Клуб историков-любителей

Увлекаетесь ли вы историей?
да, очень		66%	[ 154 ]
да, очень я по специальности и по призванию учитель истории		2%	[ 6 ]
м.ж. очень историческое, поневоле увлечешься		1%	[ 3 ]
нет, но хотелось бы		4%	[ 11 ]
По стольку по скольку...		5%	[ 12 ]
раньше улекалась(ся)		4%	[ 10 ]
скорее да, чем нет		14%	[ 33 ]
увлекаюсь историей и немного исторической реконструкцией		0%	[ 1 ]

Всего голосов: 230 Опрос завершён. Как создать в теме новый опрос?

miroslava: 31.05.12 15:19

 » Византийская принцесса Анна Комнина

АННА КОМНИНА

В одном из важнейших источников по истории Византии — историческом сочинении «Алексиада», посвященном правлению императора Алексея Комнина, рассказывается, как в начале декабря 1083 года император после удачного военного похода возвратился в столицу империи — Константинополь. Он застал свою супругу Ирину Дукина (из знатного византийского рода Дук) в предродовых схватках. Далее «Алексиада» повествует, как «ранним утром в субботу у императорской четы родилась девочка, как говорят, очень похожая на отца». Эта «похожая на отца девочка» была не кто иная, как византийская принцесса Анна Комнина, будущий знаменитый историограф, автор той самой «Алексиады», которая была посвящена прославлению деяний ее отца. Эта уникальная для своего времени женщина жила на рубеже 11-12 веков.
Середина и конец 11 века были тяжелейшим временем для Византийской империи. В начале века это еще была самая могущественная держава Средиземноморья, но за какие-то полвека она потеряла свое значение, многие территории и сильно ослабела — как внешне, так и внутренне.
Рост власти и собственности крупных феодалов привел к закабалению свободного крестьянства, которое в прошлом было основой богатства и могущества Византии — именно свободные крестьяне платили налоги в государственную казну и служили в войске. Оказавшись под двойным гнетом — и феодалов, и государства — крестьяне уже не могли платить подати в прежних объемах, и не могли пополнять войска, т.к. хозяева-феодалы не желали терять работников, отпуская их на военную службу государству. Это привело к оскудению казны и к тому, что властям Византии пришлось пополнять армию наемниками, которые воевали не из патриотизма, а лишь за деньги. Причем денег для платы наемникам из пустой государственной казны всегда не хватало — возникал порочный заколдованный круг.
Одновременно феодальная знать требует себе новых льгот и привилегий, отказывается беспрекословно, как прежде, выполнять распоряжения центральной власти. Византия, чье могущество прежде всегда основывалось на централизованном управлении, начинает раздираться на части враждующими и с властью, и между собой могущественными феодальными группировками. Это приводит к целой череде государственных переворотов, когда на константинопольском престоле один за другим меняются императоры, как в калейдоскопе, и почти все они приходят на престол и теряют его в результате переворотов. Каждому императору приходится вести неустанную борьбу с мятежами и заговорами.
В то же время осложнилось и внешнее положение Византийской империи. Норманны, утвердившиеся в Южной Италии в начале 11 века, к середине века создали могущественное государство, захватив все южноитальянские земли и Сицилию. Пополнив свои владения бывшими византийскими территориями в Италии, они нацелились на земли империи на Балканском полуострове — их натиск отбивали с большим трудом. Еще более страшная угроза надвигалась с востока. Образовавшийся в начале 11 века могущественный султанат турок-сельджуков начал захват территорий Малой Азии. В 1071 г. сельджуки нанесли страшное поражение войскам Византии в битве при Манцикерте и вскоре захватили всю Малую Азию. С севера империю беспрестанно терзали набеги кочевых племен — печенегов, половцев и других. Казалось, пришли последние дни существования Византии и вот-вот она исчезнет как государство, раздираемая внутренними склоками и захваченная внешними врагами.
Таким было положение Византийской империи к 1081 году, когда на трон вступил император Алексей Комнин. Власть и императорскую корону он получил таким же путем, как и его ближайшие предшественники — путем переворота. Но ему повезло больше предшественников — он прочно утвердился на престоле, владел им в течение тридцати семи лет до самой своей кончины, и если не вернул империи былое могущество, то во всяком случае значительно укрепил внутреннее и внешнее положение страны.
Причины успехов Алексея Комнина нужно искать не только в его незаурядных личных качествах — хотя их было предостаточно. Он обладал достоинствами мудрого государственного мужа, а также великого воина и полководца, умелого дипломата и политика, сильного, но гибкого правителя. Да и сама Византийская империя, как оказалось, не исчерпала еще ресурсы своего развития. Опираясь на среднюю и мелкую феодальную знать, на провинциальные города, новый император сумел реформировать старую государственную машину, придать ей большую силу и прочность, укрепить центральную власть и отбить натиск внешних врагов.
Однако далеко не сразу удалось Алексею Комнину изменить к лучшему положение своего государства. Лишь к концу своего правления императору довелось увидеть плоды собственных усилий, а прежде ему пришлось пережить длительную борьбу с норманнами, войну с печенегами, Первый крестовый поход, бесконечные сражения с турками, многочисленные заговоры знати. Эти события происходили уже при жизни, а некоторые и на глазах их будущего летописца Анны Комниной.
Жизнь этой женщины не известна нам в мельчайших подробностях, хотя она была незаурядной и заметной фигурой для своего времени. Но некоторые основные сведения о ее жизни дошли до нас как из ее основного сочинения - «Алексиады», так и из свидетельств других византийских историков.
По обычаям того времени Анна Комнина еще в младенчестве была обручена со своим дальним родственником Константином Дукой, который был сыном византийского императора Михаила VII и Марии Аланской (дочери грузинского царя Баграта). Этот брачный союз должен был обеспечить ее отцу императору Алексею поддержку могущественной и знатной семьи. Даже более того — у императора Алексея долгое время не было наследников мужского пола, жена Ирина рожала ему в основном дочерей. Чтобы обеспечить свою династию наследником, император усыновил малолетнего Константина и тот должен был после смерти Алексея занять его престол. В таком случае Анна Комнина как жена Константина должна была стать императрицей. Согласно византийскому обычаю Анна, как обрученная невеста, воспитывалась у матери жениха, Марии Аланской, которая очень любила Анну и посвящала ее во все тайны. Но блестящее будущее византийской императрицы исчезло из жизненной перспективы Анны, когда ей исполнилось 8 лет. В императорской семье родился долгожданный наследник — брат Анны Иоанн. В результате Константин был лишен знаков императорского достоинства, а вскоре и скончался. Анна упоминает об этом событии как о несчастном в ее жизни, и видимо, очень сожалеет о том, что ей не удалось стать императрицей — сожаление об этом и желание «переломить» судьбу и все-таки достичь вершин власти сыграют потом недобрую роль в ее судьбе.
Еще в девические годы Анна получила очень хорошее образование, что было практически недоступно для обычной византийской женщины того времени, чья жизнь в основном проводилась в гинекее — женской половине дома. Несомненно, положение дочери императора облегчило ей доступ к знаниям, ибо других девочек, даже из знатных родов, обучали лишь начаткам чтения и письма, а все остальное «образование» сводилось к изучению домашнего хозяйства. Анне повезло — ее родители не препятствовали обучению дочери, более того, судя по словам Анны, даже гордились ее умом и способностями. Императорская чета благосклонно относилась к занятиям философией и риторикой, но категорически возражала против увлечения дочери «грамматикой» и главным образом поэзией. Имеются в виду, конечно, произведения античных поэтов, описывавших «пылающих страстью богов, обесчещенных девушек, похищенных юношей»; такая поэзия «опасна для мужчин и зловредна для женщин и девушек». Однако Анна, несмотря на запрет родителей, тайно обучалась грамматике и поэзии у евнуха из дворцовых слуг, а после замужества продолжала свои занятия уже открыто. Сама Анна в своих сочинениях часто и с гордостью говорит о своей учености и выражает благодарность родителям, которые дали ей возможность получить образование. Ее слова не расходятся со свидетельствами других византийских историков, которые все как один описывали Анну Комнину как исключительно талантливую и образованную женщину.
После смерти Константина Дуки Анна была вновь обручена с другим представителем знатного византийского рода — Никифором Вриеннием. Брак между ними был заключен около 1097 года. Безусловно, этот брак тоже был продиктован политическими соображениями. Муж Анны получил титул кесаря и стал одним из сподвижников и помощников ее отца императора Алексея. Сама Анна в своем завещании, дошедшем до нас, говорит, что всегда стремилась к чистой и непорочной жизни, и вступила в брак лишь по настоянию родителей. Однако, судя по тому, что Анна отзывается о муже в восторженных выражениях, брак был вполне удачным для нее. Никифор Вриенний был хорош собой, умен и подобно Анне весьма образован, так что Анна не имела причин быть недовольной своим замужеством и в своем сочинении позже описывала внешние и внутренние достоинства супруга самыми лестными словами.
У Анны и Никифора Вриенния было четверо детей: двое сыновей (Алексей и Иоанн) и две дочери (одну из них звали Ирина, имя другой не сохранилось).
Какова была придворная жизнь Анны при жизни отца — неизвестно. Сама она изображает отношения в императорской семье в идеализированном виде: родителей — императора Алексея и императрицу Ирину — как любящих супругов; их детей, в том числе и себя, как преданных и послушных родителям отпрысков. Но сведения более поздних византийских историков довольно определенно говорят о несогласиях в императорской семье, о многочисленных дворцовых интригах. Отдаленные намеки на них есть и в «Алексиаде» Анны Комниной, но какую роль занимала в них сама Анна, чью позицию поддерживала в конфликтах отца и матери, о которых недвусмысленно говорят византийские историки — это нам неизвестно.
О себе в «Алексиаде» Анна говорит очень мало. Наибольшее место ее фигура занимает в повествовании, когда она, будучи уже зрелой 35-летней женщиной, пребывает у ложа умирающего отца, стараясь облегчить его страдания и утешить мать.
Смерть отца стала переломным моментом в судьбе Анны. Драматические события начались уже у постели умирающего императора. Картина последних дней жизни Алексея, которую рисует Анна, выдержана в идиллических тонах. Безутешная супруга императора не может найти себе места от горя, любящие дочери Анна, Мария и Евдокия успокаивают мать и т. д. Лишь мимоходом упоминает писательница о своем брате Иоанне, явившемся во дворец, когда Алексей уже находился в агонии.
На то, что в действительности происходило в те дни, бросают свет сообщения других византийских историков. При дворе действовали две партии: императрицы Ирины, стремившейся обеспечить власть за Анной и ее мужем Никифором Вриеннием, и партия пользовавшегося покровительством Алексея Иоанна, который привлек на свою сторону брата Исаака. Императрица Ирина очень высоко оценивала ум и способности своей дочери, советовалась с ней буквально по всем вопросам и ценила ее мнение, а вот своего сына Иоанна совершенно не уважала и считала его слабым, нерешительным, легкомысленным и неспособным править государством. Поэтому она привлекла на свою сторону многих придворных и даже одного из сыновей – Андроника и вместе с ними старалась, чтобы императором и императрицей стали Никифор Вриенний и Анна. Решающая битва развернулась в покоях умирающего императора. Враждующие партии буквально вырывали друг у друга корону, обстановка накалилась до предела, и вопрос о престолонаследии решали минуты. Этим и объясняются быстрые и решительные действия Иоанна, который, не дожидаясь смерти отца, занял Большой дворец и провозгласил себя императором. Так у власти оказался сын Алексея Иоанн, а не Анна и Никифор Вриенний.
Не истек и год после смерти отца, как Анна предпринимает новую попытку добиться власти. Был составлен заговор с целью убить Иоанна и посадить на престол Никифора Вриенния. И хотя все было хорошо подготовлено, переворот не удался, так как в последний момент дезертировал сам претендент на трон Никифор Вриенний. Византийский историк Никита Хониат в своем сочинении со смаком описывает, в каких отборных выражениях ругала Анна мужа за слабохарактерность: «Говорят, что при этом случае кесарисса Анна, негодуя на такую беспечность своего мужа, от ярости скрежетала зубами, как жестоко обиженная, и горько жаловалась на природу, немало обвиняя ее в самых срамных выражениях за то, что ее она сделала женщиной, а Вриенния мужчиной». Хониат прямо называет Анну «главной устроительницей» заговора, а то, что эта воспитанная и утонченная женщина опустилась до площадной брани, очень хорошо говорит о силе ее разочарования. Очевидно, мечта стать императрицей, с которой Анне пришлось распрощаться еще в детстве, не оставляла ее долгие годы и после смерти отца она попыталась реализовать ее.
После такой неудачи придворная жизнь Анны закончилась. Ее брат император Иоанн не стал сурово наказывать сестру, даже возвратил ей конфискованное имущество, но Анне вместе с сестрой Евдокией и матерью пришлось уйти жить в один из монастырей Константинополя. Ее муж Никифор Вриенний остался при дворе и, судя по рассказу самой Анны играл немалую роль среди приближенных Иоанна. Видимо, неудачная попытка переворота, если и охладила отношения с мужем, то не привела к полному разрыву. Во всяком случае, когда перед своей смертью в 1136 году Никифор тяжело и долго болел, Анна преданно ухаживала за мужем и оплакивала его кончину в самых горестных выражениях. Да и сама жизнь Анны в монастыре не была суровой. Сохранилась составленное от имени ее матери императрицы Ирины описание имущества константинопольского монастыря Благодатной Богородицы, куда удалились опальные женщины. Судя по этому описанию, императрица-мать вместе с дочерьми Анной, Марией и дочерью Анны Ириной (сестра Анны Евдокия ко времени составления этого описания умерла) жили в роскошных покоях, примыкавших к монастырю. В их распоряжении находилось движимое и недвижимое имущество, им прислуживала мужская и женская челядь. Так что монастырская жизнь этих высокопоставленных женщин ничуть не напоминала тюремное заключение.
К этому периоду жизни Анны относится письмо к ней известного византийского ученого и писателя Иоанна Цеца, который просит у нее защиты от некоего адрианопольского еретика Цуриха. Примечателен сам по себе факт обращения к Анне одного из известнейших ученых того времени и то, что заточенная в монастырь принцесса, по мнению Цеца, может оказать ему покровительство. Видимо, определенное влияние при дворе Анна все же сохранила.
Важные сведения об этой поре жизни Анны узнаем мы из сочинения митрополита города Эфеса Георгия Торника, которое было написано вскоре после смерти Анны и было посвящено прославлению ее памяти. Судя по этому сочинению, удалившаяся в монастырь принцесса сохраняла светский сан, а монашество приняла только накануне смерти. Но что самое интересное: вокруг Анны сгруппировался кружок философов, занятия которых она направляла и, возможно, оплачивала. По ее инициативе известные ученые комментировали труды Аристотеля. Сама Анна тоже усердно занималась философией и историей, а отдыхая, «плакала над трагедиями и смеялась над комедиями».
Нарисовал Торник и внешность Анны. Портрет этот, конечно, стилизован, но в нем есть и живые детали: отливающие синевой глаза, твердый и в то же время живой взор, изогнутые, как лук, брови, прямой, слегка загибающийся внизу нос, розовые ланиты, подобные лепесткам розы губы, лицо круглое, фигура, напоминающая лиру или кифару. Описание выдержано в выспренних тонах, характерных для риторики того времени, и нет никакой гарантии, что за всем этим не скрывалась просто розовощекая старушка с крючковатым носом.
Именно ко времени пребывания Анны в монастыре и относится создание «Алексиады». Около 1136 г. умер Никифор Вриенний — муж Анны. После себя он оставил незаконченное историческое сочинение, названное им «Материал для истории», повествующее о делах Алексея. В возрасте более 55 лет Анна берет на себя труд завершить работу мужа. Продолжив произведение Никифора Вриенния, Анна создала свою знаменитую «Алексиаду», которая до сих пор считается ценнейшим источником по истории Византии.
Точная дата смерти Анны неизвестна. Из «Алексиады» можно лишь понять, что в 1148 г. она была еще жива. Историки предполагают, что Анна умерла между 1153 и 1155 гг. Известие о смерти опальной принцессы, видимо, не вызвало никакого сожаления во дворце, во всяком случае Георгий Торник в своем сочинении утверждает, что он решил почтить ее память по собственной инициативе.
Несмотря на достаточно свободную, не лишенную удобств и даже роскоши жизнь при монастыре, Анна не была ей довольна. Об этом свидетельствует тон ее сочинения, в тех местах, где она упоминает о себе — эти упоминания звучат как плач о злосчастной судьбе, как голос престарелой женщины, доживающей век в вынужденном уединении. Сама себе она представляется страдалицей, а события прошлых лет кажутся ей сплошной цепью несчастий. Она постоянно жалуется на свою участь изгнанницы, говорит о «нелепом положении», в котором она оказалась по воле властителей, когда «видеть ее никто не может, а ненавидят многие», глухо упоминает о ненависти, которую она навлекла на себя своей любовью к отцу.
Такие настроения Анны можно понять, если внимательно вглядеться в ее жизнь. Она, без сомнения, была из числа тех женщин, которые тяготились суровыми ограничениями, которые налагала на них женская природа в прошлые века. Родившись женщиной, она в условиях своего времени, не могла рассчитывать на то, чтобы самостоятельно реализовать свои честолюбивые замыслы — а они у нее явно были. Мечта об императорском сане, которым ее поманили в детстве, судя по всему, не оставляла ее и в дальнейшем. Недаром она с такой нежностью в своем сочинении несколько раз вспоминает о своем первом женихе Константине Дуке («Вновь вспоминая этого юношу, я печалюсь душой, у меня мешаются мысли, и я прерываю рассказ о нем...»). Вряд ли здесь речь шла о первой любви — Анна была слишком мала, когда этот юноша умер. Скорее всего, с его памятью была связана печаль о несбывшейся мечте стать императрицей. Это стремление достичь высот власти было у нее в крови — семья Анны изобиловала женщинами, которые не удовлетворялись лишь женскими обязанностями, а играли важные роли в государственных делах. Одной из них была, например бабка Анны — умная, властная и решительная Анна Далассина, мать Алексея Комнина, которая сыграла огромную роль в том, что ее сын стал византийским императором. Мать Анны Комниной, императрица Ирина Дукина, тоже была женщиной честолюбивой, сильной и смелой. Она была не просто женой императора, но оказывала непосредственное влияние на государственные дела, причем, по свидетельствам византийских историков, даже иногда вступала в разногласия по их поводу со своим мужем, императором Алексеем. Не стоит сбрасывать со счетов и пример отца, одного из наиболее выдающихся императоров Византии, который с детских лет был перед глазами Анны.
Воспитанная в среде столь властных и гордых людей, Анна Комнина в полной мере унаследовала их честолюбие. И сама она, видимо, чувствовала в себе вкус и призвание к государственной деятельности. Но будучи женщиной, она не могла и мечтать самостоятельно править государством — традиции Византии напрочь отрицали возможность единоличного женского правления. Именно поэтому Анна и пыталась посадить на византийский престол своего мужа, чтобы впоследствии вместе с ним править страной.
А возможности и способности для этого Анна имела. Уже не раз говорилось о том, что она была одной из самых образованных и способных женщин своего времени. Эта репутация прочно утвердилась за ней при жизни и подтверждалась после смерти многочисленными византийскими писателями. Так, один из них, Феодор Продром называет Анну «тринадцатой музой». В 70-х годах XII века, спустя двадцать лет после ее смерти, другой писатель Константин Манасси пишет речь, посвященную кончине ее внука Никифора, и упоминает его деда и бабку — Никифора Вриенния и Анну Комнину, причем говорит, что не знает, кому из них можно отдать пальму первенства по талантам и образованности. Манасси сравнивает Анну со знаменитейшими женщинами античности — философами Феано, Гиппархией, Ипатией, поэтессой Сапфо, а «по царственности, изяществу и приятности нрава» уподобляет ее царице Клеопатре.
Но дело даже не только в образованности, в чисто умозрительных знаниях. О возможностях и способностях Анны к государственной деятельности недвусмысленно говорит главный труд ее жизни «Алексиада» - само повествование и интересы автора. Во всем видны проявления не жалкого и убогого женского умишки, озабоченного лишь мелкими придворными дрязгами, ничтожной межклановой возней, сплетнями, модами, любовными и семейными делишками... нет, повествование говорит о наличии у автора мощного и сильного мужского, можно даже сказать — государственного ума.
Труд Анны дает нам представление об интересах и образовании его автора. Философия, теология, риторика, грамматика, литература, астрология, медицина и даже военное дело — вот далеко не полный перечень наук, так или иначе привлекавших внимание писательницы. Анна знакома с сочинениями наиболее известных философов и писателей античности — цитатами из их сочинений и из Священного писания пестрят страницы «Алексиады». Даже небольшие ошибки, подчас встречающиеся в этих цитатах, свидетельствуют в пользу писательницы: они говорят о том, что она цитирует по памяти.
Анна проявила и способности выдающегося историка в своем сочинении — это признают все исследователи, причем к своим способностям в этой области она подходила без лишней скромности. Это видно из предисловия к «Алексиаде». В обычаях того времени было, чтобы автор с нарочитым смирением говорил об отсутствии у него таланта и необходимых знаний, заявлял, что уповает лишь на Бога, который поможет завершить труд. Даже супруг Анны Никифор Вриенний считал, что ему не по силам писать историю и скромно назвал свое сочинение «Материал для истории». В отличие от своих предшественников Анна без тени христианского смирения заявляет, что ее талант и образованность вполне позволяют ей описать деяния отца. В этой декларации, открывающей книгу, можно видеть возросшее самосознание историка и светские элементы его мировоззрения.
Анна обладала и талантом незаурядного писателя своего времени. Некоторые эпизоды, введенные в ее произведение, подчас превращаются в талантливые новеллы, имеющие самостоятельное художественное значение: например, оставляющая огромное впечатление сцена казни еретика Василия. В «Алексиаде» немало образных картин, явно рассчитанных на создание у читателей зрительного представления. Великолепно и драматично описаны многие события, производящие неизгладимое впечатление на воображение читателей. Анна насыщает свой рассказ образными деталями и красочными описаниями, а по умению драматизировать события не уступает лучшим писателям своего времени.
Но больше всего о наличии у Анны государственного ума и интересов говорят описания разнообразных сторон жизни Византии и окружающих государств, которые даны ею в сочинении. Интересы автора обширны и многообразны: она со знанием дела пишет о государственном устройстве и финансовых делах, о военном деле и различных военных кампаниях, о политике и дипломатии своего времени, описывает различные общественные движения, религиозные споры, дает меткие характеристики людей. Долгие годы она наблюдала, как твердой рукой ее отец, блестящий государственный деятель Алексей Комнин, правил государством, как из почти полного упадка сумел поднять и возвеличить его вновь. Как знать, повернись судьба по другому, или – родись Анна в другое время и в другой стране, и она смогла бы на собственном опыте применить полученные ею знания и наблюдения — а желания, знаний и твердости духа ей было не занимать. Возможно, она смогла бы встать в ряд тех женщин-правительниц, которые заняли свое почетное место в перечне царствующих особ, таких как Елизавета I Английская или российская императрица Екатерина II. Но, не судьба... и Анна Комнина разделила участь тех женщин, которые в прежние века чувствовали себя связанными женской природой, но не имели возможность разорвать эти узы и расправить крылья для полета...
Но написанная ею «Алексиада», которую и сейчас изучают специалисты по истории Византии, попутно восхищаясь блестящим интеллектом написавшей этот труд женщины, до сих пор остается памятником этой незаурядной византийской принцессе.

...

Ингеборг: 31.05.12 16:34

Мира, очень интересная статья.
Младший брат Анны - Андроник, и племянник Алексей были женаты на русских княжнах. Если я не ошибаюсь, то это были первые браки представителей императорского дома с русскими княжнами.

...

miroslava: 01.06.12 13:14

Спасибо за эту информацию - не знала! Хотя вообще-то 12-13 век - это время, когда ход исторических событий все больше и больше заставлял Византию отходить от своего изоляционизма и высокомерия по отношению к другим народам. Императоры и их родня начали брать жен не только из достаточно соседних Руси или Грузии, но и из стран Западной Европы. В прежние времена такое встречалось намного реже, ибо жители других государств, кроме "ромеев" (самоназвание византийцев) без колебаний и с ходу относили к "варварам" и описывали как нечто низшее. Анна Комнина в своем сочинении твердо придерживалась такого деления мира на утонченных, образованных, воспитанных "ромеев" и грубых невежественных "варваров". Родство души. Я тоже не способна по складу своего характера довольствоваться тремя "К", которыми традиционно предлагается довольствоваться женской половине человечества (кюхен - кухня, киндер - дети, кирха - церковь). Мне то легче, ибо я живу в такие времена, когда женщина может выбирать и разнообразить это жизненное "меню". Но любая историческая дама, которая пыталась вырваться из этого жестоко очерченного круга (не важно, удачно или не удачно) всегда заслуживает моего самого пристального и сочувственного внимания. Анна Комнина как раз была из таких.

...

Lais: 01.06.12 20:55

Вообще первым браком Византии с представителями Руси считается, вроде бы брак Анны Византийской с Владимиром I Святославовичем. По моему, 987 год.. примерно.

...

Ингеборг: 01.06.12 21:02

Да, разумеется. Но я имела в виду, что до этих двух браков только русские князья женились на византийских царевнах, а византийские царевичи на русских княжнах - нет.

...

miroslava: 04.06.12 11:02

И я это же имела в виду Кроме того, не стоит забывать, что брак Владимира с византийской принцессой был в большой степени вынужденным: Владимир захватил Херсонес и угрожал пойти на Константинополь, если не получит в жены византийскую принцессу. А вот так, чтобы сами византийские правители с доброй душой отправили сватов за иностранными женами, заключая брак полностью добровольно и даже в ожидании каких-то политических выгод - это стало считаться нормальным лишь с 12 века. До этого все не-"ромейские" принцессы, царевны, княжны считались "варварками", недостойными блистательного трона великолепной Византии.

...

Vlada: 04.06.12 14:28

И как насмешка судьбы тогда выглядит брак византийской принцессы Софья Палеолог с великим князем Иваном III. Этой женщине суждено было сыграть важную роль в исторических судьбах России. Потому что тогда Византия уже не так блистала, как раньше, а Русь была уже Великой. Вообще стоит поговорить о Византии подробнее, как вы считаете?

...

Ингеборг: 04.06.12 14:40

Стихотворение в тему:

Д. Самойлов
Софья Палеолог


Отмерено добро и зло
Весами куполов неровных,
О византийское чело,
Полуулыбка губ бескровных!

Не доводом и не мечом
Царьград был выкован и слеплен.
Наивный варвар был прельщен
Его коварным благолепьем.

Не раз искусный богомаз,
Творя на кипарисных досках,
Его от разрушенья спас
Изображеньем ликов плоских.

И где пределы торжеству,
Когда - добытую жар-птицу -
Везли заморскую царицу
В первопрестольную Москву.

Как шлемы были купола.
Они раскачивались в звоне.
Она на сердце берегла
Как белых ласточек ладони.

И был уже неоспорим
Закон меча в делах условных...
Полуулыбкой губ бескровных
Она встречала Третий Рим.

...

Vlada: 04.06.12 14:57

Ух ты, красивый стих! Кстати, если кто еще не знает - в журнале "За Синей птицей" есть 2 подборки стихотворений "История поэтической строкой", я делала. СМОТРЕТЬ ЗДЕСЬ https://lady.webnice.ru/litsalon/almanac/?act=rubric&v=108 Если у кого есть еще подобные стихи, присылайте мне, я сделаю еще подборку.

...

Ингеборг: 04.06.12 15:06

Как оказалось не все. Император Константин V (718-775) первым браком был женат на дочери хазарского хана, получившей при крещении имя Ирина. И она 9 лет была императрицей Византии.

...

miroslava: 05.06.12 12:16

Видимо это стало тем исключением, которое лишь подтверждало правило! Дык ее вообще уже не было, Византии -то! В 1453 году султан Махмуд захватил Константинополь и исчезла Византия как государство. Стоило бы - интересная тема, но тут Женя предложила свою: Что-то надо выбирать!

...

Vlada: 08.06.12 21:37

 » Византия

ЧТО ТАКОЕ ВИЗАНТИЯ



(статья дана с сокращениями)
1 мая 330 года от Рождества Христова на европейском берегу Босфора римским императором Константином Великим была торжественно основана новая столица империи – Константинополь (а если быть точным и использовать его официальное название, то – Новый Рим). Император не создавал нового государства: Византия в точном смысле слова не была преемницей Римской империи, она сама и была – Рим. лово «Византия» появилось лишь на Западе в эпоху Ренессанса. Себя византийцы именовали римлянами (ромеями), свою страну – Римской империей (Империей ромеев). Замыслы Константина соответствовали такому названию. Новый Рим был возведен на главном перекрестье основных торговых путей и изначально спланирован как величайший из городов. Возведенный в VI веке собор Святой Софии более тысячи лет был самым высоким архитектурным сооружением на Земле, а по красоте сравнивался с Небом.

Вплоть до середины XII века Новый Рим был главным торговым узлом планеты. До разорения крестоносцами в 1204 году – это еще и самый населенный город Европы. Позднее, особенно в последние полтора столетия, на земном шаре появились более значимые в экономическом смысле центры. Но и в наше время стратегическое значение этого места трудно было бы переоценить. Владеющий проливами Босфор и Дарданеллы владел всем Ближним и Средним Востоком, а это – сердце Евразии и всего Старого Света. Новый Рим получил богатое наследство. Однако это стало и его главной «головной болью». В современном ему мире было слишком много претендентов на присвоение этого наследства. Сложно вспомнить хоть один длительный период спокойствия на византийских границах; империя находилась в смертельной опасности не реже, чем раз в столетие.
До VII века ромеи по периметру всех своих рубежей вели тяжелейшие войны с персами, готами, вандалами, славянами и аварами, причем в конечном счете противостояние закончилось в пользу Нового Рима.

Так бывало очень часто: молодые и пышущие свежестью народы, боровшиеся с империей, уходили в историческое небытие, а сама империя, древняя и чуть было не поверженная, зализывала раны и продолжала жить. Однако затем на смену прежним врагам пришли с юга арабы, с запада – лангобарды, с севера – болгары, с востока – хазары, и началось новое многовековое противостояние. По мере ослабления новых противников их сменяли на севере русы, венгры, печенеги, половцы, на востоке – турки-сельджуки, на западе – норманны.
В борьбе с врагами империя использовала силу, отточенную веками дипломатию, разведку, военную хитрость, иногда – и услуги союзников. Последнее средство было обоюдоострым и крайне опасным. Крестоносцы, воевавшие с сельджуками, были для империи крайне обременительными и опасными союзниками, и закончилось это союзничество первым для Константинополя падением: город, почти тысячу лет успешно отбивавший любые приступы и осады, был жестоко разорен своими «друзьями».

Дальнейшее его существование, даже после освобождения от крестоносцев, было лишь тенью предыдущей славы. Но как раз в это время появился последний и самый жестокий враг – турки-османы, которые по своим военным качествам превосходили всех предыдущих. Внутреннее состояние Ромейской империи также никогда не было спокойным. Государственная территория ее была крайне неоднородной. В свое время Римская империя поддерживала единство за счет превосходного военного, торгового и культурного потенциала. Правовая система (знаменитое римское право, окончательно кодифицированное именно в Византии) была самой совершенной в мире.

Несколько веков (со времен Спартака) Риму, в пределах которого проживало более четверти всего человечества, не угрожала ни одна серьезная опасность, войны шли на дальних границах – в Германии, Армении, Месопотамии (современном Ираке). Лишь внутреннее разложение, кризис армии и ослабление торговли привели к дезинтеграции. Только с конца IV века положение на границах стало критическим. Потребность в отражении варварских нашествий на разных направлениях неизбежно вела к разделению власти в огромной империи между несколькими людьми. Однако это имело и негативные последствия – внутреннее противостояние, дальнейшее ослабление связей и стремление «приватизировать» свой кусок имперской территории. В результате к V веку окончательное разделение Римской империи стало фактом, но не облегчило ситуацию.

Восточная половина Римской империи была более населенной и христианизированной (ко времени Константина Великого христиан, несмотря на гонения, здесь было уже более 10 % населения), но сама по себе не составляла органического целого. В государстве царило удивительное этническое многообразие: здесь проживали греки, сирийцы, копты, арабы, армяне, иллирийцы, вскоре появились славяне, германцы, скандинавы, англосаксы, тюрки, италийцы и многие другие народности, от которых лишь требовалось исповедание истинной веры и подчинение императорской власти.
Самые богатые ее провинции – Египет и Сирия – географически были слишком отдалены от столицы, отгорожены горными хребтами и пустынями. Морское сообщение с ними по мере упадка торговли и расцвета пиратства было все более затрудненным. Кроме того, подавляющее большинство населения здесь составляли приверженцы монофизитской ереси. После победы Православия на Халкидонском соборе 451 года в этих провинциях вспыхнуло мощное восстание, с большим трудом подавленное.

Менее чем через 200 лет монофизиты радостно встречали арабских «освободителей» и впоследствии относительно безболезненно переходили в ислам. Западные и центральные провинции империи, прежде всего Балканы, но также и Малая Азия, в течение долгих столетий испытывали массовый приток варварских племен – германцев, славян, тюрков. Император Юстиниан Великий в VI веке попытался раздвинуть государственные пределы на западе и восстановить Римскую империю в ее «естественных границах», однако это привело к колоссальным усилиям и затратам. Уже через век Византия вынуждена была ужаться до пределов своего «государственного ядра», преимущественно населенного греками и эллинизированными славянам. Эта территория включала в себя запад Малой Азии, Черноморское побережье, Балканы и Южную Италию. Дальнейшая борьба за существование в основном шла уже на этой территории. Обстоятельства византийской жизни укрепляли осознанную потребность в самодержавной власти императора (василевса ромеев). Но от его личности, характера, способностей зависело слишком многое. Именно поэтому в империи сложилась гибкая система передачи верховной власти. В конкретных обстоятельствах власть могла передаваться не только сыну, но и племяннику, зятю, шурину, мужу, усыновленному преемнику, даже собственному отцу или матери.

Передача власти закреплялась решением Сената и армии, народным одобрением, церковным венчанием (с X века была введена заимствованная на Западе практика императорского миропомазания). В результате императорские династии редко переживали свой столетний юбилей, только наиболее талантливой – Македонской – династии удалось продержаться почти два века – с 867 по 1056 годы. На престоле мог оказаться и человек низкого происхождения, выдвинувшийся благодаря тем или иным талантам (например, мясник из Дакии Лев Макелла, простолюдин из Далмации и дядя Великого Юстиниана Юстин I или сын армянского крестьянина Василий Македонянин – основатель той самой Македонской династии).
Крайне развитой была традиция соправительства (соправители сидели на византийском троне в целом около двухсот лет). Власть надо было крепко держать в руках: за всю византийскую историю произошло около сорока успешных государственных переворотов, обычно они заканчивались гибелью поверженного властителя или удалением его в монастырь. Своей смертью на троне скончались только половина василевсов.
Само существование империи было для Византии скорее обязанностью и долгом, чем преимуществом или рациональным выбором. Античный мир, единственным прямым наследником которого и была Империя ромеев, ушел в историческое прошлое. Однако его культурное и политическое наследие стало основанием Византии. Империя со времен Константина была также и оплотом христианской веры. В основу государственной политической доктрины была положена идея об империи как «катехоне» – хранительнице истинной веры.

Заполонившие всю западную часть римской ойкумены варвары-германцы принимали христианство, но лишь в арианском еретическом варианте. Единственным крупным «приобретением» Вселенской Церкви на западе вплоть до VIII века были франки. Принявший никейский Символ веры король франков Хлодвиг сразу получил духовную и политическую поддержку Римского патриарха-папы и византийского императора. С этого начался рост могущества франков на западе Европы: Хлодвиг был пожалован титулом византийского патриция, а его дальний наследник Карл Великий через три века уже захотел именоваться императором Запада.

Византийская миссия того периода вполне могла поспорить с западной. Миссионеры Константинопольской Церкви проповедовали на пространстве Центральной и Восточной Европы – от Чехии до Новгорода и Хазарии; тесные контакты с византийской Церковью поддерживали английская и ирландская Поместные Церкви. Однако папский Рим достаточно рано стал ревниво относиться к конкурентам и выдворял их с помощью силы, вскоре и сама миссия на папском Западе приобрела открыто агрессивный характер и преимущественно политические задачи. Первой масштабной акцией после отпадения Рима от Православия было папское благословение Вильгельма Завоевателя на поход в Англию в 1066 году; после этого многие представители православной англосаксонской знати вынуждены были эмигрировать в Константинополь.
Внутри самой Византийской империи на религиозной почве шли острые споры. То в народе, то во власти возникали еретические течения. Под влиянием ислама императоры начали в VIII веке иконоборческие гонения, вызвавшие сопротивление православного народа. В XIII веке из стремления укрепить отношения с католическим миром власть пошла на унию, но опять не получила поддержки. Все попытки «реформировать» Православие исходя из конъюнктурных соображений или подвести его под «земные стандарты» не удавались. Новая уния в XV веке, заключенная под угрозой османского завоевания, уже не могла обеспечить даже политического успеха. Она стала горькой усмешкой истории над суетными амбициями властителей.
Федор Гайда
канд. ист. наук, доцент МГУ http://wordweb.ru/2008/08/11/chto-takoe-vizantija.html

ПОЛЕЗНЫЕ ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
http://sbiblio.com/biblio/archive/diel_istorija/00.aspx «История Византийской империи» Шарля Диля

http://www.websib.ru/fio/class1/vizantiya/history.htm Византия: История Империи

...

Ингеборг: 10.06.12 08:34

В романе А. Ладинского "Когда пал Херсонес", меня очень заинтересовало следующее высказывание:

"— Позволь тебе сказать, достопочтенный архонт, что блаженной памяти император Константин Великий оставил нам грозное и ненарушимое запрещение. Оно хранится на престоле христианской церкви святой Софии и гласит, что василевсы не могут заключать брачные союзы с народами, нравы которых не сходны с ромейскими. Особенно же возбраняется родниться им с не принявшими святое крещение. Кроме одних только франков.
Анастас перевел князю, и тот спросил:
— Спроси у грека, почему кроме франков.
— Потому, что сам великий Константин был в родственных отношениях с франкскими королями, — пояснил магистр."

Я посмотрела в геналогии и обнаружила, что у двух императоров невестами были франкские принцессы, а несколько византийских принцесс были помолвлены с франкскими принцами.
Очень любопытно, в каких же родственных отношениях Константин Великий был с франкскими королями?

...

Vlada: 11.06.12 12:22

 » Век Константина Великого

Натали, вчера искала ответ на этот вопрос...но увы! Зато нашла ссылку на великолепную книгу о Константине Великом. И вообще, как оказалось, я ничего не знаю толком о Византии! Очень интересно стало, начала читать. Видимо, моя нелюбовь к Римской истории не позволила мне в свое время интересоваться Византией. а зря.

http://sbiblio.com/biblio/archive/burhard_vek/ БУРКХАРД Я. Век Константина Великого

...

Lapunya: 16.06.12 16:45

 » Иван, сын Васильевич, Грозный

Девочки, привет! В Византии и ее истории я, простите, как мышь в абрикосах, а вот о правителях и прочих властных лицах слыхала , поэтому предлагаю вашему вниманию две статьи - о принцессе Диане и Иване Грозном

...