Окна

Свет вырубило некстати! Костя как раз протрезвел настолько, чтоб посмотреть телевизор, а тут облом. Он даже душ принял, побрился в кой-то веке, и все для свидания с синем экраном. Последний запой затянулся, но лучше жить в запое, чем в убогой реальности.
Вздохнув, он как был - в банном халате, выпорхнул на лестничную клетку. По пути из квартиры правда посадил пару синяков, натолкнувшись на мебель. Темнота. Интересно, есть кто живой? Не любил он темноту, если честно.
- Шаланды полные кефали
В Одессу Костя приводил
И все бендюжники вставали
Когда в пивную он входил.
Есть кто? Добрый всем!

Тая даже отвечать ничего не стала. Лишь плечами пожала и направилась в свою комнату. Поспать сегодня явно не выйдет. Тая в темноте нащупала брошенный на кровати телефон. По времени пора было собираться на работу. Тем более они сегодня хотели порепетировать новый танец. Последовав примеру Германа девушка включила фонарик в телефоне и практически на ощупь начала собираться. Она медленно и лениво натянула свои черные узкие джинсы, черную водолазку, сверху черную короткую курточку. В черное она стала одеваться после первой рабочей ночи, когда выйдя из клуба в ярком платье она привлекла внимание пьяных парней, которые еще в клубе не давали ей прохода. Тае повезло в тот раз и охранник, который курил у входа, проводил девушку до такси, и у автомобиля сказал ей, что лучше одеваться поскромнее, если после работы она желает попасть домой к себе, а не на квартиру к какому-нибудь нетрезвому типу. Тая к совету прислушалась и с тех пор, ничего ярче черного в клуб не надевала. Схватив большую сумку, в которой всегда лежала огромная косметичка, она тихо вышла в коридор, обулась и так же тихо покинула квартиру.

На лестничной клетке собрались соседи.
- Всем добрый вечер, - звонко поздоровалась Тая со всеми сразу, - Не знаете что случилось и когда дадут свет? А то Василий Сергеевич отправился в магазин, а теперь без лифта ему будет тяжело подняться домой.
Только озвучив эту мысль вслух Тая подумала, что возможно ей следует задержать немного и дождаться возвращения Чудинова старшего. Она посмотрела на время, отражающееся на экране ее мобильника и, посчитав, что в запасе у нее есть как минимум двадцать минут, решила дождаться хоть какого-нибудь результата.

Игорь решил что почти добрый после слов соседки стал заеби** какой классный - пацаны уже спят и с музыкой тоже выйдет облом.


Ага, из-за неё как из-за вас я веду практически трезвый образ жизни. А это лишний раз доказывает, что все беды из-за баб. - подумал Игорь, но в слух сказал совсем другое:

- Прощаю и не задерживаю, - не договорив, как они оказываются в кромешной темноте.


Бля** - мысленно опять проскакивает у мужчины

А в слух в спину женщине, которая отошла ещё по светлому:

- Бог услышал мои молитвы, - как-то нервничая, - Мы с вами и такая романтика, - думая с каким-то удовольствием, что если свет не дадут, то сдача проекта накроется и он в этом физически будет невиновен.



Почтальон, живущий под ним, осветила фонариком площадку, позволив нормально подняться по лестнице на 9.

С трудом добравшись до двери, Игорь услышал как она открылась

позвал:

- Костян, ты?


подправлено






Во втором пакете еда, требующая готовки Лера, спасибо за заботу и помощь Синебрюхов ничего не боится
только умереть молорым и не оставить наследника
_________________

- Я не сомневалась, что у тебя все срастется с иностранцами, - Лида посмотрела на мужа, и кивнула подтверждая свои слова.
- О, сын будет вне себя от радости, - она тепло улыбнулась, когда подумала о сыне, - сколько он уже выпрашивает машину.
Лида зачерпнула половником суп и налила в тарелку, но вдруг рука ее дрогнула, когда она вспомнила о соседях снизу, у которых пару лет назад случилась трагедия.
- Но, что-то я боюсь доверять ему машину, - она посмотрела на мужа, - Толь, может лучше не надо? Поднакопим еще и квартиру ему у нас посмотрим. Вдруг вернется после учебы? Женится. А если нет, то недвижимость все равно лишней не будет, и вложение хорошее.

Она поставила тарелки на стол и повернулась к мужу. Лидия его сегодня не узнавала: заботливый, внимательный... нежный. Когда она почувствовала его поцелуй на своей ладони, но давно не посещавшие ее мурашки побежали по телу. Почему он так давно этого не делал и почему делает сейчас?

- Да, посмотрю, - совсем тихо, чтобы не спугнуть редкий миг вместе, прошептала Лида.
Но внезапно она почувствовала его совсем близко. Она оказалась так близко к нему, что даже разглядела маленькую почти незаметную родинку на шее. Муж прижимал ее к себе, лаская и дразня. Лидия вначале замерла, а потом положила свои руки ему на плечи и поцеловала в ответ со всем пылом, что так долго томился в ней. Она не хотела думать, почему муж такой сегодня, она просто наслаждался тем, что рядом и что только рядом с ним она чувствовала себя дома.
Когда Толя отстранился, Лида тяжело дышала, будто пробежала стометровку и, раскрасневшись, снова занялась ужином. Она не хотела ничего говорить, боялась испортить. Но она чувствовала, что тело ее отозвалось на ласки мужа, и была рада этому. В последнее время она давно не чувствовала прилив желания и боялась, что закончился ее век. Но мужу удалось снова разбудить ее.
Пока она сервировала стол, заметила, что муж морщится при движениях и вздохнула:
- Голова болит? - и, дождавшись пока муж кивнул, покачала головой, - и молчишь.
Лида прошла в коридор и из своей сумки достала обезболивающее, вернулась на кухню и протянула мужу.
- Сколько раз я тебе говорила, чтобы не терпел головную боль, - рядом поставила стакан с водой и глянула на коньяк - может, воздержишься? Вдруг давление?
Сама Лида присела рядом на стул.

- Я посмотрю, после ужина, - согласно кивнула.

Лида потянулась к тарелке с салатом, чтобы наложить его себе и мужу, когда погас свет, а следом и телевизор, что работал фоном, перестал вещать новости. Осень за окном, темнело рано, и в квартире образовалась непроглядная тьма.
- Это еще что такое? - в темноте она пыталась увидеть очертания мужа и аккуратно поднялась из-за кухонного стола, опираясь ладонью на плечо мужа, чтобы попробовать снова включить/выключить свет. Не сработало.

- Толь, ты не помнишь, мы за свет заплатили в этом месяце? – Лида взяла свечку и чиркнула зажигалкой, что лежала у плиты и зажгла обе свечки.
Лидия в последнее время была какой-то рассеянной, но то, что за свет заплатила, таки она вспомнила.
На лестничной площадке были слышны голоса соседей и Лидия, держа свечку перед собой, открыла дверь и вышла в тамбур.

Лидия осветила фигуру в белом и, узнав в ней недавно переселившегося к ним соседа, имя которого не знала, поздоровалась. Лида не очень любила своих этих соседей, которых пьяными она видела чаще, чем трезвыми. Признаться она даже не помнила, видела ли когда-то своего соседа, не этого, а друга его Игоря трезвым. Но от них был постоянный шум, и она никогда не знала, что ждать от тех, кто настолько зависим от бутылки. Поэтому Лида всегда дружелюбно отстранено держалась от соседей.
- И у вас отключили? Значит все-таки не пробки.

- Весь подъезд тёмный, - ответил Игорь соседке из угла наискосок в темноте, - В ЖКХ уже пятницу видно отметили? - засмеявшись грустно, потому как своим коньяком он помыл пол лифта и площадки 8 этажа.

Заходя в квартиру следом за другом, Синебрюхов ощутил как животе довольно сильно кольнуло, заставив мужчину втянуть воздух через зубы.

- Ну что, друг, - ориентируясь довольно хорошо в собственной квартире даже в темноте, - Надеюсь наш с тобой романтический ужин будет обычным ужином при свете, но готовить придётся при свечках, - доставая их с дверцы холодильника, - Садись, сейчас быстро пельмени отварим - самое то для готовки в темноте на двух мужиков.

Рассортировав продукты по холодильнику и полкам, поставил воду на пельмени, вымыл руки и стал накрывать на стол.

Ощущая что от него пахнет коньяком стал жаловаться другу:

- Блин, хотел тебя хоть сегодня нормально принять, купил коньяка бутылку, а в лифте разбил, - получилось действительно горестно, - Так что ужин у нас будет на сухую, - И пытаясь в свете лампы рассмотреть друга, - А ты чем сегодня занимался?

Костя, можешь тушкать) ушёл спать
_________________

Алексея пришлось ждать минут десять. Позвякивая мелочью в карманах, Герман стоял и смотрел себе под ноги. Он собирался сказать Лёшке, что сегодня был последний раз, и он завязывает. Гера нервничал перед разговором, понимая, что если Алексей начнет его отговаривать – он сдастся. Однако, когда они позже поговорили, реакция Лёша была другой.
Он барабанил по рулю, отстукивая мелодию, что звучала из приемника.
- Мужик, раз ты решил, что тут сказать.
- То есть, ты не против?, - уточнил Герман
- Шутишь? Нет, конечно. Но хоть по «косячку» курнем?
- Без проблем, - Гера, наконец, расслабился. Он потянулся к бардачку, где Лёша хранил свой запас на вечер. Завернул две сигареты и протянул одну соседу. Они сидели в машине, за чертой города и смотрели на огни города. Первая затяжка не принесла с собою ничего кроме расслабленности. Он сделал вторую, потом третью, но не почувствовал того эффекта, который хотел. Герман, покуривал скорее из привычки, чем от желания. Он повернулся к соседу и, выпустив последнюю струю дыма, сказал: - Поехали в тот новый клуб.
- Говорят, там девки танцуют. Лапать нельзя, правда.

Они попали в клуб только через час. Народу было полно, музыка гремела во всю свою мощь. Обещанные Лёшкой девочки, уже танцевали на стойках. Неплохо так. Они выгибались, подпрыгивали, приседали так, что вызывали желание не только в подтасовке. Герман прижал к губам бутылку пива и сделал глоток, не отрывая взгляда от них. Тут свет упал на лицо одной из танцующих дам и Герман замер. Неужели общение со святошей довело? Гере почудилось, что он увидел Таю. Совсем сдурел уже…
Герман сунул бутылку Лёшке и подошел ближе к девушкам. Она танцевала там, никого и ничего не замечая, а Герман все смотрел и смотрел. Потом медленно улыбнулся и потянулся за мобильником. Всего одно видео и Герман получит источник доходов.
Закончив съемку, Гера последний раз посмотрел на Таю. Вернувшись к Алексею он забрал своё пиво и сделал глоток.

Доброй ночи, всем.)

Ночь. Улица. Фонарь. Работа.

В итоге Тая не дождалась, когда включат свет, не дождалась Василия Сергеевича, но опоздала на репетицию.
В гримерке как всегда стоял шум и гам, девчонки смеялись, рассказывая забавные истории которые слишком часто происходили в их жизни и жизни их знакомых, Тая негромко поздоровалась с девочками и заняла свое место, раскладывая перед зеркалом косметику. Она не любила яркий макияж, но при ее работе он был необходим - яркий, броский, с огромным количеством блесток и блеска.
За ночь они обычно переодевались по несколько раз. Но каждый наряд состоял либо из шорт, более похожих на трусы, либо из коротких юбок, которые более походили на широкие пояса, и топиков, которые едва прикрывали грудь. Гетры, длинные перчатки, сапоги или туфли на платформе и высоких каблуках, вот из чего состояла рабочая одежда Таи.
В зале, несмотря на хорошо работающую вентиляцию, всегда было душно. Мало места. Много народа. Лампы, стробоскопы, прожектора, все это сказывалось на глазах, которые к утру начинали слезиться. К моменту выхода девочек на сцену народ еще совершенно не разогрет, в основном тусуется у бара, заливая в себя различные алкогольные напитки, доводя до нужной кондиции организмы.
Танцовщицам на работе пить было запрещено, поэтому в отличии от обычных посетителей они всегда должны были быть в тонусе и кондиции. И если в начале вечера это удавалось каждой из них, то под утро, каждая мечтала разуться и рухнуть прямо на сцене, забывшись в глубоком сне.
Музыка заиграла, танцовщицы натянули на лица радостные улыбки, представление началось. Движения, сначала синхронные, привлекающие к себе внимание, затем переходили в индивидуальные танцы. Каждая девушка была маленькой частью большого представления.
Двигаясь в ритме звучащей музыки, Тая всегда старалась абстрагироваться от происходящего, представляя, что она танцует у себя дома перед зеркалом.

Господи, какой ужас. Надо было просто промолчать, сделать вид, что мне тоже очень весело, и вообще, всё это замечательная шутка. А теперь что делать? Высказалась, называется. Никакой пользы, кроме вреда. Кто меня за язык дёрнул вообще? Лучше бы я его себе откусила. Что он теперь обо мне будет думать? Да ничего хорошего, ясно же. Раз не знает как отделаться, такие идиотские оправдания находит. Чувство жалости, ну, конечно.
- Вы совершенно не правы, Николай... Семёныч. Но не переживайте, - я взяла его за руку и успокаивающе сжала. - Будем считать, в мои недостатки входит отсутствие у меня чувства юмора. Надеюсь только, это не такой ужасный недостаток, чтобы... хм... вы решили отказаться от моей помощи...
Я отвернулась к раковине, нет, уж лучше мыть посуду, чем говорить что-то, о чём потом точно буду жалеть.

Свет погас как нельзя кстати, по крайней мере теперь не видно моего лица, и есть шанс, что я не сгорю со стыда окончательно.


В коридоре затрепетал огонёк и появился Миша с фонариком на голове и свечами в руках.
- Ну прямо царевич-лебедь, - я невольно улыбнулась, - и во лбу звезда горит. Спасибо, Миша.
Я взяла свечу, закрепила её в пустом стакане. Домыла оставшиеся пару тарелок. Когда дадут свет - не ясно, не оставлять же немытое до завтра. Вспомнила, что ставила днём стирку. Надо же, совсем забыла. Вытащила из давно отключившейся машины чуть влажное постельное бельё. Света нет, и не погладить теперь. Развесила на перекладинах сушилки. Завтра придётся пересохшее разглаживать, ну что ж, зато хоть будет о чём полезном думать. А сейчас, сейчас мне лучше идти домой. Делать больше нечего, если свет не дадут. А сидеть здесь при свечах... тем более, что из комнаты кажется, донёсся чем-то недовольный голос Михаила. Если они собираются ссориться, то свидетель им точно не нужен. Лучше я прогуляюсь по холодку. Проветрюсь. Может поумнею.

Я вышла в коридор, сняла с вешалки свой плащ. Отыскала туфли в сумраке. Уже одетая заглянула в комнату.
- Николай Семёнович, Миша, я ухожу, заприте двери за мной. Миш, я свечу возьму с собой, а то в темноте на лестнице ноги переломаю. Завтра я приду как обычно. - Я повернулась к двери. - Ах да, ещё. Не думаю, что вы пойдёте в кино на утренний сеанс, - улыбнулась невольно, - но на всякий случай, чистые рубашки висят отглаженные в шкафу. До свидания.

Попрощавшись я взяла свечу и вышла в темноту лестничной площадки.

В ответ на предложение о машине для Егора Лида улыбнулась, тепло и знакомо, особенной улыбкой, которой сопровождались мысли и слова о сыне. Совсем недавно Толя держал его на руках и встречал жену из род. дома, а уж учил кататься на велике и вовсе вчера.

Улыбка сошла с губ жены, она стала грустнее, и толя опять нахмурился, пытаясь понять, чем вызвала такая смена настроение. Что он опять сделал не так? Да нет, просто боится. Может, и права, в Москве на машине куда опаснее, чем у них в провинции, движение, пробки. А тут машина, если сын будет приезжать только на каникулы и вовсе не нужна, Толя свою дать может. Он кивнул и пожал плечами, чуть усмехнувшись:
- Думаешь, как мы, Лид? Не дотерпит до окончания института, - Толя усмехнулся и погладил обручальное кольцо на руке жены. - Будут жить пока у нас, комната-то есть. В ипотеку? Нет, квартиру сам заработать должен. С первым взносом мы поможем, а потом уже всё сам, а иначе ценить не будет. Мы с тобой его отучили и воспитали, дальше всё сам.

И снова глупое - как он скучал. По таким поцелуям, по страсти, которая разгорается в ответ, по рукам Лиды на своих плечах. Что там говорят про секс после ссоры? А если никакой соры и не было? Его ладонь опустилась на волосы жены, не позволяя отодвинутся и помогая углубить поцелуй. Вторая легла на спину, поднимаясь вверх по позвоночнику, остановилась на шее, слегка сжав. Пока Лида так отвечала на его ласки, Толе хотелось наплевать на ужин, на головную боль, на то что им обоим уже не двадцать и взять её прямо на кухонном столе. Несолидно и неудобно, но зато было в этом что-то первобытное и настоящее. Правда, с нынешней модой на стеклянные обеденные столы ещё и травмоопасное. Он чуть отстранился, поцеловал припухшие от поцелуев губы Лиды уже нежно и сел за стол.

Анатолий просто кивнул, вот, знает его, как облупленного. Даже слов много не надо. И это как-то правильно, от этого всё проще. Он благодарно кивнул жене, принимая таблетку, положил ту на язык и запил водой. Улыбнулся,услышав привычные поучение о необходимости сразу же принимать таблетки, решил не уточнять, что на сегодня это уже четвертая или шестая. Иначе сразу отправит ко врачу. а тех Толя боялся ещё больше, чем проверок на фабрике.

Он кивнул, поздно осознав, что в темноте, наверняка и не видно ничего. Поэтому повторил уже вслух:
- Наверняка, иначе бы письмо пришло или позвонили бы.
Толя вышел следом за женой, намереваясь проверить пробки, но и тут, и там слышались хлопки открывающихся дверей и вопросы о том, что же все-таки произошло. Видимо, попытка вкрутить пробки отменяется, оно и к лучшему, Толя уже и не помнил, когда делал это в последний раз. Лет десять, пожалуй назад, а то и больше.

следом за ними на площадку выбрались употребляющие и даже злоупотребляющие соседи. В банном халате, с запахом почти свежего перегара и песней на губах. Толя притянул жену за руку к себе и обнял её за талию, устроив голову на плече, прислонился спиной к стене.
- Доброго, сосед, ничего там не включали, что вырубило всё? - Затем решил, что его вопрос звучит как обвинение по алкогольному признаку, и усмехнулся, - мы раз с Лидой в старой общаге проводку сожгли, когда батарею с чайником одновременно включили.

Как музыка Моцарта, прозвучал голос Игоря. Костя обрадовался и разомкнул объятия.
-Вовремя ты, а то я немного недолюбливаю темноту. Пойдем.



- Темнота друг молодежи. В темноте не видно рожи! Может, еще и дошика купил? - с надеждой спросил Костя.



- Продуктам все-равно кранты, если свет не включат в ближайшее время. Давай все на балкон вынесем? - он сел на стул, с тоской глядя в окно. Соседняя многоэтажка смеялась над ними, посвечивая окнами. Косте захотелось пойти на улицу, размяться. Правда, голод требовал утоления (как тайный алкоголик внутри него).




-Эх ты, ну хоть нанюхаемся. - усмехнулся Ксотян, - Я душ принял, побрился, - он довольно пощипал себя за гладкие щеки, - А там и день прошел.
Костя конечно улитка еще та, а еще любитель поспать, вот почему так мало успевает.

- У меня идея. Давай в клуб сгоняем?

Быстро доев суп, Алиса попрощалась с новыми знакомыми. Они зашли к Мише в комнату за ноутом и диском, и вышли в коридор.

- Договорились, - Алиса, помахала рукой парню и поднялась на 9 этаж, на котором отчетливо пахло чем-то спиртным. Опять что ли сосед квасит, только такое ощущение, что прям на площадке. Как стало темно, свет что ли кто-то в подъезде выключил, чертыхнувшись девушка достала телефон, освещая дорогу.
Дернула ручку двери и зашла в прихожую. Щелкнула выключателем, но похоже света не было не только в подъезде.
- Пап, ты дома? - позвала Алиса, освещая дорогу мобильным. Аккуратно положила диск с компом на тумбу и пошла к комнате отца. - Представляешь у меня ком навернулся. А что свет отключили?

- Конечно, нет, - успокоил женщину. - И вообще, простите меня за это. Надеюсь, вы не будете теперь ждать подвоха и бояться домогательств с моей стороны.

С фонариком во лбу Мишка походил на шахтёра. Николай улыбнулся и принял из рук сына свечу.

- Миш, может не надо по комнатам? Упадёт, не дай Бог, пожар начнётся. С собой буду возить и нормально.

- Миш, проводи, пожалуйста, Сашу до первого этажа. Я подожду тебя.
Подождёт, конечно, куда ж он денется. Это было лишним. Как и просьба проводить. Мишка и так бы пошёл, но хотелось, чтобы Саша знала, что он, Николай, беспокоится о её безопасности. Чушь какая, эти ненужные слова. С каких пор он говорит, чтобы заполнить пустоту?

- До завтра, Саша, - Николай не смог выдавить улыбку и с каким-то облегчением услышал как за ними закрылась дверь.

Николаю было неспокойно на душе. Странный день сегодня вышел. Радостный с одной стороны, порождающий беспокойство с другой. Он точно знал, что сегодня нормально спать не будет - мысль о том, что Александра не прочь его ухаживаний не даст.
Мишкино "Пап" оторвало его от размышлений. Сын уже вернулся и, судя по лицу, его тоже что-то беспокоило. Николай прищурился и попросил направить лампочку немного в сторону, чтобы он мог видеть его лицо.

- А что я такого сказал? - Николай стал защищаться, - Я ж не врал. Ты замечательный сын и отличный программист. Я горжусь тобой, а не рекламирую.

Он вгляделся в черты лица сына. Так похож на него самого, что Николай как-будто в зеркало смотрел и видел себя молодого. От матери сын совсем ничего не перенял.
Желание защищаться схлынуло, осталась только надежда быть понятым. И это для Николая было очень важным - быть понятым единственным близким человеком.

- Прости, Миш, я не хотел, чтобы тебе было неудобно перед девушкой. Я просто пытался занять её разговором, а о чём нам разговаривать, если не о тебе? Ты - наш общий интерес. - Николай смотрел на танцующие на родном лице тени, снова укоряя себя за то, что испортил сыну жизнь. - А потом ты заговорил об аварии и нужно было как-то сгладить впечатление, чтобы не ставить никого из нас в неудобное положение, вот я и пошутил. Кстати, Алиса молодец, сразу всё поняла и подхватила тему.

- Миш, ну ты что, - мотнул головой, - какой из меня герой-любовник? Ты на меня посмотри. Думал, ты сразу поймёшь, что я это так сказал, не серьёзно.

Николай замолчал, пытаясь вспомнить когда последний раз смотрел в зеркало. То, что висело над раковиной, в ванной, было слишком высоко, а в спальню он приходил только спать и редко обращал внимание на то, каким его видят другие. Расчёсывался вслепую, брился один раз в неделю (а зачем чаще, когда тебе никуда не надо и никому нет до тебя дела?). Что в нём могла разглядеть Саша, когда от него прежнего осталось так мало? В чудеса он больше не верил. Разучился.

- Ну ты даёшь, сын. Если бы я хотел обидеть Сашу, давно бы уже сказал, что борщ ей не удаётся совершенно, - Николай улыбнулся, пытаясь скрасить шуткой неловкость момента.
Он не стал напоминать, что когда мать была жива, он был ещё здоровым, а сейчас... Кто он сейчас? Бесполезный инвалид.
- Ладно, Миш, давай заканчивать с этим. Помоги мне сходить в туалет и будем спать. - Направляя коляску в сторону туалета, сказал: - Я даже рад, что сегодня отключили свет - ты хоть раз за много недель нормально выспишься.

- Не боись, Самойлов, -хлопнув товарища по плечу, - Синебрюхов тебя спасёт от темноты.

- Какая мы с тобой уже нах*ер молодёжь, - с грустью ответил Игорь другу, - Меня вон утром в лифте одна молодуха выканьем прессинговала. Я прям ждал когда она мне скажет, - и пытаясь изменить голос на женский, - Дядя, в вашем возрасте общаться с девушками вредно для здоровья, - тяжело вдохнул и добавил, - А сестра моя, зараза, всегда говорит: "Не волнуйся о девушках, Игорёша, кто с водкой дружит, тому х*р не нужен, так что твои полшестого скоро спасут тебя от всех женщин мира". - Прямо кодирует этим и так улыбается что бесит.
Понял что сказал много лишнего, меняя тему, - Не, дошик у меня уже не в почёте, от него потом ещё больше есть охота. Я варю обычные макароны, - кивнув на три пачки, - Сейчас вон на пёрышки подсел, - и делясь детским особым, - Ты знаешь, так сейчас люблю как раньше мама по-флотски делала и этим "завтраком капитана" меня кормила, вот стал часто делать.
"Когда трезвый бываю" - просилось с языка и мужчина опять помянул сестру с её лекциями нехорошим словом.


- Я всё проблемное в морозилку забросил, - объяснил Косте, - Она должна выдержать прохладную температуру до 6 часов.


- Нюхать в таком деле наихудший метод употребления, - ещё не мог Игорь по этому поводу легко шутить, он и так при Валерии сдерживался, - А ты крут, парень, - пытаясь улыбаться Косте сказал Синебрюхов, - Я почему-то решил, что ты работу сегодня хотел искать, но привести себя в порядок и отдохнуть это нужное дело. - Кстати, моя Танька на метле не прилетала?


-Давай сначала поедим, - ещё раз ощутив боль, начал Игорь, - А то у меня с голодухи желудок уже режет, - помешав пельмени, - И у меня на завтра работу кое-какую надо доделать, - посмотрел в окно на рядом светящиеся окна домов, - Без света, конечно, будет неудобно, но думаю, что батарейки ноута должно хватить. Подумав немного добавил, - Нормально собраться в темноте у меня не выйдет, а идти по рабочему не охота. - Ты мне так толком и не рассказал, что надумал делать, - раскладывая пельмешки на тарелки, спросил Игорь у друга. - Вот, ужин без коньяка, музыки и света, - садясь и, приступая к еде, озвучил он свои горести.
_________________

- Добрый, - Лена кивнула квартирантке соседей. - Нет, неизвестно, но наверное кто-нибудь сейчас уже звонит.

Сама Лена и не знала, куда звонить, и не собиралась этого делать. Всё равно у них в подъезде найдётся кто-то более шустрый, кто и позвонит и расскажет. Не каждому же лично звонить, обрывая телефоны? Дома, у родителей, в частном секторе, застроенном одноэтажными домиками на одного-двух хозяев, вообще просто выглядывали в окно. Если в других домах свет не горел - просто ждали, когда включат, не суетясь на никакие звонки.

- О, вы со свечкой, как умно, - восхитилась Лена, понимая, что у неё-то дома из свечек только парочка декоративных, подаренных когда-то на новоселье и без дела стоящих на шкафу, от которых к тому же совсем мало толка. Может, в магазин сходить? Опять... А если он не работает, как они без электричества-то могут работать?

С девятого этажа послышались голоса, но соваться Лене туда не стоило. Да и, судя по доносящимся звукам, там ничего полезного не знали. А вот несколькими этажами ниже говорили о чём-то насущном.

- Зинаида Степановна! - Лена перегнулась через перила, - Что, говорите, со светом-то случилось?
- Леночка, ты это? Подстанцию у них вырубило. В ЖЭКе сказали, сейчас отправят электрика и тот всё сделает. Я их по телефону так разнесла, что пусть только попробуют не сделать! - грозно добавила соседка с шестого, дама, столь же настырная, как и дородная.

Лена обрадовалась. Темнело сейчас быстро, и что делать, сидя дома одной, в темноте, она совсем не представляла. Без компьютера, служившего основным источником развлечений и заняться-то было нечем. Ладно бы в девять отключили, но не ложится же спать прямо сейчас, в такую рань? Но если это ненадолго, нужно просто подождать.

Она зашла домой и бездумно постояла минут десять у окна. Помыла тарелку, из которой сегодня ела. Света всё не было, и, видя внизу у подъезда какое-то движение, Лена надела куртку и шапку, обула рабочие ботинки и, подсвечивая себе фонариком на несколько ступенек вперёд, спустилась вниз, на улицу.

Сергей стоял на балконе когда из темноты раздался голос дочери:

- Я на балконе. Тут хоть что-то видно. Фонарь работает. - подождал пока дочь подойдет, спросил, - Ну что там ноутбук? Будет жить? Давно я не интересовался. И раз тебе от меня не отвертеться, то будь добра поговори с отцом. Как твоя учёба? Конфликты есть? Может кто обижает. Ты только скажи. Папка разберется.
Он дурашливо обнял за плечи дочь и прижал к груди. Он знал, что сейчас последует возмущение Алисы и был готов к отпору.