Sandrine Lehmann:
» Глава 4
Июль 1989
Этот день надолго остался в памяти Максин Ренар. Туман и дождь, то, как она стояла над пропастью, умирая от страха за друга, не зная, как жить дальше ей самой, понимая, что она оказалась в тупике... Потребовалось несколько недель, чтобы она попыталась вернуться в тот день 11 мая и разложить его по составляющим, проанализировать и понять, что же тогда с ней случилось. Да, она по-прежнему не одобряла свой порыв заняться сексом с чужим мужиком, с которым ее не связывало ничего... жаль только, что нет надежды, что они больше никогда не встретятся - они все-таки в одном бизнесе. Но она понимала, почему это произошло. Она просто стравила лишнее напряжение, которое становилось критическим. На нее слишком много всего свалилось... Артур... Что произошло с ними? Когда-то они были двумя одинокими детьми, которые потянулись друг к другу не столько ради любви, сколько ради того, чтобы обрести какую-то опору и поддержку друг в друге... Они вместе взрослели, работали и тренировались до упаду, они делили радости и поражения, поддерживали друг друга и надеялись, что так будет всегда... Неожиданная и нежеланная беременность расставила все по своим местам. Макс, которая родилась, когда ее маме было всего 15, понимала, что самим фактом своего рождения невольно сломала ее жизнь. Может быть, именно благодаря такому раннему вынужденному материнству Шанталь оказалась в вечном поиске нормальной работы, без стабильного дохода и в итоге замужем за придурком, который был недостоин ее мизинца. Ей еще повезло, что она не спилась, хотя это почти случилось. Если бы она не оказалась привязана к младенцу, она могла бы учиться, получить хорошую профессию и приличную работу, выбрать себе приличного мужа, который не чесал бы при всех свое хозяйство и не ковырял бы в зубах за обедом... Макс очень жалела свою маму, но ничуть не мечтала повторить ее судьбу. Ей понадобилось забеременеть от Артура, чтобы четко увидеть, что они - не пара. Она переросла его. Он - еще пацан, он не может отвечать за свою жизнь, он ненадежен и непредсказуем, а у нее нет желания взваливать на себя двоих детей - младенца и его незрелого, инфантильного папашу. Да, она выбрала свою карьеру, но это по крайне мере то, что помогло бы ей распоряжаться своей жизнью самостоятельно. А, когда ей предложил замужество ее лучший друг - все тот же Отто, который считал, что она не имеет права делать аборт, она еще отчетливее поняла, что не желает позволять кому бы то ни было управлять собой. Вот она и не позволила. Сама, все сама. Только позволила Флориану успокоить себя и заняться всеми этими звонками в Мадрид. Да, она помнила, что у нее не было бы ни единого шанса заставить кого бы то ни было вне Швейцарии понять себя, но даже если бы она владела языками на уровне Артура, она с удовольствием позволила бы кому-то проделать это за нее... Вот это пугало. Пришел вот такой Флориан, влез в ее жизнь - вроде бы влез-то так правильно и комфортно, принес облегчение и пользу, и она сразу же поплыла, расслабилась и чуть было не позволила ему остаться. Ну ладно, это прошло, она сделала выводы и может выкинуть из головы красавчика-австрийца.
Что же касается Артура - тут она тоже дала слабину. Они вернулись в Цюрих в один день - она из Хинтертукса, он из Мадрида, встретились в аэропорту и снова не смогли расстаться. Как-то так получилось, что им понадобилось просто увидеть друг друга, и то, что было между ними, ожило. Что это - притяжение, привычка, любовь? Или дополнительное средство забыть Флориана Хайнера? Правда, не сказать, чтобы это сработало, но все равно - еще несколько недель вместе с Артуром. Она подумала про себя, что не стоит так резко бросать его, так или иначе он потерял сестру, которая теперь была замужем и собиралась вместе с мужем уехать из Цюриха... Пусть он привыкнет, успокоится... Но долго это продолжаться все равно не могло. В начале августа Макс приняла решение, что дальше тянуть некуда. Она окончательно порвала с Артуром и решила посвятить все свои силы и все свое время спорту.
Сезон начался с не то чтобы очень неожиданного, но все равно горького события - великий Отто Ромингер объявил о завершении своей карьеры. Спортивный мир воспринял эту новость, как великую трагедию, но жизнь не стоит на месте... Король умер, да здравствует король. Уход Отто дал дорогу на самый верх как прежним кумирам, так и новым звездам. Свои позиции смогли вернуть себе сильнейшие соперники - Оливер Айсхофер и Флориан Хайнер, которые весь сезон вели между собой отчаянную борьбу как за малые Хрустальные глобусы, так и за Большой. В итоге Кубок мира уехал в Гармиш-Партенкирхен, а один из малых - в Майрхофен. Еще один увез в Шамони другой великий мастер скоростных дисциплин - Филипп Граттон.
Флориан вернул себе высокие позиции в скоростных видах, к восторгу австрийской публики, он одержал блестящую победу на Штрайфе и на Селвио, занял второе место на Кандагаре и в Валь д’Изере, и привез два золота и одно серебро с североамериканских этапов. Ему было не привыкать красоваться на трибунах победителей, и периодически рядом с ним там оказывались его очаровательные подружки - он не собирался менять свои привычки и, в отличие от своей бывшей случайной любовницы Максин Ренар, не сделал своим образом жизни целибат. Макс старалась не осуждать его - он таков, каков есть, он ничего ей не должен, и вообще - победителей не судят. Она упорно игнорировала раздражающие, унизительные и нежеланные уколы ревности. Вот еще!
Макс после расставания с Артуром не спешила вступать в новые отношения. И вовсе не потому, что не могла забыть Флориана. Больно нужен ей этот бабник! Она была слишком занята тренировками и соревнованиями, в этом сезоне она смогла несколько раз набрать очки, то есть попадала по итогам соревнований в тридцатку, и, соответственно, смогла занять пусть не самое высокое, но все-таки свое место в классификации FIS. Пусть сорок пятая, но быть в числе лучших сорока пяти горнолыжниц планеты - дорогого стоит. Пару раз она выходила на соревнования Кубка Европы, где попадала в десятку, но не в тройку. Макс помнила, что ей рассказывал Фло про свою сестру, но увидеть ее не удалось: Макс участвовала только в соревнованиях в скоростных видах, в то время как Лорена Хайнер специализировалась в слаломе (хоть это и странно при таком-то брате!)
Макс удавалось на протяжении всего сезона не сталкиваться с Флорианом, главным образом потому, что соревнования мужских и женских КМ никогда не совпадали по времени и месту, а на финал КМ она просто не отобралась. Для этого нужно быть в числе 25 в какой-нибудь дисциплине, а лучшим ее итогом был № 36 в спуске. Но Макс не расстроилась из-за этого. Ничего, к следующему году она продвинется вверх в классификации и отберется и на Олимпиаду, и на финал КМ, и к этому времени совсем выкинет его из головы. Она уже почти забыла его (во всяком случае, упорно убеждала себя в этом).
Ну что же, сезон кончился. Оставалось сделать выводы, принять определенные решения и начать претворять их в жизнь. 22 года - пора вступления в расцвет в женских горных лыжах. Макс должна встретить новый сезон готовой к борьбе за высшие позиции - сколько можно киснуть в пятом десятке?
К счастью, шефы ФГС видели в ней перспективу и решили в меру возможностей дать ее таланту почву для развития и роста. Для начала, ее отправили вместе с некоторыми другими на тренировку в Чили. Полтора месяца в Санто-Доминго, с начала июня. Рановато в этом году, но снега в Андах было уже более чем достаточно.
Макс летела в Чили впервые. Ей не нужно было объяснять, что означал факт ее отправки на этот сбор. Отправить спортсмена на снег летом на другой конец света было очень дорого, и такой чести (обременительной, но тем не менее очевидной) удостаивались только звезды - состоявшиеся и потенциальные, те, на кого делали ставку, в кого верили и от кого ожидали результатов. Двадцать человек, двадцать нынешних и будущих звезд, элита горнолыжного спорта Швейцарии.
Самолет слегка накренился в воздухе, девушка выглянула в окно и поежилась. Сумерки, океан... Длинный, тяжелый перелет не радовал, а сама мысль, что она находится внутри этой штуки на высоте около десяти километров над землей, а внизу нет ничего, кроме воя ветра и громад волн, просто заставляла кровь стынуть в венах. Макс немного боялась высоты и зависимости от каких бы то ни было механизмов. Почему-то, когда она выходила на трассу, этот страх улетучивался - тут все зависело от нее. Подъемник, самолет - тут дело принципиально другое. Это тоже было одной из причин, почему она так легко вскочила на бабника Флориана - вагончик подъемника застрял на большой высоте, это означало поломку, опасность, почти что реализовавшийся кошмар... Особенно после этой истории про отца Хайнера. Нет, положительно, у нее тогда была тысяча оправданий, и она продолжала находить себе все новые и новые.
Рядом посапывал Давид Малли, бывалый путешественник - он ехал в Чили третий раз. Макс немного досадовала, что ей досталось место именно рядом с ним, потому что они не могли разговаривать друг с другом. Между ними стоял банальный языковой барьер. Разве не глупо, что у нее не было особых проблем в общении с иностранцем Хайнером, а разговор со своим же родным Давидом был почти невозможен? Валлизер (1) Малли владел швитцером лучше, чем она французским, но ненамного, разговор требовал от обоих напряжения, и очень быстро увял, и примерно через час после вылета из Цюриха Давид благополучно уснул.
Перелет до Майами, пересадка и очередной бесконечный перелет до Сантьяго, автобус через Вальпарайсо в Санто-Доминго. Впереди длинная, тяжелая дорога. Почему бы ей тоже не поспать? Но сон не шел. Макс вытащила из рюкзака очки для чтения и журнал. Тема этого номера одного из солиднейших швейцарских иллюстрированных еженедельников - послеспортивная жизнь Ромми. Пара семейных снимков - ослепительный Отто, нежная и изысканная Рене, маленькая трогательная девчушка - их приемная дочь, и белокурый годовалый Томми - ее, Макс, крестник. И пространные описания успехов на деловом поприще новоявленного бизнесмена - Отто. Макс очень любила бывать у них, и очень радовалась, что у них все так хорошо... Но по контрасту особенно остро чувствовала собственное одиночество. Когда-то они с Отто были одинаковые - волки-одиночки, твердо знающие, что они и только они вращают мир в нужном им самим направлении. Теперь у Отто есть кто-то, в ком он нуждается, и кто пойдет за ним в огонь и в воду. Она же по-прежнему одна... даже более чем одна. Арти создавал хотя бы видимость причастности. Теперь же...
Макс тяжело вздохнула. Ничего, она справится.
Год назад, еще до объявления Отто о завершении карьеры, Брум уже перешерстил стройные ряды резервистов в поисках потенциальной звезды на освобождающееся место. И таки выбрал замену незаменимому: восемнадцатилетний герой Кубка Европы и Юниорских Кубков, такой же заносчивый и в то же время симпатичный Райнхардт Эртли. Свой первый сезон в Кубке Мира он откатал без особого блеска, но, как и Макс, считался перспективным. Конечно, ему было трудно - он прекрасно понимал, что от него ждут блистательных успехов на уровне Ромми, но пока не был на это способен. Он летел этим же самолетом, рядя за два от Макс, и она иногда слышала его голос с характерными для бернского диалекта заменами «л» на «у» - он даже в этом был похож на бернца Ромингера (или просто косил под него). Удивительно, подумала Макс, как это он до сих пор не побежал осветлять свою рыже-каштановую гриву. Хотя, может быть, она несправедлива к Райни, он вовсе не стремится кому-то подражать...
Шесть недель тренировок впереди. За эти шесть недель она должна серьезно продвинуться в технике прохождения виражей (и со скольжением тоже есть проблемы) и посвятить больше внимания супергиганту. Это они уже обсуждали с Регерсом - уже с прошлого сезона они делали ставку на скоростные дисциплины. Макс всегда с восхищением смотрела на мощных универсалов вроде Ромми, который одинаково классно ходил даунхилл и слалом, и подумывала, не попытаться ли и ей подтянуть технические виды... Но нельзя объять необъятное, времени на слалом у нее может и не быть...
Думая о своем, она держала перед собой журнал, открытый на статье уже не про Ромингеров, а вовсе даже про непальских монахов, и не заметила, как Эртли выбрался из своего кресла и пошел побродить по салону. Сейчас он стоял в проходе около нее и скалил зубы.
- Боже мой, кошечка, да ты умеешь читать? Или просто ищешь знакомые буковки?
«Кошечка» тут же выпустила коготки:
- Могу и тебя поучить за небольшую плату!
Эртли знакомо прищурил глаза, синие, как бернское небо:
- А очечки дашь померить? Они у тебя с диоптриями или для форсу?
- Прикупи себе такие же, хотя бы выглядеть умнее будешь, - огрызнулась Макс и снова уткнулась в журнал.
Вот гаденыш, да что он о себе возомнил? Если его взяли в сборную на место Ромми, это не значит, что ему сойдет с рук все, что сходило Отто. Придется обломать парню рога. Макс была уверена, что взять на себя эту благородную роль не откажутся очень многие из присутствующих: Эртли имел такой же острый язык, но у него при этом и в помине не было ромингеровского обаяния, которое помогало тому выходить сухим из воды. Очки у нее были с диоптриями, правда, с небольшими, но Райнхардта это не касается, и она не собиралась давать ему какие бы то ни было разъяснения.
За окном совсем стемнело. Макс посмотрела на часы и посчитала, что через час самолет прибудет в Майами, если верить расписанию. Это означало, что они достигли бермудского треугольника. К страху высоты и зависимости от механизмов добавились воспоминания о недавно увиденном документальном фильме про корабли и самолеты, которые пропадали тут без вести. Она могла до посинения напоминать себе, что со времен второй мировой войны, когда тут пропало 6 самолетов в один день, навигационные приборы очень сильно изменились, что создатели фильма сгустили краски, но все равно страх был непобедим. Она вовсе не собиралась давать Райни слишком много компромата на себя, демонстрируя ему свой страх, который она не могла полностью скрыть, поэтому она высокомерно подняла брови:
- Ты еще здесь, крошка? Иди колядовать к Энди, может она тебе и подаст чего-нибудь.
Андреа Барр, лидер женской сборной страны, отличалась нетерпимостью к наглым новичкам и выскочкам и славилась полным отсутствием чувства юмора. Впрочем, Макс, которая была с Энди в хороших отношениях, отлично знала, что это - вранье.
Может, не самый гуманный поступок по отношению к глупышу - отправлять его прямиком в пасть к льву (то есть к львице), но... будут тут еще всякие проезжаться по ее очкам.
Вообще-то следовало признать, что он не так уж и плох, во всяком случае, внешне. Не Ромми, конечно, но в общем-то третий сорт тоже не брак. Тело отличное, синие наглые глазенки, вздернутый нос, яркий рот постоянно готов к улыбке, густые каштановые волосы, отливающие рыжиной, подстрижены стильно и аккуратно - впереди длинная волнистая челка, спадающая на глаза, сзади совсем коротко... может он и не косит ни под кого. И должен же Брум руководствоваться хоть чем-то, выбирая этого сопляка из сотен молодых талантливых резервистов. До сих пор Макс как-то не особо обращала на него внимание, а теперь подумала лениво, что надо будет посмотреть в Санто-Доминго, на что он способен на склоне. А можно и не смотреть... Что ей за дело до наглого пацана?
(1) Уроженец франкоязычного кантона Вале
...
Sandrine Lehmann:
Девочки, привет, спасибо за комменты! Вот вижу, что мои ответы не читаете (или только не отвечаете?) но все равно пишу ответы, когда есть время.
АНжелика, чтобы начинать страсти-мордасти, для них надо почву подготовить, я так полагаю
ma ri na писал(а):Ага!

Зацепил таки Флориан Максин, не выходит брутальный австриец из головы, но Максин справляется с этим, приказывая себе, не думать не вспоминать. Некогда ей на ерунду отвлекаться, пора карьёру делать, хватит быть замыкающей в пятой десятке. Вон и руководство в неё верит и доверяет, шутка ли, в числе лучших и перспективных и она, Максин, отправлена в Чили, это дорогого стоит, надо оправдать доверие, и сама будет в выигрыше конечно)))
еще бы не зацепил, она ж на него еще давно глаз положила, а тут такое между ними случилось, вариантов не было, что не зацепит!
ma ri na писал(а):И чего новичок, метящий на место Ромми, привязался к ней, так просто, приколоться что ли?
Новичок мальчик еще совсем, он вот так общается, пока просто провел разведку боем.
Соечка писал(а):Ира, добрый день!

С удовольствием снова почитаю про эту парочку.
Лен, непередаваемо тебе рада!
Соечка писал(а):Я теперь больше на Леди обитаю, после того как на работе перекрыли доступ к одному известному сайту. Там я только дома могу заходить или с телефона, что не очень удобно. Так что я рада, что ты теперь и здесь.
смотри, на работе не спались на Леди, а то тоже закроют доступ
SkifOlga писал(а):Ой. Только увидела, что есть новая история. Начну читать. Спасибо, что продолжаете писать))))))))

Оль, так написана давно уже эта книга

Если не ошибаюсь, закончила в 2014.
скоро мы все в этом убедимся. Добавлю -
Очень скоро.
Deloni писал(а):То ли еще будет, Фло достанется побольше чем Отто и покруче.
ну в коме он лежать не будет, по крайней мере. Но помотаем его изрядно.
Deloni писал(а):Он, в отличии от Отто, долго тормозить не будет.
Фло мальчик скорый на чувства, влюбчивый, у него с этим намного проще, чем у Отто. Тут дело обошлось без такого жесткого эмоционального ступора.
Deloni писал(а):Они вообще разные Рене и Макс. Рене она ведомая, да с характером и внутренней силой, но я даже и представить не могу Макс медленно умирающей в палате вместе с Фло, нет это не для нее. Если Рене подставит Отто плечо и поддержит в трудной ситуации, то Макс сожмет зубы, задавит горе, взвалит все на себя и потащит вперед не смотря ни на что, через не могу, через больно, через нет сил, через все.

Рене не то что проще, просто возможно кому-то она ближе. Макс воспринимается как мужик в юбке. Думаю, в этом все дело. Но это правильно, она такая.
Ирэн Рэйн писал(а):Макс- такая Макс

Самостоятельная. Самодостаточная. Настоящая колючка. Только про Фло забыть не может и это радует
точнее и не скажешь. Макс просто в своем репертуаре. Если и трусит - виду не подаст. И вообще дать слабину - это не про нее, нетушки
Ирэн Рэйн писал(а): Очень заинтересовал Райни. Про него тоже будет книга?

точно. "Сокровище Женевы". Думаю, ближе к финалу "Победителей" мы оценим его по достоинству... и Макс тоже. А пока можно полюбоваться на него в картинках, как-никак это ведь главный герой номер 2.
ru, пожалуйста!
...