Ольга Свириденкова:
16.02.19 18:13
» Глава 7
Лариса ошибалась: Денис в это утро совсем не занимался делами, а принимал в своем доме женщину, явившуюся к нему на свидание. А когда же еще приличной замужней даме встречаться с любовником, если ни ранним утром, пока муж на службе, а великосветские сплетники спят?
Любовницу Дениса звали Полина Извольская. Ей было около тридцати лет, и она была матерью двух очаровательных мальчуганов. Живя постоянно в окружении мужчин, Полина Аркадьевна хорошо изучила мужскую натуру. И сегодня с самых первых минут поняла, что с Денисом что-то не так. На первый взгляд все было, как обычно. Он приветливо встретил ее, подарил привезенный из Сибири дорогущий кулон с изумрудом. Но в его поведении не чувствовалась прежней теплоты, а чувствовалась непривычная отчужденность.
Догадка Полины оправдалась, когда Денис встал с постели – быстрее, чем делал обычно, закутался в бархатный халат и принялся прохаживаться по спальне. Полина чутьем угадала, что вот сейчас-то он ей все и скажет. То есть скажет, что в его жизни появилась другая женщина. Чем это грозило ей, Полина пока не знала, но очевидно, что ничем хорошим. В лучшем случае их свидания теперь станут реже, а в худшем… Но об этом худшем Полина боялась даже думать. За два года, что длилась их связь, она привязалась к Денису и не представляла, как будет жить без него. Полина не относилась к легкомысленным женщинам, меняющим любовников как перчатки: за одиннадцать лет замужества Денис был ее вторым увлечением. Она прикипела к нему всей душой, и разрыв означал бы для нее серьезную драму. Уж лучше делить его с другими и встречаться редко, чем расстаться совсем и навсегда.
Наконец Денис набрался решимости и прямо посмотрел на Полину.
– Поленька, послушай… Мне безумно жаль, но я должен сообщить весьма неприятную для тебя новость. – Он немного помолчал, дожидаясь, пока она обратится во внимание. – Я решил, что мне пора жениться. Невесты у меня пока нет, но есть девушка, которая может ею стать. Пора расставаться с холостяцкой жизнью! Мне уже тридцать третий год, все друзья женаты.
Полина села на кровати, поправляя растрепанные волосы.
– Та-ак, понятно! Но к чему такая торжественность и серьезность, когда ты еще даже не помолвлен? Если ты опасаешься, что я буду тебя ревновать, то напрасно: что мне ревновать, когда я сама замужем?
– Дорогая, но дело в том, что теперь мы не сможем встречаться, – Денис смотрел на нее виновато, но твердо. – Не в моих правилах ухаживать за одной женщиной и одновременно спать с другой.
– Можно подумать, что в Сибири ты ни с кем не спал! – невольно вырвалось у Полины колкое восклицание.
Денис посмотрел на нее с легкой холодностью.
– Ты бы должна знать, что я слишком брезглив и не ложусь в постель с кем попало. И потом, постоянная связь, в которую вкладываешь душу – не чета случайной. Ни одной женщине не будет приятно узнать, что ее жених встречается с другой. А невинная молодая девушка такого вообще не поймет, – он помолчал, мрачновато поглядывая в окно. – Я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь, поверь. Но иначе я поступить не могу.
Полина соскочила с кровати и набросила на себя пеньюар.
– Признаться, я с первой минуты нашего свиданья ожидала чего-то подобного. Чувствовала по твоему поведению, что что-то изменилось. Но я, конечно, не думала, что все настолько серьезно. Признайся, ты влюбился в ту девушку? И где ты ее повстречал, неужто в Сибири?
– Нет, не в Сибири. А что касается чувств, то я пока и сам в них не разобрался. Но это неважно: я ведь говорю не о чувствах, а о намерениях. А они простираются в сторону женитьбы.
– И что же, ты теперь до самой женитьбы собираешься хранить воздержание? – насмешливо спросила Полина. – Нет уж, говори кому угодно, что ты не влюбился, но только не мне. Влюбился по самые уши, как мальчишка!
– Извини, но я не хочу это обсуждать, – сухо отозвался Денис. И желая смягчить свою резкость, тотчас обнял ее.– Поленька, дорогая! Но ты же всегда знала, что наш роман – это не навсегда, что рано или поздно наши отношения закончатся. Я тоже очень привязан к тебе, и мне тоже грустно расставаться. Но пойми же, наконец, что по-другому я просто не могу! Это будет нечестно по отношению к девушке, на которой я собираюсь жениться.
– Так ты все-таки собираешься жениться? А сразу говорил, что…
Полина замолчала, испугавшись, что он разозлится и они поссорятся. Нет, надо быть гибче и терпеливей. Мало ли что он говорит сейчас, когда новое чувство целиком овладело им и когда не хочется думать ни об одной женщине, кроме
той. Возможно, пройдет немного времени, и Денис остынет. И если они не поссорятся, а сохранят дружеские отношения, он еще может вернуться к ней. Женитьба для этого не помеха. Куча мужчин женятся, а через какое-то время начинают встречаться с любовницами.
– Ладно, что делать! – философски воскликнула она. – Не хочешь продолжать наш роман, так не надо. Но надеюсь, мы хотя бы останемся добрыми друзьями? Любовника-то нового я могу найти, а вот такого друга, как ты – едва ли.
– Конечно, останемся, – пообещал он, целуя ее в щеку.
Полина красноречиво покосилась на кровать под балдахином из узорчатого василькового шелка.
– Может, в последний раз?
К ее непередаваемому отчаянию, Денис заколебался. Но потом тепло улыбнулся и, не говоря ни слова, подхватил ее на руки и понес к кровати. Ах, сколько душевной муки и горечи было в этом прощальном соединении! Лишь надежда на то, что все еще может вернуться на круги своя, дала Полине силы не разрыдаться, когда все закончилось и настала пора уходить.
А Денис, проводив ее, задумался, не свалял ли он дурака. Ведь с Ларисой еще ничего не решено, и неизвестно, как вообще решится. Даже в своей любви к этой девушке он не был пока уверен. Да точно ли это серьезное, или так – минутное увлечение, которое скоро пройдет? Сложно сказать, когда они, по сути, еще едва знакомы.
Однако на душе после разговора с Полиной стало легче. А раз так, то сожалеть не о чем. Денис привык доверять своей интуиции, редко подводившей его в делах, и надеялся, что с женщинами она его тоже не подведет.
«И потом, отношения с Полиной при желании всегда можно будет возобновить, – подумал он с некоторым цинизмом. – Не найдет она нового любовника. И не станет искать только ради того, чтобы у нее был любовник. Плохо, конечно, что пришлось ее так огорчить, но что делать! Мне противно спать с одной женщиной и попутно ухаживать за другой. Другие так могут, а я никогда не мог и, видно, не научусь».
Лариса вернулась домой, когда мать и сестра заканчивали завтракать. Вася уехал на завод, и это порадовало Ларису. Она еще не избавилась от неловкости, возникавшей всякий раз в присутствии мужа сестры. Раньше этого не было: ведь Вася всегда держался с ней радушно и просто, и ей было легко в его обществе. Но теперь эта непринужденность исчезла. Да и могло ли быть по-другому после того, как ее сестра так нехорошо поступила с мужем? Грубо говоря, наставила ему рога да еще и опозорила на весь белый свет. И поэтому Ларисе было перед Василием совестно, будто часть вины за поведение Людмилы лежала и на них с маменькой. Антонине Платоновне, конечно, все было как с гуся вода: она не отличалась излишней щепетильностью и никакой неловкости перед зятем не ощущала. А вот Ларисе было неудобно смотреть ему в глаза.
После завтрака перешли в будуар, и Антонина Платоновна, наконец, завела разговор о Курганове. Выслушав историю их знакомства, Людмила с минуту молчала, сидя с озадаченным, растерянным выражением лица. Потом вскочила с дивана и в волнении прошлась из угла в угол.
– Господи, только подумать! – воскликнула она с нервным смехом. – Вы знакомитесь с человеком, которого можно с полным правом назвать блистательной партией, и этим человеком оказывается Курганов! Нет, я, упаси боже, не хочу сказать, что за него не следует выходить: как можно отказать такому богачу? Но для меня это, конечно, ужасно. Ведь Курганов меня ненавидит и презирает! И даже не считает нужным скрывать свои чувства из уважения к другу.
– Боже мой, но за что?! – изумилась Антонина Платоновна. – Ты ведь… Ты ведь у меня такая обаятельная…
– Только не в глазах Курганова, – мрачно усмехнулась Людмила. – Для него я – падшая женщина, каких не следует пускать на порог приличных домов. Разумеется, он не говорил мне таких слов в лицо, но и без слов все прекрасно понятно.
Лариса тоже поднялась с дивана, не в силах неподвижно сидеть.
– Вот оно как, да? – задумчиво протянула она. – И… когда же такое началось? Сразу или уже после твоего побега от мужа?
– После побега. Вернее, после того, как я вернулась к мужу. Курганов и раньше меня недолюбливал, но, по крайней мере, не выказывал неприязни открыто. А тут – совсем перестал стесняться. Смотрит на меня, как… Даже слова приличного не подберу!
– Как это огорчительно, – вздохнула Антонина Платоновна. – Но, может, это все временно? Курганова ведь тоже можно понять. Обиделся за приятеля, с которым ты обошлась… не слишком хорошо и красиво.
– Но ведь Вася меня простил! А этот… Какое ему вообще дело?!
– Большое дело, – резонно возразила Лариса. – Истинные друзья не могут быть равнодушны к бедам своих друзей. Тебя не было год. И можно только догадываться, сколько раз за этот год Вася изливал Курганову душу! Так что нечего удивляться такому отношению Курганова. Да, Вася тебя простил. Потому что ты мать его ребенка, и он тебя по-прежнему любит. Но ведь у Курганова нет причин быть к тебе снисходительным!
– Да какая там снисходительность, – с горечью сказала Людмила. – Он ведь убеждал Васю развестись со мной.
Антонина Платоновна испуганно ахнула. Лариса иронично взглянула на нее и с усмешкой покачала головой.
– Нечего возмущаться и ахать: очень даже толковый совет в такой ситуации. А что Курганов еще должен был сказать? «Вася, милый мой, сиди и спокойно жди, пока жена нагуляется и вернется домой»?
– Лорочка! – укоризненно воскликнула Антонина Платоновна.
– Но, мама, надобно быть справедливой! Представь, что в таком положении оказался бы твой родной брат. Разве ты не посоветовала бы ему развязаться с неверной женой? Уж наверняка посоветовала бы. Так за что же осуждать Курганова? Он всего лишь исходил из интересов друга. Так же, как мы исходим из интересов нашей дорогой Милочки.
На какое-то время в комнате повисло молчание. Да и что можно было сказать, когда и Людмила, и Антонина Платоновна сознавали правоту нелицеприятных высказываний Ларисы? Наконец Людмила глубоко вздохнула и невесело посмотрела на сестру.
– Да, chere amie, ты, права. И я не осуждаю Курганова за то, что он советовал Васе развязаться со мной. Мне просто… очень тревожно! А ну как Курганов, женившись на тебе, постарается разрушить наши отношения?
– Это невозможно, – убежденно возразила Лариса. – Моя любовь к тебе не может исчезнуть или уменьшиться. Ничего не изменится, поверь! Как ты вообще могла такое подумать? Неужели ты считаешь, что я способна стать пешкой в чужих руках?!
– Да, конечно, Милочка, твои опасения напрасны, – улыбнулась Антонина Платоновна старшей дочери. – Даже не бери в голову. Напротив, если Лариса станет женой Курганова, она постепенно сумеет расположить его к тебе.
– Несомненно! – воскликнула Лариса. – А может, он и сам переменит мнение, когда узнает тебя немного ближе. Ты ведь на самом деле хорошая и искренне раскаиваешься в своем нехорошем поступке.
Людмила печально вздохнула:
– Если тебе удастся нас помирить, это будет настоящее чудо. Не заблуждайся насчет Курганова! Он вовсе не мягкий человек, а ужасно твердолобый и жесткий. Скажу откровенно: Вася никогда бы не нажил такого состояния, если бы судьба не свела его с Кургановым. Мой муж очень умен, но у него нет напористости и хватки, он совсем не такой, как Курганов и Сурин.
– Но, однако, они вовсе не пытаются использовать ум и способности Васи в своих интересах, – рассудительно заметила Лариса. – И это говорит об их честности и порядочности.
– Наверное, так, – согласилась Людмила. – Но ведь речь сейчас не об этом, а о том, чего
нам ждать от этих людей. И я сразу хочу тебе сказать: не рассчитывай, что Курганов будет у тебя под каблуком. Поверь мне, это совсем не тот человек, из которого можно вить веревки!
– Мне не нужно, чтобы муж был у меня под каблуком, – с улыбкой возразила Лариса. – Самое важное – это чтобы он уважал во мне личность. Если Курганов на такое не способен, то лучше не выходить за него.
Антонина Платоновна в возмущении вскочила на ноги.
– Послушайте, дорогие мои! Вам не кажется, что вас начинает заносить не в ту степь? Пустились тут, понимаешь ли, рассуждать о высоких материях. А ты, Милочка, хороша, нечего сказать! Зачем ты настраиваешь сестру против Курганова? Помирится он с тобой, никуда не денется, главное, чтобы на Ларисе женился. И подумаешь – твердолобый! А женская хитрость нам на что дана? И не из таких соколов веревки свивали! Да и не обязательно вить. Если муж обожает жену, он на все услуги готов. Главное – не лезть на рожон, а добиваться своего тихой сапой, – Одинцова перевела дух и победно посмотрела на дочерей. – Да кого я учу, а? Вы ж у меня и сами не дурочки и не простофили!
Эмоциональная тирада Антонины Платоновны разрядила гнетущую обстановку. Сестры переглянулись и заулыбались.
– И правда, что мы завели такой мрачный разговор? – пожала плечами Людмила. – Поедемте лучше кататься, пока не испортилась погода!
– Поедем! – подхватила Лариса. – На улице – просто благодать, а мне так не терпится посмотреть весь город!
Женщины засуетились, бросились одеваться, и вскоре огромные сани, крытые изнутри теплыми коврами, понесли их по заснеженным улицам.
...