По приказу короля!

Изабелла Герберт:

Еще никогда в жизни Изабеллы банальное переодевание не было столь интригующе и так.... возбуждающе.

Уже само присутствие Кайла, чья мужественная фигура вырисовывалась темным силуэтом на фоне огня камина, придавала процедуре пикантность и одновременно таинственность.
"Обернется или не обернется", - гадала Изабелла, трепеща не столько от страха и холода, сколько от сознания того, что Кайл может увидеть ее обнаженной.

Понравится ли ему то, что он увидит? Не найдет ли он ее слишком тощей? Или наоборот, не скажет ли, что она слишком толстая? Будет ли он придирчив к ее ногам и груди?
Впрочем, - тут же одернула себя Изабелла, - мои ноги он уже видел. И даже трогал...

Она почувствовала, как жар снова приливает к щекам при одном только воспоминании о взгляде, каким на нее смотрел Кайл, а низ живота сжимает в сладко-болезненной истоме.
Неожиданно просторная комната показалась ей тесной и душной, и Изабелла резко втянула в себя воздух и, задержав дыхание, выдохнула - прерывисто и осторожно.

Служанка заботливо укрыла ее одеялом, - как оказалось во время, - в дверь постучали, и МакЛейн, обернувшись и бросив короткий взгляд в сторону Изабеллы, самолично пошел открывать дверь доктору.




Осмотр был короток.
Изабелла мысленно поблагодарила Бога за то, что врач не прописал ей пиявок или другой способ кровопускания.
Именно это лечение, - как подозревала девушка, - а не переживания по поводу безответственного поведения Уильяма свело второго графа Пембрук в могилу: во все времена Гербертов называли "горячими головами" за их, казалось бы, непредсказуемый нрав и вспыльчивость. Не были исключением и второй, и третий - и дай Бог! - не будут им последующие графы Пембрук - все Герберты.
Какой была и сама Изабелла. И сейчас, глядя на Кайла, она с тревогой ждала его слов - словно своеобразного приговора: примет ли он ее такую - вздорную, вечно противоречащую, упрямую и самовольную? Или их брак обречен на тоскливое принуждение сразу, даже толком не начавшись?




Девушка почувствовала, как напряжение и неловкость Кайла незримо передается и ей.
- Спасибо, - поблагодарила Изабелла. - Уже значительно лучше. Думаю, врач прав, и завтра я смогу уже подняться. Надеюсь, я не останусь хромоножкой, - попробовала она пошутить, чем вызвала улыбку на лице Кайла.

И тут в ее животе внезапно громко заурчало.

...

Анна Трентон:

Девушка покивала подруге и продолжила своё занятие.


Он согласился, и это было хорошо. Вот только выглядел он при этом как-то странно, и девушка не могла понять причину этого. Ведь если бы его что-то не устраивало, он бы не стал соглашаться? Придумал бы дела... Ну почему, стоит ей только обрести уверенность, что она ему нравится, как невеста, он тут заставляет её начинать в этом сомневаться? Нет, она не будет об этом думать, - отмахнулась девушка сама от себя. Они завтра поедут гулять, и точка.

"Да". Анна кивнула и спрятала обратно свои письменные принадлежности, чтобы перейти в другой зал.


Как красиво играет и поёт Габи - приятно поразилась Анна.

...

Логан Сазерленд:

Они вошли в комнату в тот момент, когда мисс Монтгомери весьма впечатляюще играла на лютне. Логан поинтересовался у Анны:
- А вы играете на чем-нибудь?

...

Грегор МакФарлан:

Леди Габриэлла великолепно играла на лютне, она закончила и я услышал

Мне почему-то показалось, что леди Анне не чужд клавесин или верджинал.
Я подошел к ним и спросил,
- Леди Анна, не хотите сыграть на клавикордах.
Тут очень хороший инструмент.

...

Ангус МакМилан:

Я немного отстранился и посмотрел в глаза Камиллы. В них была боль. И слёзы. Неужели, он настолько ей противен?
- Милая, мне всё равно, прибежит ли твоя тётя или здесь соберутся все люди. Пойми же ты, ты уже моя!
Я убрал локон с её лба и нежно погладил лицо. Большим пальцем очертил губы, припухшие от моего поцелуя.
- Ты такая красивая.
Я смотрел на неё восхищённо. Она больше не вырывалась, но глаза её пылали гневом.
- Я причиняю тебе боль?

...

Анна Трентон:

Она улыбнулась ему и кивнула, показывая на стоящий неподалёку клавесин.


Анна помотала головой и показала МакФарлану на клавесин. Другого её любимого инструмента, вёрджинала, заметно не было.

Габриелла закончила петь и Анна, поймав её вгляд, постаралась выразить ей своё восхищение и одобрение.

...

Игэн МакГавин:

Габриэлла так смотрела на него и так отвечала, что всякое желание идти в на музыкальный вечер пропадало, но Игэн взял себя в руки.

Игэн молча сел и начал слушать друга.

Боги, как она поет!
Игэн встал и, не в силах терпеть, поцеловал ее руку, держа и прикасаясь губами к ней намного дольше, чем позволяли приличия.

...

Логан Сазерленд:

Логан прищурился. Интересно, откуда у МакФарлана такие познания о его, Логана, невесте?

Сазерленд коснулся руки Анны легким поцелуем.
- Вы не откажетесь сыграть для ме... для нас? - поправился он.

...

Габриэлла Монтгомери:

На пальчиках Габриэллы еще оставались вмятинки от струн и лэрд, снова не спуская с неё глаз, целовал и целовал...Пальцы подрагивали в его руке, сердце билось, как пойманная птичка. Она пела о любви мужчины к девушке... Габи так смутилась, что отвела наконец глаза от своего жениха.

- Спасибо!- Габи смущенно улыбнулась.- А вы споёте? Или сыграете? - она совершенно растерялась...

...

Анна Трентон:

Девушка послала Габи озорной ироничный взгляд. Спеть - это было бы, конечно, сногсшибательно, в её-то случае.


Разумеется, она сыграет, раз он... то есть они, конечно же, этого хотят.

Она прошла к инструменту, и начала играть лёгкую задумчивую мелодию, сгорая от желанию оглянуться и посмотреть, с каким выражением лица её жених это слушает, и опасаясь смотреть, чтобы не отвлечься и не сбиться.

...

Игэн МакГавин:

Игэн, поймав ее взгляд, оторвался.
- Хорошо, что моя невеста умеет петь, - кивнул он. - Дети любят песни.

...

Логан Сазерленд:

Некоторое время Логан молча слушал, а затем в его руках откуда-то появилась волынка и он стал подыгрывать Анне.

Звук клавесина и надрывная трель волынки причудливо переплетались, как их жизни... как она и он... так непохожие друг на друга, но на удивление гармоничные... она никогда не сможет спеть ему, как это сделала Габриэлла, их голоса никогда не сольются... но в момент, когда они играли каждый на своем инструменте, ему показалось, что сливается нечто бОльшее, чем голоса... сливаются их души, рвущиеся наружу через звуки музыки...

...

Габриэлла Монтгомери:

- А вы?- губы Габриэллы тронула нежная улыбка, - Что любите Вы?
Она облизнула губы..на них ещё ощущался привкус вина..Голова немного кружилась и Габи на секундочку прикрыла глаза.

...

Валери ван Клив:

Валери из-под ресниц наблюдала, как Коннор освобождает себя от одежды. Каждый его жест приводил её во всё большее нетерпение. Что-то внутри пробуждалось и заставляло быть непохожей на саму себя. Куда исчезла вся её сдержанность? Мораль леди? Какие-то первобытные чувства захватили её всю, заставляя томиться в предвкушении. Валери начала осознавать, что её гнев перерестает во что-то иное. Сладкая, тянущая боль появилась внизу живота и растеклась по всему телу. Выставляя своё обнажённое тело перед ним, она должна была бы стыдиться, но всё, о чём она могла думать, это непреодолимое желание узнать, что же будет дальше… Валери стала терять власть над собой… Она впитывала в себя внушительный рост шотландца, сильные мускулы, тонкую дорожку тёмных волос, спускающуюся вниз живота к той части его, что напряжённо восстала... Какой же он был огромный! Она в ужасе смотрела на его мужское достоинство. И тут же желание схлынуло под страхом того, что он сейчас причинит ей дикую боль. Валери резко села и расширившимися глазами смотрела, как Коннор приближается к ней.

От страха Валери вся сжалась и только безвольно принимала его ласкающие поцелуи. Касания его языка, лёгкие поцелуи в подбородок, в шею… Он слегка прикусывал её кожу, и она забывала о том, что предстоит. Хриплый голос заставлял терять бдительность… Валери начала расслабляться, но его тело рядом не давало ей сделать этого. Она не могла избавиться от страха, что мужчина разорвёт её пополам, ведь она была такой маленькой по сравнению с ним и не верила, что Коннор вообще может поместиться в её теле. В отчаянной попытке избежать страшной участи девушка стала вырываться из крепких объятий Коннора…

…но мужчина не дал ей ни малейшего шанса… Со смешком он стал поглаживать её тело… грудь, живот, стал двигаться ниже и ниже… и наконец проник в её никем до этого момента на тронутое лоно… Валери вздрогнула от этого прикосновения и невольно подалась вперёд к его ласкающей руке. Откинув голову, она застонала от переполнявших ей эмоций… Только бы он не причинил ей боли…

Он один мог так смотреть на неё – охватывая взглядом всё тело, заставляя чувствовать себя желанной, красивой, притягательной. Напряжение возросло до предела. Валери чувствовала, что мужчина еле сдерживается и сейчас заявит свое право на неё. Убегать было поздно, сопротивляться бесполезно. Оставалось только зажмуриться и терпеть боль и надеяться, что она останется жива после этого испытания. Горячее сильное тело накрыло её, поражая контрастом его твердости и её мягкости. Сильный толчок внутрь… Валери никак не ожидала, что боль будет такой сильной! Будто её разрезали пополам. Слёзы хлынули из глаз. Девушка стала пытаться сдвинуть с места гору мышц, навалившуюся на неё…

…и давление на её плоть неожиданно прекратилось. Коннор остановился и с поразительной нежностью стал целовать её… Она не могла ни на чём сосредоточиться, пойманная в силки своей боли, молилась, чтобы это мучение поскорее закончилось. Не знала, что будет дальше, что нужно этому мужчине, сколько это всё будет продолжаться...
Умоляющим взглядом она посмотрела на своего мучителя. Их глаза встретились, и… что-то изменилось. Как будто какая-то ниточка протянулась между ними. В его взгляде она прочитала, что боль не может продолжаться бесконечно, что есть что-то ещё, что испокон веков соединяло мужчину и женщину.

Он приказывал, а она подчинялась. Следовала его указаниям, смотрела прямо ему в глаза. Видела в них жгучее желание, радость победы от обладания ею… Требовательный, ненасытный взгляд хищника… Он не позволял ей отвести взгляд, а она не хотела противиться. Неожиданно Валери ощутила слабый отклик своего измученного тела… Проникновения вызывали неопределённое ощущение, что-то вроде тянущей боли, сочетающейся с сильным давлением. Она уловила ритм, перестала себя сдерживать и отдалась встречным движениям. Руки сначала чуть несмело, а потом всё сильнее впивались в тело её завоевателя. Она не могла остановиться и всё водила руками по широкой спине Коннора, по могучим рукам, ногами охватывая его бедра. Мужчина двигался яростно и мощно, пронзая её, но уже не причиняя сильной боли. В месте их соединения будто зажёгся пожар. Коннор сделал какое-то невероятное движение рукой, и пожар разгорелся ещё ярче, и, наконец, охватил её всю… Глаза Валери затуманились от охватившего её наслаждения. Она и представить себе не могла, что это будет так… Бесстыдно, яростно, мощно, жарко… В изнеможении, с колотящимся сердцем, она откинулась на подушки...

***

Видимо, они оба уснули. Валери проснулась в полумраке комнаты и выбралась из объятий Коннора. Было так непривычно быть полностью обнажённой. Ей понравилось это ощущение свободы. Между ног чуть саднило, и она подошла к кувшину с водой и привела себя в относительный порядок. Подойдя к зеркалу, она посмотрела на себя. Валери казалось, что всё в её виде просто кричит о том, что она отдалась мужчине.
Коннор крепко спал. Валери не представляла, как посмотрит ему в глаза после случившегося. Она сдалась так просто, хотя держалась за свой статус леди, как только могла. Теперь она обесчещена и не может больше себя уважать. Ей так не хотелось воспринимать всё то, что было между ними, грязным и непристойным, но каким ещё она могла считать то бесстыдство, что творилось в постели? Да ещё и не соединённое узами брака. Так или иначе, она опозорена. Отец, узнав об этом, наверное, отказался бы от неё. А матушка… Валери надеялась, что она сейчас не смотрит на неё с небес. Думается, теперь, когда он ей овладел, Коннор потеряет интерес. Она не могла поверить, что настолько его заинтересовала. Ведь они совсем не знали друг друга. Она не понимала, чем могла привлечь его, а он был настолько немногословен, что ей оставалось только мучиться в догадках. Она злилась на себя и на него, что позволила всему этому случиться. Посмотрев на пол, она увидела своё растерзанное платье. Также безжалостно была растерзана и её честь. Она походила по комнате и нашла халат огромного размера. Завернувшись в него, Валери тихонько вышла из комнаты и пробежала до своей спальни, на удивление никого не встретив. Миссис Мор не спала и поджидала её.

- Ничего не спрашивайте, - Валери выкинула вперёд руку. Она не хотела сейчас ни с кем разговаривать. Быстро юркнув в свою постель, она провалилась в тяжёлый сон.

...

Игэн МакГавин:

Игэн посмотрел в ее глаза, обдумывая ответ, но они были закрыты. Она засыпает.
- Энксо, - Игэн наклонился к ней ближе и прошептал. - Я отвечу на этот вопрос завтра, а сегодня пойдемте спать.
Он встал и протянул невесте руку.
- Прошу нас простить, - громко сказал он и они вышли из комнаты.

...