За гранью снов (ФЛР, жесткий, 18+)

lelika:

Катюша, ждём со смирением и надеждой на проду!

...

eska:

Хоть и с опозданием,но поздравляю с РУБИНОМ !!!!!! Творческих успехов тебе!

...

Ebony:

Хмм, начала читать, первое что бросилось в глаза - постоянное описание внешности героини, этим грешат очень многие авторы, причём всегда очень подробно описывают. Постоянно описывается, какая главная героиня маленькая и хрупкая, только рост 165 никак маленьким не назовёшь - это средний рост!

...

Рина Каллен:

Кейти!!!
С нетерпением ждем, переживаем, любим!!!

...

Кейти:

Маша, спасибо! Думаю, что Димитрий дал Штефану время "подумать" А вот это

Действительно, был пинок под мягкое место Хоть кто-то отважился сделать это

Да, ты ОЧЕНЬ тут права. Слишком многое их сейчас разделяет , но я надеюсь, что они перешагнут через это. Ведь - друг без друга им больнее, чем вместе

А мне радостно, что ты не догадываешься , хотя, думаю, что следующая глава, наверное, все-таки предсказуема

Еленка, думаю, что Штефан, действительно, опомнился , но этого будет маловато для того, чтобы Кара так просто ему забыла его преступление Каролла ему, действительно, нужна

Думаю, что и она сыграла какую-то роль Грубо выражаясь: попробовав амброзию, тухлятина уже как-то не привлекает , даже если принимал ее "в пищу" долгое время Вот и Штефана отвернуло от остальных, но чтобы осознать это окончательно, стриптизерша и была нужна

Этого у него не отнять, что есть то есть

Таня, привет Спасибо! Очень рада, что понравилось, приятно видеть нового читателя

Вера, я уже почти вернулась в строй Вот, продолжением скоро прибегу порадовать И вдохновения не помешало бы

Джас, спасибо, милая!

Плевое дело, на самом деле заглушать боль алкоголем)

Слуги, хоть ко всему и привычные, но все-таки подобного не ожидали

вот-вот)) последователь, но не сама Кара , так что, если что-то будет по Штефану, то всё - пиши пропало на бедном последователе

В том-то и дело, что они могут ВСЁ, и имеют право тоже на ВСЁ . В том-то всё и дело. Штефан всё и рассматрвиает с этой точки зрения, что если она - рабыня, пусть и любимая, но преступила черту "закона, то должна быть наказана Он имеет право на наказание(

Ничего себе, Штефан завелся!? Как бы Кару не отпугнул его вопиющий и вопрошающий голос

ДА! С этим именно и будет связана эта "пощечина"

Нуу... что ж поделать с богатой мужской фантазией? Где надо она не работает, а вот где не надо - там всегда, пожалуйста))

Ага, ага, годится в отцы , это ты очень верно подметила

Ох, он туда будет приезжать раз от разу В один из этих "разов"
А вот насчет Карима... с мордобоем пока обождем, этот мужчина нам еще пригодится

Ксения,

Ну так, Штефан у нас "горячий финский парень" Ему бы только дай кому-нибудь что-нибудь набить Но тут вдруг обломалось Насчет Карима.. подождем до лучших времен

А продолжение уже скоро.. очень скоро)

Я его вижу как-то вот так


Рина Каллен, за Кару очень страшно было, особенно вначале Но ничего, она попала в надежные руки Сейчас с ней всё хорошо, только вот душевная боль так просто не пройдет А Димитрий молодец, знает, как дать Штефану отпор

Miss, вот так бы сразу - проанализировать , а то сначала дров наломал, а потом... Хотя, о чем это я, Штефана чувства захлестнул с такой силой, что было не анализа и рефлексии собственных действий Хорошо еще, что опомнился.. пусть и не вовремя

И он это сделает Думаю, что прояснится очень многое, потому что теперь им будет руководить холодный расчет, а не чувство и эмоции

Злится это еще не то слово.. Он просто в бешенстве на самого себя Упустил Кару по своей же вине, ни в чем не разобравшись толком А то, что почувствовал ее присутствие о многом говорит)

astre, надеюсь, что вас порадует продолжение, несмотря на объем

lelika, уже скоро будет новая глава

эсмира, милая моя, спасибо! Надеюсь, что успехи будут и вдохновение не покинет

Ebony, рада приветствовать.

Хмм, может быть, Вам стоит прочитать дальше? Вроде бы, там и с описанием внешности, когда мы о ней всё узнали, стало получше)

Детали, детали.. Глаз цепляется? Понятно) Но 165 см - смотря в сравнении с кем маленький, и смотря КАК выглядит главная героиня . А так как мы уже узнали (это же очень часто упоминается в тексте), что Каролла хрупкая и ранимая, то даже "средний" рост ее "не спасает" . И к тому же, если люди, находящиеся рядом с ней под 180 и 190 см - то она, со своим в 165 и хрупкостью фигуры, по любому будет казаться маленькой и миниатюрной. Это своеобразный обман зрения.
Спасибо за отзыв.


Продолжение уже через несколько минут

...

Kitti-litl:

Здравствуйте! Очень нравиться! Чувственно так

...

Кейти:

 » Глава 30. Каролла

Девушки, здравствуйте, мои милые! Я вот, немного отдохнувшая и даже немного уставшая от отдыха , не смогла сидеть без дела и не вспомнить о Штефане и Каролле . Собственно говоря, учитывая, что произойдет в этой главе, - в большей степени, о Каролле
Была у нас уже глава о Штефане , теперь аналогичная глава о Каре
Всё тайное рано или поздно становится явным, вот, что я хочу сказать "в напутствие" на чтение . Глава о Каролле, ее прошлом, ее настоящем и о... Штефане (совсем немного, но есть ). В общем-то, не все тайны, - уверяю вас, далеко не все , - раскроются здесь, но кое-что.. всё-таки уже устало томиться в забытьи
Глава "сыровата" , буду рада, если вы укажете на ляпы и недостатки!
И как всегда, с нетерпением жду ваших мнений!
____________________

30 глава
Каролла

При рождении ей дали имя Каролина. Дочь Королевы и дитя Короля. Ее родители не были причислены к рангу святых королей, но имели достаточное положение в обществе, чтобы их ребенок таковым стал. Маленькая принцесса. Девочка с глазами цвета зелени, такими же зелеными, как у матери, и черными волосами, отливавшими на солнце смолой, как и у отца. Они мечтали о сыне, маленьком наследнике, но некто свыше подарил им дочь. Чудесную малышку с красивой улыбкой и лукавым взглядом, способным растопить даже самое ледяное сердце.
- Она так улыбается тебе, - благоговейно касаясь щечки дочери тонкими пальцами, говорила ее мать, обращаясь к мужу, - что, кажется, всё понимает. И даже ответить готова, - рассмеялась, - вот только сказать ничего не может.
- Я и так понимаю ее, - коснувшись черных шелковистых кудряшек, проговорил мужчина, - без слов.
- Она похожа на тебя, - шептала жена, прижимаясь к супругу и закрывая глаза, наслаждаясь его теплом и силой.
- Нет, на тебя, - рассмеялся тот в ответ. – И слава Богу!
- Такой же бесенок, как и ты, - усмехалась молодая женщина, не сдаваясь. – Вся в тебя.
А мужчина молчал. В такие минуты он мог лишь прижимать к себе любимую женщину, касаться губами ее волос, вдыхая сладкий аромат, восторженно следить за тем, как дочка толкается ножками в ладони жены, и благодарить Господа за то чудо, что Он преподнес ему.
- Мне кажется, я смогу узнать ее среди тысяч других детей даже с закрытыми глазами, - прошептал он, когда дочь прикрыла глазки и, слегка посапывая, погрузилась в сон. – Нас будто что-то связывает. Ты тоже это чувствуешь?
- Она часть тебя, - улыбнулась жена. - Что бы ни случилось, она всегда вернется домой. К тебе. Всегда...
И в те счастливые блаженные минуты, когда хочется наслаждаться присутствием друг друга, теплом и нежностью, никто из них не думал о том, что слова молодой мамы могут оказаться пророческими.
Они обожали дочь, не было дня, чтобы они не баловали ее, не покупали подарков или не исполняли любой каприз. У нее было всё, о чем только могла мечтать принцесса. Но капризной она не была. Уже с детства в ней проявился аристократический характер – холодная рассудительность, не свойственная детям ее возраста, и огненная горячность, выдававшая силу характера и чуткое сердце. Такая... особенная, другая, не такая, как все. Одна на всем белом свете такая. Как за гранью, так и за ее пределами.
- Смотри, она куклу отдала, – улыбнулась ее мама. - Едва на ногах стоит, а уже рвется кому-то помочь.
- Вся в тебя, - улыбнулся муж, глядя на дочь и переводя взгляд на любимую женщину.
- Конечно, не в тебя же, - смеялась жена в ответ.
Это были счастливые два года... почти два года жизни. Ей так и не исполнилось двух, когда случилось несчастье. Людская зависть и коварство может найти лазейку, чтобы низвергнуть счастье с пьедестала, превратив его в кровавые осколки обыденных воспоминаний. О том, что уже никогда не повторится.
Каролина была дочерью людей, союз которых был невозможен по множеству причин. И, несмотря на то счастье, что ее окружало, она была рождена вне законов и правил, вне условностей и под запретом. Ее мать была рабыней. Вольной рабыней, получившей свободу еще в детстве, но клеймо невольницы пало на нее до конца жизни. Такой недолгой жизни рядом с любимым мужчиной. Мужчиной, который никогда не был для нее парой. Не для нее. Он был истинным дворянином по происхождению, властителем чужой судьбы, а она... Что такое она? Бывшая рабыня, получившая вольную? Служанка, вставшая на ноги? Еще одна среди многих? Никто – для таких, как он. До момента, пока они не встретились.
Это была любовь с первого взгляда. И на всю жизнь. Такую недолгую жизнь рядом друг с другом.
Поговаривали, что ее мать была представительницей рода Первой Королевы, незаконнорожденных ее потомков, но эта теория никак не подтверждалась, хотя местные сплетники и судачили по всем уголкам Второй параллели, что бывшая рабыня, а ныне всесильная дворянка – представительница княжеского рода. Но сама молодая женщина никогда подобных слухов не одобряла, она не верила в свое столь знатное происхождение. Ей хватало и того, что она была счастливой женой и матерью.
А вот отец малышки... Отец имел полное право претендовать на титул Князя. Он был единственным сыном старшей дочери Правителя, но волею судеб трон достался его двоюродному дядьке. Путем отказа притязаний на княжеский трон со стороны истинного наследника. Он уже был дворянином, титул же Князя накладывал определенные обязательства на него и те действия, что он совершал. Титул Князя не позволил бы ему сочетаться браком с бывшей рабыней, которой дали вольную, и которая впоследствии родила ему наследницу. Наследницу княжеского рода! Аристократку, каким был и отец малышки.
Неравные браки никто не забывает. На них просто закрывают глаза, до поры пока не удастся лишний раз напомнить о том, что это неправильно, ткнув в лицо этим фактом. О браке дворянина и бывшей рабыни не забыли и, радуясь появлению на свет маленькой наследницы аристократического дома, пристально следили за тем, чтобы непредвиденностей больше не произошло.
Может быть, дело было именно в том, что они не были парой? Наверное, это было основной версией из тех, которые потом были исследованы. Столь неравный брак, выходящий за рамки правил и старинных устоев, не может быть принят окончательно. Или причина была в том, чтобы устранить от трона истинных наследников? Об этом мало кто задумывался, хотя, наверное, стоило бы. Или причина была в другом?
Никто так и не узнал всей правды. Еще одна тайна Второй параллели, погребенная под сенью минувших лет, потерявшая всех свидетелей. Ведь, когда Каролине не было и двух, ее похитили из родного дома. Предварительно убив мать, защищавшую ее, будто тигрица, истерзали на глазах дочери и убили.
Слишком жестокая смерть. Слишком дерзкое похищение, завуалированное под убийство.
- Рабыне не место на троне! – говорил ее мучитель, глядя сквозь щелочки черной маски, скрывавшей его лицо, на истерзанное тело молодой женщины. – И твоей плебейке не получить престол, как и тебе!
- Пожалуйста... – могла лишь шептать она, пытаясь дрожащими руками, омытыми собственной кровью, защитить дочку, плачущую рядом с матерью в голос. – Пожалуйста, нет... Не трогайте...
- Рабыней родилась, рабыней и умрешь! – рыкнул убийца, замахнувшись на нее тонким лезвием ножа. И за мгновение до смерти она слышит его слова: - Не беспокойся, твоя девка будет в безопасности, - грубый гортанный хохот вырывается из его перекосившегося от оскала рта. – Рабыней, как и ее мамаша!
- Нет... – и не вырванный из глубины сердца крик замирает на ее губах.
А убийца, облаченный в черный плащ, накинув капюшон на голову, подхватывает на руки плачущую в голос малышку и скрывается во тьме наступившей ночи, освещенный лишь кровавым сиянием скрывшейся за тучами луны, - единственной свидетельницы двойного преступления.
Она была рождена за гранью, но за грань была переправлена. В мир чужой и несвободный, мир рабов, а не господ. И в этом мире жила, пока ей не исполнилось двадцать четыре, и ее вновь, помимо воли, вернули домой. Туда, откуда она была родом, не подозревая о своем происхождении. Туда, куда рвалась ее душа. Туда, где она уже не была не своей, не такой, как все. И пусть она была рабыней, всё в ней выдавало ее истинное происхождение. Род дворянский и аристократический. Древний род, который на ней мог и прерваться. Единственная дочь дворянина, единственная выжившая свидетельница заговора, единственная полноправная наследница княжеского дома. Не угодная никому наследница. Потерянная и не найденная.
Ей было около двух, когда она оказалась тайно перевезенной за грань, оказавшись одна в чужом мире. Ее подбросили под дверь детского дома в Праге, написав только имя – Каролла. Ни даты рождения, ни сведений о родителях. Ничего. Только воспаление легких и красная ленточка, которой было обвязано ее запястье. Ее возраст не определили точно. Когда она попала за грань, ей уже не было два. Воспитанницы приблизительно определили ее возраст, как «чуть больше трех лет», оттого, что она была очень хиленькой и хрупкой. Долгое время они даже не были уверены, что она выживет. Но девочка пошла на поправку. А потом... неприятие со стороны других воспитанников, ненависть и злость, грубое обращение и борьба не на жизнь, а на смерть. Отвоеванная свобода, белесая полоска шрама на виске в доказательство силы характера и еще одно закабаление. Вновь - похищенная, перевезенная за грань. Домой. Туда, где никто не знал. Никто не ждал. Никто не надеялся. Никто, кроме него.
Ей суждено быть стать рабыней в мире, в котором она родилась, дабы повелевать. Забытой и бесправной невольницей, услужливой исполнительницей чужой воли, потерявшейся изгнанницы, о которой было удобно забыть. На целых двадцать три года.
Но сейчас она вернулась. Туда, куда стремилась ее душа. К тому, что ждал и не забывал. Домой. К отцу.

Случайно все произошло или же это был четкий, давно выученный и приведенный в исполнение план, я узнала не сразу. Вначале списывала все на стечение обстоятельств. Затем на банальное совпадение. Жуткое и противное, от которого становилось плохо и неуютно, но все же совпадение. И лишь потом, уже в конце пути, я осознала, что ничего не смогла бы изменить.
Череда бесконечных обстоятельств, нелепых случайностей, совпадений, причин и следствий непременно приведет к закономерности жизни.
И это была моя жизнь. Моя причина и мое следствие.
Моя закономерность, которую я уловила лишь тогда, когда уже перестала верить в случайности.
Это началось осенью. Дождливый октябрьский день, когда я попала под машину моего персонального демона. Тогда началась моя трагедия. И мое возвращение после длительного скитания вдали от дома. Это было давно, кажется, в другой жизни. Той чужой жизни, где я не была ни своей, ни чужой. А закончилось поздней осенью, такой же промозглой и холодной, какой стала моя жизнь.
Я уже почти месяц жила в доме Димитрия Мартэ. Я начала заниматься домашними делами вместе со всеми слугами, хотя порой ловила на себе такие внимательные взгляды, что догадаться было нетрудно, они приставлены следить за тем, чтобы я не перенапрягалась. Эта забота, ясно, кем представленная, вызывала на моем лице улыбку. Я улыбалась теперь, только вспоминая своего хозяина. Димитрия Мартэ. Он так много сделал для меня! И продолжал делать. Для простой служанки! И его я называла своим господином. От него убегать я не собиралась. Я не посмела бы... просто не смогла... предать то доверие, которое он на меня возложил. Я дала ему слово, пусть не сказав вслух, ничего не обещая. Но я мысленно поклялась ему в верности, и это слишком много для меня значило.
А еще... он был хорошим. И тоже держал свое слово. Он обещал, что не отдаст меня никому и защитит, и не обманул. Не продал. Защитил. От человека, который посещал меня каждую ночь в кошмарах. От Князя Кэйвано, который не прекратил своих визитов в дом Мартэ. За мной. Рослин мне потом докладывала, что Штефан приезжает к Димитрию только с единственной целью, чтобы вернуть меня в Багровый мыс.
- Опять приехал, - шепнула мне Рослин, когда я, хлопоча на кухне с посудой, взглянула на нее. – За тобой, как пить дать, - тяжело вздохнула. - И что ему не угомониться? Ведь знает, что Димитрий, раз уже сделал свой выбор, не изменит решения? – покачав головой, женщина посмотрела на меня, а, заметив, что я перестала натирать кастрюли и пустыми глазами смотрю в пространство, добавила: - Он не продаст тебя.
- Ты думаешь? – смогла лишь выдавить я, опомнившись. – Князь... друг хозяину.
- Ну и что? – пожала Рослин плечами. – Это на решение Димитрия никогда не смогло бы повлиять.
Я молчала, не зная, что сказать. Но внутри, где-то глубоко в сердце, затаилось приглушенное чувство... обиды и жалости к самой себе. Ему меня не получить. Я никогда его больше не увижу. Никогда... Но иногда с ужасом осознавала, что хочу его увидеть. Жесткие и волевые черты лица, плотно сжатые губы, серо-голубые глаза, по которым всегда без труда могла угадать ее настроение. Всего его... Прижавшись к нему, услышать биение сердца... Как раньше. До его преступления и моего падения.
И я прочь отбрасывала столь нелепые мысли, возникающие в сознании с такой свободой и легкостью, будто между нами ничего не произошло. Простить то, что он сделал, невозможно. Раны не затянутся, их не залечить. Кто смоет кровь с его рук и с моих плеч? Кто вернет свет в глаза и изгонит из них горечь и боль? Кто убедит сердце не биться от ожидания скорой расплаты и вынудит кошмары не приходить ко мне по ночам? Кто излечит раненное сердце и вернет мне мою жизнь?! Кому мне стоит сказать «спасибо» за ту меня, в которую я превратилась? Имя ему Штефан Кэйвано. Моему господину и моему палачу. Властителю моего сердца и его же убийце. Тому, кому, даже перестав принадлежать, все равно... принадлежала.
Я поняла его. Да, это так, я его поняла. Всё было слишком точно разыграно, чтобы не поверить своим глазам и поверить… словам обычной рабыни. Карим Вийар и София Бодлер, а я ничуть не сомневалась, что она причастна к моему падению, сделали ставку и взяли главный приз. Продуманная и с блеском разыгранная партия. Я не понимала, зачем им понадобилось устраивать это представление. Если София желала получить Штефана и княжеский титул, то что нужно было Кариму? Только игра? Только сладость победы у самого Князя Кэйвано? Странный человек. Темный человек. Или не человек вообще?..
А добилась ли София своего? Наверное, сейчас мое место в постели Князя занимает она!? А я здесь… Искалеченная, разбитая, раненая в самое сердце. Загубленная любовь и поруганная невинность. И ничем не излечить, не избавиться от наваждения, не вытащить из сердца и не бросить в ноги, растоптав и поправ в себе все чувства к нему. Не забыть, но и не перестать любить. Связанная с ним в единой паутинке, как натянутый раскаленный провод. Продолжая страдать, - любить. Продолжая испытывать боль, - любить. Продолжая забывать, - и не забыть. Вырвать любовь из сердца, - лишь чтобы осознать, что она въелась в кровь. Продолжая любить, - понять, что он сделал.
Но, продолжая любить, - не принять и не простить. Пытаться забыть. Забыться. В чем угодно. Только бы он позволил сделать это! Но он не позволял. В течение почти месяца, что я провела в доме Мартэ Штефан, приезжал в особняк каждый день. О чем-то долго беседовал с Димитрием, а потом уходил раздраженный и взбешенный. Я наблюдала за ним из окон своей комнаты, прячась за шторами, чтобы он, как в последний раз, не увидел меня. Я скрывалась, наверное, и от самой себя, потому что Штефан был врагом, и следить за ним я не имела права. Я не должна была, но делала... А он оборачивался, глядя на мои окна. Всегда. Будто знал, что я наблюдаю за ним. И в эти мгновения сердце мое едва не переставало биться.
Штефан хотел выкупить меня назад. А Димитрий не давал согласия. И за это я уважала Мартэ. Этот человек, пусть и был моим хозяином, стал мне по-своему дорог. Хозяин, которого я готова была так называть. Он дал мне вольную еще месяц назад, сразу же после того, как купил меня у Штефана. Слишком многое для меня сделавший, чтобы его... не уважать. И я уважала. Я, наверное, даже привязалась к нему. Это было сделать намного проще, чем привязаться, например, к Рослин, которая испытывала ко мне словно бы отеческую привязанность. Она не отходила от меня ни на шаг, пока я приходила в себя, а потом следила за тем, чтобы я не перенапрягалась, когда я начала работать наравне со всеми. Она была дружелюбной, и мы быстро нашли с ней общий язык. Она с давних времен работала в доме Мартэ, более двадцати лет уже, она застала и жену хозяина, и даже его дочку, - а я и не знала, что у него есть семья. Но об этом не любили распространяться, а потому всё дошло до меня на уровне слухов и сплетен, давно уже под тяжестью лет превратившихся в легенды, в которых не знаешь, что правда, а что ложь. Но даже она не знала всей правды.
А вот мне однажды довелось ее узнать. Не всю и не до конца, но на это у меня еще было время.
И кто бы мог подумать, что эта тайна будет настолько крепко связана с моей!
Димитрий Мартэ постучал ко мне в комнату вечером, когда я, уединившись в комнате, переоделась в платье, предназначенное для работы на кухне. Я думала, что это Рослин пришла, чтобы помочь мне одеться и застегнуть пуговицы на спине. Я все еще не могла сделать это самостоятельно, даже спустя почти месяц после избиения. Ребра не были сломаны, в них оказалась трещина, и боль от движения давала о себе знать при каждом неосторожном движении или повороте тела.
Я не знала, что это он. А если бы знала... что бы я сделала? Запретила ему войти?..
- Да-да, - проговорила я, повернувшись к двери спиной и устремив взгляд в зеркало, висящее напротив.
Дверь отворилась тут же, и на пороге замер он. Мой хозяин. Я испуганно, растерянно взирала на него, не в силах отвести глаз от зеркала, в котором встретились наши взгляды. Будто электрический разряд в сотни вольт пронзил меня до основания, пробрал до дрожи, до трепета. Дыхание замерло, в горле, пересохшем и огрубевшем, вырос ком, мешающий произнести хоть слово. И молчала, тяжело дыша и глядя в зеркало в его глаза, отчего-то сейчас казавшиеся такими знакомыми. Отблеск от стекла?..
Димитрий тоже смотрел очень пристально, разглядывая мое лицо так, будто видел его впервые.
Я едва не задохнулась от недостатка кислорода, его вдруг стало не хватать. А я всё стояла и смотрела на вошедшего, прикрывая обнаженное тело обрывками платья и стоя к нему нагой спиной с тонкими шрамами и полосками былого преступления.
- Тебе всё еще больно? - проговорил Димитрий, переводя взгляд на мою исполосованную спину. Неужели в его голосе звучит сочувствие и... боль?
- Уже нет, - выговорила я вмиг пересохшими губами. – Иногда... когда резко поворачиваюсь.
- Как он мог сделать это? – выдохнул мужчина, сводя брови и поджав губы. – Как?..
Я опустила глаза, не в силах выдержать его взгляд.
- Он думал, что я... изменила ему, - едва разлепила я сухие губы. - Он прав? - слова прозвучали вопросом, хотя я знала на него ответ. И Димитрий его тоже знал.
- Прав, - ответил он тихо. - Если ты обычная рабыня, - добавил он жестко. Взгляд его скользнул по моему обнаженному телу, вновь и вновь возвращаясь к каждому из шрамов глазами. – А ты не просто невольница. Ты... – а потом вдруг застыл, будто громом пораженный. Уставился на мою спину, широко раскрыв глаза, не веря тому, что видит. Застыл. А потом его взгляд взметнулся к зеркалу, где поймал мой удивленный взор, направленный на его изумленное лицо. - Откуда у тебя... эта метка? – проговорил Димитрий шепотом.
- К-какая? – проронила я, с испугом глядя на то, как господин Мартэ медленно подходит ко мне. Я крепче вцепилась в платье, ощущая себя незащищенной и полностью обнаженной, а не на половину.
Его пальцы, оказавшиеся мягкими и теплыми, коснулись моей кожи, медленно пробегая по небольшому созвездию родинок, образующих своей россыпью витиеватую длинную линию, напоминающую стебель цветка. И я сразу поняла, о чем он меня спрашивал. Но Димитрий молчал, как завороженный глядя на эту незамысловатую «метку», как он ее назвал, едва касаясь ее пальцами. А я стояла, едва жива.
- Откуда она? – повторил он свой вопрос, оторвавшись от моей спины и встретив мой взгляд в зеркале.
- С рождения, - вырвалось из моей груди. – Это родимое пятно. Моя воспитательница говорила, что оно, скорее всего, наследственное, досталось мне от одного из родителей, - сглотнув, я добавила: - Я думала, что смогу найти их по нему, когда вырасту, но...
Я замолчала, с ужасом глядя на то, как всевластный правитель Димитрий Мартэ, тяжело дышит, смотрит в мои испуганные, ничего не понимающие глаза в отражении зеркала, а потом... я опомниться не успеваю, вдруг, неожиданно стремительно и резко обнимает меня сзади за плечи и касается лицом моих волос.
- Я нашел тебя. Боже, я нашел тебя, - шепчут его губы непонятные мне слова.
Будто завороженный, гладит меня по волосам, вдыхает запах волос и не отпускает. Держит в тисках рук.
- Ты вернулась домой, - слышу я его взволнованный голос, хриплый, очень тихий. - Как она и говорила... Ты вернулась домой, моя девочка.
- Господин? - испуганно вскрикнула я, попытавшись вырваться, но не смогла.
А он что-то говорил, будто не слышал моих слов. И продолжал сжимать меня в своих руках.
- Я думал, что уже никогда не увижу тебя, - шептал он, не обращая на мои слова внимания. – Но я всегда верил. Я ждал, что ты вернешься. Между нами связь, я всегда это знал, я чувствовал, что ты жива. Я знал, что ты придешь. Как она и говорила!.. Как она и говорила...
- Господин?.. – уже настойчивее проговорила я, вновь попытавшись вырваться, но не смогла.
Испуг, начавший переходить в настоящий страх, поднялся во мне изнутри, подкатив к горлу с криком.
- Я не мог понять, - продолжал шептать Димитрий, не замечая моих терзаний, - почему ты... такая. Что в тебе не так? Что... заставляет меня смотреть на тебя, вспоминая?.. – голос его стал более громким, но все еще нервным. - А это была связь. Наша с тобой связь, - его взгляд встретил мои испуганные глаза. - Кара...
- Господин! – воскликнула я, снова попытавшись вырваться, и на этот раз мне удалось отскочить от него в угол комнаты. Может, он увидел испуг и тревогу в моих расширившихся глазах?
- Господин Мартэ, что с вами? – повторила я, запинаясь. - Что вы... что вы делаете?..
Он казался удивленным и даже ошарашенным, будто не понимал, почему я вдруг вырвалась из его рук и сейчас стою, с силой прижимая к себе платье, дрожащая и ничего не понимающая.
- Ты меня не помнишь? – спросил он тихо, тяжело дыша. – Совсем... не помнишь?
Дрожь прошлась по телу, сердце забилось сильнее. Странный человек. Кто он? И так всё это знакомо отчего-то... Его взгляд, лицо, голос...
- Я вас не понимаю, - проговорила я, едва ли не вжимаясь в угол комнаты, и Димитрий увидел мой испуг.
- О Боже! – воскликнул он. – Прости меня, я не должен был... так бурно реагировать. Прости, девочка!.. – и, шагнув ко мне, вдруг замер.
- Что с вами произошло? – спросила я, поджав дрожащие губы. - У вас такое странное лицо...
- Ты говорила, что родители узнали бы тебя по этому родимому пятку, - вместо ответа сказал Мартэ.
Завороженно глядя на него, но не понимая, к чему он клонит, я кивнула.
- Но они погибли, - прошептала я, сжимая руки в кулачки. – Мне сказали, что они погибли...
- Это неправда, - заявил Димитрий. - Ведь я узнал тебя, - прошептал он, не сводя с меня глаз. - Моя дочь...
На то, чтобы осознать сказанное им, мне потребовалось не меньше минуты.
- Что?..
- Я узнал тебя, - ответил Димитрий и сделал ко мне еще один шаг. – По родимому пятну.
Я застыла, с ужасом и неверием глядя на него. Высокий статный мужчина, аристократ, дворянин, мой хозяин... Узнал меня!..
- Вы хотите сказать, что я... ваша дочь? – прошептала я едва слышно, а потом меня словно взорвало. - Но это невозможно! Это просто... невозможно. Я родилась в Праге, мне сказали, что мои родители погибли, и я попала в детский дом! – голос мой сорвался от неожиданного озарения. – Моя мама, мой отец... погибли!..
Мой голос сорвался. Откуда я знаю, что это правда? Я ведь ровным счетом ничего о себе не знаю. Не помню... Но это вовсе не означает, что я... что он... этот мужчина... Разве такое может быть? Чтобы он был моим отцом... я его дочерью?.. Нет!.. Какое-то безумие просто. Шутка, очень неудачная и злая!
Я взглянула на Димитрия с опаской, внимательно, но боязливо осмотрела, будто стараясь выявить в нем сходства с собой. Или же боясь их обнаружить. Мы с ним не похожи!.. Или похожи?.. Ничего. Только цвет волос... У него они черные, как смоль, на висках поблескивающие серебристой сединой. И всё... Ничего!..
- Это не может быть правдой, - зашептала я, зачарованно глядя в его глаза и... видя глаза из своих снов-воспоминаний. Я попятилась к стене, продолжая настаивать. - Я даже не знала об этом мире, пока сюда не попала. Я ничего о вас не знаю! Я не ваша... дочь. Этого не может быть!.. – слезы подступили к глазам.
Слезы обиды и боли от столь жестокой лжи. Зачем, почему? Мне и так больно!.. Зачем еще и эта ложь? Я уже смирилась, я и так согласилась быть служанкой в доме Мартэ. Почему... зачем так?!
- Я не ваша дочь, не ваша!.. – продолжала я повторять, как заклинание, понимая, что пытаюсь ухватиться для защиты за невидимый тонкий щит, отгородившись от правды и приняв ту ложь, в которой жила всегда.
А человек, который не мог быть моим отцом, продолжал настаивать и наступать на меня.
- У тебя эта метка, - сказал он, подходя ко мне. - Родимое пятно, такое же, как у нее... Наследственное, как ты и говорила. Передается из поколения в поколение по женской линии...
И весь мой устоявшийся мир начинает рассыпаться под ногами, поглощая меня в бездну.
- Нет! – закрыла я уши руками. – Нет, не может быть! Неправда. Зачем вы меня обманываете? – заплакала я, не в силах больше слышать острые слова, приносящие боль. - Это ошибка. Всё сон, я сейчас проснусь, и тогда... Вы забудете, что говорили! - я сильно зажмурилась, чтобы не видеть его лица и приближающуюся ко мне фигуру. – Раз. Два. Три...
- Тебя похитили, когда тебе не было и двух лет, - решительно сказал Димитрий, перебив меня. А я продолжала считать, не желая его слушать, перебивая его слова монотонным счетом. – Твоя мама... она умерла, защищая тебя. А я потерял в тот день самых дорогих мне людей! Ее и... тебя, Кара...
Я не желаю знать. Я уже привыкла к одиночеству, я смирилась с тем, что всегда одна! Зачем сейчас всё это? И так подло, так жестоко! Зачем? Я же никакая ему не дочь, зачем он обманывает меня?! Вселяет в меня несуществующую надежду! Я - дочь аристократа? Дочь господина и повелителя Второй параллели?!
- Нет, нет! – закричала я срывающимся голосом. – Не нужно, нет!.. Зачем вы всё это говорите мне? Зачем!
- Я искал тебя все эти годы, долгие двадцать три года я сходил с ума от неизвестности и тоски. Я верил, я искал тебя, но безрезультатно, - продолжал Димитрий наступать на меня словами, постепенно подойдя ко мне вплотную. - Теперь понятно, почему... - услышав рядом с собой его теплый голос, распахнула глаза, когда его руки, коснувшись моих прижатых к ушам ладоней, отвели те в сторону. - Тебя тайно вывезли за грань. Совершили преступление!.. – добавил он, глядя в мои испуганные глаза. – Тебя отняли у меня, моя девочка, - проговорил он, нежно поглаживая мои щеки. – Насильно увезли от меня, попытались разорвать нашу с тобой ниточку, - голос его стал прерывистым и хриплым. – Но им не удалось сделать это. Ты все равно вернулась ко мне, малышка, - прошептал он, поглаживая мои плечи и не отпуская взгляда из тисков своих глаз. – Ты вернулась ко мне. Навсегда, ведь правда, моя девочка? Ты не уйдешь больше, я не отпущу. Я не переживу, если потеряю тебя еще раз, - добавил он с горечью, которая была слышна среди полутонов.
Я смотрела в его лицо, не в силах оторвать взгляд. Знакомый нос, подбородок, складочка между бровей, его глаза – глаза из моих снов-воспоминаний, губы. И его голос!.. Теплый, как пламя, и сладкий, как мед. Его руки, ладони, касающиеся моих плеч,
- Но почему? – прошептала я, не сдержав потока слез. – Почему?.. Я не понимаю!..
Он понял мой вопрос, хотя я и сама не понимала, о чем спрашиваю. Почему, зачем, за что, кто?.. Все чувства смешались в одно, взорвавшееся во мне электрическим зарядом.
- Я не знаю, дорогая, - проговорил Димитрий, настойчиво, но легко прижимая меня к себе. - Я не могу ответить на этот вопрос, - я доверчиво прижалась к нему, ощущая себя... защищенной. А он продолжал: - У меня нет врагов... По крайней мере, я так раньше думал. До того, как кто-то расправился с Миленой, и ты исчезла!
- Миленой? – прошептала я, запнувшись. – Это... это... – я боялась произнести это слово.
- Твоей мамой, - мягко проговорил мужчина, убирая волосы с моих щек.
Я вздрогнула, услышав подтверждение своих мыслей.
- Ее так звали? – я не смогла сдержать слез, они коснулись моего языка. - Очень красивое имя...
- Она была королевой, - сипло проговорил Димитрий. – По крайней мере, для меня. Мы назвали тебя Каролиной, - сказал он, погладив мою щеку. - Дочь Королевы. Ты... совсем ничего не помнишь? – с сожалением спросил он.
- Я... помню кое-что. Но не много... совсем чуть-чуть, - призналась я, не глядя ему в глаза, боясь поднять на него взгляд, боясь разочароваться и мечтая, чтобы этот волшебный сон не заканчивался. - Иногда слышу женский голос... – выговорила дрожащими губами. - Он зовет меня, напевает колыбельную...
- Милена пела тебе каждый день... – прошептал Димитрий, всё крепче и отчаяннее прижимая меня к себе.
- И во сне она называла меня... Каролиной... – выдавила я и, сильно зажмурившись, подалась навстречу мужским объятьям. Таким теплым, таким родным... Своим, любимым. К нему!
Это было единение и воссоединение. Я чувствовала это истерзанным и закаленным сердцем.
- Мы узнаем, кто сделал это с ней? – прошептала я, слизнув слезы губами. - И со мной? Узнаем? - осторожно отстранившись, я заглянула ему в глаза. – Пожалуйста.
- Конечно, моя девочка, - он вновь привлек меня к себе, будто боялся отпускать от себя слишком далеко, обнял, поглаживая по голове. - Конечно, милая. Я нашел тебя. Боже, я действительно нашел тебя! Я уже и не мечтал... не надеялся!.. Но я ждал. Я всегда ждал тебя, моя крошка! Моя Каролина... Моя дочь, моя хорошая! Я теперь никогда не отпущу тебя, и никому не позволю тебя обидеть, слышишь? Никогда...
Я закрыла глаза, вдохнув приятный знакомый аромат... из детства. Родной, любимый аромат, который исходит только от отца. Он особенный, он неповторимый. Он не обманет.
И только теперь я поняла, почему мне было так спокойно, когда я попала сюда.
Я, наконец, была дома.

...

Kitti-litl:

Ух, как трогательно

...

Jeny:

Кать, спасибо!
Я в шоке! Что что, а такой поворот сюжета я не ожидала!
Но я безумна рада. Боже! Наконец Кара нашла родного человека, это... так трогательно! Теперь у нее есть дом, семья...)
Я тут радуюсь как ребенок! Кать, глава шикарная, небольшой кусочек конечно мрачноват, но концовка... для меня стала просто радужной и теплой!
Вы с Музом умнички))

...

Iloshka:

Спасибо большое! Читала о их воссоединении, а у самой глаза на мокром месте! Так трогательно и волнительно! Дмитрий же докопается кто совершил это преступление против него и его семьи?! Правда?! Для Штефана будет огромный сюрприз узнать, что Кара больше не рабыня, а Каролина-дочь его друга! Очень, очень жду продолжение! Еще раз спасибо!

...

elenaifedor:

Катя, вот это неожиданный сюрприз. А уж для Штефана-то какой сюрпрайз будет)))). Рада за Кару, у нее теперь есть отец, да еще и аристократ, да еще и князь, а это меняет в корне дело. На месте Димитрия я бы Штефану лично накостыляла и чтоб дорогу сюда забыл. Хотя уже месяц бегает - ишь ты, а когда увидятся,то и Кара увереннее будет, все -таки не бродяжка с улицы, да еще и по-знатнее его будет в происхождении. Вот Штефану плюха, а если Кару отец в свет выведет?))) Ох покусает он локти, а мы позлорадствуем)))

...

Ларсон:

...

jullietta:

спасибо за продолжение!!!я в шоке, и подумать не могла, что Димитрий отец Кароллы , но очень этому рада, теперь у нее есть семья

...

Тантьема:

Спасибо за проду. Ух ты, какой поворот. Ну наконец-то Каре повезло - нашла отца, который ее просто обожает. Теперь у нее появился защитник. И она похоже повторит судьбу матери. Из рабыни в княгини....

...

Miss:

Спасибо за шикарную главу милая
Я знала. Так и знала, что они как-то связаны. Я так рада. Наконец она нашла дорого и родного человека. Наконец она никогда больше не будет одна. Её не дадут теперь в обиду. И не только отец, но и Штефан тоже. Я уверена.
Так хорошо, что они теперь воссоединились. У меня прямо от сердца отлегло. Теперь точно все будет хорошо. Ну хотя бы на время.

...