Агнесс и серебряные швабы (фэнтези, 18+)

А я их читала еще на Самиздате!
___________________________________

Стефания, а ведьм называли Ротткёпхен из-за их шевелюры?
Просто у Агнесс ведь тоже волосы с огненным отливом - могли они ее принять за свою? И могли ли быть в те века проблемы из-за рыжих волос. Или они возникли позже - во времена разгула инквизиции?
_________________

Не читали "Молот ведьм"? Если обобщить все признаки ведьмы, которые в этом кладезе знаний описали два монаха-женоненавистника, ведьмой могла быть любая, просто потому, что она женщина.
___________________________________

Здравствуйте, леди! Ну в "Молоте ведьм" все-таки указывались несколько признаков, чтобы насторожиться - косоглазие, хромота, рыжина, родимые пятна, не чувствующие боли, и сама нечувствительность к боли. Ух, жуткое руководство! Пробовала читать - затошнило, мир стал как-то странно отсвечивать, мерзкое состояние души и руку поломала на следующий день. Бросила, решив, что эти монахи сами были пособниками дьявола.
_________________

 » Глава 7

Ясность в этот вопрос внесла тётушка, с жалостью растирающая горящие ноги племянницы.
- Графиня тебя терпеть не может. Говорит, что ты дерзкая и непочтительная девица!
- Почему? - изумилась Агнесс. - Я делаю всё, что она требует, не жалуясь и не ропща!
- Может, именно это ей и не нравится?
Девушка устало хмыкнула.
- Она настолько глупа?
- Нет, - возразила тетка, - графиня вовсе не дура. Она прекрасно знает, чего хочет!
- И чего же?
- Чтобы её супруг любил только свою жену! А ты у нас всегда была хорошенькой, вот она и беспокоится…
Странно, но погрузившись в глупую суету, постоянно куда-то спешащая Агнесс перестала думать о графе. Нет, она не забыла о его существовании, ведь о фон Геттенберге беспрестанно говорили все окружающие её люди, но девушка выбросила из головы их последний разговор над трупом несчастного Густава, и теперь слова тетки напомнили о той страшной ночи.
По коже бедной девушки прошла волна крупной пронзительной дрожи.
- И тебя ещё почему-то недолюбливает юная фройляйн Марта - дочь его светлости, - тетка устраивалась рядом под одеялом, отчаянно крутясь на тощем тюфяке. - Вот уж, действительно, надменная и спесивая девица: ото всех воротит нос!
- А ещё меня терпеть не может дама Генриетта, - устало зевнула девушка, прижимаясь к теплому боку родственницы, - и окружение графини, и весь мир вокруг!
- Знаешь, - не отставала от неё тетка, - в замке только и разговоров, что об огромном волке, недавно появившемся в окрестностях Вацбурга. Режет скот, нападает чуть ли не в открытую…
- Нас – Крайцев волками не удивишь!
- Твой отец никогда ими серьезно не занимался, вот и развелось их непомерно! В доме не было ни одной волчьей шкуры!
Угли в жаровне обычно быстро прогорали, и по ночам в их клетушке становилось холодно. Тонкая дерюжка, служившая одеялом, совсем не согревала, и измученная Агнесс долго не могла уснуть.
Но неожиданно у юной пленницы появился друг и в этом недобром семействе.
На Эрвина Агнесс наткнулась случайно. Пробегая по очередному требованию графини вниз по лестнице, она увидела, что на нижней ступеньке сидит мрачный мальчик лет десяти и уныло смотрит на разорванную рубаху. Был он порядком грязен, а также светловолос и хрупок, сразу же пронзительной болью напомнив девушке об убитом младшем брате.
- Что такое, дружок, - ласково присела она рядом, - порвал рубашку?
- Ну, - буркнул тот, безуспешно пытаясь стянуть рваные края на плече, - зацепился, а она порвалась! Теперь Фриц опять будет ругаться и ворчать, что я неуклюжий медвежонок!
- Нет, - грустно рассмеялась Агнесс, нежно пригладив его торчащие во все стороны грязные, выгоревшие на солнце волосы, - ты не похож на медвежонка! Скорее на олененка!
- Олень - это добыча, а я не хочу стать добычей!
- Олень – это сила, грация, красота, скорость! – ласково заметила она. - Многие сильные и смелые рыцари носят его изображение на своем гербе.
- Но у моего рода уже есть герб, зачем мне какой-то олень?
Агнесс решила, что перед ней какой-нибудь графский воспитанник, отданный родителями на выучку к сильному и богатому родственнику, и тут же пожалела паренька. Если ей - взрослой и сильной девушке было здесь настолько трудно, что уж говорить о слабом ребенке!
- Давай, я зашью тебе рубашку, - предложила она, - и Фриц ничего не узнает!
Неожиданно мальчик посмотрел на неё уж слишком по-взрослому, и Агнесс стало не по себе от пронзительно-пристального взгляда.
- Мне будет приятно носить рубашку, заштопанную столь прекрасной девой, - моментально скинул он камизу, обнажив худенькие выпирающиеся ключицы, - а Фриц… Я его ничуть не боюсь. Вряд ли он по этому поводу пожалуется отцу!
- А кто твой отец? - без особого интереса спросила она мальчика, аккуратно складывая рубашку. - И как зовут тебя самого?
Тот настолько удивленно покосился на неё, что Агнесс смутилась.
- Меня зовут Эрвин, а мой отец - граф фон Геттенберг. И если мачеха родит ему ещё сына, я перестану быть самым младшим из братьев!
Агнесс только вздохнула: и сыновья врагов могут быть забавными мальчишками.
- Быть младшим не так уж плохо, - заметила она, - все тебя любят, жалеют!
- Мне скоро тринадцать лет! А жалость унижает рыцаря!
Точно также говорил, злясь на опеку сестры, когда-то и Густав.
- Но, дружок,- ответила она Эрвину, как отвечала и брату, - без неё тоже не обойтись. Ведь никто не появляется на свет с мечом в руке! Чтобы человек набрался сил для грядущих битв, его нужно любить.
Мальчик недоуменно воззрился на девушку.
- Ты - забавная! – подытожил он свои наблюдения. - Я приду за рубашкой вечером!
Честно говоря, ей удалось сделать всего лишь пару-тройку стежков, когда графине опять что-то понадобилось, поэтому штопала камизу ворчащая Луиза.
Эрвин пришел в их каморку довольно поздно.
Агнесс расслабленно откинулась на спинку отцовского кресла, закрыв глаза и вытянув ноги. В сумраке помещения можно было помечтать о Крайце, вспомнить прогулки по родному лесу, свою уютную спальню, мать, отца, (думать про братьев девушка себе запрещала - уж слишком горько становилось на душе). Если бы ещё не мешало грезить голодное бурчание в животе. Хотя в этом была и хорошая сторона: тетка удалилась в поисках пищи и не действовала на нервы бесконечными причитаниями.
Вот в этот момент и появился на пороге младший графский отпрыск.
Агнесс улыбнулась.
- Твоя рубашка готова, хотя, если честно, заштопала её моя тетя, но она тоже искусная портниха. У меня не хватило времени на рукоделие!
- Дама Берта изведет своими придирками, кого угодно, - проявил неожиданную проницательность юнец, с интересом разглядывая их убогое жилище. - Она и меня пробовала гонять, но Фриц ей быстро объяснил, что к чему!
Девушке не понравилось неуважительное отношение мальчика к мачехе.
- Графиня носит ребенка, а женщины в таком положении ведут себя не всегда сдержанно, - пояснила она. - Мужчины же должны в любом случае быть по отношению к ним добрыми и снисходительными!
- Я такой и есть, - хмыкнул мальчишка, натягивая заштопанную камизу, - но Фриц говорит, что чёрная кошка останется чёрной, даже если её испачкать мелом!
- Кем тебе приходится Фриц?
- Мой воспитатель - дядя отца!
Агнесс покосилась на ночь за окном.
- Однако дети твоего возраста уже должны быть в постели!
- А Фриц и послал меня спать, а сам ушел почесать язык в караульную к рыцарям, вот я и воспользовался этим!
Девушка рассмеялась, но сказать ничего не успела, потому что за дверью раздался чей-то возмущенный рык:
- Это не мальчишка - вьюн какой-то! Только отвернешься, а его уже нет! Да будь все проклято! Пусть Пауль сам бегает за чертенком по всем переходам, а у меня уже и годы, и ноги не те!
- Это комната целомудренных девиц, - раздался в ответ возмущенный крик тетки Луизы. - Куда вы претесь, невоспитанный медведь!
- Эрвина видели у этой башни. Пошла прочь, не мешай… старуха!
Дверь распахнулась и на пороге показалась ругающаяся парочка. Шагнув одновременно, они умудрились застрять в проеме: тетка с лепешкой в руках и действительно похожий на медведя лохматый и заросший седой бородой пожилой мужчина. Он был настолько большим, что занял собой практически всё свободное пространство комнаты.
- Ну что, постреленок? – загрохотал рыцарь. - Опять мне браться за розги? Зачем тебе понадобилась эта девушка?
Агнесс мельком скользнула глазами по покрасневшему от злости Эрвину и поспешила на защиту:
- Я потеряла сегодня на лестнице гребень, - пояснила она Фрицу, - а ваш воспитанник нашел его и принес!
Тот фыркнул с такой силой, что по плошке с жиром заметалось пламя.
- Как же, будет Эрвин бегать с гребнями! Из него уже пытались сделать пажа, так он вылил на платье своей мачехи ночной горшок, и даже ухом не повел, когда его высекли, да ещё и нахамил светлейшей даме. Граф хотел ему язык укоротить, едва удержали!
- Отец меня любит! – буркнул насупившийся Эрвин, волком глядя на воспитателя.
Агнесс поняла, что пора вмешаться. Со вздохом потянулась она за своим гребнем и жестом подозвала к себе графского отпрыска.
- Подойди сюда!
- Это ещё зачем?
- Я тебя причешу!
У мальчишки побагровело лицо. Однако вместо того, чтобы с негодованием отринуть неприятное предложение, горестно поморщившись, он покорно встал на колени.
- Вот дела, - пораженно ахнул пожилой мужчина и растерянно опустился на крышку сундука, - чего только не увидишь, на ночь-то глядя! Как же вам, фройляйн, удалось укротить этого дикого зверька?
Агнесс только нахмурилась, метнув неприязненный взгляд на рассевшегося на её сундуке невежу.
- Чем говорить всякие глупости о бедном ребенке, - заметила она, с тоской оглядывая спутанные в единый колтун грязные волосы, - следили бы за ним лучше! Никогда не видела, чтобы маленький шевалье был таким же грязным, как никчемный раб!
- Молода ты ещё, девчонка, - загрохотал возмущенный рыцарь, - чтобы упрекать меня! Попробуй-ка сама его усадить в ушат с водой, так он тебя обдерет, как дикая кошка! Не могут его скрутить даже впятером!
Девушка с тяжелым вздохом заглянула в разъяренные и одновременно смущенные синие глаза.
- Я выкупаю тебя так, что мыло в глаза не попадет, - пообещала она, поднимаясь с места, - пойдем!
- Но… - ахнула тетка, - ты же ещё ничего не ела! Да и…
- Ночь на дворе, - вторил ей совсем опешивший Фриц, - какое купание! Где воды-то взять!
Да и сам Эрвин был явно не в восторге от такого предложения.
- Я уже взрослый, чтобы меня купала девушка!
Отвечала им Агнесс по порядку и начала с мальчишки:
- Успокойся, - повязала она передник, - я понимаю, что ты уже стыдишься, и не буду смотреть, куда не следует! Но даже взрослых рыцарей иногда моют дамы: в этом нет ничего зазорного!
- В доме полно слуг! Куча дармоедов сейчас точит языки на кухне! Найдете, кому согреть котел воды и принести несколько ведер холодной! Да и ушат, я думаю, у вас имеется!
И уже напоследок устало объяснила тетке:
- Я потом съем лепешку - перед тем, как лечь спать!
В этот период средневековья люди ещё не боялись воды, любили её, и в каждом замке хранились лохани и принадлежности для купания. Страх придет позже, когда горе-лекари сделают вывод, что через поры отмытой кожи в тело проникает чума, уничтожившая в следующем столетии половину Европы.
Графские отпрыски и другие неженатые мужчины семейства фон Геттенбергов так же, как и знатные рыцари, подвизавшиеся при графском дворе, обитали в восточной сторожевой башне, почти равной по величине господскому паласу. Оглядев увешанные щитами, кольчугами, копьями и луками стены огромной комнаты, кое-как подметенный пол и паутину в углах, Агнесс со вздохом поняла, что женщины здесь вообще не бывают. Помимо склада разнообразного оружия, здесь ещё стояли покрытые овчинами лавки, где спали обитатели комнаты, да несколько огромных сундуков с одеждой. На самом видном месте красовались несколько гербовых щитов; на одной стене висело большое деревянное распятие, а на другой – истыканная ножами мишень.
Пока Фриц своим зычным голосом, от которого позвякивали кольчужные латы, распоряжался насчет воды и ушата, девушка пыталась освоиться в этом месте.
- Где ты спишь? – ласково спросила она Эрвина.
Тот ткнул пальцем на одну из лавок.
- А кто спит на остальных?
- Фриц, его оруженосец, братья… их сейчас нет дома!
Очевидно, граф отдал всех сыновей под присмотр дяди и, судя по обстановке, тех отнюдь не баловали! Даже прислуга отдыхала на более мягких соломенных тюфяках, чем истертые облезлые овчины, служащие подстилками юным рыцарям. Не заметила Агнесс в этой комнате даже следа столь милых сердцу любого мальчишки камешков, перышек, забавных коряг или раковин.
- Где твоя одежда?
Эрвин откинул крышку одного из сундуков.
- Ты уже взрослый и должен знать, что юноша, не желающий следить за собой, всегда будет казаться окружающим жалким и беспомощным, - пояснила она, выбирая чистое бельё.
- Эй, девушка, - возмущенно загудел за её спиной пожилой рыцарь, - не тому ты учишь мальца! Главное на поле боя - смелость и отвага, а не щегольство! Воин не должен бояться залезть в грязь или испачкать платье.
- Но он не должен отказывать и от чистой воды, мыла, аккуратной одежды!
- На это есть оруженосцы. И вообще, лучшее украшение рыцаря – кольчуга, копье, щит и верный конь!
Агнесс, терпеливо вздохнув, заглянула в лицо юнца.
- Сам решай, дружок! Кому ты хочешь нравиться – девушкам или своему коню?
В ушат Эрвин влезал с видом мученика христианина, шествующего на арену со львами.
Девушка с улыбкой закрепила косы вокруг головы и взялась за мыло.
Она действовала машинально, ведь когда-то сколько раз помогала матери купать младших братьев. В два движения намылив волосы, она помассировала кожу, и, ухватив за нос, задрала лицо купальщика и моментально смыла пену.
- Всё, дружок! Теперь можно поплескаться в воде - она теплая, ласковая… ну-ка, покажи мне ноги!
Эрвин был столь худ, что его кожа казалась прозрачной и мягкой, как у маленьких детей. Намыливая, щекоча и ополаскивая этого мальчишку, Агнесс и сама не замечала, как счастливой улыбкой расцветают её губы, как оттаивает сердце, и только нежданно повисшие на ресницах слезы болезненно дали понять, что она начинает приходить в себя после страшной ночи взятия Крайца.
- Ты плачешь? - тут же разволновался отфыркивающийся от воды Эрвин. - Я тебя обидел?
- Что ты, - девушка ласково нажала на кончик мокрого носа, - ты мне подарил радость! Я вспомнила родной дом и тех, о ком боялась вспоминать!
Тогда она ещё не знала, насколько круто изменилась её жизнь в тот момент: Агнесс стало просто грустно.
_________________

Что касается рыжих волос, то они были достаточно распространены. Фридрих Барбаросса - это Фридрих Рыжий!
_________________

Спасибо, Стефания! Очень интересно!
Неужели, покои, если их можно так назвать, графских детей ничем не отличались от мест обитания слуг? Понятно, что во времена войн и походов особого комфорта не найдешь и к этому надо привыкать с детства. Но вот так с малолетства жить с грубым стариком и заниматься только военной подготовкой - понятно, что не станешь Рыцарем печального образа)) Эрвину повезло, что встретил понимающую Агнесс, которая тоскует по своим родным братьям и готова поделиться с ним своим чутким и добрым отношением. Но это точно не обрадует графа, как не обрадовало воспитателя Эрвина. Ведь так можно и ненужных знаний набраться. Хотя, пытались же из него сделать пажа мачехи, да не вышло (я уж молчу, конечно, что выносить ночной горшок за кем-то для мальчика то еще удовольствие, как и торчать вечно на женской половине - скука же). А объясняется это метким определением Фрица этой Берты. Вообще можно сделать выводы, что все привилегированные дамы замка невзлюбили Агнесс и не мечтают взять ее под свое крыло и опеку. Только не понятно, почему и дочка графа - может, жениха уже не поделили?
Интересно, почему отец Агнесс не охотился на волков. Может волк был тотемом Крайца? А сейчас большой волк пытается добраться до Агнесс, наверно.

да это точно!
_________________

Понимаете, мы сейчас с вами взглянули на Эрвина глазами страстно тоскующей по утерянной семье Агнесс. Завтра же вы поймете, что это очень предвзятое и несоответствующее действительности мнение. Горшок никто юного шевалье заставить вынести не мог, он сам до него добрался. Что же касается воспитания, то оно было очень суровым. Мальчиков не просто не баловали, а наоборот отсылали из дома в чужие дома служить, чтобы приучить к строгости и дисциплине. Паж - первая ступень, оруженосец - вторая, рыцарь - третья, и все желательно из рук посторонних. Эрвин остался дома опять-таки в виде исключения.
_________________

Доброта это хорошо.

Моя героиня просто привыкла быть во главе семьи, будучи и нянькой и одновременно хозяйкой, и это стремление властвовать и устраивать быт близких будет всё время доминировать в ней и определит цель в жизни. Она идеальная госпожа для рыцарского замка. Про волка значительно позже.
_________________

Стефания, спасибо!
Кажется юный Эрвин нашел себе объект поклонения, прекрасную Даму в лице Агнесс Что-то в препирательствах Луизы и Фрица натолкнуло меня на мысль, что у них может быть общее будущее. Луиза, со всеми ее странностями, далеко не глупа, быстро просекла то, что Агнес понять не могла. Все дамы в замке относятся к Агнесс с ревностью и подозрением, а Марта, возможно, знает, за кого Пауль собирается Агнесс отдать замуж, поэтому тоже, возможно, ревнует.
Можно вопрос? А вы часто фокал используете?
___________________________________

Фокал? В смысле фольклор?
_________________

___________________________________

Возможно, что и не очень хорошо, но ничего не поделаешь. Линия исторического романа не может быть без авторских отступлений, ведь надо многое пояснять, делать упор на какие-то моменты. Вот например я настолько часто слышу о нелюбви средневековья к воде, а ведь это в принципе не так. Воду не любило Новое время. И главное приводят в пример опять же Короля-Солнце или Изабеллу Католичку, а ведь это личности жившие в 15-конце 17 вв. Вот я и поясняю по ходу действия. будет ещё много авторских вставок, разъясняющих вот такие туманные моменты. Всё-таки мне хочется, чтобы роман был не только увлекательным, но и что-то давал для знания эпохи. Вставочки маленькие, думаю они не во вред самой нити повествования.
_________________

Да я это прекрасно понимаю, но может какие-то моменты пробовать переносить в сноски? Это обычная практика, хороша тем, что не разрушает цельность повествования и в то же время дает массу нужной информации для читателя. Я не настаиваю, просто предложила, как вариант, все равно вам решать, что для вас лучше.
___________________________________