоятельным – достаточно богатым и самоуверенным, когда не требуется наглядной демонстрации этого. Он не украшал себя драгоценными камнями, часами или кружевами. Но, несомненно, его портной получил небольшое состояние за пиджак, в который он сегодня одет.
Элен немного поговорила с лордом Кэрью, лордом Фрэнсисом Неллером и их женами, а затем посидела со старым лордом Холмсом во время музыкального представления. Она рассказала мистеру и миссис Протеро и растущей группе других гостей, пока они вместе наслаждались охлаждёнными напитками, о некоторых некомфортных событиях в Египте, а затем приняла предложение сэра Эрика Мэмфорда присоединиться к нему за ужином. Он даже не понимал, что она скорее управляла им, чем подчинялась, следуя вместе с ним в столовую. Она села рядом со все еще неизвестным джентльменом, но сразу же отвернулась от него, чтобы вести беседу с партнером.
Она была экспертом маневрировать ситуацией, так как ей нужно. Особенно там, где дело касалось мужчин. Мужчинами было так легко управлять. Она смеялась чему-то, что говорил ей сэр Эрик.

* * *

Её низкий смех дрожью пробежал вниз по его позвоночнику. Он как будто пришел из спальни, хотя она сидела в переполненной столовой под ярко горящими люстрами.
Она сидела на стоящем рядом с ним стуле и смеялась над чем-то сказанным ей соседом по столу. Она не замечала его, так же как и весь вечер, после первого оценивающего взгляда, подумал Эдгар. Ни единого взгляда в его сторону после этого. Она была леди Стэплтон, вдова сэра Кристиана Стэплтона из Брукхерста. Брукхерст находился не очень далеко от Аббатства Мобли, не больше 25-30 миль. Но она больше не жила там. Сэр Джеральд Стэплтон, её пасынок, был нынешним владельцем.
В течение вечера Эдгар был представлен трем леди, достигшим брачного возраста, чьи родители довольно прозрачно намекнули о его возможном интересе и их молчаливом согласии дочерям быть представленными человеку, чье огромное богатство, возможно, могло бы компенсировать тот факт, что он не был джентльменом. Все три леди были любезны, благородны и миловидны. Все три знали, что он был предполагаемым женихом и, кажется, принимали этот факт. Он подумал, что его сестра с ее компанией проделали очень большую работу за короткое время. Они позаботились обо всём надлежащим образом, тщательно подбирая, но оставляя окончательный выбор за ним.
Была только одна проблема… фактически две, но вторая не была на самом деле настоящей проблемой, только неприятностью. Проблема была в том, что все три леди показались ему слишком юными. Ему пришло в голову, что любая из них будет прекрасным выбором именно по этой причине. У всех троих было еще много лет для вынашивания ребенка, а именно потомство было главным стимулом для женитьбы. Но они показались ему тревожно юными. Или он чувствовал себя слишком старым? Хочет ли он жену только для продолжения рода? Нет, конечно, он хочет большего. Намного большего.
Проблемой, которая на была проблемой, было его постоянное осознание – некомфортное, чисто физическое осознание присутствия леди в алом. Леди Стэплтон. Его рот пересох, как только она села рядом с ним, и он почувствовал запах ее духов – что-то тонкое, женственное, и очевидно, очень дорогое.
А затем она повернулась в его сторону и заговорила с леди на другой стороне стола, полностью игнорируя его.
- Как поживаете, мисс Грейнджер? - Спросила она. - Разрешите мне сказать, как вы восхитительны в голубом. Это ваш цвет.
Ее грудь задевала поверхность стола, когда она говорила. И ее голос был как чистый бархат. Сейчас, когда он был так близко, Эдгар мог видеть красные отблески в ее темных волосах, и это не было отражением платья. Они были настоящие. Он не мог решить какого цвета ее глаза – зеленые или ореховые. В них сочетались оба цвета.
- О, спасибо. - Сказала мисс Грейнджер, краснея от удовольствия. - Это мой любимый цвет. Но иногда я жалею, что не могу носить такие же яркие цвета, как вы.
Снова этот низкий интимный смех.
- О, могу я представить вам мистера Доунса? – Спросила мисс Грейнджер. - Это леди Стэплтон, сэр.
Ее глаза остановились на нем. Она не подалась назад, хотя все еще была наклонена вперед и находилась очень близко от него. Он сам сопротивлялся желанию отклониться назад. Она смотрела прямо на него с легкой насмешкой или развлечением, а возможно и тем и другим во взгляде.
- Мадам. - Сказал он, склоняя голову.
- Мистер Доунс. - Она пристально посмотрела на него. - А, теперь я вспомнила. Леди Фрэнсис Неллер была мисс Доунс до замужества, не так ли?
- Она моя сестра. – Ответил он.
- Ах. - Она не сразу сделала попытку заговорить о чем-нибудь другом. Он почти ощущал, как она вспоминала, что Кора была дочерью торговца из Бристоля, и осознала, что он не был джентльменом. На мгновение это вызвало у него полуулыбку. - Вы из западной части страны, сэр?
- Из Бристоля, мадам. – И, чтобы внести ясность, добавил: - Я жил там всю свою жизнь, работал там всю жизнь, начиная с совершеннолетия, сначала адвокатом, а позже занялся торговлей.
- Как захватывающе. - Пробормотала она и её глаза передвинулись на его губы лишь на один, лишающий самообладания момент. Он не был уверен, услышал ли он в ее голосе искренность или насмешку. - Прошу меня простить, я постыдно пренебрегаю сэром Эриком.
Она повернулась к своему собеседнику. Очевидно, это была насмешка. Леди села на стул рядом и разговаривала с ним, пока не осознала, кем он был. Она больше не повторит этой ошибки.
Он повернулся к мисс Грейнджер, чтобы вновь почувствовать себя более комфортно. Он чувствовал себя ее защитником. Она ясно осознавала, для чего она в Лондоне, почему она здесь в этот вечер и проводит значительную часть вечера в его компании. Грейнджеры должно быть будут более настойчивы в своем внимании к нему, чем две другие пары. Симатичное голубое платье мисс Грейнджер, как он заметил, не было ни новым, ни дорогим. Не было оно и последним писком моды.

* * *

После ужина Элен сидела вместе с мистером Энди и несколькими другими гостями и слушала рассказ двоих из них о путешествии из Швейцарии в Италию. Они оба сошлись во мнении, что им очень повезло остаться в живых.
- Я восхищаюсь горами, - говорил мистер Энди, - но больше как зритель, чем как путешественник, ползущий по узкой ледяной дороге рядом с вертикальным обрывом, по крайней мере в милю высотой.
- Я полагаю, что могла бы выдержать такое передвижение. - Заметила Элен. - Ехать на спине одного из этих дьявольских горных ослов - вот что заставило бы меня истово молиться.
Слушатели рассмеялись.
Мистер Доунс покинул свою группу и направился к буфету, чтобы взять себе напиток. Там никого больше не было. Элен извинившись, поднялась и последовала за ним, держа в руке пустой бокал.
- Мистер Доунс, не могли бы вы наполнить мой бокал из этого графина, что бы в нем ни было - промолвила она, когда подошла. Любой смертельно заболеет от миндального ликера, тем более, если этот любой – женщина. Я предпочту ему даже лимонад в Олмаке.
- Мадеры, мадам? - Он неуверенно взглянул на графин, а затем подняв брови на нее.
- Мадеры, сэр. - Ответила она, протягивая бокал. - Я полагаю, что вы не пробовали лимонад в Олмаке?
- Я никогда не бывал там.
- Вы ничего не пропустили, - заметила Элен, - это неинтересное место, там скучные балы и безвкусный лимонад. И все же многие могли бы совершить убийство или что-нибудь похуже, что бы достать туда приглашение во время Сезона.
Он наполнили ее бокал наполовину и посмотрел ей в глаза. Складывалось отчетливое ощущение, что если бы она попросила полностью наполнить бокал, он бы отказался. Она не стала этого делать. Он был адвокатом, торговцем. Преуспевающий торговец, если ее предположение верно.
Но, тем не менее, торговец. Если бы его сестра не поймала, так удачно, лорда Фрэнсиса Неллера, он бы никогда не получил приглашения в такое место, как гостиная графа Гринвалда. Но сейчас женщина почувствовала на себе ту ауру уверенности и власти, которую он излучал. Он был сильным и богатым человеком, самостоятельно этого достигшим. Она находила это крайне волнующим. Она считала его волнующим.
Сексуально волнующим.
- Меня несколько утомил этот прием, мистер Доунс. Но, увы, я здесь одна. Моя тетя – обычно она бывает моей компаньонкой, нездорова, мои слуга и горничная не остались в кухне с кучером, а предпочли пойти домой, и вернутся не ранее, чем через час. А если я вернусь одна, тётя и слуги будут меня ругать.
Эдгар не был уверен, что правильно понял ее. Он внимательно смотрел на женщину, когда она говорила. Леди Стэплтон подняла брови, слегка улыбнулась и сделала глоток мадеры. Это было явно лучше, чем миндальный ликер.
- Я мог бы предложить сопровождать Вас, мадам, если бы думал, что это предложение будет принято, – сказал он.
- Как вы добры, мистер Доунс. – Ответила она, подразнивая его взглядом. - Я бы приняла его.
- Тогда, разрешите, я найду коляску для нас. Необходимо ли найти горничную для сопровождения?
Женщина позволила себе мягко рассмеяться.
- В этом совершенно нет необходимости, мистер Доунс, если, конечно, вы не боитесь меня. Мы оба взрослые люди.
Он поклонился, не отрывая глаз от Элен, поставил свой бокал и бесшумно выскользнул из комнаты.
Флирт был возбуждающим, призналась себе Элен, потягивая напиток из бокала и осматривая комнату, не делая попыток присоединиться к какой либо группе. Она не отказывала себе в этом удовольствии, когда чувствовала желание пофлиртовать, но всегда приватно. Ради себя она могла отвергнуть правила приличия, но как можно флиртовать на глазах у всех? Ее не беспокоило, что люди могут заметить её уход с неким джентльменом и сочтут распутницей.
Она не была такой. Она никогда бы не пожелала неприятности полной физической близости – она достаточно долго терпела это в течение семи лет замужества. Конечно, было время в замужестве, когда… нет! Женщина вздрогнула внутри. Она не будет думать об этом сейчас или позже.
Она никогда не пыталась оживить свое вдовство романами или даже хотя бы одним. Но она редко встречала мужчину с большей физической притягательностью, чем мистер Доунс.
Она бы пригласила его в дом и завлекла в гостиную. Ей хотелось узнать о нем побольше.
Элен считала, что мистер Доунс очаровательный мужчина – возможно, он смог бы пленить ее на час или больше сегодня вечером. Ночи всегда длились так бесконечно долго. Возможно, она позволила бы ему украсть поцелуй, хотя обычно она избегала даже их.
Возможно, он захотел бы большего, чем поцелуи. Но она этого не боялась. Элен опасалась иметь дело с влюбленными мужчинами, даже если знала что это ее счастливый шанс.
Элен улыбнулась, когда ее глаза остановились на графине Гринвалд.
Она поставила бокал на стол и направилась к хозяйке, что бы пожелать ей доброй ночи.
Возможно, она не удовлетворится просто поцелуями, думала она несколько минут спустя, позволяя мистеру Доунсу помочь ей сесть в экипаж и расположиться рядом с ней.
Она никогда не чувствовала такое искушение.
“Что она будет чувствовать рядом с ним?” – задавалась она вопросом, поворачиваясь к нему и слегка улыбаясь с насмешкой, думая, что он совсем не объект для насмешки. Что она будет чувствовать с красивым, мужественным, сильным, несомненно, очень опытным мужчиной?
Она почувствовала приступ тревоги от того, какое направление приняли ее мысли. Это беспокоило её сильнее, даже чем желание.
Элен думала про себя, что могла бы говорить разумные вещи себе до приезда домой. Она могла бы даже оставить его на мостовой за дверью или отправить его назад на прием.
Но она знала, что не сделает этого.
Иногда одиночество было почти материальной вещью.
_________________

Ура! Ура! Начинаем читать роман! Девочки, вы молодцы! Отдельный респект Фро!
_________________

Поздравляю с началом ! Фро, Анюта, clik, Фибик, спасибо вам !

Фро, удачи!

Девочки, спасибо за великолепное начало! все-таки этот роман явно один из лучших у Бэлоу! уже с первых глав "вживаешься" в мир героев.
_________________

click9, Фиби, Фройляйн. СПАСИБО за новую главу!!! Я пока не читаю, только в файлик собираю, чтобы насладиться всем романом зразу!!!

Меня все мучает вопрос, что такого УЖАСНОГО Элен сделала Джеральду.
И вообще, в какой книге рассказано про него и Присс?

 » Глава 3

Глава 3 (перевод - click9, бета-ридинг - Фиби + Фройляйн)

Эдгар был не вполне уверен, что понимает сложившуюся ситуацию. Или верит её истории. Почему двое сопровождающих ушли домой после того, как проводили её к Гринвалдам? И она не выглядела женщиной, которую быстро утомляют приёмы. В течение вечера она становилась центром в каждой группе, к которой решала присоединиться.
Так почему же именно он?
Он сел насколько возможно дальше от нее, чтобы не вызвать подозрения, что хочет использовать ситуацию в своих интересах. Леди Стэплтон сидела в своём уголке экипажа, смотря на него в полутьме, и легко и без зла говорила о людях, которые были на вечере. Она говорила низким бархатистым голосом, с лёгкой насмешкой или чем-то похожим в улыбке, видимой в свете уличных ламп, освещающих её лицо.
Он проводит её до двери дома, думал Эдгар, убедится, что она в безопасности зашла в дом и затем вернется к Гринвалдам. Это не очень далеко. Он отклонит её возможное предложение вернуться на вечер в её экипаже. Лучше вернуться к Гринвалдам, чем сразу домой. Он не сказал Коре, что уезжает.
Но когда леди спустилась из экипажа на мостовую и убрала свою руку с его руки, она не подхватила юбку, чтобы облегчить себе четыре шага до парадной двери, а взяла его под руку.
- Вы должны зайти, мистер Доунс, и что-нибудь выпить перед возвращением, - сказала она.
Предположительно тётя, про которую она упоминала, была дома. Но насколько вероятно застать тётю не в постели в это позднее время, ведь должно быть уже за полночь, а сидящей в гостиной за вышивкой, чтобы её можно было позвать сыграть роль компаньонки? Он не был наивным. Он просто неохотно принимал очевидность его умозаключений.
Слуга открыл парадную дверь ещё до того, как стук колес экипажа затих вдалеке. Он взял шляпу и плащ Эдгара после одобрительно-оценивающего взгляда. Мужчина был так же высок, как Эдгар, но шире и лыс как полированное яйцо. Со своим сломанным носом он больше походил на боксера, чем на дворецкого.
- Вам не обязательно ждать, Хоббс. - Сказала леди Стэплтон, беря Эдгара за руку и поворачивая его по направлению к лестнице.
- Хорошо, миледи, - ответил дворецкий голосом, который можно ожидать от человека, у которого в горле застряла горсть гравия.
Леди задержалась на мгновение на первом этаже, казалось, принимая какое-то решение, и поднялась на второй этаж. Эдгар должен был быть абсолютно наивным, чтобы подумать, что за дверью, возле которой она остановилась и попросила открыть кивком головы, будет гостиная. Это был жилой этаж дома. Но даже понимая это, он испытал небольшой шок, оказавшись в уютной спальне. Под ногами лежал мягкий ковер. Занавеси балдахина приоткрывали большую кровать. Покрывало аккуратно отогнуто. На туалетном столике и возле кровати горели свечи. В камине пылал огонь.


Эдгар закрыл дверь у себя за спиной и остался стоять там, где был. Это была очень женственная комната, тёплая, чистая и удобная. В воздухе витал изысканный запах духов. Это была комната очень дорогой куртизанки. Возможно, в ближайшем будущем ему предоставят непомерный счет, размышлял он. Но его это мало беспокоило.
- Итак, мистер Доунс, - Элен вошла в комнату и повернулась к нему, одной рукой опираясь на туалетный столик. Она глядела почти с вызовом, подняв одну бровь в усмешке. - Мне позвонить, чтобы принесли чай?
- Едва ли это необходимо. - Он направился к ней, и остановился в одном футе. Но почему именно он? - размышлял Эдгар. Потому что она поняла, что он не джентльмен? Предложил бы ей джентльмен эскорт? Зашел бы в дом вместе с ней? Поднялся бы с ней на второй этаж?
К чёрту всё, что сделал бы или не сделал джентльмен. Она сделала свой выбор. И это произойдет сегодня. Его руки легли на талию женщины - не слишком тонкую, но, бесспорно, стройную. Он привлек её к себе, наклонил голову, раскрыл губы и закрыв глаза поцеловал.
Эдгар почувствовал себя в центре фейерверка, но не как зритель, а как один из его огней.
Она двигалась к нему. Не просто придвигалась ближе, а двигалась с ним. Он начинал остро осознавать её тёплые красивые изгибы, великолепные бёдра, грудь, плечи и её живот, трущийся о его мгновенно отвердевшую плоть. Одна её рука проникла под пиджак, обнимая его за талию. Пальцы другой запутались в его волосах. Её рот приоткрылся под его губами и придвинулся к нему. Тогда Эдгар сделал то, что не делал со времен своей молодости, посчитав тогда это неприятным. Он глубоко вторгся языком в её рот.
А затем они отодвинулись друг от друга и стояли, всё ещё соприкасаясь нижними частями тел, пристально глядя друг на друга и тяжело дыша. Странная улыбка застыла на её губах, а глаза горели от страсти и возбуждения.
- Я надеюсь, вы выполните своё обещание, мистер Доунс?
- Я сделаю всё возможное, мадам.
Затем она повернулась, и перед ним предстал ряд крошечных жемчужных пуговиц на платье, спускающихся вниз по её спине. Он по одной расстёгивал их, а она, подняв руки, вынимала заколки из волос. Элен придержала волосы, пока он не закончил расстёгивать платье, и только затем позволила им упасть - длинными, тёмными волнами с соблазнительными красноватыми отблесками. Эдгар осторожно потянул платье с её плеч вниз и она позволила ему упасть, перед тем как повернуться и снять бельё и чулки, пока он наблюдал за ней.
У неё была зрелая, роскошная, чувственная фигура. Она была невероятно красива. Его рот снова пересох, когда он снял пиджак и принялся расстёгивать пуговицы своего жилета.
- Ах, нет, - воскликнула женщина, отводя его руки и смеясь тем хриплым смехом, который, казалось, наконец-то был в правильной обстановке. - Вы получили удовольствие, раздевая меня, мистер Доунс. Теперь вы не должны лишать меня удовольствия сделать это для Вас.
Он слышал стук сердца в ушах, пока она раздевала его, и пытался сконцентрироваться на том, чтобы контролировать свое стремление опрокинуть её на постель и как можно быстрее получить желанное освобождение. Она делала всё неторопливо, как-будто совершенно никуда не спешила.
До тех пор пока они не оказались в кровати. Тогда она дала волю своей страсти. И не было никакой застенчивости, никаких уклонений, никакой благовоспитанной сдержанности, никаких ограничений. Руки Элен исследовали его с откровенным интересом и бурным требованием, когда он ласкал её. Её рот участвовал в исследовании тела Эдгара, двигаясь по нему, целуя, полизывая, посасывая и покусывая. Он жадно поглощал её собственным ртом, чувствуя вкус духов, пота и женщины.
Он никогда не был мужчиной для грубого секса. Вероятно, из-за его размеров он всегда старался быть осторожным – сдерживать свою страсть, мягко касаться, медленно опускаться и сдержанно двигаться. Но он никогда не встречал женщину, чья сила страсти могла сравниться с его, и, возможно, даже превосходила. Когда он начал перекатывать её соски между большими пальцами и основаниями указательных, она заговорила.
- Сильнее, - умоляла она, - Сильнее.
И когда он сжал, она с болью выдохнула - он прекратил, её ладони накрыли его руки и он снова сжал пальцы. Она выдохнула с болью ещё раз.
А затем она просила:
- Иди ко мне, - Её тело находилось в сумасшедшем движении. - Дай мне это, дай мне это.
Мужчина расположился между её бедер и почувствовал как ноги Элен поднялись, обвивая его, а руки крепко легли на его ягодицы. Он устроился поудобнее и крепко и глубоко вошёл в неё. Она закричала. Он перенёс свой вес на неё – весь свой вес. Он знал, чего хочет она, и знал, чего хочет он. Но ни он, ни она этого не получат, если он позволит ей спешить и извиваться под ним. Он осознавал, что именно поэтому она сильно опережает его. Это было не в его характере позволять женщине диктовать каждое движение и каждую ответную реакцию.
Она подгоняла его безумными словами, сжимая руками, мускулами бёдер и внутренними мышцами. Но он брал её без спешки, методично двигаясь глубокими, ритмичными ударами. Его сердце горело как в огне. С каждым толчком внутрь он чувствовал, что вот-вот взорвётся. Но он не мог позволить женщине управлять им.
Она умоляла его. Она проклинала его, с удивлением понял он. А затем она потеряла контроль и с дрожью рассыпалась вдребезги. Он продолжил движения, и когда она уже расслабилась, достиг собственного освобождения, издав рык удовольствия в её волосы.
Он не был полностью уверен, что будет жить, думал он, расслабленно опускаясь на её влажное, горячее тело. Он почувствовал как ослабли ноги Элен, отпуская его и как-то нашёл силы приподняться над ней, перетащить и положить её рядом с собой, перед тем как закрыть глаза и провалиться в сон.

* * *

Элен не спала. Она расслабленно лежала рядом с его горячим телом и пробовала собрать энергию, чтобы разбудить и отослать его прочь. Ей нужно было отправить Эдгара домой. Ей нужно побыть одной.
Ей нужно было обдумать всё то, что только что произошло – и чему она была причиной. Она даже не собиралась пускать его дальше гостиной. И даже остановилась на первом этаже.
Кажется, она оказалась подхвачена силой, намного большей, чем она могла контролировать. Нелепая мысль, хотя это могло случиться и раньше. Она сама решила привести его в свою постель, так же как решила в другое время.
Она глубоко вздохнула… ошибка. Она тут же почувствовала запах его одеколона и мужественности.
По крайней мере, её первое любопытство было удовлетворено. Она узнала - каково это быть с ним.
Это было опасно. Наслаждение? О, да, чересчур большое - она получила сверх того, чем могла бы управлять. Всё было под его контролем, и он забрал его у неё вполне осознанно. Она молила его? Да. Когда его вес заставлял её быть неподвижной, и он настойчиво устанавливал собственный темп. Приняв решение, она хотела, как минимум, управлять ситуацией. Она хотела защитить что-то внутри себя. Он не позволил ей этого.
Элен была в испуге. Всё что у неё было - это она сама.
У него было самое великолепное тело, какое она только могла представить. Казалось, он полностью состоял из мускулов. И эта часть его… Она закрыла глаза и медленно вдохнула. Она была растянута и наполнена. На один безумный момент она почувствовала себя девственницей, чего не могло быть. Она скорее поверила бы, что кричала.
Он был именно таким мужчиной, как она думала. Он был бизнесменом. Очевидно, очень успешным и богатым. Человеком, который не достиг бы успеха в деловом мире, если бы не был твёрдым, и даже беспощадным руководителем, если бы не мог сделать себя безусловным хозяином любой ситуации. Она, конечно, почувствовала это при первом же взгляде на него. Не только его внешность вызвала тот внезапный прилив желания и растущего искушения. А затем на ужине интуитивное предположение подтвердилось, когда он с легким пренебрежением на лице заявил, что раньше был адвокатом, а сейчас занимается торговлей.
Чувственные слова. Она задавалась вопросом - понял ли он, что она их так восприняла?
Она не должна была выбирать его для нарушения своих собственных и общественных правил.
Она вновь хочет его, подумала Элен. Она чувствовала как в её груди, лоне, внутренней части бедер начинает пульсировать жажда. Она хотела ощутить его вес, его мастерство. Нет, не так. Она хотела быть сверху. Хотела управлять им. Она хотела скакать на нём со своей собственной скоростью, сводить его с ума от желания, заставить его рассыпаться в экстазе так, чтобы она могла почувствовать, что отомстила за то, что он сделал с ней.
Женщина задумалась - смогла бы она командовать им, если бы разбудила его сейчас, пробудила в нём страсть и забралась на него сверху? Выиграла бы она в этом случае? Или он просто возобновил бы эти пугающе-контролируемые удары и продолжал бы так долго, пока вновь не послал её в счастливый и сладостный полёт? Было бы унизительно, если бы это случилось дважды.
И поразительно невероятно.
Она не хотела больше ничего столь невероятного.
Пока она воевала сама с собой, решение уже перешло в другие руки. Она не заметила, как он проснулся. И вновь возбудился. Он повернул её на спину и опустился сверху. Она почувствовала, как раздвигает ноги, поднимаясь к нему, позволяя вырваться дыханию в жалобном стоне, когда он вошёл в неё, твёрдый, длинный и толстый, скользя в её влажности. Она вновь почувствовала на себе его полный и совсем не незначительный вес, нисколько не сопротивляясь этому. Она лежала под ним, возможно, как она всегда лежала под Кристианом… но нет, не было никакого сравнения. Абсолютно ничего общего.
Элен наблюдала их соединение почти как зритель. Почти. Несомненно, было пульсирующее желание, которое она ощущала даже в то время, когда Эдгар ещё спал, и бурное нарастание страсти там, где он безжалостно двигался в ней, волнами распространяющееся в ней от лона к груди, горлу и даже позади носа. Он нашел её рот, и она открылась его языку, даже не пытаясь бороться с вторжением в её тело или с пугающим ощущением, что абсолютно вся её личность подверглась захвату.
За мгновение до того, как последние капли самообладания Элен испарились в пламени другого более мощного чувства, чего-то, что казалось почти счастьем, она подумала, что она немного боится мистера Доунса, торговца из Бристоля и выскочки. И вполне возможно, это было значительной частью его притягательности. Она никогда не боялась ни одного из мужчин. Эдгар достиг собственной кульминации через несколько мгновений после неё, как и в первый раз. Итак, он прекрасно контролировал себя даже в постели.
Она сделала ошибку. Несомненно, она сделала большую ошибку.
Они лежали рядом друг с другом, тяжело дыша, ожидая, когда упокоится биение сердец, слегка касаясь внешней поверхностью рук. Она размышляла, пытался ли он одурачить её, или его мастерство столь врожденное, что он даже не задумывается о ней, как о достойном противнике. В это момент Элен ненавидела его так же сильно, как до этого страстно желала.
Она встала с постели, неторопливо пересекла комнату на слегка дрожащих ногах, свечи еще не погасли, подняла своё ночное одеяние, которое горничная оставила на спинке стула, накинула на себя и подойдя к окну посмотрела на пустынную улицу внизу. Элен сделала тихий глубокий вдох и медленно выдохнула.
- Спасибо, мистер Доунс, - сказала она, - Вы в высшей степени хороши. Мастер, можно сказать. Но, полагаю, вы знаете об этом.
- Я с трудом могу представить себе ответ на комплимент такого рода, - ответил он.
Она взглянула на него через плечо. Он лежал на кровати, укрытый до талии, положив руки под голову. Даже столь удовлетворенной, как она сейчас, он показался притягательным.
- Вам пора уходить, сэр, - сказала она.
- Полагаю, что время позднее, - ответил Эдгар, отбрасывая покрывало и вставая с постели с поразительным для столь крупного мужчины изяществом. Не хотелось бы, чтобы меня застали крадущимся из вашего дома на рассвете в вечернем костюме.
- Да, действительно.
Она стояла, наблюдая за тем, как он одевается. Она никогда не предполагала, что мужчина может быть столь красивым. Но он был. Конечно, был. Она бессознательно сжала руки. Он был молодым, стройным и очаровательным…
Женщина повернулась спиной к окну.
Она пожала плечами, когда Эдгар положил на них свои руки и он убрал их.
- Спасибо, - сказал он. - Это было огромное удовольствие.
- Я полагаю, вы сможете самостоятельно найти выход, мистер Доунс. Доброй ночи.
- Доброй ночи, мадам.
Она услышала, как открылась и снова тихо закрылась дверь спальни. Через минуту или чуть больше она увидела, как он вышел из парадной двери и повернул направо, двигаясь широким уверенным шагом. Она наблюдала за ним, пока он не скрылся из видимости - мужчина, совсем не боящийся тёмной пустоты лондонских улиц. Вероятно, он имел дело с худшими вещами в Бристоле, если его работа приводила его в область доков. Она будет соболезновать тому бедному разбойнику, который пристанет к мистеру Доунсу.
Интересно как его зовут, задумалась Элен. Но нет, она не хотела этого знать.
Она стояла у окна, пристально глядя на пустую улицу внизу. Теперь она полностью деградировала, подумала женщина. Она привела домой незнакомца, взяла его в свою постель и разделила с ним наслаждение. Она поддалась страсти, одиночеству и иллюзии, что где-то в этой жизни есть счастье и для неё.
И она должна быть справедливо наказана. Она знала это. Ее спальня уже казалась неестественно пустой и тихой. Она все еще могла ощущать его запах и предполагала, что этот воображаемый (хотя все это несомненно было) волнующий, эротичный запах, будет осуждением для нее столько, сколько она будет жить в этом доме.
Теперь она действительно стала неразборчивой. Какой и была всегда, хотя Элен никогда не была ни с кем, кроме Кристиана, до сегодняшней ночи. Сегодня её настоящая сущность проявила себя. Она закрыла глаза и прислонила голову к холодному оконному стеклу.
И она наслаждалась этим. О, как она наслаждалась этим! Секс с незнакомцем. Женщина услышала собственный стон и сжала зубы.
Она была переполнена знакомым чувством, только в этот раз более сильным, чем обычно - отвращением к самой себе. И ещё ненавистью, тупо ноющей ненавистью к человеку, который мог позволить ей искупить вину и избежать этого. В течение многих лет она терпеливо (или нетерпеливо?) ждала от него освобождения от ужасного бремени собственной вины. Но, в конце концов, всего год назад он погрузил её в неотвратимый вечный ад. Она чувствовала ненависть к человеку, который ничего не сделал, чтобы заслужить её.
Ненависть, которая вышла наружу, потому, что сама она была переполнена ненавистью к себе.
Элен почувствовала комок в горле, который искал выхода в слезах. Но она презирала слёзы. И она не даст себе этого облегчения и успокоения.
Она ненавидела мистера Доунса. Зачем он приехал в Лондон? Зачем он пришел на приём к леди Гринвалд? У него не было дел здесь, даже если его сестра была замужем за членом светского общества, даже если он сам был выскочкой. Он не был джентльменом. Он ненадолго вышел из своего мира, но успел перевернуть её.
Было несправедливо ненавидеть его. Ничто из того, что случилось, не было его виной. Его вина была только в том, что он позволил себя соблазнить.
На один момент, нет на два отдельных момента, одиночество было оттеснено назад. Теперь же оно снова было с ней, в два раза сильнее давя на плечи.
Она никогда не должна, пусть даже легким флиртом, пытаться снять этот груз. Она никогда не должна позволить так много, как видеть мистера Доунса.

* * *

Эдгар чувствовал потрясение. То, что случилось, было абсолютным телесным и эротичным потрясением, и выходило далеко за пределы его обычного опыта. Он был полностью охвачен безрассудной страстью.
Леди Стэплтон. Он не знал её имя. Его тревожило, что он не знал о ней даже этого. Но очень близко познал каждый дюйм её тела снаружи и внутри, её секреты.
У него были женщины все эти годы. Но за исключением самой ранней молодости, он никогда не был ведом к ним одной лишь страстью. Всегда это были некоторого рода отношения. Она всегда знал их имена. Он всегда укладывал их в постель со знанием, что акт принесет ему больше удовольствия, чем им. Он всегда пытался быть внимательным и нежным, доводя их до вершины всеми доступными способами.
Сегодня вечером он понял, что никогда ещё не встречал столь страстную женщину. И он был не уверен, что хочет встретить эту или другую такую же. Он был уверен в её согласии, но все еще чувствовал неясную вину за то, как он использовал её. Он был несомненно груб.
Он питал отвращение к тому, что сделал. И чувствовал неприязнь к ней. Она ясно намеревалась завлечь его в свою кровать. Если кто и был соблазнителем сегодня вечером, то это была она. Ему не нравилась мысль, о том, что его соблазнили. Если бы они пошли ее путем, он не сомневался - она бы диктовала каждое движение их первой схватки, в том числе время и способ получения им оргазма.
Эдгар приехал в Лондон и пошел на суаре, чтобы найти себе невесту. И был представлен трём вполне подходящими кандидаткам. Он должен выбрать у кого из них искать расположения. И обручиться ещё до Рождества в Аббатстве Мобли или во время праздника. Он хотел жениться как можно скорее, и был бы ещё больше доволен собой, если бы жена прежде, чем весна перейдёт в лето, носила бы его ребенка. Он обещал это отцу, и это давно пора было сделать даже без обещания.
И хотя этим вечером Эдгар познакомился с тремя подходящими молодыми леди, он позволил увлечь себя низменной страстью незнакомкой - женщиной, чьё имя он даже не знал.
Она была леди, не куртизанка. Красивая леди, которую принимали в обществе. Очевидно, сегодняшнее поведение не было обычным для неё. Если бы это было обычным, то она не смогла бы достаточно хорошо спрятать их от острых глаз и сплетничающих языков бомонда. Значит, очевидно, что есть доля его вины в том, что случилось. Доунс пристально посмотрел на неё, когда она появилась, и она поймала его за этим. Он свободно признал свое происхождение и существующий образ жизни за ужином и тем самым открыл ей, что является мужчиной не её круга.
Так или иначе, он соблазнил её. Он понимал, что молодые вдовы, и, возможно те, кто уже не столь молоды, могут ощущать одиночество и чувство неудовлетворенности. Одна из его бывших любовниц была вдовой коллеги. Возможно, в конечном итоге, он даже женился бы на ней, если бы однажды она внезапно не объявила о том, что выходит замуж за капитана и должна с ним уехать.
Он поступил с леди Стэплтон неправильно. Это не должно повториться. Он задавался вопросом, должен ли он принести извинения. Возможно, нет, но он должен был ей кое-что. Завтра он посетит её. Своего рода объяснение. Он должен дать ей понять, что не презирает её за то, что случилось этим вечером.
Эдгар ожидал с нетерпением этого визита.


Лорд Фрэнсис вышел из своей библиотеки, как только Эдгар зашёл в дом. Он приподнял чашку, которую держал в руке.
- Шоколад всё ещё тёплый, - сказал он. - Проходи и попробуй немного.
Эдгар надеялся, что все уже будут в постели.
- Ждёшь меня, Фрэнсис? - спросил он, неохотно заходя в библиотеку и наполняя чашку шоколадом.
- Нет, на самом деле я жду Кору. Аннабель проснулась, когда мы на цыпочках вошли в комнату, чтобы поцеловать детей, и Кора прилегла с ней. Я полагаю, она заснула. Это уже не в первый раз. Однажды Эндрю пришел ко мне за утешением и залез ко мне в кровать, потому что его мама заснула в его постели, и для него не осталось комнаты.
- Это вполне в духе Коры, - ответил её брат. Он чувствовал, что требуются некоторые объяснения. - Я сопровождал леди Стэплтон до дома, поскольку у неё не было сопровождения. А затем решил прогуляться по Мэйферу и подышать свежим воздухом, а не возвращаться к Гринвалдам. Несколько часов таких развлечений для меня вполне достаточно.
- Ну что ж, - сказал Фрэнсис. –Доработай немного рассказ до завтрака с Корой, старина. Она пожелает узнать о каждом столбе и травинке, которые ты проходил в своей ночной прогулке. Тебе не требуется давать мне какие-то объяснения. Она женщина необычайно, ах, щедро наделённая шармом.
- Леди Стэплтон? - спросил Эдгар небрежно, будто это была новость для него. - Да, полагаю, что так.
Лорд Фрэнсис усмехнулся.
- Хорошо, - сказал он, - я собираюсь в свою одинокую постель. Ты выглядишь так, будто тоже готов лечь в свою, Эдгар. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Проклятье! Фрэнсис всё знал. Но он, в самом деле, должен был быть чрезвычайно глупым, чтобы поверить в историю с прогулкой и свежим воздухом.





Хороший вопрос - он и меня очень интересует. А книга про Джера и Присс называется по-моему "Любовная соната".

Леночка (Клик) - спасибо тебе!!! Ты проделала действительно хорошую работу!
_________________

Ура!!! Продолжение
Клик, Фиби - СПАСИБО.
Фро - ты великолепный координатор
_________________