Сейлор-мент (18+)

Но животные, которые отказываются от своих детей это редкость. Люди поступают так намного чаще.

В этом и проблема!!
почему люди такие?
Я верю, что это история из жизни. Но это неприятно поражает и шокирует.
Человек - странное существо. Всего в нем намешано сполна: и высоты духа, и низость. Однако дети - это все же святое, ИМХО
_________________

Натаниэла, по поводу матери Лены я могу расскзать свою историю о бывшей теще.

Моя бывшая жена родилась только потому, что ее папа гулял и жить с ее мамой не хотел. Мама, стремясь удержать папу, решила родить второго ребенка, поскольку в стародавние социалистические времена бросить женщину с двумя маленькими детьми было весьма осуждаемым поступком. Да, она добилась своего - он остался, но любви-то в семье нет и все свое внимание он отдавал младшей дочери. Мать увидев в ней соперницу, возненавидела дочь всем фибрами души. Отец допустим придет с работы, дочь бежит и виснет у него на шее, а мамаша приходит в ярость. Когда младшей исполнилось 18, папа все равно ушел к другой женщине. Правда, через два года скоропостижно скончался. А мать так и продожала ненавидеть свою младшую дочь. Когда у нас случалилось что-то хорошее, она бесилась, когда приходила беда - радовалась, прямо расцветала на глазах. Если теща приходила к нам и в этот момент все улыбались и были в хорошем настроении, то запросто могла рявкнуть: "Шли бы все на х..!". Старшая дочь с мужем хорошо раскрутилсиь в 90-е и купили четыре квартиры - одну в Сочи, три в Лазоревском. Уехали туда насовсем. Теща начала прибаливать и жена постоянно бегала к ней в больницу, та принимала это как должное, но отношение к дочери не поменяла. Потом у матери выявили рак, сделали операцю, но безуспешно. Жена почти год ухаживала за ней. От нервов сама заболела арахноидитом. За две недели до смерти приехала старшая дочь. Мать из последних сил поднялась и переписала на любимую дочь-милионершу свою двухкомнатную квартиру. А та кто из под нее утки таскал, осталась с носом. За десять минут до смерти теща позвонила к младшей и сказала: "Я сейчас умру". Дочь заплакала стала просить: "Мама держись. Не умирай". Но та положила трубку и никаких слов покаяния от нее никто так и не услышал. Старшая сестра продала квартиру, проявила "благородство" - отдала сестренке лишь треть суммы и укатила опять к себе на юга.
Вот так - две дочери, одну люблю, второй горло перегрызу... И любовь к ребенку совершенно не зависит от того - носили его под сердцем или нет..

Вова, как уже говорила, верю, что подобные истории часть нашей жизни.
И все же, пусть вы назовете меня идеалисткой, но от своих слов не откажусь. Есть вещи правильные - и неправильные. Так вот, эта история про тещу - из разряда последних.
мы все - люди, человеки. Все разные. Но хороших людей, правильных должно быть большинство.
Возможно, все зависит от настроя. Мы видим лишь то, что желаем видеть. К моему счастью и облегчению, я подобное в собственной жизни встречаю чрезвычайно редко. И потому продолжаю любить людей. И верить в них.
И я никогда не стану такой, как ваша героиня Лиля. Она хорошая - по своему. Но боится жизни, так как видит в ней только мрак.
_________________

Володя, спасибо за новую главу!
прочла быстро, на одном дыхании. Хорошо пишете!
И конец порадовал: Лена и Лиля поговорили по душам как взрослые люди. И остались подругами.
А про "палочную систему" в милиции я читала. Неужели до сих пор?
_________________

Большое спасибо за продолжение ! ! ! ! !
_________________

Спасибо, девочки.



Да, до сих пор она там, хотя официально отменили. Это как прописка, ее нет, но она есть .

Следующая глава - окончание .

 » Глава 12 (окончание)

День стоял прекрасный, яркий и солнечный. Голубое небо без единого облачка, освещенные фасады домов резко контрастировали с теневой стороной улиц. Лето, которого так долго ждали, пришло, видно, из самой Африки, и все горожане страдали от дикой жары. Вот как можно работать в такую погоду, когда в помещении опорного пункта дышать нечем? Но ничего не сделаешь, приходится.
Сегодня я несколько раз звонила одному из "удошников", но никто мне не ответил. Этот гражданин еще вчера должен был прийти в положенное время отметиться. Я прождала его до восьми вечера, но он так и не появился. Я поехала к нему домой, но и там мне дверь не открыли. Куда пропал – непонятно. Придется рапорт составлять и объявлять в розыск. В целом я к досрочно освобожденным достаточно лояльно отношусь. Некоторым, если где-то задерживаются, допустим на рыбалке, разрешаю позвонить мне на сотовый и сообщить, где они сейчас находятся. Данилов ругается и боится, что они меня когда-нибудь крупно подставят. Он не понимает – такие поблажки предоставляются далеко не всем, это еще надо заслужить. На обратном пути от «удошника» я остановилась возле мусорного контейнера вытряхнуть автомобильную пепельницу. Чертова Ленка всю ее забила обертками из-под мороженого. Лупит одно за другим, жарко, видите ли, ей. Вытряхивая бумажки, я заметила среди пакетов с мусором старенький черный корпус магнитолы. Оглянувшись по сторонам – не хватало, чтобы кто-то принял меня за копающуюся в мусорном бачке бомжиху – я быстренько вытащила ее. И в самом деле переносная магнитола «Panasonic» с золоченой надписью в углу: «Рогожину Петру Петровичу…». В памяти сразу всплыл эпизод с одним настырным старым ловеласом.
В конце зимы ко мне в кабинет опорного примчался чрезвычайно возбужденный мужчина. Судя по тому, как он нервничал, можно было сделать вывод, что случилось из ряда вон выходящее. Я ожидала услышать трагическую и душераздирающую историю, но оказалось, что у него всего лишь украли магнитофон. Из расспросов выяснилось: гражданин по фамилии Рогожин встретил некую даму возле супермаркета «Меридиан», познакомился и пригласил к себе домой. Женщина выглядела прилично и не вызвала у него никаких подозрений. Проснувшись утром, он не обнаружил ни гостьи, ни переносной магнитолы «Панасоник». В полиции, куда он обратился, его послали подальше, объяснили незначительностью ущерба. Гражданин не успокоился и пришел ко мне.
– Вы хоть лицо той женщины запомнили? Возраст? Во что одета? – расспрашивала я.
– Нет… оно как бы в тумане… а конкретно не помню.
– Что за магнитола? Новая?
– Двенадцать лет.
– Так ей место на помойке, бог с ней. Радуйтесь, что клофелином не напоили и живым остались. В следующий раз будьте в своих связях разборчивее.
Неудачливый искатель любовных приключений слегка смутился и покраснел.
– Согласен с вами, но там, на передней панели, в верхнем углу надпись под золото: «Рогожину Петру Петровичу на пятидесятилетие от коллектива». Сами понимаете – память…
– Найдется – позвоню, – сказала я, лишь бы отвязаться.
– Когда? – спросил он, глядя на меня так, словно я должна ответить «завтра».
– Бросим все силы на поиск, – пообещала я с серьезным видом.
Он понял, что я над ним издеваюсь и ушел. Вскоре я благополучно забыла о Рогожине – есть дела поважнее…

Разумеется, я привезла найденную вещь к себе в кабинет. Поставив на подоконник, стерла мокрой тряпкой грязь и налипшие картофельные очистки. Магнитола в свете солнечных лучей заблестела как новенькая. Я поискала телефон Петра Петровича и торжественным тоном сообщила, что вещь нашлась. Затем уселась за стол вскрывать конверты с жалобами от граждан. Я заметила, что летом их становится немного меньше.
Рогожин прибежал через пятнадцать минут. Ожидаемых слов благодарности я не услышала. Петр Петрович увидел свою магнитолу и недовольно воскликнул:
– А колонка где?! Их должно быть две, а тут одна! Вот сюда вторая пристегивается, – рассерженно постучал он ладонью по краю корпуса.
– Все что нашла, – удрученно вздохнула я.
– Так ищите вторую! Как музыку без «стерео» слушать?
Я тоскливо уставилась в окно и задумалась. Старалась, а не угодила. Да и, честно говоря, не о нем сейчас размышляла. Лена находилась на защите дипломного проекта и утром попросила сжимать за нее кулаки – примета такая есть. Это было ни к чему, я уверена, что она сдаст без всяких проблем. Перед самой защитой я заходила к Кульчицкому и объяснила, что у Трофимчук еще не прошел посттравматический сидром. Потому пусть комиссия, которая должна принимать у Лены дипломный проект, обязательно учитывает сей факт. Мне показалось, что Генриха Эдуардовича я уже достала вконец. Он смотрел на меня так, словно у него возник острый пульпит. Мама ничего не знала, поэтому три раза уже звонила, переживая, как там Лена…

…Лена по-прежнему живет у нас и будет жить дальше. Особо любопытным я так и объясняю – она моя сестра. Уже прошло четыре месяца с того момента, как я нашла главную свидетельницу, но до суда дело Муравского еще не дошло. Судебная машина ужасно медленная и неповоротливая. На очной ставке с Груневской преподаватель понял, что нет смысла запираться и признал свою вину. К тому же Филатов намекнул ему, что следующей на встречу придет Трофимчук. Муравский, пытаясь хоть как-то оправдаться, наплел, что испытывал к Лене сильную страсть, почти такую же, как набоковский профессор Гумберт к Лолите. Будучи по натуре неплохим психологом, он быстро разглядел в Трофимчук «жертву» и рассчитывал, что ей не придет в голову жаловаться на него. Как она никогда не противилась плохим отметкам, которые он ей выставлял. Если бы я не появилась в тот момент, возможно, все так бы и получилось. Муравский решил не осложнять дело и написал чистосердечное признание в надежде заслужить снисхождение суда, попросив следствие засчитать это как явку с повинной. Тут же зашевелились его родственники. Престарелая мать Муравского пыталась поговорить с Леной, но я не позволила. Раньше надо было сына воспитывать. Адвоката Лене нашли, а к Виталику я обращаться не стала. Знакомая Марии посоветовала опытную адвокатессу Маргариту Зайдер, специализирующуюся именно на таких делах. Немка наверно. Она разговаривала с Леной как-то совсем обыкновенно, а для всех щекотливых моментов у нее нашлись свои определения, не грубые и не пошлые. Мне она понравилась. Адвокатесса ознакомилась с материалами дела и сказала, что вероятность выигрыша девяносто семь процентов. Как она подсчитала не знаю, но оставшиеся три процента не дают мне покоя. Обвинителем, я надеюсь, тоже будет женщина. Мария обещала постараться. На адвоката скидывались втроем. Мария предложила платить членские взносы раз у нас добровольное общество. Я хотела сделать всем членские билеты, вклеив вместо наших фотографий симпатичные мордашки Сейлоров. Идею Юля с Машей не приняли, да еще и посмеялись – кому их показывать? Вдобавок, если об этом пронюхают в управлении, то следующую переаттестацию мы не пройдем.
Подруги были потрясены, узнав, что «парень в коричневых ботинках» оказался девушкой по фамилии Груневская.
– Как же я ее проворонила? – расстроилась Мария, когда увидела ее еще раз воочию. – Я же подходила к ней, как сейчас помню. Высокая, крупная девушка, очень заметная. «Нет, в тот день я не ходила в техникум», – сказала тогда она. Ну раз не ходила, то зачетку я не догадалась посмотреть. На ботинки внимания не обратила, ведь парня искали... Как же ты, Лиля, сообразила, что свидетель именно она?
– Лена ведь сразу говорила – ботинки на мои сильно похожи. Я как увидела, что одинаковая модель, так в голове тут же щелкнуло, – объясняла я.
– Это уже не камушек, – рассудила Юля, – настоящий булыжник!
И еще нам удалось положить конец травле в отношении Груневской. Только тут больше Машина заслуга. Она пришла к директору Генриху Эдуардовичу и пригрозила, что подаст обширный рапорт по поводу безобразий, творящихся в техникуме, и если он не хочет распрощаться с должностью, то пусть примет меры и прекратит травлю.

Мои мысли прервал Петр Петрович. Магнитолу он держал в руках и никуда уходить не собирался.
– Лилия Сергеевна, вы меня слышите? Я без «стерео» остался, что теперь делать?
– Слушайте «моно», что я могу еще сказать? – ответила я и потянулась к зазвонившему телефону.
Я знаком попросила Рогожина помолчать и поднесла трубку к уху.
– Лиль! Я защитилась на пять! – раздался радостный крик Лены.
– Поздравляю! – ответила я, радуясь не меньше ее.
– Ты у себя сейчас? Никуда не собираешься?
– Собираюсь, но еще пару часов здесь пробуду.
– Скоро прилечу.

Я отключилась от линии, а Петр Петрович опять уставился на меня несчастными глазами. Я уже не знала, как выпроводить его из кабинета.
– Для вас имела значение памятная надпись. Видите, она целая. Вам повезло – ее никто не испортил. Обычно жулики всякие заметные улики незамедлительно стирают.
– Вы издеваетесь? Вещь должна быть комплектной, – нервно сказал он.
– Я не стану искать вашу колонку. Вот не знаю, где искать. Возможно, ее еще раньше на помойку выбросили. Сходите во двор улицы Кирова 4. Поройтесь в мусорном контейнере, может, найдете, – начала злиться я.
– А вы, значит, не стали рыться? Понятно, не хотите работать… или не получается…. Сложно добиться успехов в чисто мужской профессии.
Он раздраженно вскочил со стула, вытащил из кармана полиэтиленовый пакет и, расправив его, впихнул злополучную «балалайку».
– И зачем в полиции женщин ставят на такие должности? Ничего не могут до конца сделать, еще и звездочки им за что-то дают. Сидели бы уж лучше дома с детьми, мужей с работы ожидали, – недовольно продолжал ворчать он.
– У меня нет ни мужа, ни детей. Вот что, гражданин Рогожин, вы же когда первый раз пришли сюда видели, что перед вами женщина, так почему же не развернулись и не ушли? Зачем тогда ко мне обратились за помощью? – парировала я.
– Не сообразил как-то, весь на нервах был. Ладно… спасибо хоть на этом, – он расписался в журнале и скрылся за дверью.
«Из вежливости всегда позволяешь людям слишком многое, и они этим пользуются тебе же во вред. Сделаешь для них хорошее дело, а в благодарность получишь оскорбление. А звездочку я ни у кого не просила. И присвоили мне звание старшего лейтенанта всего на три месяца раньше, чем я могла бы получить его в установленном порядке», – подумала я.
Да черт с ним, с Рогожиным, не стоит из-за него расстраиваться, главное, благодаря найденной магнитоле, я добыла еще одну галочку для себя и для системы. Пусть маленькая, но для отчетности пойдет.

Чтобы привести свою нервную систему в порядок я закрыла глаза и сцепила ладони на затылке. В вестибюле послышался шум и громкие голоса. «ППСники кого-то приволокли», – механически отметила я. Дверь распахнулась, и на пороге появился наш начальник Колпин с целой свитой гражданских. Все они выглядели солидно, а некоторые в руках держали папки. Я струхнула – вдруг депутатская комиссия с проверкой, а у меня паспорт участка не в порядке. Оказалось, что все они из фирмы, которая собирается делать у нас ремонт и перепланировку кабинетов.
– Закончат ремонт – ждите пополнения, – с улыбкой сообщил новость начальник. – Скоро двое стажеров придут к вам: инспектор по делам несовершеннолетних и участковый.
– Отлично! – ответила я.
Я выяснила, что Мария будет работать в одной комнате с новенькой, а я с молодым стажером. Но натаскивать его доверят Андрею Леонидовичу. Данилов, как старший участковый уполномоченный, получит отдельный кабинет. Мне лично все равно с кем делить площадь. Как отреагирует на эту новость мой бывший наставник, я не представляла. Думаю, ему наплевать, он сказал, что работает последний год, потом на пенсию. Безумно жалко, я ведь к нему очень привыкла. Да и Маша тоже расстроена и боится, что нашим начальником назначат майора Караваева.
Колпин с гражданскими вскоре уехал, а через час прилетела Лена. Счастливая, рот до ушей, обняла сначала меня, затем сбегала в кабинет к Меркушевой, но там сидели два подростка, поэтому она не стала пока ее беспокоить и вернулась ко мне.
– Я на седьмом небе – отмучилась! Валентина Семеновна и Юля уже поздравили меня. Через две недели диплом получу! Я уже знаю, куда пойду работать. Звонила туда, сказали – приносите документы, мы посмотрим, – щебетала она.
– И куда?
– В Московский проектный институт, в конструкторский отдел. Пока чертежницей. Зарплата не очень большая, но я ведь только начинаю жить. Лиль, я подумала, а может попробовать еще и заочный факультет в институте окончить? Три курса всего. Высшее образование мне не помешает.
Душу резануло точно скальпелем, и улыбка сползла с моего лица. Я привыкла к Лене, словно она в моей жизни всегда была, а скоро расставаться. Мне стало больно и грустно. «Предательница…» – пронеслась в голове обидная мысль.
– Лена, не хотелось, чтобы ты принимала скоропалительные решения. Подумай-ка хорошенько несколько раз. Если не передумаешь, скажи заранее, и мы с мамой тебя соберем. Купим сумку для вещей. Денег на первое время дам, ведь тебе квартиру придется снимать, а там жилье очень дорогое. Но можно скинуться с кем-нибудь из студенток и на периферии поискать… – вздохнула я и отвернулась к окну.
– Где-где?! – оторопела она и плюхнулась на стул.
– В Москве, например в Долгопрудном…
– В какой Москве?! На улице Ломоносова есть филиал Московского института. Я туда хотела.
– Блин, так и надо говорить! – с облегчением засмеялась я.
Лена захохотала вслед за мной. Смех прервал звонок служебного телефона. Определитель высветил знакомый номер Рогожина.
– Да, Петр Петрович, слушаю вас, – сказала я.
– Колонки в мусорном контейнере не нашлось.
– Печально, могу лишь посочувствовать.
– Видите ли, дело гораздо хуже – «Панасоник» не работает совсем, – сообщил он таким несчастным голосом, будто речь шла о трагической смерти близкого родственника.
– Так в ремонт отнесите, чем я еще могу помочь? – посоветовала я ему искренне.
– Вы думаете Рогожин – дурак?! Я ходил в сервис, говорят, такое старье давно не принимают.
– От меня вы что хотите? – начала закипать я.
– Надо найти ту женщину-воровку, пусть понесет ответственность.
– Хорошо, буду искать! – крикнула я и бросила трубку.
Он пытался перезвонить раза три, но я не обращала внимания на телефон.
– Ты на кого так орешь?! – удивленно воскликнула Лена.
– Лен, знаешь, почему я старюсь лишний раз не получать пистолет?
– Почему?
– Да потому что от некоторых граждан через пять минут хочется застрелиться, – в сердцах произнесла я.
– Не нервничай. Ты говорила, что мы в кафе пойдем все вчетвером, если я защищусь.
– Обязательно пойдем, – успокоила я Лену.
Опять зазвучала трель служебного, я бросила взгляд на определитель – не Рогожин, славу богу.
– Лилия Сергеевна! Вас Аксенов с Тихого переулка опять беспокоит. Строители в который раз мусор на углу двора накидали, у вас же есть власть, вы можете употребить ее как следует? Ну надоело, честное слово!
– Сейчас приеду, разберемся, – пообещала я ему, положила трубку и спросила Лену: – Домой поедешь или со мной прокатишься?
– С тобой, конечно. Что дома делать? – обрадовалась она. Ей нравится сопровождать меня и наблюдать, как я работаю.
Убрав со стола все бумаги и заперев их в сейф, я махнула головой Лене и отправилась к выходу. Не успели мы выйти, телефон снова подозвал к себе. Как всегда…
– Товарищ участковая! – услышала я, судя по голосу и обращению женщине лет шестьдесят. – Я звонила в полицию, меня к вам перенаправили. Мой кошелек украли с тумбочки двадцать минут назад.
– Денег сколько было в нем? – осведомилась я, ну не поеду же искать пустой кошелек.
– Немного, рублей пятьсот, но там, в кармашке, много дисконтных карточек лежало, а нам пенсионерам любая скидочка как бальзам на душу. Войдите в мое положение.
Я разузнала у нее приметы злоумышленника и пообещала найти преступника по горячим следам. Мне жаль пожилых людей. Они самая незащищенная часть населения. Постоянно их обманывают всякие воры, мошенники и проходимцы.

– Поможешь мне преступницу найти? – предложила я Лене, когда мы ехали в машине выручать пенсионерку.
– Конечно! А это не очень опасно?
– Не опасно. Девчонка, возраст примерно от двенадцати до четырнадцати лет, постучалась в квартиру пожилой женщины и попросила попить водички. Весьма распространенный примитивный способ в общем… Пока хозяйка наливала воду, девочки и след простыл, а вместе с ней исчез и кошелек, – объясняла я, попутно энергично лавируя на дороге с двухрядным движением.
– А мне что делать надо?
– Я тебя высажу возле магазина «Меридиан». Поищешь ее. Она должна быть в оранжевом топике и зеленых шортах. Две маленькие родинки: одна под глазом, вторая на носу. В руке может держать длинный коричневый кошелек. Если увидишь, купишь мороженое и, не привлекая внимания, проследишь за ней. Если что мигом звони мне, а я пока другие места проверю. И никакой самодеятельности! Поняла? – проинструктировала я.
– Да что тут сложного?
Лена, обрадовавшись, что ей поручили ответственное задание, быстро преобразилась. Расправила плечи, выпрямила спину. Я включила поворотник и вырулила к стоянке. Лена резво, как спортсменка, выскочила из машины и отправилась ко входу магазина. Не теряя времени, я решила объехать все прилегающие дворы и попутно проверить еще два магазина, находящихся неподалеку от дома пенсионерки. Проезжая по дворам, я просматривала все беседки и лавочки у подъездов. Девочки нигде не было. Возможно, я уже опоздала, и малолетняя воровка сидит дома да чай с шоколадом распивает. Через двадцать минут прозвучал звонок от Лены.
– Подъезжай, все готово.
Что значит «готово» я не поняла. Но быстрее рванула к «Меридиану». Лена, завидев меня раньше, чем я ее, пошла в сторону подъезжающего автомобиля. В руках она держала два мороженых и длинный кошелек. Она уселась на сиденье, небрежно бросила кожаный женский бумажник на панель и протянула один брикет мне.
– Бери, я тебе с вишневым джемом взяла, ты ведь такое любишь? – сказала она так, будто я за мороженым ее и отправляла.
– Какой к черту джем?! Как это понимать? – я не знала, что делать сейчас: то ли ругаться, то ли хвалить.
– Я все выполнила, как ты велела. Купила мороженое, походила по магазину, осматриваясь по сторонам. На втором этаже увидела двух девочек. Они стояли возле отдела бижутерии, на что-то показывали пальцем на витрине и смеялись. Одна как раз в оранжевом топике. На прилавке лежал длинный коричневый кошелек. Я подошла, накрыла его рукой и басом грозно произнесла: «Нехорошо у бабушек деньги воровать!». Они с таким ужасом глянули на меня и удрали. Только пятки сверкали. Девочкам на вид лет одиннадцать, не больше. Еще дети. Я не побежала за ними. Теперь его можно вернуть…
– Лена! Я же просила – никакой самодеятельности! Их обязательно надо было задержать! – шлепнув себя по колену, не на шутку рассердилась я. Взяла и все испортила. Бездарно проведенная операция – так у нас в отделе говорят.
– Лиль, не злись. Ну, они может больше не будут… молоденькие совсем… у них такие глаза были, как у перепуганных щенят. Не надо их задерживать, – жалобно попросила Лена. – Съешь мороженое и остынь.
Я развернула обертку и откусила мягкий прохладный сладкий кусочек, который тут же растаял у меня во рту. Мороженое и вправду подействовало успокаивающе. Я решила объяснить спокойно.
– Если бы мы их поймали, то могли проверить, не числится ли за ними еще что-нибудь подобное. Вдруг они из нашего района? Маша поставила бы их к себе на учет. Надо выяснить, почему родители не дают на карманные расходы. Семейные отношения и все такое… ты сама должна понимать.
– Не любят, потому и не дают. Я в детстве у мамы украла тридцать шесть рублей. До сих пор помнит эту сумму в точности до рубля, – уверено заявила Лена.
– У тебя все так просто, а может не в этом причина? Она могла позавидовать кому-нибудь. А ты взяла и отпустила их. В результате процесс воспитания повис в воздухе… ладно, больше не пилю. У тебя такой день нынче, ругать язык не повернется. Отдадим кошелек и поедем дальше.
Пенсионерка обрадовалась, она уже и не верила, что кошелек отыщется. Благодарила и пообещала написать письмо начальству. Я не против, пусть пишет. Благодарственные письма в нашей работе большая редкость. Одно положительное письмо нейтрализует десяток дурацких жалоб от очередного Рогожина на мое некорректное поведение. Как бы я ни сдерживалась, но иногда взрываюсь, когда слышу банальную людскую глупость, что им все должны.

– Нет, Лен, тебе в полиции не место – в нашей работе нужна жесткость, – сказала я, пока мы ехали по следующему адресу.
– Я не вижу в тебе никакой жесткости. Зато горло хорошо драть умеешь. Посажу! Оштрафую! Последний раз! – передразнила она меня.
– Потому что ты знаешь меня с другой стороны, – согласилась я.
– Можно подумать, ты никого не прощала.
– Прощала и не раз, я что – не человек?
– Вот видишь, а меня ругаешь… А в полицию я бы ни за какие коврижки не пошла. Ты как мне рассказала правду – откуда взялись шрамы под подбородком – так теперь я каждый день за тебя переживаю.
- Да ты просто трусиха.
- Ну и что, такая уж есть...
Она нашла на приемнике радиостанцию с танцевальной музыкой, сделала звук громче и задвигала плечами в такт ритму. Злиться на нее совсем расхотелось. Мне осталось заскочить в магазин, который ремонтировали строители. Там я пошумела, грозно потрясла папкой, выписала штраф и велела к завтрашнему дню убрать мусор, потом мы помчались домой переодеваться. Отмечать успешную защиту диплома ведь собрались.

Идея собраться вчетвером в кафе давно витала в воздухе. Заказать столик, посидеть и задушевно поболтать за бокалом вина. После долгих обсуждений и споров решили найти теплоход, где кафе находится прямо на палубе. У нас летом много таких по Волге ходят. Там играет музыка, прохладный бриз сдувает летнюю духоту, а как сгустятся сумерки, можно наблюдать загорающиеся огни города. С борта теплохода эта картина кажется необычайно красивой. Все ждали, когда Лена защитится.

С теплоходом поначалу вышел облом. Стояла хорошая погода, и желающих прокатиться по реке оказалось слишком много. Мария вспомнила про Караваева, но ей не хотелось к нему обращаться. Я набралась наглости и позвонила ему. Как-никак речной порт находился на его территории, да и связи у Караваева были. Если он вдруг потребует за это благодарности, я сумею отшить.
– Хе-хе… помочь предлагаешь вам? Как сослуживцам? Ладно, позвоню кому надо, попробую… – ответил он со смешком и даже не стал выкаблучиваться. – Передай Марии привет!

В девять вечера теплоход отчалил от пристани, а мы расположились на палубе под шатром в виде большого зонта. Быстро появился молоденький официант, и мы выбрали из меню все, чего душа пожелала. Я и Юля, судя по количеству заказанных блюд, оказались самыми прожорливыми. Шампанского никто не захотел. Я давно решила брать себе на подобных мероприятиях белое вино, а не красное, от него не так тошнит по утрам.
Мы все по нескольку раз поздравили Лену с окончанием техникума, пожелали ей счастья и удачи. Как стемнело, невыносимо жаркий городской день превратился в теплый вечер. Музыка зазвучала громче, а на нижней палубе начались танцы. Лена сидела ближе к перилам и ела мороженое из маленькой чашки, с любопытством поглядывая на танцующих. У меня при виде ее сияющего лица неожиданно что-то больно кольнуло в душе. Ведь вся эта история еще не закончилась. Скоро суд, а там обвинитель, адвокаты, судья, свидетели, обвиняемый опять начнут купать Лену в черной пене. Невыносимо жуткой и зловонной. Опять придется смывать эту грязь, жалеть ее и успокаивать… Может срок, который получит Муравский, станет для девушки утешением за оставленный рубец в душе? А ведь сколько таких пострадавших, как она, если не брать во внимание статистку жестоко убитых, растерзанных и искалеченных? Сколько женщин терпит унижения ради того, чтобы не потерять работу? А жертв так называемой «культуры изнасилования» вообще никто не считает…
– Лиль, ты почему так на меня смотришь? – удивленно спросила Лена, перехватив мой взгляд.
– Рада, что ты технарь победила.
– А мне показалось тебе грустно.
– Нет, все в порядке, – улыбнулась я.
Марию пригласил какой-то мужчина на танец. Она, величаво подняв голову, ушла с ним. Когда музыка закончилась, Маша вернулась к столу и с напускной строгостью обратилась к Лене:
– Подруга, а ты что молчишь? Тост с тебя. Ты же полноправный член нашего общества, будь смелее!
Лена чуть смутилась, взялась тонкими пальцами за ножку бокала, поднялась из-за стола и с детской улыбкой обвела всех ласковым взглядом.
– Девчонки… вы все знаете, что произошло со мной… Не знаю, как бы сложилась моя жизнь дальше, если бы я случайно не проходила мимо вашего опорного пункта и не встретила замечательную девушку Юлю. Она первой откликнулась на мою беду, предложила помощь, познакомила с Лилей и Марией… – тут Лена замолчала, шмыгнула носом и на ее глазах выступили слезы.
– Ну, Леночка, все хорошо… – успокаивающе произнесла Юля.
– Это от избытка чувств, извините… – продолжила она, вытерев ладошкой щеки. – Я благодарю судьбу за то, что однажды ко мне в квартиру зашла Лиля и перевернула всю мою жизнь с головы на ноги… – Лена повернулась ко мне и спросила: – Или наоборот? С ног на голову?
– Да ничего я не переворачивала, – ответила я, пожав плечами.
– Впрочем, не так важно… Она и ее мама стали для меня больше, чем родными людьми. Я сказала «больше», потому что для некоторых слово «родной» пустой звук… Я счастлива, что у меня появились три подруги сразу. Спасибо вам! Предлагаю выпить вина за… – она опять запнулась и Мария что-то шепнула ей на ухо.
– За женскую дружбу! – громко крикнула Лена, и мы со звоном сомкнули бокалы.

В какой-то момент меня начала напрягать громкая музыка и я, покинув всех, ушла к корме. Навалившись на перила, я рассматривала, как винт теплохода выбрасывал пенные струи. Лена тоже подошла и прижалась ко мне. Ее челка слегка подрагивала над темной линией бровей – вечерний речной бриз лениво и ласково ерошил ей волосы. Закинув голову, она посмотрела на чистое звездное небо и спросила:
– Лиль, а где моя планета? Ты разбираешься в астрономии?
– Разбираюсь, но ее сейчас не видно на небосводе, – поискала я глазами красноватую точку и нежно обняла Лену за плечи. – А вон яркий Юпитер. Меркурий не знаю где, его только по утрам хорошо заметно, а там чуть правее от Юпитера – Венера. Видишь?
– Венера… Лиль, а давай всей командой съездим к той маленькой девочке и возьмем над ней шефство? Будем ее оберегать и защищать. Она очень обрадуется, если узнает, что кто-то ее ждет вне стен детского дома. Подрастет немного, в гости к нам сможет приходить…
Я ничего не ответила, но была согласна, просто вспомнила о ее маленьких пальчиках, лежащих в моих ладонях. Я еще раз подняла голову и представила пятерку девушек, летящих по небу в сторону Млечного пути. Наверное, это и есть королевство Серебряное тысячелетие, где они будут жить вечно и никогда не расстанутся…

Володя, спасибо за продолжение!
мне очень понравилось, что конец романа светлый, с терпкой ноткой надежды. Пусть еще ничего не закончилось, трудности впереди еще ой как просматриваются, но пройден определенный этап.
Жаль, что это конец книги.
Читать о жизни, работе, приключениях Лили было весьма интересно.
И я поздравляю вас с такой крепкой, хорошо сделанной, увлекательной работой! Желаю вам вдохновения, легкого пера и новых блистательных идей.



Надеюсь, вы еще порадуете нас на форуме новыми произведениями
_________________

Спасибо огромное, Нат! С тобой было очень интересно и говорить и спорить. Девять месяцев ушло на всю работу. Почти как ребенка родили

Не знаю куда обратиться, потому пишу здесь. Договорился напечатать книгу, теперь нужна обложка и не знаю к кому можно подойти с таким вопросом

Володя, посмотри тут
https://lady.webnice.ru/forum/viewtopic.php?t=7390
Это раздел "компьютерная графика", ателье обложек
_________________

Спасибо. Гляну

не за что
Кстати, поздравляю с такой блестящей перспективой! В каком издательстве, если не секрет? И когда подпишут в печать?
_________________