oleksevna:
20.03.17 16:50
» Глава 8
Три года назад.
Ранее утро. Владимир уже облачился в свой деловой костюм, и собирается уезжать, а я нежусь в постели и любуюсь им. Вздыхаю, как же он хорош!
- Мы можем хотя бы позавтракать вместе?
Он бросает на меня взгляд, и я жду резкого ответа, но все равно прошу его остаться со мной хоть ненадолго.
- У меня куча дел.
- Брось, ты же можешь хоть немного побыть со мной? Выпей со мной кофе, – я поднимаюсь на постели, соблазнительно вытягиваюсь, тяну руки вверх. Одеяло соскальзывает, обнажая мою грудь.
- Маленькая ведьма, – рычит Владимир, он подходит ко мне, а я тянусь к нему, встав на четвереньки, и игриво облизываю губы.
- Ты так сексуален в своих деловых костюмах. Не хочу тебя отпускать. – Шепчу я соблазнительно.
Он усмехается, запускает руку в мои волосы, сжимает их в кулак и тянет к себе, заставляя выше поднять голову.
- Приготовь нам кофе.
Я радостно киваю, и он отпускает мои волосы. Вскакиваю с постели и бегу на кухню, обмотав себя тонким одеялом. Загружаю кофе-машину, и достаю вчерашний десерт, который мне преподнёс Федерико Липпи, лучший повар, которого я теперь знаю. Вчера мы обедали в его ресторане Le Bernardin, и я была так поражена вкусом и оформлением его блюд, что пожелала лично поблагодарить шеф-повара. Федерико мне безумно понравился, он был таким добродушным и милым, и он так забавно смущался, когда я расхваливала его творение – риет из кролика с соусом из белых грибов и салат из овощей, приправленных лимонным соком. Мы вчера чудесно там посидели, и в благодарность за мои слова Федерико приготовил мне подарок, нежный кремовый десерт, который упаковали в красивую корзинку, вместе со сладким ликером к нему.
Я разливаю кофе в чашки и усаживаюсь за кухонный островок, жду Владимира, и он появляется спустя минуту, застегивая на запястье часы Patek Philippe.
- Все готово, – двигаю дымящуюся от черного напитка чашку к нему, и складываю руки перед собой. Он делает глоток, не разрывая зрительного контакта.
- Скинь одеяло, – вдруг приказывает он, глухим голосом.
И одеяло покорно падает к моим ногам. Владимир проходится взглядом по моему телу, отставляет чашку в сторону и присаживается радом со мной.
- Раздвинь ножки, хочу видеть тебя всю, – требует он.
Я послушно выполняю приказ, мое дыхание начинает сбиваться от возбуждения и трепета к нему, и Владимир это знает.
- Мокрая? Уже возбудилась? – с усмешкой спрашивает искуситель.
-Да.
Он проводит рукой по моим половым губкам, и я вздрагиваю, ерзаю от нетерпения, поддаюсь бедрами ему навстречу. Такой завтрак мне нравится еще больше.
- Такая нетерпеливая, жаждущая, да, Кира? – сладким голосом спрашивает он, а затем резко приказывает - Отведи руки за спину, я тебя покормлю. – Владимир многообещающе улыбается, берет ложку и зачерпывает нежный десерт, подносит к моему рту.
- Спинку прямо. Ножки шире. Не двигайся, – приказ за приказом отдает мне Владимир, его сексуальный голос распаляет меня еще сильнее. – Ты только посмотри, ты уже вся истекаешь влагой. Я хочу накормить тебя десертом, и ты станешь еще слаще, а потом я с удовольствием отведаю тебя на вкус. Моим десертом будешь ты.
Я послушно ем с ложки, пока Владимир возбуждает меня своими дерзкими словами. Он так прав, когда думает, что достаточно одного его взгляда, и я начинаю изнывать от желания. Первый его урок был в том, что я должна была каждый раз, думая о нем, сжимать стенки своего влагалища. Я должна была привыкнуть течь по нему всякий раз, когда он рядом, что бы он мог быстро и без прелюдий трахать меня, как только пожелает.
Владимир касается моей жаждущей плоти, сильнее раскрывая набухшие складочки, и просовывает в меня пальцы, а потом подносит их ко мне, показывая, какими мокрыми они стали. Я уже вся тону в бездне возбуждения, не могу двигаться, и от этого все чувства еще острее.
- Открой ротик. Еще ложечку.
Я послушно делаю так, как он говорит, и мне в рот отправляется нежный кремовый десерт.
- Ах, ты немного испачкалась, – он вытирает пальцем крем с моей верхней губы, и проталкивает мне его в рот. Я чувствую вкус сладостей и своего возбуждения на его пальцах. Он вынимает пальцы из моего рта и вдруг шлепает ими по моему клитору. Из меня вырывается стон. Снова ложка десерта, затем глоток кофе и снова шлепок по клитору.
Он мучает меня так, кажется, уже целую вечность, возбуждает и охлаждает, с довольной улыбкой наблюдая, как я изо всех сил пытаюсь держать себя в руках.
- Хочешь еще кофе? – с самым невозмутимым видом спрашивает он меня. Я отрицательно мотаю головой.
- Я хочу кончить, – жалобно прошу его.
- Еще рано, – он опять легонько шлепает мне между ног, и я готова взвыть. Все нервные окончания скопилось у меня в одной точке, они изнывают и жаждут разрядки. – Выпей кофе, освежись.
Он подталкивает к моим губам чашку, и я послушно глотаю теплый напиток. Кофе уже остывает и становится противным.
- Сожми свои прелестные грудки, потискай их, приласкай соски.
Мои руки, до сих пор сцепленные за спиной по его приказу, размыкаются. Я сжимаю свою грудь, тихонько постанывая, массирую ее. Кончиками пальцев касаюсь твердых сосков, и это приносит новое наслаждение, которое, точно стрела, пронзает меня с новой силой, вынуждая выгибаться всем телом.
- Нравится?
- Да, – мой шепот больше похож на жалобный скулеж.
- Ты так возбуждена, что готова получить оргазм?
- Да!
- Попроси меня, как следует, и получишь то, чего так желаешь.
- Пожалуйста, мой Господин, я на грани…
Разочарованно Владимир качает головой.
- Слабовато просишь… - он обхватывает мое горло рукой. – Продолжай ласкать свои груди, вот так, не забывай про соски.
Мои глаза расширяются, я знаю, что последует за всем этим дальше. Владимир касается моего клитора, потирает его, кровь бешеным потоком бежит по мне.
- Владимир.
- Твой Господин. – Грубо поправляет он меня, и надавливает на сонную артерию…
Кровь приливает к лицу, все тело покрывают сотни мелких иголочек, и затем оно безвольно обмякает, погружая разум в странную сладкую прострацию. Владимир подхватывает меня в самый последний момент, когда страх переходит в наслаждение, переплетаясь с ним в гремучую смесь удовольствия, и я почти теряю сознание. Довольный вид мужчины дает мне понять, какое наслаждение он и сам испытывает от абсолютной власти надо мной. В такие моменты я счастлива. Уже давно главным моим приоритетом является возможность давать ему все, что он только пожелает. А желает он так многого, и я стараюсь дать ему все это, переступая грань за гранью, позволяя связывать себя, истязать и позволять играть в игры с удушением. Сейчас мы почти переступили за третью стадию, когда ощущения после удушения могут привести к хрипу и не прекращаться еще спустя какое-то время. Но это всего лишь вторая стадия, моя самая любимая и самая безопасная.
Владимир несет меня на руках, и укладывает на диван, он разводит мне ноги, и я, даже не успев прийти в себя, после несравненного оргазма, снова тону в мире острых ощущений от его губ, на моих таких чувствительных складочках. Он говорил, что сегодня я его десерт, а он всегда держит свое слово.
- Мой Господин! – хрипло шепчу я, зарываясь рукой в его волосы. Он не давал мне приказа не трогать его или держать руки над головой, и я использую эту возможность, притягивая его еще ближе.
Наши дни.
- Зачем ты это делаешь? – стараюсь дышать ровнее, чтобы не выдать волнения. Но Владимир все равно все замечает, вижу, как его зрачки расширяются, и мой разум начинает отчаянно кричать мне: «Беги!», но я не двигаюсь с места, точно приклеенная.
- Зачем задавать вопросы, на которые знаешь ответ, Кира? – он склоняется ко мне, и мои губы сами приоткрываются ему навстречу. Я не могу сопротивляться ему, но продолжаю пытаться это делать:
- Я хочу услышать ответ от тебя.
- Я могу дать тебе ответы на все вопросы, как только ты снова скажешь мне «да».
- Нет, – я мотаю головой, уговаривая саму себя. Это слишком, когда он так просит, именно просит, а не требует. И мой ответ звучит так неуверенно, что я и сама не могу в него поверить. – Ты уехал, думая только о себе. Я так больше не хочу.
- Я могу дать тебе все, что ты пожелаешь, тебе только нужно снова мне довериться, - Владимир окутывает меня своей ложью, я не должна верить ему, но я так хочу! - Моя Кира, – шепчет он сладко, и стена, которую я воздвигала столько времени от него, начинает падать, она так быстро рушится. Он слишком близко ко мне, а я слишком давно не ощущала его крепкого тела на своем, изголодавшаяся по его голосу, поцелуям, его грубости и нежности. Его абсолютного господства. – Кирюш, ты сама этого хочешь. Мы оба знаем, как тебе это нужно. Я знаю, чего ты так жаждешь, только кивни мне, можешь даже не говорить мне окончательное «да». Сейчас, Кира. Ты знаешь, что для тебя я сверну горы, я смогу защитить тебя от всего, решить любую проблему. Но главное, я буду рядом, и ты снова будешь тонуть в наслаждении. Только кивни.
Разум окончательно начинает покидать меня, как только он медленно переводит свой взгляд от моих глаз на мои губы. Неожиданно для самой себя я едва заметно киваю. Но для Владимира этого достаточно, чтобы моментально впиться в меня в жадном поцелуе, оставляя только мои обнаженные, израненные до предела чувства потребности в нем. И я, точно растопленное масло, таю в его крепких и сильных руках, которые уже со всей силой прижимают меня к его твердому телу. Как только наши губы соприкасаются, то теряется связь с реальностью, и я тону в нем, тону в этом наслаждении, как он и обещал. Он ураган, настоящий дикий смерч, сметающий все на пути ко мне, Владимир неистовый и голодный от желания обладать мною, он желает этого всецело. Кажется, он хочет от меня всего - мое тело, разум, душу и даже сердце. И я готова отдать ему это, пока наши губы впивались друг в друга с такой силой, что наши зубы сталкиваются, клацая, оставляя привкус крови на языке. Мы задыхаемся, едва отрываясь на долю секунды, что бы глотнуть воздуха в горящие легкие. Владимир грубо толкает меня назад, прижимая к стене, сдавливая мое тело, его руки властно гуляют по каждому его изгибу, прекрасно помня их. А как хорошо я помнила его руки! Думала, что забыла, но стоило только ощутить их власть снова, и я понимаю, что ничего не забыто, все еще слишком живо во мне, все воспоминания такие болезненные и отчаянные, жадные и дикие.
- Пожалуйста,– начинаю тихо просить, нет, даже скорее умолять, когда он начинает опускаться ниже, грубо сжимая мои бедра руками до самых синяков. Он яростно впивается губами в мою грудь через тонкую материю блузки, прикусывая твердые бусинки сосков, оставляя влажный след на светлой ткани.
- Пожалуйста, что? – Довольно рычит он, проводя языком по соску, и я, откинув голову назад, начинаю стонать, вся изнывающая и такая мокрая между ног. Мокрая для него. Я и сама не понимаю, чего прошу. Я теряюсь в нем снова, он поглощает меня, и это пугает, но манит, это так привычно и естественно. Этот сладкий вкус бесстыдного наслаждения им, пока он наслаждается мной.
- Я не знаю, – жалобный всхлип доносится из самых глубин израненного им сердца. Какой наивной я была, думая, что все забыто, все ушло. Мне нужно что-то, что я и сама не знаю, мне нужно спасться от него. Бежать. О, Боги! Помогите мне!
- Кира! – голос Федерико разносится так громко и так близко, что мое сердце от испуга подскакивает в груди до самого горла. Повар врывается в комнату с сигнализационным оборудованием, где я уже второй раз подряд едва не отдалась Владимиру за уходящие сутки. – Владимир! – голос Федерико не звучит удивленно, когда он видит нас вместе, разгоряченными и пылающими. – Не знал, что ты здесь.
- Федерико. – Владимир, успевший вовремя отстраниться, поправляет на себе пиджак, приглаживая волосы, как ни в чем не бывало, и только его учащенное дыхание, которое тяжело поднимает грудь при каждом вздохе, показывает возбужденное состояние.
- Не могу сказать, что рад тебя видеть, – грубо отрезает повар, и теперь полностью обращается ко мне, давая понять, что дальнейшего развития диалога он не желает, на что Владимир саркастично кривит губы. – Кира ты мне нужна, срочно!
-Да, конечно, уже иду! – я так благодарна сейчас Федерико, и трусливо сбегаю от пугающей близости с Владимиром.
- Здесь нельзя находиться посторонним, – слышу я голос друга, уходя прочь. Я подозреваю, что ему мог ответить Владимир, но меня, словно черти, несут как можно дальше от него, и я не вслушиваюсь в его слова, залетаю в свой кабинет, и запираю дверь, прислоняясь к ней спиной.
Сердце стучит в груди, как бешеное. Что же я наделала? Я сама дала ему увидеть, как желаю его! Мое тело томится, точно запертое в клетке сил разума, оно ноет, желает вернуться к нему, чтобы завершить начатое. Но, сцепив до боли зубы, я запрещаю себе даже думать об этом. Громкий стук в дверь и я дёргаюсь от испуга.
- Кира, это я.
Я открываю дверь Федерико, который влетает в мой кабинет, и весь пылает от ярости.
- Ты что делаешь?! – кричит он на меня, и я морщусь от его крика.- С ума сошла? Снова хочешь стать безвольной куклой?!
- Не ори! – нахожу в себе силы, что бы огрызнуться. – Ничего не произошло!
- Не произошло, потому что я успел вовремя вас прервать! – продолжает друг, и его слова больно жалят меня своей правдой. - Как только я узнал, что он здесь, сразу пошел тебя искать! Я не верил до последнего, что ты сдашься ему снова. Но ты! Ты!
Его переполняли эмоции, он переживал за меня, но сейчас его нравоучения были нужны мне в последнюю очередь.
- Да что я?! Я собиралась его оттолкнуть! Я просто не успела этого сделать! – я была на взводе, мне нужно было верить, что я смогла бы это сделать. Это было мне необходимо.
- Кира. – Федерико смотрел на меня так сочувственно, совсем как тогда, когда Владимир уехал и оставил меня одну собирать осколки своего разбитого сердца, – ты должна держаться от него, как можно дальше.
Я закрыла глаза, собираясь с силами.
- Я работаю над этим.
- Как ты работаешь? Если твой способ держать его подальше от себя это закрываться с ним в одной комнате, то, знаешь ли, это тебе мало поможет!
- Оставь свой сарказм! И прекрати орать! – отрезала я, понимая, что еще немного и начну ему грубить, о чем потом сильно пожалею, – я же сказала, что разберусь!
- Я твой друг, Кира, ты же знаешь, – он распахнул свои широкие объятия, приглашая меня в них. – Иди сюда, тебя срочно нужно обнять.
И я пошла к нему и крепко обняла его.
- Я справлюсь, обещаю тебе, – прошептала я ему в плечо, чувствуя, как меня обволакивает его дружественная сила, дающая твердую опору, которая так всегда помогала мне.
- Обещай это себе, и сделай, – мягко ответил мой друг, поглаживая мои волосы. Мы стояли так несколько минут, и я наслаждалась этим спокойствием рядом с ним, отмечая, как внутренний ураган, вызванный Владимиром, начинает утихать.
- Тебе пора на кухню, – я нехотя отстранилась.
- Мой второй повар пока справляется,– отмахнулся Федерико, – сейчас я тебе нужнее.
- О. Федерико! – благодарно воскликнула я, снова его обнимая.- Владимир хочет прислать к нам своего человека, что бы он все тут разнюхал, и узнал, что случилось с холодильниками, – как бы, между прочим, сообщила я.- Кто-то сделал это специально.
- Не удивлюсь, если это он сам! Нам не нужна его помощь! – зло выплюнул друг.
- Не говори ерунды! – стало противно от одной мысли, что Владимир может быть на такое способен – Ему это ни к чему!
- Почему же? Так он покажет тебе, что ты без него не справишься, снова впутает в свои сети!
- Нет, так грязно он не играет, – снова возразила я. – Владимир тиран и деспот, но он не станет делать мне больно таким образом.
- Ты так уверена? – сомнительно спросил Федерико, на что я устало вздохнула.
- Если честно, то сейчас я ни в чем не уверена.
...