Дорога менестреля (фэнтези, любовный роман)

Ингеборг:

 » Глава 12 (часть вторая)

Леди, поздравляю Вас с Новым Годом!

Глава XII (часть вторая)

О-ох! Мама, как же мне больно!
Плетясь по коридору к своей комнате, я мысленно далеко и надолго отправляла этот кошмарный день, эту злополучную охоту, а особенно - треклятого оленя!
«Не надо было столько сил зря тратить», - буркнула Тень, недовольная не меньше меня. – Сам бы справился, без тебя!»
«Если ты еще раз скажешь что-нибудь такое, - холодно и очень отчетливо произнесла я, - полгода не выпущу».
Тень мгновенно умолкла, а я ухватилась за дверную ручку.
Карис, настраивавший лютню, вскочил с лавки, стоило только мне появиться на пороге.
- Солнышко, что стряслось?!
У меня, что, все на лице написано?
- Немного ушиблась, - попыталась улыбнуться я. – Только самой не достать. Поможешь?
- Что брать? – донеслось от окна, прежде чем я договорила.
- Склянку с подорожниковой мазью. На боку буква «П», а мазь зеленоватая.
- Нашел, - откликнулся Карис. - Ее прикладывать или намазывать надо?
- Втирать, – я принюхалась и кивнула. – Она самая.
Встав у меня за спиной, Карис потянул рубашку из штанов – на охоту предпочитаю одеваться по-мужски – и закатав ее до шеи, выругался от души.
- Ари, ты чего?!

- И это ты называешь «немного ушиблась»?! – взъярился Карис.
Резко участившиеся ночные, а в последнее время – и дневные, прогулки сестры заставляли его сходить с ума от беспокойства и тревоги. И, похоже, не напрасно…
На правой лопатке Дары наливался зловещей багровой синевой огромный синяк, а чуть ниже и левее, от позвоночника, уходила к талии длинная, набухшая кровью, царапина.
Беря склянку, Карис заставил себя успокоиться: еще не хватало сделать Солнышку больно. Некоторое время подержал мазь на ладони – согревшись, она лучше впитается и быстрее подействует, и осторожно, кончиками пальцев, дотронулся до синяка.
Ощутив прикосновение, Дара настороженно застыла, но вскоре Карис почувствовал, как расслабляется под ласковыми касаниями напряженное тело.
- Карис, в тебе такой талант пропадает, - блаженно выдохнула девушка через десять минут. – В любой бане золотом с головы до ног осыплют.
- Вот подожди, - Карис с ехидцей усмехнулся, - выставит нас хозяин из труппы, тогда пойду работать в баню, - добавив мечтательно:
- Лучше в женскую половину...
- Конечно, - подозрительно легко согласилась Дара. - А я возьму у тебя пару уроков и наймусь в мужскую.
- Только через мой труп, - неожиданно зло бросил Карис, жестко стиснув плечо сестры.
- Ари, мне больно! – почти всхлипнула девушка.
- Извини, я не хотел, - выдавил Карис, разжимая пальцы. - Сейчас все закончу, осталось только царапину обработать.
- Багрянка на подоконнике, - обернулась Дара.
- Ну, в крайнем случае, можно использовать старый способ – «давай поцелую и все пройдет».
- Это только малышам помогает, - в голосе Дары проскользнула легкая грустинка.
- Вовсе нет, - шепнул Карис, и наклонившись, легонько поцеловал краешек царапины.
Дара вздрогнула, как от ожога, еле слышно обронив:
- Багрянка все-таки надежнее.
- Да, пожалуй, - вдруг севшим голосом отозвался Карис и поспешно отошел к окну за пузырьком, ругаясь про себя последними словами.
Такого просто не могло быть: ведь Дара – его сестра! но… вкус ее кожи теплым шелком таял на губах, кружа голову, околдовывая, пробуждая желание.
Усилием воли прогнав все безумные мысли, Карис смочил чистый лоскут настойкой и повернулся к Даре.
- Мазь нужна? - глухо спросил он, тщательно промыв царапину.
- Нет, само заживет, - задумчиво ответила девушка.
- Как скажешь, - бросив лоскут в корзину с грязным бельем, Карис прошел к рукомойнику.
- Братик, ты все еще сердишься? – донеслось из-за спины через пару минут.
- Только на себя, - горько усмехнулся мужчина, вешая полотенце на гвоздь, и обернувшись, обнял сестру:
- Солнышко, пожалуйста, будь осторожней, ради меня.
- Но… - Дара вскинула голову и умолкла под его взглядом. – Обещаю.
- Спасибо, родная, - облегченно выдохнул Карис и добавил:
– Иначе тоже обращусь, и сам буду за тобой присматривать.
- Нет, - Дара вцепилась в его плечи, - никогда больше такого не говори! Только не ты!
- Хорошо, не буду, - уступил Карис, ласково гладя темные кудри.
Дара, чуть повернув голову, потерлась щекой о его ладонь, глаза девушки сверкали расплавленным золотом.
Карис на мгновение замер, заворожённо глядя на неё, а потом, сам не понимая, что творит - припал поцелуем к полуоткрытым губам, бессознательно ожидая укуса или пощечины, но ответом Дары стал такой же пылкий поцелуй…
Так просто, так легко – забыть обо всем, растаяв в золотом сиянии глаз, земляничной нежности губ…
Только она… единственная… желанная… его…
СЕСТРА!!
Кариса словно ударило молнией – он отшатнулся от Дары так резко, что едва не упал.
- Ари… - теплый, чуть дрогнувший, бархат её голоса, взгляд с поволокой…
- Прости…

Последние отзвуки шагов Кариса уже давно стихли, а я все еще стояла посреди комнаты, не в силах сдвинуться с места, ощущая на губах его вкус – полынь и мёд…
А если бы Карис не остановился?! Нет, о таком я даже думать не должна!!
Богиня, как такое возможно – я не смогла ответить Лену, и вдруг потеряла голову от поцелуя собственного брата!
Но… всего несколько минут назад вместо брата я видела мужчину – мужчину, который будь все иначе, мог бы стать моим Волком…
Я решительно шагнула к зеркалу, почти срывая с шеи амулет – мне нужно забыть обо всем, что произошло, и я забуду.
Из-за Грани я вернулась далеко за полночь, но несмотря на усталость, сон не шел. В очередной раз повернувшись на другой бок, я с трудом удержалась от соблазна поискать Ари, если не «волчьим даром», то мысленно, потому, что понимала где и с кем он может сейчас быть.
«Хватит маяться», - недовольно рыкнула Тень, погружая меня в чуткую звериную полудрему, исчезнувшую от шороха открывающейся двери.
Войдя в комнату, Карис остановился у занавески, помедлил немного, но прошел не к своей кровати, а к окну.
Потянувшись к брату, я едва не взвыла от дикой смеси чувств, главными из которых были жгучая боль и презрение к самому себе. Не раздумывая ни мгновения, я переместилась к нему и обняла. Если будет нужно – вцеплюсь когтями, но не отпущу и не позволю наделать глупостей.
Карис сначала окаменел, потом вздрогнув, прижал меня к себе. Я невольно принюхалась, нещадно обзывая себя всеми ругательствами, которые помнила, но… не смогла учуять даже намека на женщину. Родной, привычный запах смешивался только с холодноватой свежестью воды, а прядь волос, попавшая мне под щеку, была еще влажной.
Я прильнула к Карису теснее, растворяясь в ритме дыхания, в биении сердца – исцеляя и успокаивая. Сколько мы так простояли – не знаю, но поймав взгляд брата, я вздохнула с облегчением: отчаяние сменилось привычной нежностью.
Теплые губы благодарно коснулись виска – я, убрав руки с его плеч, отступила на шаг, а потом переместилась в свой закуток.
- Добрых снов, братик.
- Добрых снов, сестренка.


Два дня спустя.


- Чтоб черт побрал того, кто придумал сундуки! – негромко, но с чувством, донеслось с другой стороны комнаты.
Я, сонно щурясь (вчера мы очень славно, больше половины ночи, побегали с Леном по Тропе), отдёрнула занавеску: Карис, растрепанный, в одних штанах, рылся в своём сундуке.
- Что опять стряслось? – зевнув, спросила я.
- Доброе утро. Дара, вот скажи, зачем мне столько одежды? Я тут ничего найти не могу.
- Ох, уж эти мужчины! - вздохнула я и вылезла из кровати. – Что надо-то?
- Рубашку, ту, зеленую, для выступлений.
- Я ее вчера выстирала. В фургоне сохнет.
- А что я надену?
Я мельком глянула на него:
- Иди, сначала умойся, а одежду я тебе приготовлю.
- Ладно, - Карис озорно улыбнулся и легко перелетел через подоконник прямо во двор.
Загадочно улыбнувшись, я направилась к своему сундуку: когда Ари вернется, его будет ждать большой сюрприз, правда, раскладывать подарок пришлось добрых десять минут, чтобы не осталось ни одной складочки.
Вернулся Карис прежним путем – через окно.
- Ну, и… - он умолк на полуслове, как только взглянул на собственную кровать.
Я подмигнула ему и отправилась на кухню, за завтраком.
Через десять минут, я, удерживая увесистый поднос на одной руке (память о годах в «Белом Лисе»), открыла дверь, вошла и ошеломленно застыла у порога: посередине комнаты, в потоке света, стоял не то что Лерн, а настоящий принц!
Солнечные блики на каштановых волосах, веселые изумрудные искры в глазах, и улыбка, от которой подкашиваются ноги.
На темно-синем шелке играет и переливается серебро вышивки: по вороту, рукавам и подолу идут широкие полосы затейливого узора. Да, недаром я два месяца гнулась над пяльцами!
Очнувшись, я добралась до стола, оставила на нём поднос, и подошла поближе.
- Ну, как? – осторожно спросил он.
- У меня просто слов нет! – выдохнула я. – А тебе… нравится?
- Дара, чудо мое, спасибо! – Карис подхватил меня и закружил по комнате. Я, счастливо смеясь, взъерошила его чуть влажные, от недавнего умывания, волосы.
- Пусти, у меня сейчас голова закружится!
Карис рассмеялся и осторожно поставил меня на скамью, но рук не разжал. Мне не часто доводилось смотреть на него сверху вниз, скорее наоборот, а искры в зеленых глазах завораживают, манят…
Я резко отпрянула от него, понимая, что ещё чуть, и…
- Готова спорить, что сейчас, при виде тебя в зале разобьётся не меньше двух мисок, - я старалась говорить спокойно, но голос все-таки дрогнул.
- Может, проверим? – глуховато отозвался Карис, опуская меня на пол.
- Конечно.

На этот раз я ошиблась по-настоящему: какие там миски! Айрена, совершенно ошалевшая от одного только взгляда на улыбающегося Кариса, выпустила из рук целый поднос - с завтраком для всей труппы!
Хозяин, сегодня явно вставший не с той ноги, получил прекрасный повод выпустить пар и устроил Айри такую нахлобучку, что вплоть до начала сборов на турнир, все остальные ходили тише воды, ниже травы.
Впрочем, стоило нам выйти на улицу и тут же оказалось, что неприятности только начинаются. Любителей посмотреть на дармовое зрелище сбежалось столько, что все прилегающие к главной площади улицы оказались забиты народом, как корчма посетителями в ярмарочный день.
Для пущего удобства и, чтобы не загромождать площадь фургонами, выступавшим труппам для подготовки отдали целиком ближайший трактир. Как только мы добрались до предназначавшейся нам комнаты, хозяин вдруг стал так усиленно беспокоиться, всё ли в порядке, что от этой заботливости хотелось вылезти в первое же окно.
Еще немного – и он, наверное, предложил бы лично зашнуровать мне корсаж. Такого я уж точно не стерпела бы, поэтому просто склонилась в поклоне и нежнейшим голоском пропела:
- О, благородный супруг мой, король, - почтенному Шалису в «Сказании» досталась роль короля Вейтена, дяди Лерна и мужа Эвельды. - Не соблаговолите ли вы пройти на мужскую половину, не дай Богиня, кто-нибудь позарится на вашу корону. Мы как-нибудь сами справимся.
Вся труппа грянула хохотом, хозяин стал пунцовым и поспешно удалился.
Закрепляя на волосах корону, я задумалась о представлении: а если, то, что случилось тогда, повторится? Может, если не вживаться в роль, ничего не будет?
Увы, играть вполсилы я не могла, даже если бы захотела, как и Карис. Лучшим подтверждением этому служила оглушительная тишина, нависшая над площадью во время представления.
Отпивая из кубка, я все-таки мысленно напомнила себе, что Лерн – на самом деле Ари, и увлекаться не стоит.
Но благоразумие тут же испарилось как утренний туман: его губы - полынь и мед, горечь и сладость, хмель поцелуя кружит голову, как вино…
Я с трудом отстранилась, пытаясь сообразить, где нахожусь, и что происходит. К счастью, актерские навыки не подвели: мгновенной растерянности не заметил никто, кроме Кариса.
Я сумела собраться, понимая, что второго провала подряд нам не простят, и дальше всё прошло с таким накалом чувств, что, как потом испуганным шепотом сказала мне Фелла: «Я уж думала, вы и вправду умерли».
Раскланиваясь под громовые раскаты хлопков, я бросила взгляд на ложу Их Высочеств: герцог сидел с отрешенно-задумчивым видом, а его супруга вытирала слезы обшитым кружевами платочком. Однако, как ни странно, именно это и оказалось нашей ошибкой. Трагическая кончина Лерна и Эвельды слишком потрясла герцогиню Даллиту, и первый приз достался труппе из Раттеи, чья история закончилась не похоронами, а пышной свадьбой.
На почтенного Шалиса, когда он узнал, что мы проиграли, смотреть было страшно: побагровел так, словно напрашивался на сердечный приступ; глаза выпучил, и добрых четверть часа ни слова произнести не мог.
Зато, когда пришел в себя, закатил целую речь: понес нас с Ари по кочкам, да так, что у меня от злости в глазах потемнело. Я, уже не соображая, что делаю, рванулась вперед, но почему-то все получилось наоборот - я отлетела назад, и очнулась в объятиях Кариса.
- Дара, уймись! – брат мертвой хваткой сжал мои запястья.
Я прерывисто выдохнула и заморгала, приходя в чувство.
- Что случилось?
- Ты чуть хозяина не убила. Еле удержал. Иди, переоденься, я сам с ним поговорю.
В комнату я влетела, все еще кипя от негодования, но, к счастью, там никого не было. Конечно, все до сих пор внимали гневному монологу господина Шалиса, очень удачно сделавшему меня и Кариса козлами отпущения.
Я попыталась распустить шнуровку корсажа, но никак не могла успокоиться, и пальцы неловко путались в скользких шнурках. После нескольких неудачных попыток я плюнула и решила идти прямо в костюме, тем более, что за окном уже вовсю хозяйничали тучи. Я невольно поежилась: не люблю сырость, значит, нужно поторопиться. Подхватив суму с вещами, я внимательно осмотрела комнату – вроде бы ничего не забыла, и направилась к выходу.
Не успела я сделать и пары шагов, как дверь открылась, и в комнату вошел Лен с великолепной полностью распустившейся белой розой в руках:
- Поздравляю с победой!
- Лен, какая победа? Ты же видел, первый приз мы не взяли, – я грустно усмехнулась. – Хозяин чуть с ума не сошел.
- Ну если тебе его так жалко, - ехидно улыбнулся Лен, - давай, я эти пятнадцать золотых сам вам выплачу.
- Что?!!
- Это по деньгам вы проиграли, - уже серьезно сказал Лен и добавил: - а по мастерству всех остальных наголову обошли. Так что для тебя важнее – деньги или успех?
Я улыбнулась и взяла цветок:
- Может быть, ты и прав. Спасибо. Пойдём?
- Сейчас, только кое-что проверю.
Лен смотрел на меня точно так же, как тогда у ворот, и серые глаза стремительно темнели… Он бережно, но властно притянул меня к себе и поцеловал.
Да, это не полынь и мед, это – вереск и… кровь, свежая кровь. Я ощутила, как с неистовой силой внутри меня просыпается Волчица, и… всё изменилось.
Темное, безрассудное желание отравой бурлило в венах, сковывая, подавляя волю и разум. Я отвечала на его поцелуи с такой страстью, которой сама в себе не подозревала. Меня бросало то в жар, то в холод, а в голове билась только одна мысль: «Здесь! Сейчас! Немедленно! Пришёл Он… Хозяин… Повелитель… Кайе!»
Внезапно Лен резко разомкнул объятия, я протестующе застонала, а очень знакомый голос, где-то в стороне, произнёс:
- Отойди от нее, мерзавец!! – и резкий звук удара.
Угар вожделения словно сдуло ветром, я огляделась и чуть не умерла на месте от стыда.
Посреди комнаты стоял белый от ярости Карис; Лен, уже без туники, (сам снял или я помогла?!! Богиня, точно я!!) медленно поднимался с пола, потирая скулу. А я… я, непонятно как, оказалась на одном из задвинутых в угол столов, с напрочь расшнурованным корсажем и сдернутым с плеч платьем.
«Ну вот, - разочарованно протянула Тень. - А как все было хорошо!»
«Убью!!! – в голос взвыла я».
«Кого?»
«Обоих! Серый негодяй! Это же надо – разбудил Волка, догадался, что ты к нему неравнодушна!»
Я, кое-как стянув платье на груди, вне себя от бешенства, соскочила со стола, и подлетела к Лену.
Ярость, охватившая меня, вылилась в оглушительную пощечину – Лен, только что вставший на ноги, пошатнулся и чуть не упал. Я повернулась к выходу, и едва не рухнула на пол, накрытая волной гнева, исходящей от Тени. Карис вынес меня за дверь на руках и бережно усадил на скамью, укрыв своей курткой:
- Подожди. Я сейчас.
Я прислонилась к стене, дрожа всем телом. Чувствовала я себя просто ужасно, словно с тяжелого похмелья, (ну, наверное, хотя, напиваться мне ещё ни разу не доводилось). Голоса Лена и Кариса за стеной сливались в смутный гул. Я попыталась применить «волчий дар», но смогла разобрать только конец разговора.
- Где и когда?
- Завтра в девять. Оружейный зал на Северной. Я предупрежу, чтобы тебя пропустили. До встречи, Ари.
Больше я ничего не слышала, медленно сползая в какое-то тошнотворное беспамятство.
«Что было бы, если бы он не пришел?!! Но… но… я же сама этого хотела! Я или Тень?!!» Вспышка ярости позволила уйти за Грань. Впервые за долгое время Тень чуть не взяла надо мной верх, и ее усмирение забрало все силы без остатка. Пожалуй, никогда раньше мне не приходилось так серьезно сражаться со своей волчьей половиной.
Не знаю, сколько времени прошло, но, вернувшись в обычный мир, я обнаружила, что лежу на своей кровати, укрытая маминой шалью, а около изголовья, на скамеечке, стоит глиняная кружка. Дотянувшись, я осторожно, чтобы не расплескать, поднесла её к губам: вино с травами.
После нескольких глотков в голове прояснилось, и я смогла встать. Кариса нигде не было. Я подошла к окну, раздвинула занавески, и охнула: судя по солнцу, было никак не меньше девяти, а то и больше. Ошиблась я совсем немного - вскоре колокол на Часовой башне отбил половину десятого.
Следовало бы пойти позавтракать, но я не была уверена, что смогу одолеть коридор: все тело ныло, да и есть совсем не хотелось.
В голове монотонно и настойчиво, не давая мне покоя, стучало: «Девять! Девять! Девять!
Да что ж такое! – я сжала виски пальцами и попыталась сосредоточиться. – Что случилось?»
По коридору дробно простучали заполошные шаги, и, настежь распахнув дверь, в комнату влетел бледный Авет с перепуганными глазами.
- Дара… там… там… Карис с сетом друг друга убивают!!
Я сорвалась с места:
- Веди!
Мы вихрем пронеслись через зал, а во дворе я мгновенно взяла след. Улицы сливались в смутное пятно, Авет сразу же отстал.
Какое-то здание… здоровяк, пытавшийся меня не пустить: «женщинам сюда нельзя!», и осевший кулем от резкого удара под дых… плотная толпа мужчин, сквозь которую я, ведомая «волчьим даром», прошла, как нож сквозь масло…

К оружейному залу Карис подошёл точно в девять. Посмотрим, к кому сегодня будет благосклонен Хозяин Молний. (1)
Охранник у входа окинул его цепким взглядом, отметив умело скрытый плащом клинок у бедра, и спросил:
- К кому?
- По приглашению Эллента эн-Вьерре.
Мужчина посторонился:
- Входите.
Просторная приёмная украшена портретами наиболее известных мастеров. Длинные скамьи вдоль стен, сквозь необычно высоко расположенные окна льются широкие полосы солнечного света; у камина беседуют двое, один из них – Лен.
Карис аккуратно сложил плащ на ближайшую скамью и направился к мужчинам. Рука привычно легла на рукоять, а губы тронула недобрая усмешка: «Сейчас сету Элленту предстоит очень неприятный сюрприз!»
Собеседники прервали разговор, повернувшись к Карису, и одновременно уставились на его меч.
Лен хищно сверкнул глазами:
- Почему он у тебя?
- Сет Навел завещал. Разве ты не знал?
Лицо Лена окаменело, но он справился с собой и даже усмехнулся уголком рта:
- Нет, - а потом повернулся к своему приятелю. – Знакомься, Рейет, это – Карис Лиат.
- Наслышан, - отозвался худощавый темноволосый мужчина, и кивнул Карису. – Я несколько раз был на ваших представлениях, ваше мастерство достойно восхищения.
- Благодарю. Теперь мы можем перейти к делу?
- Сюда, - Рейет открыл дверь.
Карис и Лен вошли по очереди.
Просторное помещение, дверь изнутри совсем незаметна на общем бежево-сером фоне; единственное окно вытянуто горизонтально почти от стены до стены. По центру, у самого потолка, жердины-перекладины тренировочной паутинки.
Все стены заняты оружием: от изящных кинжалов до массивных алебард, хищно блестящих желобками-стоками и огромных, чуть ли не полутораметровых бастардов. (2)
В каждом углу по «балде» (3), для отработки ударов. Пол из грубо струганных досок-плиточек, каждая шириной в ладонь, чтобы ноги не скользили, и можно было точно и легко высчитывать расстояние до противника.
Всего несколько минут, и в руках Кариса уже матово посверкивает Серебряное Пламя - великолепный южно-артесский меч, (4) последний подарок ученику от сета Навела.
Лен, бросив короткий взгляд на любимый клинок отца, выдергивает из ножен Чёрного Волка - родовую фалькату (5) Вьерре.
Карис первым выходит в центр комнаты, поводит плечами, разминая мышцы рук, и замирает в боевой стойке. Мгновением позже Лен застывает напротив него.
Как-то совсем незаметно противники оказываются в тесном кольце зрителей. Конечно, поединок между сетом и простолюдином почти невозможен, а значит, новость о таком редком зрелище неминуемо должна была распространиться по городу так же быстро, как пожар по степи.
Поединок начался резко, словно лавина в горах. Вот только что стояла тишина и безмятежность, и вдруг пространство словно сминается ревом летящей на тебя стихии. Мужчины молча и без заминки, сорвались с места, пытаясь зацепить друг друга острыми лезвиями. Но клинки не соприкоснулись, свистнули мимо, даже не задев одежд.
Противники почти синхронно, словно единое существо, вернулись на исходные позиции.
Второй раз атаку начал Лен, как более сильный, более матерый воин. Вожак. Привычный сражаться и побеждать. От удара по корпусу Карис уклонился, но следующие удары заставили мужчину отступать, пока неожиданная подсечка не свалила его с ног.
Зрители возбужденно загудели, тут и там слышались азартные возгласы:
- Десять золотых на сета эн-Вьерре!
- Пять – на менестреля!
Перекатившись, Карис ловко поднялся на ноги, отбивая удар в левое плечо, и контратаковал.
«Что ж, Лен, поиграем».
Теперь отступал Эллент: веретено, зацепы и петли не давали ему вновь перейти в наступление, заставив полностью уйти в глухую защиту.
Противники закружили по залу. Если Лен больше уповал на силу и напор, то Карис плавными, молниеносными движениями напоминал гигантскую кошку.
Как бойца, Карис знал Эллента прекрасно и иллюзий на его счёт не питал. Лен всегда был опасным противником, и причудливыми арабесками его с толку не собьешь – не зеленый новичок.
Однако, сет эн-Вьерре не всегда мог справиться со своими эмоциями, а это - плохое подспорье в битве. И сейчас он, похоже, изрядно разозлен, идеальный вариант - «Восьмерка» на сближении.
«Попробуем».
Угадать в петле над головой обманный финт смог бы только самый опытный мастер. Лен, повел руку с мечом вправо и вверх, пытаясь перехватить нацеленный в шею удар, но... на эту обманку попался не один противник.
Карис, резко вывернул руку, меняя направление удара, словно поднырнул, приседая на полусогнутых и… взмах меча оставил на боку Лена глубокую рану.
Алые бусины крови коралловым ожерельем рассыпались по полу, тут же впитавшись в мягкую податливую древесину.
Глаза Лена расширились от ярости, стали злыми и холодными. Зато глаза Кариса улыбались: «Сам виноват».
Отлично: соперник в бешенстве! Удар в бедро и постараться зацепить запястье. А после, ему придется открыть грудь – один удар и противник навсегда покинет этот мир.
Толпа зрителей, заворожённо наблюдающая за поединком, раздается в стороны, освобождая проход. В невидимый круг стремительно врывается темноволосая девушка, бросаясь чуть ли не под клинки.
Карис замирает почти мгновенно. Лен еще по-инерции движется, в ярости пытаясь ударить Кариса по ногам, но движения неуверенные, координация чуть нарушена.
– Нет! – Дара смотрит Лену прямо в глаза и что-то тихо… рычит. Эллент вздрагивает, словно облитый ледяной водой, и медленно опускает клинок.
Мужчины окончательно расходятся, тем не менее, не отворачиваясь друг от друга и готовые в любой момент атаковать. Но Дара держится между ними, и становится ясно – поединок окончен.
Карис пропускает бледную, с антрацитово-черными глазами Дару вперёд, стоя вполоборота к бывшему противнику, вытирает клинок льняным лоскутом и, что-то негромко сказав Рейету, выходит из зала.

До постоялого двора мы шли молча, а войдя в ворота, разделились: Карис направился к фургону убрать меч, чтобы не было лишних вопросов. Впрочем, Авет, наверняка, уже такого наговорил, что вся общая зала гудит от любопытства, поэтому я выбрала самый короткий путь – через подоконник.
Я прошла в свой уголок, задернула занавеску, и, упав на кровать, зарылась в лицом в мамину шаль.
В голове все путалось и мешалось.
Не знаю, может быть, сеатам и нравится, когда из-за них дерутся мужчины, но я не могла бы жить, зная, что стала причиной чьей-то смерти.
«Богиня, да что же с ними произошло!
Карис… - Я невольно вздрогнула, вспомнив его во время поединка: спокойное, без эмоций, лицо, сосредоточенный взгляд, хищная грация движений. Внутри менестреля таился беспощадный воин, и я с пронзительной ясностью поняла, что окажись я там минутой позже, он, не раздумывая, убил бы Лена. - Нет, несправедливо, я тоже виновата, ничуть не меньше!»
Следом за этой мыслью пришли слезы.
- Дара… – Карис, подойдя к кровати, осторожно коснулся моего плеча.
Я вскинулась, и… после, даже не смогла вспомнить, что именно наговорила ему. В памяти осталось только мертвенно-белое лицо брата и жесткая пощёчина, прервавшая мою истерику.
– Приди в себя, потом поговорим. – Карис бесшумно вышел, закрыв за собой дверь.
Я застыла посреди комнаты, прижав ладонь к щеке. Медленно огляделась вокруг. Да-а… На кровати Ари – груда осколков, кажется, кувшин для умывания, на полпути от стола к окну - опрокинутая лавка, и… один из кинжалов, в косяке двери.
Искать Кариса я даже не пыталась. Могла бы, «волчий дар» меня ещё ни разу не подводил, но не стала. После того, что я натворила, вряд ли он захочет меня видеть. Только окончательно всё испорчу.
Видимо, если не от Авета, то от кого-то другого наши все-таки узнали о поединке, потому что даже хозяин, не терпевший опозданий и прогулов, не стал выяснять, куда мы запропастились. Труппа просто ушла на площадь без нас.
Я, совсем измучившись от тревоги и раскаяния, порылась в коробе с лекарствами, и, налив себе двойную порцию сонной настойки, свернулась клубочком под одеялом.
Настойка оказалась сделана на совесть – я проспала почти полсуток, проснувшись поздним вечером. Кариса еще не было, а вот беспорядок в комнате никуда не исчез.
Когда он вернулся, я уже убрала все следы буйства и сидела у стола, глядя на огонь свечи.
Брат подошел почти неслышно и опустился на лавку рядом со мной.
- Зачем ты так? – глухо спросила я. – Он же не… Хэл. И… я сама…
- Ты или Волчица? – тяжело уронил Карис. – У тебя в глазах ничего человеческого не было. И мне наплевать – сет он, или ещё кто, не позволю, чтобы мою сестру… как последнюю…!
- Не надо, пожалуйста.
Карис резко развернул меня лицом к себе.
- Запретить тебе с ним встречаться я не могу, но и так обращаться с тобой не позволю. Если любит – значит, женится; если не любит – пусть уйдет, иначе, во второй раз я его не пощажу.
Брат отпустил меня и поднялся.
- Давай спать. Поздно уже.

1. Хозяин Молний – сын Старухи, муж Матери, отец Девы. Бог-защитник, также является покровителем воинов.
2. Бастард (он же «полуторник») - прямой обоюдоострый меч (от 105 до 130 см), гарда крестообразная с яблоком. Название дано из-за того, что его лезвие, как и рукоять длиннее, чем у обычного одноручного меча, но короче, чем у двуручного.
3. «Балда» - деревянный, обтянутый толстым слоем кожи манекен, для отработки вновь выученных приемов.
4. Южно-артесский меч - аналог бордоского меча, т.е. меч с коротким (700 мм) заостренным клинком, имеющим ребро и длинной рукояткой.
5. Фальката - короткий меч с прямым двухлезвийным клинком длиной около 750 мм., имеющий грань на каждой голомени.

...

Fleur Nocturne:

Натали, спасибо за интересное продолжение.
События развиваются. Становится горячо. Отношения между Карисом и Дарой накаляются.
Ты очень хорошо показала, что их тянет друг к другу. С трудом, но ещё могут остановить притяжение. Вот только думаю, надолго ли? Действия парня пронизаны нежностью к Солнышку.
Карис, по его же словам, не может запретить сестре встречаться с Леном : "... но и так обращаться с тобой не позволю. Если любит – значит, женится; если не любит – пусть уйдет, иначе, во второй раз я его не пощажу ..."
Но я почему - то сомневаюсь, что он будет согласен на брак Лена и Дары ( если будет повод ).
Была потрясена, читая сцену поединка.
Очень сильное описание, проникнутое различными эмоциями : азарта, злости, ярости, поражения.
Одержать Карису победу помогает любовь и стремление защитить девушку.
Жду следующую часть.

...

Ингеборг:

Таня, спасибо за комментарий.



Все зависит исключительно от них самих - удержатся или нет... но грань уже очень тонкая...



Решать все равно будет Дара - против ее воли Карис не пойдет.



Признаюсь честно, поединок писался в соавторстве, поскольку я не разбираюсь во владении холодным оружием. Так что это не только моя заслуга.

...

Fleur Nocturne:

"Решать все равно будет Дара - против ее воли Карис не пойдет..."
Согласна. Но представляю его состояние в данном случае. Это, мягко сказать, будет переворот в его душе и сознании далеко не в лучшую сторону.
" Признаюсь честно, поединок писался в соавторстве, поскольку я не разбираюсь во владении холодным оружием. Так что это не только моя заслуга...."
Молодцы. Всё получилось отлично. Спасибо вашему тандему.

...

Ингеборг:

У него сейчас такой переворот происходит, какого и врагу не пожелаешь. Уже понял, что воспринимает Дару не как сестру, а как женщину - и пытается бороться с собственными чувствами.
Да и Дара начала понимать, что происходит.

...

Heartless:

уфф..потрясающая глава!!!
каждый раз после прочтения столько эмоций, что не могу написать достойный комментарий)
и всё же фэн-клуб пора открывать. Ари прекрасен. То, каким увидела его Дара в бою!!ах..))
Боюсь, скоро Даре предстоит выбор..интрига закручивается))
и всё же какая тайна между Ари и Дарой?
Браво, автор!! очень достойно)) каждый раз читаю и не могу оторваться)
Спасибо!!

...

Ингеборг:

Марина, спасибо за комментарий!



Ага. Может еще и бюст изготовить? Какой выбираем: мраморный или бронзовый? ))



Закручивается...

...

Heartless:

а шоколадный можно?))

...

Ингеборг:

Можно, есть ведь не будем - поставим и будем любоваться. ))

...

Heartless:

мм..ну как сказать..откусить..кусочек зачем же продукт будет стоять?))

...

Ингеборг:

У меня вопрос: если начну выкладывать песни, помещенные в тексте или просто подходящие по смыслу к главам - кто-нибудь будет слушать?

...

Heartless:

Как правило, саунды слушают)) а ссылки на ютьюб можно спойлерить) так что я (!) буду слушать))

...

Ингеборг:

Значит, в следующей главе выложу песню. Жаль, клипов делать не умею.

...

Fleur Nocturne:

" У меня вопрос: если начну выкладывать песни, помещенные в тексте или просто подходящие по смыслу к главам - кто-нибудь будет слушать?"
Я буду.
_________________

...

Ингеборг:

 » Глава 13 (часть первая)

Замечательно. Два слушателя уже есть. Значит, приступим.

Глава XIII (часть первая)


Заснуть в эту ночь я даже не пыталась: лежала на кровати, глядя в потолок, а в голове колючим клубком перекатывались путаные мысли. Конечно, можно было бы пойти прогуляться, но после битвы с Тенью, оборачиваться мне совсем не хотелось.
Промаявшись до восьми ударов колокола, я дождалась ухода Кариса – он тоже не спал, влезла в первое попавшееся платье, быстро заплела косу и вышла в общий зал. Народу было совсем немного, и я сразу же увидела Ари. Брат, отойдя к стойке, беседовал с темноволосым мужчиной.
Не доверяю незнакомцам, и всегда думаю о худшем, поэтому неудивительно, что в голове сразу возникла противная мысль: «Неужели Лен решил отомстить за поражение, потребовав виру? Нет, он не мог так поступить или… мог?»
Приглядевшись повнимательней, я вспомнила – кажется, этот брюнет был вчера на поединке. Но что ему нужно от Кариса?
Я неслышно проскользнула за наш стол, не раздумывая, воспользовалась «волчьим даром» и принялась внимательно слушать.
- Но почему? – незнакомец был явно сбит с толку. – Хорошо, повышаю вдвое, но это моё последнее слово.
- Господин Рейет, я уже сказал: я отказываюсь, - в голосе брата прозвучала сталь.
- Что ж, прощайте, - мужчина повернулся к выходу, - если передумаете, вы знаете, где меня найти.
- Прощайте, - Карис пересёк зал и занял своё обычное место.
Бросив короткий взгляд на брата, я поняла: спрашивать, о чём был разговор, бесполезно. Я попыталась «причувствоваться» к нему и натолкнулась на глухую стену. Не знаю как, но Ари сумел полностью закрыться от меня.
Конечно, после вчерашнего…
Душу резануло острой болью, но я сумела не подать виду и, улыбнувшись вихрем слетевшему с лестницы Авету, пошла к стойке заказывать завтрак.
Когда я вернулась с полным подносом мясного рагу, пирожков с фасолью и кувшином травяного напитка, за столом уже сидела вся труппа.
«Сейчас начнётся!» - я предчувствовала град вопросов, но всё прошло, как обычно. - «Очень странно! Даже если Авет никому ничего не сказал, наверняка, уже вся Вельта знает о поединке!»
Мои раздумья прервал хозяин, громогласно объявивший, что сегодня у нас свободный день. Я не поверила собственным ушам и собралась переспросить, но ошарашенные лица остальных убедительно подтвердили, что это правда. Кажется, почтенный Шалис сообразил, что позавчера перегнул палку и после кнута решил угостить пряником.

К себе я вернулась слегка сбитой с толку. Никаких особенных планов не было, и я решила прогуляться на главную площадь, благо, там теперь каждый день ярмарка.
Только вот Ари… Я не сомневалась, что теперь он меня не то, что привяжет, как когда-то обещал, а на цепь посадит.
Раздумывая о том, как бы поаккуратнее подступиться к Карису, я перебирала одежду. Шёлковые платья – для выступлений и то, что осталось от мамы, я отвергла сразу: незачем привлекать внимание. Наоборот, повезёт, если пальцами показывать не будут.
Может, тогда вообще никуда не ходить? Но при мысли о том, чтобы просидеть весь день взаперти, душа взбунтовалась, и я достала платье из отбелённого льна с чёрной вышивкой.
Занявшись нарядами, я не обратила внимания на шорох двери и, уже задёргивая занавеску, натолкнулась взглядом на спину брата. Карис, стоя на пороге, с кем-то разговаривал. Кажется, с хозяйкой.
- Не сомневайтесь, конечно, присмотрю. С удовольствием, мне совсем не трудно.
- Спасибо, Карис. Так я им скажу, чтобы собирались?
- Хорошо.
Переодевшись, я бросила унылый взгляд в сторону зеркала – как же не хотелось переплетать волосы, но ничего не поделаешь, тем более, что пара-тройка непослушных прядей уже вылезли из косы, а в скором времени за ними обещали последовать и все остальные.
Я тихонько вздохнула, глядя, как Карис, сейчас обосновавшийся у зеркала, несколькими небрежными взмахами гребня расправляется со своей гривой.
- Иди, - обронил брат и отошёл в сторону.
Я распустила волосы и очень нехотно взяла гребешок, предчувствуя почти час мучений. Видимо, страдальческое выражение на моём лице всё-таки проняло Кариса. Через пару минут он кивнул в сторону лавки.
- Садись.
Я устроилась поудобнее и замерла в ожидании блаженства, но на этот раз в его прикосновениях не было даже намёка на привычную ласку, и только сейчас я поняла, что на самом деле произошло вчера.
Тот поединок не только разрушил давнюю дружбу Ари и Лена, но и возвёл между нами почти непреодолимую стену: «Что же такого я вчера ему наговорила?!!»
Карис отложил гребень и спросил:
- Куда ты собралась?
- На площадь, а что, нельзя?
- Почему нельзя, - он криво усмехнулся, - можно, но только со мной.
- А если не соглашусь, - осведомилась я, - здесь запрёшь или кандалы наденешь?
- А это ты сама выберешь, - от его голоса у меня мурашки побежали по спине. – Но навещать сета Эллента я точно не пойду, так что может, сразу дома останешься?
Я вскочила с лавки:
- Что ты несёшь! Я не собираюсь его навещать!
- Ну, судя по тому, как ты меня вчера называла, - Карис улыбнулся, точнее, почти оскалился, – ты очень боялась за его жизнь…
- Ты просто идиот!! – выкрикнула я. – Я не за него боялась, а за тебя!! Если бы ты его убил, пошёл бы на каторгу, а… если бы он тебе что-нибудь сделал, я бы сама его убила!!
Это оказалось последней каплей: я не смогла сдержаться - по щекам сразу же потекли слёзы - и бросилась вон из комнаты. Карис перехватил меня уже почти у двери.
Я забилась, пытаясь вырваться, но он держал крепко, и, не выдержав, я уткнулась ему в грудь и разрыдалась.
Если Лен одним поцелуем перевернул мою жизнь с ног на голову, то Карис оставался самой надёжной, и, наверное, единственной опорой, удерживая меня в человеческом мире не меньше, а то и больше, чем амулет.
- Дара, солнышко, прости… Не надо, не плачь…
- Это ты меня прости… - приглушенный всхлип сорвался с губ. – Я не хотела… тебя обидеть…
Ари чуть отстранился и ласково провёл ладонью по моей щеке, стирая слёзы.
- Мир?
- Мир, - я прильнула к нему, чувствуя, как всё становится на свои места.
- Иди, умойся, - улыбнулся брат. - А потом пойдём, жаль будет, если день пропадёт.
Прохладная вода, казалось, смыла не только слёзы с лица, но и горечь с души.
- Карис, а зачем почтенная Верета приходила? – спросила я, выглянув из-под полотенца.
- Хотела узнать, пойдём мы в город или нет. Фелла с Аветом тоже собирались, так она попросила, чтобы мы их с собой взяли. Ты не против?
- Нет, конечно. В компании веселее. Я готова.
Открыв дверь, я нос к носу столкнулась с Аветом. Парнишка, умытый, причёсанный, в нарядной рубашке, сиял всеми веснушками в предвкушении праздника.
- Дара, а Карис идёт?
- Конечно, - я улыбнулась в ответ. - Где ты сестру оставил?
- Во дворе ждёт, - кивнул Авет. – Пошли скорей.
В отличие от меня, Фелла явно решила произвести впечатление, потому что нарядилась в лучшее платье из янтарно-жёлтого шёлка, и не смогла скрыть удивления при виде моего скромного наряда.
Карис, вышедший следом за мной, легко сбежал по ступенькам, окинул нас выразительно-оценивающим взглядом и улыбнулся:
- Похоже, сегодня мне будут завидовать все мужчины города. Не каждый день достается счастье сопровождать двух таких красавиц.
Фелла чуть покраснела, а я хитро подмигнула Авету:
- И пусть завидуют. С такими защитниками нам нечего бояться.
Парнишка тут же расправил плечи, приняв важный вид.

До главной площади мы добрались только через полчаса. Наша улица и в обычный день была очень оживлённой, а с началом турнира вовсе превратилась в бурный поток.
Мы с Карисом, незаметно переглянувшись, поделили подопечных: Ари держался рядом с Феллой, а я присматривала за Аветом. Честно говоря, это было нелёгкой задачей – шустрый парнишка то и дело норовил ускользнуть куда-нибудь, но скоро понял, что отделаться от меня не удастся, и смирился, хотя от оружейных лавок мне приходилось оттаскивать мальчишку чуть ли не за шиворот.
Впрочем, мы с Феллой тоже не отставали и с большим удовольствием застряли на целый час в ряду торговцев тканями и одеждой, пока наши мужчины не пригрозили сбежать в ближайшую таверну и не вернуться.
Мы, как умные девушки, оценили по достоинству страшную угрозу и, мило улыбаясь в ответ, нагрузили спутников своими покупками.
Однако, самым весёлым получилось посещение многочисленных балаганчиков, вручающих призы за меткость. Мы с Карисом поочерёдно разоряли владельцев, раздавая выигрыши всем подряд. В последней палатке Ари досталась нитка сердоликовых бус, которую он тут же надел мне на шею.
- Красивая пара… - вдруг услышала я за спиной.
- Ты чего, соседка, это ж артисты, брат с сестрой…
- И правда… я сразу не узнала, непохожи совсем.
«Надо же, нас уже за пару принимают», - усмехнулась я и украдкой глянула на Кариса, но он, похоже, ничего не расслышал.
Авет углядел совсем рядом прилавок со свежей выпечкой и принялся ловко пробиваться сквозь толпу. Я направилась следом, нацелившись на вишнёвый пирог.
«Между прочим, платить должен Карис, он до сих пор не проставился за спасение от Айрены. Куда они подевались?» – я огляделась, отыскивая брата и Феллу, затерявшихся в толпе, как вдруг по спине прополз холодок. Я повернулась направо, уже зная, что увижу: почти рядом, в нескольких шагах стоял Лен.
В голове молнией промелькнуло: «Рановато поднялся», – бледный, тёмные круги под глазами. – «Такую рану даже кровный оборотень за один день затянуть не сможет».
Лен шагнул вперёд, я резко отшатнулась и тут же, непонятно как, оказалась за спиной у незаметно подошедшего Ари.
- Карис, я должен поговорить с Дарой.
- Если она захочет, - льда в голосе Кариса хватило бы доверху наполнить знаменитые погреба герцогского дворца и ещё бы с лихвой осталось.
Я стояла в полном замешательстве, покусывая губу. С одной стороны – разговаривать с Леном мне совсем не хотелось; с другой – если он, раненый, даже не попытался воспользоваться мысленной речью, а пришел лично…
«Ну, в конце концов, он же меня не съест, хотя… я не уверена».
- Дара? – Карис обернулся ко мне.
Я легонько коснулась его плеча:
- Да.
Карис чуть отодвинулся, пропуская меня, но все так же не сводил глаз с Лена.
Я остановилась в паре шагов от Эллента, глядя ему прямо в глаза:
- Что тебе нужно?
Лен склонил голову, медленно опустился на одно колено и тихо, но отчётливо, произнес:
- Признаю вину, отдаю – жизнь.
Эти слова мне не приходилось слышать никогда, и я не сразу поняла, что они означают, а поняв, потеряла дар речи.
Один из главных законов оборотней: «Выбор самки – свободный и осознанный». Вчера Лен нарушил его, пытаясь подчинить меня с помощью Тени, а теперь ждал расплаты.
Древней ритуальной фразой Лен даровал мне полную власть над собой, и то, что произнёс он её в человеческом облике, ничего не меняло. По закону Стаи я могла убить его тут же, посреди площади, или приказать, чтобы он сделал это сам.
«Мать Милосердная!! Кто мог подумать, что он пойдёт на такое?!!»
Я с трудом, едва не теряя сознание, ответила:
- Прощаю вину, возвращаю – жизнь, - и, повернувшись, бросилась к Карису, даже не смея оглянуться.
Брату хватило одного взгляда:
- Идём.
Я, всё ещё дрожа, уцепилась за его локоть. По площади кругами, как волна от брошенного в озеро камня, расходился гул: можно было не сомневаться, что эту историю, не позднее, чем завтра, узнает вся Вельта. Но поймут, что произошло на самом деле, очень немногие.
Я постаралась встряхнуться, но нарочито бодрым видом мне удалось обмануть только Авета и Феллу – Карис слишком хорошо меня знал.
И всё-таки, после позднего обеда в маленькой, но очень уютной корчме «У родника», я немного пришла в себя (хотя, больше делала вид, что ем) и запихала неприятные мысли в самый дальний угол сознания.
Пообедав, мы решили вернуться домой, и, как-то так получилось, что начатые в корчме посиделки продолжились в нашей с Карисом комнате.
Сначала мы с Фель устроили демонстрацию купленных нарядов, по очереди исчезая за занавеской. Правда, восхищался только Карис. Авет сначала строил рожицы, а под конец вовсе перестал обращать на нас внимание, мёртвой хваткой вцепившись в метательные кинжалы, и потребовал тут же начать уроки.
Через десять минут я поняла, что Кариса нужно спасать - Авет был настроен очень решительно - и взяла лютню.
- Что вам спеть?
- Про любовь, - вздохнула Фелла.
Авет сморщил нос, но промолчал.
Я чуть задумалась, потом тронула струны:

- В платье цвета зари (1)
Рукава - два крыла,
По лугам, по лесам
По горам она шла,
В платье цвета зари,
В платье цвета костра
Отряхая крылом
Росы с утренних трав
По крови, по грязи,
В суете городов,
По войне, по весне
Шла по свету Любовь.
Шла Любовь.

Босиком по стерне
Да по острым камням
По горячим от зноя
Городским площадям,
Мимо шлюх и воров,
Мимо лживых молитв,
Мимо громких пиров
И проигранных битв.
Мимоходным касаньем
Прозрачной руки
Разрешая оковы
И ломая клинки.
Шла Любовь.

И за ней оставались
Как чаши, следы,
До краев наполнялись
Прозрачной воды.
И была та вода
Словно зори, красна
И была она жгуча,
Горька и пьяна.
На коленях причастье
Мы пили из чаш
И слепые сердца
Прозревали в тот час,
Как шла Любовь.

Через ветер и град
Мимо ночи и дня,
Через снег, через дождь,
По пыли, по камням,
В сером рубище нищих,
В шелках и парче,
По дурацким стихам,
По обломкам мечей,
По войне, по весне,
Мимо годов и дней
Повинуясь мечте
Шли мы в небо за ней.
Шли мы за ней.

Лютня умолкла, и я взглянула на слушателей. Фелла мечтательно смотрела куда-то вдаль, Авет просто слушал. Ари… я невольно вздрогнула – слишком уж спокойным было его лицо.
Первым в настоящее вернулся Авет. Быстро глянул на меня, на Кариса и пихнул сестру в плечо:
- Фель, нам пора. Мама рассердится.
Фелла моргнула, растерянно обвела взглядом комнату и встала следом за братом.
- Карис, Дара, спасибо за всё. Нам и вправду пора. Доброй ночи.
- И вам доброй ночи, - отозвалась я, поднимаясь из-за стола, чтобы проводить гостей.
Закрыв за ними дверь, я вернулась к столу, но передумала и уселась на свою кровать.
Карис с непроницаемым выражением лица пристально смотрел на огонь свечи.
Я уже собралась пожелать ему спокойной ночи и задёрнуть занавеску, как вдруг услышала:
- Дара, что он тебе сказал?
Я зябко передёрнула плечами и, глядя в окно, ответила:
- Попросил прощения.
- И поэтому, ты до сих пор в себя прийти не можешь?
Я нервно затеребила прядь волос: «Да, кажется, не только я на Ари настроена, но и он на меня. Но как, как объяснить, если он не оборотень?!!» - и промолчала.
Карис пересёк комнату, сел рядом и, обняв меня за плечи, притянул к груди. Я умиротворённо вздохнула, устраиваясь поудобнее в кольце его рук, и вдруг напряглась, учуяв кровь.
- Ари, снимай рубашку.
- Зачем?
- Надо. И где ты успел починиться? – спросила я, поднявшись с кровати и отойдя к столу.
- Не знаю, - хмыкнул он, вытягивая подол из-под ремня. – Наверное, где-нибудь в торговых рядах зацепился.
Я, не теряя времени, уже вытащила короб с лекарствами и откупоривала пузырёк с багрянкой. Вернувшись с готовой примочкой, я убедилась, что нюх меня не подвёл: от правой ключицы брата вниз на грудь тянулась довольно глубокая царапина. Карис с опаской покосился на влажный лоскут в моей руке, очень напомнив Авета.
Я не удержалась и фыркнула.
- Что смешного?
- Ты сейчас смотришь, прямо как Авет. Он тоже сначала испугался, а потом ничего, притерпелся. Это же не «жгучка».
- Так ты лечить будешь или болтать, пока я тут кровью истекаю? - деланно трагическим тоном вопросил Карис.
- Ляг, а то мне неудобно, – Ари откинулся на подушку, а я присела рядом. Примочка подействовала быстро, через минуту я уже убрала лоскут.
- И всё? – разочарованно спросил Карис.
- А что ещё? – удивилась я. - Ты же не маленький, утешать не надо. Подумаешь, царапина.
- Ну, я бы не отказался от небольшого утешения, - усмехнулся он.
- Леденец дать? – съехидничала я.
- А у тебя есть?
- Нет, конечно. Сама съела, - мило улыбнулась я.
- Бессердечное ты существо, сестрёнка, - укоризненно сообщил Карис. - Последней радости лишила.
- Сейчас утешу, - я наклонилась и чмокнула брата в щёку.
Мимолётное прикосновение обожгло, как огнём. Я резко отстранилась, украдкой глянув на Кариса, и замерла. Страсть, пылающая в зелёных глазах, притягивала, сводила с ума, вызывая ответный отклик, и я не могла, да и не хотела сопротивляться.
Я невольно подалась вперёд, руки сами легли ему на плечи, и Карис, не выдержав, притянул меня к себе и поцеловал.
Полынь и мёд… всё сильнее кружится голова… огонь, охвативший тело и душу… яростное, нестерпимое желание слиться с ним, стать единым целым…
Стук в дверь ворвался в сознание, как удар грома. Несколько мгновений мы ошарашенно смотрели друг на друга, пытаясь понять, что произошло. Карис с трудом разомкнул объятия; я, судорожно вздохнув, отдёрнула руки от пряжки его ремня.
Брат медленно встал, не глядя на меня, задёрнул занавеску и пошёл к двери.
Я слепо смотрела в потолок, пытаясь осознать, что ещё немного, и то, что Лен пытался получить силой, я отдала бы сама. Кое-как собравшись с силами, я села и принялась оглядывать себя.
Да-а, волосы совсем растрепались, шнурок на горловине платья развязан, а справа, чуть пониже ключицы, кажется, будет синяк.
От дверей слышались негромкие голоса – Карис и… Рон.
- Ладно, сейчас спрошу, – Карис шагнул обратно в комнату. - Дара, у тебя багрянка ещё есть?
- Что случилось?
- Ещё один починившийся.
Я поправила платье, стянула волосы в хвост и вышла из-за занавески.
Стоявший на пороге Рон попытался улыбнуться, но тут же скривился. Кажется, не только мы неплохо отдохнули сегодня. Огромный синяк под глазом, рассечённая бровь, разбитая губа и ссадины на костяшках рассказали обо всём без слов.
Как оказалось, наш «красавчик», прогуливаясь по городу, случайно встретил старого друга. Приятели решили отпраздновать радостное событие в первой попавшейся таверне и, будучи уже изрядно под хмельком, что-то не поделили с ватагой подмастерьев за соседним столом.
На Рона я истратила все остатки багрянки (придётся срочно покупать) и половину примочки от синяков.
«Интересно, что ему хозяин скажет, когда увидит? Им с Айреной завтра выступать! Что-нибудь запоминающееся, это точно!»
Вообразив лицо почтенного Шалиса, я тихонько прыснула.
- Ты чего? – Рон озадаченно глянул на меня здоровым глазом.
- Да вот, представляю, как ты завтра танцевать пойдёшь, такой весь из себя «прекрасный», - с ехидной ноткой заметила я.
- … …!! – выругался Рон и уронил примочку.
- Рот закрой и не дёргайся! – осадила его я. – Раньше надо было думать.
Выпроводив сразу скисшего страдальца за дверь, я обернулась, но Кариса в комнате уже не было.
Взгляд упал на распахнутое настежь окно: всё ясно – ушёл спать в фургон от греха подальше.
Я обессиленно прислонилась к двери.
«Та-ак, - проснулся внутренний голос. - Докатилась, дорогая. Сначала Лен, теперь Карис, а дальше что? Завтра, и вовсе, на первого встречного кинешься. Так, может, лучше сразу в “весёлый дом” пойти? Заплатишь всего три серебрушки, а впечатлений на всю жизнь хватит».
«Обойдусь без советов, тем более таких!» - огрызнулась я, и, кое-как добравшись до кровати, упала поверх одеяла, не раздеваясь.
Проворочалась полночи, а заснуть смогла только перед рассветом.

Непривычно хмурое, серенькое утро началось вполне ожидаемо – с гневного вопля.
Выйдя в общий зал, я застала потрясающую картину: хозяин очень выразительно и подробно объяснял, что он думает о Роне, и отправлял нашего красавца в далёкое и трудное путешествие весьма запутанной дорогой.
Стёртый в пыль герой-любовник, даже не пытался оправдываться, то краснел, то бледнел и время от времени жалобно поглядывал на почтенного Шалиса, безмолвно умоляя о пощаде.
Усаживаясь на своё место, я мельком глянула на брата: вроде бы всё в порядке, вот только едва заметные тени под глазами – похоже, не одна я сегодня не выспалась.
Зато Айрена откровенно сияла. Судя по взглядам, которыми она опаляла Ари, красотка явно предвкушала замену партнёра.
Увы, её надежды не оправдались. Хозяин, коротко поговорив с Карисом у стойки, сообщил Айри нечто такое, отчего она заметно увяла и сразу удалилась к себе.
Сегодня мы собирались выступать только на турнире, и я решила пока что заняться домашними делами: уборка, стирка, что угодно, только бы не вспоминать о вчерашнем!
Ари, похоже, думал точно так же, потому что ушёл из-за стола, едва доев похлёбку, и на заднем дворе сразу послышался стук кинжалов.
Хозяин вместе с Айреной отбыли на последнюю репетицию. Рон был награждён ещё одним сердитым взглядом и едким замечанием о том, что побитая морда – не повод бить баклуши. Не желая зря терять время, почтенный Шалис велел им с Феллой пройтись по совместным сценам новой истории, так что вся труппа собралась на заднем дворе.
Однако, этот день был на редкость щедр на неприятные сюрпризы.
Не прошло и двух часов, как хозяин и Айри вернулись, да не просто так, а в наемной повозке.
Почтенный Шалис оказался весьма галантным кавалером: подал Айрене руку и помог слезть, вот только лица у них были, мягко говоря, невесёлые.
Войдя в калитку, Айри сразу отошла от хозяина:
- Сама дойду, - и медленно направилась к дому. Край платья взметнуло ветром, и на её правой ноге, чуть выше щиколотки, забелела свежая повязка.
Заметно прихрамывая, Айрена поднялась на крыльцо. Почтенный Шалис проводил её печальным взглядом и повернулся к остальным:
- Ну, всё, ребята, собирайте пожитки. Отправляемся сегодня.
Я штопала рубашку Кариса, сидя на ступеньках фургона, и от неожиданности уколола палец, а Фелла и Рон, репетировавшие сцену объяснения в любви, уставились на старшего с совершенно одинаковыми, удивлённо-непонимающими выражениями на лицах.
- Папа, а как же… - Фелла умолкла на полуслове, когда господин Шалис свирепо глянул на дочь.
Привлечённые необычной тишиной из тренировочного закутка вернулись Карис и Авет. Парнишка с самого утра ходил за Карисом хвостом и канючил, что хочет научиться метать кинжалы. Наконец, брат сдался и решил преподать ему первый урок. И, надо сказать, вовремя. Ещё чуть-чуть, и Авет занялся бы этим самостоятельно, а что из этого могло получиться, лучше не представлять.
Фелла, решив, очевидно, выяснить всё до конца, резко развернулась и направилась в дом, а через несколько минут в дверях появилась гроза всей труппы – почтенная Верета. Вообще-то она женщина хорошая, но строгая, а если выйдет из себя – спасайся, кто может!
- Объясни-ка мне, муженёк, что это ты тут затеял?
Хозяин под пристальным взглядом жены сразу стал как-то меньше ростом.
- Верета, мы уезжаем.
- И почему же это? Состязания ещё не закончились, а нам никакие деньги не лишние.
- Так получилось. Я на день танцев заявил кэренну. (2) А тут, сама видишь, Айрена ногу повредила. И никем её не заменишь.
- И о чём ты думал, когда заявлял? Мы – не южане, у нас такого отродясь не плясали.
- Так Айрена-то – южанка, на неё вся надежда была.
- Ох, мужики! – почтенная Верета готова была ухватиться за скалку. Ещё бы, день танцев – главное зрелище турнира, и приз – двадцать пять золотых. – Сначала делают, потом думают. Да если б Айри здорова была, кто б с ней на пару пошёл, вместо Рона? Ты, что ли?
- Она одна хотела выйти…
В брошенном на мужа взгляде хозяйки ясно читалось: «Идиот!», но вслух почтенная Верета ничего не сказала.

1. Иллет "Шла Любовь".

http://prostopleer.com/tracks/4805913urzl

2. Кэренна – вариант фламенко, бывает одиночной (женской) и парной.

...