Неделя в городке на Диком Западе

Услышав вопрос Келли, Юджин даже несколько растерялся. *Сейчас он бы точно не ушел, ответь она ему отказом на подобный вопрос, а просто попытался бы действием убедить девушку в ее неправоте, но тогда, тогда он, наверное все-таки отступил бы, или... или постарался бы по ее глазам понять, в самом деле она не хочет или просто боится и стесняется - воспитанной леди трудно ответить "да"* - это он хорошо понимал, но *что сказать Келли?*
- Келли, милая, я не знаю, право, не знаю, мне так хотелось тебя поцеловать, это было настолько важно, что я, наверное, все равно бы сделал это,... не знаю, право, не знаю. Душа моя, это ничего, что я говорю Вам "ты"? - задал Юджин другой, наверное, не менее дурацкий вопрос, и только задав его сообразил, что она тоже сказала ему "ты" и тут же на память пришли строчки недавно прочитанные им у русского поэта Пушкина
Пустое вы сердечным ты
Она, обмолвясь, заменила,
И все счастливые мечты
В душе влюбленной возбудила.
Пред ней задумчиво стою;
Свести очей с нее нет силы;
И говорю ей: "как вы милы!"
И мыслю: "как тебя люблю!"
Но он постеснялся прочесть их вслух и снова замолк.

Слегка повернувшись, чтобы видеть лицо учёного, отмечая его растерянность, и в то же время серьёзность, Келли продолжала вести его в нужном направлении.

- Ну тогда, наверное, не стоит и спрашивать, - мягко резюмировала девушка. - Просто сделать и уж потом извиниться, если это было неуместно.
- И, Калеб, я не возражаю, - ответила она на второй вопрос, хотя обещание в её глазах говорило, что это она о первом.

Стихотворение было очень созвучно чувствам Юджина, и он начал полушепотом бормотать его Пустое вы сердечным ты Она, обмолвясь, заменила, И все счастливые мечты, когда услышал слова Келли

Он не сразу понял, о чем она говорит, только смотрел на губы девушки, которые притягивали его как магнитом, и не мог оторвать взгляд, а потом наклонился к ней и припал к этим милым губкам, а руками зарылся в золотистые волосы. *Господи, как ему было хорошо*, - Юджин наслаждался каждым мгновением поцелуя - он провел языком по губам Келли, побуждая их раскрыться, и его поразила ее неумелость и доверчивость. Крепче прижав девушку к себе, Юджин начал целовать ее глаза щеки, волосы. Ему хотелось большего, но он понимал, что надо остановиться - ка как бы хорошо ему не было, тут не время и не место, и потом Келли не та девушка, которую можно вот так просто взять на горном привале, и сам Юджин не хотел этого, он хотел ее всю и всегда.

*Да*, - понял он вдруг, отстраняясь от Келли и приглаживая рукой ее волосы, *он хотел именно жениться на ней, но ему надо ехать домой, и потом - его татуировка*. Юджин как-то сразу скис и, слегка отодвинувшись от девушки, хриплым голосом сказал, глядя в сторону, - Будем собираться домой? А то нас, поди, уже ищут.

О, да... В этот раз, в отличие от предыдущего, у комнаты, Келли была готова к поцелую и наслаждалась каждым его мгновением, не отвлекаясь на лишние детали вроде удивления или неожиданности. Она прильнула к нему, обвив руками его шею, с наслаждением чувствуя, как её сжимают его крепкие объятья. Никогда ещё ей не доводилось испытывать такого удовольствия...

Келли недоумённо и растерянно смотрела на учёного. Почему он отодвинулся? Всё шло так прекрасно! Ему больше не хочется её целовать? Ему не понравилось? Она как-то себя не так повела? Вопросы возникали один за другим. Не в силах вынести эту неизвестность, она спросила:

- Калеб, что случилось? Тебе... не понравилось? - и, затаив дыхание, ждала ответа.

На ферме у Скотта Ренделла.

Как и стоило ожидать, Джо проснулась с ужасной головной болью и, как водится, не знала, где она находится. Рядом лежала Палома и крепко спала, обняв подушку. Вокруг была первозданная тишина. Джо безумно хотела промочить горло. Она решила, что пора завязывать с выпивкой.
Каждый раз просыпаться в незнаком месте... нет... это должно прекратиться. В комнату зашел мистер Ренделл и гаркнул:

- Просыпайтесь, сони! Хватит отлеживать бока. Пойдемте покажу вам ферму, поля, посмотрите, как мои ковбои укрощают лошадей.
А потом можете просто прогуляться, полюбоваться природой, просто отдохнуть.

Джо с трудом поднялась и вышла из дома. Ферма Скотти была небольшой, но было видно, что на ней все организовано по высшему разряду. Оказалось, что Скотти не был отшельником. На его ферме была и экономка, жили рабочие, слуги, ковбои. Оказалось, что когда-то Скотти нашел золотую жилу и построил на эти деньги ферму, которая процветала.



Джо хотела, чтобы Палома тоже увидела всю эту красоту. Они со Скотти вернулись в дома и растолкали девушку. Палома наконец встала с постели, томно потягиваясь. Даже после вчерашней попойки и ночи, проведенной в одежде, она выглядела чудесно, не то, что некоторые... Палома присоединилась к Скотти и Джо, и они продолжили прогулку. Девушки услышали топот копыт, а потом увидели облако пыли, из-за которого показались кони, прекрасные, дикие создания. Ковбои преследовали лошадей и набрасывали на них лассо. Джо почувствовала, как это действо захватывает ее. Она всегда думала, что жизнь на ферме ужасна скучна, но если бы она могла укрощать лошадей, присматривать за ними, а рядом находился бы любящий мужчина... О таком Джо оставалось только мечтать. Но разве в нашей жизни нет места мечтам и надеждам? Ведь осталась она жива, хотя несколько дней назад прощалась с жизнью. Джо улыбнулась своим мыслям и зажмурилась от удовольствия. Палома тоже радовалась жизни, строя глазки ковбоям. Джо надеялась, что и этой милой девушке улыбнется удача. Она вспомнила, что еще не рассказала Паломе о своих планах, которые могли изменить их жизни...



Девушки и Скотт прошли дальше и увидели.. настоящую плантацию кактусов! Мистер Ренделл делал из них текилу и обеспечивал ею местные таверны.
Джо очень хотела попробовать этот напиток, но Скотт сказал, что она выпьет сегодня текилы только через его труп. Джо подумала и решила, что он прав.
Пора была начинать новую жизнь. И начать ее нужно было с борьбы с дурными привычками, ругательствами и неряшливым внешним видом.
Девушки почти весь день гуляли, любовались природой, дышали свежим воздухом, совсем не думая о проблемах и своей неудавшейся жизни...

*Что она такое говорит? Не понравилось? Да разве может не понравиться целовать такую девушку, как Келли?* – Юджин опешил. – Келли, Господи, нет, ты не так меня поняла. Я просто, понимаешь, не знаю, как объяснить. Ты, ты потрясающая, мне никогда в жизни не было с другим человеком так легко и хорошо, как с тобой. Просто, не знаю даже, как сказать, я… мне… у индейцев…, в общем…, в общем, мне надо уезжать в Англию в скором времени, - закончил он совсем неожиданно для самого себя и, не глядя на обескураженную девушку, пошел седлать лошадей.

Что он говорит? Келли всё более и более ничего не понимала. Ему хорошо с ней, это понятно. Но при чём тут индейцы? Видя эту заминку с попыткой что-то объяснить про индейцев, можно было подумать, что они с ним что-то сделали, что он не мог ничего сделать с ней, но она прекрасно помнила их две поездки, и была уверена, что там - всё нормально.
Англия? Скоро уезжать? О, нет! Ему скоро уезжать и он не хочет заводить с ней никаких отношений! Но... но... он ведь так мало пробыл у них, неужели уже всё?
Или у него в Англии есть жена? Нет, о таком бы он не стал молчать, не такой он человек. Но ведь она и не спрашивала, так что это может быть.
А Юджин уже отвернулся от неё и седлал лошадей.

Всё. Всё кончено, - камнем на сердце упала мысль. И не будет больше ничего, сознавала она. Ни поцелуев, ни объятий, ни интересных разговоров. И ни с кем никогда она не ощутит себя такой особенной, как с ним. Не просто привлекательной внешне девицей, а настоящей женщиной, с чувствами и мыслями, и никто более не позаботится о ней так трепетно, как это делал Калеб.
Но почему же от это так больно? Даже больнее, чем когда она застукала своего первого жениха с другой. И больнее, чем от осознания, что второй её просто использовал в своих целях. Ну кто он такой, этот географ, чтобы сердце так болело?

Она потерянно сидела, пока учёный возился, собирая лагерь, наконец, с трудом взяв себя в руки, скривив губы горькой улыбке, она поднялась и помогла закончить сборы, изредка бросая краткие отрывистые вопросы - боялась, что голос подведёт.

Обратно ехали молча. Юджин чувствовал, что чем-то обидел девушку, но не мог понять, что он такого сказал. Ей тоже хорошо было с ним, он чувствовал это, ей нравились его поцелуи, и он хотел надеяться, что она его не отвергнет. Но что случилось? Что он сделал не так? Он искоса поглядывал на вдруг погрустневшую Келли, и думал, как поступить. *Надо просить ее руки у отца, и рассказать ей про татуировку, она поймет, наверное, поймет, или можно со Скоттом посоветоваться, он человек разумный. Да, так и сделаю*, приняв решение, Юджин успокоился, но так и не смог нарушить молчания, поскольку пока не знал, что сказать Келли.
Подъехав к салуну, он спешился, хотел помочь спешиться Келли, но она уже спрыгнула и шла к двери. Юджин едва успел ей крикнуть, что хочет с ней поговорить вечером, как девушка скрылась в доме. Юджин вошел в салун, спросил у бармена, где можно видеть мистере Резерфорда, сказав, что хочет переговорить с ним, как только приведет себя в порядок, и прошел к себе в комнату.

Этой ночью Холли решила остаться в салуне, не найдя в себе сил возвращаться на ранчо. Правда нормально отдохнуть она все равно не смогла - в голове все крутились мысли о прошедшем вечере, о шерифе, о страсти в его глазах, о том, как он ее целовал..... и как отвернулся после...
Может она неправильно его поняла? Обидела, оттолкнув? Или же он просто устал... он же ранен....
Она ворочалась и запрещала себе думать о нем, но, естественно, это не помогало...

Поднявшись рано утром, она собралась и уехала к себе на ранчо - в конце концов там ее ждали дела, которыми она уже второй день пренебрегала.
Однако, сегодня у нее почему-то все валилось из рук, дела, казавшиеся легкими раньше, стали вдруг невероятно сложны, а люди, интересующиеся "что у нее случилось и почему она сама не своя" безумно раздражали.
Она старалась не думать о Джонсе, но мысли о нем весь день упорно лезли ей в голову.

И вот наконец, под вечер, Холли собралась и, оседлав коня, поехала в город.

"Я просто беспокоюсь о его здоровье!" - уверяла она сама себя. Хотя в глубине души знала правду - ей надо было еще раз его увидеть. Хотя бы для того, чтоб убедиться, что все, что она придумала ночью - неправда.

До города они доехали в полном молчании. У салуна девушка самостоятельно соскочила с лошади, не желая, чтобы учёный подходил к ней и помогал. Сейчас она неспособна была выдерживать его вежливые прикосновения. Он что-то крикнул вслед, про желание поговорить вечером, но Келли даже не обернулась.

Поначалу она было заперлась у себя в комнате, но, быстро поняв, насколько тяжело сидеть со своими тягостными мыслями в одиночестве, оделась поярче, и спустилась в общий зал, надеясь отвлечься на кого-нибудь.

Наступило утро. За ним - день. Раны заживали, но чертовски болели.
Но ещё хуже было на душе. Он чувствовал такое отвращение к себе, словно был самым отпетым негодяем из тех, за кем обычно охотился.
Пролежав ещё полдня в постели, одолеваемый воспоминания о чёртовой прекрасной Холли, он уже готов был взвыть.
Найдя свою пыльную изодранную одежду, Джонс, кое-как поднялся с постели оделся, скрипя зубами от боли и раздражения.
Хватит с него постельного режима! Пора браться за дело. Столько ещё предстояло сделать!
Не обращая внимания на вновь открывшуюся рану, Гейб выбрался из комнатёнки и начал спускаться вниз. Оставалось лишь надеяться, что в такой ранний час в салуне никого не будет, и никто не увидит, какой жалкой развалиной он стал. По собственной вине. Ну и может быть, Холли тоже чуть-чуть виновата. Хотя... Виновата она лишь в том, что оказалась единственной женщиной из-за которой, как это ни банально звучит, он потерял голову.

После продолжительной прогулки Джо наконец решила принять ванну. Это было блаженство. Палома сидела рядом, и они весело болтали, все больше и больше сближаясь.
Заметив на лице Паломы хитрое выражение, Джо поинтересовалась, что она задумала. Девушка сказала, что Джо - очень красивая девушка, но ей не хватает ухоженности,
она иногда ведет себя как мужчина и грубо разговаривает, что может отпугнуть мужчин. Джо понимала, что подруга права и попросила ее рассказать, как ухаживать за собой.
Палома с радостью согласилась помочь и не только рассказать, но и показать. Через два часа Джо себя не узнала... Жаль, что ее такой не увидит Зак...

Келли заметила, как в зал спустился шериф Джонс. Да... он тоже явно не в настроении сегодня.

Она взяла в баре два бокала с виски, и подошла к шерифу, задаваясь вопросом, что же мучит его.

- Здравствуйте, шериф. Будете виски? - и протянула ему один бокал.

Но в этот момент в зале появилась Холли, строго начавшая отчитывать того за небрежное отношение к ране, и Келли, догадываясь по их виду, что между ними что-то происходит, поприветствовала подругу и отошла.

Бог знает откуда, но в доме Скотта нашлась женская одежда, в которую переоделась Джо и словно преобразилась. Перед Паломой стояла красивая, чувственная девушка, при этом очень свежая и невинная. Сама Палома тоже приняла ванну и одолжила у Скотта свежие рубашку и штаны, в которые переложила отцовский пистолет.

День прошел чудесно - на природе Палома снова почувствовала себя живой. Она получила огромное удовольствие от прогулки верхом и осмотра ранчо. Давно ей не было так хорошо, если не считать того, когда Лукас... Палома тряхнула головой, прогоняя непрошеные мысли.

Но всему хорошему приходит конец. Пора было отправляться в горы, к шахте. Джо настояла на том, чтобы поехать с ней, и нехотя Палома все же уступила. Вдвоем они карабкались по узкой тропке, ведущей к хижине старателя.