Молли Харпер "У хороших девочек нет клыков"

 » Глава 4 часть 3

(Перевод - Barukka, бета-ридер - Оксана-Ксю):

     Мама издала вздох. 
      - Джейн, я не хочу, чтобы ты оставалась в этом большом старом доме и продолжала хандрить. Думаю, что сейчас тебе стоит вернуться обратно к нам с отцом. 
    Вот теперь Святому Иуде предстоит нехилая работенка. У меня вырвалось что-то среднее между визгом и хрипом. Видя мое бедственное положение, папа сказал: 
      - О, Шерри, оставь девочку в покое. Ты разве не видишь, что она хочет нам что-то сказать? 
      - О, гм, спасибо, папа, - выдавила я, жестом приглашая их сесть на кушетку. Мама взбила подушки и, стряхнув с них невидимые пылинки, устроилась поудобнее. 
    Внезапно прямо за кушеткой возникла Джетти. Было так странно, что мои родители понятия не имели о ее присутствии менее, чем в футе(30,48 см - прим. пер.) от них. 
      - Скажи им, что беременна от женатого священника, а потом «Шучу, я – всего лишь вампир», - предложила она. 
      - Это не поможет, - шепнула я. 
      - В чем дело, детка? – спросила мама, стирая следы от пальцев с моего журнального столика. 
      - Ну, у меня есть кое-какие интересные, захватывающие новости, - сказал я, оттягивая момент. 
      - Это о том парне, Габриеле, не так ли? – взвизгнула мама. – Ты обручена? 
      - Мама, я всего три дня как с ним знакома! – воскликнула я. 
    Мама поцокала языком так, как это умеют только матери. 
      - Хорошо, но ты, по крайней мере, видишься с ним? Пыталась одеться чуть более женственно? Предпринимаешь какие-то шаги? Ты же знаешь, что не становишься моложе. 
    Я фыркнула. Раз уж на то пошло, то и старше мне уже не стать. 
      - Мама, я не думаю, что тебе… 
      - Ты никогда не выйдешь замуж, если чуть-чуть не снизишь планку. 
      - Мама… 
      - Разве ты не хочешь устроить свою жизнь? Выйти замуж? Завести семь… 
      - Мама! – перебила я. - Я не обручена. Ни с кем не встречаюсь. Я… Я… 
    Время замедлилось. Я могла разглядеть каждый мускул, каждую пору на лицах моих родителей. Прищурив глаза, отец внимательно изучал меня. Тревожные морщинки залегли в уголках его глаз. Мамин рот приоткрылся, очевидно, в ожидании дурных вестей из разряда «Увольнение вашей дочери сопровождалось поистине безобразной сценой, о которой будут судачить еще многие месяцы». Эмоции едкими волнами исходили от них. Замешательство, разочарование, недовольство, уныние, нетерпимость смешались в кислотное облако, заставившее мою голову раскалываться на части. И все это только от мамы. Глаза защипало от непролитых слез. Как можно сообщить кому-то, что его ребенок умер? Как можно объяснить подобное, если этот самый ребенок сидит перед ними, судя по всему, живой? Как сказать своим родителя, что вы выпали из их эволюционной шкалы? И теперь вашей матери придется ставить на стол бутылочку крови рядом с ее соусом на День Благодарения? 
    Ладно, я не смогла. Потому что оказалась огромной трусихой. 
      - Мам, прямо сейчас я не готова бегать на свидания с кем бы то ни было, - сказал я, с силой прижимая пальцы к глазам. - И я не собираюсь переезжать обратно домой. Мне просто нужно какое-то время, чтобы сосредоточиться на поисках новой работы и решить, что делать дальше. Со мной все будет в порядке. 
      - Я же уже сказала, что ты будешь работать в магазине стеганых одеял вместе со мной, - продолжала настаивать она. 
      - Нет. Нет, и все тут. 
    Мамина нижняя губа задрожала, она вздохнула и уставилась в потолок. Ох, дерьмо. Она сделала то же самое, когда я объявила им, что собираюсь учиться в колледже за триста миль от дома и наконец-то перерезала эту удушающую «пуповину». В то Рождество я получила свой первый стеганый жилет. Остается лишь восхититься женщиной, умеющей мстить через изделия кустарного производства. 
      - А что не так с работой в магазине стеганых одеял? 
      - Ничего! – повысила я голос. 
      - У тебя есть планы получше? – требовательно спросила она. 
      - Нет, - пришлось сознаться. - Но я планирую не работать в магазине стеганых одеял. 
    В поисках поддержки я перевела взгляд на папу, но он с озадаченным выражением лица смотрел в окно. 
      - Тогда что это за важные новости? – наседала мама. - Ты сказала, что у тебя были важные новости. 
    Я лихорадочно искала путь к отступлению. К счастью, именно в тот момент папа заметил отсутствие Большой Берты. 
      - Джейни, а где твоя машина? 
      - О, она сломалась пару ночей назад, - ответила я чуть поспешно. – Сейчас она в мастерской «У Мерфи». В каком-то смысле, я именно поэтому и была так занята последние несколько дней. 
    Папа тщательно изучал мое лицо. Я внимательнейшим образом разглядывала лепнину на потолочных карнизах. Я никогда не умела лгать своему отцу. И сдавала саму себя прежде, чем кто-нибудь успел бы меня уличить. Однажды в колледже я покурила травку, а на следующее утро позвонила папе, чтобы сознаться, потому что мне было тошно от одной только мысли, что он мог узнать об этом как-то иначе. Выразив крайнее разочарование и заставив меня ощутить себя двух футов ростом, он обещал не рассказывать маме, потому что в ту же минуту она заставила бы меня бросить колледж, чтобы лечь на реабилитацию. Конечно, это не совсем здоровая динамика, но что имеем, то имеем. 
    Мне удалось утихомирить их обоих достаточно надолго, чтобы описать пост-Шенаниганскую поломку Большой Берты. Мама продолжила чихвостить отца из-за нерегулярного техобслуживания «этой старой груды металлолома». Перекрывая шум, я выдала сильно отредактированную версию той долгой ночной прогулки домой. Я решила опустить ту часть, где была застрелена и опознала пьяного охотника. Бад Макилрой не вызывал у меня симпатии. Но, в то же время, я не хотела, чтобы мои кузены, Дуайт и Оскар, до смерти избили его носком, полным батареек[18]. Это можно считать прощением? 
     Я старательно вырезала фрагмент «была превращена в вампира» из своего повествования. И снова отпраздновала труса. Сказала им, что мне нужно было зализать раны, нанесенные моей гордости, и просто не хотелось никого видеть. Что «залегла на дно» в одном тихом месте, чтобы прийти в себя. Технически, это не было ложью. За уши притянуто к правде, но все еще не ложь. 
      - Но ведь мы - твоя семья, - обиделась мама, так растягивая слово «семьяяяя», что у меня заныли клыки. Семееейные узы, в мамином понимании, оправдывали множество вещей, включая регистрацию меня на сайте знакомств без моего ведома и попытки проэпилировать мои брови воском, пока я сплю. - К кому же еще ты можешь обратиться, если не к собственной семье? Именно поэтому тебе нужно переехать к нам, Джейни. Кому-то следует позаботиться о тебе. 
      - Мне двадцать семь! – закричала я. - Я могу о себе позаботиться! Мне не нужно, чтобы ты складывала мое белье после стирки, а по утрам заливала мне хлопья молоком. 
    Джетти появилась слева от меня и прошептала: 
      - Я могу стянуть ключи от их машины, тыковка, только скажи. 
      - Ты думаешь, я хочу помешать им уехать? – шепнул я в ответ. 
      - С кем ты говоришь? – требовательно спросила мама, поворачиваясь к отцу. - Джон, она разговаривает сама с собой. 
      - Я не.. – начала было я, но тут же пересмотрела разумность нового знакомства родителей и моей дорогой, почившей тети Джетти, которая, в общем-то, никогда не питала особой любви к моей матери. - Да. Да, я разговариваю сама с собой. 
      - Ты не хочешь даже задуматься о возвращении домой? – спросила мама. 
      - Мама, ты же помнишь, на что это было похоже, когда я жила дома. Думаю, что один из нас сошел бы с ума, - сказал я. - И сомневаюсь, что это будешь ты. 
      - Ну, знаешь, если ты собираешься продолжать в том же духе, то я не намерена стоять здесь и выслушивать оскорбления. - Мама выдала свой коронный «Тебя не волнует, как сильно я за тебя переживаю» вздох мученика, чопорным жестом зажала сумочку подмышкой и направилась к двери. - Джон? 
    Папа метнул в меня изумленный взгляд и поднялся. 
      - До скорого, солнышко. 
      - Пока, пап. - Я поцеловал его в щеку. - Люблю тебя. 
    Отец сжал мою руку и подмигнул. 
      - Я тоже тебя люблю, тыковка. 
      - Джон! – крикнула мама, стоя на крыльце. Как только папа вышел, она просунула голову в дверной проем. – Поставь пирог в духовку разогреваться при трехстах пятидесяти градусах минут на тридцать. – После чего исчезла, оставив нас с Джетти изумленно таращиться ей вслед. 
    Я плюхнулась на кушетку. 
      - Меня удочерили, ведь правда? Или, может быть, у папы был какой-нибудь жаркий роман с блистательным, но здравомыслящим профессором гуманитарных наук. Я стала результатом их страсти, и отец вынудил маму воспитать его побочного ребенка как ее собственного? 
      - Нет, - возразила Джетти, качая прозрачной головой. - Она - твоя мать. Я спрашивала. Плюс, ты действительно на нее немного похожа. Когда сердитесь, у вас обеих закладываются эти напряженные линии вокруг рта… Вот, вот как сейчас. 
      - Тебе повезло, что ты уже мертва, - проворчала я, запустив подушкой, которая пролетела прямо сквозь нее и отскочила от телевизора. 
      - Итак, ты им не сказала, - подытожила Джетти, когда я направилась в кухню, отчетливо шлепая босыми ногами по кафелю. 
      - Ничего-то мимо тебя не проходит, – буркнула я, снимая алюминиевую фольгу с маминого пирога. – Я просто не смогла. Ты видел выражение их лиц? Они уже переживают из-за «безработной незамужней дочери, живущей в одиночестве». Не думаю, что хочу добавить «мертвой», и «пьющей кровь» к этому перечню прямо сейчас. 
      - Ты должна сказать им, Джейни, - произнесла Джетти более строгим тоном, чем тот, которым говорила со мной обычно. – «Вы в курсе, что Джейн - вампир?» - не то, что твоим родителям хотелось бы услышать сидя в «Кофетерии». 
      - Я скажу им, как только найду подходящий момент. Мне просто нужно научиться контролировать свои способности, составить план на будущее … 
      - Трусиха, - пробормотала Джетти. 
      - Полтергейст, - парировала я. Пирог был все еще теплым, чудесная золотистая корочка смялась под моими пальцами, когда я зачерпнула пирог рукой. Но вонял он так, словно куриная начинка протухла. А запах лука был настолько силен, что на глазах выступили слезы. 
      - Солнышко, ты же не хочешь этого делать, - увещевала Джетти. - Ведь, есть же определенный столовый этикет для этого пирога. 
      - Я не ела твердой пищи уже три дня, - возразила я ей. 
      - Не знаю, смогу ли смотреть на это, - сказал Джетти, бледнея. - Пирог в горшочке – это не то, что едят руками. 
      - Спокойно. - Я сунула пригоршню ароматного, теплого пирога в рот, предвкушая чудесный вкус, связанный в воспоминаниях моего детства с домашней едой. Пирог в горшочке был одним из немногих блюд, по поводу которого мы с Дженни могли прийти к согласию, так что мама часто его готовила. Семейные обеды, как правило, проходили без напряжения, потому что с набитым ртом я не могла затеять спор с кем бы то ни было. 
    Вместо такого домашнего и приятного вкуса детства я ощутила на языке нечто невообразимое. Пепел. Грязь. Пот. Я выронила горшочек, выкрикнув что-то вроде: “Фу! Фу! Бее!", - и ломанулась к мусорной корзине. Расставшись со скудным содержимым своего желудка, я вытерла язык синим клетчатым полотенцем. 
      - Это словно … Фу, на вкус это как обманутые ожидания и жареная подошва. Такое ощущение, что это ты готовила, – содрогнулась я. 
    Джетти нахмурилась. 
      - Не понимаю, почему последний комментарий был так уж необходим. 
      - Правда может причинять боль. 
      - Так значит никакой твердой пищи? – просияв, спросила она. - Полагаю, что теперь можно выбросить ту коробку с кексами «Хостесс»[19]. В конце концов, ты же не сможешь их съесть. 
      - А вот это был удар ниже пояса.

Сноски:

18. Носки, набитые монетами или(как в данном случае) батарейками  не слишком рспространенное, но довольно-таки известное подручное оружие, способное нанести ощутимый физический вред.

19. "Хостесс" (Hostess) - широко известный в Америке, довольно популярный и великовозрастный брэнд различных сладостей. Наибольшей любовью у американцев пользуются кексики.

_________________

Ура!!! Девочки, спасибо огромное за перевод!!!! Бегу читать...

Это тоже выход

Узнаю и свою маму

Спасибо за перевод!

Девушки, огромное спасибо


обалденная у нее почившая двоюродная бабушка


да уж, в принципе, можно и так считать но она слишком добра, имхо


у нее не мама, а просто непробиваемый танк
Еще раз, огромное спасибо за перевод

Barukka
Прерасный роман, отличный перевод.)))
Неизменно отдыхаю душой, смеюсь, когда читаю.))) Хорошее настроение на весь вечер.)
_________________

Спасибо!!! Потрясающий перевод!! Буду с нетерпением ждать продолжения!!!!

Девочки, большое спасибо! Перевод как всегда на высоте.

спасибо
_________________

Спасибо большое за перевод новой главы!!!
_________________

После такого, я бы пошла к священнику за помощью в экзорцизме...
Вот это маманя Уже вижу эту картину, доця просыпается посреди ночи, открывает блюдца, а над ней склонилась МАМАН с подручным инструментом. АЧУМЕТЬ... Я бы тоже слиняла оттуда... ВОТ ЭТО СЕМЕЙКА)))

Barukka, Оксана-Ксю, девочки МЕРСИ!!!
_________________

Спасибо за продолжение!

Barukka, Оксана-Ксю!! Ура и большущее спасибо за продолжение

Barukka, Оксана-Ксю, спасибо за чудесный перевод!!!





Мне кажется, родители при каких-нибудь компромитирующих Джейн обстоятельствах узнают о том что она вампиром стала. Не могу предугадать реакцию матери на такую весть.
_________________

))) Мне кажется мама устроит истерику, по типу, неужели ты не могла как все нормальные люди просто стать вегетарианкой или перекраситься в блондинку, так нет тебе нужно было умереть???!!!!))))))))))))

Ой, не могу..... ржач!!!!!)))))))))))))))))
Да действительно))))) Классная книга))))!!!!!!!!!
Barukka, спасибо огромное за ТАКОЙ классный перевод!!!! Это правда, НЕЧТО)))))))))))))))) Юмор, который и в переводе, читается юмором - это действительно талант)))))!!!!!!!!!!!!!!!

Barukka, Оксана-Ксю благодар и почитание!
Интересное решение - сначала ознакомить с черновыми набросками, а потом обсчастливить =знающего фабулу читателя= сим великолепием, юмором наполненным!


_________________