Шеннон Маккена "На грани полуночи"

Nikitina, Euphony, спасибо огромное!!!

Ого))) какая концовка...))) Вот так и принимай решения.
_________________

Лив и Шон - прошлое просто так не сотрешь из памяти. Никуда им друг от друга не деться.

Nikitina, Euphony, спасибо за продолжение!

У Лив просто ужасная семья... кошмар..
концовка обалденная!!! спасибо большое!

я тоже об этом подумала пока читала. Их дочь чуть не умерла сегодня а они....

Nikitina, Euphony, спасибо за великолепный перевод!!!!!!!!!!!!!
___________________________________

ООООООО!Познакомились с этим "страшным" Сорвачеву!

У нас на форуме даже темка такая была.Мы даже хотели письмо в редакцию писать.

Он столько книг испортил.

Ух ты! Все интересней и интересней. Спасибо переводчицам! Перевод великолепен. Ждем проду!!!!

спасибо,девочки!!!
___________________________________

Спасибо! С нетерпением буду ждать продолжения!
_________________

Правильно!!!!!!!!!! Смысл понятен, а уж сами сцены просто смоделируем с вашего обалденного перевода!

Уважаемая runya, обычно я на такие вещи просто не обращаю внимания, но в этой теме они уже даже мне поднадоели. Вы где-нибудь видели, чтобы кто-то написал "Перевод приостановлен"? Я тоже не видела. А скорость у нас такая, какая есть. Хотите быстрее - вышлю с радостью вам оригинал.
_________________

Ирина!Не обращайте внимания!
Мы Ваши преданные читатели-будем Вас ждать столько сколько надо!

Если Вас не затруднит, то прошу Вас вышлите оригинал. Заранее благодарю.

Лузик, спасибо)).

Без проблем. Скиньте в личку адрес ящика, и он к вам придет.
_________________

 » Глава 7

Перевод Nikitina, Бета-ридинг Euphony.

Глава 7

Шон вздрогнул, когда дверь ванной захлопнулась перед его носом.
Ого! Ему сказочно повезло застать ее в душе, что давало прекрасную возможность начинить ее вещи маячками. Сегодня ночью он был твердым сторонником классической школы Макклаудов: сначала жучки, потом извинения.
Он пытался придумать, как избавить ее от прилива адреналина, когда она выйдет из ванной, не говоря уже о смущении, что она испытала, поняв, что совершенно голая. К сожалению, блестящей идеи ему вовремя в голову не пришло.
Он ничего не соображал.
Распахнулась дверь, и вышла Лив, уже не завернутая в полотенце. Откровенный шелковый халат она запахнула так плотно, что во всех подробностях виднелись тугие соски. Боже, она была прекрасна. Он любил этот надменно приподнятый подбородок.
- У меня из-за тебя чуть сердечный приступ не случился. – Ее голос был холоден и полон королевского высокомерия. – С ума сошел? Что ты здесь делаешь? Прокрался сюда тайком?
Шон фыркнул.
- А ты веришь, что твоя мать предложила бы мне войти?
- Не отвечай вопросом на вопрос. Это противно и раздражает. Какие у тебя намерения, Шон? Мне нужно звать на помощь?
- Пожалуйста, не надо. – Его губы дрогнули в улыбке. – Я не знал твой номер телефона. Твои родители заковали бы меня в цепи и утопили в озере, если бы увидели, поэтому единственным вариантом оставалось прокрасться тайком. Прости, что испугал.
- Как ты вошел? – она пронеслась мимо него и начала рыться в чемодане в поисках расчески. – Я думала, на улице полицейские. Думала, у них везде сигнализации. С таким же успехом я могла остаться у себя дома.
Шон пожал плечами:
- Копы меня не видели. Я прополз вдоль изгороди, вскарабкался на клен, перелез на дуб, который растет рядом с крышей. Затем пролез через чердачное окно, на котором, к твоему сведению, сигнализации нет. Через подвал, вниз через люк в прачечную… и вот я здесь. Проще простого.
- Как предприимчиво. – Она провела расческой по волосам.
- Я хотел убедиться, что здесь, в лоне семьи, ты в безопасности.
Он не мог прекратить пялиться, хотя и понимал, что ей неудобно. Лив еще туже затянула халат, очевидно не осознавая, что прозрачный шелк выставляет ее удивительное тело напоказ. Он заметил, как она тяжело сглотнула.
- Итак? – потребовала она ответа. – Какой вывод ты сделал? Я в безопасности?
- Ничуть, - сказал он решительно. – Если Tи-Рекс хоть на одну десятую так же хорош, как и я, он мог бы сидеть там же, где и я сейчас. Держу пари, что так оно и есть. Кто-то должен сказать это твоим родителям. И лучше, чтобы этим кем-то был не я.
- Да, они к тебе предвзято относятся, - признала Лив. – Но если бы ты не помешал нам сесть в машину, прямо сейчас я была бы мертва.
- Точно, - согласился Шон. – А это помогло мне заработать очки?
- У кого? – нервно засмеялась она. – У мамы?
- Да плевать мне на твою мать. Меня интересуешь только ты.
Лив ответила ему с сарказмом:
- Какая честь. Но ты был очень низко, в числах со знаком «минус», ниже нуля.
Его рот скривился в горькой усмешке.
- Я уже подошел к нулю?
Она расчесывала следующий запутанный клок волос.
- Не знаю, - сказала Лив. – Я не знаю, почему ты здесь, что тебе нужно, почему тебя это волнует. Что значит ноль? Чистый лист? Будто между нами ничего никогда не происходило? Прости, но я не могу притворяться.
Он медленно покачал головой:
- Я этого не хочу.
Они смотрели друг на друга, пока Лив не опустила глаза. Она всадила расческу в новый густой клубок, и Шон заметил, что ее пальцы дрожат.
Значит, она уязвима. Сердита, но не равнодушна. Ощущение триумфа росло в нем, как огонь. Шон оторвал взгляд от ее лица. Упаковка презервативов, лежащая в кармане джинсов, впивалась в бедро. Tи-Рекс. Он здесь, чтобы поговорить с ней о Tи-Рексе.
- Итак, у тебя есть идеи, кто этот парень? – спросил он. – Большинство жертв знакомы со своими преследователями.
- Мне об этом известно, - ответила она срывающимся голосом. – Но я понятия не имею.
- Может, кто-то из ревнивых бывших парней?
Она снова покачала головой.
- Таких нет.
- Не понимаю, как любой из твоих бывших может быть совсем не ревнивым, принцесса.
Вопрос повис в воздухе. Лив приподняла подбородок.
- А ты ревнивый, Шон?
Он сдержал горячую вспышку волнения.
- Хочешь сказать, я считаюсь твоим бывшим парнем? Я тоже в списке? Какая честь.
Она наградила его пронзительным взглядом.
- Не увиливай от вопроса.
Он глубоко вздохнул, потом выдохнул.
- Это хитрый способ спросить, не я ли сжег твой магазин и подложил бомбу в машину? Это тебе те идиоты сказали?
Она открыла рот, но ничего не произнесла.
- Братья могут поручиться за меня, если есть сомнения, - сказал он ей. – Но даже если бы я был больным ревнивцем, я бы никогда не причинил тебе боль, Лив. Ни тебе, ни какому другом невинному человеку. Никогда. Ясно?
Она посмотрела ему в глаза и кивнула.
- Ясно, - сказала она.
- Ты мне веришь? – ему с трудом в это верилось.
- Верю.
Шон издал судорожный вздох, будто что-то внутри него наконец-то расслабилось.
- Мне все еще интересно, как ты узнал о бомбе, - сказала она.
Шон уставился вниз на розовый вязаный коврик.
- Это покажется странным.
- Я слушаю.
Какое-то время он молчал, пытаясь придумать, как объяснить то, что он и сам не очень понимал.
- У меня было… предчувствие. В серьезных ситуациях я получаю предупреждение. Покалывание в области шеи, звон в яйцах. Меня обучали действовать, основываясь на этом, не задумываясь. Это всегда работает, если слепо доверять себе.
Ее чистый белый лоб прорезала морщинка.
- Ты имеешь в виду что-то вроде интуиции?
- Можно и так назвать, - ответил Шон. – Может быть, это из-за того, что я рос с отцом. Ты же знаешь о его болезни, верно?
- Да, я слышала, что он был…
- Психом? Да. Он повсюду видел опасность. Каждое место было потенциальным минным полем. Все – ручка, банка для гвоздей, коробка из-под молока – могло быть скрытой бомбой. Рядом с таким человеком живешь в постоянном напряжении.
- Хм-м, ничего себе, - пробормотала Лив. – Понимаю, как это может…
- Исказить твой взгляд на мир, ага, - непринужденно закончил он. – У нас с братьями не было другого ориентира. Отцовские плохие парни скрывались за каждым деревом. – Он сделал паузу, задумавшись. – Сейчас я понимаю, что это не так далеко от реальности. Взгляни на Tи-Рекса. Чем черт не шутит.
Она была потрясена.
- Мне очень жаль.
- Я не пытаюсь заставить тебя меня жалеть, - поспешно проговорил он. – Просто показываю тебе ход своих рассуждений. Письмо тоже сыграло свою роль. Ты говорила, что Tи-Рекс хотел заставить тебя гореть. Он использовал выражение «взрывоопасный». Это заставило меня задуматься о взрыве грузовика Кева, что напомнило мне о моем сне. В нем был Кев, и он беспокоился по поводу твоей машины.
Лив даже удивилась тому, что ей понравилось такое объяснение.
- Моей машины? Кев? Серьезно?
- Да. Затем я увидел, как вы с Мэдденом идете к твоей машине, и все сошлось. Записка, взрыв, сон. – Он поднял руки. – Вот и все. Я раскрыл свой сложный умственный процесс.
Задумчивый взгляд Лив заставлял Шона нервничать.
- А сейчас ты мне скажешь, что я сумасшедший, так?
- Я не думаю, что ты сумасшедший, - ответила Лив. – А если ты все-таки сумасшедший, то мне повезло. Если бы не ты, я бы разлетелась на кусочки. Так что спасибо.
- Ты не должна меня благодарить. У меня не было выбора.
Она выглядела растерянной.
- И что это должно означать?
Он пожал плечами.
- Это означает то, что означает. Я не играю в словесные игры. От меня тут ничего не зависело, поэтому благодарить бессмысленно.
Лив скрестила руки на груди. Шон изо всех сил старался не думать о том, какой мягкой, сочной и горячей она должна быть под халатом, как она благоухает всякими девичьими лосьонами и кремами. Пришлось потрудиться, чтобы вернуться к теме разговора.
- Мне интересно взглянуть на электронные письма Tи-Рекса, - сказал он.
Ее глаза сузились.
- Зачем?
На мгновение вопрос поставил его в тупик, но не было никаких причин скрывать от нее чистую правду.
- Затем, что мне интересно. Потому что я не хочу, чтобы тебе причинили вред. Потому что мне чертовски, до смерти любопытно.
- Ну, если так… - пробормотала Лив.
Вытащив ноутбук из чемодана, она села и застучала по клавиатуре. Свет от экрана освещал ее лицо, безмятежно прекрасное в своей сосредоточенности. Она послала Шону быструю улыбку и положила открытый компьютер ему на колени.
- Папка открыта. Тут девять писем.
Даты охватывали три недели. Он щелкал и читал их по порядку. Письма оказались именно такими, как она описывала.
Псевдопоэтические сопли. Мерзкие признания в навязчивой любви, мелкие наблюдения ее физических прелестей, комментарии о ее одежде и действиях. В последних трех откровенные сексуальные намеки, которые становились все наглее в каждом следующем письме. Дочитав до конца, Шон стиснул зубы. Конченный ублюдок.
Он кивнул, закрыл ноутбук и вернул его Лив.
- Итак? Что ты думаешь? – спросила она, отложив компьютер в сторону.
- Первое впечатление – он словно притворяется, - отозвался Шон. – Будто следует какому-то шаблону.
- Огонь и бомба – это не притворство, - возразила Лив.
- Нет, конечно, нет, - согласился Шон. – Спасибо, что разрешила посмотреть письма.
- Ты едва взглянул. – Ее тон был слегка осуждающим. – Это заняло у тебя… сколько? Две минуты?
- У меня фотографическая память, - заявил Шон. – Я буду читать эти письма всю ночь. - Его пристальный взгляд прошелся по тускло освещенной комнате и остановился на учебнике по химии, лежащем на ночном столике. Он полистал его. - Ничего себе, вот так напоминание о прошлом. Я думал, ты ненавидишь химию.
- Ненавидела. Но мне нравилось, когда ее объяснял твой брат.
Шон кивнул.
- Да, Кев гениально мог заинтересовать этой штукой. Он за два года получил степень бакалавра. Мог бы и быстрее, если бы не приходилось работать по ночам. Он уже работал над диссертацией, когда… - Шон сделал паузу и сглотнул. – Проклятье. Не бери в голову.
- Ты и сам был очень умным, - сказала она, чтобы нарушить мучительную тишину. - Тебе даже не нужен был учебник.
Его краткий смех отозвался болью в горящем горле.
- Сукин сын стоил восемьдесят долларов. Зачем покупать, если можно прочитать его в библиотеке?
- А еще ты никогда не записывал лекции, но всегда все помнил, - продолжала Лив. – Я тебе ужасно завидовала.
Шон закрыл учебник.
- Отец учил нас запоминать то, что мы слышим. Для него записывать что-то было признаком умственной лени.
- Ничего себе, - пробормотала она. – Очень жестко.
- Жестко. Да. Хорошее слово, чтобы описать Эймона Макклауда. Хитрость в отборе. Когда поступает информация, выбираешь только важные вещи. Остальное выбрасываешь, как мусор. - Он сделал паузу. - Я выбрасываю мусор, но отлично помню все, что важно.
От его тона взгляд Лив насторожился.
- Неужели? И что же важно? – Она взяла расческу и запустила ее в следующую прядь волос.
Шон вздрогнул, когда она дернула ее вниз.
- Ради бога, хватит уже! Дай мне эту штуку. – Он забрал расческу и держал вне досягаемости, пока Лив пыталась вернуть ее себе.
Она подпрыгнула за ней.
- Шон, это не смешно…
- Сядь, - велел он. - На кровать.
Последовала краткая борьба, которую он быстро выиграл, и вскоре она уже сидела на кровати, зажатая между его бедер. Он выбрал прядь ее волос и начал расчесывать.
- На чем мы остановились? Ну да. Мы говорили о том, что важно помнить, а что так незначительно, что можно забыть.
Поза была слишком интимной. Обернутые шелком бедра Лив были такими гладкими и горячими в том месте, где соприкасались с внутренней стороной его бедер. Его тело гудело.
- Шон, - прошептала она, – мне так неудобно.
- Зато будет удобно твоим волосам, - заверил он ее. – Просто расслабься и позволь мне на несколько минут стать твоей фрейлиной. Ничего страшного.
Она молчала, пока он медленно расчесывал длинную прядь волос, разглаживая каждый комочек, пока локон не стал гладким по всей длине. Он положил эту прядь ей на плечо и выбрал следующую, расчесывая ее терпеливо и медленно, как будто у него в запасе было все время мира. Шон тянул, сколько мог.
- Итак, что ты считаешь достаточно важным, чтобы помнить? – оживленно напомнила Лив.
Он положил гладкий, прекрасный локон ей на плечо и выбрал следующий, чтобы уделить ему все свое внимание.
- Тебя, - сказал он.
О боже! Это было похоже на одну из ее личных полуночных фантазий. Шон появляется в ее спальне и говорит, что она важна для него. Она не могла купиться на эту смертельно опасную чушь.
- Да ладно тебе, - сказала Лив дрогнувшим голосом. – Отпусти меня. Это плохая идея.
Он схватил ее за талию, когда она попыталась встать.
- Я помню каждую деталь, - сказал Шон. – С того момента, как впервые тебя увидел. В чем ты была одета, твою прическу, запах твоего шампуня. Все. Сенсорная передозировка с 3D-эффектом. Ничего не могу с этим поделать.
Она повернулась и затравленно взглянула на него.
- Замолчи, Шон. Это все чушь собачья, и я на нее не куплюсь.
- В первый день, на стройплощадке, на тебе была белая блузка, - тихо произнес он. - Юбка синего цвета. Волосы до задницы доставали.
- Стройплощадка? – нахмурилась Лив. – Я тебя впервые увидела в аудитории Шеффера. На лекции твоего брата.
- Я увидел тебя раньше, - сказал Шон. Каждое медленное движение расческой по ее влажным волосам было пропитано нежностью. – Все парни в бригаде говорили о великолепной дочери большого босса, которая учится в частной школе. Затем, в один прекрасный день, ты пришла на стройку с отцом. Ты даже не замечала нас, бедных ублюдков, пялящихся на тебя с высунутыми языками.
Лив ломала голову, пытаясь вспомнить.
- Я тебе не верю.
- Это правда, - продолжал настаивать Шон. - Ты пронеслась мимо, глядя вдаль. Будто фарфоровая принцесса. Посмотреть можно, но потрогать – ни в коем случае.
- Я не из фарфора, - прошептала она.
- Я знаю. Я точно знаю, какая ты теплая и мягкая. - Он бросил расческу на кровать и провел пальцами по ее волосам, разглаживая их по плечам. - Я открою тебе тайну, - пробормотал Шон. - Я не записывался слушателем на лекции Кева по изучению органической химии. Я знал этот предмет с двенадцати лет. Я пришел к тебе, Лив.
Шон Макклауд, использующий все свои навыки соблазнения, был смертельно опасен. Она начала искать слова, которые помогли бы его отвлечь.
- Это правда, что ты взорвал учительский туалет, когда был в шестом классе?
Он замер, затем затрясся от смеха.
- Ничего себе. Из всех призраков прошлого этого я ожидал меньше всего. Кто тебе рассказал? Этот придурок Блэр Мэдден? Он всегда был долбаным стукачом.
- Просто ответь на вопрос, пожалуйста, - проговорила она чопорно.
- Черт возьми! Это были всего лишь пара молекул пороха, упакованные в соломинку от молочного коктейля, обвязанную веревкой и с приклеенным запалом. Я бы не назвал это бомбой. Я закрыл дверь в ту кабинку проволокой, чтобы ее никто не использовал, а когда Харрис направился днем в туалет, я подкрался и поджег запал. Хотел преподать ему урок, а не взрывать его задницу.
Лив повернулась, чтобы увидеть его лицо.
- Почему ты это сделал?
Шон пожал плечами.
- Он меня разозлил. Кев успешно сдал все тесты по математике. Харрис обвинил его в мошенничестве. Как будто Кеву нужно было обманывать на математике в седьмом классе. Он уже изучал теоретическую физику. Самостоятельно.
- Ясно, - прошептала она.
- Харрис временно отстранил Кева. Это чертовски меня разозлило.
Его руки были заняты ее волосами, медленно поглаживая их по всей длине. Она обернулась и увидела, что он прижимает локон ее волос к своим губам.
Шон опустил его и поднял руки, смотря на нее насмешливо-виноватым взглядом.
- Попался, - прошептал он. – Прости.
Лив отвернулась, подавляя смех. Это какое-то безумие. Сегодня она чуть не умерла, а из-за этого человека теперь ведет себя, как глупая девчонка.
Но ведь так легко смеяться вместе с ним! Именно это и было в нем самым соблазнительным, хотя, конечно, соблазнительным в нем было практически все.
В то время Лив была невероятно застенчивой. Не только с мальчиками. Со всеми. Но как только прошел ее первоначальный ступор, когда она, разинув рот, поражалась его красоте, с Шоном стало по-настоящему весело. С ним она чувствовала себя умной и забавной. И никогда не чувствовала себя так, будто столкнулась с глухой стеной непонимания. Никогда не чувствовала, что к ее словам придираются или заставляют следовать чьим-то скрытым планам. Он просто слушал ее, думал о том, что она говорит, и отвечал.
Это было легко, замечательно и… волшебно.
И оставалось до сих пор. Будь он проклят, ничего не изменилось. «Те, кто не помнят прошлого, обречены на его повторение». Или как минимум на то, чтобы снова и снова вспоминать эту пословицу.
Лив настроилась на серьезный разговор.
- Тебе приходило голову, как это странно? Умасливать меня после того, что наговорил в последнюю нашу встречу?
Его руки, ласкающие ее волосы, остановились, а тело замерло.
- Вообще-то, нет, - сказал он осторожно. – Я просто наслаждаюсь тем, что нахожусь рядом с тобой.
- Так значит, тот разговор входит в число мелочей, которые ты решил забыть? – Лив с ужасом ощущала, как к горлу подступил комок.
Он не ответил. Она чувствовала, как горит его лицо, плотно прижимающееся к ее плечу.
- Я его помню, - сказал Шон. – Прости.
- Простить? - Она отпихнула его сжатые колени, чтобы освободиться, и повернулась к нему спиной, пока приводила в порядок халат и лицо. – У тебя, наверное, раздвоение личности. Один Шон милый и приятный, а другой жестокий и ужасный. Это такая забава – заводить женщин, а потом наблюдать, как они локти кусают, когда ты их бросаешь? Ты втайне ненавидишь женщин?
- Нет. – Его губы превратились в печальную линию. – Это не так. Совсем не так. И уж тем более я не ненавижу тебя. Прости, что я так поступил. У меня были свои причины.
Почему-то эти слова привели ее в еще большую ярость.
- Да что ты говоришь? Вытолкнуть кого-то из здания, затем спуститься вниз, встать над изувеченным телом и сказать: «Прости, но у меня были свои причины».
- Лив, я…
- Я знаю твои причины. Прилипала вроде меня ошивающаяся вокруг, быстро тебе наскучила. Тогда почему ты здесь? Я та же самая, черт возьми, только старше и толще. Если я надоела тебе тогда, то надоем и сейчас.
- Ты никогда мне не надоедала, - возразил Шон.
- Значит, ты нашел более соблазнительную добычу, чем я? Более опытную в сексуальном плане? И это был твой способ избавиться от…
- Нет, - перебил он. – Боже, нет. Пожалуйста, мы можем просто начать все сначала?
- Нет, Шон. Не можем. – Она повернулась на пятках и направилась к двери, но, когда взялась за ручку, он схватил ее сзади, обнял рукой за талию и прижал спиной к своему телу.
- Нет. Подожди, - умолял он. – Всего секунду, Лив. Пожалуйста.
Она втянула воздух, чтобы закричать. Он накрыл ладонью ее рот. Лив укусила его, извиваясь.
- Тсс, - прошептал он. – Ты имеешь право злиться. Кусай меня, пинай, только не заставляй меня иметь дело с твоей матерью.
Она выдала себя приглушенным смехом. Шон осторожно убрал руку.
- Если не хочешь иметь дело с моей мамой, не врывайся в ее дом, - сказала Лив. - Ты подозрительно хорошо с этим справился. Решил наконец-то начать зарабатывать ограблениями?
- Нет. Веришь или нет, я обычно не проникаю в дома. Я проник только в этот дом, потому что здесь ты.
Он упал на колени. Она отступила, не доверяя злому блеску в его глазах.
- Ради бога, ответь, какого черта ты сейчас делаешь?
- Молю о пощаде. Пытаюсь, чтобы выглядело менее угрожающе. Я слишком высокий. Я тебя нервирую? – Он направился к ней на коленях.
- Естественно. – Лив отступала, пока не уперлась в стену. - И на коленях ты безобиднее не выглядишь. Ты выглядишь нелепо.
Он усмехнулся.
- Круто. Нелепость дает всякие преимущества.
- Не в моем случае, - предупредила она. – Игра в клоуна со мной не сработает. Тебе меня не очаровать, понял? Не очаровать, - добавила Лив по слогам.
Он пополз к ней на коленях через всю комнату.
- Меня поставила на ковер жесткая, безжалостная богиня в шелковом халате. Это самое забавное, что случалось со мной за пятнадцать лет.
- Прекрати! Не могу поверить, что мы ведем этот разговор. Мне бы закричать стоило, что в моей спальне вооруженный бандит.
Шон невинно взглянул на нее.
- Как ты узнала, что я вооружен?
- Просто предположила. Ты похож на типа, который носит оружие.
- Правда? Вот черт. А я думал, что моя маскировка под нормального парня работает. Обычно я не вооружен. Это заставляет меня нервничать. Но сегодня я уже понервничал из-за бомб и из-за целой кучи других причин, поэтому взял свой верный «SP 101 Ruger (1)». - Он подтянул джинсы и показал ей револьвер в кобуре на лодыжке. – На другой ноге у меня нож. Ну и мои руки с ногами тоже можно считать смертельным оружием, если это тебя так беспокоит.
- Да уймись ты наконец, - прошептала она. – Смертельное оружие! Бред какой-то.
- У меня есть юридическое разрешение на тайное ношение, - заверил он ее.
- Ты показываешь мне все эти свои мачо-железяки, чтобы произвести впечатление?
Шон тихо засмеялся.
- Я не знаю. А сработало бы? Что больше всего тебя бы впечатлило? Скажи мне. Я постараюсь исполнить.
- Видеть, что ты ведешь себя, как взрослый, хоть раз в жизни, - резко ответила Лив. - Хотя на самом деле это не просто бы произвело на меня впечатление. Это поразило бы меня до глубины души.
Улыбка исчезла с его лица. Шон посмотрел на нее и встал на ноги.
- Что значит вести себя как взрослый? – спросил он. – Такому незрелому клоуну, как я, это нелегко. Первым делом мне надо было бы держаться от тебя подальше. Здесь я уже облажался. Затем лучше всего уползти назад в крысиную нору, через которую я сюда забрался. И уковылять обратно к сточной канаве, зажав хвост между ног. Ты этого хочешь?
Лив открыла рот, чтобы сказать «да». Но не смогла. Она прокашлялась и попробовала еще раз.
- Не обвиняй меня, - сказала она. - Это не справедливо.
- Приготовься. Я собираюсь поступить как взрослый в первый и, вероятно, единственный раз в своей жизни. Не моргни, а то все пропустишь.
- Прекрати говорить глупости…
- Я это и пытаюсь сделать, – раздался его голос. – Но мне нужна твоя помощь. Скажи просто и ясно, на языке, который сможет понять даже такой упрямый дурак, как я. Скажи: «Убирайся на хрен из моей спальни, Шон, и держись подальше всю мою оставшуюся жизнь».
Она сглотнула ком в горле.
- И ты уйдешь?
- И я уйду.
Секунды текли медленно. Он смотрел и ждал. Она не могла говорить, не могла двигаться. Секунды превращались в минуты.
- Ты не скажешь этого, принцесса, - наконец произнес Шон.
Черт бы его побрал. Лицо Лив запылало, и она закрыла его руками прежде, чем он увидел ее плачущей, но безрезультатно. Шон, не стесняясь, наблюдал, как она плачет.
Лив не могла этого вынести. Она повернулась к нему спиной.
- С каждой секундой я смущаюсь все больше и больше, - сказал он тихо. – А меня опасно смущать, детка. Спроси любого.
Она покачала головой.
- Просто заткнись. Садистский ублюдок.
- Начало хорошее, но это не то, что я предложил тебе сказать. Скажи это. Вышвырни меня, если собираешься, потому что неизвестность меня убивает.
- Имела я тебя, Шон Макклауд. – Жестокие слова слетели с языка будто сами по себе.
- Конечно, детка. – Он говорил так, будто улыбался. – Сию секунду.
- Не надо. – Она с трудом говорила через ком в горле. – Оставь меня в покое. Прекрати меня мучить.
- Я и не собирался. - Он казался озадаченным. - Я просто хотел поговорить. Увидеть письма Tи-Рекса. Заставить тебя улыбнуться, потому что сегодня у тебя был дерьмовый день. Я не хотел заставлять тебя плакать. – Она вздрогнула, когда его рука опустилась ей на плечо. – Если ты не хочешь, чтобы я ушел, тогда чего же ты хочешь?
- Зачем спрашивать? – Слова были пропитаны горечью, о существовании которой она и не подозревала. - Я не могу получить то, чего хочу. Ты меня этому научил.
- Я? - Он раздвинул ее влажные волосы и прижался горячими губами к затылку. – Прости меня за это. Но знаешь что, Лив?
- Что? – прошептала она.
Он снова поцеловал ее.
- Иногда ты можешь получить то, что хочешь.
Она дрожала, почти стонала, пока его горячий рот нежно касался ее, слегка придавливая зубами чувствительный затылок.
- Нет. Я не могу. – Голос Лив дрогнул. – Цена слишком высока.
- Иногда цена того стоит. – Его зубы прошлись по ее коже, на их место пришли губы, запечатлев на Лив убийственно нежный поцелуй.
- Я, видимо, совсем спятила, раз позволяю тебе ко мне прикасаться, - прошептала Лив.
- Да, - согласился Шон. – Совсем спятила. Мне нравится, как завиваются твои волосы прямо тут на затылке. Да еще эта сексуальная родинка снизу. Такая охренительно красивая, что просто меня убивает.
Лив трясло от смеха и слез.
- Вернись в реальность.
- Я в реальности. Я помню их все до последней. – Он нежно водил кончиками пальцев по шелку, закрывающему ее плечи. – Давай. Проверь меня. Я нарисую карту красивых родинок на твоих плечах и спине. Я запомнил их, как созвездия. А затем мы сможем сравнить.
- Ну-ну, - прошептала она. – Знаю я все твои скользкие собачьи уловки.
Его губы двигались по ее плечам, а дыхание было восхитительно нежным.
- Я схожу с ума от одной родинки, что у тебя на левой ступне. Где-то на дюйм выше большого пальца. Я всегда хотел припасть к твоим ногам и целовать их, пока ты не начнешь смеяться как сумасшедшая. Потом я бы поднялся выше. Медленно…
Лив открыла глаза. Дверь в ванную была широко распахнута. Пар превратился в капли, которые скатывались вниз по зеркалу в полный рост, образовывая фантастическое полотно в полоску, в котором смутно отражались их темные фигуры.
Глаза Шона прожигали ее насквозь. Ее лицо выглядело почти напуганным, глаза – огромными. Щеки пылали, красные и влажные. Пояс халата свободно болтался, потому что его уже развязали волшебные, так много обещающие пальцы.
И Лив не шелохнулась, чтобы их остановить.



(1) Револьвер американской фирмы Ругер, появился на рынке оружия в 1989 году.
_________________