Калейдоскоп историй

Леди Имоджин Клиффорд:

Каюта оказалась довольно уютной, предназначенной только для нас с Чарити. Здесь мы могли расположиться с максимально возможным комфортом на время путешествия, создав свой собственный крошечный мирок посреди открытого океана.
Это показалось мне таким волшебным и заманчивым, что я позабыла все свои опасения и теперь ожидала отплытия с волнительным предвкушением.
Когда слуги внесли наш багаж, я первым делом нашла флакончик с маслом лимона и отложила его, чтобы потом передать тетушке.

Чарити словно повторяла мои мысли, и я в очередной раз поразилась тому, что сестра могла быть открыта в том, что я предпочитала держать в себе.
- Не думаю, что нам придется упрашивать тетушку нас сопровождать, - отозвалась я. - Леди Горация сама поведет нас знакомиться с галеоном и его обитателями.

- Чарити, как ты себя чувствуешь? - спросила я, заметив, как сестра слегка поморщилась. - Хочешь, дам тебе пузырек с маслом мяты? Оно хорошо помогает от тошноты и морской болезни. Нанеси капельку на платок и вдыхай, как только почувствуешь дурноту.
В этот самый момент дверь каюты открылась, и тетушка возникла на пороге, вся будто в ореоле лучезарной неуемной энергии.

- Я же говорила, что просить не придется, - прошептала я сестре, снова надевая дорожный плащ и накидывая на голову капюшон.
Променад по палубе галеона воодушевил меня еще больше. Никаких дурных запахов я не различала. Если они и были, то их разгонял налетавший порывами холодный морской ветер, остужавший разгоряченное лицо и оставлявший на губах солоноватый привкус.
Тетушка Горация выглядела королевой. Она величественно шествовала по галеону, продвигаясь к цели - найти капитана. Мы с Чарити шли следом, стараясь не отставать и зачарованно оглядываясь по сторонам.
Я бы с большим удовольствием постояла у борта, глядя на море, стараясь запомнить, как выглядит гавань, наблюдая за волнами и за носившимися над ними чайками.
Ноги послушно двигались вперед, а мысли мои были где-то далеко, когда мы вдруг остановились, и я услышала голос тетушки.

Тетушкин голос звучал в знакомой элегантно-требовательной манере, речь была привычно темпераментной и казалась... нескончаемой, как и ее вопросы. До того момента, пока леди Горация многозначительно не понизила тон, дав понять капитану, что наше пребывание на борту несет в себе определенную цель - поиск достойной партии для нас с Чарити.
Я мгновенно ощутила, как запылали мои щеки, и невольно бросила взгляд сначала на сестру, а потом на капитана, только сейчас пристально присмотревшись к нему. Мне показалось, что я уловила, как его губы дрогнули в улыбке.
Самый жуткий наш с Чарити кошмар - выглядеть, как недалекие девицы, мечтающие только о том, как бы поскорее выскочить замуж - готов был воплотиться в явь.
И меньше всего мне хотелось, чтобы так о нас подумал именно капитан галеона, на котором нам предстояло провести довольно много времени.
Сгорая от смущения, я старательно сохраняла невозмутимый вид, мечтая только о том, чтобы поскорее завершить этот в крайней степени неловкий визит вежливости и отправиться наблюдать за отплытием.
- Тетя Горация, не слишком ли многого мы требуем от капитана сразу? Наверняка у него хватает хлопот перед отплытием, - спешно проговорила я, хорошо сознавая, что тетушка сочтет мое вмешательство за недопустимую дерзость. - Давайте для начала ознакомимся с галеоном и распорядком на борту. И мы с удовольствием послушаем рассказ о великолепной «Герцогине Джулии». Скажите, капитан, на каких судах вы еще плавали? И куда? - обратилась я к мистеру Блейку, желая только одного - немедленно переключить беседу с темы потенциальных женихов и тем самым стереть неловкость.

...

Князь Николай Раду:

Сохраняя невозмутимое выражение лица, по которому никто не смог бы прочесть того, что на самом деле родилось внутри князя, когда маркиза заговорила об обстоятельствах встречи, Николай открыто улыбнулся Софии, когда услышал искреннее признание в том, что она рада его видеть. Четыре года назад, когда он был вынужден отправиться в поместье графа Норфолка, чтобы наказать виновных в том, в чём в первую очередь был виновен он сам, пожалуй, знакомство с маркизой стало тем немногим, что способно было пробудить в нём давно забытые чувства простого человеческого участия.

- Миледи, мне очень льстят ваши слова, - со всё той же улыбкой ответил князь, - но смею вас заверить, что мало кто может назвать встречу со мной рождественским подарком. А уж чудом и подавно.
Он скорее почувствовал, чем понял, что его улыбка становится натянутой и хищной и поспешил перевести разговор в безопасное русло, благо маркиза сама дала ему к этому повод.

- Вы ничуть не разочаровали меня, миледи. - Раду заложил руки за спину и всмотрелся в горизонт, состоящий из неба и воды. - Напротив, я уверен в том, что именно из суровых необходимостей и получаются самые интересные приключения. Вы простите мне моё любопытство, если я признаюсь в том, что подсмотрел, как вы бросили в воду монетку, а теперь желаю спросить о том, чем был вызван этот жест? Мечтаете поскорее вернуться в Британию или, может статься, есть какой-то другой обычай, о котором я не знаю?

...

Леди Флоренс Грин:

От резкого грубоватого тона я замолчала, сжала губы, но продолжила гневно смотреть на мужчину. С чего мне вдруг должно стать дурно? Куда уж хуже?.. Что-то упало неподалеку сбоку от меня и я невольно вздрогнула. Мысль о том, что тут есть еще кто-то, и этот кто-то может быть еще один, или не один, мужчина или какой-нибудь его напарник в похищении, или может тут есть еще одна «выгодная партия», мгновенно пронеслась в голове. Насчет последнего я была бы даже рада, сразу бы сдала с себя все возможные плюсы, чтобы проиграть «сопернице». А вот наличие еще каких-либо мужчин меня пугало, хватает и одного герцога.
Все оказалось много проще, там оказалась девушка, служанка, специально для меня. Ну надо же...
Как же тяжело дышать в корсете. А когда вокруг тебя расхаживает герцог, и говорит о браке, о брачной ночи, смотрит сверху вниз, касается меня, будто случайно, то воздуха совсем не хватает. Чувствую на своих плечах его горячие, сильные руки. Мужчина слегка ведет ими сдвигая платье с плеч. Я нервно схватила ртом воздух. Герцог продолжил, а я сильнее задышала, едва он начал касаться волос и убирать их в сторону. Думать для чего он это делает не могла, слишком напряжена и взволнована. Я замерла, и перестала дышать на какое-то время, почувствовать его губы на шее, только дрожь по телу выдавала то, что я еще жива. И мурашки по коже. Выдохнула и снова резко вдохнула. Шепот мужчины произвел странный эффект, мое тело будто сжалось, а я вжалась в стул, пытаясь успокоиться и прекратить покрываться мурашками, они напрягали меня.
- Мегерой?! - шипя, как змея произнесла я. - Да как Вы смеете?! Как Вы смеете меня трогать? Как Вы смеете предлагать такое? Медовый месяц? Вы не получите меня! Вы не слышали? Я помолвлена, а что сделал отец, Вас абсолютно... - я замолчала и подняла взгляд на герцога. - С чего Вы взяли, что жениха мне навязал отец? - внимательно уставилась я на мужчину. Нахмурилась, не свожу взгляда. Откуда он знает об этом? Все наши ссоры, споры и перепалки, и все прочее, на протяжении этих лет, знает только моя семья. Никто из нас, включая меня и прислугу, не говорил ничего о свадьбе, никому. Я так думаю. Откуда?..

...

Капитан Джонатан Блейк:

Попутный ветер усилился, словно поторапливая в море. Пассажиры зашли на борт, кажется все. Стюарды их пересчитали и донесли мне цифру, примерно похожую на ту, что была заявлена изначально. В любом случае ждать больше было нельзя, мы и без этого отплывали с опозданием. Не все знали, что такое пунктуальность.
Сам того не замечая, я боролся с нервозностью, вымещая ту на матросах. Один из якорей сорвался обратно в воду, когда его уже подняли на поверхность. То ли знак, то ли чьи-то кривые руки – оставалось мучиться в догадках. Штурвал покорно крутился в моих руках, направляя Герцогиню в холодные воды Атлантики. Джулия накренилась, когда почти все пассажиры перетекли на один борт, прощаясь с провожатыми на суше. Мельтешили белые платочки. Со скрипом дерева и громким шелестом раскинулись паруса Герцогини, которые быстро подхватил ветер, словно вскинутые юбки блудницы. Компас еще метался возле одной оси. Я упорно клонил форштевень, этот гордо поднятый носик Джулии, на нужный мне курс. И верная мне девочка слушалась, хоть и не без капризов.
- 12 улов, капитан! – кричал мне матрос у борта, держащий в руке лаг.
Еще немного покапризничав, спустя несколько миль Джулия встала на курс. Можно было расслабиться. Оставив у штурвала рулевого, я покинул свой помост. Но дойти в свою каюту так и не успел. На палубе меня поймала почтенная леди с двумя юными красавицами, похожих друг на друга, как две капли чистейшей воды. Разница состояла лишь в том, что у одной горели озорные глазки, у второй – милые щечки.

Ах эта светская, черти ее раздери, жизнь. Намерения Леди Иствуд были более чем очевидны без всяких слов. Отыскать выгодную партию для своих племянниц ценой собственной жизни, и что она считает своим долгом. Таких женщин стоило опасаться всем неженатым мужчинам с высоким титулом. И не заметит, как окажется у алтаря с ее племянницей или дочерью. Хотя Леди Иствуд была в неоспоримом плюсе. Ее задачей было скорее отобрать достойного, нежели выдать хоть за кого-то, потому что обе племянницы отличались той привлекательностью, от которой не откажется ни один нормальный мужчина.

Ко мне обратилась Имоджин. Да, я запомнил, в каком порядке мне представляла их тетушка. Голос девушки был, как у птички, а любопытства, как у кошки.
- Давайте об этом расскажу по дороге. Я с удовольствием выделю для вас время, все расскажу и покажу. Разве вправе я отказать хоть в чем-то таким очаровательным леди? Прошу за мной.
От чего меня всегда коробило, так это от необходимости соблюдать хорошие манеры в высоком обществе. Вильям прививал мне их палками. Привык только с возрастом, даже слегка проникся, когда понял, насколько это может помочь в кругах высшего общества, где способны слушать только благородный язык лицемеров и на нем же разговаривать.
- Вы настоящий джентльмен, капитан. Крошки мои, за мной.
Развернувшись, Леди Иствуд обдала меня пощечиной из страусиного пера на своей шляпке и пошла вперед. Пришлось обогнать, чтобы не рассказывать в спину. Я представил им роскошные залы верхней палубы. Здесь была и обеденная, и зал отдыха, где можно спокойно почитать книгу на удобном лежаке или попить чай в компании своих сплетниц.
- Уверяю, здесь у вас будет возможность воплотить свои пожелания в полной мере, Леди Иствуд. Мы планируем проводить роскошные вечера, чтобы никому не было скучно. Все-таки путь неблизкий.
Леди Иствуд делилась своим восторгом, попутно улыбаясь каждому прохожему пассажиру мужской наружности, кто вышел за пределы своей каюты, да то и дело в чем-то одергивала своих племянниц: «Имоджин, расправь плечи», «Чарити, прикрой ротик, не то в него залетит муха».
- Я был в стольких местах, Леди Имоджин, - ответил я и на вопрос девушки, - что все и не упомнить. Индия, Африка, Бразилия. Плавал на Шлюпах, Бригантинах, Шхунах, даже на Галерах. Я вырос в море, это мой дом.
Показал им и специально отведенную каюту под свою коллекцию, где были выставлены различные вещи со всех уголков земли. Я называл ее комнатой хлама, хотя здесь были и весьма интересные вещички. Когда-то давно я начал складировать то, что было куплено или найдено на том или ином берегу, где я побывал. Когда стал капитаном, пытаясь меня задобрить, матросы начали таскать мне все, что попадало им под руку. Вскоре это вошло в традицию.
- А вы чего ждете от поездки, если это не очевидный секрет? – спросил у Имоджин.
Вскину ко мне глаза, она споткнулась о бортик проема коллекционной каюты. Я успел вовремя подать руку, чтобы она не клюнула носом. Ладонь оказалась такой холодной, что возникло желание ее согреть. Замерзла или чего-то боится? Для многих леди подобные поездки сродни стрессу, а не увлекательному путешествию. Глаза темные, словно омут, и дна не видно. И губы самые невинные, на какие только когда-то обращал внимание.

...

Маркиза София Арранз:

- Я могу, - негромко ответила маркиза. – Не так-то просто хотя бы один раз встретить человека, который может понять, а уж дважды – тем более. Если что-то случится, вы меня выслушаете и не назовёте сумасшедшей – этого более чем достаточно. Простите, я в последнее время, кажется, становлюсь ворчливой старой ведьмой. Наверное, Лондон на меня плохо влияет, - женщина привычным движением потёрла правый висок – разговор грозил вступить в ту область, о которой лучше говорить без свидетелей – и задумчиво улыбнулась, услышав:



- Возвращаться хочется, если тебя ждут… - заканчивать фразу леди София не стала: не очень приятно вслух признаваться в своём одиночестве, но князь поймёт и так. – Но вы правы, обычай есть, ужасно древний, говорят, что ещё со времён короля Артура, но правда это или нет, я не знаю. У нас в Корнуолле, рыбаки и моряки, перед уходом в плавание, обязательно приносят дар морю – чаще всего это хлеб. Получается, что они разделяют со стихией трапезу и становятся в море не незваными гостями, а близкими людьми. Значит, их будет подстерегать меньше опасностей. Если же под рукой нет хлеба, можно подарить что-то ценное – лучше всего серебро.

...

Герцог Хорнблауэр:

- Конечно, мегерой! Если на нас нападут пираты, вас, леди Грин, можно смело выпускать им навстречу. Вы их либо напугаете до смерти, либо возглавите шайку. Я слышу вас просто прекрасно. Вы же так громко кричите. – Обойдя девушку, я встал снова напротив неё, продолжая наслаждаться видом сверху – глубокая ложбинка между двух соблазнительных грудей была зрелищем, которым я мог любоваться вечность. От бурного дыхания грудь вздымалась кверху, словно прося освободить её, выпустить на волю. Сжав руки за спиной, я с трудом обуздал свои желания, с тяжёлым вздохом встречая настороженный взгляд Флоренс. Как хорошо, что она невинна, иначе бы давно заметила красноречивое свидетельство моего желания практически напротив её лица. Чёрт бы побрал эту моду на узкие бриджи...
- Уж не думаете ли вы, Флоренс, что я похитил случайную девушку? – Сделав паузу, я подождал, пока моя пленница сама догадается о сути происходящего. Наши взгляды снова встретились: её совсем обеспокоенный, мой – уверенный на все сто в своей правоте и мужском превосходстве мужских желаний над женскими.
- Флоренс, я выбрал именно вас. Повторяю это в последний раз. Это решение окончательное и обжалованию не подлежит. Вы будете моей женой, потому что из сотни светских красавиц я выбрал вас, я изучил вас и пришёл к выводу, что хочу видеть только вас спутницей жизни и матерью моих детей. Всё остальное неважно. Предоставьте мне разобраться с вашим отцом и брошенным женихом. Такие вопросы решают мужчины. Вам нужно всё лишь принять то, что вас так любезно предлагают, иначе… - Пожав плечами, я дал понять, что леди придётся догадаться самой, что случится в случае непослушания. – Ну так что же, леди Грин? Мы так и будем продолжать держать вас связанной, или вы проявите благоразумие и предстанете перед светским обществом на рождественском ужине в качестве моей будущей супруги?

...

Леди Чарити Клиффорд:

- Благодарю, душа моя, - я поблагодарила сестру, выполнила её инструкции относительно мятного масла и поднесла платок к носу, вдыхая аромат. Дурнота почти сразу отступила, и я выдохнула с облегчением. Хотя бы отплытие не пропущу, слава Господу. - Чувствую я себя не так славно, как ещё нынче утром, когда мы поднялись из постелей, предвкушая скорое путешествие, но довольно сносно.
Правда, уверенность в том, что всё пройдёт гладко с первого же дня, растаяла как снег под лучами ласкового солнышка, когда на пороге каюты возникла тётушка Горация, по-видимому, поставившая перед собою цель, чтобы мы не только обрели мужей не сходя с борта, но и обзавелись потомством ещё до того, как дойдём до берегов Индии. Но разумеется, вслух я этого высказывать не стала, хотя бы оттого, что тогда ещё явственность планов тётушки была для нас с сестрой не столь очевидной.

- Как думаешь, что будет, если капитан спрыгнет за борт, не доведя судно до берегов Индии? - задала я сестре риторический вопрос, естественно так, чтобы тётушка не слышала моих размышлений. Мы наскоро набросили на плечи накидки и уже спешили за тётушкой, которая шествовала впереди как полководец, ведущий полк в победный бой.

Святый Боже! Делая реверанс капитану, я опустила глаза в пол и нервно хихикнула совсем не так, как то подобает леди. Поймав взгляд сестры и приметив расцветший на её лице румянец, состроила гримасу, которая предназначалась только Имоджин.
Но конфуз состоялся не полностью, и вскоре мы были избавлены от необходимости смотреть капитану в глаза, опасаясь прочесть в них осуждение, которое очевидно, он мог выказать в отношении двух молоденьких девушек, желающих найти себе партию из числа богатых кавалеров, и их тётушки, желающей того же самого с не меньшим пылом. Капитан проводил нас в каюту, где находилась великолепная коллекция всевозможных всячин, должно быть, очутившихся здесь из разных уголков земли. Весь окружающий мир перестал существовать для меня, когда я оказалась в этой святая святых, само пространство которой было пропитано историей о путешествиях и дальних странах. Я не слышала ни голоса капитана, ни щебетания тётушки, ни того, что говорила Имоджин. Прикоснувшись к одной из вещиц, в которой угадывалось что-то похожее на часы, я провела пальцами по металлической поверхности бронзового цвета, и тут случилось неожиданное: с громким "Кр-р-р-ак!" из "часов" выскочило нечто на пружине, сбив по пути тяжёлый шарик, который, упав, весело запрыгал по полу, перескочил через порог каюты и был таков.
- Извиняюсь! - пискнула я, подобрала юбки, протиснулась меж капитаном и Имоджин и устремилась на поиски шарика, выкатившегося аккурат на палубу.

...

Князь Николай Раду:

- Премного благодарен вам, миледи, за то, что вы сказали. Уверен, в ваших словах о ворчливой старой ведьме не было ни намёка на то, чтобы услышать комплимент, и всё же не могу не заверить вас в том, что вы также отличаетесь от ведьмы, как день отличается от ночи. А если Лондон вам не по душе, то вполне можно покинуть берега Англии. Перед вами весь мир, - Николай обвёл рукой пространство, раскинувшееся впереди. На тёмной воде пенились "барашки", а слишком короткий для декабря день уже становился сумрачным. - Я много путешествовал за последние несколько лет. Если можно так сказать, вынужденно. Но даже будучи вынужденными, эти путешествия привнесли в мою жизнь много красок.

Князь склонил голову, давая понять, что он, как никто понимает смысл того, о чём говорила маркиза. Для него за последние четыре года ничего не изменилось. Николай всё также стремился вернуться туда, где за безмолвной каменной плитой склепа его ждала та, которая до сих пор была бесценна.

- Вы прекрасная рассказчица, миледи, - снова вернув на лицо улыбку, ответил Раду. - И вы так вкусно рассказываете, что я невольно вспомнил об ужине, что запланирован сегодня в кают-компании. - Он вытащил карманные часы и кивнул, словно взгляд на циферблат подтвердил его мысли о том, который нынче час. - Могу я проводить вас к столу, леди Арранз или же у вас были иные планы на сегодняшний вечер?

...

Леди Имоджин Клиффорд:

Кажется, мистер Блейк искренне веселился, наблюдая наше трио. Несмотря на то, что он выслушал сначала тетушку, а затем мои торопливо заданные вопросы с каменной невозмутимостью, мне казалось, что ему нелегко дается соблюдать формальности светского общения.

Тем не менее, любезность капитана выглядела вполне искренней, а терпение почти безграничным даже тогда, когда роскошное перо на шляпе тети Горации хлестнуло капитана по лицу. Я едва сдержала смешок, а мистер Блейк удивленно моргнул, на секунду замешкавшись, но тут же овладел собой и зашагал впереди, рассказывая по дороге о галеоне, несомненно являвшимся предметом его гордости.

Я тихонько вздохнула, уже «предвкушая» эти скучные «роскошные вечера», вся роскошь которых состояла в том, чтобы продемонстрировать новый наряд и в сотый раз заговорить о погоде и прочих сплетнях, последними из которых являлись все те жуткие истории про "Бристольского вампира". Такого «веселья» нам с избытком хватало и дома.
Я и не заметила, как ссутулилась от безрадостных мыслей, и тут же была одернута тетушкой, велевшей расправить плечи. Воздев глаза в затянутые тучами небеса (лишь бы леди Горация не заметила!) я послушно выпрямилась.
Капитан Блейк тем временем продолжил свой рассказ.

- О... - вырвалось у меня, и я с интересом посмотрела на мистера Блейка. - Так вы побывали в стольких странах, посмотрели полмира! - Я неожиданно задумалась. - Но получается, что почти все время вы проводите в море. Неужели не скучаете по земле? У вас же есть где-то дом? Не бригантина, не галеон, а настоящий дом. Очаг, к которому вы возвращаетесь из плавания?
Иногда мои слова опережали мысли. Задавая капитану вопрос о доме, я не сразу сообразила, что позволяю себе лишнее в общении с едва знакомым человеком. Тетушка наверняка не одобрит.
Но почему-то, глядя на молодого капитана, мне захотелось знать, не ждет ли его кто-то в каком-нибудь уголке земли. Не встречает ли каждый раз в нетерпении, не радуется ли его появлению.
В горле вдруг запершило, видимо, он очередного порыва ветра, и я тихонько откашлялась.
Тем временем капитан привел нас в комнату, похожую на музей, полную самых разных диковинок, скорее всего собранных во время всех долгих путешествий.
Нам с Чарити следовало бы изобразить вежливый и крайне сдержанный интерес к коллекции капитана, но вместо этого я разглядывала все с восхищением и восторгом, не задумываясь, что выгляжу сейчас совсем не так, как подобает воспитанной леди. А сестра так и вовсе решила исследовать экспонаты, проверив особенно заинтересовавшие на прочность.

Услышав вопрос капитана, я словно очнулась.
- Не секрет, - ответила, поворачиваясь к мистеру Блейку. - Во-первых, сама поездка для меня это уже целое событие, о котором я мечтала с раннего детства. И... это возможность узнать что-то новое, увидеть то, что не увидишь больше нигде и никогда. А еще встретить интересных людей.
Я хотела, было, добавить, что под «интересными людьми» вовсе не имею в виду кандидатов в мужья, но в этот момент отличилась Чарити с ее неуемным любопытством.

Я невольно шагнула за сестрой, но носком туфли задела что-то и едва не растянулась прямо в дверном проеме. Капитан Блейк ловко поддержал меня за руку, что позволило устоять на ногах, не растеряв остатки достоинства.
- Неуклюжесть - моя персональная грация, - пробормотала я. - Благодарю вас, мистер Блейк. И прошу извинить мою сестру, она не нарочно. Чарити очень любознательная. Все эти механические штуковины всегда вызывали у нее особый интерес.
Я что-то говорила, а думала о том, что рука Блейка очень горячая. Или же это мои пальцы вдруг похолодели от внезапного волнения.

...

Маркиза София Арранз:

- Конечно, князь, - улыбнулась маркиза. – Надеюсь, сегодня мне удастся обойтись без знания чужих секретов. Можно сказать, я почти безопасна, при условии, что на меня не снизойдёт откровение о будущем Англии лет на двести вперёд, - ироничная усмешка краешком губ. – Иначе мне придётся срочно бежать в каюту и записывать всё, что успею запомнить, – леди София подала князю руку, надеясь, что перчатка послужит надёжным барьером и произошедшее четыре года назад не повторится.
Впрочем, для того, чтобы понять, что князь по-прежнему не отпустил своё прошлое, дар ясновиденья не требовался – достаточно было посмотреть ему в глаза. И в этом они были похожи – лорд Рональд не был единственной любовью всей жизни супруги – но леди София, почти так же, как князь, держалась за своё одиночество, потому что других вариантов у неё пока что не было, а бессонными ночами ей иногда казалось, что и не будет.

...

Мисс Минерва Дорсей:

Оставив матушку в ее каюте с бутыльком мятных капель и желанием соснуть до ужина, дабы ее не укачивало, я вышла на палубу, где обратила внимание на оживленную беседу примечательной троицы и капитана.
Женщина, которая представилась как леди Иствуд, была очень жизнелюбива и активна. Своей прямотой при общении с капитаном, она ввергала подопечных племянниц в смущение, отчего те то краснели, то бледнели, то стыдливо улыбались. Я прекрасно понимала юных особ, делающих ошибки в общении, лишь бы увести беседу в другую сторону.
- смущаясь, воспротивилась та, что звали Имоджин, но тут же стала противоречить сама себе, уже забыв, что только что пожалела капитана. -
Ну всё, прибавили капитану хлопот!
Но следует отметить, что напор тетушки и смущение юных дев возымели действие: капитан откликнулся на их просьбу показать галеон.

Купив билет, я тоже заинтересовалась, как выглядит галеон, но в нашей библиотеке нашла лишь книгу по мореплаванию и устройству судов 1622 года, где тщательно рассмотрела иллюстрацию испанского корабля. Прибыв на причал, я поняла, что за сто пятьдесят лет судостроение ушло далеко вперед. У меня появилось столько вопросов, что я поняла, как скоротаю месяц путешествия, если ничего интересного на судне происходить не будет. Например, меня крайне взволновал указатель на "койки неопытных матросов". Почему они спали отдельно от "опытных"? Койки "опытных" нужно было заслужить? В них спалось слаще? Или разделение диктовалось иными потребностями?

Мой пытливый ум никогда не даст мне покоя. И, скорее всего, кому-нибудь из команды, кому я решусь задать свои вопросы.

Недалеко от меня мило беседовали лорд и невероятно красивая леди. Исподтишка наблюдая за ней, я не уставала восхищаться ее улыбкой, глазами, в которых читался ясный ум, манерой поведения: достаточно сдержанной, но такой женственной. Да, ее никак не назовешь серой мышкой.

Я не прислушивалась к их беседе, но тем не менее, после того, как мужчина вытащил луковицу часов и коротко взглянул на циферблат, поняла, пора будить маменьку. И еще, я узнала, что красавицу зовут леди Арранз.

...

Фредерик Н. Фишер:

Что двигает людьми, заставляя их срываться с «насиженных» мест и отправляет в неизведанное? Жажда приключений? Предвкушение риска, коренящееся глубоко в крови мужчин? Я всматривался в такие разные лица пассажиров судна и понимал, что ожидающее меня впереди будет гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд.
Обычно было не трудно заводить новые знакомства, но лица, мелькавшие сейчас передо мной, казались слишком отрешенными, занятыми собственными мыслями и проблемами. Да, мы неизбежно столкнемся в узком мире галиона, но достаточно ли этого, чтобы проникнуть в глубину этих мыслей, увидеть то, что я ищу, в некоем безрассудстве ступая на вышколенную солнцем и водою палубу. Вон в тех, например, надменных глазах, вряд ли найдется хоть толика внимания к мелкой букашке, коей я неизбежно предстану перед ним?
На мгновенье пришлось пожалеть, что я решил не пользоваться именем отца. Здесь, в этом путешествии я предстану перед пассажирами неизвестным репортером, а не титулованной особой, непременно привлекшей бы к себе внимание. Сейчас это не нужно. Гораздо важнее другое: не раскрыть своей тайны, иначе скандала не избежать. Лучше оставаться почти в тени, хотя бы первые дни, пока я не сумею разобраться, кто и какие секреты везет с собой в далекую Индию.
Впрочем, для некоторых никаких секретов и быть не могло. Я невольно усмехнулся, глядя, как пожилая матрона пытается выяснить у капитана контингент потенциальных женихов для своих племянниц.



Надо сказать, капитал достойно вышел из положения, хотя и не сумел скрыть откровенной заинтересованности в одной из этих самых племянниц. Девушка и впрямь была красивой, только для него, скорее всего, эта красота – как недосягаемая звезда на бескрайнем небе. Лишь издали полюбоваться, не приближаясь, чтобы не обжечься запретным жаром.

Когда все пассажиры наконец-то поднялись на борт, я позволил себе пройти в каюту. Небольшая, но довольно уютная, она вполне устраивала меня. Можно было выбрать что-то более роскошное, но я не планировал привлекать к себе излишнего внимания. Хотя на ближайшем ужине этого точно не избежать.
Усмехнувшись собственным мыслям, я принялся переодеваться.

...

Капитан Джонатан Блейк:

Секрет раскрыт, все просто и очевидно. Юная леди весьма любознательна. Идет за мечтой, на которую возлагает большие надежды. Я искренне желал, чтобы эти надежды оправдались. Мечта - это всегда риск. А некоторые мечты так и должны оставаться таковыми.
Вдруг в комнате кто-то карткнул - настенные часы с кукушкой, которые рассматривала Чарити. С полки упал разноцветный шар, уже не помню откуда и для чего, выскочив в коридор, за которым поспешила сама девушка.



Это обещало весьма забавное зрелище, но я отвлекся на сестрицу, чья рука покоилась в моей, холодная, словно лед, и которой я пытался передать свое тепло, пока сие не видела тетушка, увлеченная экспонатами.



- Ничего страшного, вам обеим интерес к лицу. Но опасайтесь мечтать, Леди Имоджин, потому что мечта может сбыться, но не таким образом, каким ожидаешь. Это хуже всего. Не хотите ли взять себе на память какую-нибудь вещицу из моей коллекции? Все, что угодно. Вижу, Чарити, уже выбрала, - добавил я, выглядывая на палубу, где девушки и след простыл.
- Вы так и не ответили на мой вопрос, капитан.
- Ах да, про дом. Есть поместье в чаще Лондона, осталось в наследство. Но оно слишком далеко от берега, я не часто его посещаю. Слуги успевают забыть, как я выгляжу. Мне милее моя каюта. Так что выбираете?

...

Томас Кейси граф Эксвуд:

Характерное оживление на палубе говорило о том, что момент отплытия совсем близок.
Эксвуд отложил книгу и выглянул в иллюминатор. С минуту посидел, задумчиво вглядываясь в даль, затем поднялся, накинул плащ и вышел из каюты.
Медленно пройдясь вдоль борта к носу корабля, граф так же неспешно вернулся к корме и остановился. Выпрямившись во весь свой немалый рост, он стоял, расставив ноги и сложив руки на груди, застывший, словно статуя. Проходившие мимо пассажиры кто с недоумением, кто с откровенным удивлением косились на него. Некоторые здоровались, и Эксвуд отвечал сдержанным кивком, всем своим видом давая понять, что не расположен к знакомствам и беседам. Возможно, это могло показаться кому-то невежливым, но лорда Томаса это совсем не волновало. Он считал, что вежливость состоит не в том, чтобы вести пустые беседы и обмениваться фальшивыми улыбками, а в умении проявить чуткость, особенно, когда явно дают понять, что в данный момент человек не нуждается ни в чьем обществе.
Отдавая себе отчет, что своим внешним видом и манерой держаться только привлекает к себе внимание, лорд Эксвуд научился отключаться, игнорируя помехи. Сейчас он стоял, созерцая гавань, и старался не думать о том, что доставляло ему боль. Разлука с детьми да еще в канун Рождества угнетала. Но портить праздник домочадцам своей мрачной личиной тоже не казалось правильным. Лучше избавить дорогих ему людей от своего унылого вида, напоминавшего о потере.
Лорд Эксвуд уловил какой-то шум и обернулся в ту сторону, откуда доносилось торопливое постукивание по деревянной поверхности палубы. Из прохода, ведущего к каютам, в том числе и капитанской, вдруг выбежала совсем юная леди и заторопилась, подобрав юбки.
Крайне озадаченная чем-то, она неслась вперед, сдувая с раскрасневшегося лица выбившиеся из прически прядки волос. Капюшон плаща соскользнул с ее головы, но девушка, казалось, ничего не замечала, сосредоточенно глядя куда-то перед собой.
Эксвуд проследил за ее взглядом и заметил металлический шарик, скачущий впереди леди прямо в его сторону. Лорд Томас ловко подставил ногу, задержав продвижение бойко убегающего предмета. Наклонившись, поднял его, неторопливо протер извлеченным из кармана сюртука белоснежным платком и протянул шарик приблизившейся молодой леди.
- Как я понимаю, этот коварный и прыткий предмет принадлежит вам? - сказал Эксвуд. - Разрешите представиться - Томас Кейси, лорд Эксвуд.
И склонился в галантном поклоне. Выпрямившись, не смог не ответить сдержанной улыбкой на выражение лица юной леди. Она смотрела на Эксвуда так, словно увидела перед собой выросшего прямо из земли мрачного и темного великана.

...

Леди Флоренс Грин:

Я слышу эти слова и рот мой невольно раскрывается шире в шоке от услышанного. О, да! Я бы возглавила пиратов! Только за тем, чтобы показать вам, где ваше место! Не то, что у трона в роли герцога, а то, что есть у мужчины возле женщины! Как можно говорить такие вещи и при этом пользоваться такой популярность у женской половины? Они дуры? Или же все это Вы говорите только мне?..
Недовольно сжала губы и уставилась на высокомерного, наглого... Даже герцогом его назвать нельзя! Но много ли я знаю герцогов?.. Все они такие? Как можно ставить такие ультиматумы и условия, в которых нет выбора? То есть выбор есть, согласиться или согласятся за тебя, что значит — нет у меня выбора. Ну уж нет! Я помню тебя, помню как ты пронзил меня своим взглядом, когда я отказала тебе в танце! Пф! Это было так давно! Мне еще сказали, что я сумасшедшая, что отказала претенденту на герцогский престол. О, Боже! Неужели с тех пор ты затаил злобу на меня и теперь мстишь?..

Оу! Теперь я в этом не сомневалась! Я точно не случайна. Я практически единственная из всех моих знакомых, которые не были с вами либо в близких отношениях, либо в близких иных отношениях. И уж точно я одна, которая ограничивала Вас элементарными приветствиями, простыми ответами и быстрым уходом. Но так и должна поступать обрученная девушка. Девушка, которая уже предопределена своему будущему мужу! Она не может флиртовать и легкомысленно общаться с мужчинами, неженатыми или женатыми — не важно!
Может так... А может и нет...
Мне ничего не остается как с удивлением, страхом и неопределенностью смотреть на мужчину, и все мое тело говорит о том же. Я напугана, взволнована и зла!

Мне не нравится, когда он говорит, что у меня нет выхода. Мне не нравится, когда он говорит, что выбрал меня, это значит он навел все справки обо мне, если вообще не нанимал сыщика. Мне не нравится, когда он говорит, что я буду его женой и матерью его детей. Это международный скандал... Это катастрофа... Какие там слухи о вампире? Новость о международном разрыве, и побеге, и именно побеге, я уверена! Никто не скажет и не напишет, что меня похитили. Все будут думать, что я сбежала с герцогом... Что я пренебрегла международным соглашениям, что я отдалась более высшему титулу, что я предала отца!...
Дышу слишком часто, голова пошла кругом, и я не особо расслышала последние слова моего похитителя. Кажется, что вот-вот я вообще потеряю сознание. Но нет! Я не могу этого себе позволить! Остаться с ним! Без сознания! Никогда! Никогда более!!!

Какой у меня есть выбор? Выбора нет... Он всемогущий герцог, мы в замкнутом пространстве, на корабле, в открытом океане... или где мы сейчас?.. Тяжело сглотнула подкативший ком к горлу. Так, ладно, выбора нет. А выход? Выход нужно найти...
- Конечно, Ваша Светлость... - холодно ответила я, опустив взгляд в пол. Связанной я все равно ничего не смогу сделать, а вот со связанной мной... - Я могу сыграть роль вашей будущей супруги... Я буду вашей супругой на рождественском ужине, - быстро поправилась я, тяжело дышу, не поднимаю взгляд. - Я буду вежливой. И буду улыбаться.

...