а мы все ждем Killit:
Девочки, сегодня просто физически не успеваю, но завтра главу точно выложу.
Остались последние штрихи.
Freyia:
На этот сайт зашла случайно, когда искала перевод Монинг, а тут такое
Прочла за пару часов все главы - это нечто!!!!Теперь чувствую, что в полку страждущих прибыло. Девушки переводчицы спасибо за ту радость, что вы доставляете нам с каждой новой переведённой главой. 
Судя по всему ждать осталось недолго, побежала запасаться вкусненьким 
Risha:
Killit писал(а):
Девочки, сегодня просто физически не успеваю, но завтра главу точно выложу.
Остались последние штрихи.
Остались последние штрихи.
Ах, как хорошо!!!
kosmet:
Killit писал(а):
Девочки, сегодня просто физически не успеваю, но завтра главу точно выложу.
Остались последние штрихи.
Остались последние штрихи.
мы верно и преданно ждем
Margo:
Killit писал(а):
Девочки, сегодня просто физически не успеваю, но завтра главу точно выложу.
Остались последние штрихи.
Остались последние штрихи.
Мы, подождем!!!
MessalinaVP:
Killit писал(а):
Девочки, сегодня просто физически не успеваю, но завтра главу точно выложу.
Остались последние штрихи.
Остались последние штрихи.
Спасибо за хорошие новости
! Жду с предвкушением!
Vero-nik:
Killit писал(а):
Девочки, сегодня просто физически не успеваю, но завтра главу точно выложу.
Остались последние штрихи.
Остались последние штрихи.
Спасибо!
Очень ждем! 
Killit:
» Глава 39
Как всегда, спасибо нашей бете Imperialprincess (мою благодарность словами не передать) и LaLunaLili, как главному советнику и идейному вдохновителю!
Глава 39
Зайдя в комнату, Марисса закружилась. Она ощущала, как развевается вокруг нее платье.
- Где ты была?
Резко остановившись, Марисса почувствовала, как юбка обвилась вокруг ног.
Хейверс сидел на кушетке, его лицо было в тени. - Я спрашиваю, где ты была?
- Прошу тебя, не нужно говорить в таком тоне…
- Ты встречалась с этим скотом.
- Он не…
- Не смей защищать его передо мной!
Она и не собиралась. Она собиралась сказать своему брату, что Роф выслушал ее обвинения и полностью признал свою вину за все, что было в прошлом. Что он извинился и действительно раскаялся. Что, хотя его слова не могли компенсировать все то, что произошло, она чувствовала, что ее услышали.
И что даже если ее бывший хеллрен и был причиной того, что Марисса пошла в дом Дариуса, осталась она не из-за него.
- Хейверс, прошу тебя. Все не так, как ты думаешь. - Ведь Роф сказал ей, что собирается соединиться. И она… встретила кое-кого. - Ты должен выслушать меня.
- Нет, не должен. Я знаю, что ты все еще встречаешься с ним. Этого достаточно.
Хейверс встал с кушетки, двигаясь без своей обычной грации. Когда он ступил в полосу света, Марисса ужаснулась. Его кожа была серой, щеки ввалились. В последнее время он становился все более и более худым. Теперь Хейверс был похож на скелет.
- Ты болен, - прошептала она.
- Со мной все отлично.
- Переливание не помогает, не так ли?
- Не пытайся перевести разговор на другую тему! – он смерил ее взглядом. - Боже, я никогда не думал, что это может случиться. Я никогда не думал, что ты будешь скрывать что-то от меня.
- Я ничего не скрываю!
- Ты сказала мне, что разорвала Соглашение.
- Да.
- Ты лжешь.
- Хейверс, послушай меня…
- Довольно! – он встретился с ней глазами, когда открывал дверь. - Ты – это все, что у меня осталось, Марисса. Не проси меня вежливо стоять в стороне и быть свидетелем твоей гибели.
- Хейверс!
Дверь захлопнулась.
С мрачной решимостью она выбежала в холл. - Хейверс!
Он был уже на самом верху лестницы, и не захотел даже оглянуться назад, на нее. Хейверс яростно резанул рукой воздух позади себя, словно прогоняя ее.
Марисса вернулась в свою комнату и села у туалетного столика. Прошло достаточно много времени, прежде чем она смогла вздохнуть полной грудью.
Гнев Хейверса был объясним, но пугал своей силой и тем, что обычно бывал очень редок. Марисса никогда не видела своего брата в таком состоянии. Было ясно, что он не сможет рассуждать здраво, пока не успокоится.
Завтра она поговорит с ним. Она расскажет все, даже о другом мужчине, которого встретила.
Марисса смотрела на себя в зеркало и думала о том, как тот человек прикасался к ней. Она подняла руку, снова ощущая то, что чувствовала, когда он сосал ее палец. Ей хотелось большего.
Ее клыки немного удлинились.
Интересно, какова на вкус его кровь?
***
Уложив Бет в постель ее отца, Роф пошел в свою комнату и надел белую рубашку и длинные мешковатые белые штаны. Он достал нитку крупного черного жемчуга из эбеновой шкатулки и стал на колени на полу рядом со своей кроватью, опираясь на пятки. Он надел ожерелье, положил руки на бедра ладонями вверх и закрыл глаза.
Когда Роф успокоил дыхание, все его чувства обострились. Он мог слышать, как Бет ворочается в постели по ту сторону коридора, вздыхает, когда зарывается в подушки. В остальном в доме было довольно тихо, у него были лишь смутные ощущения чьего-то присутствия. Поскольку некоторые братья ночевали в спальнях наверху, он мог слышать их шаги.
Он готов был поспорить, что Батч и Ви все еще говорят о бейсболе.
Роф улыбнулся. Этот человек – просто нечто. Один из самых агрессивных мужчин из тех, с которыми ему приходилось сталкиваться.
А что касается того, что коп нравится Мариссе? Ну что ж, им остается только ждать, к чему это приведет. Какие-либо отношения с представителями других видов были опасны. Конечно, братья спали со многими человеческими женщинами, но они проводили с ними не больше одной ночи, поэтому воспоминания можно было легко стереть. Если же были затронуты эмоции, и уже прошло некоторое время, хорошо промыть человеческие мозги становилось сложнее. Что-то стиралось не полностью. Всплывало на поверхность позднее. Доставляло людям неприятности.
Черт, может, Марисса собирается просто поиграть с парнем, а затем высосать его досуха. Что было вполне приемлемо. Но до тех пор, пока она либо не убьет его, либо не сделает своим, Роф собирался внимательно следить за этой ситуацией.
Вампир обуздал свои мысли и начал песнопение на Древнем языке, используя звуки, чтобы подавить свои мыслительные процессы. Поначалу ему было очень трудно вспоминать слова, он часто запинался. В последний раз, когда Роф молился, ему было лет девятнадцать-двадцать. Воспоминания об отце, сидящем рядом с ним и говорившем, что нужно делать, были притягательными и отвлекали внимание, но он заставил свой ум очиститься.
Жемчуг на его груди начал теплеть.
А затем он оказался во внутреннем дворике. Архитектура в итальянском стиле была сплошь белого цвета; мраморный фонтан, мраморные колонны, мраморный пол – все это испускало легкое свечение. Единственным ярким пятном была стайка певчих птиц, сидевших на белом дереве.
Он прервал молитву и встал на ноги.
- Так много времени прошло, воин, – донесся сзади величественный женский голос.
Он обернулся.
Миниатюрная фигурка, скользившая к нему, была полностью укутана в черный шелк. Ее волосы и лицо, кисти рук и ступни – все было закрыто. Она плавно приближалась к нему, не шла, а как будто плыла по воздуху. Ее присутствие заставляло вампира чувствовать себя неуютно.
Роф склонил голову. - Дева-Летописица, как Вы поживаете?
- Правильнее было бы спросить, как ты поживаешь, воин? Ты пришел, потому что ищешь перемен, не так ли?
Он кивнул. - Я…
- Ты хочешь, чтобы Соглашение с Мариссой было расторгнуто. Ты нашел другую и хочешь сделать ее своей шеллан.
- Да.
- Она та, что тебе нужна. Дочь твоего брата Дариуса, который сейчас находится в Забвении.
- Вы видели его?
Она тихонько рассмеялась. - Тебе не стоит меня расспрашивать. Я сделаю вид, что не заметила этого вопроса, потому что ты был вежлив, но не забывай о своих манерах, воин.
Твою мать.
- Прошу прощения, Дева-Летописица.
- Я освобождаю тебя и Мариссу от вашего Соглашения.
- Благодарю Вас.
Наступила долгая пауза.
Роф ждал ее решения по второй части своей просьбы. Он был чертовски уверен, что не собирается спрашивать.
- Скажи мне кое-что, воин. Ты считаешь свой собственный вид недостойным?
Он нахмурился, а затем быстро придал своему лицу безразличное выражение. Дева-Летописица не будет терпеть сердитых взглядов.
- Ну, воин?
Он понятия не имел, куда она клонит. - Представители моего вида – сильная и гордая раса.
- Я не просила тебя сформулировать определение. Я спросила, что ты думаешь о них.
- Я защищаю их ценой своей жизни.
- И все же ты не хочешь возглавить свой народ. Таким образом, я могу предположить, что ты не ценишь своих подданных, и, следовательно, сражаешься, потому что тебе это нравится или потому что ищешь смерти. Какое из этих предположений верно?
На этот раз он не стал скрывать своего хмурого взгляда. - Моя раса продолжает существовать благодаря тому, что делаю я и мои братья.
- Только лишь существовать. На поверку численность сокращается. Не растет. Единственная постоянная колония – та, что обосновалась на Восточном побережье Соединенных Штатов. И даже ее представители живут изолированно друг от друга. Они не общаются. Торжества больше не проводятся. Ритуалы соблюдаются неофициально, если вообще соблюдаются. Нет никого, кто может быть посредником в спорах, никого, кто может дать им надежду. И Братство Черного Кинжала проклято. Нет никого среди оставшихся в нем, кто бы не страдал.
- У братьев есть свои… проблемы. Но они сильны.
- А должны быть еще сильнее, - она покачала головой. - Ты подвел свой род, воин. Ты предал свою цель. Так скажи мне, почему я должна удовлетворить твою просьбу о том, чтобы сделать полукровку королевой? – фигура, закутанная в черное, пошевелилась, как если бы она покачала головой. - Будет лучше, если ты просто продолжишь оказывать ей свою поддержку, и не станешь обременять свой народ еще одним бессмысленным номинальным главой. Теперь уходи, воин. Мы закончили.
- Мне бы хотелось сказать несколько слов в свою защиту, - выдавил Роф, стискивая зубы.
- А я не дам тебе такой возможности, - она отвернулась.
- Я умоляю Вас о милосердии, - он ненавидел произносить эти слова, и, судя по ее смеху, она знала об этом.
Дева-Летописица вернулась к нему.
Когда она говорила, ее тон был строг, строг так же, как линии ее черного одеяния на фоне всего этого белого мрамора. - Если ты собираешься умолять, воин, делай это должным образом. Встань на колени.
Роф заставил себя опуститься на землю, при этом ненавидя ее.
- Таким ты мне нравишься гораздо больше, - пробормотала она, вновь став сравнительно доброжелательной. - Так о чем ты говорил?
Он проглотил неприязненные слова, вынуждая себя казаться сдержанным, хотя это было откровенной ложью. - Я люблю ее. Я хочу чествовать ее, а не только чтобы она согревала мою постель.
- Ну, так относись к ней, как должно. Но это не значит, что нужно проводить церемонию.
- Я не согласен, - и добавил. - При всем моем уважении.
Наступила долгая пауза.
- Ты не обращался ко мне за советом все эти столетия.
Роф поднял голову. - Именно это беспокоит Вас?
- Не задавай мне вопросов! – выкрикнула она. - Или я заберу у тебя эту полукровку быстрее, чем ты успеешь сделать следующий вдох.
Роф опустил голову и положил руки на мрамор.
Он ждал.
Ждал так долго, что уже хотел поднять взгляд и посмотреть, не ушла ли она.
- Я потребую от тебя услугу, - проговорила она.
- Скажите, какую.
- Ты станешь во главе своего народа.
Роф поднял взгляд, у него перехватило дыхание. Он не смог спасти своих родителей, он едва смог сделать все по правилам с Бет, а Дева-Летописица хочет, чтобы он взял на себя ответственность за всю проклятую расу?
- Что ты ответишь, воин?
Ага, как будто у него был выбор. - Как Вы пожелаете, Дева-Летописица.
- Это приказ, воин. Это не пожелания и не услуга, о которой я попрошу тебя, - она издала неопределенный сердитый звук. - Встань. Ты стер колени в кровь на моем мраморе.
Роф поднялся и встретился с ней глазами. Он продолжал молчать, предполагая, что она, наверно, собирается наложить на него еще какие-то обязательства.
Она заговорила с ним откровенно. - Ты совершенно не хочешь быть королем. Это очевидно. Но это твой долг по праву рождения, и самое время тебе доказать, что ты достоин своего наследия.
Роф запустил руку в волосы, из-за охватившего его страха напрягались мускулы.
Голос Девы-Летописицы смягчился. Немного. - Не волнуйся, воин. Я не оставлю тебя искать свой путь в одиночестве. Ты придешь ко мне, и я помогу тебе. Быть твоим советником – часть моего замысла.
И это было хорошо, потому что Роф будет нуждаться в помощи. Он абсолютно не имел представления о том, как нужно править. Он умел убивать сотней различных способов, владеть собой в любом сражении, оставаться спокойным, когда весь проклятый мир полыхал в огне. Но попросите его обратиться к тысяче своих людей, собравшихся вместе? И у него сводило все внутри.
- Воин?
- Хорошо, я буду отчитываться перед Вами.
- Но это все еще не та услуга, которую ты должен оказать мне.
- Что… - он провел рукой по волосам. - Я беру свои слова обратно.
Она мягко рассмеялась. - Ты всегда быстро учился.
- Я буду работать над собой. - Раз уж он решил быть королем.
Дева-Летописица приблизилась к нему, при этом казалось, что она парит по воздуху, и Роф почувствовал аромат сирени. - Подставь ладонь.
Он протянул руку.
Черные складки всколыхнулись, когда она подняла руку. Что-то упало в его ладонь. Кольцо. Тяжелое золотое кольцо с рубином, размером с грецкий орех. Оно было настолько горячим, что Роф едва не уронил его.
Рубин Ночи.
- Ты передашь ей это от меня. И я буду присутствовать на церемонии.
Роф сжал подарок так сильно, что кольцо впилось ему в ладонь. - Вы окажите нам честь.
- Да, но мой приход преследует и другую цель.
- Услуга.
Она рассмеялась. - Потрясающе! Вопрос прозвучал, как утверждение. Ты, конечно, не удивишься, если я не стану потворствовать тебе. Теперь уходи, воин. Иди к своей женщине. Будем надеяться, что это хороший выбор.
Она повернулась и начала удаляться.
- Дева-Летописица?
- Мы закончили.
- Благодарю Вас.
Она остановилась у фонтана.
Черные складки всколыхнулись, когда она потянулась к падающим струям воды. Когда шелк соскользнул, возникло ослепительное сияние, как будто ее кости пылали, а кожа была полупрозрачной. В момент, когда она коснулась воды, в месте контакта появилась радуга, заливая белый внутренний дворик.
Роф хрипло выдохнул, потрясенный тем, что его зрение внезапно сфокусировалось. Внутренний дворик, колонны, цвета, она сама – все это неожиданно стало четким. Он сосредоточился на радуге. Желтый, оранжевый, красный, фиолетовый, голубой, зеленый. Цвета, как драгоценные камни, были настолько блестящими, что, казалось, они рассекают воздух, и все же их яркая красота не была ему неприятна. Он впитывал в себя это зрелище, пытался охватить умом, удержать его.
Дева-Летописица повернулась к нему, опустив руку. Тотчас же цвета исчезли и его зрение вновь поблекло.
Она преподнесла ему маленький подарок, понял он. Так же, как вложила ему в руку кольцо для Бет.
- Ты прав, - сказала она мягко. - Я надеялась, что буду ближе к тебе. Мы с твоим отцом были связаны, а эти одинокие столетия были долгими и тяжелыми. Никакого почитания, никаких молитв, нет истории, которую можно сохранить. Я бесполезна. Забыта.
- Но есть кое-что похуже, - продолжила она. - Я вижу будущее, и оно зловеще. Выживание расы не гарантировано. Ты не в состоянии справиться с этим в одиночку, воин.
- Я научусь просить помощи.
Она кивнула. - Мы начнем снова, ты и я. И мы будем сотрудничать, как это и должно быть.
- Как и должно быть, - пробормотал он, проверяя, как это звучит.
- Я приду к тебе и твоим братьям сегодня вечером, - сказала она. - И, следовательно, церемония будет проведена. Мы скрепим Соглашение – это справедливо, воин, и сделаем это по всем правилам. Ты примешь на себя ответственность за эту женщину.
У него было чувство, что Дева-Летописица улыбается.
- Мой отец сказал мне Ваше имя, - произнес он. - Я мог бы использовать его, если вы пожелаете.
- Да, я желаю.
- Мы встретимся с Вами позже, Энелисс. И все будет готово.
И все-таки, Роф, просто лапочка 
-Kissa-:
Дождались!!!
Девчонки огромнейшее спасибо!!! 
Оля в этом я с тобой абсолютно согласна,Роф-такооой милашка!!!
Freyia:
Наши милые девушки - переводчицы спасибо огромное!!!!!!!
В течение последних глав, почему то так и хочется закинуть в Хейверса тапком...наверное неправельное питание на нём так пагубно сказалось.