К. С. Харрис "Когда рыдают девы"

zerno: 04.03.13 23:36

Круг замкнулся

...

lesya-lin: 06.03.13 03:36

 » Глава 6

Ого, девушки, я вами просто восхищаюсь .
Информации всего-ничего, а вы та-а-акие версии уже выдвигаете .
Для поощрения мыслительной деятельности - новый кусочек

Глава 6

Заброшенный островок, некогда известный как Камелот, находился на северной окраине Трент-Плейс, сравнительно нового поместья, датируемого всего лишь концом прошлого века. Тогда древние королевские охотничьи угодья был разделены на куски и проданы, чтобы оплатить первый раунд войн короля Георга III (1). Созданные таким образом земельные владения пользовались спросом среди разбогатевших коммерсантов и столичных финансистов. Нынешний владелец Трент-Плейс, сэр Стэнли Уинтроп, был процветающим банкиром и получил от короля титул баронета в награду за щедрую помощь отечеству в длительной борьбе против Наполеона.

– Один из констеблей рассказывал, что у этого самого сэра Стэнли уже есть на Голден-сквер особнячок, против которого дворец королевы – халупа халупой, – заметил Том, грум виконта, когда их экипаж въехал через массивные новые ворота в тщательно распланированный парк. – Так с чего ему приспичило покупать дом еще и здесь, всего в нескольких милях от Лондона?

Тому уже исполнилось тринадцать, но он по-прежнему оставался невысоким, со щербатой улыбкой и очень задиристым, как и в бытность городским беспризорником, когда лорд Девлин открыл для себя беззаветную преданность этого мальчика, его чувство юмора и любовь к лошадям. Том и Себастьян, в прямом смысле слова, спасли друг друга. Отношения, связующие аристократа со слугой и подростка с мужчиной, были глубоко укоренившимися и прочными.

– Владение поместьем является sine qua non для любого, претендующего на звание благородного джентльмена.

– Синяка... чего?

– Sine qua non. По латыни означает «непременное условие».

– Хотите сказать, этот сэр Стэнли не всегда был из благородных?

– Вроде того, – кивнул виконт, останавливая лошадей перед зданием, некогда бывшим изящной виллой в итальянском стиле, а теперь превращавшимся во что-то совершенно иное по мере пристройки двух громадных боковых крыльев и переделки крыши. В воздухе стоял грохот молотов и стук досок, рядом с полувозведенной стеной высокий, элегантно одетый джентльмен лет пятидесяти совещался с каменщиками.

– Ты там в конюшнях уши навостри, – попросил Себастьян, передавая груму вожжи. – Неплохо бы разведать, о чем болтают слуги.

– Лады, хозяин.

– Лорд Девлин, – окликнул Уинтроп, покидая рабочих и направляясь к визитеру. Владелец Трент-Плейс был красавец-мужчина: квадратный подбородок, выступающие скулы, большой выразительный рот. Несмотря на возраст, его тело оставалось полным силы и энергии. Грива густых светлых волос, подернутых сединой, составляла разительный контраст с неожиданно загорелым лицом. Подобной внешности скорее можно было ожидать от солдата или от только что вернувшегося из Индии набоба, нежели от банкира.

По рассказам, этот человек, сын бедного викария, нажившего шестнадцать детей, но не имевшего никаких связей, начал свою карьеру мелким клерком. Себастьян слышал, что восхождение Уинтропа к богатству, власти и влиятельности было стремительным и безжалостным, а успехом он был обязан своему коварному уму, невероятному честолюбию и дальновидному, неколебимому жестокосердию.

– Что привело вас сюда? – поинтересовался сэр Стэнли, останавливаясь у экипажа.

– Я только что из Кэмлит-Моут, – объяснил виконт, легко спрыгивая на землю.

– А-а, понимаю. – Лицо хозяина поместья внезапно сжалось, будто плоть слишком туго натянулась на костях. – Прошу вас, проходите, – пригласил он, указывая на широкую мраморную лестницу, ведшую в центральную, первоначальную часть дома.

– Благодарю.

– Я сопровождал сквайра Джона, когда тот обнаружил тело, – заговорил Уинтроп, поднимаясь с визитером по ступеням. – Это наш местный судья. Похоже, какая-то девчушка из деревни прибежала в Грейндж посреди ночи, неся околесицу о белых дамах, волшебных колодцах и мертвой женщине во рву. Сквайр был убежден, что все это выдумка – и даже извинялся передо мной за то, что явился ни свет ни заря, – но я сразу сказал: «Нет-нет, давайте сходим и посмотрим». – Хозяин поместья остановился в холле, напряженные черты его лица передернулись: – Только никак не ожидал обнаружить там Габриель.

Виконт медленно обвел глазами широкий, выложенный мрамором холл с пасторальными пейзажами Констэбля и Тернера (2) в громадных позолоченных рамах и с витиеватым лепным потолком, выполненным в пастельных тонах и напоминавшим блюдо с птифурами. В то время, когда даже между супругами было принято обращаться друг к другу по фамилии или титулу, сэр Стэнли только что назвал мисс Теннисон по имени.

И, похоже, не осознал своей оговорки.

– Я никогда раньше не видел убитого человека, – продолжал рассказывать банкир. – Полагаю, у вас имеется подобный опыт, а вот у меня нет. И мне не стыдно признаться, что это стало настоящим потрясением.

– Не уверен, что к зрелищу убийства можно когда-либо привыкнуть.

Сэр Стэнли кивнул и повернул в просторную гостиную, открывавшуюся по левую руку.
– Может, еще и непозволительно рано, но я не прочь выпить. А вы? Осмелюсь предложить вам вина.

– Да, спасибо. Сэр Генри Лавджой утверждает, что по воскресеньям раскопки на островке не ведутся, – обронил Себастьян, когда хозяин дома направился к подносу с графином и бокалами, который стоял на позолоченном столике, окруженном обитыми шелком козетками.

Уинтроп налил вино в два бокала.
– Моя супруга считает, что этот священный день предназначен для отдохновения. В седьмой день почил Бог от всех дел своих, и так должно поступать всем чадам его.

– Похвально, – одобрил Себастьян. Сквозь длинный ряд высоких окон можно было видеть худую, костлявую женщину, в которой виконт признал леди Уинтроп, стоявшую на краю старомодного сада с прямоугольными цветниками, засаженными розами. Несмотря на жару, дама нарядилась в закрытое муслиновое платье с длинными рукавами, отделанное скупой полоской кружева. Вторая жена Уинтропа, она была моложе его лет на пятнадцать-двадцать и выглядела настолько же невзрачной, насколько супруг смотрелся красавцем: маленькие, близко посаженные и слегка навыкате глаза, скошенный подбородок, выдвинутая вперед голова, отчего взгляд производил впечатление инквизиторского.

Или злобного.

Хозяйка поместья как раз распоряжалась кучкой садовников, вооруженных тачками и лопатами. Девлин смотрел, как она нелепо размахивает руками, отдавая приказания. Неподалеку лежали купы чернозема и груды кирпичей – владельцы, по всей видимости, наравне с особняком расширяли и сад. Наблюдая за леди Уинтроп, Себастьян задавался вопросом: а она тоже обращалась к мисс Теннисон по имени? Почему-то он в этом очень сомневался.

Сэр Стэнли поставил графин и взял бокалы.
– Поначалу моя супруга по своей наивности ожидала от здешних мужланов благодарности. Но вскоре осознала, насколько заблуждалась. Они то и дело ропщут, что их заставляют посещать церковь.

– А это необходимо?

– Разумеется. – Уинтроп протянул гостю вино. – Религия важна для сохранения порядка в обществе. Она примиряет низшие слои с их уделом и учит уважать своих господ.

– Да, действительно, – согласился Себастьян, принимая предложенный ему бокал и пытливо всматриваясь в слегка улыбающееся лицо собеседника. Но он не смог определить, соглашается ли сэр Стэнли со своей супругой или втихомолку подсмеивается над ней. – Итак, скажите честно, вы верите, что отыскали Камелот короля Артура? – Виконт попробовал вино. Оно оказалось мягким, выдержанным и вне всяких сомнений французским.

– Честно? – Банкир осушил свой бокал в два длинных глотка и покачал головой. – Не знаю. Но, согласитесь, место любопытное. Я имею в виду, что эта местность, длительное время связанная с английскими королями, – так вот, эта местность и вправду называлась Камелотом. Мне говорили, это слово кельтского происхождения. Возможно, производное от имени Камулоса, кельтского бога войны. Конечно, мисс Теннисон утверждает… утверждала, – поспешно поправился он, – что оно также может означать «место извилистого ручья». Но лично я предпочитаю думать, что островок назван в честь бога войны. – Повернувшись налить себе еще вина, хозяин в безмолвном вопросе к Себастьяну приподнял графин.

Гость покачал головой. Он сделал всего один глоток.
– Вот что важно, – сказал Уинтроп, наполняя свой бокал, – установлено, что это название восходит к временам задолго до Вильгельма Завоевателя. Искажение Камелота в Кэмлит произошло совсем недавно, в течение последней сотни лет.

Манеры сэра Стэнли можно было охарактеризовать как обходительные, даже приятные. Но Девлин не мог выбросить из памяти, что прежний владелец Трент-Плейс оказался вынужденным продать поместье Уинтропу за сущие гроши – и на следующий день вышиб себе мозги.

Себастьян отпил еще глоток вина.
– А как вы познакомились с мисс Теннисон?

– Представьте, совершенно случайно, на лекции Общества антикваров. Она занималась исследованиями по истории Кэмлит-Моут и обратилась ко мне после того, как узнала, что я приобрел это поместье. До тех пор я даже не подозревал о существовании древнего рва. Но чем больше узнавал о нем, тем сильнее он меня интриговал.

– И вы начали раскопки – кстати, когда?

– Месяц назад. Надеялись приступить раньше, но помешала дождливая весна.

– Обнаружили что-либо интересное?

– Да, и гораздо больше, чем я ожидал. Основания каменных стен в пять футов толщиной. Остатки сорокафутового подвесного моста. Даже подземную темницу с сохранившимися на стенах цепями.

– Относящиеся к какому времени?

– Судя по найденным монетам и разрисованной керамической плитке, большей частью к тринадцатому-четырнадцатому веку.

– У меня складывалось впечатление, что король Артур жил предположительно в пятом или шестом веке, после ухода римлян из Британии – то есть, если он вообще существовал.

– Верно. – Отвернувшись, Уинтроп достал какой-то предмет и протянул его гостю. – Но взгляните на это.

В руках у Себастьяна оказалось изъеденное ржавчиной лезвие.
– Что это?

– Римский кинжал. – Отставив вино, сэр Стэнли подошел к большой плоской витрине из стекла и орехового дерева, стоявшей возле двери на отдельном столе, открыл ее и указал длинным пальцем: – И посмотрите сюда. Это римские глиняные сосуды, третий-четвертый век. Как и вот этот стеклянный флакон. А видите монету? Она времен Клавдия (3).

Себастьян присмотрелся к экспонатам, гордо выложенным на черном бархате.
– Все это найдено на Кэмлит-Моут?

– Да. Подвесной мост и тюрьма могут относиться ко временам Мандевиллей и их потомков, владевших замком в позднее средневековье. Но само место древнее – гораздо древнее. Еще в римскую эпоху здесь, очевидно, стояла крепость или вилла, а это означает, что, по всей вероятности, после ухода римлян, в дни короля Артура тут тоже кое-что было.

Девлин обратил внимание на засиявшие глаза и раскрасневшееся лицо собеседника.
– Вы станете продолжать раскопки теперь, после смерти мисс Теннисон?

Все возбуждение и оживление, казалось, разом схлынуло с Уинтропа, оставив его в печальной задумчивости.
– Не знаю, сможем ли. Именно мисс Теннисон знала, как это делать – и как толковать наши находки.

– А нельзя просто нанять другого знатока древностей из Британского музея?

Банкир негромко хмыкнул.
– Учитывая, что все они полагали мисс Теннисон сумасшедшей за сотрудничество со мной, не думаю, что кто-то из этой братии последует по ее стопам, рискуя репутацией. А с началом жатвы мы все равно собирались приостанавливать работы.

– А могло случиться так, что вчера она приехала, чтобы по какой-то причине тайно осмотреть место раскопок? Или, может, показать его кому-то?

Сэр Стэнли задумался.
– Считаю это возможным, хотя обычно она проводила воскресенье с мальчиками.

Себастьян непонимающе мотнул головой:
– С какими мальчиками?

– С Джорджем и Альфредом, сыновьями одного из своих кузенов. Насколько я понимаю, их мать перенесла тяжелые роды, а отец тоже приболел, вот родственница и пригласила ребятишек провести лето с ней, в Лондоне. Когда мисс Теннисон приезжала на остров, мальчики обычно оставались дома с няней, но ей нравилось проводить пару дней в неделю, показывая им город. Тауэр, зверинец – что-то в этом роде.

– Значит, она не каждый день присутствовала на раскопках?

– Нет-нет, не каждый. У нее были и другие исследования. Но, как правило, наезжала три-четыре раза в неделю.

– Как она сюда добиралась?

– Иногда в карете брата, хотя часто садилась в дилижанс до Энфилда, а в местной конюшне нанимала кого-нибудь, чтоб довезли до рва. В таком случае я всегда настаивал, чтобы она позволила одному из слуг вечером доставить ее обратно в Лондон.

Для женщины благородного происхождения поездка в дилижансе, особенно местная, на короткое расстояние, не являлась чем-то совершенно неслыханным. Содержать в Лондоне карету, лошадей и грума было очень недешево, поэтому большинство семей если и имели экипаж, то только один.

– А брат не возражал против пользования его каретой?

– По правде говоря, напротив. Мистер Теннисон ужасно раздражался, когда сестра настаивала на поездке в дилижансе вместо того чтобы взять его экипаж. Говорил, что в городе он отличнейшим образом может нанять извозчика или даже пройтись пешком.

– Но сестра не всегда слушалась?

Широкий рот собеседника изогнулся в легкой улыбке, печально угасшей, когда Уинтроп качнул головой.
– Да, она была такой.

– Какой?

Сэр Стэнли подошел к длинному ряду окон и устремил взгляд во двор. На горизонте появилось несколько пушистых белых тучек, но солнце по-прежнему заливало ослепительно золотыми лучами цветшие на клумбах розы. Рабочие склонились над своими лопатами, леди Уинтроп нигде не было видно.

– Мисс Теннисон была необыкновенной женщиной, – сказал банкир, глядя на далекие облака. – Сильной. Уверенной в себе. Бесстрашно бросавшей вызов условностям и общественному мнению. И без снисхождения относившейся к глупцам.

– Другими словами, – уточнил Себастьян, – женщиной, способной нажить себе врагов.

Уинтроп кивнул, по-прежнему не отводя глаз от пейзажа за окном.

– Знаете кого-то определенного?

Банкир глубоко вздохнул, колыхнув широкой грудью.
– Теперь, когда упоминание о нескольких брошенных в сердцах опрометчивых словах может привести к обвинению человека в убийстве, об этом как-то дурно распространяться.

– Хотите сказать, что мисс Теннисон недавно с кем-то разругалась?

– Не уверен, что это можно назвать «разругалась».

– Так что же произошло?

– Ну, когда я увидел ее в субботу…

– Да? – поощрил Себастьян колебавшегося собеседника.

– Как только мисс Теннисон появилась на раскопках, я понял, что ее что-то гложет. Она выглядела… напряженной. Нервной. Поначалу попыталась сделать вид, что это всего лишь приступ меланхолии, но меня отговорка не обманула.

– А погибшая была подвержена приступам меланхолии?

– Она ведь из Теннисонов, а в их роду, знаете ли, все меланхолики.

– Нет, я не знал. И что дальше?

– Она заявила, что не хочет это обсуждать. Вероятно, я был настойчивее, чем должно, но в конце концов она призналась, что обеспокоена каким-то спором, случившимся накануне, в пятницу. Сделала вид, что не воспринимает стычку всерьез – назвала ее пустячной. Только было очевидно, что дело гораздо тревожней. Думаю, я никогда не видел ее настолько расстроенной.

По особняку разнесся звук открывшейся вдалеке двери.

– Стычку с кем? – поинтересовался Себастьян.

– Я не знаю его имени. Какой-то антиквар, известный своим трудом о построманском периоде в истории Англии.

– И этот человек не разделял мнения мисс Теннисон, что ваш Кэмлит-Моут является местом расположения легендарного Камелота?

Челюсти собеседника сжались так, что дернулись мощные мускулы на скулах. Себастьяну впервые за все время разговора мельком приоткрылась стальная жесткость банкира, позволившая тому сколотить состояние за двадцать лет войны.

– Насколько я могу судить, он считает, что король Артур – плод воображения английского народа, порожденный как романтическим желанием иметь славное, героическое прошлое, так и надеждами на магического спасителя, который вернется, дабы повести нас снова к славе и победам.

– И данное расхождение во мнениях стало причиной пятничного «спора»?

– Мисс Теннисон уверила меня в этом.

– Но вы подозреваете, что она была не до конца с вами откровенна?

– Если одним словом – да.

ПРИМЕЧАНИЯ:

(1) Георг III (1738-1820) - король Великобритании и первый монарх из Ганноверской династии, который родился в Великобритании; в отличие от отца, деда и прадеда, английский язык для него был родным. Его правление было долгим (почти 60 лет, третье по продолжительности после царствования Виктории и Елизаветы II) и ознаменовалось революционными событиями в мире: отделение американских колоний и образование США, Великая французская революция и англо-французская политическая и вооруженная борьба, закончившаяся Наполеоновскими войнами. В историю Георг III вошел также как жертва тяжелого психического заболевания, по причине которого с 1811 года страной управлял регент - старший сын короля, впоследствии Георг IV. Георг III был также самым многодетным британским королём за всю историю: у него и его супруги Шарлотты родилось 15 детей — 9 сыновей и 6 дочерей.
Кстати, утверждают, что именно супруге Георга III принадлежит рецепт сладкого десерта из яблок, запеченных в тесте, названный в ее честь шарлоткой.
(2) Джон Констэбль (1776—1837) — английский художник-романтик. Наибольшую известность ему принесли пейзажи, в частности с видами окрестностей Саффолка, откуда художник был родом.
Уильям Тернер (1775—1851) — британский живописец, мастер романтического пейзажа, акварелист и гравер. Предтеча французских импрессионистов.
(3) Тиберий Клавдий Цезарь Август Германик (10 год до н. э. — 54 год н.э.) — римский император из династии Юлиев-Клавдиев. Хотя первые попытки завоевать Британию препринимались еще Цезарем, именно Клавдий спланировал военную кампанию, которая заключалась в высадке римских войск в Британии и превращении её в римскую провинцию. Британский поход занял всего 16 дней и был успешным.

...

Яи Ката: 06.03.13 08:49

Спасибо за новую главу! Вот и два первых подозреваемых появились, только Стенли, видимо, был влюблен в убитую девушку.

...

ароника: 06.03.13 09:01

Большое спасибо за новую главу.

...

nushi: 06.03.13 09:17

Спасибо, обрадовали очень. Думаю что сэр Стэнли может и тайно влюблен или по крайней мере неравнодушен к Габриель, или просто восхищался ее умом. Ведь его жена как-то очень непривлекательна по словам автора, ничем не отличается может быть только с религиозном рвением.

...

irusha: 06.03.13 10:49

Спасибо за новую главу!

...

Lesnaya: 06.03.13 11:55

Спасибо за новую главу!!!
Очень интересный этот индивид - банкир. Интересно что же Том услышит на конюшне?
Интересно он пособник французов?
И была ли у него связь с Габриель?? Раз он так к ней бывало и обращался...
Не удивлюсь если в пятницу с мисс Теннисон разругался Джарвис

...

BinaG: 06.03.13 13:13

Спасибо большое за новую главу.

Вот появился и первый подозреваемый - банкир Стэнли.

...

vika-i: 06.03.13 13:38

Леся, Таня, большое спасибо за интересную главу и прекрасный перевод!!!

...

Suoni: 06.03.13 18:28

По-моему, сэр Стэнли очень уважал Габриэль и был с ней в хороших дружеских отношениях. Не думаю, что между ними была любовная связь. Во всяком случае, по этой главе этого не увидела.
А вот описание жены банкира наводит на мысль, что не зря ее описали невзрачной, несимпатичной женщиной.

Леся, Таня, спасибо!

...

lee-ali: 06.03.13 19:37

...

natasha-: 06.03.13 20:08

Интриговал? У меня как и у Тома возникает вопрос, может неслучайно банкир приобрел поместье?
Как понимаю уже есть и следующие кандидаты для беседы с Себастьяном. Няня мальчиков и брат мисс Теннисон.


Леся, Таня, огромное спасибо за новую главу, примечания и замечательные иллюстрации.

...

serena-tessa: 09.03.13 13:35

Спасибо большое за перевод новой главы! Ура! Нашла время прочитать главу! И очень интересную. Из нее можно сделать вывод, что лорд Стэнли был неравнодушен к убитой, раз по имени ее зовет, но думаю, что навряд ли он убийца. Какой смысл её убивать ее? Хотя может тут есть и другие мотивы о которых мы пока не знаем. Жена лорда Стэнли имеет больше мотивов совершить убийство,чем ее муж, но думаю их брак по расчету и причин убивать Теннисон из ревности у нее нет. Еще всплыл какой-то ученый-антиквар, но ему-то убивать женщину из-за какого-то спора по археологии и истории?Мало верится в это. Должно быть что- то другое.
С прошедшим праздником 8 марта!

...

eleniy: 09.03.13 21:22

Спасибо за продолжение. Отдельная благодарность за иллюстрации. Такие красивые, и так совпали с моим восприятием книги.

Ну и конечно с 8 марта!!!

Пусть радостно Вам в марте солнце светит
В тени оставив сноп больших тревог,
И все цветы - какие есть на свете,
Цветут сегодня пусть у Ваших ног!!!

...

eolka: 10.03.13 00:37

Глава очень интересная! но я пока от выводов воздержусь( где же, где Гибсон

...