Долго будет Карелия сниться (остросюжетный СЛР, 18+)

В этом году были в Норвегии. Там для туристов придумали популярное развлечение - строительство домиков для троллей. По легендам тролли боятся света, на свету они окаменевают, и нужно построить укрытие от света для доброго тролля.

Духовные стихи о «Голубиной книге» были впервые записаны в середине 18 века, и с тех пор их многообразные варианты неоднократно фикировались в крестьянской среде, у бродячих певцов – калик перехожих, в частности в Карелии. Калики и «полубродячие» певцы продолжали свои странствия по Русскому Северу даже в 1920-е годы, по крайней мере до коллективизации. Об этом косвенно свидетельствует замечание о деревне Нигижме Пудожского района Республики Карелия из полевого дневника экспедиции 1940 г.: «…как калики, так и другие певцы принимались здесь в богатых домах. За кусок хлеба они исполняли былины и духовные стихи, которые охотнослушали» (Архив Карельского Научного Центра, колл. 145, № 36). Сама же «Книга» до сих пор считается произведением весьма неясного и загадочного происхождения.

Прежде всего, необходимо остановиться на самом названии духовного стиха — «Голубиная книга».
Исходя из того, что истинная мудрость даже на языковом уровне связывается на Руси с глубиной (анализ всего русского фольклора указывает на это), а голубь с древнейших индоевропейских времен и до принятия христианства был негативным образом, символизировавшим гибель и смерть, можно с большой долей уверенности утверждать, что первоначально Книга о мудрости вселенского масштаба называлась не «Голубиной», а «Глубинной». С принятием христианства, которое властно претендовало на неограниченную духовную монополию и активно подкрепляло свои претензии тотальным уничтожением прежнего миропонимания, древнему Знанию, идущему из глубин тысячелетий, чтобы уцелеть и сохранить в глазах русского народа свой высочайший авторитет, было необходимо сменить название и замаскироваться под образы победившей иноземной религии.

Наложение христианского образа голубя на прежние представления, связанные с этой птицей, где она символизировала смерть, еще более сблизило эти понятия, поскольку на Руси как с глубиной вод, так и с глубиной земли ассоциировались представления о «том свете» и загробном мире. Другими словами, «перекодировка» древних языческих понятий с помощью новых христианских символов происходила на основе совпадения поля смысловых значений, присущих как тому, так и другому слову. В данном случае, «перекодировка» существенно облегчалась созвучием слов «Голубь-Глубина», внешне напоминающим распространенное в русском языке явление пропажи-появления в корне гласного «о» (так называемое «полногласие»-«неполногласие»). Например, голова-глава, город-град…

Это причудливое сочетание языческого и христианского в самом названии духовного стиха прекрасно характеризует всю суть «Голубиной книги», в которой в действительности христианства содержится гораздо меньше, чем может показаться, на что постоянно указывали, в частности, иноземные наблюдатели. Краковский епископ Матвей в 12 веке писал: «Народ же русский… Христа лишь по имени признает, а по сути отрицает… и таинства христианской церкви не разделяет» (из книги: Замалеев А.Ф., Зоц В.А. Мыслители Киевской Руси. – К., 1987. – С. 30). Кардинал же д’Эли заметил еще более точно: «…язычество, поглотившее христианское вероучение» (там же. С. 31).

Но кардинальнейшее и важнейшее различие двух мировоззренческих эпох – языческой и христианской – заключается в следующем: если христианская книга (Библия) символизирует собой конец мира или апокалипсис, то языческая «Голубиная книга» символизирует его начало и закрепляет идею «вечного возвращения», а само раскрытие и изложение содержания духовных стихов о «Голубиной книге» как бы преодолевает угрозу, исходящую от книги Апокалипсиса.

На социальном уровне эта идея нашла свое четкое выражение в противостоянии Правды и Кривды. Сколько бы не торжествовала на Земле Кривда, однако в силу цикличности времени, обуславлимаемого движением небесных светил, торжество Кривды в принципе не может быть окончательным. Именно эта убежденность в вечном торжестве Правды, несмотря на отдельные поражения, и составляет одну из наиболее сильных этических черт духовных стихов о «Голубиной книге».

Многочисленные свидетельства убеждают нас в том, что еще в глубочайшей древности индоевропейцы почитали Правду, неразрывно связанную с «вселенским законом», как один из основополагающих принципов всей своей жизни. Память об этом драгоценнейшем достоянии они свято хранили и после ухода со своей общей прародины и прихода на новые земли. О древности подобного представления говорит тот факт, что у славян оно нашло отражение даже на языковом уровне: окружающая их Вселенная, упорядоченный космос назывался ими миром, и этим же словом назывался сам социальный организм, мир-община, являвшийся подобием мира-Вселенной.

Все варианты стихов о «Голубиной книге» с большими или меньшими вариациями дают впечатляющую картину возникновения Вселенной из антропофорфного тела Первобожества, заменяемого впоследствии христианским богом. «Этот антропоморфизм устойчиво сохраняется в славянской традиции вплоть до позднего русского духовного стиха о «Голубиной книге», где весь космос описан как тело божества и восходит, по-видимому, к индоевропейской архаике», — из речи немецкого ученого Й. Херрамана на Международном симпозиуме по славянскому язычеству в Брюсселе (Петрухин В.Я. Язычество славян в свете междисциплинарных исследований. – М., 1985. – С. 246).

Нечего и говорить, что данный сюжет не имеет ничего общего с Библией, где бог существует вне материального мира и творит его своим словом, а отнюдь не «расчленением собственного тела». В связи с этим следует вспомнить, что бог богов языческих славян назывался Святовитом. О значении имени этого высшего божества житие святого Беннона говорит так: «Сванте значит на славянском языке святой, а вит переводится словом свет» (Гильфердинг А. Собрание сочинений. – СПб, 1874. – Т. 4. С. 171). Таким образом, небесный бог богов, от которого произошли все остальные боги и вся Вселенная, буквально именовался «Святым светом». Другими словами, в духовных стихах о «Голубиной книге» совершенно конкретно проводится и сохраняется несмотря ни на что идея единого бога, бога богов древних славян, что представляло значительную угрозу для христианства, которое идею «единого бога» всегда объявляло своей монопольной собственностью.

Наряду с этим, была еще более важная причина, представлявшая угрозу самим основам христианства. Поскольку весь мир, как земной, так и небесный, представлял собой отдельные части тела Первобога, он был божественного происхождения, святым в буквальном смысле этого слова. Зримым воплощением этой идеи было не только обожествление солнца и луны, но и объявление священными отдельных деревьев или рощ, источников, камней… Поскольку тело человека целиком произошло из элементов этого мира, небесного и земного, то вследствие этого и оно божественно по своей природе.

Первобог, разделяясь на отдельные элементы, порождал мир, а человек, соединяя в своем теле все разрозненные элементы Вселенной, оказывался подобием бога и плотью от плоти этого мира. Как между богом и природой, так и между человеком и природой (а через неё и с Первобогом) оказывалась неразрывная связь, в результате чего все три основополагающие части мироздания существовали в гармоничном единстве, взаимопроникая друг в друга. Подобная картина мира, зафиксированная в духовных стихах о «Голубиной книге», абсолютно противоречила всем основам христианского вероучения. Эта картина мира была истинна и, по своей сути, идентична миропониманию всех мировых древних культур, объединяющим в единое целое «макрокосмос» и «микрокосмос».

Если «вселенский закон» был недоступен непосредственному восприятию человека, то внешнюю историю его возникновения рассказывали нашим предкам духовные стихи о «Голубиной книге». Насколько можно судить, основы этого священного сказания начинают закладываться практически одновременно с возникновением человеческого мышления в связи с постановкой вопросов об окружающем мире. По объективным причинам точно определить этот момент невозможно, поскольку он может исчисляться сотнями тысяч лет. Однако, на основе имеющихся многочисленных данных, можно уверенно сказать, что окончательное сложение структуры священных текстов о «Голубиной книге» и целого ряда ее сюжетов, уже зафиксировано в момент распада индоевропейской общности более пяти тысяч лет назад. Другими словами, духовные стихи о «Голубиной книге» были созданы много раньше египетских пирамид, и традиция их передачи из уст в уста в не меньшей степени, чем пирамиды, символизировала победу человеческого духа над временем.

Следует также упомянуть чрезвычайное известие болгарского писателя конца 9 — начала 10 века Ч. Храбра: «Славяне, когда были язычниками, не имели письмен, но читали и гадали с помощью черт и резов» (из книги: Сказания о начале славянской письменности. – М., 1981. – С. 102). Списки Лаврентьевской, Савинской, Хилендарской летописей указывают также, что у древних славян, вместо слова «письмен», употреблялось «книг». Таким образом, славяне-язычники имели самобытную письменность (черты и резы), с помощью которой могли записывать и читать, что полностью подтверждается археологическими и иными данными, но не имели написанных ими книг. Тем не менее, весьма устойчивый образ «Голубиной книги», встречающийся почти во всех вариантах духовного стиха о ней, позволяет говорить о некоем древнем прототипе, существовавшем уже в языческий период, но не являвшимся книгой в традиционном понимании этого слова.


Различные варианты духовных стихов так или иначе связывают «Голубиную книгу» с камнем. Весьма примечательно, что со знаменитым Алатырь-камнем. Русские заговоры так рисуют внешний облик Алатыря: «И в том море-окияне есть белой камень Латырь, высота его шестьдесят сажен, долгота его шестьдесят сажен». Размеры «Голубиной книги» хоть и не такие гигантские, но также весьма внушительные и в целом вполне сопоставимы с Алатырём:

Велика книга голубиная!
Вдолину книга сорок локот,
поперёк книга тридцати локот,
в толщину книга десяти локот.
(Сборник русских духовных стихов, составленный В. Варенцовым – СПб, 1860. – С. 21)

Так, где же хранился этот священный камень, заключавший в себе вселенскую мудрость и давший самое первоначальное название книге – «Каменная книга», уже позже ставшей «Глубинной», а еще позже «Голубиной»? Один сказитель говорил П. Безсонову, что сама «Голубиная книга» «бережется в Старом Ерусалиме» (Безсонов П. Калики перехожие. – М., 1861. – Вып. 2. С. 278). Поскольку это место явно противопоставлялось собственно Иерусалиму, символизирующему собой «пуп земли», логично предположить, что под «Старым Ерусалимом» понимался старый сакральный центр мира. Почти во всех мифологических традициях «пуп земли» является наиболее сакральным местом, через которое проходит мировая ось, связывающая Землю с другими уровнями мироздания.

В апокрифах, «вольных переложениях Библии», русских заговорах и былинах указывается на то, что образу христианской горы предшествовал образ священной горы славянского язычества, также символизирующий собой «центр Мира». Славянский образ «мировой горы» имел сакральное обозначение – «Святые горы», аналогом которой являлся образ индийской горы Меру. Гора Меру, мифологический образ которой сохранился до настоящего времени, по верованиям индусов находилась в центре Земли под Полярной звездой и была окружена мировым океаном.

Исходя из того, что священные тексты индийской «Махабхараты» и иранской «Авесты», свидетельства скифской и древнегреческой мифологии помещают прародину арьев-индоевропейцев в тех широтах, где полгода длится день и полгода ночь, высоко над головой постоянно находится Полярная звезда и Большая медведица, простирается замерзающее море и сверкает Полярное сияние, а главным географическим ориентиром этой прародины являются Священные горы, протянувшиеся с запада на восток и делящие реки на впадающие в Северное и Южное моря, возникает вполне закономерный вывод о том, где именно ее следует искать.

Представления славянского мира и духовных стихов о «Голубиной книге» идентичны также относительно северной локализации Алатырь-камня. На это указывают, во-первых, название Балтийского (или Варяжского) моря в качестве «Латырь-моря», а во-вторых, географический ареал основного бытования этого образа в Восточной Европе, по сравнению с другими территориями.

Cакральная значимость Алатыря как «космического центра» объясняет и то, что к Камню «выпадает» сама «Голубиная книга». «Выпадает» — это символическое изображение «мудрости высшей, божественной», данной человеку посредством «вещего волхва» и занесенной «чертами и резами» на поверхности Камня. Поэтому, и дальнейшие представления о Камне как о границе между жизнью и смертью еще более сближает его с глубинной мудростью, обрести которую возможно только в потустороннем мире. Таким образом, Алатырь камень – это алтарь, наивысшая сакральная точка, сокращенная модель Вселенной, где возможно даже «переустройство существующего порядка» при помощи «вселенского закона». Поэтому, самые мудрые из волхвов, знавшие истинные Знания, запечатленные на Камне, для новоявленной христианской религии были врагами номер один и всячески преследовались.

Материалы тех же духовных стихов о «Голубиной книге» не только однозначно свидетельствуют о наличии на Руси волхвов как самостоятельного сословия, но и говорят о том, что оно, в полном соответствии с индоевропейской традицией, занимало доминирующее положение в обществе, во всяком случае на севере страны.

Алатырь-камень, как мифологический, сакральный образ, обладающий невероятной магической силой, в многочисленных мифологических, священных источниках, напрямую связан с не менее легендарным островом Буян. Любопытно, но в священных традициях русских сказаний, остров Буян имел свой прообраз, который связывается с островами современного Белого моря, входящих в так называемый «архипелаг Кузова», в частности – острова Русский и Немецкий Кузова. Конечно, это их современные названия, поэтому главное в другом.

В ряде важнейших масонских источниках, как указывал Н.К. Рерих, посвятивший немало времени и сил изучению сакральной истории российского севера, символами образа Буяна выступали «Трезубец» и «Роза». Символ «Трезубец» — символ верховного бога, символизирующий единство трех форм времени и трех сфер мира — воды, земли, неба. Символ «Розы» — символ красоты, совершенства, мудрости, тайны, символизирующий образ мистического центра, сердца, рая. Данные символы выражают собой основные принципы мироздания и являются основополагающими в древних культурах многих народов.

Так вот, остров «Немецкий Кузов», даже своей географической формой, напоминает «трезубец», а остров «Русский Кузов» — огромную «каменную розу». На «Русском Кузове» четко просматриваются семь скальных «лепестков», а между «лепестками» находятся уникальные археологические «артефакты», которые специалисты Русского географического общества связывают с «гиперборейским прошлым» Русского Севера. Более того, во всех готских храмах, построенных в Европе, изображенные на полу символы «Розы», ориентированы строго на конкретное место Белого моря – «Русский и Немецкий Кузова». Самый известный готский храм Сан-Сюльпис на острове Сен-Луи во Франции сам имеет форму «семилепестковой розы».

Сюда же можно отнести и недавно опубликованные материалы древнейших былин из родовой клади Голяковых, прямо свидетельствующие о гибели «Ирия рая» — комфортной среды обитания, существовавшей на побережье Белого моря в один из крупных межстадиалов Валдайского оледенения пятьдесят тысяч лет назад. Память о «райской прародине» сохранилась во множестве древних славянских легенд. «Ирий рай» — островная (Соловецкая) земля легендарного Беловодья русских преданий, даже стал причиной появления особого религиозного течения в старообрядчестве – «Беловодской иерархии». Еще во второй половине позапрошлого века Беловодье являлось мистической целью староверов, что объясняет многие загадки, связанные с центральным местом Карелии в духовном движении старообрядцев. Ведь и «Гандвик» — одно из древнейших названий Белого моря, дошедших до нас от картографов средневековья – обозначает «Море Вещуний», «Море Предсказателей».

Мощнейшие сакральные центры древнего Севера, символизируемые ныне тремя Храмами «Преображения» — Валаамским, Соловецким и Кижским – до сих пор хранят на территории этого символического «треугольника» величайшую святыню русской духовной истории – «Каменную книгу», в сакральных знаках которой отразилась истинная история и культура русского народа. Недаром, северные старцы – богомольцы предсказывали, что именно через эти места начнется очищение России. Именно здесь «сгущается благодать», становясь явной для чутких сердец. Здесь душа Русского Севера, средоточие его гармоний.

Когда напишу про лингвистический проект "Вавилонская башня", занимавшийся восстановлением праязыка на основе русских словоформ, то там тоже будет подобное: основатель проекта погиб при весьма туманных обстоятельствах, и с его смертью все заглохло. Прямо как назло все.